...Людям страшно и счастливо вместе, лишь от того, что они ещё живы...
По алому небу неслись звёзды с хвостами. Не одна и не две звёздочки, а много-много капелек света. Две огромные луны отправились в путешествие с запада на восток. Они плыли среди звездопада в красной искрящейся дымке. На их широких телах можно было различить светлые и тёмные пятна. Алое серебро лун, быстрые вспышки звёзд и сверкающие туманности заполнили целое небо. Они заставили вечерний мир затаиться, утихнуть, склониться в почтении. Но вот луна зацепилась за шипастый наплечник, защербилась краешком на фоне высокого шлема...
...Атлант стоял неповерженным. Его огромный меч опустился к земле, широкий щит размером с целое озеро покоился возле ног. Но великан по-прежнему высился окутанный алыми сумерками.
Люди вышли к величественной машине из зарослей жёлтых колючек. Именно у подножия великана Ип слышал восторженные "Ого!" или затаённые "Ох!". Но У и Эл не сказали ни того, ни другого. При свете двух лун фигура Атланта показалась им слишком пугающей. Одна лишь его ступня была в несколько юрт, а может и больше. Одна лишь его рука была длиннее реки, а может и больше. Голова была размером со скалу, а может и больше. Эл не знал с чем сравнить, таких больших рук и ног он, пожалуй, не видел, даже не мог вообразить зачем такие нужны. Неужели чевику не хватает родного роста? Неужели надо строить машину, которая попрёт ногами землю и заслонит солнечный свет? Зачем такая сила?
- Какой страшный... - тихо шепнула У, обнимая спящего лучика.
Чтобы пугать - вот ответ, понял Эл. Пугать таких же людей, всех тех, кто только взглянет на здоровину. Её собрали не здесь, не на этой мягкой земле, она родилась в плавильных цехах индустриальных миров, за далёкими звёздами. Люди, что сконструировали её, очень гордились трудом своих рук. Те, за кого шагала машина, ликовали при виде Атланта, потому что он был весь за них. А чего они радовались? Чему восхищались? Неужели тому, что увидев чудовище, другие люди, за кого она не была, испугаются? Чевик радуется страху другого чевика? Нет, Эл не понимал. Он лишь вздохнул, повторив про себя слова всплывшие в памяти: "индустриальный", "плавильный", "сконструировать", "чудовище".
- Не бойся, У, нам нужно только одарить лучика малиновым светом. Буря давно здесь стоит и больше не ходит. Она не страшная, она просто мёртвая.
Он был прав. Как и с первым чудовищем, с Атлантом случилось тоже самое бедствие. Он замер, уронив щит и опустив меч. Пластины сегментного панциря потемнели от времени. Мхи и вездесущая зелень сделали его похожим на зелёно-рыжую гору. Только забрало рогатого шлема в форме злого лица, осталось не тронутым. На нём до сих пор не росло ни травинки.
Стоило сделать к Атланту только пару шагов, как позади послышался отдалённый, настойчивый скрип. Охотник вышел на след и теперь мчался через заросли жёлтых колючек. Эл схватил свою женщину за руку, они побежали быстрее. Но У не могла долго бежать, она ойкала от боли в боку, даже крепко стянутая на рёбрах тряпочка не помогала.
- Эл, я не могу! Дай мне немножечко подышать! Когда второй ногой ступаю, в бок меня торкает!
Мужчина резко обернулся на заросли. С каждым мгновением скрип становился отчётливее. Вот и настал тот вздох, когда нужно становиться сильнее. Вот и настало время копья и кристалла. Эл сжал древко в руке и направился вместе со своей женщиной к выгнутой кромке щита.
- Лезь под эту железку так глубоко, как только сможешь! И пусть лучик немного поплачет...
- Зачем?!
- Так надо! Дети плачут, охотник должен охотиться, а мужчина быть рядом, с копьём!
Не говоря больше ни слова он оббежал щит в поисках удобного пути на вершину. В иных местах металл проржавел, образовались щербатые выбоины, за которые можно было цепляться. Эл взобрался по ним, пробежал к краю щита, уже слыша, как лучик стал плакать. Он плакал громко, хорошо помогал Па охотиться на охотника. Скрипун должен услышать этот обиженный крик, он должен прийти прямо сюда, такого механизм не пропустит!
Упав животом на холодную железяку, Эл затаился. Он начал ждать, вглядываясь в колючие заросли. Мужчина подтянул ближе копьё, стараясь не слишком трясти говорливое древко. Время кристалла ещё не пришло, ведь он был единственным шансом на победу...
Скрипун появился совсем неожиданно и с той стороны, откуда Эл его вовсе не ждал. Громкий крик ребёнка привлёк чуткий слух, но механизм по-прежнему вёл себя осторожно. Подкравшись к краю щита, он начал копать. Когтистые лапы выгребали землю огромными кучами.
- ИИИИИИИИ! - громко заплакала У от охватившего страха. Лучик кричал всё громче, женщина выла всё дольше, а скрипун копал всё быстрее. Вся его передняя часть уже углубилась под щит, он не видел, что было снаружи. Настало самое время. Эл поднялся, прицелился наконечником между вихляющих рёбер и резко замахнулся на чудище.
- Пожалуйста, осторожнее, фильтры не установлены! - выдало его хитрость копьё. Скрипун молниеносно выдернул себя из-под щита и одним ударом лапы сбил Эла с ног. Чевик покатился вниз по металлу. Он чувствовал, как правая рука полыхает огнём, как по ней течёт что-то горячее. Но времени посмотреть на ранку не оставалось. Он вскочил на ноги, лишь слегка перекосившись от боли. Скрипун был уже рядом, совсем близко, можно было стрелять, но Эл не стрелял. Наконечник был только один, промахнуться нельзя. Всё костистое тело охотника устремилась к мужчине. Эл успел заметить знакомые очертания на месте дыры среди рёбер железки. Пробоина была прикрыта разобранными деталями Ипа. От этого внутри Эла вскипел целый вихрь из злости. Он закричал, перевернул копьё тупой стороной, попытался ударить. Древко скользнуло по заплате, немного её расшатав. Тут же новый удар скрипуна отшвырнул Эла прочь. Когда земля оказалась над головой а в ушах засвистело, Эл успел пожалеть, что у него нет железной спины как у Ипа. Рухнув в траву, он почувствовал, что не может вздохнуть. Весь воздух выбило изнутри, лёгкие как будто задеревенели. На спине остались три горящие раны, только их Эл и чувствовал, пока пытался подняться.
"Вставай, Эл! Вставай!", - говорил он себе. - "Если Скрипун тебя перекусит, то потом доберётся до У! Она будет кричать "ИИИИ!" пока её выгребают вместе с маленьким лучиком. А потом уже никто не будет кричать! Все замолчат, будет тихо! По-плохому тихо, так тихо нравится только убийцам! Вставай, Эл! Вставай!"
Но Скрипун не хотел его перекусывать. Он действительно открыл пасть полную треугольных зубов, однако лишь чтобы нацелить кислотные шушки. Из железного нутра послышалось бульканье, пасть изошла зелёным дымком. Так погиб Па, так мог сгинуть Эл, но не было времени бояться воспоминаний!
Мужчина выбросил своё тело вперёд, снова метя тупым концом в заплатку на рёбрах. На этот раз ему удалось сбить останки Ипа, он открыл дорогу к алому сердцу! Свет внутри Скрипуна быстро пульсировал, разгоняя по механизмам потоки энергии. Это было его слабое место, самая ценная из деталек. Чудовище отпрянуло прочь, прикрывая отверстие лапой. Эл целился из копья, желая выстрелить, но Скрипун выстрелил раньше. Шипящий поток кислоты пронёсся мимо чевика, задев правую руку. Эл закричал, но не позволил себе отвлекаться. Скрипун был гораздо быстрее шныря и опаснее толстой подловы. Охотник ринулся напролом, размашисто ставя перед собой передние лапы. В этот вздох Эл вспомнил то, что сказал ему Ип:
"Охотников нужно заставлять делать то, что они предназначены делать!"
Эл позволил ему разбежаться, он позволил ему на себя прыгнуть и только после этого подставил копье. Всей железной массой Скрипун навалился на Эла. Послышался "ХЛОП!" и рёбра железки разлетелись в разные стороны. Яркая вспышка оставила в воздухе дождь алых искр. Скрипун замер, словно окаменевшая статуя. Его смертоносно-острые зубы застыли в одном вздохе от чевика. Когтистая лапа плотно надавила на грудь...
- Эл-Эл-Эл-Эл, открой глазки! Ты только посмотри на меня, хотя бы разочек, ещё посмотри! - металась У над бездыханным мужчиной. Превозмогая боль от порезов, она вытащила Эла из-под Скрипуна. От говорящего копья почти ничего не осталось, только жалкий обломок длинной меньше локтя. Красный кристалл оказался очень сильной стекляшкой. Взрыв почти разорвал Скрипуна надвое, а Эла пронзило осколками. Он не дышал и не двигался. Па отдал жизнь, чтобы сын смог вырасти из Половинки в настоящего Цельника.
- Ой-ой-ой! Ой-ой-ой! Что же ты наделал, глупый мужчина! Почему же ты оставил меня здесь одну!
Она упала, на грудь бездыханного Эла, заплакала, забила кулаками, закричала в отчаянье:
- Нет ты не глупый, ты очень хороший мужчина! Ты меня защитил, ты до Бури довёл, ты всех победил, но не дышишь! Ты не смог стать самым лучшим мужчиной, что в конце остаётся живой!
Она ещё раз крепко ударила его кулаком по груди, укусила в плечо. У делала всё, чтобы Эл крикнул, поднялся.
- Вставай! Вставай и возьми меня за руку! Покажи, что ты не просто хороший, что ты можешь стать даже лучшим!
Ещё удар в грудь.
- Я буду бить тебя, пока ты не встанешь! Не смей не дышать! Не смей тут разлёживаться, когда осталось пройти так немножко!
И снова удар по груди.
- Все доходят сюда по-хорошему! Я хочу, чтобы в конце у нас было также, чтобы мы были вместе!
Удар! Удар! Удар от отчаянья, удар в область сердца. Удар и оно снова забилось!
Эл распахнул золотые глаза, вскочив с хриплым вздохом. Мир перед ним вынырнул из краснеющей пелены. В голове всё хороводилось, шаталось, менялось местами. Но он тут же оказался в объятиях У. Стало легче.
- Ты живой, ты ещё дышишь! Эл-Эл-Эл, никогда меня так не пугай! Остаться одной, без тебя, страшнее, чем бежать через жалище! Страшнее, чем прятаться от Скрипуна! Страшнее... Страшнее я не могу даже придумать!
Он обнял женщину, хотя каждое движение отдавалось болью в изрезанном теле. Он прижимал к своему сердцу У, которое бы не застучало, не люби она драться, бороться, настаивать на своём. Перед глазами расцветающими лепестками вспыхнуло воспоминание...
...Два точно таких же человека, обнимаются на фоне пожарищ. Позади горит их корабль, рядом ещё шевелятся жуткие механизмы. Людям страшно и счастливо вместе, лишь от того, что они ещё живы, что они отыскали друг друга. Те самые люди из прошлого, пришедшие издалека. От той звезды, где деревья самого обычного, зелёного цвета, где поля без металла и единственная луна...
- Ты лучшая женщина, У, - прошептал Эл своей Половинке.
- А ты, лучший мужчина...
Они нашли вход в дрожащую комнату, в которой вместо рисунков были отпечатки детских ладошек. Здесь становились Цельниками, нужными для этого мира людьми. Но У не смогла найти баночки с краской. Углы лифта занесло мусором, а свежих ладошек почти не виднелось.
- Наверное, баночка наверху, надо оставить ладошку, когда спускаешься вниз, - растерянно оглянулась она на мужчину. Чевики оживили дрожащую комнату и та ровно поехала вверх. Лучик не спал, но больше не плакал. Он висел в коконе на спине своей Ма, прижав пальцы к ротику, смотрел на побитого Па. Их путь был почти завершён, но в душе Эла шевелились сомнения. Одно сомнение заползало на добрые мысли и говорило совсем не о хорошем. Не о радости, что осталось шлёпать немного, а сомневалось, что вообще стоило шлёпать. Эл сбросил сомнение внутрь, не позволил ему говорить.
Лифт остановился. Дальше пришлось снова долго идти по лестницам и коридорам. Снова опустевшие залы, комнаты, кубрики, шестерни и тяжёлые цепи. На побитых стенах часто виделся знакомый кулак зажимающий молнию. Эл смотрел на него, а сомнения бегали внизу живота, стремясь заползти снова в голову, но он их не пускал. Однако почему-то даже не удивился, когда увидел светлоящик разбитым. И этот Ларь лежал набекрень, рассыпав дары с подношениями. Здесь было не много: лишь старая ленточка для волос и разряженная батарея для шушки. Батарея так ему и сказала: "Заряд на тридцать делений". Но У была рада; взяла ленту себе, а Элу подала батарею.
- Не надо. Мне в ответ положить даже нечего...
- Нет, ты возьми... Это очень важно, возьми...
Эл услышал в её словах слёзы. Взяв батарею с ладошки, он положил возле Ларя обломок замолчавшего навеки копья. Копьё нецелое, но может сгодится кому-нибудь как дубинка. У посуетилась ещё, выправляя ящик и оставляя еду для тех, кто согреет следы.
Следы...
Их почти не осталось, они стёрлись от времени, сохранив лишь отдельные отпечатки. Но У всё равно шла с уверенностью, пока наконец чевики не добрались до головы. Тяжелая переборка оказалась полностью поднята и не было видно никаких карт с украшеньями: только суровый металл клёпанных стен, да грузные железные стулья вокруг постамента. Кругом залегла пыль и царствовало запустение. Ни цветочка, ни даже лианы. Растительность не смогла пробраться сюда, даже украсить пульт было нечем.
- Ну и пусть, - говорила У, подходя к разбросанным всюду деталям. Она набрала в сумку побольше железок, сожалея о том, что не может оставить спутника для Атланта. В разбитом Ларе на мосту попросту ничего не оказалось.
- Наверное люди, что доходят сюда, устают сильно-сильно и не могут позаботиться обо всём. Хорошо первой Буре, с ней правильно делают: цветами с рисунками украшают. А Атланта обидели, вот он и стоит один-одинёшенек, злится...
- У...
Женщина вздрогнула. Она с каким-то страхом посмотрела на Эла.
- Тебя ведь принесли сюда, когда ты была маленькая, верно? Ип показывал твою семью, твоих близких; они шли сюда, а значит точно дошли. Ип тогда был ещё целым и Скрипун не охотился. Так почему...
Он рассеяно оглянулся по пыльным углам заброшенной залы, словно разыскивая ответ на стенах. Но тишина ничего не сказала, вопрос пришлось задавать самому.
- Почему же ты Половинка? Почему ты не стала Цельником, У?
Детали со звоном покатились из руки женщины. Она разогнулась, не сводя с него красноглазого взгляда. Её губы дрожали.
- Эл... Как много ты видел Цельников, что моложе тебя самого?
Он смутился, задумался, вспомнил Бо, Дры и Юр - они все были старше него. Бо даже ходил с бородой. Эл был самый младший, хотя сам не помнил сколько ему цельнолуний.
- У нас на Железной Горе нет ни одного Цельника младше семнадцати цельнолуний, - продолжила У. - Второй свет не работает и мы это знаем - вот почему я не хотела, чтобы мы шли к Атланту после Сирены. Уже никто сюда не ходит, а если и ходит, то возвращается злой. Очень злой, Эл и никто не может понять, почему чевики возвращаются злыми. Один такой злой меня побил на Разносвалке. Он позвал, посмотреть на интересные вещи, а потом набросился и начал бить кулаком. Я кричала, за что он меня бьёт, а злой только скалил зубы и дрался.
У держалась, чтобы опять не расплакаться. Эл слушал её, остолбенев. Он не мог поверить, что нет больше Цельников! Свет не работает, остались одни Половинки!
- Почему же ты мне сразу всё не рассказала! - вспылил он. - Ты знала об этом с самого первого шага, тебе открыли путь света родители! Зачем ты пошла сюда? Зачем мы все сюда пришли с лучиком?!
- Я надеялась, что если мы всё будем делать правильно, если попросим у светлоящиков, оставим подарки, то свет зажжётся для нас! В пути мы должны были делать всё, как прежние люди, ведь у них получалось! Я верила, что у нас всё по-хорошему будет, потому и пошла!
Эл не слушал больше её, он подскочил прямо к пульту, провёл по гладкой пластине рукой. Но ничего не произошло: лампы на потолке не зажглись, постамент не работал.
- Нет! Это должна была сделать я! Пластинки должны трогать только женские руки! - подскочила к нему У со спины. Она зашлёпала ладонями по мужчине, заставив того заскрипеть зубами от боли. Ему везде было больно, всё тело Эла оказалось изранено.
- Ты всё испортил, ты всё сломал! Все наши подношения и украшения зря: свет не включился, ты сделал неправильно! Мы должны были вместе прийти сюда, мне нужно было первой коснуться железки!
- Это так не работает! - рявкнул Эл, отталкивая женщину в сторону. Лучик от испуга заплакал, но его Па был настроен решительно. - Оставляя дары и нашёптывая на гайки, машины никогда не починишь!
Он бросился к другим пультам и консолям, начал перебирать провода, вставлять наугад штекеры, пытаться заставить постамент заработать. В голове лихорадочно бегали короткие мысли: "Мой лучик не останется Половинкой, они оба должны стать Цельниками! Это проводок сюда, а этот оторвать - он не нужен! Вот эту лампочку подкрутить, а на это надо давить, чтобы щёлкнуло!"
Руки делали быстро, а в голове вдруг стали появляться чёткие размышления. Эл стал серьёзнее и сосредоточеннее, уже не слушал как У просит его остановиться.
"Основные платы вышли из строя, нужно переключить на резервные. Кристаллическая решётка почти опустошена, но энергия наверняка найдется в ненужных сейчас подсистемах", - чеканил сухой голос у него в голове. Будто бы и не Эл уже думал, а кто-то в глубине памяти объяснял ему каждое действие.
- Эл-Эл-Эл! Брось - это не нужно! Мы сделали всё по-хорошему, сейчас все живут Половинками! Мне страшно, Эл, не делай так, как ты сейчас делаешь, не рви провода! Обними меня лучше, Эл, мне очень-очень тут страшно!
Вокруг мигнули лампы, энергия разлилась по системам давно застывшей машины. Постамент внутри зала начал гудеть.
- Есть! Я заставил его работать! Мой сын не никчёмная Половинка, он будет Цельником! - заскочил мужчина на возвышение перед креслами.
- Но ведь я не "никчёмная", Эл! Не говори так!
Но мужчина не слушал, под ногами чевика начал разгораться зелёный свет.
- Дай мне лучика на руки! Скорее-скорее!
У попятилась.
- Нет, ты сделаешь ему по-плохому! Оно не должно работать так, нам нужен малиновые свет, не зелёный!
- Я всё починил, дай мне лучика, тебе говорят! - разозлился мужчина. У сделала ещё несколько шагов назад, прижимая сынишку к груди. Машина набирала мощность, гудела с каждым мгновеньем сильнее. Эл спрыгнул с почти включившегося постамента, подскочив прямо к женщине.
- Дай мне лучика!
- Нет!
Он дёрнул за кокон, затрещали ремни и подвязки. С воплем женщина попытала вырваться прочь...
...И тогда он ударил... По-плохому ударил её, по голове, как никогда раньше не бил, по самой макушке. Схватившись за волосы, У упада на худые коленки и горько заплакала. Лучик остался в руках Па. Внутри что-то ёкнуло, но Эл не стал помогать и просить не сердиться. Он просто развернулся спиной и забрался на постамент. Зелёное свечение становилось сильнее, оно поднималось от ног к голове. Эл снова не чувствовал ничего, пока свет не добрался до глаз...
- Человеческое существование складывается из многих мгновений. Мгновения рождают секунды, секунды образуют минуты, за ними часы, дни, недели, месяцы, года и века. Но ценнее всех измерений всегда будет мгновение - тот миг, что мы переживаем, что останется в памяти!
Эл затравленно огляделся. Он неожиданно оказался в незнакомом для себя месте. Вокруг него, заложив руки за спины, с великим напряжением на лицах, стояли люди. Они все были очень похожи, в одной и той же строгой одежде тёмно-красного цвета. На рукавах этой странной одежды были вышиты знаки кулака сжимавшего молнию. Каждый чевик смотрел на высокое здание со множеством ребристых колонн. Где-то под самой крышей был ещё один чевик, он сидел выше всех, и почему-то говорил, когда все остальные молчали.
- Это тяжёлое мгновение, но его надо запомнить: наше существование поставлено под угрозу! Вероломные Сирены напали на наши миры, нарушив Договор Пандемии! Мы не хотели этой войны, но она уже у порога. Земля посылает своих детей, дабы дать отпор тиранической власти колоний. Сирены на своей шкуре узнают, что моногосударство Атлантов переломит хребет любому агрессору! Вы лучшие и сильнейшие представители человеческой расы, ваши золотые глаза будут с гордостью смотреть на то, как падут враги под залпами пушек!
Лучик заплакал от громкого голоса крикуна, но никто не обратил на это внимания. Ни одна голова из тысяч голов к ним не повернулась. Эл постарался лучше рассмотреть болтуна наверху. Он увидел только фигурку в белой одежде и блеск металлического помощника возле него.
- Ип? - не поверил своим глазам Эл, но проводник конечно же его не услышал. - Ип! Ип! Ип! Это я, Эл! Наш лучик цел, но как же ты цел, ведь тебя раздавило?! Слышишь?! Мы убили проклятого Скрипуна и наш лучик сейчас станет Цельником!
Он высоко поднял ребёнка над головой, кричал что есть мочи, но вновь никто не обратил на него никакого внимания. Над площадью залитой полуденным солнцем, вновь разнёсся властительный голос верхнего болтуна:
- Наши армии отправляются к Созвездию Орла, вместе с сильнейшей армадой! Самые славные, златоглазые сыны и дочери Атланты, перехватят Сирен на одной из недавно открытых планет! Эта молодая земля станет местом великой битвы, местом славы и почестей, что ждут каждого защитника своей отчизны! Земля смотрит на вас, это наша планета, а не красноглазых варваров тиранских колоний! У них нет дома, им не за что сражаться!
- Возьми меня за руку...
Эл вздрогнул, услышав голос из памяти. Он увидел женщину с глазами как у него. Она протягивала руку, нежно глядя на Эла, хотя на лицо была совсем незнакома.
- Ты что? Во время речи Великого? Не глупи, стой по форме, - послышалось испуганное мужское шептание. Эл обернулся через другое плечо и увидел мужчину, с глазами как у него. У всех здесь были золотые глаза, как у него. Женщина молча стояла, протягивая руку к мужчине, он вдруг улыбнулся и принял её пальцы в ладонь. Вся тысяча тысяч рядов стояла по одному, строго вытянувшись, а они держались за руки, как на картинке дрожащей стены. И Эл вдруг понял, что он знает этих двоих! Они были много-много Ма и Па до него, они были первыми, кто прошёл по пути света, но ещё совсем-совсем не знают об этой дороге. Они стоят за много-много-много звёзд до двух алых лун и даже за много дыханий. Так много дыханий до его жизни, что считать надо веками...
Элу захотелось прикоснуться к ним, тоже положить ладонь на сжатые руки. Он неуверенно потянулся, но как только пальцы коснулись ПраМа и ПраПа, мир вокруг дрогнул. Он покрылся рябью, рассыпался на тысячи квадратных осколков.
Эл резко выдохнул, зелёный свет на постаменте погас.
Зал продолжал гудеть, но постамент больше никак не светился. Эл ошарашенно крутился по сторонам не понимая, что происходит. Он так и шарахался пока взгляд не задержался на У. Женщина держалась за побитую голову и смотрела на него ободком красных глаз. Всё для него стало ясно.
- Ты мой враг! - крикнул мужчина, прижав к себе лучика. У в ужасе открыла рот, но Эл даже не дал ей оправдаться. - А-а, теперь-то всё ясно, вероломная Сирена! Мы - славные златоглазы, не должны даже близко к таким подходить! А ты свероломничала, и заползла ко мне в юрту! Теперь ясно, чего ты такая злая и вечно кусаешься, и дерёшься, и выкинула все мои железки, которые я любил! Ты вечно делала по-плохому, потому что мы враги, а враги друг с другом не дружат!
- Эл, это ты плохой, а не я! Ты меня стукнул по голове, очень больно! Это всё из-за тебя!
- Из-за меня?! Ты ещё покричи, сейчас спущусь и ещё раз тебя стукну, врагов надо стукать, чтоб не стукнули первые! А то отвернёшься, так вы кусать за загривок начнёте! Не-е-ет, я тебе больше лучика не отдам! Ты вероломно обиделась, но сына я выращу правильным, по-хорошему: Цельником, златоглазом, лучшим сыном моногосударства!
- Дай мне маленького на ручки, это мой сын!
- Вот только подойди, пришибу! - пригрозился ей Эл. - Этой мой сын ещё больше: я с ним через железных ос пробежал, я помог ему живот вылечить, я его спас от Скрипуна! Теперь он со мной пойдет, а ты иди куда хочешь!
С решимостью, которой сам от себя не ожидал, Эл направился к выходу из Атланта. После зелёного света его охватил странный жар. В голове плавили злобные мысли, которые требовали держаться подальше от У. Но вдруг ребёнок выгнулся через плечо, с рёвом потянув руки к Ма. Женщина уже бежала за ними, не смотря ни на что собиралась отнять своего маленького. Скаля зубы, Эл развернулся, внутри всё колотилось от злости. Одной рукой прижимая ребёнка к себе, вторую он сжал в грозный кулак. Но он не успел сделать У по-плохому, пол под ногами вдруг пошатнулся. Вокруг взвыли сигналы, тяжёлая переборка грузно опустилась на выход, свет на потолке замигал и стал ослепительно ярким.
- ВНИМАНИЕ, ПРОВЕРКА СИСТЕМ! ВНИМАНИЕ, ПРОВЕРКА СИСТЕМ! - громко озвучил голос машины. Каждый пульт возле кресел сверкнул, открывая виртуальные консоли. Ровной змейкой по ним побежали данные и трёхмерные изображения.
Пытаясь устоять на дрожащем полу, У схватила мужчину руками.
- Эл, что происходит?! Эл, что ты натворил?!
Все злобные мысли вылетели у мужчины из головы от испуга. Эл прижал к себе У, не дав ей упасть и вдруг понял, что совершенно не сердится. Он испытал очень яркий, отчётливый страх за неё и за маленького. Она была ему дорога, так дорога, что даже жизни не жалко! И чего это на него вдруг нашло? На один единственный миг Эл стал одним из тех, кто стоял на той каменной площади. Он дышал вместе с ними, слушал высокого чевика, смотрел на него золотыми глазами. Но каким глупым это казалось сейчас, когда реальный мир зашатался...
Что-то пошло не так, вместо покоя, машина приходила в движение. Уши пронзил нарастающий вой, под потолком вспыхнули сигнальные лампы.
- ВНИМАНИЕ, СОСТОЯНИЕ АТЛАНТА НЕ УДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНОЕ, ПРОИЗВОЖУ ПЕРЕНАПРАВЛЕНИЕ ЭНЕРГИИ ИЗ ЦЕНТРАЛЬНОГО КРИСТАЛЛА К ВТОРИЧНЫМ СИСТЕМАМ.
- Эл-Эл-Эл, мы должны убежать отсюда, здесь очень опасно! Эл, мне страшно! - затараторила У. Но единственный выход был перекрыт переборкой. Всё что им оставалось, это смотреть в два овальных окна, которые были глазами Атланта. Спокойные вечерние сумерки озарились светом десятков прожекторов. Яркие световые лучи устремились со шлема, плеч и груди гигантской машины. Рука с мечом поднялась и чудовище заскрежетало. Из огромных, шарообразных суставов посыпались хлопья ржавчины и земля. Испуганные дурачины, что уже успели поселиться в выемках и складках железного тела, теперь бегством спасались в разные стороны.
- СИСТЕМЫ ПРИВЕДЕНЫ В БОЕВУЮ ГОТОВНОСТЬ! АНАЛИЗ ПОСЛЕДНЕЙ ЗАДАЧИ, ПОДКЛЮЧЕНИЕ БОЕВОЙ ПРОГРАММЫ! - продолжал объявлять голос. Эл сумел добраться до переборки и со всей силы ударил по ней кулаком. Но толстый металл не поддался, здесь не мог помочь даже красный кристалл. У не тратила времени на борьбу с толстой дверью. Она бегала между пультами, беспорядочно нажимая на кнопки виртуальных консолей. Всякий раз экраны отвечали ей красным сигналом и ничего не менялось.
- ЗАЙМИТЕ СВОЁ МЕСТО СОГЛАСНО БОЕВОМУ РАСПИСАНИЮ! АТЛАНТ НАЧИНАЕТ ДВИЖЕНИЕ!
Лишь услышав это, У шлёпнулась на ближайшее кресло.
- Эл-Эл-Эл, скорее сюда! Садись рядышком, сейчас мы поедем!
- Куда поедем?!
- Не знаю, но кажется по-плохому!
Вместе с лучиком Эл сел на соседнее кресло, даже постарался пристегнуться ремнями. Но первый ремень сразу же оторвался, а второй сидел кое как.
- Дай мне маленького... - протянула У руки. Она с опаской смотрела на ударившего её мужчину, но Эл отдал лучика без лишних вопросов. Ему было даже страшно подумать, что он делал всего тысячу вздохов назад. В тот же миг зал вокруг них содрогнулся от ураганного рёва. Словно раненая дурачина, Буря ринулась на железных ногах в сторону запада. От неё отлетали детали сегментной брони, сыпались гайки и шестерни. Но Атлант шёл, не смотря ни на что. Он стремился к той цели, что была заложена в его голову многие годы назад. Механизм топтал лес, перешагивал через овраги, качался, скрипел, изрыгал дым и разряды энергии. Но он двигался и двигался быстро.
- Эл-Эл-Эл! Куда он бежит?! Эл, что с нами будет?! - Голос У потонул в жутком скрежете. Каждая планка и переборка внутри гигантской машины скрипела. Мужчина не мог сказать У, что же делать и от этого становился лишь злее. Сидеть в голове железяки, несущейся через ночь и ничего не мочь сделать, было очень обидно для Эла. Он начал барабанить кулаками по виртуальному пульту перед собой. От каждого прикосновения тот звенел, рябил, но ничего хорошего не происходило. Лишь мигала красная надпись: "АВТОМАТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ".
- Может он сам остановится, может он выпустит нас?! - У подняла лицо к своду командной залы и что было сил закричала. - Выпусти нас, милая Буря! Мы по-плохому тебе не хотели, пожалуйста больше не грохай!
Но Атлант не замедлился. Ещё много глубоких вздохов они мчались по укрытой алой ночью планете, пока Буря наконец не сбавила шаг и не застыла на месте, словно раздумывая. У тут же выскочила из своего кресла, босые ноги женщины зашлёпали по железному полу к окну. Эл запутался с единственным гнилым ремешком, пока не догадался просто вырвать его из креплений. Он подскочил к У в тот момент, когда та испуганно закричала:
- Эл, смотри - это же первая Буря! Они пришли друг с другом встретиться, представляешь?! Буря к Буре пришла, у них наверное тоже семья. Очень большая семья, из огромных людей!