Вольфгант вот уже которую ночь не смыкал глаз. Совет Вавилона согласился рассмотреть вопрос о внедрении новых креплений, над которыми изобретатель работал последние два сезона практически без перерыва. Однако идея была слишком революционной, поэтому схватка предстояла жаркая. Помогало то, что Вольфгант уже был захвачен новым проектом, и к продвижению изобретенных креплений относился поспокойнее - вопрос перешел в разряд технических.
Запершись в своем городском доме, он работал до изнеможения, до черных точек перед глазами, до почти неконтролируемой ярости - чтобы ненадолго забыться без снов. Изящные сильные ступни с аккуратно подстриженными когтями, легко касаясь гладкого каменного пола, выносили его на выстеленный мехом широкий балкон.
Город медленно менял цвета на дневные - светлых оттенков. Удобно устроившись на податливо мягком ковре, Вольфгант прикрыл глаза. Но в сознание неотвратимо вползал проклятый сон... Пришлось обреченно расслабиться - как правило, выйти из такого сна, пока он сам не отпустит, не получалось.
Цвета в этом сне были неживыми, плоскими, не давали ощущения присутствия. Изображение было похоже на таблоид. Но это еще сильнее оттеняло двух вечных героев каждого сна из проклятых семнадцати. Неприметный, коварный заяц и ловкий, обаятельный, но глубоко несчастный волк. В начале сна он был доволен жизнью и готов наслаждаться ею, - и каждый раз по вине зайца попадал в дурацкие, бессмысленные в своей жестокости ситуации. Казалось, чем находчивее и быстрее он реагировал на возникшую угрозу, тем большее разочарование ждало его впереди.
Вот и сегодня ночью - волк, судя по всему, развлекался и прекрасно проводил время. Однако стоило ему увидеть зайца, как он тут же бросил все свои дела и забыл о покое. Сон был полон аппаратов для быстрого передвижения - это, пожалуй, единственное, что немного смягчало мучения Вольфганта, потому что именно такие аппараты и были его новым проектом. Но больше всего расстроило то, что, очевидно, волк был в силу непреодолимых обстоятельств вынужден всюду сопровождать зайца.
Тот проехал на каком-то примитивнейшем аппаратике мимо. Волк вывел свой аппарат - очевидно, более сложной конструкции, но принцип его действия был сновидцу не ясен. Механизм мощный, неукротимый и создающий проблемы по ходу движения не только незадачливому волку, но и едущему по своим делам зайцу. Как назло, именно в этом месте промчалось стадо железных животных, движущихся хвост в хвост и грозившее расплющить любого, кто окажется у них на пути. Конечно, такое начало дня не прибавило хорошего настроения бедному волку!
Возможно, поэтому он захотел развеяться и прокатиться на грузовом аппарате для перевозки воды. Но и тут клятый заяц не оставил его в покое! Мелькая своим мутантским хвостиком (сочетание серого и белого цветов - фамильная черта Крокодлаков!), он снова появился на дороге! Волк снова потерял голову, и схватил своего друга в объятия, зачем-то навесив на грудь белую тряпку - возможно, дань уважения; однако подлый заяц подставил его, вынудив нырнуть в воду, полную кровожадных рыб, которые были больше вавилонских в десятки раз. И после всех издевательств волк продолжал следовать за зайцем - очевидно, иначе он не мог.
Вольфгант стонал во сне, рефлекторно забиваясь в угол, и только резные перила балкона спасали его от падения на мостовую; на шкуре влажно блестели бусинки пота. Мускулистые лапы беспомощно разметались по сторонам. А сон только набирал обороты...
Восхищенный вскрик вырвался у сновидца только раз - когда он увидел практически полное выражение своей мечты - по крайней мере, ее формы. Почти таким, как во сне, он представлял аппарат для очень быстрого передвижения водителя - и тут же на его глазах волк, вынужденный гнать слишком быстро, распластал чудо-механизм по дороге, по мельчайшим деталям растеряв внутренности и расплавив в финале корпус.
Из-под плотно прикрытого белоснежного века сновидца скатилась блестящая капля. Вспыхнув в нежном вавилонском свете, она упала на судорожно сжатый кулак, подпирающий пушистую щеку.
Сон продолжался. Грубую пародию на вавилонские подъемники сновидец вынес стоически, - просто наблюдая за очередными несчастьями несгибаемого волка. Почему тот безумно радовался, оказываясь рядом с первопричиной всех своих мучений, Вольфгант не понимал и не хотел понимать. Инстинкты сближения фаз. Все члены его семьи выращены в атмосфере полного контроля. Никогда не поддаваться инстинктам. Ни при каких обстоятельствах. Непрерывное осознание. Максимально разумное поведение. Кто знает, может, затем и настигают каждого лорда столь убедительные видения. Любой вервольф контролирует себя лучше, чем этот вырвавшийся на свободу недородок из сна. А заяц все время покидает его. Порой даже в ситуации, угрожающей жизни.
Разве не так поступают разумные существа?
Однако глядя в незамутненные разумом глаза волка, каждый раз не способного поверить, что его действительно хладнокровно бросили, Вольфгант хрипел и задыхался. Протянутые к зайцу руки словно душили его самого. Чтобы вынести эту тоску, никогда не испытанную наяву, сновидец пытался сосредоточиться на нестандартной модели колесного аппарата - тот каким-то образом резко менял ландшафт, прорываясь через лес и прокладывая готовую дорогу прямо по ходу. Однако сон не дал ему отвлечься - и последним, кого видел изобретатель в своем кошмаре, стал обезумевший волк, убегающий от этого самого аппарата и не способный от ужаса даже свернуть в сторону, чтобы спастись.
Медленно открыв глаза, Вольфгант сжался в комок. Огромное усилие воли потребовалось, чтобы заставить себя хотя бы посмотреть вокруг. Перестать бояться приоткрытых дверей в затемненный дом. Подняться на все еще дрожащие ноги и, оглядываясь через плечо на двери, оценить положение Тени.
Тень за ночь перешла. Темная дорожка к Оси пролегла по другому району города. Сегодня придется защищать новые крепления. Быть разумным и убедительным.
Вольфгант бросил оценивающий взгляд на далекие камни неровной мостовой.