Лето, жара, воскресный день. В квартире пятиэтажного, блочного дома так веселятся жильцы, что слышно на улице. В большой комнате, за огромным овальным столом, накрытым белой скатертью и уставленным закусками и выпивкой, гуляет шумная компания. Старший по дому, Калина Иванович Каркадинов, хозяин квартиры, празднует своё шестидесятилетие. Он сидит в летнем костюме бежевого цвета, белой рубашке и галстуке. На голове у него венок из лавровых веток, кое-как сооружённый. По правую руку от него сидят супруги Сухотины. Очень старый муж Денис Демьянович и не очень молодая жена Роза. Старик Сухотин, безволосый, скуластый, наряженный в синюю клетчатую байковую рубашку и чёрные сатиновые тренировочные штаны. Роза Сухотина в вишнёвом лёгком платье без нижнего белья. Весела, купается в мужском внимании. Беспрестанно хохочет и кокетничает. Рядом с Сухотиными Богдан Безобразов. Длинноволосый, худой как жердь, пятидесятилетний мужчина с хриплым, неприятным голосом. Безобразов сидит за столом с голым торсом, демонстрируя всем свою впалую, безволосую грудь и руки-палочки. Рядом с ним, навалившись женской грудью на стол, восседает сверстник Безобразова, Анатолий Аладьин. Добродушный толстяк с лицом ребёнка. Аладьин в белой футболке с изображением Винни Пуха и красных, сильно заношенных шортах, необъятного размера.
К компании присоединился новый гость. Юбиляр, не вставая из-за стола, его представил:
- С большим удовольствием рекомендую вам нового жильца нашего дома. Спартак Сократович Сарычев, проживает в первом подъезде, в восьмой квартире, которую некогда занимал небезызвестный вам Гоша Савельев. Оставивший сей мир из-за чрезмерного употребления спиртопродуктов сомнительного качества. Спартак Сократович работает инженером по технике безопасности на Фабрике мягких игрушек. Я ничего не перепутал? Ну, вот и хорошо. Усаживайся рядом с нашей единственной дамой. Накладывай себе в тарелку, что душа пожелает. Роза тебе поможет. Бери хлеб. Чувствуй себя, как дома.
Спартак Сократович Сарычев резко выделялся из всей этой пьяной, бесшабашной, компании своим опрятным видом и подчёркнуто вежливым обращением. Он был красив, от него пахло дорогим одеколоном. Подстриженный, чистый, словно только что из ванной. Одет в белую рубашку с короткими рукавами и брюки шоколадного цвета. Спартак Сократович осторожно положил в свою тарелку ложечку салата, зацепил вилкой шпротину из жестяной банки и деликатно, но наотрез отказался от предложенной хозяином дома рюмки.
Не дожидаясь приглашения к беседе, инженер по технике безопасности, стал с особой нежностью рассказывать о своей семье.
- Мой сынок, Антоша, милое создание, сегодня меня похвалил. Говорит: "Папочка, как хорошо, как тихо у нас дома. Ведь ты уже целый месяц не пьёшь. Я тобой горжусь! Ты самый сильный, самый волевой человек!", - произнёс дрожащим от слёз голосом Сарычев и обратился к сидящим за столом с просьбой. - Не предлагайте мне выпить, дорогие мои. Не могу я сына подвести. Вчера я ходил на лекцию профессора Сибирского гуманитарно-экологического института, Владимира Георгиевича Жданова. Он живёт и работает в Новосибирском Академгородке, а к нам приехал рассказать о том, что из себя представляют такие продукты, как пиво, вино и сигареты. Насколько они необходимы человеку.
- И что же, Сократыч, тебе рассказал профессор? - с аппетитом закусывая выпитую водку зелёным луком, поинтересовался Каркадинов.
- На самом деле пиво, вино и водка, - никакие не продукты, - убеждённо стал излагать инженер по технике безопасности. - Это самые опаснейшие на земле наркотики, которые кроме горя и слёз, ничего человеку не приносят. Дело в том, что в состав пива, вина и водки входит алкоголь, этиловый спирт. Це два, аш пять, о аш. Это изучают в средней школе, но в школе не говорят, что алкоголь является наркотическим смертельным ядом. Его смертельная доза больше восьми грамм на килограмм веса. И если человек весит семьдесят килограмм и дать ему пятьсот грамм спирта - он от этого яда умрёт. Этот яд является наркотиком и его наркозная доза - четыре тире шесть грамм на килограмм веса. И медицина триста лет использовала алкоголь как наркотик, при операциях. Почему отказались в медицине от алкоголя, как от наркотика? У него очень узкое наркотическое применение. Некоторые пьют-пьют, обезболивание не наступает, а наступает сразу летальный исход. Все знакомы с этим ядом, но мало кто знает, как его делают. В древние времена люди научились получать алкоголь следующим образом. Они брали сосуд, наливали туда виноградный сок и запускали в этот виноградный сок, состоящий из воды, сахара и ферментов, дрожжевые бактерии. А дрожжи - они очень большие сладкоежки. Под микроскопом видно, как эти бактерии поедают сахар, а сзади, из-под хвоста, из клоаки, у них как раз и выходит этиловый спирт. Таким образом, алкоголь есть не что иное, как моча дрожжевых бактерий. По-научному это называется экскременты. И вот, эти бактерии пожирают сахар, мочатся мочой. И когда концентрация мочи в сосуде достигает одиннадцати процентов, в собственном дерьме они захлёбываются и подыхают. Если это пойло тут же разливают по бутылкам, то называется оно "вино сухое, ординарное". А если два года отстаивают, отцеживают подохшие трупики бактерий и сливают только их мочу с остатками сока, то это пойло называется "вино сухое, марочное". Стоит оно в два раза дороже, имеет медали. Сбывается намного успешнее. Молодые девушки и женщины любят шампанское. А вот как делают шампанское? Берут специальную зелёную толстостенную бутылку и заливают в неё букет виноградных соков, пяти разных сортов. Причём от их соотношения получают шампанское: сухое, полусухое, сладкое, полусладкое и брют. Заливают соки, запускают дрожжи. И временно бутылку забивают специальной деревянной пробкой. И хранятся эти бутылки в горах, в вырытых штольнях. По стенам штолен высверлены отверстия для бутылок. Новый урожай разливают по бутылкам, завозят и в эти дырки раскладывают. Штольню закрывают, опечатывают. Круглый год температура в штольне плюс четырнадцать градусов. Зимой, летом, - не меняется. И два года в полной темноте и покое дрожжевые бактерии перерабатывают сахар в этиловый спирт. И когда, через два года, процесс уже подходит к концу, работники винзавода открывают нужную штольню и закатывают туда мощный прожектор. И врубают яркий, сильный свет. От неожиданности и страха дрожжевые бактерии прохватывает понос. И они от этого страха и поноса дохнут. Но прежде чем подохнуть, они от страха ещё и газуют в бутылку. Газов напускают. И почему-то пьяницы больше всего в шампанском ценят как раз вот эти самые газы. Как он, пьяница, хлебнёт шампанского, как они ему в нос шибанут. Ну, совсем ему от этого хорошо. Нет в человеческом организме ни одного органа, который бы не разрушался алкогольным ядом. Но самые сильные изменения наступают в головном мозге. Разрушается кора головного мозга. Спирт всасывается в кровь, повреждает, склеивает эритроциты. Эти склейки с кровотоком идут в мозг, закупоривают клетки мозга. Клетки мозга начинают кислородно голодать и в массовом количестве погибать. Нормальная работа коры головного мозга нарушается и человек дуреет. Причём процесс алкогольного одурения у разных людей протекает по-разному. У одних в первую очередь разрушается затылочная часть, вестибулярный аппарат. Этих болтает из стороны в сторону. У других разрушается теменной, так называемый "нравственный центр". Про таких говорят: "Это он пьяный сделал. Трезвый бы - никогда". Тут всё понятно, человек под воздействием алкоголя становится сумасшедшим. У него клетки, контролирующие поведение, убиваются алкоголем. У третьих разрушается память. Наутро пьяница не может вспомнить, где был накануне, что делал, с кем пил.
- Ну что? Всё правильно! Всё по делу говорит твой профессор. Ты сам-то не тараторь, без передыха. Покушай, отдохни, расслабься. Скажи, ты пить с нами будешь? - уточнил Калина Иванович, разливая водку из бутылки по рюмкам.
- Нет. Я же предупреждал, что мне не надо предлагать. Как я буду смотреть в глаза своему сыну? Он так верит в меня. Так надеется на то, что отец у него не тряпка.
- Тогда ты на нас не смотри, - застенчиво произнёс Каркадинов, - Мы, с твоего позволения, жахнем по маленькой.
- Конечно-конечно, я всей душой с вами.
- Сократыч, не скучай. Рассказывай о том, что твой профессор поведал о вреде курения, - опростав очередную рюмку, разрешил Калина Иванович.
- В состав табачного дыма входит сто девяносто шесть ядовитых компонентов, - с готовностью стал просвещать Спартак Сократович. - Это никотин, аммиак, сероводород, угарный газ, канцерогенные вещества, смолы, дёготь и так далее. Причём четырнадцать из этих ста девяносто шести являются наркотиками. И люди, которые сосут ядовитый табачный дым, являются табачными наркоманами. И когда этот дым, через лёгкие попадает в кровь, то в крови он разрушает витамин "А". А витамин "А", - это витамин роста и хорошего зрения.
- Какой делаем из этого вывод? - с удовольствием закуривая после выпитой рюмки сигарету, поинтересовался юбиляр.
- А вывод такой. Алкоголь плюс табак, - это быстрая и верная смерть. Табак резко усиливает разрушительное действие алкоголя. А алкоголь во много раз усиливает ядовитое действие табака. Алкоголь и табак - оружие массового уничтожения не только отдельных людей, но и целых народов.
- Так он что, предлагает в государстве сухой закон ввести?
- Да, сухой закон. Профессор считает, что это единственное, что нас спасёт.
- Разве он не знает, что запретительные меры ничего хорошего не дают? И ничего запретить нельзя?
- Ему часто эти вопросы задают. Отвечает профессор на них так. Давайте отменим тогда Уголовный кодекс. Раз запретительные меры ничего хорошего не дают. Хочется кому-то убивать, грабить, насиловать, - пусть идёт и делает это. Зачем же мы всё это запрещаем? Ведь убийце, грабителю и насильнику от запрета ещё сильнее всего этого захочется. Общество - это и есть запреты, которые оно на себя налагает, соблюдает. А за нарушение некоторых запретов - жестоко наказывает. Вплоть до того, что даже жизни лишает. Общество не может жить без запретов.
- Всё правильно Сократыч, ты говоришь. Но взгляни на Богдана. Длинноволосого красавца, стройного, как стебель, когда-то имевшего бас не хуже шаляпинского. Когда он был молод и счастлив в браке, полон хозяйственных забот... Когда голова его была забита мыслями о будущем семьи... До водки ли ему было? Нет! Но сейчас, когда дети выросли, когда жена состарилась и подурнела. Когда сам он переболел постыдной болезнью, подцепив её от беспутной соседки, недавно уехавшей в Америку и теперь там заражающей местных обывателей. Когда отец с матерью у Безобразова умерли, а к вере в Бога он не пришёл... Ответь мне, чем ему жить? Согласись, в данный момент, водка его примиряет с действительностью. Вот сидит, его друг Аладьин Анатолий, добродушный толстяк с лицом наивного ребёнка. В юности он имел проблемы с женщинами. Мы от тебя ничего не скрываем. Все эти ребята выросли на моих глазах. Толя вскапывал огород прохвосту-психиатру, носившему характерную фамилию Поганёнок. Обещавшему за вскапывание познакомить его с женщинами. А потом психиатр, взяв у Аладьина денег взаймы, удрал в неизвестном направлении, а Толя совершил очередную глупость - женился на Замятневой Злате. Стерве, которая на глазах у всех нас мучила его долгие годы. Угробила его родителей из-за квартиры, поссорила с роднёй. Сама, эта Злата, была малахольная. Всё время ходила с наушниками в ушах и поглощала таблетки днём и ночью в неограниченных количествах. Видимо, благодаря таблеткам хотела жить вечно. Переходила улицу в неположенном месте и погибла под колёсами автомобиля. Растерянный водитель оправдывался: "Я ей сигналю, врезал по тормозам, а она идёт, словно глухая". Очевидцы случившегося подтверждали слова шофёра, сделавшего Аладьина вдовцом. Как ему, после всего этого, не пить? Ребята уже не молоды, сил бороться с жизненными невзгодами у них нет. Книг они не читают, ничем не интересуются. Не сумели в юности одолеть свою косность и противостоять оболваниванию. Неужели сейчас у них силы найдутся? Они тихо пьют, тихо смотрят телевизор, по которому выступают новые оболваниватели. Новые хари ничем не лучше старых. Как тут не запить? Пьют. Я стараюсь, как могу, скрасить их досуг. Следить, чтобы не пили без закуски. Мы даже хором песни поём. Знал ты об этом? А как же. "Чёрный ворон", "Не для меня", "Да, я колхозница - не отрекаюся". Когда сильно напьёмся и разберёт, мы даже "Прощание Славянки" хором затягиваем. Прохожие останавливаются под балконом. Кто-то тихо плачет. А кто-то и подпевает, таким образом солидаризируясь с нами. А как же! Жизнь такая штука. А тот, кто забросил нашу компанию - трезвенником не стал. Я имею в виду Губастого Кестентина. Пьёт один, вчёрную. Всю мебель уже вынес из квартиры. Бог ему судья.
Каждый присутствующий за столом захотел оправдаться перед инженером по технике безопасности, обличающим пьянство, как смертельный порок.
- Когда меня ребёнком привезли на ВДНХ, я поразился всей этой красоте, - с жаром захрипел Безобразов. - Павильёны-дворцы, фонтаны, простор. Голубые ели, площади, широкие пешеходные дороги без ям и выбоин. Думаю, почему же для людей строят землянки, бараки и лачуги? Почему мы, при всей этой красоте, понятной для руководства, продолжаем жить в коммуналках с баками для пищевых отходов, стоящих на лестничных площадках?
- Хватит ругать Советскую власть, сейчас стало намного хуже, - перебил Богдана старик Сухотин, - Послушайте человека, прожившего без малого век и почти что лежащего на смертном одре. Дело говорит инженер Сарычев. Воздержитесь вы от пьянства и необузданных страстей.
- Легко тебе, жизнь прожившему, учить молодых воздержанию, - со страстью выкрикнул Аладьин, - А у меня от одного взгляда на твою жену Розу, сердце заходится и руки начинают дрожать. Не обижайся, Демьяныч. Пойми меня, как мужик мужика.
- Но постой, Толя, она же моя жена!
- Ну, какой ты, между нами, ей муж? Ты на себя в зеркало посмотри. Ты давно уже не мужик, а сплошное недоразумение.
- У Розы спроси, какой я мужик, - рассердился Сухотин. - Она тебе скажет. Может, тогда поймёшь, почему она со мной, а не с тобой.
- Ну, ты сам, Спартак, всё видишь и понимаешь, - держа налитую рюмку в руке, и кивая на Дениса Демьяновича, зашептала Роза, которой тоже хотелось о себе рассказать. - Старик, он и есть старик. Ничему не удивляется, ничему не радуется, всего боится, на всё жалуется и постоянно ворчит. Знаешь, как наша жизнь устроена? Вышла я замуж, родила детей. Родила не от Дениса Демьяновича, от другого мужчины. Дети были маленькие, беззащитные. Я над ними тряслась днём и ночью, потому что всё время болели. Были слабенькими. Думала, помрут, прости Господи. И не успела оглянуться, как они вымахали выше меня ростом, разъехались во все концы нашей необъятной Родины и у них уже свои детишки-ребятёночки. И что мне теперь? Получается, я им уже не нужна. А ведь дети были смыслом моей жизни. Что делать? Готовиться к смерти? Вроде ещё рано. Посмотрелась в зеркало - ещё ничего. Всю жизнь одна, без мужа. А потребность в ласке мужской осталась. Я ведь женщина и ничего женское мне не чуждо. Поехала на курорт, там этого добра пруд пруди и все ко мне лезут. Столько баб молодых, а им сорокалетнюю подавай. Хорошо я там отдохнула, жаловаться грех. Наверстала упущенное за двадцать лет. С хорошим человеком познакомилась. Денис Демьянович предложил записаться. Я долго не думая, согласилась на его предложение. Так с ним в мире-согласии и живём.
- Ну ладно, угомонитесь. Тихо все! Что интересного Жданов ещё рассказал? - саркастически улыбаясь, поинтересовался Каркадинов.
- Сказал, что женщина-алкоголичка биологически превращается в мужчину, а мужчина-алкоголик в женщину, - краснея и отодвигаясь от Розы Сухотиной, возвысил свой голос Сарычев. - Что теория "Культурного потребления вина и водки" направлена против детей, чтобы сломать у ребёнка естественную трезвость.
- С этим трудно спорить. Всё это так. Но согласись, Сократыч, что алкоголь с сигаретами на данный момент запретить нельзя. Будет ещё хуже.
- Не соглашусь. Я с профессором Ждановым во всём согласен. Мы своим примером должны учить своих детей трезвости. Я решил для себя, что с сегодняшнего дня веду трезвый образ жизни. Я сознательно отказываюсь от этой отравы и не потому, что у меня печёнка болит. Я своей трезвостью не только себя и сына, но и народ свой спасаю. А ведь врагов у нашей страны предостаточно. И вас прошу, заклинаю, бросьте пить, хотя бы из-за любви к Родине.
- Золотые слова! Ты убедил нас. А - то, на словах все мы любим Родину, а как только друг попросит бросить пить ради любви к ней, - сразу в кусты. Давай выпьем последнюю рюмку перед грядущей трезвостью именно за Родину.
- Не могу я, ребята, сына подвести. Не наливайте мне. Зачем? Я не стану пить.
- Напоследок! Одну! За Родину! Любишь Родину, или это всё пустой трёп? Если любишь, то докажи! - наседал Каркадинов.
- Только одну, - твёрдо установил себе предел, Спартак Сократович, - За Родину!
- Герой! - прокомментировал его решимость юбиляр, - Ура, герою!
- Ур-р-ра! - завопили сидящие за столом.
Сарычев выпил водку и понеслось. Вторая рюмка, за грядущую трезвость. Третья за сына, верящего в твёрдость отцовского слова. Пил он и шампанское, газами шибающее в нос. Курил сигареты, в дыме которых девяносто шесть вредных компонентов. При всех, всласть, целовался с Розой Сухотиной. Да и не только с ней.
Домой Спартак Сократович вернулся ночью. В своём подъезде инженер по технике безопасности сломал входные двери, раскурочил почтовые ящики, разбил стёкла в окнах. Дома устроил настоящий разнос. Жена с сыном заперлись в комнате. Спартак Сократович полез к ним через окно, предварительно на землю набросав подушек. Решил подстраховаться, смягчить возможное падение. Третий этаж, как-никак.