- Господин Барт, скажите, а эльфы существуют? - Эрик встал из-за парты.
- Конечно же нет. - отвечал ему учитель. - Эльфы - это вымысел, который создан живой поэтической фантазией человечества. Понимаешь ли, Эрик, сознание человека неспособно смириться с унылой действительностью и создаёт фантастические образы. Людям всегда хотелось чтобы вокруг них обитали волшебные существа, вот они их и придумывали...
До этого Эрик казалось, что этот день восхитителен ведь это был последний день в первом классе последний день в школе перед долгими каникулами - и вот учитель литературы, выдавший задание на лето, так обманул его ожидания. Лучше бы мальчик не задавал этого вопроса. Он хотел расплакаться, но не решался сделать этого перед классом.
И тут господина Барта понесло, он стал пересказывать старинную легенду, известную всем жителям города Феарна. Согласно этой легенде лет пятьсот назад вся территория их страны стала ареной кровопролитной войны между эльфами и гномами. На Лысой горе, что ныне в черте города, стоял замок в котором укрывалась беременная Эллирия, королева эльфов, но гномы прознали о том и напали на её укрытие. Спасаясь от нападавших, она по подземному ходу спустилась к реке, но тут гномий отряд настиг её. Умирая, она поместила своих неродившихся близнецов в стволы деревьев, росших поблизости от того места - дуба и ясеня, а вокруг них выросли заросли терновника, которые, по легенде, и охраняют её.
- И что же мы видим сейчас? - вопрошал учеников Барт и сам же и отвечал: - Действительно в центральном парке нашего города растут два пятьсотлетних дерева (дуб и ясень, о которых говорит легенда) и их стволы имеют необычную для других деревьев бочкообразную форму, похожую на живот беременной женщины, эта форма и навела наших далёких предков на поэтический образ, который затем воплотился в легенде. Но мы-то хорошо знаем, - он заметил, что класс откровенно скучал от его рассуждений и решил оживить выступление и потому поднял вверх палец и возвысил голос - что в действительности подобное невозможно, а кроме того ни гномов ни эльфов не существует. Лет пятьдесят назад археологи проводили раскопки на Лысой горе в надежде найти на ней следы эльфийского замка. И что же? - его голос снова стал громче - Они нашли черепки посуды из которой ели и пили наши предки и следы укреплений, также принадлежавших людям исторического времени.
- Тогда зачем нам читать о том, чего не существует? - спросила Лиз, она была девочкой ленивой и всегда старалась делать только самое необходимое.
- Хотя эльфов и не существует - ответил господин Барт - сказки о них могут рассказать нам, что-то о нас самих, научить добру и в этом смысле литература является опытом размышления о вечном, своего рода практикой рефлексии человечества...
Учитель знал много умных слов и выражений и наверное говорил бы ещё очень долго, но тут прозвенел звонок и он попрощавшись с детьми до начала следующего учебного года ушёл из класса. Почти все ученики этого класса жили по-близости, поэтому они расчитывали увидеться на одной площадке или в одной игре уже буквально через несколько часов.
Складывая в портфель тетради Эрик вспомнил, что собирался зайти за своей сестрой Иридой. Она была старше Эрика почти на три года и сегодня заканчивала четвёртый класс. Когда, как сегодня, занятия у них заканчивались в одно время, родители просили их возвращаться домой вместе. Мальчик прошёл по длинному коридору, отделявшему младшие классы от средних. Окна были раскрыты и в них, влетал тополиный пух. В классе Ириды не было, но, остававшаяся в классе, дежурная сказала, что она скорее всего ушла в библиотеку. Но и там её не было. Раздосадованный тем, что сестра не подождала его, мальчик вышел во двор. Там было душно и жарко. Девочки прыгали в классики в тени деревьев. Его друзья уже разошлись по домам. За воротами школы летал тополиный пух, оседая в канавах. В карманах почти каждого мальчика лет семи, если хорошо поискать, есть коробок спичек, конечно, спички - не игрушка, но зато при помощи их всегда можно что-то поджечь, помогают они и для того чтобы вытянуть жребий в детских играх. Вот сейчас Эрик, вытащив из кармана коробок, поджёг лежавших в канаве пух и он вспыхнул лёгким пламенем. Его язычок побежал по канаве, огибая сухие листья и ветки и замер метрах в десяти от уже потухшей спички Эрика. Конечно, в ночной темноте это смотрится намного эффектнее, но, обычно, родители не разрешали гулять ночью даже во дворе. У самого Эрика это получилось лишь однажды - год назад, когда они ездили в гости к тёте Августе и потом долго бродили с родителями и Иридой по ночному городу.
Мальчик решил немного прогуляться по городу. Люди попрятались от жары в домах и на верандах летних кафе. Машин почти не было, а те что были ездили не слишком быстро. Детвора купалась в фонтане, что располагался в сквере неподалёку от школы. Эрик подумал, что надо будет занести портфель и вернуться сюда, чтобы тоже искупаться.
Вдруг кто-то положил руку на его плечо. Мальчик обернулся и увидел господина Барта.
- Ну, что, мой юный романтик, - сказал он - надеюсь, я не сильно разочаровал тебя, разубеждая в том, что эльфов не существует.
- Неа, - соврал мальчик.
Учитель литературы знал много интересных историй и этим нравился Эрику, потому мальчику не хотелось его огорчать.
- Понимаешь, - сказал он - в мире много красивых легенд и сказок, рассказывающих о событиях, которых не было, но в которые хотелось бы верить.
- Понимаю - отвечал Эрик, хотя на самом деле он не очень понимал о чём говорил учитель.
- Кстати, а ты знаешь, что городские власти решили срубить те деревья о которых говорится в легенде? - спросил учитель.
- Не может быть! - воскликнул мальчик. Два таких разочарования в один день были бы для него уже слишком. - Я так любил прятаться за ними, когда ходил гулять с мамой.
Теперь он сообразил почему мама с начала весны перестала водить его в парк.
- Может, - вздохнул Барт - в нашем городе всё может быть.
- Но почему? - спросил Эрик.
- Заведующий всеми деревьями Феарна решил, что они уже старые, дряхлые и в любой момент могут обрушится на головы отдыхающих. - ответил учитель.
- Этого нельзя допустить! - сказал мальчик. - Это же символ нашего города.
- Да. - согласился с ним Барт. - Но, к сожалению, это понимают очень немногие горожане.
- А что же делать? - Спросил Эрик.
- Люди уже делают. - ответил учитель. - Пишут мэру, а в парке стоит пикет.
- Угу - сказал мальчик.
Он не знал, что такое пикет, и задумался о том, стоит ли об этом спрашивать у господина Барта. Эрику почему-то думалось, что это такой большой пакет и он совершенно недоумевал как большой пакет одетый на ветки деревьев мог бы их спасти.
- Кстати, - сказал учитель - я как раз направляюсь в парк, если хочешь и не занят - можем пойти вместе.
- Конечно, - ответил Эрик.
Он, конечно, помнил, что его ожидают дома, но спасение деревьев казалось ему более важным делом и весьма простительным. И они пошли в парк. Дорога шла мимо ратуши. Со всех сторон ратушу окружала широкая площадь и горожане очень гордились тем, что она чуть ли не самая большая на континенте. Площадь была почти пустой - по середине её стояло несколько машин сотрудников ратуши. Было жарко и торговки ушли с площади к тротуарам, чтобы спрятаться в тени деревьев. Миновав площадь, учитель и ученик углубились в парк, располагавшийся на другой стороне площади. А вот и та поляна, с легендарными деревьями, но на тех деревьях не было ни единого пакета. Кусты терновника, в которые спрятались дуб и ясень были обнесены лентами с надписью "Не приближаться близко. Травмоопасно", а вокруг стояло несколько десятков человек с плакатами против вырубки этих деревьев. Поодаль, лениво переговариваясь и покуривая, стояло трое конных полицейских, их лошади столь же лениво, щипали траву.
Учитель подошёл и поздоровался за руку с несколькими мужчинами у дерева, оказалось, что Барт живёт в одном из соседних домов, а эти люди - его соседи.
- Вот это - наш пикет - сказал учитель и представил мальчика пикетчикам.
Стояли в основном пожилые женщины и девочки на пару-тройку лет старше Ириды. Женщины поохали, что даже такие малыши как Эрик хотят спасти легендарные деревья, а городским властям и дела до того нет. Тётечки стали совать ему в руки конфеты и печенье, но он брал их подарки с неохотой, потому что обиделся на них за то, что его назвали малышом и постарался уйти от них когда, как он решил, на него никто не смотрел. Мальчик вспомнил как он ещё прошлым летом пробирался сквозь заросли тёрна к дубу или к ясеню, прижимался к их морщинистой коре и загадывал желания и все они исполнялись, во всяком случае, он не мог вспомнить ни одного раза, когда они не исполнились бы. Об этом он прочитал в книжке по истории Феарна и, хотя её автор и писал, что всё рассказанное им - вымысел, тем не менее всё загаданное исполнялось. Эрик обошёл растущий вокруг дуба терновник так, что и полицейские и пикетчики потеряли его из виду. Где-то здесь должен был быть проход, которым он пользовался прошлым летом. Он нашёл его не сразу, потому как и он вырос за год и ветви тёрна выросли и ему пришлось с трудом протискиваться меж ветвей, согнувшись чуть ли не в пояснице, а висевший за плечами портфель то и дело цеплялся за колючки. Но вот он вышел к дубу, застыл перед ним, потом подошёл, прижался, обнял его, цепляясь пальцами за шероховатые выступы на коре. Эрик не знал, что сказать дереву, но ему казалось, что оно само понимало, что его хотят спилить, а ещё ему почему-то казалось, что внутри дуба что-то пульсировало, словно в нём стучало чьё-то сердце.
- Ты много раз выручал меня. - Сказал Эрик дубу, он старался говорить тихо-тихо, в щёлочки в коре. - Теперь я хочу, чтобы ты выручил самого себя, я хочу чтобы ты рос здесь вечно, чтобы ты помог самому себе.
Мальчику казалось, что дерево что-то отвечало ему, но что именно он не слышал, он чувствовал лишь пульсацию под толщей коры и ощущал, как бешенно стучит кровь в его висках. Эрик отпрянул от дуба и быстро, не оборачиваясь полез сквозь терновник.
- Эй, мальчик, ты что там забыл - окликнул его полицейский, он как раз объезжал поляну. - Тебя же могло убить упавшей веткой!
Эрик решил не объясняться с полицейским и опрометью кинулся прочь через кусты, а всадник не стал догонять мальчика, ибо негоже ему, представителю власти, заниматься детскими шалостями, да и был он ещё довольно молод и помнил свои проказы, когда был в возрасте этого сорванца. Эрик остановился, чтобы отдышаться, лишь отбежав на квартал от парка. И только сейчас он вспомнил, что его ждут дома: родители относились к учёбе детей серьёзно и делали семейный праздник в честь окончания учебного года Иридой, а сегодня такой же праздник ожидал и Эрика. И, хотя, мальчик и не понимал, что такого особенного в том, что он закончил первый класс, ему было приятно, что не только его старшая сестра, но теперь и он сам оказался виновником торжества. С другой стороны родственники могли допытываться, где он задержался и потому мальчик решил соврать, что учитель Барт задержал весь в класс, когда давал список литературы на лето.
- Ну хоть в такой день можно было не драться? - спросила мама, когда он только переступил порог дома.
- Джулия, ты ничего не понимаешь в мальчишеских делах! - Вступился за сына отец. - Сдачи обидчику нужно давать сразу, или ты предполагаешь, что наш сын будет ждать до сентября, чтобы поквитаться? - и теперь уже обратившись к сыну: - Эрик, надеюсь ты дрался за правое дело?
Отец всегда учил Эрика тому, что мальчик должен уметь постоять за себя не только на словах, но и кулаками, но только за правое дело или же вступиться, когда обижают слабых.
- Но я не дрался - ответил мальчик.
- Значит, дело действительно стоит того, раз ты решил соврать - сказал папа. - Я кажется начинаю понимать, что произошло: ты влюбился и не поделил с кем-то даму сердца. Со мной такое тоже бывало, только это было на зимних каникулах и я был по-старше, кажется в третьем классе. Но, что поделать, Джулия, нынешние дети взрослеют быстрее нас.
- Ты посмотри на кого ты стал похож - сказала мама и отвела его к зеркалу.
Из зеркала на Эрика смотрел всклокоченный мальчик с несколькими едва кровоточившими ссадинами на лице, а парадный школьный пиджак был порван в нескольких местах на плечах и груди.
- Я лазил к дубу - честно признался он. И то ли сам Эрик моргнул, то ли ему показалось, что мальчик в зеркале подмигнул ему.
- И с каких это пор на дубе растут колючки? - иронично спросил отец.
- Это я пробирался к тому дубу, что в парке - сказал мальчик.
- Ах, вот оно, что! - воскликнул отец. - Значит, ты всё знаешь и сам. Мы с мамой не решались говорить тебе, что эти деревья хотят срубить, ведь ты их так любишь. Но не переживай, может быть всё обойдётся. Сколько живу, я каждый год слышу, что наша мэрия хочет срубить эти деревья, но всякий раз им что-то мешает.
- Но надо же что-то делать! - воскликнул Эрик.
- Я знаю что надо делать - сказала мама. Мальчик повернулся к ней, в ожидании чуда. Но она сказала совсем другое: - Нужно переодеваться и идти к столу.
Из детской вышел Крис, младший брат Эрика, ему недавно исполнилось четыре года и, глядя на подраного старшего, сказал, дразнясь: - Фууу!
Эрик показал ему язык и скорчил страшную рожу. Брат спрятался в детской. Под причитания мамы, Эрик переоделся в домашнее. Мама потащила его в ванную прижечь ранки йодом. Мальчик умылся с мылом, но мазать себя йодом не давался, потому что среди ребят во дворе считалось, что царапины мажут зелёнкой или йодом только девочки и разные неженки, но объяснить это маме было невозможно, она была твёрдо убеждена, что любая рана представляет смертельную опасность для молодого организма. Отчаявшись справится с упорством сына, она позвала на помощь папу. Но отец был врачом и мамины вздохи по поводу детских ссадин он не одобрял, потому, сказав, что шрамы мужчину украшают, вышел из ванной. После этого мама сдалась и они с Эриком пошли в гостиную.
Там, за накрытым столом сидела сестра. Она не стала дожидаться брата и наворачивала вторую порцию шоколадного мороженого. Вид у Ириды был торжествующий, она как бы говорила брату, мол, пока ты там бродил, я уже почти всё съела. Их вкусы с сестрой расходились во многом если не во всём, но шоколадное мороженое они любили оба. Прошлым летом Эрик решил отказаться от него из-за того, что Ирида всякий раз покушалась на его порцию. Некоторое время он старательно впихивал в себя белый пломбир, эскимо и фруктовый лёд, но в конце третьей недели признал своё поражение. "Зачем - подумал он - я буду давиться невкусным и отказываться от вкусного, только ради принципа". Зная, любовь детей к шоколадному мороженому мама в честь праздника забила им всю морозилку, благо погода стояла жаркая, да и трудно выговариваемая специальность отца - отоларинголог - способствовала тому, чтобы мама не боялась детской простуды. К тому же Нанна их, семейная няня и домработница приходила только по чётным числам и ничего существенного мама готовить не стала.
Но вот дети и взрослые собрались в гостиной. Не хватало только деда. Он всю свою жизнь был ветеринаром в конных войсках, а, выйдя на пенсию, писал книги по коневодству для различных издательств. Он был занят, потому что утром ему звонили из издательства и просили поскорее закончить новую книгу. Родители подарили Ириде набор заколок для волос, а Эрику - настоящий футбольный мяч с камерой и каждый ребёнок, будучи доволен своим подарком, удивлялся тому, как можно радоваться такой бесполезной вещи, как подарок для другого. Потом мама предложила детям сделать подарки друг другу, Крис как самый младший от необходимости дарения был избавлен, хотя Эрик и напомнил родителям, что он дарил подарок Ириде, когда та окончила первый класс, а сам он был в возрасте Криса. Эрик подарил сестре купленные на сэкономленные деньги блокнот и открытку, Ирида же преподнесла мальчику свой толстый сборник сказок, уже многократно прочитанный и самой девочкой и Эриком и она вынесла его с таким видом, будто и вправду несла нечто дорогое и очень ценное.
Затем все приступили к пиршеству. На столе было много печенья, фруктов, конфет, и, конечно же, шоколадного мороженого, а главным блюдом стола был огромный ореховый торт украшенный фигурками эльфов-стрелков из сахарной глазури. Эрик съел свой кусок торта, а на фигурку эльфа, лежавшую на тарелке он долго смотрел и думал, что очень жаль, что эльфов на самом деле не существует, иначе бы прилетели бы двое-трое таких крылатых лучников, как тот что лежит перед ним и спасли бы деревья, ведь они - существа древесные, а, значит, должны помогать волшебным деревьям. Возможно, мальчик смотрел бы на этого сладкого эльфа ещё очень долго, но тут сестрёнка попыталась стащить его с тарелки брата, аккуратно поддев стрелка вилкой за лук. Эльф уже почти покинул тарелку Эрика, когда он ложкой вернул его назад. Ирида скорчила недовольную рожу, но вернулась к мороженому.
За пиршеством отец говорил детям о том, как важно в нынешнее время иметь хорошее образование и приводил разнообразные примеры. При его врачебной практике он был знаком со многими людьми и знал столько историй из жизни, что мог больше заработать, если бы стал писателем и честно описывал их в своих произведениях. И он, наверное, так бы и сделал, но побаивался, что кто-то из прототипов его героев, опознав себя в неблаговидном персонаже, придёт бить ему лицо или же подаст на него в суд. Но, здесь, за домашним столом, он мог рассказывать многое из того, что в иных случаях охраняет врачебная тайна. Мама поддакивала, она тоже могла бы рассказать много интересного, но старалась держаться в тени отца. Она была талантливой скрипачкой, окончила консерваторию и осталась в ней преподавать, но потом, когда с перерывом в три года родились Ирида, Эрик и Крис, она не смогла работать постоянно, но давала частные уроки студентам консерватории и от них знала много разных житейских историй.
В середине беседы появился дед. В Эрике он души не чаял, в тайне надеясь, что тот, выросши, продолжит его дело и тоже станет коневодом.
- А ну-ка покажи свой табель! - с деланной суровостью спросил дед мальчика. - Интересно, можешь ли ты идти работать ветеринаром?
Эрик порылся в портфеле и выудил с самого дна нужный листок бумаги. Дед медленно и торжественно надевал очки и всматривался в строчки табеля:
- Язык - пять, литература - четыре, математика - четыре. - нараспев прочитал он, снял очки и протянул мальчику руку - Ну, чтож, поздравляю Вас, Эрик Эллерс, Вы приняты на должность младшего конюха семнадцатого конного полка. Теперь Вы можете прочитать и понять приказ полковника.
Когда дед называл внука на Вы и по имени и фамилии, он либо был настроен шутить, либо наоборот был очень зол на него за проказы. Но в этот раз было понятно, что дед шутит.
- Папа! - воскликнул отец Эрика - конные части это вчерашний день воинского искусства! Новую войну сможет выиграть только страна вооружённая танками и мотоциклами.
Мотоциклы Эрик видел на улицах, но ему было трудно представить, что на мотоцикле можно выиграть войну, а вот танки встречались лишь на картинках и не производили впечатления на мальчика.
- Вот, вечно им воевать охота! - всплеснула руками Ирида и посмотрела на маму в надежде на сочувствие.
- Пусть они лучше говорят о войне, чем воюют - подмигнула ей мама.
Ирида скорчила кислую мину и вернулась к поглощению шоколадного мороженого.
- А не подскажешь, как твой хвалёный танк будет есть сено на привале? - иронично спросил дед.
Поскольку ветеринария деда и медицина отца были в какой-то мере было смежными специальностями, то за столом они часто пикировались то на медицинские, то на ветеринарные темы. Мама Эрика часто ругалась, что у деда юмор коновала, так всякий раз когда отец жаловался, что больные выдумывают себе болезни, которых у них нет и в помине, но, о которых они вычитали в энциклопедии или газете, дед всякий раз сурово говорил, что врачам пора начинать лечить людей по методике ветеринаров: чуть что - сразу под нож и на мясокомбинат, чтоб мясо не пропадало зря.
- Ну вот вы опять завелись! - всплеснула руками мама. - Амброзий! Дядя Ипполит! Давайте не будем портить детям радость окончания учебного года.
- Ладно, Джулия - сказал дед примирительно - Только вот что! Если Эрик сам захочет стать коневодом как я, чур не мешайте ему, иначе, я сниму ремень и выпорю вас обоих и не посмотрю, что это непедагогично.
Дети прыснули от смеха и мороженое растеклось по губам.
- Папа, - не унимался Амброзий - а как быть, если мой сын захочет стать врачом?
- Ну-у-у - протянул дед задумавшись. - Два врача в семье это же жутко. Вы же будете спорить по любым мелочам. Кстати, - по дедову прищуру было понятно, что он задумал какой-то хитрый розыгрыш. - А скажи-ка мне, Эрик, что такое инфаркт миокарда?
Мальчик задумался и было видно как он покраснел от мыслительного напряжения.
- Это болезнь такая - шёпотом подсказывала ему Ирида и почему-то показывала ему на левую грудь.
Дед шикнул на внучку. Но мальчик обрадовался подсказке и просиял:
- Это болезнь такая! И названа она по фамилии её, э-э-э, изобретателя.
Все, включая маленького Криса прыснули от смеха. Эрик смутился. Первым ему на помощь пришёл папа:
- Но это же вполне логично, что болезни называют по имени их первооткрывателей. Болезнь Альцгеймера, хорея Хантингтона, синдром Шерешевского-Тернера.
Он и дальше продолжать бы блистать эрудицией, но дед оборвал его:
- И что же болит при инфаркте?
Эрик снова просиял. Не случайно же Ирида показывала на левую грудь.
- При этом болят... эти, как же ж они называются - он желания показаться умным он забыл как называются груди, а на язык лезли те нехорошие словечки которыми их называли пацаны во дворе. - Молочные железы - наконец выпалил он и приготовился получить похвалу от папы за то запомнил их научное название.
Но не вышло. Отец и смеялся и хмурился одновременно. Ирида сползла под стол.
- Как я и говорил - сказал дед, хитро улыбаясь - врача из Вас, Эрик Эллерс, не выйдет. Но если Вы надумаете поступать в конные части, то знайте, что у лошадей тоже бывает инфаркт миокарда.
- Конём будет служить! - попыталась пошутить Ирида и показала брату язык.
Мама осадила дочь, а папа, который наконец отсмеялся сказал:
- Эрик, я думаю, что после сегодняшнего экзамена ты хочешь пойти погулять.
Упрашивать мальчика не пришлось. Ему не нравилось, что родственники зараннее решают кем он станет и уж тем более обидным было то, что они решают за него. А кем он хочет быть он ещё и сам не знал. Один день ему хотелось быть писателем, другой - врачом или ветеринаром, третий - учителем, четвёртый - полицейским, а бывало, что с утра ему хотелось быть актёром, а к обеду - уже астрономом. Всякий раз родня, собираясь за общим столом, делала предположения о его будущем и это утомляло Эрика. Но после происшедшего за столом конфуза ему не хотелось быть ни врачом, ни ветеринаром, ведь, у лошадей тоже встречается инфаркт этого самого миокарда.
Уже на лестнице мальчик сообразил, что забыл с собой подаренный ему сегодня мяч, но возвращаться домой он и не думал.
Во дворе его встретил Штефан - приятель по детским играм и шалостям.
- Где это тебя так? - спросил Штефан, показывая на поцаранное лицо Эрика.
- Да так, бандитская пуля - ответил тот и сделал важное лицо, будто бы и вправду он был ранен в перестрелке.
И они пошли в глубину двора, где была детская площадка с небольшим футбольным полем, окружённая разросшимся кустарником. Когда они пришли - на поле уже шла игра и они тут же вошли в игру: Эрик за одну команду, а Штефан за другую. А когда устали, ибо вечер был жарким и душным, пошли к колонке и пили воду из-под крана и обливали друг друга ею и холодная вода освежала и бодрила. Затем дети вернулись на поле и снова затеяли футбол, но почти с каждым голом игроков становилось всё меньше: кого звали родители, кто уходил сам, окончательно уморившись, а, когда на поле остались четверо, матч и вовсе прекратился.
Эрику же возвращаться домой так рано не хотелось. Игры на какое-то время развеяли его грустные мысли о том, что эльфов не существует, но теперь, в длинных тенях вечернего солнца ему снова стало тоскливо от этого. Он решил сбегать в парк, чтобы ещё раз посмотреть на те деревья, а то вдруг ночью придут лесорубы и срубят их. До парка было недалеко, всего три квартала, но родители ещё не разрешали ему ходить так далеко от дома. Поэтому он пулей он полетел туда, чтобы его отсутствия во дворе не заметили. Вот и заросли кустов у парка. Остановился. Отдышался. "А что если их уже срубили - подумалось Эрику, когда он подходил к поляне - как раз в тот момент когда я играл во дворе. Как же я прошляпил, ведь, может быть, я мог бы их спасти". Как именно он мог бы их спасти Эрик конечно же не знал, да и понятно, что семилетний мальчик не может противостоять взрослому мужчине с бензопилой в руках. Эрик шёл по тропе и был в паре шагов от поляны. Вот-вот должны показаться сами деревья или их распиленные стволы. Шаг. Другой. Третий. Мальчик делает ещё несколько шагов и зажмуривает глаза, стоит так какое-то время и, наконец, раскрывает веки. И вздыхает с облегчением: и деревья и терновник на месте. Толпа пикетчиков поредела, пропали куда-то и полицейские. Теперь можно идти домой. "Пусть так будет всегда" - подумалось Эрику и тут же другая мысль прилетела вдогонку за первой, что в этом "ТАК" и полицейские и пикетчики и лента с надписью "травмоопасно" явно лишние, но мальчик не мог сформулировать точнее, что он хотел оставить навсегда, а что - нет.
Во дворе никто не заметил его отсутствия, а домашним было не до него: Ирида переела мороженого и теперь её тошнило и все родственники, включая путающегося под ногами Криса бегали вокруг неё. Мама, конечно, поругала его за то, что он долго гулял с друзьями, но, скорее для профилактики, ведь и вправду же, не мог Эрик во дворе знать, что случилось с Иридой дома.
- Папа, - спросил Эрик после ужина - скажи, а эльфы существуют?
- Я их лично не видел, но вполне возможно - ответил отец, оторвавшись от вечерней газеты. - Многое из того, что казалось несуществующим, потом находится на какой-то забытой окраине. Тысячу лет люди считали, что чёрных лебедей не существует, а потом их обнаружили в Австралии. Так, что может и эльфы где-то там спрятались.
Эрик хмыкнул - слова отца давали ему надежду, хоть и призрачную. "Надо будет почитать про Австралию - подумал он - может быть там и вправду живут эльфы".
- Кстати, - сказал отец - ты не забыл, что в воскресенье мы идём на футбол?
Эрик в задумчивости кивнул. Про воскресный футбол он не забыл, но сейчас эльфы были важнее.
- Ты тоже думаешь, что наши могут вылететь из высшей лиги? - папа явно был настроен на долгую беседу - Может быть удастся хлопнуть дверью на прощанье и будет что вспомнить, пока команда будет играть в первой лиге.
Эрик угукнул. Когда на отца нападал приступ словоохотливости лучше было кивать и слушать, потому как отец говорил много интересных вещей, которые могли ему пригодиться когда-нибудь позднее, правда, сам рассказ отца мог не иметь никакого отношения к исходному вопросу сына. На сей раз отец избрал темой для разговора предстоящий матч в котором феарнскому "Олимпику" нужно было обязательно побеждать столичный "Спортинг". В противном случае "Олимпик" вылетал из высшей лиги в первую. Поскольку "Спортинг" досрочно стал чемпионом страны, у феарнцев была надежда, что гости будут играть спустя рукава. Отец Эрика почему-то считал, что у сына после успешного окончания первого класса единственная проблема - это судьба любимой футбольной команды и потому принялся утешать Эрика, вселяя в него надежду на чудо и приводя подобные примеры из истории.
"Лучше бы папа рассказал что-то про эльфов" - подумал мальчик.
Но папа продолжал блистать эрудицией, а когда мама ушла в соседнюю комнату, он, заговорщицки подмигнув, сказал:
- А, знаешь, я поставил немного денег на нашу победу!
Эрик улыбнулся - всякий раз когда отцовская ставка выигрывала - отец покупал ему всё что тот пожелал на сумму выигрыша, и Эрик, отвлёкшись от австралийской родины эльфов, задумался о том, какую игрушку ему захочется в это воскресенье. Но тут, вернувшаяся в комнату мама, отправила сына спать.
В детской свет уже был погашен и было слышно тихое сопение Криса. Эрик разделся и подошёл к двухэтажной кровати.
- Ирида, ты не спишь? - шёпотом спросил он, когда залез к ней на второй этаж.
- Смотря для чего - также шёпотом ответила она, открыв глаза.
- Ты можешь мне дать какую-нибудь книжку про Австралию? - попросил мальчик.
- Могу - ответила сестра. - Но завтра. Не видишь что ли: Крис уже спит.
- Не вижу, но слышу - грустно сказал Эрик, сползая по лестнице на свой нижний этаж - Тогда спокойной ночи!
- И тебе сладких снов! - ответила Ирида.
Эрик понимал, что сестре было лень исполнять его просьбу, но даже если бы она и дала сейчас нужную книжку, чтобы почитать её пришлось бы идти в гостиную и долго уговаривать маму о том, чтобы она разрешила остаться там и читать.
Он лёг на свою кровать, свернулся калачиком и закрыл глаза. Застиранный розовый слон с которым Эрик не расставался, когда был в возрасте Криса, упал на пол и мальчик поднял его. Сон не приходил. Тогда он перевернулся на живот. Полежал так минут пять, прислушиваясь к звукам вокруг него: за стенкой громко храпел дед, за окном шелестели листья. Послышалось шуршание проехавшей машины. Об эльфах почти не думалось, просто сон ушёл напрочь. Наверное, вот так и взрослеешь, просто приходит день, когда понимаешь, что эльфов не существует, а роль Санта-Клауса играет отец или незнакомец из бюро добрых услуг. Эрик перевернулся на спину и смотрел на мерцавшие на стене тени: это листва дерева не пропускала свет от горевшего на улице фонаря. Эрик вспомнил, как ещё зимой верил в то, что это не тени от веток прыгают по стене, а привидения пришли к нему в гости. И ещё ему вспомнилось, как смеялась Ирида, когда он рассказал ей об этом своём страхе. Теперь же он может не бояться привидений, ведь их тоже не существует. Это только тени и больше ничего. Он смотрел на эти узоры и веки постепенно смыкались, но когда они закрывали глаза полностью, Эрик тут же просыпался сам или же что-то будило его, то скрип кровати, на которой ворочалась Ирида, разговоры подвыпивших людей за окном, проехавшая мимо машина или полуночный звон напольных часов в гостиной, отделявший последний день весны от первого дня лета.
Но вот Эрик заснул.
А этой ночью эльфы захватили город.
Обычно говорят, что понедельник - день тяжёлый, так вот жители Феарна могут поспорить с этим выражением, так как их проблемы начались во вторник. В предрассветный час эльфы накинули на город прозрачную, но цепкую паутину сна, погрузившую в сладкое беспамятство даже тех, кто, как Эрик, не хотел засыпать и поразившую все живые существа и, прежде всего, собак, сторожащих жилые дома и учреждения, так что никто не увидел откуда и как они появились.
Неизвестно, кто именно первым заметил странные высокие фигуры в зелёных плащах на улицах города: может это были дворники, которые мели тротуары в рассветных сумерках, может - рабочие спешившие на утреннюю смену, может - торговцы, открывавшие свои магазинчики, но вскоре эта весть облетела город. Люди дивились, что это за странные существа за такие. Первым кто признал эльфов в этих загадочных существах был мальчик, проснувшийся для того, чтобы сходить в туалет. Выглянув спросонья в кухонное окно, он заметил странную фигуру на перекрёстке, подумал немного и, побежав к маме, радостно завопил:
- Мама! Там эльф! К нам прилетел настоящий эльф!
Вначале его мама подумала, что сыну приснился кошмар и стала его успокаивать, но он всё тянул её в кухню. И, действительно, на углу улиц стоял эльф, причём именно такой, каким обычно рисуют художники эльфов в детских книжках: с заострёнными ушами и в зелёном плаще. По странному совпадению, этим мальчиком был тот самый Штефан, который жил со своей мамой на два этажа выше Эрика. Весть о том, что именно эльфы появились в городе быстро облетела и дом и центральный район и весь город. Эту новость соседи сообщали людям вышедшим из дому. Этой новостью родители делились с детьми, и сослуживцы на работе. С этой новостью отец разбудил Эрика утром.
- Вставай, - сказал он - твои эльфы пришли в наш город. Видать, это ты их и позвал.
- Эльфы? Мои эльфы? - Мальчик недоумённо мотал головой. - Так ведь их же не существует.
- И кто тебе такое сказал? - Спросил его отец.
- Учитель литературы - отвечал мальчик.
- И что же он ещё сказал? - иронично поинтересовался отец.
- Что, читая сказки про эльфов, мы можем многое понять о себе - повторял услышанное вчера Эрик.
- Уж не знаю, чего бы такого о самом себе ты сможешь узнать вон от того эльфа - отец показал пальцем в окно - но они пришли.
Мальчик вскочил с кровати и подбежал к окну. И как он не тёр глаза, как не щипал себя за нос - зелёная фигура на том стороне улицы не исчезала. Тем временем проснулись Ирида и Крис и стали распрашивать что случилось, но ни Эрик, ни родители, ни, тем более, дед не могли сказать ничего более того, что в Феарне появились эльфы.
А где-то через час заговорили радиоприёмники, причём заработали даже те, что были поломаны или отключены от сети. В меру бодрый и деланно торжественный голос сообщил, что город добровольно перешёл под власть королевства аллорианских эльфов и что принц Люэртин и принцесса Барариэль гарантируют всем своим новым подданным жизнь и неприкосновенность имущества, а также благополучие и процветание города. Соблюдены будут - продолжал тот же голос - все законы и обычаи людей, так что, несмотря на некоторую необычность вашего положения, жизнь города должна продолжаться в обычном режиме. После чего радиоприёмники замолкли, а на стенах домов появились объявления, содержащие текст этого официального сообщения.
Город бурлил. Нет, жизнь в нём продолжалась почти обычной чередой, но на работе и в магазинах, на улицах и во дворах, дома и в кафе, а, особенно, возле развешанных на стенах и стендах объявлений, люди бурно обсуждали появление эльфов. Пессимисты бросились скупать спички, соль, сахар и другие продукты и самые необходимые товары, образуя очереди, и торговцы неплохо заработали на их вере в худшее. От дома к дому ползли ужасные слухи, один другого страшнее, что эльфы убивают и поедают людей и при этом говорили, что это произошло в таком районе, но люди жившие там возражали: нет, в наших краях ничего подобного не было, но вот мы слышали, что это точно происходило (тут они называли другой район или другую улицу) и тогда в разговор вступали третьи жившие вблизи этого адреса и тоже говорили, что это какая-то ошибка и в их районе тоже всё спокойно. Когда же это обсуждение угасало, возникал другой, столь же возбуждённый спор, на сей раз о том, кто раньше других увидел эльфов и где это было. Некоторые, сбившись в стайки по четверо-пятеро шли к ратуше, чтобы посмотреть на эльфов, стоящих на страже у её входов, но, подойдя к эльфам не ближе десятка шагов, этих смельчаков охватывала непонятная робость и никто не мог заставить себя не то что заговорить с самим эльфом, но даже перекинуться парой слов с приятелем в его присутствии.
- Мы-то ладно, мы своё-то пожили - говорили старушки, вышедшие на ежедневную вахту под подъезды жилых домов - а вот детей и внуков жалко. Каково им будет при эльфах.
- Может быть даже лучше будет - отвечали их дети, вполне взрослые люди, возраста родителей Эрика.
- Да как же лучше - говорили старушки - Вот раньше всё было намного лучше чем сейчас, тогда всё было дешевле и ярче.
- Знаем-знаем - отвечали их дети - тогда и небо было голубее и глина глинистее.
А затем разговор снова возвращался к эльфам и слухам с ними связанным.
Наиболее боязливые, с вещами или без них, бросились на вокзал - одни пытались разузнать есть ли эльфы в соседних городах, другие сразу покупали билеты, желательно подальше от Феарна, но их всех ожидало разочарование: прибывшие дневным поездом из столицы ко всеобщему огорчению сообщили, что и столица и все города, в которых этот поезд останавливался были заняты эльфами. Более того, они честно признавались, что ехали в Феарн не по делам, а потому, что он самый дальний из городов в этом направлении и они надеялись в нём пересидеть эльфийское вторжение.
- Почему же вторжение? - спрашивали их трусливые феарнцы - Вроде бы эльфы ведут себя мирно или в других местностях всё по-другому?
Но нет, и в столице и регионах, судя по тому что говорили пассажиры, эльфы были дружелюбны и благожелательны и никаких вольностей не позволяли. Единственное, что: новые власти закрыли государственную границу и бежать из страны не представлялось возможным. Но тут и столичные беженцы и феарнцы сходились, что так поступила бы любая новая власть и в этом эльфы ничуть не лучше людей. Вот кто-то из столичных заметил, что не знает никого из знакомых, кто хотел бы бежать от оккупантов заграницу. И никто из собравшихся не мог вспомнить, да и сами они о таком даже и не помышляли.
Затем, местные, словно вспохватившись, стали расспрашивать приезжих: как там президент Жак, парламент и правительство, но те, знали о них, едва ли больше феарнцев и ограничивались общими фразами, почерпнутыми из местных газет, что все органы власти работают в обычном режиме.
- Кстати, и комендатский час не объявили - заметил кто-то из феарнцев.
- И у нас тоже - отвечали беженцы.
На том интерес к гостям стал затухать, а на перрон подали поезд шедший в столицу и беженцы решили возвращаться по домам, а толпа местных разбежалась по своим делам, ибо кого-то сморили голод и жажда, кто-то ушёл в поисках свежих слухов и новостей, а кто-то вспомнил о своих родных и друзьях и решил их проведать.
Слухи в городе множились и родители запретили детям выходить из дому и Эллерсы весь день провели за большим столом в гостиной, играя в лото и "монополию", за исключением Амброзия, который отлучился в больницу, разузнать последние и, по возможности, достоверные сведения. Тот эльф, что дежурил на другой стороне улицы куда-то исчез и дети часто срывались из-за стола и бежали к окну, если кому-то из них и казалось, что по улице идут эльфы, но всякий раз то оказывалось ложной тревогой и больше в этот день пришельцев они не увидели. Эрик переживал более других членов семьи, играл невнимательно и неосторожно, особенно в "монополию" и допускал настолько наивные ошибки, что проигрывал даже Крису, который часто отвлекался и за которого в такие периоды все ходили по очереди. С одной стороны, он радовался тому, что эльфы действительно существуют и что он оказался прав в споре с учителем Бартом, но, с другой, он опасался, что жизнь с эльфами будет совсем не похожа на те сказки, в которых эльфы - добрые и благородные существа, помогающие людям. Если, скажем, в их квартиру ворвётся какой-то злой эльф, как же объяснить ему, что ему надлежит быть хорошим? Где-то внутри у Эрика теплилась надежда, что эльфы не причинят никакого вреда ни ему ни родственникам, но на чём она основана он не знал. Мальчику почему-то казалось, что это именно он позвал эльфов, тогда возле дуба. А ешё ему хотелось пробраться в парк, посмотреть на деревья, живы ли они, целы ли, но родители не разрешали выходить из дому.
В больнице бродили те же слухи, столь легко появлявшиеся, сколь и разрушавшиеся и никто не знал более того, что сказали по радио. Успокаивало лишь то, что никаких жертв эльфов не было, лишь Скорая привезла троих стариков с сердечным приступом, случившимся у них от неожиданного известия. Но были и приятные новости: оказывается, ни ночью, ни днём не было ни бытовых травм, ни автомобильных аварий, ни пострадавших в пьяных разборках. А самые большие оптимисты из врачей говорили в курилках шёпотом, будто боялись спугнуть удачу:
- Получается так, что эльфы смогли избавить город от неприятностей и происшествий.
- Это противоречит законам природы - возражали им коллеги - Если сегодня мало, значит, завтра будет много.
Отец вернулся домой как раз в тот самый момент, когда в висевшем на дверях квартиры почтовом ящике появилась вечерняя газета. Мама уверяла, что характерный звук, который издаёт ящик, когда в него попадает корреспонденция, она услышала за пару секунд до появления отца, а тот, в свою очередь, утверждал, что не видел на площадке ни почтальона, ни вообще кого-то из людей или эльфов. Получалось, что газета попала в ящик при помощи того же волшебства, которое заставило говорить выключенные радиоприёмники. Отец рассказал последние новости, но детей во двор, они с мамой решили не выпускать, тем более, что уже вечерело.
Вечернее солнце забрасывало оранжевые лучи в окна детской, они играли на стене и глядя на эти узоры дети сидели на полу обнявшись и рассуждали что же будет дальше. Ирида боялась того, что эльфы придут ночью к ним в дом и они договорились дежурить всю ночь, чтобы их не застали врасплох и они, в случае необходимости, могли дать отпор эльфам. Вначале дети хотели забарикадироваться в своей комнате, но потом вспомнили, что нужно будет ещё заблокировать окно, а в таком случае станет нечем дышать, затем, они подумали о том, что когда вломятся эльфы, то надо будет спасать дедушку и родителей и в результате совсем отказались от этой затеи. Первым вызвался дежурить Эрик и по уговору, он должен был сидеть первую половину ночи, а потом - разбудить Ириду, чтобы она заступила на вахту. В комнате становилось совсем темно, но дети боялись зажигать свет, им казалось, что эльфы заметят свет и придут за ними. Поэтому они достали из шкафа свечу и старинный бронзовый подсвечник, зашторили окно, от чего стало совсем темно и зажгли свечу. Ирида отправилась к себе на верхнюю полку, а Эрик остался сидеть на полу посредине комнаты. Крис, ещё недавно собиравшийся дежурить со старшими детьми уже посапывал в своей кроватке. Вдруг, Эрику стало отчего-то легко и спокойно, он перестал бояться пришельцев, он даже не понимал куда ушёл этот страх. Мальчик раскрыл шторы и поудобнее уселся на подоконник. За окном была тихая ночь и ничто не шевелилось в округе, лишь ветер колыхал ветви дерева.
Эрику захотелось посмотреть, что же стало с теми легендарными деревьями, которые росли в центральном парке и в ту же минуту он увидел их, как будто летел над парком. Ветви дуба был перевязаны голубыми лентами, сиявшими в темноте, а ветви ясеня - такими же розовыми. Вдруг к дубу прилетел сияющий голубой шар и мальчик не сразу догадался, что это не шар вовсе, а принцесса эльфов, сиявшая нежно голубым светом. Она вошла в ствол дерева и, похоже, уснула в нём. Сзади к Эрику подлетел эльф в зелёном плаще.
- Что ты делаешь здесь? - спросил его эльф.
- Я хотел узнать, чтоже произошло с этими деревьями - ответил мальчик и сам немного удивился своему голосу, он шёл не изо рта, а откуда-то издалека.
- С ними всё в порядке - ответил стражник. - Они будут служить кроватями для наследников престола до тех пор пока отстроят замок.
- А почему Вы со мной так откровенничаете? - спросил Эрик. - А вдруг я шпион какой?
- Да это всем известно - ответил эльф. - Только никто не может причинить вред наследникам, ибо сильнейшее волшебство защищает их.
Послышался сильный грохот и мальчик очнулся ото сна на полу комнаты.
- Ну вот вечно ты со своими штучками! - послышался недовольный шёпот Ириды.
Эрик осмотрелся - в комнате было темно, свеча догорела и погасла, а сам он лежал на полу под окном у батареи и над ним шатром вздыбились шторы. Он подумал, что сейчас на шум прибегут родители и он нехотя перебрался в кровать. Но родители не пришли, видимо они слишком утомились от напряжения прошедшего дня. Мальчик лежал неподвижно и постепенно уснул, на этот раз без сновидений и спал до самого утра, а Ирида, конечно же, не проснулась, чтобы сменить Эрика, впрочем и её страх куда-то прошёл, но как не допытывался потом у неё мальчик, ей не снилось ничего, подобного тому, что привиделось ему.
Утро не принесло никаких новостей, всё шло своим чередом, разве что эльфы, то и дело появлявшихся на улицах города уже никого не удивляли. Обычным чередом всё шло и в семье Эллерс. Поутру пришла домработница Нанна, она была девушкой простой и доверчивой и потому принесла с собой целый ворох слухов и сплетен, рассказывая каждую такую небылицу, она всякий раз оговаривалась, что не верит в подобные глупости. Ещё она говорила, что бродила вчера по городу весь солнечный день и видела эльфов раз пятьдесят если не больше и они произвели на неё впечатление военной выправкой, ростом и красотой лица. Отец ушёл на работу, сказав Нанне, что слухи не самая лучшая пища для ума. За отцом ушла из дому Ирида, она отпросилась у мамы сходить к подружке в гости и было видно, что ей не терпится обсудить происшедшее. А когда она ушла, настал черёд Эрика, ему тоже надоело сидеть дома, а, поскольку, ничего плохого с приходом эльфов не случилось, то мама отпустила гулять и его. Эрик где-то с полчаса бродил в одиночестве и это было ему. Первым, кто составил ему компанию был Жиль, сверстник Ириды, в обычных условиях мальчики редко общались и играли вместе, но в отсутствие своих компаний они довольно живо пересказывали слухи и опасения, услышанные ими от родителей. Вскоре, стали выходить и другие дети. Родители, и прежде всего мамы, переживали за своих чад и боялись их выпускать из дома, но пример Жиля и Эрика, которые с довольным видом обсуждали что-то прямо под окнами сделали своё дело и первые мамы дрогнули, а за ними и другие.
Во дворе только и было разговоров о том, что будет дальше. Жуткие слухи, доходившие до детей из обрывков разговоров взрослых и, потому, обраставших невероятными подробностями и деталями множились. Но дети отходчивы в любой ситуации, вот и сейчас, они обменявшись ужастиками и страшилками, связанными с приходом эльфов, разбрелись играть в свои игры и буквально через час девочки прыгали в классики и через резиночку, а мальчики ушли на дальнюю площадку играть в футбол. Несколько раз они выбегали за ворота на улицу, посмотреть, не идёт ли там эльф, но всякий раз оказывалось, что дети приняли за эльфов то человека в похожей цветом одежде, то зелёный автомобиль, то ещё что-то совсем мало напоминающее пришлых существ. И после того, опять поужасавшись новым предположениям и выдумкам, дети возвращались к своим играм.
Под вечер Эрик решился сбегать в парк и посмотреть на деревья. И, действительно, они были обвязаны широкими лентами, расшитыми золотым волнистым узором. Как и во сне, эльф-стражник не подпустил его близко к деревьям, пояснив это тем, что в них ночуют принц и принцесса эльфов, а само место ограждено волшебством. Стражник был также любезен и приятен в общении как и тот стражник из сновидения и был весьма удивлён, что человеческий ребёнок проявляет интерес к эльфийской магии и сказал, что раз Эрику это любопытно, то он может в будущем стать чародеем. "Удивительно, - подумал мальчик - этот эльф не только понимает, мою речь, но и сам говорит на человеческом языке. А, ведь, мне кто-то говорил, что эльфы не учат языки других существ".
- Это не то, что понимают под разговором люди - отвечал на его мысль стражник и Эрик даже испугался этой способности эльфа - я не разговариваю с тобой и если ты присмотришься по-внимательнее, то ты увидишь, что я даже не открываю рта. Я всего лишь читаю твои мысли и позволяю тебе читать мои.
- Это как телепатия? - спросил Эрик. Ему нравилось запоминать умные слова, подслышанные в разговорах взрослых.
- Люди называют это по-разному - уклончиво ответил стражник - Главное, что и у тебя есть такая способность, просто ты, как и все люди, никогда не развивал её.
Он хотел ещё что-то добавить, но его отвлекла весёлая компания подростков, расположившаяся прямо на виду у волшебных деревьев и эльф полетел к ним, чтобы прогнать их из парка. Эрик постоял немного и пошёл назад. По дороге он раздумывал над тем, что сказал стражник и, как ни крути, получалось, что именно благодаря этой своей способности он верил в эльфов до их появления в городе, и мог загадывать у эльфийских деревьев исполнявшиеся затем желания.
От этих мыслей его отвлёк Штефан, он ходил с родителями смотреть на эльфов, охранявших ратушу и теперь возвращался домой. Друг был в восхищении от того, что увидел эльфов вблизи и пересказывал в деталях как они выглядят. Штефан думал, что Эрик ещё не видел эльфов и потому делился с ним впечатлениями. Эрик решил подыграть другу и удивлённо ахал и охал в ответ на его рассказ. На несколько часов, Штефан стал знаменитостью двора, он несколько раз охотно пересказывал собравшимся вокруг него детям как выглядят эльфы, что они ненамного выше людей, ну, может быть, два метра с небольшим, и многие другие мельчайшие подробности. Слушать его рассказ приходили даже взрослые - несколько пожилых мужчин и женщин, боявшихся встречаться с эльфами, расспрашивали его.
В опасениях и ожиданиях прошёл один день и следующий и третий. Жизнь в городе становилась спокойнее: люди ходили на работу и делали покупки в магазинах, снова стали ходить в гости и засиживаться в кафе. Несмотря на ужасные, но ни разу не подтвердившиеся слухи, никаких происшествий не случалось, более того оказалось, что за все эти дни, которые эльфы правили городом в нём не было совершено ни одного преступления. А субботним вечером, когда ребята играли у подъезда, бросая монеты так, чтобы своей монетой выбить монету другого случилось ещё одно удивительное чудо. Родители часто запрещали им играть на деньги, потому дети играли либо самыми мелкими монетами, которые ещё были в ходу, но на которые уже ничего нельзя было купить, либо же монетами, которые уже перестали быть деньгами. Ребята были увлечены игрой, как вдруг на дверях подъезда появилось огромное объявление. Оно появилось само собой, никто не заметил ни расклейщика, ни кого-то вообще проходившего мимо, ни человека, ни эльфа, лишь дуновение ветерка настолько лёгкого, что он не в силах был поднять лист бумаги, но появившегося только для того, чтобы ребята обратили внимание на объявление. В отличие от первого случая радиоприёмники молчали. На листе бумаги крупными типографскими буквами было напечатано:
"Завтра в два часа дня на центральной площади города перед жителями выступят губернатор, принц и принцесса эльфов".
Что тут началось! Девочка Берта высказывала жуткие предположения, что эльфы хотят собрать всех людей на площади, чтобы уничтожить их или завладеть их жильём и вещами. Эрик возражал ей и утверждал, что раз принц и принцесса эльфов итак завладели городом, то они, наоборот, должны быть заинтересованы в том, чтобы их подданным жилось хорошо. В это время появились родители, которых позвал кто-то из детей и вскоре вокруг объявления началась сутолока. Взрослые обсуждали объявление столь же горячо, как и дети до того, правда, никто ничего достоверного сказать не мог, но говорили много и нервно. Самые горячие головы предлагали свергнуть эльфов, накинувшись на них всей толпой, благо эльфов очень мало, а народу в городе, почитай, полмиллиона. Другие, напротив, опасались, что захватчики принесут немало горя, так один сосед, с которым Амброзий до того был знаком весьма шапочно, настоятельно советовал всем срочно бежать из страны.
- А куда я побегу? - спрашивал Амброзий своего нового знакомого. - И я и несколько колен моих предков прожили здесь. Врачи, конечно, везде пригодятся, но разве эльфы не болеют и им никогда не нужна помощь. А у меня трое детей и им нужна благоустроенная жизнь, а не скитания.
Их спор прервала Джулия, которая забрала с улицы не только Эрика и Криса, но и мужа, резонно предполагая, что трёп с соседями не самое лучшее занятие для субботнего вечера. Дома их встретила Ирида, которая в отличие от пессимистов во дворе, была в приподнятом настроении. Оказывается, Изольда, мама её подружки Бэллы работала швеёй в ателье и к ним завезли альбомы эльфийских мод и девочки, вместе с Изольдой и двумя закройщицами увлечённо листали эти альбомы. Вернувшись домой Ирида продолжала восторгаться эльфийскими нарядами и увлечённо пересказывала маме за ужином как одеты эльфы. Отец погрузился в чтение вечерней газеты и лишь однажды пошутил, что Ирида вместе с подружкой влюбились какого-нибудь эльфа, заходившего в ателье пошить новый плащ.
- Конечно же нет - отвечала она - но одеты они очень мило.
И снова погрузилась в рассказ об эльфийской моде.
В вечерней газете на самом деле не было чего-то интересного или важного: всё то же объявление о завтрашнем выступлении, постановления мэрии и решения суда, а также заметки светской хроники: профессор археологии Латен умер, у табачного магната Давида Фредерикса родился наследник, актёр Альберт Морран и певица кабаре Джильда Аренс решили вступить в законный брак. Отдельная колонка была посвящена завтрашнему футбольному матчу. "Все реалистичные способы спасти команду от краха оказались бесполезными - пытался иронизировать журналист в этой статье - и теперь одна надежда на эльфов".
Эрику надоели разговоры Ириды и он поскорее доел ужин и ушёл в детскую. Тем временем в гостиной во всю голосил Крис, которому показалось, что мама уделяет ему мало внимания. И пока родители и Ирида успокаивали разбушевавшегося Криса, Эрик, лёжа на кровати мечтал о том, что уже завтра он увидит принца и принцессу эльфов. "Как удивительно всё получается - думал он - а ведь несколько дней назад я и подумать не мог, что они действительно существуют". Ещё мальчик надеялся, что он заснёт в мечтах и ему снова приснится принцесса эльфов, но она не пришла ему во сне, возможно, у неё было много других дел.
Всё утро прошло в сборах. Мама и Ирида, принаряжаясь, долго крутились у зеркала. Нет, конечно, они не хотели поразить своими нарядами принцессу, но покрасоваться на глазах у подруг, которых предполагали встретить на площади, они были просто обязаны. И пока они одевались, папа и Эрик успели проголодаться и, уже одетые по-праздничному, пошли на кухню делать бутерброды. Решено было взять с собой и Нанну. Дед, время от времени выходил из своей комнаты и высказывал то одни, то другие опасения относительно похода на площадь, он твёрдо решил не ходить туда и теперь хотел отговорить от этой затеи и родственников, но те совершенно не хотели слышать его доводов, более того они даже взяли с собой Криса, который за время сборов трижды менял мнение: то хотел идти на площадь, то не хотел, то опять хотел.
Наконец семья Эллерс вышла из дому. На улицах по пути к площади царило оживление, многие шли семьями и дети носились по тротуарам, рискуя выбежать на проезжую часть или врезаться в кого-то из идущих по улице взрослых. Люди были одеты нарядно и щеголевато, женщины хвастались своими нарядами и украшениями.
Ближе к площади стали появляться киоски и лотки с мороженым, пивом и прохладительными напитками, что было весьма, кстати, ибо день, как и вся предыдущая неделя, выдался жарким, ещё более кстати было то, что по решению наследников эльфийского престола всё раздавалось бесплатно. Вокруг таких киосков и лотков вились змейки очередей, но двигались они быстро и недовольных не было. Взяв на всех мороженого Амброзий Эллерс повстречал соседа Андрэ, который накануне подбивал народ свергнуть эльфов. Тот уже хорошо заправился пивом и теперь громко благодарил новую власть за безвозмездно предоставленное угощение. Удивительное дело, но каждый человек находил под обёрткой находил самый любимый им сорт мороженого или наполнителя, а те, кто были настроены на вкусовые эксперименты, получали самые необычные вкусы и их сочетания, так Эрику в его шоколадном мороженом попадались пузырьки, которые лопаясь, давали разные фруктовые вкусы.
По мере продвижения к цели Эллерсам приходилось протискиваться мимо людей спешивших туда и назад. Где-то здесь, в этой сутолоке Эллерсы потеряли Нанну, она засмотрелась на эльфов и пошла в другую сторону. На самой площади было намного просторнее, чем на подходах к ней. Хотя, главная площадь города была одной из крупнейших на континенте, что было основанием для гордости феарнцев, население города всё-равно на ней не поместилось бы, но эльфы увеличили её размеры и все желающие посмотреть на принца и принцессу разместились довольно легко и сколько бы не набивалось народа, между двумя людьми было свободное пространство в десяток-другой сантиметров. То мама, то папа Эрика встречали на площади своих знакомых и приятелей и то и дело останавливались, чтобы поздороваться или обменяться парой дежурных фраз. Нашла своих подружек и Ирида, а сам Эрик встретил лишь одноклассника Питера и девочек-близняшек Флору и Фиону, что жили в соседнем дворе. Над площадью летала дюжина эльфов, ещё примерно столько же рассредоточенно стояло среди собравшихся, не мешая им, а лишь присутствуя рядом.
Посередине широкой стороны площади стояла большая деревянная трибуна. Она была почти пуста, лишь трое эльфов и четверо людей, не то работников мэрии, не то охранников, скучали на ней, прогуливаясь взад-вперёд. Эллерсы не стали идти к самой трибуне, потому что там могло быть жарко и душно, но обосновались под кроной раскидистого клёна на противоположной стороне площади. Другим удобством их места был лоток с мороженым расположеннй в десяти метрах. Вокруг них обсуждался вопрос: как именно эльфы будут говорить с людьми. Эрик, уже общавшийся с эльфами лишь улыбался слушая версии взрослых. Одни утверждали, что те будут говорить через переводчика и даже пытались выведать у соседей где будут готовить переводчиков с эльфийского, другие возражали им, что эльфы уже успели выучить человеческий язык, тем более что, если верить легендам, Наследники провели пятьсот лет в непосредственной близости с людьми. Обе стороны уже были готовы спорить на деньги и с каждой следующей минутой ставки росли. Эрик видел, что отец, человек азартный, хотел принять участвие в этом пари, но присутствие мамы удерживало от этого. Кроме того, мальчик, каким-то чувством, понимал, что отец, ни разу не высказавшийся ни за одну из версий, верит в существование эльфов-переводчиков. Откуда пришло это знание, Эрик не мог сам себе объяснить. "Возможно это и есть та самая способность, о которой говорил стражник" - подумалось ему.
И вдруг все затихли. Никто не понял, что именно произошло, но весь гул и гам многотысячной толпы затих в одно мгновение. Те, кто стоял лицом к трибуне заметили, как на неё взошли мэр господин Ламберт и несколько его помощников. В небе появились три летящие фигуры: одна в фиолетовом плаще принадлежала, как Эрик поймёт позднее, эльфийскому губернатору, две другие - в тёмно-синем и огненно-красном плащах - принцессе и принцу. Они подлетели к площади и сделали над ней круг. Люди ликовали и думали: мы видим их, наследники эльйфийского трона не выдумка. Ирида смотрел на летящих эльфов как завороженная. Отец взял Криса на руки и тот вместе со всеми приветственно махал эльфийской троице. Эрик тоже был зачарован их полётом и заметил, что принцесса выглядит почти также как в его сне, только плащ во сне у неё был другого тона. Трое опустились на трибуну. Ликование тотчас сменилось тишиной. Эрик с удивлением замечал как эльфы ловко управляют собравшимися.
Мэр подошёл к стоявшему посередине трибуны микрофону - его голос разливался над площадью и шёл не так как ранее из громадных колонок по краям трибуны, а именно разливался над площадью и каждый слышал так, будто стоял рядом с трибуной. Мэр говорил бодро и, наверное, вполне искренне, что он имени всех жителей Феарна благодарит эльфийское племя аллорийцев за то, что они приняли участие в жизни города, а, особенно, принца Люэртина и принцессу Барариэль, согласившихся в это сложное время принять город под свою опеку и покровительство. Губернатор, выступавший следующим, был более конкретен в высказываниях, он пообещал гражданам сохранность имущества и их прав и свобод и заговорщицки подмигнув - да-да, хотя Эрик стоял очень далеко ему показалось, что он именно подмигнул - сообщил, что новые власти приготовили приятный сюрприз. Услышав человеческую речь от эльфов спорщики, стоявшие вокруг конечно же ругались про себя: одни за то, что не побились об заклад и не выиграли денег, другие за то, что могли столь легкомысленно проиграть крупную сумму.
Голос Барариэль был настолько мягким и певучим, что мог бы околдовать всех мужчин города, да, наверное, и женщин тоже, во всяком случае Ирида была от неё без ума, а вот Эрику он показался приторно-сладким. Ещё меньше понравилось мальчику что и как она говорила: часто повторялась, особенно в том, как она любит горожан, людей и всё живое на планете. Поразмыслив, Эрик решил, что так было задумано специально, чтобы принцесса понравилась девочкам и женщинам, а губернатор и принц - мальчикам и мужчинам, потому он погрузился в поедание мороженого и ждал речи принца.
- Дорогие мои подданные! - говорил Люэртин - пятьсот лет назад наша мать Эллирия Люэрра, чтобы сберечь нас, поместила в стволы деревьев и все эти пятьсот лет мы с принцессой Барариэль скрывались благодаря деревьям, росших на вашей гостеприимной земле, а вы и ваши предки заботились об этих деревьях. Мы выражаем вам свою искреннюю благодарность за это. Несмотря на наши различия в культуре, языке и традициях и я и Барариэль будем заботиться о каждом из вас и охранять вас и ваши традиции и обычаи также тщательно, как вы берегли нас все те годы, пока мы были лишены нашего войска, нашего племени, ушедшего в изгнание после трагической смерти нашей матери Люэрры. Мы с принцессой узнали, что жители Феарна очень любят футбол, а сегодняшний матч очень важен для дальнейшей судьбы вашей команды и потому мы решили сделать всем вам наш скромный подарок: каждый из вас может пойти на стадион, чтобы увидеть этот решающий матч. Мы позаботились о том, чтобы мест хватило всем и вот сейчас каждый из вас может найти в своём кармане билет ...
Он сделал паузу. Толпа не сразу заревела от восторга, но каждый проверил, а так ли это, и это так и было, а те у кого не было карманов, как, например, у девушек в лёгких платьях, находили билеты в дамских сумочках или же они просто появлялись в руках, а у пришедших семьями все билеты оказывались у главы семьи. Радостные возгласы неслись над площадью, хотя по здравому разумению, было совершенно непонятно как такое количество народу сможет разместиться на небольшом стадионе "Олимпика", но люди увидели за сегодняшний день столько чудес, что уже перестали удивляться и задумываться о них.
- Теперь, пойдёмте же на стадион! - сказал Люэртин, когда эмоции людей схлынули. В его руках появилось зелёно-красное знамя феарнского "Олимпика". Принц, как заправский фанат, одел флаг на спину. Такие же флаги появились и в руках принцессы и губернатора. - По нашей, эльфийской, традиции каждый торжественный день следует отмечать шествием, поэтому мы подготовили торжественное шествие на стадион.
Сказав это, он взлетел над трибуной и за ним последовали принцесса и губернатор тоже одевшие на спины флаги "Олимпика". Они полетели к ратуше и приземлились в самом начале узкой улочки, которая вела от ратуши в Старый Город. Там они и мэр Ламберт, сев на лошадей, покрытых зелёно-красными попонами, возглавили процессию, которая двинулась к стадиону. Длинной змеёй растеклась она, люди с площади постепенно вливались в неё.
Возле ратуши раздавали идущим футболки, флаги, шляпы, шарфы с цветами городского клуба, а также различные дуделки, свистелки и пищалки, которые так любят болельщики. Это, как и напитки и мороженое на площади было совершенно бесплатным. Эллерсы одели на головы фанатские рогатые шлемы из мягкой и плотной ткани, которые отец каждый раз обещался купить, но всё откладывал на потом. Мама Эрика удивлялась откуда у эльфов столько материала для атрибутики, но в целом шествие ей понравилось и она даже пообещала, что если следующие матчи будут проходить столь же радостно и весело, то она, так и быть, будет ходить на игры хоть каждое воскресенье. Сам же Эрик с одной стороны был доволен, что мама полюбила футбол, с другой же, он не знал понравится ли маме сама игра, да и следующий матч должен был состоятся аж осенью, а, значит, за это время мама могла передумать, а сегодняшнее шествие могло стереться в её памяти. Вместе с людьми в процессии участвовало много эльфов и все они были на лошадях в зелёно-красных попонах.
- Вот жалко, что дед не пошёл - сказал Эрику отец, глядя на идущих перед ними конных эльфов - ему было бы приятно, что эльфы так любят лошадей.
- Обязательно надо будет ему рассказать об этом - согласился мальчик.
- Если бы он был сейчас с нами - сказала Ирида - он наверняка бы нашёл у их коней кучу болячек и обругал бы эльфов, за то что они кормят их не так, как положено по науке.
Тем временем Эллерсы, идя в процессии уже проходили мимо своего дома. Они видели стоящего на балконе деда и махали ему, дед же их не видел, потому что у него рябило в глазах от флагов и одежд, но ему было приятно, что эльфы очень любят лошадей, да и к тому же он был футбольным болельщиком ещё в те годы, когда не было чемпионата страны, а команда Феарна ездила в другие города на выставочные, как говорили тогда, матчи и нынешнее шествие вызвало у него живейшие воспоминания молодости.
Колонна двинулась вниз, к реке, пересекла её и пошла по широкому проспекту. Глаз Эрика отмечал, что при эльфах город стал несколько зеленее, чем был ранее, на месте больших пустырей и открытых площадок теперь возвышались тенистые деревья, причём не юные, с куцей кроной, какие обычно высаживали люди, а раскидистые. Те, места, мимо которых проходил Эрик казались ему более уютными.
Вот голова колонны, подошла к цели свое шествия, Эллерсам сам стадион ещё был не виден, но был слышен восторженный гул, но ни семья Эрика и Ириды, ни их соседи по колонне ещё не могли понять, что именно случилось впереди, а когда они подошли к стадиону, восхищались столь же бурно: ведь за одну ночь, а жившие неподалеку люди уверяли, что и ещё быстрее, эльфы из старого стадиона с облупленной, даже на фасаде штукатуркой, построили новый многоярусный.
Дойдя сюда, толпа разбрелась по своим секторам. И хотя времени до начала матча оставалось совсем немного, папа взял мороженого и, на удивление мамы, всё получилось вовремя: когда они садились на свои места - команды как раз выходили на поле.
Первый тайм был скушен: обе команды отбывали номер и мяч держался в середине поля. Болельщики тихонько матерились с одной стороны ожидая чуда, с другой - довольствуясь ничейным счётом, который при определённом раскладе в других матчах мог спасти их команду. Женщины и девочки, многие из которых пришли на игру впервые, тем более скучали и разглядывали наряды соседок. Эрик смотрел за игрой одним глазом, другим же наблюдал за мамой и сестрой, ему было интересно как они, впервые попавшие на матч, видят его. Ирида же на игру не смотрела, она вовсю на пару эльфов, сидевшую на пару рядов ниже их: зелёные, цвета молодой листвы костюмы, вышитые изысканным узором - они казались ей воплощением волшебства. А когда шла последняя минута первого тайма и болельщики уже предвкушали холодное пиво с рыбой в перерыве, нападающий "Виктории" таки забил гол, обыграв трёх защитников "Олимпика" и вратаря. На перерыв феарнцы ушли, понурив головы.
- Даже эльфы не могут ничего сделать с нашей командой - возмущались одни.
- Ну что же вы хотите: как живём так и играем - отвечали им другие.
- Опять выходной зря потратили - говорили третьи.
- Стадион эльфы построить смогли, так ещё бы и футболистов новых завезли бы! - восклицали четвёртые.
Единственное, что радовало: пива и прохладительных напитков в этот жаркий день хватило всем и они, как и на площади, были бесплатными.
Во втором тайме случилось чудо: всякий раз, когда хозяева били по мячу в сторону ворот соперника, он, описав замысловатую траекторию, оказывался в сетке ворот гостей. За две минуты "Олимпик" сравнял счёт и вышел вперёд, но эльфы и не думали успокаиваться: один за другим в ворота "Виктории" влетело тридцать семь мячей. Когда часы на руке судьи отсчитали положенные сорок пять минут он дал свисток об окончании встречи и убежал в подтрибунную каморку потому как и сам ошалел от увиденного. Нет, голы были забиты по футбольным правилам, только все они забивались вопреки законам природы. Удивлялись увиденному и болельщики, но их удивление было иным:
- Наконец-то и нам повезло - говорили они.
- Разве такое возможно? - спрашивала мама Эрика после самых невероятных голов.
- Ну ты же видишь, что это возможно - отвечал он.
После матча над стадионом полчаса, если не дольше, бушевал фейерверк, так как будто "Олимпик" стал чемпионом мира. Празднование перекинулось на улицы и город гудел. Но Эллерсам пришлось бысто бежать домой, ибо Крис устал и закапризничал. И уже сидя на окне в детской Ирида и Эрик наблюдали как люди до рассвета зажигали фейерверки и пели весёлые песни.
А уже наутро дом гудел как растревоженный улей: обворовали квартиру, что прямо над Штефаном и его мамой Малией. До появления эльфов в ней жил дальний родственник мелкого клерка из мэрии, точнее ни Амброзий Эллерс, ни другие соседи не знали. Когда же появились эльфы, хозяин квартиры, чего-то испугавшись, исчез совсем. Первой неладное заподозрила мама Штефана, когда среди ночи в квартире сверху раздавались громкие шаги и, как ей казалось, кто-то двигал мебель. Мужчины в доме не было - с уехавшим в другой город отцом Штефана она пару лет назад разошлась - и она не стала интересоваться что это происходит. Когда наутро соседи с верхних этажей шли на работу, они заметили, что замки в злополучной квартире взломаны. Из любопытства они вошли внутрь и увидели, что всё там перевёрнуто вверх дном. Вскоре о происшествии знал весь дом. Большинство досужих болтунов обвиняли в том эльфов, не принца и принцессу, конечно, ибо у тех и так всего вдоволь, но какого-то простого стрелка, который позарился на бесхозное добро. Малия и ещё несколько человек хотели позвать полицию, но эти болтуны отговаривали её, мол, наши против эльфов не попрут, а эльфы своих завсегда выгородят. Так никто из жителей дома и не понял: звали ли полицию или же она появилась сама, но только во дворе под удивлёнными вглядами зевак, появился высокий рыжий эльф в фуражке полицейского, а за ним семенил толстый полицейский-человек. Эти двое сразу же, не спрашивая ничего у людей, прошли в ограбленную квартиру. Полицейский-человек пытался выгнать из этой квартиры соседей, говоря, что они мешают проведению следственных действий, но полицейский-эльф одёрнул его:
- Какие тут следственные действия, тут всё очевидно и преступник будет пойман быстрее чем ты выкуришь трубку.
Полицейский-человек ухмыльнулся, а эльф слегка развёл руки в стороны и в комнате появился заспанный юноша в ночной пижаме и с большим мешком в руках. Эльфийская магия выдернула его прямо из кровати, вытащив из-под его кровати мешок с награбленным добром. Соседи признали в юноше племянника хозяина квартиры, жившего где-то в деревне под Феарном и дело стало совсем прозрачным: воровитый родственник воспользовался отъездом дяди и общей неразберихой после прихода эльфов и ограбил квартиру. Он, конечно же, не ожидал такого поворота событий, более того, в тот момент когда полицейский-человек надевал на него наручники, ему всё ещё казалось, что он спит.
- Я проснусь и ты исчезнешь! - Кричал вор.
- Я-то врядли исчезну - отвечал полицейский-человек - А вот ты точно променял ночную пижаму на тюремную.
Вора увели, а двери квартиры запечатали лентой с магической печатью.
Выступление на площади, шествие и, конечно же футбольный матч произвели впечатление на детей двора, они прониклись к эльфам уважением, а после раскрытого ограбления они перестали бояться эльфов. Если раньше играли в войнушки на исторические темы, скажем, во французов и англичан при Ватерлоо, то теперь - в эльфов и людей. А ещё дети во дворе активно обсуждали принца и принцессу. Так, соседский мальчик Роберт, учившийся на год старше Эрика пытался втолковать своей младшей сестрёнке Джине все сложности жизни при эльфийском дворе.
- А Люэртин и Барариэль - они муж и жена? - спросила Джина.
- Нет, - ответил ей Роберт - они брат и сестра.
- А почему? - спросила Джина.
- Если бы они были муж и жена, - важно ответил Роберт - они назывались бы король и королева.
- А когда они станут королём и королевой? - не унималась Джина.
Эрику не дослушал конца их беседы, но, минут через десять он слышал, как мама Роберта вычитывала его за то, что тот назвал свою сестрёнку круглой дурой.
Ребята во дворе заметили, что вместе с приходом эльфов на деревьях появилось много омелы, которую люди считали сорняком и паразитом, живущим на ветвях деревьев и пьющим их соки. Ребята говорили, что омела - это своего рода инкубаторы для маленьких эльфят и что будто бы эльфы откладывают яйца в омелу, подобно бабочкам. Хотя Эрик видел как эльфята летают вокруг омелы, ему не верилось в россказни пацанов, ведь трудно себе представить, что такие разумные существа как эльфы могут вылупляться из яиц как бабочки, крокодилы или индюки.
Как-то вечером, в их двор залетели три подвыпивших эльфа, они расселись на раскидистом клёне, который рос в глубине двора, и потягивали из фляг пряные настойки, аромат которых разносился на весь квартал. Эрику и другим ребятам казалось очень необычным и странным то, что эльфы выпивают как простые люди. Но они вели себя совершенно иначе: отпив глоток-другой, по очереди затягивали какую-то песню, то бодрую, то протяжную, словно соревновались между собой в пении. Пели они на эльфийском языке и потому люди не понимали слов, но звучали эти песни настолько мелодично и красиво, что не только дети, но и взрослые приходили послушать их пение. Они попросили у эльфов разрешения присесть послушать песни, расселись вокруг клёна, развели костёр, делали шашлыки, пекли картошку в золе, переговаривались с эльфами и слушали их песни. Взрослые принесли домашнего вина и угощали им гостей, а те дали им отхлебнуть пару глотков из своих фляг. Посиделки затянулись до рассвета, а, когда стало светать, эльфы поднялись в небо и улетели и ни в полёте, ни в их движениях на земле не было не больше опьянения, чем тогда, когда они присели на этот клён.
В середине лета Эллерсы отмечали день рождения мамы Эрика. Она пекла яблочный пирог, а домработница Нанна готовила несколько праздничных блюд, которым она выучилась в горной деревне, откуда она была родом. В гости приходили мамина мама бабушка Джуна и мамина сестра тётя Августа. Отец недолюбливал бабушку и считал, что она испортила тёте жизнь. И мама и тётя росли очень талантливыми девочками: мама занималась музыкой, а тётя - живописью, но после смерти деда Артура бабушка настояла на том, чтобы тётя бросила обучение, как говорила бабушка, "детским калякам-малякам" и устроилась работать клерком в мэрию. За десять лет тётя доросла до должности старшего помощника референта финансов, но ей там было скучно и одиноко. К тому же она никак не могла выйти замуж и это делало тётю Августу в глазах папы маленькой девочкой, которая не в состоянии сделать ни одного серьёзного поступка. Но в этом году папа ждал визита тёти Августы со свежими новостями ещё за пару недель до маминого дня рождения, он говорил: "Она ведь каждый день общается с эльфами, видит, простите за каламбур, что они за люди, и может знать какие у них планы относительно людей". Отец уже несколько раз в течении лета звонил тёте узнать какие-то новости из мэрии и всякий раз трубку брала бабушка Джуна и говорила, что это не телефонный разговор.
В этот раз Нанна появилась поздно вечером накануне и она долго обменивалась с новостями с родителями из-за чего половина блюд, в том числе и яблочный пирог к утру готовы не были. Да и последние блюда вынимались из духовки уже в тот момент, когда бабушка и тётя с тортом и букетом цветов в руках уже звонили в дверь.
Обцеловав внуков и вручив им кулёк леденцов, они проследовали в гостиную. Там, едва поздравив виновницу торжества, начался долгий разговор. Тётя Августа отзывалась об эльфах очень восторженно, говорила, что они прекрасно разбираются в искусстве и обещала, что при эльфах мама станет популярным музыкантом и при этом подмигивала ей. Ещё тётя была восхищена отсутствием у эльфов бытовой техники: стоит им посмотреть на лужу на полу, как она тут же просыхает, не говоря уже о мытье посуды или полов.
Напротив, бабушка считала, что эльфы ненавидят людей и хотят извести их, но людей сейчас слишком много и пришельцы бояться с ними что-то делать. Мама колебалась из стороны в сторону, в зависимости от того, кто - бабушка или тётя - брал верх в разговоре. Отец видел в эльфах и хорошее и плохое, но не мог понять их. То он восхищался совершаемыми ими чудесами, то говорил возмущённо:
- Представляете, эльфы пытаются внедрить в нашей больнице магические методы лечения, они всерьёз уверяют, что наложением рук или особым взглядом можно вылечить человека. И это при том, что никто из них не имеет никакого медицинского образования. Пришёл к нам в больницу один эльф, длинный такой, его назначили замом главврача по части магической медицины и давай каждый день собирать нас и впаривать свои методы. А я у него возьми и спроси: а где проходит сонная артерия, так он аж позеленел весь, говорит: вы ничего не понимаете в медицине.
- Ну и превосходно - отвечала на то бабушка. - Так они все перемрут и мы освободимся от эльфийского ига.
А ещё отец хвалил эльфов за то, что со времени их появления резко снизились заболевания, а особенно - сезонные.
Зато деду Ипполиту эльфы нравились, те, прознав каким-то образом, что он любит лошадей и хорошо в них разбирается пригласили его заведовать конюшней гвардейской конницей принца и теперь он весь день пропадал, занимаяь своим любимым делом. Эльфийское волшебство он, конечно же, принимал плохо и всякий раз удивлялся когда такие чудеса происходили, но постепенно привык и к нему и говорил, что и в годы его молодости лечили лошадей добрым словом, когда не было лекарств.
И они так беседовали до самого позднего вечера и так и не смогли убедить друг друга в своей правоте. Нанна уже увела детей в детскую, а они всё ещё спорили.
Тогда же, в середине лета, эльфы развернули большие раскопки на Лысой горе, где когда-то находился замок, в котором укрывалась Эллирия. По одиночке или небольшими цепями по трое - по четверо они прочёсывали местность, пристально смотря в землю, подобно тому как люди, в поисках сокровищ, прочёсывают землю металлоискателем. Там, где эльф видел, что на глубине спрятан некий предмет он начинал копать и вскоре на свет появлялась та или иная вещь, принадлежавшая Эллирии. За неделю поисков они нашли почти всю серебряную посуду королевы эльфов и ещё множество других её вещей, вплоть до заколок и золотой змейки, которую она носила на левой ноге, но главная ценность - священная корона королевы Аллориана - всё никак не находилась. Эрик, как и другие ребята во дворе искренне удивлялись, ведь, эльфы казались такими всемогущими, а тут у них не получалось найти довольно большой предмет. Знакомый мальчика эльф-стражник, случайно встреченный где-то на улице, объяснил ему, что главная причина этой заминки в том, что на корону, как и на многие другие вещи были наложены особые чары, чтобы никто посторонний не мог найти эти предметы (случайно или преднамеренно) и воспользоваться ими. Прошла ещё неделя и корона нашлась, а на следующий же день королевский замок был восстановлен и наследники аллорианского двора открыли его для посещения людьми. Как только на Лысой Горе начались раскопки, в лесах вокруг города, а, особенно, вблизи Лысой Горы поселилось много эльфов, они строили свои шарообразные жилища в кроне деревьев на высоте полутора-двух метров от земли.
В первый же день открытия замка выстроилась настолько громадная очередь, что эльфам пришлось целую неделю пускать желающих попасть в замок круглосуточно, а люди, могли выстаивать в очереди ночами напролёт. Кроме того, они постановили, что до тех пор пока все желающие не посетят замок один раз - те кто уже побывали в нём не смогут попасть внутрь. В день открытия замка отец был занят на работе и Эрик попросился у мамы сходить посмотреть на замок со Штефаном и его мамой.
У самого подножия Лысой Горы начиналась длинная очередь. Они стали в её хвост, но продвигалась очередь быстро, к тому же, как и на других массовых мероприятиях напитки и мороженое раздавали совершенно бесплатно. Уже у подножия горы замок заворожил мальчиков своими зубчатыми стенами и многочисленными башенками, стены которых были расписаны разными красками. Ещё больше удивил замок внутри: его длинные галереи с портретами аллорианских королей, вельмож и героев древности; огромные залы для балов и приёмов, стены которых отделаны дорогими породами дерева и драгоценными камнями; аппартаменты предназначенные для вельмож и фрейлин, ещё не въехавших в замок, отделанные тончайшими обоями с яркими рисунками; залы для фехтования и стрельбы из лука, с арсеналом стрелкового и холодного оружия, настолько богатым, что Эрику казалось в мире нет такого оружия или его разновидности, экземпляра которого не было бы в этом арсенале и тут же многочисленные доспехи - кольчуги, латы, наручи, шлемы, расставленные в окружавших залы коридорах и галереях, в особом, понятном только хранителям арсенала порядке; зверинец, в котором обитали ручные львы и леопарды и много других диковинных животных; конюшни, в которых лошади стояли в дорогих разноцветных попонах и арены для их выездки; большие пиршественные залы с многофигурными росписями на потолке и стенах и витражами в стрельчатых окнах и, наконец, вершина всего этого великолепия - спальни принца и принцессы с большими мягкими кроватями, огромными зеркалами и мебелью, инкрустированной алмазами и рубинами. Эрик понимал, что размеры помещений замка были сильно увеличены эльфами при помощи волшебства, но величие замка зачаровывало. В самом конце прогулки по замку Малия и мальчики поднялись на дозорную башню, возвышавшуюся над замком. Вид с неё был чудесен: к востоку, весь как на ладони лежал город, со всеми его улицами и переулками, а вокруг простирались бесконечные леса, в которых мерцали огоньки эльфийских жилищ.
Когда же в воскресенье Амброзий и Джулия взял детей посмотреть на замок и они, отстояв ещё более длинную очередь, подошли к воротам замка, мальчик не смог пройти сквозь ворота, прозрачная, словно стекло, плёнка не пропускала его, хотя и родители и сестра и брат спокойно проходили сквозь неё и туда и назад и Эрику пришлось остаться по эту сторону ворот. Он присел на лежавший неподалеку от ворот камень и рассматривал стоящих в очереди горожан. Вдруг появился знакомый эльф-стражник.
Мальчик очень удивился, увидев его здесь, ведь его знакомый охранял деревья в центре города, но эльф сказал, что служит в свите принца и теперь он работает то здесь, то там, а сегодня заглянул в замок случайно, потому как должен передать приятелю свёрток. Узнав отчего Эрик сидит задумчив и невесел, эльф предложил провести мальчика в замок и тот долго не соглашался, думая, что плёнка не пропустит его, но эльф взял его за руку и они вдвоём спокойно прошли через ворота. Благодаря провожатому Эрик быстро нашёл родственников в одном из залов замка, а эльф, вернув ребёнка родителям, отлучился отдать свёрток. Но не успели они осмотреть и этот зал, как эльф вернулся к ним и был им вместо экскурсовода, показывая самые интересные и загадочные помещения замка и рассказывая различные истории из давних времён. Задержались они доподзна, пока в глазах не потемнело от увиденного и услышанного, пока личности и их амурные и военные приключения не сплелись в единый хоровод, а все эльфы на портретах и битвы на батальных картинах и фресках не стали казаться одинаковыми.
А на следующее утро - новая новость от принца и принцессы эльфов: они решили официально перенести столицу государства в Феарн. И потянулись из Мипха, прежней столицы государства поезда с переселенцами, государственными чиновниками, которые переезжая сюда брали всё, что только могли увезти, даже фикусы в кадках везли они. К югу и к востоку от города эльфы создавали дома и целые кварталы для новых жителей, причём именно создавали, а не строили, потому что дома вырастали из воздуха минут за десять до прихода очередного поезда. Ирида с подружками часто бегала посмотреть на это чудо, а Эрика не пускали ни одного, ни с друзьями, ему лишь однажды удалось упросить сестру взять его с собой. Отец, гуляя с детьми по городу показывал им то и дело: вот идёт наш президент Жак, вот - премьер-министр с супругой, а вон - там спикер парламента, и добавлял, что странно, каждый день наблюдать на улицах города людей, которых раньше видел только на страницах газет. В отличие от прежних времён политики и крупные государственные чиновники не отгораживались от людей, потому что, с одной стороны, они были невредимы благодаря наложенному на них эльфами волшебству, а, с другой, соседство с эльфами вынуждало их к большой открытости к простым людям.
Чем больше люди узнавали эльфов, тем смешнее им казались их страхи, связанные с первым контактом с иной расой, получалось так, что люди приписывали пришельцам собственные худшие черты характера, например, корыстолюбие. В действительности же у эльфов не было потребности в деньгах и других материальных ценностях, столь значимых для людей, ведь при помощи волшебства они могли получить практически всё. Поэтому и работали эльфы не из-за денег, а из интереса к делу, которым занимались. Не интересовали пришельцев и другие вещи значимые для людей, такие как автомобили и другие технические устройства. И, правда, зачем ездить на машине, которую нужно заправлять, ставить в гараж и проходить регулярный техосмотр, когда почти все эльфы умеют летать и это умение для эльфа намного полезнее, чем умение водить автомобиль для людей. Правда, иногда, эльфы просили людей показать им как работает то или иное устройство, но скорее из любопытства. Да и такие случаи были редки. Пришельцы в основной своей массе интересовались лишь самими собой, своей историей, литературой и магией, а на человеческие занятия смотрели с иронией. Любили эльфы военные и магические игры, причём трудно было понять, где это военные умения, а где - волшебство. Так любимым игрой эльфов было соревнование стрелков из лука. В этой игре один эльф стрелял из лука, при помощи волшебства направляя стрелу в самый центр мишени, другие же своими чарами должны были помешать его стреле.
Люди быстро осваивались в эльфийском королевстве. Много колдунов, а ещё больше - шарлатанов открывали курсы под громкими названиями "все секреты эльфийской магии за один месяц" или "научим летать по-эльфийски за четыре занятия". Люди покупались на такие вывески, но, понятно, что ни человеческие колдуны, ни, тем более, шарлатаны не могли научить тому, чего они сами не умели, а их ученики, пытаясь взлететь самостоятельно, бывало, разбивались и эльфам пришлось развесить по городу объявления: "Не пытайтесь взлететь с крыши, взлёт разрешён только с ровной поверхности!". Но нет худа без добра: видя интерес людей к волшебству, и то, какое количество мошенников пытается зарабатывать на их искусстве чародейства, эльфам пришлось открыть настоящие курсы эльфийского волшебства для людей. Летать они конечно не учили, но зато показывали многие хитрые штучки, полезные в быту. Открылись и курсы эльфийского языка, но на них люди шли не настолько охотно, как на чародейство.
Не успел Эрик и оглянуться как лето закончилось и подошло первое сентября, а, значит, пора было возвращаться в школу, потому как эльфы вовсе не собирались отменять школы, на что надеялись некоторые дети.
Стоя перед новым расписанием уроков, Эрик, как и другие ученики был сильно удивлён. Только в его втором классе добавилось четыре новых предмета: магия, эльфийский язык, эльфийская литература и мантика. У более старших классов кроме всего этого добавились история эльфов и история мантики. Ирида даже присвистнула от удивления и убежала делиться новостями с подружками. Эрик поплёлся в класс. Перспектива новых предметов его скорее пугала чем радовала: ни родители, ни сестрёнка в них ничего не понимали и надеяться на них помощь было совершенно нереально, к тому же что будут изучать на этих уроках он не знал. А ещё Эрик не знал, что означает новое слово "мантика", ему почему-то казалось, что мантика происходит от слова "мантия", а, значит, на этом предмете будут учить шить эльфийские одежды. Перспектива заниматься шитьём как девчёнки его не радовала.
Класс, ожидавший учителя гудел: девочки, встретившись снова в школе, обнимались будто они не играли друг с другом во дворах всё лето, а, действительно, не виделись несколько месяцев, мальчики оживлённо обменивались новостями и бегали между партами. Наконец вошёл Барт, у Эрика он был не только учителем литературы, но и классным руководителем. Казалось, что учитель сильно постарел за лето: его плечи ссутулились, а на голове прибавилось седых волос. Но когда он заговорил, его голос был бодр как прежде.
- Я хотел бы извиниться перед всеми вами - сказал он - за то, что я не верил в эльфов, а они действительно существуют. И, особенно, я хотел бы извиниться перед Эриком, наверное единственным учеников в классе, который искренне верил в них и оказался прав, чтож, вы, дети, своим детским чутьём иногда оказываетесь умнее и прозорливее нас, взрослых.
Эрик вроде бы должен был чувствовать себя победителем, ведь сам умный и учёный Барт признал его правоту, но мальчику почему-то было нерадостно, ему даже было жалко учителя. А тот меж тем продолжал:
- Эльфы не только существуют, но и являются наиболее выдающейся расой во всей Вселенной. Как показали новейшие исследования эльфийских учёных, именно эльфы создали величайшие изобретения в мире, подсмотренные, затем, людьми, и именно на эльфийском языке изначально были написаны произведения Гёте, Шекспира, Ронсара, Аллана По, Басё и Лао-Цзы... - Кто это такие Эрик не знал, но судя по пиетету с которым учитель произносил их имена, то это должны были быть ну очень известными писателями - а затем уже безвестные переводчики перевели их на человеческий язык.
Учитель говорил долго, увлечённо и красиво, использовал цветастые выражения и вообще выглядел как обычно. Как и в прошлом году, увлёкшись чем-нибудь, он вспоминал о прошлом домашнем задании лишь к концу урока, вот и сейчас он вспомнил о списке книг, которые следовало прочитать летом лишь тогда когда звонок прозвенел. Это было очень кстати, ведь разительные перемены в городе не способствовали вдумчивому чтению обязательного списка литературы.
Пару уроков спустя, как раз после большой перемены, когда дети успели и побегать и поесть, пришло время урока магии. В класс вошла полная эльфийка с длинными и прямыми чёрными волосами. Эрик даже удивился: до того ему казалось, что эльфийки не бывают ни полными, ни черноволосыми, но потом он сообразил, что она волшебным образом изменила свою внешность, чтобы выглядеть такой, какой ей нравилось быть.
- Синдариэль - представилась она - А как зовут каждого из вас я и так знаю, потому, что я владею магическими техниками, которые мы с вами и будем учить. И хотя большинство наших занятий будет практическими, откройте тетрадки и запишите определение: "Магия - это наука, основанная на воздействии на окружающий мир, противоречащем естественным законам природы".
Ручки и карандаши учеников старательно заскрипели. Синдариэль повторила текст несколько раз. Когда отстающие ещё дописывали последние буквы, Альберт, записной отличник класса спросил:
- Наука? Тогда почему её не изучали в человеческих школах и университетах?
- Отличный вопрос, - сказала учительница - я и сама задумывалась над ним. Магия скорее сродни искусству, чем науке. Это способность, которая есть у каждого, будь это эльф или же человек, но у одного есть талант, а у другого - нет, вот и получается, что кто-то может написать шедевр, а кто-то - увы. Но, авторы учебника для вас, человеческих детей, посчитали, что вам будет проще понять о чём идёт речь, если назвать магию наукой и я не могу на первом же занятии отступать от учебника.