Дыма Павел : другие произведения.

Сердце Мира том1 часть4: Древний Ринай

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение, в котором Варго и Лин находят великий Ринай...


   Часть четвертая
   Древний Ринай
  
   Глава 1
   Цена воспоминаний
  
   Четвертый день пути
   Полдень
  
   Посланник
  
   Как интересно: только выехали из лесу, и сразу ощущения изменились, ноющая тоска и моя сладкая подруга-боль исчезли, а радость и любопытство перед грядущими событиями усилились. Эх, умели же все-таки эти дерзкие эльфы колдовать - столько лет прошло, а вокруг леса все еще стоит густое облако магического тумана. Стоит и сдерживает, изучает, ограничивает...
   Сейчас при взгляде на залитый солнцем горизонт, где зелень равнины встречается с небесной голубизной, радовало все - свобода действий и маневров перед битвой, предстоящая неделя пути и осмотр окружающих территорий, подготовительная работа с солдатами и наблюдение за офицерами. Как здорово вкусно позавтракать простой солдатской кашей с куриными потрохами, жаренными в масле, а потом запрыгнуть в седло и ехать на спине послушного Ранира. Как приятно без лишних волнений и мыслей просто ехать вперед, изучая сильно изменившуюся за последние триста лет местность, и знать, что впереди ожидают битвы, и кто-то обязательно победит.
   Может, для разнообразия поддаться? Давно я уже не видел свою армию, улепетывающую от кого-то. А ведь такое было когда-то и где-то, не помню, где именно, но очень давно. Воины с испуганными лицами скакали мимо меня тогдашнего, что-то крича, бежала пехота, я махал полковым штандартом, но не мог остановить панику, а враг уже наступал, в упоении добивая отстающих, тех, кто чуть раньше первым врубился в неприятельские ряды. Или наоборот - рубился до последнего, не желая отступать. То ощущение надолго отложилось в моей памяти, и я не раз испытывал нечто похожее, но уже наблюдая с другой стороны, когда мои воины наносили удары в спину отступающим.
   Ох, былое, почему ты всегда рисуешь яркими красками, а настоящее представляется скучным и неинтересным? - сказал как-то Владыка, а я с ним не согласен. Как раз настоящее - самое интересное! Именно сейчас можно заложить те нити реальности, которые когда-то принесут плоды. Именно сейчас, в каждую секунду настоящего, раскрыт коридор всех или почти всех возможностей. Все ключи судьбы у тебя в руках только сейчас. И это сейчас длится вечно. Целая вечность для разнообразнейших действий и переживаний.
   Однако время - гибкая стихия, и знающий маг может переходить, заглядывать и вспоминать разные моменты прошлого. Это просто - смещаешься влево, плечом раздвигая временные слои, и ты уже там, где захотел примерить старую шкуру. О, сколько всего можно поменять, ныряя в прошлое! Даже лень перечислять.
   Но все это мы с Владыкой поняли лишь со временем (смешно звучит - понять время со временем), когда Империя стала усыхать, подобно старой смоковнице. Желтели листья, умирали и падали гниющие и больные ветки, оттесненные молодыми побегами, а муравьи, грызуны и личинки медленно пожирали ствол. В конце концов, остался только пень - громадный и крепкий; он сидел на могучих корнях и никуда не собирался пропадать, ему было интересно, что будет дальше и чем все закончится.
   Пень - это замок с прилегающими территориями, и уж никак не Владыка.
   Ха-ха, Владыка - скорее, тот старый барсук, который, угрожающе рыча, разогнал всех грызунов, расплодившихся вокруг, занял главную нору и завалился дрыхнуть.
   Дрыхни, правитель, а я разогрею эту похлебку так, что запах и угрожающее бульканье на весь мир пойдет, даже тебе слышно будет. И мы еще посмеемся вместе, ныряя в прошлое, но уже ничего не пытаясь изменить.
   Когда-то это желание ушло и больше не возвращалось.
   - Вы думаете, что мы успеем их нагнать? Думаете, половодья не будет, советник? - в который раз за последнюю неделю пути спрашивали у Генадала молодые офицеры.
   Тот оглянулся в мою сторону и ответил:
   - Посмотрим, как карта ляжет.
   Спрашивающий тоже глянул в мою сторону и нелестно отозвался о магических талантах некоторых зазнаек. Воистину - счастлив незнающий. Та сотня ярдов, которая разделяла нас с Генадалом, ничуть не мешала отчетливо слышать весь разговор.
   Кстати, забавный он человек, этот советник: такая мудрость и размеренность решений в каких-то пятьдесят лет. Это не может не вызывать уважения.
  
  
   Как необычно, все они живут одним мгновением или, в лучшем случае, мечтают вернуться домой целыми и невредимыми, чтобы опять думать лишь о дне сегодняшнем. Почему человек столь близорук? Почему о вечности и других мирах вопрошают лишь мыслители и маги? Темные или светлые - не важно. Наверное, им отчасти ведома тайна бытия - жизнь вмещает в себя не только то, что ощутимо. И благодаря этому сфера интересов чародеев простирается дальше, чем тарелка с супом и пышнотелая жена.
   Но мы с Владыкой не торопимся обвинять людей в ограниченности, не каждому быть магом. Просто это забавный факт. И, наверное, поэтому история имеет цикличность - то, что выходит за границы памяти, имеет шансы повториться. И те же муадеры - яркий пример. Хотя не будем вспоминать о них, дабы не спугнуть радость встречи.
   Подумаем лучше, что нас окружает. Вот деревья шевелят листочками от прикосновений ветерка, кусты зеленые так манят своей густой листвой, что, будь я лошадью, набросился и съел бы, небо - голубой таз невероятнейших размеров над головой - радует чистотой, хотя дождь в последнее время нравится мне все больше. Раньше он раздражал, все время на ум приходили ржавеющие доспехи и задержки в пути из-за размытых дорог, где мокнут, падают и ругаются пехотинцы, скользят лошади и застряют повозки. О перемещении тяжелых стенобитных орудий и вспоминать не хочется: каких только гигантов не приходилось привлекать из разных миров. Вайлона-ящера, например, пришлось даже оставить здесь на случай великой битвы. Тем более, что серое озеро, бездонный колодец, ему приглянулось. А сейчас дождь радует меня своей легкостью, свежестью и свободой. Когда он капает, моросит и, особенно, льет, как из ведра, кажется, будто весь мир заливает водой, и теперь можно делать все, что вздумается - скакать во весь опор, разбрызгивая лужи, что-то кричать и петь на всю глотку, смеяться, обращая лицо к небу, и чувствовать, как падают и разбиваются о кожу упругие, скользкие, освежающие капли. Раньше все это было почему-то недоступно, возможно, я слишком сильно отгораживался от радостей этого мира.
   Зато арстонцы удивляют своей жизнерадостностью. Вот легким галопом прошла мимо сотня всадников в бело-красных плащах - это наш конный эскорт на случай столкновения с неприятелем. Основные силы конницы, как всегда, впереди. Я смотрю на них, потом перевожу взгляд на вышагивающую в размякшей глине пехоту, и реальность начинает предательски двоиться, время расслаивается, как модарский пирог с миндалем, и прямо передо мной, абсолютно не стыдясь, проступают иные ряды пеших воинов.
   Стройные шеренги пращурников в стальных шлемах каплевидной формы, которые так удобно развернуть козырьком вперед, если солнце светит в глаза; за ними виднеются крутые оплечья меченосцев в кольчугах до пят, возложивших свои длинные эспадоны на плечи; вот ползут телеги, крытые медью и воловьей кожей, на них пятиярдовые копья с трехфутовыми наконечниками - это оружие "стального леса", сокрушителей кавалерии.
   Грозная река живой, маслянисто блестящей брони лениво течет между холмов, когда ее догоняет стремительный поток "Хранителей черепов". Болtе семидесяти всадников-магов в темных накидках и костяных доспехах обходят пехоту слева и устремляются на восток. Их кони не знают усталости, их тела забыли о смерти. Интересно, существовал ли когда-нибудь отряд колдунов, превышающий этот по численности? Мало кто верил, что "Хранители" - это реальность, а не слух или чья-то выдумка, но когда они появлялись на горизонте, как правило, уже перед самым началом битвы, в рядах противника быстро нарастала паника. Хотя надо отметить, что магами они были посредственными, тот же Мор или Гуаяр без особых усилий могли бы сдержать их напор, но одно дело - сдерживать и совсем другое - победить.
   Это была отличная идея - из простых смертных создать силу, равную Великим Темным.
   Время обеих реальностей выравнивается, я расслабляюсь, и меня словно попутным ветром выносит в трепыхающийся лоскут бытия под названием "настоящее". Хотя между нами, бессмертными: любой миг, куда ты вклиниваешься, будет гордо именоваться настоящим.
   И снова те же лица, не знающие своего прошлого, та же местность, не ведающая о будущем. Хорошо просто так ехать, ощущая все на несколько миль вокруг, на ходу иногда прислушиваясь к простым солдатским шуткам или байкам, не важно, откуда они доносятся, или вспоминая какие-то яркие кусочки пройденного пути.
   Наверное, я могу назвать себя гурманом - гурманом бытия, потому что очень люблю под настроение возвращаться и переживать те или иные ситуации. И наслаждаюсь ними до тех пор, пока до конца не впитаю всю новизну и прелесть ощущений. Вот, например, последнее пополнение моей коллекции напоминает розовое, выдержанное, чуть сладковатое вино с ароматом полевых цветов. Подарено оно мне было при въезде в новый эльфийский лес.
  
   Между вековыми деревьями разносится глухой топот, и кто-то из всадников-посыльных, до этого тенью скользивший среди кустов и пышных зарослей, появляется на широкой опушке, парадном въезде в лес.
   - Все чисто, капитан. Следопыты специально прошли в нескольких сотнях ярдов от основной дороги, и никаких признаков засады.
   Мендор что-то отвечает, наша колонна возобновляет неторопливый шаг, а у меня перед мысленным взором появляется невидимая для всех остальных женщина в зеленом платье, целиком сотканном из гладкой и легкой, словно шелк, разноцветной листвы.
   "Ты снова здесь? Это невероятно", - говорит Мать леса, а я с интересом смотрю на нее - спокойное лицо, длинные волосы медового цвета и платье до земли, растворяющееся в густой траве, словно из нее выросло.
   "Не бойся, я не задержусь у вас надолго".
   "Твоей заносчивости, похоже, нет предела. Как и жестокости", - качает она головой.
   Я лишь улыбаюсь и незаметно проверяю, не видно ли на горизонте подкрепления. Пока все чисто. Значит, ее приход, скорее всего, просто предупреждение: мол, я здесь, не зарывайся, Темный.
   "Надеюсь, с девушкой ничего не случится? - между тем спрашивает Мать лесов. - Она - одна из наших, как ты успел, наверное, заметить".
   "А если даже и случится?" - я приподнял бровь.
   Она ответила молчанием.
   Первые шеренги лучников уже идут сквозь нее по лесной дороге вперед, направляясь вглубь леса, а она все молчит и смотрит на меня. Извечная мудрость природы и спокойствие стоят в ее зеленых глазах.
  
   - Эй, кто там болтает без умолку?! - частично оторвал меня от дегустации нового букета ощущений старшина, прикрикнув на своих подчиненных.
   "Болван", - беззлобно подумал я и вновь, растягивая мимолетный всплеск эмоций на долгие минуты, насладился ее словами: "Твоей заносчивости нет предела".
   Какая ситуация! Что за игра невысказанных мыслей, прошлых обид, невидимого привкуса забытых ран и множества побед несокрушимой армии Владыки!
   Надеюсь, я не был слишком сдержан? Вроде, нет, как раз все в меру.
   И мы с Раниром снова окунаемся в те долгие-предолгие секунды.
  
   Пятый день пути
  
   - Не помешаю, господин Варго?
   - Нет, Генадал. И давно уже пора перейти на "ты", - сказал посланник, еще раз проведя точильным камнем по лезвию красивого, легкого меча с посеребренной гардой. После чего встал, дважды взмахнул мечом, прислушиваясь к тугому свисту, и спрятал клинок в ножны. - Чем обязан вашему визиту?
   Сказав это, Сын Тьмы с улыбкой оглядел советника и обоих Сенвилов.
   - До Риная осталось два дня пути, и капитан Мендор собирается изменить это направление, чтобы подойти к Яурунге южнее. А мы посовещались и решили, что кто-то должен проверить, не укрылся ли в старой столице неприятель.
   - И вы втроем собираетесь это сделать? - хмыкнув, спросил Варго, и Генадал помимо воли улыбнулся.
   - Капитан отправляет с нами три сотни конных лучников, к тому же мы надеялись, что вы... ты присоединишься к нам, - сказал советник. Обращение на "ты" далось ему с некоторым трудом, но опыт политика заставил превозмочь себя.
   - А почему вас так волнует заброшенный Ринай? - внезапно задумавшись, спросил Варго.
   - Это наш тыл, разве не опасно оставить врага у себя за спиной? - вместо советника ответил и одновременно спросил Микаэль, делая ударение на слове "врага".
   - О, несомненно, опасно, - быстро кивая головой, ответил Сын Тьмы, излишне поспешно, чтобы это не выглядело издевкой, - тут я вынужден согласиться с наследником древнего и славного рода Сенвилов.
   Микаэль нахмурился, а советник, понимая, что обстановка накаляется, миролюбиво спросил:
   - Так ты согласен с нашим планом, Варго Родотский?
   - Предлагаю сделать по-другому. Когда Мендор собирается поворачивать на юг?
   - Завтра, - впервые подала голос Лин.
   - До обеда или позже? - решил уточнить посланник, видимо, прикидывая, успеет ли пообедать с солдатами или придется готовить самому.
   - Кажется, позже, - произнес Генадал несколько удивленно.
   - Прекрасно, тогда мой план таков: я и мой оруженосец Лац поедем в Ринай сами. Если в развалинах столицы засела пара сотен дикарей, моих сил, чтобы с ними справиться, вполне хватит, если же врагов будет больше, я пошлю к вам Лаца с сообщением. На моем коне он догонит вас быстро.
   - А не слишком ли это рискованно? - осторожно спросил советник.
   - Надеюсь, вы не будете отрицать, о хранитель мудрости Арстона, что вдвоем нам будет проще подобраться к врагу незаметно, чем в сопровождении трех сотен всадников?
   - Не буду, - улыбнулся Генадал, - но тогда смею предложить себя в качестве проводника. Мне уже приходилось посещать развалины Риная, хотя это было давненько.
   - С этим я согласиться не могу. Вы будете нужны Мендору, если переправа потребует тактической хитрости, - сказал Варго, и советник кивнул. - А в качестве проводника я попросил бы отправиться со мной присутствующую здесь Линею Сенвил. Тем более, что мы уже путешествовали вместе, и работать с ней в паре мне понравилось.
   - Да что вы себе позволяете? - вспыхнул Микаэль. - Чтобы госпожа Лин, моя сестра, выполняла роль слуги?!
   Посланник удивленно посмотрел на советника, тот устало вздохнул и, не оборачиваясь, предложил:
   - Езжайте вчетвером и без меня, надеюсь, это устроит вас, Микаэль?
   Теперь настала очередь старшего Сенвила удивляться.
  
   Шестой день пути
  
   На следующий день, перед самым обедом, когда уставшие шагать под палящим солнцем солдаты с большим энтузиазмом выстроились в очередь перед кашеваром, орудующим у походной кухни, из-за ближайших холмов раздался нарастающий мерный топот большого отряда конницы. Дозорные с удивлением подали знак, что это свои. Почему высланная вперед кавалерия, возвращалась, долго гадать не приходилось - впереди неприятель.
   - Обед отменяется! - закричал дежурный офицер. - Всем старшинам собрать свои группы у повозок и раздать оружие!
   Снять оружие и доспехи с уставших солдатских плеч и переложить в свободные повозки еще неделю назад предложил господин Варго. За что пятитысячная армия была ему весьма и весьма благодарна.
   Когда конница подъехала к стоянке, где уже вовсю шла подготовка к сражению, от головы колонны отделились два всадника и рысью направились к повозке капитана Мендора.
   - В чем дело, господа офицеры? - спросил командующий арстонской армией.
   Первый из прибывших быстро поклонился, а второй лишь кивнул. Вторым был Варго Родотский, и его вольность капитан простил.
   - На полпути к реке мы заметили отряд муадеров. Человек пятьсот, капитан, - выпрямившись, доложил офицер.
   - Кх-кх, - слегка прочистил горло Сын Тьмы.
   - Заметили благодаря своевременной подсказке этого господина, - смутившись, добавил офицер.
   - Теперь больше верится, - пробурчал капитан и быстро глянул на посланника. - Как вы там оказались, дорогой Варго? Насколько я понимаю, это в двух часах езды отсюда.
   - Спокойно выехал утром и не спеша добрался, - пожал плечами тот.
   - Я не о том спрашиваю. Почему вы развернули конницу? Тем более без моего приказа, - уже серьезнее спросил Мендор, хмурясь. - И как узнали о неприятеле?
   - Как узнал - это моя профессиональная тайна. Считайте, увидел в хрустальном шаре или нагадал на картах. А почему развернул, я отвечу подробно. Из развалин Риная по направлению к построенной врагом переправе направлялось пять сотен дикарей на свежих лошадях, напасть на которых или даже просто дать себя заметить - значит, потерять переправу и сообщить о себе противнику. Исходя из этого, я приказал офицеру Амфитеру поворачивать свой отряд и как можно быстрее скрыться за холмами. К его чести, надо сказать, что приказ он выполнил, но полностью уводить конницу с, как он изволил выразиться, "занятых позиций" отказался, оставив большую часть всадников за холмами, а с этими приехал сюда, чтобы лично поговорить с вами.
   Мендор задумался, но к удивлению Амфитера, не торопился осадить наглеца Варго гневной фразой: "Да как вы смели отдавать приказы моим людям!"
   - Надеюсь, муадеры не заметят следов, - через некоторое время ответил Мендор задумчиво и, глянув на посланника, спросил: - А вы не могли бы указать месторасположение переправы?
   - Отчего же, мог бы - во-он там, - махнул Варго рукой в восточном направлении, - даже чуть-чуть южнее. Но если дадите карту, будет проще, поверьте, - улыбнулся наглый Сын Тьмы.
   - А вам, офицер, в следующий раз рекомендую прислушиваться к этому господину так же, как к советнику Генадалу, хотя они оба и не принадлежат к воинскому братству Арстона, - сказал капитан, когда место переправы было установлено и Варго ушел.
  
   - Так что, мы все-таки едем? - недоверчиво покосился на своего господина Лац, ехавший рядом верхом на сером мерине, загруженном припасами. - Зачем нам Ринай, если впереди битва за Яурунгу?
   - Капитан и сам справится с охранниками моста, - спокойно ответил задумавшийся Варго. - Но если ты хочешь вернуться, я не против: грязные котлы на кухне давно по тебе скучают.
   Юноша замолчал, но, судя по лицу, не обиделся на родотского чародея.
   Лин посмотрела на Варго и ей показалось, что тот чем-то опечален.
   "Странный он все-таки: то пьян весельем и, словно безумец, кидается один против восьмерых, а иногда может сидеть молча, напоминая, скорее, статую, чем живого человека. И вывести его из такого состояния практически невозможно. Глянет косо, что сразу говорить перехочется, и снова уставится вдаль ничего не видящим взглядом. Интересно, что не только я это чувствовала - советник Генадал и капитан Мендор, зашедшие к Варго невовремя, стояли молча минут десять, пока он что-то взвешивал или мысленно искал противника колдовским способом. Необычный он человек. Необычный и порой очень тяжелый. Если не в настроении, что бывает, честно говоря, редко, то лучше с ним не спорить. И даже не разговаривать рядом, а то лошади начинают спотыкаться, если он хмурится".
  
   Посланник
  
   То, что я увидел в Ринае, мне не понравилось настолько, что я отправил Акастоса убрать всё лишнее и утащить подальше. Нечего человеческим останкам гнить на самых видных местах. И пока мы отъезжали от лагеря, где Мендор принялся готовить свою маленькую армию к внезапной атаке, мой пес материализовался где-то пятью милями восточнее и, не останавливаясь, за какие-то три часа достиг ринайских развалин.
   Если он и сожрет что-нибудь, очищая древние камни, ему это только на пользу, поскольку этой ленивой бестии всегда нравилось зло, хорошо подпитанное темными ритуалами.
   Лагерь позади нас так бурлил эмоциями, что, кажется, не один я чувствовал это. Не переправься дикарские шаманы на тот берег, они бы наверняка заметили неладное, но... Не заметят - я надежно замаскировал арстонское войско, хотя, не скрою, мне лень было этим заниматься.
   Теперь еще этот мальчишка Лац едет рядом и так сильно мечтает принять участие в битве под столицей, что мешает спокойно наслаждаться поездкой к руинам "древнего" Риная. Хотя понять этого подкидыша несложно: всю жизнь чистить картошку и внезапно попасть в ученики к загадочному магу и могучему воину из далекой земли - это и принцу голову вскружит, не то что крестьянскому выкормышу.
   Наверное, рассчитывает за год-два овладеть всеми навыками, необходимыми для совершения подвигов и получения рыцарского звания, чтобы потом на белом коне и с гордо поднятой головой проехать мимо бывших насмешников. Может, проверить? Мысленно поворачиваю голову и касаюсь рукой головы мальчишки. Моя прозрачная ладонь легко входит в податливый череп. Лац дергается и взъерошивает челку рукой, а я удивленно замираю в седле. Он чище, чем я думал, в его голове одни геройские мечты - как он спасет Арстон, поможет Мендору в тяжелый момент и, если надо, даже пожертвует жизнью ради этого вояки. Смешно, невероятно, невозможно - мальчишка, арстонец, пошел чистить картошку лишь бы приблизиться к своей мечте! А всей мечты-то - завоевать расположение какого-то офицера и стать его верным оруженосцем. Ха, смешно вдвойне - посланник великого Владыки, былой вершитель судеб этих земель, возвысил до себя мальчонку, втайне мечтая передать ему толику своих знаний, чтобы увидеть результат воплощения своего мастерства в другом. А на поверку оказалось, что это мальчонка выбрал самонадеянного Сына Тьмы в качестве ступеньки в подготовке к службе своей стране.
   Да, злые боги, смешнее не бывает. Но все равно это мелочи, я буду точно так же тренировать этого мальца. За это время, что я гонял его на мечах днем, а ночью, когда он, уставший, валился спать, мысленно продолжал тренировать и укреплять молодое тело и пытливый ум, Лац изучил и закрепил в памяти больше хитростей и уловок ближнего боя, чем знает любой из офицеров Мендора.
   А дальше - больше. И так - пока он не станет лучшим бойцом страны.
   О, Владыка, что мы творим, о чем мечтаем? Я снова одергиваю себя и приказываю перестать думать об этом, но через некоторое время, взглянув на Лаца, на его умное лицо, чистый взгляд сообразительных глаз, вновь планирую, что и в какой последовательности объяснять пацану, как развить подвижность и выносливость в кратчайшие сроки, как передать необходимую базу.
   Нет, хватит, однажды мы уже проделали все это. Не буду даже вспоминать, не буду. А может, лучше вспомнить и пережить во всех деталях, чтобы не повторять ошибок прошлого? Эх, боль-подруга, куда же ты ушла? Может, осталась в тех проклятых эльфийских дебрях? Тогда вернись, я открываю свое сердце для твоих когтистых лап. Давай царапай, рви, будем вспоминать былое вместе.
  
  
   Глава 2
   Боль прошлых лет
  
   Каменный двор наполнен звоном стали и выдержкой. Выдержку проявляли около сотни воинов, стоящих неподвижно по всему периметру двора, а звон... Сегодня его хоть отбавляй - Атахентос, излюбленный воин Владыки, демонстрирует то, чему успел научиться за предшествующий год у наставников воинских искусств. Все они по своей воле или против, из-за страха за семью или ради награды прибыли в замок Владыки из разных стран и даже миров, чтобы этот высокий, удивительного сложения молодой воин с волосами серебристого цвета мог впитать и развить в себе те или иные бойцовские навыки.
   И так происходит уже не один десяток лет.
   Вот он снова выбирает себе меч из широкой стойки - такому выбору позавидовал бы даже бог войны - и на этот раз берет два коротких широких клинка.
   Из толпы воинов по кивку сидящего на высоком троне у северной стены Владыки, выходят трое широкоплечих, рослых бойцов в кольчугах и чешуйчатых панцирях с копьями и щитами.
   Атахентос, одетый в легкие пластинчатые доспехи, закаленные в специальных смесях до синевы, спокойно поворачивает голову, и на его чуть вытянутом скуластом лице с серыми щелками глаз появляется выражение холодного интереса. Один меч возвращается в свою нишу.
   - ДВА-А... - разносится гулкий голос, и я со стороны хорошо вижу, как воин в синей броне кивает, достает второй меч, и бой начинается.
   Многих доблестных умелых воинов, рубак и дуэлянтов повидал я на своем веку, но то, как Атахентос по прозвищу Ворон (а еще Молниеносный, Стрела Смерти, Безжалостный) умел убивать, поражало и не могло не поражать.
   Об этом можно говорить долго и по-разному - каждый восхвалял его на свой лад. Солдат Владыки восхищала его скорость, стремительность, непредсказуемость, жестокость. Говорили, что его движения легки, будто он не касается земли, а любое оружие в его руках весит не больше сухой ветки. Но меня всякий раз, когда Атахентос разносил в пух и прах очередного бойца или даже целую группу, поражало другое - рядом с ним менялась реальность - она становилась другой. И тот гигант, который до недавнего времени крушил налево и направо, повергая всяких тварей, монстров и чудовищ, рядом со средней комплекции Вороном внезапно переставал быть героем, достойным войти в легенды и мифы.
   Когда кто-либо или что-либо переходило дорогу Атахентосу и тем более не собиралось ее освобождать, он, она или оно обрекало себя на гибель. Безжалостную и неотвратимую, как злой рок.
   Клинок Судьбы - вот как я бы называл этого мастера, щедро раздаривающего смерть. И, глядя на него, становится понятным, когда это прозвище обретает свой истинный смысл. Каждый из воинов, вышедших на плац ради награды, обещанной всем выжившим после боя с Вороном, сталкивался с неудержимой, молниеносной, виртуозно убивающей сталью. Выжившие были, тут главное не сдохнуть сразу - и тогда безбедная старость обеспечена, раненых Атахентос не добивал, не видел в этом смысла.
   Проходит от силы минута, и три опытных, прикрывающих друг друга бойца лежат на бесчувственном камне безжалостного города бесчеловечной земли. Атахентос играючи порубил их, заставил двигаться, менять тактику и убил, нанеся всего три точных удара.
   - ОДИН МЕЧ, - произносит Владыка.
   И новые воины выходят вперед. Прежних уносят - не повезло.
   Бой повторяется с той разницей, что теперь Атахентос больше двигается, уворачиваясь от трех копий. Но результат тот же.
   - КТО УЧИТЕЛЬ?
   - Мерикус, - спокойно отвечает Ворон.
   Затем обычно следует или приказ наградить и отправить домой, или...
   - ВЫЙДИ ВПЕРЕД, МЕРИКУС.
   По двору как будто холодный ветер прошелся - это солдаты затаили дыхание, зная, что сейчас будет. А будет наглядный урок, целью которого является демонстрация ошибок Атахентоса на учителе, передавшем их ученику.
   Ворон внимательно смотрит на четырехярдового великана, который поднимается с трона и выходит в центр каменной арены. Именно арены, ибо теперь будущие участники становятся зрителями. Учитель боя на коротких мечах тоже выходит вперед, страх на его лице борется с воинским духом. Дух побеждает. Грядет битва сил духа Владыки и Мерикуса.
   Из стойки со свистом срывается короткий меч и замирает в правой руке великана.
   Бой начинается.
   - ВИДИШЬ ПЛЕЧО? НУЖНО БЫСТРЕЕ, - произносит Владыка, и Мерикус хватается за рассеченное правое плечо, после чего вынужден перебросить меч в левую руку.
   Владыка опять атакует, сталь с оглушающим гулом встречает сталь, клинки вибрируют после очередного удара, и каждый росчерк шагов по камню, каждый свист меча, многократно усиленные эхом, разносятся по двору, где неподвижно замерло около сотни темных статуй в доспехах, и лишь одна, синяя, иногда кивает, глядя на демонстрацию еще одной ошибки учителя, а теперь просто бойца, просто сражающегося за свою жизнь, просто умирающего человека, прибывшего на эту землю издалека и неизвестно зачем.
   - Я понял, Владыка, - воин в сизых доспехах склоняет голову вслед возвращающемуся на трон великану.
   - КОПЬЯ, - произносит голос, и Ворон берет из стойки копье.
  
   - Владыка, я воевал за нас в рядах простых воинов (он всегда говорит "за нас", никогда - за себя, за народ или за Империю), был лучником, копейщиком, всадником легкой и тяжелой конницы, командовал в бою сотней, а потом и тысячей воинов, вместе с твоими генералами думал, как лучше и быстрее захватить очередную крепость.
   - ТЫ ЕЩЕ НЕ ГОТОВ КОМАНДОВАТЬ АРМИЕЙ. НО КОГДА ЭТОТ МОМЕНТ НАСТАНЕТ, ТЫСЯЧИ ТЫСЯЧ ЛУЧШИХ ВОИНОВ СТАНУТ ПОД ТВОИ ЗНАМЕНА. В ТЕ ВРЕМЕНА, КОГДА ТЫ БЫЛ МАЛЬЧИШКОЙ, КАЖДЫЙ ОФИЦЕР КАЖДОГО ПОЛКА ЗНАЛ, ЧТО САМЫЙ ЦЕННЫЙ ПОДАРОК, КОТОРЫЙ ОН МОЖЕТ СДЕЛАТЬ СВОЕМУ ПОВЕЛИТЕЛЮ, - ЭТО ПЛЕННЫЙ МАСТЕР ВОЕННОГО ДЕЛА, ФЕХТОВАНИЯ ИЛИ МАГИИ. ПРОШЛИ ГОДЫ, И ПОДВАЛЫ, ГДЕ СОТНИ ПЛЕННИКОВ ЖДАЛИ СВОЕЙ ОЧЕРЕДИ ПЕРЕДАТЬ ТЕБЕ ОПЫТ, ОПУСТЕЛИ. Я ДАЛ ТЕБЕ ЛУЧШЕЕ, ЧТО МОГ: ЛУЧШИХ УЧИТЕЛЕЙ, ЛУЧШИЕ ДОСПЕХИ, ОРУЖИЕ И КОЛДОВСКИЕ КНИГИ. ТЕПЕРЬ, КОГДА ТЕБЕ НЕТ РАВНЫХ СРЕДИ ЛЮДЕЙ, ПРИШЛА ПОРА УЧИТЬСЯ У МЕНЯ.
   Этот голос заставлял дрожать воздух в зале, даже стены и каменные перекрытия дворца вибрировали.
   - Я понял тебя, Владыка, и я благодарен, - отвечает Ворон, склоняя серебристо-седую голову.
  
   Он не был похож на обычного рубаку или хладнокровного мясника. Бессердечным безумцем, убивающим всех подряд или только известных воинов, он тоже не был. Хотя убивал без сожаления, без жалости всех, с кем сводила судьба. Судьба по имени Темный Владыка.
   Долго, очень долго я пытался понять, что есть в Атахентосе такого, что отличает его от других великих бойцов Темной Империи, включая Восьмерку Темных. Что?
   Осмысленность. В его действиях, какими бы жестокими они могли показаться, была осмысленность, вдумчивость, понимание сути, причин и следствий.
   Почему это было в нем? От кого? Кто заложил или воспитал?
   Ответ один - Владыка.
   Но зачем правитель взращивал в Атахентосе именно это, почему не гнев Буарея, изощренность Аарона, твердость Дагеста, хитрость Мора, жестокость Ксайлекера или безумие Зааэля? Хотя с последним как раз понятно.
   Неужели Владыка больше не стремился к завоеваниям? Или хотел вырастить рассудительную замену?
   Однако, для чего бессмертному правителю замена?
   Может, правая рука?
   Кто знает...
  
   И вот, несколько лет спустя...
   - ТВОЙ ДЕНЬ НАСТАЛ. ТЕ ЗНАНИЯ И СИЛА, КОТОРЫЕ ТЫ ПОЛУЧИЛ, СО ВРЕМЕНЕМ СДЕЛАЮТ ТЕБЯ ДЕВЯТЫМ ВЕЛИКИМ ТЕМНЫМ. СЕЙЧАС ТЫ ДОЛЖЕН ЗАКРЕПИТЬ ВСЕ ЭТО В СРАЖЕНИЯХ И ЗАКАЛИТЬ СОБСТВЕННЫЙ МЕЧ, КОТОРЫМ СО ВРЕМЕНЕМ ТЫ БУДЕШЬ ПРАВИТЬ В ЭТОМ МИРЕ.
   - Да, Владыка, - склоняется в глубоком поклоне воин. За эти годы его доспехи из темно-фиолетовых превратились в черные, на локтях, плечах и коленях появились длинные изогнутые лезвия-шипы. - Кто же будет моим первым врагом? Что за народ?
   - НА ЮГЕ Я СОХРАНИЛ ДЛЯ ТЕБЯ ЛЕС ГОРДЫХ ЭЛЬФОВ. ИДИ И ОПРОБУЙ НА НИХ СВОЮ СИЛУ.
  
   Вот так все было. И так все закончилось.
   В кратчайшие сроки, используя жестокие стратегические ходы и магию невиданной раньше силы, лучший ученик лучшего из воинов повел своих бойцов, тоже, кстати, лучших из лучших, против указанных ему врагов и дошел до эльфийской столицы, сердца их лесной страны.
   И когда позади остались дымящиеся горы трупов лесного народа, павших рядом с догорающими деревьями, пьяный от победы молодой генерал Атахентос выслушал от эльфийских послов мольбу о милосердии. Выслушал и в сопровождении небольшого отряда приближенных воинов, отчаянных рубак, храбрецов и безжалостных убийц прибыл в последний из сохранившихся дворцов.
   В главный зал, где их ждал весь высший свет лесного мира, они вошли прямо так - в забрызганных кровью доспехах, тиская на ходу эльфийских девушек-пленных.
   - Я - генерал Атахентос, отныне ваш хозяин и наместник Владыки. Преклоните головы! - взмахом руки прервал будущий Великий Темный выступившего вперед с приветственной речью седого эльфа.
   Как мне поведал дух одного из присутствовавших воинов, лесной правитель медленно поклонился. Тогда Атахентос со смехом занял его трон и объявил о начале празднования. И эльфы снова согласились. А в разгар гуляния, когда солдаты немилосердно унижали и поносили бывших хозяев, сидящие вокруг молодого генерала девушки околдовали того женскими чарами и подсыпали в вино сильнейший яд, который убивал в течение минуты.
   Недоверчивый ученик Владыки, почувствовав неладное, предложил одной из прекрасных дев отпить из его кубка. Та знала, что в бокале смерть, но ненависть к завоевателям была так сильна, что молодая эльфийка с улыбкой попробовала вино и страстно поцеловала Ворона в губы. Поцелуй затянулся, все лесные жители замерли, напряженно ожидая, и только когда несчастная, вскрикнув, безвольно повисла на руках Атахентоса, тот понял, что произошло.
   - Жалкие эльфы, - темнея лицом, произнес молодой генерал, поднимаясь, и мертвая девушка упала на пол, - вы думали хитростью победить лучшего воина Владыки? Не выйдет! Гвардия, стройся! Рубите всех!
   И бойцы Темной Империи вскочили, обнажая мечи против тех, кто минуту назад потчевал и развлекал их. Началась страшная бойня - темные гвардейцы, кто в доспехах, кто нет, с жестокой радостью рубили всех без разбора - женщин и мужчин, юношей и старцев. А генерал Атахентос, превозмогая судороги и боль, метался в центре зала, орудуя сразу двумя заговоренными клинками, и разил наповал каждого, кто пытался покинуть зал.
   - И будет наш конец таков, - глядя на безжалостную сечу, сказал седой эльф-правитель, когда Атахентос появился перед ним и одним косым ударом разрубил от плеча до поясницы.
   Когда спустя минуту в зал через боковые двери хлынули эльфийские лучники, их взорам предстало ужасающее зрелище - на перевернутых столах, на залитых кровью и вином скатертях и коврах, разбросав руки и распахнув глаза, лежали вожди, сановники, члены совета лесного народа, их жены, дети и отцы. А в центре зала воины Владыки подводили уцелевших к трону, где огромное, закованное в черные, как ночь, доспехи чудовище, хрипя и роняя кровавую пену с длинных клыков, отсекало жертвам головы.
   Прибывший офицер в ужасе замер, а потом крикнул:
   - Стрелять на поражение!
   И стрелы с длинными наконечниками на миг прикоснулись к дугам луков, чтобы со свистом вспороть воздух и с близкого расстояния пробить броню на тех, кто не снял ее даже за столом, и прошить насквозь незащищенные тела остальных. Десяток воинов Владыки пали сразу, но оставшиеся не зря звались лучшими из лучших: они, прикрываясь столами, стульями и телами еще живых эльфов, стремительно атаковали лучников. Те же продолжали стрелять, к ним пробились лишь единицы из небольшого отряда, взятого Атахентосом во дворец. Но тех вполне хватило, чтобы порубить первые две группы стрелков. И пасть под стрелами следующих подошедших.
   Оставшись без своей гвардии, Атахентос медленно встал. Тело его, многократно усиленное магией сотен ритуалов и десятками лет тренировок, все еще держалось и не хотело умирать.
   - Стреляйте в демона! - приказал новым лучникам седой командир.
   Двадцать пар рук напряглись и натянули луки, двадцать стрел увидели цель и рванулись ей навстречу, когда страшный рев опередил их стремительный бросок - генерал Атахентос вскинул клыкастую голову с отметинами серебристой шерсти, и лучники упали, пораженные невидимой силой. Их место заняли следующие и следующие, а монстр все рос и рос, как будто не в силах удержать в себе накопленное могущество, и стрелы не долетали до него, а если и долетали, то не могли причинить ущерб ужасному телу в черных плитах брони, растущей на чудовище, словно кожа.
   - ВЛАДЫКА!!! ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ! - проревел монстр, и купол зала над его головой треснул, осыпаясь. - ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ, СДЕЛАВ ТАКИМ!
   И когда огромные лапы стали разрывать черными когтями пласты брони на груди, эльфы, наконец, увидели шанс победить исполина и выстрелили, целясь в открывшуюся брешь.
   Черно-серебряный зверь зарычал, но не останавливался до тех пор, пока несколько десятков стрел не вошли в его тело по самое оперение. Тогда, истекая кровью, он завыл по-волчьи, дико и печально. И развороченная броня перестала бугриться, начала исчезать, источая при этом страшное серое свечении. Лучники и седой офицер упали на пол, не в силах пошевелиться, а крыша и стены превращались в прах, быстро растворяясь в сером потоке испепеляющей силы.
   Когда все закончилось, посреди зала в широком углублении изъеденного камня лежал молодой парень с серебряными волосами, в его груди торчало несколько обугленных стрел.
   Так умер Атахентос, лучший воин Владыки, взращенный специально для великих битв.
   А мы сейчас едем к тому городу, куда он так и не успел дойти с победным маршем. И прекрасные девушки, дочери многих порабощенных народов, не будут бросать цветы под ноги его коню, сотни трубачей не наполнят воздух звуками победных гимнов, десятки поэтов не сложат песни, воспевающие его доблесть и силу...
   Всего этого не будет. И не было. А ведь могло быть. Сколько сил потрачено, сколько знаний передано, сколько талантов взращено сотнями ныне покойных учителей (воистину, не убивай учителей - этим навлечешь проклятье), сколько магических книг изучено и заклятий наложено.
   Почему он ушел, да еще и с такими последними словами?
   Владыка долго молчал, когда узнал о гибели своего любимца. Дал приказ уничтожить эльфийские дебри и замолчал на долгие годы.
   Сотни и тысячи воинов выполнили приказ, а потом под предводительством других генералов двинулись дальше покорять мир, благо стратегов хватало, но что-то изменилось. Редкие проигрыши мало сердили Владыку, а частые победы мало радовали. Он все больше охладевал к войне и захвату новых земель. Говорят, рыба портится с головы. Империя захирела, начиная с Владыки. Постепенно он перестал поддерживать магией свои легионы, а сил армейских магов и генералов, как выяснилось, не хватало даже для поддержания должного уровня дисциплины и воинского духа. Тысячи убийц и мерзавцев, которые раньше были единой ордой, вновь стали толпой одиночек, каждый из которых думает только о себе и своих интересах. До сих пор удивляюсь, как в то время удалось сначала сохранить завоеванные земли, а потом без резни и междуусобиц поделить между всеми влиятельными семьями айдеков?
   Большинство магов и генералов со временем ушли в другие миры - в этом Владыка даже посодействовал им, обеспечив силой и жертвенной кровью для перехода. А Империя осталась, медленно превращаясь из былого льва-завоевателя в свору мелочных и грызущихся за каждую кость шакалов.
   Эра Мрака для этого мира заканчивалась. И айдеки с опозданием сообразили, что их Отец давно бросил своих детей на произвол судьбы, а родная земля к северу за кряжем Хабор, что по-ихнему означает Славный, не пускает к себе никого, даже бывших хозяев. И они были вынуждены сначала раствориться в покоренных народах, а потом и во времени, не оставив после себя ничего достойного упоминания.
   Темная Империя распалась, новые короли свергли потомков айдеков и заняли престолы небольших суверенных государств, чтобы отныне каждый мог командовать своей кучей навоза, а мертвые земли продолжали надежно хранить уснувшего повелителя - сердце древнего мира, в котором война, захват и жестокость были главными темами творимой истории.
  
  
   И вот теперь мы едем по этим землям, давно забывшим свое веселое и одновременно ужасное прошлое. Позади меня верхом на меланхоличном мерине мечтает о великом служении Лац, возможно, будущий победитель коварного посланника Владыки; тихо злится раздражительный Микаэль, лишившийся всего сын местного правителя; и размышляет Лин, в очередной раз пытающаяся понять меня девушка, которой была обещана смерть ее врагов.
   Мы - это четверка добрых и счастливых людей, едущих в Ринай, блистательную столицу прошлых завоеваний и одновременно - никому не нужные развалины, ныне густо поросшие сорняками.
   И зачем я, спрашивается, разрешил самовлюбленному Сенвилу ехать с нами? Может, стоит его незаметно съесть как-нибудь ночью или Акастосу сплавить, пусть развлечется собачка, а?
  
  
   Глава 3
   Возвращаться всегда не просто
   Посланник
  
   - Я, кажется, что-то вижу впереди! - пищит Лац, привставая в стременах. Мальчишка уже два часа высматривает легендарный город, о котором с детства слышал только размытые байки и никогда не видел своими глазами.
   - Ничего ты не видишь, до Риная еще несколько часов езды, - обрываю я бывшего поваренка. - Лучше смотри, не появится ли какая-то живность на горизонте, а то мне постная каша надоела.
   - А я думала, вы без ума от солдатской кухни? - удивленно и чуть-чуть насмешливо прозвучал девичий голос. Ну, естественно, госпожа Линея удостоила меня чести выслушать ее издевку, она всю прошлую неделю пыталась хоть как-то обратить на себя мое внимание. А стоит мне только принять эту игру, как взбеленится ее братец, который вообще не понимает, зачем мы тащимся в такую даль. И с какой стати он увязался ехать с нами?
   - Как вы успели справедливо заметить, однообразие быстро приедается! - отвечаю, и пусть думает, что это я о ней говорю.
   - Мужчины непостоянны, потому что невнимательны, - надувшись, через какое-то время заявляет девушка, и ее брат удивленно переводит взгляд с моей спины на сестру. Только Лац ничего не замечает, он с живейшим интересом вертит головой в поисках дичи.
   Видимо, он тоже один из тех, кто хочет поужинать жареной свининой вместо каши.
  
   "Что я говорю? Как язык повернулся? Неужели хватило смелости и безрассудства намекать этому наглому Сыну Тьмы, что он недооценил меня, рано перестав общаться? Я что, снова пытаюсь разговорить его и заставить со мной общаться? - глядя под ноги коню и стараясь не встречаться глазами с братом, спрашивала у себя Линея Сенвил, когда первый румянец стыда, слава Митре, покинул ее щеки. - Хорошо, хоть Варго не оглянулся, спасибо его тактичности. Иногда она проявляется в самый нужный момент. Что теперь брат подумает, если догадается, конечно..."
   - Правьте под те липы, сделаем привал, - говорит в это время посланник, окидывая внимательным взглядом плавные изгибы холмов справа, а затем густые лесные чащи слева.
   - А почему сейчас? - спрашивает Микаэль, выходя из задумчивости. - Уж лучше доехать до Риная и там отдыхать.
   - А потому, что я главный, - спокойно отвечает Сын Тьмы и первый подъезжает к липам.
   И пока Сенвил взвешивает, может ли этот ответ послужить поводом для спора, Варго спрыгивает с коня, довольно заржавшего при этом, и откуда-то достает длинную дугу черно-бордового лука.
   - Лац, привяжи лошадей молодых господ и возьми арбалет, потренируешься стрелять, - посланник с довольной миной любуется оружием, а потом одним плавным движением натягивает тетиву.
   - А вашего коня тоже того? Привязывать? - насторожено спрашивает паренек, с опасением глядя на замершую черную громадину, хорошо известную своим злобным нравом.
   - Нет, если ты успел заметить, я всегда отправляю эту грозу поваров и солдат погулять, даже не стреножив. Он при случае сам постоит за себя и за других похлеще отряда пехоты. Если готов, пошли.
   - А нам что делать? - ворчит Микаэль, хмуро глядя на посланника. Похоже, он раздумал спорить, но тихо подчиняться тоже не намерен.
   - Отдыхайте, господа, а мы быстренько сходим на охоту, - довольно вежливо говорит Варго, повернувшись к обоим Сенвилам.
   И хотя взгляд Лин отчаянно просил: "Возьми меня с собой вместо Лаца", посланник никак на это не реагирует, вместо этого ловким движением руки вынимает прямо из воздуха перламутровый лук из рога антилопы и бросает девушке со словами:
   - Если госпоже захочется подстрелить куропатку к ужину, я буду ей весьма благодарен.
   Пока Микаэль в удивлении разглядывает лук, прикидывая, откуда он взялся, сердце Лин поет от благодарности к удаляющемуся человеку.
   "Он все-таки не забыл, он помнит о нашей поездке через Хабор и Ворбон, и о том, как мы спорили в подземном зале, чей лук лучше, - скрывая улыбку, радостно думает девушка. - Значит, все его равнодушие показное, для отвода посторонних глаз, и он не просто так попросил меня быть проводником в Ринай".
  
   Утомили меня оба Сенвила, надо сказать. Хотя порадовать Лин этой цацкой было приятно - столько радости на лице, будто я ее алмазами осыпал, а не лук вернул. Ох, эти женщины - для них чье-то внимание важнее, чем воздух.
   Может, действительно поохотиться, раз такая возможность выпала? Наверное, придется, сначала я Акастоса хотел напрячь, чтобы он на обратном пути прихватил козочку помоложе, но теперь, кажется, и самому захотелось вспомнить, как это делается. Жаль, Лаца с собой поволок. Без него, сбросив шкуру, я бы скорее догнал то стадо оленей, которое движется на запад. Возможно, стоило верхом на охоту отправиться? Ранир обожает преследовать любую добычу, ему дай только запах крови почувствовать, и он на месте удержаться не может.
   А хорошо тут, в тени деревьев, воздух манит в лесную чащу, птицы негромко пересвистываются, земля дышит, ягодки смешные на кустах растут. Попробовать, что ли? Или на Лаце испытать? Был бы лет на пятьсот моложе, обязательно испытал бы и насладился результатом, каким бы он ни был. Но не будем вспоминать прошлое, оно для нас с Владыкой не прошло бесследно, и так едва вернулся из картин смерти Ворона, хватит, настрадались уже. Все давно выяснено, пережито и понято, нужно жить в сегодняшнем дне.
   Вот, например, ручеек журчит, как та река, где мы с Лин купались. Как вспомню сейчас того змея, которого пришлось уговаривать спуститься немного вниз по течению, затем пугать и в конце успокаивать, так губы сами улыбаются - видела бы девушка, кто там в мутной воде отсиживался, добычу поджидая. Крупный полоз, или как их тут называют, попался - ярда четыре в длину и с мое колено толщиной. Вайлону такой червячок пришелся бы по душе.
   Но сейчас у нас другая задача - не отгонять, а наоборот, подманить оленя или козу пожирнее. Жалко почему-то сегодня убивать животное, но лук требует крови.
   Или я?
   С каким бы удовольствием я поохотился с этим оружием на тигра (при условии, что он тоже голоден и хочет меня съесть) или на полоза с острогой. Почему легче получить удовольствие от убийства, если пытаются убить тебя? А застрелить доверчивую лань, зная, что в мешках на жирной спине мерина Лаца достаточно крупы и сала для каши, рука не поднимается.
   Хотя когда я, наконец, увидев эту лань, прицелился и ощутил урчание своего живота, забывшего, что такое шипящее на огне мясо, сомнения мгновенно покинули меня, и я убил это красивое животное быстро и нежно - одной стрелой.
  
   - А почему мы не заберем ее целиком? - спрашивал Лац, когда я наполовину освежевал тушу, отрубил задние ноги и в три удара отделил ребра.
   - Нам столько не надо, а в лесу есть кому подкрепиться остатками, вместо того, чтобы убивать еще одну. Подержи здесь, - с помощью мальчишки я быстро завернул мясо в шкуру и обвязал шнуром, как подвесной кошель.
   - Может, птиц постреляем? - с надеждой в голосе предложил мой помощник, которому я сгоряча пообещал тренировку в стрельбе, а после этого не дал выстрелить в лань. Жаль было ее мучить лишним ранением, да и мясо от этого хуже становится.
   - Ты сначала это съешь, потом еще постреляем, обещаю, - ответил я, забрасывая мясо на плечи и с удивлением понимая, что вот так, просто и незаметно, становлюсь человеком. Это не может не пугать. - Кстати, нужно двигать, а то на лугу что-то назревает.
   И у Лаца появилась хорошая возможность вместо стрельбы потренироваться в беге, что тоже полезно будущему рыцарю. Ловко огибать кусты и на бегу перепрыгивать через поваленные деревья не так просто, как может показаться.
  
   - Это наш лес, господа хорошие. И коль вы вздумали тут охотиться, платите мзду - в который раз повторял Микаэлю отвратительного вида мужичина в неприятно пахнущей кожаной куртке и затертых до безобразия холщовых штанах. И со странным пятном на щеке. - У нас хлеб собирать некому, а у вас для двоих лошадей слишком много. Парочку извольте уступить.
   - Я - Микаэль Сенвил, сын правителя Кенинга, вот браслет, видел? - из последних сил сдерживая раздражение, ответил парень, оглядывая десяток местных жителей, обступивших их с Линеей.
   До этого девушка от скуки подстрелила пару жирных и медлительных перепелок, и вот теперь они - потомки знатного рода - вынуждены, словно пришлые бродяги, что-то доказывать местным оборванцам.
   - Кенинг сгорел, это все знают! - противным голосом бросил в лицо Микаэлю рыжий паренек с неровными торчащими зубами. Он выглядывал из толпы соплеменников и, видимо, чувствовал себя героем. - Так что убирайтесь подобру-поздорову!
   - Да как ты смеешь! - дернулся Микаэль и схватился за меч.
   Лин вскрикнула, когда чужаки схватили брата, отобрали клинок и начали бить и пинать ногами.
   - Прекратите! Немедленно! - закричала она, целясь в ближайшего простолюдина из лука, когда что-то черное и косматое пролетело мимо нее, и через секунду в толпе пыхтящих и толкающихся мужиков раздался первый вскрик, потом еще и еще.
   - Аа-а-а, зар-раза! Моя нога! Ухо! Снимите его с меня!
   Группа уже давно распалась, местные разбежались в стороны, но далеко не убегали, а последний из пострадавших - рыжий паренек - все кричал, в ужасе пытаясь столкнуть мохнатое чудовище.
   Нет, это не злой жеребец Ранир напал на обозленных крестьян. Акастос, прибывший раньше своего хозяина, рыча и лязгая челюстями, разогнал чернь и теперь в упоении грыз руку поверженного паренька.
   - А-а-а... Снимите его! - умоляюще выл тот, но никто и близко не мог подступиться к здоровенному псу с пылающими глазами - тот угрожающе рычал и норовил броситься на приближающихся мужиков, неуверенно сжимающих в мозолистых ладонях рогатины и копья.
   - Довольно, оставь его, - раздался сильный голос, и пес тут же поднял голову, правда, не разжимая пасти. - Что тут происходит?
   - Эти люди напали на нас! - выпалила Лин, неуверенно опуская лук и чувствуя, что сердце наполнилось неописуемой радостью при виде Варго. - Мы просто стояли, а они подошли...
   - Не напали, а попросили покинуть здешние земли. У нас еды не хватает, а барышня изволит охотиться. Чем зимой детей кормить будем? - зажимая рваную рану на плече, зло перебил девушку плешивый мужик с лишаем на щеке, видимо, главный среди местных. - Уберите собаку, пока не пришибли.
   - Отойди, Акастос, - сказал посланник, подходя ближе к Микаэлю, который все еще пытался встать. Лин заметила, что рядом с Варго нет Лаца, но промолчала.
   - Кто вы и что хотите от этих господ? Кстати, вы знаете, на кого подняли руку? - продолжил Сын Тьмы, спокойно разглядывая разношерстный сброд.
   - А нам плевать, кто вы такие, - действительно сплюнул на землю плешивый, глядя, как баюкает окровавленную руку рыжий страдалец. - Мы - таморийцы, и еще с имперской эпохи никому не подчиняемся. Это наши земли, господа, так что платите за птиц и за лань, как я вижу, вы и ее подстрелили в нашем лесу, после чего можете убираться обратно в свой Кенинг. Погорельцы...
   У Лин от гнева потемнело в глазах, Микаэль что-то прохрипел, пытаясь встать, но, скривившись от боли в боку, вынужден был сесть. И лишь Варго улыбнулся.
   - Кто основатель вашего рода, шакалы? - спросил он у притихших крестьян.
   - Тебе-то какая разница, путник? - прищурился плешивый. - Твой прапрадед еще не родился, когда Тоян Айдекский основал Тамор на развалинах Темной Империи, правившей в этих землях.
   - Ах, Тоян? - со сладчайшей улыбкой переспросил посланник и добавил: - Уж не тот ли жирноватый выскочка, что даже в спальню к жене заходил в панцире, потому что до смерти боялся измены и покушения на свою прыщавую задницу?
   - Да как ты смеешь обзывать Стального Правителя выскочкой! - зашумела толпа. Но как только Акастос с рыком дернулся вперед, их агрессия заметно поубавилась.
   - Откуда жителю Кенинга так хорошо известна внешность и привычки нашего первого правителя? - хрипло спросил плешивый, глядя на Варго так, словно хотел броситься и задушить собственными руками.
   - Был лично знаком. Устраивает такой ответ? - хохотнул Сын Тьмы, потом подошел к сложеной под липами поклаже и достал небольшой кошель с деньгами. - Почти такой же мешочек Тоян должен был мне после игры в кости, но я прощаю вам его долг и, более того, плачу столько же за убитую нами дичь. Ловите и помните щедрость господина Варго.
   Проследив полет кошеля, крестьяне с удивлением сгрудились вокруг плешивого, решившего прямо на месте пересчитать внезапно доставшееся богатство. Они и не заметили, как темный маг поднял оброненный Сенвилом меч и тихо спросил у Лин:
   - Эти люди - твои враги?
   Девушка, глянув на избитого брата, уже хотела было кивнуть, когда вспомнила договор, заключенный с Владыкой: посланник будет уничтожать только ее врагов. Врагов!
   - Нет, Варго, нет. Они просто люди, они не враги мне, - громким шепотом произнесла Лин, внимательно глядя на Сына Тьмы. Перед ее мысленным взором на мгновение предстала страшная картина - пройдет минута, и прямо здесь, под липами, будут лежать полтора десятка изрубленых крестьян. Изрубленых или разорванных в клочья, если мужчина даст приказ своему адскому псу.
   - Ты что, Лин, эти люди оскорбили нас! Пусть родотский маг отомстит, - прошипел Микаэль, поворачиваясь лицом к сестре, но та лишь закрыла его разбитые губы ладошкой, присев рядом.
   - Не всегда нужно наказывать обидчиков смертью, брат.
   Варго кивнул и пошел к лошадям. Плешивый, наверное, первый, заподозрив неладное, что-то быстро сказал своим соплеменникам, и те, иногда оборачиваясь, последовали за ним.
   Через четверть часа, когда Варго оседлал коней, из лесу вышел Лац и, подойдя к посланнику, доложил:
   - Они ушли на север, господин. Я ждал, как вы сказали, но они просто ушли.
   - Молодец, - кивнул мужчина, привязывая оленину к седлу вороного, - помоги Сенвилу сесть в седло, только осторожно, у него сломано ребро, и мы поедем дальше.
   - А почему не поужинаем тут? - удивился юноша. - Мясо ведь есть.
   - Рано его сейчас готовить, парень, дух животного еще не вышел из тела, - ответил посланник. - Подъедем ближе к Ринаю и там уже разобьем лагерь. Лин, тебе помочь с братом?
  
   Шестой день пути
   Вечер
  
   К развалинам они подъехали, когда уже стемнело.
   - А кто такие эти таморийцы?
   - Небольшой народ, долгое время не желающий давать васальную клятву королю Пседории, - ответила Линея Лацу, помогающему заново перевязать ребра Микаэлю. - Они до сих и не признали себя пседорийцами, и хотя дань с них взимается двойная, в армию его величества никто из них идти не обязан, а остальные провинции ежегодно отправляли до тысячи воинов. Тот же Арстон, кроме конницы, отправляет семьсот человек пехоты, а в связи с войной...
   Девушка продолжила свой рассказ, а я, вроде бы целиком занятый разделкой мяса, наблюдал за ней, прислушиваясь не столько к словам, сколько к эмоциям, чувствам, реакциям. Вот что-то из воспоминаний затронуло ее за живое, и печальная мягкость заскользила в голосе Лин, замедляя речь и делая ее мягче. Затем сожаление исчезло, уступив место радости, а потом и веселью - девушка вспоминала свою первую поездку на воинский турнир, где участвовали бойцы Кенинга и победили, пусть и с большим трудом. Потом снова нахлынули воспоминания и разноцветные краски померкли...
   Она похожа на ожерелье из нешлифованых драгоценных камней - каждая ее мысль, слово и дело такие же яркие, незамутненные и естественные. Чувствуется, что Лин выросла без ласки и женского общения, в ней почти нет привычного для высокородных дам кокетства, ужимок, хитростей, построенных на обмане и лжи. Вместо этого есть мужской способ мышления -- рассчитывать ходы и взвешивать на одних весах страхи, сомнения, риск, выгоду для себя и своего окружения. Ее тайные планы и возможные поступки так же легко читаемы, как недоверие и одновременно симпатия ко мне. Для этого не нужно быть посланником великого Владыки.
   - Вот, возьми, поможет брату от боли в ушибленных местах, - протягиваю я Линее чашку с густой травяной смесью, когда она отошла в сторону поискать, чем бы еще перевязать брата.
   - Зачем это? И почему ты сам не хочешь над ним поколдовать? - спрашивает Линея и тут же пугается, как бы я, пользуясь случаем, не повлиял плохо на Микаэля.
   - Он не захочет магической помощи, а так ты просто смажешь синяки, да и ребрам это тоже не помешает.
   - Спасибо, - как-то неуверенно кивает она, и в ее глазах мелькает надежда - надежда на былые отношения между нами. Сейчас, когда мы вместе с армией Арстона все дальше отдаляемся от ее родных мест, девушка все больше дорожит теми, кто ей близок. Или я ошибаюсь, и дело совсем не в этом?
   Лин так и не поняла, почему я стал меньше с ней общаться. Прошло уже больше недели, а она до сих пор считает, что я обиделся. Впору засмеяться - обидчивый маг и великий полководец нескольких миров Варго, посланник Темного Властелина. Но невзирая на ее заблуждение, а может и благодаря ему, нужный эффект был достигнут, и девушка поняла, что сила не обязана быть обходительной и вежливой. С уменьшением разговоров уменьшились и споры между нами, Лин перестала высказывать свои страхи и ненависть, вместо этого она начала наблюдать и задумываться над моими действиями. Воистину, забавен человек, особенно женщина - чем больше для нее делаешь, тем больше она считает это естественным.
   - Господин Варго, давайте я помогу вам с мясом, - подходит ко мне освободившийся Лац.
   Я улыбаюсь юноше, разглядев в нем желание научиться все делать так, как я, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не передать мысленно часть своих знаний, умений и силы. Прости Владыка, но нам лучше не создавать подобных себе. Хотя этот мальчик очень талантлив, и через год-другой я бы сделал из него лучшего бойца Пседории - не зря же взял к себе в оруженосцы.
   - Спасибо, я справлюсь, Лац. Можешь пока лошадей к ручью отвести, - и когда мальчишка, кивнув, уходит, я быстро осматриваю местность, но на полмили вокруг не замечаю ничего крупнее сойки или ежа. Можно отпускать его спокойно.
  
   Лин
  
   А мясо посланник готовит умело. Вон как лихо нарезает на камне плоскими кусками и бросает обратно в шкуру, разложенную в небольшой ямке. Что он собирается делать, замачивать его в вине, что ли?
   Руки двигаются так легко, слаженно, почти не касаясь изогнутым клинком оленины. И что я в нем нашла? Ведь он просто крепкий, загоревший мужчина, немногословный, порой резковатый. Хотя, когда смотрю в эти иронично-прищуренные черные глаза, то не могу не вспомнить, с какой легкостью он может удачно шутить в любом обществе и что ему ничего не стоит кого угодно поставить на место взглядом или словом - солдат это, офицер или даже знатный вельможа из Арстона.
   Иногда кажется, что после знакомства с Варго все другие мужчины будут казаться ущербными и недоразвитыми. Это ужасно, хотя и не страшно - выйти замуж мне не суждено, разве что за Темного Владыку. И почему эта мысль меня уже не пугает?
   Не пугает. Приговоренного к смерти ничто не может испугать. Разве что гибель брата или целой страны.
   И поскольку бояться мне уже нечего, я могу сказать себе правду. Мне нравится Варго, иногда я просто голову теряю, представляя, как он мог бы сжать меня в объятиях и поцеловать, приятно щекоча щетиной. А я бы нежно провела пальцами по его мощной шее, коротко стриженному затылку и поцеловала бы в ответ - пылко, страстно, прижимаясь всем телом. Или оттолкнула бы, чтобы потом позволить следующий поцелуй.
   Может, когда все муадеры будут уничтожены и мы поедем обратно в замок, так и стоит сделать? Нет, что-то меня все равно сдерживает. Что? Ах, эта фамильная гордость, я ведь дочка правителя. И не важно, что наш город сгорел - честь и гордость древнего рода все равно у меня в крови, их не отнять, это все, что мне досталось в наследство, кроме памяти об отце и разграбленных земель родной провинции.
   Будь прокляты эти дикари. Они забрали у меня так много, а взамен дали только Варго, с которым я тоже не могу быть вместе. Разве что разделить с посланником преданное служение Владыке темных сил?
   Митра, спаси мою душу, я не хочу быть рабой Тьмы.
  
  
   Посланник
  
   Так, полчаса в собственном соку и листьях дикого лавра мясу хватит. Можно приступать к жарке, сполоснем его в белом вине - и на вертел, угли уже готовы, вон как пылают в наступающих сумерках, кстати, по ходу дела нужно позаботиться о гарнире...
   - Эй, мальчишка, ты принес все, что я просил? - поворачиваясь, ищу взглядом Лаца.
   Тот пыхтит и кривится, очищая последнюю луковицу, но отвечает спокойно:
   - Да, господин, картошка, морковь и корень серока уже вымыты и почищены. Остался только лук. Ох, и злой!
   - Терпи, будущий рыцарь, считай, что вскрываешь товарищу или себе застарелую рану. И не можешь удержаться от слез. Хотя лучше придумай что-нибудь подобрее, иначе мы потом не сможем есть это от переизбытка эмоций. А мавачо не забыл?
   - Срезал два самых спелых, с темно-синей кожицей. Только зачем они вам, отравитесь же?
   - Не твоего ума дело, оруженосец. Может, я буду секретный эликсир добывать. Как закончишь, тащи все сюда.
   Лац с самым серьезным видом кивнул и продолжил борьбу с луком, а я глянул на тихо разговаривающих Сенвилов и достал мясо. Добавив в маринад полбутыли вина, я, не спеша, перемешал его с мясным соком и стал аккуратно нанизывать куски мяса на заранее ошкуренную ветку дуба, имитацию вертела, после чего разместил его между камнями над углями. Жирные капли начали неторопливо падать, вызывая гневное шипение костра и аппетитный дымок.
   - Морковь тоже нужна для эликсира? - спросил Лац, осторожно поставив рядом со мной котелок с овощами, и в голосе проскользнула издевка.
   - Будешь подшучивать, щенок, останешься без ужина, - улыбнулся я и добавил: - Отгреби половину жара, для мяса его многовато, и поставь на угли котелок. Можешь веток вокруг положить.
   - А может, воды долить? - с сомнением посмотрев на результаты своих трудов, решил заранее уточнить Лац. Видимо, поварская школа не прошла для него даром.
   - Пока нет, просто поддерживай огонь и накрой крышкой.
  
   "Как вкусно пахнет? Что там посланник шаманит над овощами? Неужели суп решил приготовить? А зачем ему мавачо, отравить нас решил, хитрец, что ли? - усмехнулась про себя девушка, и тут Микаэль снова застонал. - Может, ему вина дать, чтобы уменьшить боль?"
   - Как ты, брат?
   - Нормально, - просипел тот, осторожно выдыхая и стараясь не беспокоить ребра. - Ущемленное достоинство болит хуже синяков и ссадин, сестра. Я был опозорен у тебя на глазах, и кем - бедняками!
   - Не говори глупостей, Микаэль, те мерзавцы просто не оценили твоего милосердия. Если бы ты захотел их убить и взял в руки мой лук, никто бы из них и близко не подошел.
   - Согласен, - прошипел Сенвил, усаживаясь поудобнее и кривясь от боли. - Так и нужно было поступить, а не разговаривать с ними. Не пришлось бы ждать милости от собаки Варго. Кстати, откуда она взялась? За время похода с арстонцами я ни разу ее не видел.
   - Насколько я знаю, этот пес гуляет сам по себе, лишь иногда прибегая к хозяину. Бродяга, что с него взять, - сказала Лин как можно равнодушнее и незаметно покосилась в сторону черного и почти не различимого в сумерках пса, дрыхнувшего под кустами.
   После драки и переезда, Акастос не спешил уходить. По мнению Лин, красноглазый спаситель Микаэля, видимо, рассчитывал получить награду в виде поджаренного мяса или костей. Хотя будь девушка повнимательнее, она бы заметила, что брюхо мохнатого демона и так уже достигло впечатляющих размеров, так что вряд ли он проголодается в ближайшие два-три дня. Странно, как он вообще умудрился так быстро покинуть руины Риная, чтобы успеть на выручку Сенвилам? Магия, не иначе.
  
   Хорошо, мясо уже подрумянивается, теперь посмотрим, как там овощи, и примемся за мавачо. Порезанная крупными кусками морковка, картофель и лук прямо-таки просили водички и масла. Воды я им добавил, чем вызвал яростное шипение и клубы пара, а вот масла у нас не было - ни сливового, ни орехового - так что придется заменить вышеназванное самыми нежными кусочками оленьего жира. Благо, его достаточно.
   Замечательно, а как наш серок поживает? Упругий, вязковатый и сладкий на вкус корень не спешил демонстрировать свою кулинарную ценность. Что ж, передвинем его ближе к центру котла, а все остальные овощи, более соответствующие моему пониманию о готовности, сместим на стенки, пусть тушатся потихоньку. Когда сочные палочки корня догонят их, добавим зелень, травы - и все, можно будет подавать к столу.
   Теперь мавачо. Костяным ножиком осторожно снимаем гладкую кожицу с продолговатого мягкого плода и режем на тонкие дольки, потом достаем найденый во время охоты лисий глаз - янтарного цвета кустик. Колдуны сушат его стебли и, сжигая, выгоняют дымом злых духов. Но мы поступим иначе - осторожно оборвем острые жесткие листья, положим на камень и раздавим еще влажный, рыжий в крапинку ствол, затем согнем пополам, засунем в подходящий по размеру горшочек из нездешней глины и зальем водичкой, пусть настаивается.
   - Как мясо, еще не готово?
   Лин, похоже, проголодалась или просто хочет поговорить.
   - Через минуту будет готово, так что можешь звать брата и расстилать походную скатерть.
   - А зачем тебе плоды мавачо? - не торопится уходить девушка. - Может, ты не знаешь, что они ядовиты?
   - Знаю, но все равно спасибо за заботу. Мне известен один способ, как их приготовить и не отравиться.
   - Расскажешь?
   - Может быть, потом, после ужина. Как там брат и в частности его ребра? - перевел я взгляд на старшего Сенвила.
   - Уже лучше, спасибо, твои травы очень помогли. Однако его гордость все так же страдает.
   - Ну, это могут излечить только месть или время, - улыбнулся я, посмотрел на мясо и добавил: - Как тебе Ринай?
   Линея взглянула в сторону растворяющегося в ночи заката и пожала плечами:
   - Сложно сказать, я ожидала увидеть величественные руины, а тут просто какое-то поле камней, и с этого холма ничего особенного не видно.
   Я спрятал улыбку, нагнувшись к мясу, и откусил еще горячий кусок. Весьма недурно, в меру прожаренное, сочное и... мясное. Сейчас поколдуем немного... Так лучше, теперь прямо тает во рту и щедро делится своей живой силой.
   Пробуем кончиком ножа овощи - серок готов, а остальные и подавно. Взбрызнем мясо вином и - к столу.
   - Лац, Микаэль, госпожа Лин, ужин готов. Имею удовольствие предложить вам мясо по-дикарски с гарниром из тушеных овощей.
   Мальчишка уже тут как тут, Сенвил, держась за бок, встает и, хоть он и голоден, мысль отведать приготовленную мною оленину его совсем не радует.
   - Весьма благодарен, Варго, но... - тут налетевший ветерок подхватывает аппетитные ароматы, и Микаэль замирает на полуслове, невольно принюхиваясь.
   - Брат, подходи ближе, тебе сейчас нужно много есть, - говорит Линея и тянет парня к костру.
   Искры ленивыми светлячками поднимаются в темное небо, лес вокруг замер, где-то внизу расстилается мили на три "каменное поле", а мы сидим между небом и землей и тихо наслаждаемся вкусной и сочной олениной, время от времени накалывая на острую палочку очередную порцию овощей.
   - Ошень, ошень вкусно...
   - Прожуй, Лац, сначала, а потом говори, - обрываю на полуслове парнишку, а тот все равно качает головой в знак восхищения ужином.
   - Он прав, очень вкусно, - поддерживает бывшего поваренка Лин, и в ее глазах стоит необычная глубина. То ли восхищение, то ли несвойственная для дочери правителя искренняя заинтересованность.
   - Весьма и весьма впечатляет, господин Варго, - наконец выдавил из себя Микаэль Сенвил. И я рад, что он справился с неприязнью ко мне.
   - Благодарю, я польщен столь высокой оценкой, - киваю всем и с удовольствием откусываю еще, делая вид, что не замечаю внимательного взгляда Линеи.
  
   "Удивительно, за какие-то полчаса без трав и специй он, не сильно напрягаясь, умудрился приготовить мясо и овощи, равных по вкусу которым я давно не пробовала, разве что на праздничных застольях в Арстоне и родном Кенинге, - думала девушка. - Просто, без излишеств и ухищрений, типа соусов и подлив, из обычной моркови и серока он сделал блюдо, от которого невозможно оторваться. Так бы ела и ела. Неужели посланцы Темного Владыки не лишены человеческих талантов? Или просто используют магию при приготовлении еды? Что бы там ни было, он невероятен..."
  
  
   - Я доем последний кусок, господин?
   - Ешь и расти большой, - улыбнулся я и подумал: - "Только не становись моей копией, парень. Не к добру это".
   В начале ужина я чуть было не засмеялся вслух, когда Микаэль Сенвил увидел, что я посадил слугу с нами за один стол (пусть и не было тут стола в обычном понимании), и был очень удивлен. Но потом солдатская привычка взяла верх, и, поскольку Лац, в конце концов, - мой оруженосец, брат Линеи решил сосредоточиться на еде и забыть на время о привилегиях знати.
   И хотя я не подсчитывал, съел старший Сенвил за вечер немало. Видимо, Линея была права, и ее брату действительно нужны силы, чтобы выздороветь.
   - А ты... Вы не собираетесь спать, господин Варго? - негромко поинтересовалась зеленоглазая стрекоза, весь вечер наблюдавшая за мной.
   - Пока нет, тем более, что через полчасика планирую наведаться в Ринай.
   Девушке показалось, что она ослышалась.
   - Сейчас? Господин родотский маг, наверное, шутит?
   - Вовсе нет, и кончай так официально ко мне обращаться. Видишь, Лац уже укладывается спать, так что можешь говорить просто "посланник ужасного Владыки" или "о, великий герой древности, Варго".
   - Хорошо, так и буду обращаться, - хмыкнула Лин и обернулась к руинам, едва освещенным восходящим Зенабом. - Туда и ночью - зачем?
   - Прогуляться, заодно после муадеров алтари почистить. Неужели ты думаешь, что я отправился сюда, чтобы искать их отряды? Есть они здесь или нет, я и на расстоянии в десяток миль мог бы определить. Тут все гораздо хитрее, - улыбнулся я внимательно слушавшей девушке, потянулся и достал горшочек с лисьим глазом. - Шаманы дикарей знают, что Ринай - не просто город и не просто руины...
   - А что?
   - Нечто большее. Город основан около пятисот лет назад и построен в уникальном месте, что во многом объясняет его невероятные особенности.
   - А скажи, когда Владыка пришел в наш мир? До или после постройки города? - спросила зеленоглазая и немало удивила меня этим вопросом.
   - Естественно, до. Приблизительно восемьсот лет назад. Или восемьсот пятьдесят.
   - А ты уже служил ему в это время? - продолжила допрос девушка.
   - А ты готова узнать ответ на свой вопрос?
   - Ну, поскольку ты говорил мне, что Темный Властелин сделал тебя бессмертным, то я отвечу - да, готова.
   - Хм, тогда и я отвечу - да, был. И в предыдущем мире тоже уже был с ним. И в...
   - Дальше не надо, - дернулась Лин. - Не хочу слышать о том, что, возможно, когда-то все это уже было, и не хочу знать, что случилось с той женщиной или с тем мужчиной, которые попросили у вас помощи тысячу лет назад.
   - Уважаю твое право и замолкаю, - кивнул я и действительно замолчал.
   Пока мы оба упивались тишиной, я успел выжать в горшок сок размякшего стебля лисьего глаза и осторожно забросил больше не нужное растение подальше в кусты. Акастос приподнял голову, посмотрел на меня и снова улегся. Уснувший Лац что-то проворчал, повернулся, но не проснулся. Я раздул угли костра и на треть погрузил в них горшочек.
   - Что ты готовишь? - спросила девушка, когда я осторожно начал опускать в мутную водичку дольки мавачо. - Колдовской напиток?
   - Ага, - ответил я с довольной миной и замолчал, ожидая, когда жидкость начнет кипеть. - О, первые пузырьки. Считай до двадцати.
   - Один, два, три... - слегка улыбнувшись, начала отсчет Лин, сев ближе к огню, - четыре, пять...
   Когда она сказала "двадцать", варево уже исходило паром, но еще не перекипело, так что пришло время опустить туда веточку редких в местных лесах чисинати - зеленых вьюнков с оранжевыми кисленькими цветочками.
   - И это туда же. А зачем? - удивилась девушка, когда я несколько раз обмакнул цветы в воду и выбросил их.
   - Чтобы обезвредить яд мавачо. Но дольше держать чисинати в отваре нельзя, а то утратится волшебная сила. Теперь добавим еще некоторые мелочи... - я достал маленький кожаный мешочек и высыпал совсем немного сухой смеси перетертых грибов и трав, затем достал свой заварной камень (так я называю брусочек серо-малиновой с золотыми прожилками яшмы) и осторожно опустил в горшок. - Скоро будет готово, еще немного покипит, настоится и можно пить.
   - А камень зачем положил? И что всыпал? - внимательно глянула на меня Лин.
   - Интересуешься магией? Ну-ну, ладно, раскрою рецепт, - улыбнулся я, подшучивая над собеседницей. - Немножко сизой травки с холодных северных склонов Хабора, чуток пжиских грибов-дамянок, кое-какие ягодки и, конечно же, солнечный камень, собственноручно выточенный из соединения редких пород.
   - Неужели ты сам все это собирал и сушил? Почему-то плохо себе представляю - великий посланник ужасного Владыки, славный герой древности Варго, с плетеной корзинкой бродит по горным склонам.
   - Ну, должен признать, я не всегда это делаю лично.
   - Ага, вот видишь. Кстати, по-моему, слишком много мороки ради кружки настоя, - улыбнулась девушка. - Зачем столько усилий?
   - Увидишь...
   - Что значит "увидишь"? Я не буду пробовать это зелье, - бодро замахала руками Лин. - Магией и колдовской выпивкой занимайся сам, я в этом не участвую.
   - Придется, иначе идти в Ринай нет смысла.
   - Ночью? Мне? У меня и в мыслях такого не было, - запротестовала Линея еще сильнее.
   - Ты должна, если любишь свою родину, свой народ и чтишь разрушенный Кенинг, - ответил я и насладился взрывом самых разных чувств и эмоций в душе гордой красотки. - И я объясню, почему. Муадеры, а точнее, их колдуны, приезжали сюда лишь с одной целю - провести двухдневный обряд укрепления духа и увеличения силы.
   - И что? - нахмурилась девушка. - Пусть делают, что хотят. Ты ведь сильнее их, правда?
   - Я - да, но обряд предназначен для усиления муадерского войска. Теперь некоторое магическое преимущество будет на их стороне. Например, уменьшится страх, чувствительность к боли и простейшей магии.
   Брови Лин поползли вверх.
   "Враг становится сильнее, - отрешенно подумала она, - пока мы болтали в дороге и спорили с местными крестьянами, дикари набирались сил. Так они победят под Валтерией, и вся Пседория погрузится во тьму варварского насилия. И это несмотря на все мои усилия".
   - Что я должна делать?
   - Во-первых, спокойно вдохнуть и выдохнуть - дикари сейчас только-только подошли к столице, серьезный штурм начнется не раньше чем через несколько дней. Так что у нас есть время изрядно подпортить эффект от дикарских песнопений с ритуальными плясками.
   - Ты сможешь это сделать? - выдохнула Лин, чувствуя, что боится услышать отрицательный ответ.
   - Смогу, хотя это будет непросто.
   На самом деле очень просто - еще два дня назад, когда муадеры только прибыли в Ринай, я начал им ставить палки в колеса. Они толком не смогли определить места силы и ограничились обычным жертвоприношением и двухдневными завываниями. Но объяснять Лин это я не стал, вместо чего сказал так:
   - Ты, наверное, спросишь - зачем тебе там присутствовать?
   - Да, я как раз...
   - Так вот, необходимое магическое действо я обеспечу, но мне нужен рядом пседориец, который любит свою землю и желает победы над врагом, иначе ничего не получится, я ведь, насколько ты помнишь, для этой земли чужак.
   - Помню... - кивнула девушка. - А что если...
   - Я вру? В чем именно?
   - В том, что ты будешь действовать на благо Пседории и снимешь чары с муадеров, а не воспользуешься мной как... как...
   - Ну, говори.
   - Не знаю. Вдруг обманом заставишь сделать нечто такое, что поможет тебе и Владыке, а не войскам короля Лотана.
   - Ах, ты об этом, - вяло отозвался я, глядя на смущенно улыбнувшуюся девушку. - Для этого я бы не звал тебя. Зачем?
   - Не знаю, - еще раз улыбнулась Лин, которой ее собственная подозрительность и споры напомнили забавную привычку или занимательную игру. - Знаю одно - не мне с тобой тягаться в колдовских хитростях и ритуалах.
   - Хорошо, что ты это признаешь. Я мог бы привести тебе множество аргументов или просто сказать, что мне по силам околдовать тебя и повести за собой против твоей воли. Но давай не будем спорить и договоримся так: если в городе ты почувствуешь что-то пугающее или злое, то сразу же вернешься обратно. И я не стану тебя удерживать, обещаю. Если же все будет нормально, ты дождешься конца ритуала, и мы спокойно вернемся в лагерь вдвоем.
   Лин на минуту задумалась, а потом негромко сказала:
   - Хорошо, я согласна. Ты никогда не нарушал данного мне обещания и надеюсь, что так будет всегда.
   - Вот это дело, - я хмыкнул и достал из остывающих углей еще горячий горшочек. - Пей.
   - Нет, ты первый, - мило улыбнувшись, сказала девушка, глядя на подозрительную жидкость, до сих пор исходящую сизым паром.
   - Как хочешь, но сверху оно гораздо вкуснее, чем на дне, - усмехнулся я в ответ и медленно сделал пару глотков.
   Корамес получился, что надо, - в меру крепкий, с кисловато-сладким привкусом спелого мавачо.
   - Видишь, я жиф и сдороф. Только язык онемел малость, но вначале это фсегда происходит.
   - Тогда я подожду и выпью, когда ты и твой язык придете в себя, а то вдруг это только начало, и через минуту у тебя уши посинеют или рога вырастут,- неуверенно захихикала Лин, однако в ее словах я не почувствовал настоящего недоверия.
   - Нет, пей сейчас. Офтыфшим он теряет силу, а разогретый занофо становится ядовитым.
   - А без него в Ринай спуститься нельзя?
   - Доверься мне, выпей свою полофину, - сказал я девушке как можно спокойнее. - Фсе будет нормально, ты не пострадаешь. Пообещать тебе?
   - Нет, я верю и так, - она пожала плечами, взяла из моих рук керамическую кружку и осторожно попробовала. - Неплохо. К столу подавать я бы не фтала, а так очень даже неплохо. Похозе... Похозе на кисленький слифовый сок с разведенным пивом. Хотя посетителям таверн вряд ли бы понрафилось.
   - О, поверь мне, если бы они в полной мере прочуфствовали эффект от корамеса, то к пиву не захотели бы фозвращаться! - хмыкнул я, забирая кружку с зельем. Девушка уже выпила достаточно.
   - А сто... что за эффехт? - хихикая и пытаясь справиться с непослушным языком, спросила Лин.
   - Скоро увидишь, но скажу сразу - он будет не в теле, а в твоих мыслях и восприятии. Фставай, идем глянем на останки Риная.
   И мы не спеша встали, прислушиваясь к новым ощущениям. Не знаю, как Лин, но у меня сразу начала расплываться реальность. Словно мыши разбегались во все стороны. И это было прекрасно - столько цветов, звуков, запахов, мыслей. Собственное тело светится разными оттенками, да и восприятие местности изменилось - без напряжения и магии я мог сейчас в сто раз ярче почувствовать, какие на ощупь листья деревьев, как далеко небо и насколько приятен коже теплый воздух от очага.
   - У меня руки светятся розовым. И какие-то потоки двигаются сквозь мое тело, - удивленным расслабленным голосом заметила девушка, поднося к лицу левую, а потом правую руку.
   - Это потоки силы, не увлекайся ими, пусть текут, - сказал я спутнице. Она, конечно, видела и чувствовала не столько, как я, но и той разницы, что появилась, ей будет вполне достаточно, чтобы завтра считать это сном. - Скоро твои глаза и тело привыкнут, и мы спустимся вниз, а пока иди сюда, посмотрим сверху на то, что ты назвала каменным полем.
   - Тебя обидела такая формулировка, посланник? - кокетливо улыбаясь, спросила Лин, становясь рядом. Видимо, на ее неподготовленный к магии организм зелье подействовало сильнее, чем я ожидал. Ничего, лишнее скоро само выветрится.
   - Просто смотри на город, Линея. И не обязательно так сильно ко мне прижиматься.
   - Я просто оступилась, ноги немного ватные, - извинилась девушка, но не смутилась. Осталась стоять рядом, слегка покачиваясь. - Что для тебя Ринай? Воспоминания былых завоеваний?
   - Нет, этот город - не трофей и не место очередной победы. Он был нашей надеждой создать свой дом в бесконечности миров и земель. Поэтому и строился на века, чтобы тысячелетиями удивлять гостей и приезжих.
   - Ты хочешь сказать, что Ринай был новым пристанищем Владыки? - вздрогнула Лин.
   "Великие боги, прямо в сердце моей страны когда-то вырос очередной Черный замок, и Владыка собирался все тут сделать своим, - в ужасе представила себе девушка. - Хвала Митре, что этого не произошло, и сейчас Ринай превратился в груды развалин".
   - Не совсем, даже совсем нет, - сказал я, повернувшись к изменившейся в лице собеседнице. - Владыка строил Ринай как оплот нового общения с человечеством. Покоренным человечеством, из которого со временем можно было бы воспитать дружелюбного соседа. Ты же не думаешь, что Владыка стремился покорить все земли здесь, а потом отправиться за море-океан и воевать там?
   - Ну, не знаю, - ответила Лин смущенно, - мне не пришло в голову предположить, что Темный Властелин захочет остановиться и наладить дружеские отношения с другими народами. А что там, за восточным океаном? Кто там живет, не знаешь?
   И когда я пожал плечами, показывая, что не знаю, девушка продолжила:
   - Жалко. А то мы от купцов-путешественников только о Луазане, Кемне и Минае слышали, это на юге, точнее на юго-западе. Еще знаем о Ларнии, Шотере, Ростоне и Дарской Империи на востоке. Его величество король Лотан туда своих лучших воинов отправляет. Что еще? Легендарный Аян, если он вообще существует, лежит на юго-востоке, твой Родот, наоборот, на северо-западе. А вот за северной границей...
   - Дай угадаю - холодная, длинная и негостеприимная горная цепь, а еще кряж Хабор, - улыбнулся я. - Всеми вами горячо любимый.
   - Точно, это ты правильно заметил, - кивнула собеседница. - На юге начинаются пустыни - Мауранская и Аяханская, за ними Фардонар, легендарное королевство. Я ничего не забыла?
   - Как сказать. А с кем мы воюем?
   - Ну, конечно, наши добрейшие соседи - дикари безбрежных лесов запада. Что находится за ними и находится ли вообще, никто не знает. Ведь кто бы туда ни уходил, назад не возвращается.
   - Возможно, тебе будет интересно узнать, что в свое время разведотряды Владыки проходили западные пущи - о муадерах тогда никто и не слышал, видели только неотесанных дикарей, которых покорять не было смысла. Так о чем я?
   - Ты хотел рассказать, что находится по ту сторону леса, - взволнованным голосом подсказала Линея.
   - Ах, да, так вот. Там, за лесом, наши разведчики увидели возделанные поля и цветущие сады, красивые дома и необычные величественные храмы. Красивые, статные жители живописных городов, для которых ваши западные пущи были восточными, встретили разведчиков гостеприимно. И были у местных свои боги, свои традиции и свои соседи. Так вот...
   "Вот это да! - подумала потрясенная девушка. - Раньше западный лес казался чем-то темным, страшным и бесконечным, уходящим за край света. А теперь оказывается, что и за ним живут люди. Как приятно осознавать, что где-то есть народ, никогда не воевавший с Темным Владыкой и не знающий, что это за ужас. Кто знает, может, придет время - и добрые, мудрые соседи по ту сторону дикарских лесов однажды придут нам на помощь, мы объединимся и больше ничего не будем бояться. О боги, как же хочется пожить в мире, где нет зла, где все живут спокойно. Интересно, а не воюют ли сейчас эти люди на западе с нашими муадерами? Вряд ли. Наверное, удивляются, куда это дикари подевались, почему на границе стало так спокойно? А потому, что Пседория гибнет. Ладно, будем думать о хорошем - Владыка выделил мне Варго, великого воина и чародея, он один изменит баланс сил в нашу пользу и поможет Арстону и Валтерии победить. Я верю в это".
   - О чем задумалась, красавица? Не нравится то, что вы сделали с Ринаем?
   - Думаю, живы ли до сих пор народы по ту сторону леса... Подожди, что ты сказал? Мы сделали с Ринаем?
   - Ну, не мы же. Вот посмотри - отсюда, с вершины холма, который, кстати, раньше был одной из четырех великих опорных башен, хорошо видна симметрия расположения улиц, домов, защитных укреплений бывшей столицы.
   - Варго, подожди, - перебила меня Лин, - ты и вправду думаешь, что пседорийцы сами разрушили один из своих величайших городов?
   - Во-первых, далеко не своих, а во-вторых, я не думаю, а знаю, потому что лично наблюдал разрушение города на протяжении десятилетий.
   - Зачем же нам было делать это?
   - Спроси, лучше, не зачем, а почему. С того момента, как Темная Империя стала терять свои позиции, за Ринай и прилегающие к нему провинции началась серьезнейшая борьба, прямо-таки война, пусть и не всегда она велась с помощью оружия. Каждый, в чьих жилах текла хотя бы капля крови предыдущей династии, стремился доказать свои права на трон, чтобы стать новым королем возрождающейся Пседории или хотя бы правителем прекрасного Риная, у ворот которого сходились все пути. Столица тогда была не только торговым центром земель от Аяна до Хабора, но также центром культурным и политическим. Моду и новые манеры создавали именно здесь, здесь решали, кто займет ту или иную должность: от наместника Йеминга до помощника глашатая на центральной площади какого-то Тираку. Здесь творилась история, поэтому все жаждали заполучить Ринай. Пусть на день, пусть на час - но стать его правителем. И не зря было столько возни и шума, интриг и закулисных междуусобиц - Ринай не просто так манил к себе, Владыка для этого изрядно постарался...
   - Околдовал всех красотой города? - предположила девушка.
   - Нет, хотя к магии и оккультным силам эта причина имеет самое непосредственное отношение. Я отвечу так: месторасположение города, да и не только города - каждого храма и строения - очень долго выбиралось и взвешивалось Темным повелителем лично. Он хотел, чтобы город был идеален своими размерами и пропорциями, словно гармонично развитый человек. Тут учитывалось и долго обсуждалось все: какой камень использовать для защитных укреплений и стен, а какой - для внутренних построек, где и как расположить сторожевые башни, чтобы каждую могли одновременно прикрывать две соседние, и так далее. Город был спланирован и частично построен раньше, чем его начали заполнять прибывающие жители. Даже воровские кварталы и сливы нечистот, как ни смешно это звучит, были заранее обозначены, для них тоже отводилось место. Обычно любое поселение превращается в маленький городок, а затем - в город, если благоволит судьба. Сначала крепостной частокол заменяется камнем, потом крепость, обрастающая домиками простых земледельцев, снова обносится укреплениями. Поднимаются в небо шпили соборов и храмов, городские улицы мостятся камнем, на месте деревянных хибар вырастают дома богатой знати, воевод и купцов; медленно и неторопливо находят свое место под солнцем платные школы для детишек голубых кровей, разрастаются базарные площади, вокруг города появляются хутора и поселки помельче - их жители будут вынуждены укрываться за растущими вверх городскими стенами в случае нападения врагов. Однако ежемесячный сбор и налоги они платят меньше, чем горожане.
   - Ты что, действительно видел, как год за годом развиваются города, создаются империи? - тихо спросила девушка, которая была в шоке от услышанного. Ее, видимо, поразила простота, с которой я описал масштабные и сильно растянутые во времени события.
   - Не то, чтобы наблюдал специально, но много раз видел и успел убедиться, что все в этом мире стремится к развитию, усложнению, борьбе и финальному разрушению. Люди ненасытны и редко довольствуются тем, что имеют. Слаборазвитые народы, воюя между собой, в конце концов объединяются, возникает империя, которая начинает захватывать прилегающие земли. Вместе с военной мощью растут культура и благосостояние, средние слои населения все меньше стремятся воевать и все больше хотят жить в мире. Начинается замедление и ослабление. Этим, как правило, пользуются соседние народы и начинают вторжение. Со временем империя погибает, и ее территории вновь становятся дикими.
   Но я не закончил рассказывать о Ринае. Так вот, когда обычные города растут стихийно и по воле случая, город Владыки был создан завершенным изначально, пусть и в голове Владыки. Все было учтено и всему было найдено свое место. В первое десятилетие, когда заложили из каменных глыб могучие стены и дворец, по размаху и красоте стократно превосходящий все известные на тот момент, в Ринай настойчиво пригласили пять тысяч семей ремесленников и земледельцев, для которых две тысячи каменщиков, нанятых поверенными Владыки, сразу же начали строить жилища. Напомню, что каждая семья получила премиальные, около двадцати золотых, что вполне хватило, чтобы как следует обустроиться.
   После этого в городе были открыты храмы и храмовые школы - существующие в Пседории культы Владыка признавал и всячески способствовал развитию образования.
   - А ваши айдеки не завидовали, что их Властелин такой большой город дарит людям? - спросила девушка, упорно пытаясь разглядеть в каменных насыпях и развалах, хоть и заросших травой, но хорошо освещенных Луной и Зенабом, правильные линии улиц и защитных укреплений.
   - Ха, завидовали! Они и должны были там жить и со временем жили на правах знатных граждан. Именно они были первой знатью и аристократией Риная, это они задавали по всей стране тон: от музыки до политики. За что после ухода Владыки в сон, больше похожий на забвение, с ненавистью уничтожались. Темные это были времена, когда огромный и живущий, как по нотам, город стал задыхаться и даже болеть, обрастая непомерным человеческим грузом, когда никто уже не мог контролировать поток хлынувших сюда людей. Гармония была нарушена. Видимо, настало время перемен для Риная. Перемен, которые стали началом конца. То, что задумывалось как величайшая гармония, загнивало и разваливалось на части, пока местные корольки пытались доказать свое первенство. Не буду утомлять тебя подробностями, расскажу лишь основную причину разрушения бывшей столицы, почему она, собственно, и стала бывшей. Когда после долгого противостояния люди изгнали айдеков, претенденты на трон сначала передрались между собой, а потом согласились короновать некоего Аристера Кадежского.
   - О, я помню это имя, - улыбнулась девушка. - Он основатель той Пседории, которую мы знаем сейчас. Его потомки часто называют себя наследниками былых героев и...
   - Ну, называть себя они могут как угодно, героизма от этого не прибавится, - продолжил я. - Так вот, когда Аристер все-таки был коронован и надел на свою хитрую голову венец последнего из номинальных ставленников Владыки, с ним начали происходить весьма странные вещи. Он мог, например, направиться в дверь, которую никто, кроме него, не видел, и в результате удариться лбом о стену, или поздороваться с человеком, невидимым и неизвестным для остальных. Словом, по двору пошли недобрые слухи, которые только усилились, когда Аристер приказал сделать новую корону и скипетр, опасаясь, что так плохо влияют камни из сокровищницы Владыки. Как ты догадываешься, замена символов власти ничего не изменила, даже хуже - нового короля стали преследовать кошмары, сначала во сне, а потом наяву. Когда через год Аристер скончался у себя в спальне, его наследник Кенор не захотел короноваться в Ринае, и весь двор постепенно переехал в Валтерию. Но куда ей было до величественного и построенного на века города Владыки! Лучшие архитекторы того времени создали настоящий шедевр зодчества, Ринай был лучше во всем, и это, конечно, задевало тщеславие новоявленного правителя, так что спустя полгода большой артели каменщиков было поручено разобрать и перевезти в новую столицу самые красивые из зданий Риная, а остальные - скопировать. Да и сам стиль застройки и планировки улиц позже многие пытались повторить, хотя вряд ли в той же Валтерии смогли создать что-нибудь стоящее.
   - Так ты не был в нашей столице? - удивилась Лин. Для нее Варго был человеком, знающим и видевшим все. А теперь оказывается, что Валтерию он и в глаза не видел.
   - Нет. Но на твоем месте я бы радовался, потому что мое присутствие в новой столице лет двести назад означало бы возвращение Владыки.
   - Надеюсь, сейчас ты не планируешь ничего подобного? - подумав минуту, спросила девушка.
   - Наоборот, в этот раз добрый и миролюбивый Владыка отправляет доброго посланника ради спасения и защиты полюбившейся ему Пседории, - Лин не поверила в искренность моей улыбки, но я продолжил: - Как ощущения, пришли в норму?
   - Вроде бы да, - глянула на свои руки девушка, - свечения поубавилось, но все равно есть. Будем идти?
   - Угу, - кивнул я.
   - Тогда я плащ накину.
   - Не нужно, там тепло. Идем.
  
   Глава 4
   Ринай
  
   - Это мне кажется или вокруг холма, на котором мы только что стояли, высится крепостная стена? Странная какая-то - сизая и полупрозрачная. Или это на меня твоя настойка так странно действует? - хихикнула Лин.
   - Ты видишь прошлое. Корамес частично стирает грань между разными временными эпохами.
   - Ради этого ты настаивал, чтобы я его выпила? Хотел показать город своего прошлого?
   - И это тоже, - я улыбнулся. - Что ты видишь?
   - Дома. О, боги, они вырастают прямо из воздуха. Чем ближе мы подходим, тем четче они проявляются. А что там дальше, дворец?
   - И не только. Центральная площадь, семь прекрасных храмов из разноцветного камня и стекла, башни магов и круглые здания библиотек, воинские казармы и офицерские академии, галереи высоких искусств и памятники, фонтаны и амфитеатры для конных и пеших ристалищ, шикарные дома богатых вельмож с витражами и террасами, целые кварталы самых разных мастерских, лечебницы, детские приюты, дома страсти и многое другое.
   - Невероятно, - шептала Лин, осматривая выступающие из полумрака величественные строения чудесной архитектуры: разные внешне, но одинаковые по стилю. - Здесь даже приюты для брошенных детей были предусмотрены?
   - Наверное, это подпортит общее впечатление, но Владыка строил их специально. Он знал, что из сирот вырастают самые лучшие, самые жестокие воины. В детстве они недополучили любви, поэтому не умеют испытывать жалость.
   - Да, ты прав, впечатление изменилось, но город все равно великолепен. А то громоздкое построение за нашей спиной - это не те ли легендарные ворота?
   - Да, угадала. Это Двери в славный Ринай. Как видишь, две небольшие башни расположены по бокам специально усиленного строения, а внутренние секции позволяют по очереди поднять, закрыть и опустить три стальные решетки, усиленные магией, чтобы многократно усложнить захват возможному нападающему, ведь выбивать их тоже нужно по очереди. В туннеле между первыми и вторыми, а затем вторыми и третьими воротами есть ниши для копейщиков и стрелков, а также отверстия для горячей смолы. Сверху на защищенные помосты могли выйти две шеренги арбалетчиков.
   - Владыка настолько серьезно готовился отражать нападение? - удивилась девушка и, взглянув на Варго, засмеялась: - Какой ты малиновый! Прямо пылаешь во все стороны.
   - А ты розовая с голубым, - ответил я, рассматривая ее свечение. - Нет, Владыка даже в недостроенном Ринае ничего не боялся. К твоему сведению, стены и башни вокруг города и ворот построили последними, потому что город был полностью под защитой Владыки.
   - Тогда зачем такие ухищрения?
   - Возможно, мой господин не планировал постоянно прикрывать айдеков, возможно, со временем он собирался оставить им город.
   - А ты часто бывал тут? - спросила девушка, залюбовавшись сферической, похожей на половинку яблока, крышей необычного здания.
   - Каждый раз приезжал вместе с Темным повелителем, - улыбнулся я. - Город мне очень нравился, особенно район храмов. Каких там только форм не было: высокие вытянутые, низкие округлые, квадратные, даже овальные с колоннами и в виде пирамид из прямоугольных глыб камня.
   - Мы сейчас туда направляемся?
   - Нет, наша цель - заброшенное капище.
   - Как в твоей сказке. А почему не что-то веселое? Например, дворец или галерея искусств?
   - Ты слишком поверила в иллюзию, Лин. Все, что ты видишь вокруг - мираж, отголосок старины, картины прошлого, а не реальность. На самом деле мы движемся вдоль груды камней. Присмотрись внимательнее - все настоящее - зелено-бурого цвета, иллюзорное - фиолетового. Видишь?
   - Теперь вижу. О, Митра, за что ты проклял Ринай? Мы идем по когда-то прекрасным улицам, мощенным полированными плитами, рассматриваем высокие, прекрасные, потрясающие дома, а они давно превратились в безликие каменные курганы. Спасибо корамесу, волшебному напитку, который позволил взглянуть на чудеса прошлого.
   - Поворачиваем сюда, направо.
   - Дворец... Невероятно, я никогда не видела такого захватывающего зрелища. Он такой воздушный, такой светлый. Что это - белый мрамор?
   - Кажется, да. Нравится?
   - Прямо волшебство какое-то, - согласилась Лин. - Да, хотела бы я пожить в этом городе в те времена.
   - Может, когда-то так и было, или будет, - тихо предположил я, но девушка не услышала.
   Вспышка белого света внезапно озарила полнеба на востоке, потом такая же сильная и безмолвная молния озарила горизонт на севере.
   - Гроза надвигается? - удивилась Линея, не веря своим глазам.
   - Не думаю. Просто вступило в свои права волшебство ночи встреч былого с грядущим. Если правильно этим воспользоваться, можно рассчитаться с давней враждой, уравновесить добро и зло во всем мире и создать нужное будущее. Ради этого мы сюда пришли, Лин. Ты готова?
   - Да, - твердо и спокойно ответила девушка, глянула на полыхающее молниями небо и перевела взгляд на меня.
   - Тогда пошли за мной, уже близко.
   - Нам во дворец? Здорово.
   - Нет, не совсем. Чтобы попасть туда, куда я хочу, об иллюзорном мире придется забыть, иначе ноги поломаем.
   - Почти заинтриговал, - рассеяно произнесла спутница, внимательно рассматривая величественно выступающий из темноты дворец. - Потрясающее зрелище. Снимаю шляпу перед Владыкой: город и особенно дворец действительно поражают. Все на своем месте, ничего лишнего, громоздкого или пугающего, красота и утончнный стиль во всем. А что это за необычная улица дугой? Она такая широкая.
   - Это та, о которой я говорил - Кольцо Славы, круглая площадь, идущая вокруг дворца и парка. Идея состояла в том, чтобы со всех точек города дворец был виден одинаково хорошо.
   - Интересно... - кивнула Лин. - Но еще интереснее, что первый замок Владыки, насколько мне известно из твоих слов, черный, второй я сама видела - серый, а этот белый. Чудесное превращение. Наверное, твой господин действительно собирался наладить дружеские отношения с людьми.
   - Может, и так... - быстро ответил я и добавил: - Теперь внимание, впереди длинная лестница, и в отличие от иллюзорной она во многих местах сильно выщерблена, так что смотри под ноги.
   Девушка неуверенно кивнула, и мы начали подниматься по темно-розовым ступеням.
   - Ой!
   - Осторожно, держись. Все нормально? - я вовремя успел подхватить покачнувшуюся Лин за локоть.
   - Да, спасибо, - она опустила глаза и пошла вперед быстрее.
   Мне осталось лишь прибавить шагу.
   - А теперь прошлое начнет уступать место будущему, - сказал я, когда Лин замерла в огромном холле, разглядывая уходящие вверх лестничные пролеты, диковинные витражи и великолепную лепку на потолке лазурного цвета. Моя спутница засмотрелась и не заметила, что дворец все больше наполняется голубоватым туманом.
   - Что это? Почему прошлое исчезает?
   - Потому что мы идем творить будущее, - улыбнулся я и двинулся дальше, на ходу вспоминая дорогу.
   - А что за малиновые одежды на тебе появились? С какими-то символами, - улыбнулась девушка, двигаясь за мной в глубину исчезающего дворца. - Так здорово светятся в тумане.
   - Когда-то я так одевался. А ты себя видела?
   - Ой, на мне коротенькие зеленые штанишки и острая шапочка с пером! - пискнула от восторга и удивления Лин. - И зеленый кафтанчик. Не помню, чтобы я такое носила.
   - Еще бы, ведь это было в другой жизни. Так, пришли. Постой пока тут, - сказал я и достал из "мешка" прочную узкую веревочную лестницу. Придется спускаться по ней, так как основной спуск в лабиринт завален.
   - Извини, мы что, полезем туда, в подземелье? - темная дыра в каменном полу девушку явно не прельщала.
   - Ага, - с удовольствием ответил я, привязывая свободные концы лестницы к огрызкам каменных столбов покрупнее. - Я спущусь первым, а ты не волнуйся и вспомни, ради чего мы здесь.
   Лин немного успокоилась и через минуту, когда я преодолел восемь ярдов расступившейся темноты, она начала спускаться следом.
   - Видишь, ничего страшного, просто главный вход завален. Теперь я в очередной раз прошу госпожу внимательно смотреть под ноги, так как начинается спуск.
   Девушка осмотрела помещение с широкой, уходящей вниз лестницей с одной стороны и нагромождением камней с другой, кивнула и смело двинулась вперед. Видимо, полностью успокоившись, Лин воспылала страстью первопроходца.
   - А кем я была тогда, в другой жизни? И где жила?
   - Не скажу, тебе не нужно этого знать, хотя бы пока.
   - Давай, я буду сама решать, а?
   - Ты не знаешь, о чем говоришь. Пусть лучше Линея Сенвил остается сама собой. Тебя не пугают размеры этих подземелий?
   - Пока не знаю. А куда мы спускаемся? - поинтересовалась девушка. - Кто пользовался этой лестницей? Такая красивая отделка!
   - В основном айдеки, простых людей сюда не пускали, - я с улыбкой повернулся, окинув взглядом большие каменные плиты-ступени с красивыми бронзовыми вставками в виде переплетающихся драконов и других мифических тварей. Затем добавил: - Это путь в подземную часть Риная. Мало кто хорошо знал ее, даже доверенные слуги Владыки.
   - А что внизу? - с некоторым волнением в голосе спросила девушка.
   - Там - сердце этой земли, источник бесконечной силы и одновременно причина многих ваших слабостей.
   - Каких? И почему - наших?
   - Идем, объясню по дороге, - я предложил руку Линее, но та отказалась, и мы пошли подземными коридорами, благо, наше свечение хорошо разгоняло мрак. - Ни для кого не секрет, что после повторного объединения, когда Владыка вернулся к себе на север, Пседория не расширила свои территории.
   - Что тут странного? Мы не агрессоры.
   - Сделайте одолжение, госпожа, не перебивай меня, хорошо? - сказал я мягко, и девушка молча кивнула. - Владыка за несколько сотен лет завоеваний покорил множество народов и стран. Больше половины были объединены потомками Аристера Кадежского и стали тем, что ты сейчас знаешь как Пседорию. Остальные земли обрели свободу. Кое-где и сейчас правят праправнуки айдеков, например, в известной провинции Тамор. Ваша слабость заключается не в отсутствии захватнических войн - то, что вы смогли удержать свои границы, уже заслуживает уважения. Дело в другом - ваш король Лотан, как и все до него, не может успешно править страной. Последние события это подтверждают, войска у его величества прилично, а поставить на место зарвавшихся дикарей не получается. И на юго-восточной границе тоже бесчинствуют соседи.
   - Могу я сказать?
   - Говори.
   - Муадеров и восточных кочевников вместе слишком много, поэтому наша армия...
   - Пседория - самая большая страна на запад от Желтого моря. Ты не согласна с этим? - девушка промолчала, и я продолжил: - Возможно, я говорю слишком жестоко и прямолинейно, но мне кажется, пришло время взрослой девочке узнать правду.
   - Я уже не девочка, Варго, - печально вздохнула Лин, - и прекрасно понимаю: будь у нас все в порядке, муадеры были бы остановлены еще под Йоршером.
   - Согласен, но я говорю это не для того, чтобы задеть тебя или оскорбить пседорийцев. Многие ошибки уходят корнями сюда - в древний Ринай.
   - Как? - удивилась девушка.
   - Сейчас объясню. Вспомни то, о чем мы говорили, - об эпохе становления Пседории.
   - Да, я помню.
   - Так вот, после того, как Владыка ушел, твои далекие предки разными путями старались побыстрее избавиться от айдеков и захватить их земли. Эти люди не отвоёвывали страну, они просто старались овладеть чужим наследством. И овладели. Чужим. Захватили чужие земли, уже давно впитавшие чужую и чуждую им культуру. Согласись, сложно ужиться в чужом доме с чужой женой. А управлять чужой страной еще тяжелее.
   - Вот оно что?
   - Да, это не ваша страна. Вы тут живете триста лет, и она до сих пор еще не ваша, ее сердце продолжает служить Империи, и это не дает Владыке покинуть ваш мир. Поэтому и армия не справляется, налоги и собранная дань уходят неизвестно куда, правители не могут договориться между собой и воюют в одиночку, - заметив непонимающий взгляд Лин, я добавил: - Это мне Генадал рассказал, он в курсе многих событий, происходящих в Пседории.
   - И ничего нельзя изменить?
   - Почему же? Можно, сейчас мы и собираемся это сделать. Причем ты как преданный своей родине пседориец будешь играть главную роль.
   - А вдруг я не смогу? Раньше мне не приходилось заниматься магией.
   - Ты свою страну любишь?
   - Да, - кивнула Линея.
   - Значит, уже можешь и делаешь. Это я тебе заявляю как опытный колдун-практик. А теперь помолчи и соберись с мыслями. Туда, куда мы идем, в сумбурном настроении входить запрещается.
   Дальше мы пошли молча, каждый думал о своем. Лин тихо рассматривала подземелье - в голубом свечении стен, плит пола и круглых потолков все больше проступал зеленый свет, а я мысленно обращался к тем пластам древности, которые еще очень хорошо меня помнили. Или, можно сказать, совершенно не торопились забывать. Нырять в прошлое обычным образом не было нужды, так как все оно было рядом, стояло и улыбалось, предлагая одним взмахом вернуть древнюю мощь и власть обратно.
   Но я не соглашался - сейчас пришло время творить будущее, а не сожалеть о былом. Ничего я восстанавливать не собираюсь, прошедших столетий нам с Владыкой вполне хватило, чтобы все переосмыслить и понять, чего мы хотим на самом деле. И хотим давно.
   - Куда мы идем? - не выдержала девушка вернувшейся многовековой тишины и неловко развела руками: - Извини, этот огромный коридор спускается все ниже, и мне, честно говоря, страшновато.
   - Представь себе, что в конце пути нас с огромной нежностью и бесконечным терпением ожидает кто-то очень мудрый и добрый.
   - Когда ты так говоришь, мне и начинает казаться, что глубоко под землей может находиться что-то хорошее.
   - Лин, - сказал я мягко, - магия, как оружие, не всегда являет собой зло. Ее силу и невероятные возможности тоже можно использовать во благо. Например, защищать кого-то, добывать пищу, лечить или создавать. Поверь, то, что я хочу сделать, поможет твоей стране. И упростит мне задачу расправиться с вашими врагами.
   - Ладно. Просто это немного не привычно - идти ночью по заброшенным подвалам разрушенного города, с посланником...
   - Лин, я прошу тебя. Эти подземелья не заброшены, они живые. Разве ты не чувствуешь? Они тоже волнуются, для них эта встреча с тобой тоже первая. Если тебе так будет проще, представь, что ты идешь улицами твоего города. Кенинг, как и Ринай, тоже пал. И от них в этом мире осталось так мало. Если ты любишь свой город, постарайся понять, что я чувствую по отношению к этому.
   Девушка тихо кивнула и начала вновь рассматривать пылающие голубым символы, вырезанные в камне стен и высоких потолков. А я мысленно улыбнулся - слишком уж задушевной получилась сказанная речь - и всеми ощущениями потянулся вперед, туда, где нежно-зеленый свет заливал все вокруг.
   - Ух ты!
   - Тише, госпожа, это же древний храм. Пусть и подземный, но храм. - я с удовольствием осмотрелся. Да, как приятно снова побывать дома. Вот только все известняковые стулья куда-то подевались, и толстые бордовые ковры, которые покрывали пол.
   - Что здесь было? Кому возносили молитвы? - почти радостно спросила девушка, забегая далеко вперед и оглядываясь.
   Отвечать было как-то неудобно:
   - Владыке.
   - А-а, понятно, - задумчиво протянула Линея, но, кажется, не удивилась. - Какой огромный зал. А это что? О, боги!
   - Меня тоже всегда поражало, - я посмотрел вперед, туда, где из восточной стены наполовину выступал огромный каменный торс и голова Властелина. Или Отца, как называли его айдеки. Около десяти ярдов ростом, в темных ниспадающих одеждах великан, казалось, изучает всех собравшихся и решает, что с ними делать: испепелить или подарить частичку своей безмерной силы.
   - Он такой грозный, - прошептала Лин. - Хотя без меча и доспехов.
   - Скульпторы постарались. Владыка, насколько я помню, на своем культе не настаивал, но молящихся ему во многом поддерживал. Знал бы кто, что это за непомерная ноша - помогать, вразумлять и учить всяких болванов.
   - О чем ты? - не сообразила девушка, с трудом отрывая взгляд от скульптуры.
   - Неважно, идем дальше, - сказал я почти весело и повел ее к незаметному квадратному проходу примерно в два ярда высотой, который был под стопами статуи.
   - А почему сюда? Вон по бокам столько коридоров-ответвлений! И к тому же, а вдруг Отец всех айдеков обидится, что мы будем смотреть на его спину?
   - Смешно, молодец! Это уже юмор, - хмыкнул я. - Боковые коридоры уходят во всех направлениях на несколько миль. Там есть и комнаты для жилья, и небольшие храмы, и залы для воинских упражнений и магических практик, но нам нужно именно сюда. Когда-то у ног Владыки этот ход сторожили шесть пар опытных воинов, а сейчас любой может сюда зайти. Да только не каждому это нужно и не для каждого безопасно.
   - А для меня есть риск здесь находиться?
   - Нет, пока я рядом, - нет. Только давай на всякий случай сделаем так - у тебя при себе тот кулончик, что по приказу Владыки я передал тебе в зале Офицеров? Хорошо, тогда возьми его в руку и подыши на него с любовью. Получилось? Засветился? Отлично, он тебя защитит, и мне лишний раз беспокоиться не придется.
   - Ого, как все вокруг засветилось, прямо-таки горит зеленым светом! - сказала Лин и, протянув руку к стене, ойкнула. - Я ощущаю этот свет! Он такой упругий и теплый!
   - Это не свет, а сила, которой все здесь пропитано. Ты видишь ее и ощущаешь.
   - А что там за клетки? - спросила девушка через минуту, когда слева и справа пошли одна за другой небольшие помещения с решетками.
   С ответом я не торопился, но потом решил ничего не утаивать:
   - Это пыточные камеры, в них над пленником проводили разные магические опыты. Хотя, возможно, мне и не стоило говорить тебе об этом, но, думаю, в Кенинге, как и в любом другом городе, тоже были похожие застенки.
   Лин промолчала и слегка нахмурилась. А еще через минуту, когда потолок резко пошел вверх и исчез в зеленой глубине, мы вошли в огромный длинный зал, где гранитные колонны в два обхвата величественно и молчаливо расступились перед нами.
   - Невероятно, - прошептала моя спутница. - Такое помещение под землей! Что тут было?
   - Это зал посвящений. Раз в два года тут выстраивались доверенные бойцы Владыки, около тысячи солдат всех рангов и званий, и повелитель проводил обряд защиты и усиления. Пошли, нам еще дальше идти.
   - Мы, наверное, уже милю прошли под землей, - сказала девушка. А когда мы преодолели половину зала, тихо добавила: - Только теперь я начинаю понимать, сколь масштабными, грандиозными и ужасными были тогдашние события.
   - Да, на мелочи никто не разменивался. Если набирать армию, то десятками тысяч, если завоевывать - то целые страны, если строить - то красиво и на века. Великое время для великих деяний. И темными они были или светлыми - размаха у них не отнять...
   - Там, в конце, случайно не тупик?
   - Для многих тупик, но не для нас. В былые времена Отец позволял лишь немногим из своих приближенных войти в святая святых - капище Дерина, древнего предсказателя, открывшего это место.
   - Но где же проход?
   - Сейчас увидишь, - сказал я, сосредотачиваясь, и когда мы подошли вплотную к высокой и ровной стене в торце зала, засунул руки по локоть в специальные углубления.
   "Интересно, почему ничего не происходит? - подумала Лин, ощущая, как тишина огромного зала начала давить ей на уши. - А что, если посланник ошибается? И древние силы, ранее подвластные лишь Владыке, не захотят... Ой, что это за необычное свечение начало подниматься?"
   - Дверь опознала меня, - сипло произнес я, отступая назад. - Сейчас откроется, так что держись за амулет и не отпускай.
   "Какой у него ослабевший голос, - заметила Линея. - Как будто все силы куда-то ушли. Когда я держусь за подарок Темного Властелина, меня всю окутывает белый свет, наверное, защищает".
   Слепящая яркая линия за это время поднялась на десять-двенадцать ярдов, когда вдруг разноцветное свечение охватило всю стену, и величественная дверь стала медленно открываться навстречу пришедшим.
   Я расслабился и с облегчением улыбнулся, наслаждаясь тем, как свет охватывает меня и заставляет малиновые одежды гореть все ярче.
  
   Как же здорово вернуться обновленным в знакомые места, чтобы понять, как ты все это любишь. И хотя, чтобы открыть дверь, пришлось напоить силой чуть ли не все руины целиком, оно того стоило - ощущение бескрайнего блаженства на долгие-предолгие секунды охватило меня. Почему же ничего подобного я не ощущал раньше, проводя в капище целые дни? Наверное, время тогда еще не пришло, как и предначертанные внутренние перемены.
   - Как красиво.
   - Что именно?
   - То озерцо, оно так светится! Можно зачерпнуть водички?
   - Можно, только не пей и держи в руке амулет, - сказал я, спокойно наблюдая, как девушка подбегает к малому колодцу Дерина - пылающему голубым светом кругу пяти ярдов в диаметре, - и зачерпывает ладошкой чистую силу.
   - Она совсем не мокрая, - с детской улыбкой на лице удивляется наследница древнего и славного рода Сенвилов.
   - Ну, извини, - смеюсь я и, пересекая округлый красивый зал, подхожу к дальней стене, сплошь покрытой изображениями диковинных созданий, больше всего напоминающих драконов. - Лин, отойди к двери, сейчас мне нужно будет сосредоточиться.
   Молчание. Еще не оглянувшись, я понял, что произошло. Мгновение - и я рядом с ней, осторожно беру на руки и создаю вокруг девушки защитный кокон.
   - Я же говорил: не отпускай амулет. Колодец наделен огромной силой, здоровые мужики, не знакомые с магией, теряли сознание в считанные секунды.
   - Мне было так хорошо... я не хочу возвращаться обратно, - безвольно прошептали ее губы, но когда я прикоснулся амулетом ко лбу Лин, она стала приходить в себя прямо на глазах.
   - Что случилось? Почему ты держишь меня?
   Хмыкнув, я поставил ее на пол. Кокон работал нормально, теперь можно ненадолго отвлечься, не волнуясь за любопытную и непослушную девчонку.
   - Вспоминай и делай выводы, а пока отойди подальше к двери. И стой там, если дорожишь жизнью и рассудком, - возвращаясь к стене с драконами, я продолжил: - Эта комната с колодцем силы - самое мощное святилище из всех, существующих в ваших землях. Именно поэтому великий и неприступный Ринай строился здесь, над ним. Владыка хотел, чтобы, кроме него, никто не мог воспользоваться этой мощью.
   - А после разрушения Риная все забыли об этом? - донесся со стороны двери девичий голосок.
   - Почему же, Совет магов Валтерии прекрасно осведомлен о подземном лабиринте и волшебной комнате невиданной силы, только войти сюда они не решатся, ведь Владыка, покидая город, призвал для охраны этих подземелий множество кровожадных существ разных пород и мастей. Так что спуститься в подземный город может каждый, но пройти зал посвящения и вернуться - никто.
   - Кроме тебя?
   - Кроме меня. Я ведь наделен силой Владыки.
   "Вот так - один человек, точнее - полудемон и Сын Тьмы, если верить его словам, в чем-то сильнее высшего Совета магов Пседории, - тяжело вздохнула Линея, глядя, как Варго подходит к противоположной от двери стене. - С одной стороны, это хорошо - муадерам теперь точно крышка, а с другой - кто сможет с ним справиться, если он задумает обмануть всех, включая Владыку? Особенно, если заснувший Темный повелитель не будет препятствовать бывшему слуге устанавливать свою власть над миром".
  
  
   Как же мне поступить? Почему они не желают принять меня обратно в свой круг? Ответ очевиден - я переступил границы дозволенного. И переступил их давно.
   Я такой же, как вы, братья! Мне тоже было интересно творить, но в своих поисках нового я зашел слишком далеко и увяз в жизнях смертных. Возможно, мне еще долго придется распутывать все узлы последствий, но простите меня сейчас, я многое понял. У меня было достаточно времени.
   Откройте для меня Ананку-вечность, и я присоединюсь к вам прямо сейчас. Ведь я изменился, а значит - все, что случилось по моей вине, не прошло даром. Впустите меня, откройте мне, обновленному, двери домой.
   И когда я уже почти потерял надежду услышать ответ с той стороны, каменная толща дрогнула.
   Те, кто стоял по ту сторону, улыбались. Они все понимали, их лица были такими родными. Наконец-то я нашел свою семью - своих братьев.
  
  
   "Что посланник задумал? Почему молча стоит перед дальней стеной и чего хочет? Кажется, что-то происходит. Не верю своим глазам - драконы на стене засветились разными цветами и начали двигаться. Это невероятно и очень красиво. Они переплетаются между собой, будто играют, скалят зубастые пасти, слегка касаются друг друга когтями, может, дерутся?"
   В полной тишине девушке показалось, что прямо сейчас, у нее на глазах, стена засветится, покроется зелено-золотыми молниями, такими, как были в замке Владыки, только другого цвета, и посланник исчезнет, растворившись в этих потоках силы, а она, Лин, останется одна. В глубине таинственных подземелий, вдали от цивилизации и близких людей. И некому будет помогать Мендору защищать Пседорию от муадеров.
  
   О, Первоисток Всего Существующего, как хорошо! Мои братья приветствуют меня! Я могу вернуться домой после нескольких тысячелетий разлуки. Пока они творили миры, я в человеческом теле воевал и строил империи. А теперь этому можно положить конец, сделав всего один шаг.
   Но смогу ли я отказаться от всего, что пережил? Смогу ли бросить те души, для кого был правителем и тираном, вождем и врагом, покровителем и завоевателем, отцом и убийцей?
   Я не хочу потерять все это, братья, и я останусь.
   Пусть будет так.
   Щелкают зубы, хлопают крылья, щурятся хитрые и мудрые, янтарные, желтые и зеленые глаза - они понимают меня, они уважают мое решение и немного завидуют, ведь отныне у меня впереди еще полбесконечности приключений на обратном пути к всецелой гармонии. Первую половину я уже прошел, испытав все, что только возможно.
  
   - Они замерли, да?
   - Да.
   - И что это было?
   - Еще одни врата. Комната с голубым колодцем считается очень мощным источником силы, но то, что скрыто за этой стеной, превосходит ее в десятки и сотни раз.
   - Что же это? Бездна из сказки про Сахина и Рахана?
   - Удачное сравнение. Там, за стеной, соединяются все миры и временные эпохи. Там всех желающих ожидает бесконечность, исполняющая любые желания, но с одним условием - пожелавший должен первым ощутить сотворенное на себе. Каждая даже невысказанная мысль там творит, и результаты приходят мгновенно.
   - Разве это не страшно, когда все тайные и явные желания тут же осуществляются?
   - Страшно, очень страшно. Это невероятная ответственность - общаться с мирозданием напрямую, без посредников.
   - Ты был там?
   - Всего однажды.
   - Что случилось потом?
   - Понесся завоевывать свой первый мир. Поэтому я и не помню ни своих родителей, ни родины, ни детства. Всего этого у меня не было, я сразу воплотился взрослым воином.
   - Наш мир был первым для тебя? Ты вышел отсюда?
   - Нет, просто такое место есть в каждом из существующих миров.
   - Ясно, - кивнула девушка, все так же раздумывая. - И сила Владыки заключена в нем.
   - Отчасти да, - говорю я, хотя понимаю, что в двух словах не объяснить, откуда у Владыки и, соответственно, у меня такая власть и могущество. Но все же попытался: - Он - брат вечности, поэтому в вашем мире ему по силам все. Его мысль не сдерживают привычные для вас ограничения, и он давно сроднился с этой силой проявления себя. Он привык знать и действовать, как прямое проявление божественного. И я рядом с ним тоже учился этому, поэтому нам нет равных. Понимаешь?
   - Угу, - кивнула Лин, хотя она поняла не все. - А когда я буду что-то делать? Раздвигать стены руками я не спешу, но помочь стране...
   - Ты уже сделала. Точнее, все сделало твое сердце.
   - Как это?
   - Твоя любовь уже запустила в работу нужные энергии, и муадерское колдовство нейтрализовано окончательно. А поскольку ты еще и близка природе, то в нужный момент сама стихия земли, воды и воздуха поможет пседорийцам.
   - Я не совсем...
   - Не напрягайся так, а то испортишь весь эффект от проделанной работы. Далеко не все, Лин, нужно делать, напрягаясь умственно или физически. В нужном месте в нужное время одно лишь наше отношение или намерение решают очень многое. В конце концов, зачем тогда нужны тонкие невидимые силы, если не для того, чтобы действовать на своем тонком и невидимом уровне?
   - Хорошо, я доверюсь тебе, в который раз за сегодня.
   - Я помню, Лин. И я очень благодарен вам за это, госпожа Линея.
   - Хватит меня разыгрывать, господин посланник Великого Владыки. Идем обратно, что ли?
   - Пошли.
  
   Назад мы топали молча, Лин снова рассматривала сияющие зеленым стены и потолки, пыталась разобрать надписи на неизвестных ей языках, а я просто шагал и дышал, внимательно прислушиваясь к обновленным пульсациям себя самого.
   То, чего я ожидал столетиями, произошло. И, надо признать, девушка сыграла свою роль. Она помогла мне остаться на человеческой стороне моей личности, и за это я ей благодарен. Когда триста лет назад я пытался открыть врата, они сопротивлялись с силой, пропорциональной моему давлению. Сейчас же все получилось само собой. Ключом стало мое изменившееся сердце.
   Свершилось. Теперь я снова прибываю в гармонии со своей истинной сутью, осталось привести в порядок некоторые внешние события.
   - А зеленого света становится все меньше, - заметила девушка. - Это что, сила куда-то уходит?
   - Сила на месте, просто кончается действие корамеса.
   - Успеем выйти?
   - Посмотрим.
   Мы прибавили шагу и вскоре оказались в центральном зале, вышли из-под статуи Владыки. За это время он не уменьшился и все так же угрожающе нависал над нами.
   - Я понимаю, вопрос дурацкий, и ты, наверное, обидишься, но зачем ты на самом деле пришел сюда, в подземное капище?
   Этого я не ожидал. Вот что значит - женщина. Или у колодца Дерина на нее снизошло озарение? Остановившись, я взглянул на свою спутницу. Лин замерла, глядела на меня, хотя и волновалась. Так мы и стояли - я изучал ее, она пыталась не отвести взгляд своих зеленых глаз и ...
   Я отвернулся. Где-то капала вода, в подземелье пахло сыростью, руки почему-то были в паутине: наверное, на пути в капище не заметил, как разрывал.
   Как бы ей ответить попроще? А то еще испугается.
   - Понимаешь, Лин... - я начал и замер на полуслове.
   Она еще светилась розовым и голубым - это было красиво, но сияние силы постепенно блекло. Ночным зрением хищника я видел перед собой стройную девушку с красивыми каштановыми волосами и необычными зелеными глазами. Ее чуть взволнованное дыхание приподнимало грудь, сердце билось чаще обычного, жилка пульсировала на шее, ресницы вздрагивали, и ладошки, наверное, такие теплые...
   А вокруг нас простирались сотни ярдов живого, но холодного камня, где-то рядом замерла, усиленно подслушивая, тишина - ей было интересно, и время остановилось, на миг поддавшись любопытству. Кто я такой, чтобы отказать им, ничего не ответив?
   - Я пришел сюда, потому что искал путь домой.
   - Но ведь у тебя нет родного мира?
   - Мой дом не мир, это, скорее, похоже на голубое и бескрайнее звездное небо в лунную ночь, когда каждый, кто поднимает взгляд, чувствует непреодолимое желание взлететь и отправиться в неизвестность.
   - Я тоже иногда ощущала такое притяжение, - ответила девушка задумчиво.
   - А я не ощущаю - я знаю, что там меня ждут мои друзья, и ждут давно. Они такие же, как я - сильные, мудрые, одинаково знающие законы созидания и разрушения.
   - И ты нашел их?
   - Да, хотя, к своему удивлению, передумал возвращаться
   - А у меня было видение, что ты растворишься в стене и уйдешь.
   - Хм, ты не перестаешь меня удивлять. Должен признать, что какая-то часть меня действительно ушла. А потом вернулась, но уже другой. И от этого мне стало гораздо легче. Часть моего самого тяжелого опыта братья взяли себе.
   - А кто твои братья?
   - Об этом как-нибудь в другой раз, хорошо? Мы и так задержались тут. Идем.
   - Согласна, пошли, - нехотя кивнула Лин и впервые за ночь ощутила, что в подземелье не жарко, особенно, когда ветерок налетает. Откуда тут ветер? Наверное, существуют и другие спуски сюда.
   И когда мы направились к веревочной лестнице, я добавил:
   - К сведению - я не обижаюсь. Если что-то серьезное - злюсь, а потом колдую и мщу. А на досадные мелочи практически не реагирую.
   - Тогда скажи, почему ты так долго не общался со мной? - сдержанно улыбнулась собеседница.
   - Тебе нужно было понять, что я - посланник Владыки.
   - Как будто об этом можно забыть, - фыркнула девушка, но тут же исправилась: - Извини, не сдержалась.
   - Вот именно - ты не сдерживалась в своих чувствах, - спокойно продолжил я. - Если хочешь меня ненавидеть и тайно воевать против Владыки - воюй, ненавидь, к этому мы больше всего привыкли. Но только не нужно обвинять нас во всех бедах и несчастьях твоего города и всей страны в целом.
   - Я действительно так поступала? - негромко спросила девушка, и я кивнул. - Что ж, тогда извини.
   - Принято.
   - А почему ты сегодня смягчился? Решил дать второй шанс? Неужели посланники Темных Владык отличаются благородством?
   - О всех владыках и посланниках не скажу. Возможно, это сказка о судьбах двух соседских мальчишек на меня так повлияла, и я решил дать тебе то, чего Сахин не дал Рахану, - еще одну попытку. А вот и лестница, осторожно, не уткнись носом в стену, в темноте уже почти ничего не видно.
   - Так, поймала. Сейчас залезу, - Лин практически на ощупь нашла лестницу и тут же пробурчала: - Вот она, относительность всех добродетелей честных людей и злых талантов темных посланников - и тем, и другим иногда свойственно менять привычный образ мысли.
   Я засмеялся, а девушка стала карабкаться наверх - туда, где небо было светлее.
   - Здорово, свежий воздух, - вдохнул я полной грудью, когда выбрался наружу и спрятал в "мешок" лестницу, не отвязывая ее концов от каменных пней. - Хорошо прогулялись?
   - Ага, - кивнула Линея. - Но успеем ли теперь выспаться?
   - Успеем, после смерти отоспимся. Пошли к лагерю.
   - Ты же бессмертный? Или уже нет?
   - При случае проверим. Ух, ты! - я даже пригнулся, когда внезапно в небе загремело так, будто кто-то огромным молотом пытался расколоть небо пополам.
   - Неужели дождь будет? - не поверила Лин. И снова грохот. - Такое ощущение, что небосвод сейчас треснет и осыплется кусками. А ты мне сказал, что дождя не будет и плащ можно не брать. Обманщик.
   - О дожде разговора не было, - пожал я плечами. - Но если хочешь, бежим.
   И мы побежали. Тем более, что одновременно с первыми каплями нас начала постепенно догонять целая пелена неизвестно откуда взявшегося ливня. Воздух мгновенно стал влажным, сырой камень разрушенных улиц не хотел впитывать влагу, и наши сапоги очень быстро захлюпали, набрав воды из мутных, бурно кипящих луж.
   - А-а-а, - весело вопила Лин и, словно лань, мчалась чуть впереди.
   Я следовал на шаг позади, чтобы вовремя подхватить ее на руки, если она вдруг поскользнется. Однако делать этого не пришлось. Мокрые насквозь, мы с трудом взобрались на холм и спрятались под ветвистыми кронами деревьев.
   Дождь, к моему удивлению, закончился так же быстро, как и начался. Видимо, пошел дальше. А мы и омытый свежей водой древний город остались.
   Лошади бодро и радостно трясли гривами, иногда всхрапывая. Микаэль и вовремя перебравшийся к нему Лац тихо спали в шатре, мы же смотрели друг на друга и не понимали, как это нам посчастливилось попасть под такой ливень.
   - А что, если бы он раньше пошел? Захлебнулись бы там во время подъема, - сказала девушка, поеживаясь в мокрой одежде.
   - Нет, подземелья строились с учетом возможного наводнения, там под каждым туннелем еще один - для стока. Хотя за последние триста лет дренажная система могла и забиться. Ты вся дрожишь, давай я тебя разотру.
   Несмотря на несогласие девушки, в моих руках как по волшебству - нет, именно по волшебству - появилось уже знакомое Лин шерстяное покрывало. И я сильными движениями начал растирать ей плечи, руки и спину, а когда коснулся волос на затылке, ее глаза затуманились и она обняла меня.
   Теплая ладонь легла мне на шею, ее влажные волосы дурманяще пахли дождем, лоб и виски манили к себе, все тело излучало жар, а когда она подняла лицо и я услышал ее прерывистое дыхание - не удержался и прижал девушку к себе, припадая к ее горячим губам.
   Наверное, на этом стоило бы поставить романтическое троеточие и перейти к воспоминаниям о наступившем рассвете, но...
   Ровно через минуту или даже меньше, когда внезапный прилив головокружительной страсти ослаб, гордая наследница славных и не менее гордых предков, владеющих землями вокруг ныне сгоревшего Кенинга, она же мокрая и дрожащая зеленоглазая представительница прекрасной половины человечества по имени Лин, отстранилась и в ужасе прижала руки к лицу, после отступила на шаг. За это время мое личное мироздание восстановило свою целостность.
   - Я не хотела. Ты ведь посланник Владыки. И я не могу...
   - Хорошо, - ответил мой голос, пока я приходил в себя. - Тогда завтра предлагаю сделать вид, что мы честно заснули где-то после полуночи. Могу даже заколдовать тебя, и ты ничего не вспомнишь.
   Она отшатнулась и быстро скрылась в шатре. Мне же ничего не оставалось, как устроиться спать на земле, так как умница Лац во время дождя влез в шатер к Микаэлю (надеюсь, по ошибке и без мыслей о мужеложстве) и теперь я не мог спать в нашем с ним шатре, потому что там пряталась Лин.
   "Ладно, сколько той ночи осталось", - философски решил я, взял седло и полез на дерево устраиваться.
   К некоторому моему стыду нужно признать, что Владыка во мне был в курсе всех событий и их щекотливых подробностей и громогласно хохотал.
   Братья тоже выглядели довольными, ведь им такие нюансы, как правила морали и всякие там стеснения даже не снились. Счастливцы.
  
   Седьмой день пути
  
   Утро, бодрое и прекрасное, наступило несколько неожиданно и, надо отметить, резковато.
   - Где этот подлец и мерзавец?! Я зарублю его прямо тут! Лин! Как ты могла уедини... Кх-кх, о боги! Что за боль?!
   Микаэль Сенвил в приступе праведного гнева или братской ревности забыл о своих ребрах и, задыхаясь, упал на колени от боли в боку. Зря он так, ему сейчас опасно даже мух отгонять, не то что клинком размахивать. Снова ему не удалось использовать выхваченный из ножен меч. Уже второй раз за два дня.
   - Начался ливень! И что прикажешь мне делать, если Лац по ошибке перепутал шатры и заснул рядом с тобой? Господин Варго любезно уступил мне свой шатер.
   - Где он, этот мерза...
   - Он здесь, - улыбаясь я спрыгнул на землю, чем ошарашил всех троих. Лац дернулся, Лин замерла, а старший Сенвил выкатил глаза еще больше. - Доложу вам, спать на дереве не так приятно, как может показаться. И требует некоторой сноровки. Кстати, Лац, надеюсь, за эту ночь ты не запятнал честь твоего господина чем-то недостойным?
   Мальчишка не сразу сообразил, о чем я, зато брат Линеи задохнулся от гнева и побагровел. Я решил не давать ему возможности оскорбить меня, хотя в определенном смысле сделал это первым, и быстренько направился проверять, как там лошади. А когда вернулся, все вели себя очень тихо. В замке Владыки во времена нашего правления в подобных случаях приходилось в срочном порядке выливать вино из своего кубка, чтобы не отравиться - бывали прецеденты.
   - Лац, собирай вещи, мы отправляемся догонять Мендора. Птицы сказали мне, что врага поблизости нет.
   И хотя Микаэль пробурчал: "Как будто кто-то всерьез ожидал увидеть здесь врага...", я сделал вид, что очень занят своими колдовскими обязанностями, и сел перекусить вчерашними овощами и жаренными в углях перепелиными яйцами.
   Через полчаса мы тронулись в путь. И не было нужды особо напрягаться и прислушиваться, чтобы почувствовать, о чем сейчас думает Линея Сенвил.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"