Хотя нет, все началось раньше. Наверное. Я не помню. Я все больше была увлечена не тем. Сидела в социальных сетях, думала слишком много о себе, зацикливалась на своих комплексах. И все не могла обрести счастье. А ведь мне всего-навсего и нужно было, что одна единственная душа. Но мой узко мыслящий разум, мнивший о себе слишком многое, не мог этого понять. Мне очень жаль.
Десятого февраля того года я впервые забыла о дне рождения Коршуна. Конечно, меня часто посещала мысль о том, что пес и сам-то не знал, какого именно числа родился и вряд ли вел счет времени так, как это делают люди, но все же я каждый год десятого числа самого сурового месяца одаривала нашего питомца какими-нибудь игрушками, но чаще лакомством.
Вспомнила я лишь под конец месяца. И тогда я впервые стала понимать, что тот, кто раньше был моим смыслом жизни, удерживал меня в этом мире, не позволяя уйти в иную реальность, тот, в чьем облике я находила утешение в трудные моменты жизни, вдруг стал значить для меня намного меньше. Мне очень стыдно, горько и нелегко признаваться в этом, но к наступлению весны я отодвинула своего друга на второй план. В свое оправдание скажу, что это вышло не специально, не помню точно, но, кажется, у меня откуда-то появилось много якобы важных дел. Но вы имеете полное право осуждать меня. Я и сама не могу простить себе этого по сей день.
Приходя домой, я больше не играла с Коршуном. С огромной неохотой шла выгуливать его по утрам, а лай, который раньше казался мне мелодичным и заливистым, стал раздражать меня, если продолжался более трех секунд.
В начале марта Коршун впервые заболел. Он напрочь отказывался от еды и сильно исхудал. И лишь факт его болезни заставил меня обратить внимание на лучшего друга. Мы повели пса к ветеринару
Доктор осмотрел КаДжея и пришел к выводу, что у собаки просто расстройство желудочно-кишечного тракта.
- Чем вы его кормите? - спросил он нас.
- Сухим кормом для собак.
- А помимо него? - выгнул бровь ветеринар.
Мы с мамой переглянулись, а затем я виновато выдавила:
- Ничем. - Мне, правда, было стыдно смотреть врачу в лицо. - Он не ест ничего кроме корма.
Мужчина вздохнул, нахмурив брови и снимая белые перчатки. Затем, направляясь к раковине, сообщил:
- Пес может спускаться со стола. Я закончил осмотр. - Он включил воду и стал мыть руки, а мы тем временем спустили Коршуна на пол. Белый пес тут же подошел к моим ногам и послушно сел рядом, высунув язык и с интересом наблюдая за человеком, который только что странно трогал его живот и светил фонариком в глаза. Ветеринар, снова заговорил:
- Это плохо, что он питается такой пищей. Попробуйте заставить его поесть настоящего мяса или чего угодно, только натурального. Да хотя бы того же самого, что вы едите сами. А я пропишу вам лекарство.
Мы с мамой молча кивали головами. Ветеринар открыл тумбочку под столом и достал листок бумаги. Начеркал на нем название и отдал мне.
- У выхода есть ветеринарная аптека, вы могли ее видеть, когда заходили. Просто отдайте им листок, они дадут вам то, что нужно. Это самое простой и распространенный препарат. Его часто берут для таких случаев, как ваш.
- Спасибо, - сказала я, благодарно смотря на доктора. Коршун переводил взгляд улыбающейся мордашки с меня на него и обратно. Не знаю, умеют ли собаки улыбаться, но КаДжей точно умел.
Ветеринар присел и потянулся рукой к моему другу. Он погладил его по голове и почесал за ухом. Лицо доктора было добрым, а глаза говорили о его широкой душе. Я невольно заулыбалась, наблюдая за безмолвным общением человека и собаки.
Коршун стал жмуриться, а когда ветеринар стал подниматься, лизнул его в щеку. Доктор засмеялся:
- Хороший пес... - сказал он. Мне показалось, что в его голосе прозвучала ностальгия. - Ладно, идите, - обратился он к нам с мамой. - Если лекарство не поможет, приходите. Но надеюсь, мы больше не увидимся, - Он снова потрепал белого пса по голове. - Выздоравливай, Коршун. Ты хороший пес.
Поблагодарив доктора, мы вышли из кабинета и направились к аптеке. Всю дорогу, пока мы добирались до клиники, я повторяла в голове словно мантру: "Живи, Коршун, пожалуйста, живи". Я действительно, очень испугалась, когда мой друг захворал. Он никогда раньше не болел, и мне даже в голову не приходило, что КаДжею может стать плохо или что он может... "Нет, нет, ты не можешь. Не оставляй меня". И всю дорогу домой я повторяла то же самое, подсознательно веря, что мои слова чудесным образом могут материализоваться и излечить пса. Я просила Вселенную передать мои силы ему, столько сколько нужно, лишь бы он жил. Он больше заслуживал жизни, чем я.
Женщина в аптеке посмотрела на листок и скрылась за дверью, которая вела на склад. Появилась она с пачкой ампул. Женщина объяснила, как нужно разводить порошок и по сколько давать собаке, но, в принципе, она повторила все то же самое, что сказал нам ветеринар и что он написал в рецепте.
Всю следующую неделю я не занималась ничем, кроме лечения моего лучшего друга. Я не делала домашнее задание, не ходила в музыкальную школу, перестала общаться с друзьями и тем более сидеть в социальных сетях. Компьютер не включался вообще ни мной, ни мамой - мама редко им пользовалась.
Точно по рецепту я три раза в день в одно и то же время поила Коршуна лекарством. Он воротил нос и не хотел принимать его, но мне приходилось его заставлять.
- Пей, КаДжей. Пожалуйста, тебе будет лучше, поверь мне.
И под взглядом, которым я старалась внушить доверие в пса, Коршун сдавался и принимал раствор.
Он всегда любил спать вместе со мной, но мама не позволяла ему. Однако, она уступила при условии, что я буду спать с псом на полу, а не в кровати. И теперь каждую ночь КаДжей сворачивался калачиком у моей груди, и только чувство моего присутствия рядом помогало ему уснуть.
А я не переставала повторять даже во сне одни и те же слова: "Выздоравливай, Коршун, пожалуйста. Живи, только живи. Прости меня".