Я поначалу вообще Ловчему не поверил, когда он рассказал, что во время охоты наткнулся в нашем Ронгарском лесу на капище угрызайцев. Мы с Ловчим начинали службу у князя примерно в одно время, и я знал - такими вещами шутить он не станет.
- Они ведь под людей маскируются, мастер Анатолий, - сказал Ловчий. - А сами-то - не люди. Хуже зверя они... Видели бы вы этот кошмар! Троих человек загубили - мужиков двух и бабу молодую. На куски порубали, а головы - на колья. Кровищи там!..
- Ты уже князю доложил?
- А как же! Первым делом. Он туда отряд послал - да что толку! Больше они там не появятся.
- Троих, говоришь, убили?
- Ну да, в жертву принесли. Значит, что получается, мастер Анатолий? В одиночку они ритуал никогда не проводят. Но их и не может быть больше, чем жертв. Получается, их было либо двое, либо...
- Трое, - закончил я. - Молодец, Димитрий! Считать умеешь. А теперь вот что. Найди-ка мне старшего боевого мага Алоиза и пришли сюда.
Давненько угрызайцы не появлялись в наших краях. Когда-то, ценою огромных потерь, их удалось победить. Ибо один угрызаец стоил в бою, как минимум, четверых княжеских дубодуев. А в дубодуи кого попало не берут. Чародейство против них тоже мало помогало - обладали они контрмагией. Во время схватки преображались внешне: заместо человечьих лиц возникали отвратительные угрызайские хари. А вот при ритуалах жертвоприношения эти существа сохраняли людской облик.
Старший боевой маг пожаловал ко мне уж под вечер.
- Изви, мастер Анатолий - князь велел мне осмотреть
место ритуала. Я только оттуда.
- Что скажешь?
- Быстрее всего, жертвы - крестьяне местные, из ближайшей деревни. Все моментом произошло - на скорую руку рубили, и навряд ли мечами - топорами, я думаю. Останки разложили, спели свой гимн и ушли. Так мыслю, мастер Анатолий.
- Это все?
Алоиз замялся.
- Ещё кое-что. Вот...
Он достал что-то из кармана плаща. Протянул мне.
Оказалось - квадратный амулет на шнурке: изображение угрызайского бога, которое слабо светилось жёлтым сквозь выпуклое голубоватое стекло.
- Кто-то из них обронил.
- Не обронил, - поправил я. - Шнурок-то оборван, видишь? Быстрее всего, кто-то из убитых сорвать успел. Для угрызайца-то это - потеря большая. Ты, Алоиз, мне его оставь. Сегодня уж поздно. А завтра поутру мы в ближайшую деревню и наведаемся. Выяснить надо, кем убитые были.
Выяснять долго нам не пришлось - плач по всей деревне стоял.
Оказалось, что убили членов старостиного клана - его сына Власа, невестку Полину и племянника Модеста.
Сам староста, конечно, не рыдал - по чину ему не положено. Однако был мрачнее тучи.
Я и Алоиз вошли в его дом; стражники остались снаружи.
- Со свадьбы они шли, из соседнего уезда, - пояснил староста. - С ними паренек еще был, Харлам. Сирота он, подкидыш. Исчез...
- То есть?.. - не понял Алоиз.
- Возможно, убежать успел. Четвертого... тела там не нашли.
Со слов старосты стало понятно, что деревенские, обеспокоенные долгим отсутствием соседей, сами отправились в лес и нашли убиенных.
- Ну что же, - подытожил я. - Будем искать этого вашего... подкидыша.
Не успел я закончить фразу, как в дом вошла (а точнее сказать - ворвалась) белобрысая девица неопределенных лет.
- Там Харлам нашелся, - объявила она с порога.
Девица оказалась полюбовницей старосты, и звали ее Натуля.
Исчезнувший сирота (а воспитывался он также в доме старосты), по ее словам, сам вышел из лесу.
- Только это... Не в себе он, - предупредила белобрысая.
- Ничего. Пусть приведут, - велел я.
Сказано - сделано. Стражники привели Харлама в дом старосты. Парень и вправду выглядел странновато - взгляд его все время блуждал и, похоже, он не слишком понимал, что вокруг него происходило.
Но едва он узрел Алоиза...
Заорав что есть мочи, он рванул было из дому прочь. Но стражники-дубодуи его удержали. С трудом, между прочим.
- Ты его знаешь?! Знаешь его?!. - кричал я парню, тыча пальцем в направлении растерявшегося старшего мага.
Парень бился в истерике, пытаясь при этом утвердительно кивать головой.
- И как вы это объясните? - обратился я к Алоизу.
Тот лишь пожал плечами.
- Простите, но я вынужден вас до выяснения задержать.
- Ваше право, мастер Анатолий. Только ни при чем я.
- Значит, вам бояться нечего. Мы возвращаемся в княжеский дом.
- А мне можно с вами? - внезапно встряла Натуля.
- Это еще зачем?
- Поверьте, я... Могу быть полезной. Я билась против угрызайцев в последней войне. Их повадки мне известны.
Я призадумался.
- Вы что, и вправду воевали?
Вместо ответа она повернулась спиною и задрала кверху рубашку. Все увидели глубокие бурые рубцы.
- Что творишь, бесстыдница!.. - не своим голосом заблажил староста.
- Это они мне на память оставили. С человеческими женщинами они не могут... Ну, вы понимаете. А вот бить, мучить - это пожалуйста. Так что, возьмете меня, мастер Анатолий?
- Если староста не возражает...
Староста не возражал.
Первый допрос Алоизу учинил я сам, в присутствии Натули.
- Почему этот парень на тебя указал? А?! Почему?!,
- Не знаю я, мастер Анатолий... Да только не виновен я. Вы ж в курсе - нельзя угрызайцам на место их ритуала возвращаться. А я там был.
- Ну... Мало ли... Может, ты особенный какой.
Я медленно нарезал круги, обходя пленного мага и заставляя его вертеть туда-сюда головой.
Если бы он задумал сопротивляться тогда, в момент ареста - неизвестно еще, как бы все обернулось. А теперь он был связан надежно, да и охранных амулетов в подвале княжеского дома хватало.
Натуля стояла поодаль, подпирая собою стену. Но вдруг в какой-то момент она сделала несколько быстрых шагов к сидящему на табурете пленнику, взяла его за волосы и, запрокинув голову назад, уставилась прямо в глаза. Смотрела так всего несколько мгновений. А затем, отпустив, объявила:
- Не он...
- А парень ваш? Харлам?
- Ошибся, значит. Или вообще... Не то в виду имел.
- Ладно, это дело непростое. Утро вечера смышлёней. Посидишь пока здесь, в подвале, брат Алоиз. Если не виновен - отпущу с извинениями. С князем я лично переговорю, чтоб следствие правильно провели. Ты, Натуля, тут переночуешь. А поутру можешь в деревню возвращаться.
- Вам не спится, мастер Анатолий?
Я поднял голову от книги.
- Ты чего это тут, Натуля?
- Да вот...
В слабом свете свечи ее фигура казалась призрачной, нереальной.
- Я присяду?
- Садись...
Она опустилась в кресло напротив. У меня на языке вертелся вопрос, и я его задал.
- Как угораздило тебя на войну-то?
- Старшего брата угрызайцы убили - не для ритуала даже, а так, для забавы. Я и решилась... Совсем была соплячка. А потом в полон к ним угодила. По своей по дурости. Не одна я там была. Они с мужчин начали... Я видела всё.
- Ты видела ритуал?..
- Конечно. Чего им было скрываться, они ведь думали, что всех нас... Кого - в жертву, а кого и жрали за милую душу. Без перца-без соли. Как не спятила я тогда - сама не пойму. Но самое жуткое... Самое жуткое - это их гимн, конечно.
- Ты... слыхала их гимн? - почти шепотом спросил я.
- Доводилось... Медленно так начинают, в два-три голоса, а потом... Расходятся, все быстрей и быстрей... И ты зажимаешь ладонями уши, и понимаешь, что готова умереть, лишь бы... Лишь бы они прекратили. Хотите, я вам сейчас его спою?
Она встала. Расправила плечи. Набрала полную грудь воздуха... И начала петь. Это было утробное какое-то гудение, вроде как рой огромных пчел налетел.
"Да она безумна!" - сообразил я. И сделал ей знак прекратить.
- Остановись!.. Не надо... Я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Кста, как ты спаслась-то от них?
- Староста... Налетел с отрядом. Нас, пленников, к тому времени всего-то трое осталось. Двое умерло вскорости.
- Так ты... с ним... Из благодарности? - догадался я.
Она промолчала. А затем одним каким-то неуловимым движением сбросила с себя на пол все одежды.
- С ним - да. А вас я желаю..., - прошелестела она тонкими, бескровными губами.
- Уходи, - сказал я. - Прав староста - бесстыдница ты...
Она хмыкнула. Облачилась и ушла.
А утром я обнаружил Алоиза в подвале мертвым. Повешенным.
- Мы сделаем все, как надо, Вождь. И ты будешь жить.
- Нет, сын. Прошу, нет. Пришло моё время. Если люди узнают... Что кто-то из нас еще жив, они... Они уничтожат всех.
- Но ведь ты же...
- Умираю, да? И что с того? Мы проиграли войну, несмотря на весь тот ужас, чтонаводили наши набеги на людей. Нам остается теперь лишь прятаться и выживать. Я запрещаю ритуал.
- Нет, Вождь. Прости, но я ослушаюсь тебя. Ты должен остаться тут, в этом мире...
- Он сам себя, что ли? - с сомнением вопросил Ловчий.
- По всему выходит, что так, - ответил я. - От пут освободился и на них же вздернулся. Князю я сам доложу.
Князь встретил меня мрачным взором исподлобья.
- Ну, что скажешь, мой верный помощник?
- Алоиз покончил с собой, поскольку побоялся разоблачения.
- Вот как?
Князь ходил по своим палатам из угла в угол, заложив руки за спину. Это было признаком чрезвычайного волнения.
- Понимаешь, Анатолий... Все, что мы знаем об этих... Об этих существах... К примеру, во время схваток они принимают свой, звериный облик. А ведь Алоиз бился на турнирах, и ничего... Да и шепнули мне тут, что зазноба у него была в деревне. А угрызайцы, они... С нашими бабами никак не способны, со своими только.
- Но мальчишка-то на него указал, - напомнил я.
- Так-то оно так...
Князь опустился в глубокое кресло.
- Получается, остался еще один.
- Или двое.
- Проклятье! Где их теперь искать?..
- А кто про зазнобу Алоиза-то вам шепнул? Уж не Натуля ли? Она соврет - недорого возьмет. Надобно еще проверить, взаправду ли она с угрызайцами воевала. Уж очень хорошо обычаи их знает. Человек угрызайцем прикинуться никак не может. А вот они под людей - запросто...
Князь тяжело вздохнул.
- Понимаешь, Анатолий - торопились они очень, когда ритуал проводили. Как будто... Как будто боялись не успеть. Ты, кста, был там, на месте?
- Да как-то... Не довелось. Я собирался, но тут мальчишка этот объявился...
- Я тоже не поехал. Не по себе как-то, знаешь ли... Пойду с Натулей поговорю. Если нечиста она - выдать себя может.
Влекомый каким-то неясным подозрением, отправился я вслед за князем. Тихо ступал, чтобы он не заприметил.
В самом деле, правитель ведь ни разу не бился на турнирах. Спал ли он с женщинами? Неизвестно. Слухи разные ходили... Опять же, на место ритуала не отправился. А Ловчий? Говорит, что случайно наткнулся на капище. А если нет? Если они вместе с Алоизом и принесли в жертву этих несчастных?.. Насчет турниров - это так, домыслы одни. Может, и могут они сдерживать натуру свою звериную.
Я приблизился к двери и весь обратился в слух.
-...Вы не понимаете! - донеслось до меня.
- Это ты не понимаешь, с кем разговариваешь... Девчонка! Я - правитель этого края! В моем доме прятался этот зверь!
- Не он это, князь... Не Алоиз.
- Почему это?..
Дальше я, как ни старался, разобрать ничего не смог. И счел за лучшее потихоньку уйти.
После обеда, ближе к вечеру, князь прислал за мной. Я явился тотчас же.
Вид у правителя был крайне утомленный.
- А где эта старостина полюбовница-то, князь?
- В подвале. Велел я ее заковать. Путается, брешет. Мелет невесть что.
- Думаете, она?..
- А волк ее знает! Посидит, подумает - может, правду начнет говорить. Ты, Анатолий, садись. В ногах истины нет.
Князь достал из большого резного шкапа серебряную бутыль. И сам наполнил два кубка. Это была огромная честь, и я было встал. Но князь жестом усадил меня обратно.
- Ты, Анатолий, сколько годов уже у меня служишь?
- Да пятнадцатый миновал. Случилось что, князь?
- Выпьем?
Я не стал отказываться. Вино было терпким и непривычным на вкус.
- Значит, как война закончилась, так ты в наши края и подался?
- Так у меня никого из семьи не осталось. Вот я и решил... Перебраться сюда из Загорья.
- Из Загорья, значит? - эхом повторил князь. - А про Вождя угрызайского ты ничего не слыхал?
- Про вождя? Слыхал, конечно. Вроде убили его дубодуи батюшки вашего.
- Если бы так... Батюшка мне под большим секретом поведал, перед смертью - подранили его только. Чародейской стрелой. Ушел, старый недоносок. Да и с ним один... Что-то они очень спасти пытались. Сверток какой-то был при них... Батюшка толком не разглядел. Я вот всё думал - сокровища какие. Да и волк бы с ними, но вишь, как оно вышло... Сызнова за старое взялись, жаба их задуши! Выпьем-ка еще.
Снова наполнились кубки, и снова отдал я должное диковинному напитку.
- Тут у меня гость особенный... Мыслю я, интересно тебе будет с ним пообщаться-то.
Где-то глубоко шевельнулось у меня нехорошее предчувствие. Князь усмехнулся, затем громко хлопнул в ладоши, и ожидавшие за дверями дубодуи кого-то втащили в покои. Затем поставили "гостя" на колени. И я узнал Харлама, мальчишку из деревни.
- Зачем он здесь, князь? - спросил я.
- А это ты мне скажи, мастер Анатолий. Или как там тебя?..
Я похолодел.
- Да ты, никак, князь, меня в подозрение берешь?
- Догадлив ты, Анатолий. Сам посуди - Натулю ты нонешней ночью отверг? Отверг. А она баба ничего себе. Прилюдно оружия не доставал, на турнирах молодецких не замечен. И амулетик-то на шнурке... Да-да, Алоиз мне успел рассказать. Амулетик-то себе оставил, который они там обронили... Уж не твой ли он? А?
Рука князя стиснула рукоять кинжала.
- А сам Ловчий? Кто из нас видел, как он сражался? Или, может, у него от баб отбоя нет? Не замечал..., - процедил я. - И Алоиза он мог повесить, невелика задача, маг связан был.
- Ну, положим.... - зло усмехнулся князь. - Значит, и его сейчас сюда кликнем. Биться будете, между собою. У кого харя угрызайская проступит - тот, значит, вражина и есть. Эй, Натуля! - князь повторно хлопнул в ладоши. Из-за тяжелой портьеры тут же выступила старостина полюбовница. - Солгал я тебе, Анатолий. Не садил я ее на подвал. Натуля, попроси там у челяди, чтоб привели сюда Димитрия, Ловчего. Да побыстрее! А я пока с пареньком потолкую. Ты ведь, Харлам, у старосты в доме жил? Тебя к нему на порог в раннем детстве подкинули? Так?
Парень (который все еще стоял на коленях) зыркнул глазами на князя. Но промолчал.
- Учти - будешь упираться, я тебе лично глотку от уха до уха перехвачу. Не только вы, гады, это умеете.
Парень уставился в пол и дышал тяжело.
- Думаешь, не понял я, что ты Алоиза зазря оговорил?! - грозно рявкнул князь. - Подкидыш ты угрызайский - вот ты кто!
Вернулась Натуля, в обществе Ловчего.
- Ну что, Димитрий, бери клинок - и рубитесь с Анатолием. Уж очень охота мне поглядеть, кто из вас зверем поганым оборотится.
- Князь, я..., - начал было Ловчий.
- Али ослушаться меня решил, волк? Учти - если так, то я вот этого вот змееныша на твоих глазах порешу! - князь указал на Харлама.
"Опасную игру затеял князь", - подумал я.
Димитрий медленно подошел к стене и снял с крючков одну из сабель. Затем Ловчий двинулся ко мне. Я тоже обнажил клинок. И едва успел отбить выпад Димитрия. Тот отступил назад на пару шагов. Повернулся к правителю.
- Пустое все это, князь. Дай нам с парнишкой уйти.
- Ну уж нет! - князь потянул было из ножен кинжал...
Я понял, что ему не успеть, ведь у него за спиною стояла та, кому он столь опрометчиво поверил...
Натуля сделала шаг - и острие ее ножа коснулось горла правителя.
- Ах ты ж, стерва..., - прохрипел он.
- Кинжал-то брось, - попросила старостина полюбовница. - Да и ты, мастер Анатолий, саблю - на пол, от греха подальше.
Я подчинился.
- Отпусти моего сына, князь, - произнесла Натуля.
- Врала, значит..., - горестно вздохнул я. - И про брата убитого, и про ритуалы, от которых спятить можно...
- Ну почему ж врала? - усмехнулась она. - Правда всё. Харлам - сын мой и Вождя нашего. Димитрий - мой брат. Хотя имена это ваши, человечьи, у нас-то их вообще нет. Я только родила в ту пору. А Вождь с братом моим наш лагерь покинули, сына моего спасти решили - видели, к чему всё идет. Я за старшую осталась. Пленников почти извели всех, двое еще живы были, да уж умом тронулись. Лазутчики наши донесли - большой отряд людей близко. Я и придумала... Тоже пленницей себя выставить. Попросила исхлестать меня как следует. И тут староста со своим войском... К себе меня забрал. Потом уж брат меня нашел, и мы порешили - сына Вождя тоже к старосте подкинуть, пусть у меня на глазах растет.
- А Вождя ранили княжеские дубодуи? - спросил я.
- Так и было, - сказала Натуля. - Пятнадцать лет пролежал, всё оправиться не мог. Явился к нему Харлам, ритуал предложил провести, во здравие. Раз, другой приходил... Вождь не соглашался. И тогда Харлам сам решение принял.
- Он знал, что родственники старосты на свадьбу пойдут, через лес? И вы на них напали? А потом ты сделал вид, будто на капище случайно набрёл...
- Так и было, мастер, - глухо произнес Ловчий. - Это месть старому вояке, который сестру мою... пользовал. Это нам с вашими бабами - никак. А наши-то девки с вами могут... Мы уходим, неча тары-бары зря разводить. Князя с собой заберем.
Растерявшиеся дубодуи отпустили Харлама, и он вскочил на ноги. Натуля, пятясь, удерживала нож у горла князя.
Я понял, что все рушится... И вытянул из кармана амулет. Тот самый, который мне передал покойный маг Алоиз.
- Кто из вас обронил?
По взглядам их я догадался - Харлам. Он буквально ел глазами эту штуку на шнурке.
- Это... Полина, - виновато пробурчал мальчишка. - Сорвала, когда я ее схватил.
Полиной, припомнил я, звали старостину невестку.
- Оставь, уходим! - жестко распорядился Димитрий. - Дубодуи - оружие на пол!
Стражники подчинились; мечи их звякнули о камень.
- Лови!.. - закричал я, подбрасывая в воздух зловещий амулет.
Харлам невольно подался вперед, чтобы схватить свое сокровище. Димитрий отвлекся на это его движение, и я, взмахнув правой кистью, послал в полёт из рукава маленький метательный нож.
Ловчий ухнулся на колени, хватаясь за шею.
Взмах левой кисти - и такой же крошечный клинок вонзился Харламу прямо в глаз.
В эти короткие, но такие наполненные событиями мгновенья я думал лишь об одном - вспомнит ли князь, что мы с ним не раз отрабатывали подобную ситуацию - если он окажется вдруг в заложниках?
Да, вспомнил... И благо, бойцом он был неплохим. Мощно дернув Натулю за предплечье, он перекинул ее через себя и припечатал к полу вооруженную руку. Но угрызайка не собиралась сдаваться. Пальцами свободной руки она быстро ткнула князю в глаза. И он выпустил ее из захвата... Нож чиркнул по ребрам моего повелителя; одежды, конечно, смягчили удар, но кровь все же проступила.
Хваленые стражники-дубодуи слишком поздно вышли из ступора. Один из них полез на Натулю с голыми руками и, получив хорошего пинка, повалился навзничь. Второй же успел подобрать свой меч. Но девка была тут как тут и всадила в него свой клинок. Я, подоспев сзади, оглоушил ее мощным ударом обеих кулаков по затылку. Когда она упала, я заметил, что сквозь человеческие черты проступает на ее лице нечто жуткое...
На шум сбежалась и остальная стража.
Натулю и ее раненого брата скрутили и увели.
- Тебе лекарь нужен, князь, - сказал я.
- Да ерунда... Царапина, - усмехнулся князь. Но был он при этом бледен...
- Вот и конец.
Я кивнул. Мы с повелителем сидели во дворе его дома, под раскидистым деревом, и пили савк - наш древний целебный напиток.
- И как же я мог поверить ей... Змее-то этой? Прости, Анатолий, что тебя по ее навету заподозрил. Ведь ты - мой охранитель главный...
- Ты не кори себя, князь. Угрызайцы-то они хитрые. Да и колдовству не чужды. Другой бы враз от чародейской стрелы-то помер. А Вождь ихний, вон, выходит, не сдох до сих пор. Кста - а что с этими-то? С сестрой и братом? Живы ли?
Лицо князя приняло весьма недоброе выражение.
- Живы... Они должны помочь мне отыскать Вождя. Кста, и к тебе вопрос имеется, мастер Анатолий... Ну, с Димитрием-то понятно. А ты почему с бабами не водишься? Вроде нормальный мужик...
- Все зло от них, князь. От речей их лукавых.
- Ну уж, прям-таки, и всё?
- Может, и не всё. Но - многое...
По понятным причинам, подобный же вопрос князю я задать, увы, не мог. Хотя и подозревал, каковы его резоны...