Аннотация: Рассказ был написан для одного новогоднего литературно-фэнтезийного конкурса. Рассказ не занял никаких призовых мест, но мне очень дорог.
- Я не буду гладить рубашку и брюки! Да, я не хочу встречать новый год опрятным! Да, если Мне так будет нужно, я зарасту коростой. И в ванну не пойду. Хорошо, не пускайте меня за новогодний стол. Сяду в кухне, там еды больше. Ничего, ничего обойдусь без хрусталя и фарфора. Всё, Мама, я сказал нет.
Мама ушла, оставив меня в тёмной комнате. Это забавно в тринадцать лет настоять на своём. Ну, честное слово задолбало! Ну не могу я понять, чем этот день такой особенный. Не могу. Режьте меня, бейте, пугайте - а я не понимаю. Всё. Обида и раздражение занимали в мозгу главенствующую роль.
- Саша, иди, Задорнов выступает!!!
Знают чем подкупить.
- Не пойду, я грязен. Не могу я смотреть на достойного человека грязным и не глаженым - громко кричу я через закрытую дверь.
- Ну, как знаешь, - слышу расстроенный голос Отца.
Вот же, чего я в позу встал? Непонятно. Но, единожды сказав нет, отступать нельзя. Это слабость, а слабыми все помыкают. А я сильный. А раз сильный, нельзя говорить да, даже если хочется. Ну, это такое проявление силы. А сильный - он поступает как хочет. Где тогда логика? Я сильный, и сильно хочу посмотреть новогоднее выступление Михаила Задорнова, а не могу, потому что я этим проявлять буду слабость свою. Вот такие противоречивые желания и силы бродили в моём разуме. Много еще чего было там в черепушке. Вот, например, в два часа собираемся на пожарной лестнице и пойдём гулять по району и взрывать самодельные взрывпакеты. Но не это главное, а главное - там будет Элла. Давеча смотрел "мисс Мира" по ящику. Не пойму, почему они там такие все одинаковые? Вот Элла - это ДА! Это мисс моего воспалённого мозга. Если бы я был в жюри, я бы голосовал только за неё. Конечно, там бы было много других, ничего не понимающих в женской красоте, и она наверняка не победила бы, ну заняла бы какое-нибудь утешительное место, типа "Мисс Очарование" или "Мисс Магия". А я бы после подошел к ней и сказал: "Эллочка ..."
- Саша, КВН начинается!!!
В этот раз вообще решил не отвечать. Это превыше сил всяческих. Финал. Дрим-Тим и Одесситы. Ай-яй-яй. Мириться идти, что ли? Нет, нельзя. Типа я сплю и все. А то, что ж получается: коврижкой поманили и всё, растаял? Слово своё несокрушимое аккуратненько в угол за шкаф поставил. Вроде как КВН посмотрю, приду и заберу назад? Ну уж нет. Неуютно конечно слушать через стенку, но ничего, будут повторять. Финал обязательно будут повторять. Позже посмотрю.
Коляну хорошо, у него есть видик. Ему классно, он может записывать КВНы и потом смотреть сколько влезет. Шутки запоминать и потом в разговоре вставлять. А мне приходится самому придумывать. А еще бы научиться их говорить к месту, а то вечно... ладно, научусь, наверное. Зато я анекдотов знаю немеряно. Как-то раз на пожарке сидели, так я часа три без остановки рассказывал. Народ ржал до упаду. И Элка смеялась. Юрчик говорит, что женщины любят таких, непреклонных и чтоб с юмором. Юрок знает, он пожил, ему уже семнадцать. Он однажды напился и с мужиками взрослыми дрался. И говорит, что у него баб этих было... в общем, пусть дураки на своих ошибках, а я уж у Юрчика поучусь. Юрчик говорит, что Новый год - это просто кайфовый повод собраться и всё. А раз повод хороший, то все расслабляются в хорошей компании, ну и девчонки конечно тоже. И если все расслабленные, а ты сидишь такой шутишь, но такой непреклонный, то все девчонки твои. Наверное, он прав, ну что вот сейчас пробьет двенадцать, и что? У меня мигом вырастет трёхдневная голливудская щетина? Вряд ли. Обрасту мускулами как Арнольд Шварцнеггер? Хорошо бы. Бой часов, и с каждым ударом у меня вырастает всё больше щетина, и раздуваются бицепсы, трицепсы, широчайшие... Круто! Я зайду в зал с последним ударом курантов, гляну на родителей и скажу: "I"ll be back...". Ну, они застынут, конечно, слова вымолвить не смогут. А я развернусь, гляну на них последний раз и постараюсь аккуратно закрыть дверь, но силища-то немерянная, и пыль и штукатурка полетят за моей спиной. Да, это будет по-взрослому.
Ну что ж, проверим эти байки на вшивость. Загадываю желание. И с последним ударом произнесу его в мыслях, ну и на всякий случай губами проговорю. Так смеха ради, ритуал соблюсти. И вот когда не сбудется, с чистой совестью пойду на кухню и пожую котлет, салатов, поиграю, так сказать, в саранчу.
С такими благостными мыслями завалился на диван. И лежал, слушая, как смеются над финалом КВНа родители. Потом КВН закончился, и началось что-то другое, уже не столь важное и значительное. Потом вовсе незначительное выступление Петросяна. На этом кладезе старых шуток слуховые рецепторы ушли в глухую защиту и перестали реагировать на окружающую среду, дабы не засорять мозг. Воображаемое продолжение новогоднего вечера полностью заполонило разум. А воображаемые картинки лучше видно с закрытыми глазами.
Картинки менялись с огромной скоростью. Было хорошо. А если попадались неприятные, то я их стирал как ластиком. Это мои картинки, а зачем мне неприятные, поэтому оставались только приятные. На ноги я вспрыгнул с первым ударом курантов. Нельзя же проспать, надо завершать задуманное. И так хочу Щетину и Мышцы! Щетину и Мышцы! ЩЕТИНУ И МЫШЦЫ! Всё, последний удар, оглядываю себя. Конечно, в комнате темно, но и так видно, что без изменений. Всё, можно идти на кухню, играть в саранчу.
Тысячеголосое, троекратное "С НОВЫМ ГОДОМ!" и "Ура!" заставило мир вздрогнуть, а меня поёжится. Эка радость. Прав Задорнов: "Тазик салата, ведро водки и бутылка шампанского. Праздник удался". На кухне организовал себе тарелку новогодней снеди. Жую. Щаз пожую и пойду мириться. А то еще не пустят гулять. Хотя конечно вряд ли, но на всякий случай. Звонок в дверь. Это, наверное, пришел сосед, дядя Володя, с женой. Отец откроет дверь и скажет: "О! О! О! Какие люди! Заходите! С Новым годом!".
- О! О! О! Какие люди! Заходите! С Новым годом! - Папа произнес эту фразу искренне. Он вообще очень искренний человек.
- Еще не спите? А то мы вам принесли веселящий газ! - это дядя Володя, он шаманское называет веселящим газом.
Дальше голоса перемещаются в зал. Хлопает открываемое шампанское, кто-то желает всем счастья и удачи в новом году. В общем, как всегда. Потом не как всегда, дядя Володя спрашивает: "А где Санёк?".
- А, надулся чего-то, был в комнате, - отвечает мама.
- Пойду, гляну, чего он там. Я ему подарок принес.
- Только не сладкое, а то вообще разобидится, - это папа сквозь смех дяде Володе сказал.
- Нет, не сладкое, я ж не безумец. Фенимор Купер - "Избранное".
- Это да, ему понравится. Давай вручи, Володь, может, дуться перестанет, - говорит отец.
Дверь в комнату открылась. Щелкнул выключатель. Еще раз щелкнул, дверь закрылась.
Разговаривать с набитым ртом неудобно. Поэтому я молча кивнул.
- Может, в туалете?...
Я развел руками и кивнул, поддерживая шутку.
- Ладно, передай ему, что подарок от меня в комнате на его диване, хорошо?
Я кивнул, не оригинальничая.
Надо, наверное, действительно в ванную зайти, а то вечно как поваляешься на диване, волосы танцуют странные танцы. Надо бы их причесать что ли. Вот и дядя Володя что-то про "выглядишь" говорил, стебётся, наверное.
Зашел в ванную. Не глядя, открыл кран, намочил руки, повернулся к зеркалу. Вот блин, наверное, лампочка перегорела. Кто-то схватил меня за грудки и рывком дернул к зеркалу. Мелькнула мысль, что это дядя Володя балуется. Я тогда наступил ему на ногу. И правильно, нечего было меня этому приему учить. Упали вместе. Однако, какая просторная у меня ванная, если свет выключить! Итак, если я на ком-то уже разлёгся, и этот кто-то предположительно дядя Володя, то кто меня поднимает за шиворот, как нашкодившего котёнка? Папа? А почему свет не включил? А пофигу, потом разберемся, и начал брыкаться ногами. Раза с пятого видимо попал. Меня выпустили. Глаза уже различают силуэты в темноте. Ой, как народу много в ванной набралось, четыре силуэта вижу отчетливо. А вот пятый меня держал, наверное, поднимается, нет, не поднимается, приседает. Да, знаю, больно, так нефиг лезть.
- Оставьте его!
Надо же, наша ванная стала общественной баней, в ней теперь моются незнакомые мужики. И теперь еще голос с небес. Или не с небес, но сверху это точно. Не знаю, кто это говорил, но говорил очень вовремя. Потому как героем мне пока быть не хотелось совсем. Спросите у меня: "Почему?" Отвечаю: они очень мало живут обычно, а если и долго, то увечные вечно. Увечные вечно - хм, неплохой каламбурчик, надо будет запомнить.
Ко мне вышел невысокий человек, но при этом очень широкий. Если бы я верил в гномов, я бы сказал, что это он. Правда, для гнома, он всё же был великоват. Просто мужчина, чуть ниже среднего роста, лысоватый и очень широкий. Он остановился в двух шагах от меня и смотрел на меня немигающим взглядом. Взгляд такой и не злой, и не добрый, но от этого взгляда почему-то жутко неуютно становится. Он просто стоял и смотрел на меня, а мне хотелось замереть и не дышать. Сам себе говорю: а ничего страшного, смотрите, господин, я просто часть пейзажа. Минут пять я играл в древнюю окаменелость.
- Кто? - спросил он, и немного отвел в сторону левую руку с раскрытой ладонью.
- Я? - отчего-то мурашки по моей коже пробежали вверх и гурьбой добежали до затылка, затаившись в волосах, отчего последние встали дыбом.
Но на меня не обратили внимания, в руках этот гном переросток держал свиток, и видимо что-то читал.
- Так, Отрицающий. Хм... ну да ладно. Халим, бери двоих и проводи его ко мне в гостевые покои.
- Стоп! Уважаемый, я пока не узнаю, где я, никуда не пойду!
Удар по спине был неожиданным. Я упал. Перевернулся на спину. Надо мной стоял здоровенный дядька. Он снова замахнулся хлыстом и сказал: "Молчание и повиновение". Хлыст неумолимо летел к моему лицу. Мне казалось, что он летел очень медленно, но я не успевал ни закрыться, ни увернуться. И я закричал: "Нет!" А вот окончание: "не надо!" не успел. Потому что хлыст изменил траекторию полёта и ударил того, кто его держал в правую половину лица. Мой обидчик рухнул как подкошенный. Ошеломлённый увиденным, я, наверное, так бы и сидел на каменном полу, если бы меня не подняли те двое подручных Халима. А я все не мог отвести взгляд от тела на полу.
- Отрицающий! - этот окрик заставил моё внимание переключиться на говорящего. - Отрицающий, нельзя так со своими. Он же невежда, Думдук. Можно было просто отвести плеть, или хлестнуть по афедрону, но не насмерть.
- Я не хотел. Я не знал, что так.
- Ладно, не расстраивайся, лучше хороший Отрицающий, чем хороший Думдук. Халим, быстро его в покои. И смотри, чтоб по дороге никто, понял? Хватит одной смерти.
- Да, господин.
Дорогу к гостевым покоям я помню смутно. Какие-то залы, переходы, ступени, и вот распахнулись последние двери, и мы пришли.
Халим просто открыл мне двери, и сказал: "Располагайтесь, Отрицающий насмерть".
Здесь было мило, но не было окон; стоял небольшой столик на кривых ножках, широкая низкая тахта, обитая каким-то полосатым гобеленом. Комод из темного дерева и большой письменный стол. За портьерами я обнаружил ванную и туалет.
Усевшись на тахту, я понял, что чертовски устал. И еще у меня сильно горела спина. Поэтому сидеть было не слишком удобно, лежать гораздо удобнее. Я не стал сопротивляться и лёг.
Не могу определить точно, сколько я проспал и какое сейчас время суток. Сама ситуация как в старом анекдоте. Впору вскрикивать: "К черту подробности, какой город?!".
Когда я вернулся из ванной, в комнате уже стоял Халим. При моём появлении он слегка наклонил голову и произнёс:
- Надеюсь, Вы хорошо отдохнули, Отрицающий?
- Да, Халим. Спасибо. А расскажи мне, где я?
- С Вашего позволения я доложу Повелителю о Вашем пробуждении.
- Почему ты не отвечаешь на мой вопрос?
- Потому что я не могу ответить на него. Спросите у Повелителя. А пока - Ваш завтрак. - Он хлопнул дважды, притопнул ногой и... и ничего не произошло. - Опять мыши слуховое окно засидели.
- Какие мыши?
- Летучие мыши. Любопытные, жуть.
Я допивал горячую кружку чего-то пахнущего мёдом, когда вошел Повелитель. При его появлении захотелось встать. Я не встал, из вредности.
- Приветствую тебя, Отрицающий, - произнесено это было не громко, но как-то уж очень значительно.
- Здрасьте, - как-то уж совсем не в тон сказал я. - Скажите, а где я?
- Название тебе ничего не даст. Да это и не важно, потому что мы не знаем, откуда ты, и откуда мы все здесь. Просто в один прекрасный момент мы сюда попали.
- Так значит обратной дороги нет?
- Может и есть, но я её не знаю, - здесь Повелитель задумчиво посмотрел на меня. - А тебе здесь не нравится?
- Нет, спасибо, всё хорошо. Просто уж как-то всё непривычно.
- Давай я тебе обрисую ситуацию. Согласен?
Я молча кивнул.
- Итак, у нас идёт война с Другими. И пока мы эту войну проигрываем. Понимаешь, тут такое дело... - Он присел на краешек тахты. - Как бы тебе рассказать... Пополнение мы можем набирать один раз в год. И пополнение мы не выбираем. Пополнение нам дают. Вот им дали, допустим, Говорящего Стрелам, а нам Говорящего Правду.
- Ну, говорящий стрелам - это понятно, а говорящий правду?
- Ай, да ну его, хоть в бой не бери. Правда глаза колет. Выходит и давай правду орать, у обоих войск глаза краснючие, они их руками трут. Понятное дело ни топором махнуть, ни стрелу пустить. Или этот Танцующий с Волками. Раньше у нас были отличные боевые волки, рвали Других в клочья. А теперь они с ними танцуют. Конечно, лучше, чем ничего, всё какую-то часть войска они на себя оттягивают.
- Как это танцуют?
- Да вот так! Рвать не рвут, а утанцовывают напрочь. Утанцованные утром усталые, и башмаки в хлам, но идут в атаку. А волкам им не откажешь - галантные, блин.
Но с твоим приходом, надеюсь, это изменится. Ты очень сильный Отрицающий. Раньше к нам такие не попадали. Завтра они идут на штурм. И ты будешь стоять с нами в строю.
- Да? И чем же я могу Вам помочь? Я, тринадцатилетний подросток, - решающая сила большой войны? И кстати, за что воюем? Мы плохие или хорошие?
- Воюем за влияние. Здесь нет плохих и хороших. Представь просто, что это огонь и вода. Кто из этих двух стихий хуже? И ты действительно нужен нам. Так же тебе скажу, что тебе не нужно идти в рукопашную, тебе нужно просто стоять вместе со мной на стене, когда они пойдут на штурм. В рукопашную ходят Думдуки.
- И всё?
- И всё.
- А если у меня не получится?
- Тогда нас всех убьют. Мы проигрывали последние двадцать лет. Это с тех пор, когда у них появился Говорящий Стрелам.
- Мда, похоже на третьесортный боевик.
- Что?
- Да ничего, Повелитель, мысли вслух.
- В целом ты ситуацию понял.
- А если я не захочу?
- Не захочешь, значит, не захочешь, кто же станет связываться с Отрицающим?
- Даже ты, Повелитель?
- Даже я. До утра ты свободен. Нужно тебе что-нибудь? Наложницы, танцовщицы, мальчики, вина? Впрочем, если что нужно, хлопни дважды - придёт Халим. До завтра, Отрицающий.
- До завтра Повелитель.
Сначала я возжелал танцовщиц и винограда. Вино мне не понравилось. Не понимаю, как можно пить вино, пиво, водку, это же не вкусно. Позвал наложниц. Прогнал их сразу. Халим сказал, что их за это убьют. А чё они! Сами виноваты, нечё было смеяться. После я еще раз позвал Халима и попросил его поиграть со мной в шашки. Это быстро наскучило, потому как Халим мне всё время проигрывал. И я завалился спать. Сны были сумбурными, а под конец приснился убитый мною Думдук. Этот громила во сне просил у меня прощенья. Проснулся в холодном поту. Хлопнул дважды. Появился Халим. Значит, слуховое окно от мышей освобождено. Тоже ничего, маленькая победа.
- Халим, скажи, ночь уже прошла?
- Рассвет скоро, Отрицающий.
- Ну что ж, мне полагаются какие-нибудь доспехи или еще что?
- Да, Отрицающий. А вы согласились выйти с Повелителем на стену?
- Согласился, согласился, принеси пожевать, что ли, и доспех не забудь.
- Конечно, Отрицающий.
- Доспех состоял из чёрной майки, на которой белым, спереди и сзади было написано "NO".
Сразу после завтрака пришел Повелитель в каких-то блестящих доспехах.
- Нам пора, Отрицающий. Вижу, ты готов, уже одоспешился. Молодец!
- Да откуда же мне знать-то, наверное, Повелитель.
Крепость, как крепость. Стены, башни, бойницы, ворота. На стенах, спрятавшись за зубцами, стоят Думдуки. Еще группа Думдуков стоит возле ворот. Некоторые на приступках стены варят смолу. И отдельно стоящая группа волков в балетных пачках, в центре их круга вальсировала пара: мужчинка и Волк.
- Это, видимо, Танцующий с Волками? - спросил я повелителя.
- Да, он. Вон тот, видишь, в рубище, вот это Вызывающий Жалость.
- А чего у него лицо такое сытое?
- А ему хорошо подают. На своих он не действует, но как штурм начнётся, его выпускаем навстречу врагам с белым флагом. Может и доспехов принести, и боевого коня выклянчить. Если повезет, увидишь Неопознанного Субъекта. Редко его видно, но сегодня должен быть.
- А он что за тип?
- О, этот меняет форму тела, лицо, прыгает высоко и далеко. Хорошо отвлекает вражеских Думдуков. Те его увидят, а кто, что, понять не могут, и к нему. А он их ближе подпустит и как рявкнет что-нибудь непонятное, и прыг в облака. Но это только один раз за бой. Больше не может - когда приземляется, вечно ноги ломает.
Когда мы начали подъем по ступеням наверх крепостной стены, я перестал задавать вопросы и только тяжело дышал. Я не прекращал тяжело дышать и поднявшись на стену. А повелитель всё не унимался.
- Так вот слева от тебя стоит группа, видишь?
- Да. Это кто?
- Это Унесенные Ветром. Классные были разведчики, пока был Говорящий с Ветром. А теперь с ними трудно, раз на раз не приходится.
- А где теперь Говорящий с Ветром?
- Да приблудись тут Идущие Вместе, странники, чтоб им пусто было. Куда ни придут, один обязательно с ними уйдёт. Уходит тот, кто их первым увидит.
- Повелитель, а нельзя было его оставить, кого-нибудь другого им подсунуть? Хоть Думдука или Танцующего с Волками?
- Нет, Отрицающий. Кто первый им встретился, тот теряет свою сущность, и становится Идущим. Секта у них. Понимаешь?
- Да, сложно.
- Ну, Отрицающий, смотри: началось.
И действительно началось. Враги двигались плотным строем, а к ним навстречу с белым флагом шел Вызывающий Жалость. С его приближением к врагу до нас донеслись обрывки его речей: "У нас дома кушать... подайте ... ради... кто что может...". И подавали, лучники пожалостливее - луки, поприжимистее - стрелы, все совали ему в тележку, кто шлем, кто топор, бывало знатные золотишко подбрасывали. Но тут на правом фланге атакующих появился Неопознанный Субъект, отвлекший внимание. Вокруг Вызывающего Жалость стало пусто. Это Думдуки побежали выяснять, кто это там такой важный и зычно кричит. Вызывающий Жалость неспешно засеменил к воротам. А уже из Ворот стремительно выбегал хоровод волков в пачках во главе с Танцующим с Волками. Хоровод устремился на левый фланг вражеского строя. А над всем этим сборищем летали Унесенные ветром, грязно ругая противника и корча им рожи. На них, правда, мало кто обращал внимание. Так как был сильный порывистый ветер, и они мало кому успевали надоесть. В целом мне войнушка нравилась. Волки захороводили обслугу требушетов и катапульт. Но вот по центру вражеские лучники сомкнули строй и дали залп. Через пару секунд я взвыл от боли в руке. А в следующий миг я заорал: "Нееет!", - потому что я видел, как одна стрела летит прямо мне в голову. В тот же миг все выпущенные стрелы развернулись и полетели к лучникам.
- Отрицающий!
- Да Повелитель!
- Скажи им еще что-нибудь!
- Нет Войне!
И тут замерло всё.
- Другие, - продолжал я, - Вы не можете вернуться домой, потому что не можете не найти Святой Грааль в Святой Земле!
Они начали разворачиваться и строем уходили за горизонт.
- Вот всё и кончилось. А что это такое, Святой Грааль? - сказал Повелитель.
- Да я точно не знаю, в каком-то фильме видел, - ответил я.
- Где?
- Да нигде! Повелитель, у меня тут интересная теория возникла, я проверю?
- Конечно! Ты выиграл великую войну и спас нас.
- Спасибо, Повелитель.
И я произнес: "Я не могу не вернуться домой".
Темно. Да что ж такое делается?! Вытянул руки вперед. Шаг. Еще. Глаза привыкли к темноте. Да, я дома, в ванной!
Пулей мчусь в зал. Мельком на часы. Одиннадцать.
- Мам, Пап, а какой день сегодня день?
- Тридцать первое декабря 19... года, пока. А что? - сказал отец.