В Санкт-Петербургском Кадетском Ракетно-Артиллерийском Корпусе не было своей бани. Правда, как там сейчас дела обстоят, я не в курсе, но в 94-м году ею и не пахло. Потому раз в неделю нас водили в обычную, общественную баню. Довольно далеко от училища. Вероятно, именно во время таких походов я и заболел - распаренный, да после баньки, да осенью и под дождичек, самая благодатная почва для простуды.
На одном из построений мне стало плохо, и я потерял сознание. Очнулся уже в санитарной машине, которая везла меня в военный госпиталь на Суворовском проспекте. Там мне измерили температуру, оказалось почти сорок, быстренько поставили диагноз "воспаление легких", обкололи какой-то гадостью и отправили в отделение ангинщиков, потому что там было посвободнее, чем в других отделениях.
Представляете себе военный госпиталь? Все то же самое, что и в армии, только в больничных халатах...
Первым меня встретил, если так можно сказать, старшина отделения. Их назначают из больных, как правило, из сержантов. Это был здоровенный старший сержант, который если чем и страдал, то избытком мышечной массы и недостатком мозгов, во всем остальном же он просто лучился здоровьем. Да и до дембеля ему оставалось всего ничего, каких-то пару недель. Видимо, очень неплохой способ увильнуть от так называемого "дембельского аккорда".
- Это еще кто? Что за дрыщ? - спросил он паренька, который привел меня в палату и уложил в постель.
- Да кадет какой-то. Его пару дней не напрягать, ему плохо совсем. Воспаление легких, - ответил мой провожатый и ушел.
- Кадет, значит, - прогудел старшина, ухмыльнулся и присел на кровать напротив. - Во, бля, псих! В четырнадцать лет на себя погоны надевать! Те делать нечего?
Я промолчал.
- Ну чо сопишь, как водолаз без акваланга? Слушай, а я вот чо решил. А давай махнемся ремнями?
Старшина выжидающе уставился на меня, точно зная, что я ДОЛЖЕН согласиться. С дембелями не спорят. Для далеких от армии людей я поясню - в конце службы, любой уважающий себя солдат должен обзавестись дембельской парадной формой. И все в этой форме должно быть не просто хорошо, а ЗДОРОВО!
Обычно офицеры не обращают на это внимания, если, конечно, такая парадка не переходит некоторых границ. Помню одного своего бойца, который попытался уйти на дембель в следующем виде: генеральская папаха (а дембель весной); так называемые "десантные сапоги", а на самом деле обыкновенные кирзачи, которые распотрошили и заново перешили, изменив их до неузнаваемости. В отдельных случаях такие сапоги похожи на женские с платформой, в других на панковские ботинки, увидев которые Оззи Осборн съел бы от зависти свои перстни. Про количество разнообразных значков и медалей, украшающих чахлую грудь воина-интернационалиста, всю службу отбарабанившего в кочегарке, вообще говорить не стоит. А если присмотреться к этим значкам, да еще всяческим нашивкам, то можно сделать вывод, что перед тобой никто иной, как Огромный Человекообразный Робот собственной персоной, совершивший сто прыжков с парашютом, пятьдесят погружений на подлодке и шесть кругосветок. И вообще этот Герой верой и правдой служит России еще со времен Кутузова...
Так вот, у солдат были ремни обыкновенные, самые дешевые и паршивые, их называли "деревяшки", и представляли они собой полоску брезента, политую с одной стороны какой-то коричневой гадостью, которая, застыв, давала ремню вечную форму "пояса верности". А у нас, у кадетов, ремни были чистые кожаные, да еще и черные! Причем не портупеи, а с нормальной бляхой, как у солдат, только ремень из настоящей кожи. В общем, мечта любого дембеля в ту пору.
- Ну так чо? Меняемся? - спросил меня этот питекантроп. Немного помолчав, и вспомнив заветы отца полковника, о том, как правильно общаться с большими и здоровыми, если ты сам маленький и слабый, я сказал:
- Пошел на хуй! - и с удовольствием понаблюдал за изменением выражения лица оппонента. Тот перестал улыбаться, и нахмурился.
- Ты чо, совсем опух, кадет? За жабры давно не висел? Щас повисишь...
Я кое-как сел на кровати, и ответил:
- Повишу, повишу. А потом, когда заснешь, табуреткой тебе голову разобью, или кипятка в глотку залью. Как тебе такой вариант?
- В нарядах сгною, сученок, - прошипел старшина, краснея от гнева.
- А если я буду выписываться, и вдруг не найду своего ремня на месте, - продолжил я, - то будь уверен, я тебя достану, рано или поздно. Так что сразу иди на хуй.
Старшина поскрипел зубами, наобещал мне весь комплект неприятностей на мою тощую задницу, и ушел в свою палату. На этом моя "прописка" в госпитале закончилась, больше меня никто не тронул и пальцем, и вообще старались даже не подходить, не говоря уже о том, чтобы напрягать на уборку территории или еще на какие-то дела.
Время шло, я старательно лечился и скоро уже начал чувствовать себя значительно лучше. Как и в любом госпитале и в любой палате, наша была сборищем весьма колоритных личностей. Конечно, Наполеонов у нас не было, но храпунов, пердунов, просто засранцев, было предостаточно. Так что ночь у нас проходила обычно с распахнутыми окнами и жужжащими в полете тапочками. Тапочками прицельно швырялись в самого зловещего храпуна, который спал у самого выхода из палаты...
Словом было весело!
Как-то раз ко мне пришли мои однокашники, типа проведать. Правда они пришли немного нетрезвые и их на территорию госпиталя не пустили... Тогда они решили, как все нормальные посетители, просто перелезть через забор. Трое перелезли, а один самый толстый, и одновременно самый пьяный, так и не смог. Он мне всё из-под забора орал "Выздоравливай... ик, бля! Слышь? Выздоравливай... ик!". Товарищи утверждали, что накупили мне много всякого вкусного, правда пока несли все съели... Клялись и божились, что совершенно нечаянно. Как-то так получилось, ну как у Вини Пуха с его горшочком мёда. Зато вместо вкусного, они приволокли полбутылки водки, которую сами же при мне и выпили ))) В общем, мне было приятно такое внимание к своей персоне.
Уходя, они напомнили мне, что скоро уже начинаются зимние каникулы, и мне на полном серьезе светит провести их в больничной палате, если я в течение месяца не подсуечусь и не выпишусь.
Узнав о такой новости, я стал предпринимать решительные шаги! То есть просто пошел в кабинет к начальнику отделения, полковнику, и с порога заявил:
- Товарищ полковник! Выпишите меня!
Врач долго листал историю болезни и внимательно смотрел на меня. Это теперь я уже понимаю, что он ожидал от меня материального подкрепления моего желания выписаться. Желательно в жидкой валюте. Так и не дождавшись, он вздохнул и сказал:
- Кадет! Ты же болен! Иди лечись...
Если вы думаете, что я сдался после этого, то сильно заблуждаетесь, как и тот полковник. Последующие две недели я караулил бедного офицера везде, где только можно, потом неожиданно выпрыгивал из-за угла, и начинал ныть:
- Ну выыыыпишите меня! Ну выпишите! Ну чего вам стоит, товарищ полковник! Ну пожаааалуйста! - при этом я делал глаза, как у Кота в сапогах из мультика Шрек 2. Шляпы только не хватало.
Сначала полковник от меня бегал, потом ругался, потом решил по-своему:
- Выздоровел, значит, да? Раз так, тогда пойдешь на работы! Если с ними справишься, то выпишу тебя! Договорились? Короче, пойдешь в 58-е отделение, там найдешь начальника, и он скажет тебе, что делать.
Я был готов на все. Ведь до каникул осталась всего неделя, и мне еще надо было вернуться в корпус. Только вот была странная вещь! Я совершенно не знал что это за отделение такое, хотя за время проведенное в госпитале от скуки успел полазить почти по всем зданиям и закоулкам. Побывал даже в отделении, где содержали людей с нарушением психики. А вот 58-го отделения я не знал.
Заранее радостный, что мне скоро ехать домой, я отправился к здоровенному, во всю стену, стенду, на котором были выписаны номера телефонов, и вообще вырисовывалась оргшататная структура госпиталя...
Так, так... сорок седьмое, пятьдесят первое отделение, пятьдесят четвертое... А, вот! Пятьдесят восьмое. Ну-ка, ну-ка, что тут у нас в скобочках написано?
Я прочитал и обомлел! 58-е "Патолого-анатомическое отделение". И ошибки нет. Меня прошиб холодный пот. Воображение 14-летнего мальчишки немедленно стало рисовать мне всевозможные ужасы, которые могли со мной произойти, ведь мне там собираются назначить работу!! Какую работу могут назначить в морге??? Вот скажите мне?
Да пусть хотя бы и просто полы мыть! Но ведь в морге же!
Подходя к мрачноватому двухэтажному зданию, казалось вжавшемуся в землю, я раздирался сомнениями. Стоят ли эти несчастные каникулы того, что мне сейчас предстоит? Может, ну его нафиг? Подумаешь, еще месяцок на койке поваляюсь. Зато со здоровой психикой. Такие невеселые мысли, да еще разыгравшееся воображение, довели меня до полуистеричного состояния, и когда я открывал двери 58-го отделения, меня уже била мелкая дрожь, я был бледен лицом и весь покрыт испариной. Хоть самого в холодильник клади.
Кое-как поднявшись на второй этаж, и стараясь не смотреть на обитую железом дверь в полуподвал (впоследствии оказалось, что там была обыкновенная кладовка), я постучался в какую-то дверь и вошел в кабинет. Там заседали четыре врача в белых халатах, и играли в нарды.
- Здрасти, - сказал я, испуганно оглядывая помещение. Уффф! Кажись не морг!
- И тебе не кашлять, - басом ответил мне один врач. - Тебя на работы прислали?
- Да...
- Вот блин! Что ж такое-то? Кого не пришлют, все на ногах еле стоят, бледные такие, шатаются... Ты же болеешь, мальчик, иди себе!
- Ээээ, я не болею. Мне это... страшно просто.
- Да? И почему тебе страшно? - поинтересовался второй медик.
- Дык это, морг ведь! И работать сейчас...
Не знаю, что такого смешного я сказал, но дико ржать стали все присутствующие, кроме меня.
- Блин! Так вот почему все такие бледные к нам приходили! Думают, мы их сейчас на вскрытия поведем, - прохрипел, отсмеявшись, третий врач, судя по всему старший в этой компании.
- Ну насмешил, блин, спасибо! Видишь вон в том углу рулон с распечатанными на нем справками? Короче рулон аккуратно и ровно порезать. Потом полы помоешь тут, а то у нас руки все не доходят. И всё, свободен! Юморист, блин. Страшно ему!
С назначенными заданиями я справился за пару часов, потом сбегал в отделение за шваброй и тряпкой (в кладовку при морге я все-таки не решился войти), и чисто намыл полы, за что получил особую благодарность...
Окрыленный и довольный собой, я влетел в отделение, и как был, и с чем был, сразу же помчался, аки сумасшедший лягушонок, напрямую в кабинет начальника отделения. Помню, я еще смутно удивился, отчего это дверь открылась не сразу, а только после третьего толчка. Это я так напрочь сорвал щеколду.
Ворвавшись в помещение с тряпкой, ведром и шваброй наперевес, как бодрый копьеносец, я чуть не до колик напугал бедного полковника, который говорил с кем-то по телефону...
- Докладываю!!! - заорал я так, что подпрыгнули склянки на столе, - С работой закончил! Имею благодарность в письменном виде! ВЫПИШИТЕ меня пожааааалуйста!!!!
Полковник, до того сидевший с выпученными глазами, вдруг взвизгнул, не отнимая трубку от уха:
- Блять! Ой, дорогая, прости, это я не тебе! Блять! Кадет, как же ты меня уже достал! Ты бы знал!!! Да выпишу я тебя, выпишу! Я уже неделю звоню в твой долбанный Кадетский Корпус, чтоб тебя отсюда забрали к чертовой матери, так ты всех тут уже заколебал! А у них машина сломалась. Обещали к завтрашнему утру починить и приехать. А теперь сгинь отсюда, чтоб я тебя не видел! Шпана, блять!
Так я и выписался из Госпиталя. Много чего в нем происходило, пока я там находился, все даже не описать в рамках креатива...