-Добрый вечер уважаемые телезрители. С вами я - Алла Помфилова. В эфире программа "Открытое мнение". Сегодня в нашей студии гости из ближнего зарубежья, можно даже сказать наши соседи: Карл Загорский и Тимур Качиров, более известные как авторы "тихого референдума".
Она поворачивается к нам.
-Ребята, расскажите, как вы смогли всё это провернуть.
Мы (Я и Карл) сидим в телевизионной студии на широких кожаных креслах, камеры включены, симпатичная телеведущая с интересом смотрит на нас.
-Да мы ничего не проворачивали. - Карл пожимает плечами. - Всё само собой получилось.
-Не скромничайте. Вы действительно сделали нечто, чего ещё не было в истории. Скажите, как всё началось?
Софиты светят в глаза. Здесь много известных телеведущих, но они остаются за кадром. Я не уверен, но мне кажется, что они просто пришли посмотреть на нас.
-Хорошо, идея была наша. Но всё действительно само собой получилось. - Я примирительно поднимаю руки.
Карл улыбается в камеру и говорит:
-Расскажу с чего всё началось. Вы помните, как прошли позапрошлые выборы и те, которые были до них. Да-да: митинги и демонстрации, а потом беспорядки на центральной площади.
И мне кажется, что такая картина становится обыденной во многих государствах. Недовольство властью - это обыденность. И во что это всё выливается? Грузинская Революция роз против Шеварнадзе, Кедровая революция в Ливане против сирийской гегемонии, Тюльпановая революция в Киргизии, Оранжевая революция на Украине или в Украине, не знаю как там сейчас говорят. Последнее время их было много и скажите сколько жертв было? Что получили простые люди? Возможно лишь надежду на лучшее будущее, которая становится всё более и более призрачной.
Допустим, произошёл переворот или революция - всё равно ничего не поменяется кардинально. Любая верхушка государства те же обыкновенные люди и они думают в первую очередь о себе, а лишь потом, по специфике работы, и об остальных. Как и большинство из нас. Так что имена на табличках в правительстве поменяются, а суть останется прежней.
Ведущая поднимает брови:
-Карл, ну вы всё рисуете в чёрно-белых тонах. Всё далеко не так просто.
-Хорошо. Но согласитесь, что простой гражданин решает не так много.
Я согласно киваю головой.
-Я считаю, что государство складывается из мыслей и мнений всех людей, помимо всего прочего. А если это мнение задавить страхом?
Каждый человек в отдельности очень уязвим. Если в государстве хорошо поставлен контроль, то любого "не удобного" можно уволить с работы или отчислить с учёбы. Так что во многих странах страх расплаты заставляют людей бездействовать.
Зрачки ведущей слегка расширяются.
-Интересное мнение Карл. Мы обязательно дослушаем Вас. Но сейчас прервёмся на коротенькую рекламу.
Откуда-то раздаётся крик: "Реклама пошла".
Алла наклоняется к нам.
-Помоему, сейчас здесь зазвучат призывы к государственным переворотам. Карл, Тимур, - она поочерёдно смотрит каждому из нас в глаза, - нам этого не надо. Давайте не будем никого ни куда призывать, а просто поговорим. Хорошо?
Мы с Карлом секунду смотрим друг на друга, потом с улыбкой соглашаемся.
"До эфира тридцать секунд", раздаётся всё тот же голос.
Алла напряжена. Видно она рискует, когда в студии начинает происходить нечто подобное. Интересно, почему мы не должны слышать из наших телевизоров, нечто выбивающееся из рамок?
"Три, два, один", слышу я - значит мы снова в эфире.
Свет на ведущую. Она улыбается
- С вами снова "Открытое мнение". Напомню в нашей студии авторы "тихого референдума"... Тимур, вопрос к Вам. С чего Вы начали работу над своим... ммм, скажем так, проектом?
-А во время рекламы Алла нам сказала, что ещё чуть-чуть и тут могут зазвучать призывы к перевороту. - Не дав открыть мне рот, вмешивается Карл. - Скажем вам откровенно, дорогие телезрители, мы государственными переворотами под заказ не занимаемся и из любви к приключениям тоже.
Лицо ведущей вспыхивает, но всего на долю секунды:
-Карл, у нас тут не митинг, так что тема нашего разговора просто освещает события.
Карл нажил себе врага.
-Так и мы того же мнения, вот и пояснили заодно телезрителям. - Говорю я. - А началось всё с того, что после выборов шумиха была серьёзная, как всегда. Народ говорил о махинациях при подсчётах голосов. Многих особенно ретивых посажали в кутузку, а остальным сказали: "Выборы прошли по честному". Естественно несогласные повозмущались ещё немного, но сколотить достойное сопротивление не смогли. Пожалуй дальше беспорядков на площади они и не думали. Были уверенны, что их всех разгонят.
-Признаюсь честно, - снова вмешался Карл, - у меня возникло ощущение, что они делали всё это ради галочки. Чтобы потом сказать среди своих: "Я там был".
-Тут-то и возникло желание, хоть что-нибудь сделать. Пусть даже абсурдное. В итоге мы написали вот это письмо, - я вытащил из папки листик и показал его камере, - которое благодаря всем участникам социальных сетей, а также телефонному боту, нашло своих адресатов. Люди обычно пишут правдивые данные о себе, тем более нас интересовала только страна, а база данных телефонов... ну не секрет это давно. И даже тех, кого нельзя так найти, мы всё-таки отыскали. Всё благодаря нашему мозгу - Паше.
-Паша, большое тебе спасибо! - Карл машет рукой. - Он классно всё сделал, вот жалко только приехать сегодня не смог.
-В письме мы не просили ответа. - Конкретизирую я. - Мы лишь предложили, что это было бы неплохо обсудить на заседаниях, собраниях и прочих сходах.
-У нас есть видео, одного такого собрания. - говорит Алла. - Давайте посмотрим?
***
-Собственно говоря, на сегодня всё. Вопросы есть? - Говорит полный лысоватый мужчина.
Камера расположена так, что она охватывает всю аудиторию. Стол стоит буквой "П" и видно всех присутствующих.
Молодой парень поднимает руку.
-Я бы хотел поинтересоваться, Виктор Дмитриевич. Может кому-нибудь приходило вот это? - он демонстративно поднимает руку с листом бумаги.
-Всем пришло, Ваня. - Говорит пожилой человек сидящий напротив. - А кому не пришло, тому позвонили и прочитали на ухо.
Парень кивает, затем переводит взгляд на вмиг посерьезневшего Виктора Дмитриевича.
-И что вы по этому поводу думаете?
Начальник долго молчит, прежде чем ответить.
-Интересное предложение в знак протеста собраться и всем уехать. Нет людей - нет государства. Даже не знаю, что вам на это сказать. Звучит как фарс, но все мои знакомые действительно предупреждены, такая организация заслуживает уважения.
Но если мы сейчас бросим работу на неделю, то обязаны будем платить неустойку в размере двадцати тысяч. Однако с другой стороны так и подмывает поддаться такому всеобщему сумасшествию. С налогами творится беспредел, да и в любую минуту можно стать неугодным и потерять всё. В таком случае, чем мы рискуем?! Сколько уже таких случаев было. Такое ощущение, что мы сидим на пороховой бочке с сигаретой в зубах и думаем: "Может сходить покурить на улицу"?
-Я согласен после работать по выходным, если мы сейчас уезжаем. Причём безвозмездно. - Говорит Ваня.
-Нет, так дело не пойдёт. - Вмешивается средних лет мужчина, видимо один из начальников, около него стоит кубик с названием отдела. - Ванька, ты молод и твой энтузиазм понятен, но здесь, думаю, не уместен. Послушайте, у нас есть подчинённые - это раз. За них мы решать не вправе. Второе - у нас есть семьи. На какие деньги мы будем их кормить?! Кто об этом позаботится?! Есть хоть слово об этом в вашем письме?!
-Что-то вроде того. Там написано... - Парень одевает очки в тонкой чёрной оправе. - "Вы можете ничего не делать, но боюсь, что другого такого шанса не предвидится. Организовывать такую масштабную операцию никто больше не станет. Ситуация созданная в стране требует разрешения. Вы сами понимаете, что если сейчас вскроются все махинации и вся фиктивность стабильности в стране, то мы со скрипом ещё сможем вырулить. Но через лет десять это будет коллапс. Большинство сейчас сможет пережить спокойно увольнение и устроится на работу в другое место. Если же в стране случится кризис, то дело может дойти до голода. Именно тогда потеря работы будет приравнена к глобальной потере". Тут даже есть просьба не бросать просто так опасные производственные объекты.- Он бегло просматривает лист с двух сторон. - Мол, Родина всё-таки. Так что Вы скажете на такие слова, Игорь Петрович?
-Но можно же найти другие пути решения. - Возмущается начальник отдела. - Зачем устраивать стачки по всей стране и усугублять положение. Можно же попробовать каким-то другим способом достучаться до правительства.
Раздаётся дружный хохот.
-Ладно. - Игорь Петрович машет руками. - Я понимаю, что значит наша власть, дело дойдёт до гражданской войны а они всё равно будут цепляться за свои кресла. А вот ещё вопрос. Если мы будем единственными, кто повёлся на эту удочку? А если это такой масштабный проект, то почему ГБ-шники не контролируют всё это? Я не верю, что они не знают про всё это.
-Думаю, что всё же контролируют. - Говорит Виктор Дмитриевич и начинает нервно тереть свою лысину. - Пропустить такую массовую рассылку, да и телефонные звонки почти всем были?! Не думаю. Возможно, они уверены, что таким образом изменить положение дел в стране нельзя. Либо понимают, что через лет десять будет переворот и будут жертвы. Кто помнит августовский путч в Москве? Снайпера били по мирному населению. Оно им надо?!
Одним словом, ваше дело. Мужики, вы хоть и подчинённые, но не видите себя, как овцы. Имейте своё мнение и несите за это свой груз ответственности.
***
Машины стоят длинной вереницей от таможенного пункта. Очередь становится всё длиннее и длиннее.
-Здравствуйте, телезрители. - На экране мужчина лет тридцати. - Я, Пётр Самойлов, оператор национального телевидения. Вот решил ненадолго войти в кадр.
В поле зрения появляется женская рука и поправляет петличку прикрепленную к его куртке.
-Ань всё нормально, снимай. - Говорит он, чуть прикрыв микрофон. - В полукилометре от нас томоженный пункт. А мы в кавалькаде автомобилей, которая собирается покинуть пределы страны. Это больше похоже на массовый побег. Пойдёмте посмотрим поближе.
Видимо Пётр вышел из автомобиля и снимает сам. От горизонта до горизонта тянется длинная цепь самого разнообразного транспорта. Наверно, такого эффекта не ожидал бы самый рьяный революционер. Кое-где видны фигурки людей, видимо устали сидеть и прохаживаются туда-сюда. Эдакая длиннющая цепь никуда не двигается, она уже как несколько часов замерла на месте.
Следующий кадр Пётр делал непосредственно около таможенного пункта.
-Когда уже поедем? - кричит он выглянувшему лейтенанту.
У того завидев камеру возмущённо поднимаются брови.
-Здесь снимать нельзя. - Кричит он и направляется к Петру.
-Я оператор национального телевидения и имею на это право. - Остужает запал лейтенанта Пётр. - Да и вообще, покажите документ в котором написано, что здесь снимать запрещено.
Лейтенант подбегает и тянется к камере.
Картинка начинает трястись и затем видны только ноги.
-Какое имеете право камеру трогать? - Пётр еле сдерживает возмущение, чтобы не перейти на крик.
-Я Вам говорю молодой человек, здесь снимать запрещено.
Пётр деланно смеётся.
-Покажите документ, где это написано.
Голос лейтенанта едва не срывается на визг.
-Вам что не достаточно того, что Вам это говорит человек при исполнении?
-Демократия, блин. Здесь люди в погонах не знают законов.
Из здания таможенного пункта выглядывает майор.
-Воронин, что там у тебя?
Слышно как Пётр ругается себе под нос, затем переворачивает камеру и выключает.
***
На вокзале толпа. Люди уезжают во всех направлениях. Огромные очереди за билетами тянуться от самого входа. Однако нет никакой спешки. Все ждут своих поездов и вполне вежливы друг с другом. Милиция в недоумении снуёт туда-сюда. Ларьки и кафе закрыты и многие устраивают перекус, расстелив газетки на больших сумках.
Недалеко от вокзала, вынырнув со станции метро, вдоль дороги идёт человек в чёрном костюме. Он переходит на другую сторону улицы и заходит в вокзал. Его походка по-строевому ровная, осанка выдаёт военного человека. Люди нехотя расступаются и пропускают его к дверям администрации.
Через несколько минут с перрона отправляется состав и медленно начинает набирать скорость. Ему вдогонку звучит из громкоговорителя: "Уважаемые пассажиры. Все перевозки задерживаются на неопределённый срок в связи с возможностью теракта. Администрация приносит свои извинения за причиненные неудобства".
В вокзале поднимается шум, и люди лавиной устремляются к выходу. Образуется давка, милиция, как может, пытается это безумие контролировать. На открытый ярус второго этажа выходит пожилой майор и в рупор говорит: "Без паники. Это ложная тревога. Всего лишь чьё-то баловство. Не устраивайте давки".
Толпа несколько успокаивается и перестаёт так рьяно проталкиваться в двери. Давка ослабевает, а к майору в это время подходит тот самый человек в костюме. Издалека видно, как он показывает ему какой-то документ и начинает говорить слегка наклонившись к его уху. Майор вытягивается струной и молча слушает до боли сжав кулаки.
Рядом находится автовокзал и ситуация на нём повторяется один в один десятью минутами позже. Людей там поменьше и через пять минут он пуст.
Все толпятся на улице в растерянности. Вскоре напротив них останавливается какой-то автобус. Из него выходит полный усатый мужчина в засаленном комбинезоне. Чего-то говорит, затем машет рукой. Видимо приглашает попутчиков. От толпы отделяется несколько человек и садятся в автобус.
Люди ещё какое-то время стоят переминаясь с ноги на ногу, а затем начинают расходиться. Многих продолжают подбирать попутки. Вскоре площадь перед вокзалом пустеет.
***
Алла улыбается нам.
-Только что вы увидели, как всё происходило. Мы старались быть объективными при подборе сюжетов. - Она поправляет очки. - Карл, Вы так себе представляли развитие событий?
-Интересная подборка видеоряда. - Говорит он. - И я, и Тимур уже говорили, что мы не особо рассчитывали на такую массовую поддержку. Мы больше рассчитывали заставить задуматься людей.
-Если вы против кого-то, - вмешиваюсь я, - то не обязательно идти на площадь, переворачивать машины, бить витрины. Можно другими способами привлечь внимание. Мы придумали вот такой театральный способ.
-Почему вы называете его театральным? - Алла склонила голову набок и внимательно слушает.
-А вот вы представьте себе такую картину. Театр. В зале собралось много зрителей. Свет тухнет и начинается действие. Начало: как-то грустно и совсем не интересно. Кто-то кричит из зала: "За что я платил деньги"? А со сцены ему в тот же миг: "Заткнись"? Через минуту появляются охранники и выводят особо смелого зрителя. Зал притихает и продолжает смотреть.
Антракт. Люди тихонько возмущаются между собой, но всё равно возвращаются в зал. Действие продолжается. Всё представление становится ещё более возмутительным, а актёры теперь даже не пытаются играть. Вот так, как получиться, так и есть.
И так до действия пятого. Пока всех в конец не достанет это.
Светят софиты, люди на сцене лениво снуют туда-сюда. И в зале вдруг все поднимаются и выходить. Через минуту актёры останавливаются и в недоумении смотрят на пустые ряды сидений.
Для кого всё это, если нет зрителей?!
-Вот значит как. Все встали и вышли из зала?! - Алла улыбается. - Что ж всё это кажется очень похожим на утопию. Но ваш план сработал. Правда стране это многого стоило. Один экономический кризис чего стоит.
-С одной стороны это так. - Я скрещиваю пальцы рук и смотрю на них. - Но если проблемы государства не решаются, а только накапливаются. То всё это начинает напоминать нарыв. Чем дольше - тем хуже. Так что я думаю, мы скорее помогли, чем навредили.
-Так как вы считаете, этот план сработал именно так, как вы хотели?
Карл ёрзает на стуле и бросает взгляд из стороны в сторону. Я вытягиваю ноги под журнальным столиком.
-У вас должны быть припасены ещё пару тройку видеосюжетов по событиям на нашей с Карлом Родине. Интересно же увидеть, как всё это происходит на ваших экранах. Давайте вначале посмотрим и я обязательно отвечу на Ваш вопрос Алла.
***
-Ты снимаешь, Андрей? - девушка с испугом смотрит в камеру.
Кто-то за кадром заикаясь говорит: "Да-да".
Съёмка ведётся с заднего сидения автомобиля и, судя по всему, в машине три человека. Девушка показывает пальцем куда-то за лобовое стекло. Они едут с горки и всё видно на километры вокруг. По левую сторону от машины небольшая лесополоса, справа - поле. Далеко впереди на перекрёстке стоят какие-то большие автомобили. Скорее так кажется, слишком далеко и на экране видно только какие-то мутные очертания.
-И что они нам сделают? - усмехается сидящий за рулём.
Изображение начинает увеличиваться и становится видно - на перекрёстке стоят несколько грузовиков и самый настоящий БТР. Видно, как солдатики снуют туда-сюда, раскладывая что-то на дороге. Уже остановилось несколько автомобилей и, водители, ругаясь, машут руками.
-Паша, это уже не смешно. Может ну его к чёрту.
-Да ладно. Ну что может произойти. Стрелять будут?! Да брось ты. Сейчас будем долго и нудно ругаться. Вот и всё. Андрюха, прибереги батарею для более содержательных кадров.
***
-Генерал, да ты вообще придурок. - Кричит какой-то мужик, наполовину высунувшись из окна гелендвагена. - Какое ты вообще имеешь право?
Машины сбились в длинную колонну перед импровизированным блокпостом. Но не все водители потеряли надежду проехать и продолжают ругаться с военными. Что удивительно, главой блокпоста действительно является генерал и видимо твердолобый. Есть такой особый тип людей, уж не знаю, кто их в детстве обидел, но если они что-то втемяшат себе в голову, то по-хорошему их никак не повернёшь. Они настолько упёртые, что, кажется, для них вообще не существует другого мнения, кроме собственного.
Генерал никого не соглашается пропускать. Говорит, что все остальные дороги уже блокированы и единственным путём к отступлению является возвращение домой, и заодно несёт какую-то пропагандистскую чушь про долг перед отечеством.
Видимо снимает всё тот же Андрей. Он вышел из машины и, прислонившись к двери, смотрит через объектив, то на генерала, который сидит на броне БТР-а, то на бизнесмена в его джипе.
-Я сейчас по полю тебя объеду, а потом вернусь с твоими прихлебателями, только постарше званием! Они тебя так нагнут, что ты забудешь про то, как заниматься самоуправством. Бандит-на.
-Я ещё раз повторяю. - Продолжает давно начатую песню генерал. - У меня приказ. Будете сопротивляться, то...
Повисает тишина.
-То стрелять что-ли будешь? - С нервным смешком кричит ему бизнесмен. - Да пошёл ты.
Он хлопает дверью, заводится и съезжает в кювет. Джип прыгает на кочках но упрямо ползёт вперёд. Внезапно начинает грохотать пулемет БТР-а .От выстрелов Андрей приседает и на мгновение вид гелендвагена скрывается за крышей машины. Трассеры проходят в метрах трёх от цели, но джип всё равно останавливается. Из-за руля выпрыгивает побелевший бизнесмен. Он молча смотрит на боевую машину испуганными глазами. Тишина длится до того момента пока где-то вдалеке не раздаётся вой сирены.
Это по встречной полосе на большой скорости летит джип чёрного цвета. Сверкают сигнальные огни.
Бледный хозяин гелендвагена молча сверлит взглядом броню БТР-а, остальные недовольные притихли и попрятались в своих машинах.
Люди из чёрной машины предъявляют документы генералу и что-то долго рассказывают ему. Тот меняется в лице, изредка кивает. Затем отдаёт приказ и блокпост исчезает через две минуты. Все проблемы заканчиваются также внезапно, как и начались. Лишь испуганный бизнесмен ещё долго не шевелясь сидит около колеса своей машины.
***
-Город за считанные часы, как будто вымер. - Начинает свой репортаж девушка стоящая посередине проспекта. - Закрыты магазины, парализовано движение общественного транспорта. Такая картина навивает на мысли о конце света. Людей на улицах почти нет.
В городе участились кражи и можно слышать даже сейчас, как где-то вдалеке звенит сигнализация. Сотрудники охраны правопорядка переведены на военное положение. Однако никакой официальной реакции от властей на события такого массового бегства не поступило.
В следующем кадре полиэтиленовый пакетик под слабыми дуновениями ветра, медленно пересекает проспект. Затем в центре внимания возникает пустой парк, аттракционы замерли и многочисленные карусели пугают своей недвижимостью.
-Аэропорт продолжает работать, но никто не въезжает в город и не возвращается назад. Люди лишь пересаживаются с рейса на рейс и удивлённо смотрят через окна зала ожидания на опустевший город. - Рассказывает всё та же корреспондентка. - В городе продолжают свою работу лишь несколько заводов, таким образом, производство остановлено почти повсеместно. Дороги пусты, как впрочем, и стоянки. Уже вечереет и только лишь по бокам дорог зажигаются фонари. Дома стоят с неприветливо потухшими окнами.
Всё, ради чего мы так долго и кропотливо трудились, что отстаивали порой ценой жизни сейчас стоит ненужное и покинутое. Что же будет с этой страной? Кажется, будто государство в течение одного дня прекратило своё существование.
***
-Вы уезжаете из страны, так?! Чего вы добиваетесь этим протестом? - Девушка протягивает микрофон в сторону молодого мужчины. Они стоят на обочине дороги и за их спиной проносятся автомобили.
-Хотелось бы, чтобы права человека стали основным законом. Ими не должна манипулировать власть.
-Как бы Вы исправили ситуацию а стране?
-Думаю, поменял бы правительство и президента.
Девушка кивает головой.
-А на кого поменяли бы?
Мужчина несколько смущается и отводит глаза.
-Ну не знаю. Надо провести голосование.
-Вы действительно думаете, что сейчас получиться найти хорошего кандидата.
-Не знаю, но менять всё это безобразие надо ведь.
В следующем сюжете корреспондент подходит к небольшому автобусу и берёт интервью у пожилой женщины.
-Как Вы считаете, такая вот мирная революция закончится успешно?
-Безусловно. - Торопливо кивает женщина. - Я уже слышала, что народные кандидаты выдвинули свои требования.
-По Вашему мнению президент сложит свои полномочия?
-У него не остаётся шансов.
-Вы сказали - народные кандидаты. Может Вы смогли бы назвать фамилии?
-Нет, пока что это всё на уровне слухов. Но думаю они не безосновательны.
-Каким должен быть новый президент по Вашему мнению.
Женщина на секунду задумывается.
-Он должен быть в первую очередь волевым человеком. Сильным... Ну и симпатичным, куда ж без этого. - Хихикает она. - Одним словом, он должен быть хозяином. Так чтобы, как сказал так и было.
-А с нынешним президентом было не так?
Пожилая дама прижимает руки к губам.
-Ой ну не настолько же.
***
-Так Вы достигли того чего хотели? - Алла пристально смотрит на нас.
Я без зазрения совести чешу затылок, тем самым показывая насколько я неуверен в том, что мы натворили.
-Понимаете Алла... Понимаете уважаемые телезрители, мы не преследовали какие-то свои личные цели. Мы просто организовали то, что и так уже давно должно было произойти в той или иной форме.
И я думаю, что мы всё-таки всё сделали правильно. Но всегда есть одно "но". Не важно каким образом будет меняться политический строй, самое важное как мы видим наше будущее.
Спроси у любого в нашей стране, против чего он. Он скажет не задумываясь. Спроси у него - а за что ты, как ты видишь будущее нашей страны? И, боюсь, ответа можно не дождаться.
-Мы не скидываем с себя ответственности за организацию, - вмешивается Карл, - но нам хотелось бы, чтобы люди задумались для чего всё это было.
В первую очередь перестаньте быть овцами и живите, как люди. Принимайте решения и несите за них ответственность. Делайте что-то, а не просто сотрясайте воздух.
У нас уже не одно поколение людей занимается пусканием пыли в глаза, так прекратите эту традицию и начните с себя. Я думаю большое количество людей, верящих друг другу, способны работать вместе и могут много достичь.
-Боюсь, Алла, - я смотрю ей в глаза, - что всё это только лишь утопия. И вероятнее всего ничего не изменится. Все просто не знают, как жить по другому. Однако, я надеюсь, что люди не перестанут стремится изменить всё к лучшему.