Эдельберг Зюзь Нюнинович : другие произведения.

Скрипичные приключения.( продолжение)е

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Глава 2. Там, где струны и молоточки
  
   Да, хорошо, что я их впустила - вон и Клим отвлекся. Самое время спровадить его в кровать.
  -Клим! Напился чаю? А теперь марш в кровать! - зря я понадеялась, что присутствие посторонних удержит его от слез. Пока я пыталась успокоить его, Сольмидор принес из прихожей свою рамку с веревочками. Клим продолжал верещать, но уже с оглядкой на гостя. А гость стал перебирать веревочки руками.
  Клим как был с открытым ртом, так и остался. Комната наполнилась чудесными звуками, которые издавала та самая рамка. Присмотревшись, я поняла, что рамка больше похожа на плоскую коробочку в форме трапеции. Веревочки оказались струнами, и было их не меньше десятка. Натянуты они были по порядку: сначала коротенькие, за ними средние и длинные.
  Звуки журчали, кружили, играли и смеялись.
  -А что это? - спросил Клим, когда чудесная музыка смолкла.
  -Это - гусли, гусельки мои драгоценные! Старинный русский народный музыкальный инструмент. Прочь тревога и тоска! - Сольмидор широко улыбался.
  -А можно мне попробовать? - зачем спрашивать, если уже попробовал. Клим поводил пальцами по струнам, с интересом разглядывая гусли.
  -Чтобы играть на гуслях, надо много терпения и сил. У тех мальчиков, которые поздно ложатся спать, не хватает ни того, ни другого. - ласково сказала Мидоля.
  -Ладно, я уже иду. - и он поплелся в свою комнату. Да, хорошие гости.
  -Вы оставайтесь на ночь, я вам постелю на диване. - Мидоля покачала головой.
  -Спасибо, Машенька, но нам надо идти. Мы очень спешим. - тень пробежала по лицу Сольмидора и даже широкая борода не скрыла опустившиеся уголки его рта.
   Да, если уж спешили, то не надо было пить чай. Потому что то, от чего они убегали, приближалось с каждой минутой. Сначала послышался гул, потом задрожал пол, забрякали чашки и зазвенели стаканы в буфете. Это что, землетрясение?!
  -Сольмидор, они настигли нас! - принцесса поникла, как не политый цветок и мелко задрожала.
  
  Гул перешел в рев, и я отчетливо различила ритм, наполненный враждой и жестокостью. Он вибрировал в каждой клеточке тела, заглушая все мысли. Друг друга мы уже не могли расслышать, я только догадывалась, как громко плачет ребенок у Мидоли на руках. Клим в пижаме метнулся из комнаты с выпученными глазами и прижался к моим ногам.
  -У вас есть дома пианино? - прокричал в ухо Сольмидор.
  -Да, у нас есть пианино, осталось от бабушки. - интересно, как поможет пианино вернуть тишину. Но Сольмидор знал, что делает. Я бросилась в гостиную, где пылилось старое бабушкино пианино.
  -Скорее, скорее! - смогла я различить срывающийся голос Мидоли. Сольмидор кинулся к пианино, одно движение - и вазы, салфеточки и фарфоровые кошечки, мирно сторожившие пианино, разметались по полу. Он открыл крышку инструмента. Не ту, под которой ровными рядами белеют клавиши, а верхнюю, под которой скрываются ряды струн и их верных молоточков.
  -Ключ! ГДЕ КЛЮЧ? - прямо над ухом проревел Сольмидор. Принцесса дрожащей рукой принялась рыться в кармане своего длинного плаща, едва не выронив своего младенца. Хорошо, что я оказалась рядом и подхватила малыша. Из кармана она выудила огромную загогулину, которую тут же бросила Сольмидору. А шум все нарастал, и я уже сама готова была закричать от боли, разрывающей мои уши. Сольмидор взял ключ, вставил его в самую сердцевину струн и молоточков, и - я ущипнула себя за бок, это не сон?
   Прямо из недр старого пианино пробивался луч света, словно под инструментом открылась дверь.
  -Давай, Мидоля, ты первая! - Сольмидор придержал малыша, подсадил жену, и она аккуратно опустилась в глубь пианино вместе со своим ребенком.
  -Теперь вы, дети! - он жестами стал подгонять нас. Клим уже не сопротивлялся, безвольно повесив руки и полуприкрыв глаза. Легко, словно пушинку, Сольмидор опустил Клима вслед за Мидолей. Ух, теперь моя очередь! Он подсадил меня и я заглянула туда, где только что был мой брат. Пианино изнутри больше походило на арфу. Вдоль задней стенки на металлический каркас были натянуты струны, а напротив каждой струны стоял молоточек. Больше я ничего не успела разглядеть- Сольмидор торопил меня. С трудом протиснувшись вглубь, к основанию струн, стало совсем тесно, но уже в следующий миг я почувствовала, что коленки свободно сгибаются. Чтобы вылезти из узкого лаза, пришлось опуститься на корточки. Шум разом смолк и мне показалось, что я оглохла.
   Ого! Неужели и правда у нас в доме есть подземный ход?! Я стояла в узком каменном проходе, по спине побежали мурашки от холода и сырости.
  -Маш! - слава Богу, с Климом все в порядке. Он метнулся ко мне и я его обняла. Босиком, в коротких пижамных штанишках он показался мне еще худее, чем всегда.
  Мидоля со своим малышом на руках тревожно поглядывала на отверстие в низком сводчатом потолке, откуда я только что выбралась.
  -А Сольмидор? Он успел?- голос принцессы дрожал. Вместо ответа к ее ногам упал ключ. Она захлюпала, как маленькая.
  -Нет, подожди, Сольмидор, не оставляй нас! - подняв Ключ, Мидоля ну совсем как Клим уселась на каменный пол и заревела. Я всегда думала, что принцессы плачут как- то по-другому. Ну, не так противно. Пока я пыталась утешить принцессу (вот чего не умею-того не умею), Клим с любопытством подошел к лазу и задрал голову вверх.
  -Ой! - в следующий миг он отскочил от прохода, и правильно сделал, потому что на то место, где он только что стоял, шумно вывалился Сольмидор.
  -Да, основательно я там застрял - думал, хоть без головы, но выберусь! Ха-Ха!Это просто счастье, ребята, что в вашем доме оказалось такое просторное пианино. Будь оно немного по-меньше, я сидел бы там, пока не похудел. - все свои слова Сольмидор основательно сдабривал смешками. - А ты что пригорюнилась, моя принцесса? - тут Мидоля принялась обнимать и целовать своего мужа. Они что, про нас забыли?
  -Кхе-кхе... - напомнила я о себе. Вообще при детях целоваться неприлично, даже если ты-принцесса.
  -Ах, ребятки! - Мидоля повернулась в нашу сторону и, похоже, с нами тоже собиралась устроить телячьи нежности. - Мы вам так благодарны, Машенька! Климушка!
  -Да, дети. Вы спасли нас от лютой смерти. Нас и нашего маленького Реми. Чем мы можем вас отблагодарить? - Сольмидор с удовольствием пожал Климу руку.
  -А подарите мне ваши гусельки! - выпалил Клим, прежде чем я успела разинуть рот и сказать "Что вы, что вы, нам ничего не надо". Да, его еще воспитывать и воспитывать.
   Но как только Клим сказал про гусельки, Сольмидор помрачнел:
  -Я их не успел втащить. Они остались наверху.
  -Самое главное - ты сам успел выбраться. Ты важнее всех гуслей на свете. - Мидоля хоть и сказала это, но тоже выглядела расстроенной.
  -Раз уж гусли я не могу вам подарить, давайте мы вас пригласим в гости. - Принцесса согласно закивала. Что ж, в гости ходить любят все. Особенно если вас приглашают пройтись ночью по подземному ходу, расположенному у вас под домом.
  -А что это за место, это подземный ход? Наш подземный ход? - мне было интересно узнать, а то живешь всю жизнь, мечтаешь попасть в сказку, а тут - на тебе! Сказка у тебя в подвале!
  -Нет, Маша, это не подземный ход. Это связь с нами. По-просту - ЛИГА. Когда вы, люди, играете или поете, эта лига связывает вас с миром гармонии. Да, по этой лиге давно к вам никто не ходил, какая сырость!- принцесса брезгливо поморщила носик. Пойдемте скорее домой, там мы отогреемся и ответим на все ваши вопросы. - мы пошли по коридору. Мне, честно говоря, не совсем понравилось, как Мидоля произнесла "вы, люди".
  -Простите, принцесса, а вы - кто? Разве не люди?
  -Машенька, давайте поторопимся. Все разговоры хороши за чашкой ароматного какао. Смотри, Клим совсем устал и замерз. - и она загадочно подмигнула мне.
   Что мне оставалось? Кто бы они ни были, на злодеев они точно не похожи. Я проглотила свои вопросы и доверчиво пошла за Сольмидором, который взял на руки босого Клима. Каменный свод плавно уходил в гору и шагать стало труднее. К тому же сырой воздух пробирал до костей.
  
  -Вот мы и на вершине Лиги. Теперь идти будет по-легче. - когда Сольмидор что-то говорил, на душе становилось весело и спокойно. А дорога и впрямь вела теперь вниз и мы зашагали бодрее.
  -Вон, Маша,-принцесса кивнула головой, видишь свет? Мы уже близко.
   Да я и сама уже заметила яркий полукруг, которым заканчивался каменный проход. Через несколько минут мы вышли из пещеры.
  
  
  
   Глава 3.
  
   Со мной в классе учится Нинка. Отличница, учителя таких просто обожают, понятное дело. Вы бы слышали, как она завирать умеет - ни за что бы не поверили! Про всякие там тайные миры, пятые измерения. А все рты разинут, и слушают - смотреть противно! Видела бы она, что такое Гармония. Она тогда не то что рты разинула бы, дышала бы через раз. Вот это зрелище!
  - Вот она, наша Гармония, - Мидоля довольно улыбалась, представляя мне с Климом открывшуюся картину.
   Да, красотища такая, что ни в сказке сказать. Мы стояли на пригорке и эта самая Гармония была, как на ладони: и разноцветные домики, и деревья, все в цвету, и кругленькие человечки, снующие по улицам туда-сюда. Между тем, пока мы с братцем стояли, разинув рты, Сольмидор свистнул - и к нам, поднимая клубы пыли, прискакали странные существа, которые тянули красивую кругленькую карету. Пока они скакали, мне казалось ,что это лошади, я могла различить иссиня черные круглые головы. Но где же ноги?! У странных существ вместо ног были упругие хвосты. Черные и прямые. Всего животных было четыре.
  -Прошу, садитесь, прокатимся с ветерком! - Сольмидор задорно подмигнул Климу.
  -А кто это? - Клим нерешительно протянул руку, чтобы погладить странному существу кругленькую морду. Существо фыркнуло и махнуло хвостом.
  -Это наши корлевские четверти. Они хоть и не самые быстрые, зато достаточно выносливы, домчат, как надо! Но! - и мы с Мидолей залезли в карету, Сольмидор же легко запрыгнул на дрожки и подстегнул животных.
  -А кто они, четверти? Кони? Почему они так странно называются? - ну, интересно ведь.
  -А почему их 4, а не три, как в сказке про Морозко? - Клим у меня ужасно любопытный.
  - Видите, какая у нас карета? - Сольмидор похлопал круглый каретный бок, словно карета была не просто предметом, а существом. - Это не простая карета, она больше и лучше других. Мы ее называем Целая. Ведь для того, чтобы ее передвигать, нужно целых 4 четвертных коня! Если коней будет меньше, карета не сдвинется с места. Зато как они нас домчат!
  - Ну, есть ноты-кони еще более скорые : восьмые, шестнадцатые, тридцатьвторые,-Мидоля раскраснелась, так сильно, наверное, ей нравились ее ноты-кони, -они в два раза мельче шестнадцатых, но и в два раза быстрее. Но не забивайте себе голову, вы их вряд ли когда-либо увидите, они используются только в военных целях. - тут карета тронулась и Мидоля замолчала, по-крепче обняв сына. Мы то ли полетели, то ли поскакали так плавно и скоро, что у меня ёкнуло сердце, как бывает, когда катаешься на цепочной карусели.
  - Раз это целая карета, у вас что, и пол-кареты бывает? - ох, как у них тут все странно и запутанно.
  - Да, Маша, ты совершенно права, только такие кареты называют половинками. Для того, чтобы половинка тронулась с места, нужно в половину меньше лошадиных сил, не 4, а... - принцесса заговорщицки подмигнула, ну прямо как наша Анна Трофимовна, математичка.
  - Две! Две лошадки - четверти! - выпалила я, кажется, сработал условный рефлекс.
  - Да-да, все правильно. Две четверти.
  - А кто ездит на половинных каретах?
  - На половинках передвигаются вельможи, чиновники, важные персоны.
  - А простые люди, то есть ноты, ходят пешком?
  - Нет, простые ноты могут оседлать четвертушку и поскакать верхом. Обычно все так и делают. Редко кто может похвастаться нотным двором с восьмушками и шестнадцатыми. А уж тридцать вторых разводят только в королевских конюшнях.
  - А можно мне потом посмотреть вашу конюшню? - ну кто бы сомневался, что Клим этого не попросит!
  Мидоля рассмеялась, словно рассыпала серебристые бусины:
  - Ах,конечно, мой золотой! Ты обязательно сходишь на конюшню!
  Клим раздвинул кружевные шторки, закрывавшие окошко и с жадностью ловил пролетавшие мимо пейзажи. Как много необыкновенного! И дома у них не такие, как у нас, а длинные, как поезда. Все пятиэтажные. И балкончики на каждом этаже. Вот толстая-претолстая нота, похожая на тетю Катю из булочной, стоит на балкончике. Вот малыши выстроились рядком и куда-то идут за нотой побольше. А вот парк.
  -Маш! Смотри! Парк! Давай здесь погуляем! - Клим высунул из окошка голову и мне, конечно, пришлось дернуть его за пижаму, чтобы голова втащилась обратно.
  -Ну Маш! - возмущенные вопли разбудили мирно спящего Реми, который тут же жалобно захныкал. Хорошо, что мы уже приехали, а то я уже приготовила ладошку, чтобы успокоить братца.
   Карета остановилась. Сольмидор открыл дверцу и взял у Мидоли ребенка, подал руку.
  -Милости просим к нам в гости! - принцесса помогла Климу выбраться. - Это наш дворец.
  -Вы тут живете? - поинтересовалась я
  -Да, и живем, и работаем.
  -А что вы делали там, около нашего дома? - наши спутники переглянулись и помрачнели.
  -Неотложные дела ,Машенька, нас привели в ваши края. Ну, что же мы встали? Вперед, за обещанным какао!
   Да, вот уж дворец, так дворец. Если при этом слове вы себе представили высоченный замок с разными там башнями-флюгерами, то выбросьте его из головы. Перед нами было широкое ярко-красное здание высотой в пять этажей. Вместо окон вперед выступали сплошные балконы, все ровные, с одинаковыми рядами каких-то голубеньких цветов. Все ровно, четко. Мы в стране Гармонии, или Геометрии? Вот уж куда ни за что бы не хотела попасть!
   Массивные парадные двери раскрылись и к нам поспешили три дамы в красных длинных платьях. У одной были смешные очки на носу, другая была очень курноса, а третья еле поспевала за ними - настолько она была толста и неуклюжа. Четверо караульных стояли по обе стороны от двери. На них были красные мундиры, черные штаны (или как там это называется), а за спинами их были ружья.
  -Ваше мажорство, августейший Сольмидор, вы наконец-то прибыли!
  -Ах! Прибыли!
  -Вернулись, вернулись! И ее минорство принцесса Мидоля!
  -Ах, принцесса! - на разные голоса заохали и заахали дамы. Удивительно, но их голоса были такими приятными и звонкими, как будто звонили несколько маленьких колокольчиков.
  -А это что за чудесные разноцветные ноты с вами? - это она, видимо, про нас с Климом.
  -Ах, чудные, они совершенно чудные!
  -Из какой они тональности? Совсем чудные! - опять зазвенели фрейлины.
  -Это не ноты. Это дети. - сказал Сольмидор серьезно.
  -Дети, дети.
  -Конечно, они еще звуки.
  - Будущие нотки, малышки.
  -Нет, вы не поняли, это настоящие дети, человеческие. - тут голоса дамочек примолкли и они вытаращили на нас глаза.
  -Дети!? В-ваше мажорство, вы привели настоящих детей?
  -Ах, не может быть! Настоящие. Не звуки.
  -Вы слышали? Это человеческие дети! - мне даже стало приятно, такой вдруг интерес к нашим персонам.
  -Её Величество Королева До уже ожидает вас с докладом. - склонившись в неуклюжем поклоне, вполголоса пропела Толстая.
  Но Мидоля напомнила:
  -Эти милые дети у нас в гостях. Примите их как подобает. Они устали и хотят какао. - фрейлины тут же перестали трещать. Та, что совсем курносая, подхватила Климину руку и повела нас во дворец. Мидоля чуть заметно кивнула мне, шепнув:
  -Идите, я к вам приду. - и растворилась среди придворных вместе с "его мажорством". Дурацкий титул.
   Во дворце было полно народу. Люди, точнее, ноты, с деловым видом входили и выходили из дверей, спускались и поднимались по лестницам. Пока Курносая вела Клима пить какао (что за скука), я немного отстала, чтобы найти, куда пошла принцесса. Но ее уже и след простыл. Тогда я поднялась по левой лестнице(она была самая безлюдная), и попала на второй этаж. Никто не обращал на меня внимания. Ноты ходили мимо, у некоторых в руках были папки, у некоторых бумаги, а третьи несли такие же ключи, как у Мидоли.
  -Девушка, переоденьтесь! Вы в королевском дворце! Где одежда по тональности? - я вздрогнула, настолько не ожидала, что ко мне здесь могут обратиться. Передо мной стоял паренек, не намного старше меня, одетый в зеленый камзол, белую рубашку и черные штаны. И я уже настолько устала от красного, что на глядя на изумрудную зелень глаза отдыхали. К тому же паренек был очень мил.
  -Эй! Впервые во дворце? И тоже не местная? Не бойтесь, просто следуйте этикету. Вам нужно снять дорожное платье и одеться по тональности, а то вас не примет ее Мажорство Королева Тоника До. - прочитав, видимо, полное недоумение на моем лице, парень взял меня за руку и повел прямо по коридору.
  -Вы гонец?
  -Э-э... - я только подумала, что же ответить, а он уже:
  -Я так и понял. Ну-с, какая тональность? Дайте-ка угадаю - тут он отступил, прищурился:
  -Вы из минории, я прав? Да, я так и понял. По вашему меланхоличному виду. - он усмехнулся. - Итак, что у нас? До минор? Нет, подождите, сам вижу,что нет,ээ-ээ, ми! Точно! Ми минор! Ну как? Я умею удивлять, правда?- он до того потешно выделывался, что я решила подыграть.
  -Да, вы правы. - юноша завернул за угол, потом мы прошли еще немного, в этом коридоре нот почти не было. Зеленый остановился и открыл дверь. На двери был нарисован разноцветный круг.
  -Вот, прошу! Одевайтесь по тональности, я вас подожду! - он легонько втолкнул меня в комнату и закрыл дверь. И что мне теперь делать? Что значит - одевайтесь по тональности? Какой-то бред.
   Я огляделась. Прямо напротив входа в массивной раме висел огромный гобелен, не заметить который было просто невозможно. С первого взгляда изображение напоминало Климин рисунок. Когда он открывает новые краски, то первым делом пробует каждый цвет, не особенно задумываясь, что же именно он рисует. Нити всех цветов радуги составляли большой круг. Над кругом красовались крупные золоченые буквы: "Королевские династии", чуть пониже еще: " Квинтово-квартовый круг Тональностей". Вообще весь этот круг сильно напоминал разноцветные часы. От него прямо-таки веяло таинственностью и волшебством. Вместо цифры "12" алели две буквы: "До". Ладно, будет время, спрошу у кого-нибудь, что значит все это разноцветие.
   В остальном комната напоминала не то костюмерную, не то магазин одежды. Кругом стояли шкафчики со стеклянными дверками, наполненные аккуратно развешанными платьями, рубашками, камзолами и прочим барахлом. Шкафчики, как и их содержимое, были расставлены по цветам радуги: красный шкаф, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовый. Но какое же мне выбрать? Раз тут правит королева До, и все красное, значит, это не мой цвет. Как сказал этот мальчишка, я из минории? Если б только я знала, что все это значит! После недолгих раздумий я выбрала зеленое платье и желтый шарфик. Оставив свои старые вещи - серую школьную форму и блузку на стуле возле желтого шкафчика, я оглядела себя в зеркало. А что, мне нравится. Зеленый идет рыжим.
  Выйдя за дверь, я ожидала увидеть своего проводника, но коридор был пуст. Мой советчик куда-то подевался.
  
  Глава 4
  
   Я пошла по коридору. Ноты, которые шли мне навстречу, теперь приветственно кивали. Я для них как будто стала своей. Коридор оканчивался узкой лестницей, ведущей наверх и вправо. Раз я никуда не хочу попасть, то мне все равно, куда идти - вспомнилась мне любимая сказка. Поэтому без лишних раздумий я поднялась по ступенькам. Именно так бы, наверное, и поступила Алиса. Ступенек оказалось больше, чем я ожидала, и мышцы ног неприятно свело. Когда ступеньки, наконец, кончились, передо мной возникла небольшая дверца. Ух, какая она скрипучая! Знала бы, ни за что бы ее не открыла. За дверью оказался длинный балкон. Совсем как в театре, я помню, там тоже были такие балкончики, и смешно так назывались - бельевой этаж, кажется.
   Балкон был пуст. Взгляд скользил по шикарным бардовым занавескам, которые были подвязаны массивными шнурами с кистями. На кистях были блестящие камешки, драгоценные, наверное.
  -Кто там?- раздался снизу голос, от которого у меня по спине побежали мурашки. Я как-то не успела подумать, хорошо это или нет, мое тело само спрятало меня в складках этой самой шикарной занавески, и камешки на кистях тихонько звякнули.
  -Кто здесь? - еще громче и строже повторил голос.
  -Не бойтесь, матушка, это, скорее всего, сквозняк. - ответил знакомый мне голос. Да это же Сольмидор! Так хотелось подсмотреть, что же такое там внизу происходит, но я боялась пошевельнуться.
  -Безобразие! Какая фальшь! Когда наконец этот мастеровой смажет дверь! Какая фальшь, и где - в тронной зале!
  -Мама! Да как вы можете беспокоиться о таких вещах, как не смазанная дверь, когда мы сообщаем вам о пропаже Настройщика! Самого настройщика! И он не умер, не уехал, он похищен! А вы мне про дверь! . - никогда бы не подумала, что голос Сольмидора может звучать так резко! Я вообще-то не люблю подслушивать, но слово "настройщик" для меня значило - папа. Мой папа работал настройщиком в нашем сельском доме культуры, пока он не закрылся. Но папа был очень хорошим настройщиком и его звали работать отовсюду. Даже из Города. От неприятных догадок зачесался затылок.
  - Ты всегда любил громкие слова. Ну зачем "похищен"? Может, уехал? Уволен? Да мало ли что может взбрести в голову этим людям!Они живут в мире, полном шума, им каждый день приходится слышать грохот и вранье! Да они все пропитаны фальшью! - Как будто она не говорила, а вколачивала слова в пол.
  - Но матушка- о, это Мидоля, - разве он мог уехать и оставить детей? Его дети были дома одни, без родителей. Мы чудом спасли их от тритонов! - вот так так! Оказывается, это они нас спасали, а не мы их. Мои ноги буквально приросли к полу, я боялась пропустить хоть слово.
  - Милочка! Какие тритоны? У нас строгий пропускной режим! Наши солдаты тщательно проверяют чистоту кварт и квинт! - ох,ну и голос у этой королевы, жуть! - И потом, даже если бы пара разбойников и промышляла где-то тут, то уж точно они бы не пошли к людям!
  -Не пошли!? Матушка, вы что, нарочно делаете вид, что ничего не понимаете! Похищение настройщика - это практически объявление войны! Вам напомнить, что было в прошлый раз, когда люди стали играть на расстроенных музыкальных инструментах? - голос Сольмидора крепчал.
  - Ах, сын, не драматизируй! Тогда диссонансы завладели Волшебной скрипкой. Ты же сам отвечаешь за ее сохранность и знаешь, какие силы нужно приложить, чтобы выкрасть ее из дворца! Это невозможно!
  - Да, я знаю. Вы правы, матушка. Потому что, осмелюсь вам напомнить, я все еще возглавляю отдел по выявлению и разрешению диссонансов. Я, а не вы. И согласно моим источникам, тритоны вышли из подполья, они собирают армию. Секунды и септимы, мирно живущие среди нас, могут в любой момент переметнуться к неприятелю. Я не драматизирую. И то, что Настройщик похищен, причем, судя по всему, не один, а вместе со своей женой, говорит о том, что в дело ввязался человек. - пока они все это говорили, я собиралась с духом, чтобы выйти из укрытия и прямо в лоб задать все свои вопросы. К тому же я стояла так неудобно, что нога затекла. И зачем-то сразу в нескольких местах захотелось почесаться. В следующий момент послышался стук каблуков о каменный пол и кто-то тоненьким голосочком пропищал:
  - Ваше Мажорство! Главная фрейлина просит аудиенции! - и шаги зацокали снова. Под шумок я быстренько поменяла положение,присела на корточки, чуть отодвинувшись от предательски звякающих камешков. Боясь, что меня заметят, я сжалась в комок. Сквозь щель в ограде балкончика не было видно ничего, кроме пышных складок бардовых занавесок.
  - Ваше мажорство! Дети усыплены, как вы и приказывали.
  - Матушка! Вы усыпили Клима и Машу?! Но зачем, это же только дети? - ох, как сразу в глазах потемнело, сердце застучало где-то в ушах, ладошки вспотели. Усыпили - это как больных хомячков, что ли? Вот они, какие на самом деле! Они нас сюда заманили, чтобы усыпить! Я не могла справиться с дыханием - воздуха сразу стало мало. Вдохнуть глубоко, полной грудью, не получалось, и я дышала часто и понемногу. От этого совсем стала задыхаться. Ой, тут еще ногу свело, да как сильно! Не выдержав, я уселась прямо на пол, вытянув обе ноги. Занавески дрогнули, камешки на шнурах забрякали. Я повернулась, чтобы придержать их руками, но не дотянулась и вместо побрякушек ухватила шнур - оп! Что тут началось! Шнур привел в движение какой-то механизм, раздвигающий занавеси на балконе. И вот она я, у всех на глазах. Лежу на полу.
  - Что это? Кто это? Я же говорила, там кто-то есть! Лазутчики! Грязные квинты!- я зажмурилась, но от страха это не помогло.
  - Да нет же, это всего лишь гонец от короля Ми. Зачем вы подслушиваете, гонец? - Сольмидор был спокоен, но что он скажет, когда узнает меня? Рассвирепеет, что меня не усыпили? - сзади послышались торопливые шаги, я вжалась в пол.
  - Эй, вот ты где - опять заблудилась! Давай быстрее руку, бежим! - я узнала голос недавнего знакомого в зеленом камзоле. Один рывок - и я уже на ногах, послушно следую за своим спасителем.
  - А ну, стоять! Стойте, кому говорю! - но мы уже бежали вниз по узкой лестнице, повернули в тесный коридорчик направо, еще поворот, несколько ступенек вверх - и мой проводник юркнул в маленькую комнатку, закрыл дверь. Фу. Теперь можно отдышаться. Паренек в зеленом камзоле тоже запыхался.
  - Ты...чего...это...а? - он так незаметно перешел на "ты". И впрямь, нелепо говорить "вы" человеку, которому помогаешь убежать от правосудия.
  - В смысле? - я просто так не сдамся.
  - В смысле...эх, да ладно. Как тебя угораздило попасть в тронный зал? Может, ты и правда шпионка ? - ему-то собственная шутка казалась смешной, а мне было не до смеха. Я решила врать, врать, до последнего. Не хочу, чтобы меня "усыпили". Я им не кошка и не больной хомяк.
  - Э-э...я тут первый день. Ты же сказал, подождешь за дверью, я вышла - а тебя нет.
  - Да я не думал, что девушки могут так быстро переодеваться. Я тут на работе, вообще-то. Пришел - дверь открыта, ты уже убежала. Я, между прочим, не обязан тебя караулить. Как вообще таких неучей в посыльные берут? - мальчишка раскраснелся, но ругался как-то неуверенно, нехотя. - Давай уже знакомится, что ли? Доляфар.
  - Я э- э. Маша. - конечно, хотелось соврать что-нибудь позаковырестее, вроде Доминоля, Симиноля, но я так долго думала, чтобы складно соврать, что пришлось сказать правду.
  - Ха! Маша! Что за дурацкое имя? Нет таких нот! Вот знаешь, я просто уверен, что ты лжешь, но фальши я не слышу. Ладно, пусть будет Маша. Но это не честно. Я же не делаю секретов из своего имени.
  - Не обижайся. Лучше помоги мне найти место, куда увели детей. Ты же слышал, сегодня принцесса Мидоля и Сольмидор привели детей?
  - Ух ты, а откуда знаешь?
  - Ну, я когда прибыла их видела. Там еще фрейлины были. Они повели детей пить какао. Так хочется на них посмотреть! Только я не знаю, куда идти.
  - Ну ты и авантюристка. - Доляфар усмехнулся и покачал головой.
  - Пожалуйста, одним глазком! На минуточку! - я старалась применить все приемы кокетства, какие мне были знакомы. Точнее, я вспомнила, как наша Надька Цветкова на переменках клянчит списать. И мальчишки ей никогда не отказывают.
  - Вообще-то моя матушка служит при дворе Субдоминантой. - ух, сколько тут всего непонятного, - и знает практически все. Пойдем, я спрошу у нее, только чур не обижаться, если нас не пропустят. - ура, приемчики Надьки сработали.
  Мы вышли из крохотной комнатенки, отправились прямо по коридору. С виду дворец был мал и очень прост, но внутри - кто бы мог подумать - было полно ходов-переходов, лестниц и разнообразных дверей. Ноты, попадавшиеся нам по пути, почтительно расступались, улыбаясь моему спутнику. Некоторые из них подмигивали, глядя то на меня, то на него, и Доляфар почему-то сделался цвета здешних занавесок. Наконец мы очутились в просторных покоях, богато убранных зелеными драпировками. Точь-в точь, как мое платье. И камзол мальчишки. Усадив меня в невероятно удобное кресло, парнишка скрылся за складками занавесок.
  Кресло было таким удобным, что я наконец-то расслабилась. Напряжение, стягивающее, как узкое платье, отпустило. По моим расчетам, у нас дома сейчас глубокая ночь. То-то глаза слипаются.
  Когда Доляфар дернул меня за руку, я, должно быть, задремала. Мы снова пустились по дворцовому лабиринту. Все красивости королевских покоев смешались в одно красное бархатное полотно.
  - Все! Пришли. Только тихо. Не разбуди, а то нам будет.
   О, эта комната была совсем другой. Никаких красных оттенков, тяжелых душных портьер. Казалось, прохлада исходила от голубоватых стен. Пахло мятной зубной пастой и какими-то цветами. В углу Курносая фрейлина сидела за инструментом, очень похожим на гусли, только в несколько раз больше. Как много струн, толстеньких и тоненьких. Фрейлина перебирала струны длинными пальцами, как будто плела косу. Звуки поплыли, зажурчали, успокаивая и навевая сон. Наверное, я бы заснула, если бы Доляфар не тыкал мне в спину, подгоняя.
  Прямо посередине комнаты стояла огромная кровать с пологом. Я любила рисовать такие, когда была маленькой. Наверное, у Спящей Красавицы была такая же кровать.
  Сердце ёкнуло: под белоснежным одеялом спал, свернувшись калачиком, малыш. Осторожно, на цыпочках, я отвернула край одеяла и ахнула: это был не Клим.
  
  Глава 5
  
   Вихрь мыслей пронесся в голове: хорошо, что это не Клим. Выходит, Клима не усыпили. А вот где он может быть, неизвестно. Это плохо.
  Одеяло зашевелилось, я вздрогнула. Рядом с малышом спала девушка. Я не заметила ее сразу, потому что искала только Клима. Девушка была такой же рыжей, как я. Более того, у нее был такой же вздернутый дерзкий носик, и такие же уродливые веснушки.
  - Смотри, как эта девочка похожа на тебя. - прошептал на ухо Доляфар, - у нее даже кудряшки как у тебя. - фу, терпеть не могу, когда мальчишки на меня пялятся.
  - Все, пошли скорей отсюда! - как-никак, я не дурочка и догадалась, что этих бедных детей усыпили вместо нас с Климом. Намеренно, или просто по какой-то невообразимой случайности. И пока подмена не обнаружилась, мне надо уносить ноги.
  Но было поздно: фрейлина с курносым носом перестала перебирать струны и подошла к нам. Мое сердце принялось отбивать чечетку.
  - Представляете, - тихо затараторила она, заговорщицки прищурившись, - это настоящие человеческие дети. Правда, на нас очень похожи? Вона, наша арфа как на них сон нагнала! А имена у них какие чудные, в них совсем нет музыки. Вот этого мальчика зовут Клим, а девушку Маша.
  - Как!? - Доляфар прям подскочил на месте. Ну все, я пропала.
  - Маша - это имя такое, человеческое. Ну все, звучки вы мои любопытные, никому ни слова. Вы знаете, этими детьми занимается Тайная Кавалерия Королевы. Так что молчок.
  Мы поспешно кивнули и выскочили за дверь, Доляфар вцепился в руку мертвой хваткой, потащил за собой по коридору. Направо, прямо, налево, по ступенькам, я еле поспевала, слезы накатывали и мешали думать. Между тем, коридоры становились все пустыннее и уже, и наконец, мальчишка втянул меня в темную пустую комнату, одним рывком захлопнув дверь. Он был зол.
  - Рассказывай, кто ты на самом деле! Ты - шпионка грязных квинт? Какой я дурак, я же сам тебе помог замаскироваться. Сам! А ну говори, а не то отдам тебя Тайной Кавалерии! Знаешь, как они заставляют говорить правду? У них на службе секунды - от их звука твои уши через минуту завянут, через пять минут ты будешь скрежетать зубами, а еще через десять сойдешь с ума и расскажешь все, что знаешь и даже то, чего не знаешь!
  - Пожалуйста, не надо. Я все расскажу. Я никакая не шпионка, я вообще ничего здесь не понимаю! Я и есть Маша, настоящая Маша, а та девочка, что спит там - она самозванка. Еще со мной был брат, Клим, и там спит тоже не он. - слезы подступали все ближе и ближе, - а где он, я не знаю! Как теперь мне его найти! Он такой маленький, один в этой непонятной стране! - обида удавкой сдавила глотку, я больше не сдерживала поток слез.
  Доляфар молчал. Потом достал зеленый платок, смущенно отвернулся.
  - Вот почему я не слышал фальши, когда ты назвала свое имя. Оно и вправду твое. И чего мне с тобой теперь делать? Ты с твоим братом представляете большую угрозу для нашей страны - так решила сама Коорлева До. Если вскроется, что вы разгуливаете свободно по всему королевству, попадет всем. А мне путь в ОВРД будет заказан.
  - Что значит ОВРД?
  - Отел по выявлению и разрешению диссонансов. Его возглавляет сам Сольмидор. Рассказывай, как вы здесь очутились. Только помни: в нашей стране соврать невозможно. Когда кто-нибудь врет, раздается фальшь - противное неблагозвучие, которое режет уши. Его сразу слышно, какие слова ни говори.
  - А-а, детектор лжи, я поняла.
  - Точно! Детектор фальши, я бы сказал.
  И я рассказала Доляфару все-все, начиная с того момента, как я пришла домой из школы. Он какое-то время молчал, теребя все тот же зеленый платок, который, видимо, хотел предложить мне и забыл.
  - Маша. Я предлагаю пойти к Сольмидору и там решить, что делать дальше.
  - Нет! Они меня усыпить хотят, забыл!?
  - Ну, это Королева хочет, а Сольмидор вроде не хочет. Ну хватит уже реветь. Это все человеческие девчонки такие ревы?
  - Да, хватит!? А что мне делать!? Папу с мамой похитили непонятно кто и непонятно зачем, Клим потерялся! Где его теперь найдешь?
  - Ну,это проще простого. Надо думать как он. Куда бы тебе хотелось пойти в первую очередь если бы ты была маленьким мальчиком?
  - Конюшня! Точно!
  - Ну вот, бежим! Так, подожди. Если что, тебя зовут Сольмина. Так зовут мою кузину из Ми - Минории.
  Пока мы шли в королевские конюшни, я попросила Доляфара рассказать, что значат их имена.
  - Ха! Как можно этого не знать! Это же все звуки еще в детском саду знают! Мне что же, весь учебник Истории пересказать? - фыркнул мальчишка.
  И ничего рассказать не успел, потому что мы проходили через королевскую кухню, где туда-сюда сновали пухленькие нотки в круглых колпачках и стоял такой шум-гам, что ни слова не разберешь. Нос то и дело улавливал то жареную курицу, то ягодный компотик, то еще что-то очень вкусно пахнущее. С десяток кухонных плит стояло в ряд, и на каждой плите что-нибудь фыркало и булькало.
  Наконец, Доляфар подошел к низенькой полукруглой дверце, пришлось пригнуться. Да уж, пригнуться надо было по-лучше, шишечку все-таки набила. Как свежо было на улице после кухонных запахов! Мы вышли на садовую дорожку, которая огибала дворец. С одной стороны дорожки каменная стена, местами сильно заросшая плющом, с другой - густой высокий кустарник, сквозь который ничего не разглядеть.
  Доляфар шел очень быстро, я едва поспевала. Дорожка резко ушла вправо, уводя от дворцовых стен. Кустарник по-прежнему мешал моему любопытному взгляду.
  - Вот, мы пришли, только тихо, не распугай коней. А то спугнешь шестнадцатых - кто их потом будет ловить. - я шла строго за своим проводником, боясь издать лишний звук. Перед нами был длинный загон для лошадей. Ничего особенного в нем не было, за исключением того, что ното-кони паслись не на травке, а усевшись на изгородь. Ровно пять длинных тонких перекладин выдерживали вес многих лошадей. Одни просовывали свои круглые черные головы между перекладинами, другие - стояли на них. Некоторые висели, свесив хвосты вниз, другие - вниз головой. Загон кончался широченными воротами, за которыми, видимо, и находилась конюшня.
  Мы аккуратно пошли вдоль загончика. О, эти лошади не только скакать по перекладинам умеют, они умеют еще и петь! Каждая имела свой особенный голос. Могу поклясться, никто и никогда не слышал лошадиного хора! Но вот, мы подошли к воротам. Конюх как раз вынес коням овес.
  - Простите, многоуважаемый. Вы не встречали тут сегодня никого постороннего? - конюх при виде Доляфара склонился в почтительном поклоне.
  - О нет, кроме крошки - звука тут никого не было. Все в штатном режиме.- пожал плечами конюх.
  - Крошка-звук, говоришь? Как он выглядел?
  - Ну, маленький, худой, все норовил оседлать восьмушку, такой переполох мне тут устроил! Я подумал, что он убежал из детского садика, туда его и отправил. А что, что-нибудь не так? - пока мы говорили, конюх наполнил длинные кормушки.
  - Нет-нет, все в порядке. Спасибо. - и Доляфар повернул обратно.
  Ох уж, этот Клим! С ним всегда что-нибудь случается! То на гвоздь напорется, то клубнику съест с осой. Неудивительно, что попав сюда, он сразу же потерялся.
  - Эй, Маша, не расстраивайся. Мы найдем его. Пойдем в детский садик. Это недалеко, в конце королевского парка. Мы можем оседлать по четвертушке, если ты умеешь держаться в седле. - ну какая девочка признается, что не умеет держаться в седле?
  - Да, давай. Так же будет быстрее.
  Парнишка повернул в сторону конюшни и вернулся через пару минут, ведя под уздцы двух черногривых коней. О, кажется, я переоценила свои силы. Как же на них неудобно забираться. И еще, мне показалось, что этот Доляфар выпендривается передо мной, так ловко и напоказ он оседлал круглую спину своей четвертушки. После пятой неудачной попытки оседлать этого хвостатого скакуна мне удалось ухватиться за его прямой хвост и не скатиться на землю.
  - Но! - скомандовал Доляфар сквозь плохо сдерживаемый смех.
  Я говорила, что забираться на них неудобно? О нет, по сравнению с тем, как неудобно на них скакать, это сущие пустяки. Я постоянно норовила упасть то на левую, то на правую сторону. Руки вцепились в хвост мертвой хваткой, пальцы уже онемели. На время я совершенно забыла, что намеревалась по-лучше разглядеть красоты королевского парка. Все, что я видела - черный прямой хвост. Какое счастье, что скакать нам недалеко!
  Наконец, Доляфар спешился. Мой конь тоже остановился и я благополучно съехала на землю. Хорошо еще, что кони сами знают, куда им скакать и когда останавливаться.
  Перед нами была резная ограда, на которой были выкованы пять линеечек и разные ноты.
  - Вот, прибыли. Только как нам его оттуда достать? Это будет непросто, ведь у них там режим, учение. - нахмурился мой спутник, привязывая обоих коняшек в тени ветвистого дерева.
  - И чему учатся ваши малыши в детском саду?
  - Как чему? Учатся быть хорошими чистыми нотами.
  - А разве они не ноты?
  -Нет, малыши не ноты. Они пока всего лишь звуки. Вот когда звук находит свою тональность, свое место в музыкальном мире, его записывают, выдают ему паспорт - и с этих пор он становится полноправным гражданином Гармонии, нотой.
  В этот момент за оградой внутри детского сада послышался шум и из-за угла строем вышли малыши. Рядом шла большая толстая нота, вся белая. Знаком она приказала детям остановиться. Дети остановились и выстроились в шеренгу.
  - Как построить нужно в лад,
   Наш мажорный отряд?- отрывисто декламировала толстая нота.
  - Тон-тон- полутон,
  -Тон-тон-тон-полутон! - отвечали дети хором. Сколько я ни напрягала глаза, Клима среди малышей не видела.
  
  Глава 6.
  
  Да, его здесь точно нет. Но все равно очень любопытно, не каждый день видишь, как воспитываются ноты.
  - А что такое тон? - шепнула я Доляфару. Он посмотрел на меня с жалостью:
  - Полутон - это самое маленькое расстояние, какое только может быть между звуками. Смотри! - и он показал пальцем на упражнения, которые делали дети.
  Перед малышами были ступеньки, белые и черные. О, я поняла, что мне это напоминает - клавиши на пианино!
  Малыши подходили к ступенькам и строились, выкрикивая:
  - Тон! - кругленький малыш поднялся на белую ступеньку.
  - Тон! - следующий малыш поднялся на следующую белую ступеньку.
  - Полутон! - а этот малыш ступил на черную маленькую ступенечку.
  - Тон! - на белую.
  - Тон! - опять на белую.
  - Тон! - снова на белую.
  - Полутон! - последний ребенок шагнул на маленькую черную.
  Доляфар шепотом объяснил:
  - Так они тренируются строить мажорный лад. Если перепутать тон-полутон, то вместо мажора, радостного и веселого, получится в лучшем случае минор - грустный и меланхоличный.
  - А в худшем?
  - А в худшем - фальшь. И одним враньем на свете станет больше. - развел руками Доляфар.
  - А теперь по гамме - рассчитайсь! -между тем командовала воспитательница.
  И дети стали издавать звуки по очереди, сначала те, кто стоял внизу, затем - те, кто выше. Получалось что-то вроде:
  - До - ре - ми - фа - соль - ля - си
  Людям радость принеси! - и в обратном порядке :
  - Си-ля-соль-фа-ми-ре-до
   Счастье в пенье нам дано! - действительно, в этих незатейливых звуках угадывалось что-то радостное.
  Затем дети снова выстроились в шеренгу и отправились маршировать под еще какие-то кричалки.
  - Все это жутко интересно, но Клима тут нет. - мне от этого было не по себе. С каждой минутой я все явственне представляла себе маму, которая стоит и смотрит на меня, а я не знаю, что сказать, где Клим.
  -Подожди, здесь же не одна группа. Нужно пройтись по территории. - -Доляфар сосредоточенно нахмурился, затем радостно подскочил на месте.-Есть идея. От тебя требуется делать важный вид, и все. - паренек устремился к кованым воротам, а я снова едва поспевала за ним. Как можно делать два дела одновременно: нестись со всех ног и делать важный вид?
  Мы быстро шагали вдоль кованой изгороди. Я все рассматривала кованые рисунки: линеечки, ноты. Кое-где встречались знаки, значение которых я не понимала. Вон тот, например, внизу скрученный улиткой, и петелька сверху, что-то он мне напоминал.
  - Подожди, Доляфар, я не успеваю за тобой. А что это за знак?
  - А,это же скрипичный ключ. Ключ, открывающий ворота на улицу Верхнего Регистра. Посмотри, - он рукой указал вдоль ограды,- мы идем по ней. Здесь живут звуки и ноты средние и высокие. Ну, как тебе объяснить, они поют тоненькими и средними голосами. Как я. Я - средний голос. А там, на нижней улице, живут ноты нижнего регистра. Они издают толстые, грубые, низкие звуки. Но чтобы попасть на их улицу, нужен другой ключ, вот такой. - и он указал мне на изгородь. Рядом со скрипичным ключом была выкована фигурка, похожая на знак вопроса, только справа от него было двоеточие.
  - Это басовый ключ. Жаль, я пока пою в скрипичном, но,как говорит Сольмидор, каждой нотке по своей тропке. - пожал плечами Доляфар.
  Мне нравилось, как он держался. Вообще-то, я никогда не дружила с мальчишками. Одни мне казались слишком грубыми, а те, кто мог бы мне понравиться, дружили с Надькой Цветковой и ее компашкой. Доляфар мне показался совершенно другим, с ним было просто, не надо было бояться, что он неправильно поймет или поднимет на смех.
  - А можно послушать, как ты поешь? - спросила я неожиданно для себя.
  Доляфар смутился и покраснел.
  - Ну, у нас не принято выставляться. Мы звучим на работе.
  - На какой работе?
  Доляфар хмыкнул.
  - Да разная у всех работа. Я, например, работаю в Министерстве Марша. Другие работают в Министерстве Танца, Песни. Там есть свои департаменты -департамент вальса, польки, да там их столько, не перечесть. Та фрейлина, ну, помнишь, которой дали задание вас усыпить, она из департамента колыбельной песни. Ну ладно. Если ты и правда хочешь послушать, слушай.
  Мы были почти у входа в детский сад. Доляфар остановился, стал под раскидистое дерево. Затем снял свой зеленый камзол, поднял руки вверх, как будто собирался молиться. И тут я услышала и увидела, как рождается музыка. Мальчишка преобразился: лицо просветлело, стало почти прозрачным, теперь точно было видно, что он - не человек. Он как будто запел, только я не уверена, что он пел как мы, люди, открывая рот. Казалось, пело его тело - звук лился без перерыва, Доляфару не надо было задерживать дыхание. Как будто он дышал звуком. Что-то похожее я слышала, когда Сольмидор играл на гуслях. Но звук Доляфара был иным - радостный и сочный, он побуждал вставать и что-то делать. Должно быть, я застыла с открытым ртом, потому что когда Доляфар вдруг замолчал, он посмеивался, глядя на меня.
  - Вы, люди, самые глупые существа на свете. - смеясь, сказал он. Затем поправил белоснежную кружевную рубашку и надел камзол.
  -Почему мы самые глупые? - ничего себе, задавака!
  - Потому что вы все портите. У вас есть все сокровища Гармонии, сапфиры и бриллианты, вы же привечаете придорожные булыжники- грохот там-тамов. И Вы пригрели у себя диссонансы. В сущности, все наши беды из-за вас.
  Я не успела ничего ответить на эти обидные непонятные мне слова, потому что мы вошли в ворота Детского сада.
  - Сделай важный вид, - шепнул Доляфар. Сложно делать важный вид, когда обида комом застряла в горле.
  Мы прошли по аллее, ведущей к главному входу. Справа и слева были рассажены цветущие кусты, воздух от них стал густым и сладким. Мы взбежали по лестнице с черно-белыми ступенями и Доляфар постучал в двери.
  Открылось крошечное окошко, проделанное вместо глазка в середине двери и писклявый голосок спросил:
  - Кто вы и по какому вопросу?
  - Я- гонец его мажорства и сын госпожи Субдоминанты. Пришел по просьбе своей кузины Сольмины, мы ищем ее маленького брата.
  Дверь открылась и мы прошли внутрь. Не детский садик, а просто мечта! Ни тебе кроватей, ни столов! Всюду праздник разноцветия: круглые креслица, качельки, маленькие коврики всех цветов радуги.
  Эта пестрота так бросалась в глаза, что я не сразу заметила худую длинную женщину, что-то пишущую за столом в углу. Чопорного вида, с волосами, прилизанными и убранными назад, в пучок, она не могла быть ни кем иным, кроме как начальницей детского сада.
  - Доброй прелюдии вам, господа! Чем могу быть полезна? - она сняла очки и с видимым неудовольствием отложила свою писанину.
  - Здравствуйте! Позвольте представиться, Доляфар, стажер Субдоминанты при дворе Ее Королевского Мажорства. А это моя кузина Сольмина. Вы знаете, у нас тут произошел казус. Сольмина приехала к нам со своим братиком, который потерялся. Это такое деликатное дело... - Доляфар не договорил, чопорная дама прервала его:
  - Я сообщаю обо всех нестандартных ситуациях соответствующим департаментам. - сказала она и поджала и без того тонкие губы.
  - Так он здесь был или нет? Простите, я не понял. - Доляфар сжал кулаки и решительно сделал шаг вперед.
  - По закону все приезжающие дети должны быть зарегистрированы и определены в группы детского сада. Ваша кузина поступила в высшей мере легкомысленно, позволив маленькому неокрепшему звуку болтаться одному. В этом возрасте их так легко расстроить! - Дама в свою очередь встала, отодвинула свое кресло, так что Доляфар очутился с ней нос к носу.
  - Простите меня, пожалуйста, - попыталась я исправить положение, придав своему голосу всю елейность, на которую только была способна, - ни в коем случае не хотела намеренно нарушать закон. Я только собралась его регистрировать, как вдруг он увидел красивую лошадку и убежал. Вы же знаете этих малышей!
  Лицо важной дамы немного смягчилось.
  - Да, он был здесь. Но с кем он успел пообщаться за то время, пока находился без присмотра, никому неизвестно. Ваш брат серьезно болен. Он совершенно расстроен. Он не смог построиться ни в мажоре, ни в миноре. Нам, в конце концов, пришлось вызывать Доктора Бемоля! Но и это не помогло! Приехал доктор Диез. Еще не видела такого больного малыша,- хоть дама и была чопорной, но своих воспитанников она все-таки искренне любила, ее выдал покрасневший кончик носа и взгляд в сторону, - нам пришлось отправить его на карантин. Не переживайте. Доктора соберут консилиум, они свое дело знают.
   Глава 7.
  В полном молчании мы вышли из детского сада и направились к лошадям, которые успели примоститься на ограде детского сада. Я боялась, что Доляфар скажет что-нибудь ужасное. Карантин для меня звучит почти также, как и тюремное заключение. Уж кто-кто, а я - то знаю! Когда мне было семь лет, я заболела корью. И меня отправили в карантин, чтобы я не заразила новорожденного Клима. Карантин - это такая комната, из которой не выпускают и не впускают. Еду дают через специальное окошечко, и маму и папу видишь только через стекло.
  - Ну, Маша, поехали? - Доляфар не выглядел ни расстроенным, ни убитым, а кажется, наоборот, повеселел.
  - Карантин - это что?
  - Карантин - это здорово. Потому что это в Лечебном управлении, а там главный - Бекар. Свой человек, я его хорошо знаю с детства. Знатные малыши гораздо чаще попадают в карантин, нежели простые.
  - Ага, нежные такие, что ли? - пожала я плечами.
  - Нет, наоборот. Ну, ты видела эти звуки, они звучат по одному. - принялся объяснять Доляфар, отвязывая коней, - Один звук - одна нота. А знатные звуки должны учиться звучать несколькими звуками сразу. Я звучу трезвучием. Во мне сразу три звука. И они должны быть чистыми, гармоничными, опять же тонов и полутонов в них должно быть строго определенное количество. Сольмидор, Мидоля, моя мама - да все, кто при дворе, звучат трезвучиями. А этому гораздо труднее научиться, чем звучать просто одной нотой. - он легким прыжком оседлал коня и протягивал мне вожжи.
  Опять этот круглый конь! Я представила, как будет потешаться Доляфар над моими неуклюжими попытками оседлать коня. Минут пять я сваливалась то на одну сторону, то на другую, злясь и стесняясь одновременно.
  - О, ты делаешь успехи! - он издевается?
  Наконец, я крепко обхватила прямой лошадиный хвост и мы поскакали обратно, через королевский парк, мимо дворца, и дальше. По дороге я все думала о том, как здесь считают сутки. Ведь у нас, в нормальном человеческом мире, уже глубокая ночь. Или даже раннее утро? А здесь за все это время не стало ни темнее, ни светлее, как будто природа замерла под кистью художника. Что за время суток определить было невозможно. Небо надо мной было лазурным, легкие облачка пробегали то тут, то там, а линия горизонта слегка зарумянилась, что наводило на мысль о восходе. Ну, или о закате, не люблю географию.
  Дорога вела прямо и прямо, по одной и той же, немыслимо длинной улице, по обеим сторонам которой цветные пятиэтажные домики сменились садами и скверами. Наконец, Доляфар повернул и казалось, въехал прямо в розовый куст. Я последовала за ним. Копыта коней зацокали по каменной узкой дороже, которая вывела нас прямо к зданию с большой табличкой: " Управление лечением нот. Настройка звуков." Мы спешились. Я подошла к крыльцу и прочла еще пару табличек на двери: " Альтерация звуков проводится строго по направлению из детского сада, с письменным согласием от родителей", потом еще: " Доктор Бемоль принимает только после обеда. Обед приносить горячим." Вот эта тоже любопытная: " Ноты в должности VII ступеней минора проходят без очереди".
  Пока я читала непонятные, но весьма любопытные таблички, Доляфар увел наших лошадок за угол и вернулся уже без них.
  -Ну что, пошли, дорогая моя кузина? - мальчишка склонился в шутовском поклоне, протягивая мне свою руку. Ну и шут!
  - Да, братец, пойдем. - я подала ему руку, и мы вошли в длинную и широкую дверь.
  На секунду мне показалось, что я очутилась в замке Снежной королевы. Все кругом было ослепительно белым. Никакого цвета. Полная тишина. Совершенно медицинское учреждение. Под ногами гулко отзывался пол из белого мрамора, и я не заметила, как встала на цыпочки, стремясь не нарушать тишину своими шагами. Но Доляфар шумно пересек зал, устремляясь к двери на противоположенной стороне. Не успел он постучать, как дверь распахнулась и из нее вышел статный человек в белом халате, радостно приветствующий моего спутника.
  - Доляфар, мальчик мой, как я рад! - проговорил человек радостно. - Чем обязан? Что стряслось? Кто сфальшивил? О, как же ты повзрослел, возмужал! Басовая улица скоро пополнится! - они обнялись.
  - Дорогой Бекар Отменович, я сегодня по делу. - мальчишка кивнул в мою сторону. - Со мной вот кузина моя, Сольмина. Познакомьтесь. Сольмина, это Инспектор Докторского дела, начальник Лечебного Управления, Бекар Отменович. - инспектор чем-то походил на нашего соседа, Пал Петровича, военного в отставке. Он был также высок, статен, имел такой же лукавый прищур, как будто он всегда заранее знает, что ты ему скажешь.
  - Очень приятно. - я скромненько сложила руки и сделала кислую мину.
  - У Сольмины такое дело. Очень деликатное. Боюсь, по вашей части.
  - Доляфар! Мальчик мой, ты же знаешь, у меня все дела - деликатные, я бы даже сказал - государственные. - дядька заговорщицки нам подмигнул. - Сударыня не вполне точно интонирует? Не беда, не беда, я позову Диеза Повышеновича, он повысит ваш тонус, будете звучать как прима!
  - Это не я, - ой, не узнаю свой голос, до чего же он робкий и немузыкальный, - у вас тут есть карантин, а там - мой братик.
  - Карантин? - усмешки слетели с лица инспектора, он жестами пригласил нас следовать за собой. Мы вошли в белую комнату, видимо, служившую Бекару Отменовичу кабинетом. Идеально чисто. Стерильно. Никаких стопок бумаг, небрежно расставленных книг, журналов для посетителей.
  Инспектор сел за стол, такой же ослепительно белый, как и стены. Мне показалось, что даже пахло здесь чуть-чуть как в кабинете у зубного. Я села на стул напротив Инспектора, других стульев здесь не было , поэтому Доляфар остался стоять.
  - Карантин. Вот оно что. Вы по поводу того бедного звучка, который сошел с ума.
  - Он не сошел с ума, он просто здесь первый день, - возразил Доляфар,- они прибыли с кузиной совсем недавно и он не успел пройти настройку.
  Инспектор покачал головой.
  - Если б все было так просто. Настраивают тогда, когда есть что настраивать. Как, кстати, его имя? - Бекар пристально посмотрел мне в глаза, как будто заранее знал, что я буду врать.
  - А что, он вам сам не сказал?
  - Отвечаете вопросом на вопрос? Замечательная привычка для шпионки! Доляфар, неужели ты подумал, что старый Бекар Отменович не слышит фальши? Она до сих пор режет мне уши. Ты забыл, наверное, это здание было выстроено мастерами специально для того, чтобы прятать фальшивые звуки знатных особ! И фальшь здесь отчетливо слышна только мне. - и он указал рукой на два симметричных отверстия в стенах по обеим сторонам его стола. - Это специальные раструбы. По ним стекает вся ложь, словно вода по старой штольне у нас в пещерах. А теперь, мальчик мой, не обижай старого дядю Бекара. Ты мне как родной. Говорите правду!
  Мы переглянулись. Цвет лица Доляфара теперь отлично гармонировал с его зеленым камзолом. А во мне поднималась неожиданная для меня волна ярости. Почему я должна сидеть тут и оправдываться неизвестно перед кем?! Что плохого я сделала этим всем нотам-зазнайкам?! Мне нужен мой брат, мои родители, моя прежняя жизнь! Ой! Кажется, я сказала все это вслух. Уши горели, кровь клокотала в горле, сердце стучало в каждой клетке.
  - Вот теперь юная леди говорит чистейшую правду. Ни слова лжи. Рассказывайте дальше.
  Доляфар открыл было рот, но инспектор жестом приказал ему замолчать, и в ожидании уставился на меня. Раз уж меня разоблачили, отпираться бесполезно. И я пересказала все события последнего дня, не утаивая ничего, как недавно пересказала Доляфару.
  Некоторое время мы сидели в полной тишине. Первым заговорил Инспектор:
  - Машенька, ты понимаешь, что вы с Климом представляете для нашей страны такую же угрозу, что и атомная бомба для человечества?
  - Нет, не понимаю. У меня и в мыслях не было ничего плохого.
  - Я и не говорю, что ты задумала что-то дурное, здесь от меня ничего не утаишь. Но мы в мире Гармонии. Гармония - это очень хрупкое государство, разрушить которое может безобразный шум, мы говорим - диссонанс.
  - Но я не буду шуметь. - я не понимала, чего они все от меня шарахаются.
  - Знаешь, как чуть было не погиб наш мир много столетий назад? Нет? Зато Доляфар прекрасно знает. И если уж кого-нибудь наказывать за то, что вы разгуливаете открыто по всей стране, так это его. Ну- ка, стажер Субдоминанты, поведай своей подруге, что молчишь?
  - Много столетий назад почти все звуки и ноты погибли, - Доляфар всхлипнул, или мне показалось? - потому что злые люди похитили Волшебную Скрипку.
  - Но я не буду трогать вашу скрипку! - мне становилось не по себе, словно меня наказывают за то, чего я еще не успела совершить.
  - Расскажи ей, что было потом! - Бекар повысил голос.
  - Потом они расстроили ее, и стали на ней играть. - проговорил Доляфар чуть слышно.
  - Они играли на расстроенной волшебной скрипке ужасную музыку. - подхватил Бекар,- Страшную. А поскольку скрипка волшебная, ее слышно по всей земле, многие звуки стали сходить с ума от этого шума. Они стали звучать все сразу, без разбора, не слушая Дирижера. И им понравилось не следовать правилам, ведь как будто наступила свобода - звучи когда хочешь и сколько хочешь, нет над тобой никого, ты - сам себе король. Те звуки, которые сохранили остатки разума, погибли, потому что сколько ни старались построить лад, гармонию, ничего не выходило. Их было просто не слышно.
  - Но зачем это надо было тем людям? - я едва услышала свой голос.
  - Умница ты моя! Правильные вопросы задает твоя подруга, Доляфар. Люди во многом зависят от музыки. А когда слышат Армию Хаоса - будем называть вещи своими именами - у них в душе рвутся не особо прочные струны добра и милосердия. Кто-то без труда получает безжалостных, послушных солдат. Зачем это людям? Я не знаю. Вот может быть она, - он ткнул указательным пальцем прямо мне в лицо, - она знает, зачем люди вечно ведут свои войны. Зачем убивают своих младенцев. Зачем? - последние слова он прошептал мне прямо в ухо. По спине побежали мурашки. Вот тебе и музыка. Песенки - чудесенки. Я и представить не могла, что музыка имеет такую силу.
  
  Глава 8.
  - А-а-пчхи! - вдруг раздалось из шкафа и мы втроем подскочили на месте. Я и не заметила, что в комнате был шкаф, он стоял прямо за нашими спинами, такой же идеально белый. Доляфар распахнул дверцу.
  - А-а-пчхи! - снова раздалось из кучи одежды, и на пол перед Доляфаром вывалился один носок в полосочку. Затем куча одежды зашевелилась и сказала:
  - Ну простите, я не хотел подслушивать. - перед нами стоял парнишка. То, что он озорник и хулиган, было сразу понятно - таких выдают глаза, да и манера держаться, мол, а я что - я ничего, просто рядом проходил.
  Инспектор сверкнул глазами и устремился вперед. Дойдет до рукоприкладства, подумала я, но ошиблась - Бекар Отменович преодолел порыв и просто стоял над бедным парнишкой. Мне его даже стало жаль.
  - Вы понимаете, что здесь только что произошло? - Инспектор обвел нас всех тяжелым взглядом, - мы только что превратились в заговорщиков против ее мажорства королевы.
  - Но мы наоборот, мы не хотим никому зла, особенно королеве. - процедил Доляфар и зачем-то взял меня за руку.
  - Я раскрыл шпионку, которую ищет королева. Мне час назад пришел Приказ об отправлении всех подозрительных лиц самой королеве лично. А я раскрыл и не отправил.
  - Не отправляйте, она не шпионка, - неожиданно проговорил тот хулиган. Вы же сами слышали, что она вам рассказала.
  - Ага, еще у меня имеешься ты, Дорей. Хулиган, подслушивающий совершенно секретные сведения. И к тому же ты - секунда, а вы сейчас все под подозрением.
  - Я не хотел, честно. Я искал рогатку, которую вы у меня забрали утром, а тут вы все вдруг заходите. Ну и что мне было делать? - рогатка. Все мальчишки в любо возрасте - ужасные дети. Даже ноты. Но Дорей продолжал:
  - Я теперь не просто хулиган, а важный свидетель. Если вы заберете у меня рогатку, Бекар Отменович, то я пойду и расскажу Тайной Кавалерии, что разговаривали с человеческой девчонкой и не сдали ее королеве. И если не выпишите меня сейчас же, то я тоже пойду...
  - Никуда ты не пойдешь! - Доляфар ткнул хулигану прямо в лоб, на что тот нисколько не обиделся.
  - Мне нужен мой брат и я уйду из вашей страны, если мы для вас такая угроза. - пролепетала я, даже не надеясь на успех.
  Инспектор встал из-за стола и зашагал по комнате.
  - Итак. Что мы имеем. Маша и Клим. Их папа - Настройщик. - тут его лицо озарилось, - а вы сами умеете настраивать музыкальные инструменты?
  - Нет, что вы. Папа хотел научить меня играть на пианино, но мне было лень заниматься. А как там что настраивать - это для меня вообще темный лес. Этому надо долго учиться, мой папа консерваторию заканчивал.
  - Учиться! - Дорей подпрыгнул на месте. - Их надо научить! Если и девчонка, и ее брат будут хорошо играть и не фальшивить, то Диссонансам не удастся использовать их против нас!
  Что называется, без меня меня женили. Меня никто не спросил, хочу ли я учиться играть на скрипке. Совершенно очевидно, что не хочу. Ну, нет у меня ни слуха, ни прилежания, ни терпения. Про Клима - вообще смех. Они его не знают. Он не сидит на месте дольше трех секунд. Какая может быть скрипка?!
  Доляфар подытожил:
  - Правда, Дорей, ты временами умеешь думать. Действительно, раз научившись играть, Маша, вы почувствуете Гармонию, и вы не сможете играть по-другому. - он с надеждой смотрел на меня. Эх, зачем?
  - Да вы что, думаете, я навсегда здесь поселюсь? Я домой хочу! Думаете, так просто научиться играть? В музыкальной школе люди по семь лет учатся, да и то не все еще умеют! А вы хотите научить пятилетнего ребенка. И меня, мне, между прочим, медведь на ухо наступил. И пока я не увижу своего брата, я больше ни с кем разговаривать не буду. - и скрестив руки на груди, я демонстративно отвернулась.
   Бекар Отменович хмыкнул, затем продолжил:
  - Мы с вами не приняли во внимание, что игра на Волшебной Скрипке имеет и обратный эффект.
  - Что значит "обратный эффект"? - Дорей мотнул головой.
  - Это значит, что если диссонансы услышат Agnus Dei, чисто исполненное на Волшебной Скрипке, их нутро отзовется чистым звуком. То есть не будут они больше фальшивить. Но это теория. На практике никто еще не осмеливался играть диссонансам Agnus Dei. - Бекар Отменович был серьезен и сосредоточен. На мне.
  - То есть Маша и Клим из угрозы могут превратиться в героев мирового масштаба? - спросил Доляфар, не скрывая своей радости.
  - Да, именно. - Инспектор не сводил с меня своих серых просверливающих насквозь глаз. - Если только они действительно не желают нам зла. Тогда они станут учиться.
  Все остальные тоже уставились на меня. Не могу я думать, когда на меня пялятся!
  - Вы забываете, что на нашу учебу уйдет уйма времени! И вы еще не спросили Клима. Он еще мал, чтобы учиться, у вас ничего не выйдет, даже если я и соглашусь.
  Бекар встал из-за стола, обошел комнату вокруг и остановился у меня за спиной. Мне стало не по себе, по спине пробежался озноб.
  - Я знаю тайну Волшебной скрипки. - в самое ухо прошептал Инспектор. Уху тут же стало щекотно, я сдержала желание почесать его. Тайну Волшебной скрипки? Интересно. Обожаю всякие тайны. Доляфар и Дорей стояли, затаив дыхание и внимательно слушали, не скажет ли Бекар еще чего-нибудь.
  - Если знать эту тайну, - продолжал инспектор зловещим шепотом, - можно оставить ежедневные изнурительные занятия, гаммы, упражнения. Не надо учиться. В один прекрасный день музыка придет сама, надо только...
  Но тут дверь резко распахнулась и на пороге появился толстый человек в белом халате. Он шумно вошел, по хозяйски налил себе воды из кувшина, стоявшего на столе Инспектора, и очень сдержанно кивнул всем. Видимо, это должно было означать приветствие.
  - Бемоль Пониженович! Ну сколько раз я просил вас стучаться! - Инспектор вернулся на свое рабочее место и сел за стол.
  - А я сколько просил вас не ставить меня в одну смену с этим шарлатаном, с этой ходячей стремянкой! Он угробит мальчишку! Нет, ну ты скажи, ты видел этот бедненький, худенький звучок? Опытному лекарю даже взгляда достаточно, чтобы определить, что дитя фальшивит от недостатка веса! Он негармонично сложен, его надо понижать и кормить булками, снова понижать, и снова кормить. И через неделю, помяните мое слово, он зазвучит! А этот болван...простите, болтун, он его повышает и повышает! Он ему уже дубль-диез приготовил. Сейчас повышать начнет.
  Пока толстый доктор говорил, Бекар Отменович передвигал статуэтку в виде арфы, стоявшую на столе. Наверное, эти докторские распри изрядно раздражают солидного Инспектора. Статуэтка перемещалась то на правый угол, то на левый. Наконец, Бекар поставил арфочку посередине:
  - Хватит! - гаркнул он, - Почему я всегда должен лично контролировать вас?! Уволю всех! Пойдете воспитателями работать в детском саду! Нет, пойдете лошадей кормить в конюшни! Там от вас больше проку будет!- он с грохотом отодвинул стул, поднялся из-за стола. Прочитав, наверное, ужас в моих глазах, он немного смягчился.
  - Вот видите, с какими кадрами приходится работать. Пойдемте, вы хотели видеть вашего брата. - И я с готовностью последовала за ним.
  Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж, где находились палаты больных. Ух, какой длиннющий коридор! Ковровая дорожка уходит вперед и не видно, где кончается. По обеим сторонам двери палат. Вместо номеров на табличках нарисованы пять линеечек, скрипичный ключ, и ноты. Где одна, гле две - одна под другой,а где- целых три. Три ноты одна под другой похожи на гусеницу, повисшую на листике. Ох, что-то я и на заметила, как полностью погрузилась в рассматривание этого учереждения. Мы шли и шли по коридору, уже минуты три, а он все не кончался.
  - Мы скоро придем?
  - Карантин у нас находится в самом конце. Сейчас придем, потерпите. - Бекар держался очень строго. Потом, приблизившись, он добавил шепотом:
  -Смотрите, помните о нашем разговоре. Не раскрывайте никому своих карт.
  Да, я прекрасно помнила. И о том, что я как будто Сольмина, только сказать об этом никому не смогу, а то они услышат фальшь. И о тайне Волшебной Скрипки, раскрыть которую обещал Бекар. Пока мы шли по коридору, до меня доносились отдельные звуки из-за закрытых дверей палат. Звуки были совершенно неприятными, резкими. Наверное, так бы плакали привидения и призраки, если б только они были. Жалко, что Доляфар не успел пойти с нами. Я так привыкла, что он везде со мной, прикрывает от всяких казусов и неожиданностей. Наконец, коридор стал сужаться и превратился в лестничный проход, ведущий вниз.
  - Это что, в подземелье? - мне стало не по себе.
  - Да, карантин - особое место. Предосторожность на тот случай, если оттуда будут доноситься слишком громкие и слишком фальшивые звуки. Услышать такие звуки на улицах нашего города - это все равно что бомбить улицы Москвы.
  - А кто там, в комнатах?
  - В тех, наверху? - я кивнула. - Там ноты и маленькие звуки, которые по различным причинам расстроились и не могли выполнять свою работу. Доктора их лечат: Диез повышает ноту на полтона. А Бемоль понижает. И таким образом нота снова находит свое полноправное место в обществе. Ну а что, заболеть может каждый. Вы, люди, что, не болеете?
  - Болеем. Но нас лечат по-другому. Лекарства там разные дают. Или процедуры, или вообще гипс накладывают.
  Дальше мы шли молча. Внизу белый мрамор сменился обычными серыми камнями, неровными, там и сям торчащими глыбами. Окон в подвальном помещении не было, дневной свет заменяли немногочисленные факелы, воткнутые в подставки на стенах. Зловешее местечко. Я еще раз пожалела, что Доляфар остался наверху. Хороший парень.
  Пройдя по каменному коридору, мы очутились перед аркой. Над входом висела небольшая табличка "Карантинная зона. Вход только по пропускам."Ой! Да тут кто-то стоит. Я вздрогнула, потому что мне показалось, что кусок стены отделился и двинулся на меня.
  - Бекар Отменович, за прошедшее время из карантина вышел Диез Повышенович. Других происшествий нет. - просипел серый человек. Я обернулась - напротив него стоял такой же серый караульный. Какие неприятные типы!
  Инспектор молча кивнул и пропустил меня вперед, через арку, тихо отдав караульным какое-то распоряжение. Перед нами было круглое помещение, вроде пощади. Здесь было еще темнее, дверей было не разглядеть, только дверные проемы чернели темными глазницами. Жутко, сыро, мрачно. На меня что-то капнуло сверху, я вздрогнула и поежилась. Потолок был настолько высоким, или настолько темным, что я его не видела. Тоже мне, лечебное отделение. Логово маньяка - вот как это называется. Бекар подошел к самому правому дверному проему. Дверь располагалась в углублении и была рассчитана скорее на гномов, Инспектору пришлось согнуться в три погибели, чтобы пройти внутрь.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"