Аннотация: Шани и Арнея очень разные, но дружат с детства. Арнея сильная, Шани умная. У каждой - налаженная жизнь и свои обязательства. И каждой скоро выпадет шанс начать что-то новое. Только вот... страшно.
В таверне было шумно, суетно и тепло. Вдохновенно драл глотку заезжий менестрель, припоминаяя все новые и новые скабрезные частушки, хихикали подавальщицы, где-то за дальними столиками, как нарыв, назревала драка. Это было место выхода пьяной, кипучей энергии: оно очень подходило Арни, в которой этой самой энергии было хоть отбавляй.
А Шани тут нравилось, потому что нравилось Арни. И потому что подруга звала ее сюда нечасто, и Шани еще не успели надоесть ни частушки, ни чужие драки.
Люди в трактире всегда были к Шани подчеркнуто дружелюбны. Некоторым вежливость давалась не просто, но Шани всегда ценила их старания. Быть может, она казалась им хрупкой и совершенно случайно попавшей в это злачное место серой мышкой... но скорее они боялись тяжелых кулаков ее подруги.
Сегодня они праздновали поступление ее младшего брата на службу в городскую стражу. Праздновали вдвоем, хотя Гтар и обещал отпроситься со своей пьянки настоящих мужиков со значками и заглянуть к сестре, показаться во всей красе, в форменной кирасе и настоящем мятом шлеме.
- Ставлю двадцатку, не придет он, - сказала Шани, когда Арни в очередной раз обернулась на звук открывшейся двери, - хочешь, местами поменяемся?
- Ну и хрен с ним, - буркнула та, - не придет, намну бока дома, не посмотрю, что это теперь преступление против закона.
Но кошель достала. Пересчитала деньги и клыкасто ухмыльнулась.
- Ставлю тридцатку на мелкого.
- Ты в нем так уверена?
- Просто не могу устоять перед возможностью ограбить гнома.
- Эти орки! - фыркнула Шани.
На самом деле гномкой она не была. Наверное. Ну, у нее не росла борода, а низкими и люди бывают, верно? Ее никогда не привлекали всякие камни, а деньги любят все расы любят. Шани вот любит их считать, но не любит тратить. Совершенно человеческое скопидомство.
Может, и затесался какой-нибудь гном ей в дедушки, да вот только к младенцам в корзинках, которых так часто оставляют у дверей приюта, почему-то очень редко прикладывают родословную.
Иногда записки с именами или последним материнским "прости". Но Шани и того не досталось.
Но она же не жаловалась. Если бы не приют, она бы никогда не получила любимую работу и подругу, которая стала ей почти сестрой.
Арни была дочерью главы приютской охраны. На самом деле ее звали Арнеей, но долго это "принцессичье" имя за ней не задержалось.
Еще в детстве она была самой крупной и сильной орчанкой в округе. Ей нравилось быть, как папа, а это значило - самым крутым пацаном в мире, который любому придурку глаз на жопу натянет.
Она выросла, научилась заплетать длинную рыжую гриву в косички и подводить глаза, но в душе все равно оставалась крутым пацаном, который терпеть не может, когда люди вспоминают, что она девчонка.
В отличие от многих других орчанок, которые, оказавшись в человеческих городах, старались хоть как-то походить на человеческих женщин, она не стыдилась ни своих мускулов, ни зеленой кожи, и потому одевалась по моде степняков. Безрукавки, мешковатые штаны...
И никогда не подпиливала клыки. Даже когда в четырнадцать лет влюбилась случайно в прекрасного зеленокожего аристократа, утонченного настолько, насколько может быть утонченным воспитанный эльфами орк, она и не подумала прислушаться к своей девчачьей природе.
Она подкидывала ему в комнату крыс, преследовала тенью и даже пару раз зажала его у стенки. Как ни странно, ухаживания дали свои плоды, и какое-то время эта парочка даже погуляла (Арни пару помогала своему принцу выбраться из-под домашнего ареста через окно, и они убегали за ручки в город, и вообще все было очень романтично, пока родители Эуриаллия не приняли волевое решение и не уехали навещать бабушку и дедушку в Лес, забрав с собой и сына) и искренне не понимала, почему Шани до сих пор хихикает, когда вспоминает эту историю.
Шани нравилось напоминать Арни, что она девчонка, точно так же, как Арни обожала называть Шани гномкой. В исполнении подруги даже самый страшный кошмар всей твоей жизни не кажется обидным.
Шани всегда была мелкой и коренастой, склонной к полноте. А еще она была близорука, замкнута и не очень любила людей, гномов, орков, эльфов и разумных существ вообще. Поэтому ее дразнили, пока Арни не взяла над ней шефство. Шани всегда восхищалась ее энергией и силой.
А Арни - ее умом.
- Жаль, что ты не мужик, - иногда вздыхала она, - вышла б замуж за казначея Гильдии Наемников, и горя б не знала.
- Я пока только младший помощник делопроизводителя, - робко отвечала Шани.
- Ой, да вы, гномы, по двести лет живете, какие твои годы. Подождала б, что мне, жалко?
- Но я могу дорасти только до делопроизводителя... - робко добавляла Шани.
- Шани, - говорила Арни, кладя подбородок на когтистую лапу, - ты можешь все. У тебя нет старых дел родителей, которые надо продолжать, у тебя нет младших братьев, которых надо поднимать, у тебя столько всего нет, что ты совершенно свободна.
- Только долг перед приютом, а это значит - долг перед Гильдией, - вздыхала Шани, - но мне нравится моя работа.
Так же, как Арни нравилось продолжать дело ее отца и нянчиться с братом-оболтусом.
Но поныть - это на дружеских посиделках дело святое.
Но не в этот раз. В этот раз они праздновали.
Взяли пиво. Вспомнили детские проделки Гтара. Потом еще пиво. Вспомнили еще проделки. И еще пиво. Помянули отца Арни, который скончался года три назад от осложнений старых ран. Потом помянули мать, которая ждала мужа на Тропе Мертвых всего два года и наверняка задала тому хорошую головомойку за то, что он кинул детей. Потом Арни показала, как пиво мешают с водкой - стаканчик в стакан, встряхиваешь, получается настоящий тайфун.
Шани наблюдала за тайфуном с детским любопытством. Красиво.
Потом пришел Гтар, и Шани полезла за кошельком.
- Опять вы на меня спорили, - обиделся тот, - я же обещал, что приду. Вот, пришел.
Его немного пошатывало. Или это мир вокруг пошатывался.
- Шани, ты похудела, - отвесил Гтар неловкий комплимент.
Он всегда так говорил.
Шани ценой немалых усилий хранила стройность. Не ела сладкого. Не ела мучного. Не ела жирного. Для Гтара слово "диета" всегда звучало как "огромная жертва во имя какого-то неведомого бабского бога, которую надо уважать", поэтому он не забывал напоминать Шани, как она крута на своем пути к просветлению.
Очень вежливый орк вырос. Не без направляющих родительских, а потом и сестринских подзатыльников, но все равно.
- Куда пошел? - Вдруг агрессивно спросила Арни.
- В наркоту, - буркнул Гтар, - парни очень звали в организованную преступность, я отказал. В наркоту. Никакой преступности.
- Дай я обниму моего мальчика!
Мальчик, который головой чуть ли не в потолок упирался (вот уж точно в отца пошел), гора мышц и мускулов в трещащей кольчуге, которая была ему очевидно мала, и в шлеме стражника, так и норовящем сползти с макушки, удержал далеко не хрупкую сестру на расстоянии вытянутой руки без видимых усилий.
- Обе - домой, - вздохнул он, - вам явно пора. Тетя Шани...
- Ты теперь совсем взрослый мальчик, - рассмеялась Шани, - можешь звать меня по имени.
Он был младше сестры на восемь лет и изначально не собирался звать Шани какой-то там тетей, но пара весомых пенделей от сестры в свое время существенно обогатили его словарный запас и наполнили к Шани уважением, так что это далось ему нелегко.
Ну или он тоже немного выпил на своей вечеринке.
- Ш... Шани, - наконец выговорил он, - тебя к тебе домой или к нам домой?
- К нам! - заявила Арни, - Там и продолжим!
И они продолжили. Откупорили даже бутылки из неприкосновенных родительских запасов Арни. Гтара выдворили с вечеринки спать, время-то не детское, а сами гудели почти всю ночь, благо на следующий день Шани взяла отгул, а Арни предупредила парней, чтобы денек без нее обошлись.
Шани понимала, что для подруги это как переход в новый этап жизни. Она не освобождалась от долгов и обязательств, оставленных ей родителями, она не бросала их дело, и уж тем более не собиралась выгонять Гтара на все четыре стороны, но теперь она точно знала, что брат сможет справиться и сам.
Так Шани когда-то праздновала свой выпуск из приюта, свое совершеннолетие: в тот момент ей казалось, что она может пойти на все четыре стороны, что она совершенно свободная девушка, что весь мир у ее ног...
На трезвую голову, конечно, она понимала то, что где-то нужно брать деньги, чтобы выплатить приюту долг за содержание, и что скорее всего никуда, кроме Гильдии Наемников, под чьи нужды ей и дали образование, ее, такую юную, прекрасную и вроде бы свободную не возьмут... Но Арни стащила у отца из запасов отличное вино, и из пьяной головы все эти мелкие и несущественные детали как-то выпали.
Как и сегодня.
- За новую жизнь! - предложила Арни.
- А еще раз тайфун сделаешь? Красивый...
- Сделаю, ну?!
- Тогда ладно, - согласилась Шани, с немалым трудом оторвав стакан от стола, - за новую жизнь.
- Я ж тебя как увидел, сразу понял: хочу!
Шани поперхнулась молоком и закашлялась, выдавая свое присутствие.
Тихий гул голосов в гостиной ее и разбудил. Она тихонечко спустилась со второго этажа, придерживая голову, чтобы ты случайно не отвалилась и громким стуком и не побеспокоила гостя. Гтар бубнил низким, убаюкивающим голосом, привычный не шуметь рядом со спящей после попойки сестрой, и сложно было разобрать отдельные слова. Но вот его собеседник все портил, выстреливая сухим шепотом невероятно четкие фразы.
- В доме кто-то есть?! - все тем же шепотом возмутился гость.
- Это мой дом и дом моей сестры, - от раздражения Гтар чуть повысил голос, - это не ваше дело, при всем уважении, рин Маньяр. Сестра приболела, идите, пожалуйста, вы можете ее разбудить.
- Только если перейдешь под мое начало. К тому же, я уже разбудил, разве нет?
- При всем уважении, рин Маньяр, - повторил Гтар, - я не собираюсь работать в преступности. С вашей стороны очень опрометчиво пытаться переманить меня за спиной рина Фари.
- О какие слова знаешь! - присвистнул собеседник, окончательно забыв про шепот, - Настучишь?
- Настучу, - спокойно согласился Гтар.
- Я вам щас обоим по башке настучу, если не заткнетесь! - рявкнула Арни из спальни, и тут же заскулила, - О-о-ой... Забирай своего дружка и играйте в разборочки в парке, пока я тебе шею не свернула, Гтар! А-а-ау...
Арни всегда сначала орала, а потом думала.
Гтар вошел на кухню, кивнул Шани, потянулся за стаканами.
Разбил сырое яйцо, добавил какой-то настойки из шкафа... завоняло фирменной антипохмельной бурдой рина Гтара Чвак.
Шани с благодарностью приняла стакан.
Рин Маньяр вошел вслед за Гтаром и в и так тесной кухне стало нечем дышать. Пройти мимо него у Шани не вышло бы: он загораживал вход.
Когда-то давно райна Чвак никого не пускала на кухню: это было ее маленькое святилище, место успокоения и священнодействий. Теперь ее дочь не могла даже нанять кухарку: они отказывались работать в такой тесноте. Хорошая орочья кухарка просто застревала между столом и шкафом с приправами. Гтар и то вечно протискивался там бочком-бочком.
У Арни были деньги, чтобы кухню расширить, но из уважения к памяти матери или, быть может, банальной лени, она все затягивала этот момент.
- Это явно не сестра, - заявил рин Маньяр, рассматривая Шани со смесью презрения и любопытства.
За любовницу, что ли, принял? Шани скосила глаза на огромного Гтара, которому едва доставала до подмышки, и то в прыжке. Ну и воображение.
Поправила очки, на всякий случай одернула подол ночной сорочки. На Арни это изделие, наверное, смотрелось очень пикантно. Обтягивало выпуклости до последнего кубика на животе, открывало прекрасно оформленные икры и даже идеальной формы колени, давало разгуляться фантазии, благодаря глухому вороту, скрывавшему ключицы, но Шани из-за худобы и малого роста выглядела в ней так, как будто играла чванливого призрака в детской постановке.
Проще говоря - как будто кто-то очень добрый замотал ее в простыню с дырками для головы и рук. Почему-то голубенькую. Шелковую.
Рядом с рином Маньяром в таком виде стоять было... неловко.
В нем не было обычной для стражника помятости. Он был чист, гладко выбрит, рубашку явно подбирал к штанам, а не брал ближайшую из раскиданных по комнате, и, - Шани опустила глаза вниз, - у него даже были целые носки.
И на лицо был ничего. Жаль только, что мужские носки без дырок - верный признак жены в доме.
- А вы не похожи на стражника, - заметила Шани.
- Шани, это рин Наро Маньяр. Рин Маньяр, это рейна Шани Эм.
- О.
- Да, я работаю на Гильдию Наемников. Младший делопроизводитель. Подруга детства Арнеи, - кивнула Шани, - нет, я не могу помочь следствию.
В приюте давали очень характерные фамилии, и шли после этих приютов всегда одной дорогой, так что не было особого смысла отпираться. Да и реакция рина Наро показала, что он все и без пояснений прекрасно понял.
- Я и не спрашивал...
- Я никогда не могу помочь, - пожала плечами Шани, - просто чтобы сразу прояснить.
- Поэтому ты не хочешь в мой отдел? - почти жалобно спросил рин Маньяр, - Гтар, я обещаю, что не буду пользоваться...
Шани зажмурилась и залпом выпила бурду. Вкус, конечно, был отвратительный, зато головная боль отступила.
Когда Гтар сердился, он начинал как-то... надуваться, что ли. Он и в привычном состоянии был немаленький, но об этом можно было и позабыть, и не принимать во внимание, потому что он еще был очень тихий и тактичный.
Он всегда извинялся, когда случайно наступал кому-то на ногу, пригибался, чтобы не снести потолки в бедняцких лачугах, помогал бабушкам и обожал возиться с детишками, краснел как маков цвет, когда с ним заговаривали незнакомые девушки, поэтому не казался... брутальным, что ли, несмотря на свой рост и мускулатуру.
Он и в стражу-то поступил не потому, что это круто и позволяет подкатывать к девушкам - частая мотивация новобранцев, - а потому, что ему нравилось бороться за справедливость.
Наивный и совершенно безобидный юноша.
Пока у него не лопнет терпение.
Его дедушка был берсерком. Самым настоящим орочьим берсерком. Перед боем грыз щит, во время боя отрывал противникам головы голыми руками.
Когда Гтара что-то раздражало, он начинал грызть то, что когда-то было медным солнцем на цепочке. Машинальным жестом потирал шею, нащупывал цепочку, потом саму медяшку и закидывал в рот.
Похоже, Наро тоже об этом знал, потому что попятился.
- Разговор еще не закончен! - Крикнул он из коридора, потом за ним захлопнулась дверь.
Шани предложила Гтару молока.
- Извини, - буркнул Гтар, пряча глаза, - тебе неловко, наверное. Он теперь к тебе прицепится...
- У тебя не будет проблем из-за того, что отказал начальству? - Спросила Шани, стараясь не улыбаться Гтаровым молочным усам.
- Это не мое начальство. Мое начальство меня раньше присмотрело и вообще...
- Извини ты, что из-за меня тебе пришлось идти не в тот отдел, в который тебе, возможно, хотелось бы, - вздохнула Шани, - меня не допускают к тем документам, но кто ж тебе поверит...
- Парням из этого отдела я пару раз морды бил, меня все равно там не любят, - отмахнулся Гтар, - этот придурок новенький, из столицы прислали, чей-то сыночка, небось. Не в курсе.
- Но из-за меня же...
- Ну к Хару это жучье царство. Мне правда больше нравится заниматься наркотиками, - он потрепал ее по затылку, - начальник там хороший мужик, отца знал... Не грусти, тетя Шани. Но если тебе правда очень стыдно...
- Да?..
- Отнесешь сестре лекарство? А то я ее разбудил...
- Хитрец.
- Просто проявляю разумную осторожность, - рассмеялся Гтар. - И, это... короче...
- Что?
- Ну... нет, знаешь, она и сама узнает.
- Узнает что?
Гтар отвел глаза. Переступил с ноги на ногу.
Посмотрел в окно.
- Это...
- Ты жениться, что ли, собрался?
Гтар закашлялся.
- Нет-нет-нет, и в мыслях не было, если бы собирался, обязательно сначала девушку сюда привел, тетя Шани, ну ты чего?! - обиженно надулся он, - В чем меня подозреваешь?
Оскорбленная невинность прямо.
- Начальник намекнул, что инспекция будет по охранкам, - наконец раскололся Гтар.
- Тоже мне, новость, она каждые полгода бывает, - буркнула Арни и вошла на кухню.
Шани протянула ей стакан.
- Давай, колись, а то на работу опоздаешь, - Арни одним махом, даже не поморщившись, выпила бурду и, подбоченившись, перегородила выход.
- И там это... какой-то твой старый знакомый будет.
Гтар отвел глаза и сглотнул. Отступил к окну, подергал шпингалет.
Поправил идеально отглаженный ворот форменной рубашки. К счастью, форменные кольчуги "кабинетными" стражниками вроде Гтара одевались только по особым случаям, а обычный форменный костюм вполне можно было и сшить на заказ, так что сейчас ничего на бедняге не трещало по швам, и вообще выглядел он очень опрятно - как и должен выглядеть новобранец в первый день службы.
- Ну?!
- Его типа... ну... - под взглядом сестры Гтар как-то весь съежился, - Эруирарий или типа того...
И вдруг он заржал.
- Боги, моя сеструха встречалась с парнем по имени Эруирарий! - он похлопал себя по животу, - А-а-а, боги, не могу, ы-ы-ы...
- Эуриаллий, - холодно поправила Арни и двинулась к брату с явным намереньем открутить ему голову, как и обещала.
- А он играл тебе на арфе? - спросил брат-ехидна, отступая вокруг кухонного стола, - А носил тебе... кур... круассаны?!
- Он написал ее портрет, - поделилась Шани театральным шепотом.
- Эй!
- Тут совершенно нечего стыдиться, - развела руками Шани, - и как твоя подруга я всецело поддерживала этого воспитанного молодого человека из замечательной эльфийской семьи. И портрет был хорош, правда. Он совершенно не заслуживает участи быть спрятанным в левом ящике твоего письменного стола...
Брат взглянул на сестру, сестра посмотрела на брата...
- Не делай этого... ты пожалеешь, не делай! - взвизгнула Арни.
Но Гтар был куда ближе к выходу из кухни. Рывок, сделавший бы честь любому бегуну - и его уж и след простыл. Арни же одним махом перемахнула через стол и устремилась за ним.
Через пару минут сверху уже доносились звуки братско-сестринской потасовки.
Шани улыбнулась: похоже, в свой первый день Гтару вряд ли удастся прийти на работу образцовым новобранцем.
У Арни из головы никак не шел ее собственный портрет.
На нем она была совсем еще мелкой, тонкой, не такой массивной, как сейчас. Верхние клычки художник нанес парой почти незаметных белых точек, нижний правый клык нарисовал целым - или ей его сломали чуть позже? Немало польстил размеру глаз и тонкости черт.
"Он, похоже, вляпался по ноздри", - насмешливо сказал Гтар утром, - "ты тут такая...", - он обрисовал в воздухе нечто эфемерное, - "га-хаан".
Ни Гтар, ни Арни не имели ничего против так называемых "га-хаан" - орков, чьи семьи так давно жили в людских поселениях, что переняли их культуру и обычаи. В их жилах частенько текла немалая толика и людской крови, они никогда не видели Степи и не помнили ее. Га-хаан - это орк, утративший свою орочью сущность. "Лже-орк", если дословно перевести на человеческий язык.
Иногда га-хаан становились и вчерашние степняки, которые так рьяно стремились доказать свою принадлежность к людским городам, что что усердствовали в людских обычаях даже больше, чем сами люди.
Некоторые орки считали га-хаан предателями, но отец когда-то показал Арни, насколько тонка граница между орком и га-хаан - если, конечно, не живешь в Степи так, как заповедовали предки, а каждый день просыпаешься в одной и той же кровати в одном и том же каменном доме.
Так тонка, что каждый очерчивает ее для себя сам.
А раз для каждого она своя, то ее вроде бы и нет совсем, и нет смысла относиться с презрением к тем, кто всего-то сошел с пути твоего народа чуть дальше, чем ты сам.
Когда брат назвал Арни га-хаан, он имел в виду, что на портрете она похожа на человеческую женщину. Ошибка. Но откуда ему было знать? Никто бы не додумался, что влюбленный портретист искренне видел в своей возлюбленной черты эльфийки.
Как долго бы Гтар смеялся, если бы узнал, что сестра хранит в одном из огромных шкафов с оружием арфу?
Это она играла на арфе. Потому что ему нравилось ее этому учить. Он говорил, что у Арни настоящий талант - врал, конечно, но так сладко!
И "кур-круассаны" тоже таскала она. До сих пор тетушка Фамия, когда видит Арни рядом со своим прилавком со сдобой, так и норовит заслонить от ее ловких ручек самую дорогую выпечку. А когда Арни платит, всегда проверят монеты на зуб - не доверяет.
- Ох, Ясен Свет, горя не было, так беда приперлась! - насмешливо запричитали у нее под ухом, - в кабинете разберемся или сразу пойдем выйдем?
Вот какие-то у Тарима волшебные диванчики в приемной: стоит усесться и сразу в сон клонит, и мысли разные в голову лезут, и все - не по делу...
А как он специально для нее один заказал, так и совсем стало невмоготу к нему ходить ругаться. Приходишь, яростью пышешь, кулаки чешутся, а миленькая степнячка в приемной журчит, лисица: "подождите, пожалуйста, рейна Арнея, рин Тарим буквально на минуточку отлучился и сейчас будет". И не стоять же в приемной статуей, как дуре? Садишься в теплое, мягкое, пушистое кресло, и ярость куда-то улетучивается, кулаки разжимаются, ладони под щеку подкладываешь и дремлешь...
Арни не без сожаления встала во весь свой немалый рост, так не хотелось покидать теплые и мягкие объятья любимого креслица. Склонив голову, посмотрела на конкурента.
Тарим был на голову ниже и не так внушителен на вид, но в спаррингах был достойным противником. К тому же с ним можно было условиться не дергать друг друга за косы, и он еще ни разу не нарушил данного Арни слова - а это дорогого стоило.
Степняки всегда брали орков числом и верткостью. Ну и хитростью еще.
Орки конкурировали со степняками с зари времен. Однажды эти мелкие пронырливые людишки просто... завелись в их Степи и все.
(Впрочем, степняки говорили про орков то же самое, только обзывали их огромными и неуклюжими мордоклыками).
Дело давнее, дело темное. Арни до Степи было мало дела: ее раздражало то, что Тарим вечно уводил у нее заказы. Поэтому вместо заготовленного приветствия, не менее едкого и дружелюбного, она брякнула то, что ее больше всего волновало:
- Мы же договаривались, Тарим, что около рынка склады мои.
- Твои, твои, - закивал Тарим, - но что я мог поделать? Они прямо-таки настаивали на моих услугах, ребятки из Гильдии мне в ножки кланялись, чтобы я их взял. А я говорил: "Не могу я взять, у меня с Арни договор", а они мне: "да эти мордоклыки чо могут, да ничо не могут, им отравленную колбасу кинь, и поведутся, вас клиент хочет, вас". Я возмутился, очень возмутился таким словам, ты же моя любимая подруга, Арни, мы же вместе росли, и я всегда тебя обожал, и всегда лучшим куском делился...
- ...песочного кулича, да, - фыркнула Арни, - так жаждал поделиться, что аж в рот запихивал.
Но оседлавшего любимого конька красноречия степняка этот выпад нисколечко не смутил.
- Я ж тебе простил тот склад с рыбой? Потому что я тебя обожаю, и понимаю, что когда клиент хочет мордоклыков в охрану, то это больной клиент, с ним по-особому надо, разве жалко его любимой подруженьке уступить? А тут ну вот прямо нас хотели, нас.
- Ну ты и корсак, Тарим... Пожалуй, я решила: не надо кабинета, выйдем лучше на свежий воздух.
Изначально она пришла поделиться с заклятым конкурентом вестью об инспекции: она Тариму как раз задолжала парочку предупреждений. Но он так нагло отпирался, так блестел своими раскосыми-глазами-маслинами, так юлил, жучье отродье, что Арни расхотела подкладывать под его тощий зад соломку, а расслабившиеся было кулаки снова так и зачесались.
- У меня там пара парней стоит и курит, - предупредил Тарим, - будет им развлечение?
- Так я тоже не одна пришла.
- Но я уже отправил договор в Гильдию, - вздохнул Тарим, когда они уже вышли из его конторы на яркий солнечный свет, - как же быть? Никак не вернуть.
- Я как услышала про твое коварство, так с горя пошла и сговорилась с бабкой Меркасой, - невзначай оборонила Арни, - один речной склад ты мне, считай, и так должен, один уже мой...
- То есть мы за третий бьемся, выходит?
- Э-э-э... не совсем, - Арни развела руками, - мы уже отправили договор в Гильдию на... визирование? О, твои парни недолго скучали.
Тарим оглянулся.
- Твои, видать, тоже влипли. Э-э-э... там же только парни были? Не разглядел по пути.
Арни поцокала языком.
- Грубовато. Совсем не в твоем стиле, Тарим.
Обиделся все-таки на Меркасу. Ну, сам виноват.
Теперь они вместе смотрели на пустынное крыльцо и не менее пустынный двор. Ни подчиненных Арни, которых она оставила на входе, чтобы не мешали вести дипломатические переговоры, ни подчиненных Тарима, которые, по его словам, должны были выйти покурить, не было.
Обычно встречи степняков и орков на одном пятачке земли неизбежно заканчивались дракой. Вряд ли они обнялись и ушли в ближайший трактир. Уж точно не орки Арни, которым было приказано ждать.
До того, как Арни успела всерьез забеспокоиться, из-за дома выскочил молоденький парнишка и подбежал к Тариму.
Глаза как две монеты, даром, что степняк, косы растрепались, взъерошенный, как воробей.
- Рин Тарим! А их стражник увел! Сказал, что драться в публичном месте нельзя, что он какая-то большая шишка, и увел.
- Увел, да? - поцокал языком Тарим, - вот прям всех увел? Как барашков?
У кого-то намечалась страшная головомойка. Арни бы с удовольствием посмеялась, если бы волей случая не оказалась в одной с ним лодке.
- Я знала, что во главе Преступности встал новичок, - сказала она, - но чтоб настолько наглый?
Почему-то их с Таримом конторы вечно принимали за банды. Может, потому, что все дела они вели через Гильдию и никак иначе.
И каждый новый начальник отдела стражи, отвечающий за организованную преступность в славном городе Киирунаке, рано или поздно либо наносил визит сам, либо посылал подручных. В отличие от настоящих главарей банд ни Тарим, ни Арни никак не скрывались, и поганым бюрократам из стражи, по-видимому, казалось, что за их счет можно здорово поднять раскрываемость.
Этот оказался из тех, кто не откладывает дела насущные в долгий ящик.
На двор выскочил Выргак, орчонок на посылках. Кивнул мелкому степняку, как давнему знакомому и ухватился за хозяйкино предплечье: была у него такая дурацкая привычка.
- А к нам! Заходил!
- Да, думаю, я в курсе.
- Рин Маньяр из Преступности... да-а?
Арни с Таримом переглянулись.
Вот почему никто из них не спешил топить конкурента окончательно. Поэтому они обменивались информацией, более-менее мирно делили сферы влияния и в самых важных случаях работали вместе.
По одиночке какой-нибудь рин Маньяр бы их давно прикрыл. Что скрывать: случалось и склады с наркотой охранять (вообще-то такие дела они брать отказывались, но попробуй, проверь, что там у купца в мешке - сахар или что похуже, можно и на неустойку влететь за попорченный товар и ущерб репутации) и прочие грязноватые дела улаживать.
Когда знаешь, что за спиной никакая крыса не дышит, а наоборот - хитрый лис эту самую спину прикрывает, оно спокойнее.
- Пойдем разберемся?
- Куда деваться? - вздохнул Тарим, - Я слыхал, твой мелкий в наркоту подался? Маньяре этой отказал, да? Ох, не будь ты моей обожаемой подругой детства, не пей мой папаша, дай Хару ему долгих лет, с твоим папашей кумыс каждую седьмицу, не играй мы одним песочком, сказал бы я, как неразумно с тобой водиться...
- Я-то тут причем? Это твои чего-нибудь наворотили.
Вот так, переругиваясь и заодно обмениваясь тем, что, расслабившись, друг от друга утаили, и пошли они к участку.
В общем-то, началом рабочей седмицы Арни была довольна: запланированное выполнила - про инспекцию Тариму все-таки рассказала, да еще и оказалась втянута во внезапное развлечение. А что опасное - так это еще больше кровь горячит!
- И чего же вы хотели? - устало поинтересовался рин Маньяр.
Они прождали этого разговора около четырех часов, два из которых Арни чуяла из кабинета отчетливый запах кофе с легким оттенком пончиков.
А вот Арни толком позавтракать не успела.
Она не была зла - она была в ярости.
К счастью, она не унаследовала кровь берсерков, как Гтар, а значит, все еще вполне могло обойтись без битых морд и погрызенной обивки. К тому же Тарим, хитрый корсак, притащил с собой картишки.
- Забрать своих ребят. - Откликнулся Тарим.
- Могли и не ждать столько времени, просто подойти к Веласкесу. Сами рассортируете, где чьи? - он подвинул к себе стопку бумаг, поправил смешные круглые очки, - Не думаю, что это будет сложно. Да... вы же не забыли деньги?
- Деньги? - зачем-то переспросила Арни.
- Штраф. За драку в общественном месте.
- С каких это пор внутренний двор "Кайсы" - общественное место?! - Возмутилась Арни.
- Не говоря уж о том, что это была вовсе не драка, - добавил Тарим, оттесняя кипящую Арни к двери.
- С тех пор, как там появился представитель общества, - рин Маньяр постучал ногтем по своему значку, затем обернулся к Тариму с выражением живейшего любопытства на лице, - и чем же это было?
- Народной забавой, - бодро отрапортовал Тарим, - мы уже несколько тысяч лет, - он указал на Арни, - так развлекаемся.
- В таком случае, считайте чем-то вроде налога на амортизацию бубнов, - отмахнулся рин Марьяр.
Арни бы еще поспорила, но Тарим поспешно увлек ее к выходу. Но не успели они переступить через порог, как рин Маньяр вдруг поднял голову от бумаг.
- Кстати... чьи склады на Рыбной, Тухлячке и Вонючке?
- О, - вздохнул Тарим, и в этом вздохе была вся скорбь его немалого народа, - ц-ц-ц. Мои. Арни, ты не могла бы оказать мне услугу?..
И дверь кабинета захлопнулась прямо у нее под носом.
Рядом с Таримом Арни частенько чувствовала себя дурой. Хобби у него было такое: выводить ее из себя, недоговаривать, водить за нос и всячески развлекаться за ее счет.
Но такой дурой она себя не ощущала лет с того самого печального случая, как Тарим наплел ей, что со дна колодца и днем видно звездное небо.
Оказалось, и правда видно. А еще там мокро и холодно, и если некий доброжелатель вдруг вытянет веревку, то никто тебя не вытащит, кроме все того же поганца-Тарима, которого еще и пришлось упрашивать до хрипоты.
Не то чтобы ей очень хотелось продолжить непринужденную беседу с рином Маньяром; она вообще не слишком-то хорошо умела обращаться со стражей, и даже то, что ее младший брат решил туда пойти, было для нее скорее предвестником очередных проблем, чем радостью и надеждой на то, что Гтар сможет прикрыть ее задницу.
Но давно ее так вот не выставляли.
Арни пришлось сначала выспрашивать, кто такой этот самый Веласкес (мелкий гадкий гоблин-ключник), потом отчитывать юнцов за себя, да еще и за Тарима. Вот не хотела же брать мелких к Тариму, но дергать из-за такой ерунды их отцов и дедушек - бывших сослуживцев ее отца, - было просто стыдно.
Может, ходить одной? Но ведь Тарим прав: для парней это всегда было своего рода развлечением, никто никогда не дрался всерьез. Точно так же, как для них двоих была развлечением встреча из-за уведенного клиента.
Жаль, если придется от него отказаться. Больше-то заняться и нечем особо, в славном городе Киирунаке редко что случается. Сюда выходят на пенсию вояки и старые бандиты, и никто лишний раз не решается мутить воду в такой удобной заводи.
Любого горящего энтузиазмом грабителя с гораздо большей вероятностью убьют свои же, чем поймает кто-то из подчиненных Арни: в этом она была уверена.
Не город, а заповедник скуки. Хотелось бы, чтобы случилось хоть что-то по-настоящему крутое, леденящее кровь, захватывающее!
Когда дела были переделаны, она ненадолго присела на какой-то диванчик в коридоре.
Обычно она не особо любила копаться в себе, но в этот раз обидка сама выскочила на поверхность и засучила кривыми лапками: вот почему Тарим всегда забирает себе самое интересное? У него допросы и противостояние с новым начальником, а на Арни вся рутина легла.
- О, сестра? А что ты?.. Ждешь кого-то? - Гтар замер у двери с огромной стопкой бумаги в руках.
- А, нет. Просто задумалась. Была здесь по делам и...
- Подождешь минут десять? Вместе домой пойдем.
- Домой?
Гтар кивнул в сторону окна.
- Поздно уже.
За окном уже сгущались летние сумерки. Похоже, незаметно для самой себя Арни умудрилась задремать.
- Или ты хотела... встретить... - Гтар замялся, подбирая слово, которое не услышат чуткие уши здешних стен, - ну, этого?.. Бывшего?
- А он сегодня?..
- Откуда мне знать?
- Тогда чего спрашиваешь?
- Ну, может, ты его сердцем чуешь, - хмыкнул Гтар и скрылся за дверью прежде, чем Арни успела его удушить.