Дунец Михаил Иванович : другие произведения.

Путь во тьме

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.63*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История первая, но далеко не последняя...

   Из цикла "Мастер Создатель"

Вольный_Стрелок

Рождение Огня.

As a blood rain from the sky

And we walk the path of endless fire...

   Часть первая. Путь во тьме.
  
  
   Маски на лицах, фиерия лжи
   Жизнь на осколках бывшей души...
   ***
   Можно проснуться, маску сорвать
   Только вот снова придется соврать
   Ведь под личиной, во мраке души
   Есть сокровенные тайны твои
   Может быть лучше оставить как есть?
   Пусть за тебя отвечать будет смерть
   Гроб деревянный и сверху курган
   Всех твоих мыслей, поступков и ран
   Ран - тех поступков, что мог совершить
   Ран - тех желаний, что мог пропустить...
   ***
   Вот и стоишь на распутье судьбы
   Предназначенье пытаясь найти
   Маски на лицах, в душах - тюрьма
   Свободою выбора людям дана...
   (Вольный_Стрелок "Выбор")
  
   Глава 1.Диагноз - невезение.
   (Papa Roach "Between Angels and Insects")
  

...Я получил эту роль

Мне выпал счастливый билет...

(ДДТ "Я получил эту роль")

   Заинтересованные взгляды. Шепот за спиной. Все всматриваются друг в друга, пытаясь понять, кому же так повезло. А я сижу и смотрю в потолок. Красивый такой. Белый. Потолок то исть, а не я. Хотя и я тоже белый ...
   -- Михаил Долгин!
   Нет, а ведь точно моя фамилия! "Вот счастье и привалило". Или придавило. Ничего умнее мне в голову не приходит, и я встаю. Шепот перерастает в невнятный гул: скрипят стулья, чьи-то ботинки с резиновой подошвой, с треском лопается пузырь жвачки. Новоиспеченные студенты жаждут улицезреть своего старосту.
   -- Я, -- уже жалею, что встал.
   -- Как самый старший будете исполнять обязанности старосты. Заместителя себе выбирайте самостоятельно, -- Лилия Ивановна еще раз сверилась со своими записями и добавила. - С организационными вопросами все, можете быть свободны, но если есть желание - можете еще посидеть, пообщаться.
   По аудитории прокатился легкий шум. Дескать, пора домой идти.
   -- Народы, подождите. Надо еще кое-что обсудить, притом обсудить прямо сейчас, -- говорю я. Наверное, зря, но потом же буду их отлавливать полсеместра!
   -- Значит так, -- стоя на кафедре, как древнеримский оратор, начинаю я. - По списку зачитываю фамилию, а вы встаете и говорите пару лестных слов про себя любимого. Понятно?
   -- До свидания, ребята, - сказала наша кураторша и с улыбкой покинула аудиторию.
   Ей смешно, блин. Или понравилось, как я резво стал исполнять свои обязанности. А мне вот не очень нравиться ни первое ни второе. Рискую в темном переулке поругаться с куском арматуры, студенты ведь такие непредсказуемые...
   Лилия Ивановна вышла и в аудитории повисла гробовая тишина. Только безумная муха упорно ломилась в закрытое окно.
   -- Вопросы есть? - поинтересовался я голосом доброго дяди сержанта из американского боевика. Обвел взглядом зал. На последнем ряду сидел парень с длинными светлыми волосами, одетый в косуху и с банданой на голове. А на дворе-то осень! И не жарко. И парень этот старательно держал поднятой руку.
   -- Да.
   -- Может, покажешь пример? - поинтересовался он.
   -- Ладно. Как меня зовут, вы уже знаете. Мне 20 лет... -- чего бы такого сказать, чтоб обстановку-то разрядить. - Слушаю попсу, не играю в футбол, не замазываю вражескую мазню, не встречаюсь с восьмиклассницами. Курю. Что-нибудь еще?
   -- А c не восьмиклассницами? - поинтересовалась симпатичная девчонка с третьего ряда.
   -- Ну-у... Такие вопросы только в личном порядке выясняю.
   Разбирательство моей скромной персоны слегка разрядило обстановку. Народ стал шушукаться, кто-то попытался познакомиться с девушкой в очень нескромной форме, и чуть не получил по голове.
   -- А пьешь-то хоть? - опять с последнего ряда. Только на этот раз девушка. Как и ее длинноволосый сосед, в косухе. И в черном берете. Симпатичная, но явно не в моем вкусе. После ее реплики студенты расслабились окончательно.
   -- Пью. Почти все что горит, -- а как старался раньше избегать этой репутации. - Еще вопросы будут? Нет? Ну, тогда по списку...
   Зачитывание списка -- очень долгий и нудный процесс. Почему-то все новоиспеченные студенты стесняются, заикаются, запинаются, и вообще проявляют чудеса скромности. Или скудоумия. Или просто боятся. Черт их поймешь. Одна девушка еле сдержала истерику. Пришлось ее усадить, а то бы имели обморок на нервной почве.
   Но на девятнадцатой фамилии стало слегка интереснее.
   -- Резник Игорь! - произношу я и наблюдаю, как поднимается тот самый, длинноволосый парень с последнего ряда.
   -- Я.18 лет. Не слушаю попсу, играю в футбол, замазываю вражескую мазню, встречаюсь с восьмиклассницами, -- большой такой камешек в мой огород. Он умолкает, но садиться не спешит. - Хочу быть заместителем старосты.
   Вот и все. Приплыли. Полчаса в университете, а врага уже успел завести. С огромным трудом натягиваю улыбку и киваю. Игорь садиться довольный произведенным эффектом.
   -- Резник Полина!
   Встает соседка Игоря и, глядя прямо на меня, говорит:
   - Я. 17 лет, увлекаюсь туризмом, люблю волейбол и теннис, обожаю свой байк. Хочу быть заместителем старосты. А Игоря предлагаю сделать профоргом.
   Да, а я-то думал, что хуже не бывает. Оказывается - бывает. По аудитории начинаются разговоры, некоторые поддерживают Полину, некоторые Игоря. Пришлось повысить голос, чтоб успокоить студентов.
   -- Тише! Если такое дело - предлагаю просто проголосовать всей группе.
   Однако эффект от фразы получился не совсем такой, какого я ждал. Народ, конечно, притих, но на третьем ряду поднялась девушка, та самая, которая спрашивала про восьмиклассниц, и сказала:
   -- Я тоже хочу быть заместителем. Я - Янковская Людмила. Мне 17 и я много чем увлекаюсь, в частности живописью.
   "Это только гриппом все вместе болеют, а с ума по одиночке сходят..." -- почему-то вспоминается фраза. Ну а происходящее все больше напоминает мне групповое помешательство.
   А Люда эта очень даже ничего. Симпатичное личико, стройная фигура, короткие русые волосы, голубые глаза. Конфетка, одним словом. Н-да, а размечтался-то как! Не везет тебе на девушек, они всегда находят себе кого-нибудь поинтереснее чем ты. Так что сделай глубокий вдох и расслабься.
   Делаю то, что сам себе посоветовал и дальше, абсолютно спокойно наблюдаю за происходящим. А в небольшом зале разразилась целая буря страстей. Все вдруг резко захотели себе вагон ответственности и теплое место заместителя старосты. Глупцы. Ну и черт с ними. Я-то не просился на свою должность. И прямо скажем, не в восторге оттого, что все решили без меня.
   -- Хватит! Тихо, я сказал! - постепенно гул замолкает. Уже спокойно, не повышая голоса, добавляю. - У нас три активиста: Игорь, Полина и Люда. А от всех остальных зависит кто будет замстаросты, кто профорг, а кто культорг.
   После знакомства с оставшимися, начинаем голосовать. Мне бы пророком работать! Почти единогласно группа выбирает Полину моим заместителем, Игоря - профоргом, а Люду - культоргом.
   -- Ну вот собственно и все... Можно расходится, -- сказал я и ребята с криками и гомоном вывалились из аудитории.
  
   Глава 2. "Все только начинается..."
   (System of a down "Toxicity")
  

Однажды мы посмотрим вниз

И там увидим вдохновенье

Своих бесчисленных веков

И смерти долгой пробужденье.

Песчаный бред нелепых фраз

Измяв в надежде на прозренье,

Мы переходим в мир иной,

Но нет и там нам откровенья ...

("Небеса" Вольный_Стрелок)

  
   -- Подожди-ка, староста, -- Игорь обратился ко мне так, будто моя должность была каким-то странным, новым ругательством. В аудитории осталось всего три человека кроме меня: Игорь, Полина и Люда.
   -- И? - я постарался сделать вид, будто не понимаю, чего он от меня хочет. Но знаю ведь, вот же в чем проблема! Хочется парню самоутвердиться, доказать хоть самому себе, что он не тряпка. А для этого обязательно надо дать кому-нибудь по морде. И моя кандидатура почему-то показалась ему самой приемлемой. Только он ошибся чуток ...
   -- В общем, ты завтра пойдешь в деканат и попросишься, чтоб тебя сняли с должности старосты ... -- угрожающе начинает он.
   Этой репликой он меня разозлил окончательно. Хочется самоутверждения? Ты его получишь. Хоть я и не просился на эту должность, но отдавать ее просто так я не собираюсь.
   -- Это еще почему? - поинтересовался я как можно спокойнее.
   -- Потому что ты - лох, -- презрительно произнес Игорь. - А я не хочу, чтоб старостой нашей группы был лох.
   -- Ты много на себя берешь, сопляк, -- уже нет никаких сил сдерживаться. - Никогда не говори того, за что не сможешь ответить.
   -- Я всегда отвечаю за свои слова, -- видно, что и он уже на пределе. Накручивает себя, боится, но ведь и мне не очень весело. Ладони вспотели, и я еле сдержался, чтоб не вытереть их об джинсы.
   -- Игорь, прекрати! - Полина попыталась встать между нами, но Игорь посмотрел на нее так, что она осеклась, глянула на Люду, потом на меня.
   -- Да, девчонки, вы лучше идите, а мы просто поговорим и выйдем. Мы быстро, -- хотелось бы верить в то, что сказал. Но уверенности нет никакой. Как и желания уступать.
   Полина повернулась к Люде. Та кивнула и они ушли. А я стоял и думал, как инцидент спустить на тормозах. Ну, не люблю я драться! Только вот скорее всего придется...
   -- Ну что? - я слегка ослабляю левую ногу. - Будем разбираться? Или поговорим?
   -- Сначала первое... -- парень уверен, что я не готов к его удару. Правильно, малыш, я именно этого и добивался, чтоб ты поверил в свое превосходство, но самое паршивое для тебя то, что я готов.
   Его прямой удар от плеча в мою хрупкую челюсть не попал, потому как я присел на левую ногу. Чуть-чуть отклонился влево и ударил в живот. Воздух из легких Игоря вышел со свистом, и он начал сгибаться. Теперь очередь апперкота. Больно, блин! У парня стальная челюсть, но это его не спасло. Он упал на пол и отрубился. Глаза закатились. Руки раскинулись в стороны.
   Я постоял чуть-чуть. Потер ушибленную руку. Хорошо хоть не вывихнул, а то раньше после каждой драки приходилось идти к врачу вправлять выбитые пальцы. Да-а, мое тяжелое детство в очередной раз сослужило мне добрую службу.
   Я взял со стола графин. Открыл и стал поливать Игоря с высоты в метр. Нагибаться не хотелось абсолютно. Организм дрожал от переизбытка адреналина в крови, ведь драка могла закончиться чуть-чуть по-другому. И я боялся, что нагнувшись или присев на корточки, могу вырубиться, как мой соперник.
   Игорь приоткрыл мутные глаза. Повертел головой. Сел и стал трогать руками ушибленную челюсть.
   -- Вроде, целая, -- с трудом ворочая языком сказал Игорь. - Да, хороший у тебя удар. Почти как кирпичом приложился.
   -- Чуть пальцы об тебя не выбил, -- пожаловался я, присаживаясь на пол рядом с ним и демонстрируя припухшие костяшки пальцев. - Просто дома у себя в детстве много приходилось драться, да и занимался пару лет восточными единоборствами. Разными. Вот ... но извинятся я не собираюсь, ровно как освобождать тебе должность старосты, -- тут я ухмыльнулся, потому как Игорь поморщился, будто лимон сжевал. - И советую на меня не обижаться, так как это бессмысленно.
   -- Да я все понимаю, -- сказал Игорь. - Сам начал - сам получил. Просто захотелось выпендриться. Посмотрел на всех этих малышей и стало тошно, захотелось дать кому-нибудь по черепу. А получилось, что сам отхватил... Да и должность мне эта нафиг не нужна...
   -- Мне, если честно, моя должность точно так же нужна, -- признался я, чувствуя симпатию к этому парню. В общем-то неплохому, просто слегка наглому. Но я ведь такой же. - А насчет того, что они малыши, так ты в свой паспорт загляни. И тем более, что это пройдет. В смысле, детство и наивность.
   Игорь посмотрел на меня. Снова потер свою челюсть. Встал и протянул мне руку.
   -- Мир?
   -- Мир. Дружба. Жвачка, -- я улыбнулся и ухватился за протянутую ладонь. - Пошли девчонок пугать. Тобой...
   -- И потом на пиво, -- предложил Игорь. Да уж, "рыбак рыбака видит издалека"...
  
   На улице светило солнце. Остатки летнего тепла пытались пробиться сквозь осенний холодный ветер. Серые низкие тучи, которые с утра заслоняли небо и нагнетали у меня неприятные мысли, исчезли, явив синее бездонное небо нашим взорам. Я поглубже укатался в плащ, спасая себя от пронзительного ветра, и мы с Игорем двинулись в сторону университетской стоянки.
   На стоянке стояли наши девушки рядом с байком. Хотя назвать его так у меня язык просто не повернулся.
   -- Это твой хромированный монстр или Полины? - поинтересовался я, стараясь придержать падающую челюсть рукой.
   -- Мой. Полинка еще слишком малая, чтоб ездить. Ей права просто-напросто не дадут. Я ей иногда разрешаю прокатиться, если уверен что рядом нет ментов, -- он хмыкнул. -- И столбов. Ей папаня обещал на следующий год Харлей подарить, если она на права cдаст.
   -- Так сказал, будто ненавидишь Харли-Дэвидсон, -- произнес я. Мне было интересно, так как впервые встретил байкера не любящего Харлей.
   -- Говно этот Харлей, -- презрительно сказал Игорь. - Вот мой УРАЛ - вещь. Я его своими руками собрал и выкинул кучу денег, которые заработал летом, на хромирование щитков и всего остального.
   -- Я восхищен. Ты самый большой извращенец, которого я встречал в своей жизни, -- я развел руками.
   Игорь кинул на меня хмурый взгляд, но потом улыбнулся и принялся хохотать. Я достал пачку "Союза", закурил и кивнул Игорю на открытую пачку.
   -- Спасибо, -- сказал Игорь и отрицательно помотал головой. Достал свою пачку "Давыдова" и закурил. Я хмыкнул и отметил про себя, что родители у парня далеко как непросты.
   Дым дешевых сигарет вползал в горло, как труба обмотанная наждачкой. Но было хорошо. Мне было очень хорошо, оттого что моя жизнь стала чуточку разнообразнее. Чуточку живее. Даже трава вроде стала зеленее. Хотя какая к черту осенью зеленая трава...
   -- ... до ста двадцати без проблем! Игорь меня как-то вез, ну и решил разогнать... -- Полина захлебывалась словами от восторга. Я присмотрелся к Люде и понял, что ей это совершенно параллельно. Даже не неинтересно. А просто по барабану, так как она все равно ни черта не смыслит в мотоциклах.
   -- Эй, девчонки, а вы собственно о чем? - поинтересовался я.
   -- Да так, о своем, о женском... А вы? Надавали друг дружке тумаков? - спросила Людмила с улыбкой.
   -- А ты че, даже не волновалась? - поинтересовался я.
   -- Не-а. Было заметно, что вы оба против этого... да и ты слишком не хотел его калечить. Слишком сдержано двигался...
   "Вот тебе раз. А вот тебе и два ...". Иногда я просто поражаюсь способностям некоторых людей удивлять других. У Люды это получилось на пять с плюсом, потому что у Игоря и Полины челюсти поотвисали. Ну ладно, я понимаю, мы с Игорем были заняты, но они же вроде тут стояли и общались? Или Полина не дала девушке и рта раскрыть? Да-а, просто нет слов...
   -- Это как? - поинтересовался Игорь, обретая дар речи.
   -- А очень просто, он восточными единоборствами занимается. А там принцип: хочешь победить - дай противнику поверить, что он сильнее, -- сказала Люда, пряча глаза.
   -- А ты-то откуда знаешь? - недоверчиво поинтересовалась Полина.
   -- Занималась кунг-фу ... давно, еще в детстве. Потом разочаровалась. Ну и бросила, - пробормотала Люда. Было заметно, что ей не хочется это обсуждать.
   -- Да не занимаюсь я восточными единоборствами! Никакими. Нет, это бред какой-то... -- начал я, но Люда меня перебила.
   -- Значит просто талант.
   -- Хватит мистики, пойдемте лучше пить пиво. Как вам идея? - предлагаю я, чтоб хоть как-то уйти от этой скользкой темы. Ведь занимался айкидо, но вспоминать не люблю. Меня выгнали из секции, когда я парню руку сломал. Учитель сказал, что я "не способен созидать"... В общем, старая больная тема.
   -- Угу, только я пью безалкогольное. Мне еще сегодня байк загонять в гараж, -- согласился Игорь.
   Девчонки просто кивнули и мы пошли в парк Челюскинцев.
  
   В парке было на удивление безлюдно. Несколько поддатых студентов надсадно ревели пропитыми голосами "Оперу N2" Витаса в специальной палатке караоке. Все попытки ведущего прекратить это издевательство над каким никаким, но все же искусством упирались в твердолобое непонимание парней.
   Под эти пьяные вопли мы взяли в ларьке пиво и уселись за ближайший столик под зонтиком. Потекла спокойная и размеренная беседа, кто где учился, как поступал и вообще какие планы на будущее. Получилось обо всем и ни о чем.
   Через час, когда мы с Полиной взяли еще по пол-литра, Игорь с Людой пошли в тир выяснять кто круче, а у нас завязалась беседа о личном.
   -- Слушай, а у тебя парень есть? - только на пьяную голову(а голова у меня была действительно пьяная - после двух-то с половиной литров!) можно такое спросить.
   -- Не-а. Все вы парни - козлы, -- выдала Полина. Ее язык слегка заплетался, но говорила она очень убежденно.
   -- Вот так всегда. Я должен страдать из-за каких-то уродов, -- ляпнул я. Почти сразу же за этими словами появилось жгучее желание оттяпать свой язык. Чтоб больше не болтал всякую херню...
   -- А ты не страдай. Ты просто ко мне не подкатывай и все будет окей.
   -- Угу. Так точно, -- пробормотал я и добавил. - Ну и не очень-то и хотелось.
   -- Ай-яй, -- рассмеялась Полина. - Обидчивый какой.
   В нашу сторону шествовали, по-другому это не назовешь, трое парней в кожаных куртках. Каждый из них тащил здоровенный моток стальной проволоки, которую руками фиг согнешь. Завидев Полину, они повернули к нам и с радостными ухмылками стали приближаться. Я кивнул ничего не замечающей Полине.
   -- О, какие люди! И без охраны... А где твой братец? Давно не виделись, -- стал радостно реветь похожий на медведя парень в очках и, скинув проволоку на землю, стал обнимать Полину, которая практически полностью исчезала в его объятиях. Оставшиеся двое поздоровались спокойнее, но тоже были рады неожиданной встрече.
   -- Знакомьтесь, это - Миша. А это - Медведь. Его вообще-то зовут Трофим, но все называют просто Медведь.
   -- Что пьем? - поинтересовался Медведь, довольно бесцеремонно забирая у меня из рук бутылку с "Аливарией". Посмотрел на этикетку, скривился и вернул бутылку.
   -- Не понимаю, как можно пить эту мочу, -- промычал он чуть ли не в самое мое ухо. Я отхлебнул еще пива, сделал вид, что прочищаю заложенное от его рыка ухо, и посмотрел ему прямо в глаза.
   -- Не учи жить - помоги материально. Я пью то, что считаю нужным пить.
   -- Да ладно, ладно. Пей конечно, -- голос Медведя стал тише на пару децибел, но уши все равно закладывало. И почти "шепотом" сказал Полине. - Парень твой? А че злой такой? Не даешь или шо?
   У меня сразу появилось желание дать ему по морде. И вроде не только у меня. Полина побагровела и не стесняясь, что слышит полпарка, заявила:
   -- Во-первых, он мне не парень. Во-вторых, моя сексуальная жизнь тебя не касается. А в-третьих, пошел ты ...
   Далее ей объяснить не удалось, потому как появились Игорь с Людмилой. Они о чем-то весело болтали, но когда взгляд Игоря остановился на Трофиме, то сразу похолодел и посуровел.
   -- Привет, Игор! Как жисть? - Медведь решил наверное, что стоит нас всех оглушить и жить станет легче.
   -- Неплохо ... было, пока не появился ты. Чего надо? - довольно холодно поинтересовался Игорь.
   -- Да собственно ничо... Мы просто мимо проходили , увидели твою малую, -- при этих словах Полина скривилась, но промолчала. - Ну и решили подойти, поздоровкаться.
   По Медведю было видно, что они с Игорем в напряженных отношениях. И он хотел бы это изменить. А вот Игорь явно был против.
   Пиво холодное, да и ветерок не очень теплый. А атмосфера вокруг нас накаляется... Хорошо, блин!
   -- Ну, мы пойдет, -- просительно прорычал Медведь. Под Игоревым взглядом он как-то сдулся. И ростом стал поменьше. - Нас там ребята уже заждались, наверное.
   Они подняли проволоку и пошли куда-то в сторону канала. Игорь уселся за столик и взял у меня бутылку с пивом.
   -- Вот в такие моменты мне хочется напиться, -- непонятно кому сказал он. Люда с интересом посмотрела в сторону уходящих металлистов, потом на Игоря. Я сидел, курил и молчал. Сказать было что, но совершенно не хотелось.
   -- Так кто это такие? - спросила Люда.
   -- Старые знакомые, вместе пили, играть даже пробовали панк-рок, а потом разбежались... Встретились на одной ролевухе и повздорили, несильно, но с тех пор друг друга не переносим на дух...
   -- Где встретились? - не поняла Люда.
   -- Ролевая игра знаешь что такое? - спросил я, даже не надеясь на утвердительный ответ.
   -- Нет. Впервые слышу.
   -- Народ собирается, ездит в лес, где бегает с деревянными мечами и изображает из себя воинов, магов и так далее. Вот это и есть ролевуха, -- пояснил Игорь.
   -- Интересно. Может как-нибудь съездим и поиграем? Как я понимаю, у тебя же там даже знакомые есть...- поинтересовалась Люда.
   Я кивнул. Идея неплохая, да и летом особо нечем заняться. Игорь поерзал. Посмотрел на нас.
   -- Я не против. Было бы интересно. Столько слышал, охота попробовать, -- согласился я.
   -- Я тоже - за, -- сказала Полина. - А то ты ездил, а меня с собой не брал.
   Игорь потер рукой подбородок. Посмотрел на небо, затянутое грязными серыми тучами.
   -- Давайте доживем до лета, а там посмотрим, идет? А сейчас я предлагаю по домам. Скоро может быть дождь...
  
  
   Глава 3. Пьяная шизофрения.
   (Linkin Park "In the end")
  

... Окон нет, нет дверей

Нет меня, я просто тень

Просто тень одной из стен

За которой тоже чей-то плен...

(Танцы Минус)

  
   Первый семестр закончился на удивление быстро. Студенты посдавали сессию, и бродили по коридорам университета, подбадривая менее удачливых коллег. Счастливые необладатели хвостов собирались в кучки, решая куда податься, чтоб отметить сие счастливое событие. Особо желающие даже пробовали протолкнуть идею поездки (похода?!) на природу. Однако все здравомыслящие, а таких оказалось большинство, реагировали вполне однозначно - крутили пальцем у виска и выразительно кивали за окно. А за окном была зима. Самая обычная, белорусская зима с обильным снегом на земле, снегопадом с неба и толстенными сосульками под крышами.
   Я старался во все эти разбирательства не влазить, так как все равно ничего не мог предложить. Да и, если честно, не очень-то и хотел ехать в родной Пинск, даже на каникулы. Но отметить хотелось. И на это было несколько причин. Во-первых, очень хотелось отметить, что сессию я все же сдал. Хоть и не с первого раза - но ведь сдал! Ну, а во-вторых, я привязался к этим ребятам и мне хотелось провести этот "зднаменатель-ный" праздник с ними. И мне нравилось то, что из этой ранее неорганизованной толпы получилась сплоченная, почти как семья, группа.
   -- Люда, ну ты же культурный организатор! Ну и организуй их в конце концов! - Славик нервничал. Невысокий, худющий, с торчащими ушами и большими очками, он был пожалуй самым шумным человеком в нашей группе.
   -- И как ты себе это представляешь? - наша вечноспокойная Люда чуть не сорвалась на крик.
   -- Хватит, тише! Есть предложение, -- Игорь поднял руки, привлекая внимание. Все притихли, даже я слегка оторвал спину от стены. - С параллельной группы парень приглашает на дачу, с ночевкой. У них там почти вся группа едет и каждый может пригласить свою девушку или своего парня.
   -- А все вместимся? Неохота спать на улице, -- заявил кто-то из наших.
   -- Раз приглашает - значит вместимся, -- ответил Игорь. Помолчал и добавил. - Я никому ничего не навязываю. Если у вас есть другие предложения, получше, можете высказать.
   -- Да нормальный вариант, -- Слава стал подпрыгивать на месте, наверное от радости. Хотя черт его знает, он всегда такой. Слегка неуравновешенный...
   Еще пятнадцать минут шло обсуждение. Все спорили, предлагали, убеждали, но так и не смогли прийти к единому мнению. Варианты: снять квартиру, пойти в общагу, поехать в Могилев, к Ольке домой - были отвергнуты как несостоятельные. Пришлось мне оторваться от стены и вставить свои "умные пять копеек":
   -- Ну что? Покричали? Короче, Игорь, поговори с этим пареньком и все разузнай. Позвонишь мне, а дальше решим. Всех остальных, в том числе культорга, поставим в известность, до чего мы все же договорились. И тот кто захочет -- поедет.
   Ну почему все мои слова вечно воспринимают как непосредственный приказ? Достало...
   Студенты стали расходится, по ходу обсуждая кто что будет пить и в каких количествах. Славка пожал мне на прощание руку и сказал: "Вот это я, блин, понимаю. А то, понимаешь, развели тут базар. Все, звони завтра."
   Я подхватил рюкзак и пошел на метро.
  
   Следующие два дня прошли в судорожной суматохе. Желающих ехать было много и приготовления заняли чуть меньше календарных суток. Полночи готовить салаты и жарить отбивные в тесте - это вам не хухры-мухры, скажу я вам...
   На утро третьего дня мы загрузились в электричку и поехали в сторону Баранович. Я, как доморощенный укурок, тащился со своим рюкзаком и проклинал все на свете. Особенно отсутствие нормального отдыха. В частности сна.
   В вагоне было свободно и наша братия оккупировала сразу пять двойных седалищ. Я попытался заснуть, но на колени ко мне уселась Наташа и стала рассказывать сидящему рядом Шурику, что орифлэймовская косметика лучшая в мире. Я приоткрыл правый глаз и посмотрел на Сашку. Он почти спал, откинувшись на спинку сиденья, но один глаз упорно смотрел на Наташу, а рот эпизодически открывался, чтобы ответить либо "да" либо "нет". Напротив нас с Шуриком сидели Андрюха с гитарой и Даша и видимо собирались что-то петь. Решив, что состояние полного пофигизма, для того чтоб слушать Андрюху, еще не наступило, я приподнял Наташу и пополз курить в тамбур.
   В тамбуре сидели Игорь и какой-то неизвестный мне парень и втирали друг другу, где в Фаллауте можно найти "БОЗАР". Я посмотрел на них мутным взглядом и буркнул:
   -- Дайте сигарету, господа извраты.
   -- Сам такой ... На, держи, -- просипел в ответ Игорь протягивая мне "Бонд". Я скривился и спросил:
   -- А "Союза" нет?
   -- Нет. Только "Бонд".
   -- Ну и козел, -- я взял сигарету и прикурил.
   -- Знакомьтесь, это Миша, он же Михалыч, а это Вадим или просто Каракурт, - я пожал руку парня.
   -- Гамаешь? - поинтересовался парень и мне потребовалось пару минут, чтоб сообразить о чем он.
   -- Не-а. Иногда какую-нить РПГ-шку погоняю и все, -- пробормотал я. - Да и компа собственно нету.
   -- Бывает, -- вздохнул парень. - Ну, ты не расстраивайся, будет компятинка - позвони, подгоню пару дисков.
   -- Заметано.
   Вадим поднялся и, махнув нам на прощание рукой, ушел в вагон. Я затянулся, дым поцарапал легкие и оставил неприятное ощущение гадливости во рту.
   -- Ты там много народу знаешь? - поинтересовался я у Игоря.
   -- На даче? Ну, около десятка человек. Ребята неплохие, по крайней мере те, кого я знаю. Приедем - посмотрим, -- сказал Игорь. Вид у него был неважнецкий (как и у меня впрочем): легкая, недельная небритость, красные глаза, мятая одежда.
   -- Хреново выглядишь, парень. Смотри, всех девчонок разберут - будешь в одиночестве водку квасить, -- язвительно заметил я, стараясь растормошить этого вечного меланхолика.
   -- На себя посмотри, -- посоветовал мне Игорь и добавил. - А девок намечается больше чем парней, так что в одиночестве не останусь.
   -- Праздник обещает быть веселым, -- присвистнул я.
   -- Ага, так что пошли разгонять народ, чтоб хоть чуточку поспать...
  
   Меня растолкали уже на нужной станции. Все были собраны, даже мой рюкзак уже успели погрузить на Валеру, чтоб не расслаблялся. А Игоря даже не разбудили, наверное решили, что у меня получиться лучше. Электричка остановилась и я пихнул Игоря в бок.
   -- Эй, соня, вставай. Всех баб разберут и всю водку выпьют, -- если на упоминание женского пола Игорь не отреагировал, то на фразу о водке отозвался мгновенно.
   -- Кто? Что? Мы уже приехали? - он стал сонно протирать глаза.
   -- Да, и если не поспешим - поедем в Столбцы, а дальше в Барановичи.
   Игорь подорвался и стал искать свой рюкзак. Я махнул рукой, дескать, уже унесли, и мы рванули к выходу. Прозвучала коронная фраза про "осторожно двери закрываются", когда мы скатились со ступенек электропоезда.
   -- Долго вы что-то, -- сказал Леша и протянул Игорю его рюкзак. - Как же мы без вас-то?
   -- Да уж. Куда уж, -- передразнил его Игорь и махнул рукой в направлении леса. Ребят уговаривать дважды не пришлось. Все стройным шагом затопали по тропинке.
   Дача, на которую мы пришли, стояла на отшибе. "Скромный" двухэтажный коттедж с красной черепицей выглядел очень мило. В окне первого этажа стояли невообразимых размеров колонки, играла музыка, в центре дворика толпа народу развлекалась: кто-то готовил шашлыки, кто-то танцевал. Я поежился, зрелище танцующих на снегу людей, не очень согревало как-то, но решил, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят, и промолчал.
   Мы ввалились в дом, по пути здороваясь со знакомыми и знакомясь с незнакомыми, и стали искать хозяина. Так как знал его только Игорь, то было решено отправить его на поиски, а мы тем временем стали вливаться в атмосферу веселья и приготовления к основной пьянке.
   Я выгрузил на кухне продукты из рюкзака и пошел искать место разлива бесплатного пива. Вокруг бродил народ, кто-то занимался делом, а остальные старались себя развлечь. Меня словила за руку какая-то абсолютно незнакомая девчонка и спросила, чего я ищу.
   -- Мне бы пива, -- сказал я. Она была ничего, но рядом маячил парень и очень недобро на меня косился. Поэтому я решил ограничиться только этим вопросом.
   -- Вон, в зале ящик, а открывалка там же на столе, -- сказала девушка и ее занесло. Она грохнулась на диван и очень удивленно моргнула. Парень, который на меня косился, бросился к ней.
   -- Ты в порядке? - спросил он.
   -- Отстань от ... ик... меня, -- пробормотала девушка.
   -- Вот именно, Коля, отстань от Дарины, -- услышал я голос возле себя. Справа от меня стоял высокий парень с очень короткой стрижкой и осуждающе смотрел на этого парня. Тут до меня дошло, что с другой стороны от меня стоит Игорь и тоже смотрит на происходящее.
   -- Вот оставь тебя на пять минут, -- сказал он мне. - Сразу же какую-нить бабу сцепишь. Знакомься, это доморощенный олень - Коля, -- он кивнул на незадачливого ухажера, после чего повернулся к моему соседу справа. - А это Саймон, он же Виктор, хозяин этой дачи.
   -- Кстати, у нас не принято называть по именам. Предпочтение отдается никам, потому как будешь знакомиться по именам - очень скоро запутаешься во всех Андреях, Наташах, Маринах, Алексеях и так далее. А ник у каждого уникален, -- это уже Саймон сказал.
   -- Окей, я - Михалыч, -- я протянул руку. - А ников у меня столько, что я сам все не помню.
   -- Бывает, -- пробормотал Саймон. - Вобщем, развлекайся. И кстати, если кто наедет, чего по идее быть не должно, спускай на тормозах. Мне тут не нужны инвалиды. Спиртного на всех хватит, как и девушек.
   Дарина встала с дивана и заявила:
   -- Ты мне нравишься, так что на этот вечер ты мой... Пойдем танцевать.
   Ну что я мог ответить такой прелесной девушке? Я многозначительно промолчал и мы стали танцевать...
  
   Через несколько часов началось основное священнодействие. Магнитофон выключили и кто-то привалок пустой ящик из-под пива, который должен был изобразить помост. На эту импровизацию залез слегка нетрезвый паренек.
   -- Кхм, кхм... Господа! Позвольте поприветствовать вас на ежегодных зимних игрищах! Надеюсь вы все польщены, что вас пригласили и вааще-то мы надеемся, что это станет доброй традицией. Ведь студенчество всегда славилось тем...
   Чем же все таки славилось студенчество, ему договорить не дали и, под гомон и улюлюканье, стащили с помоста. На его место тут же взобралась симпатичная девушка и попыталась станцевать стриптиз. Было заметно, что пить ей уже хватит. Но и ей не дали довести дело до конца и скинули какому-то парню на руки, хотя почти вся мужская половина присутсвующих была против.
   На помост выбрался парень в драной футболке. Поднял руки, призывая всех к тишине. Когда гомон утих, он сказал:
   -- Всем привет. Как было сказано, приветствуем вас на зимних игрищах. Итак, основные правила. Первое, вы здесь гости и ведите себя прилично. Второе, оскорбление чьего-либо достоинства может послужить причиной дуэли, поэтому поаккуратнее. Третье, мебель не ломать. Четвертое, веселье вы приносите себе сами и вас никто специально развлекать не будет. И девчонок не обижать. Ну, вроде все... А-а, и еще, тот кто испортит остальным праздник рискует быть изгнанным отсюда навечно. А так веселье и беспредел - основной девиз. Объявляю Третьи Зимние Игрища - открытыми!
   Народ заорал так, что у меня заложило уши. Но самое странное, что я тоже орал как ненормальный. Дарина обвила моими руками шею и притянула к себя. И целоваться она умела очень хорошо...
   -- Эй, это кто? - странно знакомый голос.
   Я повернулся ожидая увидеть кого угодно: от говорящего питбуля до архангела Гавриила. Но это была всего лишь Людмила.
   -- Хм-м... Это - Дарина. А что такого?
   -- А почему ты с ней целуешься? - глаза у Люды из голубых стали серо-стального цвета. Дарина перевела недоуменный взгляд с Люды на меня:
   -- Твоя девушка? А почему ты мне не сказал, что приехал с девушкой?! - голос Дарины дрожал от злости.
   -- Да никакая она мне не девушка! - попытался я оправдаться, но Дарины уже и след простыл.
   Я посмотрел на Люду. Какого хрена? Гнев плеснул через край...
   -- Твою мать! Какого ты лезешь не в свое дело? Ты мне кто? Жена? Мать?
   -- Не ори на меня! Ты похотливый козел! Не пропустил в универе не одной юбки, так еще и тут будешь заводить интрижки?!
   -- Это не твое дело! - прошипел я ей чуть ли не в самое лицо и только тут заметил, что стало как-то тихо. На удивление тихо. Народ смотрел на нас и перешучивался.
   -- Милые бранятся - только тешатся, -- самодовольно заявил возникший из ниоткуда Саймон.
   Эта фраза прозвучала, как сигнал, и все стали развлекаться дальше. Я посмотрел в глаза этой нахалке, которая вполне возможно испортила мне вечер, а она демонстративно отвернулась и пошла в другую комнату, откуда слышался смех и игра на гитаре.
   -- Пошли, покажу кое-что, -- предложил Саймон. - Вдруг тебе понравиться.
   Я кивнул и мы поднялись по лестнице на второй этаж. Саймон жестом фокусника распахнул одну из дверей и я вошел.
   В центре комнаты, прямо на полу, сидело пять человек, вокруг которых валялись карты. Я присмотрелся и понял, что это карты МТG. Magic The Gathering. Игра из давно забытого мною колледжа в Витебске, где мы играли в эту лучшую из настольных игр придуманных человечеством на перерывах и лекциях. А ведь прошло всего полгода. И все превратилось в старые запыленные воспоминания: мое поступление туда, долгие ночи над чертежами, пьянки в общаге, смешной парень из Борисова - мой сосед Слава, по прозвищу Атеми, диплом и головная боль на утро после защиты...
   -- Играть умеешь? - поинтересовался один из парней.
   -- Не-а. Когда-то умел, а сейчас поумнел. Или просто постарел. Наверное, просто стал сумасшедшим, и поэтому более не играю ... -- пробормотал я и сразу же стал центром внимания.
   -- Ну как хочешь, -- ответил тот же самый парень и кивнул остальным. При этом было сразу понятно, что он обо мне думает. "Просто псих какой-то забрел. Ну и хрен с ним, много ли здесь нормальных?..."
   Я усмехнулся своим невеселым мыслям и пошел вниз по лестнице. Хотелось выпить водки и я побрел на кухню. Старые воспоминания всколыхнулись в моей душе и мне стало нестерпимо обидно за то, что я тут. А мои старые друзья где-то там. Не хотелось видеть все эти веселые лица. Не слышать этих песен. Не радоваться. И я с кристальной ясностью ощутил, что стар. Не по годам стар.
   На кухне двое пьяных кентов пили водку из граненых стаканов, изредка привлекая к этому приятному времяпрепровождению третьего, который почти занимался сексом с девушкой. Он нехотя отрывался и выпивал залпом, после чего возвращался к своей подружке. Я прислонился к дверному косяку и с улыбкой наблюдал за процессом. Один из тех, кто собственно пил, был мой лучший кореш в группе, после Игоря, Данила. Его собутыльник был мне абсолютно незнаком, а парень с девушкой на диване были Костя и Полина.
   -- Полина, смотри, все Игорю расскажу, -- сказал я с дикой ухмылкой. Костя посмотрел на меня мутными глазами и сообщил Полине, будто заново открывая Америку :
   -- Это Михалыч, он может...
   -- Я знаю, -- прошипела Полина и оттолкнула его. Костя грохнулся на пол. Поморгал и, видимо решив что здесь отличное место, закрыл глаза. Через мгновение он уже сладко посапывал, а Полина пыталась прикрыть одной рукой обнаженную грудь. Ее майка завалилась за диван и она старательно пыталась ее достать свободной рукой. Получалось это у нее неважно. Я стоял, смотрел и улыбался. Я старался быть само очарование. Мне было интересно, как она прореагирует на пристальный взгляд парня. Тем более меня. Да и к тому же Дарина меня бросила...
   -- Хватит пялиться! - прошипела она и наконец-то нащупала майку. Стала ее быстренько натягивать.
   -- Давай, Михалыч, выпьем, -- сказал Данила, наконец-то меня заметив. - И ты поможешь нам решить один спор.
   Полина уже оделась и плеснула себе в рюмку водки. Я посмотрел неодобрительно, но она сделала вид что не заметила и залпом выпила.
   -- Я слышала, ты с Людой поцапался, -- радостно заявила она, закусывая соленым огурчиком.
   -- Ага, -- ответил я, выпивая рюмку водки.
   Раскаленное питье сползло вниз по горлу и сразу стало тепло в животе. Я кивнул Даниле и он налил еще. Пожевав ветчины и попив напитка, я выпил еще одну рюмку. Стало хорошо. В голове сразу зашумело. Мысли сразу стали четкими, и захотелось спеть что-нить героическое. Типа "По полю танки грохотали...". Я посмотрел на Данилу, но тот был занят обсуждением высших аспектов элементальной магии. "И попытка оторвать его от этого занятия безнадежна" - понял я и повернулся к Полине.
   -- Так, а чего вы? - поинтересовалась Полина.
   -- Она просто такая же наглая, как и ты, -- прокомментировал я. - Тоже лезет с умными вопросами.
   -- Ну и пожалуйста, -- фыркнула Полина и удалилась.
   О, женщины, вам имя непонятность... То вы хотите одного, то другого, то третьего. И все буквально за пару минут. Нет, я вас никогда не пойму...
   Я попытался вникнуть в разговор Данилы с парнем по имени Алекс, но тема их разговора менялась с такой скоростью, что я просто не успевал вставить умное слово. Я посмотрел по сторонам и обнаружил чей-то плейер. Ну-ка, что мы тут слушаем...
  
   "Собираю марки от чужих конвертов,
   Отпускаю мысли, так легко по ветру.
   Убегает время, тяжелей, но дольше.
   Я тебя не встречу, не увижу больше.
   Не со мной о-хо, ты не со мной о-хо..."
  
   Что-то слишком заунывно. И как раз по теме. И по настроению. Я порылся в горке кассет на столе и откопал наконец-то Наутилус. Обожаю русский рок, особенно Наутилус и ДДТ.
  
   "Негодяй и Ангел сошлись как-то раз
   За одним и тем же столом.
   Негодяю пришло четыре туза,
   А Ангел остался с вальтом..."
   Вот, прям как я. Только я - негодяй, но остался с носом. Ну и не очень-то и хотелось.
   Я развалился поудобнее и стал слушать незатейливый мотив противостояния добра и зла. И размышлять о всяких глупостях, над которыми ломали головы лучшие умы планеты. И многие сломались. Иногда умы, а иногда и головы. Все-таки, как странно устроен этот мир: кажется, что все хорошо, что все просто не может быть лучше, радостнее, красивее. А потом, тебя толкают в спину, ты падаешь с небес грез на землю реальности и видишь вблизи землю и червей, всю грязь, которая только существует в людях. И ты понимаешь, что снова это был обман, точнее самообман, потому что никто не обманывает человека лучше чем он сам. Ты пытаешься бороться, пытаешься отскрести все это хотя бы с себя, эту веру и надежду, и ты понимаешь, что это бесполезно, что это внутри, и что от этого не убежишь, не спрячешься. Твоя голова все глубже уходит в песок времени, но все твои людские пороки рядом. И тогда ты смиряешься, начинаешь воспринимать мир просто и не думая, ты начинаешь существовать, ходить и дышать и говорить, но перестаешь думать. Ведь размышления - это боль. Боль утраты, потери того, что ты не сделал, не узнал, не понял. Ты просто существуешь.
   Но самое поразительное в том, что человек ведь не может находиться в состоянии неподвижного равновесия, если он не дурак и психически здоров. Ему надо постоянно менять что-нибудь. Раздумья - на безмыслие, действие - на бездействие, незнание - на знания. Иначе ему хочется лезть на стену от собственного состояния, имя которому однообразие.
   И ты меняешься снова и снова, потом находишь, что искал, и головой уходишь в это. И потом снова толчок в спину ...
   Дверь на кухню распахнулась, когда я поднес ко рту рюмку водки, и вошла Люда, следом за ней плелась Полина. Пришлось быстренько выпить, потому что я понял - сейчас будет второй раунд.
   А ведь до этого конфликтов-то и не было. После того, первого похода в парк, мы с Людмилой общались на уровне "привет-пока". Она как-то старалась не влазить во всю эту дребедень с деканатом и профсоюзом, а мы с Игорем нормально справлялись вдвоем. И я всегда был уверен, что отношения у нас нормальные. До этого дня.
   -- Чего грустишь? - вдруг спросила Люда и у меня водка стала поперек горла.
   -- А что? Нельзя? Я, понимаешь ли, думаю о проблемах человечества в целом и о себе в частности, -- резкие слова, которые я собирался сказать, куда-то испарились. И сказал я чуть ли не ласково, аж самому стало гадко.
   -- И много придумал? - влезла Полина. Ее глаза блестели от возбуждения и легкого расстройства, наверное, ожидала, что сразу станем ругаться...
   -- Да не особо, -- пробормотал я. Взял кем-то оставленный бычок сигары и прикурил.
   -- Помочь? - спросила Люда и посмотрела мне в глаза.
   Ее глаза снова стали очаровательного светло-голубого цвета. И их глубина затягивала внутрь. Захотелось прижать ее к себе и целовать долго-долго. Зарыться руками в ее шелковистые волосы, медленно и нежно снимать всю одежду...
   Я потряс головой и ответил как можно язвительней:
   -- Спасибо, как-нибудь в другой раз. И лучше в чем-нибудь другом...Например, в спальне...
   Люда вспыхнула, бросила на меня очень злой взгляд и ушла. Я пробормотал, что-то напоминающее "ну и пусть канает..." и наполнил рюмку. Выпил, закусил, стало совсем хорошо. И только после этого заметил сидящую рядом Полину.
   Она смотрела на меня круглыми глазами и вид у нее был такой, будто я только что-то кого-то убил. И съел. Я хмыкнул, после чего сказал довольно громко:
   -- Гав!
   Полина подпрыгнула на полметра над диваном. И после приземления пришла в себя:
   -- Зачем ты с ней так? Она же пришла извиниться! А ты...ну ты и бесчувственная сволочь... Наверное, она тебе очень не нравиться? - мне показалось или в ее голосе прозвучала надежда? Скорее всего, показалось...
   -- Ну, в принципе ... наверное нет... она мне нравиться, конечно, но это еще не значит, что я разрешу ей мною руководить, -- как можно честнее сознался я.
   -- А про постель ты не пошутил? - очень тихо поинтересовалась она.
   Я поперхнулся бутербродом, быстренько запил водой и подозрительно покосился на это чудо. Что угодно ждал от этой взбалмошной девчонки, но такое...
   -- А какая тебе разница переспим мы с ней или нет?
   -- Нет, я не про нее... -- еще тише сказала она, но Данила почему-то услышал.
   -- Эй, вы о чем ? - подозрительно поинтересовался он.
   -- Да так, пустяки. Ты вроде хотел поговорить с Вирусом? Я, кажется, видел его на втором этаже. Сходи, поищи, -- посоветовал я ему.
   -- Ага, точно, -- сказал Даник и глаза его озорно блеснули. - Только маленьких Михалычей не наделайте.
   Полина покраснела. Данила подумал и добавил:
   -- И не сильно громко, а то прибежит Люда и Игорь и устроят вам промывание мозгов.
   -- Угу. Я знаю, -- пробормотал я.
   Данила пожал плечами и ушел. Я посмотрел под стол, там мирно посапывая спали два дрова. Или дровей? Черт его знает, как правильно ...
   -- Ты мне давно нравишься... то есть ты очень интересный... но не только по этому, в тебе что-то есть особенное...
   Давно я таких речей не слышал. Точнее говоря, никогда не слышал. Обычно "ты милый, но ..." и пару десятков объективных причин почему он лучше. И как мордой об тротуар. Тогда я думал, что хуже мне быть не может. Оказалось, может.
   -- Послушай, я не тот парень, который тебе нужен. Ты меня совершенно не знаешь. И не поймешь. Я очень часто совершаю, не просто глупые поступки, но и к тому же жестокие. Так что советую забыть тебе об мне, как о парне, -- что я говорю, да и зачем? Ведь ей от этого только хуже.
   "Лучше пусть сейчас, чем потом" -- промелькнула мысль. Все-таки есть совесть, хоть и не сознаюсь никому в этом, даже себе, но есть что-то такое в груди. От чего только хуже самому себе и всем вокруг. Какая я все же мразь...
   Полина начала плакать. Ее слезы потекли абсолютно беззвучно. И только когда она стала хлюпать носом, я понял, что ей очень плохо.
   -- Извини, но я не хочу причинять тебе боль, -- встаю и, глядя в окно, произношу я. - А потом это будет еще хуже. Еще больнее.
   Я развернулся и пошел прочь. Полина все так же сидела и плакала, молча и почти беззвучно, только худые плечи подрагивали. "Хотел как лучше, но по-другому никогда не получалось. Вот и получилось как всегда" -- мысли злые и назойливые, как мухи над трупом. Они роятся в голове и не дают сердцу успокоиться.
   Я нашел какую-то комнату и плюхнулся на большой диван лицом вниз. Не хотелось идти туда, к людям, в круговерть праздника. Хотелось тишины. Или спокойной музыки. Очень тихой и не напрягающей.
   Тихо-тихо заиграл Вивальди. Я повернулся на бок и посмотрел на источник звука. Старенький магнитофон крутил кассету с натугой, но звучание получалось отменное. "Он включиться сам по себе не мог" -- решил я и стал искать того, кто это сделал. Ведь этот кто-то еще должен был знать, что я обожаю из классики только Вивальди.
   Рядом с окном стояла девушка. Ее волосы в свете лампы были похожи на нимб. И стало сразу легче. Вернулась язвительность и умиротворенность.
   -- Ну и что за ангел явился ко мне во спасение? - поинтересовался я и она повернулась.
   В глазах у Люды стояли слезы. Мне опять стало муторно, весь задор испарился.
   -- Чего? Пришла дать достойный ответ? Ну давай, я - весь внимание, -- пробормотал я и упал лицом в подушку.
   Ее руки легли мне на плечи. Я почувствовал, как она опустилась рядом и стала целовать мне шею.
   -- Я ничего не прошу и ничего не обещаю, -- услышал я ее горячий шепот и решил, что все вопросы мы будем решать завтра...
  
  
   Глава 4. Постпостельный синдром.
   (Depech Mode "Love thieves")
  

Пьяный бред нелепых фраз

Шепчут губы вдохновенно

Но приносят лишь смертельно

Острый мертвенный разрез

Ты проводишь по руке

Этим лезвием надежды

Кровь течет и грустно мне

Что тебе здесь нету места...

("Суицид мемориал" Вольный_Стрелок )

  
   Утро было не по-зимнему солнечное. После вчерашнего сабантуя на дворе валялось превеликое множество всякого хлама: бутылки из-под водки, пива, вина, портвейна и других напитков, даже медицинская бутылка из-под спирта; бумага, полиэтилен, остатки дров; а также объедки, огрызки и ошметки. Кто оставил последнее, так и не удалось выяснить. Хотя не очень-то и искали. Ведь у всех был БОДУН.
   Национальная болезнь проявлялась во всей своей красе, привнося в обычный отходняк редкое очарование. Народ шлялся по дому в поисках хоть чего-нибудь, чем можно полечиться, но на что не противно смотреть. Особые специалисты уже сидели на веранде и пили водку, остальные пытались найти какой-нибудь рассол.
   Мне было хорошо. Хоть и напился я вчера знатно, не часто так наклюкваюсь, но отходняка почти не было. Я склонен был относить это на счет изнуряющего, всенощного траха. Посреди ночи, когда я и Люда притомились, то организовали набег на кухню, где поживились остатками курицы, бутербродов и спиртного. Зачем мы пили я не знаю, но после второго стакана началась ожесточенная беседа. Мы обсудили, что будет с нами дальше и пришли к выводу, что встречаться стоит. Но никто не клянется в вечной любви и верности, а просто честно друг с другом встречаемся, и если кто-то устанет от таких отношений, то просто расстаемся. Без слез и глупых попыток удержать. А потом вернулись в спальню...
   -- Ну, как настроение? Вы чуть дом не развалили, -- заявил Игорь, сонно протирая глаза.
   -- Хм-м, я-то думал, что мы тихонько, -- попытался я оправдаться.
   -- Угу, только стена так тряслась, что картина чуть мне на голову не упала, -- заявил Игорь и я понял, что он прикалывается, но мне это было абсолютно безразлично. Я наконец-то ощутил радостно-спокойное состояние, когда начинаешь любить всех людей и хочешь только творить добро. Я был счастлив.
   -- Мне никогда не было так хорошо с девушкой.
   -- Что, в первый раз? - ехидно поинтересовался Игорь.
   После чего, даже не дождавшись ответа, стал орать: "Михалыч сегодня стал мужчиной! Предлагаю за это выпить!". Все поддержали его радостными воплями и стали разливать по стопарикам водку. Я поморщился и отвернулся. На лестнице со второго этажа стояла Полина. Лицо у нее было очень злое, а в глазах стояли слезы. Что есть во мне? Зачем? Почему? Я посмотрел ей в глаза и мотнул головой, после чего развернулся и пошел пить водку. Уж лучше так, чем испортить ей жизнь.
   Я налил себе граненый стакан и сказал:
   -- За то, что никогда не произошло! - и выпил. Перевел дух, налил еще один, не слушая гневные возгласы не переводить водку. И стал декламировать:
   -- Желтая лампа под потолком
   Грязный заблеванный стол равнодушья
   Мы выпиваем, пусть все будет сном
   В мире бессменном нам всем стало душно...
   "Состояние счастья - есть состояние эфемерное и скоротечное"... Вот так-то! Настроение испортилось сразу и окончательно...
   Иногда мне становиться так муторно, что я перестаю обращать внимание на реакцию окружающих. Вот как сейчас. Ну и плевать на все. И на всех.
   В итоге я напился. Потолок стал угрожающе раскачиваться и грозил обвалиться. Пришлось срочно грохнуться на пол, чтоб спасти свою жизнь. Вокруг меня бродили люди, чего-то хотели, просили, требовали, но я игнорировал все вокруг. Перед глазами плавали большие оранжевые звуки, они медленно превращались в что-то, напоминающее гром прибоя. И засыпая, я думал только о том, что никогда не слышал прибоя, и за это на небе меня назовут лохом...
  
   Алкоголизм - очень плохая болезнь. Надо завязывать, то есть прекращать пить.
   На веранде, где я мирно почивал, было пусто. Со двора доносились голоса двух человек. Они наверное о чем-то спорили, но разобраться о чем шла речь мешала пульсирующая головная боль. Я встал с дивана, мир качнулся вместе со мной, но устоял, так как я его удержал. За стену. Тьфу, как мутит-то!
   Пришлось срочно выбегать на двор и запрыгивать за куст. После сего постыдного дела я вылез и посмотрел на мир, глазами человека которому намного лучше. Во дворе двое парней убирали мусор. Работы им оставалось совсем чуть-чуть. Один из них повернулся ко мне.
   -- Ну что, Михалыч, лучше? - это был Данила и вид у него был, как у свеженького утопленника. Такое чувство, что это он недавно напился, а не я.
   -- Ага. Намного. А где остальные? - м-да, ну и голосок!
   -- Уехали. Только мы остались убирать. Ты, кстати, все помнишь че творил? - Данила загадочно улыбался.
   -- Не-а. Помню, как упал и все. Дальше не помню.
   -- В общем, ты напился. Потом стал декламировать стихи собственного изготовления. После этого пристал к Люде и рассказал ей о страдании одинокого волка в стае собак, -- видно было, что Данила получает удовольствие от издевательства надо мной. А мне почему-то снова стало муторно. - Затем выпил еще водки и стал сочинять сказки. Про северный ветер, про мальчика по имени Алкоголь, и собственно всех этим достал. А дальше тебя пробило на самобичевание, и все тебя пытались успокоить. Но ты взял и посреди фразы заткнулся и заснул. Там же где и сидел. То бишь на полу. И когда тебя собрались перенести - стал уползать. Мы тебя все таки словили и перенесли на диван...
   Я стоял и слушал чуть ли не с открытым ртом. Один человек, а столько фигни натворил! Данила был доволен произведенным эффектом.
   -- Но это не самое главное.
   -- Что? Неужели я еще выкинул нечто, даже круче всего этого? - день сюрпризов, блин. Меня стало подташнивать и пришлось снова убежать за куст.
   Когда я вернулся, Данила сказал:
   -- Ты еще поругался с Людой.
   -- ЧТО? Как? - я сразу же забыл о головной боли и спазмах в желудке.
   -- А вот так. Когда тебя уложили, она уселась рядом и пыталась тебя успокоить, чтоб ты поспал, но ты упорно называл себя "подонок" и "бессердечная тварь" и кричал, что ты ей только испортишь жизнь. Она рассердилась, обозвала тебя алкоголиком и уехала с Игорем.
   Вот черт! Ну зачем я так напился? И почему меня всегда пробивает на бред по пьяни? Дурная натура!
   И весь путь до Минска я молчал и пытался понять, почему я такой дурак. Ведь получил-то по заслугам, сам виноват, но от осознания собственной тупости становилось только хуже...
  
   Прошел второй семестр. Для меня он ознаменовался несколькими продолжительными запоями, когда я не появлялся в университете неделями. Люда стала встречаться с Игорем, а я старался без лишней надобности не общаться с ней. Было стыдно за себя и за беспредел, который я устроил. С Игорем мы оставались приятелями, хотя отношения стали более натянутыми. Я старался больше времени проводить в обществе Данилы и Димы и не надоедать своим присутствием ни Игорю, ни Полине, ни Люде...
  
   -- Здравствуйте, чем могу помочь? - стараюсь быть вежливым, но после бессонной ночи у меня это плохо получается. Да и вид у меня, наверное, страшный. Попытки натянуть на небритое лицо улыбку окончились полным провалом. Как я устал!
   -- Два кофе, один со сливками, один черный с сахаром, -- молодой человек тоже выглядит не лучшим образом. Он достал из кармана пачку мятых купюр, где было приблизительно полторы моих месячных зарплаты, и небрежно швырнул одну на стойку.
   -- Сдачу оставь, -- и пошел за столик. Вот, живут же люди! А я, как проклятый, должен вкалывать. И еще улыбаться таким вот маменькиным сынкам. Хотя, почему я его так сразу? Может он вкалывает не меньше меня? И тратит честно заработанные деньги таким глупым образом? Нет, сам себе не верю.
   Пока я размышлял, мои руки на автомате засыпали в турку кофе, налили воды и стали водить ею по дну жестяной коробки с песком. Единственное полезное, что я научился делать хорошо на этой работе, так это варить кофе по-арабски. "И не спать сутками" -- иногда у меня начинается раздвоение личности, и кажется, что внутри сидит чертик и подначивает. Знаю, что мне это только кажется, но так проще, когда виноват кто угодно, но не ты сам. Пусть даже твое язвительное альтер эго.
   В бар зашли двое, и я с удивлением узнал Игоря и Полину. Они сели за столик к тому самому парню. Игорь поприветствовал его довольно спокойно, а Полина кинулась на шею. Я старался не привлекать к себе внимание. Не хотелось объяснять, почему я не уехал в свой Пинск. А ведь под этим предлогом отказался поехать домой к Леше, на пьянку по поводу сессии. Мне порядком стали надоедать мои одногруппники и мое вечное пьянство. Да и у родителей возникли проблемы с деньгами, а платить за учебу надо было. Вот я и устроился на лето работать барменом. Работа не очень сложная, но выматывающая.
   Игорь встал и направился к стойке бара. Его взгляд остановился на мне. Было видно, что эта встреча его потрясла. Ну не ожидал он меня тут встретить!
   -- Привет, староста, -- поздоровался Игорь и между нами скользнула молния неприязни.
   После зимней сессии я попросил снять меня с этой должности и он занял мое место. Хоть конфликтов у нас не было, все равно в груди рос ком неприязни. Ведь мое влияние на группу осталось, а ему это очень не нравилось. Я видел это по глазам, жестам, словам, но старался не обращать внимание. Ведь он по-прежнему был моим товарищем, и обижать таким отношением его я не хотел.
   -- Привет, только ты забыл, что это теперь твоя должность, -- я постарался говорить как можно спокойнее.
   -- Кофе готов?
   -- Да, сейчас принесу, -- пробормотал я, поняв, что по-прежнему вожу туркой по песку. Кофе уже стал переливаться, оставляя на песке уродливую черную дорожку.
   Игорь стоял и медлил. Видимо собирался с мыслями, поскольку то, что он сказал после минутного молчания, повергло меня в шок.
   -- Ты как относишься к тому, чтоб съездить на ролевуху? Меня тут пригласили, вот я решил, что тебе будет интересно, -- я с полной ясностью ощутил, как ему этого не хочется.
   Я молчал. Мне хотелось развеяться, съездить в лес, поесть шашлыков, в конце концов просто наладить с Игорем отношения. Чтоб как раньше общаться. Но в тоже время я не хотел быть навязчивым.
   -- Я подумаю, -- пробормотал я, протягивая ему две чашки кофе. Он кивнул, принимая кофе, и добавил:
   -- Люда очень просила, чтоб я тебя пригласил...
   Вот значит как! Очень интересно. Меня разобрала злость. Значит, девочка решила помириться? Или может быть, хочет помирить меня с Игорем? Или стала сводницей и решила помочь Полине? К черту! Не важно! Главное, что играть будем все равно по моим правилам...
   -- Окей. Где и когда? - Игорь явно не ждал такого быстрого согласия.
   -- Позвони мне завтра. Скажу точно. Ориентировочно, через пару дней, -- он явно хотел что-то добавить, но промолчал и пошел к столику.
   Там он поставил чашки и что-то сказал парню и Полине. Они обернулись и помахали мне руками. Я, как и подобает вежливому бармену, помахал в ответ. А про себя подумал: "Хорошо будет смеяться тот, кто будет смеяться последним"...
  
   Глава 5. "Тихо в лесу..."
   (Linkin Park "A place for my head")
  

Раз пресветлый Леголас

Угодил назгулу в глаз

И от этого назгул

Чуть в реке не утонул...

(с)Народная песенка

   Синее небо над головой и ни одного, даже самого маленького, облачка. Оплавленный круг солнца, который испускает тысячи лучей, и полнейшее отсутствие хоть какого-нибудь укрытия. Ни тебе деревца, ни тебе кустика. Я проклял все это, а также свою собственную глупость миллион раз. Ну зачем, скажите на милость, мне приспичило ехать на "разборки эльфов и орков"? Неужели я никогда не выросту?
   Еще раз осмотрев дорогу в поисках чего-то похожего на авто и не обнаружив ничего более или менее подходящего, полез в карман и вытащил пачку мятых сигарет. Попытался вспомнить, когда же успел на них посидеть, не вспомнил, чертыхнулся и прикурил. Во рту и так не было слюны, а после затяжки вообще образовалась мертвая пустыня. Во, еще один наглядный пример собственной глупости! Сигарету пришлось выкинуть и открыть последнюю банку колы.
   Итак, надо разобраться, куда я еду, зачем и решить, а может мне это все не надо? После той коротенькой беседы в баре я было подумал отказаться. Мстить совсем не в моем стиле. Да собственно не кому и не за что. Но на следующий день получил расчет. Из-за собственной нерасторопности, но все же...Плюнул на все и решил съездить, а вдруг что-то толковое получиться!
   Вот сейчас и вынужден "наслаждаться" всеми прелестями природы. Стою на кольцевой и жду, повезет или нет. Может это шутка такая? Мысленно вздрогнув, я присмотрелся вдаль и наконец-то заметил машину.
   Серая БМВ притормозила рядом со мной и в окне появилась взлохмаченная голова Игоря.
   -- Загораешь? - настроение у него явно хорошее.
   -- Ага. Наслаждаюсь красотами сельской местности, -- промямлил я. - Ну и естественно, принимаю солнечную ванну.
   -- Хватит. Поехали, покажу нормальную сельскую местность, -- поддразнил меня Игорь.
   Я открыл дверку и залез. Внутри было прохладно, наверное, работал кондиционер. Устроившись поудобнее, поздоровался с Полиной и Людой:
   -- Привет, Полина. Здравствуйте, Людмила, -- Полина чмокнула меня в давным-давно небритую щеку, а Люда с переднего сидения откликнулась:
   -- Привет. Как настроение?
   -- Лучше только у покойника, -- бодро ответил я, стараясь придать своему голосу настоящую веселость.
   -- Чего так? - поинтересовалась Полина.
   Игорь покосился на нас и сказал:
   -- Ну, с Богом. Поехали.
   Машина тронулась.
   -- Да потому что мертвые не потеют. А я, к сожалению, потею как лошадь.
   -- Да и пахнет от тебя не многим лучше, -- выдала Полина, шумно понюхав воздух возле меня. Я состроил ей гримасу, за что мне показали язык. А Игорь только пробормотал:
   -- Детский сад, вторая четверть...
   Ехали мы недолго, буквально полчаса. По моим подсчетам место, куда мы приехали, было не так уж и далеко от Минска, но уж очень хорошо запрятано.
   Игорь остановился на непримечательной поляне и кивнул, мол выгружаемся. Мы вылезли и стали озираться по сторонам, как команда туристов.
   Я стоял и смотрел вверх. Небо было неправдоподобно высокое и будто бы выцветшее. И где-то в вышине кружат непонятные птицы. И пронзительно лают. Или это не птицы? Да ну их! Я посмотрел по сторонам. Метрах в двадцати от нас две собаки не поделили косточку.
   Вроде, когда вылезали из машины, их не было? Или были? Я ущипнул себя за руку. Посмотрел еще раз на собак. Они не пропали, даже лаять стали вроде громче. Полина посмотрела на меня и выразительно покрутила пальцем у виска. Я пожал плечами и спросил:
   -- А что за псины?
   -- Да черт их знает. Приблудные какие-то. Я почем знаю, -- отмахнулся Игорь. Он закрыл дверь машины и закинул на плечо рюкзак. - Ну, пошли.
   -- Надо говорить "пойдемте", а то могут и послать, -- сказал я.
   -- Ты меня и так можешь послать, знаю я тебя, -- Игорь показал мне кулак. - Только попробуй!
   На такой оптимистичной ноте начался наш "крестовый" поход через этот заповедник. Вокруг был сосновый бор, пахло смолой и цветами. Порхали бабочки и настроение у всех было отличное. Мы шутили и шли через эту чащу по еле заметной тропинке. Игорь уверенно вел нас, было видно, что он здесь не впервой. Я старался запоминать дорогу. На всякий случай. А они ведь разные бываю.
   -- Так че ты не поехал с нами к Славе на хату? - вопрос мне.
   -- Понимаешь, мне надоело пьянствовать. А если бы поехал, то пришлось бы пить. Вот и решил устроить себе месяц трезвенника. По-моему, у меня это получилось...
   -- Да никто бы тебя не заставлял! - Полина явно верит в то, что говорит.
   Ага, знаю я это "не заставлять". Видели, проходили, знаем. "Ты меня уважаешь? - Я тобой горжусь! Но пить не буду! - Значит не уважаешь! - Да нет же, уважаю! - Тогда выпей!". И все. Хоть вперед, хоть взад. Одно и тоже.
   -- Решил, что так будет надежнее, -- я усмехнулся.
   Люда посмотрела на меня долгим-долгим взглядом. Я улыбнулся ей. Черт, ведь что было, того уже нет! Зачем-то дальше себя мучить?
   Местность стала более обжитой, о чем можно было догадаться по валяющимся вокруг пластиковым бутылкам, оберткам от чипсов, бычкам и разнообразному хламу, распознать который у меня не получилось. Мы вышли на большую поляну. Срубленные елки, кострище, кто-то старательно вырубил на стволе одного дерева что-то а-ля "Вася был тута". Я хмыкнул, так как фраза была к месту. Может эти ролевики не такие уж классные ребята? Так природу уродовать-то! Хотя... Потом разберемся.
   В центре, на пеньке сидел человек в черном балахоне. Лицо его скрывалось под глубоким капюшоном. Только блестели глаза в полумраке. Когда мы вышли, он встал и посмотрел на нас.
   Игорь сказал:
   -- Значит так, начинается вводная часть. Этот человек - Мастер. Он будет раздавать роли. От вас требуется только назвать свое прозвище. А дальше решает он. Ну, а сама игра начнется скорее всего завтра. Я первый, а потом кто хочет. Можете брать пример... -- Игорь ухмыльнулся каким-то своим мыслям и пошел к Мастеру.
   Человек стоял и смотрел на приближающегося Игоря. Что-то меня в его спокойствии раздражало. Казалось, что ему все это не столько безразлично, сколько порядком уже поднадоело.
   -- Здравствуй, путник. Что тебя сюда привело? - спокойствие просто ледяное.
   -- Здравствуй, Мастер. Я пришел сюда в поисках приключений. Меня зовут Рэзор, -- явно не впервой Игорю вся эта история. Кстати, а мне себя как назвать? Чего я раньше не подумал? Может Аллениум? Или Димедролиум? По-моему, нормальное эльфийское имечко для такого отморозка как я?...
   -- Как я понимаю, ты из племени северных орков? - поинтересовался Мастер.
   -- Ты прав.
   -- Теперь пусть твои товарищи представятся, -- сказал Мастер и в его голосе мне послышался легкий интерес.
   Я выступил вперед. Хотелось сказать что-нибудь высокопарное, или даже вычурное. Чтоб все знали, что я не лаптем щи хлебаю! Особенно Люда...
   -- Я пришел в эту лесную обитель, чтоб проявить воинское умение и помочь униженным и оскорбленным. Оберегать слабых и помогать немощным. А зовут меня... -- многозначительная пауза. Делаю серьезное лицо, а сам придумываю себе прозвище. - Э-э-э, Джонеси.
   Старое имя с компьютерных клубов, где я раньше пропадал днями. Резался с друзьями в "старик", "контру", "кваку" и терпеливо выслушивал издевательства типа "Йоханси" и "ЙохансВайс". Хорошие были времена. Только я уже успел забыть, когда последний раз был в клубе. Взрослая, серьезная жизнь, проблемы, работа ...
   -- Дже-е-неси, -- потянул он.
   -- Нет, Джонеси.
   - Ты из людей... Это я ясно вижу, вот только откуда родом мне не понятно...
   Интересно чем он руководствуется при выборе расы? Внутренним чутьем? Никогда не поверю! Да и спрашивается, зачем прозвище коверкает, гад?
   -- Я - Джонеси, -- делаю ударение на букве "о". - А родом я из... японского клана. Э-э-э... Последний представитель.
   -- Понятно, Дженеси, -- он делает ударение на букве "е" и до меня доходит, что он просто издевается. В полумраке капюшона видна голливудская улыбка. Вот же сволочь! Я кивнул и отступил на шаг. Хотелось что-нибудь сломать. И лучше всего шею этому гаду!
   Полина представилась быстро, назвавшись Деркетой. Странное имечко, хотя ей и идет. Богиня смерти и черной магии у греков. А потом уточнила, что лучшее ее называть "Sister of Night" и Мастер определил ее к ведьмам. То бишь в клан Темных.
   Люда долго не могла выбрать себе имя. А потом сказала:
   -- Эсмиральда, или Emerald, -- я проглотил смешок. Покосился на Игоря, тот откровенно ухмылялся.
   -- Я душу дьяволу продам за ночь с тобой... -- не очень музыкально пропел он, за что был награжден убийственным взглядом.
   -- Я рад встретить представительницу Светлого народа Перворожденных, -- как у Мастера получилось остаться серьезным, я так и не понял. - Привет, Игорь.
   Он откинул капюшон, и мы увидели молодого человека с черными волосами, карими улыбающимися глазами и бородкой. Они с Игорем обнялись, как обнимаются старые хорошие друзья, которые давно не виделись.
   -- Знакомьтесь, это Доминик. Он здесь заправляет, -- Игорь улыбался от уха до уха. - А это Миша, Полина, Люда.
   -- Ну что, пойдемте? - поинтересовался Доминик, пожимая мне руку и кивая девчонкам.
   -- Пойдем, -- согласился я.
   Мы прошли через небольшую просеку и оказались возле импровизированного лагеря. Около трех десятков самодельных домиков, больше напоминающих землянки, и столько же палаток высились возле высокого черного столба в центре поляны. На окраине горел костер, возле которого сидели молодые парни и девушки. Самым старшим можно было на вид дать лет двадцать пять. Доминик повернулся к нам и сказал:
   -- Значится так. Пока что можете отдохнуть и пообщаться с народом. Сегодня вечером будет окончательное распределение кто чего завтра будет делать на Игре, -- последние слово он выделил, явно давая понять, что это самое важное. - Поэтому постарайтесь до восьми вечера отдохнуть. Рядом есть речка, неглубокая, но быстрая, так что поаккуратнее, и прекрасное место для пикника. А если будут вопросы - можете зайти в тот шатер и спросить. Все, мне пора...
   Доминик развернулся и ушел. А мы направились в сторону костра. Как оказалось, многих из присутствующих знал даже я. В основном с той дачи, на которой я поругался с Людой. Некоторые были мне абсолютно незнакомы. Кто-то начал перебирать струны и народ радостно зашумел.
   -- Собралися у дуба
   Старинные друзья.
   Гремит в лесу посуда,
   Готовиться стряпня.
   Уже накрыт огромный стол,
   Зажарен чудный поросенок...
   Я сам не заметил, как стал подпевать. Песня была хорошая и очень подходила в данной ситуации. Настроение было отличное, кто-то протянул мне бутылку пива, и я благодарно кивнул. Игорь уже сидел на бревне рядом с каким-то худеньким парнем, и о чем-то с ним ожесточенно разговаривали вполголоса.
   Люда с Полиной устроились с противоположной стороны костра на бревне. Люда сидела отстраненная и о чем-то думала, а Полина старательно подпевала и отбивала такт ногой.
   А я прислонился к дереву и тихонько пел. Голоса у меня никогда не было, да еще в детстве медведь на ухо наступил. Так что я совершенно не вписывался в этот хор. А когда песня закончилась и другой местный бард затянул "На небе вороны, под небом монахи...", решил, что пора пойти посмотреть окрестные достопримечательности.
   Лес был прохладный, солнечные лучи с трудом пробивались и еле-еле грели свежий воздух, в котором носились запахи смолы и одуревшая мошкара. Я пробирался сквозь заросли стараясь производить как можно меньше шума и оставлять минимум следов. Это была моя игра еще с детства, когда мы с отцом ходили в лес, за грибами, то я всегда играл в индейцев и старался научиться всему, о чем начитался в книгах Фенимора Купера. Как истинный могиканин, я и сейчас пробирался через обычную белорусскую чащу, внимательно осматриваясь по сторонам.
   Вдруг у меня чуть ли не из-под ног выскочила белка и стрелой взмыла по дереву. Я шарахнулся в сторону и зацепил торчащий из земли корень. Тело среагировало раньше разума и навстречу земле выбросило руки. Но, к сожалению, недостаточно быстро. Я рухнул, как подрубленное дерево, и пребольно приложился головой о какую-то железяку. Кожа на щеке лопнула и на землю упала капля крови. Я сел на корточки и посмотрел вниз. Под остатками прошлогодней листвы лежал меч, ржавый, наполовину закопанный в землю, но все же настоящий, стальной меч.
   Я взял его в руки, повертел. Ржавчина под пальцами крошилась и спадала. Из-под нее показалось лезвие, выщербленное, неровное. Меч был полуторным, рукоять достаточно широкая, чтоб взять двумя руками, но вес и длина позволят управляться с ним и одной. Проверив пальцем лезвие, я обнаружил, что оно довольно острое. А это значит, что меч точили до того, как оставить ржаветь. В груди свернулся неприятный комок страха. Я слышал, что ролевики играют с железным оружием, но, насколько мне было известно, они не разрешают пользоваться заточенным. А этот странный обломок так и подмывало назвать не просто острым, а скорее боевым!
   Повертев головой по сторонам, я направился в сторону раскоряченной ивы. У ее подножья была норка какого-то зверя и я быстро засунул железяку подальше внутрь. Лучше пусть она тихо поржавеет, но никто никому ей не отрубит пару пальцев или чего посерьезнее.
   Как оказалось, ива эта росла на берегу речки, про которую говорил Доминик. Небольшая заводь, прикрытая ветками плакучего дерева, прекрасно подходила для "омовения" и я решил искупаться. Естественно плавок я с собой не взял, поэтому разделся догола и вошел в воду, оттолкнулся посильнее ногами и нырнул.
   "Жить, как говориться, - хорошо! А хорошо жить еще лучше...!" Эта фраза всплыла на поверхность сознания, когда я вынырнул. Хоть в лесу и стояла спасительная прохлада, но все же вода была лучше. Вся усталость последних дней смыло с меня и унесло по течению. И настроение улучшилось, и жизненный тонус повысился. Захотелось прямо сейчас взять в руки деревяшку, обозвать ее мечом и со страшным воплем сойтись с какими-нибудь троллями в битве...
   Пока я плавал пузом кверху, на берегу зашелестели листья, хрустнула ветка и в воду с плеском упал человек. Заверещав что-то нечленораздельное, он рванулся к берегу, но споткнулся, и еще раз ушел под воду. Я кинулся вперед, к нему, и нырнул. Человек бултыхался в яме приблизительно два на два метра и не мог всплыть. Я нырнул чуть глубже и увидел моток проволоки, в который собственно и попал незнакомец. Он стал пускать пузыри, судорожно дергаться, но этим только мешал мне распутывать проволоку.
   Когда мне удалось освободить его ногу, я вынырнул и, опустив руку поглубже, нащупал волосы человека. Волосы были длинные и удобно легли в руку. Я злобно ухмыльнулся и без всякой жалости стал тащить его наверх. И, когда показалась макушка, стал отгребать к берегу.
   Незнакомец пришел в себя только после нескольких чувствительных тумаков по спине. Якобы, для прочистки его организма от речной воды. А на самом деле, мне хотелось ему голову размозжить, потому что он мне весь отдых испортил! Я так хорошо плавал, а тут этот...
  
   Глава 6. Театр абсурда.
   (Смысловые галлюцинации "Охотники")
  

Смерть скользит по клинку,

Серой каплей замерзшей во тьме.

Я спускаюсь с небес и смотрю в пустоту,

Находя и теряя себя в глубине.

Мой клинок раскален, моя вера крепка

Я хочу чтоб над миром была тишина...

("Посланник смерти" Вольный_Стрелок)

   Самое время перевести дух. Я посмотрел на лежащее рядом тело. Узкие плечи дергались от истошного кашля. Еще раз приложился по спине ладонью от всей души.
   Он дернулся и прохрипел:
   -- Спасибо, что спас меня.
   -- Будешь должен, -- ответил я. Раздражение так и рвалось наружу. - Слушай, неужели не было другого места для самоубийства?
   -- Так получилось, -- он повернулся и я наконец-то посмотрел на его лицо. Худое, вытянутое лицо, слегка раскосые глаза. Губы необычайно пухлые для парня. На вид ему я дал лет четырнадцать.
   -- Меня вынудили. За мной гнались. Хотели убить, - слова он произносил неправильно. Было ощущение, что ему не нравиться говорить, но в силу необходимости он согласен выдавливать из себя отдельные, рубленые фразы. Но это почему-то показалось мне совершенно естественным.
   -- И что дальше? - будничным тоном поинтересовался я.
   -- Скрываться. Я хочу жить, -- он посмотрел на меня и тут до меня наконец-то дошло: его хотели убить!
   Я подскочил на месте и уставился на него широко открытыми глазами. Сердце гулко стукнуло о ребра.
   -- Ты что в войнушку переиграл, идиот? Какое нахрен "хотели убить"? Кому нужен такой сопляк? - я не заметил, как стал кричать.
   Парнишка с неожиданной прытью прыгнул на меня и повалил на землю, одновременно с этим зажимая мне рот. Я поперхнулся продолжением тирады и услышал его шепот мне в ухо:
   -- Они могут быть недалеко. Не кричи. Если они нас найдут - убьют двоих.
   По спине поползла липкая струйка пота. Меня трясло от страха, потому что малолетний идиот не шутил. Что-то в его голосе заставило меня поверить во все происходящее сразу же. И я осознал, что панически боюсь этих неизвестных мне убийц.
   -- Слушай, пошли со мной? Там компания ролевиков, кто-нибудь подвезет тебя до города. Там пойдешь в милицию и все расскажешь, а? - прошептал я.
   -- Нет. Не помогут. Мне надо идти, -- он встал, отряхнул одежду и пошел в лес. А я продолжал лежать и смотреть ему в спину.
   В голове был страшнейший бардак. Неприятные мысли все лезли и лезли внутрь, как саранча. Неужели никто из ролевиков не знает, что совсем недалеко убивают людей? Или кто-то из них и является этими убийцами?
   Я мотнул головой, собираясь с мыслями. Вот же где идиот, поверил какому-то сопляку! Облажался по полной программе! Поднявшись и отряхнув себя от мусора, я стал судорожно натягивать на мокрое тело одежду. И мысленно материться на себя. Болван! Парень может просто переширялся, а ты тут чуть в штаны не наделал от страха! Никому главное не рассказывать о таком позоре, а то засмеют...
   С такими мыслями, злой и мокрый я потащился в лагерь. На подходах мне стали попадаться целующиеся парочки, которые ушли в лес, чтоб побыть наедине. Я тактично старался всех обходить, и случайно наткнулся на лежащего парня. Паренек был вусмерть пьяный и весь его скудный обед давно лежал на земле рядом с ним. А парень мирно спал. Я обошел его и двинулся дальше. Настроение было паршивое. Идея с поездкой перестала казаться мне такой уж веселой и забавной.
   На поляне по-прежнему царило веселье. Кто-то пел под гитару, но большая часть давно разбрелась кто куда. Я огляделся и заметил под одним из деревьев скромный пикничок своих друзей. Полина старательно резала огурцы, Люда хлеб, а Игорь расслаблялся и любовался июльским небом. Меня они не заметили, и я решил "пошутить". Очень тихо, почти ползком я в обход подкрался к их импровизированному столу.
   -- А-а-а-а !!! - зарычал я и Игорь дернулся как от электрического удара.
   Девчонки чуть не закричали, но, когда поняли кто это, сразу успокоились:
   -- Сволочь! Я чуть заикой не стала, -- крикнула Полина и запустила в меня куском огурца. Я увернулся и получил затрещину от Люды.
   -- Ну ты и партизан! Чего подкрадываешься? - спросил Игорь у меня.
   -- Тренируюсь перед Игрой. Буду рэйнджером, -- заявил я.
   -- Угу. В самый раз для тебя роль, -- парировал Игорь и, заметив мою мокрую одежду, поинтересовался. -- Искупался?
   -- Да, тут неподалеку речка есть. Доминик же говорил, -- ответил я.
   Я улегся на покрывало, заботливо расстеленное кем-то из девчонок. И стал созерцать небо покрытое редкими облачками. Погода была хороша, жара в лесу почти не ощущалась, а настроение праздника чувствовалось во всей этой неформально-ролевой тусовке. Глаза сами собой закрылись...
  
   Я бреду по лесу, сжимая в руке заржавевший палаш, а в душе у меня только желание кого-нибудь убить. Мне даже все равно кого. Под ногами шуршит листва, а в голове набатом стучит: Убей! Убей! Убей!
   С неба начинает падать снег. Мягкие, пушистые и приятно-теплые хлопья ложатся на лицо. Под ногами начинает похрустывать, я опускаю лицо и вижу свое отражение в мутном льде. Оно размытое и напоминает кривое зеркало. И вдруг рядом с моим появляется еще чье-то отражение. Вот он, момент которого я ждал!
   Я бью, бью этим обломком заржавевшей стали ему в живот, вкладывая всю свою злобу и ненависть. Выплескивая все свое желание убивать...
   Он не сопротивляется. Обломок меча пропарывает ему живот и движется вверх. Сквозь одежду и плоть. А парень стоит и улыбается. И тут я его узнаю. Это тот самый парень, который убегал от своих загадочных преследователей и чуть не утонул. Тот парень, которого я спас. Спас, чтобы потом вонзить в него ржавую железку...
   Господи, за что? Почему я с ним это сделал? У меня из глаз начинают капать слезы и я подхватываю его тело. Оно ничего не весит и только далеко-далеко в груди бьется сердце. Все медленнее, медленнее, медленнее...
   Тут я кричу, от того что натворил и мир раскалывается, стеклянной крошкой вонзаясь в мое сердце. Я плачу...
  
   -- Эй, проснись! Миша! Михалыч! - это Игорь.
   Он бьет меня по щекам. По отвратительно мокрым щекам.
   Я попытался увернуться. Кошмар еще цепко держит меня, но я понимаю, что это всего лишь сон.
   -- Ты плакал... и кричал, -- Игорь произнес это почти шепотом. Посмотрел на меня и в глазах его мне почудилось понимание.
   У тебя, Игорь, тоже есть свои кошмары? Не отвечай, я знаю - есть. Они есть у всех. Только у таких психов, как мы, они -- часть жизни. И без них нельзя.
   -- Все прошло. Спасибо, что разбудил, -- я глянул на него.
   -- Пойдем, там брифинг уже начался...
   Мы пошли к поляне, а там уже все собрались. Возле столба стоял Доминик и что-то увлеченно рассказывал. И все слушают, при этом не особо отрываясь от своих дел. Кто-то пил пиво, кто-то жарил над огромным костром кусок сосиски. Свой балахон Мастер сменил на кожаный доспех, а в руках держал посох. Я мысленно поаплодировал его умению соответствовать обстановке.
   И в следующий миг вздрогнул. За его спиной, в ножнах, был палаш. Брат-близнец той железяки из леса. И из моего сна. Неужели это твои ребята пользуются заточенным оружием, Мастер? Если так, то может они и мальчишку того хотели убить? Много интересных мыслей пришло мне в голову, но я решил их придержать при себе. Зачем я буду кому-то рассказывать о своих подозрениях?
   Мы с Игорем подошли ближе и услышали, о чем он рассказывал:
   -- ... история Новой Эры. В итоге образовалось шесть кланов, точнее семь, но об этом позже. Клан первый - Темные. Вы получаете способности - страх и парализацию. Классов немного, всего четыре: Темные паладины, Ведьмы, Призраки и Черные монахи. Способности всех, за исключением Паладинов, очень ограничены и имею шанс провала. Более конкретно про способности к Старейшине, вот он, -- палец Доминика указал на парня лет двадцати трех в черном балахоне с двумя рунами SS на плече. Парень кивнул, но даже не встал.
   -- Далее клан орков. Повышенная регенерация, и сила. У вас есть шаманы, которые могут хилить и общаться с богами. Воины делятся на простых и на Военных Вождей. В Вожди произвожу я и Старейшина вашего клана. Вон он, -- палец указал на здоровенного детину лет восемнадцати. Тот кивнул и приложился к бутылке с пивом. Мне все больше нравилось происходящее. Что там будет у моего клана?
   -- Клан Варваров. Классов у вас два - берксерк и скальд. С берксерком, я думаю, всем понятно, а скальд это даже не класс, а скорее образ мышления. Ваш Старейшина может вам присвоить ранг Разрушителя. Что это такое и с чем его едят вы сможете узнать у Старейшины, -- его палец указал кого-то рядом со мной.
   Я повернулся. Никого кроме Игоря там не было, и я решил, что Доминик просто ошибся. Нет, его палец указывал именно туда. То есть в район меня и Игоря.
   -- Предупреждаю сразу, много заявок на вступление в ряды Разрушителей не подавайте. Так как обломаетесь. Я сам недавно стал Старейшиной, так что оценка завышенная, -- Игорь стоит нимало не смущаясь внимания, которое на него все обратили. Осанка сразу изменилась, исчезла вечная расхлябанность. Мне даже показалось, что рядом со мной стоит варяг - старый, опытный воин и командир.
   Игорь уселся и все снова сосредоточили свое внимание на Мастере. Я подвинулся поближе и шепотом спросил:
   -- Так ты Старейшина варваров? А чего не сказал сразу? Я бы попробовал в твой клан попасть.
   -- Во-первых, так будет интереснее. А во-вторых, не я решаю, кто в какой клан идет. Да и клан Людского ополчения нуждается в притоке новых бойцов, а ты как раз туда впишешься... Лучше послушай, что Мастер говорит.
   -- Следующий клан -- Светлые эльфы. Пожалуй, это самый закрытый клан из всех, за исключением седьмого. Вот эта прелестная девушка, -- он кивнул на совсем молоденькую девушку. -- Является Старейшиной. Все кому выпало попасть к Старшему народу обратитесь к ней для более детального выяснения всех особенностей.
   -- Клан нумер пять - Людское ополчение. Люди, как всегда, раса доминирующая, то есть самая многочисленная. Но особыми способностями не выделенная. Чуть того, чуть сего. Колдунов и шаманов у вас нет, но если уж кто-то захочет выпендриться разрешается стать священником. Только воевать уже не сможете, так как сразу приписываетесь к пацифистам и оружие держать не имеете права. Плюсом является то, что сможете общаться с Аватарой, то бишь со мной, -- очень скромно сказал Доминик. В толпе кто-то заржал. -- И предсказывать грядущее. Пока еще никто не решился взять себе этот класс. Из файтеров -- Паллады, Рэйнджеры и Кнехты. Все бойцы изначально Мечники. До рангов придется расти. Это ваш Старейшина...
   Я сидел и думал, куда же пойти. В священниках даже и мечом не помахаешь, пусть даже деревянным, а вот после мечника надо в рэйнджеры податься, однозначно...
   -- Клан предпоследний -- Гильдия воров. Классов пять: вор, кенсай, монах, ассасин, бард. Изначально вы либо вор либо монах. Вор может подниматься до кенсая, ассасина либо барда по выбору, но потрудиться придется. Монах растет внутри класса. Вопросы про эту расу к Старейшине, -- он указал на светловолосого парня.
   Парень встал и сказал:
   -- Прости, Мастер, ты кое-что пропустил, разреши я добавлю?
   -- Да, конечно, Дима.
   -- Меня зовут Джестер или по-русски Пересмешник. Гильдия, в отличие от других кланов, намного серьезнее относиться к вступлению в свои ряды и выходу из него. Вы можете продавать свою службу представителям других кланов, но только временно. Ну, а если выйдете, то рискуете получить весточку от Пересмешника. Так что советую сразу обратиться к Мастеру с просьбой сменить клан. Все остальное новоприбывшим я расскажу потом. Спасибо, Мастер, -- Джестер поклонился Доминику и сел.
   Никто даже не заулыбался после его напыщенной речи. Только я сидел и ухмылялся. Пересмешник значит? Как интересно! Посмотрим, что будет дальше...
   -- Клан седьмой и последний -- Гномы. Клан закрытый полностью и попасть в него можно только после того, как выковал хоть что-нибудь собственными руками. Клан подчиняется Мастеру, то бишь мне, целиком и полностью. Гномы вводятся в игру только в экстренном случае в качестве форс-мажора, а узнать их можно по рогатым шлемам, которые носят только они.
   -- Это так сказать вводная часть дабы просветить новичков. А теперь о правилах. Правила боя просты: кожаный доспех выдерживает максимум один удар, второй - смерть. Соответственно, кольчуга - два, полный доспех - три. Вон могильник, после смерти идете туда и на этот день Игра для вас окончена. По итогам дня раздается экспа. На следующий день вы начинаете как обыкновенные бродяги и либо снова присоединяетесь к своему клану, либо пытаетесь попасть к другому. Только сразу оговорюсь, что почти все кланы на принятие перса из другой расы смотрят очень подозрительно и ваш игровой день может закончится не начавшись. Квесты можно получать как у Мастера и Старейшин - глобальные, так и совершенно случайно сделать нечто, что зачтется как квест. Предупреждаю сразу -- я тут главный и решаю сам. Статической ролевухи не будет, так что готовьтесь ко всяким сюрпризам. У меня обычно Игры получаются очень непредсказуемые, -- он задумался на секунду, после чего добавил, с ехидной улыбкой. -- Даже для меня самого.
   -- Теперь последнее -- Игра длиться неделю. Если достало - собираетесь и сваливаете. Личное дело каждого, но только не ждите приглашения в следующем году. И в процессе Игры старайтесь не калечить друг друга. Скорую вызывать никто не станет, а лечить выбитый глаз в полевых условиях очень неудобно. Не удивляйтесь, когда вас в первый же день убьет какой-нибудь старожил за пару секунд. Да еще и пару синяков оставит на теле. Все через это прошли. Это своего рода посвящение...
   -- А теперь правило последнее и самое главное - никому и никогда не рассказывать о нашей тусовке. Иначе последствия будут для вас самыми плачевными. Я вас не пугаю, а просто ставлю в известность. Мы тут нелегально, да и многие наши развлечения противозаконны, так что имейте в виду. Вроде все, с организационными вопросами у меня все. Кто-нибудь хочет задать вопрос?
   -- Я хочу. Так, типа, мы ограничены только классами своего Клана? Или можно будет качаться по-другому? -- поинтересовался долговязый парень в очках.
   -- Нет, можно прокачиваться по другим классам, только переводят Старейшины других кланов. Или я. И нельзя быть священником, а при достижении уровня вдруг стать классным мечником. Только на самый стартовый ранг.
   -- А жрать че? -- грузный парень в засаленной майке. Сразу видно, что ничего кроме еды его не интересует.
   -- Охотиться пойдешь. Что добудешь, то и есть станешь. Если конечно сумеешь приготовить, -- это Игорь. Он посмотрел на парня с таким презрением, что мне даже его стало жалко.
   Народ стал медленно, но верно расползаться по кланам. Игорь буркнул что-то типа: "До встречи в лесу", и ушел с толпой народу в лес. Полина ушла со своими Темными в сторону каких-то развалин, где сиротливо горел далекий огонек. Люда пошла вслед за эльфами, в большинстве своем еще совсем молодыми ребятами. А я, посмотрев по сторонам, пошел вслед за Ополчением, в сторону одного из маленьких костров, светящегося в отдалении, среди деревьев.
  
  
   Глава 7. Борьба за выживание.
   (Би2 "Волки")
  

I try so hard and got so far

But in the end it doesn't even matter

I had too far to lose it all

But in the end - it doesn't really matter

I've put my trust in you

Push that far as I can go

Furrow this that only one thing

You should know...

(Linkin Park "In the end")

   Итак, Игра, которую так все ждали, началась! Правда, начало получилось уж очень прозаичным. Старейшина по прозвищу Лизард поинтересовался для проформы хочет ли кто-нибудь стать священником и, не найдя добровольцев, велел раздать "оружие". Парень лет восемнадцати стоял рядом с кучей деревянных мечей и раздавал, предупреждая, что каждый сломанный меч будет нам стоить десять баксов или придется делать новый. Кто-то на халяву схватил щит. Зачем я так и не понял, но парень был явно в восторге. Лишняя тяжесть. После окончания раздачи деревяшек наш Старейшина сказал:
   -- Кто побежит к Доминику за водкой? Игра только завтра, а сегодня надо отметить ваше вступление...
   Желающих сбегать оказалось много, но после заявления, что водку брать придеться за собственные деньги, осталось только два энтузиаста.
   Народ стал готовиться к празднованию. Кто пошел за дровами для костра, кто стал готовить еду. Я подсел к Лизарду и спросил:
   -- Слушай, вот хотел спросить. А как бои идут? Неужели всерьез рубитесь? Или там дайсы кидаете?
   -- Никаких дайсов. Все реально машут своими деревяшками, - Старейшина был явно в восторге от предстоящей пьянки и на вопрос ответил с неохотой.
   -- Так получается, что человек занимавшийся каким-нить каратэ в более выгодном положении? А старожилы вообще бессмертны? Это ж бред чистой воды!
   -- Так решил Мастер и не нам это менять. Слыхал я, мол есть компании ролевиков, где действительно бродят с дайсами по лесу. И бои подсчитывают на бумажке. А у нас по-другому...
   Появилась водка и народ стал пьянствовать. Без всяких там ссылок на завтрашний день и на фэнтазийную атмосферу. В итоге, все 30 человек напились в дым и позасыпали кто где...
  
   Утро было солнечным и болезненным. Вроде и выпили вчера немного, но было ощущение, что меня избивали долго и старательно. Наш Старейшина бродил среди палаток и будил всех довольно бесцеремонным образом. Попросту пинал ногами.
   Как и положено ополчению, тем паче людскому, мы выстроились на поляне в несколько рядов. Я стоял самый крайний слева по стойке смирно и держал в руке меч. Жара стояла страшная, голова гудела, а в коленях была легкая дрожь. Все рекруты обливались потом, только старожилы "Людского ополчения" совершенно спокойно стояли, не обращая ни малейшего внимания на жару. Перед нами стоял Лизард и, как и полагается командиру, орал на нас во всю силу своих легких:
   -- Вы не ополчение! Вы стадо макак! Не понятно как вы ва-аще попали в ополчение! Вашим родителям стоило вас продать Темным для опытов еще в детстве! Ошибки природы! Жертвы выкидышей! - видимо словарный запас у него истощился и уже более спокойно он добавил. - Сегодня нам надо попасть в крепость Дагар. Это около шести километров отсюда, и у нас есть пару часов. Крепость осадили Орки. Ночью прибыл гонец, чтобы сообщить нам эту новость. Давайте, на сборы две минуты!
   Последнее он гаркнул так, что уши слегка заложило. Народ бросился собирать свои немудреные пожитки, а я подошел к Лизарду.
   -- Капитан, разрешите обратиться!
   -- Валяй, - махнул рукой Старейшина.
   -- Значит Игра такая и есть? Не сильно отличающаяся от реальной службы в армии? И так во всех кланах?
   -- Нет, рядовой. Только у нас. Все стараются соответствовать своим прототипам.
   -- Угу, бухали мы вчера, как заправские солдаты срочной службы, -- вынужден был я согласиться.
   -- Пошел бы к Темным - там пьяные вакханалии и ритуалы всякие. Даже вроде как котов бездомных режут, - Лизарда передернуло от отвращения. - У Эльфов пьянки, более всего смахивающие на великосветские рауты, наркотики типа марихуаны. У орков почему-то принято хлестать винище собственного изготовления из здоровенных бочек. Гашиш опять же. Нам и варварам проще всего. Наши пьянки вроде вчерашней, на которой ты был, а у варваров вдобавок к водке очень уважают грибочки. Дескать, как и положено варвару, чтоб в бою не чувствовать боли...
   Господи, да тут же почти сплошняком наркоманы! Мысль пришедшая мне в голову была настолько банальной, что я чуть не сел там же где стоял. Хотя, а где современная молодежь отдыхает по-другому?
   Наверное, у меня на лице слишком многое отразилось, потому как Лизард дружески похлопал меня по плечу и сказал:
   -- Да не волнуйся ты так. Тут только травка, водка да грибочки, сильных тут никто не принимает. Таких кто подсел - выгоняет Мастер. Да и никто никого не заставляет...
   И тут до меня дошло. Вот к чему была фраза "про это место и про всех здесь присутствующих не распространяться" ! Обычная боязнь, что заметут и посадят! Я ошарашено посмотрел на Лизарда, но тот уже потерял всякий интерес к моей скромной персоне и наблюдал за сбором нашей "бригады". Парни, а у нашего клана бойцы почему-то были только представителями мужской половины человечества, строились в колонну по двое с энтузиазмом людей никогда не служивших в армии. Я ухмыльнулся и сказал:
   -- Капитан, как у вас становятся полевыми командирами? Или как там у вас это называется?
   -- Очень просто, Дженеси. Никаких полевых командиров, все куда как проще. Почти один в один как любой армии любой страны. Сначала ты просто солдат-мечник, выигрываешь бой или выживаешь в разборке с другим кланом - становишься ветераном, следующий чин - капрал, значит определяешься в помощь сержанту, потом еще раз повышение - уже сержант и получишь в подчинение отделение из пяти человек. Дальше получаешь капитана. У нас генералов нет, так что учти, что после капитанского чина сразу становишься вровень со мной и вынуждаешь меня подтверждать свое право быть Старейшиной. Выиграешь в присутствии остальных Старших и Мастера - сам станешь Старейшиной. Нет - так и останешься капитаном, но у меня в подчинении, - тут он как-то недобро усмехнулся и добавил. - Хотя я думаю, что у тебя кишка тонка.
   Я промолчал. Перехватил поудобнее меч и пошел к колонне. Спорить и доказывать не хотелось совершенно, потому как он был прав. Во всем кроме одного - что я могу ему проиграть. Не могу, точнее не должен. В голове все яснее проступало нежелание мириться с отведенной мне ролью. Быть марионеткой в руках не только Мастера, но и этого самодовольного капитана.
   Мы двинулись стройной колонной вперед. Отряд топтал по лесу, как стадо слонов, но похоже ни капитана, ни тем более сержантов, это особо не пугало. Вперед ушли два рэйнджера-старожила проверять дорогу. Я топал вместе со всеми и размышлял над происходящим.
   Мне было интересно. Очень интересно. Давно уже я не испытывал таких впечатлений. Все обрело краски, звуки стали чище и даже мои прокуренные легкие с удовольствием впитывали кислород.
   Я на ходу соорудил импровизированную ременную петлю, которую приладил к спине, и закинул в нее меч. Деревянная пародия удобно улеглась и почти не мешала ходьбе.
   Какой-то юморист решил затянуть песню, но Лизард шикнул на него и тот сразу же заткнулся. Парни шагали весело, кто-то шепотом переговаривался. По сторонам смотрели только Старейшина, ветераны и я. Иногда кто-нибудь из старожилов вдруг срывался и убегал в заросли, но потом возвращался и кивал Лизарду.
   Мы протопали около полутора часа, когда капитан велел всем заткнуться и предупредил, что мы на подходе. Все сразу похватались за мечи и стали оглядываться, видимо ожидая клан Орков в полном составе. Я стал идти осторожнее, опуская ногу сначала на носок, а только потом на пятку. Не понятно какие сюрпризы приготовили нам зеленые братья, но меч вытаскивать было явно рано.
   К "форту" мы подошли спокойно. Никто ниоткуда не выскочил. Никаких засад нам не устраивали. Но тишина в "форте" была очень красноречивой...
   Большая поляна, на которой стоял какой-то бункер, была огорожена импровизированным частоколом. Около десятка деревьев были безбожно изуродованы прибитыми досками. Один пролет, видимо изображавший ворота, был вывернут с мясом. И никого.
   Лизард ругнулся и гаркнул:
   -- Быстро, все внутрь! Они рядом!
   Мы рванули к форту, а с противоположной стороны поляны стали выскакивать "орки". Те ребята, с которыми еще вчера мы пили пиво, перед вечерним брифингом. Только теперь они были с размалеванными белой глиной физиономиями и орали, как бешенные.
   Наш клан ворвался в "форт" и стал подпирать выход остатками ворот. С другой стороны в доски грымнуло на полном ходу пару молодых тел. Наши подпорщики покачнулись и стали заваливаться вместе с досками. Я рванул деревяшку из-за спины, поняв что помочь закрывающим уже не успею.
   Доски рухнули придавив какого-то нерасторопного паренька, а я прыгнул через них вперед. Вот именно так я себе и представлял Игру! Мой "меч" свистнул, как и полагается оружию, и какой-то парень отскочил с поцарапанной рукой в районе плеча. Доспеха на нем я не увидел и понял, что этот готов. И правда, он развернулся и побрел прочь от побоища.
   Кто-то ткнул в меня своим мечом, я еле успел отклониться и шлепнул его. Меч ударил его по пальцам и он вскрикнул. Его деревяшка выпала и я его добил, то есть просто приложился пониже спины своим деревянным мечом.
   Бойка уже шла по всей площади поляны. Орки похоже не признавали доспехов, но и наши рекруты были лишены данной роскоши. Поэтому в основном все кружили по парам на расстоянии клинка друг от друга и пытались друг друга достать. На меня кинулся парень с длиннющей палкой, обозначавшей наверное копье, и попытался меня этой штукой пнуть. Я слегка отвел эту несуразность в сторону своим мечом, и в этот момент чуть не получил слева по голове железным мечом. Пришлось изогнуться так, что затрещали все кости, особенно в районе позвоночника. Но все же я увернулся. Тут подоспел Лизард и брякнул по спине парня с копьем. Парень грохнулся на землю, но уже через пару секунд сидел и чесал ушибленную спину. Второго я уложил на землю треснув ему по ноге. После чего провел ему мечом по груди, изображая добивание.
   Дыхание со свистом вырывалось из легких. Я вытер пот и посмотрел на "поле битвы". Остатки орков, во главе со своим Старейшиной, убегали в лес, а на поле боя сидели и лежали убитые. Из нашего отряда выбыли восемь человек. А у них почти все, около двадцати человек. "Мертвецы" собирались группками и уходили в сторону основной стоянки, в мертвятник.
   Парень, которого я уложил, встал и двинулся туда же. Он слегка хромал, нога явно болела, но он старался не показывать виду. Я остановил его за плечо:
   -- Эй, трупец, меч оставь. На тебе вот эту палочку, ей тебе пожалуй будет проще махать.
   Парень смерил меня ненавидящим взглядом и попытался уйти. Но тут вмешался Лизард.
   -- Кирилл, меч оставь. Он тебя победил - имеет все права на оружие.
   Парень отдал мне меч, взял у меня мой и пошел в лес. Лизард посмотрел вокруг и вдруг выдал:
   -- Зря, ты так, Дженеси. Кирилл за этот меч выложил полсотни, а ты взял и забрал. Это как-то некрасиво, хоть ты и в своем праве. Отдашь ему после Игры, хорошо?
   -- Только если найду что-нибудь получше. Например, с нормальным балансом, -- пробормотал я, взвешивая в руке меч. Он был обычной короткой железкой, слегка приплюснутой, но тупой как полено. Даже гарда имелась! Правда, паршивей некуда.
   Старейшина наблюдал за мной с искренним удивлением. Потом сказал:
   -- Ты классно сражался. Могу сразу присвоить чин сержанта, минуя и ветерана и капрала, хочешь?
   Теперь удивился я. Посмотрел на капитана, но тот был вполне серьезен. Кивнул головой.
   -- Ну вот и отлично. Шевроны у нас не раздают, просто объявлю и все. Но все же ты молодец. Побольше бы таких - давно бы клан Рэзора построили, -- добавил он непонятно к чему.
   Так как форт уже был опустошен и единственное строение, то бишь шалаш, было разрушено, капитан погнал нас обратно к нашей стоянке.
   Шли молча. Кто-то попытался пошутить, но поддержки не нашел и замолчал. Я шел и крутил в руках меч. Вот это настоящая жизнь! Никаких тебе манипуляций чувствами! Все понятно и доступно: встретил врага - меч наголо и вперед. С радостным боевым кличем. Мечта идиота сбылась. Виват, господа, виват!
  
  
   Глава 8. Долгая дорога в тени.
   (Depech Mode "Clean")
  

Шаг вперед и снова выбор

Что важнее для тебя

Честь хранить иль просто выжить

Ты решаешь для себя

Лишь когда поймешь конкретно

Кто ты есть в стране людей

Станет жить намного проще

Даже сон станет ровней

Перестанешь сомневаться

В выборе меж быть или не быть

Может быть грехи и страхи

Сам себе посмеешь отпустить...

("Sins" Вольный_Стрелок)

   После объявления на обеденном построении о моем назначении в сержанты в Ополчении начался переполох. Все нервничали, особенно некоторые старожилы, которые тусовались в этой компании уже пару лет. Те никак не могли понять почему и за что. Я тоже не мог понять, но скромно молчал в тряпочку. Мне Лизард выдал в подчинение отделение из пяти человек и посоветовал пообщаться со снабженцем. Я сказал, что обязательно зайду к нему, но потом.
   Сначала я решил пообщаться со своими людьми.
   -- Значит так, бойцы. С этого момента работаем в команде, так что давайте начистоту. Меня зовут Дженеси и я буду у вас командиром. Пока что. Но я бы очень хотел чтобы у нас получилась team, которая покажет всем остальным как надо играть. Идет?
   Парни сидели и смотрели на меня с интересом. С тем недоуменным любопытством, с которым обычно разглядывают новую игрушку дети. Притом игрушку, которая сделала что-то из недозволенных ей функций.
   -- Скажу откровенно - мне не нравиться как организованны подразделения в нашем клане. Всем сержантам, по-моему, глубоко наплевать на своих парней и это неправильно. Надо стоять друг за друга. И за весь клан. А не только прокачивать самого себя и получать разные классы и нашивки. Это мое личное мнение и если вы не согласны с ним - скажите и я попрошу перевести вас к другому сержанту. Сами знаете, что я тут всего второй день и уже ...кхм... отличился. Так что я пока плохо во всем разбираюсь и хотел бы во много получать от вас поддержку... Вот так.
   Встал высокий парень с крашенными в белый цвет волосами. Посмотрел на ребят. Потом на меня. Прищурился и стал вытаскивать меч из-за пояса. В моем мозгу застучала мысль: что я сказал не так? Однако нападать он не собирался. Просто кинул мне под ноги меч.
   -- Меня зовут Ронин. Я согласен быть с тобой, Дженеси. Ты очень правильно сказал - у нас не клан, а толпа одиночек. Поэтому мы и в самом отстое. И это стоит поменять.
   Я кивнул и протянул ему его деревяшку рукоятью вперед. Он принял ее и склонился в поклоне. Двое парней стали о чем-то яростно спорить шепотом. Встал еще один паренек. Совсем еще малой, высокий и худой. Казалось, что тело у него состоит только из одних костей без всякого мяса.
   Этот обошелся без театральных изысков. Просто протянул мне руку.
   -- Я - Гениус. Меня тоже запиши. Хочется поиграть в команде. Зная, что тебя не продадут и не бросят. Должно быть прикольно.
   Те двое, которые шептались, видимо договорились и встали. Синхронно. Хотя на братьев не походили никак. Один - среднего роста и плотного телосложения, но не толстый. Движения медленные и вялые. А второй совсем наоборот - невысокий, худой, энергичный. Первым заговорил энергичный:
   -- Меня зовут Принц, а это Монарх. Мы тут подумали и решили, что тоже за эту идею.
   Монарх пожевал губы и посмотрел на меня:
   -- Если мы захотим - можем выйти из команды?
   -- А как я смогу вас удержать? - ответил я вопросом. Монарх согласно кивнул и они снова уселись.
   Встал последний. Парень чуть старше меня, очень коротко стриженный, светловолосый и широкоплечий, с презрительной ухмылкой на лице. Посмотрел на нас, как на душевно больных, и заявил:
   -- Вы, парни, по-моему заигрались. Такое ощущение, что тут и вправду войска и вы - волонтеры. Я в этом бреде не участвую. Попрошу Лизарда чтоб перевел меня в другой отряд. Или вообще в другой клан. У вас тут скучно и неинтересно. Кстати, меня зовут Блэйд и вы еще обо мне услышите.
   Он развернулся и пошагал к палатке Старейшины. А мы стояли и смотрели ему вслед. Потом Гениус хмыкнул и сказал:
   -- Заигрались?! А собственно мы здесь для чего?
   Так и получилось у нас отделение из пяти человек.
  
   Прошло три дня. Наше отделение постепенно стал Лизард выделять и ставить в пример остальным. Ничего особенного мы не делали, просто старались не играть, а жить. Несколько раз нам предлагали волонтера в команду, но я постоянно отказывался. Не знаю почему, но было чувство, что так и надо.
   Постепенно Игровая обстановка становилась все сложнее. Начались союзы между кланами. Набеги. Дважды наше Ополчение участвовало в стычках на стороне Эльфов против союза Темных и Орков. О варварах никто ничего не слышал. Или не считал нужным ставить других в известность. Джестер со своей бандой тоже не появлялся. Три раза мы охраняли обозы гномов и получали за это амуницию в награду: кожаные доспехи, щиты, железные мечи.
   Я старался держаться как можно более независимо. Приглядывался к бойцам. Хотелось вызвать на дуэль Лизарда и стать во главе клана. Но это все оставалось только идеями и дни тянулись в размеренных пьянках, караулах, стычках и вылазках на территории других кланов...
  
   -- Дженеси! Дженеси! - тихий шепот в темноте. Я открыл глаза. Возле окошка маячил темный силуэт.
   -- Что? - так же шепотом ответил я, думая что это кто-то из моих бойцов.
   -- Тебе привет от Пересмешника. Он хотел с тобой поговорить. Пойдем, - голос тихий и, как мне показалось, знакомый.
   "Значит, лазутчик. Сегодня чей караул? Отделения Страйкера, вроде. Ладно, завтра разберусь, а теперь можно, конечно, и с Пересмешником пообщаться", -- подумал я, натягивая джинсы. Они были мокрые, как и ботинки, которые пришлось одевать после них. Виной этому был вчерашний поход по болоту. Лизард заставил нас ползти через болото, обещая "много свежих шкурок орков и, если повезет, варваров". Но поход провалился, стоянка оказалась пуста, и мы, мокрые, злые и уставшие, потащились обратно.
   Я выскользнул из палатки. Силуэт махнул мне рукой и мы направились в лес. Загадочный гость двигался уверенно, будто ходил здесь постоянно. Мы пробрались мимо спящего караульного (это был Глюк из отделения Страйкера) и углубились в темноту.
   Видимость была нулевая и я ориентировался на звук шагов моего визитера. Ловушки я не боялся совершенно. Слишком уж я мелкая сошка, чтоб Старейшина клана воров рисковал своим человеком, только чтоб меня устранить.
   Примерно через полчаса ходьбы по непроглядной чаще мы пришли на место. Это оказался какой-то бункер, из которого виднелась тонкая полоса света. Человек распахнул передо мной дверь. Я вошел и зажмурился от света. Сзади закрылась дверь. И знакомый голос сказал:
   -- Ну, привет, Дженеси. Или тебя называть Герой Игры?
   Я повернулся. Моим ночным гостем оказался сам Старейшина гильдии воров. Он стоял в черной одежде и смотрел на меня с улыбкой.
   -- Здравствуй и тебе, Пересмешник.
   -- Признал наконец-то. А должен был еще там узнать, -- ответил Дима и вдруг посерьезнел. - Ты в курсе последних событий?
   Я промолчал. Ответ был очевиден.
   Джестер это понял и кивнул:
   -- Значит, сейчас расскажу. Садись сюда, чаю сделаю, -- он включил вполне современный электрочайник и сел за стол напротив меня. Я тоже уселся, всем своим видом изображая готовность слушать.
   -- Ситуация такова. Орки, Темные и Варвары подписали договор. О совместной работе против эльфов и вас. Моя гильдия пока не задета, но лишь потому, что никто не знает где нас искать. Существует специальный пункт, из-за которого долго спорили Варвары и Темные. Угадай какой?
   -- Не имею ни малейшего понятия, -- пробормотал я, хотя определенные мысли у меня все же возникли.
   -- Пункт очень простой. В качестве пленных тебя и некую Эсмиральду очень хотят видеть и тот и другой кланы, -- было заметно, что Пересмешник обо всем в курсе.
   Но я сделал морду клином, мол, ни хрена не понимаю. Джестер ухмыльнулся и стал рассказывать дальше:
   -- Как ты уже в курсе, через три дня заканчивается Игра. Существует негласный рейтинг у Мастера: лучший клан за Игру, лучший перс. Так вот идеей того соглашения является не допустить, чтоб Люди получили хоть один из этих пунктов. А вы по всем показателям именно туда и метите. Особенно ты выделился. Да плюс еще личная неприязнь, как я понял. В общем, как-то мобилизируйтесь, иначе ваши кланы могут исчезнуть с лица земли.
   Тут Пересмешник внимательно посмотрел на меня, наверное, ожидая реакции.
   -- Откуда информация?
   -- У меня во всех кланах свои люди. Так что информация точная. Можешь даже в этом не сомневаться.
   -- И что ты мне предлагаешь делать?
   -- Тебе? Уезжай, -- внезапно сказал Джестер и я понял, что он не шутит. - Пока не поздно уезжай отсюда. Может быть тебя оставят в покое.
   -- Пересмешник, ты что издеваешься? Я должен сбегать, только потому что ты мне что-то сказал? Ты случаем не перепил сегодня? - мне стало смешно. Да за кого он себя принимает, Штирлиц фигов?
   -- Мое дело предупредить, но вот тебе еще кое-что перед твоим уходом: тебя сделали сержантом в первый день игры. Не кажется странным? Так вот, это Мастер дал такой указ. И еще, Рэзор очень внимательно следит за твоим прогрессом и только ждет случая. Ты думаешь, он случайно не сказал, что он Старейшина? Или тебя случайно записали в Ополчение? Подумай, я вижу, что ты толковый. Только когда поймешь - может быть уже поздно.
   Я встал. Посмотрел на этого Старейшину, который слишком много знал. И молча ушел.
   Когда я добрался до лагеря, то так и не смог заснуть. Ведь он был во многом прав - уж слишком много совпадений. Я лежал и думал, почему все так складывается. И заснул только с рассветом, когда голова стала болеть от мыслей.
  
   -- Дженеси, подъем! То что ты сержант еще не дает тебе право валяться в постели до обеда! - наш вездесущий Лизард.
   И тут меня прорвало. Да, е-мае, мы же тут не служим, а в Игру играем! Нафига столько пафоса?
   -- Слушай, начальник, мля. Отвянь. Иди к кому-нибудь другому доколупайся. Например, узнай почему он без шапки...
   Лизард видимо анекдота не знал и стал медленно багроветь. Было понятно, что на меня сейчас выльют ведро ругани. Только вот терпеть больше я не собирался.
   -- Хоть одно кривое слово в мой адрес и я тебя по стенке раскатаю. И не посмотрю, что она палаточная, а ты Старейшина, -- будничным тоном сообщил я.
   Лизард подавился словами. И позеленел. Видать, плохо пошло. Не в то горло.
   -- Ах ты, козел! На поляну, сопляк! Будем драться! - взревел он. Мне только этого и надо было. Я не имел права вызвать его на дуэль, так как был старше по званию (какой только идиот выдумал такие правила?), только он меня мог вызвать. А подтвердить мои слова могли все ребята с нашего клана. Кричал Лизард как бешенный.
   Он выскочил из моей палатки и пошел быстрым шагом к себе. Я встал и начал одеваться. В палатку заглянули Ронин и Принц.
   -- Эй, сержант, а что происходит? - поинтересовался Принц.
   -- Сейчас либо стану капитаном либо трупом, -- меланхолично пояснил я, натягивая свой кожаный доспех. Доспех был качественный, приравненный к кольчуге, мне его подарил парень из гномов, Хазард, за помощь в проезде через территорию Орков.
   Ронин блеснул глазами и выдал:
   -- Михалыч, я давно ждал этого дня. Клево, Принц, мы будем личной охраной Старейшины клана!
   -- Ага. Только сначала надо выиграть Лизарда, а это не так уж просто, -- заметил появившийся Монарх.
   -- Ронин, мне нужен твой меч. Буду двумя драться, -- пояснил я свою странную просьбу. Ронин вынул из ножен за спиной меч и протянул мне. У моего отделения было железное оружие в отличие от всех остальных. И все носили его за спиной, как я.
   Клинок у Ронина был неплох. Я взвесил его в левой руке, привыкая к необычному ощущению. Всегда хотел попробовать сражаться двумя клинками.
   Мы вышли на поляну. Предстоящее сражение захватило всех. Народ стал собирать все близлежащие бревна и делать скамейки. Кто-то объяснил нам, что всех Старейшин уже вызвали и Мастер тоже будет. Я ухмыльнулся. Похоже эта схватка выбьет сегодня весь день из колеи. У всех. Вот и отлично...
  
  
   Глава 9. Должен остаться только один...
   (Cranberries "Animal Instinct")
  

Затолкаю в многоточья

Все те мысли и слова

Что пытаюсь скрыть от мира

И частенько от себя

Пусть ломают люди мозги

Над моей белибердой

Вдруг да кто-нибудь отыщет

Там разумности зерно...

("Многоточие" Вольный_Стрелок)

   Мы уселись на одном из бревен. Ронин притащил пару тарелок со жратвой и все стали старательно работать челюстями. А на поляне тем временем шло полным ходом сооружение ристалища.
   Когда все более или менее насытились, Монарх, наш вечноспокойный и вечномолчаливый, вдруг начал рассказывать:
   -- Короче, я тут с народом потолковал, почти все согласны сменить Старейшину. Всех достала эта локальная армия. Они согласны на войсковую структуру, только без всех этих построений и всякого такого бреда. Так что они пойдут за тобой. Только надо выиграть этого фаната воинской повинности.
   -- Что я и собираюсь сделать, -- пробормотал я. - Ребята, надо узнать пойдут ли с нами на союз Эльфы если что. Есть инфа, что против нас достаточно большая коалиция. Сразу и Орки, и Темные, и Варвары. И постараться достать Пересмешника. Пусть бойцов своих подключает, а то нас могут стереть с лица земли.
   -- Давайте тогда разделимся, -- сказал Монарх. - Я попробую найти Пересмешника, а Принц пусть смотается к Эльфам.
   -- Это решайте сами. Я пойду потолкую с одним своим знакомым, -- пробормотал я, увидев приближающегося Рэзора.
   Рэзор шел неспешно в нашу сторону вместе с каким-то парнем и нес на плече арбалет. Парень рядом с ним был широк в плечах и светловолос. На лице его блуждала презрительная ухмылка.
   Я двинулся навстречу. В голове сразу всплыла мысль о рассказе Пересмешника. Откуда мог знать Старейшина воров о том, что мы с Рэзором обсуждали с глазу на глаз и о нашей негласной войне? Это либо сам Рэзор ему рассказал либо у Джестера были хорошие шпионы. Очень хорошие.
   -- Здравствуй, Старейшина. Пришел посмотреть на бой? - я решил быть официальным.
   -- Привет, Михалыч. Ну типа того, только мне кажется ты это зря. Скажу, как Старейшина, сия должность -- лишние заботы, -- Игорь вежлив, но чувствуется напряжение.
   -- Мне все равно. Хочу сам руководить. Достало, что какой-то олень командует, -- ответил я.
   -- Лизард - редкостный олень, в этом я с тобой согласен, -- Игорь улыбнулся. Искренне, как мне показалось, но следующие его слова вернули меня на землю. - Только ты тоже не годишься на роль Старейшины. Я потребую от Мастера еще одного поединка, на этот раз с моим бойцом.
   Его сосед поклонился, всем своим видом выражая, что он обо мне думает. И только теперь до меня дошло кто это был. Парень, который не захотел быть в моем отделении и ушел. Товаристч Блэйд. Теперь мне стало ясно, куда же он делся после того памятного разговора. Он не просто перешел в другой отряд, а отправился к Рэзору. И там его приняли, не понятно как, но вот он уже претендует на роль главы Людской милиции.
   -- Если Блэйд победит - я присоединяю Людской клан к своему. И он перестает существовать, -- Рэзор словно подслушал мои мысли.
   Я стал ухмыляться. Мне стало весело от той авантюры, которую решил учинить Рэзор, а именно объединить два клана и получить главный приз в "турнирном зачете". Картинка оформилась почти до конца, мне только оставалось неясным что это за приз.
   -- Удачи, ребята. Только я буду сопротивляться до конца, -- предупредил я с усмешкой. Развернулся и пошел к своим парням.
   -- Она понадобиться не только нам, -- сказал мне в спину Рэзор негромко. И добавил еще тише. - Все намного серьезнее, чем ты думаешь, Дженеси...
   Слова повисли в тишине у меня за спиной. Только они не произвели нужного впечатления. Слышал я уже такое. Сначала пацан в лесу, потом Пересмешник, теперь еще ты, Игорь. Не боюсь я. Перегорело что-то внутри...
  
   Приготовления уже закончились. Несколько поваленных деревьев изображали скамейки, народ стал рассаживаться. Прибыли делегации из Орков и Темных. Я с интересом разглядывал пришедших. К моему немалому изумлению одной из пришедших Темных была Полинка. Она изменилась, хотя прошло всего несколько дней. Черные волосы, которые раньше были длинными, сейчас были коротко и неровно обрезаны. Серый балахон, который носили только приближенные Старейшины, ниспадал с ее худых плеч. И в глазах непонятное мне торжество. Она лишь мельком взглянула на меня и отвела взгляд.
   Из леса выдвинулась команда Эльфов. Молодые ребята, в зеленых одеждах смотрели гордо и слегка высокомерно. Особенно на Орков. Девушка, возглавлявшая делегацию, двинулась в мою сторону. Справа от нее шла Людмила. Зеленое платье с глубоким вырезом только подчеркивало ее красоту. Гордая и независимая, она не шла, а плыла. Я заметил косой взгляд, полный невысказанной ненависти, который Полина бросила на эльфов в целом и на Люду в частности.
   Пока они приближались, я успел заметить появившегося Мастера. В этот раз он был снова в своем балахоне. На шее болтался массивный железный знак, а в руке он держал посох. Вместе с ним пришел только невысокий крепыш, знакомый мне по нескольким квестам. Хазард, один из немногих гномов, кто сотрудничал с другими кланами.
   "Собрались все действующие лица драмы" -- подумал я и поклонился подошедшей Старейшине эльфов. Она была необычайно красива. Невысокая, хрупкая девушка с изумрудно-зелеными глазами.
   -- Здравствуй, Дженеси. Мне сообщили, что ты хотел со мной поговорить, -- мелодичный голосок сквозил таким холодом, что я чуть не отпрянул.
   -- Здравствуй, Глава Старшего Народа. Пусть всегда зеленеет листва в твоем лесу, -- ритуальная фраза прозвучала из моих уст, как признание в любви у медведя. Девушка скривилась. - Да, я хотел с тобой поговорить, но сейчас не место и не время. Давай отложим разговор на потом.
   На этот раз мне не удалось скрыть раздражение. Слишком уж пренебрежительно эта малявка ко мне отнеслась. Она нахмурилась еще больше, но тут вмешалась Людмила. Наклонившись к уху Старшей, она стала что-то быстро нашептывать. Я стоял с глупым видом и молчал, потому что понимал, что могу все только испортить. И никакого союза не выйдет.
   На середину поляны вышел паренек с горном и затрубил. Старейшина эльфов глянула на меня, как на таракана, и пошла к Мастеру. Ее сопровождающие тоже двинулись туда же. Все рассаживались, только Доминик стоял и хмурился.
   Когда все расселись, он поднял руки и произнес:
   -- Сегодня состоится бой. Вы все знаете, что это значит. Я не буду говорить ненужных слов, а спрошу только одно - согласен ли кто-нибудь из поединщиков извиниться и попросить прощения?
   Он стоял и смотрел на меня. Все смотрели на меня. Только фиг вы дождетесь. Я пожал плечами и отрицательно мотнул головой. Мастер вздохнул и продолжил:
   -- Итак, правила боя просты: вы деретесь до первой крови. Победитель остается, а проигравший уезжает. Сразу после боя и никогда не вспоминает о существовании этого места и этих людей. Начинайте!
   Я перехватил поудобнее мечи и шагнул в круг. С другой стороны вышел Лизард. Уж не знаю где он взял свое оружие, но смотрелась его булава внушительно. И тут я понял, что попади он по мне - никуда я не уеду. Меня просто возьмут и закопают в лесу. И кости мои вряд ли кто-нибудь найдет. Или и того проще - просто труп сожгут.
   Ноги стали ватными, но отступать уже было поздно. Я глянул на зрителей. Игорь сидел с пренебрежительной усмешкой. Блэйд откровенно смеялся. Мастер был спокоен, до неестественности. Полина смотрела с широко раскрытыми глазами. На лице у нее была мертвенная бледность. Людмила смотрела спокойно, только сильно сжатые губы и руки, которыми она вцепилась в ствол дерева, выдавали ее чувства.
   -- Давай, Лизард, давай, -- прошептал я, хотя и было понятно, что он меня не услышит.
   Он махнул своей булавой высоко, медленно и неуклюже. Я с легкостью увернулся и ударил его мечом по голове. Лизард отшатнулся и его булава взметнулась вверх...
  
   Голова гудела, в ногах давно не было уверенности, только ватная усталость. Меня кто-то был по плечам, поздравляя с победой. Кто-то кричал на ухо мне какой-то бред. Все плыло в тумане. Лица, голоса...
   Очнулся я на земле. Небо над моей головой было таким глубоким и нереальным. Плыли облака в этой бездонной глубине, как громадные рыбы. Тихо-то как...
   -- Дженеси! Михалыч! Эй, очнись! - голос прорывается сквозь вязкую тишину. Ронин старательно трясет меня, наверное пытаясь оторвать, что еще само не отвалилось.
   Я посмотрел на него. Спасибо, маленький брат. Ты мне помог вырваться. Из глубины этого неба. Из вязкой тишины...
   На руках у меня кровь. Вроде не моя, хотя черт его знает.
   -- Не, ну ты даешь! Как ты его отдубасил! Ва-аще конкретно, -- голос кого-то из моих парней. Вроде Гениуса.
   Я уселся и стал озираться. На ристалище почти никого не осталось, лишь пару человек убирали остатки "праздника". Вот объясните, как два десятка человек могут сделать такое количество мусора? Не понимаю...
   -- Сержант... э-э... Капитан Дженеси, теперь ты Старейшина этого клана. Ты вечерком в лагерь зайди - обсудим дальнейшую судьбу клана, -- это Доминик. Как ни странно, но он вроде даже доволен.
   --Хорошо, -- с трудом ворочая языком говорю я. - Зайду, только расскажите, что это было...
   Пять пар глаз смотрят на меня удивленно. Даже я бы сказал, обалдев от моего заявления. Но ведь я и правда ничего не помню! После того как его булава прикоснулась к моей голове...
   Последнее я озвучиваю. Получается дерьмово, будто со страшнейшего бодунища разговариваю.
   -- Он тебя только зацепил. Слегка. А ты, как берксеркер какой-то, кинулся на него. Иногда казалось, что ты хочешь еще по куполу получить. А потом ка-ак треснешь ему, -- тут Ронин зашелся от смеха. - Сначала по ногам, а потом, когда он только падал, ты еще и по голове пару раз приложился. Видел бы ты его физиономию после этого!
   Ему это, похоже, доставляло удовольствие. Вот только энтузиазм его я не разделял. Могло это закончиться и смертельным исходом. И от этой мысли меня прошиб холодный пот. Ведь действительно мог убить человека!
   Они еще что-то говорили, а я не слушал. Я погрузился в темные размышления, во что же мы превращаем эту Игру. Это даже не жизнь, как до этого. Скорее уж смертельная битва, где проигравший лишается не только оружия, но и жизни. И самое паршивое, что воспринимается это спокойно. Слишком уж беспечно. Мы превращаем это в шутку, не понимая, что сами когда-нибудь можем пасть жертвами собственного сумасшествия. И я почему-то в первых рядах...
   За мрачными думами я пропустил момент, когда ушел Мастер. Парни начали гонять все Ополчение, дескать, сейчас Вождь будет говорить со своими подданными. Ладно, продолжаем Играть!
   Решив, что думать - плохо, так как привыкнуть можно, да и понравиться может, а это чревато тем, что буду постоянно только и делать что думать, я пошел к построенному Ополчению.
   -- Итак, парни, власть поменялась. Отныне весь этот бред с командирами отрядов я отменяю. Мы один клан, значит никакого деления больше нет. Каждому по заслугам его, -- выдал я и про себя подумал: "Точно крыша съехала. Начал чуть ли не проповедовать". - Отныне один за всех и все ...
   Дружное "за одного" подтвердило мои надежды. Вот так все и будет...
   Было решено организовать вечером попойку по полной программе за мое вступление в должность. Меня сразу окрестили воеводой, дескать так будет и правильнее да и звучит пооригинальнее. Я не возражал.
   Солнце клонилось к закату, когда из лесу вышел эльф. То что это был именно эльф, никто даже не усомнился. Зеленый костюм и попытки соответствовать книжным прототипам выдавали его с головой.
   -- Чего надо? - довольно холодно поинтересовался я, когда он подошел.
   -- Королева Марго приглашает тебя. Я здесь, чтоб тебя сопроводить, -- он старался, очень старался быть холодным и величавым. Только вот забыл он, что для этого надо аристократические манеры иметь. А на аристократа он рылом не вышел...
   -- Угу, проводишь. Вот только парни мои соберутся и пойдем, -- ответил я.
   -- Приглашали только тебя, -- попытался он настоять на своем.
   -- Только я и пойду, -- пообещал я. -- А они так... поплетутся следом. В виде пажей... или бодигуардов.
   Он даже побелел. Видать, королева не сильно жаловала слабых духом.
   -- Нет. Только ты или я вообще отказываюсь тебя вести к нашему лагерю, -- голос-то дрожит, щенок. Ну-ну, посмотрим как ты дальше запоешь!
   -- Монарх, тут парень не хочет нас проводить, -- злобно ухмыляясь сообщил я.
   -- Поможем. Научим. Заставим, -- меланхолично пояснил Монарх. - Возьми у Ронина второй мечец, Капитан. У тебя хорошо получается бить по мордам сразу с двух рук.
   Парень позеленел. Костюм на нем выделялся только по причине большей насыщенности цвета. А так почти одинаково.
   -- Не-е-е надо-о-о... - оказывается он еще и заика!
   -- Надо, Федя, надо, -- кивнул головой Принц, кидая мне свой меч. Парень позеленел еще сильнее.
   -- Хоро-о-ошо, я вас отведу, -- прошептал он и облизнул пересохшие губы. Хм-м, что же я такого с Лизардом-то сделал, что парнишка так трясется? Наверное, хорошо отметелил. Надо разыскать его и посмотреть...
   -- Вот и молодец. Пошли, -- кивнул я и мы выдвинулись заключать с эльфами "союз".
  
  
  
   Глава 10. Союзники и враги.
   (Aphex Twin "On")

О наслаждение - скользить по краю!

Замрите ангелы, смотрите - я играю!

Моих грехов разбор оставте до поры

Вы оцените красоту Игры...

(из фильма "Двеннадцать стульев")

   Прогулка по лесу оказалась приятной и даже расслабляющей. Паренек, который "вызвался добровольцем" нас провожать, водил нас кругами. Мы делали вид, что ни черта не понимаем.
   В итоге мы пришли на поляну, небольшую и окруженную со всех сторон кроме одной густым, высоким кустарником. От нашего лагеря по прямой до эльфов оказалось около двадцати минут ходьбы, хотя парень и вел нас почти час.
   В центре поляны, в небольшой яме горел костер, умело прикрытый сверху ветками, чтобы пламя ночью не было видно издалека. Вокруг костра сидело человек пять, а остальные эльфы занимались кто чем. Около десятка шалашей служили жилищами.
   При нашем появлении в лагере начался переполох. Никто видать не ожидал столь многочисленной делегации от Людей. Ждали только меня.
   Дюжина луков прыгнуло в руки своих владельцев и тупые стрелы улеглись на тетивы. Старейшина клана, которую тут звали Королева Марго, чуть ли не бегом приблизилась к нам. Я решил, что лучше не сердить хозяев и махнул своим парням, чтоб они не рыпались. Марго подлетела к нам и залепила пощечину нашему провожатаю.
   -- Мы его заставили, -- попытался я его защитить.
   Она повернула ко мне свое красивое личико и прошипела:
   -- Он тебя предупредил, что ждут только тебя?
   -- Да, только я без своих личных телохранителей никуда не хожу. Только к любимой девушке в постель, -- парировал я и увидел ухмылки на лицах Ронина и Гениуса. Принц с Монархом о чем-то тихонько переговаривались, нимало не смущенные пристальным вниманием эльфов. В общем, вели мы себя почти как дома.
   Маргарита побледнела.
   -- Да как ты смеешь? Вас сейчас стрелами так утыкают, что мать родная не узнает! - взвизгнула она. Я поднял руки, дескать все понял, только успокойся.
   -- Тихо, спокойно. Ты же меня не за этим звала? - поинтересовался я. Улыбнулся настолько мило, насколько умел.
   Марго слегка утихомирилась и кивнула своим стрелкам. Парни стали разбредаться, хотя все равно посматривали в нашу сторону настороженно. Марго поправила прическу, которая и так была идеально уложена, после чего сделала то, чего я ждал от нее меньше всего - улыбнулась и взяла меня под руку.
   -- Пойдем, коллега, я представлю тебе моих советников.
   -- Пойдем, -- пробормотал я, потом спохватился. - Пусть моих парней кто-нибудь накормит, а то провожатый твой нас чуть ли не час водил кругами по лесу. Хотя мог довести в два раза быстрее.
   Старшая посмотрела на меня пристально и кивнула.
   -- Ладно, их накормят. А с чего ты решил, что вас водили кругами?
   -- Хорошо в лесу ориентируюсь. Отец еще в детстве научил, -- непонятно зачем пояснил я.
   Она кивнула и мы подошли к костру. Там сидели две девушки и паренек. Одной из девушек была моя Людмила, а со второй я не был знаком. Парень был, пожалуй, старше меня года на два. Он единственный из всех носил черный костюм, а не зеленый.
   -- Итак, Капитан Людского Ополчения Дженеси, позвольте представить вам моих советников. Это Эсмиральда, -- встала Люда и я поцеловал ей руку. Она стала старше, было в ней что-то новое, какая-то неуловимая грусть и печаль. В глазах был невысказанный вопрос. Я улыбнулся краешком губ. Мне было очень приятно ее видеть.
   -- Это Дерек, мой друг из клана Джестера, -- встал парень и протянул мне руку. Взгляд, который он на меня бросил, был спокойный и цепкий. Будто он про меня много слышал и теперь сравнивал с тем, что ему рассказывали.
   -- А это Валькирия, -- встала высокая девушка с некрасивым лицом. И протянула руку. Я пожал ее ладонь и про себя удивился. Рукопожатие у нее было, почти как у любого из моих парней или у того же Дерека.
   -- Итак, все знакомы. Садись, Дженеси. Как я понимаю, ты хотел предложить нам союз? Боюсь, мне придется тебя огорчить - мы отказываемся, -- Маргарита сразу перешла к делу. Люблю таких людей - основательных и не тратящих понапрасну слов.
   -- Почему? Разве Пересмешник не передавал тебе сообщения, что мы оказываемся в оппозиции Варварам, Темным и Оркам, -- я не терял надежды переубедить ее.
   Люда отрицательно покачала головой. Валькирия нахмурилась. Лишь Дерек продолжал сидеть невозмутимый как и прежде.
   -- Передавал. Именно поэтому здесь Дерек, ведь это он принес нам это известие. Но, понимаешь ли, Дженеси, мы не склонны верить на слово Джестеру. Ты тут недавно, но я уже сталкивалась с умением Пересмешника вести двойную игру. И ничем хорошим для поверивших в прошлый раз это не закончилось, -- Старшая нахмурилась и добавила. - Тем более, мы хорошо укрыты, а значит найти нас не так-то просто. Да и я думаю, что при опастности мы сможем сами себя защитить.
   Я посмотрел на Людмилу в поисках поддержки, но получил еще раз отрицательное покачивание головой. И тут начала говорить Валькирия, голос у нее был низкий, почти мужской бас:
   -- Мы считаем, что наших сил будет достаточно, чтоб выдержать осаду сутки. Да и к тому же Людское Ополчение - не тот клан, который сможет нам обеспечить надежную защиту.
   Последние слова она произнесла с презрением. Я рывком встал и молча пошел к своим бойцам. Когда я почти дошел до бревна, где сидели мои парни, кто-то ухватил меня за рукав.
   -- Миша, постой. Ты не понимаешь...
   -- Что я не понимаю, Люда, что? Меня только что оскорбила девушка, одним видом которой можно пугать маньяков! До этого мне объяснили, что мой клан самый худший в нынешней Игре! А еще раньше меня пытались взять на понт, унизить и сломать мне пару костей! И что по-твоему, я не понимаю? - прошипел я ей в лицо. Она побледнела и мне сразу стало стыдно.
   Я притянул ее к себе, обнял и стал гладить по голове. Она тихонько всхлипывала, а я, как дурак, шептал ей что все будет хорошо. Что мы уедем и забудем этот бред. Все эти глупые слова, которые я сказал ей тогда на даче. Все эти месяцы, когда я боялся позвонить. Все эти дни, когда я себе делал карьеру в Игре, сражаясь деревяшками.
   Она отодвинулась чуть-чуть, все еще оставаясь в моих объятиях, и улыбнулась.
   -- Ты как всегда само очарование, -- прошептала она. - Я приду к тебе сегодня ночью, хорошо?
   -- Я буду ждать, -- ответил я и поцеловал ее в щеку.
   Мои парни уже поели и теперь сидели, как в кинотеатре, и с ухмылками смотрели на нас. Я отпустил Людмилу и подошел к ним.
   -- Вы, макаки! Хватит ухмыляться! Живо за мной! - гаркнул я.
   -- Так точно, товарищ воевода! - отрапортовали мои балбесы, старательно вытаращив глаза. Я пообещал отправить их на перевоспитание к Темным, но они продолжали ухмыляться и подмигивать.
   Я в буквальном смысле на плюнул них, Ронин с хохотом увернулся, и мы потопали к Доминику.
  
   -- Привет, Дженеси. С тобой твоя охрана? Правильно, ты теперь большой человек - нельзя тебе в одиночестве шляться, -- пожал мне руку Доминик.
   В главном лагере как всегда было больше народу чем у любого клана. Часть из них была обычными "мертвяками", которые от нечего делать резались в карты, пили пиво и вообще развлекали себя как могли.
   Остальные были гномами. В большинстве своем они занимались или пивопитием или что-то старательно ковали в парочке обустроенных кузниц. Мне помахал рукой Хазард, видимо узнал. Я кивнул в ответ.
   Когда мы подошли к костру, там уже сидели представители Варваров и Темных. Остальные кланы то ли не были приглашены, то ли просто проигнорировали. Подумаешь, у Людей Старейшина сменился!
   Я кивнул все присутствующим.
   -- Садись, Дженеси, угощайся. Твои ребята тоже могут угоститься - сегодня все за мой счет, -- махнул Доминик рукой в сторону батареи бутылок с пивом.
   -- Кстати, у кого-нить сигарета есть? Не помню, когда курил в последний раз, -- сказал я. Рэзор вытащил пачку сигарет и протянул мне.
   -- Держи.
   -- Сенкс, -- пробормотал я, вытаскивая из костра веточку. Прикурил. Господи, хорошо-то как! Посмотрел на Мастера. - Ну, так о чем собственно пойдет речь?
   -- О том, что ты будешь драться с бойцом Рэзора. Он, как глава клана, вызывает тебя на дуэль и выставляет против тебя Блэйда. Если хочешь - можешь освободить место добровольно, -- от такой наглости я поперхнулся дымом.
   -- А я, как глава клана, могу выставить своего бойца? - поинтересовался я.
   -- Можешь, только захочешь ли ты подставлять своих парней? Скажу сразу - у вас в клане лишь пару человек, включая теперь и тебя, могут сражаться против Блэйда. Он один из старожилов тут, -- Доминик смотрел на меня с иронией, будто я сморозил страшнейшую глупость.
   -- А вот это уж позвольте мне решать! - я повысил голос, в душе закипала злость. Может это традиция такая - рассказывать новому Старейшине, что у него самый паршивый клан?
   -- Как знаешь, -- сказал Доминик. Рэзор с самым невозмутимым видом курил, изредка посматривая на Темных. А те сидели в своих черных балахонах и даже не поднимали взглядов на меня.
   -- Я поговорю со своими парнями и скажу свой ответ.
   -- Угу, только не затягивай, -- сказал Рэзор.
   Парни встретили меня молчанием и вопросительными взглядами. Пиво, как и полагается халявному питью, исчезало с удивительной скоростью. Ребята сидели в одиночестве - "мертвякам" нельзя было приближаться к играющим, а у гномов хватало и без нас забот, поэтому я сразу начал о деле.
   -- Меня хотят спихнуть с положения Старейшины и для этого организовали бой с Блэйдом. Меня типа Рэзор вызывает, но почему-то решил заменить себя своим бойцом.
   -- Это тот самый Блэйд, о котором я подумал? Тот придурок, что не захотел быть с нами? - поинтересовался Гениус.
   -- Именно он, -- ответил я.
   -- Дженеси, а можно я? Мне этот мудак еще тогда не понравился. Слишком уж борзота из него прет. Надо щели позатыкать, -- сказал Гениус и вытащил меч.
   -- Я спросил, можно ли мне выставить своего бойца и Мастер сказал, что можно. Но советую подумать прежде чем вызываться, так как сказали, что он боец не по мелочи, -- предупредил я, хотя был уверен, что любой из парней будет стараться стать соперником Блэйда.
   -- А что тут думать? Я согласен с ним разобраться, -- сказал Монарх.
   -- Нифига, Валерка, он мой. Я его никому не отдам, -- выдал Принц.
   -- Нет уж парни. Я первый попросился, вот я и дам ему по рогам, -- это Гениус.
   Один лишь Ронин сидел спокойно и молчал. Вот от кого не ожидал такой пассивности так от Ронина! Он же везде у нас в первых рядах...
   -- А ты не хочешь? - поинтересовался я у него.
   Ронин встал и заявил:
   -- Мне, если честно, очень хочется дать ему по соплям, но я считаю, что надо просто вытянуть спичку и все - кому-то повезло, а кому-то нет.
   Он с довольным видом посмотрел на ребят. Все молчали. Было видно по лицам, что такой шанс никто не хочет упускать.
   -- Парни, он прав. Тянем ВСЕ по спичке и у кого окажется сломанная - тот будет участвовать в поединке, -- высказал я предложение.
   Первым тянул Гениус. Спичка оказалась длинной и он от досады пнул ближайшее дерево. Следом за ним тянул Монарх, потом Принц. Обе спички длинные. Теперь я. Вытаскиваю с надеждой, что она окажется переломанной. Нет, длинная. Ронин расплывается в улыбке и демонстрирует нам половинку спички.
   -- Надеюсь достаточно убедительно? Не расстраивайтесь - это судьба.
   Мы подошли к костру. Я похлопал Мастера по плечу.
   -- Мы решили, что драться с нашей стороны будет Ронин, вот он.
   Ронин поклонился и сделал реверанс воображаемой шляпой. Рэзор нахмурился, видимо не понравилось шутовство моего бойца. Блэйд ухмыльнулся и встал.
   -- Пошли, к чему лишние разговоры, -- и пошагал к центру поляны. Народ сразу освободил необходимое пространство. Мы все двинулись туда же. Принц что-то шепнул Ронину на ухо, тот в ответ кивнул. Гениус шел и матерился в полголоса. Видимо, сильно тогда его зацепило высказывание Блэйда насчет нашей команды. Монарх был спокоен и невозмутим.
   -- Я эту суку еще встречу, -- прошипел Гениус скорее сам себе, чем кому-то еще. Я сделал вид, что не услышал.
   Ронин и Блэйд стали в центре поляны друг напротив друга. В стороны полетели ножны и Блэйд прыгнул вперед, даже не дождавшись разрешения от Мастера начинать. Я глянул на Доминика, тот нахмурился, но смолчал.
   Ронин отступил на шаг и его меч принял на себя удар. Металл неприятно скрежетнул, у меня прямо зубы свело. Блэйд ударил снизу -- Ронину удалось парировать.
   Обмен ударами. Ронин попытался перейти в атаку, но Блэйд осыпал его таким количеством ударов, что тому осталось только защищаться. Еще один удар Блэйда чуть не достал Ронина, он отшатнулся и чуть не упал. Блэйд моментально среагировал, будто только этого и ждал.
   Все произошло в мгновение ока: Блэйд резко ударил мечом в голову противнику, Ронин выгнулся назад, выхватил нож из-за голенища, и кинул в Блэйда. Рукоять ножа ударила Блэйда в живот, воздух со свистом рванулся из легких и Блэйд стал сгибаться. Ронин резко разогнулся и, перехватив меч двумя руками, ударил наотмашь по лицу. Брызнуло красным. Блэйд упал с разбитыми губами и стал харкать кровью.
   -- Бой окончен! Победил Ронин! - провозгласил Доминик.
   Все загалдели. Несколько человек подхватили раненого Блэйда и утащили в одно из строений. Мои ребята рванулись к Ронину.
   Он уселся на землю и стал стирать с меча кровь пучками травы, которые были такими же кровавыми. Но его это похоже не капельки не волновало. Он сосредоточенно тер лезвие, не обращая на окружающих никакого внимания.
   -- Ты победил... Но это не навсегда, -- процедил Рэзор и, резко развернувшись, направился в лес.
   Я стоял и смотрел ему вслед. Друг, товарищ, знакомый... а теперь еще и враг. Жизнь все-таки очень непредсказуемая штука!
   -- Ну что, Дженеси? Ты доволен? Теперь ты для него враг номер один. Он очень не любит проигрывать, -- произнес у меня голос за спиной.
   Я повернулся. Там стояла Полина и смотрела на меня из-под глубокого капюшона.
   -- А ты или он знаете, что я тоже не люблю проигрывать? - спросил я. - Полина, мы давно не виделись, так неужели нам больше не о чем поговорить?
   -- Есть. Например, о Люде. Ты снова с ней? - в глазах ее пылал черный огонь. Огонь ненависти.
   -- Какая тебе, к чертовой матери, разница, Систэр оф Найт? И скажи мне, это ты настояла на пунктике, по которому два пленника достаются Темным, а точнее говоря: я и Люда? - разозлился я
   -- Откуда ты знаешь? - прищурилась она, но сразу же прикусила язык. Точно она. - Значит, Пересмешник все же осуществил задуманное...
   -- Ваши планы видны за версту, -- сообщил я. - Просто на лбу все написано!
   Она провела рукой по лбу и я стал хохотать. Как псих какой-то, но меня это развеселило окончательно. Кем бы ты ни прикидывалась, ты все равно - только маленькая девочка!
   -- Не смей надо мной смеяться! Не смей! - она стала кричать. Тонко и пронзительно. По лицу было видно, что еще секунда и она заплачет. - Ты меня бросил! Я ТЕБЯ ЛЮБИЛА! А ты меня бросил ради этой шалавы! Ради подстилки моего брата!
   Я шагнул вперед и ударил ее по щеке ладонью. Несильно.
   -- Никогда. Ты. Больше. Не скажешь. Про Люду. НИЧЕГО. Плохого. Ясно? - процедил я, выделяя каждое слово.
   -- Я тебя ненавижу. Ты за все заплатишь. И за этот удар тоже, -- сказала она и развернулась уходить. Я ухватил ее за плечо.
   -- Против меня плетите любые козни, но не трогайте Людмилу. Иначе - вам не поздоровиться, -- предупредил я.
   -- Ты все узнаешь, -- ответила она и глаза ее нездорово блеснули. - В свое время...
   И ушла. Я стоял и смотрел ей вслед. Вот это знаменательный вечерок! Сколько всего и сразу...
   Ко мне подошел Мастер. Еще секунду мы вместе стояли и смотрели как в ночи растворяется последний силуэт Темного. Потом Доминик повернулся ко мне и положил руку на плечо.
   -- Ты оказался достоин. Это хорошо.
   Я стряхнул его руку и зло бросил:
   -- Скажи честно, Доминик, ты доволен?
   -- Да, очень рад, -- он взглянул на меня и уточнил. - Не твоей размолвке с Игорем, а то что ты прошел испытание. Теперь тебе осталось совсем чуть-чуть. Но об этом потом, а теперь расскажи мне, что ты придумал относительно своего клана. Изменения какие-нибудь введешь или оставишь все как есть?
   -- Да. Изменения простые - убираем нафиг сержантов и всю эту войсковую лабуду. Клан будет организован по принципу княжеской дружины, у меня как у Старейшины будет новое прозвище, точнее говоря должность - воевода, -- ответил я, а сам пытался понять, что значат его слова. Почему еще чуть-чуть? Куда же дальше? Уже Старейшина, а потом что? Бог? От такой мысли самому стало смешно.
   -- Оки. Что-нибудь еще?
   -- Старожилом становиться любой проживший в клане полную Игру или за особые заслуги. Любой член клана имеет право вызвать Старейшину на дуэль, если считает что сможет победить, -- после этих слов Доминик покачал головой, но промолчал. - И еще одно: людей подбираю в клан я сам. Не ты, не счастливый случай, а я.
   -- Насчет последнего можно поспорить, но ладно пусть будет так. Что еще?
   -- Все... Хотя еще пожалуй, мне нужен льготный канал спиртного, а именно пива и водки. Идет?
   -- Не обещаю, но попробую.
   -- Тогда я сказал все, что хотел сказать, Мастер. Я пойду ?
   -- Ну давай. До встречи.
   Я подошел к своим парням. Ронин по-прежнему вытирал лезвие меча и на все попытки увести с поляны отвечал невнятным бормотанием и взмахом руки.
   -- Ронин, пойдем домой, -- я присел рядом. Не хотелось его трясти, но видимо придется.
   Но Ронин вдруг остановил свое вытирание и повернулся ко мне. Отстраненный взгляд сквозь меня, страшный настолько, что я даже отшатнулся. И шелест губ.
   -- Миша, он жив?
   -- Да, -- а про себя: "А жаль". - Он жив, все в порядке.
   Мы подняли его и повели домой. В свой лагерь, который успел стать нам домом...
  
  
  
   Глава 11. Войны без правил.
   (System of a down "Aerials")
  

Прыжок вперед... И вот мечта

Спускается к тебе с небес

И руку тянет в приглашеньи

С собой подняться на века

Туда, где девственный покой

И тихо ангелы порхают

Тебе лишь стоит той тропой

Пройти вперед и все растает

Как дым осенний, как снега

Весною ранней под лучами

Исчезнут страхи навсегда

И заживут на сердце раны

Так в чем же дело? Что молчишь?

Ответь ей, расскажи что хочешь!

Но ты молчишь, ведь не наверх

Рвалась душа, а в серце пекла

Чтоб встретить тех, кто не простил

Всех тех, кого на той войне убил

Чьи судьбы разломал и где оставил

В душе следы своих сапог, солдат...

("Тени войны" Вольный_Стрелок)

  
  
   Наше возвращение в лагерь было встречено криками, дескать, где мы так долго шляемся. Парни сразу влились в веселье, Монах с Принцем ломанулись искать чистые стаканы. Я попытался утихомирить народ, но потом махнул на все рукой и отдался на волю этому буйству.
   Народ горланил песни, кто-то шлялся между отдельными группками подбивая хоть кого-нибудь выпить с собой. У нас был отдельный костер и неторопливая беседа. Ополчение к этому отнеслось спокойно, мол делайте, что хотите.
   -- Ронин, давай выпьем, -- предложил Гениус.
   После того боя Ронин слабо реагировал на окружающее. В какой-то прострации он дошел до лагеря и только после второго стакана водки стал приходить в себя.
   -- Давай, только если все будут, -- ответил Ронин.
   -- Наливай, Принц, -- предложил я и Принц плеснул в стаканы водки.
   -- Ну, за победу, -- предложил Монарх.
   -- Не чокаясь - и так все чокнутые, -- пробормотал я с кривой усмешкой. Никто не улыбнулся. Ведь собственно так оно и есть!
   Мы выпили. Стали хрустеть малосольными огурчиками.
   -- Слышь, Михалыч, у тя тоже такое было? Ну, когда начинаешь бояться, что человека убил? - поинтересовался Ронин. Его голос дрожал.
   -- Да, было. Только у меня еще и помешательство было - я ничего не помню с того боя, -- ответил я.
   -- А че тут страшного? Ну убил бы ты его и что с того? - влез Гениус.
   -- Ты когда-нибудь дрался, зная что твой удар может стать последним? Ты хоть раз понимал, что это взаправду, а не понарошку? И что его удар тоже может стать для тебя последним? -- Ронин стал кричать.
   Парню надо было выкричаться, выплеснуть эмоции, иначе бы он сорвался с катушек. А так все будет проще - он покричит, а дальше крыша будет съезжать настолько плавно, что он и не заметит. Я знал это на себе, только у меня это началось раньше. И по другой причине.
   А парни, наверное, просто это чувствовали.
   -- Нет, но я хочу этого, -- заговорил Гениус. Медленно, с каким-то мучительным страданием. -- Я хочу понимать, что в жизни есть настоящие опастности, а не только выдуманные мною. Что любое оскорбление можно смыть кровью, что мне не придется терпеть издевательства. Что я чего-то стою... Мне отец с детства говорил, что я - никчемная тварь. Может у него такое понимание воспитания было, не знаю, но когда он умер - я радовался. Тогда я не понимал, что достаточно перешагнуть свой страх однажды, а потом просто привыкнуть к этому чувству. Когда ты переступаешь через свою дрожащую суть. Именно поэтому я приехал сюда - хотел научиться быть собой. Стать сильнее духом...
   Тут он встал и обвел нас взглядом. Решительным и благодарным.
   -- И благодаря вам я таким и стал! Для меня теперь дружба с вами - важнее всего на свете. И ради вас я готов перешагнуть не только через себя, но и через любого кто станет на нашем пути...
   -- Спасибо, Андрюха. Мы тоже очень дорожим твоей дружбой, -- Монарх встал и похлопал Гениуса по плечу. Они обнялись. Принц плеснул еще водки и провозгласил:
   -- За настоящих друзей! Которые познаются в бою!
   Я посмотрел в глаза Ронину, там были слезы. Пусть и недостойно воина плакать, но только не в такие минуты. Он смахнул слезу и добавил:
   -- За вас, парни! Без вас я бы точно сорвался...
   Мы выпили. Я сидел и пытался понять, почему же мы такие. Сумасшедшие, психованные, но почему-то очень родные друг другу. Все остальные для нас не так важны, а только наша компания. Только те, с кем ты прошел не одну сотню впечатлений, выпил не один литр и обсудил не один десяток проблем.
   Мы выпили еще, обсудили проблемы жителей Зимбабве и решил быть поближе к остальным. Собрав свои пожитки, в виде водки и закуски, мы перекочевали к главному костру. А там во всю шел праздник -- кто-то пел и плясал, кто-то пил и пытался поджарить себе кусок хлеба над костром.
   Я посмотрел на весь этот вертеп и усмехнулся. Они молодцы. Их не тревожит, что же делать дальше, не приходят по ночам сожаления о содеянном, нет раздумий, что же происходит с ними. А я думаю. Каждый день меня посещают мысли, чем же я становлюсь. И это не дает покоя.
   Один из парней взял в руки гитару и стал перебирать струны. Ребята стали затихать, потому как все знали, что Роман, по прозвищу Лютик, отлично играет и поет. И когда он брал в руки гитару, песни начинали звучать по-другому. Слова, вроде такие привычные и знакомые, начинали теребить душу, заставляя сердца биться в одном ритме. И не было на моей памяти не одной песни, которую бы Рома не знал.
   Я подошел к нему и попросил:
   -- Сыграй что-нибудь из "Чайфа"...
   Рома кивнул и стал играть. Удивительно, как иногда сходятся мысли людей, но он стал играть песню, которую я бы хотел услышать:
   В твоем парадном темно
   Резкий запах привычно бьет в нос
   Твой дом был под самой крышей
   В нем немного ближе до звезд
   Ты шел не спеша
   Возвращаясь с войны
   Со сладким чувством победы
   С горьким чувством вины...
   В темное небо вознесся хор голосов, каждый из которых пел о своем. Одни и те же слова, похожие интонации, но вкладывал в песню каждый что-то свое. Кто-то одиночество, кто-то печаль, кто-то любовь...
   Праздник закончился заполночь. Было заметно, что ребята устали от этой Игры. Слишком уж она, даже по словам старожилов, получилась сложной и напряженной. Особенно для нашего клана. И празднество дало им отдушину.
   Я старался особо не напиваться, потому что в груди была надежда, что она все-таки придет. Моя Эсмиральда. Я улыбнулся своим мыслям и стал смотреть в потолок. Когда мы отсюда уедем, у нас все будет совсем по-другому. Важнее у меня в жизни ничего нету. Только она. Моя любовь...
   Рядом с палаткой мелькнула тень. Вход приоткрылся и вовнутрь скользнула тень. Я приподнялся и тут на мою голову обрушился удар. Мир подернулся красной дымкой и я ощутил, как по волосам заструилось что-то горячее и липкое. Сквозь боль я услышал приглушенный возглас удивления. Еще удар...
  
   Просыпание - пренеприятнейшее занятие. Моя голова раскалывалась, тело ныло, а кистей рук я просто-напросто не ощущал. Я с трудом разлепил веки и уставился на висящего напротив Ронина. Он был бледен, глаза закатились, а изо рта у него со свистом вырывалось дыхание. Видимо, ему сломали ребро или даже несколько.
   Я обвел взглядом помещение. Полуразвалившийся сарай выглядел на удивление чисто. Пол был сухой и хорошо утрамбованный. Одно маленькое окошечко в двери, дыра в крыше размером в полсарая и охапка сена в углу составляли всю обстановку.
   Губы слиплись да и праздник давал о себе знать сухостью в горле. Я попытался заговорить, но издал только какой-то каркающий звук. Пришлось облизать губы и прочисть горло.
   -- Ронин. Ронин, -- вот черт, я даже не знаю как его на самом деле зовут!
   Он посмотрел на меня невидящим взглядом. На лице появилось подобие улыбки.
   -- Михалыч, ты жив! -- сказал он. Меня пробрала дрожь. Господи, что происходит? Где мы?
   -- Что случилось? Где мы находимся? -- прошептал я, сражаясь с головокружением, но он меня услышал.
   -- Они пришли ночью... Взяли нас тепленькими... Сразу после пьянки... В основном ... кхе... парней просто отдубасили и отправили в мертвятник... -- было видно, что каждое слово дается ему с трудом. -- Только пятерых взяли живыми... наше старое отделе... кхе.. ние.
   Он сплюнул красным на землю. Подышал чуть-чуть и продолжил:
   -- Нас с тобой оставили на ... кхе... последок. Ребят на самом рассвете увели ... кхе...на допрос...
   -- А что с тобой? -- спросил я.
   -- Я еще не успел ... кхе...заснуть, когда они вломились... Двоим я накостылял... но остальные меня... -- он не договорил фразу и потерял сознание.
   Я висел на выкрученных руках и в голове стучалась мысль. Что происходит? Неужели это по-прежнему Игра?
   Дверь со скрипом открылась и внутрь зашли трое парней. Они тащили на себе моих ребят. Принц с Монархом были в отключке, у обоих на лицах были кровоподтеки. Гениус был в сознании, но выглядел хуже остальных. Глаза у него заплыли от побоев, а из носа на землю капала кровь. Всех троих бесцеремонно кинули на солому. Гениус попытался приподняться на руках, но левая вывернулась и согнулась под неестественным углом. Он закричал. Парни стали ухмыляться, один из них наступил ему на спину и заржал:
   -- Лежи, герой. Доигрался в партизанов?
   Я стал дергаться на своей веревке. Хотелось разорвать путы и задушить их голыми руками, но веревки оказались прочными. Боль в руках стала почти невыносимой.
   -- Сволочи! Фашисты! Что вы делаете? -- стал кричать я.
   Ублюдки развернулись в мою сторону. Один из них дыхнул на меня перегаром:
   -- Глянь-ка, проснулся воевода! Эй, Ломак, сходи скажи Рэзору, что его гость пришел в себя, а мы тут пока развлечемся. Не люблю, когда меня называют фашистом, -- он приблизил свое лицо к моему. Глаза у него были стеклянными, будто он переширялся. Его лицо исказила злобная ухмылка, сделавшая его похожим на шакала. -- У меня, между прочим, на войне деда убили.
   И он ударил меня по ребрам. Я почувствовал дикую боль, руки вывернулись еще сильнее. Один из парней развернулся и вразвалочку пошел из сарая. А третий стоял и смотрел, абсолютно равнодушный ко всему, кроме своих наркотических мечтаний. На его лице была улыбка дебила.
   Первый из них видимо решил, что так неудобно меня бить, снял мои связанные руки с крюка и ударил в пах. Острая боль пронзила меня и я упал. Он громко заржал. Земля была мягкой и удивительно прохладной. Я судорожно сглотнул и прошипел:
   -- Бывает...
   Выпрямляясь, я ударил его головой в причинное место. Он выдохнул и стал сгибаться. Второй удар попал ему в нос. Лоб все-таки кость, хоть и не очень удобно им бить. Его нос, как перезрелый помидор, брызнул красным во все стороны. Он завыл. Я почти полностью встал, когда сзади меня ударили по ногам. Руки были связаны за спиной, поэтому упал я очень неудачно - лицом в землю. На затылок встала нога и напарник первого придурка заорал срывающимся голосом:
   -- Сейчас ты узнаешь ярость Медвежьего народа!
   И они стали меня бить ногами. Я пытался скрутиться в комок, спрятаться, но мне мешали связанные за спиной руки и туман в голове. Вся моя сущность, каждая клетка моего тела кричала о боли и умоляла прекратить это. Я стал выть, по щекам текли слезы от боли, ненависти и бессилия.
   -- Хватит! -- прорычал кто-то.
   Видимо его не поняли, потому что бить меня не перестали. Я услышал отборную брань, звуки нескольких ударов. И побои прекратились.
   Я тихонько скулил. Все тело болело, в груди сипело. "Я не хочу умирать!" -- стучало в голове. Вся смелость испарилась, осталось только это желание. Жить, хоть как-нибудь...
   Меня подняли и снова закинули связанные руки на крюк. В голове стоял звон, из носа капала на одежду кровь. Чья-то рука подняла мой подбородок.
   -- Ну вот и мы встретились опять, герой. Только ты все же проиграл, -- голос знакомый, я его уже где-то слышал. В голове каша и все кроме боли не имеет сейчас никакого значения. -- Открой глаза, тварь, посмотри на меня!
   Я послушно разлепил веки. Прямо напротив меня Игорь, он стоит и улыбается.
   -- Только больше не бейте, -- шепчу я. -- Пожалуйста...
   Игорь начинает хохотать. Его смех для меня как соль на открытую рану. Ведь он смеется над моим поражением. Но это сейчас неважно...
   -- А ты оказался слабее, чем я о тебе думал, Дженеси, -- произносит он, утирая слезы. -- Доминик утверждал, что ты выдержишь все. А ты сломался в самом начале. Я даже не успел как следует насладиться победой, но мы это исправим...
   Последнее он произносит очень серьезно и бьет меня по ребрам. Я начинаю кричать, а он все бьет и бьет...
  
   Холодно. И мокро. Снова этот холод. Земляной пол, такой приятный... И боль. Меня снова бьют...
  
   Темно. Воздуха совсем нету... Дышать! Мне надо дышать!...
  
   Меня выдернули из бочки с водой. Пару секунд мне понадобилось, чтобы прийти в себя. Рэзор держал меня за ворот окровавленной куртки. А на лице у него злоба пополам с радостью.
   -- Пришел в себя, падла. Хорошо, -- бормочет он и швыряет меня в руки двух дюжих парней. -- Водка, Тор, связать это кусок дерьма...
   Меня привязывают к стулу. Я пытаюсь сфокусировать зрение, но все двоиться.
   Когда зрение чуть-чуть прояснилось, я сумел разглядеть что происходит. В сарае стало больше народу, взамен тех троих появились мои старые знакомые: Блэйд, Лизард и ... Пересмешник!
   -- Итак, Дженеси, продолжим нашу душевную беседу. Я слегка отвлекся, -- совершенно спокойно говорит Рэзор. -- Видишь, вот этих господ? Они пришли за тобой и этим крысенышем!
   Он пинает Ронина. Хорошо, что ты в отключке, напарник! Как я тебе завидую...
   -- И знаешь, что они мне предлагают? Совсем пустяк -- пять сотен гринов за два полудохлых тела, -- радостно сообщает Рэзор. Я вижу его с трудом, он потирает руки. -- Жаль, что мне нельзя тебя тут порешить. Ну ладно, хоть подзаработаю!
   Я молчу. Боль настолько стала привычной за эти часы, почти родной. Я ей даже рад, ведь без нее не было бы такой ненависти.
   -- Рэзор, скажи ему, -- бормочет Пересмешник и в глазах его мне чудиться сочувствие.
   -- Ах да, совсем забыл. Ты знаешь кто это такой? -- он снова пинает носком ботинка Ронина. -- Это работник Джестера. Какая ирония судьбы! Ведь это именно он доставлял нам сведения о тебе... Только потом, под самый конец Игры вдруг решил стать добропорядочным солдатом Ополчения!
   -- Не надо ему все рассказывать, -- бормочет Блэйд, но Рэзор прерывает его взмахом руки.
   -- Я не закончил! У меня есть сюрприз для тебя, Дженеси, -- говорит он и кивает парням за моей спиной. Они выходят из строения и через пару секунд возвращаются. И кого-то ведут.
   Я смотрю, солнце сквозь приоткрытую дверь светит мне прямо в глаза. Только темный силуэт, а лица не видно. Дверь захлопывают и я вздрагиваю...
   В руках у них связанная Людмила.
   -- Я вижу, тебе понравилось, -- ехидно сообщает мне Игорь. -- Мне тоже... Сейчас ты посмотришь, что я с ней делал после того, как она тебя бросила. Только не подумай, я просто мстил за своего обиженного товарища...
   Последнее он произносит с гадкой ухмылкой. Подходит к Люде, она пытается увернуться, но он ее целует в шею.
   Я успеваю заметить реакцию остальных. Пересмешника передергивает, Лизард хмуриться и только Блэйд вместе с охранниками Рэзора довольно ухмыляются.
   -- Зачем ее сюда приписывать, а? Давай, Рэзор, поговорим как настоящие мужчины, -- говорю я и сам удивляюсь силе своего голоса.
   -- О, ты говорить умеешь! А я-то подумал, что только шипеть и плакать, -- удивляется Рэзор.
   -- Я умею еще заталкивать в такие поганые глотки, как твоя, куски острой стали, -- говорю я.
   -- Я знаю. Я все знаю, -- успокаивающим голосом сообщает Рэзор и добавляет презрительно. -- Только ты сейчас не в том положении, чтоб диктовать условия! Сейчас ты будешь смотреть, как мои парни развлекутся с этой потаскухой. И только попробуй закрыть глаза!
   Он швыряет Люду на ворох соломы и кивает своим охранникам. Те радостно переглядываются, и тот, которого Старейшина называл Тором, направляется к ней. Я начинаю кричать:
   -- Что же ты делаешь, ублюдок?
   И тут вмешивается Пересмешник. Он отшвыривает Тора и говорит:
   -- Ты забылся Старейшина варваров. Хватит. Что угодно делай с парнями, но не трогай девушку. И ты, я надеюсь, не забыл, что Мастер не потерпит такого...
   Рэзор багровеет. Потом бледнеет. В глазах появляется выражение побитой собаки.
   -- Забирайте и валите нахрен отсюда! -- выкрикивает он.
   Разворачивается и уходит.
   Джестер разрезает на моих руках веревки. Я падаю и тело отзывается острой болью. Лизард смотрит молча, его лицо непроницаемо, а вот Блэйд начинает дергаться:
   -- Мы так не договаривались! Ты сказал, что все будет по-другому!
   -- Заткнись, придурок. Лизард помоги мне, а ты, Блэйд, можешь катиться к чертовой матери, -- Пересмешник холоден, как арктический лед. Он освобождает Ронина и кивает на него Лизарду. Тот молча подхватывает бесчувственное тело.
   -- Можешь идти, Дженеси? -- интересуется у меня Пересмешник.
   -- Могу... Помоги Люде... -- рот с трудом выталкивает слова наружу.
   Он согласно кивает и идет к бессознательной Эсмиральде. Наклоняется и легонько стучит ее ладонью по лицу. Ее глаза резко распахиваются и она начинает тихо скулить от страха.
   -- Все в порядке, сейчас я тебя освобожу и мы все уйдем, -- бормочет Джестер.
   Блэйд вдруг начинает кричать, у него с подбородка капает слюна:
   -- Сдурел совсем Джестер? Да нас тут и похоронят! Мы не сможем выйти из лагеря! Что же ты наделал?
   Последнее он шепчет на полу и с глаз его катятся слезы. Он всхлипывает и утирает нос рукавом. Лизард презрительно морщится, но опять молчит.
   Джестер распутал веревки и сдернул с лица Людмилы скотч. Она бросилась ко мне. Ее платье превратилось в лохмотья, сквозь дыры можно увидеть прекрасную кожу. Я улыбнулся, точнее попытался улыбнуться, и кожа на губе треснула. Кровь потекла на одежду.
   -- Ты как? -- ну что за глупый вопрос? Я счастлив!
   -- Отлично. Главное, что с тобой все в порядке, -- пробормотал я.
   -- Он - маньяк! Его парни изнасиловали Маргариту... -- стала рассказывать она. Голос ее все отдалялся и отдалялся, пока не исчез вовсе. И я провалился во тьму...
  
   Я плыву в мутной воде. Видимость очень плохая, все двоится. Мои движения медленные и вялые. Мне очень хочется спать...
   Вдох полной грудью, еще один. Я ощущаю внутри себя обломки ребер, они скребут по коже, доставляя мучительную боль. Хочется всплыть, но ноги запутались в чем-то. Мне кажется, что это водоросли и я ныряю глубже чтоб распутать их.
   Погружение... Такое неторопливое, спокойное, кажется что я не погружаюсь, а очень медленно падаю. А дна все не видно... Только клубиться темнота впереди. Я присматриваюсь и наконец-то вижу какое-то непонятное светлое пятно...
   Из темноты показываются контуры лица. Глаза закрыты, губы плотно сжаты, а кожа мертвенно-синяя... До боли знакомое лицо... Мое...
   Нет! Нет, только не это! ...
   Глаза распахиваются...
  
   -- Тихо! Спокойно, это всего лишь кошмар. Обычный кошмар... -- успокаивающий голос закрадывается в мой разум. Мягкие руки гладят мое лицо и сразу становится спокойно. Я не один...
   Лампочка под потолком тускло светит мне в лицо. Я открываю глаза и вижу Людмилу. Она улыбается мне и шепчет:
   -- Тебе приснился плохой сон. Спи - тебе надо восстанавливать силы.
   Я отрицательно мотаю головой и сажусь на кровати.
   -- Лучше ты поспи, а мне уже не хочется, -- голос у меня похож на скрип несмазанной телеги. -- Я побуду настороже.
   Она пожимает плечами и ложится.
   Пить хочется ужасно и я отправляюсь на поиски живительной влаги. Первые шаги - самые сложные. Тело ноет, неприятно отзываясь на движения в каждой мышце.
   Заметив на полу возле двери ведро с водой, подхожу к нему и, встав на колени, опускаю туда голову. Как хорошо!
   -- Дженеси, иди сюда, -- я повернулся и увидел сидящего за столом Пересмешника. -- Пока все спят я тебе кое-что расскажу.
  
   Глава 12. CosaNostra Lives
   (Cypress Hill "Rock Superstar")

-- За что Каин убил Авеля?

-- За то, что Авель рассказывал

бородатые анекдоты...

(бородатый анекдот)

  
   Чай был хорош. Уж не знаю где его брал Дима, но листовой зеленый чай впервые показался мне нормальным напитком, а не бурдой непонятного цвета. И пока я наслаждался его вкусом, Джестер неторопливо рассказывал историю про Орден.
   Вся эта тусовка ролевиков оказалась на поверку обычной гангстерской бандой. Всяк вступивший и прошедший посвящение становился одним из толпы торгашей наркотой на улицах нашего Минска. Прошедшим посвящение в так называемые "Рыцари" давались полномочия карать и миловать любого в своем отряде, а плюс к этому еще и неплохой заработок. Рядовой торгаш получал больше сотни баксов в месяц, а "Рыцарь" имел около пяти сотен. Каждый отстегивал в общак и своему командиру. Цепочка вилась и заканчивалась на Доминике. Он, как самый главный, получал по самым скромным подсчетам около пятнадцати тысяч в месяц. Хотя ходили слухи, что не он главный, а есть еще кто-то за его спиной.
   Джестер попал в эту кабалу два года назад. Сначала в команду к самому Мастеру, так как в те времена вся банда насчитывала не больше двадцати человек. А потом пошло-поехало. Свой отряд, два, три... Теперь он где-то у вершины, в числе "бригадиров", а рядом с ним лишь несколько: некто по прозвищу Скельд и главы кланов - Корпс у Темных, Лорд у Орков, Рэзор у Варваров. Кто такой Скельд и почему его нет ни на одной Игре -- не знал никто. А у Эльфов было непонятно кто является бригадиром. Джестер сказал о том, что есть непроверенная информация, дескать Маргарита была любовницей Доминика и поэтому получила клан в подчинение без всяких условий. Остальные должны были каждую Игру подтверждать свое право быть бригадирами.
   В основном попадали в компанию по рекомендации кого-нибудь из старожилов, но лучшие рекомендации исходили обычно от Старейшин. Таким же образом попали и мы: Люда, Полина и я. Нас порекомендовал Рэзор и Мастер сразу же согласился...
   -- Что значит "посвящение"? -- поинтересовался я, когда Джестер вдруг замолк.
   Дима поморщился и сказал:
   -- Мастер непонятным образом определяет самое уязвимое место человека и создает ему для этого все условия. Если человек ломается, то его либо выставляют вон либо без лишних разговоров убирают. А вот как он это определяет -- извини, не скажу, так как сам не знаю.
   -- Ну хорошо, а как на это смотрят всякие там правоохранительные органы?
   -- Да никак. Во-первых, есть серьезные подвязки на высшие эшелоны. Во-вторых, на этой, предварительной Игре, никто не проводит посвящение, которое требует убийств или тяжких телесных...
   -- Стой, а как назвать то, что произошло? -- у меня вырвался удивленный возглас.
   -- Не знаю, -- ответил Джестер, пожимая плечами. -- У Рэзора будут серьезные проблемы, потому что он решил сыграть в свою игру. Мастер очень не любит, когда его планам мешают. А то что произошло с вами целиком и полностью вина Рэзора. Если только ...
   -- Если только что? -- подозрительно поинтересовался я.
   -- Если только это не идея самого Мастера, -- сокрушенно ответил Пересмешник. -- А если это так, то Игра для вас еще не закончилась. Да и для меня тоже. И все мы в глубокой жопе...
   -- Бред... Ладно, так что же это за посвящение? У тебя-то что было? -- задумчиво спросил я, размышляя как лучше отсюда смыться. И выхода не находил.
   -- Если ты думаешь как лучше отсюда убраться, то хочу тебя расстроить. Никак, ты свой шанс проворонил, -- заявил Джестер, будто подслушав мои мысли. -- А насчет посвящения... У меня был поход по болоту. На выживание.
   -- А в чем фишка?
   -- Я ужасно боюсь всяких гадов ползучих, а от лягушек меня бросает в паническую дрожь. Откуда он узнал я не знаю. Иногда меня терзают мысли -- может Доминик специально приказал накидать на моем пути побольше этих тварей...
   И Джестер принялся рассказывать дальше.
   Смысл Игры, на которую мы попали, был следующим: отобрать лучших бойцов и пригласить их на основную базу, в какую-то заброшенную деревеньку, которую отстроили заново парни из Ордена. Там проходит посвящение в члены Ордена, а всех попавших туда, но не прошедших -- убивали.
   По Диминым словам получалось, что в "тренировочном лагере" началась реальная Игра. Со всеми вытекающими и очень для нас неприятными последствиями...
   -- А что насчет вашей договоренности с Рэзором? -- припомнил я слова Игоря о сотрудничестве Воров и Варваров.
   Джестер замялся. Было заметно, что вспоминать ему не хочется, но еще больше не хочется нарушать сложившиеся хорошие отношения со мной. И он стал рассказывать:
   -- Понимаешь, Дженеси, тут такая фигня... Я знаком с Рэзором уже больше года. Не скажу, что всегда одобрял его методы, но знал, что парень надежный и двойные игры не любит. А вот у меня такая страсть есть. Доминик сразу сказал, что ты далеко пойдешь и стал усиленно проталкивать эту идею. Что-то там они решали с Рэзором и Лизардом, что в итоге вывело тебя на первое место в клане. А у меня с начала Игры был пакт с варварами. Так сказать, взаимовыгодное сотрудничество... -- тут он скривился. -- Только Рэзор меня провел, притом настолько грамотно, что я понял смысл происходящего лишь увидев вас в бараке. Он мне преподнес инфу относительно вашей негласной войны, сообщил, что есть дезинформация о пакте Темных, Орков и Варваров. Только ты, новый человек в нашей компании, мог не знать о давней вражде Лорда, Старейшины Орков, и нашего дорожайшего Рэзора. Вот ты и повелся, стал вовсю пытаться выкарабкаться из ямы, куда я тебя затолкал. Правда, как потом оказалось, информация была почти верной... Не могу понять, почему вас так легко взяли?
   -- Знали только я и мое отделение. Остальные праздновали смену власти, -- пояснил я нехотя. -- Зачем, Пересмешник, зачем ты нас подставил?
   -- Да не знал я, что он начнет так зверствовать! -- повысил голос Пересмешник, но сразу же взял себя в руки. -- Я даже не мог предположить такого. На этом этапе запрещено производить посвящение и убирать свидетелей. Похоже у него от ненависти к тебе съехала крыша окончательно...
   -- И что теперь делать? Что мне теперь делать, Пересмешник? -- устало сказал я. -- Помоги, подскажи как выбраться из этой переделки...
   -- Будем думать. Мы с тобой в одной упряжке, -- с кривой улыбкой сказал Старейшина воров. -- Парней твоих скорее всего удастся выпутать так, а вот нам ...
   Тут он многозначительно замолчал, давая возможность мне самому додумывать, что же нам предстоит.
   -- Главное, чтоб Людмилу и парней не трогали. О себе я смогу позаботиться, -- ответил я, надеясь что голос у меня не дрожит, потому что уверенности в собственных словах не испытывал.
   -- Вот и хорошо. Ты настоящий мужик и воин, я в тебе не секунды не сомневался, -- довольно произнес Джестер и добавил. -- Давай спать. Завтра будет тяжелый день.
   Я кивнул и пошел к мирно спящей Людмиле. Лег рядом и провалился в сон без сновидений...
  
   Мир несовершенен и осознание этого почему-то приходит по утрам. Мой разум уже проснулся, а я все не хотел вставать. Тело болело сильнее чем ночью. И на неудобном ложе мне почему-то было приятнее лежать с закрытыми глазами, чем встать и снова погружаться в этот привычный кошмар Игры. "Остались сутки. Держись, парень" -- прошептал внутренний голос. Он прав, осталось-то совсем ерунда. Главное -- выдержать. Не сдаться.
   Я сел и посмотрел вокруг. В бункер, куда нас привел Старейшина воров накануне, сквозь неплотно прикрытую дверь проникали солнечные лучи. Теплый ветерок теребил только мои волосы, потому что внутри я был абсолютно один. Все остальные куда-то загадочным образом пропали.
   Пришлось выбраться наружу. Там вовсю светило солнце, радуясь новому дню. Пахло хвоей и цветами. Возле выхода на импровизированном турнике тренировался Джестер. Его тело блестело на солнце и мышцы вздувались при каждом движении. Он спрыгнул, встал в стойку и стал методично колотить ногой по стволу старой ели. Удары у него получались сильные и быстрые, только он не всегда попадал в одно и тоже место на стволе.
   -- Можно не так часто, лучше уж поточнее, -- посоветовал я и он обернулся.
   -- Проснулась, пташка. Не хочешь размяться? -- он приглашающе кивнул на турник.
   Я отрицательно мотнул головой.
   -- Ну тогда может спарринг? Тебе надо размять мышцы, потому как потом будет еще хуже. Они затекут и перестанут тебя слушаться окончательно.
   -- Ладно, давай попробуем, -- согласился я.
   Дима кивнул и прыгнул на меня. Пришлось уворачиваться, все мышцы протестующе завопили, но из-под атаки я ушел и приложился ему кулаком по ребрам. Он на это только рыкнул и стал атаковать меня со средней дистанции ногами. Мне ничего не осталось как уворачиваться и ставить блоки.
   Минут через пять беспрерывного гонянья меня по поляне Джестер стал бить сильнее и точнее. Пришлось напрячься до предела. Тело уже не болело, а только тупо ныло, но движения стали плавней и точнее. Поймав его на развороте, я ударил его по второй ноге и он упал. Я прыгнул сверху и мы стали бороться. Он удачно захватил мою руку и стал выламывать.
   Покрутившись немного, я понял, что хватку не ослабить уж тем более не разжать полностью.
   -- Оки, я сдаюсь. Хватит.
   Он отпустил мою руку, встал и подошел ко входу в бункер. Там стояло эмалированное ведро с водой, которая спустя мгновение была вылита на меня.
   -- Мать твою! Что ты делаешь? -- воскликнул я, подпрыгивая на месте.
   -- Привожу тебя в человеческий вид, -- меланхолично пояснил Пересмешник.
   -- А поливать меня зачем? Я же не засыхающий цветочек! -- накинулся я на него.
   -- Да-а-а, -- с издевкой пропел Дима. -- Если ты и похож на цветок, то это явно кактус. Хоть бы спасибо сказал, а то сразу ругаться.
   -- Спасибо, блин, большое. Кстати, а где остальные? -- поинтересовался я.
   -- Уехали... -- заметив мой недоуменный взгляд, он пояснил. -- Я их отправил по домам. Всех. Не надо им тут оставаться.
   -- И Люда тоже уехала? -- тупо спросил я.
   -- Да. И она тебе, кстати говоря, письмо написала. Хотела разбудить, но я отговорил -- тебе надо было выспаться. Вот, держи, -- он протянул мне сложенные листы бумаги.
   " Привет, любимый.
   Очень жаль, что нам не удалось поговорить, но Дима сказал, что тебе надо отдых. Вот я и решила написать письмо.
   Во-первых, будь осторожен. Игорь -- маньяк. Он совсем потерял голову и теперь очень опасен. Я не совсем поняла, почему ты должен тут вообще оставаться, но если ты так решил - пусть так и будет. Только будь крайне осторожен.
   Если встретишь Марго - передай от меня привет и скажи, что я больше никогда не поеду на ролевую игру. И скажи, что мне очень жаль, что все так получилось.
   Когда приедешь в Минск -- позвони мне. Я буду тебя ждать.
   Твоя Люда".
   Я посмотрел на Старейшину воров. Он невозмутимо сидел на пеньке и курил.
   -- Дай сигарету, -- я уселся на траву и закурил. -- А как получилось, что они уехали?
   -- Я связывался с Мастером и он разрешил им уехать. Без его разрешения нельзя покидать Игру, -- он выпустил облако дыма. -- Вот я и договорился, что Люду и твоих парней подвезут до Минска. А тебе придется пройти Посвящение - таково условие Мастера.
   -- И что это будет?
   -- Не знаю, но что-то серьезное, -- пожал плечами Пересмешник.
   Я посмотрел по сторонам. Птицы поют, солнышко светит -- красота одним словом, а мне предлагают какое-то дурацкое испытание. В душе зашевелилась злость на себя, что позволил себя ввязать в этот бред, и на всех этих людей. Какие цели преследует Мастер и его друг Джестер? Откуда взялась уверенность, что Джестеру это тоже зачем-то надо, я так и не понял.
   -- Димич, а тебе какой с этого толк?
   -- С чего ты взял, что мне это надо? -- удивленно произнес Джестер.
   -- Не знаю, просто чувство такое, -- ответил я.
   -- Самое странное, что ты прав. Резон у меня есть, конечно же. Может ты и не поймешь, но вот эти причины: хочу помочь тебе и Мастеру разобраться с Рэзором, и доиграть эту Игру до конца. Последние Игры получились не очень интересные, а тут такой экстрим. Мне это просто нравиться. Вот так-то...
   Знаешь, я никому этого не говорил, но тебе скажу -- мне это все нравиться. Ощущение новизны, адреналин в крови, ощущение похода по краю лезвия -- вот что меня притягивает. Настоящие битвы, бесшабашное веселье, оргии и пьянки только добавляют красок в эту жизнь. В жизнь внутри Игры. Пройдет не так много времени и тебе тоже понравиться.
   Он замолчал. А я сидел и пытался понять, а может он прав? Может мне это тоже нравиться? Ведь я мог все бросить и уехать раньше, но остался. Я мог уехать утром, но предпочел поспать и доиграть Игру. Зачем?
   -- Ну что, так и будем сидеть? -- выбрасывая окурок спросил я.
   Он пожал плечами.
   -- Ты неплохо дерешься. Где учился?
   -- В школе... Хватит мне ездить по ушам, Джестер, давай лучше навестим наших старых знакомых. Можно к Мастеру заглянуть ... или сразу к Рэзору пойдем?
   -- Лучше к Доминику, -- без намека на улыбку ответил он.
  
   Лес дышал умиротворением. Ему не было абсолютно никакого дела до двух путников, которые молча пробирались через чащу, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Лесу намного интереснее было поговорить с ветром или солнцем. Это было жизненно важно. А люди были ему безразличны...
   Сквозь густую листву деревьев стали виднеться столбы дыма, поднимающиеся из кузен подгорного племени. Еще вчера я приходил сюда как равный, как глава клана Людей, а сегодня мой клан не существует, мои лучшие друзья уехали, даже любимая девушка отправилась домой. И только я, как бродяга, брожу по лесу, в попытке найти ответы на вопросы. И среди них самый тревожный: где грань реальности происходящего? Неужели такое возможно в этом мире, где можно было раньше просто спрятаться за веер слов и отмахиваться им от других, как от надоедливых насекомых? Тогда почему сейчас это невозможно, почему за каждый поступок, за каждое свое слово, за каждый вдох надо платить такую цену? Цену собственной крови...
   -- А вот и гости, -- нас встречал с радостной улыбкой Хазард, старый приятель из гномов. Я пожал протянутую мне ладонь. -- Доминик, гости пришли!
   На зов из приземистого строения появился Мастер. В легкой кольчуге, с мечом на поясе, он был похож на средневекового рыцаря. Взгляд, который он нас бросил, был слегка растерянный и недоуменный.
   -- Ну привет, парни. С чем пожаловали?
   Я решил играть в открытую.
   -- Хочу пройти посвящение и влиться в Орден.
   -- Хорошо-о, -- протянул он. Пристально посмотрел на Джестера и добавил. -- Он тебе все рассказал? Знаешь, чем это для тебя закончиться? Я интересуюсь не просто так, а потому что ты первый, кто согласился добровольно пройти ЭТО...
   -- Я на все согласен. Только после этого я хочу ответы на все вопросы, Мастер. Ты обещаешь ответить на все мои вопросы?
   Доминик задумался. И тут ко мне обратился Пересмешник.
   -- А ты сам уверен, что тебе это надо? Знаешь такую поговорку: меньше знаешь -- спокойнее спишь?
   -- Я давно не спал спокойно, Дима. И пожалуйста, не вмешивайся в разговор, -- с меня стали сползать последние остатки цивилизованности. Даже родная и такая привычная боль в мышцах была не более чем подогрев чувства злости.
   Мастер взглянул мне в глаза. Взгляд его был полон решимости и уверенности в собственных поступках.
   -- Обещаю, Воевода Людей, ты получишь ответ на любой вопрос. Если сможешь пройти ритуал.
   -- Говори, что мне делать...
   -- Пока -- расслабься. Поешь, сходи искупайся, попей пивка. А завтра на рассвете начнем, в твоем распоряжении еще очень много времени...
   Ну и я, как истинно разумный человек, принялся старательно "зализывать" раны и набираться сил для новых подвигов. Как там в рекламе -- "желудок с наперсток, а сил и энергии для Игр надо ой как много"? Вот и будем соответствовать рекламному слогану! Хотя, я конечно же на котенка не был похож, скорее уж на старого, избитого жизнью, тигра...
  
  
   Глава 13. Светлое время ночи
   (Papa Roach "Revenge")

Дрожь голоса в предверии утра

Бессмертный разговор о смысле

Ведет на небесах с собой звезда

Пытаясь разорвать цепочку мыслей

И хоть разок взглянуть на этот мир

Покрытый странной краской доброты

Увидеть в солнечных лучах Памир

И радостных надежд свои мечты

Но лишь лучи окрасят небосвод

Ее решимость станет исчезать

И снова, в тысячный наверно раз,

Она растает, чтобы утро ждать...

("На рассвете" Вольный_Стрелок)

   Солнце светило в окно сквозь плотно закрытые ставни. Уж не знаю кто их сколачивал, но ощущения было, что этот человек впервые увидел молоток и гвозди. Доски видимо не оценили его юмора и слиплись в середине изготовления ставней. Больше всего эта конструкция напоминала решето.
   Я попытался прикрыть лицо подушкой, а она в отместку развалилась на составляющие: два свитера, чей-то пуховик и старое дырявое полотенце со следами крови. Попытка восстановить эту "постельную принадлежность" закончилась полным провалом и я понял, что пора вставать.
   Голова гудела, во рту было вообще нечто ужасно-сухо-противное, а желудок от голода прилип к позвоночнику. Вчерашний "отдых" давал о себе знать. А как все прекрасно начиналось - пивка попили с Хазардом!
   Потом к нас присоединились еще десяток человек (не сразу конечно, а постепенно) и началась пьяная вакханалия. Пиво текло рекой, кто-то приволок водку, от которой я отказался, появились девчонки, на которых я старался не смотреть, зато когда мне протянули косяк - молча кивнул в знак благодарности и затянулся.
   Дальше память стала очень избирательной и обрывчатой. Помню, орал песни. Потом стал ржать непонятно с чего, вроде глядя на луну. Все, что попадалось на глаза, вызывало спазмы истерического хохота. А когда стало отпускать ...
   Во, вспомнил! Затем настроение слегка вернулось и начал приставать к какой-то бабище. И почти добился чего хотел. Точнее хотел головой, а вот остальное тело было не согласно. В тот момент я уже не был способен на реакции...
   Все эти воспоминания потребовали от моей головы таких усилий, что она чуть не раскололась надвое. Медленно, еле-еле переставляя ноги, я поплелся на улицу. Там было тихо и пустынно, казалось, что наш маленький городок вымер. И, так как я не знал где хоть что-нибудь искать, мне пришлось звать на помощь.
   -- Люди! Спасите! -- получилось почти как у лося. Так же громко. И так же непонятно.
   Тишина в ответ была достаточно красноречивой. Пару минут я слушал свое собственное мерное дыхание, а потом из избушки Старейшины послышалось тихое ругательство и показалась голова Дрейка, одного из моих вчерашних собутыльников. Голова была взлахмоченной и к ней любовно прижимались руки, стараясь хоть чуть-чуть облегчить страдания хозяина.
   -- Че ты ревешь ни свет ни заря? -- хмуро спросил он и, вытащив из-за спины двухлитровую бутыль минералки, жадно припал к горлышку.
   -- Пить... -- прохрипел я. От такой душераздирающей картины, как бутыль минералки, горло пересохло еще больше.
   -- У тя ж тама стояла своя, -- возмутился Дрейк, но бутылку протянул.
   Я присосался к минералке, наслаждаясь вкусом живительной влаги. Даже то, что в носу противно защипало от газа, не смогло испортить мне радость этого насыщения.
   Когда я оторвался наконец от бутылки, голова стала болеть чуть меньше, сухоть в горле прошла, да и солнце стало светить вроде чуть ярче. Только гадостное ощущение во рту и вялость во всем теле портили общую картину.
   -- Откуда ж я знаю, что у меня там где-то есть минералка? -- соизволил наконец-то я ответить на вопрос.
   -- Ты ж сам ее там нычкарил! Мне все говорил: "Завтра всем будет хреново, а мы сразу сможем полечить здоровьице". Вроде, под кровать затолкал, -- неуверенно закончил он.
   -- Не помню...
   -- А-а-а... Что с тобой говорить! Ты что, впервой косяк курил?
   -- Угу.
   -- Тогда понятно. Ладно, отдавай мою бутыль, -- он забрал "мою радость", взглянул тоскливо на остатки жидкости, потом сердито на меня и заявил. -- Пошел я спать. Да и тебе советую, тем паче что у тя там девушка спит, а ты тут бродишь. У-у, призрак коммунизма, как раскулачил!
   Он еще раз взглянул на бутыль, горестно вздохнул и, допив остатки, пошел внутрь. Я тоже направился в свою "избушку"(здание конечно и на голову в дождь почти не капает, но как однако криво сложено!), на ходу размышляя, что же там за девушка. Неужели та, к которой я приставал? Чур меня, чур! Вспомнив ее "личико", я перекрестился и вошел внутрь с остатками надежды на лучшее.
   На кровати, где Его-Величество-Воевода-Без-Дружины соизволили почивать в эту ночь, действительно лежала девушка. Лицо показалось мне подозрительно знакомым, но явно не тем, к которому я вчера клеился. Сразу отлегло. И со спокойной душой я решил все же поспать.
   Теперь мне стало понятно, почему я спал под тоненьким, наверное из какого-то общежития, одеяльцем и почему под головой у меня был обычный тюк смотанных вместе вещей. Девушка спала под толковым одеялом и на довольно большой подушке. Я от такого открытия разобиделся, как ребенок, и полез к ней под одеяло. Благо спал и ходил наружу я голый, поэтому даже не пришлось раздеваться.
   Она во сне пробурчала что-то неразборчивое и попыталась закутаться в одеяло поплотнее. Я воспротивился этому изо всех моих скудных сил и отвоевал себе небольшой кусочек. На улице было прохладно, солнце недавно взошло и поэтому мне очень хотелось согреться. Отбросив последние остатки джентльменства, я прижался к ней всем телом и завернулся в одеяло как смог.
   Девушка была голой. Абсолютно. Это открытие так меня удивило, что я невольно задумался, а что же было ночью. То что я ничего не помнил -- было фактом. Только то, что ложился спать в одиночестве. Значит, она пришла потом. А дальше что было? Вроде никаких реакций у меня девушки вчера не вызывали. Хотя, черт его знает...
   Я подумал еще пару секунд и пришел к выводу, что все равно ничего не изменишь, а изводить себя бестолково. Поэтому устроился поудобнее и попытался заснуть.
   Она повернулась и поцеловала меня в губы.
   -- Ты чего ползаешь в такую рань?
   Голос был знакомый, но какой-то хриплый. Я попытался вспомнить кто она и застонал от головной боли.
   -- Спи давай, -- она примостила свою голову у меня на груди.
   Я вздохнул поглубже и попытался заснуть, но в крови заиграло такое желание, что все остальное отошло на второй план. Девушка поерзала устраиваясь поудобнее, ее соски обожгли мне бок своим прикосновением, а я, как дурак, лежал и повторял про себя, что у меня есть любимая девушка, на которой вполне возможно женюсь.
   Видимо мое учащенное дыхание окончательно ее разбудило, потому как она стала водить своими коготками по моему животу. Потом долгий поцелуй и...
  
   Не помню сколько мы занимались любовью, но заснул я окончательно выжатый.
   Опять утро. Все то же солнце в глаза и шум с улицы разбудили меня. Рука непроизвольно потянулась под кровать, помня о словах Дрейка. Минералки на месте не оказалось. Пришлось открыть глаза. Рядом со мной, на кровати, по-турецки скрестив ноги, сидела девчонка со светлыми волосами и пила из моей бутылки. Я протянул руку и она дала мне попить.
   -- Спасибочки, -- пробормотал я и взглянул в ее изумрудно-зеленые глаза.
   -- За минералку или за ночь? -- с улыбкой спросила Маргарита.
   -- Э-э-э... Марго? Что ты тут делаешь? -- чуть не закричал я.
   -- Как что? -- в ответ удивилась она. -- Ты сам меня позвал. Сказал, что твоя постель всегда открыта для таких незваных гостей как я. Вот я и пришла.
   -- А-а-а-а... М-м-м-м... Так это... И ночью между нами что-то было? Не только утром? -- я понимал, что выгляжу глупо, но ничего не мог с собой поделать.
   -- Что-то? Насколько я знаю, ЭТО обычно называют секс или траханье. Хотя... ты вел себя как зверь. Искусал меня всю, -- пожаловалась она и стала демонстрировать, где именно я ее покусал.
   Волосы на моей голове зашевелились. Всего этого я не помнил абсолютно. Черт, если Люда узнает...
   -- Слушай, а как ты вообще сюда попала? Люда мне там какие-то ужасы рассказывала, что тебя дескать изнасиловали парни Рэзора.
   Она наморщила свой красивый носик и ответила:
   -- Люда твоя, уж не обижайся, такая впечатлительная, что просто сил нету. Игорь меня уговорил устроить для нее маленький спектакль, ну я и согласилась. А вообще-то у меня муж - один из бойцов клана Варваров...
   Моя челюсть грохнулась об пол избушки.
   -- И ты с ним, кстати говоря, знаком. Его зовут Водка.
   Челюсть погрузилась еще на полметра в пол. Вот так сюрприз!
   -- А-а-а... как же ты и ... Доминик ?
   -- А моему благоверному совсем не обязательно про это знать, -- она вытащила пачку тонких сигарет и закурила. -- И про тебя тоже...
   Я покачал головой, взял сигарету и тоже закурил. Все это не лезло ни в какие ворота. Многое могу понять и оценить, но такое нет. Был бы я на месте ее мужа... Хотя вряд ли был бы.
   -- Я слышала у тебя сегодня будет посвящение? -- поинтересовалась она. Я только кивнул в ответ.
   -- Не боишься?
   -- Нет. Чего бояться-то? Итак уже пуганый...
   Она посмотрела на меня подозрительно и промолчала.
   -- Марго, если тебе есть что сказать - лучше скажи сейчас. Потом я вряд ли стану что-нибудь слушать.
   -- Ты точно знаешь, что делаешь? Уверен, что тебе это надо?
   Я понял, что меня это достало. Сколько меня можно пугать?!
   -- Вы что сговорились? -- стал кричать я. -- Делаю, что считаю нужным и не собираюсь слушать в очередной раз эти бредни! Такое ощущение, что мне придется зарезать десяток младенцев, что пройти это треклятое Посвящение. Хватит, больше ни слова!
   Я стал натягивать штаны. Внутри бушевал вулкан, выплескивая эмоции в мозг, разрывая грудь глубокими вздохами. Воздуха не хватало и рубашку я одевал уже на ходу. Дверь жалобно скрипнула от моего прикосновения и чуть не слетела с петель. Сзади мне что-то кричала Марго, а я уже бежал в сторону дома, где обитал Мастер.
   -- Доминик, меня затрахало! Давай сюда свой ритуал и иди к чертовой матери!
   На кровати подскочил спящий до этого Дрейк. Глаза его были широко распахнуты, в них плескался вопрос.
   -- Что? Где? Что случилось?
   Я понял, что Мастера тут нет и злость стала затихать. Дрейк-то не в чем не виноват. Уже спокойнее поинтересовался:
   -- Где Доминик?
   -- В соседнем домике... Он ушел спать к этой ... как ее...а, вспомнил! Улиссе...
   Пару секунд спустя дверь в соседний домик , когда я пнул ее ногой, распахнулась и с грохотом стукнулась о дверной косяк. Внутри царил полумрак и бардак. Повсюду валялась одежда, какой-то бестолковый хлам, на картину зачем-то подвесили ножны с мечом. Возле окна стояла широкая деревянная кровать. На ней, как два голубка, спали в обнимку Доминик с незнакомой девчонкой. При моем появлении никто из них даже не пошевелился.
   -- Вставай, сволочь! Просыпайся! Меня достало! -- я орал, как ненормальный.
   Доминик сел на кровати и стал тереть заспанные глаза. Девушка накрылась подушкой и попыталась спрятаться от надоедливого шума. Получилось наверное плохо, потому что через секунду на голову она натянула еще и одеяло, обнажив себя почти полностью.
   -- Чего кричишь?
   -- Это твоя идея подослать ко мне Марго? Чтоб еще и она мне мозги прочистила? Мало тебе было Рэзора и Джестера, так ты еще и бабу ввязал в свою Игру? Давай, проводи свой ритуал Посвящения! СЕЙЧАС ЖЕ!
   Доминик поморщился от моих слов, как от надоедливой зубной боли. Взгляд, который он после этого на меня бросил, переполняло раздражение.
   -- Никого я к тебе не посылал. Нахрен мне это надо по-твоему? Я и так о тебе знаю больше чем ты сам. Так что вали отсюда и не мешай людям спать.
   Он поправил одеяло и залез под него с головой.
   Я рванул за дверь. Эмоции требовали выхода: хотелось дать кому-нибудь по морде или воткнуть меч в живое тело. Резать, рубить, кромсать -- что угодно, но остановить эту волну животной ненависти ко всему роду человеческому. Ненавижу, ненавижу...
   Ноги несли меня вперед с такой скоростью, на которую только были способны. Мелькали вокруг деревья, с бешеной скоростью проносились кусты можжевельника, пни, ветки, а я все бежал.
   Вода рванулась навстречу спасительной пеленой, смывая с меня остатки человеческого облика, в голове застучала кровь...
  
   -- Ты на краю... Знаешь ли ты, что это такое - шагнуть за край? Нет, пока еще нет. Но осталось совсем немного времени...
   И ты сделаешь шаг, сначала неуверенный, но в душе проснется неведомое доселе спокойствие. Ветер рванется в лицо и ты ощутишь свободу...
   Свободу жить или умереть...
   Хотя разницы между ними нет никакой...
  
   Только когда в глазах стали мелькать красные круги, я вынырнул. Бешенство стало медленно-медленно отпускать. Дурацкие мысли начали выветриваться...
   Я улегся на траву и стал смотреть на облака. Они плыли мимо, такие величественные и непобедимые. Бессмертные. Как мне захотелось взлететь вверх, оттолкнуться от земли и полететь, но не так как глупые птицы -- смешно махая крыльями, а по-настоящему. Как облака. Стать эфирным, избавиться от тяжести бренного тела и стать частью неба...
   Слева раздался шорох шагов. Я скосил глаза и увидел троих людей, выходящих на поляну. Они шли скользящим шагом и с замотанных платками лиц на меня смотрели глаза, внимательно и неотрывно. В руках у двоих блестели длинные мечи, а один был с двумя кинжалами.
   Я встал, как полагается воину и тем более Старейшине клана, спокойно и неторопливо. Поднял пустые руки.
   Они остановились. Вперед выступил высокий воин.
   -- Дженеси, ты оскорбил Старейшину Варваров. И есть теперь только один способ, как ты можешь это исправить -- умереть.
   Я не удивился. Внутри вдруг что-то дало трещину, которая ветвясь стала расходиться во все стороны. Стали отпадать кусочки, сначала маленькие, потом все больше и больше. И вот стена рухнула...
   Я кивнул.
   -- Вы можете попробовать. Особенно приятно мне будет убить тебя, Блэйд.
   Он сдернул с лица платок. На лице бешенство пополам с ненавистью.
   -- Я тебя разрежу на тысячу кусков! -- дикий вопль и прыжок, которому позавидовал бы леопард.
   Время стало растягиваться и превратилось в замедленную съемку. Я скользнул в сторону, давая ему приземлиться на то место, где сам стоял, и ударил в челюсть. Все нерастраченные чувства в моем кулаке прикасаются к его лицу и он начинает падать.
   Я смеюсь, подхватывая его меч, и бросаюсь на двоих оставшихся. Они растеряны, испуганы, но это не имеет значения. Главное - что это конец. Тот край, за который так хотелось перешагнуть. Вот взлетает в воздух рука с мечом, парень начинает вопить и пытается остановить кровотечение. Культя нелепо мотается, разбрызгивая вокруг себя кровь.
   А его напарник оказывается толи смелее, толи безумнее. Он парирует мой удар своими ножами и кидается на меня сам. Наше оружие сталкивается с оглушительным грохотом, он махает кинжалами с бешеной скоростью. Я сгибаюсь почти до земли, пропуская над собой две блестящих полоски стали, и бью в пах. Честно - нечестно, какая к чертям разница!
   Взмах мечом вверх. Хруст разрезаемой плоти, предсмертный хрип. Парень падает на землю и пытается остановить вылезающие наружу сизые внутренности. Второй лежит -- наверное, потерял сознание от кровопотери.
   Я милосерден!
   -- Отпускаю вам ваши грехи. Пусть Господь будет к вам милостив, -- два резких удара. Тишина.
   Подбираю второй меч и сажусь возле Блэйда.
   -- Просыпайся, ублюдок, -- бью его по лицу.
   Он открывает глаза.
   -- Что произошло? -- его взгляд останавливается на моей окровавленной одежде. -- Ты-ы... ты-ы...
   -- Я вас убил. Всех троих. Твоя смерть лишь вопрос времени, -- объясняю я.
   Он начинает плакать. Слезы на мужских щеках -- какое отвратительное зрелище!
   -- Хватит сопли распускать, -- удар по лицу. -- Рассказывай.
   -- Что? -- крик на краю истерики.
   -- Все. Кто вас послал, зачем и почему тут все так получается, -- я спокоен, в словах ни капли интереса. Ведь я и так все знаю, мне надо лишь подтверждение своим выводам.
   -- Нас послал Рэзор. Сказал не убивать, а только слегка порезать. Чуть-чуть. Только если окажешь сопротивление можно убирать. А зачем это надо -- он не объяснял. Сказал чтоб я взял двух парней, и указал каких именно, -- парень сломан окончательно. Слова сыплются, как из рога изобилия, иногда даже перекрывая друг друга.
   -- Вчера в ваш лагерь приходил посланник от Доминика?
   -- Нет. Хотя ... я не знаю...
   -- Где Лизард знаешь?
   -- Лизард с вами тогда ушел и больше не появлялся...
   -- Что за пакт был у Рэзора и Джестера?
   -- У Джестера во всех кланах есть свои люди. Во всех. Даже Мастер не имеет такой сети осведомителей. Вот Рэзор и договорился, что Пересмешник будет поставлять ему информацию о клане Людей и Эльфов... Я совершенно случайно услышал о том, что у вас там около семи человек - шпионы воров, -- он старался изо всех сил продлить свое существование.
   -- Все, спасибо, -- сказал я и встал.
   -- Мне можно идти? Ты меня не будешь убивать? -- в его голосе прозвучало столько надежды, что я даже улыбнулся. Наивный, кто же свидетелей оставляет?!
   -- Нет, -- односложный ответ, который понять можно как угодно.
   Он встал и не глядя на меня пошел прочь. Я постоял еще секунду потом перехватил один меч, как копье, и кинул ему в спину. Блэйд вскрикнул и упал лицом вниз. Наверное, меч застрял между позвонками, потому что вытаскивать его пришлось упершись ногой в спину трупа.
   Я еще раз оглядел поле боя. Тела лежали в лужах крови. Я сложил их в одну кучу, снял ножны с трупов и закинул в них мечи. Секунду размышлял, а затем ударом отрезал Блэйду голову. Пойду, похвастаюсь Рэзору! Ему понравиться...
   Когда я закинул за спину ножны с мечами и поудобнее перехватил за волосы голову Блэйда, кусты зашелестели и на открытое пространство вышел человек в камуфляже с видеокамерой. Выключил технику и достал мобильник. Я остановился.
   -- Але, это я. Есть контакт. Квадрат 3 точка 5. Не совсем так, как предполагалось, но он попался, -- он кивнул невидимому собеседнику и выключил телефон. -- Привет, Дженеси.
   Он открыл сумку, положил в нее камеру. Взглянул на меня и стащил с головы маску.
   -- Привет, Джестер.
   -- Отшень занимательный материальчик получился, не находишь? И ты, конечно же, в главной роли, -- он презрительно ухмыльнулся.
   -- Можем продолжить съемку, -- улыбнулся я.
   Он развел руками.
   -- Не-а, не хочется. Я без оружия, да и тебя посвящали не для того, чтобы сразу же прирезать.
   Я вытащил из ножен и швырнул ему один из мечей. Он на лету поймал и крутанул перед собой в воздухе.
   -- А ты попробуй, -- предложил я.
   Джестер еще раз презрительно улыбнулся.
   -- Ни черта ты не понимаешь...
   -- Думаешь? Мне кажется, что почти все... Вот например, вам непонятно зачем нужны не только рядовые бойцы, но и командиры отрядов. Какой-то умный, возможно психолог, находит кандидатуру и дальше вы устраиваете ему спектакль. Ломаете его до тех пор, пока он не попадается на крючок и не создает сам на себя компромат. Дальше вы его крутите и так и эдак... Но, Джестер, ты же в дополнение к этому еще и Мастера хочешь подсидеть! Тебе не нравиться быть вторым. Это Рэзор или Корпс согласны быть вторыми в этой пирамидке, но не ты. Как это, великий Дима будет выслушивать чьи-то приказы? Ни за что!
   И ты начинаешь свою любимую двойную игру, тебе нужен новый союзник. И на эту роль как раз подойдет новобранец, которого Мастер хочет сделать Старейшиной людей... Зачем Дима? Неужели нельзя было договориться с кем-нибудь из старожилов?
   Он разозлился. Глаза стали совершенно безумные. Как у меня...
   -- Придурок! Ты еще не понял? Мы для них просто мясо! Рабочее мясо, которое можно бросить под колеса войны! Тут не просто ролевая тусовка, о нет! Тут группировка бандитов, которым надо только одно -- побольше денег! Они плевать хотели на эти Игры! Это мое, тут главным должен быть я!
   Ты думаешь, тебя за красивые глаза решили поднять над отрядом сразу? Нет, это я настоял! Я сказал, чтоб тебя подняли, дали возможность стать вровень с лучшими бойцами! А ты, ты...
   Он захлебнулся. По подбородку потекла слюна, меч в руке стал подрагивать.
   -- Ты -- сумасшедший. Тебе самое место в психушке... -- пробормотал я и заметил слева, между деревьями, несколько человек.
   -- А кто тут нормален? Ты на себя посмотри! Зарезал троих, потом спокойненько отрубил голову и собрался уйти. Ты в таком же дерьме, что и я! Давай, Дженеси, объединимся и уберем Мастера, -- в его голосе зазвучали просительные нотки. -- Узнаем где кассеты и будем руководить тут сами! Давай!
   На поляну вышли четверо: Доминик, Маргарита, Рэзор и Лизард.
   -- Как интересно, -- сказал Доминик и Джестер от его слов вздрогнул.
   Я понял, что сейчас все решиться.
   Рэзор посмотрел на мой окровавленный трофей и меланхолично дернул плечом.
   -- Доминик, надо прислать сюда команду парней. Пусть уберутся.
   Мастер кивнул Маргарите, не отрывая взгляд от Джестера. Та сразу достала мобильник и набрала номер.
   -- Хазард? Возьми пару парней и тащитесь сюда, тут надо прибрать, -- она выразительно посмотрела на Доминика, потом на Джестера. -- Да, это слова Мастера. Четыре мешка. Нет, лучше пять, на всякий случай. Угу, давай.
   Я молчал. Мне было наплевать, все стало на свои места и больше не надо было мучаться. Как оказалось, убивать -- не так уж сложно... Если душа мертва. Я улыбнулся собственным мыслям.
   -- Дженеси, ты прошел Посвящение. Все получилось, как мы и предполагали, -- Доминик наконец-то оторвал взгляд от Джестера и посмотрел на меня. -- Ты получишь свою долю и место Старейшины Людей. А теперь иди в лагерь...
   -- Нет, Мастер, -- я покачал головой. -- Во-первых, я хочу место бригадира в организации и отряд в подчинение. Во-вторых, хочу знать чем это закончиться. Да и к тому же ты обещал мне ответы на все вопросы...
   Рэзор вскинул арбалет. В его глазах появилось знакомое мне самому безумие.
   -- Мне его уделать? Доминик, по-моему, он стал зарываться!
   -- Нет, не трогай его, -- Доминик скривился. -- Его велено не трогать.
   На моем лице сама по себе возникла улыбка. Так ты, Доминик, мелкая сошка!
   -- Место бригадира ты не получишь, потому как мал еще да глуп, -- выступил вперед Лизард. -- Лучше не выпендривайся, а то точно тут и закончим твой жизненный путь.
   -- О, товарищ Лизард решил вмешаться! Или лучше тебя называть Скельд? -- я засмеялся.
   Я бродил по краю жизни и видел свою смерть в их глазах. Плевать! Джестер от этих слов вздрогнул и побледнел еще больше. Доминик помрачнел, а самого Лизарда-Скельда это не капельки не задело. А я решил прогуляться дальше в Долину Смерти.
   -- Ну что, Джестер, ты еще не понял как тебя накололи? Хочешь объясню?
   Он кивнул.
   -- Все очень просто. Доминик в один прекрасный день обнаруживает, что ты хочешь его столкнуть с места Мастера, и решает это проверить. Какой-то шестерке он на слово не верит. Ты - опытный, проверенный командир, твое дело нормально работает. С чего бы ему не верить в твою лояльность? И меня избирают в качестве проверки для тебя. Я порядком мешаю Рэзору на его любовном фронте и он предлагает меня на роль жертвы. Доминик соглашается. Они договариваются со Скельдом и сообщают тебе, что Скельд выбывает, а на его место надо протолкнуть кореша Рэзора. Наверное, что-нибудь типа "он толковый парень, он не сломается"...
   И ты начинаешь Играть. Ты узнаешь обо мне все что только можешь у Рэзора. Ты подсказываешь Доминику, что надо рассказать мне о реке, где дескать классно можно искупаться. Я иду туда купаться, а твой человек меня пасет. Потом душещипательная история про убийц в лесу. Твой человек отлично сыграл свою роль!
   Это была психологическая ломка. Подготовка к тому, что меня ждет дальше. Потом ты говоришь Скельду, чтоб меня сделали сразу сержантом. Тот соглашается. И ты проталкиваешь в мое отделение своего человека, Ронина. Он должен за мной следить и сообщать тебе о каждом шаге. Мальчик в восторге, вот она - интрига! И он старается. Ты знаешь, где я сплю, кто в наряде, как я реагирую на всякие события, как я морщусь разговаривая со Скельдом.
   Ты приходишь ко мне в гости и приглашаешь на разговор. Там, в очень доверительной обстановке, ты мне пытаешься внушить, что мой главный враг - Рэзор и что мне пора сталкивать Лизарда, то есть Скельда, с места Старейшины. Твой расчет почти оправдывается, за исключением нескольких пунктов. Во-первых, я по-прежнему отношусь к тебе с подозрением, а надо, чтоб я тебе верил как отцу. Во-вторых, я не спешу поругаться с Рэзором, у нас напряженные отношения, но не война.
   А вот со Скельдом тебе приходиться договариваться самому. Чтоб он меня разозлил, а потом еще и на дуэль вызвал. Ведь иначе я так и останусь до конца Игры только сержантом. А тебе надо, чтоб я стал во главе клана.
   Дальше меня пытается предупредить относительно тебя Марго. Тонкий намек, который должен меня укрепить в хорошем отношении к тебе. Ведь на это ты рассчитывал, а?
   Театр одного актера -- вот что происходит на поляне. Все слушают, никто даже не пытается мне помешать рассказать. А я только веселюсь от того что происходит. Мне весело и легко. Вполне реально, что после прихода Хазарда мы с Джестером будем лежать рядом, в соседних мешках одной могилы, но это не имеет значения. Понимание опьяняет меня, хочет петь и плясать, но я ограничиваюсь только улыбками и редким смехом. Все-таки этот театр -- комедийный...
   -- Ну что, Джестер, дальше рассказывать? Может, ты хочешь спросить у Мастера прав ли я? -- я снова хохочу. Маргарита смотрит на меня чуть ли не с ужасом. -- Не хочешь? Тогда давай я дальше поведаю тебе о способе, коим тебя поимели.
   После разговора с Марго, ты понимаешь, что ничего не получается и события надо подталкивать. Тогда ты заявляешься к Рэзору и предлагаешь помощь в борьбе со мной. Тот тебе подыгрывает и устраивает атаку. Ронин тебя предает и хочет остаться в моем клане, но ты против и, в виде мести, он получает свою долю побоев...
   Ты появляешься, как ангел-спаситель, дав мне понять еще раз, что Рэзор -- враг номер один. И тут промашка у тебя. И не одна. Во-первых, Лизарда вообще на Игре быть уже не должно, а он тебе помогает. Да и Блэйд какого-то хрена бродит рядом с тобой.
   А во-вторых, ты отправляешь всех моих друзей, в том числе Ронина и Люду, домой. Единственные люди, которые могут мне про тебя многое рассказать. Остальные, как я понимаю, просто подвернулись под руку. Пинка им всем под зад и не мешайте играть Мастеру Интриг!
   Потом пьяная вакханалия, ты придумываешь как будет проходить посвящение и договариваешься с Рэзором, чтоб тот прислал с утра людей. Но я тебе слегка порчу планы и приходить устраивать все в лесу, без показательного присутствия Рэзора и Доминика.
   И тут ты решаешь, что момент настал. Точнее это я тебя вынуждаю. Ты ведь живешь Игрой, так, Джестер? Твоя жизнь тут и ты мечтал, что я стану таким же и начну тебя поддерживать. А я тебя не понимаю, это тебя злит и ты забываешь о скором приходе Доминика. И выбалтываешь все чуть ли не ему в лицо. Хотя, я готов поспорить, что у тебя есть на шмотках жучок. Так что, ты сам себя обманул!
   Тишина. В этой тишине слышно как поют птицы, как ветер гуляет в кронах деревьев. И как скрипят от натуги мозги Джестера в поисках выхода из ситуации.
   Первым начинает говорить Доминик.
   -- Удивительно, но ты почти во всем оказался прав. А теперь -- вали отсюда.
   -- Нет, Мастер, за тобой еще один должок. Ответь на вопросы, только ответь и я уйду. Мне не надо место в вашей организации, где все пропитано кровью. Хочу только ответы на свои вопросы, -- веселье прошло, осталась только усталость.
   -- Задавай.
   -- Живы ли мои ребята и Люда? -- Маргарита морщиться и смотрит на меня с презрением. Рэзор хмуриться, но молчит.
   -- Нет...
   Как приговор. Сверху падает тяжесть неба и я еле удерживаюсь на ногах. Надо устоять. Устоять, чтоб задать последний вопрос.
   -- Кто?
   -- Он, -- палец Доминика указывает на Джестера.
   -- Ты их убил? -- я шепчу. Тихо-тихо, но он меня слышит.
   В его глазах уже прежнее спокойствие и презрительная насмешка.
   -- Да, это я. Мне было приятно поразвлечься с этой сукой... Да и этот перебежчик х...ев тоже долго сдыхал. Пока ты развлекался с Марго, твоя стерва молила меня о быстрой смерти...
   Небо тяжелое. Бетонное или даже мраморное, как надгробная плита. В душе гаснет последняя искра. Воздух становиться смолянистым и тягучим, кажется, что можно его даже потрогать...
   -- Мастер, проси у меня все что хочешь, но разреши мне самому сделать это с ним...
   -- У тебя есть полчаса, -- произносит Доминик.
   Марго подхватывает сумку с видеокамерой. Рэзор вырывает из руки Пересмешника меч. Я бросаю Рэзору свой и замечаю удивленные взгляды. Они смотрят на меня.
   А ведь именно тут все и началось. На этом самом месте. Какое поразительное совпадение! Под удивленными взглядами подхожу к искореженной иве и вытаскиваю из-под корней обломок ржавого меча.
   -- Ты большего не заслужил, -- для меня больше на поляне никого нет. Только эта тварь и я.
   Остальные уходят, растворяются в бездонном лесу, унося с собой кассету с моими подвигами, только какая теперь разница? Это не имеет принципиального значения. Это не имеет теперь никакого значения...
   Я иду к нему медленно, очень медленно, наслаждаясь каждой секундой страха, который плещется в его глазах. И это как бальзам на мою душевную рану. Как слеза пролитая над могилой Людмилы...
   -- Это не я... Мне Доминик приказал... Он сказал, что покажет кассету с моим Посвящением ... А мне пришлось хуже чем тебе, меня вынудили убить, а потом съесть своего друга... -- он пытается оправдаться, сука. Он надеется на милосердие. Хрена тебе лысого!
   Я бью его обломком по лицу. Кровь течет густо, окрашивает его одежду, отличного качества камуфляж, в приятные, багровые тона. Еще удар, еще, еще ...
  
   Сердце гулко стукает о ребра. Дыхание со свистом вырывается из горла. Нога гудит от усталости, наверное, я слишком долго его пинал. Хватит, пожалуй. Он скулит, молит о пощаде...
   Одно движение. Рука с обломком стали проходит путь от его промежности до горла. Не глубоко, главное, чтоб он сразу не сдох. Кишки начинают лезть наружу, сизыми удавами вырываясь на волю. Пересмешник пытается удержать их внутри, затолкать обратно. Я бью его по рукам. И, закуривая, присаживаюсь рядом...
  
   Сигареты почти закончились. На трупе я насчитал по меньшей мере дюжину следов от потушенных сигарет. И вот он мертв. Жаль. Хотелось посмотреть на это еще хоть десять минут...
  
   -- Дженеси, тебя там Мастер ждет, -- голос за спиной несомненно принадлежит Хазарду. С ним несколько человек, все с огромными полиэтиленовыми пакетами.
   Я киваю.
   -- У тебя сигарета есть? -- интересуюсь я.
   -- Держи.
   -- Я пошел. Уберите здесь все...
  
   Глава 14. Пустота.
   (Papa Roach "Thrown Away")

Зря ты думаешь о смерти

Я хочу найти письмо в пустом конверте

И прочесть... Тебе...

(Сплин и Би2 "Феллини")

   Я вернулся в лагерь. Там стояла тишина, мертвая и зловещая. Народ разъехался, все вернулись в свои уютные обиталища, по домам. В импровизированном городке остались только несколько гномов с Мастером во главе, Марго, Рэзор да Скельд.
   Они вчетвером сидели возле костра и негромко разговаривали. О чем шла речь я мог только догадываться. Парни из гномов споро укладывали остатки вещей в коробки и убирали мусор. Надо же, санитары леса, мать их!
   -- Ну что, Дженеси, потешил свое чувство мести? -- вопрос был явно риторический и я промолчал. Присел рядом со Скельдом и так же молча попросил сигарету.
   Слова стали для меня неким новым видом пытки. Да и не сильно-то поговоришь, когда в горле колючий и горький ком слез.
   Доминик видимо понял, что придется разговаривать со мной как с немым, и поинтересовался:
   -- Ну так что? Остаешься? Для нас все произошедшее не более чем досадная оплошность, но тебя похоже это задело. Не забивай себе голову - этим ты их все равно не вернешь...
   Я пожал плечами. Не знаю , Мастер, не знаю...
   -- Оставайся, Дженеси, -- внезапно заговорил Скельд. -- Место за тобой оставим, насчет этого не волновайся. Как Старейшина ты действительно неплох, а мне все это порядком поднадоело. Не хочу больше этих дурацких придуриваний. Пусть молодежь балуется...
   А что я теряю? Ничего. Меня ничего не держит там, а тут... Может даже появиться возможность сквитаться с Мастером и его друзьями. Ведь в сущности и они виноваты. И очень даже виноваты.
   Почему-то на ум пришлась фраза моего младшего кузена Валеры. Однажды мы с ним на пьяную голову стали обсуждать мироустройство в общем и наше государство в частности. Он тогда сказал: "Оптимальный и самый, пожалуй, реальный шанс развалить государственную систему -- залезть внутрь и там пытаться ломать"... А чем эта компания отличается от любой системы? Да ничем...
   -- Окей, я остаюсь. Мне там, в настоящем мире, делать все равно нечего. Уж лучше я тут... -- согласился я.
   И мысленно обругал себя последними словами. Ну кто же так делает? Но они, похоже, не заметили моей оплошности. Доминик кивнул.
   -- Окей. Тогда в начале августа сбор на основной базе. Позвони мне, вот визитка, -- он протянул измятый клочок бумаги. И встал. -- Тебя подкинуть до Минска?
   -- Я лучше своим ходом...
   Они с Марго ушли в лес. Рэзор молча курил, смотрел на горизонт и чего-то ждал. Скельд похлопал меня по плечу и пошел в одно из строений. Через минуту раздался рев мотора и мимо нас пронесся видавший виды мотоцикл.
   -- Я не знал... Извини, Михалыч, я ничего не знал...
   -- Врешь. Ты знал, но боялся хоть что-нибудь для нее сделать. Ты боишься Доминика, хоть и прикидываешься его другом. Ты - трус.
   Он промолчал. А мне вдруг захотелось схватить его за горло и душить, душить, душить!
   -- Прости, но я хочу жить, -- короткая фраза, но тоски в ней больше чем в любом романе. Он поднимает на меня глаза и я вижу две блестящие полоски на щеках. -- Да, я знал...
   -- Уйди или я тебя убью, -- говорю я и снова чувствую в горле комок слез.
   Рэзор взял себя в руки. Вздохнул и ушел...
   И сразу вспомнились свои слова Валере. "Попав в систему, и уж тем более залезши на самый верх, вряд ли станешь ломать эту самую систему, потому как это - все равно что сук под собой пилить".
   Черт побери, а почему нет? Не самый плохой способ суицида! Я засмеялся.
   И тогда внутри, в остатках души, засветился маленький огонек. Огонь надежды и безумия...
  

Вольный_Стрелок, 18.02.03

Оценка: 2.63*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"