Ледяная глыба оказалась огромной. Куда больше, чем представляла себе маленькая Ми. Глыба возвышалась горой в середине Алтарной площади и напоминала Ми громадную, мутную и выпуклую линзу, похожую на ту, что дядюшка Те таскает для важности в проволочном монокле, и которая вечно из него вываливается. Толку-то от нее! От линзы, то есть. Если у Те левый сканвизор барахлит, так его чинить надо, а не выпендриваться и какие-то идиотские линзы в проволочках приделывать. Но к Хирургу идти ему страшно.
Ми завозилась, пытаясь понадёжнее закрепить присоски на гладком выступе. Нет, конечно, ему страшно. Это нормально. Она бы к Хирургу тоже из-за такой мелочи соваться не стала. Он же обязательно ещё какой брак найдёт, посерьёзнее. А тогда всё - девитация и на свалку.
- Я видел, её прямо из айсберга выпилили, глыбу-то, - скрежетнул Рыбка-Фи где-то совсем рядом. - Из того, что перед портом болтается. В нём до сих пор рабочие ковыряются. Надеются ещё что-то отыскать.
Ми скосила на Рыбку-Фи один сканвизор, привычно отметивший многочисленные рыбьи чешуйки и засохшие хвостики водорослей, налипшие на стальной корпус. Хорошо, что ей от создания не полагался детектор запахов - воняло от робота-подводника, как говорили, премерзко. Впрочем, от маленькой уборщицы пахло порой не лучше.
- Да что им там ещё искать? Нашли уже... Бога из машины.
Ми опять направила оба сканвизора на ритуальную площадь. Глыба медленно, ужасно медленно оплывала, расползалась гигантской лужей по гладкому каменному полу. По четырём углам площади, обозначающим концы света, горели ритуальные костры. В луже возле глыбы притопывал, меся титановыми стопами воду, посвистывая и завывая, сам Шаман. Вокруг него сновало множество роботов-помощников, вычерпывавших лужу, не дававших влаге добраться до костров.
- О чем он? - спросил Рыбка-Фи, не отрывая жадных сканвизоров от действия на площади.
Ми задумчиво перемигнула, попыталась подправить резкость. Жаль, все уборщики от сборки близоруки. Что за очертания проступают в глыбе? Не разглядеть.
- Не знаю. Сущность, наверное, зовёт.
- Сущность зовёт? Мозговую плату, что ли, настраивает?
- Дурак ты! - возмутилась Ми. - Совсем историю не знаешь! Или память барахлит? У богов из машины в старую эру не мозговая плата, а... какая-то биоматерия была. Так вот, биоматерия эта без сущности работать не будет. Так что даже если бог из машины без повреждений, он сам не восстановится. Нужно ....это... дух призвать... или душу. Что-то такое. Дядюшка Те говорил.
Рыбка-Фи задумчиво кромсал клешнёй край выступа.
- Да много там твой дядюшка Те понимает! Только и делает, что со старыми носителями возится... Всё выискивает что-то. Да ещё кусок какой-то линзы перед сканвизором прикрутил, чудак. Вот ему бы мозговую плату настроить!
- Цыц! - пискнула Ми.
Внизу, на краю Алтарной площади молчаливой тенью вырос Хирург.
Как чувствует, когда речь о неисправностях и неполадках, зло подумала Ми.
Поговаривали, что Хирург якобы умеет считывать мыслеимпульсы даже не вскрывая мозговой коробки, на расстоянии. Ми затаилась и постаралась какое-то время больше не думать. На всякий случай.
Из маленького убежища в нагромождении скал ей и Рыбке-Фи было видно, как Шаман притопывает и приплясывает в разрастающейся луже, как мигают и уменьшаются ритуальные костры, как, наконец, медленно и неохотно съёживается глыба, как сквозь неё проступает... Святые запчасти! Такой уродливой и, видимо, чрезвычайно безмозглой машины маленькая Ми не то, что не встречала, вообразить себе не могла. Какой-то страшный зубастый черпак на длинной шарнирной руке, непропорционально огромные колёса, покрытый старой ржавчиной корпус и до неприличия прозрачный кузов, в котором... Что-то сероватое. Или синеватое. Или белое. В тряпках. Замёрзшее, окоченевшее, скрюченное. А корпусом, корпусом-то оно точь-в-точь как Шаман! Только ног пока не видно под огромным рулём.
Ми вдруг вспомнилось, что дядюшка Те что-то такое им говорил, что вроде Шамана когда-то и собирали по образу и подобию...
Мелкие роботы-помощники на площади засуетились ещё больше, Шаман протяжно взвыл, яростно грохнул ногой о каменный пол. В стороны полетели брызги и мелкие льдинки. Вскинул руки к небу, кого-то призывая, исполняя какой-то таинственный ритуал старой эры. Много их было, этих ритуалов. Но ни один пока не помог. Быть может этот...
Сейчас, вот сейчас появится сущность! Оживёт мертвая биоматерия и они узнают всю правду! Узнают тот самый страшный секрет, который погребла старая, человеческая эра. Эра богов из машин.
Ми отчаянно захотелось зажмуриться, яростно щёлкнуть пластинками сканвизоров и не видеть. Не видеть, пока не свершится, пока не призовётся эта неведомая душа, оживляя бога из машины.
Но Ми продолжала смотреть. Глыба стаяла совсем, костры по углам площади взвились на миг столбами, зашипели и погасли. Вся площадь замерла, и только титановые пальцы воздетых к небу рук, титановые пальцы того, кто по образу и подобию, чуть подрагивали.
Прошла минута, две, но ничего не произошло.
Шевельнулась фигура Хирурга на краю площади. Скользнула, перетекла многоногим спрутом к уродливой машине, сделала алмазным скальпелем несколько аккуратных надрезов на стекле кузова.
Ми смотрела, как разбредаются роботы-помощники, как бессильно, обречённо опускает руки Шаман. Как ускользает фигура Хирурга, зажавшая в щупальцах безвольного бога из машины. Тащит куда-то в лабораторию, чтобы вскрыть, посмотреть, как устроен этот биомеханизм. Вывалить на стол липкие красные запчасти из раскуроченного синеватого или сероватого, бледного корпуса и попытаться понять.
Рыбка-Фи спускался молча, стараясь не скрежетать щупальцами по камням. Присоски Ми тихонько чпокали, маленькая робот-уборщик переставляла их почти бездумно. Позади, по ту сторону нагромождения утесов осталась Алтарная площадь с уродливой мёртвой машиной в середине огромной лужи.
- Ничего, - вдруг скрипнул Рыбка-Фи, - этот не последний.
- Да, - согласилась задумчивая Ми, - да, только... Мы можем следующего и не застать, не так часто их находят. Мало что с конца старой эры уцелело.
Внизу мерцали огни рабочей окраины. Где-то в море, за тушей разломанного, но всё еще невероятно огромного айсберга занимался рассвет. Мир машин сонно копошился, еще не зная, что его опять постигло горькое, но такое привычное разочарование. Что добрый бог из машины не ожил и не придёт, не объяснит, почему ему так нужен этот дух... душа, и почему её нет у машин, так преданно и отчаянно ждущих своих богов.
- Послушай, Фи, а если у них не получится совсем? Никогда? Если эти духи... души... улетели? Мы же не знаем, где они, есть ли они. Дядюшка Те говорит, их нельзя увидеть. Вроде бы можно почувствовать. Думаешь, Шаман сумеет?
- Конечно, - скрежетнул Рыбка-Фи. Но как-то неуверенно, фальшиво скрежетнул. - Он же по образу и подобию. Он сможет. И мы обязательно узнаем самый страшный секрет: кто виноват в гибели богов из машины. Ведь кто-то же виноват. Кто-то должен быть виноват.
Ми вздрогнула и замерла: яркой вспышкой полыхнула страшная, невозможная мысль - вдруг, сами виноваты?
Как короткое замыкание в мозговой плате, как острый, неотвратимый скальпель Хирурга.
Вдруг?
Рыбка-Фи остановился тоже. Неловко похлопал клешнёй по корпусу Ми.
- Они к нам вернутся. Рано или поздно. Живые. С этими... духами, душами внутри. Будут сидеть в большом стеклянном кузове и всем командовать.
- Да, - радостно, с надеждой подхватила доверчивая маленькая Ми, - и Хирурга, Хирурга больше не будет! И девитации! И даже мозговой платы! Всем будут править мудрые боги из машины.