Сколько помню Славика Старокожева, он всегда носил очки в роговой оправе, был заносчив и всем недоволен. Делал всё медленно. Дразнили его "тормозом", называли "мутным". Но не был Славик ни мутным, ни тормозом. И не издевался он ни над кем. Такой уж он был от рождения. Врагу дом не подожжёт, но и за другом в пожар не полезет. Да и не имел он ни друзей, ни врагов, ему и одному жилось неплохо.
Однажды взяли его на рыбалку взрослые ребята и за костерком, наслушавшись мужских историй о победах над слабым полом и хлебнув, возможно, в первый раз водочки, он разоткровенничался. Все рассказывают и ему захотелось. Славику дали слово и он начал немудрёный рассказ.
- Книжный мальчик, очкарик, я мечтал, как и все вы, о женщинах, но не мог до них добраться, - говорил Старокожев. - И подвернулся удобный случай. Был я на свадьбе у двоюродного брата Николая и приметил взрослую красавицу блондинку, в красном платье и туфлях на высоких каблуках. Так получилось, что именно эту подвыпившую женщину мне поручили проводить до дома. Лето, жаркая ночь. Идём мы по улице одни, и я не знаю, как заговорить с ней, с чего начать. А она, видя, что я молчу, принялась меня унижать. "Ты, мальчишка, сопляк-молокосос, что ты увязался за мной?", - кричала она на всю улицу. - "Тебе ничего не обломится. Да если б я и согласилась, то ты не знаешь, с какой стороны подойти". Долго я слушал её оскорбления и наконец, не выдержал и дал ей оплеуху. Она замолкла. А когда опомнилась, я приглушённым голосом сказал, что совсем не тот, за кого она меня принимает. На самом деле я "плохой мальчик". И обняв её за талию, стал ей врать, пересказывая прочитанную книгу. Но рассказывал историю так, словно всё это происходило не с героем приключенческого романа, а со мной. Как пошёл чесать языком, она только уши развесила. Опасался, что грубое враньё будет тотчас раскрыто. Так как рассказывал я жизнь человека, долго пожившего. Но оказалось, если женщина выпьет, то не верит глазам своим и охотно воспринимает любое враньё. Отпирая дверь в квартиру и восхищённо взирая на меня, она лишь поинтересовалась:
- С какого ж ты года?
- Не переживай, старый конь борозды не испортит, - ответил я ей скабрёзностью, которая окончательно разрушила стену, отделявшую нас друг от друга. Я добился своего, она сделалась ко мне благосклонна. Я провёл с ней умопомрачительную ночь. Так сказать, воспользовался случаем.
Утром, в постели, она довольная мне на ушко прошептала:
- А у старого коня, оказывается ещё много молодого задора.
- Дурак, - перебил Славика парень в тельняшке. - Это не ты. А она воспользовалась тобой, дав тебе возможность наврать с три короба и тем самым обрести в себе силы и мужество для овладения ею.
- Чего считаться, - снисходительно ответил ему Старокожев, - мы оба не остались в накладе.
- Знаешь, а ведь никакой бабы у тебя не было, - обняв рассказчика за плечи, миролюбиво сказал ему старик Агей Ильич, - ты продолжаешь пересказывать нам прочитанный роман. Но не отчаивайся, Славка, всё у тебя ещё впереди.