1.


День первый.
Он тоской стучался мне в окно.
А за окном весна
и лужи.
Апрельский воздух
пропитал всё наше дно,
а кто на нём
без сна и душ.


Деревья.
Руки обнимали небеса,
проспекты слёз
и безразличной жизни.
Всё здесь:
и эти мокрые глаза,
и голоса берёз,
и просто лица.

Машины-сволочи
гоняли, кто быстрей,
наивно думая, что здесь на свете
больше не спешит никто.
собаки разных прозвищ
убегали от людей,
а люди думали скорее всего о лете,
а кто-то шёл в кино.


А кто-то шёл домой,
а кто-то целовался у подъезда,
слюною брызгая на чёрные листы
земли.
Ещё вчера
она была как белая невеста,
но почернела,
подыхая от тоски.



Мне было всё равно,
я ждал приказа
явиться в полдень
и в назначенный район.
Когда уверен в чём-то
проще сразу,
но зазвонил вдруг
телефон.


И я свободен,
словно птица в небесах.
Я так шучу,
наверное неудачно.
Но это позади,
и небо в полосах,
а может в адресах,
а может в днях вчерашних.


Сомнений нет!
На улицу!
В чертог страстей
и разливного пива.
Вот я уже стою 
и что-то говорю
в кругу своих друзей
и всё вокруг красиво.


И день пошёл быстрей.
И льётся темнота
лучами фонаря
на наши лица.
Мы также веселы,
но только тишина
осталась до утра
кружиться.




Обитель чьих-то снов-
квартира,
сегодня центр вселенной,
а завтра пустота.
Кому не жалко слёз
убитой Иры,
лежащей на постели
своего отца?











Мне? 
Всё равно.
Пусть завтра Нина, Таня
или все.
Не важно,
всё одно.
Одна постель нам.
Гвоздь в стене
с портретом Ильича,
не модно,
но правдиво,
и даже хорошо, 
что мы не все ещё
такие как они,
другие.
Мы не все ещё.




2.


День второй.
С утра
голова
как стихотворение Маяковского,
тяжела,
холодна,
кричит: "Пустите меня туда,
куда я не знаю сама".

И жажда:
воды,
темноты,
пустоты,
тишины,
воспоминаний,
прохладного покоя.
Кто я?