Это был первый дождь нового лета. Он начался с рассветом, не дожидаясь пока мутный диск небесного коло появится над горизонтом. Первые капли с шипением исчезли на горячих углях, что остались после ночного костра. Поднялся белый пар, но робкий дым тут же развеяло ветром. Человеческое тепло для порыва было всего лишь одним лёгким вздохом; ветер мог перегнать целый флот серых туч, заполняя мрачное небо предгрозовой хмарью. Через мгновение вода хлынула в мир и залила землю до последней канавы. Но Навь с крестианцами уже шла по лесной чаще, погружая ноги в намокшие травы.
В этом ливне для них не было ни капли радости. Дождь наполнил лес запахом влажного дерева и прелой земли. Подобно тучам ползущим по небосводу между крестианцами и охотниками повисла свинцовая тишина. Михаил ни с кем не разговаривал и потерянно брёл под дождём, держась в стороне от остальных.
- Сломала ты его, - тихо сказал Серко шагающей поблизости Владе. Уронив с пепельных волос холодные капли, та резко обернулась к своему брату.
- Пусть радуется, что живой. А то, что личину его вывернула наизнанку, так в том заслуги моей не найдётся. Он такой в душе поганый и есть - гнилой.
- Много же в тебе злости. Не умеешь ты прощать людям...
- Прощать? Ты как крестианцы запел что ли? - в ледяном взгляде Волчицы опять промелькнула лютая ненависть. - Даже своим родичам я прощаю не всё и не всякий проступок спускаю. А лицемерную ложь получше всех вижу!
Серко отвернулся от гнева сестры, но Влада уже разошлась и со злостью продолжала ему выговаривать:
- Решил верить в добрые сказки? Вспомни кто ты и чья кровь в твоих жилах течёт! Нам логово надо найти, а когда всё будет для рода исполнено, тогда и свою жизнь построим, как мать это сделала. Она шаг за шагом прошла по предначертанной ей дороге и решения свои принимала ни в чём не сомневаясь. Мы также поступим, разберёмся со своей жизнью, когда спасём племя. А после, даже Волчий дух победим.
- Против этих проклятий нет способа, - напомнил Серко, но Влада лишь со злостью замотала в ответ головой - она отказывалась верить в такое.
- Мы найдем, Серко, мы вместе найдем такой способ...
Вдруг она уставилась в лесную поросль так, как будто уже что-то нашла. Серко проследил за взглядом сестры и тут же увидел в траве длинный металлический брус. Нагнувшись, он внимательно осмотрел незнакомую вещь; брус уходил вдаль и конца ему не было видно. Более того - всего в шаге от первого, лежала ещё одна такая же бесконечная полоса из металла.
- Дорога из железа, - заключил Серко, вынув карту. - Она ведёт прямо к следующему кресту...
- Ещё одно Тепло, - шепнула Волчица. Лицо её вдруг исказилось от боли и девушка крепче сжала на груди подаренный матерью оберег.
- Медведь прижал? - забеспокоился брат.
- Ничего, пройдет... раны затягиваются, кости срастаются; а у некоторых зверюг просто лапы тяжелые, - измучено ухмыльнулась она. Будто соглашаясь с хозяйкой рядом заскулил подраненный Вук. Разорванное ухо пса поднялось и он настороженно посмотрел в сторону леса.
- Что же ты, чуешь кого? - Влада проследила за взглядом собаки, но среди серого ливня и шума воды нельзя было расслышать ни звука. Вдали угадывались только тёмные силуэты деревьев. Навья дочь прикоснулась языком к острой кромке клыков, но Серко её остановил.
- Под дождем стоять нечего. Пройдём чуть дальше по этой дороге и будем на месте.
Влада спорить не стала. Бросив быстрый взгляд на крестианцев, она отправилась следом за братом. Вук ещё немного посторожил застывший в молчании лес и поспешил за хозяйкой.
*************
В этот день Мать-Волчица снова повела свою стаю в бой. Навья Стража обнаружила в лесу поклонников Вия, враги снова что-то замыслили. Уже прошло несколько дней с момента их первого нападения, но теперь чужаки опять подбирались к убежищу. И всё же их поступки казались странными; Виичей оказалось немного и сражаться они пока точно не собирались. Анюта уже час наблюдала за ними и насчитала не более двадцати не очень-то крепких мужчин. Они были чем-то заняты, что-то делали на земле её рода. Старшая заметила железные инструменты и слышала торопливые голоса. Враги боялись, что их обнаружат. Не зря боялись - так и случилось.
- Чертог зайдёт с севера, мы на востоке, а с запада обошла Навья Стража, - торопливо доложил черноволосый охотник, который держался рядом с Анютой. Он был молод, внутри парня играла горячая кровь. Анюта чувствовала, как Сивер рвётся сражаться. Юноша хотел отомстить за погибших друзей, очень много молодняка погибло в первом сражении. Но время для мести ещё не пришло.
Анюта неторопливо выбирала момент для атаки воинов Зимнего Волка. Три стаи укрылось в лесу, сегодня она поведёт за собой самых надёжных бойцов - тех, кто не ударит ей в спину и не предаст во время сечи.
- Мы можем напасть на них прямо сейчас! - пробормотал нетерпеливый охотник. Сиверу не сиделось за камнем, который послужил им укрытием. Старшая посмотрела на парня с холодной суровостью и от этого взгляда тот сразу притих. Без лишних слов Мать-Волчица указала рукой на сплетение зарослей впереди. Сивер осторожно выглянул из-за укрытия и лишь после этого заметил угрозу; среди стеблей дикой малины притаилась пулемётная точка. Её почти не было видно, даже ствол оружия скрывался в траве. Стоило атаковать и многие охотники тут же погибнут.
- Перед тем как ползти на рожон, лучше бы поостерёгся, не то помрёшь раньше срока, - наставляла Анюта. Сивер шумно сглотнул и с уважением склонил голову перед Старшей. Он уже давно крутился возле Первой охотницы, высматривая её младшую дочь. Только слухи о жутком проклятии Влады не давал ему взяться за дело серьёзно и попросить свой первый залог. Хотя бы в этом наглец проявлял осторожность.
Кивнув в сторону пулемётчика, Анюта быстро шепнула.
- Я убью его.
- Старшая, позволь мне! - встрепенулся охотник. Он хотел проявить себя перед глазами Ведущей род, но та равнодушно отрезала.
- Нет. Я всё сделаю тише. Эта смерть для нас слишком важна.
Сивер засопел в недовольстве, но возражать не осмелился. Он был лучшим из молодняка; метко стрелял и отлично сражался в ближнем бою топорами; но у молодого охотника не было главного - Волчьего Духа.
Анюта скользнула меж зарослей и бесшумно обошла пулемёт. Её слух ловил каждый шорох и неосторожные фразы из разговоров дозорных. Язык слегка поранил себя о клыки и кровь медленно потекла в горло - этот секрет был известен лишь самой опытной Нави. Регулируя сердце и заглатывая кровь малыми порциями, Анюта заставляла Волка не свирепеть, а только утихнуть и лучше вслушиваться в окружающий мир. Зрение прояснилось, каждый человек на пути стал смотреться словно сверкающий алым огнём силуэт и видеть дрожащие от волнения души было приятно. Вторая сущность Анюты в предвкушении зарычала - она почувствовала чужой страх.
Губы Волчицы изломились в усмешке: пулемётчик спокойно дышал не ощущая угрозы. Анюта бросилась на него со спиты и быстрым ударом ножа забрала жизнь беспечного Виича. Клинок охотницы провернулся под левой лопаткой и резко вышел наружу. Враг был убит без единого звука, не поднял тревоги и не успел закричать.
Анюта быстро осмотрела установленный на бруствере пулемёт. В коробе нашлось всего с десяток патронов - не слишком большое богатство. Поклонники Вия, как и племя Зимнего Волка, собрали на войну последнее снаряжение. Однако, пулемёт выглядел слишком новым для оружия Тёплого Лета; ни ржавчины, ни обычных следов использования - это озадачило Старшую, но лишь на мгновение.
Рядом зазвучали встревоженные голоса. Анюта была уверена, что её вылазку никто не заметил, значит - охотники другой стаи оказались недостаточно осторожны. Племя сделало ставку на неожиданность и если промедлить ещё, атака могла провалиться.
Ствол пулемета развернулся в спины охранников и грянул короткой очередью. Не успев даже понять откуда стреляют, двое Виичей тут же погибли. Они не ожидали нападения со спины и как только первые воины упали, остальные попытались сбежать. Но тут в дело вступила Чёрная Стая. Огромные псы величиной с матёрого волка выскочили на бегущих людей. Шкура каждого зверя была украшена белым известковым узором. Боевые псы настигали врагов и жестоко расправлялись с любым, кто попадался им в зубы. Собаки старались добраться до горла, их могучие тела могли выдержать не одно попадание пуль. Лес наполнился человеческим визгом, разъярённым лаем и хлопками длинных, отчаянных очередей.
Навь дралась с Навью, Зимний Волк побеждал, но преимущество висело на волоске. Несмотря на численный перевес и внезапность атаки, среди Анютиных соплеменников было слишком мало опытных двоедушцев, а у Виичей таких воинов хватало...
Зубы пса лязгнули у самой ноги, но мужчина успел увернуться. Он ударил животное обломком ножа, оставив в шкуре собаки глубокую рану. Пёс взвизгнул, однако, снова атаковал. В прыжке он свалил врага наземь и лишь за мгновенье до смертельно удара, мужчина успел сжать покрытые пеной челюсти. Сложно было представить, что в руках человека окажется столько силы, но этот охотник и не считал себя человеком. Зарычав, он одним движением свернул голову огромному псу. Собака повалилась на грудь и придавил воина собственным весом. Победителю нужно было всего лишь мгновение, чтобы выбраться из западни и снова вернуться в сражение, но этого времени ему просто не дали. Анюта подскочила к упавшему и без всякой жалости начала резать его острым клинком. Вопли и поднятые руки, которыми тот хотел защититься, не смогли остановить Мать-Волчицу. Лишь когда охотница почувствовала, что разбуженный Волк утолил свою злобу, то нанесла последний удар милосердия.
Битва подходила к концу, все Виепоклонники уже были мертвы. Двадцать растерзанных тел остались лежать в траве мрачного леса. Племя Зимнего Волка потеряло четверых охотников и пять боевых псов - добрая победа, но не по нынешним меркам. У Виичей было гораздо больше людей, а главное - все они чувствовали свою вторую, звериную душу...
Присев возле трупа, Анюта провела рукой по шкуре погибшей собаки.
- Возвращайся скорее. Держи ответ за то, как с тобой поступили, как жизнь свою прожил...
- Старшая! - вдруг окликнул её голос Сивера. Рядом с черноволосым охотником спешил на встречу Олег. Анюта с облегчением улыбнулась - муж не пострадал в этой схватке. Он наотрез отказался оставлять Мать-Волчицу одну. После её приступа белой ярости у пограничных деревьев скиталец беспокоился за супругу.
Навья Стража собиралась из самых опытных мужчин племени. Олег шёл в бой вместе с ними и не мог подвести. Как любой скиталец он умел двигаться тихо и оставаться незамеченным до нужного времени. Значит ошиблись охотники из стаи Чертога. Впрочем, этому удивляться не стоило, ведь они остались без вожака - без Деяна. Мать-Волчица недовольно нахмурилась, она до сих пор подозревала предательство. Но времени на разборки не оставалось.
- Мы нашли перемётную нору, - начал Олег. - Виичи вырыли её прямо в лесу и похоже стаскивали что-то под землю.
- Охотятся на нас, как на оседлых охотились, - сплюнула женщина. - Забыли, как Навь воюет друг с другом. Видать Моровые Зимы крепко им головы отморозили.
- Непохоже, чтобы это племя плохо пережило Эпоху мора. Их больше и они лучше вооружены...
Но Анюта не обратила внимание на замечание мужа.
- Нору уже обыскали? Большой она быть не должна. Нам нужны их запасы - всё, что туда поспели снести до нашего нападения.
Сивер кивнул и повёл Мать-Волчицу прямо к подземной норе. Та оказалась хорошо замаскирована, но высокие кучи грунта выдали тайный вход. Анюта хотела сразу спуститься под землю, но Сивер вдруг остановился; стыдясь своей слабости, он тихо сказал.
- Нам нужен свет...
Старшая сокрушённо вздохнула. Ей пришлось подождать, пока молодняк сделает факелы из палок и обрывков старой одежды. Двоедушцы прекрасно видели в темноте, матёрые из числа Навьей Стражи уже стояли рядом с Анютой, но их было немного и с каждой битвой становилось всё меньше. Племя нуждалось в возвращении Волчих душ, но те очень давно не появлялись в убежище...
Несмотря на это, Сивер первым проскочил в подземелья. Он был настолько нетерпелив, что обогнал даже Старшую. Анюта хотела его придержать, но тут услышала в глубине норы тихий щелчок. Губы Матери-Волчицы растянулись в улыбке, она позволила молодняку заработать свой опыт.
Сивер быстро шёл впереди остальных. Огонь факела трещал соприкасаясь с земляным потолком и мало что мог осветить. Нора была свежей, в воздухе царил запах прелой земли, а на стенах виднелись зарубки от инструментов; Навь могла вырыть такую всего за неделю. В норе уже было два яруса и несколько комнат. Неглубокая, созданная лишь для того, чтобы сделать набег и вернутся с добычей - перемётная нора не годилась для жизни. Она должна была стать отправной точкой для нападения на убежище Зимнего Волка. От этой мысли Сивера передёрнуло. Нельзя было сражаться с норой, однако ему очень хотелось её уничтожить.
Мысли отвлекли юношу лишь на мгновение, но из-за этого он чуть не расстался с собственной жизнью. Сивер хотел проверить первую комнату, но только сделал шаг за порог, как тут же оказался обстрелян. Пистолет чужака хлопнул несколько раз, ненадолго осветив темноту молниеносными вспышками. Именно сейчас из-за собственной торопливости Сивер должен был умереть. Но крепкая рука Старшей схватила его за шиворот и вовремя выдернула парня из-под обстрела. Пули лишь вырвали кусок земляной стены, как раз в том месте, где только что стоял молодняк.
- Остерегайся сокрытого! - прорычала Волчица.
Оружие выстрелило ещё, но тут раздался отчётливый звук перекошенного патрона. Пистолет заклинило и на лице Старшей появилась улыбка. До её слуха донеслись истеричные всхлипы и щелчки от попыток продавить спуск. Анюта заглянула в комнату, разглядев между ящиков прячущегося подростка. В его руках всё ещё трясся заклинивший пистолет. Как только он увидел Волчицу, то сразу нацелил оружие на неё. Анюта знала, что пистолет больше не может стрелять. Не спеша, словно устав от угроз, она подошла прямо к мальчишке.
Женщина глубоко дышала, стараясь унять в себе Зверя. Убивать с излишней жестокостью сейчас было не в её интересах. За спиной Анюты стояли охотники, которые уже однажды видели своего вожака в бешенстве. Они должны были знать, что ведущая род может держать себя под контролем и быть холоднокровна.
Анюта потянулась рукой к пистолету. Юноша снова попытался нажать на спусковой крючок, но затвор заклинило намертво. Одним рывком Волчица отобрала пистолет и спокойно передёрнула досылатель. Её силы вполне хватило, чтобы заклинивший патрон встал на место. Оружие было готово к стрельбе, Анюта медленно навела его на голову парня.
- Стой!
Голос мужа прозвучал в неподходящий момент. Она не должна была останавливаться, но рука сама собой замерла. В горле Анюты за один миг пересохло - Волк потребовал обещанной ему крови. Старшая полностью разбудила звериный дух для войны и теперь его будет непросто унять.
- Не стреляй, Анюта, он просто мальчишка! - потребовал снова скиталец. Старшая знала, что сейчас охотники нескольких стай в ожидании смотрят на эту картину. Но если подумать, то только Олег мог запретить ей что-нибудь сделать, ведь он был мужем Анюты - её Первым Волком...
Женщина недовольно опустила оружие. Только тогда скиталец осмелился подойти. В глазах Олега была благодарность, но Анюта только грустно ему улыбнулась.
- Зачем он тебе? Опять "жалко"?
- Да, он ещё не готов умереть. Сегодня Навь многих убила, так может стоит остановиться? Тем более мы могли бы его допросить.
Внутри Анюты начала медленно нарастать боль. Зверь не напившийся крови уходил только с муками. Но за тридцать восемь Зим Мать-Волчица научилась справляться со спазмами в животе. Она отошла в тень норы, готовясь к приступу, как к новому вызову. Охотники сразу всё поняли и поспешили освободить подземную комнату.
Тем временем скиталец был уже рядом с мальчишкой. Тот трясся и не мог ни о чём больше думать, кроме собственной жизни. Вероятно, парень спрятался среди ящиков, как только услышал первые громкие выстрелы. Его руки были испачканы, а под ногтями застряла кайма чёрной грязи, скорее всего мальчишку притащили сюда для работы. А может он был охотником и пытался заслужить себе славу - нельзя было точно сказать.
- Кто тебе про нас рассказал? Как вы узнали о нашем месте?
Парень не ответил, он лишь указал на ящики возле себя. Олег выпрямился и посмотрел на полустёртую маркировку. Все ящики были со старых военных складов, но на крышках виднелась особая метка - два пересекавшихся друг с другом круга. Олег впервые видел такое. Он вновь обратился к пленному и начал расспрашивать обо всём, что тот только знает. Анюта внимательно слушала их разговор на подземном наречии, переводя взгляд то на мужа, то на трясущегося рядом врага.
Скиталец закончил допрос и с задумчивым видом к ней повернулся.
- Странно всё это. Очень странно...
- Им на нас указали. Наше Тепло больше не тайна, роду угрожает опасность. Зачем они хотят нас убить? Кто они такие?
- Из слов этого парня трудно понять. Похоже он сам мало что знает. Но ясно одно - Виичам ничего было не известно о нас, пока об убежище им не рассказал кто-то третий. Лучше племени уйти поскорее с этих земель, затеряться в лесу...
- Влада с Серко найдут нам убежище, тогда и уйдем, а до этого придётся сражаться. Мои дети вернутся, я верю... я верю, - глаза Анюты наполнились материнской тоской. Секундная слабость сделала её из Нави опять человеком. Олег воспользовался этим шансом, чтобы сказать.
- И у этого парня есть мать, она тоже ждёт его где-то в полузатопленных норах. Отпусти его, пусть идёт с миром. Он же ещё ничего в жизни не видел: не любил, не был счастлив. Его направили сюда такие же Старшие, как и ты.
Анюта ничего не ответила, только продолжала смотреть в глаза мужу. Лишь сейчас он услышал за порогом чьи-то шаги. Сивер ворвался к ним в нору, задыхаясь от поспешного бега. Он уже где-то раздобыл автомат и кажется был готов пустить его в дело.
- Чужой род возвращается! Много их в этот раз заявилось, собираются отбить своё логово!
Скиталец хотел что-то спросить у охотника, уже обернулся к нему, но тут Олега оглушил громкий выстрел. Пуля разнесла мальчишке голову, оборвав испуганный возглас. Пистолет даже не дрогнул в руках побледневшей Волчицы. Не веря в то, что случилось, Олег только лишь прошептал.
- Зачем?..
Но в голубоглазом взгляде Анюты он не увидел ничего, кроме холодной решимости.
- Он охотник, тако же как и я. Несколько Зим его зубы заточены. Он пришёл убивать нас и исполнил бы наказ Старших не сомневаясь. Отпустишь его, и из моего рода кто-то погибнет.
Олег не знал, что ответить. Все слова комом застряли у него где-то в горле. Он вспомнил, что говорил ему отец о Навьей жестокости. Но Анюта не собиралась больше оправдываться перед мужем. Мать-Волчица уже отдавала приказы ухмылявшемуся в стороне Сиверу.
- Мы уходим. Все ящики с собою берите, в них должно быть немного патронов. Сегодня не последняя сеча. Много крови ещё буде литься, пока мои дети ищут нам новый дом...
*************
Железная дорога давно заросла, из-под шпал пробивался настырный кустарник. Пятьдесят пять Зим прошло с тех пор как последний раз по ней проходили составы. Теперь по шпалам шагали люди, которые никогда не видели истинной силы железа. Серко лишь смутно знал о тех временах из рассказов отца. По этой дороге когда-то могли "ХОДИТЬ", какие-то "ПОЕЗДА"; ещё в детстве Навий охотник пытался связать смыслом два этих слова. Он представлял дорогу как звериную тропу, а те самые "поезда" как могучих животных. Со слов отца во времена Тёплого Лета человек был настолько силён, что мог покорить себе всё вокруг и даже металл заставлял подчиняться. Люди летали по небу как птицы или мчались быстрее любого хищного зверя. Они могли даже путешествовать под водой, спускаться к самым глубинам. Человек был почти наравне с Богами, пока не изобрёл яд, название которого Серко с трудом выговаривал. Эта отрава должна была поднять людей к звёздам, вознести к самой Прави. Вероятно, Боги решили проучить своих неразумных потомков, наслав на них Долгую Зиму. Летающие корабли были низвергнуты с неба, дома разрушили Зимние бури, лодки разбились об лёд, а поезда навеки остановились...
- Смотри, - вдруг указала Влада в серую пелену ливня. За нитями нарастающего дождя охотник увидел силуэт, словно высокий дом застыл прямо посреди железной дороги.
- Поезд... - тихо произнёс брат, ускоряя свой шаг. Образы из детства оказались так далеки от реальности. Несколько вагонов покрытых облупившейся краской навеки остались стоять среди дикого леса. Осторожно прикоснувшись ладонью к ребристому борту, Серко прошептал. - Отец и дед говорили нам верно - люди строили свой мир из металла.
- А ещё из камня, стекла и из пластика, - добавила Влада, вспоминая убежище. - Но всё равно почти всех их забрала Зима. Нечего умиляться, - она с интересом заглянула внутрь вагона, но тут же разочарованно выдохнула. - Будто длинная, выпотрошенная змея. Но от дождя укрыться тут можно. Переждём?
Холодный ливень уже порядком всем надоел, Серко хотелось поскорее согреться. Он забрался в вагон и прошёлся между рядов истлевших сидений. Окна внутри были целы, но позеленели от грязи и времени. Дневной свет с трудом пробивался через стекло и не мог разогнать здешний сумрак. В воздухе пахло железом и пылью, но влага не проникла сюда, вагон был почти полностью сух. Под ногами шуршали обломки старых вещей, в спешке брошенных пассажирами. Навий охотник не мог знать, что пятьдесят пять Зим назад вагоны просто отцепили от локомотива и оставили на путях. Там, куда ехали люди, для них уже не осталось свободного места. В эти дни все спасались от лютого холода и порой кое-кто решал за других. Серко не мог знать об этом, но ощущал ужас застывший в заброшенных стенах. Отголоском далёких криков страх отпечатался на каждой вещи из прошлого...
Серко закрыл глаза и успокоил дыхание; видения и звуки исчезли. Теперь вагон был просто железной коробкой, которая уже никуда не поедет. Влада устало опустилась прямо в проходе и прижалась спиной к ближайшим сидениям. Прихрамывая, к ней подошёл верный Вук и устроился возле хозяйки. Пёс только раз поднял голову, когда по вагону прошли Вера с Егоркой. Крестианцы опасливо посмотрели на боевую собаку, но без дозволения Влады пёс не напал. Михаил и вовсе сел у самого входа; обхватив голову, парень глядел в пустоту и больше ни на что не реагировал. Покосившись на него из-под полуопущенных век, Влада вспомнила слова сказанные недавно Серко. Но ей было совершенно не жаль "ломать" крестианца. Он этого сам заслужил, а сможет ли пережить - так это не дело Волчицы. Прижав затылок к подлокотнику кресла, девушка закрыла глаза. Боль в рёбрах никак не уходила и Владе вновь стало холодно. Мёрзнуть даже посреди короткого лета - вот где истинное проклятие.
Серко прошёлся по всем вагонам и вернулся обратно. Как он и ожидал, кроме них в поезде никого не оказалось. Полезных вещей среди хлама тоже совсем не нашлось; лишь ненужный мусор, да истлевшее тряпки. Присев рядом с Верой, Серко погрузился в молчание. В таком месте говорить не хотелось и только грохот дождя по металлической крыше сопровождал неподатливую тишину.
- Можно нам посмотреть? - вдруг указала Вера на тамбур, из которого недавно вернулся Серко.
- Там ничего нет.
- Может быть нам повезёт? Это же место из прошлого, должно тут хоть что-то остаться...
- Пусть катится. Без братца старшего всё равно не утекёт, а он отморозился, - даже не открыла глаз молодая Волчица. Серко был уверен, что она уже спит, но сестру оказалось не так легко раскусить. Он кивнул и Вера, взяв ладошку Егорки, отправилась по вагонам. Некоторое время Серко просто сидел и слушал, как ветер с дождём стучится в стекло. Он осторожно посмотрел в сторону Влады, под чуткой стражей Вука она, кажется, и вправду уснула. Михаил застыл на дальних сиденьях и никого не хотел сейчас видеть. После жестокой игры крестианец словно утратил опору и теперь тяготился собственным существованием.
Внезапно до чуткого слуха Серко донёсся испуганный вздох. Встав с места, парень решил всё проверить. В следующем вагоне он увидел Егорку. Мальчик спрятался между сидений и шуршал страницами потемневшего от времени журнала. Среди залежей мусора ему повезло найти что-то стоящее. Ухмыльнувшись, Серко прошёл дальше в последний вагон купейного типа. Все двери в нём были распахнуты, ящики приоткрыты, а стеллажи откинуты. Он нашёл Веру как раз в одном из купе: девушка сидела на нижней полке и возилась с каким-то предметом. Увидев Серко, она приветливо улыбнулась.
- Нашла чего?
Крестианка кивнула и показала небольшое зеркальце размером с ладонь. В другой руке у неё был яркий футляр из пластмассы.
- Я открыла, а оно возьми да и выпади, чуть не разбилось, - словно стыдясь своих жалоб, ответила Вера.
- Дай посмотрю.
Присев рядом, Серко аккуратно принял в ладони находку. Поместив зеркальце в раму, он крепко прижал его пальцем и стекло с щелчком встало на место.
- В оплату за ночное шитьё, - отдавая зеркало, улыбнулся Навий охотник. - Только Владе не показывай. Она не сознается никогда, но коли увидит девичьи штучки, так голову за них отгрызёт.
- Вы очень близки. Хоть порой кажется, что растерзать друг друга готовы.
- Да уж, близки... - задумчиво повторил следом юноша. Из его воспоминаний вдруг вырвался образ накрашенных губ и прикосновение опасного поцелуя. Серко вновь почувствовал трепет нежного тела под тонкой рубашкой. Он мотнул головой, отгоняя прочь страшное воспоминание. И ведь думал, что похоронил эти мысли глубоко в своём прошлом, но былое вернулось и жаром запретных страстей разбудило крепко спавшего Волка. Учуяв горячую кровь, Зверь оскалился...
Лицо Серко побледнело и Вера заметила это.
- Что-то не так? Тебе плохо?
Он хотел улыбнуться и просто соврать что-нибудь лёгкое, но в глазах Веры снова светилось сочувствие и парень понял, что хочет совершенно другого. Резко схватив крестианку за плечи, он повалил девушку на вагонную полку. Вера испуганно упёрлась руками в тело охотника и попыталась его оттолкнуть, но она была гораздо слабее и легче. Преодолев отчаянное сопротивление, Серко с треском рванул рубашку на ней и покрыл поцелуями грудь. Но Вера не отвечала на ласки. Извиваясь, крестианка старалась выбраться из-под него всеми силами. Серко давно привык к таким играм. С женщинами Нави иначе и быть не могло; не покажешь зубов - не получишь награды. Даже самые тихие из них хотели видеть в любовниках страсть горячего духа. Потому Серко лишь крепче прижал пленницу к полке, перехватив запястья Веры над головой. Сковав таким образом последнее сопротивление, он расстегнул ремень и начал стягивать с девушки брюки. Он чувствовал, как дрожит под одеждой её юное тело и видел ужас застывший в зелёных глазах. В голове вдруг мелькнула мысль, что у Веры он станет первым мужчиной. Спрашивать о таком сейчас было глупо, останавливаться тоже, но всё шло не так, как хотелось. В испуганном взгляде зелёных глаз не проснулось и тени желания, хотя Серко был уверен, что она тоже тайно хочет его. Зачем же тогда всё внимание, жалость, зачем их ночные беседы?!
- Не надо, пожалуйста... Отпусти меня, отпусти меня, не прикасайся... - Вара шептала это дрогнувшим голосом и больше не пыталась сопротивляться. Она закрыла глаза и всё что могла, так это лишь обратиться к сердцу Навьего сына. Зеркальце выкатилось из ослабевшей ладони и со звоном упало на пол. Разбилось.
"Если не хочет, почему не кричит?" - огнём вспыхнула мысль в голове у Серко. Но тут он вспомнил, что в соседнем вагоне сидит маленький брат крестианки. Вера не хотела, чтобы Егорка увидел насилие и даже если бы охотник довёл задуманное до конца, на помощь звать никого бы не стала.
Судорожно выдохнув, он отпрянул от грубо раздетой девушки.
- Прости меня. Я не понял тебя и ошибся...
Дрожащими руками Вера пыталась застегнуть оставшиеся на рубашке пуговицы. Все её тело тряслось от сдавленных всхлипов. Парень неловко потянулся за зеркальцем, но увидев, что стекло раскололось, сразу отдёрнул руку.
- Ч-честен брак и ложе не скверно, прелюбодеев же судит Бог, - сказала Вера, задыхаясь от слёз. - Я никогда, никогда...
Крестианка не смогла удержаться и, спрятав лицо, зарыдала.
Серко не мог больше терпеть такого стыда и мигом выскочил прочь из вагона...
Услышав рядом с собой подозрительный шорох, Влада приоткрыла глаза. Рука Волчицы привычно легла на свой нож, однако, угрозы рядом не оказалось. Перед охотницей робко стоял маленький мальчик. Егорка внимательно смотрел на неё, прижимая к груди истрёпанный годами журнал. Это было весьма интересно, Влада не стала возвращаться ко сну.
- Дай... - потребовала она. Мальчик отрицательно мотнул головой и отступил на шаг назад.
"Побежит, змеиный вымесок", - мелькнуло в голове у охотницы. Её ребра все еще ныли, требуя отдыха; Вук повредил лапу и гнаться за Егоркой тоже не мог. Влада раздосадовано скривила губы. Ей нужно было быстро придумать какую-нибудь хитрость, с помощью которой она выманит драгоценный журнал.
- Будешь меняться? - неожиданно предложил ей Егорка.
- На что?
Мальчик задумался, прикидывая, чтобы такого у неё попросить. Влада тем временем смотрела так, будто не отдаст и маленькой ерунды из вещей, а скорее и вовсе его поколотит.
- На ножик. У тебя их много, а у меня отобрали, - определился Егор.