- Изик! В конце-то концов, ты достанешь банку с огурцами? Cколько повторять можно? Новый год скоро и они бы нам пригодились. Никуда твой хоккей не денется. А я бы рассольник начала готовить.
Достать огурцы было не проблемой. Но ЦСКА "давил' наших отчаянно. Не менее отчаянно наши защищали свои ворота, однако чувствовалось - из последних сил. Гол назревал. И это могло произойти каждую секунду.
- Ну, Тамара! Сейчас достану. Ещё чуть и... О, Чёрт! Сильницкий - молодец! Принял шайбу на грудь... Выбрасывай! Выбрасывай! Что ты "финты" крутишь у самых ворот?!...
- Изик, я в холодильнике перебрала. Мне огурцы нужны немедля. Или без рассольника оставлю. Будешь бульон хлебать.
- О, чёрт! Иду, иду, не ной. Всё! Выбросили шайбу к противнику... Так, что ты говоришь? Что тебе достать? Откуда?
- Огурцы. Банку. Ту, что за балконной дверью стоит.
- А-а-а. Это мы мигом, - "расстегнув" шпингалеты Изик потянул дверь на себя.
'Вот, блин, не открывается. Примёрзла что ли? Ножом попробовать, или стамеской?... Нет - накладка мешает. Что тогда?'
Звон стекла раздался под дружный вой зрителей стадиона и крик комментатора:
- Го-о-о-л!!
Изик бросился к телевизору, но было уже поздно:
- Всё! Наши проиграли. А ведь могли бы, по разнице пропущенных шайб, и сохранить лидерство за собой. Если бы не эта пропущенная шайба.
- Что случилось, что?! - вскричала с полным ужаса лицом вбежавшая с кухни Тамара.
- Да, наши продули из-за твоих огурцов. Будь они неладны. А ещё я стекло разбил.
- Ну и что теперь? Ночью до 30-ти мороза обещают. И ветрище в нашу сторону дует.
- Ладно, не горюй. Завтра Ваське позвоню - будет тебе стекло. А за ночь не околеем.
Изик работал ГИПом (главный инженер проекта) в институте "ПроектСтальКонструкции". Когда-то они с Васькой заканчивали один институт. Но Васька пошёл по "производственной линии" и уже дослужился до начальника участка. Обратиться к нему было не зазорным.
- Алё! Василия Никанорыча будьте любезны. (пауза) Василий, привет! Это Изик. Слушай, выручай - мне стекло нужно в балконную дверь. Выручишь?... Размеры?... Записывай. К вечеру говоришь? Хорошо, зайду после работы.
Стекло было не тяжёлое, но крупногабаритное. Ветер порывами так и хотел переломить его попoлам. Пришлось идти боком. Стало полегче, но гололёд... Гололёд каждую секунду мог вынести свой приговор и стеклу, и его хозяину.
До дома было идти три остановки. Соблюдая все предосторожности, Изик вошёл в подъезд и только тогда почувствовал, как он взмок, несмотря на лютую стужу на улице.
Лифт не работал.
- Бог с ним. Теперь я дома, - подумал Изик и неуклюже, боком, стал подниматься на пятый этаж.
'Вот и последний пролёт. Ага, Тамара вышла - молодец. А то ищи ключи по карманам... Улыбается.'
Хрясть!!! Стекло рассыпалось прямо в руках.
- Как же так?!... И как же я не заметил? Проклятый ригель. Он же чуть ниже ступенЕй...
-Алё! Доброе утро, девушка! А можно Василия Никанорыча?... Вась, здравствуй...
По лестнице Изик поднимался, вертя головой во все стороны. Абы только не задеть стеклом какой-либо уступ лестничных маршей.
- Ну, хвала Всевышнему! Донёс. Давай раздевайся, мой руки и садись обедать. Я рассольник приготовила, - встретила его на площадке Тамара.
Осторожно прислонив стекло к стенке, выполнив все указания жены по части гигиены, Изик сел за кухонный стол.
Дверь в прихожей распахнулась громоподобно. В квартиру ворвался сын. Крича на ходу о том, что он проголодался, стал сбрасывать с себя одежду. Куда шапка, куда пальто... валенок,, летящий как из пращи, угодил в стекло. Вмиг квартира наполнилась тишиной и необъятным горем.
- Доброе утро! О, Василий, - это ты? С наступающим Новым годом тебя. Ну, как жена? Как дети?... Привет им от меня. Ты то сам как - здоров?... А, что стекло... Стеклу "кирдык" пришёл. Но до дома я его донёс. Не так как в прошлый раз... Ну, спасибо тебе... Да, да - после работы... У тебя, "как из ружья"...
Обедать Изик не стал. Не раздеваясь прошёл в спальню и положив стекло на диван, широко расставив руки, вышел в коридор. Это был его последний шанс. Чтобы, не дай Бог, ничего не случилось, отправил и жену и сына к соседям:
-Придёте, когда я позову.
Запершись в спальне, чуть дыша, приставил стекло к дверному проёму:
'Тики-в-так! Васька не подвёл...
Так - теперь штапики и гвоздочки... Ой, как здорово получается. Ну, теперь-то Тамара останется довольной. Так - последняя штапка, последний гвоздок...
-О! Мама-мио!!... Ну чем я Бога прогневил?!'
Чуть не плача Изик сел на стул и глядел на лопнувшее пополам стекло. Тихо вошла Тамара.
- Да, ладно, Изик, не расстраивайся. Не дует и ладно. А здесь я штору тёмную повешу...
Сверкая глазами, издавая утробный рык, и скрипя зубами, Изик сорвался со стула и, как был в одной рубашке, выскочил на улицу.
Мастерская "Стекло на вырез" находилась в доме напротив. Успел он под самое закрытие. Мастер-стеклорез вырезАл стекло поглядывая на Изика с испугом.
Прошёл Новый год, зима, весна. Мы стояли с Изиком на балконе и курили:
- И вот, смотри! До сих пор стоит это стекло треклятлое. Стоит! Меня не будет, а оно стоять будет. В веках будет стоять, в память о хитрожопости нашей. В назидание нам и нашим потомкам!