То время было строже,
Поменьше мягких слов,
Студентов на картошку
Гоняли, как рабов

Сами-то колхозники,
Вопреки морали,
Хлеб второй морозили,
Дурака валяли

По прибытье на простор,
Утром на рассвете,
Первым делом студиор
Птичку заприметил.

Это был прекрасный гусь
Белоснежной масти,
А студент-то спец небось
По гусиной части.

Воровать не хорошо,
Врать, конечно, скверно,
Гусь, болтали, сам пришёл
В рощу из деревни

И студент отнюдь не вор,
Но за голенищем
Оказался вдруг топор
Для добычи пищи.

Птичку никому не жаль,
Голод-то не тётка,
Вот и гусь несчастный пал,
Сложив крылья кротко.

Под журчание ручья,
Руки быстро стыли
На ветру, когда гуся
В роще потрошили

 Множил дождь осенний плач,
Местные в беседе
Обзывали свой первач
Генерал Каледин.

Был противен он на вкус,
Особенно утрами,
Но пока съедался гусь,
Треск был за ушами.

Вызывал Каледин жор,
Жуткий в самом деле,
Дай, сожрали бы топор,
Так все есть хотели.

Шелестел над ними дождь,
Промочив все шмотки,
И сулил им местный вождь,
Что отходит плёткой.

Объяснял, как будет рад
Их призвать к ответу,
Что напишет в ректорат
И сживёт со света.

Время, оторви да брось,
Скоро стало пылью,
Всё без шума обошлось,
Поросло ковылью.