- Пап, а вон та желтая звездочка смотрит прямо на меня.
- Что ты, сынок, это фантастика. У звезд глаз не бывает.
* * *
- Объявите имена, иначе вас не различить. Меня вы оба знаете: я Председатель.
- Иу.
- Вжик.
- Кто требует удовлетворения? Ты, Иу?
- Да.
- Какова причина?
- Вжик нанес мне непристойное оскорбление.
- Вот как. Полагаешь, бывают пристойные?
- Я хотел сказать, в непристойной форме.
- Так-так, - воскликнул Председатель. - Теперь давай поподробнее!
- Он сказал, что видел меня.
- Так не бывает. Нас, Которые Везде и Которые Поэтому Нигде, никто не может видеть.
- Тем не менее, он так и заявил.
- Вжик, что именно ты сказал?
- Что видел его в бране.
- Великий вакуум! - вскричал Председатель. - Как ты мог? Всем известно, что в бране избавляются от вредных гармоник! Ты подсматривал?
- Председатель, - укоризненно сказал Вжик, - подсматривать нет никакого смысла, раз уж нас нельзя видеть.
- Понял, - сказал Председатель. - Ты хотел сказать, что при случае был бы не прочь подсмотреть. Кстати, ваши спины ориентированы одинаково. М-м-да. В самом деле, на месте Иу я тоже не стал бы терпеть такое. Все же я на службе, а потому обязан предложить тебе извиниться, и я закрою дело.
- Еще чего, - заносчиво сказал Вжик. - Пусть встанет в очередь.
- Что ж, - сурово заявил Председатель. - Надо думать, вы знали, что делали, обращаясь ко мне. Закон гласит: если ответчик отказывается извиняться, то дело решается воплощением. Вы оба будете снабжены местом и временем. Временно, так сказать. Потерпевший имеет право на три попытки наблюдать ответчика. При этом он не должен пользоваться подручными средствами. Ответчик не имеет права уклоняться от наблюдения. Удастся потерпевшему наблюдать ответчика или нет - закон не волнует. При любом исходе дело считается улаженным и вы оба возвращаетесь в вакуум. Тут есть закавыка: кто нарушит правила, тот будет воплощен навечно. Все понятно?
- Чего тут понимать, - сказал Иу. - С удовольствием посмотрю на него.
- Ну-ну, - отвечал Вжик.
- Тогда не будем тянуть и начнем сразу же. У меня еще куча других дел.
- Куда катится этот мир, - уныло бормотал Гелиос. - И богов - девать некуда, и нравы у них скверные... Хотя раньше, пожалуй, было хуже. Давным-давно, когда на свете еще не было богов, да что там богов, самого света не было.. Короче, был только хаос, населенный этими... кувырками. Так вот, от них все и пошло.
- А кто ими управлял?
- Никто, я же говорю - богов еще не было. Хотя, пожалуй, привираю. Ими управляли, хе-хе, законы. Сейчас оно, конечно, попроще, но беспорядка хоть отбавляй. Вон во внешней сфере развелась уйма богов, и больше половины из них я не знаю.
- Давай я с ними разберусь.
- Разберется он, - проворчал Гелиос, про себя гордясь сыном. - Вот докажешь завтра свое умение управлять, тогда и будешь разбираться. Мне уже невмоготу повторять, но запомни - никто из внешней сферы не должен видеть тебя во время завтрашней выездки, иначе все пропало. Сам-то я давно уже не езжу, - неожиданно признался он. - Когда-то Гефест выковал мне одну штуку. Ставлю ее в колесницу вместо себя, и до сих пор все сходило благополучно, хвала Гефесту.
- Так чего же мне ездить-то, - удивился Фаэтон. - Отправим твою железку и дело с концом.
- А управлять тоже железка будет? Пока не сделаешь положенных три круга, я не рискну доверить тебе бразды правления, пусть я и староват. Значит так: во-первых, тебя никто не должен видеть. Как только тебя узрят, весь мир провалится в тартарары.
- А как мы узнаем, что меня узрели?
- Уж как-нибудь догадаемся. Во-вторых, ни на шаг не отклоняйся от внешней тверди. Опять же, все развалится. И в третьих, единственное опасное место - у врат во внешнюю сферу. На остальной части круга на тебя просто некому смотреть. Все.
Наутро Фаэтон украдкой положил в колесницу большую амфору нектара. Когда пробил час, он торжественно взгромоздился на место и тронулся в путь. Гелиос ободряюще помахал ему старческой рукой.
Выехав на небесную твердь, Фаэтон пустил лошадей вскачь. Поначалу твердь была укатанной, и колесница неслась так, что эфир свистел в ушах. По мере приближения к внешним вратам дорога становилась все хуже. Перестало свистеть в ушах; лошади торопливо перебирали ногами, но колесница ехала все медленнее и медленнее. Проезжая мимо настежь открытых врат, Фаэтон приложил ладонь ко лбу и успел увидеть в глубине такое, что невольно передернул плечами. Наконец, дорога улучшилась и лошади вновь понеслись, как прежде.
- Что-то вроде скрипа несмазанной оси и чавканья копыт в грязи, - ответил Нептун.
- Это-то и я слышал. Я про другое спрашиваю: не громыхало ли что-нибудь?
- Клянусь, больше ничего. На слух не жалуюсь.
- Так, - сказал Плутон, - тогда у нас есть шанс. Ходят слухи, Гелиос последнее время приспособился отправлять на выезд какую-то железную штуковину вместо себя. Запросто мог, подлец, и вместо Фаэтона подсадить. Раз не громыхало, значит, железки нет, то бишь, Фаэтон едет сам. Будем готовиться. Ему осталось, насколько я знаю, еще два круга. Собери всех свободных демонов. Всем пристально всматриваться в проем ворот.
"Осталось еще пару раз проскочить", - размышлял Фаэтон, во второй раз приближаясь к вратам. Тут он вспомнил о заначке и изрядно приложился к ней. Это придало храбрости. "Авось, все обойдется", - утешал себя Фаэтон. На этот раз он решил не смотреть в ту сторону. Лошади, уже давно знавшие дорогу вплоть до последнего камушка, привычно замедлили ход. Фаэтон, не зная, чем занять взор, стал изучать дорогу и нашел сухой на вид участок тверди немного в стороне от основного пути. "В следующий раз проеду там", - подумал он. "Если меня никто не увидит, то и не узнают, что я взял чуть-чуть в сторону. А если увидят, то хуже все равно не будет". Он, разумеется, почуял подвох в своих рассуждениях, но тут стало не до того: из врат донесся рев, полный неутоленной ярости, а ноги лошадей окутало вонючее желтое облако.
- Проклятье, - кипел Плутон, - у нас был шанс, и вы его опять прошляпили!
- Не вы, а мы, - осмелился возразить ему Нептун. - Раз такой умный, сообрази что-нибудь получше.
- Ну не твоя же тупая башка с отличным слухом, - отвечал Плутон. Тут на глаза ему попался огромный бог, до того недвижно сидевший в углу.
- Как зовут, почему отлыниваешь? - рявкнул Плутон.
- Юпитер. - ответил гигант. - Не видишь - зарос я, к брадобрею мне надо.
Плутон поразился столь странной логике и предупредил: - Никуда пока не ходи. Скоро понадобишься. Ты должен будешь узреть Фаэтона.
Он почему-то полагал, что такой большой бог должен быть особенно зорким.
- Так это его вы ищете? Это меняет дело. Будь уверен, я испепелю его взглядом, - пообещал Юпитер. - Его папаша, который сидит не на своем месте, нанес мне однажды несмываемое оскорбление.
Когда злосчастные врата показались в третий раз, Фаэтон уже был порядком навеселе. Душа пела и требовала еще нектара, но опустевшая амфора давно была выброшена за ненадобностью. У самых врат он повернул лошадей на окольный сухой путь, который присмотрел на предыдущем кругу. Напрочь улетучились из головы отцовский наказ и собственные мимолетные сомнения. Колесница проезжала мимо середины проема врат, когда правое колесо попало в колею. Фаэтон выругался и соскочив с колесницы, принялся помогать лошадям.
- Плутон, я отчетливо слышал шум колесницы, и он внезапно прекратился!
- Значит, она остановилась прямо перед воротами, болван! Ступайте за Юпитером! Приведите Юпитера! - проревел Плутон. К нему тотчас подвели огромного бога, заросшего с ног до головы. - Смотри! - приказал Плутон. - Видишь его?
- Подымите мне веки, не вижу! - прогромыхал Юпитер и все кинулись подымать ему веки. На мгновение выглянула наружу сущность Иу.
В это время ось колесницы, благополучно выбравшейся из колеи, как раз миновала стойку ворот. Момент, понятное дело, был упущен.
- Ненавижу тебя, Фаэтон! - орал Юпитер, так и не успевший пронзить взглядом наследника своего врага.
- Ненавижу тебя, Вжик! - орал Иу. Его ожидания тоже не оправдались.
- Воплощаю обоих навеки! - выкрикнул Председатель и поспешно произнес формулу оператора воплощения. Все же он слегка запоздал, и оператор возымел лишь частичное действие: одна из сторон, а именно Вжик, успела улизнуть в вакуум и бесследно раствориться в нем.
Ослепительно вспыхнул Гелиос. Рассыпалась колесница; ее обломки устремились в бесконечный путь вокруг бывшего владыки.
В страхе перед наказанием скрылся на дальних задворках Плутон. Мгновенно вздулся до невероятных размеров Юпитер. Сонмище мелких божков и демонов с визгом разбежалось по орбитам вокруг него. Сатурн безуспешно пытался противостоять раздуванию, надев обруч. С треском рвалась ткань бытия.
Гигантская гравитационная волна прошлась по вселенной, и наконец, все стихло.
С тех пор Юпитер неустанно вглядывается в пустоту красным от напряжения глазом. Чудится ему, что вот-вот покажется его обидчик и удастся утолить жгучую жажду мщения. Иногда он замечает вдали слабую голубоватую звездочку, и тогда появляется искушение направить свой гнев на нее.