Аннотация: Пятая глава новаторского романа "Гордость и магия". Короткая, но душевная.
Поскольку отец-инквизитор не был уверен, что мандрагоровый декокт подействует, он предварительно побеседовал с пыточных дел мастером, который совершенствовался в искусстве с младых ногтей, никогда не довольствовался достигнутым и вообще являл собой хрестоматийный пример человека, работающего не ради признания толпы (такие часто ставят пьедестал и застывают на нем при первых же звуках овации), а стремящегося к постижению тайн, обывателю не только недоступных, но и неинтересных.
Так вот, пыточных дел мастер слышал о заморской методике с применением длинных иголочек, втыкавшихся в строго определенной последовательности в строго определенные точки тела. И еще он слышал, что двадцати семи иголочек хватает, чтобы даже сильный маг не мог обратиться к дару. В числе двадцать семь не только пыточных дел мастер, но и сам отец-инквизитор видели глубокий символизм ― как-никак священная тройка в кубе, ― поэтому методика вызывала уважение и принималась на веру безоговорочно, но поручиться за благополучный исход дознания пыточных дел мастер не мог, потому что своего опыта у него в этой области не было: он хоть и знал понаслышке, куда и как втыкать, но отработать процедуру случая пока не представлялось.
Ради такого дела отец-инквизитор обратился к магистру с просьбой принести одного из магов поникчемнее в жертву на алтарь науки, но в ответ ему напомнили, что действовать надо без лишнего шума, но проворно, потому что его величество самолично изволили проявить интерес.
Пыточных дел мастер в силу своей глубокой преданности искусству был готов пожертвовать собой, опробовав иголочки на подозреваемом. Более того, даже сам отец-инквизитор был готов пожертвовать собой, присутствуя при процедуре и лично задавая вопросы. Останавливало его только вот какое соображение: а ну как на том свете Творец его спросит, как же он провалил такое ответственное поручение? Как он будет предкам на том свете в глаза смотреть после этого?..
Так что тут приходилось действовать тоньше, и отец-инквизитор пригласил к себе будущего обвиняемого, а тот курил ему в лицо и нагло заявлял, что это была чистейшей воды самооборона. Отец-инквизитор, однако, не позволил своему неудовольствию высунуться наружу, а, напротив, елейно так попросил рассказать в подробностях, что же именно угрожало жизни самого сильного мага ордена в захолустном городке, который даже та война обошла стороной.