Аннотация: Провинциальный изобретатель придумывает систему, которая должна помочь увеличить прибыли. Но нечаянно переворачивает мир.
За долю ангелов
Самым сложным было подготовить документы для подачи заявки. Все эти правильности оформления расчетов, формул, тщательные проверки уже выданных патентных свидетельств были муторны, длительны и скучны. Но Шаманскому было категорически необходимо международное свидетельство на изобретение, поэтому пришлось раскошелиться на патентного поверенного и параллельно смириться с невероятно долгим сроком получения документов.
Впрочем, вскоре после подачи заявки Игорь Шаманский все же решил начать продажи. Сайт, собранный самостоятельно на конструкторе, красотой не блистал, но был по-инженерному добротным, а главное - понятным даже неспециалистам. Описание преимуществ уникальной системы, намысленной Игорем за последние годы, наглядно демонстрировало солидные экономические выгоды и должно было вскоре привлечь солидных покупателей.
С того дня Шаманский разрывался на две части: постоянная проверка и доусовершенствование линии для выпуска оборудования и гипнотическое зависание в периоды усталости перед экраном компьютера - словно тот мог проникнуться волнением авторского ожидания и пригнать страждущих. Первые три месяца испарились в столбиках квартального календаря с нулевым результатом, и Шаманский немного сник. Но затем на электронную почту друг за другом свалились два письма от некрупных, но имеющих авторитет производств виски и бренди, и ветвистая цепочка переговоров закрутилась вокруг изобретателя со звенящей скоростью.
Сказать, что Игорь был вне себя от счастья, - не сказать ничего. Шаманского подкидывало от радости так, что походка его стала скачущей и слегка вихляющей, а выражение лица - вечно ошарашенным. Он суматошно бегал по маленькому, в два комнатных цеха, производству, поправлял материалы, с танки, собранные, кстати, наполовину им самим, вертелся, ругался, спорил с рабочими и похудел так, что глаза засинели в пол-лица. Начальник производства давно махнул рукой на сбрендившего начальника и лишь послушно, как автомобильная собачка, покачивал головой в ответ на все тирады, яростно вылетающие из Шаманского.
И здесь случилась неожиданность: пятничным вечером Шаманскому позвонили из "Курвуазье". Представлял сей крупнейший коньячный дом переводчик - судя по акценту, урожденный француз, деликатно поинтересовавшийся, насколько крупную партию оборудования может поставить месье Шаманский в ближайшее время. Переводчик так изысканно раскатывал "р", так солидно растягивал слова и вообще всем своим голосом воплощал состоятельность и благополучие Франции, что у Игоря затряслись и руки, и ноги.
Но Шаманский был совершенно один, и некому было сказать ему ободряюще: "не дрейфь, дружище", так как рабочий день уже закончился, а дома изобретателя никто не ждал - талантливый, увлеченный, но, как часто бывает, достаточно странноватый и немного неопрятный, он не привлекал внимание женщин. К тому же, большая часть жизни Игоря прошла под знаком злодейки-копейки, ибо хотя он и был хорошим инженером, но подмазывать начальству "за ради зарплаты" не умел совершенно. А почти все полученные деньги с упоением тратил на всевозможные "железки" и "проводки".
Шаманский, договорив с галантно-картавящим французом, ринулся в кабинет и засел до самого утра, разбирая бумаги для подготовки презентаций и договоров. Ночные тучи заглядывали к нему в окно, разевали немые рты, пытаясь что-то сказать, шевелили бесформенными лапами, но изобретатель с головой нырнул в кипу расчетов и был совершенно слеп ко всему, что не относилось к делу.
...
- М17 322, вы опять входите в канцелярию в неустановленные часы? - дежурный по Отделу Власти раздраженно покосился на тощего ангела. - Распорядок висит на входном облаке, могли бы и глянуть хоть раз.
Тощий ангел виновато вздохнул и грустно опустил руки с документами.
- Почему я должен возиться с вами во время обеда? - дежурный продолжал недовольствовать и ткнул солнечным циферблатом в пришедшего. - И вы, с такой-то дисциплиной, еще и подали прошение о повышении вас до младшего архангела...
Дежурный разочарованно махнул матово-отсвечивающей рукой и направился вглубь кабинета.
- Так тут вот открытие такое... Мне кажется, обернуться проблемой на уровне искупления грехов может, - семенил тощий за широко шагающим дежурным. - Изобретение уж больно, я думаю, непростое, с перспективой...
- Вы это бросьте! - дежурный резко обернулся, и воздушные свитки разлетелись из рук тощего ангела во все стороны. - Они каждый день сотнями и тысячами изобретают, а ничего, со времен ядерной, особо нового не придумали. Ну чем, чем таким необычным вы хотите меня удивить?
- Уловитель спирта... Такой, знаете ли, эффективный... - тощему пришлось подлететь почти до самого потолка за несколькими листочками, возомнившими себя мини-облаками.
- Уловитель спирта! - захохотал дежурный. - Это какой же раз алкоголические фантазии только на моей памяти?.. Тыщ за пять попыток, наверное, уже перевалило... Идите и не дурите голову, у меня - трапеза обеденная!
И дежурный, наставительно подняв указательный палец, растворился в воздухе.
Тощий, тяжко вздыхая, собрал непослушные свитки и молча вылетел в дверной проем. Конфликт с дежурным обещал в ближайшем будущем отклонение прошения, снижение окладной ставки и - что самое противное - сокращение увольнительных, которых и без того уже несколько сот лет было настолько мало, что не хватало времени отдохнуть ни на Олимпе, ни на Джомолунгме. Теперь же мечты о блаженстве с ароматной чашей амброзии в руках могут быть и вовсе позабыты...
...
"Курвуазье" не пошутил. Коньячный дом нагрянул картавящей делегацией в поселок, где жил Шаманский. Простоватое русское название никак не давалось утонченным французам. "Кондр-р-ратово-о-о-о?" - забавно растягивали они последней слог и все удивлялись дешевизне гениальной системы, придуманной Шаманским. Тот печально почесывал вихреватый затылок, расстраиваясь, что не догадался вскрутить цены, но дело было сделано: первая партия из двадцати систем, завернувшись пленку и коробочный картон, улетела в загадочную Гранд Шампань. Игорь ошалело улыбался вслед сверкающему в утреннем небе самолету и крутил в кармане легкий пластик карты, не способной понять всю приятную тяжесть суммы, зачисленной на ее счет богатой иностранной фирмой.
Не прошло и полгода, как наш самоделкин погряз в успехе и денежном потоке. Заказы сыпались сплошным конвейером. А вот производственный конвейер никак не успел за запросами, пришлось срочно достраивать, перестраивать, закупать комплектующие, увеличивать мощности и вообще - фактически жить на работе. Но Шаманский был счастлив - увлеченный конструированием с самого детства, он наконец-то был востребован и имел достаточно денег, чтобы экспериментировать и творить в удовольствие, не задумываясь о расходах и ограничениях.
Производители элитных бренди, виски, рома, коньяка, текилы и вина обезумели от новости, слитой в вездесущие СМИ: за счет невероятного изобретения ученого из русской глубинки, крупнейший французский производитель коньяка сумел свести потери продукции при производстве почти до нуля. "Ангелы остались без доли!" - разрывались красными и черными заголовками первые страницы печатных и электронных изданий. "Русский отменил небесный налог", - вторили им радио- и телепередачи. Шаманского уже несколько раз приглашали на телевидение, пару раз пытались выкупить у него патент, по-прежнему находящийся на стадии оформления. Производители дорогого спиртного, по традиции выдерживающие напитки в дубовых бочках годами, были в буквальном смысле счастливы так называемыми "прибылями будущих периодов" и, не торгуясь, приобретали у Шаманского спиртоуловитель в максимально возможных объемах. А "Матусалем", производящий ром на жарких и сухих Карибских островах, где уровень усушки напитков в разы выше, чем в той же Франции, добровольно увеличил цену на спиртоуловитель вдвое и забронировал под себя все партии ближайших месяцев.
"Доля ангелов" столетиями была наказанием для производителей: с того момента, как виноматериал разливался в бочки для выдержки, начинался этап, когда через поры древесины алкогольные напитки испарялись. И никакие хитрости не помогали: так называемый "небесный налог" остался неизменным на протяжении всех времен. И хотя наука шагнула в космические дали и даже доказала, что дело совсем не в ангелах, а в вопросах испарения; что в зависимости от влажности и температуры количество усушки спиртных напитков будет больше или меньше; и что вообще ароматными испарениями питаются не ангелы, а несимпатичный грибок-алкоголик Torula Compniacenis. Именно от этого грибка стены хранилищ, где стоят бочки, неизменно покрыты черным налетом - что-то, а выпить грибок любит и плодится прекрасно. Но - так или иначе, но производителям приятнее смириться с соседством с плесенью, чем с потерями товара, который можно продать. Коньячные дома, сетуя на тяжелую убыточную жизнь, всякий раз рассказывали миру, что для выдержки коньяка из десяти бочек за несколько лет останется четыре, а шесть уйдут данью небесам. И вот - наконец-то явился миру гений, который придумал, как собрать это ежегодно теряемое количество.
Что и говорить, любители выпить радовались не меньше и со страстью и вожделением обсуждали на кухнях и форумах тот миг, когда цена на драгоценные напитки рухнет и настанет эра алкогольного изобилия. Большой мир был взволнован маленьким открытием Шаманского, трепетал и предвкушал. Репортеры чуть ли не ежедневно спрашивали Игоря: любовь к какому напитку стала толчком на пути размышлений? Незадачливый гений застенчиво пожимал тощими плечами и терялся: признаться, что он совсем не пьет спиртного, было неудобно. Еще смешнее было рассказать, что на изобретение сие навела его заметка из цикла "А знаете ли вы?", напечатанная в журнале с кроссвордами и случайно прочитанная Шаманским в минуты туалетного раздумья. Одиозность, возникшая вдруг вокруг щуплой фигуры Игоря, не позволяла опускаться до таких откровенностей. Представителей СМИ не особо печалила молчаливость Шаманского, напротив, такой подход открывал путь журналисткой фантазии, которая в скором времени превратила невзрачного изобретателя-очкарика в солидного мэна с бокалом коньяка по утру. И виноделам, и гурманам было чему радоваться и чего ждать. Разве что женщины, живущие в одном поселке с Шаманским, встревожились, задавшись вопросом - не пропадет ли завидный жених, незаметно уведенный какой-нибудь рыжей заморской девицей.
Впрочем, в освещении этой истории на тот момент совершенно не были учтены интересы тех, кому изобретение Шаманского принесло немало проблем.
...
- Кто? Кто, я вас спрашиваю, будет теперь с ними рассчитываться?! - голос старшего по Этажу Власти отлетал короткими молниями от стен и потолка. - И чем? Скажите мне - чем?
Младшие власти и рядовые ангелы резкими движениями уклонялись от сверкающих молниевых копий и ждали, пока начальник перестанет гневаться и будет способен не только кричать, но и слышать других. Разряды накалили атмосферу, мелкие облачка, лениво плавающие по просторной, в полфутбольных поля, переговорной, шипели и испарялись синеватыми дымками. Но Власть-Несговорчивый, как всякий из ангельской братии, не был способен на долгие сильные эмоции, и уже остыл, скорбно вздохнув напоследок.
- Там же и проступок-то совсем небольшой - так, пригрешение, - уже совсем иным голосом сказал Власть-Несговорчивый. - Что же ему, такому послушному мирянину, на полную катушку теперь расплачиваться?
Подчиненные потупили взоры и покорно сложили перед собой руки: решение должен был принимать начальник, и никто не имел права навязывать ему решение без особой на то просьбы. Власть-Несговорчивый дунул на ближайшую к нему стену, по белесой поверхности пробежала светящаяся дорожка, очень похожая на электрический разряд. От мелькнувшей искры стена зажглась и превратилась в подобие экрана, представив ангельским чиновникам проекцию какой-то небольшой улочки, уткнувшейся в старый двор. Посреди двора мелкий плешивый мужичонка самозабвенно строгал ножку для детской скамеечки и что-то тихонько напевал.
- Для соседских детей делает, - негромко объяснил действия мужичонки ангел в годах. - Уже три скамейки поставил в окрестных дворах, столы и песочницы еще.
- А песок где берет? - встрял полноватый и вечно-недовольный Власть-Принципиальный. - У него ж машины нет. И денег тоже - с его-то зарплатой нищенской в музее.
- Договорился, все исключительно по-честному, - зачем-то стал оправдываться пожилой ангел. - Он бизнесмену одному отреставрировал комод старинный, а вместо денег попросил песок в детские песочницы насыпать. Мне, сказал, так веселее на душе будет, если детки станут играть...
- Песок-то здесь при чем? - нахмурился Власть-Несговорчивый. - Дело, конечно, доброе, божье, но к данному разбору отношения не имеет. Так что не смешивайте и не путайте. Пригрешение какое он совершил?
- На судьбу плакался и водку пил, - понуро вздохнул пожилой. - Жизнь вдоль и поперек на весь дом изругал матом, да еще каким витиеватым...
- Мастер узоры-то из чего хочешь сплести может: хоть дерево, хоть словеса ему дай, - грустно усмехнулся начальник. - Приспичило же его жалобы устроить именно сейчас...
Власть-Несговорчивый помолчал и обернулся к двоим, сидевшим чуть поодаль, облаченным в сияющие самоварным золотом доспехи.
- И много мы им задолжали?
- В общей сложности три тысячи семьсот семнадцать декалитров, - сказал один из ангельских воинов. - Но сейчас объем долга не уточняется, хотя однозначно увеличивается.
- В большинстве хранилищ даже плесень повысыхала, - махнул рукой второй воин. - Сколько ее растили, селекционировали...
- Да, ситуация, прямо скажем, не праздничный пряник, - задумчиво крякнул Власть-Несговорчивый. - А кто прощелкал это идиотское изобретение, кто его к введению допустил - выяснили?
- Рядовой М17 322 занимался этим, - первый из ангельских воинов откуда-то из воздуха достал документы и ткнул пальцем в дрожащий листок. - В служебной указал, что своевременно поставил в известность дежурного отдела, когда изобретатель еще только подал заявку на патент и продажи еще не открыл. Дежурный, в свою очередь, ссылается на невнятность доклада рядового. Расследование ведется...
- ...а долг растет... - Власть-Несговорчивый махнул рукой в сторону мужичонки, беззвучно продолжавшего столярные работы, и тот сгинул в молочной белизне стены. - Что говорят черти?
- Да что они могут говорить, - оба воина вздохнули. - С ними общаться уже давно невозможно, обалдели без алкоголя, маются с похмелья, а оно никак не проходит. За каждую мелочь докапываются, за каждый огрех так мстят и беснуются, что нам страшно становится. Одно слово - бесы...
- Грозит ему сколько? - начал было опять сердиться начальник.
Но воин помоложе уже достал Постановление, подписанное адским пламенем и пришлепнутое демонической печатью.
- Перелом руки и штраф на зарплату в полгода?! - Власть-Несговорчивый даже растерялся. - Да они что там, совсем ополоумели: за одну песню по пьяной печали по строгачу его пускают?!
- Я потому и пошел к вам в отдел, что сил договариваться уже нет, - покачал головой пожилой ангел. - И, главное, толку никакого нет. Гоните, говорят, нам пойло, какое полагается.
- И что же, никакой надежды?.. - чуть помедлил Власть-Несговорчивый. - Может, удачи его лишить или болезнь давно полагается? Не святой же он, изобретатель этот, тоже свои грешки имеет. Жену не бьет ли? Или, может, за делами своими инженерными о внимании к ней забыл?
- Не женат он, - развел руками пожилой. - Спиртное сам ни капли не употребляет, и не пил никогда. И не курил, все с гаечками-болтиками возился с самого детства.
- Девок, может, водит? - оживился полноватый придира. - Раз жены нет, значит, прелюбодействует. Или рукоблудит: чай, человек он, не ангел, без человечьих надобностей ему не прожить.
- Да где там, - отмахнулся пожилой. - Уже который год работает без выходных, устает до такой степени, что и поесть забывает, еле до кровати доходит. Какие уж тут женщины, только и слежу, чтоб не отощал совсем. Его уж и бес сколько раз подбивал вкуснятиной разной: то колбаску с кровью в витрину ему покажет и аромату в воздух напустит, то котлетами в кафе манит. Только куда там: на минуту уставится, уж слюна пойдет, и тут же вспомнит про какую-нибудь очередную свою идею и все. И еды ему никакой не надо, бежит чертить да конструировать.
Сотрудники небесной канцелярии еще немного поперебирали возможные грехи, но мозговой штурм успеха не имел. Скромный и застенчивый Шаманский оставил их в полном разочаровании: наказать его было решительно не за что. Хотя именно это было бы очень кстати: нужно лишь сейчас, пока спиртоуловители еще не стали привычной нормой человеческого сообщества, насобирать изобретателю провинностей, завалить ему производство, признать недействительной заявку на патент - и можно будет его "списать" как неудачника. А уж после такого разочарования он не скоро оправится: будет у ангелов время принять надлежащие меры "избежания для".