ЖЕНА
О Инка, о бестолочь, о зачем!..
Ты как линия к линии параллельна,
Ты моя Каббала, и я твой безутешный Голем,
Уходящий от Плиния к Плинию, как в молельню.
Я мудр на полдня, как усердный послушник, от книг,
Но ни строчки о ночи я в них отыскать не сумею.
Для тебя безрассудны отличья калек от калик
И попытки мои запечатать твой лик на камеях.
О Инка, беременная, куда
Ты вжимаешь мои позвонки и лопатки?
"—В ночку полынную, гераклитовую, как вода,
Где играют волчцы в неподвижные прятки".
Какие-то страшные звезды костисто-белы.
Сквознякам обручальным хранишь ты, как вечность, простуду.
Восстают не дыша похотливые люди-волы
И глядят на царицу в беспамятстве, из ниоткуда.
О Инка, роди же кого-нибудь,
Чтобы мне прокричал о поземке в утробе,
Об отсутствии тел, о сугробах как мерзлая ртуть,
Где хитрецки запутал следы освежеванный соболь.
Правдивейшей речи услышать не тщусь — не богат.
Отчего не ходила в чадре ты, согласно Корану?
Посмеюсь, застрелюсь, изменю, чтоб вернуться назад.
Все равно разгадаю, умру и любить перестану.
О Инка, о спутница, о коза!..
Пуповина — дороженькой на Голгофу.
Я ее перережу, свяжу — вот и будет лоза.
Виноградарям жалую кислые, с косточкой, строфы.
Тебя не возделывал я: слишком зряч — не посмел.
Дерзко и дивно округл твой живот. Кто там? Мак или враг?
"Как ты, узник, терпел и прощал ту, что кушала мел?" —
Скажет смердящий и сущий, отвечу с насмешкой: "Никак".