Аннотация: Рассказ о том, как по недомыслию можно случайно устроить самому себе ад.
Пожар вспыхнул в загородном коттедже моего друга под конец Великой субботы, в ночь на Пасху, и многие сочли это зловещим, дурным знаком. Справившись с огнём, пожарные не нашли на обугленном пепелище никаких останков, зато нашли свидетельства поджога, что дало полицейским повод заподозрить моего друга и объявить его в розыск. Версию о каком-то постороннем злоумышленнике они даже не рассматривали.
Поскольку я точно знаю, что в поджоге дома виновен мой друг, я не хочу облегчать полицейским их работу и не стану называть здесь его настоящего имени. Будем считать, что его звали Игорем.
Никто из знавших Игоря не верил в его виновность. Дом ему нравился, в нём всё напоминало ему о Людмиле, в которой он души не чаял. Людмила - это жена Игоря, скоропостижно скончавшаяся некоторое время назад. Дом был их уютным семейным гнёздышком в живописном месте - с одной стороны лес, с другой река. Место выбирала Люда, она же занималась оформлением интерьера. Типичнейший современный коттедж изнутри выглядел как винтажный особняк: персидские ковры, хрустальные люстры, антикварная резная мебель, картины, виньетки, гипсовые и мраморные статуэтки, зеркала, лепнина, серебро, бронза, торшеры, канделябры, вазы и горшки с цветами... Игорь был от всего этого без ума, вбухивал огромные деньжищи и в дом, и в сад, где тоже хозяйничала Людмила. Благодаря ей, дом утопал в плюще, цветочных клумбах и плодовых деревьях, окружённых зелёными свечками можжевельников, соснами, липами и берёзами.
Не имеет значения, где и кем работал Игорь, он мог себе позволить такие траты. Деньги не были для него главным. Важнее всего было счастье Людмилы. Раз она хотела жить именно в таком доме, её желание - это закон. Такова была жизненная философия Игоря. Весь его мир и вся его жизнь вращались вокруг Людмилы.
В кругу моих друзей и знакомых эти двое были самой счастливой парой. Внезапно Люда заболела и стала чахнуть не по дням, а по часам. Игорь консультировался со светилами медицины. Кто только не осматривал Людмилу. Подчас собирались целые консилиумы, но всё напрасно. Врачи сошлись на нервном расстройстве, но Люда чахла так быстро, словно расстройство было не нервным, а физическим. Её организм словно утратил желание жить. Это было необъяснимо.
Так она и угасла, после чего Игорь изменился, стал замкнутым, нелюдимым. Ушёл в себя и в своё горе. Поставленного жене диагноза он не принял.
- Нет, - упрямо повторял он, - здесь что-то не так. Это что-то другое...
Если раньше мы постоянно собирались большими компаниями и устраивали пикники на речном берегу, то теперь Игорь заперся в своём особняке и не высовывал оттуда носа. По-моему, он даже на работу перестал ходить. Понятия не имею, на какие средства он жил...
И вот теперь этот пожар. Все гадали, где же Игорь, куда он делся... Только я один подозревал, что, вероятнее всего, произошло. Через несколько дней мне по почте пришла увесистая бандероль, содержимое которой подтвердило мои опасения и стало причиной дальнейших событий, но, прежде, чем перейти к ним, я должен вернуться на год в прошлое и рассказать, с чего же всё началось.
Как всем известно, в 2019 году грянула эпидемия коронавируса. На следующий год её масштабы стали таковы, что почти повсеместно были введены карантин и самоизоляция. Из-за них я не виделся с Игорем почти год. Мои собственные дела шли из рук вон, работы практически не было, приходилось искать альтернативные заработки. Пока я решал свои проблемы, мне было не до Игоря, сидевшего в особняке за сто километров от меня. В сложившихся условиях эти сто километров были как сто световых лет. С таким же успехом мы могли жить на разных планетах. К телефону Игорь не подходил, на письма не отвечал. В какой-то момент я даже подумал, что он подхватил "корону" и не выжил.
Лишь этой зимой я, наконец, сумел выкроить время, чтобы наведаться к нему. Все помнят, какой снежной была зима 2021 года. Я сказал себе: если Игоря нет, его дом и сад будут занесены по самые окна, потому что чистить снег некому. Я только мельком гляну и если так и есть, я сразу уеду.
Так я и сделал - остановился у ворот, влез на капот своей машины и заглянул через высокий кирпичный забор. Снега на участке действительно было много, но дорожку от калитки до входа кто-то всё же почистил, значит, хозяин был дома.
Калитка оказалась не заперта. Я толкнул её, прошёл по дорожке и позвонил в звонок. Звонить пришлось долго, дверь никто не открывал. А когда Игорь наконец предстал передо мной, я буквально остолбенел от изумления. Это был не Игорь, а его бледная тень. Скелет, обтянутый кожей. Волосы на голове Игоря поредели, кожа была белой, как мел, словно он страдал малокровием. Безумно вытаращенные глаза долго и внимательно изучали меня, пока я оторопело топтался на месте, не зная, что сказать.
- А, это ты... - Мой друг отреагировал на моё появление так, словно мы расстались только вчера, и тотчас затащил меня внутрь.
- Это хорошо, что ты зашёл, - возбуждённо проговорил он, увлекая меня за собой на второй этаж, где у него располагался рабочий кабинет.
- Я бы и раньше пришёл, если б ты дал о себе знать! - с упрёком воскликнул я, всё ещё думая, что друг болен или был болен и до сих пор не поправился. - Где ты пропадал? Что с тобой случилось? Почему ты не отвечал на звонки и письма?
- На звонки? - Игорь нахмурился, будто впервые слышал это слово.
- Да, звонки. По телефону. У тебя ведь работает телефон?
- Ах, телефон... - Он задумчиво огляделся. - Да, полагаю, он должен быть где-то здесь...
На несколько мгновений Игорь впал в глубокую задумчивость, но быстро очнулся и снова повлёк меня за собой.
- К чёрту телефон! Пошли скорее, я должен кое-что тебе сказать!
Я обратил внимание на то, что Игорь не только про телефон забыл, но и про элементарную гигиену. Он давно не мылся и не менял бельё, от него ощутимо несло потом и грязью. В особняке весь год никто не убирался, всё было покрыто толстым слоем пыли. Когда мы случайно задевали её, она взмывала в воздух и кружилась грязноватой метелью.
Честно говоря, я был в шоке от увиденного. Состояние Игоря меня потрясло. Никогда не думал, что он опустится до такого.
- Теперь я знаю, что случилось с Людой! - с жаром воскликнул он, вталкивая меня в свой кабинет. Его костлявые руки оказались на удивление цепкими и сильными.
- Это знание дорого мне далось, но зато теперь я могу поквитаться с теми, кто отнял у меня жену! Я нашёл у них кое-что ценное, чем они дорожат так же, как я дорожил Людмилой. Я утратил самое дорогое и они утратят. Они заставили меня страдать, а я заставлю их. Они причинили мне боль, а я причиню им.
- Кому, кому "им"? - не выдержал я. - О ком ты говоришь?
У меня словно пелена с глаз спала и я понял, что Игорь действительно болен, но его болезнь имеет психическую природу. Безвременная кончина жены повлияла на него гораздо сильнее, чем мы думали. Вот он и не выдержал, лишился рассудка. Ах, если бы заметить раньше! Если бы не эти чёртовы карантин и самоизоляция!
Я не стал ни в чём его разубеждать, всё равно это было бесполезно. Да и не выходят у меня такие вещи; если я кого-то начинаю уговаривать, этот человек всегда поступает наоборот. Поэтому я осторожно попятился и просто вышел вон, а уже из машины позвонил в районный психдиспансер с просьбой прислать кого-нибудь для осмотра пациента. В диспансере меня продинамили. Во-первых, я не приходился Игорю родственником и не мог требовать его освидетельствования. Я объяснил, что его ближайший родственник, жена, умерла год назад. Дежурная на телефоне сочувственно поохала и доверительно сообщила, что даже простой осмотр, не говоря уже про лечение, выполняется только с добровольного согласия пациента.
- Возьмите у нас бланк, - предложила она, - пускай ваш друг заполнит и подпишет его своей рукой. Только тогда доктор сможет им заняться.
- Как вы себе это представляете? - поинтересовался я. - Если у Игоря на самом деле непорядок с головой, если он псих? По-вашему, псих должен осознать, что он псих, и принять разумное решение о необходимости медицинской помощи? Это, по-вашему, так работает?
Я уже приготовился к долгой борьбе с бюрократами в белых халатах, но дежурная обезоружила меня всего одной фразой:
- Такие сейчас законы.
На этом наш диалог завершился...
После этого я погряз в собственных проблемах, которые на несколько недель снова заставили меня забыть об Игоре. У меня был кое-какой бизнес и мои партнёры, которых я считал приличными людьми, отжали его у меня. Я не мог ничего с этим поделать - у них имелись связи, каких не имелось у меня, и это всё решило. В полнейшем отчаянии я обратился к знакомым юристам и те в один голос заявили, что моё дело труба. Сами по себе российские элитарии экономически несостоятельны, они не способны так организовать дело, чтобы оно процветало и приносило прибыль. Все их начинания убыточны, потому что они бездарные тупицы, оказавшиеся наверху не благодаря своим талантам, а благодаря связям. Поэтому они находят действительно талантливых и предприимчивых людей, вроде меня, и просто отбирают то, что уже создано и уже работает. Не я один такой, в нынешних реалиях это, к сожалению, стало нормой.
Тогда-то у меня дома и раздался поздний звонок. Это был Игорь.
- Срочно приезжай! - коротко потребовал он и бросил трубку.
Я взглянул на часы, было без четверти полночь. Поскольку я всё равно не мог уснуть, я вздохнул и пошёл разогревать машину. Часа за два я добрался до особняка.
- Ты должен их увидеть! - как и в прошлый раз, Игорь поволок меня в кабинет. - Тогда ты поверишь, что я не спятил!
Я был слишком вымотан, чтобы с ним спорить. Где-то я читал, что с помешанными вообще не рекомендуется спорить, с ними во всём нужно соглашаться.
Насколько я помнил по прошлым визитам, позади массивного письменного стола из морёного дуба в стену был встроен сейф. Когда мы вошли в кабинет, я увидел, что сейф открыт. Внутри лежали две старые грязные книги, каждая толщиной с Библию Гутенберга.
- Вот они, вот, гляди! - Игорь подскочил к сейфу. Он явно был во взвинченном состоянии, его движения напоминали безумную пляску, глаза лихорадочно блестели, а рот то и дело кривился в злобной ухмылке.
Я окончательно убедился в том, что мой друг свихнулся. Должно быть, мои мысли отразились у меня на лице и Игорь сразу всё понял.
- Ты всё ещё считаешь меня сумасшедшим. - Он не спрашивал, а утверждал. - Что ж, я тебя не виню. На твоём месте любой пришёл бы к такому же выводу. Я лишь прошу вначале выслушать меня, а уж потом бежать за санитарами.
Я не стал ему сообщать, что никакие санитары не приедут при всём желании - такие теперь законы.
Он выглянул наружу, в кромешную ночную темень, под покровом которой весенняя оттепель заставляла стремительно таять сугробы и снежные завалы.
- Ты на машине? Отлично. Тогда отвези меня в город, к дому, где мы раньше жили. Я всё тебе по пути объясню. Клянусь, я не буйнопомешанный и не опасный...
Забавно... Как-будто он признался бы, если бы действительно был опасным буйнопомешанным. Но у меня не было настроения смеяться...
- Что ты знаешь о снах? - спросил Игорь, пока я осторожно вёл машину по обледеневшей просёлочной дороге, которую никто не собирался чистить.
- Только то, что написано в Википедии, - брякнул я наугад, хотя на самом деле не знал ничего. Как-то особо этой темой не интересовался.
Игорь медленно кивнул. Казалось, его удовлетворил бы любой мой ответ.
- С официальной трактовкой снов можно распрощаться, - уверенно заявил он. - Когда мы засыпаем, наш мозг самопроизвольно настраивается на разные ритмы, каковых бесконечное множество. Каждая такая настройка случайным образом соединяет наше сознание с одним из иных миров, число которых также бесконечно. То, что мы воспринимаем как сны, всего лишь картины, бессознательно наблюдаемые нами в этих мирах. Всякий раз мы настраиваемся на разный ритм и видим разные миры, потому и сны нам каждую ночь снятся разные. Обычно мы всего лишь пассивные наблюдатели. Если в ином мире что-то и происходит, на нашем спящем теле это никак не отражается. Однако, есть один мир, обитатели которого - сущие демоны!
Игорь стиснул кулаки, пытаясь справиться с эмоциями.
- Ты в порядке? - спросиля его. - Хочешь, чтобы я что-нибудь сделал?
Он покачал головой.
- Всё, чего я хочу, это объяснить тебе суть дела, так что слушай и не перебивай. Я зову этих тварей демонами, потому что не могу найти им лучшего названия. Возможно, Говард Лавкрафт нашёл бы, но я не он.
Эти существа... Когда чьё-то сознание настраивается на их мир, они присасываются к нему и через него начинают вытягивать жизненную энергию из тела. Казалось бы, ну что такого? Сколько можно высосать за одну ночь? Но так только кажется. Мир демонов - он как магнитный полюс для стрелки компаса, притягивает к себе каждое сознание, хоть раз соединившееся с ним. Мозг в дальнейшем сам старается настроиться на его ритм. С каждым разом это удаётся ему лучше, он настраивается чаще и в конце концов сознание соединяется только с демоническим миром, каждую ночь. Демоны сосут из тебя энергию непрерывно, пока ты не умрёшь...
Игорь схватил меня и прокричал в самое ухо:
- Вот что они сделали с Людой! Я же говорил, что никакая это не болезнь, никакое не расстройство! Чудовища беспрерывно терзали её, а я ничего не знал и ничего не мог понять. Да и сама она ничего не понимала и не могла объяснить. Знаешь, во время укуса летучих мышей-вампиров в ранку попадает их слюна и жертва не чувствует, что у неё сосут кровь. Демоны поступают примерно так же. Когда они сосут твою жизненную силу, они как-то одурманивают сознание и ты не видишь этих ужасных тварей во сне, ты вообще не видишь никаких снов. Это признак, по которому обо всём можно догадаться. Если за ночь ты не видел ни одного сна, значит твоей жизненной силой кормятся демоны. Требуется очень много усилий, чтобы сбросить с себя эту пелену. Это трудно, но вполне осуществимо, просто никому из спящих такое не приходит в голову. Они безмятежно спят, а в это самое время демоны пожирают их жизнь... Но я совершил требуемое усилие и мир демонов открылся предо мной. Понимаешь? Я видел их!
Игорь вздрогнул. Его лицо исказилось, как от боли.
- Ты не представляешь, причиной скольких смертей являются эти паразиты. С их миром ведь соединяют своё сознание не только люди. Любой разумный обитатель бесконечной мультивселенной может случайным образом настроиться на ритмы дьявольского мира и поплатиться за это здоровьем и жизнью. Демоны паразитируют не только на нас, они высасывают энергию изо всех. Я всё это видел своими глазами... Каждую ночь миллионы существ превращаются в корм для демонов.
Он с каждой фразой повышал голос и едва не перешёл на крик. Я начал успокаивать Игоря. Его эмоциональная нестабильность беспокоила меня. Не хватало ещё, чтобы с ним случился припадок. Если он набросится на меня или как-то ещё начнёт буйствовать, я могу не справиться с управлением и тогда мы оба станем жертвами ДТП.
Но Игорь не буйствовал. Он сидел, спрятав лицо в ладонях, и беззвучно плакал. Его костлявые плечи перестали вздрагивать, когда мы уже въехали в Москву. Я остановился на ***ком проспекте, возле многоэтажки на углу с ***кой улицей. До того, как жениться и свить с Людой гнёздышко в живописном месте, Игорь жил здесь. Вернее, мы с ним оба жили здесь. Я потом тоже переехал, в район получше...
- Пройдёмся, - сказал он глухим голосом. - Я кое-что тебе покажу.
Испугавшись, что он рванёт, оступится и разобьёт голову, я торопливо последовал за ним и взял за руку - вроде как поддержать, а на самом деле удержать, если он начнёт делать глупости. О том, хватит ли у меня сил, я не думал, хотя знал, что у буйнопомешанных пробуждается колоссальная мощь и справиться с ними подчас не могут даже дюжие санитары. У одной из моих знакомых был такой сын. Когда "ангелы" приказывали ему прикончить мать, он начинал гоняться за ней с ножом по квартире, с лёгкостью двигая всю мебель, которой она от него баррикадировалась, словно это были не тяжеленные шкафы и комоды, а пустые коробки из-под обуви...
То, что таяло днём, ночью подмерзало. Тротуары покрывал скользкий гололёд, мы шли медленно и осторожно, держась друг за друга.
- Поначалу, - заговорил Игорь, - я пребывал в мире демонов пассивным наблюдателем, как в любом другом мире, но со временем я научился действовать в нём осознанно. Не спрашивай, сколько ночей на это ушло и сколько сил потребовало, это сейчас неважно. Тот мир, он выглядит, как наш, и одновременно иначе. Представь, что нет ни этих домов, ни этих дорог и дворов. В остальном же местность приблизительно совпадает...
Он вытянул руку в сторону нашего бывшего дома.
- В мир демонов я всегда вхожу в одном и том же месте, вон там. Иногда блуждаю по округе, но чаще всего иду вон туда... - Игорь указал в сторону детской площадки в конце короткой ***кой улицы. - Смотреть в дьявольском мире абсолютно не на что, он пустынен и однообразен, а там расположено их святилище.
Мы дошли до площадки. Обледеневшие остатки грязного талого снега были взрыхлены ногами и лопатками детворы. Возле песочницы бугрились оплывшие остатки снеговика. На ступенях горки лежала забытая кем-то варежка...
- Вот здесь возвышается алтарь. - Игорь показал на снеговика.
Налетел порыв холодного ветра. После тёплой машины стоять на таком ветру было зябко и я предложил другу вернуться. Он не возражал. Видимо, он показал мне всё, что хотел. А, собственно, что он мне показал? Ничего.
- Я много всего узнал об этих тварях, - повторял он, пока мы шли к машине, - много, много всего узнал...
- Я отвезу тебя домой, - сказал я, усаживая его на пассажирское сиденье и помогая пристегнуться.
В этот поздний час машин на ***ком проспекте почти не было, как и на ***ком шоссе, на которое мы свернули за МКАДом.
- Кто бы мог подумать, - задумчиво говорил Игорь, - что у демонов тоже есть религия, культы, церемонии, ритуалы? Во тьме бесконечности пребывает некто, более могущественный и ужасный, кому они поклоняются. То святилище возведено в его честь. Не знаю, одно ли оно или же подобные святилища установлены повсеместно. Я видел только одно. Чего я не видел, так это самого акта жертвоприношения.
Они стекаются к святилищу лишь в определённое время, а так оно пустует, потому что каждый демон обычно занят высасыванием жизненной силы из спящих. Если действуешь в их мире осознанно, можно без труда улучить момент и пробраться в святилище, когда там никого нет. Поскольку делать в мире демонов всё равно нечего, я постоянно ходил к алтарю, совал свой нос в каждую щель и однажды удача мне улыбнулась - я обнаружил тайник с теми самыми книгами.
Поначалу я не обратил на них внимания и лишь потом узнал, насколько твари дорожат этими святынями. Книги священны, им без них не обойтись, они обязательны для ритуалов, которым демоны придают особое значение. Их высший незримый повелитель, должно быть, чрезвычайно ужасен, настолько ужасен, что демоны благоговеют перед ним и боятся до чёртиков. Не исключено, что он и даровал им эти книги, чтобы они точно знали, какими ритуалами и подношениями его ублажить.
Совершенно немыслимо, чтобы к этим святыням прикоснулся кто-то чужой, не демон. Тем более, чтобы завладел ими.
Когда я об этом узнал, я понял, как мне отомстить тварям, погубившим мою жену. Это был третий шаг...
- Какой третий шаг? - не понял я.
- Первый шаг, - терпеливо начал объяснять Игорь, - заключается в том, чтобы усилием воли сбросить пелену и научиться видеть во сне мир демонов. Второй - перестать быть пассивным наблюдателем и научиться действовать осознанно. И, наконец, третий - научиться забирать материальные предметы из мира демонов и переносить их сюда, в нашу реальность.
- Материальные объекты? - переспросил я.
- Да. То, что наше сознание способно соединяться с миром демонов лишь во сне, не означает, будто он не материален. Тут нет ничего мистического и метафизического. Демоны - такие же живые существа, как и мы, только устроены иначе и ведут иной образ жизни. Они не живут в каком-то сказочном аду, их мир - это обычный мир, хоть и весьма неприглядный. Говорю же, я называю демонов так, за неимением лучшего определения. Отождествлять их с религиозными демонами необязательно.
Короче говоря, после множества неудачных попыток, я всё-таки добился желаемого и завладел священными книгами...
Я с тревогой вглядывался в измождённое лицо друга. Тот вроде выглядел спокойным и я тогда тоже успокоился. Может, Игорь и помешанный, но уж точно не буйный.
Он обратился ко мне:
- Ты всё ещё не веришь. Ничего, я понимаю... Тебе, наверно, кажется, что книги, которые ты у меня видел, это какая-то бутафория. Обещаю, ты изменишь своё мнение, едва заглянешь в них.
Мне стало немного не по себе от того, как точно он угадывал мои мысли.
- Ты должен в них заглянуть, пока есть такая возможность, - продолжал он. - Потому что я собираюсь уничтожить эти чёртовы книги.
Игорь упёрся локтями в колени, опустил голову к бардачку и тихо застонал.
- Я не подумал о последствиях, когда совершил кражу. После неё мне бы не следовало больше никогда ложиться спать, но это физически невозможно, сон человеку необходим. На следующую ночь после кражи я заснул, мозг привычно настроился на ритм дьявольского мира и моё сознание соединилось с ним. Когда привыкаешь, это происходит непроизвольно, само собой. Я очутился там же, где и всегда, а демоны уже меня поджидали. Они набросились всем скопом и не успел я опомниться, как очутился в святилище - меня разложили на алтаре и как-то обездвижили.
Сперва демоны по-хорошему просили вернуть им книги, сулили золотые горы. Если бы в тот миг они вернули Люду, я бы согласился на всё, но у них нет власти над тем, что мертво. Из моей памяти они извлекли ментальные сигнатуры её личности, её сознания, её образа, и воссоздали временную, эфемерную копию Людмилы, жалкую куклу, грубую насмешку над моей женой. Эти твари на самом деле рассчитывали, что я удовлетворюсь таким дешёвым фокусом! Они клятвенно обещали, что я смогу видеться с этой "Людмилой" каждую ночь, смогу общаться с ней, как с живым человеком, ведь в ней есть всё, что было в моей жене...
Если б ты знал, как непросто было устоять перед соблазном! Но я же помню, как Люду клали в гроб и как опускали гроб в могилу. Я лично бросил первую горсть земли и наблюдал, как её засыпают, я выбирал и устанавливал надгробие... Поэтому я не купился на пустышку, в которой не было ничего от моей настоящей жены.
Тогда, видя моё упорство, демоны изменили свой подход и с той поры мне нету больше покоя. Они истязают, терзают, мучают меня каждую ночь!
Игорь запустил пальцы в свои жидкие волосёнки и вдруг с силой ударил себе в грудь:
- То, что ты перед собой видишь, это не результат болезни или истощения. Думаешь, я такой, потому что каши мало ем? Как бы не так, питаюсь-то я нормально, не в этом дело. Просто мне очень тяжело, дружище. Не знаю, насколько мне ещё хватит сил. Я хочу поскорее уничтожить эти книги и будь что будет. Знаю, демоны мне этого не простят, наверняка они сделают со мной что-то ужасное, но мне уже всё равно. Каждое утро я просыпаюсь не посвежевшим и отдохнувшим, а так, словно меня пропустили через гестаповские застенки. Безжалостные твари всегда точно отмеряют дозу страданий, им не нужно, чтобы я быстро скончался у них на алтаре. Им нужно, чтобы я вернул книги, но я ни за что этого не сделаю.
Пока это в моих силах, я должен успеть их уничтожить. Если хочешь, сфотографируй их, чтобы остались надёжные свидетельства существования демонов, а потом запости в интернет, расскажи о них всем. Медлить нельзя, дьявольские пытки с каждым разом становятся всё изощрённее...
Я всё ещё ничего не понимал.
- Да объясни ты, что они с тобой делают? На тебе же нет ни ран, ни шрамов, ни синяков. Ниоткуда не течёт кровь...
- Это так трудно объяснить! - Игорь стукнул кулаками по коленям. - Просто поверь, на мне живого места нет.
Но вот как раз поверить-то я и не мог. Жизнь уже преподала мне урок: доверие - штука сомнительная. Я хотел верить Игорю, но не получалось. Слишком уж безумно звучала его история. Такое мог придумать кто-то, обчитавшийся Лавкрафта или Стивена Кинга.
Я решил подыграть ему:
- Да верни ты им эти книги. Зачем так страдать? Люду всё равно не вернёшь. Забудь и живи дальше.
- А ну заткнись! - набросился на меня Игорь. - Никогда больше так не говори! Люда была для меня всем. В ней вся моя жизнь. Мы столько всего запланировали, столько хотели успеть... Будь хоть человек, хоть демон, я никому ничего не прощу! Проклятые твари ещё пожалеют, что связались со мной!
Эта вспышка ярости напомнила мне, что никогда не стоит делать поспешных выводов. Возможно, Игорь всё-таки опасен...
Он сам словно устыдился своей дикой выходки, съёжился, потупился и весь остаток пути молчал, глядя во тьму за окном.
- Поступить, как они велят, не вариант, - сказал он, когда мы подъехали к усадьбе. - Кто они? Благородные рыцари в сияющих доспехах? Они демоны! Если я верну книги, что помешает им расправиться со мной? Пока что книги - это моя страховка, гарантия, что меня не убьют и я успею отомстить. Вернув книги, я окажусь без этой страховки. У них будут развязаны руки и тогда они смогут сделать со мной что угодно. Но я им не дамся! Ещё чего не хватало! Как избавлюсь от книг, тотчас покончу с собой. Испорчу тварям всю малину...
Я заглушил двигатель, схватил друга за шкирку и хорошенько встряхнул.
- Ты это брось! Будешь мне тут болтать о самоубийстве, я и без санитаров скручу тебя и посажу на цепь.
- Ты думаешь, я живу? - Игорь горько усмехнулся. - Мне без Людмилы жизни нет. Это только кажется, что я жив. - Он снова постучал себя в грудь. - На самом деле, здесь всё мертво. Я умер в один день с женой - как мы и обещали друг другу...
В любом случае, демоны не дадут мне житья. Если мозг привыкает настраиваться на их мир, соскочить не получится. Ложась спать, хоть со снотворным, хоть без, я всегда буду попадать в дьявольский мир. А учитывая, что я теперь их кровный враг, демоны меня в покое не оставят. По крайней мере, сам себя я убью быстро и безболезненно, а вот у демонов на алтаре я буду умирать очень долго и невыносимо мучительно.
- Хватит, прекрати, - попросил я, провожая его в дом.
Всё-таки я ошибался. Игорь представлял опасность не столько для окружающих, сколько для самого себя. Я старался придумать хоть что-нибудь, но никакие идеи на ум не приходили. В такой ситуации я оказался впервые в жизни и потому чувствовал некоторую растерянность и беспомощность.
Его неуклонно влекло в кабинет, и меня вслед за ним. "Наверно, - подумал я, - стоит отвлечь его разговорами. Больше будет говорить, меньше делать."
- А как ты вообще узнал, что книги священны? - спросил я.
- Поначалу я этого, конечно, не знал, - признался он, ковыляя по лестнице наверх. - Я взял их просто так, из любопытства. Ты же знаешь, какой я библиофил...
Действительно, любимым развлечением и отдыхом у Игоря с Людмилой было завалиться на диван или в гамак с книжкой. В их коттедже целая комната была отведена под домашнюю библиотеку и, стоит заметить, не самая маленькая комната.
- Демоны сами прокололись, - продолжал он. - Они начали грозить, начали стращать меня. Рассказали про Люду, как высасывали из неё жизнь, говорили, что со мной поступят ещё хуже... В какой-то мере они и подтолкнули меня к идее мести. Они признались, что для них значат эти книги. При всех их возможностях, сами они не могут прийти сюда и забрать их у меня. Я должен вернуть их лично. Но я, разумеется, ничего подобного не сделаю...
В кабинете Игорь извлёк книги из сейфа и разложил передо мной на столе. Только теперь я обратил внимание на то, насколько они не похожи на привычные нам книги. На первый взгляд они вообще напоминали два плоских камня с неровными краями. Строго прямоугольной формы, как у наших книг, тут не было и в помине.
Всё ещё подозревая розыгрыш и ожидая подвоха, я осторожно прикоснулся к книгам. Они не только на вид, но и наощупь были словно каменные. Обложки и страницы наших книг - это всегда органика, она тёплая, её ни с чем не спутаешь. Дьявольские книги были холодными, как речная галька. Бумагу делают из измельчённой древесной массы; на эти же книги будто бы пошла измельчённая каменная крошка, обработанная и сваренная в тягучую массу, из которой раскатали и выкроили страницы.
Слишком сложно для розыгрыша. Я убедился в этом, когда перелистнул несколько страниц. Их покрывали уродливые письмена. Измышлением подобных каракулей занимаются брутальные сатанинские группы, украшая ими свои логотипы и обложки альбомов.
Я помню, как в детстве мы с ребятами брали лупу и выжигали на деревянных лавочках: "Маша плюс Петя равно любовь", "Здесь был Витя" и прочие глупости. Уродливые письмена были не столько начертаны, сколько выжжены похожим образом на каменных страницах. Но как можно выжечь что-то на камне? Плазменной горелкой?
Окончательно меня заставили убедиться в подлинности книг не письмена, а рисунки. Это было самым удивительным в книгах и одновременно самым ужасным. Если пролистывать мельком, они оставались неподвижны, но стоило устремить на рисунки пристальный взгляд, как они оживали и начинали двигаться. В них проступали контуры чего-то тёмного, нечеловеческого, они складывались в образы и те демонстрировали некое действие.
Игорь что-то говорил о дьявольских ритуалах. Должно быть, это они и были. Я видел бесформенных созданий с горящими глазами, среди их зловещих фигур находились и другие существа, в том числе и люди. Демоны не всегда довольствовались простым высасыванием жизни, иногда они утаскивали жертву в свой мир целиком и затем приносили её в дар кому-то неведомому и непостижимому.
Картины демонстрировали сцены жертвоприношений в святилищах и там творилось такое, что невозможно описать никакими словами. Как бы мне хотелось развидеть это! Я захлопнул книги и отшвырнул от себя. Мне стало плохо, свело живот, пересохло во рту, зашумело в голове. Я пошатнулся и облокотился на столешницу.
У виденных мною картин был ещё один эффект, усугублявший воздействие. Поначалу рисунок на странице воспринимался как рисунок на странице, но чем дольше ты его разглядывал, тем ближе он надвигался на тебя, раздавался вширь и вглубь, охватывая всё поле зрения. И вот ты уже видел не рисунок, ты как бы сам становился частью разворачивающейся сцены, попадал внутрь неё.
Когда человеку очень страшно, включается инстинкт самосохранения и тело само срывается с места, чтобы спастись. Но бывает и так, что страх слишком силён и ноги перестают повиноваться. Так было со мной. Я повернулся, сделал первый шаг, шага не получилось, нога зацепилась за ковёр и я растянулся на полу. Паническая атака была настолько сильной, что я на несколько мгновений потерял способность дышать. В сознании мельтешила какая-то свистопляска. Я дёргался на полу, открывал и закрывал рот и думал, что умираю.
Игорь, к счастью, не растерялся, подскочил ко мне, рывком поставил на ноги и отвесил такую затрещину, от которой я мигом пришёл в себя.
- Ч... ч... ч... что... что это было? - жалобно пролепетал я.
Вместо слов друг сжал моё плечо.
- Теперь ты мне веришь? - спросил он.
Что было дальше, я плохо помню. До утра мы сидели на кухне, пили кофе. Потом я как-то добрался до дома и взглянул на себя в зеркало. Лицо горело. Похоже, у меня был жар, меня всего лихорадило. То ли это была психосоматическая реакция на увиденное, то ли меня продуло на холодном ветру, но я слёг надолго. Температура поднялась до сорока, меня трясло, я метался в бреду.
Выздоровление пришло не сразу, организм словно сопротивлялся, упрямо не желал идти на поправку. Я провалялся в постели до Вербной недели и чувствовал такую слабость, что еле передвигался по квартире.
Долг дружбы обязывал меня созвониться с Игорем, узнать, как он, но мне было страшно, а сам он не звонил. Так я дотянул до Пасхи, когда случился тот пожар, а Игорь исчез.
Через несколько дней я получил увесистую бандероль. Когда я увидел имя отправителя, меня охватило нехорошее предчувствие. Толщина бандероли намекала на то, что могло быть внутри.
Я вскрыл коробку. Подозрения меня не обманули. Там лежали обе дьявольские книги и к ним прилагалось письмо.
"Дружище! - писал мне Игорь. - Я сожалею о том, что всё так вышло. Мне становится хуже с каждым днём. Демоны продолжают меня терзать, этим тварям не ведома жалость. Но кроме этого происходит ещё кое-что. Я начинаю видеть фрагменты их мира средь бела дня. Пока это лишь смутные видения, которые рассеиваются, если хорошенько тряхнуть головой. Тем не менее, это тревожный звоночек. Ситуация меняется так, как я не мог себе представить. Это не значит, что мир демонов проникает в наш мир, это значит, что моё сознание накрепко срастается с их миром. Однажды проснувшись, я продолжу пребывать одновременно в обоих мирах. Тогда демоны получат возможность воздействовать на меня в бодрствующем состоянии и мои муки умножатся многократно. Твари не дадут мне ни минуты покоя.
И вот что я ещё заметил. Чем дольше я оттягиваю уничтожение книг, тем меньше мне хочется это делать. В глубине души я понимаю, что это необходимо, но заставить себя не могу. В моём сознании копошится не червячок сомнения, а целый выводок червей. Действительно ли книги будут уничтожены, или они неуязвимы, как Некрономикон из фильма "Зловещие мертвецы"? Хватит ли мне после этого духу наложить на себя руки? Я уже ни в чём не уверен! Вдруг, когда я начну уничтожать книги, демоны овладеют моим рассудком и заставят меня вернуть им святыни? Тогда моя месть не свершится, а это по-прежнему то единственное, что меня заботит.
Прости, но мне ничего другого не остаётся, как рассчитывать на твою помощь. Тобой демоны точно не завладеют. У тебя нет причин ни в чём сомневаться. Ты достаточно умён и я уверен, что ты найдёшь способ избавиться от книг. Прошу только об одном: сделай всё наверняка!
Последнее время угрозы демонов звучат иначе. Они не сомневаются в том, что сумеют заполучить книги обратно. После этого они грозят отдать меня тому, кто выше них.
У меня лишь один выход - поспешить с самоубийством. Я продумал несколько вариантов, пока ещё не выбрал, на каком остановиться. Но если что-нибудь предприму, ты сразу об этом узнаешь, обещаю.
Оно, это далёкое и неведомое нечто, перед которым благоговеют демоны, с каждой ночью подступает всё ближе. Я чувствую это, лёжа на алтаре. Если демонов я могу перехитрить, если их пытки я могу вытерпеть, хоть и с трудом, то этому непостижимому ужасу я противиться не в силах. Никто не в силах, даже сами демоны. Это нечто превыше всех, оно суть абсолютное зло.
Скорее всего, когда ты прочтёшь это письмо, всё уже будет кончено. Не переживай обо мне и не суди строго. В этой жизни я познал наивысшее счастье рядом с Людмилой. Да, оно было недолгим, но оно всё-таки было. Многие ли могут похвастаться тем же?
Я верю тебе, дружище, и потому передаю тебе книги со спокойной душой. Знаю, ты не оставишь нас с Людой и миллионы других разумных созданий неотмщёнными. Ещё раз прости за то, что приходится вот так тебя использовать. Прощай. Игорь."
Перечитав письмо несколько раз, я почувствовал злость на друга, а потом задумался. Что-то тут не сходилось. Игорь захотел уйти из жизни, погибнув при пожаре? Человек, задумавший покончить с собой быстро и безболезненно, решил сгореть в огне и для этого поджёг свой дом? Тогда куда делись его останки? Даже мощный пожар - это не крематорская печь, человеческое тело не сгорит в нём дотла, что-то обязательно останется.
Сплошные нестыковки в этой истории мне не нравились. Я подозревал, что с Игорем что-то случилось. В то, что друг сбежал, взвалив всю ответственность на меня, я не верил. Он всегда был идеалистом и оставался верен себе и своим принципам при любых обстоятельствах.
Мне неприятно в этом признаваться, но я больше не сомневался в истории Игоря. Не после увиденного в демонических книгах. Меня бы не удивило, если бы оказалось, что он что-то задумал. Я просто заглянул в книги и то чуть с ума не сошёл, а Игоря демоны долгое время пытали. Возможно, его рассудок действительно пошатнулся. В таком случае, его поступки и мотивация не поддаются разумному анализу, они априори иррациональны. Ни один гений не смог бы сказать, что задумал мой друг.
Эх, Игорь, Игорь, угораздило же вас с Людкой настроиться не на тот мир...
Проблема уязвимости книг тоже вызывала беспокойство. Жечь их, скорее всего, бесполезно, потому что камни не горят. Разве что в мартеновской печи... Только где я её найду? И что ещё можно с ними сделать - облить кислотой, раздавить прессом? У меня не было ни того, ни другого.
То ли я не до конца выздоровел, то ли слишком сильно напряг ослабевший рассудок, у меня вдруг разболелась голова. Я бросил книги на журнальный столик, улёгся на диван, накрылся пледом и попытался заснуть. В ушах стучала кровь, я слышал и ощущал гулкие удары собственного сердца, выбивавшего однообразный ритм. Под этот ритм я, очевидно, задремал и вдруг меня что-то разбудило. Я открыл глаза, но не увидел своей квартиры...
Нет, не так. Комнату я успел увидеть в последний момент, перед тем, как она исчезла. Мир вокруг меня пошатнулся. Так бывает, когда наклоняешься за чем-нибудь, потом резко выпрямляешься и чувствуешь головокружение. Только я никуда не наклонялся, я на диване лежал.
Вместо привычной квартиры вокруг меня простирался мир демонов - каким описывал его Игорь и каким я видел его в книгах. Его черты проступили не сразу. Постепенное замещение им моего жилища напоминало добротную компьютерную графику, как в кино или видеоиграх.
Мрачное, безжизненное место было освещено чем-то багрово-алым, но явно не солнцем, потому что солнца на небе не наблюдалось. Казалось, что светится само небо.
Меня со всех сторон окружали демоны, бесформенные фигуры с горящими глазами. Их были сотни, тысячи. То ли они были бесплотными, то ли из-за обмана зрения мне показалось, что фигуры будто бы наслаивались друг на друга, так тесно они стояли. Вдалеке, позади них, возвышались какие-то тёмные массивы - то ли сопки, то ли замки, то ли муравейники, изрытые множеством пещер. Это могли быть и демоны иной природы, с пористой шкурой. Главное, что в этих пещерах обитали тени с горящими глазами. Не спрашивайте, как я это узнал. Знание вошло в меня каким-то образом само.
А где-то совсем далеко угадывалось нечто неописуемое. Игорь правильно сказал, это нельзя было увидеть, можно было лишь ощутить. В первую очередь ощущалась невероятная мощь, способная манипулировать целыми мирами, и с ней эманации чистейшего ужаса. Если книги пробуждали сильнейшую панику, то неведомое нечто было намного хуже.
Я порадовался тому, что не вижу этого создания. Мне и без того было так страшно, что я чуть в штаны не наложил. Если бы чистейшее зло явилось мне, я бы скончался на месте или тронулся умом.
Демоны хорошо чувствовали моё состояние. Они заговорили со мной - не вербально, я слышал их голоса в своей голове. Их толпа с одной стороны надвинулась на меня, подхватила и понесла куда-то, а с противоположной стороны расступилась. Я увидел святилище, о котором говорил Игорь. Он не описывал подробности, их я увидел в книгах. По рассказам друга можно было решить, что это нечто вроде храма, но на самом деле это была всего лишь ровная площадка, окружённая чем-то, похожим на тотемные столбы. Так же, как письмена на страницах книг, на столбах были выжжены зловещие орнаменты и рисунки, скорее даже не рисунки, а пиктограммы.
Посреди площадки возвышался алтарь - уродливая чёрная глыба с плоским верхом и грубыми, неровными краями. Со всех сторон глыбу украшали будто бы вкрапления жидкой раскалённой лавы. На алтаре лежал мой друг, вернее, то, что от него осталось. Если из надувной секс-куклы выпустить воздух, останется пустая, смятая оболочка. Нечто подобное, только из человеческой плоти, осталось от Игоря. Голая оболочка таращила безумно выпученные глаза, широко раззявив искривлённый и перекошенный рот, на манер знаменитых часов Сальвадора Дали.
Я догадался, почему пожарные не нашли останков Игоря на пепелище. Демоны воспользовались тем, что его сознание намертво "припаялось" к их миру и утянули его к себе, не дали совершить самоубийство. Также я догадался, что раз у книг нет сознания, демоны не могут провернуть с ними то же самое. Им нужен кто-то, кто передал бы им святыню, а значит моя судьба висит на волоске.
Не вызывало сомнений и то, как они нашли меня. Раз они вытащили из памяти Игоря сигнатуры Людмилы, значит и мои сигнатуры извлечь было столь же просто. Удивляло другое: как они заставили мой мозг дистанционно настроиться на ритмы их мира?
Голоса демонов в моей голове - нестройный хор, повторяющий то ли мантру, то ли заклинание, - сделались чуть тише. Какая-то из фигур с горящими глазами (различить их было невозможно, они постоянно перемещались относительно друг друга, как цветовые пятна в калейдоскопе) любезно пришла мне на помощь и пояснила, что не мой мозг настроился на этот мир, а они, проявив коллективное усилие и слившись в общем трансе, настроились на ритмы моего мозга. Должно быть, это пение мантры-заклинания помогало демонам поддерживать транс и сохранять связь со мной.
Как ни странно, эта информация принесла мне некоторое облегчение. Значит, я всё ещё у себя дома, а в мире демонов присутствует лишь моё спящее сознание. Демоны не собираются бросать меня на алтарь, к Игорю... Или собираются? Что им от меня нужно, я не спрашивал, это и так было ясно.
Они не обманули моих ожиданий и потребовали вернуть им священные книги. Мой друг, говорили они, прикоснулся к запретному и поплатился за это. Демоны заставили его поджечь свой дом, а его самого отдали своему повелителю, и вот что осталось от дерзкого человечка. Хочу ли я разделить его судьбу?
Я, разумеется, не хотел. Игорь дал мне понять, что демоны безжалостны, но неведомое нечто было ещё страшнее. Демоны сказали, что если их повелитель разгневается, он может наказать весь наш мир. От их кормушки не убудет, миров ведь бесконечное множество - одним станет меньше, никто и не заметит.
Каким-то образом они спроецировали в моё сознание картины того, как будет выглядеть Земля, когда неведомый и непостижимый владыка зла обрушит свой гнев на человечество. Скажу честно, такого вы не увидите ни в одном апокалиптическом фильме о конце света. Никакие спецэффекты не передадут вам всего, что я узрел. Возможно, Иероним Босх смог бы изобразить нечто похожее, если бы вложил в полотно всю душу и всё мастерство. Я узрел мрак, смерть, боль, страдания, беспомощность и обречённость. Тот, кто нам неподвластен и неуязвим для всех наших ракет и политических уловок, превратил целый мир в сущий ад.
Веками и тысячелетиями все религии рассказывали людям про ад, хотя никто и никогда его воочию не видел. И вот я оказался единственным, кто узрел его, причём не где-то в иной плоскости бытия, а на самой Земле. Кромешный ад, безнадёгу, где царят ужас, смерть и отчаяние. Всё это ждало мой мир, если я не отдам книги.
Взвалив на меня почётную миссию их уничтожения, Игорь, оказывается, не располагал всей информацией и не до конца представлял последствия. Он допускал, что демоны покончат с ним, как с Людой, но не представлял, какой угрозе подвергнется всё человечество. Будь иначе, я бы исполнил его последнюю волю без колебаний, однако, теперь ситуация выглядела по-другом. Риск уже не был оправдан.
Да, безусловно, мне было жаль друга и его жену, я скорбел о них и скорблю по сей день, но должен ли я был вовлекаться во вражду с демонами? Моя ли это была кровная месть? Игорь геройствовал, потому что думал, что рискует только собой. С тех пор обстоятельства изменились. Я рисковать всем нашим миром не мог. Возможно, демоны блефовали - они же демоны, в конце концов. А если нет? Как-то не хотелось проверять вероятность этого на практике.
Кто-то уже давно считает наш мир адом. Поверьте, эти люди просто не видели настоящего ада. А вот я видел и не поседел лишь потому что у спящего сознания нет волос.
Когда кто-то хочет, чтобы его предсмертная воля была исполнена, он в шутку или всерьёз обещает являться душеприказчику в случае его нерадения. Глядя на пустую оболочку на алтаре, я точно знал, что ни Игорь, ни Людмила ко мне не явятся и не будут попрекать тем, что не отомстил за них демонам. На всякий случай я мысленно попросил у них прощения, после чего обратился к тому демону, что говорил со мной от лица всех:
- Давайте договоримся. Вам нужны книги, а мне от вас нужно кое-что взамен.
Возможно, это было наглостью с моей стороны, но я твёрдо решил извлечь для себя выгоду из сложившейся ситуации. В том, что я задумал, мне могли помочь только демоны.
- Раз вы можете достать кого угодно, - я указал на Игоря, - я верну вам книги, а вы за это кое-кого достанете. Нескольких человек, которые думают, что испортили мне жизнь...
Да, я не такой идеалист, как Игорь. Я этого никогда и не скрывал. Если нужно, я могу быть холодным и расчётливым прагматиком, не очень-то раздумывающим над моральной стороной дела. Особенно, когда налицо мощный внешний стимул, вроде грядущего ада на Земле. В отличие от Игоря, Люда тоже была прагматиком. Она воздушных замков не строила, старалась твёрдо стоять на земле. Я уверен, она бы меня поняла и поддержала...
- Только давайте так, чтобы без обмана. Подпишем что-то вроде контракта - я не знаю как это у вас делается, кровью или как? И ещё я хочу, чтобы мой мозг никогда не настраивался на ритмы вашего мира, а когда всё же настроится, случайно, сбросьте эту настройку. Не желаю, чтобы вы мною питались. Хочу прожить долго и умереть своей смертью. Вам и без меня еды хватит.
"Ты получишь то, о чём просишь", - услышал я в своей голове.
Во мне проснулся юрист-недоучка.
- Текст договора составьте на двух языках: на своём и на русском, - потребовал я.
Демоны продолжали петь мантру. Спустя какое-то время ко мне подплыл большой лист каменной бумаги формата А3. Ради экономии места, я не стану цитировать весь документ. Демоны обязались исполнить все мои пожелания. Кровью никто не расписывался и вообще не ясно, была ли у фигур с горящими глазами кровь. Под текстом сияла огненная печать - клякса сложной формы из той же субстанции, похожей на огненную лаву.
"Это знак нашего владыки, - сообщил мне демон-переговорщик. - Никто из нас не посмеет его нарушить. Но он будет защищать лишь тебя одного. На других людей наш договор не распространяется."
- Как мне передать вам книги? - спросил я, потому что действительно не представлял, как это сделать. Тело-то спит, а у сознания нет рук.
"Обернись", - велел мне демон.
Я повернулся и увидел самого себя, спящего на диване. Мир демонов как-будто наслаивался на мой мир. Очевидно, об этом и писал Игорь в письме.
Монотонное чтение мантры усилилось.
"Вернись в тело, но не теряй ментального контакта с нами, - руководил мною демон. - Слушай наши голоса, они помогут тебе сосредоточиться. Пусть сознание войдёт в тело. Ощути его, ощути диван. Осознай, что лежишь у себя дома. После этого открой глаза и взгляни на нас."
Я делал всё, как он говорил. Признаюсь, оставаться сосредоточенным было непросто. В сознании всё как бы расплывалось, я едва не терял связь с происходящим и лишь голоса помогали мне удержаться и не провалиться в небытие.
Это было почти как пробуждение, но не до конца. Я чувствовал тело, чувствовал диван. Открыв глаза, увидел журнальный столик и на нём книги. Но ощущение было такое, словно я ещё сплю, потому что я и в самом деле спал. На протяжении всего контакта с демонами я осознавал себя во сне.
А потом я понял, что вижу только диван и журнальный столик. Остальной комнаты вокруг меня не было, вместо неё я по-прежнему видел мир демонов и поющий калейдоскоп огненных глаз.
"Теперь возьми книги и передай их нам", - потребовал демон.
Встав с дивана, я взял в руки обе книги и протянул демонам. Плед одним концом съехал на пол. Я посмотрел на него и не успел заметить, что произошло. Передо мной что-то мелькнуло, книги вырвало из моих рук и они исчезли в тесной массе бесформенных фигур.
"Теперь представь своих врагов. Не просто их внешность, а как живых людей, в действии. Как они двигаются, как говорят, какие мысли излагают. Общайся с ними, говори им что угодно и пусть отвечают тебе."
Демонам нужны были ментальные сигнатуры и я постарался. Я припомнил всех: своих партнёров по бизнесу, их высокопоставленных подельников, шестёрок, работавших на высокопоставленных подельников, их друзей, родню... В общем, всю шайку-лейку. Это было несложно, ведь я почти всех знал лично. Когда-то я думал, что они на моей стороне, но я ошибался. Я оказался не их поля ягодой и ничего для них не значил.
Чем больше я думал, тем яснее просматривалась комната и тем прозрачнее становился мир демонов. В какой-то момент он просто исчез. Тени с огненными глазами даже не попрощались. Абсолютно безэмоциональные, бесстрастные твари. Они внушали ужас и являлись безусловным злом, но при этом не испытывали к жертвам ни ненависти, ни каких-либо других чувств. Не было в них и благодарности ко мне за мою сговорчивость. Они совершили сделку и исчезли.
Я резко проснулся, в стоячем положении. От неожиданности ноги подогнулись, я ударился коленями о журнальный столик и взвыл от боли. Лист каменной бумаги так и лежал на столе. Чтобы убедиться, я потрогал его. Он мне не мерещился. Получается, я действительно заключил контракт с демонами.
Смалодушничал ли я? Повёл ли себя по-свински? Предал ли доверие друга? Подозреваю, что Игорь именно так бы и решил. Разозлился бы на меня, это уж точно. Перестал бы со мной общаться и здороваться за руку. Но, как я уже сказал, он плохо представлял ситуацию. Я считаю, что поступил разумно. Обезопасил себя, спас мир, поквитался с теми, кто меня, по сути, ограбил. Экономическая ситуация и так ни к чёрту, а меня оставили без средств к существованию в самый разгар эпидемии...
Игоря и Люду, увы, уже не вернёшь, а мне надо как-то жить дальше. Так что угрызений я не чувствую. Моя совесть спокойна. Ну, может, мне самую малость не по себе...
Почему я уверен, что демоны исполнят свою часть договора? Потому что они уже начали действовать. Все мои враги за считанные дни отправились на тот свет. Один уснул за рулём, влетел на машине в овраг и его грудная клетка поменялась местами с рулевым колесом. Другой рано утром шагнул с балкона прямо на острые пики кованой ограды своего таунхауса... Демоны не пропустили никого, причём каждая смерть выглядела естественной, хоть и необъяснимой. Впрочем, над причинами никто голову не ломал. Раз признаков насильственной смерти не обнаружено, дело закрывают и сдают в архив. Полиция и прокуратура нынче и так перегружены...
В суде я без труда докажу факт отжима моего бизнеса. Выступать против меня будет некому и мне всё вернут. Я снова буду на коне.
Раз демоны выполнили одну часть договора, хочется верить, что выполнят и остальное. Какой им смысл обманывать? Что я для них и для их владыки? Хотя... Они же всё-таки демоны. Думаю, я до конца жизни не буду уверен в их честности, постоянно буду ждать какого-нибудь подвоха. Но пока, вроде, всё тихо и спокойно. Я каждую ночь вижу сны, значит никто не сосёт из меня жизнь.
Понимание ситуации всегда приходит задним числом. Договор-то я заключил, но демоны ведь неспроста уточнили, что он касается одного меня. Это значит, если я заведу семью, моя жена и дети не будут застрахованы от паразитов, приходящих во сне. Вдруг окажется, что демоны точат на меня зуб? Я изо всех сил старался не давать им повода, но кто их знает, они же демоны. Тогда они отыграются на моих близких и я ничего не смогу с этим поделать.
Пожалуй, я погорячился, сказав, что всё спокойно. Никаким спокойствием даже не пахнет. Меня не покидает чувство тревоги, от которого меня не сможет избавить никакая психотерапия. Тревога не за себя, а за тех, кто мне дорог сейчас или станет дорог в будущем.
Что ж, винить мне некого, я сам сделал свой выбор. В какой-то степени меня утешает лишь то, что не случится худшего и непостижимый ужас не устроит на Земле ад.
Однако, последнее время я уже и в этом не уверен. Если неведомый повелитель демонов непостижим, откуда нам знать, чего он может, а чего нет? Кто ему помешает превратить Землю в ад по какой-то совершенно иной, неизвестной и даже не обязательно рациональной причине? Что для него рационально, а что нет? Мы же не знаем.
Если каждый за свои прегрешения получает заслуженное воздаяние, значит я своё уже получил. Моим проступком можно считать предательство друга, сговор с демонами и умышленную организацию нескольких убийств. А моим наказанием... Вы, наверно, уже поняли, что им является. Я навсегда потерял покой. Постоянно страшусь того, что демоны убьют кого-то из моих близких или что на Землю явится непостижимый ужас из неведомых вселенских бездн...
Это мой персональный ад. Он только начался, а я уже не рад. Что будет дальше, представить не сложно. Будет тяжкое, безрадостное существование с бесконечным саморефлексированием. Получается, и мир я не совсем спас, и себя всё-таки погубил. Исполнили бы демоны свои угрозы или нет, ещё не известно, это я теперь понимаю, они же всё-таки демоны. А вот моя жизнь определённо загублена. Я никогда не смогу избавиться от сомнений.
Или всё же смогу? Какую силу воли нужно иметь, чтобы отбросить все страхи и сомнения и просто жить? Есть ли у меня такая сила? Пока что я не ощущаю ничего, кроме сомнений. А ещё время от времени наружу прорывается злость на Игоря. Вот нужно ему было мстить, нужно было связываться с демонами и втягивать в это меня! Вообще-то я сам себя втянул, но когда злишься, всегда ищешь виноватых. Получается, что виноваты мы оба.
Да... Заварили мы с Игорем кашу. Он уже хлебнул с лихвой, а мне дальше предстоит расхлёбывать. Если не смогу убедить себя в том, что персональный ад является продуктом моего собственного сознания, если не смогу перестроить мышление, жизнь станет сплошной мукой. Игорь сумел перестроить сознание трижды, причём во сне. Неужели я не смогу наяву и всего один раз? Знать бы только, как это сделать...
Ну а пока, welcome to hell, друзья, welcome to hell!