Елин Алекс : другие произведения.

Безумья темный страх

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все ближе Битва за мир. Все злее те, кто хочет его уничтожить, а боги Света слабеют без веры людей. Люди сходят с ума от ненависти друг к другу, от жажды крови, они уже готовы вцепиться в глотки друг другу, они потеряли веру в своих богов... Полчища тварей богов Тьмы штурмуют городок посреди вечных туманов и гиблых болот, а защитники его топят свои страх и отчаяние в водке, ищут утешение в новой религии, что принесли в город проповедники. И даже Ривс Дримс сдается отчаянию, не имея сил противостоять окружающему его безумию. РСР не может бороться с предателями и мятежами в стране, а генерал Бодлер-Тюрри обнаруживает изменников в собственной службе. Но его больше занимает Пророчество, он чувствует, что ключи к нынешним бедам надо искать в прошлом. Он видит, что упрямая как ослица королева потеряла контроль над страной. И лишь веселая Мэри Лаввальер сбежала на поиски драконов. Заскучавший Рик Увинсон присоединился к ней, собираясь весело провести время. Но Зло не дремлет.
  "Безумья темный страх"
  
  "Усталость, ненависть и боль,
  Безумья темный страх...
  Ты держишь целый ад земной
  Как небо на плечах!
  Любой из вас безумен -
  В любви и на войне,
  Но жизнь - не звук, чтобы обрывать..." -
  Она сказала мне.
  
  Ария "Там высоко", слова М. Пушкиной, музыка В. Дубинина
  
  
  Пролог
  
  
  Над Розми разгорался рассвет.
  Рождался еще одни день.
  Еще один в, казалось бы, бесконечной веренице дней, что отмерены этому миру. Но как же быстро иссякала вечность, что была уготована Стране Мечтаний... Конечно, Битва разразится еще не скоро. На планете сменится несколько поколений людей, но для богов это время пролетит почти незаметно.
  Кром шел по еще спящим улицам Фритауна. В сей ранний час спали даже самые развеселые гуляки, бражники и любители роман-тичных прогулок под звездами; засыпали на своих постах ответ-ственные работники ночных смен; пустели залы баров, кабаре и ресторанов. Столицу ненадолго окутывал чуть ли не всеобщий сон. По широкому проспекту, что тянулся вдоль пляжа, ветер гнал сухие листья, песок, редкий мусор и перекатывал кем-то забытый на пляже желто-фиолетовый надувной мяч. Тишину раннего утра нарушал лишь неумолчный шум прибоя да далекий звук автомобильного двигателя, что, впрочем, скоро смолк в отдалении.
  Над морем Ожидания вставало розово-желтое солнце. Где-то в садах робко зачирикала первая ранняя пташка. На высокой искривлённой ветрами сосне, что росла около дома у пляжа, сидела пестрая кошка. В отличие от людей, что могли бы в столь ранний час появиться на улице, мурлыка видела верховного бога. Она настороженно присматривалась к нему.
  Кром же шел по вымощенному прямоугольной плиткой тротуару, совершенно ни о чем не думая. Боги ведь когда-то тоже были людьми, и боги тоже уставали от ноши, что несли они на своих плечах. Кром хотел немного передохнуть, просто пройтись по улицам города, просто увидеть этот мир глазами обычного человека, чтобы помнить, за что он бьется? Не за эфемерные же понятия добра и зла. А за людей, чьи поступки, вера, души, мысли и были воплощением этого самого Добра и Зла.
  Вон у камней на пляже девочка-бродяжка, чумазая, в рваных джинсах, босая, прижимает к груди не менее грязного котенка, с которым вечером она разделила чудом найденный бутерброд с колбасой. Для нее половина бутерброда - мало, а для блохастого котенка - полноценный ужин, что позволит его организму бороться с инфекцией, подцепленной им во время короткой жизни на помойке.
  В домике под ветвистой сосной, на которой сидит кошка, измученная двумя работами мать троих детей забылась коротким сном над вышивкой, что она делает на заказ, мечтая накопить денег, чтоб ее еще маленькие дети никогда не узнали нищеты и голода...
  А где-то дальше по улице муж тихо прокрался в гараж, где он спрятал золотые сережки, которые так хотела купить его супруга. Он брал дополнительные смены в больнице, где работал медбратом, и накопил денег на серьги, что сегодня подарит ей.
  Мелочи, но именно они напоминали повелителю бурь и ненастий, что за мир нужно бороться. Иначе погибнут все эти люди, и кошки, и собаки, и прочие живые существа. Не станет никого. Значит, он, верховный бог, просто не имеет права отступать. Мир должен выстоять! Должен!
  Воздух перед богом бурь и ненастий сгустился, из серебряного облака ему навстречу шагнула девочка-подросток в коротком бордовом платье.
  - Приветствую тебя, Кром, - кивнула она.
  - И я тебя приветствую, Луна, - ответил верховный бог. - Что случилось?
  - Не поверишь! Судьбы мира изменились, - скорчила недовольную гримасу юная богиня судьбы и истории. - Появилась нить новой жизни, хотя она должна была оборваться. Это неучтенная жизнь, и за нее кому-то придется заплатить.
  - Такое случалось и раньше. Случится и вновь, - пожал плечами Кром.
  - Случалось, - согласилась Луна. - Но вот только за нее, кажется, будет платить весь мир: пути нашего мира изменили свое направление; в конце всех их теперь находится катастрофа! Погибель! - она чуть ли не подпрыгивала от волнения.
  - Что ж, мы знали, что эта Битва, скорее всего, станет последней для нас, - постарался успокоить ее Кром. - Вряд ли Пророчество на сей раз осуществится. Судьба возвращает все на свои места. Не более того.
  Луна с удивлением уставилась на верховного бога. Взгляд ее как бы говорил: "Ничего страшного, что судьба по сути, это и есть я? И я ничего никуда возвращать не намерена".
  - Кром, что с тобой? - воскликнула она. - Я не понимаю: мы не будем бороться на сей раз?!
  - Что за глупости ты говоришь?! - глава пантеона даже остановился. - Когда это мы не боролись?
  - Но твои слова про судьбу... - приподняла брови юная богиня.
  - Они вовсе не означают, что мы не будем биться за наш мир! - отрезал повелитель бурь и ненастий. - Мы будем сражаться до последнего вздоха... - он ненадолго замолчал, вглядываясь в ставшее коралловым небо. - Наш мир должен был пасть под натиском Сил Вселенной. Мы не должны были пережить ту, первую, Битву, наша Создательница ее проиграла...
  - В смысле проиграла?! - вновь чуть не подпрыгнула Луна. - А вот это вот все что? - богиня истории обвела рукой вокруг. Она, конечно, была богиней, но даже ей было далеко не все из-вестно о тех, первых, временах существования Дидьены. - Как мы в итоге тогда выжили?!
  - Лишь благодаря Ей и Ее Силе, - Кром проследил взглядом за полетом одинокой чайки. Да, пожалуй, пришло время открыть ту тайну, что знали лишь несколько оставшихся в живых небожителей. - Враги наши в тот раз смогли Ее одолеть, потому что Она была слаба. Пророчество не смогло осуществиться. Герои погибли, наши же враги благодаря предательству узнали о том, что есть слабое место Создательницы.
  Боги прошли еще немного в молчании по тротуару. Большой, шумный город начинал просыпаться. Скоро его улицы вновь напол-нятся суетой, на них обрушится весь зной пустыни, а воздух наполнится пылью, поднимаемой ногами миллионов его жителей. Необычный город... Столица, возникшая по приказу короля посередь песков, манящая к себе души не только жителей Страны Мечтаний, но и всей Дидьены; и ведь никто особенно не задумывался: почему это место тянет к себе? Почему о Фритауне, молодом городе, ходит столько мифов и легенд? И от чего великие воины, созданные самими богами для поистине последней битвы, спят в его подземельях, о которых не ведают даже лучшие из ученых мужей?
  - И тогда Она призвала на помощь прежних богов, - продолжил свой печальный рассказ Кром. - Но даже этого было мало. Погибли почти все боги. Умирал сам наш мир, а вместе с ним гибла и Она...
  Кром вновь замолчал. Он тогда еще даже не родился, когда в пределы их мира ворвались воины в черном, легионы Сил Вселенной. Они появлялись словно бы из ниоткуда и предавали огню и мечу города, селения, уничтожали храмы и библиотеки, жилые дома и произведения искусства. Воины в черном убивали всех без разбору: солдат, женщин, детей, стариков и даже домашних животных, скотину, птиц. Мир должен был умереть в муках, отдав все Силы своим победителям, искупив своими страданиями грех гордыни своего Создателя, посмевшего понадеяться встать на одну ступень с теми демиургами, что и были Силами Вселенной, Законом Вселенной, Кругом Творцов.
  Так рассказывали Осирис и Ра, не погибшие, потому что они не были порождением этого мира. Так рассказывала Джасра - по-следняя из прежних богов. Так было записано в свитках выживших адептов Ордена Хранителей Истины. Так записали в свои хроники писцы сохранившихся государств. Так было записано в летописях, что недолго еще велись, пока покоренный мир стремительно катился в бездну варварства и незнания. Эту страшную память сохранили все народы на всех континентах Дидьены, превратив ее в легенды и мифы о гибели мира. Так рассказывала Крому его мать, когда он был еще ребенком, а ужас от пережитого еще жил в памяти древних старцев.
  - И как же мы выжили? - прошептала Луна.
  - Как? - Кром усмехнулся. - Она превратила свою слабость в невиданную силу: Она вырвала свое сердце и отдала его нашему миру. Такой жертвы наша Вселенная еще не знала, такой Силы еще ни один мир не получал, - тихо проговорил верховный бог. - А потом Она смогла вырвать и свою душу... Она разделила ее на несколько осколков, что оставила в нашем мире, один же забрала с собой, воззвав к Закону Вселенной: Битва не может начаться, если Создателя нет в его мире. И тогда Она ушла из нашего мира, остановив ту Битву, обрекая себя на жизнь без сердца и без души, - Кром остановился, повернулся к морю. - До нашей Создательницы, насколько мне известно, такого еще никто не делал.
  Боги смотрели на золотой диск солнца, что уже высоко под-нялся по чистому утреннему небосклону. Легкий бриз шевелил ли-стья прибрежных пальм, гладил ленивые мелкие волны, набегающие на золотой песок пляжа.
  - Теперь же все возвращается на круги своя: мир идет к собственной гибели, - повелитель бурь и ненастий скрестил руки на груди. - Благодаря жертве нашей Создательницы мы, боги этого мира, да и сам мир, настолько сильны, что можем без Нее противостоять Силам Вселенной. Наш мир очень силен, но тут остались те, кто всегда желал его уничтожить. Они превратились в болезнь, в раковую опухоль, что разъедает Дидьену изнутри, и они тоже не сидят, сложа руки.
  - И что нам теперь делать? - почесала макушку Луна.
  - То же, что и всегда: бороться, - твердо ответил верховный бог. - За нашими спинами не только прекрасный дивный мир, за нашими спинами люди и прочие порождения, дети, нашей Создательницы, которые ничего не ведают о грядущем, но которые будут обречены на смерть, ежели мы не выстоим. Она отдала нам свое сердце, сделав нас почти бессмертными, так неужели же мы Ее подведем?
  - Нет, - помотала головой юная богиня. - В конце концов, ничья судьба еще не написана в камне, да и камень тот при необходимости можно разбить... А ты не знаешь, случайно, кто Герои Пророчества? И где можно найти осколки Ее души или в ком? Может нам стоит за ними приглядывать? Воспитывать там... Помогать... Это была не такая уж и плохая идея.
  - Я многое знаю, - усмехнулся Кром, слегка завидуя юности и простоте богини. - Вот только я также знаю, что иногда лучше не лезть с благими намерениями в дела спасения мира: результат может быть противоположным задуманному.
  - А я никуда и не лезу! - храбро соврала Луна.
  - Ну, да, конечно, - горько усмехнулся повелитель бурь и ненастий. - В прошлый раз тоже хотели помочь, а в результате Создательницу одолели коварством и предательством, убив того, кто был не только Ее единственной любовью, но и светом в конце туннеля для Нее. Лишь благодаря ему Она не склонилась в сторону Тьмы окончательно.
  Луна сглотнула. Сторона Тьмы? Неужели же все эти порождения Великих Болот и прочие монстры, обитающие в Розми и по всей Дидьене, и вправду тут с Ее ведома? Но как?! Как такое может быть?
  - Будь осторожней, Луна, - усмехнулся Кром. - Это ведь судьба всего мира.
  
  
  Глава 1
  
  3, месяц Суховея, 5555 года - 4, месяц Суховея, 5555 года
  
  1
  
  Ривс Дримс устало потер глаза.
  Атака тварей в этот раз началась ночью, в самый глухой час, когда даже самые стойкие часовые на стене и у мониторов начинали клевать носом и терять бдительность. Твари словно бы почувствовали, что пришло время нападать: вечерний туман так и не рассеялся, начался противный моросящий дождь, оседающий мерзкой водяной пленкой на лице, руках, одежде, технике, зданиях... В воздухе стояла водяная взвесь, вместе с плотным не отступающим туманом, создававшая впечатление густого киселя, что растекся по улицам Миранды и ее окрестностям.
  Болотные твари тихо подобрались к самой стене города, прежде чем их заметили. Причем на сей раз, с тварями шли и летучие монстры, добиравшиеся до городской стены пешком, вместе с остальными своими собратьями. Когда же монстры были обнаружены, летуны взмыли в воздух, собрав своим неожиданным маневром обильную жатву среди защитников стены. Хвала всем богам, там кто-то догадался сразу вызвать подмогу и вертолеты.
  Тут-то Дримса и ждал второй сюрприз.
  Он в этот сырой вечер от чего-то принял решение остаться ночевать в гарнизоне: долго гонял своих ленивцев по полю, бил морды техникам и доносил азы постовой службы до пары обленившихся обормотов из патруля. Когда капитан закончил с этими благими делами, было уже темно и поздно. В сторону берлоги Ривса никто не шел, а просить патруль проводить его до дома капитан не стал - не маленький мальчик, да и никто не ждал его в убогой служебной квартире. Ривс остался ночевать в части.
  Когда взвыла сирена и по громкой связи сообщили, что стена просит воздушной поддержки, тогда-то и проявился второй сюрприз: оба дежурных экипажа были пьяны! Эти сволочи искренне полагали, что ночью твари не нападут, рановато для их атаки, поэтому пилоты напились.
  Разбив им носы и отправив трезветь на губу, Ривс полетел сам. Один. В ходе жаркой ночной атаки, капитан понял, что, в принципе, он может уже управлять вертолетом и в одиночку, что он и продемонстрировал.
  Твари разлетались жалкими ошметками от попадания пуль из пушки, что была установлена на вертолете. Монстры дико визжали, бросаясь на вертушку, - кто умел летать, - или же прячась от света фонарей со стены и уползая в темноту. Дримс в этот раз не стал преследовать отступающих монстров, он все же был один в кабине и еще не чувствовал себя уверенно, управляя старой машиной.
  Когда атака захлебнулась, Ривс вернулся на базу и пошел разбираться со своими подчиненными. Те были крайне недовольны такой ранней и жестокой побудкой: ведро холодной воды, выплеснутое на спящего человека, по определению нельзя считать мягким способом разбудить. Однако последующие за этим процедуры по пересчету зубов и десять кругов вокруг летного поля и навесов с вертолетами привели дежурные экипажи к мысли, что ведро холодной воды - это очень даже неплохо.
  Злой как тысяча демонов Дримс загнал экипажи обратно в камеру, пообещав вернуться чуть позже, сам же направился подремать хоть пару часов в комнату отдыха. Поэтому он не выразил должного восторга, когда в помещение ввалился счастливый Ленс, принесший радостную весть, что вчера вечером с последним поездом приехал их новый гарнизонный главврач. Несмотря на ночную атаку, рыжий мальчишка сегодня прекрасно выспался дома, а утром госпожа Келамью накормила его потрясающим завтраком, поэтому его жизнерадостная физиономия навела на еще более мрачные мысли злого и не выспавшегося Дримса.
  - Очередной неудачник? - хмуро буркнул Ривс, выходя из душевой, где принимал ледяной душ, пытаясь проснуться.
  - Я тут Сивира встретил по дороге, он говорит, что парень из хорошей семьи и окончил лучший медицинский университет Розми, так что, думаю, он не может быть совсем уж плох! - радостно прощебетал довольный жизнью Ленс. Ривсу захотелось его укусить. Не в прямом смысле, конечно, но такая жизнерадостность поутру просто требовала жестокой мести.
  - Закончить можно что угодно, как он лечить-то умеет? - Дримс вытирал полотенцем короткий ежик жестких черных волос и косился на контейнер с бутербродами, который его приятель поставил на стол, собираясь попить чаю.
  - Я не знаю, но майор Сивир сказал, что, вроде, хорошо умеет лечить. Он хирург вообще, - рыжий младший лейтенант пододвинул в сторону Дримса контейнер. - Угощайся, мама сказала тебя покормить.
  Ривс не стал отказываться. Шансы избежать злобного нападения некоторых не выспавшихся капитанов у младшего лейтенанта резко возросли.
  После скорого завтрака приятели пошли к вертолетам - надо было оценить ночной ущерб, что твари нанесли машине, а заодно вытащить для этих целей еще трезвого Бена, техника, со склада. Пусть пока трезв хоть подлатает машину.
  По дороге оба наткнулись на Фрейда, от которого уже исходил аромат утреннего пива.
  - Фрейд, ты пиво вместо чая по утрам пьешь что ли? - зло прорычал Ривс.
  - Да ладно тебе, капитан, я и так лучше всех тут летаю, - отмахнулся рукой сержант. К обеду этот субчик будет пьян чуть ли не в стельку... Может быть, запереть его от греха подальше на гауптвахте?
  Пока Ривс искал Бена, пока отбирал у него заветную фляжку, из которой тот пытался плеснуть себе в утренний кофе какой-то дурно пахнущей мерзости, пока орал не него и выгонял пинками со склада, волоча за собой его помощника, вечно шмыгающего носом Рыжика, прошло много времени. К вертолету Дримс и Келамью пришли через час после начала рабочего дня, и там их уже ждали неожиданные гости: полковник Лэндхоуп собственной персоной, хмурый капитан Бентура и какой-то светловолосый тоненький вьюноша.
  - Ночью напали? - вместо приветствия осведомился Лэндхоуп. Полковник, как и вся Миранда, прекрасно был осведомлен о ночном нападении, сирена выла не только в гарнизоне. Но старик следовал заведенному ритуалу и всегда спрашивал, когда именно напали твари, а уж потом выяснял интересующие его подробности. Наличие письменного рапорта его не особенно интересовало. Хотя за отсутствие такового по голове он не гладил.
  - Ночью, в самый глухой час, - ответил Дримс.
  - И летающие были?
  - Так точно, господин полковник, были, - подтвердил капи-тан.
  - Рано им еще быть, - не удержался Бентура от своих комментариев. - Они обычно позже просыпаются...
  - Сходите к Лавджою на стену, они только сейчас начнут заливать трупы раствором, убедитесь сами, - посоветовал Ривс. - Или можете помочь Бену вытаскивать остатки твари из хвоста вертушки - она туда с горя кинулась.
  - Хватит собачиться, - гавкнул старик. - Наши молитвы услышаны, нам прислали главврача. Прошу любить и жаловать, младший лейтенант Джулиан Мэйфлауэр, - он указал в сторону русоволосого низкорослого юноши, что скромно топтался рядом с ним.
  - Они там все рехнулись что ли? - зло поинтересовался Ривс. - Они бы еще ребенка с первого курса мединститута нам прислали!
  - Дримс, отставить! - рявкнул полковник. Парнишка покраснел до корней волос и поджал губы.
  - У нас нашествие началось, эпидемия разворачивается во всей красе, карантин стоит, а фельдшера и медбратья спирт весь вылакали! И нам присылают МЛАДШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА!!! - не выдержал капитан. - Мы тут все сдохнем скоро!
  - Прошу прощения, капитан, - подал голос юноша. - Но я не всегда был младшим лейтенантом.
  - Вы еще и курсантом были, я понял, - зло бросил Ривс. Так, пора брать себя в руки, это не дело срываться на ни в чем не повинных мальчишках, ему итак плохо - оказался в этом городе без надежды на само будущее... - Приношу мои извинения, младший лейтенант, тяжелая ночь, знаете ли.
  - Это заметно по вашему лицу, - чуть улыбнулся Мэйфлауэр.
  - И все же, у вас есть опыт? - нахмурился Дримс.
  - Да, я служил три года на границе с Керши, - кивнул светловолосый кудрявый мальчишка. - И уже имел опыт борьбы с эпидемиями, а также доводилось работать в полевых условиях и под обстрелом. Не волнуйтесь, я знаю свою работу и приведу в порядок лазарет.
  - По опыту могу сказать: сделать это будет очень непросто, - пожал плечами Дримс. - Они тут сопротивляются, знаете ли.
  - Кстати, о сопротивлении, - вмешался Бентура, - я узнал, что вы, капитан Дримс, опять посадили на гауптвахту четверых своих подчиненных. А также занимались рукоприкладством, которое недопустимо по отношению к людям и подчиненным. Я в вашем присутствии, полковник Лэндхоуп, требую применить дисциплинарное взыскание к капитану Дримсу и...
  - Карл, будь любезен, прекрати нести этот бред, - потребовал полковник. - О чем ты говоришь? У нас тут нашествие! Какое дисциплинарное взыскание?
  - Нельзя избивать подчиненных...
  - А вы заставьте их не пить другим известным вам способом, я и поучусь у вас! - не остался в долгу Дримс. - Они были в хлам пьяные во время атаки! По нашим законам за такое им положен расстрел на месте! Но если я буду следовать законам, то через два дня мы останемся не только без пилотов, техников, радистов и медиков, но даже без двух третей защитников стены!
  - Надо применять воспитательные методы, разговоры... - взвился Бентура. - Нельзя же так...
  - Капитан Бентура, хватит! - рявкнул полковник. - Хватит. Вы сами понимаете, что иначе с ними нельзя. Если они будут ле-тать трезвыми благодаря методам капитана Дримса - это уже будет достижение. Вы в Миранде! Не забывайте этого! Тут по доброй воле никто не служит, - с этими словами полковник развернулся на каблуках, собираясь направиться к себе в кабинет, но потом вспомнил о медике, превратившимся в соляной столб. - Младший лейтенант, осваивайтесь понемногу. Где наши владения - знаете уже. Персоналу я вас представил. С капитаном Дримсом вы познакомились. Сегодня вам надо еще поехать в гражданский госпиталь, поможете им с карантином и выявлением лекарства от этой болезни. У них там жрецы Карены что-то вроде лаборатории организовали. Добро пожаловать в Миранду.
  - Спасибо, господин полковник, - севшим голосом пробормотал ошалевший от маленького представления мальчишка. Да, такое милое щебетание в первые несколько часов пребывания в сим уютном городке способно было ввести в ступор не один десяток самых лучших докторов планеты, не то что совсем юного парнишку из порядочной семьи.
  Полковник удалился, что-то гневно бормоча Бентуре. Ривс, Ленс и Мэйфлауэр остались созерцать вертолет и копошащихся рядом с ним техников и другой обслуживающий персонал.
  - За что вы тут, лейтенант? - спросил Ривс.
  - Позволил себе рукоприкладство, - ответил паренек.
  - Серьезно что ли?! - воскликнул Ленс. Дримс был полностью с ним солидарен. Этот интеллигентный и щупленький паренек и позволил себе рукоприкладство?! Любимого паука своего начальника убил что ли?! И то, наверняка, случайно.
  - Да, лейтенант, - кивнул он. - Я дал пощечину своему непосредственному начальнику. Из-за него погибло несколько очень хороших солдат и медиков. Он струсил. Я хотел вызвать его на дуэль, но... Меня попросили этого не делать... Очень хороший человек попросил...
  - Звания тоже лишили? - осведомился Дримс.
  - Да... Я был старшим лейтенантом...
  - Ничего, я был майором, - ответил Дримс, которому стано-вился симпатичным этот мальчишка с ясными серыми глазами, и детским лицом. - А чего пощечину, а не в челюсть?
  - Так обиднее, - вновь покраснел мальчишка. - Он - трус и негодяй, он не заслуживает иного.
  - Ну, ты только здесь никому пощечины не отвешивай, - предупредил капитан. - Тут дуэли не будет, просто подставят тебя тварям, они и сожрут. Уже рассказали о правилах поведения в Миранде?
  - Да, - Мэйфлауэр торопливо кивнул. - Я не боюсь.
  - Зря, - пожал плечами Дримс. - Как раз здесь и надо бояться.
  - Кто бы говорил, - вмешался Ленс.
  - Ленс, я воевал и всю жизнь по границам мотался, если я один раз в рыло заеду - как правило, адресат минут десять в отключке находится. Вряд ли это же можно сказать о тебе, Мэйфлауэр.
  - Я, конечно, не умею хорошо драться, но я - медик, я могу и другим образом за себя постоять, - младший лейтенант поджал губы и постарался выпрямиться, чтобы показаться повыше ростом рядом с высоченным капитаном.
  - Тут тебе просто может не представиться шанса это проде-монстрировать, - вновь пожал плечами Дримс. - Тут собраны все отбросы человечества и армии. Они понимают только силу. Ничего кроме силы. Если ты хочешь побить их силой разума или коварными таблетками - ты можешь просто не успеть донести до них свою мысль. Разума, кстати, у них тут по большей части тоже нет: или отсутствует от рождения, или отбит напрочь, или же пропит. Третье - чаще. Так что будь осторожен.
  - Спасибо за предупреждение, капитан. Я учту, - парнишка улыбнулся светлой чистой улыбкой. Такую видеть капитану доводилось лишь у Ленса на лице. Они все же чем-то похожи. Хоть Ленс тот еще балбес и хитрец, но все-таки есть у него что-то общее с этим Мэйфлауэром.
  - Если что - обращайся. Мне кажется, хорошие отношения с медиком нужны будут каждому, поэтому согласен доносить твои мысли до моих подчиненных, в обмен на качественное лечение, - Ривс протянул руку младшему лейтенанту. Тот пожал ее. Рукопожатие у парнишки вышло крепкое. - Уже осмотрел свои владения?
  - Помойка, - честно признался он.
  - Спирт прячь, - сразу порекомендовал Ленс. - Если что осталось от него, конечно.
  - Спиртом надо все дезинфицировать...
  - Себя тут уже продезинфицировали. Остальное полагают из-лишним баловством, - похлопал его по плечу Дримс.
  - И что ж делать-то? - выглядел медик потерянным.
  - Понятия не имею. Попробуй еще заказать. Поезда пока хо-дят. Или в гражданском госпитале попроси. Или еще чем продезинфицируй, - предложил Дримс. - И держись подальше от Норрика.
  - Понял... Ну, я пошел?
  - Иди, - отпустил его капитан. - И добро пожаловать в Ми-ранду!
  Вскоре Ривс смог сам убедиться в том, что парень толковый. Он не боялся крови, умел лечить и не пытался падать в обморок при виде жертв тварей, которых с оторванными руками, ногами и вспоротыми животами потащили через пару дней в гарнизон - твари пролезли в подвал жилого дома, где и устроили кровавый пир. Военные быстро уничтожили всех монстров, благо тем взбрело в их тупые головы выбраться из старых катакомб в подвале дома, что стоял рядом с постом у главных ворот Миранды, где постоянно дежурил взвод солдат.
  Джулиан сумел не только организовать немедленную медицин-скую помощь пострадавшим, но он тут же послал за подмогой в госпиталь, сделал прямо в медпункте несколько сложных операций, и даже пришил одной милой девушке оторванную руку. Рука прижилась, кстати говоря. Лейтенант заставил собраться и оказывать помощь нескольких медбратьев и полупьяных фельдшеров, что обретались при санчасти. А потом отправил их на гауптвахту - чтоб не пили в рабочее время.
  Лэндхоуп и Дримс пришли к выводу, что им повезло. Шансы выжить у Миранды несколько повысились.
  Что радовало больше всего, Джулиан был из хорошей семьи, где царили строгие нравы, поэтому алкоголь употреблял лишь в мирное время по праздникам и только высокого качества, чего было невозможно найти в Миранде даже в спокойные времена. Чего нельзя было сказать об их старом враче из санчасти, который пил беспробудно, не лечил никого и всем советовал лечиться касторкой или спиртом, операции он не делал уже лет десять - дрожали руки, поэтому никто особенно не грустил, когда его сожрали твари, вылезшие из его погреба. Переживали только, что вообще врача не осталось, этот хоть перевязывать раны умел. Да еще волновались, что медбратья и санитары весь спирт своруют и перепьются, а медикаменты, какие еще остались, продадут.
  
  2
  
  Утро заглянуло на виллу "Белая Роза".
  Первые солнечные лучи пробрались в просторный кабинет в торце здания, где на диване свернулась клубочком маленькая королева. Она сжалась комочком, положила на голову подушку, словно пыталась спрятаться от этого мира, подтянула острые колени к груди, и только робкие солнечные зайчики видели, как вошел в кабинет генерал Бодлер-Тюрри. Он грустно и с сожалением вздохнул - надо было будить и без того измученную девочку, но ей сегодня предстояло сделать много дел.
  Вслед за Винсентом в кабинет вошел глава королевской спецслужбы охраны. Оба мужчины переглянулись. Им было жалко прерывать ее сон, но... выбора не было.
  - Опять всю ночь тут спала? - тихо спросил генерал.
  - Да, ребята говорят, она даже не выходила, - прошептал Майкл. - Горничная не нашла Ее Величество утром в спальне, значит, опять тут спала.
  - Может быть, позже разбудим?
  - Нельзя, утром поездка на испытания нового истребителя. Поездку согласовывали несколько месяцев, они даже финальные испытания ради этого случая отложили на пару недель, - горестно вздохнул Фокс. - А их главного конструктора, Бредди Джастина, инфаркт точно хватит. Он там чуть ли не гений, а гении... они ранимые больно.
  - Хорошо, - вздохнул генерал.
  - Ладно, давай, - согласился господин Фокс, но в этот мо-мент королева откинула подушку с головы.
  - Я вас уже слышу, господа, у меня очень чуткий сон, - девушка села на диване. - Сейчас пойду, умоюсь и спущусь завтракать. Полковник Увинсон и курсант уже встали?
  - Они уехали час назад, - доложил Майкл. - Я не мог не согласиться с доводами полковника, и не стал задерживать их. Их визит не стоит пока афишировать.
  - Хорошо, - королева устало потерла глаза и одним рывком поднялась с дивана. - Тогда скоро буду.
  Талинда приняла душ и начала свой утренний ритуал: направилась в тренажерный зал, где она занималась каждое утро на тренажерах, потом потренировалась в спарринге с кем-то из охранников, еще раз зашла в душ. Только после этого королева направилась завтракать.
  Заниматься физкультурой по утрам она стала с недавних пор по двум причинам: ей это доставляло удовольствие и позволяло держать хорошую форму, чтобы быть сильной, чтобы не бояться никаких тягот и нагрузок. Спаррингами же она стала заниматься после бегства из Керши - ей было страшно вновь оказаться беспомощной перед лицом врага. Очень страшно.
  То бегство намертво врезалось в ее память. Ужас, осознание собственной беспомощности, того, что она - обуза, она не может постоять за себя, наоборот, из-за ее беспомощности их всех могут убить, не оставляли ее ни на секунду. Горящий город, дым пожаров, разъяренные толпы людей, выискивающие розмийцев - это было не так страшно, как осознание собственной слабости и беспомощности, когда она попала на базу в Керши, когда они шли через горы, теряя людей.
  Поэтому королева захотела научиться драться, захотела научиться отвечать ударом на удар или же предотвращать удар. И захотела научиться биться с настоящим противником, что был сильнее ее, обладал опытом и мог бы справиться не только с ней одной. Поэтому спарринги проводились без пощады. Королева предпочитала получать синяки от своих охранников, а не от врагов.
  Днем она несколько раз в неделю обязательно занималась в тире. Эти занятия она никогда не пропускала. Так же как и бег, который практиковала по вечерам.
  Страх оказаться беспомощной останется у нее на всю жизнь и будет преследовать ее до самой смерти. Иногда Талинда позволяла себе полениться и не учиться или отложить какие-то важные документы, но никогда не позволяла пропустить тренировку.
  Как обычно после тренировки девушка переоделась и пошла завтракать. Из-за ночной бури стол сегодня накрыли в одной из столовых, а не на террасе. Эта была любимая столовая девушки: солнечная, с прозрачно-изумрудными стенами и темными изумрудными занавесями на четырех больших окнах, выходящих на рассвет и мокрую от дождя мраморную террасу, увитую бугенвиллией. Изумрудный, белый и зеленый переплетались во всей обстановке столовой, успокаивая глаза и нервы.
  Как обычно, королева включила огромный телевизор, завтра-кая. Надо же было знать, о чем говорят ее подданные, о чем они думают, и что им говорят с экранов телевизоров... и понять, качественно ли работает цензура. Новости королева всегда узнавала раньше своих подданных и куда больше, да и источниками новостей для нее был не телевизор, но дед приучил свою внучку к тому, что она должна знать не только официальные данные, но домыслы и чаяния народа. Это хорошо передавала пресса.
  Как раз шли новости по одному из центральных каналов.
  Талинда выставила из комнаты лакея и налила себе чаю, приступая к завтраку. Она всегда делала сама то, что могла сделать - налить чаю, положить на тарелку еды, сделать прочие мелочи. Людей же особенно по утрам королева просто на дух не переносила. Ей нужно было посидеть в тишине или перед телевизором для начала, потом она могла уже спокойно общаться с людьми, даже не бросаться на них с кулаками и не рычать.
  Молодая и красивая ведущая рассказывала об очередном инциденте на розмийско-кершийской границе, о предстоящих праздниках в честь богов Света Розми, о новом витке вооруженного противостояния Миррии и Венленсии, а потом Талинда чуть не подавилась блинчиком. Диктор начала диалог с каким-то представителем старой аристократии, приглашенным в студию. Начала она свой диалог с убеленным сединами джентльменом со слов: "Уже давно ничего не было слышно о судьбе принца Лоуренса. Ходят упорные слухи о его смерти. Этот вопрос обсуждается в самых разных кругах. Мы пригласили в студию одного из самых уважаемых граждан Ариэль, господина..."
  Королева не верила своим глазам и ушам. Прокашлявшись, она замерла с открытым ртом и недонесенным до него блинчиком.
  - Добрый день, госпожа Эримен, - поздоровался уважаемый житель Ариэль с телеведущей. - Рад неравнодушию нашего телевидения к таким острым политическим проблемам, которые встали перед нами, народом Розми.
  - Господин Фоллст, как я знаю, вы являетесь не только одним из самых уважаемых жителей Ариэль, но еще и состоите в отдаленном родстве с Ее Величеством и принцем Лоуренсом. Именно поэтому вопрос о судьбе принца для вас является не просто политическим, но еще и внутрисемейным? - улыбнулась госпожа Эримен.
  О таком неожиданном родственничке королева слышала впервые, но она все же нашла в себе силы высунуться за дверь столовой и заорать на всю виллу:
  - Генерала Бодлер-Тюрри, моего пресс-секретаря и главу службы по связям с общественностью! Немедленно или пусть включат телевизор на первый канал!!!
  - Да, несомненно, - продолжал тем временем вещать нежданный родственничек. - Я переживаю за бедного принца, который по нашему закону, закону о престолонаследии, подкрепленном тысячелетними традициями и всеми устоями нашего общества, должен был стать нашим королем. Мальчик не только лишился короны, но я боюсь и того, что он лишился жизни.
  - Но как вы это можете утверждать? - телеведущая явно нервничала, ведя диалог с этим новоявленным членом королевской семьи. И нервничала она не зря: Талинда собиралась не только лишить ее работы, но и отправить в тюрьму, а вместе с ней и ее начальников, которые не только отсняли данную программу, но и посмели ее выпустить на одном из центральных каналов. - К тому же утверждать такое не безопасно, ведь это открытое выступление против Ее Величества, что карается не только нашим Уголовным кодексом, но и может быть пресечено лично королевой Розми, а она стоит, как известно, над Конституцией.
  - Давайте по порядку, - мило улыбнулся господин Фоллст. - Как такое можно утверждать? А кто-нибудь видел принца Лоуренса после коронации Ее Величества? Кто-нибудь что-нибудь слышал о его судьбе? Отвечу вам: нет, таких сведений нет! А ведь это ребенок! Невинный ребенок, которому не повезло - не нашлось того, кто мог бы его защитить. Как я не боюсь задавать и обсуждать подобные вопросы? Боюсь. И сильно боюсь, поверьте, ведь король или королева Розми стоят выше любых законов и Конституции, но я знаю одно: если со мной что-либо случится после этой телепередачи - значит, я был прав, и принца Лоуренса уже нет в живых, - наглец принял патетическую позу страдальца за народ и отечество. Глядя на него Талинда решила, что грех пропадать такому таланту, надо ему и вправду предоставить возможность пострадать, за народ и отечество, вестимо.
  - Но принц - маленький мальчик, он может не участвовать в дворцовых церемониях и встречах, поэтому нельзя утверждать, что он мертв. Вполне возможно, что принц находится в каком-либо замке, - настаивала ведущая.
  В этот момент в столовую проскользнули генерал и пресс-секретарь. Они встали перед столом, уставившись в телевизор.
  - Возможно, возможно, - согласился хитрый джентльмен. - Но нельзя утверждать и обратного. Дело в том, что права Ее Величества на престол уступают правам принца Лоуренса, и Ее Величество будет устранять всех, кто имеет больше прав, или всех, кто не согласен с ее правами. Об этом можно судить по неожиданным чисткам в правительственных учреждениях. Был убит мой хороший друг верховный жрец Интовар, посмевший открыто заявить о нарушении прав принца Лоуренса, за что и был немедленно казнен. Казнен, прошу заметить, без суда и следствия. То же самое случилось со многими нашими согражданами, открыто выразившими свое несогласие. Это произошло в первую неделю правления Ее Величества, когда тело ее деда, короля Джонатана, только-только было предано огню.
  - Винсент! Я же говорила: слишком много смертей! Слишком! Они выставят меня тираном и кровавой королевой! Самандой прямо-таки! - прошипела королева.
  - Эти казни были необходимы, этих людей внес в список Ваш дедушка, - ответил генерал. - Они никогда не признали бы Вашей власти, и вся эта грязь полилась бы раньше.
  - Но ведь король Джонатан II лично передал корону своей внучке, отрекаясь от престола в ее пользу, - возразила ведущая. Над верхней губой даже сквозь грим у нее выступил пот, и это стало видно на экране. Она очень боялась, но продолжала вести передачу. Интересно, кто, сколько и чего ей пообещал?
  - Да, но на тот момент Его Величество уже довольно долго и тяжело болел. При таком заболевании и горе, подкосившем его здоровье, - я говорю о страшной трагедии, произошедшей на свадьбе сына принца Джеффри, также о самой судьбе принца Джеффри, - вполне возможно, что Его Величество был уже не в сознании или не в трезвом уме, чем могли воспользоваться люди, сделавшие ставки на Ее Величество, - развел руками джентльмен.
  - Но ведь отречение было засвидетельствовано министрами, главами вооруженных сил, полиции, ГСР, верховными жрецами и многими другими, - возразила госпожа Эримен. Она пыталась улыбаться, но от каждого слова седого джентльмена, улыбка ее становилась все более и более вымученной и страдальческой.
  - Конечно, их собрали в одной комнате, окруженной преданными людьми Ее Величества; вернее, тех, кто стоит за ней, ибо Ее Величеству всего восемнадцать лет и трудно поверить, что у нее есть свои преданные люди и сторонники. Прошу заметить - это были военные. Не просто военные, это был командир Первого отряда, это были люди из спецслужбы охраны короля, которые позже провели наглядную казнь несогласных! Эти люди умеют лишь убивать. Причем им все равно, кого они убивают. Нет, эта церемония была фарсом, я полагаю, - господин Фоллст выглядел очень убедительным.
  - Но ведь смерть принца Лоуренса по-прежнему остается лишь вашим предположением, - настаивала ведущая.
  - Если он жив, я обращаюсь к Ее Величеству, обращаюсь на правах родственника: покажите его! Покажите и дайте нам засвидетельствовать, что предъявленный ребенок - это и есть принц Лоуренс!
  Дальше Талинда не стала слушать. Она обернулась к генералу и госпоже Коменски.
  - Эту сволочь - в тюрьму, этого гада - на расстрел! Публичный!
  - Ваше Величество, - генерал постарался говорить как можно спокойнее, - этого нельзя делать.
  - Это еще почему?! - взвыла королева. - Вы же сами мне все уши прожужжали про Лоуренса? Так почему я не могу уничтожить этих тварей?!
  - Именно потому, что они открыто выступили, мы и не можем их тронуть. Этот эфир - их защита, - пояснила госпожа Коменски, женщина всю свою жизнь верой и правдой служившая королевской семье. - Если с ними что-то случится, это будет представлено как то, что они говорят правду, а Вы их караете за правду. Сейчас их нельзя трогать. Позже
  - Ваше Величество, госпожа Коменски права, - подтвердил генерал.
  - Но Лоуренс жив! - ударила кулаком по столу королева, пнула стул, от удара улетевший в стену. - Жив!!! А корону мне передал дедушка! Если бы она досталась Лоуренсу, за него правили бы регенты! Мне не нужна корона! Я никогда ее не хотела!
  - Ваше Величество, мы это знаем, - генерал подошел к побелевшей девочке. Впервые в жизни, он ее обнял как ребенка. Та разревелась у него на груди. Как маленький ребенок, с несвязными причитаниями, всхлипываниями и вытьем в полный голос. На самой высокой ноте ее воя в столовую влетел Майкл Фокс, встревоженный грохотом стула, разлетевшегося о стену пару минут назад, а теперь услышавший дикий вой королевы.
  Талинда выла минут пятнадцать на одной ноте, размазывала слезы и сопли по своему лицу и одежде генерала. Винсент гладил ее по голове, ничего не говоря. Госпожа Коменски гладила по плечу и приговаривала, что они все знают, просто так случилось. Майкл топтался около стола, чувствуя себя тут совершенно лишним (как и все присутствующие), но не находя сил уйти, потому что его подопечная страдала и ревела, а он ее обожал как дочку всем сердцем. Наконец девушка проплакалась, утерла глаза и нос рукавом, уселась на целый стул и тихо спросила:
  - А что делать-то? Предъявить им Лоуренса?
  - Этого тоже нельзя делать, - госпожа Коменски и мужчины расселись за столом. - Они тогда решат, что вправе диктовать Вам свои условия, окончательно уверятся в своей силе, решат, что Вы испугались. Если сделать одну уступку, вслед за ней придется сделать еще и еще. Именно принцем Лоуренсом они и будут Вас страшить.
  - А что ответить? Нельзя же молчать на такое обвинение? Нельзя им это с рук спустить, - пробормотала королева, генерал кивнул.
  - Нельзя, - согласилась пресс-секретарь. - Но в данном случае, Вам ничего делать нельзя, просто соблюдаем молчание. Оно будет красноречивее любого ответа. Лучше всего мы разберемся с родословной этого уважаемого жителя Ариэль, и ударим по нему, опровергнув родство с Вами. Если он солгал в этом, то от чего ему не солгать в остальном? Именно с таким подтекстом будет выступление.
  - Хорошо, но раз они дошли до телевидения, то они набрали силы, - пробормотала девушка. - Надо внимательнее следить за ними. И этого учителя из Летного, его надо убрать, и выявить остальных. Мне кажется, тут все обстоит куда серьезнее, чем предположили полковник Увинсон и курсант.
  - Да, Вы правы, все, кажется, обстоит еще хуже, - согласился генерал. - Я все сделаю и усилю наблюдение за этими озабоченными гражданами, военными, которых перечислит полковник. Я поеду к нему сегодня и пообщаюсь.
  - Винсент, полковник может не назвать фамилий, - почему-то грустно улыбнулась королева.
  - Почему Вы так думаете? - удивленно поднял брови Бодлер-Тюрри.
  - Он не будет называть фамилии. Он, скорее всего, сам пойдет с ними разбираться, он из другого теста, - Талинда усмехнулась. - Он как господин Фокс, - она кивнула на своего начальника спецслужбы охраны. - Он никогда не предаст меня, но и никогда не донесет ни на кого. Предупредить - предупредит, как он это сделал, но фамилии не назовет. Даже не пытайтесь узнать.
  - Но это для Вашей безопасности, - возразил генерал.
  - Повторяю, он, скорее всего, сам с ними разберется. Вы от него ничего не узнаете. Поверьте, он слишком горд, а доносы противоречат его понятиям о чести.
  В этот момент раздался стук в дверь, на пороге появился один из телохранителей.
  - Ваше Величество, к Вам посетитель - мероэ Оэктаканн. Вы примете ее?
  - Конечно, пусть войдет, - Талинда была очень удивлена визиту мероэ, которую королева не видела с самой коронации.
  На пороге появилась верховная жрица Лоули.
  Ну, на самом деле, верховных жриц Лоули, т.е. мероэ, было две. Одна - во Фритауне, именно она была всем известна, ей подчинялись все жрицы и воины Лоули, но нельзя забывать об архипелаге Амазонок, где жили амазонки, женщины-воины, куда не было никому ходу, лишь по приглашению и с разрешения верховной жрицы, той, что находилась на архипелаге. Ее-то никто никогда не видел, она никогда не покидала загадочного архипелага, охраняемого самой богиней Лоули. И мало кто понимал, чем она отличается от мероэ, живущей во Фритауне. Но между жрицами никогда не было конфликтов, и жрица с архипелага была главнее своей сестры из столицы, хоть никогда не покидала загадочного места обитания своего племени.
  Мероэ Оэктаканн предстала в своем жреческом облачении - длинной бело-розовой юбке с глубокими разрезами, топе и в рос-кошном окрашенном в кобальтовый цвет шлеме, состоящем из сплошных углов. Этот причудливый головной убор являлся символом мероэ. На поясе у женщины висели парные сабли, а на груди медальон. Жрицы Лоули предпочитали минимум одежды, чтобы она не мешала их движениям, особенно в бою. Доспехи же они если и надевали, то только кожаные. Жрицы не боялись оружия, делая ставку в бою на ловкость, проворность и само искусство боя, которым владели в совершенстве.
  Из-под шлема мероэ спускались на спину роскошные пепельные волосы, голубые глаза жрицы смотрели обеспокоенно, а на лице застыло выражение сосредоточенности и какого-то недоумения.
  - Ваше Величество, - она склонила голову и прижала правую руку к сердцу. - Дамы и господа, приветствую.
  - Доброе утро, мероэ, - поздоровалась королева. - Проходите, присаживайтесь, прошу вас. Вы по какому вопросу? Что-то случилось?
  - Не хотела бы быть черным вестником, но боюсь, что у меня неприятные новости. Мои сестры и некоторые посетители наших храмов спрашивали у моих сестер и меня нашего мнения по следующему вопросу: действительно ли у принца Лоуренса больше прав на престол, несмотря на то, что король Джонатан отрекся от короны в Вашу пользу? И если вначале мы не особенно обращали внимания на такие вопросы, - они всегда возникают у людей в подобных обстоятельствах, - то со временем их количество не уменьшалось, оно росло. Мы стали выспрашивать, откуда у людей возникают столь странные мысли. Они нам сказали: им такие мысли становятся интересны после проповедей жрецов в других храмах. И самое страшное: они их выносят из храмов Крома, Пантеры, Краха и храмов Всех Богов Света Розми, - жрица склонила голову.
  - Это началась информационная атака, - кивнул Винсент. - Мне докладывали о ней из различных наших отделений, но я пока не имею полной информации о ее масштабе. Сегодня, однако, был нанесен новый информационный удар. Подозреваю, вся атака задумана и координируется кем-то из жрецов.
  - Да, генерал, когда я сложила все слова моих сестер, я пришла к такому же выводу, - мероэ взглянула на королеву. - Я решила, что Вы, Ваше Величество, должны знать об этом. Жрицы Лоули никогда не ставили под сомнение легитимность Вашей власти, тем более, наша богиня поведала нам, что это воля не только ее, но и других богов Света. Другие жрецы должны знать эту волю. Боги не молчат в таких случаях. Но некоторые жрецы затеяли свою игру. Это говорят жрецы, не боги, и готовят они народ Розми к свержению Вас, руками этого самого народа.
  - Все заходит слишком далеко, - пробормотал Майкл.
  - Да, - согласилась Талинда. - Что нам делать?
  - План действий прежний, - решил генерал. - Но раз так уж сложилось, что мероэ тоже обратила внимание на происходящее, я предлагаю попросить помощи и у вас, мероэ. Вам надо противопо-ставить остальным жрецам свои взгляды и мнение. Это война за умы, а Лоули почитается во всех городах и всеми людьми.
  - Это - несомненно, мы начали опровергать слова других жрецов, - тонко улыбнулась Оэктаканн. - Также я отправила несколько своих воинов на разведку, пусть узнают, откуда тянется этот заговор. Нам необходимо распутать этот клубок. Если у вас есть какая-то информация, прошу ею поделиться, чтобы мои воины не проделывали одну и ту же работу дважды.
  - Да, конечно, - согласилась королева, Бодлер-Тюрри лишь кивнул.
  - Но было бы хорошо, если бы вы провели самостоятельное расследование, - вступила в разговор госпожа Коменски. - Независимое. Мы могли что-то упустить, или прийти к неправильным выводам.
  - Конечно, - кивнула мероэ. - Вы можете положиться на жриц Лоули, Ваше Величество.
  
  3
  
  Стюарт и Рик вновь вечером сбежали от Анны и Конни, заду-мавших устроить милое дамское чаепитие со своими подружками по очередному кружку, занимавшемуся помощью детским домам. Дамы расположились в гостиной Анны, распутали свои клубки и вытащили из корзинок шитье, ожидая чая и мужчин, что должны были угодить в их коварные сети. Мужчинам повезло: еще на крыльце дома их встретил старый дворецкий Стюарта, перешедший с молодым хозяином из дома отца Стю. Пожилой раб-негр души не чаял в своем хозяине, которого с рождения держал на коленях и катал на плечах, поэтому поджидал того у двери, по сотому разу натирая блестящую латунную дверную ручку и протирая чугунную решетку кружевных перил крыльца.
  - Хозяин, не ходите туда, - покачал седой головой дворец-кий. - Хозяйка опять своих подруг собрала. Слыхал я, что они ждут вас и господина Рика. Танцы скоро у Лаввальеров, вот госпожа Конни и собирается господина Рика на весь вечер... а-б-а-н-и-р-о-в-а-т-ь, - старательно выговорил он. - Опять ругаться наша хозяйка будет, коли вы с господином Риком улизнуть попытаетесь...
  После такой проникновенной речи друзья от всего сердца поблагодарили верного дворецкого, развернулись на ступенях крыльца и направились прямой наводкой в бар "У аэродрома". Понятное дело, что упорная Анна и ее подружка обязательно нагрянут с проверкой домой к Рику, так что выход был лишь один - бар.
  В полутемном зале бара негромко играла приятная музыка, мелодия чем-то напоминала полет. Тихо звякали бокалы и стаканы над столиками компаний, кто-то весело о чем-то говорил, кто-то хмуро вещал, кто-то пил в одиночку. Флегматичные официанты в черных футболках и темно-серых фартуках время от времени мелькали между столов. Под потолком вился редкий сизый сигаретный дым, который лениво разгоняли большие вентиляторы. Хозяин бара вновь встал за стойку, отпуская посетителям их любимые напитки, протирая и без того блестящую столешницу.
  Друзья устроились на мягких диванчиках, тянувшихся вдоль одной из стен. Они развалились на них, сняв кители, оставшись лишь в черных футболках. Стюарт с удовольствием смаковал столь дорогую его сердцу текилу, Рик же расправлялся с бутылкой бурбона. Оба решили не отказывать себе в удовольствии, тем более что теперь им не грозило на утро куда-то лететь, кого-то спасать, в кого-то стрелять. Официант поставил на их столик еще одну порцию закуски, убрав опустевшее блюдо. Кто-то из былых сослуживцев подошел поздороваться, перекинулись парой слов, пожали руки, выпили вместе, похлопали друг друга по плечам, разошлись. Потом еще кто-то подошел.
  Стоял обычный вечер обычного последнего рабочего дня на недели. Бар постепенно заполнялся. Разговоры становились все громче. Смех слышался все чаще. Компании росли. Сигаретный дым густел. Официантов в зале прибавилось. Хозяин бара все еще перешучивался с посетителями, но уже пригласил за стойку помощника - заказов становилось все больше и больше.
  Стюарт вышел по нужде. На обратном пути зацепился с кем-то языком. И вдруг на большой зал легла почти мертвая тишина, только продолжала играть музыка. Звякнула стопка. Официант выронил поднос. У кого-то из руки выпал бокал. Скрипнул стул.
  Взоры всех присутствующих обратились к входу в помещение, у которого стояла невысокая прекрасная женщина. Это была сама мероэ. Тонкая фигурка, облаченная в бело-розовую длинную юбку с большими разрезами по ногам, и розовый свободный топ; на ее бедрах висели ножны парных сабель, а пепельноволосую головку украшал темно-синий шлем, состоящий из одних углов. Она была прекрасна и казалась неземной... Призраком уходящего чего-то неизбывного и желанного... Ускользающей мечтой... Прекрасным сном... Зыбким утренним туманом над гладью лесного озера и брызгами горного водопада одновременно.
  Мужчины потеряли дар речи.
  Во-первых, бары были их царством. Во-вторых, про жриц Лоули и особенно их верховную жрицу ходило множество легенд. В-третьих, мероэ была прекрасна и желанна, даже если бы была простой женщиной, а не верховной жрицей богини-воина.
  Мероэ окинула пристальным взглядом зал, а потом легкой походкой направилась в сторону Рика, лавируя между столами и обратившимися в соляные столбы официантами и вояками. Она лишь слегка ухмылялась произведенному эффекту. Сам Увинсон замер как ледяной столб.
  - Полковник, привет, - женщина подобно сказочному ведению опустилась на мягкий диван напротив Рика.
  - Привет, - пробормотал он.
  - Мне мои жрицы сказали, что ты искал меня? - она улыбну-лась.
  - А... да... хотел кое-что спросить, - он постепенно приходил в себя. - Разве женщине прилично находиться здесь?
  - Я, прежде всего, воин. Это бар воинов, поэтому я могу тут находиться, - улыбнулась она, но ее голубые глаза оставались ледяными. - К тому же, женщинам не пристало появляться в таких местах потому, что это погубит их репутацию раз и навсегда. Мне же, как жрице Лоули, да и самой Лоули, плевать на репутацию.
  - Это довод, - согласился Рик, ставя свой стакан с бурбоном на стол. Оэктаканн усмехнулась, подозвала жестом официанта, сорвавшегося чуть ли не галопом к мероэ со своего места. К этому времени посетители бара начали постепенно шевелиться, разговоры оживали, первое потрясение проходило.
  - Принеси мне чистую стопку, хорошо? - попросила она официанта. - Это ведь текила? - она указала на бутылку любимого напитка Стюарта.
  - Да, - кивнул Рик.
  - Давно я ее не пила. Но, думаю, одна стопка никому не повредит. Зачем ты меня искал?
  - Мне надо было поговорить с тобой, - признался Увинсон.
  - О чем? - женщина приподняла одну светлую бровь.
  - Что-то странное начинает затеваться в Розми. Иногда мне кажется, что я сошел с ума и всюду мне начинают мерещиться заговоры, - Рик рассказал мероэ о том, что говорил уже королеве и о подозрениях Стюарта и Кейда Уилфреда.
  - Ты все правильно понял, - улыбнулась жрица, наливая в стопку текилу. - Это началась атака. Готовится восстание. Оно должно произойти еще не сейчас, но, думаю, через год, максимум два. Людей готовят к этому, сеют в их души недовольство и убеждают в том, что королева не в состоянии обеспечить их мирную жизнь. Любой ее шаг будут истолковывать неверно, а она слишком боится стать кровавым тираном, поэтому допустит все возможные ошибки, - мероэ резко опрокинула текилу. Закусила лаймом, улыбнулась. - Или ты полагаешь иначе? Ведь именно об этом с тобой и говорил король Джонатан II?
  - С чего ты взяла? - усмехнулся Рик, наполняя ее стопку.
  - Потому что позавчера была у нее, утром, после твоего ухода, - усмехнулась она. - Ты поступил правильно, предупредив ее и Бодлер-Тюрри. Жрецы тоже втягиваются в заговор.
  - Как ее заставить действовать? - спросил Рик.
  - Никак, - пожала плечами мероэ. - Королева еще ребенок. Она боится убивать, она подписала слишком много смертных приговоров в самом начале правления, и она слишком много увидела во время бегства. Она ранена и испугана. Ей нужно время чтобы вылезти из своей скорлупы, чтобы окончательно сломать саму себя и обрести свою суть. Она не хочет крови и боли, она искренне любит Розми и хочет покоя и мира для всех ее жителей, но она слишком юна и не понимает, что мир и покой приходят лишь при сильном правителе, который не боится крови и жестокости. Лишь став тем, кого назовут кровавым и ужасным тираном, она добьется мира и процветания, но пока она еще не готова это признать. Не находишь забавным этот парадокс?
  - Парадокс? - криво усмехнулся Рик. - Скорее это - кошмар наяву, а не парадокс. Причем кошмар для всех.
  - Да, - ответила мероэ. - Впереди темные времена. Да и жрецы зашевелились. Но Лоули и я верим в Ее Величество. Ей просто надо сломать саму себя, а это, знаешь ли, не простой труд. И рядом должен быть кто-то, кто не даст сломаться ей в этом процессе.
  - Я рад, что рядом есть генерал Бодлер-Тюрри и другие люди Ее деда, - кивнул Рик, сделав вид, что не понял ее взгляда.
  - Я не о них, - мероэ вновь выпила текилы. - Я о тебе. Тебе и Стюарте. Будут и другие, но пока есть только вы.
  - Я ж всего лишь полковник, - пожал плечами Рик, допивая свой бурбон. - Что я могу сделать?
  - Ты уже начал вылезать из шкуры полковника, Рик, - она усмехнулась. - Ты обещал стать Ее защитником и щитом, пора ис-полнять свою клятву, друг мой, - мероэ накрыла его ладонь своей. - Все, хватит валять дурака. Тебе тоже пора ломать себя и становиться тем, кем тебе предназначено было стать при рождении.
  - Кем? - удивился Рик.
  - Тем, от чьей судьбы ты так долго и упорно бегал, - она криво улыбнулась. - Ты разделил с Ее Величеством заботы о Розми, взяв на себя часть груза и ответственности. Хватит скрываться за маской капитана или лейтенанта. Посмотри себе в глаза и признай свою судьбу.
  - Ты говоришь загадками, - насторожился Рик.
  - Только ты сможешь их разгадать, - она горько посмотрела на него. Так смотрят на человека, с которым прощаются.
  - Оэктаканн, не надо так смотреть... Ты словно бы прощаешься!
  - Я и прощаюсь с тобой, - она улыбнулась. - Я была с про-стым полковником, но его скоро не станет... Генерал Увинсон будет другим человеком и с ним будет другая. Моя дорога закончится тогда, когда ты примешь свой путь и осознаешь себя.
  - Кто другая? - удивился Рик. - Не говори ерунды, я не люблю никого, и я не против возобновить наши отношения... - он хитро улыбнулся, сжав ее пальцы.
  - Нет, - она вновь горько усмехнулась. - Она есть. Она будет. Ты должен пройти по той тропе, что тебе уготована, и лишь она сможет пройти рядом с тобой. Я же должна направить тебя на эту тропу.
  - Я перестал вообще понимать что-либо, - признался Рик. - А выпил я немного.
  - Все ты уже понял, - она вновь выпила. - Ты уже начал думать и сопоставлять. Ты уже начал становиться тем, кто ты есть. Запомни лишь одно: чтобы бороться с Тьмой надо самому стать Тьмой. Лишь Зло может противостоять Злу. Стань воплощением Тьмы, и тогда все получат шанс. Королева. Простые жители. Военные. Наши дети. Достойные и нет. Лишь воплощенная Тьма способна победить того, кто зовется ее Повелителем.
  - Я не хочу... - признался он. - Я не хочу лезть в политику и не хочу пачкаться в крови своих братьев. Мне не нужна власть. Я могу сам убивать, я убивал и шел на смерть вместе с теми, кто был рядом со мной. Но я не хочу отправлять на смерть других, оставаясь в безопасности, и не хочу жертвовать сотнями жизней простых людей ради спасения тысяч или миллионов других. Я хозяин своей жизни, но я не хозяин других жизней, это слишком страшный груз... На моих руках много крови, но я ни о чем не жалею, потому что я знал, что этих людей надо убивать, а дальше...
  - Рик, ты должен испачкаться по самую макушку в крови, - она понимающе улыбнулась. - Ты рожден был для этого. И ты любишь политику, просто боишься даже себе в этом признаться. Ты не хочешь стать похожим на своего отца, но ты должен его переплюнуть! Тебе не нужна власть, но лишь она даст тебе шанс спасти королеву, пока и она не осознает эту истину!!! - мероэ тоже сжала его ладонь, понимающе улыбнулась.
  - Я боюсь потерять себя из-за этого, - признался он, отвернувшись от собеседницы.
  - Рик, надо посмотреть себе в глаза. Надо. Мне тоже страшно от того, что я знаю то, что меня ждет, но повернуться лицом к своим страхам - это и есть доля сильных людей, - она невесело улыбнулась, а потом продолжила доверительным тоном. - Существует одно Пророчество, там говорится о тебе.
  - Оэктаканн, ты сошла с ума? Пророчество обо мне? Издева-ешься?!
  - Нет, друг мой, нет, - она покачала головой, в ее голубых глазах ненадолго растаял лед. - В Пророчестве говорится о том, что когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить. И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира далеко от него, не сможет она вернуться и поддержать своих детей и богов. И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы могли быть в Свете другие. И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. Только им суждено сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов.
  От слов Пророчества по спине полковника побежали мурашки, словно бы ему в спину подул ледяной ветер с вершин гор. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и уставился на мероэ.
  - И кто, по-твоему, я? - осведомился он с кривой усмешкой.
  - Ты - воплощение Тьмы, - она понимающе улыбнулась. - Прости меня, друг мой, но только так ты и обретешь себя. Истинного себя. Не вся Тьма - Зло, и не все Зло абсолютно... Пойми: королева еще ребенок, она боится стать Злом, ей нужно еще очень много времени, чтоб осознать себя, чтобы понять, что иногда творить зло и лить кровь необходимо. А кто-то должен стать воплощением Тьмы.
  Мероэ встала, наклонилась над столиком, печально улыбнулась и поцеловала полковника в губы. Потом развернулась и молча пошла прочь.
  Зал вновь замер, как и Рик.
  - И скажи мне, полковник, за что тебе такая честь доста-лась? - пораженно произнес Мэтью из-за своей стойки, когда мероэ покинула здание. - Сама мероэ тебя не только беседой, но и поцелуем удостоила...
  - За преданность Розми и ее королеве, - горько ответил Рик.
  
  5
  
  Изольда с утра была не в настроении - Нил и Дарел после того блистательного бала, данного в честь ее приезда, позабыли о существовании невесты Нила! Хотя Изольда им в тот вечер принесла много пользы, сумев познакомить друзей-заговорщиков с нужными людьми, повлияв на некоторых колеблющихся банкиров и бизнесменов, а также совершенно очаровав пару влиятельных политиков. И вот вся благодарность: Дарел забыл о ее существовании.
  Тем временем реализация плана по достижению короны стоит на месте! Им нужно срочно обсудить план дальнейших действий! Пора переходить от болтовни к делу, иначе она быстрее состарится, чем сможет не то что вернуть корону предков, а стать женой хотя бы регента!
  У Дарела и Нила были прекрасные связи среди финансистов, военных и в министерствах, но вот действительно тех, кто может разжечь пожар революции, кто умеет воевать и не боится испач-каться - таких связей у друзей не имелось. Честно говоря, до недавнего времени и у самой Изольды не было таких решительных сторонников, остались лишь некоторые прежние соратники отца, сейчас ведущие или подпольный образ жизни, или затихарившиеся - РСР ходила кругами вблизи них. Эти люди вполне могли помочь советом, поделиться информацией, и начать подготовку мятежа, но им требовалось набрать сторонников, обучить их и постараться не быть настигнутыми псами королевы.
  Благодаря вмешательству в ход событий жрецов, про Нила Роуза вспомнили некоторые старые революционеры и несогласные с нынешним правительством коренные жители Розми. Нил ведь собирался заключить брак с Изольдой. И случилось невероятное: несогласные с Уайтроузами пришли к выводу, что им стоит объединить усилия с потомком не столько Уайтроузов, сколько простой коренной розмийки, которой и являлась мать Нила. Наличие денег у господина Роуза сулило возможный положительный результат в их борьбе, а наличие жены - потомка прежней династии, заставляло забыть о генах отца господина Роуза. Поддержка жречества тоже обещала стать не лишней.
  Изольда вечером отдыхала в саду на снятой для нее с матерью вилле, когда Вильям сообщил, что к ней визитер - и, судя по всему, это один из высших жрецов Сета - у него на шее видна татуировка кобры . Это была несомненная честь для Изольды, исповедующей культ Сета. Девушка немедленно поспешила в дом.
  В роскошной белой гостиной у распахнутого в сад окна стоял высокий мужчина, черноволосый, широкоплечий. На нем была самая обычная одежда - джинсы и светлая рубашка с длинным рукавом. Он заложил руки за спину и сцепил их замком. Со спины ничто не выдавало высокого гостя.
  - Ваша милость, - Изольда сделала реверанс.
  Мужчина обернулся. Лицо у него было красивым, волевым и властным. Чувствовалось, что он привык повелевать, и даже мысли не мог допустить, что его приказы могут не исполнить. Темно-карие глаза, окруженные сеточкой мелких морщин, смотрели на мир холодно и пристально, а появившаяся на губах улыбка была такой же холодной, как и Бездна.
  - Пребывай во Тьме, дочь моя, ибо лишь Тьма может подарить спокойствие и благость, и лишь во Тьме обретают блаженство и отдыхают все люди, - он протянул девушке руку. Та немедленно поцеловала кольцо с черным бриллиантом, вставленным в оправу из переплетенных золотых змей.
  Изольда испытывала настоящий трепет, она просто не могла заставить себя говорить и застыла соляным столбом - перед ней был сам верховный жрец Сета! Его выдало не только кольцо, но и маленькая дополнительная татуировка: раздувшая капюшон кобра около правого уха. Такую татуировку делали только верховные жрецы грозного бога зла, только они имели право носить ее. Как и кольцо, переходящее от одного верховного жреца к другому. Еще должен был быть амулет, висящий на шее на золотой цепи, но его не было видно из-под рубашки. Верховные жрецы Сета редко покидали храм своего бога, но когда делали это, то не особенно выставляли напоказ свои татуировки - их, конечно, боялись, но ведь страх может породить и ненависть, а там и до попытки убийства недалеко.
  - Ваша милость, - вновь прошептала Изольда. - Прошу сади-тесь... Может быть вы что-то желаете?
  - Я приехал поговорить с тобой, дочь моя, - жрец опустился в глубокое белое кресло, а Изольда уселась на краешек дивана, сложила руки на коленях как послушная школьница и принялась просто пожирать его глазами. О, Сет! Сам верховный твой жрец решил покинуть храм, чтобы поговорить всего лишь с одной из твоей паствы! Душевное волнение захлестывало девушку все больше и больше. Она никогда и не мечтала, что будет удостоена подобной чести!
  - Вы осчастливили мой дом и меня, ваша милость... Я никогда не смела и мечтать о подобной чести, это...
  - Перестань, дочь моя, - перебил ее Марк. - Я вижу - ты счастлива принять под своей крышей скромного служителя нашего великого Повелителя, - он усмехнулся над тем, как назвал себя. - Но я проделал весь этот путь не для того, чтобы попить чаю и поговорить с тобой о жизни. Мне стало известно, что ты - невеста Нила Адриана Роуза, брата короля Джонатана II, и как мне сообщил жрец Исайя, твой духовный наставник, к которому ты обратилась за помощью, ты и твой жених надеетесь стать регентами при малолетнем принце Лоуренсе, а потом... Кто знает, что может случиться потом? Это так?
  - Да, ваша милость, - кивнула Изольда. - Я обратилась за помощью к Исайе, потому что у меня не так много сторонников, которые могут помочь мне восстановить мои права на корону. А все, кто есть... они не особенно решительные, многих Уайтроузы уничтожили. Нам же нужна не только поддержка со стороны народа и армии, нам нужна еще сила для того, чтобы поднять восстание, вооружить и обучить наших сторонников. Этого сделать я не могу, потому что просто не умею, но я знаю о том, что в храме нашего Повелителя Сета обучают искусству боя. К тому же для достижения цели необходимы деньги. Очень большие деньги, которых нет ни у меня, ни у моих сторонников.
  - Да, ты права, - кивнул жрец. - Обучают. Но воинов оста-лось не так уж много, мало кто понимает истину и идет на службу нашему богу. Они могут тебе помочь, но не будут в состоянии переломить ход событий, их слишком мало.
  - У меня нет вообще никого, - призналась девушка. - От Нила может быть поддержка, но так же не очень большая. Армия никогда не была полностью на нашей стороне и не будет. Ей надо дать толчок, а мы не знаем как, ведем разговоры с его знакомыми из генералитета и делаем ставку на будущих военных. Но пока они закончат обучение, пока станут получать высокие звания, пройдет много лет, весь наш план может лопнуть, и принцу Лоуренсу к тому времени может не понадобиться регент.
  - Дочь моя, - жрец тонко улыбнулся, откровенно рассматривая фигуру Изольды, - Сету служат не только воины, но и жрецы. Мы можем кое-что недоступное людям. И мы можем пустить в ход свои знания и умения, но ты же понимаешь, что это будет не по доброте душевной. Да и силы наши также ограничены, потому как наша Сила - это кровь и жертвы. Человеческие жертвы.
  - Ваша милость, я это знаю... Но где и как я могу найти людей для ритуалов? Я бы с радостью, да...
  - Ты не совсем поняла меня, Изольда, - вновь перебил ее верховный жрец. - Я не предлагаю тебе искать людей для ритуалов, нет. Я поясняю, что наша Сила - это жалкие остатки того, что некогда было. Мы вынуждены экономить ее и расходовать только в самых крайних случаях. Естественно, мы поможем тебе в твоем начинании, но и тебе надо будет после успеха дела помнить о плате, - жрец тонко улыбнулся.
  - Моя благодарность не будет знать границ, ваша милость! - воскликнула Изольда, пребывающая в полном восторге от щедрого предложения. - Но вашей милости надо знать, что мой жених привержен культу Крома и богов Света, а его главный помощник и друг - один из жрецов Крома. Как я догадываюсь, ему помогают не только различные представители высоких финансовых и военных кругов Розми, но и некоторые жрецы богов Света. Я не знаю, кто именно, но...
  - Что ж, - тонко улыбнулся Марк, - для достижения общей цели мы вполне можем объединить усилия. Сейчас у нас есть главная цель и главный противник - королева и ставленники ее деда.
  - Вы, ваша милость, хотите объединиться со жрецами богов Света?! - в ужасе воскликнула Изольда.
  - Для возвращения Повелителя и возрождения его Империи все средства хороши, - наставительно произнес Донован. - В одиночку мы не сможем свергнуть Талинду, или же ее свергнут без нас. Думаю, ты также это поняла, раз согласилась на брак с господином Роузом: он не только поклоняется богам Света, но его отцом был король из династии, отобравшей у твоих предков корону. Не так ли, дочь моя? - тонко улыбнулся верховный жрец Сета.
  - Так, ваша милость, так, - закивала головой пораженная девушка. - Но я - простой человек, вы же жрец Повелителя...
  - Дочь моя, именно поэтому я и нуждаюсь в союзниках - мои цели куда сложнее и мыслить мне приходится шире, - он внимательно изучал ее лицо, ища еще хоть что-то за благоговением и восторгом. Вроде бы, она умна, так говорит Исайя, умна и осторожна, целеустремлена и предана Повелителю. - И тебе выпала великая честь: помочь нашему Повелителю вернуться в наш мир. Ты поможешь мне, а когда Сет вернется, он обязательно узнает о твоей роли в нашем деле и вознаградит тебя.
  - Ваша милость... - чуть ли не в экстазе пробормотала Изольда, опустившись на колени на пол. Она и мечтать не смела о том, что когда-нибудь она сможет приблизить возрождение Империи своего бога, что она будет служить ему! Служить и приближать его возвращение...
  
  6
  
  Иногда генералу Бодлер-Тюрри казалось, что он бьется с каким-то фантастическим чудовищем, а не с обычной смутой, начавшейся в стране после смерти Джонатана II. Если у этого чудовища отрубить одну голову, на ее месте немедленно вырастут две другие. Причем набор зубов и клыков в их пастях будет еще более впечатляющим, чем у срубленной головы.
  Конечно же, по приказу королевы был установлен жестокий контроль над всеми телеканалами и радиостанциями, все печатные издания проходили жестокую цензуру прежде чем попадали на при-лавки киосков или в магазины. Некоторые особенно рьяные радетели за свободу слова или счастливую жизнь под мудрым правлением господина Роуза возмутились цензуре. Они даже успели выпустить пару передач и статей о том, как в Розми угнетают свободную прессу и ведут тотальный контроль средств массовой информации. Возмущались они не долго - их арестовали. По обвинению в государственной измене. РСР не стала церемониться на этот раз.
  После сего инцидента желающих выступать с обличительными речами в прессе поубавилось. С одной стороны, это было хорошо, ведь как показывал опыт революций последнего столетия, именно газеты, радио и телевидение позволяли создать нужное революционерам отношение к свергаемому правительству, сформировать общественное мнение и отправить в едином порыве толпу народа на указанного искусным кукловодом врага. Один или десять ораторов не смогут одновременно выступить в десятках городов и поддерживать эмоции миллионов людей, разжигать накал страстей без телевидения, радиовещания и прессы. Людей нужно постоянно контролировать, в их умы нужно постоянно вкладывать нужные мысли, идеи, сделать же это можно только при помощи эфира и печати. Нет их - нет нужного градуса и контроля. И революция растянется на десятилетия.
  И тем не менее проклятые заговорщики сумели наладить работу подпольных типографий. Они также снимали подпольные телепередачи и фильмы, которые пускали в эфир. Иногда кто-то подменял кассеты и диски, которые должны были крутить в эфире, иногда кто-то глушил сигнал каналов, вторгаясь в программу передач. Но бывали случаи, когда пропагандистские программы запускались директорами каналов и радиостанций осознанно: тут в ход шли или большие деньги, или угрозы, или же те сами верили в то, что делают правое дело.
  С последними было проще, их легче кололи, отстраняли от должности, арестовывали. С первыми двумя категориями было сложнее. Они не были врагами короне, они были всего лишь дельцами или жертвами. Самое неприятное заключалось в том, что даже допрос с ультрапентоталом не дал никаких результатов: материалы передавали или запускали совершенно неизвестные люди, или же поступали звонки, что там-то и там-то можно найти интересные материалы.
  Сам-то генерал Бодлер-Тюрри догадывался, что тут работают сторонники Нила Роуза, а большая их часть - жрецы, причем жрецы Крома и Пантеры, что очень опасно. Доказательств у него пока не было, да и весь орден арестовать невозможно... Ну, или по крайней мере, весьма чревато уже полномасштабной войной. Жаль, конечно, но...
  Пока же Винсент не мог понять природу поддержки господина Роуза жрецами. От чего они вдруг так возлюбили бастарда Кристофера VIII? Ну, не просто же так? Что их связывает? И кто из жрецов изначально был на стороне Нила? Откуда они вообще вытащили его? И они ли?
  Вопросов как всегда было много. Ответов не было вовсе.
  На столе главы РСР запиликал телефон. Адъютант сообщал, что прибыл первый из назначенных на сегодня агентов. Джордж Микисино вошел в кабинет начальства, но по своему обыкновению он не остановился перед столом генерала, а подошел к нему вплотную и вручил свой стандартный отчет сразу в руки начальства. Затем Микисино отошел. Опять же он чуть ли не отлетел от Винсента, словно генерал был болен какой-то заразной болезнью.
  Это немного удивило Бодлер-Тюрри, но, в конце концов, Джордж не робот, он может менять сценарий своего поведения.
  - Докладывайте, Джордж, - приказал агенту глава РСР.
  - Господин генерал, за время моего дежурства на вверенном мне участке никаких необычных происшествий не было зафиксировано, - отчеканил агент. - Количество паломников и туристов, посетивших храм Сета, не изменилось, - он замолчал. Потом добавил, чуть скосив глаза в сторону. - Одиннадцать человек.
  Винсент как всегда сидел, откинувшись на спинку своего большого кожаного кресла, наблюдая за агентом из-под прикрытых век. Он полистал стандартные страницы отчета, а потом вновь взглянул на агента. Тот ему врал. Врал и боялся, что Бодлер-Тюрри его раскроет, поэтому он и старался держаться подальше от начальства, поэтому сразу же вручил доклад, поэтому и смотрел то в сторону, то пристально в глаза главы РСР. Пару раз руки Джорджа дернулись, словно бы он собирался вытереть вспотевшие ладони о брюки.
  - Джордж, что с новым наблюдательным пунктом? - как ни в чем не бывало осведомился Винсент.
  - Почти все оборудование установлено, - с едва заметным облегчением вымолвил спалившийся агент. - Как только будут завершены все монтажные и наладочные работы, приступим к консервации старого наблюдательного пункта. Думаю, это займет не более двух недель, господин генерал.
  - Что-то наши жрецы затихарились, - как бы невзначай бросил Винсент, делая вид, что он просматривает доклад. Джордж чуть заметно дернулся, зрачки его расширились, но он быстро взял себя в руки.
  - Простите, господин генерал, но я не понял ваших слов. Жрецы Сета никогда на моей памяти не проявляли никакой активности...
  - Их верховный жрец время от времени раньше отлучался из храма. Сейчас никуда не ездит, - пожал плечами Винсент, делая вид, что подавляет зевок.
  - Перерывы между его поездками всегда были большими, господин генерал. Так что ничего необычного я не вижу, - пожал плечами Джордж. Все же он довольно хорошо держался.
  - Да, наверное, - рассеянно пробормотал генерал. - Туристы в норме, адепты в норме, а от чего вы встревожены, Джордж? - неожиданно спросил генерал.
  - Встревожен? - вновь дернулся агент. - Скорее я немного нервничаю, у меня болеет жена, я давно ее не видел, боюсь, что ей могло стать хуже, господин генерал.
  - Так, если она болеет, - чем, кстати? - давайте поместим вашу супругу в наш госпиталь, - предложил Бодлер-Тюрри. - В РСР лучшие врачи, уверен, они смогут ей помочь.
  - Благодарю, господин генерал, но не стоит, - немедленно отказался Джордж. - У нее... э... ангина. Ангина длится долго, но она не требует госпитализации.
  - Ну, смотрите сами, - лениво ответил Винсент. - Если у вас все, вы можете быть свободны.
  - Так точно, господин генерал, - Джордж развернулся и направился к двери, но у самого выхода его остановил окрик начальника.
  - Джордж, чтоб мне не искать, сколько там прибыло адептов и паломников?
  - Девять, господин генерал.
  - Ага. Спасибо, - Винсент сделал вид, что он поглощен отчетом, но как только за предателем закрылась дверь, он отбросил на стол его фальшивый отчет. - Интересно, твой напарник и сменщики тоже куплены? И за что же ты, Джордж, предал богов Света и корону? - спросил пустоту глава РСР.
  Вот только "крота" в собственной структуре ему и не хватает! Вроде, разобрался с филиалом в Ариэль, всех вычистил, кого наниматели не успели убрать, и вот вам здрасте! И зачем жрецам Сета понадобилось подкупать, - или запугивать? - наблюдателя? Неужели и они решили половить рыбку в мутной воде? Куда не сунься, отовсюду торчат змеиные хвосты! Неужели и к делам в Поясе Желтых Туманов они имеют отношение?! Но как?! Как они могли организовать нашествие тварей и всплеск болезни?
  Ему срочно нужен свой агент среди розмийских жрецов Сета. Не просто среди адептов бога. Там ничего особенно важного не узнать, а именно среди жрецов. Вдруг они все же в союзе с Алсултаном? И как внедрить туда человека? И кто это может быть? Раз уж жрецы бога Тьмы сумели заполучить одного агента, то что им помешает заполучить второго?
  Жрецы, жрецы. Кругом одни жрецы.
  - Пригласите ко мне майора О"Брайена, - приказал Винсент адъютанту по телефону.
  Генерал погрузился в размышления. Он помнил список на казнь Джонатана II, там были Интовар и Дарел Паул Нотингейм. Одного казнили в день смерти короля, Талинда была согласна с решением деда. Второго в Замке Королей не оказалось, он даже не был верховным жрецом, и РСР ранее на него никогда внимания не обращала, с чего вдруг он попал в список? Кстати, жрецов Пантеры там не было вовсе... А Тиберий верховный жрец Крома, он принес клятву верности. Впрочем, похоже, что он ее чуть ли не сразу нарушил.
  В кабинет зашел Патрик. Как всегда немного встрепанный, улыбающийся. Хоть внешность у него была довольно невзрачной, незапоминающейся, но улыбка и обаяние восполняли неприметность сполна.
  - Проходи, садись, - Винсент кивнул на ряд стульев у стола для совещаний и сам присел на один из них.
  - Сон узор сплетает свой
  У меня над головой.
  Вижу: в травах меж сетей
  Заблудился муравей.
  
  Грустен, робок, одинок,
  Обхватил он стебелек.
  И, тревожась и скорбя,
  Говорил он про себя:
  
  - Мураши мои одни.
  Дома ждут меня они.
  Поглядят во мрак ночной
  И в слезах бегут домой! - продекламировал с порога несостоявшийся родственник, явно уловив тревогу шефа.
  - Вот было бы неплохо, чтоб наши мураши в слезах в норы свои расползались, - ответил Винсент, не разделяя сегодня поэтического настроя Патрика.
  - Зато ты тревожен и скорбишь, это у тебя на лице написано, - ответил довольный негодяй. - И, видимо, сейчас тревоги и скорби у меня тоже прибавится. Что случилось?
  - Ты ведь в курсе, что жрецы, не все, но некоторые приняли идею регентства и громко об этом заявляют, призывая наших добропорядочных сограждан задуматься о преимуществах жизни под сильной рукой регента, а потом воспитанного им принца Лоуренса, и о недостатках жизни под слабой ручкой королевы-подростка, которая непременно выйдет замуж за иностранца?
  - В курсе, конечно, - хмыкнул О"Брайен. - На хрен всех арестовать. Крикунов и верхушку орденов посадим в кутузку, остальные сами заткнутся.
  - Не скажи, - покачал головой Винсент. - Это может как раз и быть той каплей, что гражданскую войну развязывает. Этого нельзя делать, - подумав, Бодлер-Тюрри добавил. - Во всяком случае, не сейчас.
  - И что ты хочешь сделать? - нахмурился несостоявшийся родственничек.
  - Надо найти источник недовольства и проповедей, - сжал кулак глава РСР.
  - Верховный жрец Крома... или Пантеры, от них же пошла крамола, - тут же ответил Патрик, пока еще склонный к поспешным выводам.
  - Не все, что лежит на поверхности - истина, - не согласился Винсент. - Кто из них был инициатором, главным идеологом? И ты уверен, что это был именно верховный жрец?
  - Теперь уже нет, - нехотя признался майор.
  - Вот и выясни это. А еще лучше узнай, что именно они хотят, и что им за это пообещал Нил Роуз. Готов поспорить, что он им многого наобещал, раз они так рьяно кинулись отстаивать его "законные" интересы.
  - Понял вас, господин генерал. Разрешите выполнять? - поднялся Патрик.
  - Исполняйте, майор О"Брайен, - тоже встал Бодлер-Тюрри. - Доклад как и прежде. Режим секретности прежний.
  - Так точно, господин генерал, - кивнул Патрик и удалился на привычные поиски неизвестно чего неизвестно где.
  Генерал тем временем вызвал своего заместителя, полковника Фишера. Полковник был невысокого роста, смуглый, часто щурился, от чего некоторые люди считали, что он их презирает, и полагали его крайне высокомерным, но это было не так. На правой щеке Мартина красовался потрясающий ветвистый багровый шрам, поставивший несколько лет назад крест на его карьере полевого агента - шрам задел не только некоторые нервы, но из-за проникающего ранения у тогда еще подполковника упало зрение, и он частично потерял слух. Фишеру предложили перейти на бумажную работу, и он сумел себя проявить как прекрасный организатор, умный аналитик и очень неплохой политик. За что Бодлер-Тюрри и сделал его своим заместителем.
  - Добрый день, полковник, - поприветствовал Мартина генерал.
  - Добрый день, господин генерал, - кивнул тот.
  - Итак, мне нужны несколько агентов, которые не будут знать о задании друг друга, но они должны выявить, откуда идет крамола о правах принца Лоуренса и регентстве господина Роуза. Я хочу знать первоисточник, и что ему пообещал господин Роуз в случае своей победы, - распорядился Винсент. Мартин кивнул - он обладал феноменальной памятью. - И второе: необходимо усилить наблюдение за самим господином Роузом.
  - Так точно, господин генерал, - вновь кивнул Фишер. - Возможно, также следует уделить внимание Алсултану? Они в последнее время стали проявлять ненужную активность на наших границах.
  - Хорошо, отправьте еще пару наших агентов туда, - согласился Бодлер-Тюрри. - Меня весьма интересуют их жрецы и планы их императора относительно Розми.
  - Это все, господин генерал?
  - Пока да. Исполняйте, полковник Фишер.
  
  
  Глава 2
  
  7, месяц Суховея, 5555 года - 15, месяц Суховея, 5555 года
  
  1
  
  Ривс вышел с КПП гарнизона. Было еще не поздно, но почти все работающие жители Миранды уже покинули улицы, проводя вечер дома в кругу семьи или в барах и кабаках в кругу друзей.
  Пока не стемнело, по Миранде можно было ходить по одному. По такому случаю из баров и небольших ресторанчиков доносилась музыка и шумные голоса подвыпивших посетителей, иногда распахивались двери, и вместе с запахами вкусной (и не очень) еды, клубами дыма, запахом алкоголя, особенно прокисшего пива, и громкими разговорами на улицу выходили местные жители и военные. В основном, потому что это был район близкий к гарнизону и стене, из баров вываливались вояки - со стены или из части Ривса. Они галдели, смеялись, кого-то уже выносили, кто-то еще держался на ногах, но уже самостоятельно никуда не дошел бы. Кто-то уходил один, и довольно часто путь его походил на курс парусника, идущего галсами.
  Ривс лишь вздохнул: почти все военные в Миранде пили. И пили много. Местные жители с энтузиазмом поддерживали питейные традиции военных, но были в своих пристрастиях более умеренными по сравнению с так называемыми защитниками. Видимо, сказывалось то, что они тут родились и никогда ни на что не рассчитывали, а в подавляющем большинстве и не представляли другой жизни. Они родились в этом постоянном Желтом Тумане, они привыкли к решеткам на окнах, к тварям, мечтающим до них добраться, они не представляли, как можно ночью гулять по городу, как можно пойти купаться на речку! Их от рождения и до гроба сопровождали сырость и почти непрекращающиеся дожди, а желтоватая дымка видела все главнейшие события их жизни: рождение, свадьбу, рождение их детей, похороны их родителей и их собственные похороны, если болотные твари не меняли естественный ход жизни.
  Люди здесь были проще, чище и куда флегматичнее жителей остальной Розми. Им не нравились изменения, они полагали, что их жизнь - это наказание за грехи прошлой жизни, и чтобы рождение не повторилось вновь в Миранде, надо прожить правильную и скромную жизнь. Так решили боги Света. А кто пойдет против воли богов Света?
  Наверное, в силу такого спокойного характера и философского отношения к жизни, они и пили меньше сосланных за провинности военных или других жителей Розми, оказавшихся в Поясе Желтых Туманов. Хотя тоже злоупотребляли алкоголем, в силу страстного характера нации и присутствующей тоски, да и от такой сырости и погоды запить мог кто угодно!
  Ривс свернул в узкий переулок, где не было даже брусчатки. Посреди узкой щели между стен домов прямо в лужах и на раскисшей земле валялись доски и кирпичи - они обозначали собой дорогу. Вообще, соваться сюда не рекомендовалось и днем в тихое время между нашествиями, не то что вечером. Место это как нельзя лучше подходило для засады, устроенной тварями, время от времени умудрявшимися пробраться в город: узко, темновато, здания подходят почти вплотную друг к другу, а с крыши можно легко спрыгнуть на случайного прохожего - крыши нависали над переулком, оставляя между собой лишь узкую полоску серо-желтого неба. Фонарей тут не предусматривалось.
  Этот переулок был кратчайшим путем к дому Ривса. Чтобы пройти по улицам, пришлось бы сделать круг в несколько кварта-лов. Естественно, капитану вовсе не хотелось петлять лишних пятнадцать минут по грязным улочкам ненавистного городишки. Он внимательно осмотрел (насколько это было возможно) крыши зданий. Убедился, что там нет никаких подозрительных фигур или шевелений, и свернул в переулок. Когда он дошел до середины темной и грязной щели между зданиями, то с другой стороны в переулок свернул какой-то высокий мужчина.
  Капитан поморщился - разойтись тут было почти невозможно, одному придется все равно ступить в лужу. Неужели не мог этот парень подождать? Ведь видел же, что кто-то идет. Ладно, вежливости не обучен - что поделаешь, видать, родители не особенно им занимались в детстве, да и школы в Миранде не самые лучшие.
  Когда между капитаном и незнакомцем оставалось всего пара-тройка метров, Ривс разглядел в сгущающихся сумерках, что это не кто иной, как Норрик! Вот гад. Этот вежливости вообще не знает, поэтому и попер в узкую щель между домами, видя пешехода, надеялся спихнуть прохожего в грязь. Оно и понятно: Норрик больше напоминал огромный шкаф с антресолями, почему-то решивший прогуляться. Высокий, массивный, широкоплечий бугай с бычьей шеей, крохотными поросячьими глазками, бульдожьей челюстью и крошечным мозгом, способным лишь на измышление гадостей. Правда, пилотировал вертолет он довольно прилично.
  Ривс так и не понял почему, но в какой-то момент его тело само по себе просто резко отшатнулось назад. Перед самым носом капитана пролетел огромный кулак, способный пробивать кирпичные стены. Ривс уклонился еще от одного удара. Под третий выпад он подставил руку, а сам в это же мгновение ударил кулаком в челюсть противника, и практически сразу обеими руками стукнул по ушам Норрика. Тот отшатнулся, тряся головой как собака, еще не до конца понимая, что же происходит. Норрик, сбитый с толку, но не поверженный принялся махать кулаками как мельница, не целясь, пытаясь хоть как-то достать противника.
  Возможно, если бы Ривс тоже много пил и также халатно относился к своей службе, у этого верзилы что-то могло и выйти, но капитан еще не забыл то, чему его учили. Он подставил правую руку под удар, а левой сам нанес удар в корпус противника, успев выставить блок под вторую руку Норрика. Затем нанес сокрушительный удар в челюсть высоченного и наглого верзилы, не привыкшего встречать столь теплого приема. Следующий выпад уже почти беспомощного и оглушенного быка прошел над головой Дримса, но не остался без ответа: еще один удар под дых, а со второй руки Ривс залепил Норрику вновь в челюсть.
  Норрик начал пятиться, совершенно не понимая, что происходит, когда Ривс, по привычке нейтрализовать противника, добавил тому с разворота ногой в диафрагму.
  Вылетел старший лейтенант из переулка вперед спиной и растянулся в жирной луже, поросшей по краям зеленым мхом.
  - Придурок, - констатировал Ривс.
  Он собрался было уходить, но сообразил, что этот идиот в бессознательном состоянии может стать жертвой не только грабителей (а они все же водились в Миранде, хоть и в малом количестве), но и тварей, которые его сожрут. Не то чтобы Дримсу было жалко Норрика, нет, скорее он лично был бы не против скормить эту жестокую скотину парочке монстров для профилактики пьянства у остального личного состава, но как-то все же не мог капитан бросить поверженного и беспомощного противника на съедение тварям. Да и летал этот гад вполне сносно... Уж куда лучше многих горе-пилотов из взвода Дримса.
  Обругав себя последними словами, понимая, что потом еще горько пожалеет о том, что не бросил этого быка на произвол судьбы, Дримс зашел в подъезд ближайшего дома и позвонил в первую же квартиру. Когда ему открыли, он попросил вызвать медиков. Вроде как Ривс случайно наткнулся на побитого парня, надо бы отвезти его в госпиталь. Норрик никогда не признается, что отделал его залетный капитан, это Дримс знал с самого начала. Значит, все пройдет тихо и есть все шансы провести вечер дома с телевизором... если антенна еще работает, она что-то часто стала отказывать в последнее время.
  Через день, Ривс "узнал" от Флайтана, что Норрик в госпитале, у него сломано четыре ребра, три треснуло, и перелом челюсти, ну, и сотрясение мозга, конечно. Последнему капитан Дримс искренне удивился - откуда мозг у Норрика? Но все же вечером направился в госпиталь, навестить сослуживца - долг командира, что ж поделаешь?!
  Госпиталь в Миранде был лишь один, находился он у самой стены, с другой от гарнизона стороны города. В гарнизоне, конечно, имелся собственный лазарет, но был он законсервирован, а военврачи обходились скромным медпунктом, предпочитая отправлять сослуживцев в городской госпиталь Миранды.
  Добраться до городской больнички можно было на одном из автобусов, которые ходили по нескольким центральным улицам города. Они, правда, больше походили на фургоны без лошадей, и помещалось там до двенадцати пассажиров, но, по мнению Ривса, это было куда лучше, чем трястись в повозке позади лошади, созерцая, как у этой скотины из-под хвоста валятся каштаны.
  Здание госпиталя было старинным. Когда-то оно стояло в глубине города, но потом Миранду начали покидать жители, а зыбучие пески принялись отвоевывать кварталы, поэтому была построена новая стена, проходившая совсем рядом с сим почтенным медицинским учреждением. Из-за близости к городской стене в этом лечебном заведении уже три раза случались страшные трагедии: монстры прорывались за стену и тут же получали бесплатное угощение в виде беспомощных больных, медперсонала, желающего спасти своих пациентов, и военных, пытающихся защитить и первых, и вторых всеми силами. Решетки на окнах тут были еще толще, чем на обычных зданиях, а сам госпиталь окружала отдельная высокая стена, поверху утыканная железными пиками и обвитая колючей проволокой. Впрочем, она мало помогала от нападения летающих тварей, которые недавно открыли сезон охоты на жителей Миранды. Да и сами стены больницы мало помогали в случае прорыва тварей с болот, но со-здавали иллюзию защищенности у обреченных пациентов и у не менее обреченных медиков.
  Комплекс зданий городского госпиталя окружал чахлый скве-рик, где красовалось с пару десятков прибитых постоянной сыро-стью и непригодной почвой тополей, рядом с которыми пытались цвести какие-то полу лысые кусты муссенды, жасмина и барбариса. Несколько разбитых в скверике клумб оживляли яркими красками унылый пейзаж, но даже они не особенно радовали глаз, и совершенно не вызывали эстетического восторга у человека, привыкшего к пышным и ярким садам Фритауна.
  В одном из небольших изолированных флигелей госпиталя находилось карантинное отделение, где недавно отдали души богам еще два пациента, и добавилось еще шесть новых зараженных. Мэйфлауэр нынче тоже торчал здесь, потребовав перенести ему в этот флигель часть оборудования из главной лаборатории. Настойчивость скромного младшего лейтенанта поразила главврача госпиталя в самое сердце - он не ожидал, что столь молодой вьюноша может обладать столь железным характером. Вьюноша же взялся за исполнение своего долга всерьез и надолго, благо у него уже был опыт работы с карантином и эпидемиями, что приятно поразило полковника Лэндхоупа и вселило хоть какую-то надежду в сердца приунывших врачей и жителей города, с тоской смотревших на непреодолимый карантинный заслон на вокзальной площади.
  Палата Норрика располагалась на четвертом этаже главного здания, там были травматология и хирургия. Уж почему, травматология находилась не на первом этаже, не знал никто. Норрик лежал в палате, предназначенной для четырех человек, но по случаю пустовавшего отделения, соседей ему не досталось. Верзила был грустен и задумчив, он с трудом сидел и морщился при каждом вздохе - сломанные ребра все же не давали чувствовать себя комфортно.
  - Ну, как себя чувствуешь? - осведомился Ривс, входя в палату. Для пущего эффекта он хотел прихватить с собой букетик цветов, но решил - это будет излишним баловством. Орехи он тоже покупать не стал, хоть и очень хотелось.
  - Ты?! - изумленно воскликнул Норрик.
  - Я, - подтвердил Ривс. - И знаешь, я не буду сообщать военной полиции, что это ты на меня напал. Ты ведь тоже не сказал, кто тебя так отделал?
  - У-у-у, - помотал головой верзила. Говорить он мог с огромным трудом - сказывалась сломанная челюсть.
  - Правильно, - кивнул Ривс, поправляя белый халат, накинутый поверх формы. - Думаешь, я за этим пришел? Чтобы узнать, что ты им сказал? Нет не за этим. Плевать я хотел на военную полицию. Мне они ничего не сделают. Зато я могу сделать тебе, много чего могу. Еще раз ты, паскуда, полезешь на меня - я тебе все косточки переломаю. Знаешь сколько их в теле человека?
  - У-у-у, - Норрик вжался в подушку, на которую облокачивался спиной. Он явно хотел убраться как можно дальше от бешенного капитана Дримса.
  - Двести шесть. И я смогу переломать тебе почти все... До нескольких не смогу дотянуться, они у тебя в ухе находятся, но будь у меня такая возможность - раздавил бы пальцами. Ты меня понял? Почти двести переломов, и все это менее чем за один час. Хотя придется помучиться - на ладони и ступне косточки слишком мелкие, но ведь тяжелые подручные предметы еще никто не отменял? - лучезарно улыбнулся Дримс.
  - Не нано, - уже чуть ли не хрипел перепуганный Норрик.
  - Не надо, говоришь? Тогда выброси все свои бредовые идеи из головы. Еще раз посмеешь подумать о нападении на меня, о подставе меня, о еще каком-то вреде мне - и прочувствуешь каждую из косточек в своем гребанном организме. Понял меня, сученыш? - Ривс приблизился к лицу оппонента на расстояние нескольких сантиметров и впился черными глазами в лицо перепуганного старшего лейтенанта.
  Норрику стало по-настоящему страшно. Такого совершенно нечеловеческого, бездонного взгляда он еще никогда не видел. Словно бы сам ледяной космос посмотрел на него, или сама Бездна Сета вдруг решила глянуть через глаза Дримса в душу верзилы.
  - Пофял, пофял... - захрипел тот.
  - А раз понял, то поправляйся поскорее. Мне тебя будет не хватать, да и график дежурств придется перестраивать.
  Ривс встал с кровати перепуганного старшего лейтенанта и направился к выходу.
  - Ребятам передам привет от тебя!
  
  2
  
  Изольде предстояло убедить Нила и его друга Дарела, что им просто необходима помощь жрецов Сета. Естественно, всю затею осложнял сан Дарела и бог, которому тот служил... Но Изольда все же не собиралась отступать от намеченной цели!
  Девушка надела свое лучшее голубое летнее платье с довольно глубоким декольте и вырезом на спине: если не помогут слова, то придется действовать извечным женским способом! Что поделаешь, замуж ей все равно выходить за Нила, так что можно и порепетировать первую брачную ночь. Сегодня она была неотразима, аксессуары подобраны особенно тщательно, начиная туфельками на высоком каблуке и заканчивая прекрасной белой шляпкой с голубой лентой и искусственными незабудками, прикрепленными к тулье.
  В дом ее впустил дворецкий, он сообщил, что господин Роуз в своем кабинете с его милостью Дарелом. Большое везение! Надо будет провести лишь одни переговоры, правда, придется убеждать сразу двух мужчин...
  Девушка проследовала в кабинет жениха. В этой комнате она ни разу не бывала, но ее ожидания оправдались: стиль, вкус и роскошь. Нил любил окружать себя красивыми, дорогими вещами, при этом он умел сохранить тонкую грань между кричащей безвкусицей и истинной роскошью. Стены кабинета были выполнены из деревянных панелей, на которые пошли ценные и дорогие сорта ореха: богатые необычным рисунком древесины, имеющие коричнево-красноватый оттенок. Из того же ореха были сделаны книжные шкафы. Массивный письменный стол сделали из более северного собрата ореха, пошедшего на изготовление шкафов: стол был почти черным с четко очерченным рисунком древесины. На полу лежал вишневый ковер с высоким ворсом, вишневые тяжелые шторы, подвязанные витыми золотыми шнурами, служили обрамлением окон. Один из углов кабинета занимал большой черный кожаный диван; рядом с ним располагался столик из ореха. Стены кабинета украшали дорогие картины старинных мастеров, изображающие охотников или древних воинов, мчащихся по полям сражений; в затянутых дымом или же безоблачных голубых небесах парила Пантера, на некоторых полотнах она грозно рычала на полях сражений, иногда сопровождала отважных воинов, скачущих на горячих боевых жеребцах.
  Дарел сидел на диване в своем жреческом облачении и допивал кофе, а Нил как обычно устроился за письменным столом. Оба обернулись на стук в дверь. На их лицах читался вопрос, а потом лицо Нила на несколько мгновений приобрело выражение недовольства, но быстро озарилось белозубой улыбкой.
  - Изольда, дорогая, рад вас видеть, - произнес он, вставая из-за стола. Дарел тоже поднялся, приветствуя гостью.
  - Добрый день, ваша милость, Нил, - улыбнулась Изольда, протягивая Нилу руку для поцелуя.
  - Чем обязаны вашему визиту, дорогая? - осведомился Нил, подводя невесту к одному из кресел, стоящих напротив дивана.
  - Мне предложили помощь в нашем деле, причем это будет очень большая помощь, поверьте, - девушка улыбнулась еще шире.
  - Что за помощь? И какова ее цена? - немедленно перешел к делу Дарел. Сегодня он полагал излишним ходить вокруг да около.
  Изольде пришлось рассказать о своей приверженности культу Сета, о просьбе о помощи, о предложении верховного жреца и об открывающихся возможностях для всех них.
  Естественно, она встретила жесточайшее сопротивление со стороны мужчин, не желавших связываться со жрецами и воинами бога Тьмы, но Изольда пустила в ход все свое обаяние и дар убеждения. Пришлось объяснять Дарелу, что никто не претендует на главенство культа Сета! Нет, надо просто позволить построить храмы. И разрешить простым жителям Розми придерживаться культа этого грозного, но все же необходимого бога, как они придерживаются культа Зулата - бога Царства Мертвых; Джанал - богини колдовства, сумасшествия, несчастий; Зальтора - бога пороков, грехов (но не убийства), покровителя воров и мошенников; Карены - богини массовых бедствий, болезней, да и вообще смерти или той же Миреллы - богини ревности, предательства, грусти и тоски! Когда-то все они относились к Теневым богам, во главе с Зулатом, признавшим главенство Крома, но ныне их полагают богами Света. Их храмы стоят везде, туда ходят люди, и просят этих богов отвести беду от своих близких! А Пантера, так вообще изначально - богиня Света, хоть и покровительствует сражениям и кровопролитиям! Кровожадная богиня! Гляньте только на картины на стенах! Однако почему-то причислена Свету.
  Так почему бы не разрешить храмы Сета?
  В них тоже могут ходить люди, просить, чтобы зло не заглянуло в их дом, просить за своих родственников, которые совершили страшные преступления и были на загробном суде Осириса отправлены в Бездну Сета. Молитвы и жертвоприношения способны помочь заблудшим душам.
  И вообще, у Сета есть храмовые воины, обученные сражаться, способные побеждать, и его жрецы за века изгнания научились не только обряды совершать, но и сеять разные мысли в головах людей. Кто из присутствующих в данной комнате способен на такое? Никто? Даже Дарел? А что так? Дарел ведь относится к верхушке жрецов Крома. Большинство его братьев-жрецов не разделяет его убеждений, они не пойдут за ним? А ведь они воины. Все жрецы Крома обучены драться.
  Тогда что же наши доблестные мужчины нос воротят от предложенных слабой женщиной союзников? Других нет. Они вообще хотят стать хотя бы регентами при малолетнем короле? Или дождемся того времени, когда принц Лоуренс станет совершеннолетним и сам отвоюет трон у своей кузины?
  К полуночи оба мужчины согласились с доводами Изольды. Хоть и скрепя сердце.
  Она была права - недовольство появилось среди людей, заговорщики проникли в среду военных, сумели окопаться в Летном училище Фритауна и еще в нескольких военных училищах. Союзники Дарела и Нила были в числе финансистов, среди высших полицейских чинов, даже имели доступ к нескольким военным базам данных и к некоторым новейшим разработкам в сфере вооружения и электроники. Но пока это ничего не значило. Поднять Розми было не так-то просто.
  Союзники соглашались с претензиями Нила, даже переводили кое-какие деньги на новые счета, предоставили возможность выступить по центральному каналу телевидения, и... А пока дальнейших действий не было. Только жрецы вели работу среди населения.
  Активных действий не было. Для военных еще рано, жители Розми пока лишь принимают к сведению существование оппозиции, враги королевы продолжают сидеть в подполье. Нет действий, которые послужили бы толчком к мятежу. Недовольство только начало копиться, но волна мятежей поднимется нескоро, или же иссякнет так же неожиданно, как и появилась. Нужны союзники, которые могут действовать, и действовать решительно. Искушенные союзники.
  Розмийцы поболтали на кухнях о возможной гибели принца, да и забыли - молодая королева не делала ничего страшного, что могло бы вызвать недовольство в сердцах и умах горячих и буйных розмийцев. Менять из-за каких-то подозрений правителя они не собирались. Зачем?
  Процесс раздувания недовольства грозился затянуться не то, что на годы - на десятилетия! Пока выпускники военных училищ еще получат звания, позволяющие командовать другими, пока разработки будут пущены в массовое производство, пока финансисты закрутят гайки потуже, пока полицейские начнут настолько плохо работать, что преступники расплодятся и обнаглеют - пройдет много лет. Надо ждать.
  Изольда же передала предложение жрецов Сета ускорить этот процесс. Они умели поднимать недовольство простого народа. У них были воины, которых можно было использовать для убийств, организации массовых беспорядков, происшествий, диверсий и еще многое для чего. И за это они просили не так уж и много. Особо разевать рот не стоит - народ взбунтуется еще раз и сомнет неугодного регента или короля. Жрецы Сета делали прицел на будущее, собираясь постепенно получать то, что им необходимо.
  А вот что же они хотят - это понять было не просто. Что они отложили свои идеи с завоеванием Розми, стало ясно несколько веков назад, когда была уничтожена последняя империя Сета - Восставшие Болота. Название смешное, но нахлебались бед от этой империи все и здорово, а прозвали ее так потому, что основное восстание произошло на территории рядом с Великими Болотами, и самыми страшными были армии Сета, состоящие как раз из болотных монстров, живших на бескрайних просторах этих самых болот. С тех пор жрецы и приверженцы Сета вели себя очень тихо, радовались оставленному им единственному храму их мрачного бога, да не пытались лезть в политику, устраивать заговоры и перевороты. Хотя Дарел понял сразу - союз с Нилом и разрешение строить храмы Сета и будет первой ступенью к новой Империи, только сколько веков еще должно будет пройти! И сколько всего может произойти с былыми союзниками!
  
  3
  
  Из Замка Королей вновь поступали очень тревожные вести, которые Талинда выслушала с содроганием. Особенно тревожными они выглядели на фоне начавшихся волнений среди населения Розми и давешним выступлением по телевизору новоявленного родственника. Пока королева и генерал Бодлер-Тюрри пребывали в столице, некто вновь проник в Замок Королей и совершил покушение. На сей раз на совсем уж безобидного человека - старшего конюха!
  - Господин Фокс, что у нас там за отравитель завелся? - зло рыкнула королева, созерцая главу своей спецслужбы охраны пребывающего в растерянности, что было вовсе не свойственно Майклу, ей даже стало искренне жаль беднягу. - Господин Фокс, только давайте без мыслей об отставке? Мне без вас никак не обойтись, особенно сейчас, - призналась королева. - Вы действуете вместе с Винсентом, а против вас действует целая группа. У них было время и возможности подготовить покушение, внедрить своих людей, поэтому они опережают вас, - успокоила королева. - Вам остается лишь надеяться на самих себя. Работайте, сейчас не время предаваться самобичеванию. А то мне вообще в пору с Башни Слез прыгать...
  - Да, простите, Ваше Величество, - собрался мужчина. Потом нахмурился. Помотал головой, словно бы отгоняя какую-то мысль.
  - Что вам пришло в голову? - покосилась на него Талинда, видя такую странную реакцию.
  - Да этого просто не может быть, - отмахнулся Майкл.
  - И все же, - настаивала королева. - У нас тут прям конкурс на тему "Чего еще не может быть, но есть"!
  - О дополнительном расследовании по делу убийства Вашей семьи знаем только мы с Винсентом, и дело о нападении на принца Лоуренса ведем только мы вдвоем... Он также может думать только на меня, как и я на него, но это глупо. В его преданности короне не возникает никаких сомнений, - он еще раз отмахнулся от неуместных мыслей, словно от назойливой мухи.
  - Это точно. Тем более, гибель моей семьи - это просчет и Винсента тоже, - королева покачала головой вновь. - Вы правы, глупая мысль.
  - Надо будет расширить круг подозреваемых. Может быть, это кто-то из числа гостей или других посетителей Замка: поставщиков провизии, материалов или еще чего. Прислугу и охрану мы уже несколько раз проверяли и обрабатывали, - начал размышлять вслух Майкл.
  - Хорошо, проверьте их тоже, - согласилась королева.
  Глава спецслужбы охраны вышел, а девушка еще какое-то время посидела за письменным столом, заваленным бумагами. Она немного погрызла ноготь на большом пальце, потом перешла на диван, куда и уселась, обняв подушку. Раздумья ее были тяжкими и какими-то несуразными.
  Винсент был предан ей до мозга костей. Он был грозой всех заговорщиков и воплощенным ночным кошмаром всех, кто смел подумать об измене короне. Он готов был даже убить невинного ребенка, чтобы защитить ее и корону...
  Убить невинного ребенка...
  Винсент полагает, что Лоуренс - угроза ее власти. Чтобы устранить угрозу, особенно при появлении откровенного недовольства народа, сможет ли глава РСР убить ребенка? Сможет. Нарушит ли он ее приказ? К сожалению, Талинда осознавала, что он легко нарушит ее приказ, если будет уверен, что в случае выполнения приказа ей грозит смертельная опасность. Но ведь если предположить, что Винсент пытается нарушить ее приказ и все же убить Лоуренса, то так можно пойти дальше, и предположить, что именно он стоит за убийством ее семьи! Нет, такое предположить просто невозможно! Она даже замотала головой, отгоняя эту странную мысль. Нет, нет, нет!
  Невозможно. Если только Винсент не выполнял приказ того, чьим верным псом его считали, и чьим приказам он подчинялся без вольной трактовки и без тени сомнения. Приказам ее деда.
  Такого же Талинда себе не могла представить, чтобы ее де-душка приказал убить всю свою семью! Своих детей и внуков! Нет! Что за бред?!
  Она недовольно встала с дивана и направилась в тир. Такой бред выбить из головы можно было только стрельбой, спортом или же еще каким-то тяжелым физическим упражнением, чтобы в голове даже мыслей не осталось!
  По дороге в тир Талинде пришла к выводу, что стрельба - дело, конечно, прекрасное, но мысли в голову ее лезть не перестанут, а она итак слишком измучилась за последние месяцы, чтобы еще ломать себе мозг на столь щекотливые темы. В итоге королева нацепила спортивный костюм и честно пошла получать новые синяки... т.е., конечно же, заниматься спаррингом с охранниками.
  Фиц, телохранитель с которым они занимались, был среди своих коллег самого невысокого роста, что давало надежду Талинде на то, что он ее все же случайно не прибьет в поединке. Но и почтения к короне на голове тощей юной девушки у него было меньше, чем у всех остальных охранников, поэтому лупил он коронованную особу без всяких скидок на ее царственное достоинство, что с одной стороны нравилось Талинде - в случае настоящего поединка враги жалеть ее точно не будут! Но вот с другой стороны... Короче, было очень больно, очень.
  Как всегда королева была увлечена поединком, даже слишком, поддалась эмоциям, бросилась в атаку и... Она в очередной раз пропустила удар Фица. Кулак парня, вошедшего в раж, встретил королевскую скулу. Талинда пролетела пару метров спиной вперед и упала на маты. В глазах у нее все двоилось, в ушах стоял пронзительный звон, а голова болела так, словно только что повстречалась с поездом. Скоростным. На полном ходу.
  Фиц в ужасе бросился к лежащей без движения королеве, беспрерывно повторяя: "Ваше Величество! Я не хотел! Ваше Величество!" Он рухнул рядом с девушкой на колени, но боялся даже к ней прикоснуться.
  Над лежащей навзничь правительницей целой страны склонились обеспокоенные телохранители. Кто-то что-то говорил или даже кричал, кто-то куда-то указывал рукой, кто-то со всем почтением хлопал ее по щекам. Потом над все еще офигевающей королевой нависла бульдогоподобная физиономия Майкла Фокса.
  - Я жива, - с трудом пробормотала Талинда, попытавшись сесть. Иначе, чего доброго, глава ее охраны в отчаяние застрелит бедного Фица.
  - Лежите, лежите, Ваше Величество! Сейчас придет врач, - хором заголосили окружающие, от чего королеве показалось, что поезд вернулся и решил добить ее, еще раз долбанув по голове. Чтоб не повадно впредь было, так сказать.
  - Какой на хрен врач?! - возмутилась она. - От удара кулаком по морде еще никто не умирал! - девушка все же села. Пол-лица у нее горело огнем, во рту чувствовался привкус крови, а мир пытался кружиться и плясать вокруг нее. Зубы, вроде бы, были на месте.
  - Это как сказать, не умирал, - пробурчал недовольный Майкл. - Умирали и не раз... Так что посидите немного, Ваше Величество, скоро доктор подойдет.
  - Фиц, ты же не хотел меня убить? - осведомилась юная королева, осторожно ощупывая лицо.
  - Нет! Нет, Ваше Величество! - вскричал парень, разом растеряв всю свою браваду и отвагу.
  - Ну, вот, господин Фокс, значит, у меня есть все шансы выжить. Так что пойду-ка я полежу немного, - с этими словами поверженная государыня поднялась на ноги. Не без помощи Майкла, надо сказать. Пошатываясь, она побрела прочь. - Синяк, наверное, будет потрясающий... А у меня как раз завтра встреча с послами Джанелли и Островов Свободы, вот они-то удивятся! Решат, что меня пытают, чтоб на троне смирно сидела, не иначе.
  Кое-как девушка добрела из спорткомплекса, стоящего в глубине парка, до главного здания виллы "Белая Роза". Идти она уже могла вполне самостоятельно, звон в ушах стихал, мир больше не выплясывал странные танцы перед глазами, поезд не возвращался. Пока. Талинда уже поднималась по мраморным ступеням террасы, когда к ней подскочила ее секретарь.
  - Ваше Величество, Вашей аудиенции просят верховный жрец Сильвиллы со спутницей, - выпалила она, озадаченно уставившись на лицо королевы. Наверное, лицо начало потихонечку терять симметричность. Честно говоря, Талинде сейчас меньше всего хотелось видеть кого бы то ни было, а общаться она в принципе не очень хотела, только когда же это ее кто-нибудь особенно спрашивал? Сейчас жрецы выступали против короны, а орден богини сновидений вроде бы соблюдал нейтралитет, поэтому не хотелось бы их превращать в очередных злопыхателей, которых нынче у короны и без того хватает.
  - Хорошо, я их приму, - вымученно заявила девушка.
  - Ваше Величество, разумно ли это? - свел рыжие брови Майкл.
  - А у меня есть выбор? - вздохнула юная правительница, поправляя спортивную майку. - Против нас итак слишком много жрецов, чтобы еще один орден оскорбить небрежением. Мне генерал Бодлер-Тюрри, господин Ларус и госпожа Коменски итак все уши на тему приобретения политических союзников и обхаживания нейтральных жрецов прожужжали. Деваться некуда... Идемте...
  Целая процессия из двух телохранителей, их начальника, королевы и секретаря двинулась в просторную светлую гостиную, где властители Розми обычно давали высочайшие аудиенции в неформальной обстановке. Эта просторная комната была залита солнечным светом, за окнами ее цвели роскошные белые и нежно-розовые розы, наполнявшие помещение дивным ароматом. Картины на стенах гостиной принадлежали кисти современного знаменитого пейзажиста, изображавшего чаще всего дикие сады, дикие розы и прекрасные почти сказочные руины древних городов, оплетенные лианами, розами или другими растениями. Он очень любил писать древние руины городов, что некогда стояли на побережье моря Ожиданий, он прямо-таки воспевал поваленные колонны, статуи и их обломки, непременно добавляя к ним вьющиеся розы.
  Говорят, когда-то, еще во времена молодости Джонатана II, этот художник встретил посреди заброшенного сада саму богиню искусства Банни, что одарила его необыкновенным талантом - писать саму красоту, саму суть искусства, саму душу роз и руин. С тех пор он писал только эти сюжеты, снискав себе славу гения кисти и красок.
  Обычно эта гостиная производила на визитеров неизгладимое впечатление, особенно на тех, кто разбирался в живописи и знал стоимость полотен. Впрочем, искусная работа мастера и удачное дополнение в виде роз за окном комнаты не оставляли равнодушными и всех остальных.
  На диване расположились жрецы Сильвиллы, облаченные в одеяния цветов богини: фиолетовый, черный и синий. На головы служителей богини снов были накинуты капюшоны; на их шеях висели серебряные цепи с символом богини - цветком лотоса. У одного из визитеров цветок был выполнен из черных камней - символ верховного жреца. Им оказался высокий тонкий мужчина. Он почтительно встал при виде Ее Величества и откинул с головы капюшон. Стало видно бледное длинное лицо, обрамленное волнистыми черными волосами до плеч. На королеву смотрели умные синие глаза, пронзенные золотистыми лучами, словно гладь воды пронизанная солнечными лучами. Он почтительно поклонился.
  Чуть запоздав, с дивана поднялась и жрица с длинными золотыми волосами. На ее шее висел цветок лотоса из нежно-розового камня. В первый момент Талинда даже отшатнулась, взглянув в ее лицо: глаза девушки были совершенно белыми. Лишь спустя несколько секунд королева поняла, что жрица слепая.
  - Добрый день, Ваше Величество, - поприветствовали жрецы юную правительницу, отвесив по еще одному изящному поклону.
  - Добрый день, - поприветствовала их королева. - Прошу меня простить, но я как раз заканчивала тренировку, когда вы пришли. Прошу, присаживайтесь, через минуту подадут напитки. Сегодня выдался особенно жаркий день.
  - Благодарю, что приняли нас, Ваше Величество, - еще раз с достоинством поклонился мужчина. - Я - верховный жрец богини Сильвиллы, Маргус. Это пифия нашего храма Отарва.
  - Я помню вас, ваша милость, - улыбнулась Талинда и тут же пожалела об этом: щека откликнулась болью. - Что вас сегодня привело на встречу со мной?
  Жрец ненадолго задумался, словно бы не мог решить, с чего ему стоит начать свою речь, а потом задал неожиданный вопрос:
  - Вы знаете, кто такие пифии, Ваше Величество? - он прикоснулся к лотосу на цепочке, словно бы искал силы в знаке своей богини.
  - Да, - удивилась королева. - Они видят пророческие сны, видения, в которых им может открыться будущее... Или что-то в этом роде... Еще вроде бы они сражаются с демонами Шезму во сне.
  - С демонами Шезму сражаются все жрецы Сильвиллы, - улыб-нулся тонкими бескровными губами Маргус. - Пифии же в основном видят пророческие сны, как вы и сказали, Ваше Величество. Они видят во сне не только будущее, но и его возможные варианты, они видят предостережения и могут через сон найти нужного им человека.
  - Что-то такое я и слышала, - кивнула Талинда, мечтая только о таблетке болеутоляющего и огромном куске льда на лицо.
  - Это несколько облегчает мне задачу, - вновь улыбнулся жрец. - Также я хотел бы спросить Ваше Величество: известно ли Вам что-нибудь о Пророчестве о Битве за мир? - Маргус вопроси-тельно взглянул на августейшую особу. Августейшая же особа в полном недоумении воззрилась на Маргуса: то ли ей и в правду нужен доктор, потому как удар "добренького" Фица оказался куда сильнее, чем ей изначально представлялось; то ли это его милости верховному жрецу Сильвиллы доктор нужен. И немедленно.
  Нет, конечно, про жрецов богини сна и сновидений говорили всякое. Но все, даже их коллеги по жреческому цеху, сходились в одном: этим товарищам, всем поголовно, нужен хороший такой психиатр. И нынче Талинда была абсолютно согласна со жрецами.
  Юная королева моргнула пару раз, потом совсем уж непочти-тельно хрюкнула, подавляя смешок, открыла рот, закрыла его; в конечном счете, она просто пожала плечами и помотала головой, сделав какой-то неопределенный жест рукой.
  - Видимо, Вы, Ваше Величество, ничего не знаете о Пророчестве и, само собой, не придаете ему должного значения, - улыбнулся похожий тонкими чертами лица на эльфа жрец. - Однако, это весьма странно. Вы же общаетесь с мероэ Оэктаканн, а она знает о нем.
  - Видите ли, ваша милость, мы не так чтобы очень уж много общаемся, - пожала плечами Талинда, вновь изобразив рукой что-то неопределенное. - Да, и не о пророчествах мы как-то обычно говорим...
  Маргус печально вздохнул и обернулся к своей спутнице, словно бы спрашивал ту о чем-то. Пифия тоже повернула голову к мужчине, чуть улыбнулась и кивнула. Талинде стало не по себе: девушка была слепой! Как она могла видеть взгляд жреца?!
  - Тогда, Ваше Величество, мне придется взять на себя этот долг - просветить Вас. Предупредить же я должен так и так, - очень туманно заявил верховный служитель Сильвиллы. - Прошу Вас, Ваше Величество, отнестись к моим словам серьезно и выслушать меня, - он прижал правую руку к сердцу и еще раз почтительно склонил голову. Словно в омут бросился.
  - Конечно, - Талинда с трудом сохранила серьезное выражение лица. Если бы не острая необходимость в союзниках-священнослужителях, девушка скорее всего бы попросила все это "просвещение" изложить в письменном виде и передать ей. Она обязательно почитала бы это на ночь, перед сном, вместо сказки. Или могла бы отправить жреца прямым ходом к своим советникам. К госпоже Коменски, к примеру. Так ведь нет, придется слушать этот бред... - Я вся внимание.
  - Наш мир, Ваше Величество, был сотворен нашей Создательницей из своей души, из своего сердца. Все мы, люди, боги, другие создания - Ее дети, - начал говорить жрец. Голос его изменился, стал более вкрадчивым, в нем появились эмоции, он то затихал, то становился громче. - Наша Создательница не уникальна в своем роде, во Вселенной есть другие Создатели миров. И над ними довлеют законы Вселенной. Согласно одному из этих законов, каждый мир должен доказать Вселенной свое право на жизнь. Создатель должен отстоять свой мир, ибо мир и есть сама его душа, его суть, его сердце, - Маргус был хорошим оратором, Талинда любопытная и жадная до знаний сама не заметила, как увлеклась его рассказом. - Когда приходит время, Силы Вселенной отправляются к Вратам Мира, начинается Битва за мир...
  Дверь в гостиную открылась, в нее вошел лакей, нагруженный подносом с холодным чаем с фруктами в высоких запотевших стаканах, и с блюдом с виноградом, нарезанным ананасом, киви и персиком, рядом в изящных пиалах стояли миндаль и кешью. Лакей поставил большой поднос на деревянный кофейный столик и удалился.
  Жрец продолжил:
  - В каждом мире регулярно происходят битвы Добра и Зла. Они неизбежны, ими живет мир. Если же однажды случится так, что Добро полностью одолеет, искоренит Зло, то оно само станет Злом, с которым будет сражаться новое Добро. Таков закон жизни любого мира, - Маргус печально улыбнулся. - Иногда Битва за мир и битва Добра и Зла совпадают, и тогда мир может не выдержать происходящего в нем и просто погибнуть, - он развел руками. - Наш мир стоит как раз на пороге такой битвы.
  - И когда же она начнется? - Талинда немного пришла в себя, избавившись от наваждения. Она все же постаралась унять свой сарказм, но это ей не очень удалось. Особенно с холодным стаканом, прижатым к распухающей скуле.
  - Судя по всему, Ваше Величество, она уже началась, - ответил служитель Сильвиллы, предпочтя не заметить сарказма в голосе монаршей особы.
  - И почему вы так думаете? - чуть нахмурилась королева. Может быть, она и хотела бы поверить жрецу, но дед крепко накрепко вбил в ее голову недоверие ко всем жрецам. И напоминал он ей через раз о том, что случается в государстве, где правитель слишком сильно доверяет служителям богов.
  - Существуют предзнаменования, свидетельствующие об этом, - Маргус взял со столика стакан с чаем, передал его пифии. - Почти все они исполнились.
  - И почему это не так чтоб очень заметно? В смысле Битвы, - удивилась Талинда.
  - Она только начинается. Будет длиться она не одно поколение, Ваше Величество, - покачал головой служитель богини снов, тонко улыбнувшись. - Исход же Битвы зависит не только от Создательницы, но и от исполнения Пророчества, которое дает ключи к спасению мира или его гибели.
  - Стойте, стойте! - воскликнула королева, но тут же поморщилась. - Разве Создательница не знает это Пророчество?!
  - Чтобы свершилась Битва, Пророчество должно осуществиться. Полностью.
  Точно, одному из них нужен доктор, причем немедленно. Вот Фокс, тоже мне глава охраны, а сам стоит, уши развесив, нет чтоб быстренько за психиатром сбегать!
  - Подождите, я запуталась! - помотала головой Талинда, чуть не расплескав чай из стакана. - Битва идет или нет?
  - Она начинается, но она может и замереть, потому как в Пророчестве есть Герои, - вступила в разговор златовласая пифия. - Герои должны принять свою Суть и пройти свой Путь. Они так же могут отказаться от своей Сути и своего Пути, такое уже случалось. Они могут и не пробудиться.
  - И тогда Пророчество не осуществится, Битва не произойдет, - договорил за Отарву Маргус. - Но на этот раз оно осуществится.
  "Им бы сейчас галоперидольчик вовсе не помешал бы", - тоскливо подумала королева. Вслух же она спросила:
  - Почему именно в этот раз? У нас тут проблем итак выше головы, неужели нельзя и на сей раз его как-то отложить?
  - Потому что хоть отложить Битву можно, но нельзя откладывать ее до бесконечности. Если битва не начнется сейчас по всем правилам, то Силы Вселенной просто уничтожат нас и наш мир. Их войска уже двинулись в сторону нашего мира, - нараспев заговорила прорицательница. - Боги это чувствуют, боги это знают. Пророчество начало исполняться, мы уже не принадлежим самим себе... Мир будет сражаться... Если Герои не пробудятся - наша Создательница может вновь потерпеть поражение... И будет оно окончательное...
  - А бывает неокончательным? - язвительно осведомилась юная королева. Голова у нее болела все сильнее, вежливость начала ей изменять.
  - Бывает, - ответил верховный служитель Сильвиллы. - В прошлый раз наша Создательница проиграла Битву за наш мир, но Она не погибла, и сам мир выжил. Она спасла свой мир ценой разлуки с ним, Она его покинула. Теперь же Ей придется вернуться.
  - Ну, очень хорошо, пусть возвращается, - разрешила Талинда. - Что я-то могу сделать? Я-то здесь при чем?
  - Пробудившиеся Герои, осознавшие свою Суть и принявшие свой Путь, отражают первые нападки врага, а в нынешней ситуации именно им предначертано вступить в бой с Тьмой, что вновь будет грозить миру, - пояснил жрец. - Именно благодаря им Создательница сможет сохранить силы для решающей Битвы, и не даст врагу проникнуть в наш мир раньше времени. Пока Ее нет в нашем мире, враги не могут сюда попасть.
  - Вам деньги на борьбу нужны, ваша милость? - в лоб спросила Талинда, поставив свой стакан на поднос.
  - Этому врагу, Ваше Величество, деньги без надобности, а биться с ним не деньгами придется, - покачал головой Маргус. - Нет, нам не нужны деньги. И пришли мы сюда, чтоб предупредить Вас о грядущей опасности.
  - Опасности из-за этой битвы?! - скептически хмыкнула королева. - Мне скорее опасность в результате переворота грозит, чем от битвы этой. Я вполне могу умереть, не дожидаясь битвы вашей. И опасность исходит для меня не от пророчества какого-то, а от ваших собратьев-жрецов, между прочим.
  - Мы не можем отвечать за наших заблудившихся братьев, каждый волен сам выбрать свой путь, но их поступки - одно из предзнаменований Битвы, - улыбнулся Маргус. - Их предательство - часть Пророчества.
  - Что же говорится в Пророчестве? - Талинда, несмотря на сильную головную боль, сумела сообразить, что избавиться от визитеров она сможет, лишь выслушав их до конца.
  - Полного текста Пророчества в нашем ордене не сохранилось, наши же собратья из других орденов не имеют привычки делиться друг с другом своими знаниями. Поэтому мне целиком оно неведомо, но и того, что есть, хватает, чтоб обеспокоиться, - печально улыбнулся жрец. Он устремил взгляд своих синих глаз на одну из картин, на которой были изображены увитые розами руины древнего храма. Словно бы среди обломков колонн и упавших статуй проступали письмена, которые жрец читал. - Когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить. Тогда заплачет Иштар о судьбах всех людей, тогда откроет свой лик Та, что создала все сущее для нас. Старелла же тогда пошлет своих детей на кровавую битву, что ждала она веками.
  И будет мир висеть на волоске, а брат пойдет на брата, ибо не ведомо братьям, что они одной крови. И усомнятся в богах смертные, а белое и черное смешается. И вскипят реки крови, а само Зло захочет уничтожить душу и сердце Той, что мир сей создала.
  И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира вдали от него. И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы смогли жить в Свете другие.
  И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. И души их будут ключом к победе Света иль Тьмы, и потому нужны они будут что Свету, что Тьме. И познают они горечь утрат и предательства, и проклянут они Свет, возжелав вечной Тьмы и погибели мира. Не найдут же если они друг друга и сил в себе на борьбу - нет тогда надежды у мира, ибо без них ни к чему будут жертвы Воина, что бросит вызов самому богу Тьмы. Ибо лишь вместе все они смогут сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов.
  После же воспитают они тех, кто будет сражаться за мир и даст шанс миру выжить. Или погубит его навсегда. И даже сами боги не будут знать, кто есть Погибель мира, а кто - Спасенье.
  И лишь крылатым детям небес дано будет спасти или погубить наш мир. И только тот, кто станет крылатой Погибелью или Спасением мира решит его судьбу, когда повиснет все на волоске.
  Жрец замолчал. Комнату наполнила звенящая тишина, которую нарушали лишь далекие окрики садовников, да пронзительный визг чаек, что носились над побережьем. Талинда прокашлялась, стараясь скрыть свое легкое недоумение.
  - Ну, звучит угрожающе, ваша милость, - согласилась она. - И каким боком тут я?
  - Вы, Ваше Величество, и есть последняя надежда льва, ибо Ваш дед - истинный лев, - склонил голову Маргус.
  - Бред. Полный бред, - изрекло величество. - Нет, дедушка и впрямь был львом, а с сыновьями ему мальца не повезло... Но все остальное... - она уставилась на жрецов, воплощавших сейчас саму серьезность. - Нет, ну, так-то за уши можно притянуть к нашим временам пророчество это, но я?.. Что-то это многовато для меня. Мне бы с Розми разобраться, а тут надо ответственность за весь мир в придачу на себя взваливать...
  Она немного помолчала, изучая стакан на подносе. Опять помотала головой. Конечно, в восемнадцать лет очень хочется оказаться героем какого-нибудь пророчества, спасти мир, а еще лучше романтически погибнуть, спасая мир, но девушка уже научилась время от времени глушить свои детские порывы и рассуждать здраво, да и дедуля постарался на славу, отвадив ее от священнослужителей раз и навсегда. Нет, нет, нет. Это только в сказках короли и королевы идут махать мечами и мир спасать, в жизни же все иначе.
  - Ваше Величество, - вновь заговорила златовласая пифия, - я видела сон о Вас. Вы - Герой Пророчества, и на Вас охотятся Тьма и Зло. Вам суждено познать горечь утрат и боль предательства, но Вам нельзя предаваться Тьме. Потому что без Вас не смогут Воин и Хранитель сдержать самый первый и сильный натиск Тьмы.
  - Утрат у меня более чем достаточно уже, а предают меня в последнее время итак налево и направо все, кому не лень, - буркнула девушка.
  - Это только начало Ваших потерь и предательств, Ваше Величество, - печально улыбнулась жрица. - Ваш Путь - это Путь одиночества и боли, и на нем Вас будет подстерегать Тьма, ибо на этом Пути ей проще всего перехватить Героя Пророчества - заставить его отказаться от Сути своей.
  - Утешили, нечего сказать, - хмыкнула Талинда.
  - Мы лишь предупреждаем Вас, Ваше Величество, чтобы Вы были готовы, - мягко произнес Маргус. - Ведь в Вашем окружении есть предатели, и некто из них стоит совсем рядом с Вами. Вы ему верите.
  - Этот человек предал не только Вас, он предал наш мир! - чуть возвысила голос пифия Отарва. - Он вступил в сговор с врагами нашего мира. И он попытается Вас убить, ибо Вы мешаете уничтожить сам мир. Он рядом с Вами! Он почти Ваша тень! Вы верите ему, а он готовит Вашу гибель! - почти вскричала златовласая прорицательница, наклонившись вперед.
  - Кто это? Вы можете назвать имя? - приблизился к служителям Сильвиллы Майкл Фокс, все это время изображавший статую на входе на пару с одним из своих подчиненных.
  - Не могу, - печально покачала головой Отарва. - Мне эту истину открыли сны; в мире снов все видится иначе. Это была лишь тень, - пифия поставила стакан холодного чая, из которого она сделала всего пару глотков, на поднос. - Тень, что всюду следовала за Ее Величеством. И у тени этой аура... отпечаток... она несет на себе отпечаток врагов нашего мира. Она где-то рядом, она поблизости от Вас, Ваше Величество.
  - Вы, Ваше Величество, - один из Героев Пророчества, - заговорил верховный жрец. - Если Вы это примете, Вы сможете почувствовать этого человека. Вокруг Вас есть приспешники Тьмы, но они стоят дальше той тени, они пока не представляют серьезной опасности, тень же очень опасна для Вас.
  - Ваша милость, хватит меня пугать, - фыркнула королева. - Я итак уже скоро начну собственной тени бояться!
  - Можно будет еще раз проверить всех людей в Замке Королей и на вилле "Белая Роза", - предложил Майкл.
  - Господин Фокс, я полагаю это излишним, - покачала головой Талинда. - Т.е. все, что вы мне сказали о Пророчестве и о врагах - это сон? - обратилась он к жрецам.
  - Это вещий сон-предостережение, которое я должна была передать Вам, Ваше Величество, - кивнула златовласая пифия. - У тени, что служит врагам всего сущего, под сердцем злоба, злоба на Вас и Вашего деда. Его Величество Джонатан II лишил тень самой жизни, радости, а взамен дал лишь крохи со стола. Так она полагает. Вас же она ненавидит за то, что полагает недостойной короны. Тень сжигает жажда мести, она не ведает, что творит, - прорицательница прикоснулась к каменному лотосу на цепочке. - Приспешники Сета и Тьмы тоже есть вокруг Вас, но они не хотят разрушить мир.
  - Э... Спасибо за предостережение, - улыбнулась и тут же поморщилась Талинда. - Мы еще раз проверим наших людей, выявим всех неблагонадежных. И за Пророчество спасибо... Постараюсь осознать свою Суть и принять, пройти свой Путь... Да... А теперь прошу меня извинить, но я только что на тренировке весьма сильно получила по роже, и если вы не возражаете, я бы хотела принять болеутоляющее и немного полежать...
  - Да, конечно, Ваше Величество, приносим и мы свои извинения, что потратили ваше время, - Маргус встал с дивана, учтиво поклонился королеве и помог подняться слепой пифии. - Я понимаю, что репутация нашего ордена весьма специфическая, а слова наши могут показаться Вам шуткой, но все же прошу Вас, Ваше Величество, отнестись к нам серьезно. Времена ныне очень непростые, и все прежние представления о нашем мире могут скоро разбиться о реальность.
  - Да, конечно, я понимаю, что это не шутка, - кивнула Та-линда, поднимаясь из кресла.
  - Благодарю Вас, Ваше Величество, - еще раз поклонился жрец. - До свидания.
  - До свиданья, Ваше Величество, - поклонилась пифия.
  - Рада была вашему визиту. До встречи, - попрощалась с ними Талинда.
  Маргус взял под руку слепую златовласую пифию и повел к двери. Когда за служителями богини снов закрылись тяжелые резные створки, Майкл осведомился:
  - Может быть, Ваше Величество, к ним стоит прислушаться?
  - Не говорите ерунды, господин Фокс! - огрызнулась юная королева, вновь прижимая к скуле стакан. - Его милость прав лишь в одном: репутация их ордена весьма специфическая, а слова их кажутся бредом! Богиня с приветом и жрецы под стать ей. Давайте лучше текущими делами заниматься, а не пытаться схватить Шезму за хвост, или что там у него есть?! Еще только от теней шарахаться мне не хватало, - она схватила кусочек нарезанного персика и быстро схрумкала его. - Если вспоминать историю, то конец Света уже знаете сколько раз объявляли? И ничего, живы пока.
  - Да, Вы правы, Ваше Величество, - кивнул Майкл. - Но людей я все же с Вашего позволения еще проверю.
  - Только без лампы в глаза и подзатыльников, - предупредила юная самодержица.
  
  Тем временем верховный жрец и пифия шли к выходу, сопровождаемые любезным слугой. Златовласая пифия вновь накинула капюшон на свои роскошные волосы. Отарва грустно улыбнулась.
  - Кажется, мы ее не особенно убедили, - констатировал Маргус.
  - Она нам не поверила, - подтвердила прорицательница.
  - Что же делать? - немного растеряно спросил жрец, накидывая на голову просторный капюшон.
  - Ничего, - спокойно ответила пифия. - Это и есть ее Путь. Она должна пройти его до конца. Мы выполнили то, что было нам предначертано - рассказали ей о Пророчестве и ее роли. Ее Величество еще слишком мала, она только что ступила на свой Путь. Когда придет время, она вспомнит нас и поверит.
  - Лишь бы ее к тому моменту не убили, тогда враги получат шанс уничтожить наш мир - Пророчество вновь не осуществится, - грустно усмехнулся Маргус.
  - Смерть - это не самое страшное, что может ждать ее, - улыбнулась прорицательница. - Она очень нужна Тьме и врагам, а сердце ее итак полно боли и страха, что влекут ее во Тьму, что ослабляют ее. Отринуть же их она сможет лишь в том случае, если встретит Хранителя, что и сам блуждает во Тьме, ибо лишь в ней он увидит истинный Свет, - девушка покачала головой. - Слишком много "если". Слишком. Из всех Героев у нее самая сложная судьба и самый сложный выбор.
  - У того, кто станет Спасением или Погибелью мира выбор будет еще сложнее, - ответил жрец, выходя на крыльцо виллы, у которого их ждала машина. Жрецы сели на заднее сиденье, автомобиль тронулся.
  - Мы вряд ли увидим этот выбор и его последствия, - улыбнулась слепая прорицательница. - Делать его будут очень нескоро... И вновь его будет делать кто-то одной крови с Ее Величеством... Это будет одна кровь, кровь роз.
  - Ты слишком долго была в мире снов и слишком далеко заходила, это может быть очень опасно, - нахмурился жрец.
  - Но без опасности нам остается лишь видеть простые сны, как и всем людям, - она улыбнулась. - Мы же должны идти из мира людей в мир снов, где можно найти все ответы, все сны, все думы людей. Только так мы можем исполнить свое предназначение...
  - Но мир снов не только наш мир, не забывай, в нем так же властвуют демоны Шезму, - напомнил Маргус. - Пифиями же стано-вятся лишь единицы из сотен тех, кто ощутил в себе искру Силь-виллы. Ты итак узнала многое, ты предупредила, я не могу позволить храму остаться без прорицательницы.
  - Маргус, тебе закрыт вход в те дали, где есть пророчества, где можно увидеть предсказание, поэтому ты ничем не можешь помочь мне, - она печально улыбнулась. - Я видела грядущее, где наш мир был уничтожен. Я не допущу того, чтоб это сбылось. А для этого я должна пройти дорогой сна, сна богов, сна Создательницы.
  - Ты можешь оттуда не вернуться.
  
  4
  
  Говорят, что из рядов РСР так просто не уходят. Говорят, что оттуда либо выносят вперед ногами, либо отправляют на заслуженную пенсию, а ветераны и пенсионеры РСР все как один живут на каком-то таинственном острове чуть ли не посреди моря Мечты, до куда невозможно добраться. Говорят, большинство солдат и офицеров РСР предпочитают пулю в лоб такому существованию, поэтому их чаще всего вперед ногами и выносят. Про РСР вообще много чего говорят.
  Само собой, агенты РСР уходят в отставку, и ни на какой таинственный остров их никто не отправляет! Им для отставки даже пенсии дожидаться не нужно. Только ветераны РСР как правило особенно не распространяются о своей службе, поэтому многим обывателям и кажется, что их вовсе нет в природе. Вот и муссирует народная молва слухи про остров, а ветераны не мешают ей это делать - так живется всяко спокойнее. Хотя в одном слухи и вправду верны: для полевых агентов и бойцов спецподразделений служба заканчивается часто вместе с жизнью.
  Генерал Бодлер-Тюрри выпрыгнул на перрон из тамбура поезда "Джорджия - Фритаун". Ему в нос тут же ударил запах вокзала. Пахло мазутом и чем-то специфическим, чем пахнут только рельсы, поезда и шпалы. Пахло гудроном, которым заливали прохудившуюся крышу навеса над перроном. Пахло вареной кукурузой, пирожками с мясом и ревенем из привокзального буфета.
  На перроне было не очень оживленно. Талатея, куда инкогнито прибыл глава РСР, была городком небольшим, всего-то двадцать тысяч населения. Располагалась Талатея далеко от всех туристических маршрутов или от промышленных центров страны. Так, всего лишь крошечная станция на долгом пути следования поезда в столицу с побережья залива Морских Королей. Полустанок, где поезд стоит пятнадцать минут; тут его быстро загружают водой, продуктами, почтой, меняют санитарные емкости, а пассажиры быстро соскакивают с поезда или же загружаются в него. Да и то пассажиров, что сходят здесь или же садится на поезд мало, пара десятков, не больше.
  Винсент неспешно прошел к выходу с вокзала, непривычно потолкался в дверях среди встречающих и провожающих - он был не в форме с Всевидящим Оком на воротнике и плече, вот люди и не шарахались от него. Он сейчас был обычным неприметным мужчиной средних лет с лицом деревенского увальня, чем сразу попытались воспользоваться местные таксисты, поджидавшие у выхода с вокзала. На их навязчивые предложения прокатить с ветерком за совсем скромное вознаграждение Бодлер-Тюрри отказался, чем вызвал волну искреннего незамутненного разочарования и негодования. Заработка лишил честных водил, жмот!
  На площади у вокзала было куда оживлённее, чем на перроне. На остановке автобуса болтали местные жители, поджидая транспорт; мимо них прокатили несколько стареньких потрепанных жизнью машин и промчался один вполне себе современный джип. Мимо Винсента пробежали молоденькие девушки в ярких платьях, а одна даже мимолетно ему улыбнулась, кокетливо стрельнув глазками. Из маленького ресторанчика на другой стороне площади доносилась веселая музыка. Рядом со зданием вокзала, украшенного изящными белыми колоннами и несколькими арками, дворник уныло мел покрытый трещинами и небольшими выбоинами тротуар. У соседнего с вокзалом здания, где располагалась полиция, уже начиналась потасовка между парой субъектов весьма помятой наружности и парой постовых, что пытались завести их внутрь.
  Одним словом Талатея жила. Жила своей скромной жизнью. Ей было откровенно плевать на то, что на противоположном конце страны закипал котел бунта и мятежа, а севернее ее, в Поясе Желтых Туманов, происходило нечто непонятное, был объявлен карантин. Этому городку было откровенно наплевать и на Великие Болота, что находились в сотне километров от него - в отличие от тех же Тритона и Психеи с Дорис твари из болот никогда с этой стороны не выходили, а туманы что желтые, что обычные, белые, над городом висеть привычки не имели. Да и сам городок в отличие от Миранды загибаться вовсе не собирался.
  Винсент закинул на плечо легкую спортивную сумку и двинулся в сторону центра Талатеи. День хоть и выдался солнечным, но влажный воздух, - Великие Болота еще никто не отменял, - портил все удовольствие от прогулки. Неровные мощеные тротуары бежали вдоль старинных каменных домов, крытых черепичными крышами; на перекрестках в углах зданий пристроились небольшие фонтанчики, из которых можно было напиться, а на небольшой площади, встреченной генералом по пути, возвышалась аж конная статуя короля Стивена III Блоадстера, освободившего эти края из-под власти государства Сета - Восставших Болот. Он их освободил, и где-то тут Сет его и убил, возмутился поведением короля, так сказать.
  Через полчаса Винсент остановился напротив храма Зулата. Монументальное сооружение, облицованное черным базальтом, поражало яркими искусными витражами на окнах. Перед портиком с шестью тонкими лотосовидными колоннами, посреди ступеней на постаменте возвышалась статуя бога Царства Мертвых, что могла бы послужить украшением и столичных храмов.
  Генерал поднялся по гранитным ступеням и вошел внутрь обители Зулата. Храм был небольшим, поэтому состоял из просторного нефа, отделенного колоннами от остального храма, и просторного зала. Зал же был освещен синими лучами солнца, в которых танцевали пылинки. Синими же лучи становились, пробившись через витражи, в которых преобладал этот цвет. В глубине зала перед статуей бога находился алтарь, на котором горели многочисленные свечи, а перед ним стояли бронзовые курильницы.
  Рядом с алтарем жрец в черно-синем одеянии о чем-то тихо разговаривал с женщиной средних лет, облаченной в траур.
  Чаще всего карьера полевого агента РСР заканчивается его гибелью, а уж кто, если не военные, знают, что такое смерть? И посему часто случается так, что именно военные, именно полевые агенты РСР, покидая одну службу, заступают на другую - на службу Зулату. Или же становятся жрецами Крома.
  Лоулен Мирроу был прекрасным агентом РСР. В свое время он стал наставником молодого младшего лейтенанта Бодлер-Тюрри; именно он рекомендовал начальству присмотреться к нему. Сейчас же Лоулен спасал не государство, а души простых людей. Делал он это в маленьком городке, что затерялся на длинном железнодорожном пути Джорджия - Фритаун. И никто из его прихожан не знал, что настоятель их храма - бывший блестящий агент РСР, которому прочили кресло главы этой службы.
  Впрочем, бывших агентов РСР не бывает, тут как раз молва не врет. Лоулен мгновенно почувствовал взгляд Винсента на себе и обернулся. Он чуть удивленно приподнял брови, но продолжил разговор с прихожанкой. Минут через десять он все же подошел к своему бывшему протеже.
  - Спрашивать о том, как ты, Винс, меня нашел, я не буду, - хмыкнул Лоулен, пожимая руку своему бывшему подопечному.
  - Я тебя никогда и не терял, Лоулен, - усмехнулся генерал, пожимая руку майора в отставке.
  - Я так и подумал, - усмехнулся седой жрец. - Видимо, дела идут совсем хреново, раз ты объявился? Ты один или с оркестром?
  - Я помню твое нежелание видеть кого бы то ни было из РСР, поэтому я тут инкогнито, - позволил себе сонную, ленивую улыбку Бодлер-Тюрри. - И мне нужна твоя помощь, Лоулен.
  - Винс, я не желаю иметь с вашими делами ничего общего, - покачал головой служитель Зулата. Он сложил руки на груди, взглянул на высокие яркие витражи, на которых Зулат бился с порождениями Бездны Сета и детенышами Стареллы. - К тому же я так и не простил Джонатана II за смерть всей моей семьи, - добавил он.
  - Не хочу тебя обидеть, друг мой, но Его Величеству всегда было наплевать на то, простил ли его кто-то или же нет. И это при жизни. После смерти же, я полагаю, ему плевать на наши обиды еще больше, у него и без этого грехов хватает. Думаю, они до сих пор с Осирисом и Зулатом спорят на загробном суде, - позволил себе напомнить Винсент.
  - Из-за него погибла моя семья, - грозно повторил жрец, набычившись.
  - Ты все сам прекрасно помнишь и понимаешь, что иначе Его Величество поступить просто не мог, - покачал головой генерал, пытаясь подобрать нужные слова. - Перед ним тогда стоял выбор: отдать технологию изготовления двигателя наших космических ко-раблей Керши или же пожертвовать жизнями ста двадцати семи за-ложников. Он сделал то, что должен был сделать. Ты сам все прекрасно понимаешь. Не окажись твоя жена и дети в числе заложников, ты бы тоже полагал выбор очевидным. Розми превыше всего, и это были не пустые слова для Джонатана II.
  - Поэтому я всего лишь ушел, - опустил голову совершенно седой жрец. Он запустил пальцы в волосы, помотал головой. - Но это не значит, что я простил и буду помогать РСР, - он прикрыл глаза, закусил губу, вспоминая своих близких. Уж чем-чем, а упрямством своим Лоулен славился не меньше, чем везением и отвагой.
  - Лоулен, Джонатан II мертв, - мягко напомнил Бодлер-Тюрри. - И поверь мне, умирая, он расплатился за все свои прежние грехи. Смерть его была страшной. Агония длилась неделями, а вынести все страдания и испытания, что обрушились на него, не каждый сможет, - генерал вспомнил изможденного старика, похожего на мумию, лежащего на широкой постели. Он вспомнил комнату, походившую одновременно на зал музея и палату интенсивной терапии. И тот страшный диалог, ставший приговором десяткам людей.
  - Винсент, проблема в том, что у меня нет этого времени. Счет идет на дни. Я должен передать Розми сильному правителю, я должен обеспечить будущее моего народа, а у меня нет наследников. Достойных наследников.
  - Ваше Величество, я боюсь, что Ваша внучка ни при каких обстоятельствах не сможет удержать власть, - тогда признался глава РСР, а теперь он должен не просто изменить свое мнение, он должен совершить чудо.
  - Сможет, если она останется единственной наследницей династии Уайтроуз, - вынес свой приговор обтянутый кожей скелет, в которого тогда уже превратился грозный правитель Розми.
  Сможет.
  С трудом Бодлер-Тюрри вернулся в окружающую его действи-тельность, собрал в кулак свою волю и вновь попытался достучаться до былого наставника, друга, учителя.
  - Лоулен, я прошу помочь не ему, а Розми и невинной маленькой девочке, которая лишь на два года старше твоей погибшей дочери, - продолжил глава РСР. - Она не должна была стать королевой, но стала. Она всего лишь ребенок. Невинный ребенок...
  - Невинных королей и королев не бывает, - фыркнул Мирроу, поворачиваясь к Винсенту спиной, явно желая прекратить разговор, но не тут-то было!
  - В отношении Талинды I это именно так, - возразил Винсент. - Она все еще ребенок, она не хочет крови, поверь мне! Ни крови, ни убийств! Она их боится.
  - А как же ее кузен? Принц Лоуренс? - резко повернулся жрец Зулата. - Неужели он еще жив?
  - Да, он жив, - пожал плечами генерал.
  - Этого не может быть! - вскричал Лоулен, указав пальцем на Винсента. - Ты врешь! Ни один правитель в ее положении не допустит, чтобы его конкурент был жив! Ни один!
  - Я ей именно об этом говорю постоянно, но Талинда I слишком добра, она просто не может убить ребенка, - поморщился Бодлер-Тюрри. - Пойми, ее рисуют кровавым деспотом, но это не так!..
  - Ничего, корона со временем все исправит, - усмехнулся служитель бога мертвых, окидывая взглядом зал, где в синих лучах света кружились пылинки. - К ней это быстро придет.
  - Может быть, - не стал спорить Винсент, помня о дурной наследственности юной королевы. - Только сейчас-то она всего лишь маленькая девочка, мечты которой разбились о реальность. Она лишилась семьи, а друзей у нее никогда и не было. Она сейчас совершенно одна и в полнейшем ужасе, вряд ли она будет в ближайшее время злоумышлять против своего дражайшего бестолкового кузена.
  Лоулен отошел от бывшего подопечного на несколько шагов, остановился, резко развернулся и приблизился к Винсенту опять:
  - Винс, поклянись мне, поклянись именем Алисы, что принц Лоуренс жив, а она не хочет его убивать! - потребовал он.
  - Клянусь, Лоулен, клянусь именем Алисы, что принц Лоуренс сейчас жив, а Ее Величество, несмотря на мои уговоры, отказывается его убивать, - принес клятву глава РСР. Лоулен знал, что Бодлер-Тюрри легко нарушит клятву, принесенную именем богов, если того потребуют обстоятельства или высшие интересы, и только клятва, данная именем погибшей невесты, для него нерушима.
  - Хорошо, - после некоторого раздумья согласился помочь жрец. - Чего ты от меня хочешь? Я уже столько лет сижу в этой глуши, что от меня вряд ли будет какая-то польза...
  Винсент постарался незаметно перевести дыхание. Лицо его вновь стало сонной физиономией деревенского увальня, мечтающего побыстрее добраться до стога ароматного сена, где можно хорошенько вздремнуть. Этот раунд остался за ним.
  - На Ее Величество идет весьма серьезная атака, - глава РСР медленно пошел в сторону статуи Зулата, разглядывая изваяние бога в синем полумраке храма. Неужели бог Царства Мертвых не поймет старого короля и его стремление защитить свою страну? Неужели Зулат и Осирис не помилуют Джонатана II, принесшего в жертву Розми все, что у него было? - Атаку эту ведет не только Нил Адриан Роуз, - продолжил Винсент, - но еще и жрецы, выступающие на его стороне.
  - И что ты хочешь от меня? - удивился Лоулен.
  - Мне надо понять, кто все это организовал? Почему жрецы за Нила Роуза? Что им обещано в случае победы этого долбанного Нила Роуза?
  - Это непросто, непросто, - пробормотал седовласый жрец, потирая подбородок.
  - Мне надо спасти королеву, а для этого у меня должна быть информация, - повернулся к былому наставнику генерал. - И проблема в том, что я отправил несколько своих агентов разобраться в этом деле, но проникнуть в вашу среду со стороны практически невозможно, - он немного подумал, а потом решил выложить все как есть. - К тому же я не уверен в своих людях. В РСР есть предатели. И я пока не выявил всех, а те, кого я выявил, работать могут на кого угодно. На кого именно я пока не успел узнать.
  Лоулен поджал губы, поморщился, услышав о ненадежности былых коллег, но вслух ничего не сказал - такое в РСР тоже случалось, двойных агентов отнюдь не РСР придумала, и не одна Розми практиковала их работу.
  - Насколько я слышал, королеве активно помогают жрицы Лоули, - служитель Зулата подошел к алтарю своего бога, зажег несколько новых свечей, стоящих в серебряных канделябрах. - Неужели они вам ничего не рассказали?
  - Мероэ нам помогает, - кивнул генерал, - но она не выбалтывает орденских тайн и не посвящает меня в жреческие дела. Она просто делает то, что считает нужным. Я же должен понять всю схему, все, что происходит сейчас в умах жрецов и людей. Понимаешь?
  - Да, уж, - хмыкнул Лоулен. - Да, уж... Хорошо, я тебе помогу, чем смогу, но, Винс, это будет в первый и последний раз. И только потому, что я тебе поверил, что Талинда I не похожа на своего деда и не убила кузена.
  - Договорились, - кивнул генерал.
  - Тогда пойдем со мной, - позвал жрец Зулата старого сослуживца. - Я тебе расскажу все, что мне известно, выводы ты сделаешь сам.
  - Спасибо, Лоулен, - именно это мне и нужно, - Винсент поспешил за былым наставником в небольшую дверь, спрятавшуюся за черной базальтовой колонной. Мужчины оказались в недлинном плохо освещенном коридоре, а после него вышли в небольшой зеленый сквер, отделявший храм Зулата от маленького уютного городского кладбища, куда они и направились.
  В Розми, как и в большинстве стран Дидьены, покойников сжигали, а в земле хоронили лишь героев или же очень состоятельных людей. Кладбища поэтому были больше колумбариями, раскинувшимися посреди аккуратных парков. Вот и это напоминало городской сад, только здесь под сенью цветущих деревьев и среди кустов роз и отцветшей сирени стояли аккуратные ряды ниш из розоватого песчаника, украшенные небольшими скульптурами или барельефами на торцах.
  Наставник и ученик побрели по гравиевой дорожке, бегущей под деревьями. Под ногами скрипели камушки, а где-то высоко в небе сияло полуденное солнце.
  - Мутить воду начали жрецы Крома, - тихо заговорил служи-тель бога Царства Мертвых. - Сначала они само собой побаивались действовать открыто, но потом на их сторону встали жрецы Пантеры, да и другие ордена начали примыкать постепенно. Насколько мне известно, на стороне жрецов Крома и Пантеры ордена Краха, Асамата и Мальтора; они практически в полном составе поддерживают Нила Роуза. Ну, и само собой жрецы Всех Богов Света Розми - после казни Интовара они не могли остаться в стороне.
  - Плохо, - покачал головой Винсент. - Очень плохо. Все перечисленные ордена, кроме жрецов Всех Богов Света Розми, очень сильные противники, да еще у всех свои школы боя, кроме жрецов Мальтора.
  - Не все так плохо, не все, - не согласился Лоулен. - Внутри орденов существует раскол. Часть жрецов предпочла отступить в сторону и не вмешиваться в политику своих верховных жрецов. Какая-то часть моих братьев выступила против поддержки регентства, - он присмотрелся к семейству полевок, высунувшихся из нор у основания клумбы. - В процентном соотношении я тебе не скажу, но несогласные есть.
  Мужчины дошли до небольшой центральной площадки кладбища, где сходились все тропинки, а посередине на высоком искусственном холме посреди травы стояла мраморная статуя Зулата. Грозный бог сжимал в руке меч, а на плече у него сидела нахальная белка.
  - Но тебе стоит учесть, - продолжил бывший агент РСР, - что часть жрецов Крома и Пантеры, что ранее колебалась или соблюдала нейтралитет, теперь вынуждена, - именно вынуждена, - принять сторону своих верховных жрецов. Они боятся за свою жизнь, и ты можешь попытаться это как-то использовать. Я подозреваю: они с удовольствием перейдут на сторону королевы, если поймут, что им ничто не угрожает.
  - Там уже дошло до убийств? - заинтересовался глава РСР. - Не думал, что они могут опасаться своих, скорее уж жриц Лоули, твоих собратьев по ордену, да меня...
  - Несогласные с верховными жрецами Крома и Пантеры собра-лись в Обители Крома в горах. Туда стекались все самые сильные и решительные... Или же самые невезучие, - Лоулен направился к скамье, стоящей напротив статуи бога. - В любом случае, свои же их и взорвали на хрен. Продемонстрировали, так сказать, что бывает с отступниками.
  - Предполагалось, что это была случайность, - сделал себе пометку на будущее Винсент. Надо будет посмотреть, кто делал заключение по этому делу, и внимательно к нему присмотреться.
  - О, нет! - не согласился Мирроу. - Это был преднамеренный взрыв.
  - И почему ты в этом так уверен? - поинтересовался глава РСР.
  - Погибнуть должны были все в Обители, но чудом выжил один из послушников, видевший собственными глазами взрывное устройство. Мальчик выжил и пошел вслед за тем, кто все взорвал. Он напал на убийцу и погиб бы в схватке, если бы того не поразила молния. Мальчишка с трудом добрался до людей и каким-то чудом остался жив, хотя очень долго пробыл без сознания. Сейчас он у меня, тут его никто не сможет найти, - заверил бывший агент РСР.
  - Получается, жрецы сами себя и ослабили, - Винсент присел на скамейку рядом с Лоуленом.
  - С одной стороны - да, не дали возможности вернуться им к остальному ордену, но с другой-то стороны они избавили себя от очень серьезных противников - в Обители собрались чуть ли не до двух третей воинов Крома и половина воинов Пантеры. Они убили их одним махом, а так же показали остальным, что бывает с отступниками. Запугали.
  - Хорошо, - кивнул Бодлер-Тюрри, - а что пообещали жрецам? Почему Тиберий и Ириалисса решили выступить на стороне господина Роуза?
  - Тиберий? - усмехнулся Лоулен. - Тиберий - напыщенный павлин, он ничего не решает. Он в свое время умудрился приблизить к себе Дарела Паула Нотингейма, и вот он-то по факту все и решает в ордене. Хотя выглядит все и впрямь так, будто бы все идеи и решения исходят от Тиберия.
  Мужчины немного помолчали. Белка, что сидела на статуе Зулата, ловко соскочила с мраморного изваяния и направилась по своим делам куда-то в сторону храма.
  - Что же до обещаний, - продолжил Лоулен, - ну, тут хрен его знает... Они же выступают в защиту прав принца Лоуренса, а по факту им плевать на мальчишку. Думаю, что сначала Нил Роуз станет регентом, а потом и вовсе королем, - служитель Зулата еще немного подумал, а потом добавил. - Обещать же Нилу Роузу жрецам ничего такого и не надо было: Дарел старый друг Нила Роуза. Там расклады могут быть любыми.
  - Ну, да. Как минимум усиление влияния жрецов, независи-мость их от короны, неподсудность светским властям и прочее, - согласился Винсент. - Может быть, и Дарелу что-то личное и вы-годное должно перепасть. Кто их там разберет?
  - Может быть и так, что кашу всю заварил лично Дарел Нотингейм, и выгоду он ищет только для себя, - предположил Мирроу. - Он ведь отличный манипулятор. Сейчас он заправляет всеми делами в ордене из-за спины Тиберия, а в случае победы Нила Роуза, этот недомерок сможет править страной за своего друга, чем не повод для бунта?
  - Т.е. Тиберий там вообще никто? - удивился глава РСР.
  - Почти, - кивнул Лоулен.
  - Очень похоже на то, что Его Величество что-то знал, - вспомнил списки Джонатана II генерал. - О возможностях или за-думках Дарела. Да, тогда картинка вполне сходится, только от этого не на много легче становится, - он потер глаза, покачал головой. - Нил Роуз уже успел заявить о себе и стать занозой в заднице. Если же его убрать, то мы имеем все шансы получить гражданскую войну: люди знают о его существовании, и о его взглядах на корону и права Лоуренса. Жрецы вложили во многие головы нужные им мысли, - Винсент похлопал по сумке, пристроенной рядом с его ногой на скамейке. - Да и подозреваю, друзья Нила уже успели вложить в его идею немалые деньги, они уже не готовы будут отступиться. Они в любом случае попытаются свергнуть Ее Величество, а уж после подерутся за право быть регентом.
  - Я тоже так считаю, - согласился седовласый жрец. - Поэтому лучше иметь дело с известным врагом. К тому же врагом, имеющим один большой общеизвестный минус - рождение вне брака. Это лучше, чем сделать из него жертву кровавой тирании и получить десяток новых неизвестных противников.
  - Как думаешь, Лоулен, имеет ли смысл устранять Дарела Нотингейма? - посоветовался Винсент.
  - Не имеет, - ответил служитель бога мертвых. - Его тоже представят жертвой кровавой тирании, а бразды правления перехватит кто-нибудь еще. Сам должен понять, что устранять жрецов тут могут только другие жрецы. Мы же в Розми живем. У нас до сих пор у жрецов огромная власть над душами простых людей. Пока мы, жрецы, грыземся между собой, Талинда I лишь девочка на троне, но как только она полезет в нашу свару - она вмешается в наши дела и посягнет на волю богов. Не надо этого делать, даже будучи избранницей богов, - Лоулен еще немного помолчал. - Змею надо будет убить одним ударом, и удар этот нанести должны будут сами жрецы или же розмийцы. Так и только так.
  Служитель Зулата поднялся со скамьи, посмотрел на статую своего бога, а потом добавил:
  - Винс, это все, чем я могу тебе помочь. Больше я ничего добавить не смогу. Как распорядиться этой информацией - реши сам, но тебя видеть я больше никогда не хочу. Ни тебя, ни кого-либо другого из нашей конторы, - с этими словами Лоулен Миррой пошел прочь, но через десяток метров он вдруг резко обернулся и добавил:
  - И вот еще что. Я видел недавно сон, понял я его только сейчас: тебе не стоит стоять на пути судьбы, не мешай свершиться тому, что предначертано. Талинде I не было суждено править, она должна была погибнуть в Керши, в горах. Ее жизнь не предусмотрена судьбой, поэтому не мешай. Если ты не отойдешь в сторону, попытаешься остановить то, что предначертано, то ты погибнешь. И погибнешь от рук своих же людей.
  - Все мы смертны, даже боги, - усмехнулся Винсент, щурясь от бившего в глаза солнца.
  - В том вся и беда, что ей не дали умереть в предначертанное ей время. За отнятую у Неумолимой Госпожи смерть кто-то должен отдать свою жизнь, - мрачно изрек служитель Зулата. - Только так. Она обманула смерть и выжила. Теперь она должна или заплатить чьей-то жизнью за себя, или же судьба превратит ее жизнь в такой кошмар, что Талинда I сама не захочет жить и попытается себя убить. Была бы она простым человеком - это ничего бы не значило для мира и страны, но она - королева. Вместе с ее жизнью в сплошной кошмар превратятся жизни целой страны. Или она заплатит чьей-то жизнью за себя. И я боюсь, что платить она будет тобой.
  - Лоулен, я - офицер Розми, для меня честь и высшая награда - умереть за Розми и ее королеву, - пожал плечами генерал. - Когда-то ты считал так же.
  - Я ошибался, - опустил голову служить Зулата. - Ты не понимаешь, тебя убьют свои же! И я боюсь, что произойти это может именно по ее приказу. Ты готов отдать за нее жизнь, а она решит заплатить тобой и прикажет тебя убить! - вскричал Лоулен. - Понимаешь?! Тебя предадут и убьют как собаку!
  - Это ты не понимаешь, - печально улыбнулся Винсент. - Я сам, добровольно, готов заплатить жизнью за то, чтобы она жила. В Талинду I верил ее дед. Верю я. Верит мероэ.
  - Она погубит нас всех, - бросил Лоулен и пошел прочь.
  Генерал долго смотрел ему в след, потом пожал плечами:
  - Ее Величество, несомненно, способна превратить в кошмар жизнь целой страны, но только вот во что превратятся Розми и жизни розмийцев, если она погибнет, и начнется драка за корону? - с этими словами глава РСР пошел прочь. Ему предстоял обратный путь и долгая работа по выявлению предателей в собственной структуре: быть убитым предателем ему совершенно не хотелось.
  
  5
  
  Надо сказать, Изольда была крайне довольна сама собой: при ее непосредственном участии Дарел договорился о встрече с верховным жрецом Сета, с Марком Диамнием Донованом. И хоть на переговоры ушла целая неделя, Изольда полагала, что она победила. Не только, сумев убедить Дарела начать общаться со жрецом заклятого врага богов Света, но и то, что в глазах Дарела ее значимость подросла. Во всяком случае, красавица госпожа Блустар хотела на это надеяться.
  Естественно, что встретиться с верховным жрецом бога-змеи в доме Нила или Дарела было немыслимо, самой Изольде также нельзя было рисковать - она невеста возможного будущего регента и не должна себя запятнать. Поэтому приняли решение, что встреча пройдет на нейтральной территории, в развалинах древнего города, расположенного на побережье, среди скал.
  Место это было красивейшее: зеленоватые волны моря Ожиданий набегали на белые пески пустыни и на светлые скалы, выходившие прямо из дюн. В скалах в незапамятные времена образовался небольшой проход, ведущий к древним развалинам, куда лишь иногда лазали подростки с окраин Фритауна, да забредали начинающие студенты-историки в поисках вдохновения или неописанных старшими собратьями страниц из жизни древнего города. Обломки тонких белоснежных и голубых колонн лежали по всему пляжу, перемежаясь с кусками фронтонов, обломками статуй, остовами светлых стен некогда прекрасного города.
  Скальный проход был узким и неприметным, поэтому мало кто знал о древнем городе за исключением местных мальчишек. Ученые давно все исследовали, забрали мелкие черепки и статуэтки, утварь и все, что можно было перенести в музеи и исследовательские лаборатории. Прочее так и осталось на побережье, малоизвестное и труднодоступное, от чего не привлекающее туристов и не превращенное в музей под открытым небом.
  Именно среди обломков голубого редчайшего мрамора некогда большого и прекрасного города Голубой империи и договорились встретиться все заинтересованные в переговорах стороны. Про-странство было довольно открытым, поэтому прознатчиков в зоне слышимости не должно было оказаться.
  Изольда пришла в сопровождении Марка, Нил и Дарел их уже ждали, удобно расположившись на обломке колонны. Дарел сидел, нахохлившись, и его можно было понять: он принадлежал к жрецам главного врага Сета, а теперь он должен был вступить с врагами своего бога в союз для достижения поставленной цели. Хорошего настроения осознание предстоящего союза жрецу не добавляло.
  Нил любовался на сохранившуюся недалеко от места встречи статую, лежащую на боку: красивая девушка в легком платье поднимала мраморные тонкие руки в неизвестном танце и загадочно улыбалась. Нила, любителя изящного и прекрасного, она восхитила, и Изольда вполне разделяла его восторг, но она, в отличие от жениха, не могла себе позволить насладиться прекрасным. Она хотела и корону, и прославления Сета, и угодить верховному жрецу бога-змеи!
  Когда Изольда и жрец достигли площадки, где их уже ждали, Марк изобразил вежливую улыбку на тонких губах:
  - Приветствую вас, господа.
  - И мы тебя приветствуем, - ответил Дарел, стараясь придать лицу миролюбивое выражение.
  - Как я понимаю, - Марк присел на соседний обломок капители колонны, - госпожа Блустар сумела провести предварительные переговоры с вами и договориться о встрече и наших дальнейших возможных действиях?
  - Да, нас заинтересовало ваше предложение, - кивнул Нил. - Хотелось бы услышать все ваши требования и понять, что же вы можете предложить в обмен на них.
  - Цель у нас общая: добиться успеха, - на породистом лице Марка появилась еще одна тонкая улыбка. - При нынешней королеве это невозможно. Таким образом, мы должны ее отстранить от власти.
  - Это само собой, - кивнул Нил. - Что еще?
  - Я не буду играть в дипломатов, - резко заявил Марк, взгляд его темно-карих глаз впился в лицо Дарела. Он сразу по-нял, кто главный в этой паре. - У меня нет на это времени, за вами уже следит РСР, моей персоне тоже уделено внимание спец-службами. Крайне нежелательно, чтобы они нас видели вместе. Не так ли? - он смотрел только на Дарела.
  - Вы правы, - согласился Дарел. - Нам нужна революция и бунт. Нам нужна должность регента для господина Роуза или корона. Сроки - не более года. Наши силы не в "мускулах", они в умах. Рано или поздно мы получим корону, а ждать не хотелось бы, к тому же ожидание повышает риск неудачи.
  - Неужели у вас нет поддержки со стороны армии и полиции? - осведомился Марк. - Никогда не поверю, что вы даже не пытались пообщаться с военными, которые очень чтут и уважают Крома.
  - У нас есть поддержка военных, - нехотя признался Дарел. - Но она не настолько велика, как нам хотелось бы и к тому же, не все военные сразу готовы пойти против королевы... Они должны убедиться, что среди людей происходит брожение, что не все согласны с новой властью... Надо положить начало. Быть же первыми не все согласны, - Дарел не хотел выдавать всех своих секретов, но он предполагал, что Изольда вполне могла кое-что донести до Марка из размышлений, которыми Дарел или Нил могли с ней не то чтобы поделиться, так проговориться... Опять же на совместном приеме их действия были очень слаженными, девушка видела, с кем и сколько они общаются. Изольда не дура, хоть и поклоняется Сету!
  - Итак, вы обеспечиваете моральную и идеологическую почву для революции, мы - помогаем совершить революцию физическими силами. Во всяком случае, нам придется начать ее, - кивнул жрец Сета. - А как же Сила? У жрецов Крома она есть, и они не должны ее экономить.
  - Пока не все братья понимают необходимость перемен. Если я использую эту Силу, меня отследят остальные мои братья, и им станет интересно: куда пошла эта Сила, - Дарел с вызовом посмотрел на своего врага. - Жрецы Сета не только могут пользоваться Силой, насколько мне известно.
  - Не только, - кивнул Марк. - Силы у нас сейчас мало. Очень мало. Нам необходимо пополнить ее запасы, но начать выступление мы можем и с тем, что у нас есть.
  - Что тебе надо в обмен на твою помощь?
  - Не так уж и много, - криво усмехнулся жрец Сета. - Нам нужны финансовые поступления.
  - Они всем нужны, - ответил Нил, но Дарел поднял руку и тот замолчал.
  - И только?
  - Нет, это начало. Если ваш план удастся, нищенствовать вы тоже не будете, так что не будем спорить о зле злата, тем более мой бог ничего против денег не имеет, - ухмылка верховного жреца стала еще кривее и превратилась в хищный оскал. - Вы должны предоставить нам возможность строить храмы моего бога Сета по всей стране, где мы сочтем необходимым, как и у богов Света. Никто не должен чинить нам в этом препятствия. Наши гонения и притеснения должны прекратиться. Сет - это бог, и к нему должно быть соответствующее отношение, как к Зулату или Джанал.
  - Не много ли хотите? Хотите возрождения Империи Ночи? - осведомился Дарел, его лицо исказила гримаса злости.
  - Нет, не много, - совершенно спокойно ответил Марк. - Не бойся, жрец, мы не собираемся захватывать Розми. Мы хотим пре-кратить притеснения нашего бога. Пусть все, кто захочет отвести от себя беду, кто захочет помочь своим грешным родичам и друзьям, что приговорены к Бездне, сможет беспрепятственно прийти в наши храмы и помолиться. И не надо кривить лицо. Твои братья и жрецы Краха создавали свои империи так же, как и мои братья. Это было. Это наше прошлое.
  - Да, сей грех висит не только над твоими собратьями, - был вынужден признать Дарел. - Только это?
  - Нет, это была бы слишком смешная цена за жизни моих братьев и воинов, и за ту Силу, остатки которой мы отдадим ради нашего общего дела, - покачал головой Марк. - Как я говорил, нам надо пополнять пустые резервуары нашей Силы: всех преступников, приговоренных к смерти, должны отдавать моим братьям для жертвоприношений моему богу.
  На побережье наступила тишина.
  Лицо Нила вытянулось от удивления: такой наглости он не ожидал. Дарел замер на несколько секунд. Ему показалось, что он ослышался, но жрец быстро собрался с мыслями.
  - Не слишком ли много ты хочешь?
  - Нет, - покачал головой верховный жрец. - Какая разница, как они умрут? Они все равно умрут. На смерть отправляют за серьезные преступления, эти люди уже никогда не исправятся, поэтому их убивают. Так пусть их смерти послужат моему богу и будут платой за твое процветание. Ты все равно не сможешь использовать эту Силу.
  - Но люди отвернутся от нас, это же все погубит, - пробормотал Нил.
  - Это не обязательно никому сообщать. Нам огласка не нужна, - пожал плечами Марк. - Это мои условия. Обсуждению они не подлежат, как не подлежит обсуждению получение вами регентства, а затем короны. И заметьте, что сначала будем действовать мы, без гарантий с вашей стороны, на свой страх и риск. Нам может понадобиться только некоторая финансовая и материальная составляющая нашего плана. Лишь потом, после получения вами желаемого, вы исполните свою часть договора. Мы рискуем гораздо больше вас.
  - Ты прав, это так, - нехотя согласился Дарел. - Нам нужно время все обдумать, выстроить план действий. Позже мы должны встретиться еще раз.
  - Хорошо, - согласился Марк. - Думай. Я буду во Фритауне еще два дня, потом вернусь в храм. Связь со мной можно поддерживать через госпожу Блустар. За мной приглядывают сейчас, это агенты РСР, поэтому действовать вам надо крайне осторожно. Кстати, вам они тоже уделяют внимание, как я уже сообщал в начале нашего диалога, - довольно скривил губы Донован, намекая, что он уже внес аванс к их будущему договору - поделился информацией.
  - Я это понимаю, - кивнул Дарел.
  - И всего один вопрос, - улыбнулся Марк.
  - Какой? - слегка сощурился служитель бога бурь и ненастий.
  - Я правильно понял, что далеко не все жрецы Крома вас поддерживают? И, видимо, воины Крома также не согласны с тобой. Кто-нибудь еще, кроме финансистов, бизнесменов и сугубо мирных жителей есть на вашей стороне?
  - Зачем тебе это? - нехорошо сощурился Нил.
  - Зачем? - удивленно переспросил Марк. - Я никогда не покупаю кота в мешке. Я хочу знать, насколько ценной будет ваша помощь и насколько много мне и моим братьям придется сделать в деле добычи вам, господин Роуз, - он вновь хмыкнул, - должности регента, а потом и короны. Имеет ли вообще смысл заключать эту сделку?
  - Некоторые мои братья не согласны с моей поддержкой господина Роуза, но верховный жрец Крома Тиберий на моей стороне, - вынужден был ответить Дарел. - На нашей стороне многие жрецы Пантеры, во главе с их новой верховной жрицей, и жрецы Краха, а также, конечно же, жрецы Всех Богов Света. Также некоторые другие жрецы других богов приняли нашу сторону, но пока они ищут союзников в своих орденах. Также у нас есть поддержка среди военных, хотя она пока минимальна. До начала событий, - несколько покривил душой Дарел. Он не спешил рассказывать о последствиях нападения жриц Лоули и расколе ордена.
  - Благодарю за откровенность, - усмехнулся жрец бога Тьмы. - Получается, воины и люди у нас не самая сильная сторона. Будет битва за умы. Хорошо, если мы договоримся, вам придется обеспечить оружием и техникой моих людей для успешного выполнения задач. Вы это сможете сделать?
  - Думаю, да, - кивнул Дарел.
  - Отлично. Думайте быстрее, я очень рискую привлечь к себе дополнительное внимание, - усмехнулся Марк. Если Дарел примет предложение, - а в этом жрец почти не сомневался, - то у Ринго будут прекрасные средства радиоперехвата и вполне себе современное оборудование и оружие. Миранда падет куда быстрее. Лишь бы Алваро не подвел, и Марсель выполнил обещанное. Марк поднялся с капители и пошел прочь. Изольда поспешила за ним, попрощавшись с Дарелом и Нилом.
  Отойдя шагов на десять, Марк резко обернулся, криво усмехнувшись.
  - И кстати, Дарел, за Нилом следят агенты РСР, как я и говорил, но хуже всего то, что цепной пес королевы сильно заинтересовался, откуда среди жрецов появилась идея незаконности власти королевы? Вполне вероятно, что скоро он навестит тебя или Тиберия, - довольно сообщил Донован. - Так что советую быть аккуратнее.
  - Откуда у тебя такая информация? - недоверчиво спросил Дарел.
  - Из надежного источника, - вновь улыбнулся Марк. - Не у тебя одного есть надежные источники. Эта информация - залог нашего дальнейшего сотрудничества, можешь считать ее залогом нашей дружбы.
  Жрец Сета вновь резко развернулся и направился прочь. Он прямо чувствовал, что достиг своей цели: Дарел будет с ним со-трудничать, это как пить дать! Ведь у него нет своих людей в РСР, а у Марка есть.
  - Дарел, неужели ты согласишься? - очумело, спросил Нил. - Дарел?!
  - Надо подумать еще, но у нас нет выбора, - задумчиво произнес служитель верховного бога. - Он полностью прав. Без этих змеепоклонников у нас мало шансов на успех в ближайший год, а долго тянуть с осуществлением нашего плана у нас нет возможности: все может раскрыться или же пройдет слишком много времени, регент будет уже не нужен. Я должен еще подумать, дорогой мой.
  - Если выяснится, что мы спутались со жрецами Сета... - взвыл Нил, всплеснув руками.
  - Да, да, Нил, если это выяснится - нам придет конец. Даже когда мы добьемся желаемого, это не должно стать известным, - Дарел задумчиво потер подбородок. - Нам надо внедрить своих людей в еще большее количество учебных заведений для военных и к простым студентам, надо параллельно с воспитанием сомнений в законности правления Талинды прививать им ненависть к Сету. Тогда через несколько лет у нас будет армия, которая уничтожит и все их храмы, и их самих. К тому времени они еще не наберут силы... Об этом тоже надо подумать.
  - Дарел, не переиграй самого себя, - проворчал Нил, рас-сматривая ногти на левой руке.
  - Поэтому я сейчас поеду домой и все хорошо обдумаю, а ты не будешь меня беспокоить каждый час и донимать звонками, - огрызнулся Дарел, вставая с колонны. - Поехали, нечего тут больше делать.
  Нил оскорбленно вздохнул, вздернул подбородок.
  - Ты идешь или предпочитаешь еще полюбоваться на эти развалины и добираться до города пешком?! - обернулся Дарел.
  
  7
  
  Ривс понимал, что он спит. Но ему казалось, что он вполне себе бодрствует, только завис в полной темноте, усыпанной далекими огоньками звезд. Ноги его не касались никакой опоры, но он мог передвигаться по этому странному черному пространству, больше всего походившему на космос, если бы по семи сторонам вокруг самого капитана не угадывались словно бы очертания углов. Как будто бы он находился в комнате с семью стенами.
  Ривс кого-то ждал... Наверное, Викки, хоть она и вытолкнула его отсюда в прошлый раз, запретив появляться в этом странном помещение... мире... еще где-то. Ожидание затягивалось, а потом он услышал за спиной ее мягкий голос.
  - Ты опять здесь?
  Ривс обернулся. Перед ним стояла босоногая девушка с поразительными серо-зелеными глазами. Она немного печально улыбалась.
  - Я же обещал вернуться, - ответил Ривс. - К тому же после нашей встречи во сне, я хотел с тобой поговорить.
  - Здесь для тебя небезопасно, - она еще шире улыбнулась. - Как ты не понимаешь, что можешь навсегда тут остаться?
  - Тут не так уж и плохо, - он усмехнулся. - Здесь спокойно и есть ты...
  - Глупый, - она уселась прямо в воздухе, поджав под себя ноги. - Людям тут очень опасно.
  - Это где "тут"? - спросил Дримс.
  - В зазеркалье, - она пожала плечами. - Это мир снов, из-нанка зеркал, изнанка нашей жизни и нашего мира... Сложно объяс-нить, - девушка улыбнулась. - Здесь живут наши сны и наши кошмары, тут сталкиваются прошлое и будущее, и только тут я могу быть в безопасности. Нигде больше. Пока.
  - Что-то в прошлый раз я этого не заметил, - приподнял бровь капитан.
  - Это была случайность, - она невесело улыбнулась. - На меня неожиданно напали, я не смогла защититься, не была к этому готова. Мы все иногда совершаем ошибки. К тому же в тот момент я находилась в другом месте, - хитро улыбнулась девушка.
  - Вот и я думаю, не совершил ли я ошибки? - признался Ривс.
  - Что пришел сюда еще раз? - Викки приподняла тонкие рыжеватые бровки. Облокотилась рукой о невидимую опору, подперев голову кулачком.
  - Нет, в этом я точно уверен, что поступил правильно, - он рассмеялся. - Нет, я о своей жизни.
  - А что случилось? - она искренне заинтересовалась. - Ты что-то натворил? Мне казалось, ты принял правильное решение после той нашей встречи во сне.
  - Ну, как тебе сказать... Ты же знаешь Розми?
  - Страну Мечтаний? - она засмеялась. - Шутишь? Конечно!
  - Меня сослали в Миранду.
  - А то я не знаю! - всплеснула руками Викки. - Мы же в Миранде и виделись!
  - Я ведь был не виноват. Меня оклеветали. Но я не об этом, - он отмахнулся от грустных мыслей. - Когда я прибыл в Нерейду, я два дня ждал поезда до Миранды, и я... я возненавидел весь мир, Розми, королеву и всех. Понимаешь, в моем деле не стали разбираться, меня просто вышвырнули с глаз долой. Но не в этом суть. Я поддался слабине и проклял все, всех и каждого, пожелав им катиться в Бездну.
  - Такое бывает, - согласилась Викки. - Я тоже иногда про-клинаю всю эту жизнь и всех людей. Это нормальное человеческое состояние - отчаяние, ведь с тобой поступили несправедливо.
  - Не в этом дело, - он помялся. - Я так упорно проклинал Розми и королеву, что меня услышали.
  - Кто? Заговорщики? Они находятся по большей части в Ариэль и Фритауне, - усмехнулась девушка. - Ну, или в Оберуне, если верить тем сведениям, что доходят до меня...
  - Нет. То был Сет, - неохотно признался Ривс.
  - Сет развоплощен! Его жрецы зашевелились и действуют, но Сет развоплощен, - решительно заявила она, покачав головой. - Сету не понадобились бы коды для открытия ворот Миранды.
  - Не понадобились бы, но он направил ко мне своего верховного жреца, который был в Великих Болотах. Жрец предложил мне сделку: я сдаю ему Миранду, - она зачем-то нужна Сету, - а он способствует моему переводу во Фритаун. Если я сдам Миранду, я совершу то, что еще никому не удавалось - выберусь из этого проклятого города. Миранда падет так и так, он это тогда сказал. Да я это уже и сам начинаю понимать, но если я ее сдам, то они дадут горожанам возможность выйти из города. В противном случае, всех жителей Миранды сожрут твари.
  - Ты, - она прикусила губу, - поэтому это чуть и не совершил? Ты хотел вырваться?
  - В том все и дело, - Дримс горько вздохнул. - Я ведь отказался. А теперь я ощущаю себя идиотом. Город скорее всего падет. Он не нужен собственным жителям и гарнизону, за него не стоит бороться. Жители все равно погибнут вместе с городом, а я упустил, по ходу дела, свой единственный шанс выбраться оттуда, а может и шанс выжить для них. То ведь был просто сон, жрецы вполне могли сдержать данное слово... Может быть, у людей была возможность выжить, но я отказался, и теперь они точно погибнут. Бред какой-то... Я совершенно запутался, - признался Дримс.
  - Нет, не думай так, - она подплыла к Ривсу, положила ладошки ему на плечи, взглянула в глаза. - Сет так и так не отпустил бы никого! Если город падет - все жители погибнут, но так ты сможешь спасти хоть кого-то. Ты будешь биться до конца! И твоя душа будет чиста, ты не продался Сету. Если бы ты сделал то, что они просили, то тот сон наверняка сбылся бы! Ты бы тоже погиб!
  - Но я упустил свой единственный шанс... А эти люди... Ты бы их только видела... Им ничего не нужно, кроме бутылки. И из-за них я потерял свой шанс, а может быть и лишил их шанса выжить. Ты же говорила, что это был ВОЗМОЖНЫЙ вариант будущего, - он покачал головой, чуть отодвигаясь от Викки, ощущая себя жалким ничтожеством, понимая свое полное бессилие перед нависшей угрозой.
  - Нет, - она замотала головой. - Нет, не упустил! Ты остался человеком, ты отказался предать. Город выстоит. Ты это сделаешь. Я знаю!
  - У меня не получится, - он упрямо помотал головой. - Они сами не хотят себя спасти. Я бессилен. Я не могу заставить даже собственных пилотов бросить пить...
  - Нет, что ты, - она засмеялась. - Слабый человек не услышал бы меня в Лабиринте, и уж точно не смог бы его пройти, а потом вновь оказаться здесь. Хватит отчаяния! Хватит! Ты сильный, ты воин. Твоя обязанность и долг - защищать слабых и тех, кто тебе доверился.
  - Думаешь? - он улыбнулся. Какая же она нежная и сильная одновременно, и такая очаровательная, не пустышка и... настоящая. Интересно, есть ли такая Викки в реальности?
  - Знаю, - произнесла она. - Знаю. А теперь тебе пора ухо-дить, иначе зазеркалье выпьет все твои силы.
  - Но я хочу еще раз увидеть тебя, - он сжал ее ладони в своих руках. - Ты веришь в меня, а я уже нет. Боюсь, я эгоист, мне нужно, чтобы в меня кто-то верил.
  - Я верю в тебя, - она улыбнулась. - Ты сделал правильный выбор. И не поддавайся искушению. Если в твоей душе погаснет последний луч света - ты сюда уже не сможешь пройти. В тебе тогда, в Лабиринте, вновь зажегся луч Света. Ты его еще осознаешь.
  Викки вновь толкнула его. Ривс полетел куда-то вниз, а потом проснулся у себя в квартире.
  
  
  Глава 3
  
  19, месяц Суховея, 5555 года - 31, месяц Суховея, 5555 года
  
  1
  
  На южном побережье голубого моря Мечты посреди пустыни есть большой и красивый древний город. Он не особенно консервативен и тут вполне мирно сосуществуют и пришельцы, и коренные жители Розми, и даже есть пара кварталов, где нашли пристанище жители далекой Джанелли , обожающие шумные празднества, фейерверки и костры.
  Кошаген - вырос на берегу моря, к его кварталам с запада и юга подступает Морская пустыня, а с востока и севера плещется море. Когда-то этот город был центром паломничества многих воителей: по легенде именно здесь родилась богиня Пантера, именно здесь она росла и постигала искусство боя. Правда, отсюда она и сбежала в далекие влажные джунгли, где со временем стала богиней (чуть не подравшись с Лоули, не особенно желавшей уступать новоявленной богине часть своих функций).
  До сих пор о том времени напоминает прекрасно сохранившийся и любовно реставрируемый центр города, состоящий из древних зданий и не менее древних улиц, замощенных крошащимся камнем. Конечно, сохранившиеся кварталы нынче стали музеем под открытым небом, в уцелевших и отреставрированных домах никто не живет, но туристы ходят по древним мостовым толпами. На границе музея под открытым небом выстроен не менее древний храм Пантеры - самый большой в мире. При нем находится и самая большая школа боя Пантеры, где обучаются ее войны. Школа работает по сей день.
  Кошаген помнит не только славные дни, когда город развивался и был крупным портом на море Мечты, но помнит он и годы войн, смут и раздробленности Розми. Тогда на его улицах, еще молодых и не знавших ужасов падения древних цивилизаций, вспыхивали кровопролитные схватки, в бою сходились непримиримые враги, а иногда битвы вскипали прямо во дворах. Звон мечей, крики умирающих, брызги крови на стенах... Потом прилетели пришельцы... От их брони отскакивали пули ружей и пистолетов, об их шлемы и бронежилеты тупились сабли, зато огонь из их непонятных орудий собирал кровавую жатву, хотя, как теперь осознавали розмийцы, они стреляли только по необходимости, не давая разгуляться своему оружию в полную силу.
  Этот город помнил многое, но он всегда был городом богини Пантеры. Эта легенда и древний храм служили основой его дальнейшего благоденствия, помогая воскресать даже после падений во времена смут и войн.
  На одном из пирсов в северном порту Кошагена на борту не-большой яхты расположился седой джентльмен. Был он уже в том возрасте, когда мужчины еще не сидят дома с внуками-правнуками, а еще вполне себе способны сами жениться на молодой красотке, способны зарабатывать деньги, или же вольны пойти на покой и пожить в свое удовольствие. Седой джентльмен, отец шестерых взрослых детей, дед уже пятнадцати внуков, недавно женился в третий раз. И этот брак, в отличие от двух предыдущих, не принес ему ни полезных связей, ни денег, ни влияния, он принес ему радость на старости лет - молодую хорошенькую женушку. Впрочем, красавица и сама была не прочь заключить весьма выгодный для себя союз - деньги мужа, его положение в обществе были способны компенсировать его возраст и наличие детей и внуков.
  Господин Литс, а это именно он расположился на палубе своей яхты (далеко не самой крупной в порту, но надежной и быстроходной) довольно созерцал молодую женушку, устроившуюся в шезлонге позагорать. Он был доволен жизнью. Кто-то мог бы решить, что он не достаточно богат, мог бы зарабатывать и больше, но господин Литс прекрасно знал, что он сумел обеспечить себя и детей, а остальное - уже не его забота. Он итак поднял почти разорившуюся компанию отца с колен и вывел на новый уровень. Надо уметь довольствоваться малым, тем более это малое на поверку оказывалось не таким уж и скромным.
  Сейчас господин Литс поглаживал окладистую седую бороду, раскуривал трубку и довольно щурился на утреннее солнце, что постепенно поднималось к зениту, покинув несколько часов назад свое убежище в морских водах. Сегодня его яхта отправлялась в небольшое путешествие по морю Мечты, господин Литс собирался посетить Александрию и Наталилию .
  - Доброе утро, господин Литс! - окликнул седовласого вла-дельца яхты с пирса еще один джентльмен, тоже в возрасте, но лет на пятнадцать моложе.
  - Доброе утро, господин Таурен! - поприветствовал соседа господин Литс. - Как ваша нога? Заживает после рыбалки?
  - И не напоминайте, дорогой Джошуа! - покачал головой черноволосый Кит Таурен. - До сих пор не может зажить. Видать, та проклятая рыбина, что цапнула меня, была насквозь ядовитой.
  - А я вам сколько говорил, что не стоит заниматься этой подводной охотой - неприятностей не оберетесь, - покачал головой седовласый Джошуа, спускаясь к господину Таурену на пирс. Оба мужичины приобрели яхты примерно в одно время, они соседствовали не только на пирсе, но и их компании занимали несколько этажей в одном и том же здании, поэтому джентльмены прекрасно знали друг друга.
  - Вы были правы, Джошуа, были правы, - вновь покачал головой Кит. - Вы были вчера в храме Пантеры? На службе?
  - Нет, друг мой, не был, - господин Литс вставил в рот трубку. - У меня приболел внук, первый сын моей старшей дочери, я приезжал его навестить.
  - Надеюсь, с малышом все в порядке? Он очень милый ребенок, - вспомнил сосед.
  - Да, ничего серьезного, скоро поправится, - кивнул морской волк. - Было что-то интересное?
  - Да, жрец предложил подумать о том, что же ждет нашу страну в обозримом будущем: на троне маленькая королева, которую скоро выдадут замуж, а что захочет ее муж?
  - Да, я слышал нечто подобное пару недель назад, - кивнул господин Литс. - В храме Крома. Там говорили про возможность регентства. И про то, что у принца Лоуренса больше прав на престол.
  - Да, именно так, - кивнул господин Таурен. - Кстати, вы видели некоторое время назад выступление дальнего родственника Ее Величества по телевидению?
  - Конечно, - вновь согласился господин Литс. - Я не пропускаю новости, ведь от них зависит будущее моей компании и возможность заработать на перевозках. Меня очень удивило, что не последовало никакой реакции со стороны Ее Величества на подобное заявление. Это весьма странно.
  - Да, Джошуа, меня это тоже поразило. Но я хотел спросить вас о другом, - покачал головой Кит Таурен. - Что же вы об этом думаете?
  - Что думаю... - задумался Джошуа. - Да мне, в общем-то, все равно, кто правит страной, лишь бы меня не трогали, налоги не поднимали, да дали жить мне и моей семье. А остальное... Пусть там уж сами дерутся.
  - Боюсь, если начнется борьба за власть, нас всех в нее втянут, - не согласился Кит. - К тому же, жрецы на стороне принца Лоуренса и господина Роуза. Тут я с ними готов согласиться: нашей стране лучше будет в руках опытного и знающего лидера, чем в руках неопытной юной девочки, за власть над которой будут биться самые разные люди и группировки. Потом же придет ее муж, который будет иностранцем, и тогда нас начнут притеснять не только пришельцы, но и иноземцы. Тогда это коснется и вас, друг мой, и вашей семьи, и могут подняться налоги.
  - Это вполне возможно, - задумчиво потеребил бороду господин Литс. А вы согласны со словами жрецов? Думаете, под рукой регента нам будет спокойнее, чем при Ее Величестве?
  - Мне кажется, что - да, - кивнул в подтверждение своих слов Таурен. - Господин Роуз - человек знающий, опытный, и он имеет отношение к королевской семье. Он сможет обеспечить после плавный переход власти к принцу Лоуренсу, без эксцессов и чисток правительства. Да и страну под его руководством не ждет ничего такого страшного, ведь он прекрасно управляется со своей компанией!
  - Ну, дорогой Кит, знаете ли, одно дело управляться с компанией, и другое дело - управляться с огромной страной, - улыбнулся господин Литс.
  - Вот именно! - воскликнул Кит Таурен. - Вот именно! А ведь у Ее Величества нет вообще никакого опыта! Никакого! К тому же она - женщина! Ну, подумайте, мой дорогой друг, разве ваша очаровательная молодая супруга способна управлять хотя бы вашей компанией, не то что страной? А она старше Ее Величества на несколько лет.
  - Тут я с вами полностью согласен, Кит, - кивнул головой Джошуа. - Женщины не созданы для управления чем-либо. Они же не наделены умом, по милости богов и разумению их! Нет, коли со мной что случится, компанией будет управлять мой старший сын, моей очаровательной жене положена будет лишь рента...
  - Вот, вы тоже это видите, - довольно закивал головой Кит. Эта его привычка кивать или качать головой раздражала многих соседей и знакомых господина Таурена, но он не мог от нее избавиться. - Поэтому нашей стране нужна твердая рука и преемственность власти! Поэтому власть должна перейти к принцу Лоуренсу. Он - мужчина. Этим все сказано. А пока он мал - за него должен править господин Роуз. Тем более, жрецы Крома и Пантеры тоже так считают! А они слышат волю богов Света!
  - Ну, надо всегда помнить, что жрецы могут слышать волю богов, да только могут не всегда торопиться ее передавать нам, - задумчиво поджал губу острожный Джошуа. - Помните, что они во время коронации засвидетельствовали волю богов Света, а теперь идут на попятный.
  - Мы не знаем всех обстоятельств, при которых происходила коронация, - пожал плечами господин Таурен. Он был весьма упрям, как осел, право слово! - Наличие в комнате этого сумасшедшего полковника Увинсона может говорить о многом... Возможно, он был не один... Вы же помните, его преданность королевской семье? И он протащил Ее Величество через всю Керши...
  - Вполне возможно, что вы правы, - подумал еще немного господин Литс. - Вполне возможно, особенно мне не нравится перспективы того, что Ее Величество может выйти замуж за иностранца, а тот обеспечит засилье нашей родной страны своими соотечественниками. Да, однако, положение, - он задумчиво пожевал мундштук погасшей трубки.
  - Вот и я о том же! - радостно воскликнул Кит. - И я о том же! А дедом по матери Ее Величества является император Алсултана! Только подумайте, что единственный родной человек Ее Величества - император Алсултана! Уж он предложит ей своего жениха!
  - Что-то вы меня весьма напугали, дорогой Кит, весьма...
  
  2
  
  Ривс Дримс смотрел на храм Крома, возвышавшийся на един-ственной площади Миранды. Рядом с храмом располагалась ратуша, больше всего похожая на маленький сказочный дворец своей обильной лепниной, прекрасными статуями и колоннами. Ей было не место в мрачной и дождливой Миранде, ей бы стоять где-нибудь в Ариэль или в Оберуне, а еще лучше в одном из городов побережья моря Мечты...
  Капитан же сосредоточил свое внимание на храме Крома. Массивное здание из черного камня, колонны которого были серо-белыми, а крыша стала коричнево-зеленой от вечных дождей и туманов. Перед воротами во двор храма лежали каменные волки, обколотые и оплывшие от времени, дождей и даже пуль и осколков, что несколько раз угодили в них. Правый волк во время уличных боев с тварями лишился одного уха, а левому оторвало переднюю лапу. Однако это совершенно не смущало жрецов Крома и жителей города. На столбах, на которых держались створки чугунных ворот, сидели каменные орлы, тоже потрепанные жизнью и временем. Один лишился клюва, а второго когда-то расколол пополам взрыв, но его кое-как отремонтировали и вновь водрузили на столб.
  Капитан и сам не знал, что его привело на площадь... У него был выходной, он не очень представлял, чем себя занять, поэтому и пошел бродить по городу. В храмы Ривс не ходил. Иногда только заглядывал к Венере, Лоули и Крому, и делал это он очень редко, предпочитая делом служить богам, а не молитвами. Тем более что боги Света Розми сами всегда говорили: "Лишь люди - хозяева своей судьбы, мы помогаем только тогда, когда люди не могут уже ничего сделать". Теперь же Ривс стоял перед храмом.
  Мерзкий моросящий дождик пока еще не пробрался под непромокаемую куртку капитана, но уже нашел дорожку в левом ботинке, а с мокрого ежика волос капли скатывались за поднятый воротник куртки. Заходить в храм не хотелось. Что сказать верховному богу Ривс не знал. Если только высказать претензии к нему и остальным богам, допустившим чтобы блестящий молодой офицер, некогда всем сердцем преданный Розми и королю, попал в этот мерзкий город. Но это глупо обвинять статуи в поломанной жизни и вымещать на них свое отчаяние и негодование...
  Душа капитана металась по клетке, в которой она оказалась.
  Он с детства привык считать, что боги заботятся о людях, в особенности о жителях Розми, что они никогда не бросят тех, кто сам не опустит руки и не переметнется на сторону Зла и Тьмы. Но как же так могло выйти, что за все подвиги и за орден "Во Славу Розми" наградой стала позорная ссылка в болота, полные голодными тварями?!
  Наверное, прав был один знакомый, говоривший, что богам Света давно уже плевать на Розми, зато Тьме на нее не плевать. Тьма никогда не оставит в беде своих адептов, она будет о них заботиться... Да и как можно отрицать Тьму и ненавидеть ее, ведь Создательница Мира создала не только Розми, не только ее богов, Она пустила в Розми Тьму и Свет. Боги, что Света, что Тьмы, являются Ее созданиями, а разве Она могла отдать Тьме часть своей души (а боги и люди созданы Ею из самой себя и своей души), если бы Тьма тоже не была частью Создательницы Мира?
  - Почему ты не заходишь внутрь, сын мой? - около Ривса остановился жрец Крома в черном облачении. Его одежды выглядели потрепанными и потертыми, как и сам храм Крома, а в руках он держал лопату, на которую опирался. Сам жрец был значительно старше тридцатипятилетнего капитана, но был еще крепок и не стар. Как бы странно это не выглядело для жреца, но лицо его украшала короткая аккуратная седая борода, а длинные седые волосы спускались на плечи.
  - Не знаю, - признался капитан. - Зачем вам в такой дождь лопата?
  - Надо бы пару саженцев посадить в саду, что вокруг храма, - пожал плечами жрец. - Погода для посадки значения не имеет, а у меня есть желание и время. Жакаранду хочу посадить, а то с тех пор как тут климат поменялся, не растет она в Миранде, тут слишком сыро и дождливо для нее. Но вдруг что получится? Дерево-то красивое, синее или сиреневое, а по весне такая красота! Нам это не помешает.
  - Странно, что еще хоть кому-то тут что-то хочется, - удивился капитан.
  - Всем всегда чего-то хочется, - улыбнулся жрец, показывая крепкие желтоватые зубы. - Вот и тебе, сын мой, чего-то хочется, да только ты сам боишься себе признаться в этом.
  - Почему вы так решили? - Ривс провел рукой по мокрым волосам.
  - А иначе от чего ты бы стоял полчаса напротив храма, а внутрь так и не надумал зайти? - служитель верховного бога до-стал из просторного рукава одеяния пачку сигарет, зажигалку, предложил закурить капитану, но тот отмахнулся. Тогда он закурил сам, умудрившись зажечь каким-то чудом не отсыревшие сигареты под дождем.
  - Я не думаю, что боги Света заботятся о Розми... - признался Ривс. - Мне кажется, они уснули, как говорят некоторые люди, или же им плевать на свою любимую страну.
  - Не об этом ты думаешь, - хитро усмехнулся жрец. - Ты думаешь, что они от тебя отвернулись. А это не так.
  - Почему? - удивился Ривс.
  - Потому что никто не может знать своей судьбы, и, возможно, твоя судьба заключается в том, чтобы спасти Миранду. Боги не отворачивались ни от тебя, ни от Розми. Просто богам Света запрещено вмешиваться в дела людей, люди должны сами себя спасти или уничтожить. Все просто, - собеседник Ривса выпустил струю сизого дыма изо рта, еще раз затянулся сигаретой.
  - Спасти Миранду? - усмехнулся Дримс. - Да зачем это вообще нужно? Спасать этот жалкий мерзкий городишко?! Я вообще не понимаю, на хрена его тут оборонять? Почему его не бросить? Не перевести людей в другие города? Ведь сколько денег, людей и техники вбухивается сюда, чтобы защищать от болотных тварей никому не нужный городишко, где живут жалкие вечно пьяные людишки?! Я бы переселил людей, а все болота и весь Пояс Желтых Туманов выжег бы напалмом вместе со всеми болотными тварями!
  - Ты думаешь, эта идея не приходила никому другому в голову? - усмехнулся жрец. - Приходила и не раз. Еще Луис I пытался это сделать, а потом Кристофер VIII. Не получилось. Техника с напалмом глохнет еще на подлете, выходят из строя движки, вертолеты падают. А не техника, так с людьми странные вещи происходят - с ума сходят, - доверительно понизил голос странный жрец. - Сдается мне, что сами боги или Создательница Мира не хотят, чтобы это место было уничтожено. Или кто-то еще не хочет. Так что не нам, людям решать, быть Великим Болотам или нет.
  - Что в Миранде такого?! - искренне удивился капитан.
  Жрец улыбнулся, затянулся сигаретой в последний раз, выкинул окурок, потом внимательно посмотрел на Ривса своими умными темно-зелеными глазами.
  - Да, Миранда - жалкий городишко, который никому не нужен. И от этого осознания его жители превращаются в не менее жалких теней самих себя, - согласился он, отправляя в рот кусок жевательного табака. - Но вся беда в том, что тут тоже живут люди, а город хранит великую тайну, о которой известно лишь избранным, и город не дает вырваться великому злу из своих глубин. Если зло вырвется - Розми придется очень плохо.
  - Это все сказки, - фыркнул Ривс.
  - Нет, сын мой, это не сказки. Это страшная правда. Меня-лись поколения и цивилизации, а на этом месте всегда был город. И пусть со временем он превратился в жалкое подобие себя прежнего, но именно благодаря ему в свое время была одержана победа богами Света над Сетом и его приспешниками, - жрец улыбнулся. - В это трудно поверить, но лишь благодаря Миранде Розми были дарованы пять веков покоя и тишины, - он внимательно посмотрел на летчика. - Миранда стоит на древних фундаментах. На очень древних фундаментах, - задумавшись, повторил жрец и замолчал. Когда Ривсу стало казаться, что он уже не заговорит, седовласый собеседник задумчиво продолжил свой рассказ. - Когда-то тут было дно моря, а потом оно поднялось вместе с Великими Горами по воле Создательницы Мира, и тогда здесь появился первый город, хранящий тайну этого места. Тут была часть залива, который именуют теперь заливом Морских Королей, а Миранда была морским портом. Тут стояли храмы первых богов и самой Создательницы Мира, а на высоком холме возвышалась обитель Ордена Хранителей Истины. По залитым солнцем улицам ходили те, кто позже стал северными горцами и основателями древних империй, кто, спустя тысячи лет, заложил первый город на месте Фритауна. Солнце нагревало розовые, белые и желтые камни стен домов и храмов, а пышные сады по весне засыпали город розовыми и белыми лепестками яблонь, персиков, вишни и сливы...
  Ривс словно бы воочию увидел прекрасный древний город, возвышавшийся на берегу моря, которое билось о высокие гранитные набережные и пирсы. Над розовыми и белыми зданиями летали многочисленные чайки и бакланы, а золотые и серебряные крыши храмов и общественных зданий сияли в свете жаркого солнца. На высоком холме возвышалась белоснежная обитель древнего Ордена Хранителей Истины, куда вели виадуки каменных дорог, сложенные из белого и голубоватого камня. Сады вскипали пеной цветущих деревьев, а на мощеные каменные улицы опускались кисти синей, сиреневой, розовой и фиолетовой цветущей глицинии. Многие дома были увиты красной и фиолетовой бугенвиллией; голубые и сиреневые кроны жакаранды дарили покой прохожим, а посреди скверов и площадей пылали красные цветы делоникса.
  По этим ярким и знойным улицам ходили люди в белоснежных туниках и легких сандалиях или же шествовали строем воины в доспехах, надетых поверх красных и синих туник, с пышными алыми и белыми плюмажами на шлемах. Жрецы неизвестных и ныне мертвых богов шествовали по суетным улицам, поправляя свои черно-красные и голубые одеяния, они дарили мир и покой душам жителей этого сказочного города.
  В порту шумели многочисленные рыбаки и моряки, что пришли на своих судах из самых разных уголков Дидьены. Они разгружали свои посудины, или же стучали кружками в многочисленных тавер-нах, что располагались у причалов.
  Над городом и над обителью Ордена Хранителей Истины возвышалась гигантская статуя девушки, сжимающей меч в руке. Девушки на веки застывшей на полушаге, на полувзмахе, движение которой столь стремительно и естественно, что кажется, еще мгновение и статуя закончит свой шаг, и ветер продолжит трепать ее волосы, откинутые на спину. Ее лицо было обращено к небу, которому она грозила, и в пасмурную погоду облака закрывали лезвие меча... Вот только пасмурных дней в этом волшебном городе почти не случалось...
  Затем картина переменилась.
  Город пылал. Зарево пожаров поднималось в серые, затянутые дымом небеса, окрашивая тучи пепла в розовый и красный. Языки пламени вырывались из окон и провалившихся крыш домов, а некогда белые и розовые стены почернели. По улицам метались перепуганные жители, падая в панике, топча друг друга; плакали брошенные или потерявшие родителей дети; кричали перепуганные беспомощные женщины и старики. На белых улицах под горящими или еще цветущими жакарандами, глициниями и делониксами кипели жаркие схватки между воинами в шлемах с высокими плюмажами и нападавшими на них чужаками в черных одеждах.
  Многие горожане, мужчины, юноши, старики и женщины, хватались за оружие, присоединяясь к схваткам. Жрецы или молились в храмах, или сражались на улицах, или же пытались выводить из обреченного города перепуганных жителей. Но черных захватчиков было слишком много, да и город уже вовсю пылал, горела даже обитель Ордена Хранителей Истины, а какие-то умельцы в черном набросили на ноги статуи Создательницы Мира многочисленные канаты, за которые тянули...
  Сначала эта затея казалась глупой, но потом по камню пошли трещины... Они расширялись и расширялись... И вот уже выпал первый каменный кусок из левой ноги статуи... Потом величественная прекрасная статуя начала медленно заваливаться на бок в облаке пыли, прямо на пылающие улицы города, на горящие парки и сады...
  Последней была взята охваченная огнем цитадель Ордена Хранителей Истины. Нападающим удалось пробить брешь в ее стене, и ворваться внутрь, но там уже не оказалось никого из жрецов.
  Город пылал еще несколько дней...
  Падали объятые пламенем деревья, рушились стены, горели дома, а по некогда белым и розовым улицам текла кровь пополам с водой из разрушенных фонтанов и акведуков. Серый сумрак стоял над уничтоженным городом, а потом пошел дождь, остудивший огромное пепелище и потушивший последние очаги пожаров. С тех пор дождь и шел над Мирандой, а туманы укрывали место, где возвышался прекрасный город, похожий на сон.
  Ривс дернулся, когда странное видение растаяло вместе с городом. Он уставился на жреца ошалевшими глазами, в которых страх мешался с удивлением и любопытством.
  - Что вы курили? - хриплым голосом спросил капитан.
  - Сигарету, табак, - пожал плечами жрец. - Почему ты спрашиваешь, сын мой?
  - Я видел... видел этот город, - прошептал Ривс. - Это бред, но я его видел... И статую Создательницы Мира... Они ее свалили... Прямо на улицы города... Она раскололась при падении... Кажется, я схожу с ума в этом проклятом дожде и тумане.
  - Нет, сын мой, - усмехнулся жрец, опираясь на свою лопату. - Ты не сходишь с ума, ты просто увидел то, что ты должен увидеть. Сила, что сокрыта под городом, показала тебе то, что было когда-то, то, чего нет, и то, что породило нынешнюю войну. Ты был призван этой Силой, поэтому ты здесь.
  - Простите, но я не верю в этот бред, - отмахнулся Ривс, ежась под холодным дождем, чьи капли с волос стекли ему за шиворот. - Это больше похоже на помешательство...
  - Возможно, - согласился жрец. - Но иначе я не могу объяснить то, что ты увидел. Думаю, тебя сюда направили боги.
  - Для чего? - усмехнулся Ривс.
  - Потому что здесь ты должен встретить свою судьбу и защитить Миранду, иначе может произойти что-то непоправимое и столь ужасное, что боги нарушили запрет Создательницы и вмешались в твою жизнь. А может быть, это и есть твоя судьба, и боги тут ни при чем? - странный жрец пожал плечами.
  - Интересно, если это место так важно для нашего мира, то почему же какие-то люди в черных одеждах сумели уничтожить тот, первый, город? Уничтожили храмы первых богов? Уничтожили храм самой Создательницы Мира и Ее статую?!
  - Потому что тогда Она проиграла битву за наш мир, и наш мир погрузился во тьму. Она покинула наш мир. Почему? Никому это не известно. Знает только Она. Нельзя допустить повторения.
  - Создательница и сейчас пребывает за пределами нашего мира! - зло бросил Ривс.
  - Она ценой разлуки со своим творением и с самой собой защищает наш мир. Ее отсутствие в мире - вот залог того, что у нас есть шанс, - усмехнулся жрец. - Тайна же, которую хранит Миранда, - еще один маленький шанс для нас.
  - Вы слишком много знаете о Создательнице, - усмехнулся Дримс. - Вы уверены, что вы жрец Крома?
  - А почему ты думаешь, что жрецы Крома не знают ничего о Создательнице Мира? - седой жрец сплюнул жевательный табак, ухмыльнулся. На его вопрос Ривсу было нечего ответить. - Ты ведь не так часто общаешься с моими братьями и сестрами, не так ли?
  - Тут мне нечего возразить, - признался капитан.
  - Тогда иди домой. Отдыхай. Скоро тебе станет не до отдыха. И помни: Миранда не должна пасть, иначе падет весь мир.
  С этими словами странный жрец прошел в ворота храма, свернул за деревья, что росли около забора, и скрылся с глаз пораженного капитана. Ривс стоял под холодными струями дождя, плотнее закутавшись в куртку, и смотрел на храм, а перед его мысленным взором вновь мелькали картины горящего города и падающей статуи.
  Наконец капитан тряхнул головой, отметая остатки наважде-ния, и заспешил в сторону своего дома. Уже на краю площади Дримс понял, что что-то сжимает в кулаке, засунутом в карман куртки. Он вытащил руку из кармана, разжал пальцы и замер, подобно статуе: на его ладони лежал сиреневый цветок жакаранды.
  
  3
  
  Ринго довольно потянулся, разминая мышцы. Он давно не принимал настоящей ванны и не спал в настоящей постели, совершенно забыв, какое же счастье может овладеть человеком, проведшим ночь в простых человеческих условиях.
  Марк был недоволен тем, что нашествие тварей все еще не принесло результатов, а Марсель все еще не пробудил армию, которую он обещал. Скоро пропадавших в районе Великих Болот людей могут начать не просто искать, а кто-то додумается сопоставлять цифры, и тогда кто-то может очень сильно поразиться: за последние полгода количество пропавших в Великих Болотах выросло в десять раз! Конечно, с одной стороны можно списать все происходящее на начавшееся нашествие, но и ежу известно, что твари нападают лишь в самом Поясе Желтых Туманов, лишь изредка выбираясь за пределы болот с другой стороны. Им ненавистно солнце. Оно доставляет им много хлопот, обжигает кожу и глаза. Поэтому за пределами Пояса Желтых Туманов жители Розми чувствовали себя в полной безопасности. Лишь изредка кто-то пропадал, но был он, как правило, сам виноват - нечего лезть в болота!
  Недовольный же Марк - это очень неприятно и даже опасно для жизни.
  Ринго Дервиш знал Марка Донована достаточно долго, чтобы понимать, что верховный жрец Сета абсолютно безжалостен. Он всецело предан Повелителю, чего требует от всех своих жрецов и воинов, и он вообще не ценит человеческую жизнь, особенно если эта жизнь стоит на пути Повелителя. Те, кто вызывали недовольство или гнев Марка, заканчивали очень плохо. Не всегда на жертвеннике - иногда времени не было проводить ритуал, но в любом случае они расставались с жизнью.
  Ринго не спешил умирать.
  Надо было как-то объяснить задержку с осадой Миранды. Но как?
  Глава храмовых воинов вошел в главный храм Сета. У алтаря, напротив статуи бога, замер верховный жрец. Его руки были разведены в стороны, лицо запрокинуто. Со стороны могло показаться, что Марк пребывает в молитвенном экстазе и совершенно не обращает внимания на происходящее вокруг, поглощенный созерцанием Тьмы или вечности. Это было не так. Многие враги Марка, думавшие подобным образом и собиравшиеся покончить с верховным жрецом в этот момент, сами закончили свои дни тут же, на жертвеннике перед алтарем.
  Марк, несомненно, уже давно услышал шаги Ринго и просто не желал открывать глаза раньше времени. Что в бою верховному жрецу нет равных, глава храмовых воинов прекрасно знал, так же как и понимал, что Марк хитер и умен. Пытаться постичь его планы и разгадать задумки - дело из разряда фантастики.
  - Ты звал меня, Марк? - Ринго приблизился к верховному жрецу.
  - Да, - Марк опустил голову, повернулся к главе храмовых воинов, впиваясь своими темно-карими пронзительными глазами в лицо соратника... на это Ринго надеялся, во всяком случае. - Не ты ли и Марсель обещали мне, что Миранда падет за три месяца, стоит пробудиться тварям?
  - Это так, - опустил глаза Ринго. - Дело в том, что еще не все твари пробудились. Прошло слишком много времени с тех пор, как Амулеты были изъяты у Повелителя, Стареллы и Лостары, жертвы им долго не приносились. Поэтому мы не можем пробудить всех тварей разом. Сначала Старелла хочет насытиться сама, поэтому она оставляет мало силы в своем медальоне. Так говорит Марсель, - признался Ринго. - Я уже пробую силы на Миранде, и твари начинают ее атаковать, но их еще слишком мало. К тому же, Марк, ты ведь помнишь мое донесение - Дримс отверг твое предложение. Он не откроет ворота города.
  - Очень глупо с его стороны, - констатировал верховный жрец. - Ты уверен в Грегоре? Он не мог соврать?
  - Уверен, - с сожалением признался Ринго.
  - Полагаю, мы сильно просчитались с этим Дримсом. А ведь он показался мне уже готовым принять помощь Повелителя. Он тогда сломался. Или должен был вот-вот сломаться. Что же не дало сделать ему последний шаг, хотел бы я знать...
  - Да, уж он оказался крепким орешком, - был вынужден согласиться Ринго. - И я узнал, что это именно Дримс спас тогда капитана Лавджоя, не дав тварям докончить начатое.
  - Мне он начал надоедать, - зло бросил Марк. - Надо устранить его и Лавджоя.
  - Мы сделаем это, - скрепя сердце пообещал Ринго. - Но сейчас мы с Грегором стали действовать по плану "Б". Готовим падение Миранды изнутри. Тварей же я отвел от города. Коплю силы и хочу дать время гарнизону расслабиться. Пусть решат, что нашествие прекратилось, тогда и ударим всеми тварями, которых успеет разбудить Марсель к тому времени.
  - Хорошо, - кивнул Марк. - За Марселем присматривают? Мне начинает казаться, что он решил сыграть с нами. Кстати, и за его братом надо присмотреть, направь кого-нибудь на всякий случай. Как я понял, его братец - большой любитель библиотек и древностей, он жаждет знаний, значит, нужен соглядатай, что сможет получать от него нужную информацию и сможет его, при необходимости, перетянуть на нашу сторону. Братья любят друг друга, на этом надо будет сыграть.
  - За Марселем присматривают в Якомине, - подтвердил Ринго. - К тому же я усмотрел недовольство им среди жрецов Лостары и пообщался с ними. За его братом пока не смотрели, я найду подходящего человека.
  - Хорошо, - вновь кивнул Марк. - Что наш друг Алваро?
  - Он нам помогает. Он сумел добиться карантина Миранды. Его люди активно работают с донесениями оттуда, подменяют их.
  - Хорошо, - опять кивнул Марк, закладывая руки за спину и медленно направляясь в сторону одной из стен зала. - Почему тогда Миранда еще полностью не блокирована?
  - Ты же сам понимаешь, что сделать это очень трудно: чтобы перекрыть радиоэфир и вырубить передачу по электронным кабелям нужно соответствующее оборудование. Алваро поставил своих людей на узел связи. Те постепенно занимаются подменой радиосообщений из Миранды, - Ринго чувствовал, что он ходит по лезвию бритвы - Марк очень недоволен весьма скромными результатами работы группы главы храмовых воинов. Недовольный же Марк - это весьма чревато. Весьма. - Также благодаря Марселю и его жрецам, мы сумели разбудить болезнь, что раньше выходила из Великих Болот, помогая уничтожать людей, - поспешил добавить Дервиш. - Она, правда, ослабла за века... Но она работает. Боюсь, только что в Нерейде сочли необходимым направить в город дополнительную помощь, в том числе медиков. Есть надежда, что пришлют, как всегда, идиотов.
  - Разве Алваро не мог заняться полной блокировкой радиоэфира? Есть же соответствующее оборудование, - изобразил легкое удивление Марк. Пусть Ринго думает, что Марк пребывает в неведение и ничего не знает о делишках Алваро Тореса.
  - Не в распоряжении Алваро, - покачал головой Дервиш. - Я проверял. Это - правда. Нерейде не нужны станции радиоперехвата, она находится в глубине страны.
  - Следовательно, ты не можешь мне сказать, когда же вы обеспечите полное радиомолчание этого проклятого городишки? - осведомился верховный жрец.
  - Мы работаем над этим, но нам понадобится еще несколько месяцев - надо наладить работу людей Алваро, надо пробудить еще тварей, они должны будут уничтожить кабели и...
  - Ринго, ты можешь считать, что нам повезло, - перебил его Донован, усмехаясь. - А тебе и Марселю очень повезло. Я заключил союз со жрецами богов Света, - буднично сообщил соратнику верховный жрец бога Тьмы.
  Лицо главы храмовых воинов вытянулось, рот приоткрылся, голубые глаза широко распахнулись, он даже слегка отшатнулся от Донована.
  - Как? Марк, как?!
  - Успокойся, - вновь усмехнулся Марк. - Это временная мера. Я уже понял, что с такими помощниками, как вы, мне потребуются годы, чтобы подготовить возвращение Повелителя и захватить королеву, или же склонить ее на нашу сторону. Судьба указала мне выход: одна из наших последовательниц не только стала невестой дяди королевы, она участвует в заговоре против нее. На стороне дяди королевы некоторая часть армии, многие люди, обладающие достаточной властью, те, кто имеет деньги, и кто хочет посадить на трон этого самого дядю, - продолжил говорить Марк, расхаживая по залу. Видимо, Ринго еще числился среди его соратников. - У нас пока слишком мало людей, мы еще учим новобранцев, и обучать их будем долго. У нас очень мало финансов. Обработка королевы займет тоже не один день, - Марк резко развернулся к пораженному главе храмовых воинов. - Поэтому я заключил договор со жрецами богов Света: вместе мы свергаем королеву, а дальше наши пути расходятся. Для нас это большой плюс: жрецы посеют смуту в сердца розмийцев и обострят все противоречия, что существуют в Розми. Мы их усугубим. Мы сыграем свою партию и покажем истинное лицо жрецов богов Света. Тогда уставшие от войн и обмана люди вновь потянутся к нам.
  Марк подошел к Ринго. Задумчиво осмотрел главу храмовых воинов. Под взглядом верховного жреца Дервиш поежился - ему стало очень неуютно, как будто бы верховный жрец прикидывал, стоит ли убить соратника сейчас, или тот может еще пригодиться?
  - Поэтому тебе очень повезло, - продолжил Диамний, еще раз глянув на старого соратника, отвернулся. - Я раздобуду для тебя необходимое оборудование. После этого из Миранды не должно просочиться ни одного сообщения, но никто об этом не должен знать, кроме Алваро. Он же должен создавать видимость радиообмена. Мне нужна эта проклятая Миранда! - Марк резко обернулся к Ринго, схватил его за горло, приблизил свое лицо к нему, впиваясь глазами в самую душу Дервиша. И бывалый воин содрогнулся от ужаса - на него смотрели сама Тьма и само Зло. - Но наши новые союзники не должны ничего об этом знать! Иначе они могут забыть, что собирались свергнуть королеву и примутся за нас, такое уже случалось не раз, - жрец отпустил главу храмовых воинов, отвернулся.
  - Я понял тебя, Марк, - кивнул Ринго, потирая горло, на котором еще ощущал железную хватку верховного жреца Сета. - Но как ты добудешь необходимое оборудование и сохранишь в тайне то, для чего оно тебе нужно?
  - Как я уже говорил, - Марк остановился напротив статуи Сета, - на стороне жрецов Света некоторая часть армии. Они пока бездействуют, еще боятся или их еще не взбаламутили как следует, но они уже готовы помогать жрецам, в том числе и оружием. Я уже попросил наших нежданных союзников поделиться с нами необходимым тебе оборудованием. Оно скоро будет доставлено в Нерейду, как меня заверили жрецы богов Света. Точную дату они назвать пока не могут, но гарантируют доставку в ближайшее время.
  - Это прекрасная новость... - выдохнул Ринго. - Думаю, с оборудованием нам будет легче захватить Миранду. Останется только пробудить остальных тварей, а для этого нужно поговорить с Марселем.
  - Я это сделаю. Ты же постарайся разобраться с глушилками как можно быстрее. В Миранду не должна больше поступать никакая помощь, не должны направляться никакие человеческие ресурсы, техника, медикаменты, продовольствие и все остальное.
  - Из Нерейды туда еще ходят поезда, несмотря на карантин, - нехотя признался Ринго.
  - Тогда сделай так, чтобы не ходили. На что тебе твари? - зло бросил Марк. - У меня создается впечатление, что меня окружают одни идиоты, а возвращения Повелителя хочу лишь я один!
  - Это не так, Марк, - постарался заверить жреца воин. Он очень не любил оправдываться и сообщать о поражениях, особенно Марку, но на сей раз понимал: он проигрывает по всем направлениям. Именно он, Ринго Дервиш, не может справиться с порученным ему заданием, и у Марка есть все основания быть крайне недовольным. - Я делаю все, от меня зависящее, но у меня недостаточно ресурсов.
  - Ринго, ты вполне можешь при помощи тварей перерезать железную дорогу. Тогда блокада будет полной. Марселя же я заставлю направлять больше сил на пробуждение тварей, - рявкнул Марк, резко развернувшись к главе храмовых воинов. - Не разочаровывай меня, Ринго!
  - Я сделаю это, - твердо пообещал Ринго. - Не с первого раза, но мы перережем железную дорогу и начнем уничтожение защитников города. Я пошлю Грегора убить Лавджоя и Дримса, на тварей не стоит больше рассчитывать.
  - Отлично. И чтобы больше никаких ошибок, недооценки про-тивника или ситуации. Я не могу долго ждать и не прощаю тех, кто предает Повелителя. Ожидание же и неудачи - это предательство Повелителя.
  - Я понял тебя, Марк, - вновь кивнул Ринго.
  
  4
  
  Дарел и Нил расположились в одной из просторных гостиных дома Нила на Абрикосовой улице. Напротив них устроился генерал Костана, муж Ириалиссы и командующий Северо-восточным военным округом. Генерал был довольно молод для своего звания, но обладал большим военным опытом, был героем, защищавшим доброе имя Розми на далеких берегах Джанелли, помогавший союзникам Розми еще в нескольких войнах, берегший границу страны на севере и на юге. Отважный, порывистый, солдаты обожают таких командиров и считают их своими. Этим такие командиры и опасны - они как путеводная звезда, ведут солдат за собой, а когда те начинают подозревать, что пошли не в ту сторону - становится уже поздно.
  Такой человек и нужен был Дарелу.
  Он действительно сможет поднять на борьбу своих солдат, только у него тоже есть недостатки - он любит Розми и никогда не совершит откровенную подлость, и не пойдет на убийство королевы. Ириалисса, та да, та пойдет, а он - нет. Поэтому Марка и его людей заменить он не сможет, хотя будет прекрасным подспорьем в предстоящей борьбе. И в своих сограждан генерал Костана стрелять не будет. Как и многие его солдаты. В порыве боя, во время драки - да, конечно, но холоднокровно и прицельно отстреливать мирных жителей и тех, кто останется верен короне - нет, не будет.
  - Итак, я готов предоставить вам запрошенное оборудование, а также доступ к складам с вооружением, - согласился генерал Костана. - Но взамен я хочу быть уверен, что вы сделаете все, что возможно для того, чтобы избежать массовой бойни. Если я пойму, что вы этого не пытаетесь сделать - я немедленно выведу моих солдат из боя.
  - Мы это понимаем, - улыбнулся маленький жрец. - И мы га-рантируем вам, генерал, что хотим совершить переворот по возможности бескровно, ведь противоположная сторона - такие же розмийцы, как и мы с вами. Но, надеюсь, вы понимаете, что переворотов совсем без крови и жертв не бывает? И нам надо как-то стимулировать население, а также убедить людей в том, что правление незаконной королевы, являющейся к тому же ребенком, ничего хорошего не принесет для страны.
  - Не увлекайтесь только, - холодно улыбнулся генерал. Его мальчишеское лицо стало серьезным, а глаза опасно прищурились. - Зачем вам нужны средства радиоэлектронной борьбы?
  - Их запросили наши союзники, им необходимо это для того, чтобы некоторые местности находились в информационном вакууме и не включились в борьбу, иначе все наше дело может провалиться, - ни в коем случае нельзя было, чтоб генерал узнал о том, что Дарел и Ириалисса вступили в сговор со жрецами Сета!
  - Кто эти союзники? - прямо спросил Эмиль.
  - Мы не можем их назвать, но могу гарантировать, что это не внешние враги Розми, и что это не соседи Розми, - заверил генерала жрец. - Это такие же розмийцы, как мы с вами. Ни я, ни господин Роуз, ни ваша супруга не являемся предателями или безумцами.
  - Оборудование не должно попасть в руки наших потенциальных противников, - настаивал генерал. Он хоть и ввязался в заговор, но ни в коем случае не предал самой страны. Этот парень искренне верил, что делает лучше для Розми, поддерживая будущего регента!
  - Не попадет, оно даже не покинет пределы долины Великих Гор, - вновь заверил его Дарел.
  - Хорошо, - согласился генерал.
  - Еще, генерал Костана, я подозреваю, что большой проблемой в предстоящем в будущем столкновении для нас могут стать хорошо обученные элитные части. Надо подумать над тем, как их можно убрать из страны, чтобы и нам, и им избежать массового кровопролития, - Дарел постарался выглядеть как можно более убедительным. На самом деле этот вопрос терзал его душу постоянно - большинство представителей армии и силовых структур были на стороне королевы, ведь она получила корону из рук своего деда. Требовалось много времени, чтобы они пришли к выводу, что лучшим вариантом для них будет взрослый правитель, мужчина, умеющий управлять страной и знающий, что будет лучше для них. Время-то как раз и поджимало: если затянуть процесс обработки на пару лет, то народу станет просто наплевать на то, что у Талинды прав на престол меньше, чем у ее кузена. Они убедятся, что их жизнь ничуть не ухудшилась, значит, королева справляется.
  Следовательно, надо совершить переворот в ближайший год.
  Времени все меньше.
  Для успешного переворота необходимо чтобы все прошло быстро, и чтобы войска, способные задавить бунтовщиков, были заняты чем-то другим. Лучше бы грызли сами себя или ошивались за пределами Розми. Еще лучше при этом стравить пришельцев и коренных жителей Розми.
  - У меня есть одна идея, - улыбнулся генерал, становясь похожим на шкодливого старшеклассника. Сходство усиливали светло-русые вьющиеся волосы, торчавшие в разные стороны, и ямочки на щеках. - Насколько я успел понять, Миррия и Венленсия вновь сцепились друг с другом, и Венленсия запросила помощи у Розми. Королева еще не ответила. Нужно сделать так, чтобы королева согласилась предоставить корпус в распоряжение правительства Венленсии.
  - И как вы это собираетесь сделать, интересно? - не сдер-жался Нил, обычно помалкивающий на переговорах. Дарел наградил друга негодующим взглядом. Лишь бы генерал теперь не взбрыкнул.
  - В моем ведение находится Лунный полуостров, - Костана провел пальцем по темно-зеленому узору обивки кресла, в котором он сидел. - Там работают многие ученые. Мы можем подкинуть несколько их идей ученым Миррии. Пусть разрабатывают на их основе какое-нибудь оружие. Они все равно никогда не смогут добиться результатов, которые могли бы нам угрожать. Для верности, подкинем им какую-нибудь тупиковую идею наших ученых головастиков.
  - И что это нам даст? - усмехнулся Нил. Так. Кажется, кто-то взревновал! Очень вовремя! Идиот.
  - А даст нам это то, что королева узнает об этом изобретении, или о работах, которые ведутся в Миррии, и согласится на оказание помощи Венленсии. Она пошлет в Венленсию корпус. Обычно корона посылает элитные или самые боеспособные части на помощь другим государствам, делает она это для того, чтобы у них был боевой опыт. Армия войны всегда бьет армию мира, - отрезал Эмиль, с вызовом глядя на скептически ухмыляющегося Нила.
  - Это прекрасная идея, - поспешно согласился Дарел.
  После переговоров надо будет вправить мозги Нилу. Нашел время и место для выказывания своего характера! Интересно, он хоть подумал о том, что конкретно этот генерал легко может отказаться от помощи господину Роузу, просто оскорбившись его тоном?! А ведь Костана уже знает о заговоре!!!
  Ладно, об этом позже. Сейчас продолжим переговоры, Нил же получит свою порцию недовольства и нравоучений вечером. Лишь бы вновь не вздумал встревать, балбес!
  
  5
  
  Как того и ожидал генерал Бодлер-Тюрри, агенты его ничего не смогли толком разузнать о том, кто из жрецов зачинщик нынешних волнений, какие еще жреческие ордена примкнули к служителям Крома, Пантеры, Краха и Всех Богов Света Розми. С одной стороны, Винсент этим результатом не был слишком сильно удивлен, но его весьма разозлило единодушное отрицание агентами наличия союза жрецов. Они все решили убедить своего начальника в отсутствии лидера у мятежников. А вот это уже попахивало весьма скверно.
  Генерал решил вывести всех двойных агентов на чистую воду и отправил их отчеты аналитикам: кто подтвердит выводы предателей - тот сам предатель или же глупец. Ни первым, ни вторым в разведке не место.
  Это дело продвигалось независимо от Винсента, за агентами приглядывали хорошо обученные и верные контрразведчики, поэтому глава РСР отправился во Фритаун. Ему уже давно хотелось навестить мероэ. Он с коронации Талинды I все хотел переговорить с верховной жрицей: ее слова о Миранде не давали ему покоя. Время же начало поджимать. Бодлер-Тюрри это прямо физически ощущал.
  Глава РСР, анализируя последние странные события, связанные со жрецами, особенно со жрецами Сета, пришел к выводу, что, возможно, без мероэ Оэктаканн ему на сей раз не обойтись. Жрецы всегда были очень замкнутым сообществом, а их ордена постоянно накапливали самые разные знания, что вдруг начали казаться Винсенту весьма полезными.
  В богов генерал не верил, но это общению со жрецами, здравомыслящими жрецами, не должно было помешать. Без них же в нынешней ситуации Винсенту, скорее всего, было бы не разобраться. Хочешь не хочешь, а понимать их тоже надо было научиться, да и генерала до сих пор терзал вопрос: откуда мероэ узнала о возвращении Талинды в Розми? У нее тоже сеть своих шпионов в Керши? Или на базе на Розовом Перевале? Смотрите, какой востребованной в нынешние времена становится скромная профессия шпиона! Ни шагу без них!
  Машина быстро домчала старого разведчика через пробки столицы к храму Лоули, возведенному на Вишневой улице напротив огромного кладбища Павших Пилотов и одноименного парка. За храмом возвышалась одна из знаменитых статуй Фритауна высотою с небоскреб - статуя Лоули. Храм из светлого розового гранита пристроился у подножия статуи богини, и само собой его окружал парк. Полукруглая колоннада из лотосовидных гранитных колонн охватывала крыльями площадь перед святилищем богини славы и победы. Посреди площади возвышалось мраморное изваяние Лоули, опершейся на копье, что не знало поражений.
  Даже в полдень в храме было многолюдно: в просторных светлых залах и в уединенных альковах с маленькими алтарями и изваяниями богини стояли и молились или же благодарили за что-то, или же рассказывали о своих надеждах и чаяниях десятки людей. Стояли и молча взирали на свою богиню десятки военнослужащих в серых мундирах. Клали на алтарь подношения и холодное оружие жены, дочери и матери солдат и офицеров. Кое-кто же привел своих детей - при главном храме Лоули был не только сиротский приют, но и школа, где обучали детей; они не только проходили школьную программу, но жрицы учили их владеть холодным оружием и бою Лоули. Само собой, обучали здесь только девочек.
  Среди прихожан мелькали жрицы в розовых и белых одеяниях, вооруженные мечами или саблями. Служительницы Лоули иногда и сами замирали подобно статуям своей богини, а иногда они беседовали с прихожанами. Под ногами людей прохаживались кошки. Время от времени мурки вспрыгивали на статуи или алтари, на подоконники, на скамьи. Их никто не смел трогать и уж тем более обижать, но и полосатые мурлыки вели себя прилично: свечей не скидывали хвостами, из вазонов цветы не выбрасывали, на прихожан не бросались.
  Винсент подошел к юной жрице, что меняла свечи на центральном алтаре храма. Девушка мгновенно к нему обернулась, чуть нахмурившись:
  - Добрый день, - поздоровался генерал.
  - И вам он пусть будет добрым, - кивнула она. - На вашем лице тень печали, а на сердце много камней. Я могу вам помочь их сбросить?
  - Это вряд ли, - хмыкнул Винсент. - Мне нужно увидеть мероэ Оэктаканн. Я - генерал Бодлер-Тюрри, - представился он. Девушка не дрогнула, не попыталась с воплем убежать прочь, и даже не начала творить знаки, отвращающие зло - то ли жриц Лоули вообще было трудно пронять, то ли конкретно эта ничегошеньки не слышала о злобном цепном псе короны.
  - Тогда я и вправду не смогу помочь вам скинуть камни с сердца, - хмыкнула юная жрица. - Позвольте один совет? Оставьте вашу затею, иначе погубите мир, - она грустно улыбнулась, глядя прямо в глаза недоумевающему Винсенту.
  - О чем вы? - чуть нахмурился глава РСР.
  - Вы сами это знаете, - вновь улыбнулась она. - Я сейчас позову мероэ, подождите, пожалуйста, - с этими словами негодница исчезла в глубине зала. Это еще одна традиция жриц Лоули: говорить загадками с глубокомысленным видом? Или эта белокурая девица просто сестра или другая родственница мероэ? Или она откуда-то знает?.. Хотя нет! Об этом никто не знает. НИКТО.
  Ждать пришлось недолго. Вскоре служительница Лоули появи-лась вновь и пригласила генерала следовать за ней. Она провела главу разведки в парк, где их уже ждала мероэ. Оэктаканн сидела на скамье, укрытой от любопытных глаз ветками тибухины или куста принцессы. Верховная жрица, несмотря на жару, завернулась в шелковый палантин; выглядела она очень бледной, под глазами у нее залегли глубокие тени, лицо ее сильно похудело, все черты заострились, словно бы она серьезно болела.
  - Приветствую вас, мероэ, - поздоровался Винсент.
  - И я приветствую вас, генерал, - чуть улыбнулась жрица. - Присаживайтесь рядом, - она указала жестом на скамью. - Что привело вас в храм?
  - Простите, мероэ, вам нездоровится? Мое дело вполне может подождать... - даже немного смутился Бодлер-Тюрри.
  - Что вы, - Оэктаканн вновь слабо улыбнулась. - Это последствия... небольшого приключения, - еще одна, но уже лукавая улыбка. - Я хорошо себя чувствую... Во всяком случае, думать я в состоянии.
  - Мероэ, я по весьма... необычному делу, - чуть замялся генерал, присев на скамью. - Я помню ваши слова о том, что надо следить за происходящим в Поясе Желтых Туманов, о Миранде и причинах того, что она до сих пор не покинута людьми. Помню я и о Сете, и о смутных временах, о которых мы с вами тогда говорили, - Бодлер-Тюрри немного помолчал, подбирая слова. - Я прислушался к вашим предостережениям и отслеживал новости из Миранды. Пусть и не сразу. Вскоре на нашествие тварей наложился карантин в городе, а болотные монстры отступили от нее.
  - Зато в стране начинается смута, - докончила за него ме-роэ. - Как и предполагалось, не так ли?
  - Мы оба боремся, но сейчас я бы хотел поговорить о другом, о ваших предостережениях, - он опустил глаза. - Эта смута инициирована не только жрецами богов Света, чего пока не бывало в новой истории Розми. Смущают умы розмийцев и жрецы Сета, о которых никто лет пятьсот ничего не слышал. И я не могу до конца понять: они из Розми, или они из стран окружения, из Алсултана? Я склоняюсь ко второму, но что-то у меня не стыкуется...
  - У вас нет никаких доказательств? - жрица чуть приподняла брови.
  - Наоборот, у меня достаточно доказательств того, что это действуют враги из вне, из Алсултана, но что-то в душе подсказывает, что и наших соотечественников-змеепоклонников не стоит скидывать со счетов. Но пока... - он махнул рукой. - Я действую вопреки логике и всем своим убеждениям, но мне кажется важным разобраться в происходящем именно в Миранде, словно бы оттуда проистекают наши беды, смуты.
  - И тут вы правы, генерал, - кивнула прекрасная служительница богини славы и победы.
  - Вы ведь предсказали усиление Сета. Вы предсказали, что его храм в пустыне Стенаний может ожить, хотя до сих пор никто в это не верит. Вы предсказали нашествие в Миранде, и пусть оно закончилось...
  - О, генерал, - перебила его женщина, чуть взмахнув рукой, - нашествие, о котором я говорила, еще и не началось! Это была мелочевка, проба сил. Все самое интересное еще впереди.
  - В любом случае, моим агентам не попасть в город из-за карантина. Если они туда приедут, они уже не смогут вернуться до снятия угрозы эпидемии неизвестной болезни, - пожал плечами Винсент. - Я посылал своего человека в Пояс Желтых Туманов, но попасть в Миранду он не смог. Зато в Нерейде он ощутил... - глава РСР очень не любил мистику, но, похоже, раз уж он обратился за помощью к жрице, надо быть в таких вопросах с ней откровенным. Иначе, зачем он сюда пришел? - Ощутил что-то нехорошее... Он не смог это описать, это как ощутить само зло...
  - Он почувствовал Тьму? - сощурила ледяные глаза мероэ.
  - Пожалуй, да, - признался генерал. - Ситуация в стране вышла за рамки ситуации, когда происходят обычные заговоры обычных мятежников или революционеров. Я не знаю, чего ждать? Не возвращения же Сета в конце концов?
  - Вы правильно сделали, что пришли, - Оэктаканн поправила широкий палантин, укутывавший ее от плеч до пояса. - Только беда в том, что мы все же упустили момент, когда еще можно было направить в Миранду подкрепление или технику. Теперь они могут надеяться только на себя.
  - Мероэ, что такого важного в этом забытом всеми богами городишке? Помимо Амулета Стареллы? - недоумевал разведчик. - Если оживились жрецы Сета, то они хотят его вернуть в наш мир. Неужели же там и его Амулет? Или его можно только там вернуть в наш мир?
  - Сколько вопросов, - она улыбнулась. - Я не смогу на все ответить, потому что мне не все известно, - женщина пожала плечами. - Нет, я не знаю, как можно вернуть Сета в наш мир, но это, несомненно, знает его верховный жрец, Марк Диамний Донован. Сет же всегда мечтал о своей Империи, и каждый раз, как он набирался Силы, он вел свои войска на битву с войсками богов Света. Он создавал свои Империи. Боги Света, их жрецы и люди боролись с ним, его Империей, его жрецами, его прислужниками. Это называется битва Света и Тьмы, - мероэ устремила свой взор на статую Лоули, возвышавшуюся за деревьями парка. - Для этой битвы нужны все боги Тьмы, и они должны вернуть свои Амулеты.
  - Т.е. все нашествия в Поясе Желтых Туманов, все оживление жрецов Сета и вся смута в Розми не столько из-за воцарения Талинды I, сколько из-за предстоящей битвы Добра и Зла? - удивленно приподнял брови генерал. - Тогда от чего же змеепоклонники не ищут Амулет Сета? Или он тоже в Миранде? Или в Ариэль?
  - Нет, нет, - покачала головой мероэ. - Амулет Сета точно не в Миранде и не в Ариэль.
  - Тогда что там такое происходит?
  - Ариэль всегда была рассадником инакомыслия, но не столицей Империй Сета, нет, - вновь покачала головой бледная женщина. - Там нет ничего, связанного с битвой Света и Тьмы, там просто много заговорщиков.
  - Где же Амулет Сета тогда? - удивился Винсент.
  - Не в Ариэль и не в Миранде, - ушла от ответа жрица.
  - Тогда что такого в этой проклятой Миранде помимо Амулета Стареллы, раз вы хотели не допустить ее падения любыми способами? - напрямую спросил генерал.
  - Мы живем в удивительное и очень страшное время, только еще не понимаем этого, - печально покачала головой женщина, и Бодлер-Тюрри решил, что она вновь ему не ответит, но мероэ продолжила. - И сейчас будет не только битва Добра и Зла или Света и Тьмы, сейчас будет решаться судьба всего нашего мира. Будет ли он жить дальше или сгинет. Жаль, мы с вами не узнаем, чем все тут закончится, - она погладила кошку, что вспрыгнула на скамейку между мероэ и генералом. - Боги, Свет, Тьма - все это лишь пешки, что будут помогать самой Создательнице сражаться в предстоящей всему миру Битве. Или наш мир выстоит, или погибнет, а вместе с ним умрут все, кто в нем живет.
  - Тогда жрецы выбрали не самое лучшее время для смуты, - скептически заметил Бодлер-Тюрри.
  - Далеко не все жрецы знают, что предстоящая битва Света и Тьмы может стать последней для нашего мира, - Оэктаканн чуть улыбнулась. - Это знают даже не все боги. Некоторые же из богов настолько ослабли, что сейчас спят, они не ведают, что творят их служители. Люди стали злее, подлее, прекратили верить в богов, а ведь именно людская вера дает Силу богам. Неверие, злость, подлость, ложь, смуты, боль - это то, что дает Силу Сету. Он скоро вернется.
  - Хорошо, но при чем тут Миранда? - в третий раз спросил Винсент мероэ. Кажется, она очень больна - не отвечает на вопросы, философствует, ее поведение совершенно не похоже на поведение той мероэ, что он узнал в день коронации Талинды I. Что с ней?
  - Старелла - богиня Тьмы, она еще одно орудие Тьмы, а в Миранде ее Амулет, - жрица рассеянно почесала кошку за ухом. - Сет хочет поквитаться с богами Света, его приспешники жаждут того же, а что в нашем мире действуют враги самого мира им не ведомо. Или наплевать, - пожала плечами служительница Лоули.
  - Из-за Амулета столько проблем? Это его нужно так охра-нять? Другие Амулеты же так не охраняют! Или еще где-то есть армейские подразделения, которые используются так глупо, а я и не знаю? - скептически осведомился генерал.
  - Нет, с остальными Амулетами дела обстоят несколько иначе, - Оэктаканн перевела взгляд на разведчика. - В Миранде, в храме под городом, бьется Сердце нашего мира. Амулет Стареллы туда попал случайно.
  Над парком на миг повисла тишина. Словно даже птицы в кронах деревьев испугались слов, что слетели с губ прекрасной ледяной служительницы богини славы и победы. Кошка неожиданно прижала уши и глухо заворчала. На душе отважного генерала стало неспокойно, словно бы он узнал что-то очень страшное, запретное, он даже тряхнул головой пару раз, отгоняя наваждение. Да, что за глупость такая? На кой он вообще сюда пришел?! И вправду говорят, что все жрицы Лоули - чокнутые бабенки!
  - Сердце Мира?! - чуть не подпрыгнул Винсент. Такой чуши он не ожидал.
  - Да, Сердце Мира, - усмехнулась служительница Лоули. - Пока оно бьется, жив наш мир, жива Создательница. Как только биение Сердца прекратится, мы все прекратим свое существование. Не понадобится даже Битвы за наш мир, ведь в итоге Сердце Мира тоже должно прекратить биться, или же продолжить, - мероэ была абсолютно серьезна, что несколько остудило пораженного старого цепного пса королевы.
  Генерал сидел словно бы громом пораженный, пытаясь уложить в голове всю полученную информацию, но она была настолько дикой, невероятной, что у него это никак не получалось. В результате Бодлер-Тюрри решил позже попытаться переварить все услышанное, сейчас же он задал второй вопрос, из-за которого пришел в храм Лоули:
  - Хорошо, а зачем в Миранду надо было направлять этого Дримса?
  - Он - Хранитель. Он один из тех, кто станет Героем Пророчества о битве Света и Тьмы, Битве за мир, - Оэктаканн вновь посмотрела прямо в глаза главе РСР. - Он связан с Создательницей, возможно, через Сердце Мира. Он должен был попасть в Миранду, и он попал. Жаль, что мы так и не смогли ему помочь. Ни ему, ни городу. Если падет Миранда - падет наш мир.
  - Тогда зачем же туда рвутся жрецы Сета и твари? Они на стороне врагов мира? Или они не в курсе, что грядет? - задал еще один вопрос разведчик, подозревая, что сходит с ума. Шизофрения, вроде бы не была заразна...
  - Думаю, они не знают ничего о Сердце Мира, просто им нужен Амулет Стареллы, они хотят победить Свет в предстоящей битве, - пожала она плечами.
  - Если бы знали, объединились бы со жрецами Света? - усмехнулся Винсент.
  - Остается на это только надеяться, они ж не враги сами себе, - улыбнулась мероэ.
  - Откуда вы все это знаете?
  - О, боги! - даже всплеснула руками верховная жрица. - От Лоули, откуда же еще?! - кошка соскочила со скамейки от резкого движения Оэктаканн, а сама женщина поспешно поправила сползающий палантин, завернулась в него еще сильнее. - Боги пробуждаются, ибо близок день Последней Битвы.
  - И это вы тоже знаете из Пророчества или от Лоули? - нахмурился Бодлер-Тюрри.
  - Пророчество я знаю из наших книг, где оно сохранилось, правда, не в полном виде. Многие места или утеряны, или же ка-жутся лишенными смысла, - холодно ответила она ему. - Одно могу сказать точно: Битва начинается. Сбылись все предзнаменования. Смерть королевской семьи, смута, раскол среди жрецов - все это есть в Пророчестве, как есть там слова и о Ее Величестве, - она чуть склонила голову к правому плечу. - И наша с вами, генерал, задача заключается в том, что мы не должны дать ей принять сторону Тьмы. Если она примет сторону Тьмы - Розми погибнет. Весь мир погибнет.
  - И как мы это можем сделать? - еще больше удивился гене-рал.
  - Не знаю, - печально покачала головой жрица. - Не знаю. Я вижу, что она бьется сама с собой, с Тьмой, что свила гнездо в ее душе, а Тьма эта порождена ее одиночеством, болью, что всегда ее глодала и обидой на несправедливость ее семьи, ее судьбы. А боль, одиночество и обида крепнут в ее душе - у нее нет друзей, она для всех пока лишь игрушка и несмышленое дитя, которое надо обучать, впереди ее ждет еще более страшное предательство, - мероэ замолчала, глядя вдаль. Винсенту стало не по себе. - Мы должны не дать ей предаться Тьме, но сами же ее туда и толкаем.
  - И что мы можем сделать? - чуть севшим голосом спросил Бодлер-Тюрри. Сейчас он верил мероэ. Верил. Слова ее в этот миг не казались ему бредом.
  - Уже ничего. Все, что мы могли сделать, мы сделали. Избавить Ее Величество от одиночества и боли мог лишь один единственный человек, который бы в ней увидел Свет, кто смог бы согреть ее душу. Но теперь ей встретить его никак не получится, - загадками ответила жрица. - У них у каждого свой путь. Им отныне не суждено встретиться.
  - Почему? - генерал даже забыл, что говорят они о каких-то Пророчествах, богах, Свете и Тьме. Он вдруг поверил этой прекрасной ледяной хрупкой женщине, что сидела на скамье, бледная как и мрамор этой самой скамьи.
  - Мы с вами сами позаботились о том, чтобы Дримс попал в Миранду, - жестко ответила она. - Он там и должен отныне оста-ваться. Он - Хранитель. Ее Величество же вряд ли когда-нибудь там окажется. А даже если окажется, то эта встреча принесет ей еще больше страданий - Дримс ненавидит королеву за то, что он отныне на веки сослан в этот город.
  - Так зачем же его туда было отправлять?! Если только он мог отвратить Ее Величество от Тьмы? - вскричал генерал.
  - Сердце Мира важнее счастья любых королей, - пожала плечами мероэ. - Мы же с вами еще можем не дать Ее Величеству склониться к Тьме, не дать ей быть одной, мы можем еще помочь ей в собственной битве. Мы должны быть рядом и не дать ей познать новое предательство.
  - Мероэ, вы ж только что сказали, что если она склонится к Тьме, Розми погибнет, а единственный человек, который мог ее отвратить от Тьмы - Дримс, но она теперь его никогда не встретит! - воскликнул Винсент.
  - Мы можем не дать ей быть одинокой, мы должны исключить предателей, - жестко ответила мероэ. - Она верит вам, будьте рядом. Вы - единственный, кому она верит, этого может хватить.
  - Но если она не встретит Дримса, она погубит Розми и весь мир!
  - Вероятно, - кивнула мероэ. Она сейчас как никогда напоминала ледяную статую, статую без сердца, без чувств, без жалости. - А если она его встретит, то возможны два варианта развития событий. Первый: он ее ненавидит за поломанную жизнь, она получит безответную любовь, ненависть и отчаяние; она точно скатится к Тьме, ее душу захватят одиночество, ненависть и боль. Второе: Дримс прекратит быть Хранителем, он покинет свой пост, а Сердце Мира попадет в руки врагов нашего мира. Мир погибнет.
  - Но это - бред! Это все бред! - вскочил Винсент, у которого в голове не укладывалось все услышанное. - Это бред! Одно противоречит другому, и все пути ведут к гибели мира! Все это бред!
  - Нет, это лишь выбор меньшего зла, - устало ответила жрица, превращаясь из ледяной статуи в обычную немолодую уже женщину, изнуренную болезнью. Плечи ее опустились, она немного помолчала, глядя на песчаную дорожку у себя под ногами, потом заговорила вновь. - Так есть шанс, что мир выстоит, а Создательница победит. Счастье же Ее Величества... - служительница Лоули замолчала ненадолго. - В любом случае, он ее уже ненавидит, он в Миранде, а оттуда не возвращаются, - Оэктаканн поправила палантин. - Генерал, Миранда не должна пасть.
  - Мероэ, но ведь Талинда всего лишь ребенок! Она и без того одинока и несчастна! Мы же лишили ее даже надежды на счастье, подсунув ей это Пророчество и долг, честь, битву! - воскликнул цепной пес короны, но потом опустил голову, прикрыл глаза, казалось, силы оставили и его: он немного сгорбился, потер покрасневшие глаза, взглянул на не менее усталую жрицу.
  - Я знаю, - женщина очень грустно улыбнулась. - Но это судьба. Счастье дается не всем, особенно когда в движение приходят сами Силы Вселенной. Перед законами Вселенной бессильны даже боги и Создатели.
  - Но у нее даже не было возможности выбора, - как-то жалобно простонал Винсент.
  - И часто вы даете кому-то право выбора? - приподняла брови Оэктаканн. - За Ее Величество выбор сделала я. И я убеждена, что лишь он единственно верный. Это меньшее из двух зол, и именно он дает шанс миру выжить. За свои действия я скоро отвечу, но я знаю - я дала миру шанс выжить.
  - Миру выжить... - эхом повторил генерал. - Пожалуй, это слишком для меня. Простите, что побеспокоил вас, но мне уже пора...
  - Простите вы, что обрушила на вас столько информации, что кажется вам бредом, но скоро... скоро может так случиться, что только вы и будете все знать, - жрица печально улыбнулась. - Запомните это, и не дайте свершиться новому предательству - оно добьет Ее Величество.
  - Да, да, - рассеянно проговорил генерал. - До свидания, мероэ.
  - Прощайте, генерал, - она устало улыбнулась.
  Винсент побрел прочь по дорожке парка. В голове его не было ни единой мысли, а визит в храм запутал все еще больше, не дав ему ни помощников, ни знаний, ни идей. Или все же дал?
  
  6
  
  На улице вновь парило. Из-за непрерывно выпадающих в виде мороси дождей и ужасающей духоты над городом стоял густой туман. Свою лепту вносили исходящие паром болота, подступавшие к городу, заполняя киселеобразный воздух смрадными испарениями и множеством плодящихся микробов, полагавших Миранду лучшим из миров.
  Ривс только что вышел из подъезда, намереваясь прогуляться на ужин к госпоже Келамью, как на него обрушился прямо вал запахов болот, вони из подвала соседнего дома, где всегда стояла протухшая вода, и аромата "любимых" соседей. Два спившихся мужика неопределенного возраста блаженно попивали мутную самогонку, расположившись у крыльца под окнами квартиры одного из них. На подоконнике сидела кошка, прицеливаясь к скудной закуске, лежавшей на какой-то картонной коробке, что служила столиком двум забулдыгам. Видимо, супруга одного из них выставила пьянчуг из дому или отказалась их пускать в дом.
  Парочка изобразила какое-то приветствие, адресованное Ривсу, и вернулась к прерванному разговору.
  - Не, ну ты слышал, что эта грымза старая несет-то? - осведомился первый алкаш.
  - Жена твоя что ль? - спросил второй.
  - Не! Теща! Она где-то наслушалась что эта... как ее... епидемия, во! - кара богов нам за грехи наши. Да! Будто здесь родиться - не кара само по себе.
  Ривс как раз думал накинуть ли ему непромокаемую куртку или так пройтись, потому что жара стояла удушающая. Он решил все же надеть куртку, что б не прийти к Ленсу совсем уж мокрым, а то стыдно будет усаживаться на диван - обивку испортит. Он надел куртку и уже начал спускаться со ступеней, как услышал продолжение разговора, которое весьма его заинтересовало.
  - ... и потому-то то, что наши врачи делают - грех и это... помощь силам Тьмы и Зла. Во как! Давай выпьем, - оба чокнулись кружками, явно стянутыми из дома. Выпили.
  - Так погодь, погодь. Получается, что лечить заболевших - грех? - потер лицо второй пьянчуга.
  - Даже больше, - кивнул сосед Ривса. - Это не дает нам грехи искупать, вот. И в следующей жизни из-за врачей мы опять тут родимся.
  - Не, ну, как так-то?! - со слезами отчаяния воскликнул его собутыльник. - Как так?! - он взмахнул руками, расплескивая самогон из кружки.
  - Да так! - зло бросил первый алкоголик. - А тебе за такое и три раза подряд тут родиться мало! Как и грымзе этой старой! Куда добро переводишь?!
  - Я вот сейчас вам добро-то поперевожу! Алкашня проклятая! Куда кружки и жратву поволокли? А где я вам нынче новую еду достану? Вот я сейчас вас! - с этими словами из-за решетки на окне высунулась рука жены одного из соседей с зажатой в ней скалкой. Мужики вскочили, заметались, а Ривс предпочел покинуть поле будущего боя, ибо рука у его соседки была тяжелая, а разбираться в том, что он просто мимо проходил, она будет после, когда всех троих обработает своей скалкой.
  Дримс зашагал в сторону нескольких кварталов, где еще со-хранились частные дома, где и жили Ленс и его мама. Капитан довольно быстро прошагал четыре перекрестка, пока не услышал странный гул в отдалении. Через три квартала от Ривса толпились люди, размахивая руками. Над толпой возвышался какой-то человек в облачении жреца богини Карены и что-то говорил. Дримса это заинтересовало, и он направился к людям.
  Несмотря на активную жестикуляцию, люди вели себя довольно мирно. Они лишь выказывали некое недовольство, размахивая руками и бурча. Причем, кто-то явно был согласен с оратором, кто-то же полагал, что он несет откровенную чушь. Добрая половина собравшихся лишь слушала его, не выражая никаких эмоций.
  - ... и все мы знаем, что здесь мы несем кару и проходим очищение от грехов наших прежних, за которые были мы осуждены Осирисом на Загробном суде! - завывал оратор. - Мы все знаем, что чем больше испытаний переживем, тем больше наших грехов искупим, и тем выше вероятность, что в следующей жизни вознаграждены будем за терпение наше и покорность судьбе!
  И самое серьезное испытание наше - добровольно отдать жизнь свою за грехи наши. И вот боги Света во всемудрости своей смилостивились над нами и решили послать нам прощение свое - кто умрет от болезни неведомой, от которой нет излечения, умрет, не препятствуя ей, тот получит сразу прощение! Сразу! И не надо будет ждать долгие годы искупления! Надо лишь смиренно принять то, что боги Света нам послали и склониться пред волею их, приняв их кару и их решение, тем самым признав, что желаешь искупить прежние грехи и отдаешь себя в руки богов Света.
  Но боги и силы Тьмы не дремлют! Они не хотят, чтобы мы могли искупить грехи свои быстро! Нет! Нет! Нет! Ибо черпают силы свои они в наших страданиях! Ибо наши страдания, наше отчаяние и мука - вот пища их. И хотят они, чтоб страдали мы как можно дольше и как можно сильнее, питая их Силой, дающей им власть творить злодеяния, добавляя страданий всем, кто живет и ходит по Дидьене!
  И прислали враги богов Света адептов своих, что не дают нам избавленье получить! И наслали они демонов, что сумели души слабых захватить! И теперь ведут они войну против нас, лишая избавления, лишая нас прощения наших богов!
  И эти недруги - доктора из госпиталя, жрецы Карены, братья мои слабовольные, и военные, что у вас родственников ваших вырывают, не давая им искупленье и очищенье получить, продлевая мучения и страдания их! И не ведают наши боги, что хотим мы очиститься да не можем, ибо слабые духом и одержимые демонами встали на пути нашем, нацепив личину тех, кому верим мы больше прочих: личину жрецов, докторов, военных...
  Так спасайтесь же сами и спасайте детей и родных своих! Не отдавайте их в руки врагов ваших! Дайте им грехи искупить и воскреснуть в жизни новой, полной богатства и блага! Спасайтесь сами и спасайте от врагов близких и друзей ваших!!!
  С этими словами жрец выдохнул и упал в руки двух помощни-ков, стоявших за ящиком, что служил ему трибуной. Обессиленного жреца повели куда-то прочь. Он спотыкался, переставляя подкашивающиеся ноги. Он выложился полностью или хорошо сыграл свою роль фанатика.
  Толпа начала медленно расходиться, а Ривс еще долго стоял в полном недоумении и обалдении. Что-то совсем крыша поехала у жителей славного города Миранды...
  
  7
  
  Талинда вернулась в Замок Королей еще неделю назад.
  Пожалуй, вилла "Белая Роза" была хоть и прекрасна, но именно в Замке девушка чувствовала себя в большей безопасности, несмотря на то, что Майкл и Винсент так и не смогли дознаться, как же у неизвестных получилось совершить покушение на Лоуренса. Оба мужчины клялись, что к этому не причастен никто из прислуги, и уж точно охраны Замка!
  Вопрос о том, кто же пронес яд оставался открытым.
  Впрочем, вопрос о том, жив ли принц Лоуренс, стал тоже важным, во всяком случае, его не раз уже задали по телевидению. Талинда скрежетала зубами, но молчала. Вместо этого она решила показать мальчика иностранным послам - пусть убедятся, что ее кузен жив и засвидетельствуют это. Ответят в случае необходимости журналистам. С одной стороны, их свидетельства - это свидетельство совершенно независимой стороны, но все же свидетельство; с другой стороны, корона презрительно молчит, не замечая этих глупых нападок. Все должны остаться довольны. Госпожа Коменски согласилась с идеей королевы, подивившись, как это ей самой не пришла такая мысль в голову.
  Господин Ларус, еще дедов министр иностранных дел, немного пожевал губу, размышляя над предложением королевы, затем поправил очки на носу и кивнул. Он был согласен с мыслью своей коронованной подопечной. Оставалось лишь выбрать послов, которые не исказят информацию и правильно ее передадут журналистам, а также не попытаются использовать ее против королевы.
  Выбор господина Ларуса пал на дипломатическую делегацию Венленсии, которая уже не первый месяц обивала пороги Замка.
  - Хорошо, я вновь приму их, заодно и покажу им Лоуренса, - согласилась Талинда, сидя в своем рабочем кабинете.
  - Сделать это лучше всего будет во время прогулки, которой Вы их удостоите, - настаивал пожилой дипломат. - Покажите им Некрополь Королей . Он величественный и производит впечатление.
  - Почему Некрополь-то? - поразилась девушка. - Намекнуть, что все будут там, кто противостоит Розми, что ли? На кладбище в смысле?
  Господин Ларус закатил глаза, что-то едва слышно прошептал себе под нос. Он иногда поражался черному чувству юмора своей подопечной, хотя это не всегда было ее чувство юмора, иногда она на самом деле думала то, что говорила. Госпожа Коменски лишь махнула рукой, мол, не обращайте внимания, это еще юность у кого-то в попе играет.
  - Потому что в Некрополе Королей похоронены Ваши предки, бывшие героями, великими людьми, и достойно правившие Розми, - терпеливо принялся объяснять господин Ларус, перебирая свои бумаги, разложенные перед ним на столе. - В Некрополе Королей на главной площади стоят статуи великих правителей Розми, королей-воинов, КОРОЛЕВ-воинов. Понимаете, на ком надо будет сделать акцент?
  - На Клементине I, Касандре II, Джерике I и других Клементинах? - ехидно осведомилась Талинда.
  - Именно, - господин Ларус сделал вид, что не заметил ехидства королевы. - Теперь же с Вашим Величеством нам надо обсудить, будет ли Розми помогать Венленсии в ее вооруженном противостоянии.
  - Нам же надо обучать сражаться наших военных? - напомнила Талинда. - Дедушка всегда полагал удачным идею обучать наших солдат за пределами Розми. Армия должна быть боеспособной.
  - Ваше Величество, я бы настаивал на том, что мы можем пообещать Венленсии военное сотрудничество, но несколько позже, - снял очки и потер переносицу старый дипломат. - Для начала нам необходимо, чтобы внутри страны восстановилось спокойствие. На всякий случай, я предпочел бы держать все войска в пределах Великих Гор. Тем более что на границе с Керши очень неспокойно. Они стягивают в приграничную зону своих военных, их самолеты-разведчики часто пересекают демаркационную линию между нашими государствами, а также осуществляют провокации. Опять же наблюдается оживление со стороны Алсултана, как доносит маршал Дженси, - дипломат водрузил очки на нос. - У них тоже неспокойно, это может быть попыткой отвлечь их военных от ситуации в стране, дать им новую цель.
  - Возможно, именно поэтому нам следовало бы выделить хоть небольшой корпус для войны в Венленсии? - предположила госпожа Коменски. Талинда молчаливо с ней согласилась.
  - Не думаю, что это хорошая идея. Мы не знаем, когда и откуда может произойти нападение. Нам необходимо заботиться о том, чтобы не получить удар в спину от своих же соотечественников, - возразил господин Ларус.
  - И что же мне тогда врать им? - слегка удивилась Талинда.
  - Нет, не врать, - вздохнул Карл Ларус. - Вы можете пообещать им помощь, но через какое-то время и на каких-нибудь особых условиях. И мы окажем им военную поддержку, но несколько позже.
  - Хорошо, я об этом подумаю, - кивнула королева. - Хотя, мне кажется, было бы куда лучше нанести превентивный удар по Керши, это остудит их пыл, а потом объявить о поддержке Венленсии. Миррия тогда сразу согласится прекратить военные действия, т.к. будет бояться нас, - девушка постаралась незаметно потянуть затекшую от долгого сидения спину.
  - Ваше Величество не видит второй стороны медали, - наставительно произнес господин Ларус, вновь поправляя свои очки. - Керши, Алсултан и другие страны могут испугаться, агрессия с их стороны может прекратиться. Но также они могут от страха объединиться и уничтожить Розми.
  - Господин Ларус, Розми куда более развита и сильнее любой страны на Дидьене. Только у Розми есть военно-космические силы, и только наши корабли бороздят просторы космоса. Никакие союзы и коалиции остальных стран нам не страшны, - возразила Талинда. - Вам это должно быть известно.
  - Ваше Величество по всей вероятности забыли притчу о том, как царь комаров победил льва, царя зверей? - вопросительно взглянул на юную королеву дипломат. - Не стоит недооценивать наших соседей по планете. Мы сможем справиться с десятком стран, что объединятся. Но что мы будем делать, если их коалиция будет в три раза больше? - он вопросительно взглянул на притихшую подопечную. - У нас просто не хватит человеческих и технических ресурсов, чтобы уделить внимание каждому из противников. Но даже десятку союзников мы сможем противостоять при условии мира в самой Розми, а именно мира в ближайшее время не предвидится. Нам нельзя демонстрировать свою мощь. Это может испугать наших соседей. Или же мы должны продемонстрировать ВСЮ мощь и весь военный потенциал нашим соседям. Но я приберег бы это для будущего.
  - Я поняла, - печально согласилась с ним королева, - я обещаю им помочь, но не прямо сейчас. И не думаю даже о превентивном ударе.
  - Да, Ваше Величество, это будет лучшим выходом из сложившейся ситуации: послы засвидетельствуют, что принц Лоуренс жив; мы пообещаем им нашу армию, которую сможем несколько позже отправить к ним; Розми сможет и дальше решать свои внутренние дела, а также вылавливать всех недовольных, - с облегчением подвел итог беседы Карл Ларус.
  - Кстати, о недовольных, - вмешалась госпожа Коменски, - нам надо продолжать сохранять молчание, но было бы неплохо запустить и пару своих передач и статей о том, что принц жив, а власть и раньше переходила в руки женщин. И женщины эти правили достойно и под их рукой Розми процветала. Ответ должен быть. Обязательно должен быть. Иначе наши оппоненты уверятся в собственной правоте и безнаказанности.
  - Только эта информация не должна исходить напрямую от меня? - тоскливо спросила королева.
  - Конечно, Вы же выше этих мелких нападок!
  - Поняла... Я вообще сижу на облаке и не смотрю вниз. Как бы с Кромом не столкнуться ? - королева фыркнула, господин Ларус вновь закатил глаза, госпожа Коменски покачала головой. Иногда им было тяжело с королевой, которая еще время от времени была сущим ребенком. С близкими людьми она становилась сама собой и позволяла себе не сдерживать чувство юмора, или же язвить не переставая. Прямо как ее дед в молодости. - Кстати, госпожа Коменски, что это еще за известие о странном бреде принца Лоуренса? Что это за птицы? Откуда он их взял, и что там вообще произошло?
  - Честно говоря, Ваше Величество, я совершенно не понимаю, что произошло, как никто другой в Замке, в общем-то, - замялась женщина. - Врачи склоняются к мысли, что мальчик еще во время той истории с ягодами сильно испугался птиц. Потом он как-то узнал об их смерти, что неудивительно - никто не делал секрета из гибели воронов в парке. Возможно, какая-то птица ночью неудачно опустилась на подоконник или же стала стучаться в окно - иногда такое бывает, в этом нет ничего особенного. Принц проснулся ночью и вспомнил тот инцидент, поэтому мальчик сильно испугался.
  - С ним работают? - осведомилась Талинда, искренне сочув-ствуя своему маленькому кузену.
  - Конечно, работают, - заверила Лоуренция Коменски. - Он уже вполне допускает, что это все ему могло присниться. Мальчик спокоен и играет. У детей очень гибкая психика, они быстро забывают свои страхи.
  - Хорошо, - улыбнулась королева. - Тогда на сегодня все, я так думаю?
  - Да, - согласились присутствующие.
  - Спасибо, госпожа Коменски, господин Ларус, за вашу помощь и разъяснения, - Талинда вновь устало улыбнулась.
  
  
  Глава 4
  
  04, месяц Яблок, 5555 года - 06, месяц Яблок, 5555 года
  
  1
  
  Четыре дня как наступила осень, хоть в Миранде это вовсе не ощущалось, разве что стало не так душно, да туманы превратились в еще более плотный и постоянный кисель. Дождей стало больше, хотя куда уж больше, Ривс не мог раньше даже представить.
  Карантин с города не сняли. Мэйфлауэр удивленно разводил руками, докладывая полковнику Лэндхоупу о результатах своих исследований. У него не получалось придумать лекарство от неизвестного вируса, что постепенно набирал силу: умерло двадцать пять человек, а в небольшом флигеле госпиталя лежало еще сорок пациентов, потерявших надежду на выздоровление. Как не прискорбно это было, но среди умерших числился один жрец Карены, не побоявшийся угрозы заражения, ходивший к пациентам. Эта весть погрузила людей в еще больший ужас: если богиня болезней не смогла или не пожелала защитить своего жреца, то на что же надеяться остальным жителям города?!
  В Нерейде власти ударились в панику и в два раза сократили количество поездов, что еще курсировали между Мирандой и Нерейдой. Но спасибо, что из Нерейды и Тритона прислали нескольких медиков, хотя по выражению Мэйфлауэра - лучше бы они просто прислали побольше пробирок и реактивов, а то от этих медиков больше вреда, чем пользы.
  Однако жизнь продолжалась. Люди продолжали рожать детей, играть свадьбы и ходить на работу. Обсуждали странные вести с "большой земли", т.е. из остальной Розми: что, возможно, принц Лоуренс мертв, что у него больше прав на трон, что есть его и королевы дядя, который мог бы лучше справляться со страной, что Керши совсем обнаглела и шалит на границах. Эти вести были скорее фоном для жизни населения города, им не предавали особого значения, ведь все помыслы жителей были о том, как бы победить неизвестно откуда взявшуюся болезнь... Еще горожане и солдаты радовались, что так внезапно начавшееся нашествие, которое определили как пиковое, вроде как и само закончилось полтора месяца назад. Это вселяло в людей надежду.
  Но что-то определенно не заладилось в этот день. То ли у богов утро началось ни с той ноги (причем, у всех и сразу), то ли просто жизнь так уж устроена, но коли кажется, что все и так хреново, то скоро ты поймешь: до вот конкретно этого, именно этого момента, все шло еще очень даже хорошо! А вот после его наступления - вот теперь-то все и стало хреново. Причем этот критический момент ты опознаешь немедленно! Ривс Дримс его, во всяком случае, узнал незамедлительно.
  Началось все с того, что они с Норриком (временно приведенным к покорности, после полуторамесячного лечения) полетели на дежурство. Ривс подозревал, что этот ужас на пропеллерах (так он про себя называл вертушки) можно довести до ума, и тогда они будут и летать куда быстрее, и станут более маневренными, на облет территории вокруг Миранды начнет уходить куда меньше времени, чем сейчас. Или за то же время, что и сейчас, они смогут обследовать куда большие территории и не подпускать тварей к городу.
  Пилоты как раз пролетали над последним квадратом своего ежедневного маршрута, когда Ривсу под пологом высокого леса показалось на мгновение какое-то движение.
  - Норрик, идем еще на один заход, - приказал Ривс.
  - Брось, капитан, - пробурчал старший лейтенант. - Что тебе там привиделось?
  - Движение.
  - Я ничего не вижу, это листья на ветру, - отмахнулся Норрик.
  - Нет, давай еще на один заход.
  - Сет тебя забери! Ты тут новенький, не пори чуши! Говорю: нет там ничего! Пошли на базу, - в конце маршрута Норрик уже чуял отдых и обед, поэтому не желал задерживаться. Его штурман предпочитал сохранять молчание.
  - Еще один заход, я приказал! - гаркнул Ривс.
  - Делать тебе нечего! - буркнул Норрик, но последовал на разворот за командиром.
  Ривс развернул вертолет не столь ловко как его старший лейтенант, и даже умудрился задеть днищем самые верхушки высоких деревьев, но все же предпочел стиснуть зубы и не ответить на многозначительное хмыканье в шлемофоне. Когда они вернулись к приметному высокому дереву, под которым Дримсу показалось движение, машины зависли над зеленым густым лиственным морем, молотя лопастями воздух.
   Ривс до рези в глазах всматривался в зелень внизу. Все было тихо. Лишь пробегали волны воздуха под днищами вертолетов, заставляя колыхаться зеленую пелену листвы, перемешанную с желтоватыми туманными полосами и испарениями, поднимавшимися с вечно влажной земли и недалеких болот.
  - Нет никакого движения, - хмуро буркнул Норрик.
  - Смотрите лучше, - настаивал Дримс.
  - Капитан, ты просто словил глюк! Всем вначале тут кажется что угодно! - не отставал Норрик. Ривс уже готов был с ним согласиться, когда увидел в просвете между листьев что-то серо-бурое, копошащееся, словно бы гигантский клубок многоножек.
  - Норрик, что там? - голос Ривса сел от ужаса и отвращения.
  - Где?
  - Да вот же! Под этим огромным долбанным деревом слева от вас!
  - Чтоб тебя!!! - вертушка Норрика взмыла в небо. - Это же нашествие! Самое настоящее! Твари! - заорал испуганный Норрик, штурман вторил ему отборнейшим матом.
  - Стреляй, Сет тебя забери! Стреляй! - заорал Ривс, уже давя на гашетку.
  Отвращение боролось в нем с долгом, и пониманием того, что чем больше он положит тварей тут, тем меньше их доберется до стен Миранды. Они сожрут меньше солдат и мирных жителей.
  Воздух наполнился срезанными пулями листьями и ветками, полетели щепки от стволов. Фонтаны бурой, черной и красной крови взмывали вперемешку с кусками мяса и зеленой, желтой и коричневой слизью. Когда пули превратили небольшое пространство леса внизу в какую-то проплешину, усеянную щепой и ошметками тварей, волосы под шлемом у капитана встали дыбом: со всех сторон на прогалину полезли твари. Причем такие, каких он еще не видел, и было их столько, что сделалось дурно не только взвывшему от ужаса Норрику. Монстров было много. Очень много. И уничтоженные двумя пилотами твари представляли собой каплю в море.
  Вдруг прямо перед ветровым стеклом кабины Дримса возникла какая-то летучая тварь, похожая на смесь нетопыря и жабы. Ривс отшатнулся, вертолет качнулся в воздухе, но прежде чем капитан успел выстрелить в нее, тварюга издала омерзительный визг и бросилась в воздухозаборники двигателя. Движок чихнул, пережевывая ее, полетели куски мяса, а потом повалил густой черный дым.
  Если Дримс и сумеет посадить тут вертолет, то твари его сожрут мгновенно, надо уносить ноги! Главное: дотянуть до Миранды, ведь Норрик подбирать своего командира не будет - сведет, сволочь, счеты, а его штурман промолчит - сам жить хочет.
  - Уходим! - взвыл Ривс, заметив вторую тварь, приближающуюся к вертолету.
  - Давно пора! - заорал Норрик и рванул прочь от проклятого леса, забыв о командире и его дымящей машине.
  Пилотов недолго преследовали какие-то странные твари, похожие на нетопырей. Вдалеке над лесом поднялась пара каких-то черных монстров, похожих на смесь черепахи и змеи, что привело в дикий ужас не одного Норрика. Потом тварям надоело гоняться за вертолетами, спешащими под защиту Миранды, они отстали, но увиденного хватило Ривсу надолго. Что он потерял сон на пару дней, капитан понял сразу же, и очень удивился, когда почувствовал, что летный комбинезон у него сухой, лишь прилип к спине и бокам от пота.
  В состоянии шока Ривс и Норрик посадили вертолеты на летное поле. Борт Ривса издал предсмертный хрип в метре от земли и грузно шмякнулся на покрытый трещинами бетон, винты еще недолго молотили воздух лопастями, но делали это по инерции.
  На поле мокрых от ужаса пилотов встречали. Высыпал второй дежурный экипаж, техник Бен пока даже держался на ногах и пребывал в состоянии относительной трезвости. Майор Сивир с откровенным ужасом взирал на вертолет Дримса, а диспетчер выбрался на железный балкон, опоясывающий его башню, стоящую рядом с главным зданием гарнизона. От самого главного здания спешил Лэндхоуп собственной персоной, вслед за ним увязался завхоз и начальник финансовой части в одном лице - прапорщик Беннет, напоминавший вставшего на задние ноги откормленного холеного поросенка.
  Ривс выбрался из вертушки и с непониманием уставился на группу встречающих. Он, конечно, доложил об увиденном и о повреждениях, но что они все так косятся на его машину? Что с ней не так?
  Дримс отошел на пару шагов к своим сослуживцам и уставился на воздухозаборники, что выступали над кабиной и винты. Зрелище привело его в ужас. Из левого воздухозаборника торчала половина первого монстра, бросившегося ему на вертолет, а по винтам была размотана вторая тварь (он ее и не заметил), от нее остались только несколько метров кишок, намотанных на лопасти, да уродливая башка, висящая на куске кожи, чудом не перемолотая в турбине. За вертолетом тянулись еще несколько метров кишок с висящими на них ошметками мяса - то ли останки третьей твари, то ли эти две сволочи обладали столь длинным кишечником...
  Дримса замутило. Он с трудом поборол приступ тошноты, снял шлем и пришел к выводу: ему повезло. Очень повезло. Наверное, боги хоть и встали не с той ноги, но зла лично к нему не испытывали: по всем законам механики и всего прочего, он вообще не мог лететь. Ну, вот не мог лететь и все. Воздухозаборники и двигатели забиты, соосные винты обмотаны кишками, хорошо, что еще пожар в движках не начался.
  - Ну, ты и везучий сукин сын! - с восторгом прошептал сержант Фрейд. - Ты ж рухнуть должен был!
  - И где вы это подцепили? Как оно попало к вам в воздухозаборники? - поинтересовался майор Юстиниан Сивир, обращавшийся ко всем (по пьяни даже к сторожевым собакам в их части, что, правда, случалось крайне редко) на "вы".
  - Оно само бросилось, - пробормотал Ривс. - А второго я и не заметил...
  - Дримс, они никогда не бросались в двигатели, инстинкт не позволял, - заявил подоспевший Лэндхоуп. - Если только случайно туда попадали, по недогляду.
  - Господин полковник, оно зависло передо мной, заорало и бросилось в воздухозаборник, - отчеканил Ривс. - Видимо, второе бросилось одновременно с ним, потому что второго толчка не было.
  - Тогда тебе очень повезло, капитан, - пробормотал полковник.
  - А всем нам не повезло вообще и в принципе, - обронил прапорщик, не таясь, достал аккуратную металлическую фляжку с гербом Розми, открыл ее и приложился.
  - Опять про трату денег?! - огрызнулся Лэндхоуп.
  - Нет, Чарльз, нет, - прапорщик сделал еще глоток. - Они начали эволюционировать: один жертвует собой, чтобы остальные победили. Они переходят на новый уровень, или у них, не приведи все боги Света, появляется коллективное сознание. Тогда нам - конец, - Артур Беннет еще раз приложился к фляжке. - Поверь мне, это - эволюция.
  - Они ведь безмозглые твари, движимые одними лишь инстинктами, - напомнил полковник, даже не обратив внимания на откровенное нарушение всех писанных и неписаных законов, в лице пьющего при всем честном народе Беннета.
  - Однако, если капитан не ошибся, мы стали свидетелями их развития и перехода на новую ступень эволюции, - пожал круглыми плечами прапорщик.
  - Я не ошибся, полковник Лэндхоуп, - подтвердил Ривс.
  - Тогда нам придется очень плохо, капитан. Поверьте мне. Я ведь был когда-то биологом и изучал этих тварей в Нерейде, до того как попал сюда. Да и образование получил вполне приличное, поэтому можете на меня положиться, - прапорщик пошел прочь, потом обернулся и бросил: - Конечно, хорошо, что вы довели вертолет до базы - штука хоть и разваливается, но все же дорогая, да только вряд ли у меня в этом и последующем месяце получится выделить деньги вам на ремонт.
  - Артур, ты сдурел?! - взвыл полковник.
  - Нет, Чарльз, - вздохнул прапорщик. - Раз это полномас-штабное нашествие, то сейчас уйдет прорва денежных средств на другие нужны: ремонт стены, оружие, обмундирование, закупка запасов продовольствия, патроны, немедленная выплата жалования солдатам со стены на месяц вперед, неизменные "смертные" деньги тем, кто умрет, лечение раненых... Этого будет очень много, а пока мы подтвердим, что это опять пиковое нашествие, что нужно дополнительное финансирование... Сам понимаешь, на чем-то надо экономить. К тому же прошлое нашествие неожиданно закончилось, вряд ли нам поверят, что оно так же неожиданно опять само по себе и началось.
  - Прапорщик, вы с ума сошли?! - взревел Ривс, охреневая от всего происходящего.
  - Головой тронулся? - вторил ему полковник.
  - Именно потому, что это пиковое нашествие нам и нужны в строю все вертушки! Надо немедленно делать запрос на запчасти для этой и запрашивать еще одну или две и не со склада перед утилизацией, а нормальные вертолеты! Эти машины - это наша разведка и наша жизнь! Жизнь всей Миранды! - возмутился капитан Дримс.
  - А стену на что будем ремонтировать и укреплять? А патроны и продовольствие на что закупим? А солярку для оставшихся на ходу вертолетов, на что я возьму? Реквизировать у населения предложите? - огрызнулся Артур. - С населением у нас уже начинаются проблемы, что тоже весьма необычно для Миранды. Если мы не будем оплачивать их работу, начнем реквизировать продовольствие, лекарства и устроим мобилизацию без признания нашествия пиковым - у нас может случиться бунт! После него горожане одумаются, конечно, только будет уже поздно, - взмахнул руками Беннет.
  - Артур, ты сейчас несешь бред, - осадил его "гном". - Без вертушек мы тут сдохнем в ближайшее время. Люди и солдаты не должны страдать от этой поганой бюрократии! И бунт во время нашествия...
  - Чините имеющиеся вертолеты. Зачем иначе тебе эти дармо-еды? - он указал пальцем в сторону покачивающегося Бена. - Раньше и вправду настроений таких в городе не было. Чем больше думаю, тем больше это нашествие мне не нравится. Ты бы, Чарльз, усилил патрули в городе да не из местных.
  - Да их... ик... никто уже не починит, - махнул рукой Бен. Получил немедленно затрещину от стоящего рядом Дримса, махнул на всех рукой и побрел в сторону складов. - Хламье это... хламье... да кто ж... ик... нам что годное пришлет? Нет, не нужны мы никому...
  Дримс постоял еще немного на поле, распугивая своим грозным видом всех солдат, столпившийся поодаль, поинтересовался у них, есть ли тем чем заняться, а потом пошел в комнату отдыха - надо было принять душ и решить, что делать дальше. Масштабы бедствия ему еще не были до конца понятны, хотя слова прапорщика об эволюции тварей и возможном бунте населения заставляли неприятно холодеть спину. Теперь Дримсу предстояло всерьез заняться вертушками, стоящими на приколе. Вряд ли им выделят еще одну машину. Он понял это сразу. На балансе части числятся все десять вертолетов, поломки их можно устранить... при других техниках, при наличии запчастей и менее почтенном возрасте самих вертолетов, поэтому, если верить бумагам, в гарнизоне есть даже больше необходимого парка вертолетов! Экипажей столько нет, сколько транспорта имеется в наличие.
  Чтоб эта проклятая бюрократия вместе с Мирандой провалилась в Бездну одним махом!
  А насчет настроений жителей города... Пусть этим Лэндхоуп и Лавджой занимаются, а Беннет пусть сам деньги изыскивает. И что это за идея с эволюцией? Что за бред?!
  
  2
  
  Ривс вошел в пропахший сигаретным дымом коридор на первом этаже пристройки к главному зданию. На входе с самыми "трезвыми" глазами стоял один из пехотинцев. Запашок от него исходил потрясающий: перегар, лук, дешевые папиросы и свеженький алкоголь, скорее всего, поправлял здоровье пивом на обед. Сволочь. Знает, что здесь полковник Лэндхоуп не появляется, вот и позволяет себе выпить.
  - Еще раз будешь пить на посту - все зубы повыбиваю, - предупредил Ривс.
  - Да, что вы, господин капитан, - отшатнулся солдат. - Я ни-ни...
  - Ты меня услышал. Стоматология тут хреновая, так что придется мучиться на кашке и молочке. Нашествие у нас опять началось и карантин ужесточили, до Нерейды к дантисту не доберешься, понял меня?
  - Господин капитан, нет, я не пил, - честно соврал посто-вой.
  - От тебя за километр разит.
  - Это вчерашнее... - попытался выкрутиться солдат.
  - А то я вчерашнее от свежака не отличу? - Ривс поднес кулак к самому носу сослуживца. - Норрика помнишь? Ему еще повезло.
  - Так точно, господин капитан, - промямлил постовой.
  - Отлично, - Ривс фыркнул, пытаясь избавиться от амбре постового, распространяющегося на много метров вокруг пехотинца, и пошел в комнату отдыха.
  На потертом, местами заклеенном изолентой диване, с видневшимися следами от сигарет, пролитого когда-то кофе или чая, валялся Норрик, вперив взор своих крошечных поросячьих карих глазок в старенький телевизор. Комната когда-то была выкрашена зеленой краской, пожелтевшей от времени и сигаретного дыма. На стенах висели старые газетные вырезки и пожелтевшие плакаты каких-то моделей или знаменитостей. В старой доске для дартса торчали обломанные дротики, рядом с ней из стены торчал еще один. На столе у окна закипал электрический чайник. Возле колченогого стола на стуле сидел грустный молодой лейтенант, сосланный сюда за бестолковость и полную безрукость. Кажется, он умудрился угробить три истребителя за рекордное время - всего за пару месяцев, к тому же где-то на спокойной границе, потом он напился и поджег склад с боеприпасами. В общем, второй год этот дурень куковал в Миранде, приобщаясь к местным традициям алкоголизма и отчаяния.
  На втором диване около входа уже дрых Фрейд, отвернувшись лицом к стене. В его трезвости сомневаться не приходилось - после обеда Фрейд никогда не бывал трезвым.
  В закопченное и пыльное окно, выходившее в небольшой закуток между главным зданием и еще одной пристройкой, виднелась их гарнизонная кошка Мурка, лениво приглядывающая за своим выводком, который по случаю отсутствия дождя карабкался по стволу старого тополя, росшего в закутке. Мурка расслабленно возлежала на остатках когда-то спиленного да тут же и забытого собрата тополя, помахивала полосатым хвостом и щурила зеленые глазищи на капитана.
  Дримс сходил в душ, помещавшийся за стеной комнаты отдыха. Переоделся в свою форму из шкафчика. Посидел немного в одиночестве в пустой раздевалке, слушая в приоткрытую дверь бесконечную трескотню телевизора, ворчание пополам с матом и жалобами Норрика на поганую Миранду, сетования лейтенанта на водку, что не доводит до добра, храп Фрейда. Черное отчаяние опять заполонило душу Ривса. Он сжал кулаки, закрыл глаза. Досчитал до десяти и вышел в комнату, где ничего не изменилось, разве что вскипел чайник, да кто-то открыл форточку, чтобы проветрить затхлое и сырое помещение.
  Лейтенант, когда передавал кружку с чаем Дримсу, умудрился опрокинуть свою собственную, залил и без того липкую и грязную клеенку на столе; выругался, посетовал на свое невезение. Ривс уселся на старый крутящийся стул, стоящий около дивана с пьяным Фрейдом, пригубил дешевого чая и обвел взглядом комнату отдыха дежурного экипажа.
  Какое громкое название! Дежурный экипаж! Ха-ха!
  Жалкий неудачник, который и чай попить без происшествия не может, а одного летать его не пускают даже днем и в ясную погоду, он скорее служит балластом в вертушке. Ему доверяют следить за обстановкой и то иногда, когда времена спокойные. Этот горе-летчик умудрился за два месяца службы угробить три истребителя и взорвать склад с боеприпасами! По пьяни! Да такое не каждому пилоту Первого отряда Фритауна в боевой обстановке удается сделать и за более длительный срок!
  Не бывающий трезвым пилот-неудачник Фрейд, которого выперли из эскорта короля Джонатана, Нерейды и даже лишили офицерского звания! Он пьет, страшно пьет уже двадцать лет, остается поражаться, как еще печень не отказала! И эта пьяная сволочь дрыхнет в свое дежурство, а если его разбудить, то будет еще хуже: напившись, Фрейд становится необыкновенно буйным и ищет драки. Терять ему уже нечего, поэтому он не стесняется в проявлениях порывов своей души. Разве что Дримса не то чтобы побаивается, но все же демонстрирует к нему оттенок уважения, как к командиру и старшему по званию.
  И Норрик! Тупой верзила, выпертый отовсюду за жестокость и садизм, неподчинение старшим по званию, драки, пьянки, мечтающий убить Ривса. Если Норрика убить, то даже расследование никто проводить не будет... Заманчивая идея...
  И вот ради этих пьяных сволочей капитан Ривс Дримс должен рисковать своей жизнью? Он должен думать, как спасти их задницы и починить проклятые вертолеты, чтобы эти твари могли и дальше коптить небо и оскорблять своим существованием не только мундир и честь офицеров Розми, но и вообще Розми?!
  Да пошло оно все!
  Еще есть возможность написать рапорт на увольнение и вы-рваться из города, пока ходят поезда, пока волны тварей не докатились до Миранды. Это не его война. Он награжден орденом "Во Славу Розми", он спасал короля Джонатана, он лично получил из его рук этот орден. И он должен здесь спасать этих пьяниц?! Которые опустились ниже некуда? Что он вообще тут делает?!
  Можно жить и без армии. В конце концов, пойдет гражданским пилотом, будет летать по всему миру, управлять роскошными авиалайнерами, ночевать в прекрасных комфортабельных и чистых гостиницах, проводить время между перелетами на берегах морей, слушая шум волн, смотреть на прекрасных стюардесс, и Миранда забудется как страшный сон! Или же откроет частную маленькую авиакомпанию, станет себе хозяином, сколотит состояние! И свалит жить в ту же Керши, где и женщины доступнее, и можно быстро подняться, провозя контрабанду по тайным маршрутам. И к Сету страну, что плюнула на него! К Сету!!!
  Это бред про какую-то страшную тайну, которую хранит этот мерзкий городишко, - это лишь бред! Бред выжившего из ума человека, который от горя пытается придумать себе и другим смысл жизни! Он и на жреца-то не похож, скорее обычный пьяница, бродяга и забулдыга!
  Миранда - это не судьба Дримса! Не судьба!
  Ривс еще раз обвел взглядом пожелтевшие стены, где краска местами вздулась от сырости, стены, увешанные какими-то пожел-тевшими плакатами и вырезками, где в углу у потолка колыхались клочья паутины и пыли. Оглядел старую выгоревшую карту окрестностей Миранды, где красными кружками были отмечены места гнездования тварей, синим любимые места их лежек. Что-то было уже перечеркнуто, а кое-что надо было добавить, да руки не доходили, а в верхнем правом углу карты какой-то остряк написал неизвестно сколько лет назад: "Добро пожаловать в царство Сета - в Бездну!". Капитан оглядел старую разваливающуюся мебель: колченогие стулья, шатающийся стол под липкой бледно-красной клеенкой, помятый электрический чайник, уделанную и грязную микроволновку на ветхом столе, исцарапанную и чем-то залитую тумбу под древним телевизором, старый рассохшийся стеллаж, на котором кто-то забыл какие-то дешевые книжонки, что не представляли собой никакого художественного интереса, зато уже превратились в букинистиче-ские раритеты. Грязь, уныние и запустение. Такие же грязные, опустившиеся сослуживцы.
  А пошло оно все!
  Ривс собрался уже встать и пойти к Лэндхоупу писать рапорт, когда его взгляд вернулся к мутному грязному окну, за которым Мурка несла в зубах одного из своих котят. Она стащила его с дерева, держа за шкирку, тот поджал задние лапы и хвост, судя по доносившимся пискам, маленький серо-черно-рыжий комок возмущенно орал на всю округу. Мурка взбежала на остатки спиленного тополя, положила котенка перед собой, прихватив его покрепче передними лапами, и принялась вылизывать. Тот вертелся изо всех сил, пытаясь убежать, но у Мурки было достаточно опыта, чтобы удержать извивающегося отпрыска. Когда кошка посчитала туалет законченным, она полезла на второй тополь, схватила серого полосатого котенка и принялась умывать его на своей лежанке. Постепенно очередь дошла и до оставшихся трех детенышей.
  Если город падет, твари уничтожат и Мурку, и ее выводок. У кошачьего семейства не будет возможности бежать. Если и сбегут из гибнущего города, то вряд ли смогут далекой уйти - или станут чьим-то обедом, или просто потеряются и помрут с голоду, или сгинут в трясине. Тут их ждет страшная смерть от тварей из-за стены, если монстры прорвутся. Да и всех жителей города ждет страшная кончина...
  Их некому защищать. Некому.
  Не этим же жалким пьяницам и неудачникам?
  Они и себя защитить-то не могут, не то, что кого-то еще...
  Несколько тысяч несчастных людей, которым судьба уготована была родиться или попасть в этот умирающий город.
  "... они беззащитны перед монстрами, что пытаются их убить, им нужна твоя защита, твоя и ничья иная. А скажи мне, капитан, в присяге говорилось что-нибудь о месте, где ты будешь защищать тех, кто тебе доверил себя, свою жизнь, тех, кто слабее тебя, тех, кого больше некому защитить?" - прозвучали в его голове слова полковника.
  Ривс еще раз посмотрел на Мурку. Та потягивалась на бревне, потом тряхнула головой и, что-то мявкнув, соскочила с остатков тополя, направляясь в свое убежище. Все пятеро котят последовали за мамкой. Они даже не подозревали, что только что спасли жизни неизвестно какому количеству людей в Миранде и ее окрестностях. А может и во всей Розми.
  Дримс резко вскочил, со всей дури пнул Фрейда по ногам и заорал на Норрика и лейтенанта-неудачника:
  - Встать! На поле! Бегом, паскуды!
  От неожиданности лейтенант подпрыгнул на стуле, который немедленно под ним и развалился. Норрик вскочил и запнулся о ножку дивана, рухнул на пол и уставился оттуда обалдевшими глазами на взбешенного капитана. Фрейд подлетел, затряс головой как бродячий пес и тоже уставился на командира.
  - Капитан, ты чего? - пробормотал он. Голос у сержанта был почти трезвым, а взгляд все же осмысленным хоть и сонным.
  - У нас пиковое нашествие тварей под стенами, а вы тут расслабляетесь?! - Дримс вздернул с пола Норрика. - Отрабатывать стрельбу, сволочи! Быстро! Кто, б...ть, не летает, тот будет на стене от тварей Миранду охранять! Вперед, пошли! Норрик, хоть слово вякнешь - уе... на ...!
  Ошарашенные резкой переменой в настроение командира подчиненные вскочили как ужаленные (кто сидел) и трусцой понеслись на поле. На ходу Ривс проорал постовому, чтобы дал команду вызвать остальных пилотов, и ему, капитану Дримсу, плевать, где они, что с ними и в каком они состоянии. Если через час их не будет на летном поле, то они будут неделю сидеть в карцере! Или пойдут в ночную смену на стену, а пилотов сюда еще пришлют! Провинившихся и бездарей везде хватает! Поезда пока ходят!
  Обалдевшие пилоты до полудня бегали по полю с поленьями в руках, потом стреляли по тем же поленьям из пистолетов, пытаясь не убить самих себя или сослуживцев. Затем злобный Дримс принялся гонять их на предмет знания окрестностей Миранды. Тем, кто неправильно отвечал, он немедленно бил в челюсть или в под дых. Когда пилоты готовы были взбунтоваться, сволочь-Дримс заставил их взлететь на оставшихся вертолетах и полетел с очумевшими подчиненными расстреливать пару приметных островков среди болот, где имелись подходящие мишени - деревья или кочки.
  С меткостью у его пилотов были проблемы. Только Фрейд, шутя, справлялся с заданиями на стрельбу. Остальным же по возвращении пришлось в наказание за промахи пробежать еще несколько кругов.
  Тех, кто прибывал по мере нахождения, Ривс также озадачивал различными приказами. Потом собрал весь свой личный состав в их комнате отдыха и объявил о начале новой жизни, о вводе военного положения в отдельно взятом взводе вертолетов, и о том, что отныне они переводятся на казарменное положение, и ему плевать на все их отговорки. Вот пособия для новичков по тварям - учить от корки до корки, придет - проверит. И пусть не забудут внести новые обозначения на карту окрестностей.
  Норрик собрался было возражать, почувствовав поддержку некоторых сослуживцев, но все его возражения были пресечены на корню ударом ноги в живот. Больше возражений ни у кого не нашлось.
  - Нашествие тварей началось, и я - главная из болотных тварей! Вам ясно, господа офицеры и сержант Фрейд?! - проорал Дримс у двери. Господа офицеры торопливо закивали головами, пребывая в состоянии шока от преобразившегося и без того чокнутого капитана.
  Дримс же вышел в коридор, громко хлопнул дверью и запер ее на ключ. Чтоб у подчиненных не было даже мысли сбежать! На окнах решетки, так что деться им некуда.
  Пора начинать новую жизнь и бороться за город!
  
  3
  
  Талинда восседала на троне в Малом Тронном Зале в Замке Королей, где правители Розми обычно принимали небольшие делегации, или же делегации второстепенных союзников, или собственных подданных, не удостоенных чести лицезреть легендарный Большой Тронный Зал со статуями Хранительниц , которые стерегли властителя Розми. Юная королева примерно представляла, в каком бешенстве сейчас пребывает полномочный посол ее деда, императора Алсултана: его пригласили в Малый Тронный Зал! Его!!! Но императорский посол на то и был императорским послом, чтобы прекрасно владеть своим лицом и ничем не выдавать своих чувств.
  Высокий мужчина, средних лет, смуглый с длинными черными волнистыми волосами, он изучал внучку своего императора с почтительным интересом. Дипломаты, составлявшие его свиту, с таким же почтительным вниманием окидывали взглядом тронный зал, свиту королевы, розмийскую корону, что возлежала на голове девушки. Посла можно было бы назвать приятным мужчиной с правильными чертами лица, если бы не чуть-чуть подергивающиеся от бешенства кончики его пальцев и побледневшие губы.
  - Мы рады приветствовать посла Нашего уважаемого деда, императора Алсултана, - не своим, официальным, голосом проговорила Талинда. - Надеемся, что Наш дед, император Алсултана, пребывает в добром здравии и боги милостивы к нему.
  - Я рад приветствовать Ваше Величество и безмерно счастлив передать Вам послание моего императора, великого повелителя Алсултана! - склонил голову посол.
  - Нашу радость омрачают беспорядки, что происходят на границе с Алсултаном, а также проникновение отрядов доблестной армии Алсултана на территорию Нашего государства, - намекнула Талинда на постоянные беспорядки, что творились на границе с южным соседом и грозили вылиться в открытое вооруженное противостояние. Про пойманных шпионов королева пока молчала, по совету господина Ларуса, полагавшего, что императору было бы неплохо немного понервничать и задуматься о том, что же уже известно его внучке.
  - Возможно, на границе Алсултана и Розми существуют некоторые беспорядки, но прошу Ваше Величество поверить, что мой император не имеет к этому никакого отношения. Как должно быть известно Вашему Величеству, три века назад произошло объединение двух государств: пустынного и морского. Жители пустыни до сих пор не приняли цивилизацию и могут совершать отдельные набеги. Император с ними борется, но... - посол развел руками и изогнул губы в фальшивой улыбке. - Не все племена и роды подчиняются законам империи, некоторые из них живут по законам племени, и они беспокоят границы Розми.
  - Как мило, - улыбнулась королева. - Подданные Нашего царственного деда не признают его власти... Что ж, раз они не признают себя его подданными, значит, они не являются чьими бы то ни было подданными. Мы будем бороться с ними самыми жесточайшими способами, ибо покой розмийцев для королевы Розми - самое главное.
  Господин Ларус едва заметно сжал пальцы рук, заведенных за спину. Талинда видела его со спины и догадывалась, чью совершенно недипломатическую шею хотел бы сжать министр иностранных дел сейчас. Сжать и придушить слегка. Или не слегка...
  - Как угодно Вашему Величеству, - вновь фальшиво улыбнулся посол. - Однако, кем бы себя не считали упомянутые кочевники, они все же являются алсултанцами...
  - Тогда император Алсултана несет ответственность за беспорядки на Нашей границе? - сдержанно осведомилась королева. Она прекрасно понимала, что уже слегка перегнула палку и довела до бешенства не только собственного министра иностранных дел, но и алсултанского посла. Однако, быстро ей это удалось... Интересно, это она такая умелая или дипломаты нынче пошли такие нервные?!
  - Тут... сложилась... крайне неоднозначная ситуация, позвольте заметить, Ваше Величество, - посол вертелся ужом на раскаленной сковородке. - Сами кочевники не признают власть моего императора, но мой император в своей бескрайней мудрости и неустанной заботе о своих подданных склонен проявлять заботу о всех заблудших душах, в том числе о тех, что его отрицают.
  Выкрутился, гад!
  - Пусть лучше о них заботится, и вразумит непослушных, - позволила себе чуть улыбнуться королева. Кажется, господин Ларус собрался ее убить. Точно. И госпожа Коменски ему поможет, если верить ее спине, так и излучавшей приказ заткнуться. Мысленный, конечно же. В здравом уме и трезвой памяти никто не посмел бы такое предложить королеве. Пусть и восемнадцатилетней.
  - В своей неустанной заботе о дорогих его сердцу людях, мой император не забывает и своих внуков, - подошел к цели визита посол. - Он обеспокоен дальнейшей судьбой своей внучки, и хочет помочь Вам в столь трудном деле - управлении огромной могущественной страной. Мой император - мудрый правитель, который имеет многолетний опыт эффективного и успешного управления могущественной державой, который он бы хотел передать дочери своей дочери. Поэтому он протягивает свою руку Вам, - с этими словами посол склонился в учтивом поклоне. Остальные алсултанцы последовали его примеру.
  По всей вероятности, сейчас Талинде следовало возрыдать от умиления и броситься на грудь если не послу, то собственному деду уж точно. Только девушка уже кое-что успела понять в этой жизни. И пусть ей еще предстояло многому научиться и изменить не только свою жизнь, но и саму себя, она уже сейчас вовсе не питала иллюзий относительно любви второго деда к своей персоне. Она понимала, что стала интересна императору в связи с тем, что у нее больше нет семьи, зато есть огромная власть и страна, на которую решил наложить свою лапу неожиданно объявившийся родственничек!
  - И что же предлагает мой дражайший дедушка? - по-школярски поинтересовалась Талинда, улыбнувшись послу наивной детской улыбкой. Глаза ее были широко распахнуты и выражали лишь восторг от того, что ей предложили вкусный леденец и возможность сбросить груз ответственности со своих хрупких плеч.
  Госпожа Коменски не выдержала - обернулась к королеве. Описать ее лицо было невозможно: смесь ужаса, злости, отчаяния и какого-то восторга своей воспитанницей. Она поняла, что за цирк сейчас устроит эта самая воспитанница.
  - Мой император предлагает Вашему Величеству выгодный союз, - еще не понял замыслов королевы посол. - Он готов предоставить Вам в помощь своих наивернейших и преданнейших чиновников, которые имеют огромный опыт управления страной. Они не дадут развязаться гражданской войне внутри Розми, они помогут Вам мудро управлять страной, а также будут способствовать процветанию Розми, неустанно блюдя интересы семьи.
  - Интересы какой семьи? - невинно осведомилась королева.
  - Семьи моего императора. В их преданности семье нет никаких сомнений. Семья императора - священна для всех, кто служит моему повелителю. Они будут блюсти интересы Розми, - заливался соловьем посол. - Также мой император предлагает Вашему Величеству заключить брачный союз, который позволит не только укрепить позиции Розми, но и станет со временем залогом мира и достатка в двух государствах, в Алсултане и Розми. Мой император предлагает Вам заключить брак с его старшим внуком, принцем Изенгадом.
  - Господин посол, но принц - Наш кузен, - возразила Талинда.
  - Как в Алсултане, так и в Розми браки между кузенами разрешены, - напомнил посол. - Этот брак не только будет способствовать укреплению отношений между двумя великими державами, он позволит остаться в семье власти и сделает процветание двух стран более скорым! Мой император всегда заботится о семье и все делает для ее блага!
  - Однако, Мы вынуждены заметить, что хоть данные планы и предложения Нашего царственного деда являются довольно заманчивыми для Нас, - королева нацепила на лицо прежнюю ледяную маску, но еще более ошалевшие глаза и выражение лица госпожи Коменски и еще двух розмийских дипломатов, обернувшихся к ней, заставляли плясать маленьких демонят смеха в ее глазах, - Мы не можем принять предложение Его Императорского Величества.
  - Но это прекрасный выход в сложившейся ситуации для Вашего Величества, - возразил посол. - Вы возвращаетесь под опеку единственного Вашего родственника, Вашей семьи. Мой император будет неустанно заботиться о Вас...
  - Вы часто говорите слово "семья", подразумевая семью своего императора, - напомнила Талинда. - Однако вы забываете о том, что Мы приходимся внучкой вашего императора лишь генетически. Наша семья, семья Уайтроуз, вся погибла. Другой семьи у Нас нет. Мы не позволим наводнить Нашу Розми прихвостнями императора Алсултана, которые будут не только править ею за Нас, но и будут притеснять жителей Розми! Я - королева Розми! - Талинда отбросила монаршее "мы" неосознанно, впадая в ледяное бешенство, которое почти мгновенно затопило ее душу. Объявились родственнички! Стервятники проклятые! - И только я могу править в Розми! Никто другой! Никогда. Можете передать мои слова своему императору.
  После этих слов обернулся даже господин Ларус.
  Лицо посла Алсултана перекосило от гнева и бешенства. От грязной брани его удерживали лишь, придвинувшиеся к возвышению, на котором стоял трон, телохранители, а также ледяной взгляд Майкла Фокса, обещавший смерть тому, кто посмеет оскорбить Ее Величество.
  - Это Ваше последнее слово? - с трудом прошипел алсултанец.
  - Да. Розми никогда ни от кого не будет зависеть. Никто другой никогда не будет управлять Страной Мечтаний, только тот, кому корону вручили сами боги Света. Они вручили корону мне! - отчеканила Талинда.
  - Вы об этом еще пожалеете, - прошипел посол. - Мой император не прощает оскорблений. Он предвидел подобное Ваше поведение и просил передать, что в таком случае, Вас свергнут в ближайшее время Ваши же подданные. Вы - всего лишь ребенок, которому по недоразумению или из-за халатности досталась корона. Вы ее потеряете, и тогда в Вашей стране наступит хаос. Он хотел Вам помочь, т.к. Вы - дочь принцессы Иоланты, его дочери, но теперь он будет с удовольствием смотреть, как Ваши же подданные свергнут Вас.
  Майкл и его заместитель сделали шаг к послу, но вставшая с трона королева отмахнулась рукой, давая понять охране, что нет необходимости вразумлять алсултанскую делегацию.
  - Передайте императору слово в слово мои слова: "Розми не склонится ни перед кем и никогда. Я - королева Талинда I Уайтроуз, у меня нет родственников, как у Розми нет союзников. Я буду беспощадна с теми, кто посмеет вредить мне. Лучше не провоцировать меня и Розми".
  - Я передам.
  - Передайте. Аудиенция окончена.
  С этими словами королева быстро спустилась с тронного возвышения и вышла в дверь, что находилась в стене у подножия трона. За ней проследовали ее дипломаты, охрана и госпожа Коменски.
  Разъяренная королева летела по коридорам Замка, срывая на ходу с головы корону, вытаскивая многочисленные шпильки, что сыпались по полу вслед за ней. Она тряхнула длинными освободившимися волосами и устремилась к выходу в один из внутренних садиков дворца. Около небольшого фонтана, окруженного еще зелеными кленами и липами, ее перехватил господин Ларус.
  - Ваше Величество, что Вы наделали? - осведомился он. - Вы должны были обещать подумать над предложением, усыпить их бдительность, дать им понять действиями то, что Вы сказали, мягко и...
  - Господин Ларус! - взвыла Талинда. - Я - королева Розми! Я не отдам им мою страну! - она указала зажатой в руке короной в сторону тронного зала.
  - Об этом и речи нет, - взмахнул руками дипломат. Он вообще редко позволял себе какие бы то ни было жесты, но сейчас его переполняли чувства. - Но нельзя делать как Вы! Нельзя! Вы приобрели врага! Император Алсултана никогда не забудет этой эскапады! Нам не нужны враги!
  - Враги?! - взвилась Талинда. - Да они повсюду! У Розми нет и не может быть союзников! Та же Джанелли тоже враг...
  - Не враг, - напомнил господин Ларус. - Джанелли - друже-ственная держава.
  - Дружественная, потому что мир внутри нее стоит на штыках солдат Розми! Если прекратится их поддержка - Джанелли мгновенно прекратит быть нам дружественной!
  - И тем не менее, - не дал увести себя с важной темы дипломат, - Алсултан не был до сего дня врагом Розми. Теперь он превратился в открытого врага! Как Керши! Задумайтесь о перспективах: враги, непримиримые, окружают отныне Розми с севера и юга! Сколько раз я Вам говорил, что Розми в состоянии отразить атаки объединенных стран, но это когда речь идет о десятке стран, и не о тех, что подступают к нашим границам!
  - У Розми никогда не было союзников, - покачала головой остывающая Талинда. - Мы слишком другие. У нас слишком хорошо. Нас ненавидят потому, что нам завидуют. Потому что мы - уникальны. Они все равно попытались бы нас захватить, просто теперь это может произойти несколько раньше.
  - Ваше Величество, сейчас мы слабы!!! - взвыл дипломат. - У нас в стране намечается недовольство и возможны мятежи. Ваша власть под вопросом, Ваш дядя уже решил этим воспользоваться! А Вы только что получили еще одного врага!
  - Он и был, - пожала плечами упрямая девушка. - Они устраивали беспорядки на нашей границе и засылали шпионов. Теперь они получили предупреждение, что пощады не будет. Может быть одумаются.
  - Это вряд ли, - покачал лысеющей головой старый дипломат. - Мы должны не давать им спуску... только не сейчас... Для начала надо было решить наши внутренние дела, а потом уже дразнить быков на мировой арене... Это же политика! Тут нет места правде и прямому пути.
  - А мне надоело юлить! - вновь взвилась королева, она опять взмахнула рукой с зажатой в ней короной, чуть не заехала венцом по голове одному из телохранителей, тот ловко отшатнулся. - Я не хочу врать! Я перестаю быть собой! Я уже забыла, кто же я такая на самом деле!
  - Король Розми не принадлежит себе. Он принадлежит своей стране. Это не пустые слова. Они значат то, что у Вас не может быть себя, как не было себя у Вашего деда.
  - Я не хочу и не могу так!!! - в отчаяние воскликнула она. - Мне страшно! Очень страшно! Я не хочу так!
  - Мне очень жаль, - постарался улыбнуться господин Ларус, - но у Вас нет выбора. Вы это должны понять как можно быстрее, иначе от Розми ничего не останется.
  С этими словами старый дипломат пошел прочь, а юная королева осталась сидеть на бортике фонтана... Ей отчаянно хотелось заплакать или убить кого-нибудь, а еще ей было очень страшно... И хотелось забыться...
  Она уронила руки на колени и уставилась на носки своих туфель... Что же ей делать? Что?!
  Может быть, попробовать выпить? Дед говорил, что это ему иногда помогает прекратить думать, или помогает найти правильное решение...
  
  4
  
  Следующим пунктом назначения, куда направился в этот день разъяренный Дримс оказался склад, где в паре темных углов за стеллажами любили дрыхнуть пьяные техники. Их и другой обслуживающий персонал капитан также собирался приобщить к настоящей армейской жизни, полной физической и военной подготовки. Утренняя зарядка, по весне введенная Дримсом, отныне была лишь цветочками.
  Бен предпочитал спать в самом дальнем углу на полке за какими-то редкими и старыми, покрытыми вековой пылью деталями, которые, кажется, подходили лишь первой технике, направленной в Миранду. Там у него была сооружена лежанка из старого матраца и какой-то засаленной в пятнах масла и еще чего-то подозрительного подушки. В углу было темно, там давно не горели лампы, а за ненадобностью деталей никто никогда туда не ходил и не отвлекал техника от такого важного занятия, как глубокий сон.
  Дримсу пришлось довольно долго трясти и пинать Бена, пока капитан не понял - Бен настолько пьян, что сам проснется не раньше утра. С матами Ривс отправился искать Рыжика (еще одного техника). Тот пил поменьше и довольствовался старым топчаном около верстака, где работали техники и другой техперсонал. После пары ударов парень подскочил и уставился удивленными почти детскими глазами на грозного капитана.
  - Эта... чо... чо... случилось? - выдавил он, хлопая голубыми глазками. - Эти твари, что ль?
  - Они скоро будут тут, - посулился Ривс. - И сожрут тебя. Сожрут твою семью, твоих соседей и весь этот поганый городишко! Если ты не починишь эти гребанные пять е... вертолетов! Они будут долго тебя жрать, выпотрошат сначала, схарчат твои кишки и самого тебя пока ты будешь еще живой! И ты подохнешь, пьянь проклятая, осознавая, что из-за тебя и только из-за тебя в мучениях умирают твои родители!
  - Да чего вы? Чо говорите-то?! - взвился Рыжик.
  - Будущее предрекаю!
  - Чо делаете?
  - Будущее твое предсказываю, ошибка природы! - заорал Ривс. - Придурок долбанный, ты понимаешь, что у нас твари сегодня ночью под стенами будут?! Мозги у них появились! Они будут теперь не только по земле к стенам идти! Они будут перелетать стену! И они в воздухозабоники кидаются! Прикинь? Так что завтра утром у нас может ни одной вертушки не остаться! Ни одной! И ты, ты, и только ты будешь в этом виноват! А тогда я тебя на стену выгоню! А там они тебя и сожрут! Понял меня?!
  - Нет... - пробормотал Рыжик. Он был простой душой и сложных слов и материй не понимал. Он не издевался, а вот работать не хотел совершенно, хоть и мог что-то починить, но только по утру, пока бывал трезвым.
  - Сейчас объясню, - пообещал Ривс, вынул из кобуры пистолет и протянул технику. - На, иди домой, застрели свою семью.
  - Да вы чо... Говорите чо? Как можно?! Это ж того... грех это! Это ж мои мама и папа, сестры и братья! Они ж... они ж моя семья!
  - Вот и застрели их! Спаси!
  - От кого?
  - От тварей с болот! Иначе они их разорвут на куски! И твои родственники будут проклинать тебя умирая!
  - Я ж тварей не это, не звал.
  - Их никто не звал! Но ты, паскуда, не желаешь чинить вертолеты! И скоро мы не сможем защищать Миранду. Без вертолетов твари пройдут через стену и начнут жрать горожан, - мрачно изрек Дримс.
  - Господин капитан, я это... не умею я...
  - А какого х... ты тогда тут техником работаешь?
  - Ну, это... я умею! Умею я с вертушками! Но только не могу я один их все! Я многого не знаю! - замотал головой парнишка.
  - Так изучай, изучай! Вон возьми книжки да почитай! Иди и чини мне вертолеты! Иди! А то твои родители лично у Осириса на суде попросят проклясть тебя! Понял?!
  - Да... Я того... пойду я?
  - Иди, иди. И чини эти долбанные вертолеты! - заорал Дримс ему в след.
  Рыжик пулей вылетел со склада и кинулся под один из наве-сов, где стояли вертушки. Дримс постоял у выхода со склада, посмотрел в затянутое желтоватым туманом небо. Да, с этой проклятой Мирандой он скоро сам начнет говорить как Рыжик, бить всех подряд как Норрик, а потом, глядишь, и пить как Фрейд.
  - О чем задумался? - рядом возник веселый Ленс.
  - О превратностях судьбы. Ты чего тут делаешь? Как ты из комнаты выбрался? Я ж проверю все, и не смотри, что ты мне друг, именно поэтому и проверю, чтобы ты и твоя мама выжили, - пообещал Дримс.
  - Да хоть прямо сейчас! - усмехнулся веселый Ленс. - Не говори глупости, я тут вырос и все повадки этих тварей знаю.
  - Не будь столь уверен, Флайтан тоже здесь родился и вырос, а всего не знает.
  - Брось. Я как сюда вернулся, первым делом эту книжонку вызубрил, я жить хочу и мать защитить. Так что не говори ерунды, можешь что угодно спросить, - мальчишка задорно улыбнулся. Он вообще любил жизнь и никогда не унывал, хотя и жил в Миранде.
  - Ладно, верю, - Ривс усмехнулся. Ленс к безопасности матери относился с необыкновенным фанатизмом, что не мешало ему паясничать и влипать в самые разные истории. Он действительно все знал. - Учат?
  - Конечно, ты так уработал Норрика и избил всех остальных, что даже Фрейд попросил Сантала ему вслух почитать! Они тебя сегодня реально испугались. Я и сам подумал, что тебя твари прибрали и это уже не ты, пока ты не заставил нас зубрить про монстров, - Ленс вновь хитро улыбнулся.
  - Как ты из запертой комнаты выбрался? Ключ же у меня в кармане, - уже спокойно спросил Ривс, чувствуя, как злость и ненависть постепенно отступают назад, в глубины его души. Эта вспышка ненависти, ненависти не только к Миранде и бездарям подчиненным, но и ко всему миру и самой Розми, а особенно королеве, которая его сюда упекла, опустошила Ривса. Он почувствовал неимоверную усталость и пустоту в душе...
  - У меня дубликат есть, - усмехнулся рыжий весельчак. - Наш старый командир часто запирал комнату и домой уходил, чтобы наши не оставались и не бухали там, а то потом бутылки валялись, иногда ублевывали все вокруг, проливали бухло... Да и боялся он, что они продадут все, что еще осталось в комнате, если денег не будет. Вот всех выгонял и запирал ее. Дежурный экипаж тогда на складе или в каптерке на проходной сидел всю ночь. Мне это не особо нравилось, вот я и сделал копию ключа. Ребята не знают.
  - Проныра, - усмехнулся капитан.
  - А что ты с Рыжиком сделал? Он пулей полетел к машинам, - спросил Ленс, уставившись в сторону навеса, где техник полез к одному из вертолетов с явным намерением его починить.
  - Пообещал ему муки загробные, если он не починит вертолеты.
  - И на него подействовало?
  - Ну, я не знаю, насколько времени хватит запала...
  Дримс оглянулся на навес и взор его уперся в огромную бочку с водой, стоящую тут же у входа на склад.
  - А для чего она здесь?
  - А я откуда знаю? - Ленс пожал плечами.
  - Прекрасно, помоги мне.
  Оба пилота направились к убежищу Бена, взяли его за руки и ноги и потащили к бочке. Ленс ржал не переставая. Субтильный, но высокий Бен весил не так много, но тащить его было не очень удобно, поэтому пару раз его приложили о стеллажи (случайно) и о дверной косяк.
  - Ривс, а мы его не утопим? - поинтересовался Ленс, когда оба пилота прислонили пьяного техника к бочке, собираясь опрокинуть туда. - Захлебнется еще.
  - Туда ему и дорога, - зло буркнул Дримс. - Нечего пить, значит.
  - У него жена и дети...
  - Им же будет лучше без такого запойного алкаша.
  - Ну, он хотя бы живой...
  - Хватит, Ленс. Не переживай, я его вытащу, если сам не всплывет, - Дримс и Келамью подняли Бена и опрокинули в бочку. Раздался не только плеск, но и звон стекла. - Сволочи! Они там бутылки прячут! - догадался Ривс, но в этот момент над поверхностью воды появилась голова обалдевшего Бена. - Сука, хватит пить! - заорал Дримс и опустил голову техника под воду. - Ныряй теперь за своей водкой! Ныряй!
  
  5
  
  Мэри с самым тоскливым и несчастным видом сидела за столом в своем кабинете в Королевском университете Фритауна, где она преподавала в перерывах между экспедициями. Ректор и проректоры готовы были ей многое простить, лишь бы она не переставала преподавать. Они скрепя зубами терпели ее непостоянный график работы, и извечные экспедиции, приносившие их университету находки, известность и новых студентов, готовых заниматься у обожаемого профессора хоть ночами. А вместе со студентами и находками Мэри шли и гранты, и дотации. Мэри делали очень выгодные предложения университеты со всех городов Розми и даже из других стран, она отказывалась, храня верность своей альма-матер. Все свои находки она привозила сначала своему ректору, а уже потом делилась с другими музеями и университетами. Да и сама профессор служила великолепной рекламой их учебному заведению, хотя порой терпение ректора и подходило к своему пределу - Мэри могла сбежать в экспедицию в любой момент.
  Сегодня Мэри Лаура Лаввальер пребывала в плохом настроение. Во-первых, началась вторая неделя нового учебного года, а она дала ректору слово не срываться в экспедиции хотя бы до зимы. А во-вторых, ее очень огорчал дневник распроклятого Гилберта.
  Она которую неделю билась над дневником, но если и сумела расшифровать его хитрющий шифр, то это вовсе не означало, что она хоть на шаг приблизилась к разгадке тайны драконов. Гилберт ссылался на свои странствия, которые он описывал. Рассказывал он и о том, что нашел убежища драконов. Только забыл записать в свой дневник их координаты!
  Получается, что она вновь убила впустую прорву времени и денег. И ни на шаг не приблизилась к цели.
  Мэри еще раз пролистала дневник Гилберта, лениво пересмотрела пустые страницы и листы, встречающиеся в дневнике. Их она исследовала вдоль и поперек - даже нагревала в надежде, что проступит невидимый текст. Ничего. Просто ничего.
  Много интересной, но в ее деле совершенно бесполезной ин-формации, часть которой была зашифрована с совершенно непонятным умыслом.
  Женщина посмотрела на свои наручные часы. Скоро начнется первая лекция, надо идти, но как же не хотелось. Сегодня утром у нее не было настроения покидать свой любимый кабинет, тем более за дверью толпилась целая прорва студентов, мечтающих, что она хоть в этом году станет куратором их курсовой или же дипломной работы. Нет, дорогие мои, это вы уж как-нибудь без меня! Связывать себя такими обязательствами женщина не желала. Она же не сможет тогда сорваться в какую-нибудь экспедицию, если вдруг что-то станет известно о драконах. Ведь надо будет довести студента до сдачи курсовой или диплома, не бросать же его!
  Мэри тоскливым взглядом обвела просторное, но захламленное помещение: книжные шкафы с множеством книг, учебников, старинных рукописей и ксерокопий древних свитков или же фолиантов; самые разные черепки и статуэтки, камни, несколько амулетов и костей; ветхие карты и два огромных старинных глобуса, один из которых она сумела засунуть в угол, а второй стоял на страже окна, никого не подпуская к нему. За письменным столом на стене висела картина с изображением драконов, купленная Мэри по дешевке на одном из блошиных рынков в далекой Джанелли. Картина оказалась подлинником средневекового мастера, посвятившего свою жизнь поиску драконов, автора нескольких книг о них. Правда, полотно пришлось долго чистить и даже отдать на реставрацию, но оно того стоило. Рядом с картиной гвоздиками к стене были прикреплены фотографии храма Создательницы Мира и ее статуи, развалин какого-то замка, древних статуй Сета из его почти разрушенного храма на севере Великих Гор.
  Посреди этого беспорядка и стопок книг, возвышающихся на полу, стояли несколько стульев для студентов, кожаный диван, чучело медведя (оно досталось Мэри по наследству от предыдущего хозяина кабинета), стеллаж, где стопками лежали рефераты и работы, заданные студентам на лето, которые ей предстояло рецензировать; а также несколько черновых вариантов книг аспирантов, которые попросили обожаемого профессора их просмотреть. В солнечном свете, проникавшем сюда через три больших окна, кружились полчища пылинок, а несколько амулетов отбрасывали на шкафы и стопки книг радужные отблески.
  Как же здесь было хорошо и тихо. И как иногда от этой тишины хотелось выть и кидаться на стены...
  Мэри еще раз вздохнула, встала из-за стола, зачем-то при-хватила с собой дневник, и направилась в аудиторию, где должна была проходить лекция, благо пять минут назад прозвенел звонок на урок. Толпа у дверей должна была рассеяться.
  Королевский университет был построен во Фритауне уже после переноса столицы из Ариэль. Здание было современным, но построено в старинном стиле: с высокими забранными мелкими переплетом стрельчатыми окнами, высокими сводчатыми потолками. На полах лежал светлый паркет, который еженощно натирали мастикой. Аудитории, где можно было проводить лекции для всего потока (что часто и делалось из-за большого количества студентов) представляли собой амфитеатры, парты и сиденья в которых были из настоящего дерева, а на потолках присутствовала лепнина. Классы были светлыми и просторными, великолепно оборудованными, как и многочисленные лаборатории.
  Особым предметом гордости университета была большая библиотека, где без помощи библиотекарей можно было заблудиться. Тут имелись даже раритетные издания, которые выдавали исключительно по особым допускам и далеко не всем студентам, и то разрешали изучать книги лишь в читальном зале.
  Здания университета стояли посреди большого зеленого парка. Розмийцы очень любили парки и скверы, полагая, что даже современные мегаполисы обязательно должны тонуть в зелени и цветах. Студенты любили иногда заниматься прямо в парке, и некоторые преподаватели шли им на встречу, проводя занятия на воздухе, для чего на лужайках были оборудованы небольшие площадки со скамьями и столами для студентов.
  Мэри шла по высокому просторному коридору, стены которого выкрасили в прозрачно-изумрудный цвет, навевающий мысли о глубоком зачарованном озере. Все студенты уже разошлись по аудиториям, и преподаватели начали утренние лекции. Но молодой женщине совершенно не хотелось сегодня проводить лекцию, поэтому она всерьез задумалась о внеочередной контрольной. Хотя какая контрольная? Это всего лишь третье занятие...
  Из ее аудитории слышался шум - еще бы, профессора нет, надо пошуметь, просто обязательно надо! Особенно при том, что тут присутствовали четыре группы по тридцать человек! И еще пара десятков неучтенных студентов, сбежавших со своих лекций ради любимого профессора.
  Тихо им не посидеть!
  Мэри зло распахнула тяжелую дубовую дверь и вошла в амфитеатр.
  Как обычно, когда она заходила не снизу со стороны кафедры, а сверху, с задних рядов, ее никто не заметил. На преподавателя она не особенно походила (что уже послужило причиной десятка казусов и анекдотов): брюки свободного покроя с накладными карманами, просторная блуза спортивного кроя, многочисленные цепочки и браслеты, высокие ботинки и огненные волосы в разные стороны. На нее никто не обратил внимания. Притихли и принялись расползаться по своим местам студенты лишь, когда Мэри спустилась до середины лестницы.
  - Добрый день, леди и джентльмены! - хорошо поставленным голосом поздоровалась Мэри Лаура. - Что у нас сегодня за тема?
  - Стеганография! - выдал отличник с первого ряда. - И ее применение в исторические эпохи!
  - Благодарю, Чарли. Что, опять никто больше не знает? - она обвела взглядом аудиторию, но счастливые физиономии студентов горели любовью и обожанием. Перечить любимому профессору они не собирались и ждали лекции. К ней на занятия ходили даже двоечники, путавшие не то, что всех королей Розми, а даже династии! Ходили просто послушать, воспринимая ее лекции как интересные и увлекательные повести. Ни один студент не позволял себе прогуливать ее пары.
  - Знаем! - храбро крикнул оболтус с верхнего ряда. - Ждем начала! Не хотим перебивать!
  - Хорошо, - Мэри как обычно во время лекции принялась расхаживать по аудитории. - Спрашивать о том, для чего использовалась и продолжает использоваться стеганография - не буду. Сами, надеюсь, знаете. Спрошу вот о чем: а какие вещества, служащие чернилами в стеганографии вы знаете?
  Тут же треть аудитории подняли руки, а еще с десяток отличников и даже троечников от усердия вскочили сами, желая ответить на ее вопрос. Мэри обвела взглядом мальчишек и девчонок.
  - Давай, Анна Гальда, - вызвала она студентку, держащуюся твердой четверки во всем, что не касалось математики. В вопросах математики даже двойку ставить в ее зачетку было жалко.
  - Я слышала, что использовали сок лука, яблока... А еще слюну...
  - Кто еще? - поинтересовалась профессор, и посыпался вал ответов.
  - Квасцы!
  - Воск!
  - Моча!
  - Фу!!!!
  - Лишь бы гадость сказать!!!
  - Что за кошмар!
  - Леди и джентльмены, тише, - успокоила их Мэри. - Мочу действительно можно использовать стеганографии, только свежую. На самом деле чернил куда больше. А при помощи чего обычно проявляют такие чернила, кто знает?
  - При помощи нагрева! - закричали несколько студентов.
  - Или других порошков!
  - Или растворов.
  - Правильно, - согласилась Мэри. - Большинство таких чернил становятся видимыми после нагрева, но есть и те, которые становятся видимыми лишь после того, как на них воздействуют особым реагентом, причем надо знать каким именно. Слюну можно проявить при помощи очень слабого раствора чернил. Фенолфталеин проявляют щелочью. Существуют и другие компоненты, и их проявители, о них мы и поговорим подробно на этой лекции.
  - Профессор Лаввальер! - поднял руку Чарли.
  - Да, Чарли? - наверняка парень уже прочитал пару книг на тему лекции, сейчас будет хвастаться знаниями. Он был хорошим парнишкой и искренне хотел знать историю, но вот только забывал о жизни. Никогда из него не получится настоящий историк, потому что парень будет читать груды книг, у него будет масса знаний, он сможет скоро спорить с ней на равных, но он никогда не поедет в экспедицию. Никогда не узнает, что же такое история по-настоящему!
  - А я слышал, что раньше еще делали симпатические чернила из крахмала, потому что картошки много, а вот йод достать в Розми было не так просто, - он гордо сверкал глазищами и напоминал Мэри щенка спаниеля - так хотел, чтобы его похвалили. Сегодня женщина не стала его разочаровывать.
  - Да, одно время, лет двести назад, это был довольно рас-пространенный метод писать секретные письма. Йодная настойка их очень хорошо проявляет, тем более как я и говорила, самым распространенным способом проявить симпатические чернила всегда оставалось нагревание или более хитроумные способы, использующие самые различные сочетания химикатов...
  Мэри замерла на полушаге.
  Крахмал!
  Около двухсот лет назад!
  Идиотка!
  Конечно же!
  - Так, народ, йод есть у кого с собой?! - Мэри вперилась взглядом в аудиторию. - У кого есть - пятерка в триместре!
  Студенты пожимали плечами, на их лицах застыло выражение непонимания и досады - получить пятерку в триместре за просто так у профессора Лаввальер почиталось сказками! Они смотрели на любимого преподавателя и подозревали, что наконец-то свершилось именно то, что ей уже давно предрекали завистники среди профессорского состава: Мэри Лаура сошла с ума.
  Но тут Анна Гальда робко приподнялась со своего места и пробормотала:
  - У меня есть йодный карандаш, я постоянно обо что-то царапаюсь... - девушка залилась яркой краской.
  - Всю осень можешь не ходить на мои лекции, - пообещала Мэри. Взлетела к студентке, схватила карандаш и помчалась к преподавательскому столу, на который в начале лекции бросила дневник Гилберта.
  Дрожащей от волнения рукой Мэри провела тонкую линию по паре пустых страниц. Минуту ничего не происходило. Самые смелые и любопытные студенты начали подходить к ее столу и заглядывать через плечо на происходящее. Они ждали чуда. Чуда ждала и Мэри.
  Когда она уже собиралась махнуть рукой на вспыхнувшую надежду, начали проступать синие буквы на одном из листов.
  Мэри завопила от безумной радости и поцеловала страницу дневника. Она была совершенно и полностью счастлива. Ее просто переполнял восторг и осознание появившегося вновь смысла жизни!
  - Сидите тихо! Скоро вернусь!
  С этими словами профессор покинула аудиторию. Она помчалась к Тео, и ей было плевать, что у ассистента тоже лекции! Надо было срочно поделиться с ним своей радостью и счастьем! Они искали не зря! Рылись в мышином помете и лазили по обваливающимся под ногами камням замка Гилберта не зря! И она вовсе не зря раскопала могилу на кладбище, потревожив останки почтенного филантропа и путешественника! Это было великолепно.
  - Вернется? - потерянно спросил Чарли у собравшихся студентов, памятуя о том, как прошлой весной профессор бросила такую же фразу, а в результате умотала в экспедицию прямо с лекции, а им дочитывал курс какой-то занудный старичок.
  - А кто ж ее знает? - пожал плечами главный оболтус их потока.
  - А я так хотела курсовую писать под руководством профессора Лаввальер, - вздохнула Анна.
  - Профессор не берет никогда ни над кем руководство, - с сожалением заявил Чарли.
  - Ну, что, народ, ждем полчаса и по домам?!
  
  6
  
  Пожалуй, столько мата Ривс еще в жизни за одни сутки не произносил, как в тот день. Ночью пришлось всю братию отпустить по домам - класть спать их было просто некуда, но все получили строгий наказ вернуться рано утром, и пусть им Венера или еще кто будет защитником, если хоть один не придет, или пуще того - будет с похмельем либо пьяным! Сослуживцы, просидевшие до полуночи, в комнате дежурного экипажа и отвечавшие Ривсу изученный материал, покорно побрели домой, договариваясь, кто у кого ночует - в Миранде по одному не ходят по ночам, особенно в преддверии нашествия.
  Сам же капитан Дримс добрался до своего дома в гордом одиночестве - то ли бравировал своей храбростью и умением стрелять, то ли уже настолько не дорожил пошедшей под откос жизнью, что не мог придумать, чтобы ему еще такого сделать. Впрочем, твари дали Миранде еще двое суток на подготовку к атаке.
  Утро третьего дня начиналось с воя сирены - твари дошли до города, и сирены предупреждали о нападении. Жители сидели по домам и молили всех богов, чтобы болотные монстры их сегодня не сожрали. Горожане быстро закрывали внутренние ставни на окнах, проверяли решетки, двери, чердаки и подвалы.
  Ривс же поспешил на аэродром.
  Несмотря на вой сирен и начало нашествия, все его оболтусы были в сборе. И даже трезвые. Было принято решение поднять два вертолета на помощь защитникам стены, но Ривс предупредил пилотов: увидят летающих тварей - пусть сразу от них сваливают! Тут же! Стрелять лишь в наземных монстров, и не гнаться за отступающими и удирающими, вдруг по случаю эволюции твари научились заманивать в ловушку? И вообще, поодиночке не летать!
  В этот раз наступление на стену длилось не очень долго. Как обычно, твари еще только прощупывали защитников. Их бурые, серые, черные и какие-то зеленоватые волны набежали на стену, принялись привычно возводить свои пирамиды из множества тел, по которым начали без всякого азарта стрелять пехотинцы. С воздуха над монстрами пролетали вертолеты, проделывая пулеметными очередями большие прорехи в толпах осаждающих стену монстров.
  Потом твари начали привычно в отчаянии бросаться на стены с разбега, пытаясь хотя бы штурмом взять непокорный маленький городок, а из болот поднялись мерзкие склизкие бурые с прожилками синих сосудов черви. Это стало неожиданностью - рановато для них еще. Длиной эти твари были метров шесть, и могли похвастаться отменными зубами и несколькими рядами жвал. Кроме омерзения они вызывали еще и ужас у пилотов: данные безмозглые любители человеческих косточек умели хорошо плеваться какой-то омерзительной липкой желтой слюной. Плевались они довольно метко и преимущественно в вертолеты, хотя если умудрялись доползти до стены, не брезговали ни мелкокалиберными пушками, ни живыми мишенями. Слюна червей практически мгновенно застывала на воздухе, темнела и таким образом выводила вертушки из строя: если она залепляла колпак кабины, то летать и сражаться не представлялось возможным, а коли попадала на винт, то доставляла еще большие неприятности - могла склеить лопасти. Людям не везло куда больше: они оказывались в каменном мешке, который был ядовит и начинал разъедать кожу человека. Глаза выедал мгновенно.
  Обычно червей было немного - они прожорливые твари, а чтобы наесться им необходимо много пищи, поэтому раньше появлялась лишь пара особей за все нашествие. Но в этот раз их всплыло сразу три штуки. И в самом начале нашествия...
  Обезумевшие от страха и ужаса защитники все же справились со штурмом. Черви, не соло нахлебавшись, погрузились в болотную жижу, твари отступили в лес, в заброшенные кварталы Миранды, в болота.
  Пехотинцы скидывали со стены трупы монстров, сумевших прорваться наверх (сегодня, правда, их было всего ничего). Санитарная команда (а в Миранде она не занималась оказанием помощи раненным) готовила химикаты, чтобы пролить ими стену и землю под ней, устланную трупами болотных монстров и кускам их тел. Химикаты быстро растворяли тела, иначе защитники стены и жители города давно бы задохнулись от жуткой вони. Тех монстров, что были убиты или ранены подальше от стены, по ночам утаскивали свои же и жрали. Кушать-то им хотелось постоянно, до мягкого сочного мясца обитателей города надо было еще добраться, а тут вот тебе и обед, и ужин!
  Дримс, Ленс и Сантал с тоской рассматривали лопасти одного из бортов, слипшиеся от мерзкой слюны червя. Этот вертолет был относительно новой машиной, винты у него были соосными, расположенными один над другим... Вот лопасти и склеились, хорошо еще ротор и турбины не задели! Когда Фрейд приземлялся, лопасти уже склеились, машина рухнула с двух десятков метров прямо на летное поле, стойка шасси на одной стороне подломилась, теперь надо было менять и ее. Сам сержант выжил - кресло пилота вобрало в себя всю силу удара о землю.
  - И что делать-то теперь? - Ленс изучал еще одну поверженную единицу техники.
  - Менять лопасти, - тут же ответил Ривс. - И стойку шасси. Есть у нас на складе?
  - Надо у Бена спросить, если он еще трезвый, - пожал медвежьими плечами Сантал.
  - А где он? - Дримс потер лицо, пытаясь понять, что же дальше делать.
  За четыре дня два вертолета. У него остались две ударные машины и две грузовые. На грузовых, конечно, стоят пулеметы, и есть даже ракетные турели, да только ракет тут не видели уже лет тридцать. Тому же в воздухе неповоротливые огромные грузовые машины не столь маневренны, как ударные - легкие и верткие. Да и броня на грузовых вертолетах в основном только на днище.
  - Где этот балласт? - рявкнул капитан.
  - Кто? - не понял Ленс.
  - Бен и Рыжик.
  - Не знаю, - ответил парень, Сантал пожал плечами.
  - Найдите их, немедленно. Надо отчистить эту дрянь, пусть техники сделают, если пьяные - утоплю как щенков! И пусть принимаются за работу, иначе завтра мы можем уже никуда не полететь. Я доложу полковнику о результатах нашего вылета, а потом вернусь, и не приведи все боги Света, если работы не будут начаты! Остальные пусть помогают с другими вертушками, и никаких воплей, что они пилоты, а не техники! У нас осталось всего четыре вертолета на девять человек, так что явно есть несколько лишних пилотов. Отправлю за ненадобностью на стену!
  - Капитан Дримс, - к Ривсу подошел секретарь Лэндхоупа - совершенно меланхоличной внешности лейтенант, лицом напоминающий какую-то унылую лошадь, - вас зовет полковник Лэндхоуп.
  - Уже иду, - Ривс еще раз сверкнул черными глазами на подчиненных, обещая им все муки Царства Сета, если его приказ не будет выполнен, и направился к полковнику в кабинет.
  На лестнице он столкнулся с капитаном Лавджоем. В свое время знакомство с тварями его было довольно близким, в результате чего Лавджой лишился одного глаза, а его лицо украшал страшный шрам. Повязку носить матерый и злой капитан полагал излишним баловством, благо веки у него уже давно срослись, и выглядела пустая глазница не так страшно, как могла бы.
  - Тебя тоже вызвал? - бросил Лавджой на ходу вместо приветствия.
  - Да, и тебя?
  - Конечно, это странное нашествие, оно слишком массированное и необычное, - пожал плечами Лавджой. - Надо проработать оборону, обычный план летит в Бездну.
  - Я из отчетов и пособия понял, что черви обычно подтягиваются позже. Они вылупляются... отделяются из взрослого червя ближе к зиме, еще несколько месяцев дорастают до нынешних размеров, и никогда не выплывают таким числом, - Ривс придержал коллегу на площадке перед входом в коридор третьего этажа. - Такое уже случалось?
  - Нет, Дримс, не случалось, - единственный серый глаз с темно-серыми лучиками уставился на Ривса. - На моей памяти ни разу, а я тут очень давно.
  - Тогда почему сейчас случилось?
  - Я тебе справочник что ли? - огрызнулся Лавджой.
  - Нет, но у тебя есть мозги и ты тут действительно давно, - Ривсу было плевать на грозную славу изверга, ходившую среди пехотинцев о Лавджое. Запугать Дримса оказалось не так-то просто.
  - И откуда ты такой любопытный взялся? - Лавджой прищурился и слегка наклонился вперед, принимая агрессивную позу, то ли бессознательно, то ли намекая, что разговор окончен.
  - Откуда бы ни взялся, здесь мы в одном дерьме сидим, - Ривс глянул исподлобья на оппонента. - И сожрут нас всех вместе если что. Так что заканчивай тут хвост распускать и ответь на мой вопрос.
  - На совещании все услышишь, - отстранился Лавджой и собирался уже уходить, но Ривс схватил его за локоть мертвой хваткой.
  - Лавджой, я хочу услышать то, что ты не скажешь на совещании, а скажешь потом Лэндхоупу. Я хочу выжить и спасти этот гребанный город, и всех своих пьяниц-подчиненных, всех этих людей, которые не виноваты в том, что родились тут или оказались тут, и даже твоих пехотинцев, тебя и ублюдочного Норрика с Бентурой. А для этого я должен знать все. ВСЕ.
  Честно говоря, после этой фразы сам Дримс от себя обалдел. Значит, вот так вот? Теперь ты хочешь спасти город? Стоило реальной опасности появиться, и вся злость к Миранде ушла? Он - солдат, он и впрямь должен служить и защищать, а не ныть и выть на судьбу-злодейку. А сломанная жизнь... Ну, что ж, такое тоже случается. Мурка не виновата, и котята тоже.
  Лавджой сощурился еще больше. В какой-то момент казалось, что он сейчас съездит по челюсти наглецу, посмевшему схватить его за руку, и пойдет дальше, но Ривс выдержал грозный и бешеный взгляд Лавджоя, хотя уже приготовился защищаться и приложить сослуживца от души.
  - Все хочешь знать? - хмыкнул капитан, и лицо его стало еще страшнее от пришедшего в движение шрама.
  - Да, Лавджой, все.
  - Слушай: по данным датчиков движения, инфракрасным и всем остальным, пока их не смели к Сету в Бездну, - что уже само по себе довольно странно, - такой толпы мы еще не видели никогда. Я, конечно, посажу своего сержанта в архив, пусть проверит, но уже сейчас готов биться об заклад: такого мы еще не видели. Плюс с первого дня нашествия появившиеся черви, которые не должны пока вылупиться. Плюс летающие твари, что бросаются на твои машины. Не случайно попадают под лопасти, а специально бросаются. Плюс, движение тварей совершенно точно направленное, они не забегают в стороны, они не рыщут, они всей толпой прут к стенам. Что это может быть? И вот еще: с чего бы они в разгар пикового нашествия вдруг прекратили нападать? Полтора месяца о них не было ни слуху, ни духу. Передислоцировались что ли? Еще продолжать?! - зло бросил капитан своему собеседнику.
  - Прапорщик Беннет предположил, что твари эволюционировали, - немного севшим голосом ответил Ривс.
  - И я склонен с ним согласиться, - кивнул Лавджой. - Более точные сведения из архивов получим через день-два.
  - Или тварями кто-то управляет, - неожиданно вскинулся Дримс, вспоминая нападение на самого Лавджоя, произошедшее в конце весны, в самом начале прошлого нашествия на Миранду.
  - Рехнулся? - усмехнулся Лавджой. - Ты мне показался умным мужиком, Дримс, что за сказки?
  - Это гипотеза.
  - Это не может быть гипотезой, твари безмозглые. Они движимы инстинктами, ими невозможно управлять, тем более такой толпой, - высказал прописную истину одноглазый капитан, разводя руками. - Их просто невозможно выдрессировать. Поверь мне, уж я-то знаю, - его лицо исказила гримаса горечи и боли. - Забудь об этом. Пойдем, старик уже ждет и будет недоволен.
  - Тогда я хочу знать то, что накопает твой сержант, а еще лучше - увидеть нынешние и старые отчеты, - нагло заявил Дримс.
  - Не доверяешь? Он аналитик, он будет носом рыть и все досконально проверит, - Лавджой вышел в коридор.
  - Лавджой, я тут вообще никому не доверяю. В этой богадельне пьяниц и неудачников, - огрызнулся капитан.
  - Этот парень был среди аналитиков в военном министерстве во Фритауне, так что на него можно положиться, - возмутился Лавджой.
  - Но он ЗДЕСЬ. Здесь просто случайно не оказываются, - настаивал Ривс. - Почему он здесь?
  - И откуда ты на мою голову свалился? - фыркнул уже порядком разозлившийся Лавджой.
  - За что он здесь?
  - За слишком большое любопытство. Он полез в секретные архивы предков королевы. И что-то запрещенное, что по случайности забыли изъять, раскопал. Поэтому сержанта сюда и упекли. Он будет землю рыть, но узнает, что и как, - посулился Лавджой, стоя уже около двери в приемную полковника.
  - И все равно я посмотрю. Я лично. Я отвечаю за этот дол-банный город, пока никому не доверяю, и все буду перепроверять, - заявил Ривс, сам себе поражаясь.
  - Дримс, ты - параноик! Если я сказал все путем, значит, все путем, - огрызнулся Лавджой.
  - Тебя я тоже не знаю, - Дримс распахнул дверь и оказался в старой запыленной приемной, пейзаж которой оживлял лишь не менее пыльный и чахлый фикус, да успевший заскучать лейтенант Ватцлав. Лавджой так и остался стоять на пороге, словно громом пораженный.
  - Вот сукин сын, - выпалил он и двинулся за наглецом.
  
  7
  
  В просторном кабинете с двумя окнами и большим столом уже собрались все офицеры, составлявшие командование гарнизоном Миранды, и прапорщик Беннет. За длинным столом, приставленным к письменному столу самого полковника, собрались его заместители: майор Сивир, прямой как палка, с породистым лицом жителя равнин, всегда подчеркивающий свое достоинство; капитан Бентура, больше похожий на крысу в форме, чем на человека. Тут же утирал пот платочком с круглого лица прапорщик Беннет. На краю стола отдельно от остальных пристроился младший лейтенант Мэйфлауэр - волею судеб главврач их медчасти, отвечающий за карантин города и все меры, принятые для исследования и лечения странной болезни, что охватила Миранду.
  Не хватало только Лавджоя и Дримса.
  "Гном" недовольно свел кустистые седеющие брови на переносице и изрек:
  - Наконец-то изволил явиться капитан Дримс, а то мы тут уже заждались, не знали, когда же ваше величество соизволит появиться! Капитана Лавджоя по дороге не встретили? А то мы так и не можем дождаться и его величества тоже. Коронованных особ-то у нас в Миранде развелось что-то сверх нормы! Простите уж нас, холопов, что время совещания не согласовали с вашими венценосными особами.
  - Прошу прощения, господин полковник, - Ривс проскользнул к стене, уселся за стол рядом с Сивиром. Лавджой не стал чиниться и уселся рядом с прапорщиком и Бентурой. Он очень любил действовать на нервы этому крысенышу.
  - А теперь, когда мы, наконец, собрались, - полковник обвел взглядом присутствующих, - кто-нибудь может мне сказать, что тут такое происходит? Что это на сей раз?
  - Господин полковник, если позволите, - Лавджой взглянул на Лэндхоупа, потом открыл папку, что все это время была в его руках. - Такого мы еще не видели. Как я говорил капитану Дримсу, сержант Алонсо, еще уточнит сведения, но уже по предварительным данным могу сказать, что ничего подобного мы раньше не наблюдали. Количество тварей превышает все, что когда-либо обрушивалось на нас.
  - Лавджой, вы с Беннетом самогонки перебрали? Он орет про эволюцию, вы нас пугаете? - взвился капитан Бентура, заместитель полковника. Дримс недолюбливал этого похожего на крысу человечка, тот же от всей своей подлой душонки ненавидел Дримса.
  - Капитан Бентура, может быть, вы дослушаете меня? - осведомился Лавджой с таким презрением на изуродованном лице, что Бентура мгновенно заткнулся. - Благодарю. Тварей очень много. Они выводят датчики из строя, срывают их, выкапывают и уничтожают. Идут чуть ли не строем, не отвлекаются на постороннюю дичь, их ничто не интересует, кроме Миранды. Их точное количество я сказать не могу, почти все датчики были уничтожены передовыми отрядами, но что их очень много - это понятно уже сейчас. Плюс появление червей. В количестве трех штук в первый день пика нашествия. Плюс летающие неизвестные твари, что вывели из строя вертолеты капитана Дримса.
  - Полагаете, будет нечто новенькое? - осведомился полков-ник.
  - Полагаю - да, - отчеканил Лавджой. - Подробный отчет, - насколько это будет возможно, - могу предоставить через три дня.
  - Хорошо, - согласился полковник.
  - Капитан, - подал голос майор Сивир, - насколько точно вы сможете ответить о масштабах этого нашествия, если почти все датчики уничтожены? - Сивир спрашивал без подколок, его действительно интересовал ответ капитана, и у него на первом месте стояла безопасность города.
  - Насколько это может быть возможно, исходя из предыдущего опыта, наблюдений со стены, сведений, пришедших с датчиков до их уничтожения, и сведений, которые нам сможет предоставить капитан Дримс, - ответил Лавджой. - Он ведь первым обнаружил нашествие.
  - И умудрился еще до его начала потерять вертолет, - немедленно вставил Бентура.
  - Капитан Бентура, даже боюсь предположить, что бы потеряли вы, если бы первым обнаружили нашествие, - не остался в долгу Ривс.
  - Хватит! Распетушились тут! - стукнул по столу "гном". - Что пока будем делать? Дримс, у тебя еще один вертолет сегодня пострадал?
  - Так точно, господин полковник, - ответил Ривс. - Но он подлежит восстановлению, надо заменить лопасти, стойку шасси и ветровое стекло. Детали должны быть на складе, поэтому через несколько дней он вернется в строй. Над починкой остальной техники сейчас работают.
  - Знаем мы как они работают, - проворчал Бентура, приглаживая и без того жиденькие темные волосы. - Уже глаза залили, наверное.
  - Капитан, вы вообще выжить хотите в этот раз или как? - не выдержал Лавджой. - Вы на стороне тварей?
  - Хватит, я сказал! - рявкнул "гном". - Карл, твою мать, ты действительно выжить хочешь?
  - Все мы хотим выжить, только надо запрашивать подмогу, если все обстоит именно так, как нам преподносят Лавджой и Дримс, - ответил похожий на крысу капитан.
  - Тогда предлагаю приступить к обсуждению сложившейся об-становки и наших дальнейших действий, - немедленно прервал его Лэндхоуп. - А насчет подмоги... у нас тут карантин, болезнь, не-смотря на все усилия медиков, распространяется. Вакцина еще не найдена. Подмогу нам будут направлять неохотно.
  - Кстати, младший лейтенант Мэйфлауэр, что у нас с работой по карантину? - осведомился прапорщик Беннет. - Я тут вспомнил, что еще во времена моей молодости, когда я служил в Нерейде, нечто похожее произошло уже... Тогда все закончилось само собой, вакцину так и не нашли, но вспышка прошла...
  - У нас пока нет никаких утешительных результатов, - слегка покраснев, доложил Мэйфлауэр, став похожим на школьника, которого вызвали к доске. - Карантин снимать нельзя, но я точно могу говорить одно: болезнь не распространяется по воздуху, поэтому карантинный кордон на привокзальной площади может снять противогазы, также как и машинисты поездов, что еще ходят в Миранду. Болезнь распространяется как-то иначе. Пока нам не удалось понять как именно, потому что все заболевшие описывают предшествующие заболеванию дни по-разному... Пока я не нашел ничего общего.
  - Младший лейтенант, может быть надо копать раньше? - спросил Беннет. - Ведь инкубационный период может быть очень длинным. Вспомните ту же ветрянку: ее инкубационный период занимает от десяти до двадцати одного дня.
  - Мы уже дошли до периода в четырнадцать дней, дальше заболевшие не могут точно вспомнить, что же они делали. Самое ужасное, что мы не в состоянии понять, где источник заболевания. Сам вирус постоянно мутирует, с неимоверной скоростью, приспосабливаясь к нашим наработкам. Если бы я был простым человеком, я бы сказал, что эту болезнь на нас наслали сами боги...
  - Прекратите нести чушь! - фыркнул Бентура. - Этот вирус просто очень хорошо приспособлен к окружающей среде.
  - А вы еще и вирусолог? - не удержался Дримс.
  - Хватит! - стукнул по столу Лэндхоуп. - Мэйфлауэр, в свете начавшегося необычного и, видимо, пикового нашествия и того, что на помощь нам не придется особенно рассчитывать, вы должны обеспечить стопроцентный карантин госпиталя. Лавджой, я закрою флигель в госпитале на дополнительный карантин. Ты должен обеспечить его охраной. Чтобы даже мышь не могла проскользнуть изнутри. Понятно?
  - Так точно, господин полковник, - согласился капитан.
  - Поставь в карантин тех, кто недавно прибыл в Миранду и еще не обзавелся друзьями среди местных. Мэйфлауэр, организуй поголовное обследование всего населения города, сделай это как хочешь, но мы должны выявить всех заболевших, и тех, кого скрывают родственники, и тех, кто еще сам этого не понял. Лавджой, ты организуешь охрану людей Мэйфлауэра на всякий случай.
  - Так точно, - отозвались Лавджой и Мэйфлауэр.
  - А я покопаюсь в своих записях и старых архивах, - пообещал прапорщик Беннет. - Вдруг что осталось с тех времен...
  - Хорошо, - согласился Лэндхоуп.
  - Господин полковник, я полагаю нелишним начать набирать народное ополчение, - предложил Сивир. - Еще есть время обучить их и поставить на стену. В карантинные команды, конечно же, их нельзя ставить, но на стену вполне можно. Тем более, что создание карантинных команд в госпитале и для охраны медиков отвлечет часть солдат со стены.
  - Хорошая идея, майор, - согласился Лэндхоуп. - Потому что на помощь нам вряд ли придется рассчитывать...
  - Полковник Лэндхоуп, я хотел бы напомнить вам о еще одной насущной проблеме, что была мною озвучена вчера на летном поле, - задумчиво заговорил Беннет. - О недовольстве горожан, которое растет по не выявленным пока причинам.
  - Да, спасибо, Беннет, - "гном" устало потер глаза. - Я попросил прапорщика Беннета изложить его опасения в отчете, к написанию которого подключился майор Сивир. Из него следует, что внутри Миранды растет недовольство горожан армией и врачами. Что весьма странно для Миранды. Я не думаю, что оно может вылиться в открытый бунт, тем более мы сделаем все от нас зависящее, чтобы не вызывать недовольства наших сограждан, но в качестве превентивных мер и для успокоения души, мною было принято решение о вводе военного положения в городе и назначении военного коменданта.
  - Господин полковник, а вы уже получили согласование из Нерейды? - хитро осведомился Бентура. Судя по выражению лиц присутствующих, не одному Лавджою хотелось немедленно расстрелять крысоподобного капитана. Дримс и Беннет потом помогли бы мозги Карла Бентуры оттирать со стен, причем с огромным удовольствием.
  - В сложившихся обстоятельствах я полагаю нецелесообразным дожидаться согласования из Нерейды, которое может вообще не придти из-за возможных перебоев с техникой, - совершенно спокойно ответил полковник. - Всю ответственность за принятие данного решения я беру на себя. Я уверен, что командование одобрит мое решение о введении военного положения и назначении военного коменданта города.
  - Это же преступный приказ! - взвился со стула Карл, но был немедленно водружен на место разъяренным Лавджоем.
  - Бездействие - вот преступный приказ на сегодня, понял меня, капитан? - рявкнул одноглазый пехотинец. - А будешь тут выступать - я тебя лично тварям скормлю!
  - Лавджой! - ударил по столу старик. - Прекрати. Карл, ты сам понимаешь, что несешь бред? Хватит тут мне выступать, лучше делом займись - надо укрепить помещения и склады вокзала. Это на тебе.
  - Я этого так не оставлю, - пообещал Бентура.
  - Пиши рапорт, если хочешь, - махнул рукой "гном".
  - И помни - в пиковое нашествие от тварей никто не застрахован, - зло процедил Лавджой.
  - Господа! Вы все слышали! Капитан Лавджой мне угрожал! - взвизгнул Карл.
  За столом для совещаний царила тишина. Дримс с повышенным интересом изучал портрет королевы, отметив, что цвет ее глаз по-прежнему так и не разобрать. Мэйфлауэр через немытое окно рассматривал дом, расположенный напротив части. Беннет оттирал одному ему видное пятно с рукава кителя. Сивир же, судя по отсутствующему взгляду голубых глаз, пребывал где-то в родовом поместье своей семьи, о котором часто вспоминал, опустошив некоторое количество бутылок с местными настойками.
  - Хватит, Карл, я сказал, - уже спокойно повторил Лэндхоуп. - Хватит. Выполняй мое распоряжение. Вокзал необходимо укрепить, особенно если Беннет и Сивир правы, и у нас начнутся беспорядки.
  - Я этого так не оставлю, - вновь посулился Бентура и за-молчал.
  - Майор Сивир, т.к. патрули находятся в вашем подчинении, то комендантом Миранды я назначаю вас, - пропустил реплику Бентуры мимо ушей полковник. - Ваши основные задачи, помимо поддержания порядка в городе: усилить патрули, узнать, откуда идет недовольство, каковы его источники и во что оно может вылиться. Для этого начните плотное взаимодействие с шефом местной полиции, тем более отныне он подчиняется вам.
  - Так точно, господин полковник, - кивнул Сивир. - Шеф полиции и мэр Мелланью уже в курсе?
  - После совещания я их введу в курс дела, а так же мы оповестим горожан, - пообещал старик.
  - Юстиниан, - покачал большой головой Беннет, - вам надо как можно быстрее найти источник недовольства, примите мой со-вет. Это не шутки.
  - Артур, я с вами полностью согласен, - кивнул майор. - Честно говоря, я за жителями Миранды вообще не припомню склонности к буйству.
  - Потому что сейчас их кто-то подстрекает извне, - робко подал голос Мэйфлауэр. - Иначе я не могу объяснить то, что вы описали, прапорщик Беннет, и что я недавно видел сам.
  - Что вы видели, младший лейтенант? - напрямую спросил полковник.
  - Недалеко от госпиталя на перекрестке собралась толпа людей. Один человек забрался на перевернутый ящик и произносил речь о том, что боги нас карают за грехи наши. И болезнь - это кара богов... - чуть покраснел Джулиан, ощущая себя не в своей тарелке среди отцов-командиров, бывших выше его по званию, и куда старше. - Что люди не должны лечиться, они должны со смирением и радостью принимать заболевание и умирать, потому что болезнь - это очищение и, умерев от нее, искупишь грехи... Как-то так говорил тот человек...
  - Бред, - фыркнул Лавджой.
  - Нет, это пропаганда, - не согласился с ним Беннет. - Горожане могут начать прятать заболевших родственников, распространяя тем самым болезнь, а так же нападать на медиков и солдат, что будут забирать их родных, - прапорщик покривил губы. Явно очень хотел приложиться к заветной фляжечке, но не мог себе этого сейчас позволить.
  - Жаль, что вы не дослушали этого человека, младший лейтенант, - покачал головой полковник. - И не запомнили его лицо.
  - Мне тоже жаль, - еще больше покраснел мальчишка, опустив глаза. - Я тогда не предал значения этой... этой глупой речи, я спешил в госпиталь, мы опробовали новую вакцину как раз...
  - Разве таких речей тут не было в предыдущие нашествия? - несколько удивился Дримс. - В тяжелые времена люди часто несут бред и пытаются все приписать воле богов...
  - Не скажите, капитан Дримс, - протянул полковник. - Миранда ведь особый город. Тут люди пьют и верят, что несут кару богов, но стать завтраком для тварей они не желают, как и умереть от неведомой болезни. Они искренне полагают, что для искупления грехов им нужно всего лишь прожить тут жизнь. И чем дольше они тут будут жить, тем больше грехов искупят, а, следовательно, тем лучше будет их следующая жизнь. Потому их моральных облик, несмотря на пьянство, весьма высок. Нравы строги, а устои застряли в средневековье.
  - Т.е. подобные мысли о сдаче болезни и желанности смерти - влияние из вне? - удивился Дримс.
  - Да, - кивнул прапорщик.
  - А пьянство - это что-то иное? - уточнил капитан.
  - Не все крепки духом, - пожал плечами Артур Беннет, сам злоупотреблявший огненной водицей. Впрочем, он и не был коренным жителем Миранды. - Они так борются с депрессией и продлевают существование, чтоб искупить грехи прошлых жизней. В свое время меня очень заинтересовал данный феномен, я даже пару статей написал в научные журналы...
  - Искупают грехи, совершая новый грех - пьянство?! - перебил его Дримс, пораженный местной логикой.
  - Строго говоря, пьянство - не грех, с теологической точки зрения, - вступил в дискуссию майор Сивир. - Но насколько мне удалось изучить данный феномен моральных устоев местных жителей, в их глазах употребление алкоголя - способ искупить прежние грехи, чтобы не прервать свое существование раньше отмеренного богами Света срока. Так что в данном вопросе наши с прапорщиком Беннетом изыскания и мнения полностью сходятся. Стремление как можно быстрее умереть не свойственно жителям Миранды. Это привнесено извне, и мне, как только что назначенному коменданту Миранды, - он кисло усмехнулся, - весьма интересно найти источник этого влияния. Тем более, что армия будет, с точки зрения обывателей, подпавших под действие новой странной доктрины, мешать свершиться каре богов и искуплению грехов заболевших. Это, несомненно, выльется в мятежи и вооруженное противостояние штатских и военнослужащих.
  - Из всего сказанного я ни хрена не понял, - признался Лавджой. Дримс подозревал, что одноглазый капитан лукавит. Он куда умнее, чем упорно желает казаться.
  - Мать вашу, развелось философов-интеллектуалов! - гаркнул Лэндхоуп. - Короче, господа офицеры и прапорщики, всем их задачи ясны? Повторять не надо? Исполнять! Пофилософствуете в другое время и в другом месте!
  
  8
  
  Расходились с совещания у Лэндхоупа все уже вечером.
  Полковник попросил задержаться Лавджоя и Дримса, отпустил секретаря, запер дверь, посмотрел в глаза оставшимся капитанам, а затем подошел к своему заветному шкафчику и вытащил бутылку бренди, три стакана и сам разлил присутствующим.
  - А теперь расскажите мне свои соображения, капитаны, - попросил он, пригубив стакан.
  - А чего тут рассказывать, господин полковник? Я уже все сказал, - пожал широченными плечами Лавджой.
  - Твой Алонсо сможет сравнить все и сделать правильные выводы?
  - А то, - криво усмехнулся Лавджой. - Жить-то он хочет.
  - Нужна разведка, у нас нет сведений достоверных и полных, - Ривс посмотрел на свой стакан, отпил.
  - У тебя итак всего две ударные вертушки осталось, не проси даже, - немедленно отозвался Лэндхоуп. - Мы вообще в полной... Такого еще не бывало никогда.
  - Именно поэтому я и хотел предложить наземную разведку, - пожал плечами Дримс.
  - Рехнулся? - совершенно спокойно осведомился Лавджой, отвечавший не только за стену, а также за наземную разведку.
  - Нет, - Дримс пожал плечами. - Это единственный выход. Мы не знаем, чего ждать, что будет, сколько их, и я уверен, что ими кто-то управляет. Нужна разведка.
  - Дримс, - вздохнул Лавджой, - их всех сожрут, как только они выйдут за стены города. К тому же, кто болотными тварями может управлять?
  - Лавджой, я предлагаю закинуть людей в тыл тварям, пусть посмотрят издали, проверят их лежбища, остатки гнезд и нор, по следам пройдут. Этой информации будет больше, чем у нас есть сейчас.
  - Это слишком опасно, - покачал головой Лэндхоуп.
  - Пусть согласятся добровольцы, бессемейные, у кого больше шансов выжить. Иначе мы все станем обедом, - Ривс допил бренди. - Я пойду с ними, у меня больше шансов вернуться.
  - Ты никуда не пойдешь, не в это нашествие. У меня некому командовать, - отрезал "гном". - Что я тебе, дурья башка, говорил про геройство тут?
  - Полковник Лэндхоуп, это не геройство. Я прекрасно владею оружием, в данный момент я нахожусь в хорошей физической форме. Я тут чуть ли не единственный, кто не пьет, следовательно, у меня не нарушена быстрота реакции и прекрасный слух, а также зрение и обоняние, что в нашей ситуации не маловажно, - настаивал капитан, сам себе поражаясь.
  - Нет, ты не пойдешь. Ты не знаешь мест и с тварями в от-крытом бою не сталкивался. Только несколько раз на стене до пика нашествия и в воздушном бою, - отрезал "гном". - Лавджой, Дримс прав, нам нужна эта информация. Пусть пойдут твои разведчики. Дримс и еще кто-нибудь забросит их в тыл тварям, пусть посмотрят по следам и прочим признакам, что там такое.
  - Хорошо, - согласился Лавджой. - Это действительно разумно, но опаснее чем всегда. Обычно в разгар нашествия, - сегодняшний приступ мы можем считать именно разгаром нашествия, - мои разведчики сидят за стенами. Это будет очень рискованно.
  - Им дадут повышенные боевые, - поморщился Лэндхоуп. - Но пусть отправятся только лучшие и добровольцы, и бессемейные.
  - Хорошо, я поговорю.
  - Тогда, пока задачи на ближайшие три дня: Дримс чинит вертушки, Лавджой ищет добровольцев, Алонсо предоставляет нам всю информацию и анализ, потом совместно вы устраиваете выброску в тыл тварям. Разведчики передают всю информацию, ты, Дримс, обеспечиваешь их эвакуацию. На имеющихся данных корректируем план обороны, разработанный на дневном совещании, - подвел итог полковник.
  Утром следующего дня Ривс нашел своих горе-техников на складе, они приготовились опустошить по первому стакану за день. От удивления и возмущения Дримс даже потерял дар речи и не знал, что же ему сказать. Зато не растерялся Бен и сообщил, что вертолеты починить невозможно, во всяком случае, без помощи из вне, что они могут сделать, они итак делают, не надо ждать от них невозможного. Вот уже починили самый последний сломанный агрегат. А нашествие... А что нашествие? Раньше же как-то отбивались, и на этот раз отобьются.
  Капитан Дримс ушел посрамленный, обалдевший от философии и поведения своих подчиненных. У его машины копались техники, явно разделявшие философию своего пьющего начальства - Бена и Рыжика.
  Такого капитан не ожидал.
  
  
  Глава 5
  
  14, месяц Яблок, 5555 года
  
  1
  
  Меример Танн коротал ночную вахту на пульте связи с Сандерсом. Сандерс давно завалился спать, предоставив пухлячку Мерри в одиночку отдуваться на посту, но толстячок был вовсе не против: напарника он не терпел. Сандерс откровенно вымогал деньги у всех своих сослуживцев, проштрафившихся на любых мелочах; если ему не хотели платить, то жизнь этого человека превращалась в настоящий кошмар.
  Мерри как всегда проверил все оборудование, принял несколько телефонограмм, отправил пару сводок, что ему принесли другие дежурные, но в четыре часа ночи делать особо было нечего, поэтому сержант Танн погрузился в невеселые свои мысли, что терзали его уже несколько недель.
  Меример всю жизнь прожил в Нерейде, отлучившись на несколько лет лишь для учебы в институте, где звезд с неба он не хватал. Вернувшись в родной город, парень по совету матери сразу пошел в армию: тут и платили больше, и уважения было много, да и шансов вырваться из Нерейды тоже хватало. Все шло хорошо, пока не умерла сама мама - банальный инфаркт. Оставшись один-одинешинек, Мерри ударился во все тяжкие, начал пить, а напившись хулиганить и даже нарываться на драки. Вскоре в очередной драке он случайно убил своего сослуживца. Парня ждал трибунал. В ужасе он сидел перед трупом, не в силах даже встать и бежать, куда глаза глядят. К перепуганному Мерри подошел генерал Родес и предложил все устроить в обмен на небольшую помощь самому генералу. Само собой Танн согласился.
  Два года, прошедшие с той роковой ночи, стали для тихого паренька самыми страшными в его жизни. Особенно последние не-сколько месяцев. И чем больше сержант помогал своему покровителю, тем больше понимал, что дороги назад у него уже нет. Если он сдаст Родеса, он сам себя подведет под расстрельную статью или пожизненное заключение. Вот только сил молчать дальше у него уже не было.
  Несколько недель назад Родес приказал Танну сопровождать поезд, направлявшийся в Миранду. Само собой сержант возмутился - он отвечал за связь, но никак не был охранником или простым бойцом, да только спорить с Родесом - себе дороже. Куда деться? Пришлось влезать в бронежилет, брать в руки автомат и грузиться на поезд, где к своему немалому удивлению сержант встретил много знакомых лиц - все должники мерзкого хряка. Поезд тронулся, впереди их ждал закрытый на карантин город.
  Дорога проходила через равнины, ныряла время от времени в густые джунгли, пролегала по краю наступающих болот. Иногда в забранные частой решеткой окна виднелись холмы, на части их стояли укрепленные хутора. Потом джунгли почти вплотную подступили к рельсам. Мерример мог разглядеть не только высокие деревья, но и лианы, и дикие орхидеи, свешивающиеся с них. Иногда с ветки на ветку перепрыгивали мартышки или взлетали редкие яркие попугаи. Лес за окном был очень красив. Сержант даже начал жалеть, что ни разу в жизни не выбирался из Нерейды, ведь в спокойное время некоторые турфирмы устраивали экскурсии в джунгли и на болота. Были даже вертолетные туры.
  Поезд начал тормозить.
  Несколько солдат в вагоне встрепенулись, подскочили к ок-нам, но потом вошел старший их группы и сообщил:
  - Впереди завал. Его надо разобрать. Пятеро в охранение, остальные на разбор! Танн, ты в охранение.
  - Но я плохо стреляю... - выдавил из себя Мерри.
  - Поговори мне еще! - рявкнул злой лейтенант и вышел.
  Ворча, солдаты вооружились. Поезд остановился. Пухленький сержант, кряхтя и сопя, выбрался из вагона, и полез на крышу, куда ему указал лейтенант. По крышам вагонов рассредоточились несколько человек, в том числе два машиниста и пара солдат из других вагонов. Шестеро рядовых, назначенных лейтенантом, отправились растаскивать поваленные деревья. И тут из леса появились твари.
  В ужасе Танн схватился за автомат, направил его на серых человекоподобных монстров, но не смог выстрелить - он не снял оружие с предохранителя. Руки парня тряслись, он с трудом нащупал рычажок, но тут к нему подошел лейтенант и вырвал автомат из рук.
  - Не стрелять, идиот! - рявкнул он сержанту в лицо. - Тебя не предупредили что ль?!
  - О чем? - истерично закричал Мерри. - Они же их убьют! Убьют!
  Снизу уже доносились вопли сослуживцев, кинувшихся к запертым вагонам, и рев тварей. Те набросились на солдат, немедленно принялись их жрать, рвать на куски, а охранение лишь стояло на крыше, не предпринимая никаких действий.
  - Их и должны убить, - мрачно ответил лейтенант.
  - И нас убьют! - пустил петуха Мерри.
  - Нас не тронут, идиот, - прикрикнул старший группы. - Заткнись теперь.
  Снизу доносились дикие вопли. Солдаты пытались отбиваться, но у них это плохо получалось. Один из обреченных на гибель солдат сумел вывернуться из лап тварей и начал взбираться по лесенке на крышу вагона, но стоило его окровавленной голове появиться над крышей, как лейтенант ударил его прямо в лицо подкованным ботинком. С нечеловеческим, полным первобытного ужаса, криком парень упал прямо к поджидавшим его тварям.
  - Хочешь к ним? - старший схватил Танна за разгрузку и наклонил над краем крыши. Внизу твари жрали уже мертвых сослу-живцев, вырывая куски плоти из их тел. Вся насыпь была залита кровью, по подступающим к рельсам кустам размотали чьи-то кишки, а в густых зарослей кустарника валялась оторванная рука, из которой торчали обломки кости.
  Танна вырвало. Прямо на копошащихся внизу тварей. Одна из них задрала к верху окровавленную морду; из пасти у нее торчал какой-то кусок кожи, на котором висели волосы. Сержанта скрутил еще один мучительный приступ рвоты. Лейтенант отпустил его, и пухлячок упал на четвереньки на крышу.
  - Так хочешь туда?! - присел старший группы рядом с Танном.
  - Нет... Нет! - помотал головой измученный Меример.
  - Тогда забудь, что ты видел. Забудь, понял? - заорал его мучитель.
  - Забуду, - пообещал Мерри, падая на живот. Силы оконча-тельно покинули его.
  Потом люди, оставшиеся в живых, что-то быстро выгружали из товарных вагонов и передавали это монстрам. То были большие деревянные ящики, которые твари оттаскивали в джунгли. Что было в этих ящиках, Мерри, само собой, не знал. Потом поезд тронулся, измученный рвотой и страхом толстячок вдруг увидел в окошко какого-то человека, что все это время стоял за деревьями. Разглядеть его лицо у Танна не получилось, но на груди у него был какой-то светящийся предмет.
  Сержант Танн запомнил ту поездку крепко накрепко. Он еще три дня не мог ничего есть, у него резко подскочила температура, в теле ощущалась страшная слабость, он даже чуть было не загремел в госпиталь, но все же сумел побороть себя и придти в норму. Еще через неделю Мерри поставили на вахту с одним из солдат, что были в тот день на крыше поезда.
  Сержант и ефрейтор долго сидели молча на вахте, пока Мерри не решился спросить паренька, что и раньше казался ему достойным доверия:
  - Бенни, а вот с поездом...
  - Что с поездом? - нахмурился ефрейтор.
  - Ну, как ты думаешь, зачем тварям эти ящики? Что там?
  - Мерри, ты парень не плохой, поэтому просто послушай меня, - покачал головой Бенни. - Не лезь туда. Меньше знаешь - крепче спишь.
  - И все же зачем тварям эти ящики? Что в них такого? - не унимался Меример.
  - Не знаю, - признался ефрейтор. - Да и знать не хочу. Мне жить еще хочется.
  - А как тогда скрыть их недостачу? - подъехал к парню на вращающемся стуле пухлячок. - Ведь в Миранде не идиоты, считать умеют. Если в накладных написано, что погрузили сто ящиков, а пришло восемьдесят шесть, они же это заметят!
  - Что ты маленький, что ли? - возмутился Бенни. - У Родеса все схвачено! По накладным их и было столько, сколько доехало до Миранды. Завсклада - его человек. Все, не лезь сюда, если жить хочешь! И меня за собой не тяни. У меня мать и жена на руках.
  Больше ни к кому с вопросами Мерри не лез - и впрямь боялся. Да только груз тяжкого знания давил на парня все сильнее. Давеча же встретил он вдову одного из погибших ребят, он с ней в школе учился и был даже немного в нее влюблен. Некогда красивая веселая девушка сейчас походила на оживший труп, она ничего и никого вокруг не замечала, глаза ее покраснели от слез, а некогда роскошные каштановые волосы поседели за одну ночь. И тогда Меример решился.
  Сегодня была идеальная вахта для отправки сообщения в РСР во Фритаун: Сандерс дрых без задних ног, о чем никто никогда не узнает. Меример отправит сообщение и сотрет все следы своего преступления! Не даром же он пять лет в институте учился!
  Мерри лишь надеялся, что никто в Нерейде так и не узнает о его поступке. Зря. Зря надеялся.
  
  2
  
  - Ну, что попался в сети моей сестрички?
  Рик Увинсон прятался от всех на скамейке просторной боковой террасы огромного ледяного дома Лаввальеров, где сейчас проходил торжественный банкет по поводу помолвки одного из братьев Констанции. Рядом с ним появилась Мэри Лаура, как всегда в потрепанных штанах и майке. Босяком и без бюстгальтера.
  - А ты чего не на празднике и одета не для праздника? - лениво осведомился Рик.
  - А я - чокнутый профессор, мне можно игнорировать любые семейные посиделки, даже желательно, - она уселась на перила веранды.
  - Слушай, чокнутый профессор, а ты не знаешь, где у твоего папочки заныкана бутылочка чего горячительного? Я бы с удовольствием выпил чего-нибудь покрепче этого шампанского... Не люблю его, - Рик поморщился, демонстрируя высокий фужер с игристым напитком. Он развязал надоевший галстук-бабочку и спрятал оный в карман фрака или смокинга... В общем, он в тряпках не разбирался, а экипировала его к нынешнему мероприятию Анна. Как и всегда.
  - Зачем тебе потрошить тайник моего папочки, если у меня есть бутылочка белого рома и лимонад? - хмыкнула Мэри.
  - Я даже не надеялся на это чудо, - Рик подошел к профессору и оперся на перила. - Ты поделишься?
  - Исключительно из жалости к дичи, в которую ты превратился для моих мамочки и сестрицы. Пойдем, полковник, так и быть предоставлю тебе политическое убежище, пока Конни не начала тебя искать с собаками, - Мэри спрыгнула с перил прямо на клумбу с хризантемами цвета фрез и направилась прочь с веранды.
  - Куда идем-то? Где твой божественный клад? - Рик поспешил за ней, оставив следы на той же клумбе, разбитой у террасы.
  - У меня в комнате, где же еще? - даже не обернулась Мэри. - Они тебя найдут в парке, в любой другой комнате дома, так что если хочешь спокойно выпить и отдохнуть - у меня тебя точно искать не будут, - она обогнула дом и уверенно направилась к огромному кипарису, росшему возле стены.
  - Мэри, это ж неприлично: я в твоей спальне, да еще с бу-тылкой, - несколько замялся Рик. - Мне-то все равно, но тебе...
  - Ты думаешь, что можешь меня скомпрометировать? - фыркнула рыжая бестия. - Даже не мечтай! Это до тебя сделали уже лет двадцать назад, и продолжают постоянно делать! Я торчу в экспедициях, вокруг меня полно мужчин, мы ночуем в палатках или прямо на земле, в горах, в лесах, в болотах, где на десятки или сотни километров нет ни одной живой души! Я пью в компании моих ассистентов или других профессоров, среди которых одни мужчины! Рик, о чем ты?!
  - Да я переживал за твою репутацию. Но уже успокоился, - он хмыкнул.
  - Спокойно, полковник! Ее уже давно нет, только в научных кругах, и то меня полагают чокнутой даже там, хоть и признают мои заслуги как историка, - она подпрыгнула, цепляясь за нижнюю ветку могучего древа. - Ты пить будешь или предпочтешь общество Конни и шипучего сиропчика?
  Из-за угла дома донесся капризный голосок Констанции, она звала некоего Ричарда. Рекомый Ричард в одно мгновение оказался на соседней с Мэри ветке.
  - Куда лезть-то дальше?
  - Справа от тебя окно открытое видишь? - шепотом спросила Мэри.
  - Вижу.
  - Туда ползи, а то засекут.
  Оба ввалились в просторную спальню очень своевременно: под кипарисом уже стояла раздосадованная Конни и звала своего кавалера, который присел под подоконником в спальне ее сестры. Позавывав капризным привидением, Констанция удалилась прочь, что подтвердила Мэри, выглянув в окно.
  - Вылезай, опасность миновала.
  - Что-то я сегодня от нее устал, - признался Рик.
  - Женишься - еще больше устанешь, уже некуда прятаться будет, так что тренируйся, друг мой, - Мэри плюхнулась на живот на большую кровать и принялась шарить рукой за изголовьем в поисках бутылки рома, а полковник тем временем оглядел комнату.
  Спальня была разделена изящной колоннадой на две половины: собственно спальню и кабинет, где книг и разных статуэток, черепков и прочего барахла было столько, что становилось страшно. Книги занимали полки в половине комнаты, отданной под кабинет, они высились стопками на полу и заползали в спальню, занимали половину большого письменного стола, громоздились под тумбочками возле кровати. Кругом лежали ветхие на вид свитки, подпираемые какими-то черепками, статуэтками и большими кусками кристаллов или камнями. Рядом лежали странные ожерелья из костей, несколько черепов и каких-то гигантских окаменевших яиц. Довершало обстановку неимоверное количество статуэток драконов, картин драконов и даже несколько фотографий, на которых было изображено что-то подозрительно похожее на дракона.
  Рик уселся в кресло в половине комнаты отданной под каби-нет, вытащил из-под себя какой-то древний фолиант, повертел его в руках и небрежно кинул на стол. Мэри тем временем пришла с бутылкой рома и лимонадом, плюхнулась в кресло на колесиках за письменный стол и попросила:
  - У тебя за спиной стопка книг, за ними стакан, достань его. И если еще раз кинешь дневник Гилберта - удавлю твоим же галстуком, - при этом женщина мило улыбнулась.
  - А я пить из чего буду? - удивился полковник. - Или мне смотреть и облизываться предложишь?
  - Из стакана. Я буду пить из кружки, - она отодвинула в сторону кипу бумаг, за которой обнаружилась огромная чайная кружка, как минимум на пол-литра.
  - И что особенного в дневнике Гилберта? - Рик взял в руки потрепанный фолиант в кожаном переплете.
  - Этот парень знал о драконах. Я мечтаю их найти. Думаю, именно благодаря этому дневнику я их и найду! - Мэри взяла у него из рук старинную рукопись. - Они существуют, не могут не существовать, но они очень хорошо прячутся, ведь с нашими новыми технологиями мы можем их истребить в два счета! Но ты представь, только представь, как они прекрасны и как мудры, сколько они всего знают!
  - Мэри, насколько я знаю мифологию, они - злобные и жадные твари. Может быть, не стоит их искать? Они - миф, пусть мифом и останутся, - он пожал плечами, не разделяя ее восторга.
  - Хреново ты знаешь мифологию, - она ловко разлила ром в посуду, себе в кружку добавила лимонада. - Они еще и очень мудрые, они - хранители знаний, магии и самой истории, избранные дети самой Создательницы Мира!
  - Мой дорогой профессор, я не так силен в мифологии и истории, но я помню, что по преданиям, они сжигали целые села и города в приступе бешенства, которое не в состоянии контролировать! А то, что они хранители мудрости и знаний, так ведь это как у людей: кто-то умненький и копит знания, а кто-то дерется и пьет и эти знания ему вообще не нужны.
  - Ничего ты не понимаешь, - обиженно фыркнула профессор. - Они же прекраснейшие создания на Дидьене!
  - Огнедышащие ящерицы, - Рик одним махом выпил содержимое своего стакана. - Давно хотел выпить!
  - Так, будешь гадости говорить - позову Конни, - пригрозила Мэри.
  - Ладно, понял. Не надо Конни. Так что там с ящ... с драконами? Откуда они вообще пошли? - Рик предпочел сменить тему, общаться с потенциальной женой совершенно не хотелось, а тут был ром, лимонад и неплохая компания.
  - Говорят, драконы - любимые дети Создательницы Мира. Она создала их прежде людей и наделила мудростью, знанием и магией, а еще силой и поставила сторожить Страну Мечтаний, но они возгордились и решили, что Страна Мечтаний принадлежит лишь им по праву, как и вся Дидьена, - рыжий профессор сделала хороший глоток из кружки, довольно сощурилась. - Когда Создательница вернулась, Она разозлилась и некоторых из них убила, возгордившихся, а тех, кто признал свою неправоту, оставила жить в Розми. Но отобрала у них почти всю магию, оставив память и знания, и наказав сражаться за Розми перед лицом врагов, - Мэри торжественно опустошила свою кружку.
  - Откуда это известно? - Рик развалился в потертом кресле. - Если о Создательнице Мира почти ничего неизвестно?
  - О Ней знают в Ордене Хранителей Истины, - Мэри налила им еще по порции рома.
  - Если я правильно помню, их тоже нет уже давно, - настаивал на своем полковник.
  - Почему ты так думаешь?
  - Если я ничего не путаю, их уничтожили еще в войну с первой империей Сета, а храм Создательницы Мира в Великих Горах неприступен. Я видел его с воздуха, но по земле туда не добраться, а для посадки нет пригодной площадки, поэтому туда не попасть, - фыркнул Рик. - И только в нем, согласно легендам, есть сведения о Создательнице Мира и о том, где же Она, как создала наш мир, куда ушла и ушла ли...
  - Ты летал над Ее храмом?! - карие с янтарными прожилками глаза Мэри вспыхнули огнем, она придвинулась к Рику на своем кресле.
  - Да, конечно, я летал над ним. Мы со Стю одно время служили в Нерейде, - припомнил Рик старые добрые времена. - Когда возникает угроза со стороны стран у залива Морских Королей, а в Поясе Желтых Туманов спокойно, то часть пилотов из Нерейды временно передислоцируется на базы в горы с запада от Пояса и на границу. На всякий случай, - он вынужден был признать, что у Мэри не только грудь красивая, но и глаза. Они горели словно костер. - Мы пролетали над этим храмом. Мне его показал местный парень, он родился недалеко оттуда, да и координаты храма не являются секретными. Наше звено немного отклонилось от маршрута, мы сделали крюк и полюбовались остатками храма. Когда-то это был огромный комплекс, теперь от него осталось лишь несколько зданий. Главный храм уцелел, только крыша провалилась внутрь, сама статуя тоже сохранилась - она потрясает своей величиной. Она даже выше статуй Крома, Лоули и Пантеры у нас во Фритауне! Непонятно, как им это удалось! - покачал головой полковник.
  Мэри вцепилась в руку Рика, наклонилась к нему и прошептала:
  - Ты видел Ее лицо?
  - Что? - в это мгновение Рик почувствовал что-то совершенно странное: дыхание перехватило, воздух покинул легкие да так и не вернулся обратно, а мир вдруг сузился до двух необыкновенных больших карих глаз, пронзенных ярко-янтарными лучами, глазами смотрящими прямо в душу... Но ей был интересен лишь старый храм, а не сам полковник... Ни с чем не сравнимая боль пронзила сердце Рика, разрывая его на куски. Ей интересен старый храм, а не он!
  Что за бред?!
  - Лицо статуи ты видел? - женщина навалилась на него гру-дью, хватка на его локте не ослабевала. Он ощутил ее запах: легкий чуть горький запах бергамота с лимонными нотками и немного горечи полыни, словно бы запах самого времени и развеявшихся по ветру надежд. Пусть она прекрасный ученый, но, наверное, когда-то тоже, надеялась выйти замуж, родить детей и жить счастливо, а не шататься по экспедициям. Наверняка, она когда-то любила кого-то... Чокнутый профессор... Почему? И она пьет. Много пьет, но втихаря. Вон как прячет бутылку и стаканы. Наверное, от одиночества. В словах ее матери наверняка есть доля правды.
  - Почему ты спрашиваешь? - Рик слегка отодвинулся от нее. Мэри словно почувствовала, что сделала что-то не то, выпрями-лась, хлебнула из кружки.
  - Ты не знаешь легенды? - одна рыжая бровка поползла вверх.
  - Мэри, я - офицер Розми, а не твой коллега! - разозлился то ли на себя, то ли на них обоих Рик. - Я неплохо убиваю, еще лучше летаю, а вот изучение легенд не входит в мою компетенцию.
  - Мне казалось, ты из приличной семьи, - она сощурила глаза.
  - Из приличной семьи Стюарт, - он еще раз окинул ее взглядом. Распушил, придурок, хвост!
  - А ты? - она хитро прищурилась.
  - А я... - Рик чуть не выпалил всю правду о себе, но вовремя сдержался. - Я из обычной семьи. У меня нет ничего, только то, что дала мне армия или король Джонатан, или королева Талинда. Мой дом и мои деньги пожалованы мне королем Джонатаном II за службу. У меня нет прошлого, только настоящее, а мое будущее зависит от моей службы.
  - Странно, - она вновь отпила из своего бокала. - Ты мне показался человеком из состоятельной семьи и с хорошим образованием... Насколько я слышала, армия может изменить имя и даже внешность тех, кто в ней служит.
  - Но за это ты отдаешь ей не только себя, но и свою душу и своих потомков, - резко ответил Рик. Пожалуй, ей бы поменьше мозгов, и жизнь ее сложилась бы.
  - Значит, тебе меняли прошлое, - удовлетворенно кивнула Мэри.
  - Тебе так хочется в это лезть?
  - Не уверена, - она отъехала на стуле. - Твое имя-то хоть настоящее или как?
  - Настоящее, - поколебавшись, ответил он. - Допрос окончен? Или мне ультрапентотал принести?
  - Значит, особо тяжких преступлений за тобой не числится, - констатировала женщина. - Ладно, проехали. Так ты видел лицо статуи?
  - Да, видел, - признался он.
  - Правда?! - она на несколько секунд замерла, глаза ее стали просто огромными, пухлые губы чуть приоткрылись, а на лице отчетливо проступил ужас. Она опять подъехала к нему. - Правда?
  - Правда.
  - Это плохо, - севшим голосом прошептала женщина.
  - Почему?! - удивился полковник.
  - Ты этого не знаешь?! - поразилась Мэри.
  - У меня образование закончилось в шестнадцать лет, дальше было Летное училище Фритауна, а там делают упор на несколько иные дисциплины, и если ты не хочешь, чтобы я тебе их продемонстрировал, будь так добра, расскажи мне, что все это значит?!
  - Рик, ты - необразованный мужлан! - заявила женщина, фыркнув. Выражение страха и ужаса ушло с ее лица, обрамленного рыжими кудряшками.
  - Благодарю за столь милое признание, - усмехнулся Рик.
  - Но тебе сильно повезло, что ты встретил меня, - тут же самодовольно добавила хитрая рыжая бестия. - Придется тебя просвещать.
  - Давай уже, просвещай, - разрешил он.
  - Существует легенда, что лицо статуи Создательницы Мира можно увидеть только перед страшными потрясениями, которые угрожают существованию самой Розми.
  - Мэри, это было лет десять назад, если не больше, за это время ничего не случилось. Легенды врут. И к тому же, когда их слагали, не существовало самолетов и спутниковых снимков, - отмахнулся Рик от нее. - Так что ничего не случится.
  - Друг мой, а ты в курсе, что даже сейчас нет снимков лица той статуи? То облако закрывает его, то стая птиц, то пленки испорчены, то техника вышла из строя, - она победоносно улыбнулась. - Ее пробовали снимать и до сих пор пробуют, но ничего не получается!!!
  Мэри вновь победоносно улыбнулась. Рику надоело ее ехид-ство, он в шутку ущипнул ее за руку.
  - Поменьше яда, леди!
  - И к тому же в легенде ничего не говорится о том, когда настанет время Испытания, Испытания Розми на прочность! Известно, что пройдет не более пятидесяти лет. Ее лицо видели три раза, и три раза наша Розми чуть не была уничтожена, три раза был забран Ключ Света Розми у людей, боги гневались и наступали страшные времена раздробленности и войн! - Мэри слегка увлеклась и даже вскинула руку к потолку. - А ты вспомни, что за знамения появились в последнее время: статуя Иштар в ее главном храме плачет, королевская семья была почти полностью уничтожена, а монстры в Великих Болотах активизировались.
  - Мэри, это все бред и мифы, - отмахнулся Рик от женщины. - К тому же монстры в болотах постоянно активизируются и хотят жрать. В болотах им жрать нечего, вот они и прут на города.
  - Рик, ты живешь в Розми. Скажи, сколько легенд и мифов в Розми оказываются правдой? А монстры на Великих Болотах - это миф? Ты же был в Нерейде, вот и скажи мне, это миф?! - наклонилась к нему женщина.
  Назвать это мифом не получалось. У Рика на глазах разорвали нескольких его приятелей и сослуживцев. Гибли люди, не сумевшие укрыться в убежищах или в подвалах, когда активизировались монстры около Нерейды. Он до сих пор помнил их дикие крики. И если мужские вопли были делом привычным, то женские и детские... кровь до сих пор стыла в его жилах. Что ж до легенд... что до мифов... от чего-то, как и любой розмиец, Рик знал, просто знал, что большинство легенд - правда, также как знал, что боги Света и Тьмы - это реально существующие... создания, персоналии, или еще кто. Он также знал, что существуют ведьмы и колдуны, и также знал, что одному из потомков ведьмы дал клятву отдать своего первенца.
  - Наверное, ты права, - он повертел стакан в руках, залпом допил содержимое. - Значит, надо лучше тренироваться, и увеличить армию, а еще повысить лояльность офицеров и солдат королеве Талинде. Тогда мы все переживем. Так что там с драконами?
  - Я расскажу тебе о них, а ты опишешь мне лицо Создательницы Мира, идет? - Мэри вновь принялась разливать ром.
  - Договорились, но еще одно условие.
  - Какое?
  - Об Ордене Хранителей Истины ты тоже расскажешь, - усмехнулся полковник.
  - Слишком много, - она нахмурилась, дернув плечом.
  - А я тебе расскажу о Венере.
  - Ты ее видел?!
  - Мэри, я ее сын! О ней я знаю столько, сколько не все жрецы знают! - фыркнул Рик. - Только с ее позволения мы можем летать и чувствовать себя в небе куда лучше, чем на земле! Только с ее позволения наши крылья держит воздух!
  
  3
  
  Дримс, Лавджой, Мэйфлауэр и полковник Лэндхоуп засиделись в этот вечер допоздна в кабинете старика.
  После выходки Бена и Рыжика, не внявшим суровым воспита-тельным методам капитана Дримса, Ривс крепко призадумался о том, что ж ему делать с Мирандой и этими оболтусами, которых и прибить было нельзя, и вразумить не представлялось возможным. Мысли о том, что ему нужно бежать из этого проклятого городишки более не посещали Ривса. Он не смирился со своей участью! Наоборот, в нем крепла решимость отстоять Миранду и спасти... Мурку и ее выводок. В опустошенном и обессиленном опальном капитане проснулась жажда боя и деятельности. Злость и обида никуда не ушли, но... но Мурка-то была ни в чем не виновата.
  Уж каким образом пару дней назад Ривс, сидя на своей кро-шечной кухоньке, мысленно докатился до воспоминаний о детстве и школе, он и сам не знал. Но в тот обычный сырой и унылый вечер Дримс вспомнил то, что ему с трудом вбивала в голову его классная руководительница в школе. Вела она у Ривса историю Розми, посему почитала свой предмет чуть ли не основным в школьной программе. Ее ученикам приходилось учить множество дополнительной чуши - по авторитетному мнению подростка Ривса. Так вот она как-то раз битый час вдалбливала в его голову, что во времена правления каких-то славных королей Розми, перед началом образования государств Сета, в Розми всегда случались смута и сумятица, а королевская династия выкашивалась неизвестными болезнями и несчастными случаями подчистую. В довершение всех бед на изнемогающий народ обрушивались страшные эпидемии. Великие Болота тоже заранее просыпались и оттуда что только не выползало! А потом появлялись странные религиозные течения, непонятные проповедники, что полонили души истерзанных горем, болью, отчаянием и ужасом простых людей. Так и появлялись Империи Тьмы, т.е. Сета.
  Люди бежали от болезней, междоусобиц и голода в земли жрецов богов Тьмы. Назад вернуться им уже за просто так никто не давал.
  Только кровавая реконкиста! Только кровью и железом розмийские короли возвращали себе свои земли.
  Болезнь, неизвестная и страшная. Невиданное по масштабам нашествие тварей в болотах. Из всей династии Уайтроуз в живых остались лишь два малолетних ребенка, причем один из них получил власть незаконно, следовательно, МОЖЕТ начаться гражданская война.
  Ривсу стало очень холодно. Страшно и холодно.
  Он несколько дней не находил себе места, исполняя свои обязанности на автопилоте, даже не вдумываясь в то, что он делал. Потом Дримс набрался сил поделиться своими мыслями с Лавджоем, который счел капитана сумасшедшим, однако Дримс заставил Лавджоя посадить за архивы и без того бледного и трясущегося от страха сержанта Алонсо. Парень перерыл сведения обо всех нашествиях, что случались после прилета пришельцев, но Ривс не унимался: он заставил сержанта копаться в городских архивах и поднять сведения по тем нашествиям, что случались до пришельцев.
  Идея с государствами Сета была столь дикой и сумасшедшей, что Ривс решил остановиться лишь на взаимосвязи болезни, пикового нашествия и... жрецах Сета. Тварями же кто-то управлял! И болезнь должен же был кто-то распространять... А Империи Сета... Ну, это уж как-то совсем немыслимо, тем более без самого Сета.
  Измышления Дримса, которыми тот делился с Лавджоем, услышал походивший мимо Джулиан Мэйфлауэр. Он был солидарен с Дримсом. Тем более что Мэйфлауэр вспомнил очень интересный момент из истории Розми: появление странных болезней, вышедших из Великих Болот, во времена правления Дженнифер I и Орландо II Блоадстер. Тогда распространение болезней началось для того, чтобы привлечь жителей Розми на сторону Королевства Ночи . Люди бежали на территорию Королевства Ночи, прямо к Сету, бежали от страшных и необъяснимых болезней, которые выкашивали целые поселки и города. Потом за болезнями из болот пришли монстры...
  - Дримс, это - бред, - изрек в этот вечер полковник. - Ты же понимаешь, что этого не может быть?
  - Я понимаю, - признался Дримс. - Но у меня есть выводы сержанта Алонсо - аналитика военного министерства, сосланного в Миранду из-за слишком большого любопытства. К тому же, никто не может объяснить, откуда и почему взялась эта эпидемия. Как лечить больных? Почему даже жрецы Карены пали жертвами болезни?
  - Дримс, это может быть правдой. Тогда остается один лишь вопрос: как началась эпидемия? - вдруг спросил Лавджой, вперив в Дримса свой единственный глаз.
  - Почему я должен знать ответ на этот вопрос? - искренне удивился капитан.
  - Потому что ты и способствовал распространению этой болезни, - пожал плечами Лавджой. Такого удара в спину Дримс не ожидал.
  - Ты в своем уме?! - взвился летчик.
  - Сядь, - приказал Лэндхоуп.
  Капитан опустился на стул, как подрубленный. Такого он точно не ожидал. Их с Лавджоем нельзя было назвать друзьями, но оба уже чувствовали что-то родственное по отношению друг к другу, и тут такой подлый удар...
  - Как это понимать? - осведомился Дримс.
  - Если мы принимаем твою версию с эпидемиями, которые вы-ползают из Великих Болот по воле Сета, то мы не можем игнорировать то, что ты общался со жрецом Сета в Нерейде, перед прилетом к нам, - сквозь зубы процедил капитан Лавджой. Взгляд он не отвел, но стало заметно, что ему неприятно выдвигать подобное обвинение.
  - Длинно ты говоришь... - отметил изменившуюся речь Дримс. - Что это значит?
  - Дримс, либо ты настаиваешь на версии со жрецами Сета, но тогда ты идешь сам под трибунал, либо мы принимаем теорию эволюции Беннета, - пояснил Лэндхоуп.
  - А почему две версии не могут существовать одновременно? - искренне удивился Ривс. - И какое отношение болезнь может иметь к эволюции тварей? И почему тогда случилось пиковое нашествие?
  - Тогда поясни, о чем же ты общался со жрецом Сета в Нерейде? А потом еще с кем-то, кто приехал в Миранду. Этот человек носит символ Сета, - напомнил Лавджой. - Ты нас сдал?
  - Свихнулись? - отстраненно поинтересовался Дримс. Все. Вот теперь точно все. Уже пора прощаться с жизнью, а не с карьерой и будущим... Как бы не было неприятно это делать, но Лавджой его убьет на месте, потом, конечно, будет огорчен содеянным, но это не помешает ему исполнить свой долг. Как он это понимает. - На чем основаны ваши обвинения? На домыслах и выдумках?
  - В Нерейде тебя видел Норрик. Ты общался со жрецом Сета на перекрестке. Ты тогда напился и обнимал фонарный столб. Он тебя запомнил. Он же тебя видел в Миранде в кабаке с человеком, что носил символ Сета, вы о чем-то долго разговаривали и улыбались. Кажется, вы обо всем договорились. Последнюю твою встречу подтверждает солдат со стены, он был с Норриком и узнал тебя. Норрик боялся тебя, ты его несколько раз отделал на зависть всем, потом ему стало страшно за свою жизнь, он решил, что заложить тебя - меньшее из зол. Мы сможем выжить, если уберем из города пособника Сета, - холодно процедил Лэндхоуп. - Скажи, это правда?
  Дримс задумался. Но лишь на мгновение.
  - Да, правда то, что я общался со жрецом Сета. Правда то, что он предложил мне сдать Миранду. Возможно, что Норрик видел, как я с ним общался, но правда и то, что твари Стареллы до сих пор не взяли Миранду. Оправдываться я не буду. Мое будущее решайте сами. Я ненавижу Миранду и всех ее обитателей, но я помню присягу. Сопротивляться не буду, Миранда - дно. Ниже падать некуда.
  В кабинете повисла тишина.
  Лавджой и Лэндхоуп переглянулись. В этот момент Дримсу и Мэйфлауэру показалось, что эти двое общаются чуть ли не на мысленном уровне. Они просто без слов понимали друг друга, и это было страшно.
  - Ты можешь поклясться мне Венерой, что ты не изменял присяге? Что ты отказался сдать Миранду? - спросил Лэндхоуп, спустя страшную минуту. Дримс готов был поспорить, что он слышал скрип паркета за стенами кабинета - полковник не мог позволить себе верить лишь чувствам: на всякий случай за дверью уже ждали люди Лавджоя. Зная одноглазого сослуживца, Дримс догадывался, что там ждали вполне себе серьезные ребята. Не обычный сброд, что ходит по гребню стены, а разведчики и командиры взводов.
  - Я могу поклясться Венерой и чем угодно еще, - кивнул Ривс, - но вопрос в другом: сможете ли вы мне верить после этой клятвы? Если она нужна вам, чтобы верить мне, то есть ли в ней смысл? Верите ли вы мне вообще?
  В кабинете повисла тяжелая тишина.
  Ривс слышал, как какая-то не уснувшая муха бьется в оконное стекло. Слышал, как поскрипывает рассохшийся паркет в приемной. Слышал, как под окнами прошагал по улице патруль, тихо перешучиваясь. Слышал, стук собственного сердца. А Лавджой и Лэндхоуп молча смотрели друг на друга, и волосы на голове капитана начинали шевелиться - они точно вели немой диалог! Это местная мутация или что-то большее?
  - Я тебе верю, - наконец-то изрек полковник, хлопнув по столу ладонью. - Ты ж понимаешь, капитан, я должен был об этом тебя спросить.
  - Понимаю, - согласился Ривс, переводя взгляд на Лавджоя. Тот еще о чем-то сосредоточенно подумал, свел брови, затем протянул руку Дримсу.
  - Я тоже верю тебе, Ривс, - изрек он. - Но в нынешних об-стоятельствах я должен был тебя об этом спросить. Мир?
  - Мир, - Ривс пожал руку капитана. Мэйфлауэр постарался незаметно выдохнуть. - Так вы верите в то, что эти твари и болезнь - выходки Сета?
  - Нет, конечно, - отмахнулся Лавджой. - Мы думаем, что болезнь - это проделки жрецов Сета.
  - Ты вот о чем подумай, капитан, - изрек полковник, - у нас началось невиданное и странное нашествие. Змеепоклонники и скумекали, что это вполне может быть поводом для того, чтоб головы поднять, тем более что королева наша - ребенок еще, можно попытаться скинуть ее. Знать же наверняка кто и какого бога предпочитает - невозможно. Человек может ходить в храм к Крому днем, а ночью украдкой бегать в тайное капище к змеепоклонникам. Вот мог кто-то из вирусной лаборатории и вынести какой микроб. Потом нам его и подкинули. Так ведь, лейтенант? - обратился полковник к вздрогнувшему медику.
  - Вполне вероятно, - кивнул светлой головой мальчишка. - Я бы даже сказал, что так и есть. Это вполне объясняет, что мы не знаем, как бороться с этой болезнью, и откуда она берется, как передается. Если это какой-нибудь экспериментальный вирус, то вполне вероятно, что он быстро мутирует, поэтому мы не можем его вычислить и загнать обратно. Для создания вакцины нужен изначальный штамм и тот, кто его создал, - ненадолго задумался медик. - В Миранде таких людей нет. Насколько я понял, у жрецов Карены есть свои лаборатории. Они занимаются изучением вирусов, - специфика их службы такая, - но здесь у них очень скромная лаборатория. Они тоже были не в состоянии определить, что же убивает людей, и как эта зараза передается. Особенно после того, как умер их жрец Иглон - он заведовал лабораторией. Он тут был самым умным и... - Мэйфлауэр вдруг замолчал, взгляд его стал мечтательным. - Даже его дочь, которая работает сестрой милосердия в госпитале, не может сказать, что сумел узнать ее отец. Только он мог бы сделать хоть что-то, но...
  - Итак, получается, что мы обречены? - ровным голосом осведомился полковник. - Без изначального вируса? Без Иглона?
  - Я сделаю все возможное, чтобы найти вакцину, - твердо пообещал парнишка. - Но я боюсь, что нам нужно чудо...
  - Чудес не бывает, - зло бросил Лавджой.
  - Бывают, - улыбнулся светлой детской улыбкой Джулиан. - Чудеса совершают люди.
  - Не в нашем случае, - отмахнулся Лэндхоуп. - У нас тут диверсия, эволюция и одним богам известно, что творится.
  - Кстати, о богах, - не удержался Ривс, - ведь младший лейтенант также поддерживает мою теорию о том, что с началом нашествия тварей неоднократно начинались эпидемии. Причем не только известных науке чумы, холеры и прочего, но и неизвестных болезней.
  - Да, это подтвердили архивные записи, - закивал русой вихрастой головой Джулиан. - Сержант Алонсо показал мне выписки, подтвердившие мои предположения!
  - Это лишь подтверждает наши опасения о том, что наша эпидемия - дело рукотворное, - отрезал Лэндхоуп.
  - Ничего божественного, - поморщился Лавджой. - Раз в данный момент времени наука бессильна, то нам следует обсудить все дальнейшие варианты наших действий и спрогнозировать возможные варианты развития событий. Максимально приблизив их к реальности, - вновь ввел Дримса в ступор изменившейся речью Лавджой. И хоть его речь не походила на обычные короткие рубленые фразы, но она доносила главную мысль всех собравшихся: "Что дальше-то делать?"
  Действительно, а что? Тем более в дело влезли со всеми своими хвостами, когтями и лапами твари с болот, да еще кругом крутятся жрецы Сета, утверждающие, что их Повелителю вот прям срочно и немедленно понадобилась Миранда. Лучше на блюдечке с голубой каемочкой, но сойдет и так, в любом виде.
  - Надо сходить в храм Крома, - вдруг выпалил Дримс.
  - Совсем рехнулся?! - осведомился Лавджой. Даже, кажется, с сочувствием. Видать решил, что они с Лэндхоупом мальца перестарались: запугали и без того впавшего в депрессию капитана, вот он кукухой-то и поехал.
  - Нет, нет, там есть жрец, мне кажется, он что-то знает, - Ривс вспомнил странного жреца, собирающегося посадить куст жакаранды. - Мне он показался немного сумасшедшим, но в нашей ситуации можно обратиться и к нему за помощью... Коль в дело влезли жрецы Сета, почему бы нам не обратиться к жрецам Крома?
  - Вот и сходи, - предложил полковник. - Пока же я думаю, нам надо сосредоточить все силы на выявлении вакцины против вируса, ужесточить карантин в госпитале и усилить обходы врачами населения, чтобы изолировать тех, кто начал заболевать. Чтоб не разносить заразу. У нас есть только мы. Помощи ждать неоткуда, - лицо "гнома" стало серьезным. - Лавджой, ты должен отловить предателей, которые принесли заразу. И жрецов Сета, если они еще есть в Миранде. Усиль охрану водоочистных сооружений и водонапорной станции. Дримс, ты должен вплотную заняться починкой вертушек. Я с последним поездом запросил еще несколько вертолетов и пилотов к ним - может, что и пришлют, хотя... Ладно, работайте с тем, что есть.
  - Господин полковник, и все же я бы стал рассматривать теорию эволюции тварей тоже, - настаивал Дримс. - Твари действительно стали вести себя очень разумно. Стоит вспомнить их нападение на Лавджоя в начале нашествия. Они шли за ним, они не полезли в другие дома...
  - Кстати, о том нападении, - встрепенулся Лавджой. - Откуда они вылезли? Через ворота они не могли пройти, мои солдаты - раздолбаи, но не безумцы. Они перебрались через стену? Но как? Стена утыкана датчиками.
  - Не знаю, - пожал плечами Дримс. - Как обычно они перебираются...
  - Обычно во время массированной атаки. Тогда их не было, - отмахнулся Лэндхоуп.
  - Миранда - древний город, - подал голос Джулиан. - Она стоит на старых фундаментах, а в древних городах было много подземных ходов, подвалов, колодцев, тайных коммуникаций. Может быть, твари пробрались через них?
  - Тот город сгорел, - сказал Дримс. - Его разрушили до основания, вряд ли ходы уцелели.
  - Старый город давно ушел под землю, его поглотил лес, а потом на место руин вновь пришли люди, - почесал бровь "гном". - Тогда город погиб в результате какой-то природной катастрофы, то ли карстовые пещеры размыло, то ли еще что... Нынешняя Миранда стоит на его крышах и фундаментах, на катакомбах и пещерах. Но выходы оттуда известны, они все давно запечатаны.
  - Был еще город, он сгорел, - упрямо замотал головой Дримс. - Он был раньше этого, значит, его туннели могут лежать ниже. По ним и могли пройти твари.
  - Здесь всегда были болота, - возразил Лэндхоуп. - Давно тут был построен город, но он уже был построен на болотах, еще во времена первых смут. Тут никогда не было моря.
  - Это было очень, очень давно, еще до того, как исчез Орден Хранителей Истины, - повторил Ривс, но затем увидел пораженные лица Лэндхоупа и Лавджоя и замолчал. И впрямь, сморозил какую-то глупость...
  - Это лишь предположение, но геологи и историки согласны, что когда-то на месте Великих Болот было море, - поддержал его Джулиан. - Вполне возможно, что там стояли города... Но их же не осталось совсем. Они принадлежали цивилизации Первых людей. Вряд ли за столько тысячелетий что-то могло уцелеть.
  - Да, пожалуй, - согласился Дримс.
  - Тогда, все поняли свои задачи? - осведомился Лэндхоуп, но прежде чем присутствующие успели ответить, дверь распахнулась, а на пороге появился сержант Фрейд со свежим фингалом под глазом. На его спине висел один из пехотинцев, немедленно отправленный в полет в ближайший угол кабинета.
  - Командир, с тобой все в порядке? - поинтересовался сер-жант, шмыгнув кровящим носом.
  - Ээээ... Да... А что? - удивился Дримс.
  - Да там Норрик чушь какую-то несет. Мол, все, каюк тебе настал. Того сейчас, арестуют и расстреляют. Вроде как ты со жрецами Сета снюхался и все беды Миранды на сей раз от тебя.
  Полковник, капитаны и младший лейтенант переглянулись. Лавджой внимательно посмотрел на Дримса, потом на Лэндхоупа и изрек:
  - А ты спасать Дримса пришел что ли?
  - Так сдохнем без командира же, - пожал плечами сержант, убирая в кобуру пистолет. - Короче, врет брехун поганый? - он рукавом стер кровь, что текла из носа.
  - Врет, - в один голос солгали присутствующие.
  - А на хера тут столько пехотинцев тогда?
  - Фрейд, ты, что перебрал водки опять?! - поднялся из-за стола возмущенный полковник. - Ты вообще как смеешь врываться в мой кабинет и устраивать драку в моей приемной?!
  - Полковник Лэндхоуп, так я ж того... жить хочется еще мальца, - ничуть не смутился пегий сержант, набычившись.
  - Все в порядке, сержант, - улыбнулся Дримс. - Иди в комнату дежурного экипажа. Ничего мне не грозит, у нас тут секретное совещание, это была охрана, чтоб никто не подслушал. В Миранде шпионы завелись.
  - Какие шпионы? Кому наш занюханный городишко нужен-то? - Фрейд еще не верил никому, но в этот момент раздался вскрик, в дверь спиной вперед влетел еще один пехотинец, видимо, из числа очухавшихся. На пороге появился Ленс с автоматом наперевес. Так, и где же он его раздобыл, поганец мелкий?! Оружейка же под замком!
  - Тоже Норрика наслушался? - участливо осведомился Лэндхоуп, усаживаясь в кресло перед столом.
  - Ривс, ты как? - проигнорировал его вопрос младший лейтенант.
  - Да все в порядке, - засмеялся Ривс. - Никто меня не арестовывает, идите уже. А шпионы... Думаем, что заразу эту разнесли жрецы Сета, они же и пытались вербовать тут своих сторонников, вот о них и совещаемся.
  - Увидите их - сами не лезьте, они драться обучены. Нам доложите, будем вместе брать, - приказал Лавджой, который, - о чудо! - улыбался. Правда, лучше бы он этого не делал. Из-за шрамов улыбка делала его лицо еще страшнее.
  - Хорошо, - принял решение Фрейд, вытолкал Ленса за порог и захлопнул дверь. - Давай уже, иди! Паникер хренов. Пойдем этого козла бить раз автомат раздобыл, не пропадать же добру за зря... - приговаривал он, пока дверь не закрылась.
  Присутствующие уставились на пехотинца, около которого хлопотал Джулиан Мэйфлауэр.
  - Живой? - спросил Лэндхоуп.
  - Да, господин полковник. Без сознания, наверное, сотрясение мозга.
  - Слышь, Дримс, а дай мне Фрейда, пусть моих потренирует, - попросил Лавджой. - Там же лучшие мои были.
  - Дам, - согласился Дримс. - Когда он трезвым будет.
  - Ты только Норрика не зашиби совсем уж насмерть... Летать-то он все же умеет, - попросил Лэндхоуп.
  - Насмерть не буду, - пообещал Дримс. - Если его сейчас Фрейд не убьет, они с Келамью автомат раздобыли все же...
  - Ты, как я погляжу, уже собственной армией начал обзаво-диться? - хмуро поинтересовался Лэндхоуп. - Меня свергать со-брался?
  - Полковник Лэндхоуп! - возмущенно воскликнул капитан. - Как вы могли такое подумать?!
  - Шутки у меня такие, капитан, - улыбнулся полковник. Он на самом деле веселился от души, что было редкостью для хмурого "гнома". - А вахтенному вставь по первое число: как этот прохвост автомат раздобыл, спрашивается?! Мы здесь воинская часть или бордель, в конце концов-то?! Совсем страх потеряли, паскуды!
  
  4
  
  Ринго не любил ночевать в лесу, под пологом ветвей. Он всю свою сознательную жизнь прожил в городах, родившись в большом современном мегаполисе на берегу моря Мечты. Ночевать в болотах он любил еще меньше. Однако последние несколько месяцев он провел именно в болотах! С комарами и тварями, что их!
  Глава храмовых воинов чувствовал себя уставшим и грязным. Кругом сопели твари, устроившие около лагеря жрецов Стареллы и людей Ринго свое лежбище. Они активно строили гнезда, если не нападали на Миранду, конечно же. Твари храпели и сопели во сне. Иногда они устраивали драки и тогда будили людей своими криками и визгом. Это нервировало Ринго еще сильнее.
  Одно его успокаивало: наконец-то Старелла насытилась той Силой, что она получала от ритуалов Марселя, и Сила стала ухо-дить на пробуждение тварей. Пробудилось их много! Очень много! К тому же, если верить восхищенному Марселю, решившему проведать тварей у лагеря Ринго, монстров будет еще больше! Осталось не так много времени до того, как Миранда падет. Если верить Марселю, конечно же. Ринго уже сильно сомневался в его словах. Очень сильно. Как и в плане Марка.
  Для падения Миранды следовало не только перерезать железную дорогу, но, во-первых, исключить любое общение Миранды с внешним миром. Радиосвязи с Нерейдой у обреченного города уже на днях не должно будет остаться, т.к. Марк чудесным образом сумел раздобыть станции радиоперехвата, которые люди Ринго устанавливали вокруг обреченного города. Во-вторых, надо было убрать с дороги капитана Лавджоя, отвечавшего за оборону стены. И не его одного. Агент Ринго в Миранде, внедренный туда им еще до начала осады, сообщал, что необходимо убрать слишком активного капитана Дримса. Этот капитан проявил большую активность, приводя свой личный состав в форму. Сотрудничать со жрецами Сета он отказался, но Грегор доносил, что в душе Дримса все же полно сомнений. Он ненавидит этот городишко, ненавидит весь мир и саму королеву за то, что с ним случилось, поэтому он должен был сбежать из Миранды при первых признаках серьезной опасности.
  А он не сбежал.
  Сволочь.
  Обычно Грегор не ошибался в людях, именно поэтому его Марк и Ринго сделали вербовщиком. Из этого Дримса должен был получиться прекрасный последователь их культа, тем более что он был великолепным воином, умел сражаться, убивать, и обладал силой духа. Но на сей раз что-то пошло не так. Это признавал и Марк, который, как выяснилось при последнем разговоре, был направлен Повелителем именно к Дримсу, проклинавшему и Розми, и королеву, и свою судьбу. От чего в последний момент капитан передумал заключать сделку, никто не знал... Но Дримс отказался, хоть его душа продолжала метаться, а ненависть к Миранде крепла день ото дня. Даже Грегор чувствовал метания капитана, но Дримс отказывался от своего шанса выжить, и дать этому объяснение было невозможно. Нашлись другие желающие сдать город или послужить Тьме.
  Капитан Дримс не только не сбежал при первом штурме, он словно бы с ума сошел и принялся гонять в хвост и в гриву своих подчиненных! Он заставлял их не просто стрелять и заниматься физической подготовкой, он заставлял их изучать тварей. Он сам взялся за техников и стал изучать устройство вертолетов. Он затребовал все сведения из архивов по пиковым нашествиям и скооперировался с аналитиком Лавджоя. И он сумел связать неизвестную болезнь с атаками тварей.
  Последнее было самым неприятным.
  Что ж, жрецы и воины Сета потеряли потенциального соратника. Очень жаль. По всему выходило, что Дримс собрался отражать атаку. Это может осложнить жизнь Ринго и увеличить срок, который продержится обреченная Миранда. Значит, Дримсу придется умереть. Как и Лавджою.
  Засылать второй раз тварей Ринго не собирался. Эти идиоты не смогли справиться вшестером с одним паршивым капитаном! Хорошо еще, что никто не догадался, что они вылезли из старых туннелей, что проходят под городом, иначе отрезали бы и этот путь в Миранду. Туннелям еще предстояло сыграть свою немалую роль, но для этого их не должны обнаружить раньше времени.
  Ринго решил взять с собой троих жрецов Лостары, выделенных ему в помощь Аленсией, подключить Грегора к этому делу, и разобраться с капитанами раз и навсегда. Кто как хочет, а торчать в этих болотах глава храмовых воинов больше не был намерен!
  За его спиной послышался шорох. Дервиш резко обернулся. Это был всего лишь Марсель, решивший прогуляться посреди ночи.
  - Чего ты не спишь? - раздраженно бросил Ринго, созерцая верховного жреца Стареллы, перед которым совершенно не испытывал никакого пиетета.
  - Сон увидел, - коротко ответил Марсель.
  - Перевернись на другой бок, - посоветовал Ринго.
  - Госпожа недовольна проволочками. Она знает, что мы хотим вернуть ее Амулет, и очень недовольна, что мы так долго не можем до него добраться, - "обрадовал" его жрец.
  - Напомнить, по чьей вине мы так долго не можем вернуть ее Амулет? - зло бросил Ринго. - Кто всю Силу от ритуалов забирал, оставляя нам крохи на пробуждение тварей?
  В этот момент рядом с ногами Ринго сверкнула яркая вспышка, он отшатнулся, но что-то крепко сжало его горло. Краем глаза Ринго лишь увидел, как повалился на колени Марсель. Дервиш с трудом сумел повернуть голову в сторону того, что держало его за горло. Перед ним стояла высокая прекрасная брюнетка в черном плаще и высоких черных ботфортах, ее карие глаза поражали своими вертикальными зрачками, а из-под алой пухлой нижней губы выглядывали острые клыки, высокий же алебастровый лоб украшал золотой обруч, весьма похожий на корону Розми. Ее раздвоенный язык метнулся по алым губам, словно у змеи.
  - Госпожа... - лепетал в религиозном экстазе Марсель.
  Ринго похолодел. Старелла была не просто богиней, но еще и очень жестокой богиней, с крайне извращенным чувством юмора. Что она может с ним сделать, он даже боялся себе представить.
  - Госпожа... - прохрипел глава храмовых воинов.
  - Ты что-то имеешь против моих действий? - осведомилась коварная богиня, слегка разжимая пальцы.
  - Нет, Госпожа, - ответил Ринго. - Я лишь сожалею о том, что мы до сих пор не смогли взять Миранду, потому что у нас не было Сил, твои дети еще спали. Теперь их пробудилось много...
  - А мне показалось, что ты посмел пожалеть Силу, что я взяла себе? - она улыбнулась алыми губами, еще больше обнажая клыки. Раздвоенный язык скользнул по ее зубам.
  - О, нет! - замотал головой глава храмовых воинов. - Я лишь предположил, что если бы вся Сила уходила на пробуждение твоих детей, то мы уже смогли бы вернуть тебе твой Амулет.
  - Ничего, теперь у тебя достаточно моих детей. Верни мне мой Амулет, я устала ждать, - она разжала пальцы, Ринго упал возле ее ног, хватаясь за горло.
  - Я сделаю все возможное, - пообещал он, откашлявшись.
  - Сделай. Когда ты это планируешь? - богиня презрительно посмотрела на человека.
  - Госпожа, нам надо перерезать железную дорогу, чтобы Ми-ранда полностью лишилась связи с внешним миром, это мы планируем сделать в самое ближайшее время. Тогда мы начнем штурм. Но надо будет подождать, когда у защитников кончатся патроны, и все их вертолеты выйдут из строя. Жителей и защитников города к тому времени должно почти не остаться в живых. Остальных добьем мы. Это займет еще какое-то время.
  - Сколько времени? - жестко спросила Старелла.
  - Не думаю, что много, - Ринго был не дурак сообщать богине предполагаемое время, которое ему может потребоваться для взятия города. - Основные наши задачи: перерезать железную дорогу и... - он помялся немного, - ...и убрать капитана Лавджоя, хорошо бы вместе с капитаном Дримсом.
  - Кто это? - резко спросила богиня.
  - Лавджой - командует охраной стены, Дримс - вертолетами Миранды, - признался Ринго.
  - Хорошо, уберите их и взорвите дорогу. Немедленно, - приказала Старелла.
  - Госпожа, это невозможно сделать прямо сейчас, но я приложу все силы к тому, чтобы сделать это как можно быстрее. Твои дети будут штурмовать город и помогут нам уничтожить железную дорогу, я лично с воинами твоей сестры отправлюсь в Миранду, чтобы убить Лавджоя и Дримса. Думаю, убийство даже одного Дримса будет вполне достаточным в купе с взрывом дороги, - быстро поведал Дервиш, понимая, что неуравновешенная и злобная богиня вполне может его убить еще до конца речи.
  Повезло. Старелла выслушала главу храмовых воинов, кивнула и не стала его убивать; она подошла к Марселю.
  - Встань, жрец, - потребовала богиня. Марсель быстро под-нялся. - Я благодарна тебе. Ты вернул мне часть моей Силы, возрождаешь мой орден. Мы еще отомстим всем богам Света!
  - Да, моя Госпожа! - от восторга Марсель вновь упал на колени.
  - Продолжай ритуалы. Мне нужна еще кровь и еще Сила.
  - Как прикажешь, моя Госпожа... Мы хотим вернуть Повелителя в наш мир...
  - Это тоже важно, - кивнула Старелла, но Ринго показалось, что она недовольно поморщилась. Хотя это могло ему показаться в темноте.
  Затем Старелла просто растаяла в воздухе, оставив двух мужчин пребывать в шоке от общения с самой богиней.
  
  5
  
  Ночь скоро должна была перевалить за свою половину. Хоть во Фритауне еще работали увеселительные заведения и горели огни квартала Красных Фонарей, но на улицах города гуляк становилось все меньше и меньше. Веселье сходило на нет, уступая место сонному мареву. Марсол сдавал свою еженощную смену Сильвилле.
  - А моя сестра говорила, что ты один раз уже чуть не женился, - Мэри Лаввальер растеклась по креслу, ноги сложила на колени Рику, тоже растекшемуся по своему креслу. - Это так?
  - Откуда она знает? - полковник зевнул, покосился на стройные лодыжки Мэри, которые она неизвестно когда пристроила у него на коленях. Сколько же они выпили?
  - Не знаю, но рассказывала. Ладно тебе, валяй уже! - махнула рукой профессор.
  - Ну, чуть не женился, и что? Элли сбежала от меня за неделю до свадьбы, - Рик пожал плечами. Удивительно, он уже несколько лет мог совершенно спокойно вспоминать о той истории. Теперь ему было все равно. - Она вышла замуж за какого-то заезжего докторишку из ожогового центра. Теперь у нее четверо детей. Кажется, все девчонки. Он ее регулярно побивает, если я правильно понял. Отец ее знать не желает. Она время от времени навещает свою тетушку во Фритауне и рыдает о загубленной молодости.
  - А ты?
  - А что я?
  - Ты ее еще любишь?
  - Шутишь? Нет, уже прошло, - он усмехнулся, махнув рукой.
  - А любил?
  - Да... любил... Но это было давно, - он пожал плечами. - Элли была необыкновенной, красивой, милой, у нее были потрясающие манеры, она очаровывала одним своим взглядом, настоящая леди. Но пустышка. Внутри у этой очаровательной куклы не было ничего.
  - А мою сестру ты любишь?
  - Нет, конечно, - фыркнул он.
  - Чудовище!
  - Мэри, мне нужна жена, а не очередная любовь!
  - Да, жена из Конни выйдет что надо! Ее всю жизнь к этому готовили, - хмыкнула Мэри.
  - Многих девушек готовят к этому, но вот только не у всех удачная партия на уме и камень в груди, - пожал плечами Рик. - У Конни же в глазах ее блестящее будущее и камень вместо сердца. А почему ты не замужем?
  - Я ж тебе говорила, еще в день нашего знакомства... - она закатила глаза.
  - Это была формальная часть дела, а истинная? Колись давай!
  - Не встретила того, кого полюблю, - лицо ее было слишком равнодушным, совершенно равнодушным, если честно. Такого не бывает.
  - Ты ведь тоже любила? - Рик слегка наклонился вперед, к Мэри.
  - И что? - она вскинулась.
  - Неудачно?
  - Это как посмотреть, - Мэри осушила почти полную кружку. - Для меня удачно, для него - не особенно.
  - Неужели умер? - заржал полковник.
  - Нет, просто не любил. А когда я собрала остатки себя и своей гордости и бросила его, тогда он и понял, кого потерял, да было слишком поздно, я уже перегорела. А точнее сгорела, - она махнула рукой, состроив рожицу.
  - Так ты была замужем? - удивился полковник. Об этом эпизоде жизни профессора он ничего ни от кого не слышал.
  - Нет, Рик, замужем я не была, да и не стремлюсь уже туда, - решительно ответила женщина. - Тут не хватает некоторых страниц и много чего загадками написано, - Мэри взяла дневник Гилберта, скорее всего, чтобы прервать неудобный разговор.
  - Ты же можешь расшифровать его записи, - пожал плечами Рик.
  - Я могу разгадать не все шифры, - она покачала головой. - Наши криптологи из университета тоже посмотрели все это, сказали, что не похоже на шифр, нет алгоритма... Думают, что он сошел с ума и писал какую-то околесицу... - Мэри грустно вздохнула, закинула голову, уставилась в потолок. - Знаешь, я все больше и больше склоняюсь к мысли, что этот след тоже был неверным, и эти записи - записи совершенно сумасшедшего старика-калеки, у которого была конкретная такая шизофрения!
  - Может быть это и так, но тогда зачем часть страниц была написана невидимыми чернилами? - Рик пожал плечами. Одержимость Мэри драконами и ему казалась шизофренией, но Мэри хоть была, - если была, - психом приятным и интересным в общении. К тому же ее знания и характер вызывали в нем уважение и живейший отклик, хотя уж кто-кто, а полковник Увинсон никогда не интересовался историей и драконами!
  - Кто знает, что у сумасшедших на уме? - Мэри пожала плечами. - Трудно понять, что же он хотел оставить своим потомкам, и зачем все это было брать с собой в могилу.
  - В какую могилу? - Рик уставился на Мэри.
  - Брось! Я же историк, я раскапываю и могилы в том числе! В них столько интересного можно найти, - она махнула рукой.
  - Ты это достала из могилы?
  - Ага, они лежали под рукой у Гилберта прямо в гробу...
  Рик, неосознанно, принялся вытирать руки о брюки. Пожалуй, не стоит у этого историка узнавать, что и где она раздобыла, а то так и самому сойти с ума можно!
  - Мэри, зачем тебе драконы? - поинтересовался Рик, выливая в пустой стакан и кружку Мэри остатки рома.
  - Они не только мне нужны, - они зевнула. - Они будут нужны миру. Надвигается опасность. Ты сам видел лицо статуи Создательницы Мира, о других знамениях я рассказала. Еще я нашла одну скрижаль в замке Гилберта, где говорилось о крылатых детях небес. Только драконы смогут спасти наш мир.
  Она допила остатки разведенного рома, поставила опустевшую кружку на стол. Рик тоже допил свой ром.
  - И ты про предсказания? - устало осведомился он. Как же хорошо все начиналось, а тут еще эти предсказания. Мероэ с Мэри сговорились что ли?
  - Ты про них знаешь? - удивилась Мэри, окидывая взглядом полки. Она уже предпочла бы выставить собутыльника и завалиться спать, но упоминание предсказания заинтересовало ее затуманенный алкоголем разум.
  - Да мероэ не так давно мне про какое-то предсказание рассказывала, про гибель Розми... Про меня... Ты с ней случайно не знакома? - отмахнулся полковник. У Мэри отвисла челюсть.
  - Ты знаком с мероэ?!
  - Ну, как знаком... Доводилось общаться, - признался Рик. Не рассказывать же о том, что он умудрился несколько раз переспать с мероэ еще в Замке Королей, на похоронах короля Джонатана II? Правда продолжения той истории мероэ не захотела... Да и сам Рик был в шоке от себя и не очень уверен в том, что он хотел бы продолжить те встречи. Ему жрица казалась куда предпочтительнее в роли друга, чем любовницы. Разозлить жрицу Лоули неверностью или отставкой... Если он решит покончить жизнь самоубийством, обязательно именно это и сделает.
  - Доводилось?! - по физиономии Мэри начала расплываться довольная и ехидная улыбка.
  - Мы познакомились во время коронации Ее Величества. Она рассказала мне одно пророчество. Тоже про конец света и еще какой-то бред... Почему-то Оэктаканн полагает, что я в нем засветился, - недовольно признался Рик.
  - Вот прямо познакомились, и она тебе сразу пророчество рассказала? - заржала Мэри. Отличие профессора от скучных леди на лицо - если Мэри хочет ржать как лошадь и от души, она будет делать именно это, а не деликатно хихикать. - Ладно, я уже поняла, что знакомство ваше было очень близким. Как ты не испугался только?!
  - Мэри, я же не спрашиваю тебя про твои любовные дела, давай, и ты не будешь спрашивать меня? - Рик и сам не понял, от чего он вдруг испытал неловкость. - У мужчин, порядочных мужчин, не принято обсуждать женщин. Ты тем более женщина, где корпоративная солидарность?
  - Тююю! - хмыкнула рыжая бестия. - Не будем обсуждать, убедил. А о моих любовных делах и говорить нечего! Как начались, так и закончились. Ты мне лучше про предсказание расскажи!
  - И чего ты так к нему привязалась?
  - Тут конец света намечается, его можно, вроде бы, предотвратить, а тебя сама мероэ назвала героем пророчества! Рик, с чего бы мне тут не привязаться?! - она встала с кресла, подошла к книжным полкам, отодвинула несколько томов, и достала небольшую бутылку рома. Лимонада на сей раз не предполагалось. Не было просто.
  - Я дословно не помню, но там было что-то о том, что когда в Розми умрет старый король, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы. Эта битва будет особенно жестокой, потому что Вселенная захочет проверить мир на предмет его дальнейшего существования. Тьма будет на сей раз особенно сильна, а Создательницы Мира не будет в нашем мире, - Рик открыл новую бутылку, разлил ром им с Мэри в неизвестно откуда взявшиеся небольшие стопки. - И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы могли быть в Свете другие. И помогут ему какой-то осколок души Создательницы и непонятная последняя надежда льва. И тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму, тоже поможет. Только этим непонятным героям или неудачникам суждено сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов. Как-то так, - с этими словами полковник залпом выпил ром.
  Мэри тоже выпила чистого рома, поморщилась, зажала рот ладонью, потом помотала головой и уставилась на собеседника.
  - Я знаю это пророчество, только оно звучит несколько иначе, но суть та же. И у него есть продолжение, - она глубоко вздохнула. - Вот его полный текст: "Когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить.
  Будет это через сто лет после того, как город дворцов и статуй потеряет свою корону, которая вернется на прежнее место средь песков и волн. Тогда заплачет Иштар о судьбах всех людей, тогда откроет свой лик Та, что создала все сущее для нас, Старелла же тогда пошлет своих детей на страшную битву, что ждала она веками, и прежние угнетатели предков избранного народа поднимутся и обнажат свои клинки супротив тех, кто захотел жить свободно.
  И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира далеко от него, не сможет Она вернуться и поддержать своих детей и богов.
  И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы могли быть в Свете другие. И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. Только им суждено сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов.
  А после воспитают они тех, кто будет сражаться за наш мир и даст шанс миру выжить. Или погубит его навсегда. И даже сами боги не будут знать, кто есть погибель мира, а кто спасенье, ибо нити судеб всего мира станут незримы даже для богов, ведь боги - порожденье нашего мира и Создательницы нашей".
  - Мэри, мероэ ни слова не говорила про вызов Сету, - от чего-то похолодел Рик.
  - Может быть, она знает сокращенную версию Пророчества? - пожала плечами профессор истории. - Кстати, а она тебя кем полагает? Что ты есть в Пророчестве, я тоже думаю, ведь ты видел лицо статуи Создательницы Мира. Вот что о тебе: "...тогда откроет свой лик Та, что создала все сущее для нас"...
  - Ха! А не хочешь про воплощение Тьмы поговорить?! - зло бросил Рик. - Она меня именно воплощением Тьмы полагает. И если это так, то я понимаю, почему мероэ промолчала про Сета! Ведь мне тогда ему вызов придется бросать! А это заканчивалось всегда крайне плохо даже для королей Розми, у которых были Хранительницы! Сет их всех убивал.
  - Да, человек не может быть сильнее бога, иначе он сам станет богом, - пробормотала пораженная Мэри известную с детства всем аксиому. Именно поэтому гибли все великие короли и королевы Розми, кто в свое время открыто противостоял Тьме и самому богу Тьмы... Кажется, хана хорошему собутыльнику... Жаль, однако. С Тео не так весело и интересно бухать...
  
  
  Глава 6
  
  17, месяц Яблок, 5555 года
  
  1
  
  В плане упрямства Ее Величество легко могла поспорить с десятком ослов, уж в этом генерал Бодлер-Тюрри нисколько не сомневался. При этом, несмотря на ее юный возраст, у Талинды часто появлялись здравые мысли, и чаще она старалась думать прежде чем, что-либо делать; она прислушивалась к мнению своих советников... Но ее упрямство... Ох, уж это упрямство! Довело оно уже страну до смуты! И не надо ни про какие Пророчества говорить, не надо! Нужно было принца Лоуренса тогда прямо в столовой добить, свидетелей тоже, слуг бы еще набрали!
  Вот теперь пытайся все это разгрести!
  А Ее Величество тоже хороша: видит, к чему дело идет, но принца трогать не смейте! Дурак размякший и ослица на троне - это пара победителей!
  Генерал Бодлер-Тюрри зло фыркнул. Ладно, пора заканчивать разбираться с последствиями, пора бы начать выявлять причины и их уничтожать. Как раз пришли верные агенты генерала. Гвардейцы, как их называл Винсент. В кабинет зашли пятеро мужчин, преданных лично ему, в них глава разведки не сомневался, они же не сомневались в своем командире.
  - Присаживайтесь, - без лишних приветствий генерал указал на стол для совещаний. Гвардейцы быстро расселись на стульях, воззрились на шефа, подошедшего к ним. Лица у всех серьезные, даже у О"Брайена, а Ломбарго вынул изо рта зубочистку, хотя форму надеть не удосужился и сегодня - нервировал генерал драными джинсами и татуированными плечами.
  - Господа, я как всегда пригласил вас всех вместе потому, как нашу Родину в очередной раз может ждать катастрофа, если мы с вами не примем меры к ее спасению, - Бодлер-Тюрри остался стоять, но чуть наклонился вперед, опершись руками о столешницу.
  - Кто бы сомневался, - хмыкнул Патрик, за что немедленно заработал испепеляющий взгляд, впрочем, истолковал он его верно, поэтому больше не выступал.
  - Я хочу услышать ваше мнение о сложившейся в стране ситуации, а также о том, откуда нам следует ожидать удара? - с гвардейцами генерал снимал маску сонного увальня. Каждый из них знал если не настоящее лицо шефа, то что-то близкое к нему.
  - Трон шатается. Угрозы: наши, неугомонные заговорщики, а также Керши, Алсултан, Луисстан, - пожал плечами старший из гвардейцев, седой майор.
  - Еще и жрецы богов Света как с цепи сорвались, я ушам своим не поверил, когда в Оберуне проповедь жреца Крома услышал! Согласен: трон шатается, - закивал головой смазливый блондин. Он был лейтенантом, очень молодым, но занимал свое место в числе доверенных людей генерала по праву, хотя временами доводил того до бешенства нескончаемым потоком жалоб на свою смазливую распутную особу, да и до драк и дуэлей он был охоч.
  - Еще предложения? - приподнял брови Бодлер-Тюрри. - Лом-барго и О"Брайен можете не говорить, вы уже немного в курсе происходящего, я же хочу услышать остальных.
  - Заговорщики из Ариэль пока не настолько сильно оживились, чтобы стать для нас проблемой, они еще сидят тихо после арестов и казней Арено, - рассудительно заговорил майор средних лет, неприметный человек, ничем не выделяющийся из толпы. У него была лишь одна особенность: сердце с правой стороны, что бессчётное число раз спасло ему жизнь. - Думаю, главным заговорщиком следует считать господина Нила Роуза, но жрецы нынче за него агитируют, из чего я делаю вывод: они заодно.
  Да, кстати, еще он любил порассуждать вслух, чем мог довести собеседника до самоубийства. В кратчайшие сроки.
  - Вы правы, господа, - кивнул Винсент. - Добавлю лишь от себя, что у нас есть еще две беды: жрецы Сета, но они могут быть нашими, розмийскими, и отдельной стороной конфликта, либо же они действуют в союзе с Алсултаном. И тут возможны варианты: они действуют независимо от императора, или же они действуют заодно с императором и армией Алсултана. Поэтому отправляется в Алсултан капитану Ломбарго, прояснить данный вопрос, выявить связи их жрецов с нашими, или с императором, или отсутствие данной связи, заодно он может быть приучится штаны без дырок носить.
  - Как прикажете, господин генерал, - как всегда чуть вальяжно кивнул Михаэль.
  - Круг задач ясен?
  - Так точно, господин генерал.
  - О"Брайен, тебе достается Пояс Желтых Туманов, - генерал чуть замялся, но все же продолжил. - Выясни, что с тварями, действительно ли закончилось нашествие? Выясни, что там с карантином в Миранде? Обеспечь туда поступление медиков, солдат, техники, медикаментов, оружия и продовольствия. Присмотрись к мэру Нерейды и командиру гарнизона. Я подозреваю, что с ними что-то не то. И будь очень внимателен к жрецам и странным разговорам о Свете, Тьме, богах, Создательнице Мира и пророчествах. Вообще ко всему странному. Это понятно?
  Судя по вытянувшейся физиономии майора, тот пребывал в недоумении, но все же кивнул. Ничего, он привык искать неизвестно что, должен справиться.
  Седому майору предстояло отправиться в Ариэль и выяснить, что там происходит, кто стоит за нынешними беспорядками, и не объединились ли ноэлы, жрецы и старые добрые смутьяны для оче-редной попытки переворота. Смазливому лейтенанту предстояло отправиться в Керши и прошерстить эту вотчину демократии и рассадник революций на предмет их планов о дальнейшей судьбе Розми. Заодно он мог прорядить радетелей за установление парламентской власти в долине Великих Гор, да и сам Бодлер-Тюрри планировал хоть немного отдохнуть от бесконечных жалоб на своего протеже. Любителю порассуждать же предстояло заняться жрецами Сета и их храмом в пустыне Стенаний. Вот пусть до смерти заодно их верховного жреца заболтает!
  - Господа офицеры, я жду от вас результатов в кратчайшие сроки, - закончил он раздавать задания. - Мне сейчас не нужно поголовное истребление выявленных противников и недовольных. Мне нужно понять расклад, составить план дальнейших действий.
  - Так точно, - кивнул гвардейцы.
  - К выполнению приступить немедленно, - выпрямился генерал. - Приказы и материалы по делам получите у моего адъютанта. Удачи, господа офицеры. Во славу Розми!
  - Во славу Розми! - рявкнули разведчики и удалились.
  Не успела за ними закрыться дверь, как на пороге появились новые офицеры: Бодлер-Тюрри планировал организовать общение агентов РСР с чрезмерно активными жрецами богов Света в Старой Розми. Для этого он созывал всех глав отделений РСР в крупных городах, которым предстояло довести приказ генерала до своих подчиненных, а так же донести до них мысль, что общаться надо весьма осторожно. Жрецы должны замолчать, но при этом они не должны озлобиться, а прихожане решить, что служителей богов принуждают сменить тему проповедей угрозами. Ситуация в Старой Розми и без того накалилась.
  Следующим пунктом в расписании дня неутомимого главы разведывательной службы было общение с главой аналитиков. Немного уставший от долгого сидения генерал решил чутка размяться и дойти до царства цифр, таблиц, выводов, диаграмм и прочего, благо их просторный кабинет находился всего на два этажа ниже. Винсент потянулся, разминая затекшую спину, похрустел пальцами и пошел осчастливливать личным визитом господ аналитиков.
  Время уже незаметно подошло к обеду, поэтому в просторной комнате почти никого не было. Тихо жужжали компьютеры, шуршали бумаги, лежащие в стопке под кондиционером. Фильтрованный воз-дух, поступающий во все помещения РСР после многоступенчатой очистки, ничем никогда не пах, но генералу иногда казалось, что в этом огромном помещении он пахнет бумажной пылью, плесенью и пиздюлями. Господа аналитики постоянно что-то распечатывали, и пусть работали они в основном на компьютерах, но все материалы и результаты их умствований постоянно дублировались на бумажных носителях, которые тоннами передавались в архив. Пиздюлями же тут пахло потому, что эти обленившиеся от осознания собственной значимости и уникальности создания начинали качественно и быстро работать только после очередной хорошей порции отборных пиздюлей.
  В ближнем к двери загоне, как аналитики называли свои огороженные рабочие места, за столом сидел молодой лейтенант и что-то судорожно рвал. Наверное, Винсент не обратил бы на парня внимания, если бы тот при виде заглянувшего на огонек высокого начальства не принялся бы рвать бумажки еще быстрее.
  - Что это, лейтенант? - нахмурился генерал.
  - Черновики, господин генерал, - вскочил из-за стола па-рень. - Мне удобнее работать с информацией в распечатанном виде.
  - От чего вы не воспользовались измельчителем? - сильнее нахмурился Бодлер-Тюрри.
  - А... Да тут нет никакой секретной информации, - вымученно улыбнулся парень и махнул рукой. Винсент увидел, как у того над верхней губой выступают капли пота. Он лгал и боялся. Очень боялся. - Стандартные доклады с... с... из Венленсии.
  - Хорошо, - кивнул Винсент. - Идите на обед, нечего без необходимости нарушать распорядок рабочего дня, а то потом начнете надбавки просить за ненормированный рабочий день, знаю я вашу братию, - недовольно поджал губы старый разведчик, напустив на себя сонный вид. - Я как раз к вашему руководителю по Венленсии пообщаться иду, пообедаете и с докладом к нам. Поэтому чтоб прибыли на рабочее место сразу же по окончанию перерыва. Не вздумайте опаздывать, - вновь нахмурился генерал. - Я не собираюсь потом вас по всему зданию искать. Вам все ясно?
  - Так точно, господин генерал, - вытянулся в струнку па-рень.
  - Тогда исполнять! - рявкнул Винсент. - Совсем уже разболтались: обедают когда хотят, на службу приходят как получится, начальство им больше не указ... Распустились, бездельники!
  Лейтенант пулей вылетел из помещения, постаравшись незаметно прихватить какие-то обрывки бумаг. Он забыл те клочки, что уже успел выкинуть в корзину для бумаг. Как только за ним захлопнулась дверь, с Бодлер-Тюрри мгновенно слетела его сонливость, он не стал чиниться: присел возле корзины, вытащил порванные бумажки, еще пару скомканных листов, фантики от конфет. Хорошо, что корзина была почти пустой! Скомканные листы и фантики отправились назад, к ним присоединились несколько каких-то изорванных листов, что Винсент прихватил из принтера.
  С обрывками генерал заявился к главе аналитиков с вопросом, нет ли у того скотча или клея. Клей был. Через час работы, проклятий, мата и пыхтения Бодлер-Тюрри смог собрать напечатанный текст. Не целиком, правда, но и восстановленного хватило, чтоб понять - это рапорт из Миранды. Город находится в полной блокаде и информационной изоляции, в этом замешано командование гарнизона, но вот какого города: Миранды или Нерейды? Миранда пыталась запросить помощь, но ее запросы не доходили до командования армии.
  - Два двойных агента в вашем подразделении - это уже перебор, вам не кажется? - нахмурился генерал. - Фажетти и за меньшее застрелился.
  Глава аналитиков вздрогнул, припоминая участь прежнего главы отделения в Ариэль, но собрался с силами и спросил:
  - Кто второй, господин генерал?
  - Бор, - нахмурился еще сильнее Бодлер-Тюрри. - Контрраз-ведка следит за ним по моему приказу, а вы и ухом не ведете. Плохо работаете с личным составом. Или вы с ними заодно?
  - Никак нет, господин генерал! - побелел от ужаса аналитик.
  - Ладно, потом решу, что с вами делать, - отмахнулся Вин-сент. - Сейчас устроим показательную порку, а заодно спровоцируем вашего нового выявленного стукача побежать к своим нанимателям, а то он решил, не приведи все боги, что для него обеденный инцидент закончился благополучно. Вызывайте охрану и кого-нибудь из отдела Маркуса Фирта, арестуем Бора.
  - Позвольте спросить, господин генерал, на кого работает Бор? Он вместе с лейтенантом? - не отступал глава аналитиков.
  - Это нам предстоит узнать. Пока же мы спровоцируем лейтенанта и проследим за ним, - повторил Бодлер-Тюрри. - Нет у нас времени на долгие игры и допросы, действовать теперь нужно. Развели мне оборотней в департаменте, хоть по утрам обязательную проверку на детекторе лжи устраивай.
  Как и надеялся Винсент, арест Бора был весьма ярким и запоминающимся, лейтенант такой бы цирк вряд ли устроил. Бор же сумел произвести нужное впечатление на смертельно испугавшегося лейтенанта. Бор устроил драку, попытался бежать, но был остановлен через десяток шагов, тогда во время потасовки он попытался застрелиться, но охранники не подвели и отобрали у предателя пистолет.
  Лейтенант в ужасе наблюдал за фееричным представлением, бледнел все больше и больше, а вечером чуть ли не бегом напра-вился прочь со службы. За ним неслышными тенями скользили два контрразведчика.
  Аналитик доехал на автобусе до западной окраины Джорджии, поднимавшейся на скалы. Здесь стояли многоэтажные дома заселенные бедняками: неудачливые актеры, медленно спивающиеся непризнанные режиссеры и сценаристы, будущие знаменитости, которые только прибыли в столицу кинематографа, а также прочие труженики огромного яркого мира кино, что получали небольшие зарплаты, всегда оставаясь за кадром. О них, как правило, не писали даже в титрах.
  Лейтенант торопливо шел по потрескавшемуся асфальту, поминутно оглядываясь в поисках слежки, но обнаружить ее у него не получалось. За ним приглядывали опытные контрразведчики. Парень начал успокаиваться, убеждая себя, что генерал ничего не заподозрил, а слава его сильно преувеличена, когда его нога вместо тротуара встретила пустоту. Он взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но ему прямо в лицо ударил фонтан крутого кипятка, мгновенно ослепив его и обварив лицо, руки, тело. Аналитик от страшной, невыносимой боли потерял ориентацию в пространстве, покачнулся и полетел в разверзшуюся у него под ногами дыру с кипятком. Он умер от болевого шока до того, как упал в полость, заполненную кипятком, вырывавшимся из прорванной трубы.
  В небо устремился многометровый фонтан воды, обливая кипятком всех, кто не успел быстро отбежать. Перекресток, на котором разыгралась трагедия, мгновенно заполнился густым паром и криками обварившихся людей. Зазвенели бьющиеся стекла, в которые ударили струи кипятка, посыпались осколки.
  В начавшейся панике никто, конечно же, не обратил внимания как в переулке между глухими стенами двух многоквартирных домов исчезает, просто растворяется в воздухе красивая брюнетка, одетая в черные ботфорты и шелковый черный же плащ, а на лбу у нее сверкает золотой обруч, весьма похожий на корону Розми.
  
  2
  
  С момента обнаружения Дримсом тварей в лесу неподалеку от Миранды, прошло не два дня, а две недели. Чудо-аналитику Лавджоя пришлось перелопатить кучу всякой информации, причем нужная и важная была перемешана с откровенным хламом и чьими-то записями, не имеющими никакого отношения к нашествиям и тварям. Часть компьютерных файлов вообще отсутствовала, часть информации хранилась лишь на бумажных носителях. Объединить ее и прочитать было не так-то просто, а сделать правильные выводы - тем более. А тут еще Дримс с Мэйфлауэром со своими теориями наседали на Алонсо, желая их вплести в общую совсем не радужную картину хмурой действительности. Но чудо-мальчик справился со всем и сумел объединить все данные в один короткий отчет.
  Тем временем полковник Лэндхоуп отправил с десяток радиосообщений, прося помощи. Ответ приходил какой-то невнятный и неубедительный.
  Что толкнуло Дримса посоветовать "гному" направить еще одно донесение вместе с машинистами поезда, он и сам не знал. Но те согласились передать в Нерейду рапорт полковника с просьбой выслать подкрепление. Поезд дал последний гудок и отбыл в сторону Нерейды, увозя надежды остающихся и веру в то, что их не бросят. В конце концов, Розми никогда своих не бросает...
  Тем временем в кабинете полковника Лэндхоупа царило напряженное молчание. Все присутствующие в ужасе смотрели на молодого сержанта Алонсо, который от подобного внимания вжался в спинку одного из стульев, стоящих вдоль стены. Его и без того бледное лицо приобрело вовсе какой-то меловой оттенок, а большие карие глазищи с ужасом посматривали на отцов-командиров из-за толстых стекол очков. Леон сглотнул, поправил съезжающие очки, нервно облизнул губы. Он совершенно точно ожидал, что его в соответствии с вековыми традициями, - убивать черных вестников, - скормят тварям за стеной.
  Надо сказать, что бледным был не один сержант.
  Побледнели все, кроме "гнома", которому то ли должность и звание этого не позволяли, то ли чего-то подобного он уже давно ждал и готовился. У Беннета мелко дрожали руки, он попытался сцепить пальцы замком, но это мало помогло. Майор Сивир в который раз поправлял свои пепельные волосы, его спина выпрямилась еще больше, хотя, казалось бы, куда уж прямее? Капитан Бентура даже немного позеленел от страха, на его лбу и висках бисеринами выступил холодный пот, а глаза, казалось, еще минута и полезут на лоб. Лавджой уже знал результаты анализа данных своего чудо-аналитика и не выглядел столь потрясенным, как остальные, но на лбу у него появилась еще одна складка, пролегшая между бровей. Дримс же не мог отделаться от одной мысли: неужели у него такой же потрясенный вид, как и у остальных, и выглядит он так же глупо? Его ладони взмокли, а по спине тек холодный пот. Даже лейтенант Ватцлав - секретарь "гнома" - приглашенный на совещание, чтобы вести протокол, в кои-то веки растерял всю свою меланхоличность и выглядел почти человеком. Хотя нет, не человеком. Его и без того вытянутое лицо, напоминавшее лошадиное, приобрело полное сходство с конской мордой.
  Жить хотелось всем.
  Но шансы выжить были ничтожно малы.
  Такого нашествия еще не случалось за всю историю Миранды.
  По полученным данным выходило, что под стенами их города собрались чуть ли не все монстры Великих Болот и их окрестно-стей, да еще и Сет выпустил несколько тысяч из Бездны, чтобы смести с лица Дидьены чем-то не угодивший ему город. Твари вели себя куда разумнее, чем прежде. И среди них появилось минимум два вида новых монстров, причем они были наделены какими-то зачатками интеллекта, т.к. мало того что одни бросались в турбины вертушек, так другие находили и уничтожали датчики, и координировали остальных тварей.
  Алонсо не поленился, созвонился с гарнизонами в Тритоне и Нерейде, еще до того, как была оборвана телефонная связь, вос-становить которую пока не представлялось возможным. Оба эти города также подверглись нападению и очень массированному, они также отмечали разумность поступков тварей, уничтожение датчиков и попытки выводить технику из строя. Но по всему выходило, что хоть и этим городам досталось по полной программе, как и еще двум, находящимся куда южнее и среди джунглей, хотя и в Поясе Желтых Туманов, основной удар принимала на себя Миранда.
  Судя по всему, Миранду ждало нечто невиданное. Проведенная Беннетом инвентаризация складов и оборудования не добавляла энтузиазма: три ударных вертолета в строю, и два грузовых пока летают; двенадцать пушек малого калибра и два десятка минометов есть в наличии, и тоже пока стреляют. Этого было катастрофически мало при таком нашествии. И ведь надо еще спасать мирных жителей и самих себя!
  - Господин полковник, позвольте? - Дримс вздохнул поглубже.
  - Да, капитан, - Лэндхоуп устремил свои грустные глаза на летчика. Полковник как-то постарел чуть ли не на глазах.
  - Господин полковник, я полагаю, что у нас не хватит сил удержать город. Нужна эвакуация, причем немедленная.
  - Я поддерживаю, - согласился Лавджой. - У нас нет возможности удержать город при нынешнем нашествии. Надо запрашивать конвой и двигаться в Нерейду. Нас тут всех сожрут.
  - Кто еще поддерживает капитана Дримса? - осведомился старик. - Мне его предложение кажется разумным. В Нерейде у нас больше шансов также разобраться с нашей странной болезнью, там лучше лаборатории, персонал и оборудование.
  - Господин полковник, конвой также могут сожрать, как нам прорваться через тварей? - спросил Бентура. - Может быть, надежнее остаться под прикрытием стен? Да и согласятся ли в Нерейде принять нас с карантином?
  - Капитан, еще есть возможность уйти, - возразил Лавджой. - Пока мы можем двигаться по шоссе и по железной дороге - поезда тяжелые и идут достаточно быстро. Если над поездом и конвоем будут идти вертолеты, конвой охранять броневики, то есть шанс прорваться. Скоро его может и не стать, а город нам не удержать. У нас нет техники, очень мало артиллерии для такого нашествия, да и людей тоже мало.
  - Я поддерживаю капитана Дримса, - вновь пригладил волосы Сивир. - Пока есть шанс, надо уходить. Город тварям не нужен, после нашествия можно будет вернуться, а пока... пока надо думать о жизнях мирного населения. Мы не удержимся. К тому же среди гражданских растет недовольство, а новоявленные проповедники привлекают к себе излишнее внимание отчаявшихся людей. Источник недовольства пока не удалось выявить, а врачи, медосмотры и гонения на проповедников вызывают еще большую агрессию со стороны горожан.
  - Надо обязательно запросить конвой, - согласился Беннет. - Своими силами мы не сможем защититься. Надо начинать готовить эвакуацию и немедленно.
  - Итак, я полагаю вопрос решенным: запрашиваем конвой и объявляем эвакуацию, - подвел итог Лэндхоуп. - Тогда, Ватцлав, свяжитесь с мэром Мелланью, сообщите ему, пусть оповестит людей, они должны начать готовиться к эвакуации. Свяжитесь с Нерейдой, запросите конвой для нас, воздушный и бронемашины. Свяжитесь с железнодорожниками, пусть пригонят составы, надо разместить людей. Пока не пришли сведения о дате эвакуации, полагаю, что мы должны нести службу в принятом режиме боевой готовности. Совещание закончено. По результатам работы и о дате эвакуации будет сообщено в самое ближайшее время, - полковник встал, намекая всем, что они должны идти и готовить своих подчиненных к отступлению.
  
  3
  
  Замок Королей - древняя твердыня властителей Розми, стоящая на огромном острове посреди полноводной Королевской реки. Первый каменный Замок был возведен через десятилетие после того, как в долину Великих Гор пришли беженцы из окружающего мира. Это был небольшой скромный замок на юго-восточном мысу острова, соединенный с берегом деревянным мостом, который в центре имел подъемный механизм.
  Когда короли Розми начали обживаться в своей новой вотчине и задумываться о торговле с соседями, - а в долине на тот момент существовали другие страны, - они решили, что неплохо бы им расширить свои хоромы. А то в самом деле - избранные богами Света короли, а ютятся в каком-то маленьком замке! Непорядок.
  Аппетиты у тогдашнего короля, Альберта I, были очень большие! Мало того, что он начал теснить и уничтожать племена туземцев, живших в джунглях, недалеко от Ариэль и Оберуна, так он еще пошел на север и добрался до племен северных горцев, которые в тот момент находились на более высокой ступени развития, образовав собственное государство на севере Великих Гор. По рукам Альберт I, конечно, получил, и получил знатно, однако преследовать и учить жизни его горцы не стали. То ли заняты были, то ли просто не хотели связываться, - что для них вообще было странно, - но король запомнил их замки, города и дворцы, и возжелал построить себе нечто подобное.
  Вот и начали возводить стену по периметру всего острова, планируя создать небольшой город посреди реки, принадлежащий только королю. С большим дворцом, храмами, парком, а на месте захоронения Кемия I создать великолепный Некрополь, как у императоров Голубой империи, куда Альберт I несколько раз уже ездил.
  Увидеть окончание строительства Замка Королей Альберту так и не довелось: планы были грандиозные, на их воплощение требовалось очень много сил, времени и денег, а король умудрился подхватить пневмонию, да и помер. Зато сама идея понравилась его потомкам, и они продолжили трудиться над возведением такого замка, которого не было ни у одного правителя на Дидьене.
  За века, конечно же, дворец на острове, парк и храмы не раз перестраивали, сжигали, разрушали, разбирали. От первоначального дворца осталось только центральное крыло, переделанное внутри пару раз, да одна из башен в южном крыле. Остались еще и конюшни, которые были когда-то построены сыном Альберта I, остался Некрополь Королей и множество подземных ходов. Правда, их тоже переделывали, добавляли, перепланировали, но кое-что осталось.
  Несколько последующих правителей наградили Замок великолепной подземной темницей, что до сих пор действовала и использовалась, но лишь для содержания узников, что были когда-то прислугой или охраной, или имели доступ на остров, чтобы их знания не ушли за пределы Замка. Также тут время от времени гостили неугодные министры, ноэлы или другие гости, чье содержание или жизнь афишировать было нельзя. Хоть королям династии Уайтроуз не нравилось соседствовать с тюрьмой, а главам их охраны не нравилась близость узников к королевской семье, но не всех постояльцев подземного узилища могли себе позволить выпустить из поля зрения государи.
  С одной стороны, конечно, существовала прекрасная изолированная от всего мира тюрьма РСР для политических преступников, но и ей не всех предателей хотели доверять короли Розми. Просто некоторые тайны должны были оставаться исключительно на острове посреди Королевской реки.
  Сегодня же Замок Королей содрогался от дикого детского плача и крика.
  Принц Лоуренс бился в истерике, отказываясь не только ло-житься днем спать, но и возвращаться к себе в комнату в принципе. Две няньки и личный камердинер Его Высочества лишь разводили руками, наблюдая, как маленький светловолосый мальчик бьется на полу посреди коридора в истерике. Лоуренс стучал кулаками по полу, катался по ковру и орал. Орал и плакал. Из его визга и крика следовало, что он ни за что на свете не вернется к себе в покои, потому что там опять будут вороны, и они будут скрестись по потолку, тянуть к нему свои страшные лапы из-под кровати и попытаются выклевать ему глаза.
  - Что здесь происходит? - к кружку из нянек и телохранителей подошла королева. Люди с поклонами расступились, открывая картину бьющегося в истерике ребенка в голубой пижамке с облачками. - Что с ним случилось? - удивилась Талинда.
  - Ваше Величество, принц Лоуренс отказывается идти спать, - пожал плечами камердинер. - Он вообще отказывается возвращаться в свои комнаты.
  - Я это слышу, - грозно ответила королева. - В чем причина его истерики? Это еще надо постараться довести ребенка до такого состояния! Где врач, Сет его забери?!
  - Я здесь, Ваше Величество, - протолкался из-за спин телохранителей психотерапевт, приглашенный в Замок, чтобы приглядывать за принцем после гибели его родителей.
  - Как вы мне это объясните? - Талинда присела на корточки перед принцем. - Лоуренс, Лоуренс, все хорошо, малыш, - она попробовала погладить его по светлым вьющимся волосам, но мальчик отбросил ее руку. - Ты чего, малыш?
  - Не пойду туда! - завизжал принц. - Они хотят мне глаза выклевать!
  - Кто? Вороны? Они не могут тебе причинить вред, они мертвы, - Талинда вновь попыталась успокоить ребенка, протянула к нему руку, но тот вдруг вцепился зубами в ладонь. - Отпусти, зараза! - заорала она. - Больно же!!!
  Телохранители мгновенно оттащили принца от королевы, но при этом тот умудрился укусить еще двоих из них.
  - Мать вашу! Да вколите же ему успокоительное! - заорала Талинда, тряся укушенной рукой. Кожа в месте укуса наливалась краснотой, а по краям проступили синюшные отпечатки зубов ребенка. - Я вообще за что вам деньги плачу?! - зло бросила Талинда психотерапевту. - Почему ребенок в истерике, а вы ничего не делаете?
  Спешно прибежал еще один врач и вколол из пневмошприца бьющемуся мальчику успокоительное. Вскоре принц обмяк в руках телохранителей.
  - Ваше Величество, - зачастил мозгоправ, - я не могу по-нять, что происходит с Его Высочеством. По всему он должен был уже забыть тот инцидент и не вспоминать о нем, я провожу с ним сеансы, они дают положительный результат, но потом... потом ребенок скатывается назад, в истерию, происходит обострение психоза и... Я боюсь, как бы это не была шизофрения. Тут нужен хороший психиатр, как я подозреваю, - признался врач.
  Талинда зло шла прочь от места истерики, за ней едва поспевал психотерапевт, телохранители и врач, пытавшийся на ходу осмотреть ее руку. Королева отдернула ладонь, прошипела: "Это царапина, оставьте", и направилась в свои покои. Уже в личной гостиной она остановилась, развернулась к врачу и осведомилась:
  - Почему вы раньше мне этого не сказали?
  - У меня были лишь подозрения. Я хотел убедиться, - при-знался доктор. - К тому же я не был уверен, что этот приступ повторится вновь. В них нет системы, но раз от раза эти приступы все более и более усиливаются.
  - У вас есть мысли о том, что вызывает эти приступы? Может быть, какие-то действия, какие-то прогулки, игрушки, слова или еще что-то в этом роде? - королева уселась на диван, жестом пригласила присесть и мозгоправа.
  - Я пытался понять... - признался эскулап. - Но не смог. Мы исключили из его игрушек и фильмов, мультфильмов и книг все, что может напоминать о воронах и смерти семьи. Садовники срезали все ветки деревьев, что могли скрести в окно принца. Мы положили под кровать ночник и на ночной столик ставим второй. Приступы истерики появляются несмотря на это и без видимой системы! Мы исключили из его охраны даже тех телохранителей, которые были с ним в день трагедии. Результата нет.
  - Значит, у вас подозрение, что у принца Лоуренса шизофрения? - подвела черту Талинда.
  - Да... Я склоняюсь к этой мысли. Тут нужен психиатр, - покачал головой доктор.
  - Ваше Величество, позволите? - спросил один из охранников королевы, который зашел в ее покои, т.к. она не отослала психотерапевта, то охрана автоматически следовала за ней, не оставляя без особого распоряжения Талинду наедине с посетителями.
  - Да, конечно, - кивнула королева.
  - Один из охранников вчера поделился странными наблюдениями за приступами истерии у принца Лоуренса, - парень немного помялся. - Они происходят в то время, когда в Замке присутствует генерал Бодлер-Тюрри. Возможно, Его Высочество просто боится генерала? Это обостряет его истерию, ведь именно генерал вытащил принца из столовой из-под тела его матери...
  - Вполне возможно, - кивнул врач. - Вполне! Генерал присутствовал при трагедии, что стала источником заболевания или катализатором к проявлению скрытой болезни, и при виде его принц получает нервный импульс! Что ж вы раньше молчали, любезный?
  - Я раньше не знал этого, - признался телохранитель.
  Королева же молчала.
  Лишь глаза ее шире раскрылись от нехороших мыслей, что появились у нее в голове. Губы королевы слегка побелели.
  
  4
  
  Дримс шел на летное поле, раздумывая о Мурке и ее выводке: ведь ее обязательно кто-то прихватит, не бросят же животинку, но в дороге может случиться всякое. Может быть, взять ее с собой в вертушку? Да, так будет надежнее. Забавно, тут тысячи жизней стоят на кону, а он думает о кошке с котятами! Не о простых людях, которых должен защищать, а об обычной кошке!
  Бен и Рыжик уже были навеселе. Хорошо навеселе. Это безумно разозлило капитана Дримса. Наверное, так зол он был лишь, когда макал Бена в бочку, или когда слушал свой приговор: Миранда. Вот ведь твари! Вместо того чтобы чинить эти долбанные вертушки, эти горе-техники бухают! Ну, все!
  - Младший лейтенант Келамью, лейтенант Сантал, готовить к вылету ваш вертолет. Старший лейтенант Флайтан, бери своего штурмана, и готовь к вылету борт! - заорал злой Дримс на все летное поле. Как ни странно, но его оболтусы услышали своего командира и даже рысцой, - что было им не свойственно ранее, - потрусили к вертолетам. - Ленс, крикни мне пехотинцев!
  Когда Дримс уже сменил китель на летный комбинезон и направлялся к своему вертолету, рядом объявились двое пехотин-цев, один из них был знаком Ривсу: именно он отволакивал Норрика в карцер в первый раз. Парень хлопал на злого капитана изумленными голубыми глазищами, полными страха, обожания и какой-то надежды.
  - Сержант, техников затащите в грузовой борт, - приказал капитан. - Закрепите, они летят с нами.
  - Так точно, господин капитан, - отдал честь голубоглазый мальчишка и побежал к складу, у двери которого похрапывали до-вольные жизнью Бен и Рыжик.
  - Куда собрался, капитан? - осведомился главный диспетчер, проходивший мимо Ривса к вышке. Он шел с обеда и еще не знал о том, что город обречен, а их всех скоро съедят на ужин твари. Счастливый человек!
  - Надо слетать, тут недалеко, - ответил капитан.
  - Старик запретил всю разведку по воздуху, у тебя три ударных борта осталось, - напомнил диспетчер.
  "Бессмертный он, что ли?" - подумал Дримс, который едва сдерживал злость, но вслух ответил:
  - Да я ж не на разведку, я так, проверить своих подчинен-ных, давно не летали, не маневрировали. Мы в сторону тварей не сунемся, за реку пойдем.
  - А техники тебе зачем в грузовом борту? - искренне удивился диспетчер, раздумывая, звать ли ему конвой и докладывать ли старику или сделать вид, что он ничего не видел?
  - А я их на курсы повышения квалификации по дороге заброшу, - хлопнул его по плечу Дримс, едва сдерживаясь, чтоб не сломать диспетчеру ключицу. - Ты иди на вышку, считай, план полета я тебе рассказал. За реку мы пойдем. Думаю, минут тридцать нам хватит.
  Когда еще не убежденный в правдивости Дримса диспетчер удалился на свою вышку, Ривс направился к вертолетам, надевая защитный шлем на ходу.
  - Ленс, мой вертолет проверил? - осведомился Ривс у парня.
  - Да, все норм, - парнишка как всегда весело сощурился. - А на кой тебе понадобились наши техники? Куда мы вообще летим?
  - Много будешь знать - скоро состаришься, - отмахнулся Ривс. - Ты запросил вышку?
  - Конечно, - ответил тот.
  - А разрешение на взлет?
  - Ну, ты меня за ребенка держишь или за нашего вечного неудачника? Да и ты ж только что говорил с главным диспетчером...
  - Он еще не дошел до вышки. Все, иди к Санталу. Я лечу ведущим, Флайтан замыкает, ты посередине, и выполнять мои приказы безоговорочно. Безоговорочно! От этого зависят наши жизни, и жизни этого проклятого долбанного городишки, который я бы лично разнес по камешку в другие времена. Поняли? - он обратился к высунувшимся пилотам.
  - Ты что задумал, капитан? - все же спросил Флайтан.
  - Тебе не понравится, - ответил Ривс. - Отставить вопросы, сейчас грузят этих паскуд, - он кивнул на техников, которых волокли пехотинцы, - и летим. Слушать меня. Кто ослушается, Венерой клянусь, я лично расстреляю. Все верят?
  Пилоты кивнули.
  Сантал тихо проворчал что-то недовольное, но по своему обыкновению ничего не сказал громко. Он вообще не вмешивался в работу Ривса, хоть порой и осуждал методы капитана, но делал это тихо. Ему не нужны были слушатели, да только промолчать он никак не мог, полагая Ривса еще зеленым юнцом. Однако дисциплина и армейская субординация давали о себе знать, поэтому решения и приказы командира Сантал не обсуждал никогда. Дримс был весьма признателен старому воздушному волку за его деликатность, поэтому позволял не только иметь собственное мнение, но и тихо ворчать. Остальным, в том числе Ленсу, несмотря на дружеские отношения, влетало за обсуждение приказов по первое число.
  Вертолеты поднялись в воздух.
  Диспетчер удивился, куда это понесло Дримса, тем более, Норрик совершал облет территории, и пока было относительно тихо, как он докладывал. Главный диспетчер лишь пожал плечами и подтвердил разрешение на взлет. Разве от этого шибанутого капитана допросишься, куда и зачем он полетел? За реку и за реку. Становиться же грушей, на которой Дримс будет отрабатывать удары, диспетчеры не собирались.
  Вертолеты миновали стену, заброшенные кварталы, лес, кишащий тварями, направились в сторону совсем уж страшных и непроходимых болот, где отродясь не было людей. Твари провожали их голодными глазами, кое-кто кинулся в погоню, но пока машины шли куда быстрее даже самых вертких летучих и ползучих монстров. Диспетчер напомнил в наушниках, что Дримс собирался за реку лететь, но получил ответ, что капитан немного сбился с курса, сейчас вернется, и разведку проводить точно не будет, поэтому диспетчер решил промолчать. Но пометку в журнал сделал. Нарушения приказа полковника с одной стороны-то и не было...
  Бен и Рыжик немного очухались и теперь приставали к Ленсу и Санталу с вопросами: куда их везут, зачем, и вообще, что происходит?
  Когда Ривс заприметил небольшой островок посреди болот, где вполне могли разместиться несколько вертолетов, он приказал снижаться. Машина Сантала опустилась на покрытый мхом и камышом кусочек земли посреди желто-зеленых болотных кочек и черных провалов стоячей воды. Ривс приказал высаживать техников. Дальше они не летят.
  Бен и Рыжик не поняли сначала, что и к чему, выбрались из машины, осмотрелись... А потом вертолет взлетел и завис над ост-ровком.
  Сантал отказывался сначала бросить техников на островке, но Ривс навел на него пулемет и предупредил, что выстрелит. Визжащая система оповещения показала: Дримс не шутит, он действительно держит на прицеле грузовой вертолет, а что у его борта не работает система "свой-чужой", известно было всем в Миранде. Собственно, именно из-за этого относительно новая машина и оказалась тут.
  - Это что за шутки? - в ужасе осведомился стремительно трезвеющий Бен у Рыжика.
  - Дык... того... не знаю я... - ответил обалдевший Рыжик.
  В этот момент над техниками пролетела какая-то тварь, издав дикий крик. Ей издали ответила другая тварь.
  - Они же нас тут сожрут, - прошептал Бен.
  - Ага...
  Вертолеты поднялись еще выше, и отошли на некоторое расстояние.
  Системы оповещения орали уже в двух вертушках: Флайтан попытался выразить несогласие и попал в поле действия пулеметов машины Ривса. Трое пилотов выпученными глазами смотрели на своего командира, который сошел с ума! Что он делает?
  Тут на остров из темной воды выбралась какая-то тварь похожая на жабу, только с зубами. Она весело издала какую-то трель, на поверхности черной мутной воды появилась башка еще одной твари, устремившейся к островку, на котором застыли в оцепенении полностью трезвые техники. Наверное, таким кристально трезвым Бена никто в Миранде не видел с тех счастливых детских пор, когда тому было лет двенадцать, и мальчишка-подросток, будущий Бен, увлеченно ковырялся в мастерской своего отца, разбирая и собирая самые разные механизмы.
  Вскоре к двум тварям присоединилась какая-то змеюка с ногами, выбравшаяся на сушу с другой стороны острова.
  Ривс пустил пулеметную очередь в сторону вертолета Сантала, попытавшегося было снизиться.
  Бен и Рыжик орали во всю глотку, моля забрать их и клянясь всем святым, что есть у них, что они никогда больше не будут пить. Они осознали все и поняли! Они починят все вертолеты, только не убивайте! Спасите!!!
  Когда одна из жаб распахнула полную острых зубов и клыков пасть, издавая победное шипение, и приготовилась прыгнуть на Бена, Дримс сам пристрелил ее. Уложил ее приятельницу и в клочья разнес змеюку с ногами, попутно пристрелив пару кружащих поблизости летучих тварей. После этого он разрешил Санталу приземлиться и забрать техников.
  До Миранды летели в полном молчании.
  Когда вертолеты опустились на поле, ошарашенные пилоты и техники выбрались из вертушек. Ривс рявкнул на них, заставляя встать в строй, и, поглядев всем по очереди в глаза, заявил:
  - Или вы подохнете, или вы будете нести службу. Третьего не дано. Убью сам, - смотря в его ледяные черные глаза, сослуживцы холодели внутри - на них смотрел кто-то совершенно беспощадный и злобный. Словно бы сама Тьма взглянула на них глазами капитана. - Кто будет бухать, тот отправится на корм тварям. Я здесь для того, чтобы выжили люди этого проклятого всеми богами Света городишки, и вы здесь для того же самого. Если нет - вы главное блюдо на обед монстров. За стену выброшу собственноручно, - от чего-то в тот момент в его словах никто не сомневался. - Бен, Рыжик - чинить вертушки, немедленно. Остальных техников в помощь. Прочие, кто не на дежурстве, спать. Утром будет очередной облет и пробежка. Кто не доволен - твари ждут.
  С этими словами Ривс направился в комнату отдыха.
  Уже в коридоре его догнал Ленс. Младший лейтенант недолго шел рядом с командиром, а потом все же спросил:
  - Ты бы выстрелил в нас?
  - Я стрелял в вас, - ответил тот.
  - Ты стрелял рядом. Ты не в нас стрелял.
  - Если бы Сантал не одумался, я шмальнул бы в вас, - Ривс резко остановился около комнаты отдыха.
  - От чего-то я именно так и подумал, пришлось взять управление на себя, - скривился Ленс.
  - Сантал хотел снизиться? Несмотря на предупреждение?
  - Да, у него свой кодекс чести.
  - А у тебя?
  - А я хочу жить, у меня есть мама, - пожал плечами рыжий пилот. - Я не хочу лезть под твои пули.
  - Правильно думаешь.
  - Твою мать, Ривс! Но я же твой друг! - с обидой выпалил парень. В его еще детских глазах плескалась дикая обида на Дримса, на этот проклятый мир, на тварей, на всех!
  - Ты мой друг, Ленс, - Ривс похлопал парня по плечу, - именно поэтому я бы выстрелил.
  - Ривс, тут нет логики! Я - твой друг, но ты бы в меня выстрелил! - взвился Ленс, взмахивая шлемом, чуть не заехал по лицу капитану, но тот с кошачьей грацией и быстротой увернулся от удара.
  - Я хочу, чтобы ты жил. Я не хочу, чтобы ты умер. Поэтому эти алкаши должны починить все эти гребанные вертушки! ВСЕ! Они их починят лишь, когда будут трезвые, - повысил голос Дримс. - Мы не выдержим этого штурма, особенно с тремя вертолетами. Неужели ты этого еще не понял?! А для того, чтобы они не пили, чтобы не пили наши гребанные сослуживцы, они должны бояться и нести службу как полагается. Они не боятся за своих родных, так пусть боятся за себя! Понимаешь?
  - Но ты бы выстрелил в мой вертолет... - прошептал Ленс. - Датчик оповещения визжал как резанный...
  - Ленс, я довольно меткий, я бы выстрелил туда, где не смог бы повредить вашему вертолету, - хмыкнул Ривс. - От пробитого потолка еще ни один вертолет не падал. Но никто этого не должен знать, понял?
  - Сукин сын! Я, знаешь, как испугался?! - заржал Ленс. - Удивляюсь, что у меня штаны сухие!
  - Только Санталу не говори об этом, пусть боится дальше и думает, что я целился в двигатель.
  - Ты - сволочь, - изрек Ленс.
  - А что поделаешь? Жить мне хочется, и тебе хочется, - усмехнулся капитан, хлопая друга по плечу.
  - Только не особенно получится, - появился Лавджой. - А я как раз за тобой пошел, Дримс, - капитан выглядел особенно мрачным. То ли тусклые лампы в коридоре, горевшие через одну, делали его воплощением ужаса и мировой скорби, то ли действительно случилось что-то неприятное. - Полковник тебя зовет. Немедленно.
  - Ленс, этих тварей в бочку окуни, надавай им п...лей и пусть чинят вертушки. Я приду - проверю. Понял? - распорядился Ривс.
  - Так точно, господин капитан, - вытянулся в струнку Ленс и потрусил к сослуживцам.
  - Хороший паренек, - одобрил Лавджой, когда оба капитана направились в сторону холла по скрипучему старому коридору пристройки, украшенному трещинами в штукатурке и черной плесенью, разраставшейся у плинтусов.
  - Хороший, - согласился Дримс. - Но тут ему не место.
  - Кто его знает, где чье место? - философски заметил Лавджой, вообще-то не склонный к размышлениям на высокие материи.
  - Лавджой, а с чего это ты пошел меня искать? Ватцлава сожрали что ли? Или Лэндхоуп меня до звания генерала повысил?
  - Не дождешься, - Лавджой пнул дверь, отделявшую общее здание от пристройки и свернул к лестнице, чуть не споткнулся о груду досок (что они тут делали, не знал никто, но судя по паутине и хлопьям пыли, лежали они на этом месте не один год), матюгнулся, потом продолжил прерванный диалог. - Ватцлав нажрался. В усмерть.
  - Ватцлав?! - поразился Ривс. - Да его при виде водки перекашивает, а ты говоришь, нажрался.
  - Тут, похоже, все мы сейчас нажремся. Старик так просто звать меня через пару часов после совещания не будет, да еще и искать тебя отправлять. Чует мой нос: дело не чисто.
  - Подожди пророчествовать. Сейчас дату эвакуации узнаем, легче станет, - капитан толкнул дверь в приемную, потом вошел в кабинет и остолбенел.
  
  5
  
  В доме на Абрикосовой улице во Фритауне опять было неспо-койно. Атмосфера накалилась до предела. Нил едва себя сдерживал, меря кабинет широкими шагами, он хотел крушить и уничтожать все вокруг. С каким-то особым наслаждением он рвал на мелкие куски какую-то бумажку, бормотал неясные проклятия себе под нос и иногда пинал письменный стол или книжный шкаф, оказывавшиеся у него на пути. Нил никогда не страдал излишним спокойствием, но сейчас казалось, что он способен убить кого-нибудь.
  Наконец в бессильной ярости Нил швырнул клочки бумажки на пол, бросился в кресло за столом и несколько раз ударил по массивной столешнице, выкрикнув несколько ругательств. Именно в этот момент дверь отворилась, и зашел Дарел, в черном с белым жреческом облачении.
  - Вижу, тебя что-то вновь разозлило? - осведомился невозмутимый жрец.
  - Да, Дарел, меня что-то разозлило! - рявкнул Нил.
  - И что же это было на сей раз?
  - А ты не догадываешься? - взвился брат Джонатана II.
  - Ты уж прости, друг мой, но в последнее время тебя постоянно что-то злит и выводит из себя, - жрец невозмутимо уселся на диван в свой любимый угол.
  - И согласись: поводы для злости у меня есть.
  - Хорошо, Нил, - воздел очи к потолку Дарел, поняв, что вытянуть из любовника что-либо без вопросов и уговоров не получится, - что на сей раз тебя так разозлило?
  - Мало того, что мне придется жениться на женщине, так еще и ее мамаша висит на мне и желает близости! Дарел, она мне письмо оставила в кабинете! Свидание назначила! И ведь я даже не знаю, как мне от нее избавиться!
  - Нил, это не повод впадать в ярость, - отмахнулся Дарел.
  - Не повод?! - Нил взвился к потолку. - Не повод?! Вот, значит как? Ты больше не любишь меня?!
  - Что за чушь ты несешь? - холодно спросил Дарел. - Мы с тобой об этом уже тысячу раз говорили, не хочу возвращаться к этому спору. Как бы не было больно, но тебе придется через это пройти и жениться на Изольде. Без ее связей, сторонников и, - как бы не было противно уже мне! - жрецов Сета, с которыми она нас свела, нам не одолеть Талинду. Данный пункт не подлежит изменению.
  - Иногда мне кажется, что ты просто используешь меня, - заявил раздосадованный Нил.
  - Это тоже глупости, ты прекрасно знаешь, что все это я придумал ради тебя, - вновь отмахнулся жрец. - Что же до Генриетты... постарайся ей намекнуть, что ты женишься на ее дочери, и вследствие этого не можешь даже помыслить о ней. Она будет тебе все равно, что мать. А это уже инцест.
  - Не поверишь, именно это я ей и сказал в прошлую нашу встречу. Она подсунула мне это письмо теперь. Она не желает ничего понимать.
  - Хорошо, я поговорю с ней, как жрец и духовный наставник, - хмыкнул Дарел, потом резко посерьезнел. - У нас начинаются неприятности.
  - Какие? - мгновенно переключился Нил. - Вот только не говори, что всплыли наши переговоры со жрецами Сета!
  - Если ты не будешь об этом орать, то не всплывут, - нахмурился Дарел. - Нет, конечно, нет. Королева засуетилась. Теперь и около наших сторонников начинают крутиться шпионы Бодлер-Тюрри, они присматривают за нашими друзьями. Нашего человека в Летном сняли с должности. Официально за то, что он скрыл при поступлении на работу сведения о своей судимости. По факту: кто-то из мальчишек донес на него, вот только кому? И, надеюсь, ты понимаешь, что за тобой тоже следят? Придерживайся нашей версии и ничего другого никому не говори.
  - Конечно, конечно, - пробормотал Нил. - Думаешь, это серьезно?
  - Этого стоило ожидать, ты же не думал, что Талинда будет сидеть и ждать, когда мы ее сбросим с трона? Нет, ей этого просто не дадут сделать. Не она сообразила, так ее пес Бодлер-Тюрри, - пожал плечами серенький жрец.
  - Когда они за нас возьмутся всерьез, как думаешь? - Нил уселся рядом с другом, ему стало не по себе. - Скоро?
  - Ответ она уже дала, только не сама, а через послов других стран. Она пригласила послов Венленсии в Замок Королей на переговоры и прогулку, во время которой продемонстрировала им живого и здорового принца Лоуренса. Было это пару недель назад, теперь же они подтвердили это в интервью. Так что девчонка уже начала отвечать.
  - Думаешь, это и есть начало? - поежился Нил. Он хотел власти, хотел править, но вот о том, что за него может взяться сам Бодлер-Тюрри, он не думал. Зачем? Ведь есть Дарел, который обо всем позаботиться. Теперь же к Нилу пришло осознание, что королева тоже не будет сидеть, сложа руки. - Она всерьез за нас взялась?
  - Не знаю, не знаю, - Дарел похлопал его по колену. - Но надо тебе торопиться и сговариваться с Изольдой побыстрее. Нам нужна более сильная поддержка и охрана; пока ты на ней не же-нишься, тебя не будут охранять.
  - Я понял, Дарел. Придется назначать день свадьбы?
  - И поскорее, мой дорогой, поскорее. И, честно говоря, идея у поклонников Сета великолепная, да и жертвы неизбежны, а в нашем случае и нужны, без них не будет недовольства и не появится возможность поднять народ, но все же связываться с Сетом...
  - Дарел, ты сам согласился, что у нас не хватит сил, да и без помощи жрецов Сета, вся операция может занять несколько лет, - напомнил Нил. - С их же помощью мы все сможем сделать за несколько месяцев, хоть я тоже против такой жестокости.
  - Нил, я очень недоволен тем, что нам пришлось связываться со служителями бога Тьмы, - вздохнул Дарел. - Я все же жрец Крома - бога Света. Но даже если забыть об этом, если наша связь всплывет до того, как ты укрепишься на троне - нам не видать ни регентства, ни короны. Опять-таки змеепоклонники согласились нам помочь, но мы согласились в обмен на это предоставить им право строить храмы, не притеснять их и отдавать им для жертвоприношений преступников... - Дарел еще больше нахмурился, обдумывая возможные последствия своего решения. - Нил, дорогой мой друг, это их укрепит. Мы своими же руками даем им власть, с которой потом будем бороться.
  - А что нам остается делать? Другого выхода у нас нет, у нас же нет собственной армии, а твои братья далеко не все разделяют твое мнение, и даже богатство и власть смогли соблазнить немногих дальновидных жрецов. Конечно, благодаря генералу Костана, мы переманим на свою сторону часть армии, но это тоже будет не прямо сейчас, да и в них я бы не был на сто процентов уверен. Они все же военные и розмийцы. Вот и пришлось прибегнуть к помощи сторонников моей невестушки, - красивое породистое лицо Нила аж перекосило.
  - Кстати, о ней: не забудь, тебе пора назначить дату свадьбы.
  - Как же, такое забудешь, - отвернулся к стене раздосадо-ванный Нил. - Я завтра же с ней поговорю.
  
  6
  
  Ринго наблюдал за вполне себе идиллической сценой возвращения домой главы семейства: дворецкий распахнул дверь перед Родесом, склонившись в низком поклоне. Из гостиной навстречу отцу выбежала дочка, которую счастливый папочка подхватил на руки, девочка принялась что-то шептать на ухо обожаемому отцу, тот кивал с важным видом. Вслед за дочерью вышла Фиона Родес. Она как всегда отстраненно произнесла положенные этикетом слова приветствия, поцеловала мужа в щеку, сообщила, что ужин будет подан через тридцать минут. Затем девушка забрала дочь и бесшумно удалилась. На ее шее виднелись синяки, старательно прикрытые шелковым шарфиком.
  - Рад, что ты пришел, Ринго, - заявил Алваро, вваливаясь в гостиную, где незамедлительно проследовал к столику с графином с бренди.
  - В самом деле? - усмехнулся глава храмовых воинов.
  - Кажется, мы одно дело делаем, - облизал яркие губы скользкий как угорь мерзавец.
  - Помнится, совсем недавно ты это отрицал, - позволил себе легкую улыбку Дервиш, сощурив голубые глаза.
  - Ты был весьма убедителен, - зло бросил Родес, наливая себе бренди. - Будешь?
  - Нет, - отказался воин.
  - Тогда пройдем в мой кабинет, - указал на двери Алваро. Они перешли в просторное помещение с оружием на стенах, где царил полумрак. Хозяин дома расположился за помпезным письменным столом, Ринго устроился на кожаном диване. - Я все сделал, как ты и сказал: заменил всех солдат на узле связи, там теперь работают только мои люди. Я обеспечиваю информационную блокаду Миранды. Я же организовал снабжение армии тварей всеми необходимыми грузами и провиантом. И поверь мне, Ринго, это было очень непросто сделать! - лысеющий хозяин дома судорожно отхлебнул свой напиток, закашлялся, потом торопливо утер губы и лоб шелковым платочком, извлеченным из кармана форменных брюк.
  - К чему столь долгое вступление? - холодно осведомился воин.
  - Без меня у вас ничего бы не получилось! Я рискую, сильно рискую! - Алваро осушил бокал, поставил его на стол.
  - Ты хочешь денег? - спокойно осведомился Дервиш, и только Сет знал, чего ему стоило это внешнее бесстрастие. В душе его закипала ярость. Ярость воина, когда тот сталкивается с жалким торгашом, вором и пройдохой, что почитает себя высшим существом.
  - Нет, - замотал головой пройдоха. - Нет... Разве ж от вас дождешься?
  - Ты получил неплохой аванс: твоя жена, состояние ее семьи. Тебе этого мало? - прорычал Ринго.
  - Я не об этом! - Алваро понял, что свернул не туда в процессе беседы и попытался успокоить взбешенного храмовника. - Видишь ли... Понимаешь... Один из тех, кого я посадил на узел связи, вдруг вспомнил, что у него есть совесть, а в Миранде живут люди... - Родес пытался юлить, но понимал уже, что не сможет подстелить себе соломки. - Он отправил донесение в РСР, где сообщал, что в Миранде и Нерейде происходит что-то непонятное. Я об этом узнал, когда рапорт уже ушел, и я сразу же связался с тобой...
  В кабинете повисла тишина. Затем Ринго встал с дивана, подошел к письменному столу и навис над нерадивым союзником:
  - А ты не мог никого другого поставить на узел связи? Кого-нибудь, у кого нет совести в принципе? Или мне все надо делать за тебя? И думать тоже?
  - У меня, знаешь ли, не так много людей! - огрызнулся Ро-дес. - Кого мог, того и посадил!
  - Где сейчас этот совестливый придурок? - прорычал Дервиш, сжимая край стола так, что у него побелели костяшки пальцев.
  - Я решил его пока не трогать, запретил только выпускать из города. Он не знает, что мне стало известно о его проступке, поэтому пока он не пытается бежать, - вжался в спинку кожаного кресла Алваро.
  - Отлично, пусть и дальше ни о чем не знает, я разберусь с ним. Дай мне его данные и фотографию, - мрачно потребовал Дервиш.
  - У меня нет его фотографии, а его адрес в его личном деле, - прикинулся веником струсивший мерзавец.
  - Принеси мне завтра же его личное дело, - гаркнул Ринго. - И не смей говорить, что не можешь его достать!
  От ужаса Алваро почти сполз на пол. На лбу у него и на висках проступили крупные капли пота, а глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит, руки его мелко дрожали. Он был в ужасе от тихого бешенства Дервиша, не повысившего даже голос на провинившегося Родеса. Когда хозяин дома собирался уже что-то сказать в ответ, в дверь кабинета постучали, через несколько секунд в комнату вошла тихая как мышка жена Родеса.
  - Мой господин, ужин на столе, - тихо пролепетала она, склонив голову. - Прошу вас к столу.
  - Идиотка!!! - взревел расплывшийся любитель малолеток. - Сколько раз тебе говорить, чтоб ты не смела входить ко мне в кабинет, если я тут беседую с кем-то?! Ты - тупая овца!
  - Простите, мой господин, - вздрогнула девушка, словно бы ожидала удара. Она как-то бочком выскользнула за дверь, шмыгнула носом напоследок.
  - Ты меня понял, Алваро?! - продолжил прерванный разговор воин.
  - Да, я принесу тебе завтра копию его личного дела, - нехотя ответил Родес, облизывая пересохшие от страха губы.
  - Отлично. Я зайду, - Ринго направился прочь. Родес вдруг показался ему еще более противным, чем всегда. Не слизняк, а какая-то непонятная смесь слизня и падальщика, плюющаяся ядом.
  
  7
  
  "Гном" сидел в своем огромном кресле, китель его был рас-стегнут, в руке он держал стакан со своим любимым бренди, второй рукой задумчиво крутил жетон, висевший на шее.
  Само по себе зрелище пьющего посреди рабочего дня "гнома" могло повергнуть в шок кого угодно. Лишь недавно Дримс был впервые удостоен стакана бренди, да и то совещание закончилось глубоким вечером, фактически уже после окончания рабочего времени. Начальство не терпело пьянства на территории части, а запах перегара способен был довести Лэндхоупа чуть ли не до убийства. И вот здрасте! Начальство мало того, что пьет само, так еще и сидит в расстегнутом мундире! Такого не помнил никто вообще, даже прапорщик Беннет, который был большим другом и частым собеседником Лэндхоупа, а уж какая душевная беседа без спиртного? Особенно в Миранде?
  - А, капитаны, - "гном" едва повернул в их сторону голову. - Проходите, садитесь. Берите стаканы, наливайте себе. Тут на трезвую голову не поговоришь.
  Оба капитана переглянулись, просочились за стол с двух сторон, взяли по стакану, налили. Решили не спорить.
  - Вот за что нам такое наказание? - Лэндхоуп обращался то ли к портрету королевы, то ли к подчиненным.
  - Какое, господин полковник? - осведомился Лавджой.
  - Какое? - переспросил полковник. - А такое. Бросили нас. Просто бросили.
  - Кто? - это уже Дримс подал голос.
  Лэндхоуп резко развернулся, грохнул стаканом по столу и довольно зло выпалил:
  - Все. Все, паскуды, нас бросили! Не будет эвакуации! Вот не будет и все! Заняты они сами, понимаете ли! Нет у них возможности предоставить нам силы и сопровождение, самих атакуют так, что день ночью кажется. Куда им уж до какой-то Миранды снизойти? Свои задницы бы спасти!
  - Господин полковник, но ведь нас тут всех сожрут через месяц, если не раньше, - воскликнул Дримс. - И людей, простых штатских сожрут...
  - Они так не считают. Данные не полные, у них ситуация еще хуже, как там утверждают, поэтому они не могут отвлекать силы от обороны своих городов, если хотим эвакуироваться - должны сделать это своими силами.
  - Полковник Лэндхоуп, это - невозможно, - отозвался Лавд-жой. - Нам не выйти из города без подкрепления. Нас всех схарчат к хренам собачьим.
  - Ты думаешь, я этого не знаю?! - огрызнулся Лэндхоуп.
  - Может быть, надо выйти не на командира гарнизона Нерейды, а на их мэра, на Тритон, в конце концов? - предложил Ривс.
  - Ты думаешь, капитан, ты тут самый умный? - осведомился старик. - Я выходил на всех! Отказ! Мэр наш пытался связаться! Отказ!
  - Они не могут так поступить, Розми своих не бросает, - чуть ли не прошептал Дримс, перед глазами которого стояли твари, порождение тьмы и ужаса, создания Сета и его прихвостней. Такого просто не может быть: Розми своих не бросает, тем более на растерзание мерзким монстрам, вылезшим из болот.
  - Не бросает, - хрипло ответил полковник, осушив стакан залпом. - Не бросает. Но и не будет рисковать миллионами жизней ради тринадцати тысяч мирных жителей плюс гарнизон. Размен не в нашу пользу. Рациональное использование ресурсов, мать его.
  - Полковник Лэндхоуп, надо выходить на высшее командование, - немедленно собрался Дримс. Он отказывался верить в то, что их бросили. Такого просто никогда не могло случиться. И все. Розми никогда своих не бросала, это было залогом того, что ее солдаты были бесстрашны, не боялись ни смерти, ни плена, ни предательств. Их не бросят, за ними придут. Если они умрут, их семьи будут обеспечены, их тоже не бросят, а детей отправят учиться в лучшие школы страны, обеспечат жильем и дадут прекрасное образование.
  - Я пробовал. Телефонная и электронная связь уничтожены два часа назад - появилась землеройка, она перебила все наши кабели. Основную линию и запасную. Сама сдохла, конечно, но и мы без связи остались, - полковник отхлебнул из граненого стакана бренди. - Восстановить эту связь во время нашествия, тем более пикового, тем более этого - невозможно, бригады ремонтников твари сожрут еще на подходе. Через час еще одна землеройка вылезла под опорой нашей антенны дальней связи. Ее-то мы восстановим, должно остаться на складах оборудование, но когда это будет? - старик махом допил остатки бренди в стакане.
  - Они не могут быть настолько умны, - возразил Лавджой.
  - Лавджой, ты не слышал Беннета про эволюцию? - осведомился полковник. - Они эволюционируют!
  - Но не так быстро же! - взвыл Лавджой. - Чтобы уничтожить нашу антенну и телефонию! Господин полковник!
  - Поэтому моя идея насчет контроля над ними уже приобретает вполне осмысленный вид, - ввинтил Дримс. - К тому же диверсии в городе...
  - Нет, капитан, это совершенно немыслимо, - отмахнулся полковник. - Я могу еще допустить, что сетопоклонники разнесли заразу, на то они и служат богу Тьмы, но что они управляют тварями, и те действуют как диверсанты... Это вряд ли... Ладно, хватит строить догадки, кружок юных ученых. Что будем делать в сложившейся ситуации?
  - Господин полковник, какая связь у нас осталась? - Лавджой тоже допил свой стакан.
  - Радиосвязь. Ближняя. Телефоны отключены, линии повреждены, естественно, никто не полезет восстанавливать обрыв на линии.
  - У нас есть еще железнодорожное сообщение, - капитан ухватился за мысль. - Надо как мы уже делали, со следующим поездом передать пакет, где мы запросим помощи или техники, раз уж нам отказали в эвакуации. Этот пакет надо отправить уже не командованию гарнизона в Нерейде, а кому-то из командования армии. У вас есть такая возможность?
  - Есть, Лавджой, - согласился полковник. - Но это будет слишком долго. Мы отправим запрос, но что нам делать, пока не придет ответ? Такое массированное нападение автоматически сократило количество поездов. Они еще подвозят нам продукты, лекарства и боеприпасы, но это продлится недолго, если верить твоему аналитику.
  - Недолго, но не использовать эту возможность мы не можем, - настаивал Лавджой.
  - Мы ее используем, - согласился Лэндхоуп.
  - Господин полковник, а что насчет спутниковой связи? - удивился вдруг их недогадливости Ривс.
  - Она тут не ловит, - пожал плечами полковник.
  - Она ловит по всей планете, - не поверил Дримс.
  - А вот в Поясе Желтых Туманов она не ловит, представляешь? Забыли ей сказать, что и тут ловить надо, - съязвил "гном".
  - Значит, надо отправить вертолет до Нерейды. Чтобы быстрее и точно доставил запрос на помощь, - пропустил замечание мимо ушей Ривс. - Пусть сделает запрос за нас по телефону, по рации, да как угодно!
  - Дримс, у нас осталось всего три ударных борта, я никого не пущу. Это смерть неминуемая и немедленная для всего города, если вертушка не вернется, - вздохнул старик. - Сам же знаешь, что творится с монстрами этими. У пилотов не будет шансов. Тебя тем более не пущу лететь, хоть ты у нас и первоклассный пилот.
  - Это ударных у нас три, отправим грузовую.
  - У них шансов вообще не будет. Они не могут маневрировать как ударные и в скорости сильно уступают, к тому же дальность их меньше дальности ударных вертолетов, а нам напрямую больше не полететь, надо тварей по широкой дуге обходить, - отмахнулся Лэндхоуп.
  - Я сам полечу, у меня будет больше шансов, - настаивал капитан. - Полечу на самой новой машине, у нее запас хода больше, скорость выше, а габариты меньше, к тому же повышенная живучесть и отличная маневренность...
  - Нет. Ты - последняя надежда нашего города. Если подохнешь - мы с Лавджоем город на сей раз не удержим, - признался "гном". - Ты не полетишь, это приказ, и посмей только мне его нарушить, капитан. Ты должен спасти простых людей, они ни в чем не виноваты. А спасти их можно только дождавшись подкрепления.
  - Хорошо, - Лавджой посмотрел на недовольного Дримса, на полковника, - если мы решили, что отправим пакет с поездом, давайте думать о том, как мы будем оборонять Миранду.
  - Надо и в самом деле созвать ополчение, не добровольцев, которых мы уже набрали, а устроить полноценную мобилизацию, - кивнул Лэндхоуп. - Мэр завтра утром объявит об этом. Откроем оружейку, раздадим оружие. Лавджой, выдели с десяток своих ребят потолковее, пусть обучат горожан, как стрелять и как от этих тварей защищаться. Надо будет им подобрать обмундирование, но лучшее - оставить у себя с запасом, потому что не будет нас - не станет их. Понял?
  - Так точно, господин полковник, - Лавджой кивнул.
  - На тебе разработка плана обороны города, с учетом того, что у них землеройки появились раза в два крупнее привычных нам. Вон как антенну завалили, паскуды. И летающих тварюг бери в расчет, - постучал указательным пальцем по столу "гном".
  - Понял, господин полковник, у меня тут уже есть пара идей, изложу, - кивнул Лавджой. - Доработать надо. И сержант Алонсо накопал кое-что интересное о тварях и особенностях наших стен, надо его пригласить, я пересказать не смогу.
  - Тогда давай его сюда завтра, послушаем.
  - Будет исполнено, - кивнул одноглазый капитан.
  - Дримс, ты мне докладывал про изменение графика патрулирования и территории, помню. Я не согласен с твоими планами вылазок - у нас техники мало, это слишком рискованно.
  - Зато даст нам шансы. Без разведки мы будем как слепые котята. А так будем знать, что вообще происходит за стенами, - вновь возразил Ривс.
  - Дримс, ты чем слушаешь? - взвился полковник. - Техники мало!
  - Я сам починю оставшуюся, если надо, - гавкнул капитан. - Или заставлю моих техников это сделать!
  - Ну, попробуй, после того как хоть еще один вертолет поднимешь в воздух - будешь рейды совершать, пока - только обычный патруль в утвержденных мной границах, понял? - выразительно нахмурил брови командир гарнизона.
  - Так точно, господин полковник, - буркнул Ривс.
  Дальше пошло обсуждение обороны. Запасов провизии. Запасов оружия. Запасов боеприпасов. Запасов оборудования и медикаментов. Возможностей извернуться хоть как-то при нынешней ситуации. Уже около полуночи, наоравшись и охрипнув, все трое решили отправиться на боковую в стенах части, конечно же. Но перед самым выходом от Лэндхоупа Ривс вспомнил кое-что.
  - Лавджой, а твой сержант Алонсо, он как умудрился накопать что-то про пришельцев? Он документы нашел или с компьютерами дружит?
  - Да кто ж его знает, - пожал плечами Лавджой. - Но с компьютерами он дружит, это - да. А я его за другое держу. Мне компьютеры без надобности. Тебе-то зачем?
  - Лавджой, подумай головой, неужели тут, в гарнизоне, нет защищенной линии? Неужели нет другого способа связи, кроме как через антенну и телефонные провода, да телеграф? Ведь должно же быть что-то?
  - Хочешь, чтобы он нарыл этот канал?
  - Да.
  - Можно попробовать.
  
  
  Глава 7
  
  07, месяц Облаков, 5555 года - 10, месяц Облаков, 5555 года
  
  1
  
  Мэри Лаура с самым довольным выражением лица направлялась к аудитории, где вел урок ее верный ассистент Теодор Френсис Морган.
  Она как раз сумела сопоставить все географические координаты и уже знала, где же Гилберт нашел один из замков драконов. Это место было на севере, в Великих Горах, там как раз находился знаменитый среди историков Оракул Ветров, предсказавший в древние времена образование Королевства Ночи, раздробленность Розми и появление первой королевы-воина Клементины I, и даже невозможный и невероятный прилет пришельцев из космоса. Последнее предсказание, впрочем, смогли понять лишь тогда, когда династия Уайтроуз уже правила в Розми. Собственно, именно благодаря намеку на Оракул Ветров, Мэри Лаура и сумела понять, где надо искать замок. Дальше она по картам района и по географическим названиям смогла вычислить примерное место нахождения замка драконов.
  Оставалось только обрадовать Тео и решить, как им добираться туда. Про обещание, данное ректору, отчитать лекции до конца триместра, а уж потом сбегать в экспедиции, Мэри помнила, но драконы манили все сильнее и сильнее.
  Честно говоря, Мэри была человеком отважным и бесстрашным, ее вовсе не смущали сведения о том, что вполне возможно где-то в том районе до сих пор действуют приспешники Сета, и творится что-то непонятное. По сообщениям из официальных источников следовало, что там уже тысячу лет не было и следов жрецов бога Тьмы, но стоит помнить, что именно в тех краях находился Сеттон - первое государство, построенное после раскола Розми именно жрецами и последователями бога-змеи. И пусть северные горцы вели с ними жесточайшую войну, но все же государство продержалось очень долго, а потом там чуть ли не до прилета пришельцев стояли храмы Сета.
  В тех краях пропало несколько экспедиций, в том числе и из Королевского университета Фритауна. Причиной исчезновения назвали оползни и обвалы: тела, изуродованные и искалеченные, нашли в обломках камней. В те края давно уже просто так никто не совался.
  Мэри, не смотря на всю свою отвагу, не очень хотела лезть в столь нехорошее и проклятое место. И пусть она побывала в самых разных переделках, отметилась в различных заброшенных городах, а кое-какие куда более зловещие земли несли на себе отпечатки ее ботинок, лезть в руки змеепоклонников она не горела желанием.
  Почему-то на сей раз ей становилось не по себе... Интересно с чего бы? Она никогда не ценила жизнь, полагая, что единственная ее цель - найти драконов, и ее гибель может иметь значение лишь в одном случае: она погибнет до обнаружения этих прекрасных и гордых созданий. После обнаружения - все, жизнь и вовсе станет ей скучна.
  До этого утра все было именно так. А сегодня утром, она вдруг поняла, что ей страшно лезть в эти края без защиты. Именно без защиты. Кто ее может защитить? Надежно защитить? Только военные, которые всегда защищают всех розмийцев. А кого из военных она знает? Правильно, только Рика Увинсона.
  Значит, надо оповестить Тео о том, что они улетают на поиски драконов. Осталось только пойти к полковнику и уговорить его полететь вместе с ними. В конце концов, его долг - защищать граждан Розми от любых напастей. А она и Тео - граждане Розми! Вот пусть и защищает. Тем более, эта экспедиция на благо науки и всей страны. Да что там страны? Всего мира!
  Мэри лишь запамятовала, что она вновь забыла оповестить ректора университета относительно своей внезапной экспедиции...
  
  2
  
  Юная королева сидела в огромном парке в Замке Королей, укрывшись от глаз охраны и слуг в кустах облетевшей сирени, где стояла небольшая скамейка. Ей было очень тяжело. Она правила всего ничего, а уже отдала столько приказов о смертной казни, об аресте, стольких сместила, столько успела натворить, а сколько еще ей предстоит совершить?! Девушка утерла рукой слезу, катившуюся по щеке. Как же ей было тяжело.
  О незаконности ее прав на корону успел заявить дядюшка-бастард, для пущей убедительности, собирающейся жениться на праправнучке последнего короля прежней династии. Теперь же, после последней истерики Лоуренса, принца по решению Талинды отправили в Замок Орла, доказать то, что он жив стало почти невозможно. Прежний план со свидетельствами послов Венленсии не сработал. Да еще слова охранника о генерале Бодлер-Тюрри, о единственном человеке, которого она знала всю жизнь и любила, о том, кто заменил ей отца и после смерти деда стал ближайшим человеком во всем огромном мире...
  Талинда отказывалась верить в то, что Винсент может быть причастен к покушениям на кузена. Он был верен и предан ее деду, а дед завещал корону своей внучке, и Винсент без единого возражения принял решение своего короля, начав служить Талинде верой и правдой. Конечно, РСР не делала различия между мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми, но девушке не верилось, что генерал мог ослушаться именно ее, свою королеву!
  Скорее всего, Лоуренс на самом деле ассоциировал его со смертью родителей, вот при появлении генерала у мальчика и случаются истерики и срывы. Кузен никогда не был спокойным ребенком, часто капризничал и никого не желал слушать, был страшно избалован, что не способствовало укреплению его психики. От этого и происходят все выкрутасы Лоуренса, к тому же не следует забывать о его не слишком хорошей наследственности по материнской линии.
  Тревожные новости приходили из Ариэль, Оберуна, Кошагена, они начали поступать из Морокко, Александрии, Крахора, Титании, из Буддограда! Крамола и чуть ли не призывы к мятежу охватывали все побережье моря Мечты и Старую Розми. Везде, везде жрецы словно бы с ума посходили, публично опасаясь того, что принц Лоуренс мертв! Интервью с дипломатами Венленсии не помогло! Не помог и в срочном порядке снятый документальный фильм о том, что нет закона, по которому корону не может наследовать женщина, есть закон, что должен наследовать старший ребенок из старшей ветви семьи. Правда, в фильме не упомянули о том, что женщина должна наследовать только в том случае, если не осталось наследников мужского пола...
  Пока жрицы Лоули, некоторые жрецы Крома и других богов пытались донести до людей, что подобные мысли, о незаконности власти королевы - мятеж, причем мятеж против богов Света, в новых городах появлялись жрецы, предполагающие, что власть должна перейти к Лоуренсу. Их слушали. Слушали, потому что в сердцах людей не было уверенности в завтрашнем дне. Неуверенность эту подпитывали беспорядки на границах с Керши и Алсултаном, куда пришлось перевести солдат из центральных областей Розми. Появлялись статьи и монографии о правах Лоуренса и о доблести дядюшки Роуза, а также о том, что же хотят сделать пришельцы с коренными жителями Розми. Как хотят пришельцы уничтожить сам дух Розми!
  Заснувшая было вражда, вновь поднимала голову.
  Маршал Дженси перебросил на побережье моря Мечты и в Старую Розми несколько полков с залива Морских Королей и с юго-западной границы Розми, где пока все было спокойно. Это породило страшную волну недовольства и негодования среди жителей бунтующих городов: нас решили задавить армией! Пришельцы начали свой план по уничтожению коренных жителей нашей страны! И все забыли, что в этой самой армии служат и коренные жители Розми... Что, кстати, было дополнительным риском - стопроцентной уверенности в армии у Дженси не было.
  Цензоры усилили контроль над СМИ, над типографиями и издательствами, но где-то появлялись подпольные типографии, печатавшие листовки, брошюры и чуть ли не газеты! Попробовали агенты РСР и полиции пообщаться со жрецами, так это привело к столкновениям с горожанами - те решили, что власти направили своих прихвостней арестовывать жрецов, и кинулись защищать слуг богов Света... Не хорошо получилось... Потери понесли и мирные жители, ставшие в миг не мирными, и полицейские.
  Мероэ предложила властям пока не трогать жрецов - жрецы, лояльные короне, с отступниками будут справляться сами. Ее поддержали служители Зулата, начавшие вести переговоры со своими братьями. Не всегда получалось тихо, но хоть тут уж никто не мог обвинить власти и полицию - как ни как общались друг с другом служители богов. Хотя взорвали уже один храм в Кошагене.
  Что же будет дальше? Что? И как это остановить? Как предотвратить большее кровопролитие и мятеж, что назревал? Королева не хотела лить кровь, но уже осознавала - ей придется это сделать.
  Талинда размазала слезы по щекам. Что же ей делать? Убить кузена она просто не могла! Она понимала, что ради сохранения трона, возможно, это придется совершить в будущем, ведь именно она - королева Розми, пусть и никогда не стремилась к этой че-сти, но остаться одной... Она итак одна...
  Девушка грустно посмотрела на небо, просвечивающее через переплетение голых веток сирени. Вот стать бы птицей и полететь далеко-далеко, в Великие Горы и жить там! Как мало времени ей понадобилось для того, чтобы от мечты о жизни простой студенткой исторического факультета Королевского университета во Фритауне перейти к мечте о жизни простой птичкой в Великих Горах... О, боги! Почему?! Почему же она не погибла там, в Коргваре?! Ведь все шло именно к тому! Так за что ей эта власть, корона, ужас и смерти? Что она такого сделала в этой жизни, что ее так старательно пытаются уничтожить, убить, свергнуть? В прошлый раз она имела все шансы умереть относительно быстро, в этот же раз... В этот раз агония длится месяцами, и сколько она еще будет длиться?.. За что?!
  Ее размышления прервал деликатный кашель.
  - Ваше Величество, приношу мои глубочайшие извинения, что тревожу в столь неподходящий момент, но дело не терпит отлага-тельств, - как обычно довольно деликатно сообщил генерал Бодлер-Тюрри.
  Именно его деликатность и кажущаяся мягкость стоили карьеры, жизни, и свободы многим заговорщикам, иностранным высокопоставленным чиновникам, и даже парочке принцесс. Всем казалось, что уж этот-то субтильный хоть и высокий мужчина с мягкими голубыми глазами, таким располагающим и немного глуповатым лицом с наивным выражением, даже понять не сможет и половины того, что ему скажут вскользь в беседе. Как бы ни так! Винсент обладал и умом, и силой, и хитростью. Он прекрасно умел убивать. Кстати, сожалений по поводу убийств он никогда не испытывал. Он был наделен еще одной потрясающей чертой характера: напрочь лишен совести, если это шло во благо королю и Розми.
  - Генерал, добрый день, - Талинда выбралась из кустов, стерев с лица даже намеки на слезы. Винсент сделал вид, что не видит ее покрасневших глаз и опухшего носа. - Вы вернулись? Как вы меня нашли?
  - О, это моя работа, - он позволил себе улыбнуться и склонил голову в почтительном поклоне. Небось, еще и с Майклом уже пообщался!
  - Тогда пройдемте в мой кабинет...
  - Я бы предпочел поговорить с Вами во время прогулки по парку, Ваше Величество, - еще одна любезная полуулыбка.
  - Все так серьезно? - с замиранием сердца спросила королева.
  - Возможно, я просто перестраховываюсь, но...
  - Пойдемте, прогуляемся вокруг озера, - предложила Талинда. - Оно как раз недалеко. Это связано с моим дядюшкой Нилом?
  - Да.
  - Я так и думала, - она вздохнула, перевязала растрепавшийся хвост каштаново-рыжих волос. - Рассказывайте, - обреченно попросила королева, закладывая руки за спину по примеру господина Ларуса. Выдать эмоции могло не только лицо, но и тело, особенно руки. Эту прописную истину ей уже успели вбить в голову верные сподвижники деда.
  - Как Вам известно, Нил Роуз имеет друзей в довольно непростых кругах: в кругах финансистов и бизнесменов, снабжающих армию и полицию некоторыми припасами, а так же производящих кое-какое оборудование, поставляющих некоторую электронику. Через них он завел знакомства с командованием армии. Благодаря предстоящей женитьбе на Антуанетте Изольде Вернике, праправнучке последнего короля прежней династии, он приобрел знакомства и поддержку среди старой знати и старых бунтовщиков. Они в последнее время притихли, но еще далеко не все забыли прошлое, даже после случая с Вашей семьей и последовавшими облавами и арестами. Нил Роуз приобрел новых опасных сторонников.
  - Да, Винсент, вы сообщали мне это, - королева пожала плечами. Она отдала приказ следить за дядюшкой, и за его ближайшими помощниками и приятелями, Изольду со счетов тоже никто не сбрасывал.
  - Новые сообщения неприятны: он стал вести работу среди командования армии и полиции. Причем делает это довольно изящно, намекает на необходимость спасти принца Лоуренса (если он еще жив) и передать под опеку ближайшего родственника, так же обладающего правами на престол, причем со стороны прежней и нынешней династии, т.е. на себя. Он сеет смуту, начинается брожение. Армия в наше время, как и всегда, значит очень многое. Солдаты изначально принимали сторону своих командиров, пошедших за главнокомандующим, но они Вас не знают, а слова господина Роуза выглядят довольно убедительно, к тому же он не предлагает бунта, он дает пищу для размышлений... Что и опасно.
  Королева и генерал продолжили прогулку по дорожке парка, немного помолчали, погруженные каждый в свои невеселые мысли, затем старый разведчик продолжил свой доклад:
  - Если раньше господин Роуз и его сторонники просто делали намеки на возможную смену нынешнего правителя страны, т.е. Вас, Ваше Величество, их пропаганда была замаскирована под досужие разговоры, то уже сейчас изменнические речи звучат практически открыто. Это не досужие сплетни и слухи. Это работа. Это очень похоже на информационную войну, а не обычную болтовню на кухне. Сторонники Вашего дядюшки пробрались в Летное Фритауна, что меня тревожит больше всего, и хоть мы сменили подозреваемого преподавателя, но работа продолжается, в головы будущим офицерам вкладываются непозволительные мысли. Это уже не шутки, - генерал помолчал немного, затем продолжил, глядя куда-то вдаль. - К тому же Вы, Ваше Величество, в курсе происходящего на южном и западном побережье моря Мечты. Я подозреваю, что жрецы, ведущие проповеди на неуместные темы законности власти и соблюдения традиций престолонаследия, сторонники Нила Роуза. Жрецы неспроста вкладывают в головы прихожан мысли о законности прав принца Лоуренса. На побережье были переброшены несколько военных подразделений, но, к сожалению, данные меры предосторожности дали противоположный ожидаемому эффект.
  Талинда поморщилась, вспоминая просмотренные ранее доклады с моря Мечты. Да, не очень хорошо получилось... Население и в особенности служители богов решили, что их пытаются заставить замолчать при помощи военных. Конечно, так, в общем-то и было, но подразделения перебрасывались пока с приказом поддерживать порядок, не давать разгореться бунту, а никак не подавлять мятеж. Кажется, неведомый кукловод сумел убедить мирных горожан в обратном.
  - Далее, подпольные типографии, - продолжил генерал все с тем же сонным выражением на лице, Талинду так и подмывало предложить ему подушку и одеяло. - Как я подозреваю, типографии принадлежат сторонникам Нила Роуза, найти их пока не удается. Данное обстоятельство и основательность подхода в деле пропаганды, напоминают не просто информационную войну, это уже самая настоящая партизанская война, не хватает только нападений на регулярные войска! Но, если я и мои люди правы, то это скоро начнется, - "успокоил" королеву глава ее разведки. - Мятежникам только надо подготовить боевиков, чем, я убежден, они уже занимаются, - Винсент немного помолчал, словно бы обдумывая дальнейшую свою речь. - Ваше Величество, против Вас идет настоящая война, которую уже нельзя отрицать, и, боюсь, один из ее источников находится за пределами Розми, - вновь скорбно вздохнул Бодлер-Тюрри. - Что у наших противников два источника недовольства, мы знали с самого начала: первый - господин Роуз и жрецы, второй - Алсултан, возможно, Керши. Моя служба задержала в Ариэль жреца Сета, алсултанца. И я боюсь, как бы эти источники не объединились в своей борьбе против Вас.
  - Генерал, - королева почувствовала, как вспотели ладони, - что вы думаете и предлагаете делать? Вы ведь думаете, что будет бунт, это просто вопрос времени? - ей опять было страшно... Неужели, вся ее последующая жизнь будет наполнена страхом за свое будущее и свое существование?
  - Да, Ваше Величество, будет бунт. Будет восстание, и будет оно профинансировано Вашими непримиримыми врагами. Восстанут не только коренные жители страны (такое у нас уже случалось, ведь далеко не все приняли власть Ваших предков), на этот раз все идет к тому, что в мятеже примет участие армия, - словно забил последний гвоздь в крышку гроба, сказал генерал. - Раньше восстания и смуты подавлялись силами армии и полиции, абсолютно преданных королю, потому что их предки как раз и были теми, против кого бунтовали. После решения брать в армию коренных жителей Розми, после расширения армии и полиции, преданность стране сохранена, но мы уже не можем гарантировать, что каждый солдат и офицер на стороне короны - немалая их часть коренные жители Розми. Тут мы сталкиваемся с тем, что армии намекают, что нужно восстановить справедливость ВО БЛАГО РОЗМИ!!! Ранее солдаты знали короля, знали его политику, были ему обязаны, служили ему. Вас они не знают. По большому счету, солдаты и не служили пока Вам, им все равно кому служить: Вам или принцу Лоуренсу, ни один из вас не был наследником престола.
  - Я понимаю, что это будет довольно неприятное восстание... - королева закусила губу. Вот только кровавой смуты ей в самом начале правления и не хватало. О, Кром и все боги Света, что же ей делать?
  - Это мягко сказано!
  - Что предлагаете?
  - Пока ничего, - генерал вздохнул. - Если попытаться выловить и обезвредить агентов господина Роуза, это может послужить сигналом к восстанию и будет преподнесено как повод: Вы запрещаете мыслить свободно и иметь собственное мнение, Вы - узурпатор, Вы запретите все и притесните коренных розмийцев! - кажется, на сей раз сам генерал был несколько растерян. - Господин Роуз найдет новых людей. Доказать связь и подстрекательство среди командования невозможно, еще ничего не произошло, нет даже сформированного круга заговорщиков. Работа с умами наших солдат, офицеров, с простыми обывателями только начинается, - пожал плечами генерал. - Как Вы помните, мы перехватили агентов Алсултана и Керши в Ариэль. Они были поклонниками культа Сета. Они привлекали на свою сторону поклонников Сета в Ариэль, они знакомы с матерью Изольды Блустар, и они же находились в тесной связи со жрецами Сета из Алсултана. Боюсь, что Ваш второй дед решил действовать, как и предупреждал господин Ларус.
  Талинда прикрыла глаза. Она очень не хотела, чтобы кто-то видел море страха и ужаса, что плескалось в них, отражение той страшной ночи в Коргваре, когда они с матерью и немногочисленной охраной пробирались через обезумевший город. Страны окружения Розми ненавидят их, всю глубину своей ненависти они доказывали уже не один раз, устраивая кровавые погромы в своих городах, на границах, развязывая войны, пытаясь взбунтовать саму Страну Мечтаний. Что может произойти на сей раз, если в государстве начнется гражданская война, на ослабленную внутренними неурядицами страну кинутся соседи - Талинда даже не могла представить. Она до боли закусила нижнюю губу, открыла глаза, вновь взглянула на главу своей разведки.
  - Слежка за храмом Сета в пустыне Стенаний не дала никаких результатов - наши жрецы сидят тихо, - продолжил тем временем генерал. - Мой агент из Нерейды сообщает о том, что там все спокойно, происходит обычное пиковое нашествие, - генерал немного замялся. - Что там может быть еще... В центре Розми... - он нахмурился, а потом продолжил доклад. - На сей раз, я полагаю, возмутители спокойствия, связанные с Сетом, действуют из Керши и Алсултана. Наши возмутители спокойствия уже нам известны: Корнесси, недобитки Арено, Сандей и другие... К сожалению, вынужден Вас предупредить, Ваше Величество, что в заговоре, возможно, участвует семейство Увинсон из Ариэль.
  - Они родственники полковника Увинсона? - удивилась королева.
  - Это его отец. Полковник Увинсон, как и подполковник Грейсстоун пошли против семьи, их отцы поддерживают мировоззрение бунтовщиков. Нет доказательств связи их отцов с мятежниками, но... - генерал многозначительно пожал плечами.
  - А самого дядюшку Нила именно в силу его болтовни и воплям о правах на трон, мы убрать и не можем, - Талинда постаралась увести разговор со скользкой дорожки. Она интуитивно верила Рику Увинсону и Стюарту Грейсстоуну. Объяснить эту веру она бы не смогла. Для этого надо было просто убегать с ними из вражеской страны. Устраивать погребальный костер матери. Пройти пещерами под Великими Горами. - Нам еще одного мученика только и не хватает, он итак выставляет Лоуренса моей жертвой. Но приставить соглядатая к каждому командиру, общающемуся с Нилом и его финансистами и старой знатью, мы тоже не можем - у нас просто людей не хватит, ведь надо еще следить за нашими любимыми кершийскими и прочими послами и дипломатами. Кстати, они в этом заговоре не отметились? - королева задумчиво взглянула на генерала, минута слабости и ужаса прошла, надо было думать и решать дальше.
  - Пока я не имею на этот счет никаких сведений, Ваше Величество, - генерал пожал плечами. - Однако я имею все основания подозревать, что без Керши, Луисстана и Алсултана здесь дело, как всегда, не обошлось. Без них никогда ничего не обходится, - он заложил руки за спину, пожевал немного губами, а потом выдал главное. - И самое неприятное известие заключается в том, что я не могу быть на все сто процентов уверенным в моих агентах. Те, кто занимает командные должности, верны Вашему Величеству, я лично их подбирал, а вот рядовые агенты... В сложившейся ситуации, я не могу сказать, на чьей стороне они будут, когда начнется смута, и на какой стороне они уже сейчас. То же самое я не могу сказать о Вашей охране.
  - Великолепно, - королева вздохнула. Она почему-то именно так и думала. И хоть про покушения на кузена и про гибель ее семьи генерал ничего не сказал, девушка была совершенно уверена, что это он подразумевает. - У нас на носу восстание, восстание народа и военных, а мы не можем быть уверены даже в наших агентах и в моих телохранителях! Очаровательно! - она со злостью пнула камень, лежащий в бордюре дорожки. Злость просто волнами начала подниматься в душе королевы. Да, что же это такое? За что ей такие страдания?! Чем она провинилась перед богами Света? Редко молится?! Или мало жертвует на храмы??? Но дед, мероэ и сами боги всегда говорили, что человек должен рассчитывать только на себя! Боги будут помогать лишь в крайнем случае!
  - Я сделаю все возможное, чтобы мягко подавить восстание и прекратить брожение в умах военных и гражданских, но в сложившейся ситуации это будет очень трудно! - продолжил Винсент, разглядывая гладь озера. - Всегда найдутся недовольные и просто люди, полагающие решение Его Величества Джонатана II не вполне правильным. Многие же жрецы уже ведут работу с паствой, они не на Вашей стороне. Они на стороне Вашего дяди, особенно усердствуют жрецы Крома, Пантеры и Краха... Хотя встречаются жрецы других богов, но они явно в меньшинстве в своем ордене.
  - И они ведь правы - у меня куда меньше прав на престол, чем у Лоуренса, я хоть и старше его, но я - женщина, - королева глубоко вздохнула, пытаясь подавить гнев. - Их даже винить нельзя.
  - Таково решение покойного короля, его нельзя обсуждать. Король Розми стоит вне рамок законов и конституции, его действия могут осуждаться только богами Света, - немедленно отчеканил генерал Бодлер-Тюрри. Он верил в свои слова, и другой правды для него не существовало. Он был предан только правителю Розми. Никому больше. Но остальные жители страны мыслили свободно, они вполне могли признавать права Лоуренса и соглашаться с Нилом...
  - Солдаты служат, прежде всего, Розми, а потом уже короне, так уж заведено, ведь и я служу Розми, - грустно улыбнулась Талинда. - Их нельзя упрекнуть, - она постаралась улыбнуться еще раз. Пролить кровь своих подданных... Стать кровавым тираном... Выбрать меньшее зло, чтобы предотвратить большее... Она не могла пока решиться на это... Не могла. Хотя уже понимала: если она сейчас не прольет кровь сотен людей, через какое-то время прольется кровь уже десятков тысяч розмийцев.
  - Не буду спорить, Ваше Величество, но сейчас наша главная задача - не пропустить начало активных действий и отсечь армию от остальных заговорщиков, а так же выявить склонных к другой точке зрения среди Вашей охраны и моих агентов. И я бы предложил все же... убрать принца Лоуренса, - немного помявшись, выдавил Винсент.
  - Нет, - даже остановилась юная государыня. - Нет! Я не убью ребенка! Он итак сослан в Замок Орла! Об этом никто не знает. Я просто ничего не сообщала о его судьбе, и пусть кто-то считает его мертвым, но он жив! Винсент, это не обсуждается. Я не пролью его кровь.
  - Простите, Ваше Величество, но пока он и в самом деле жив, он будет служить вечным поводом для бунта! После окончания бунта, если он закончится Вашим низложением, принцу не удастся долго прожить. Его судьба решена. А так мы уберем причину восстания, Вы останетесь единственным и несомненным правителем. Можно будет организовать несчастный случай, и хоть половина сомневающихся не поверит в него, другая половина обязательно поверит! - воскликнул генерал. - Это надо сделать. Надо.
  - Нет!!! Даже не думайте об этом! - повысила голос королева.
  - Зря, Ваше Величество, - вздохнул генерал. - Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы предотвратить восстание, но прольются реки крови.
  - Сделайте.
  - Я поклялся Вашему деду Вас защищать, и я это сделаю. Но я не согласен с Вашим решением. Его Величество был бы тоже не согласен с ним.
  - Мой дедушка мертв. Решаю я. Я не дам пролить кровь невинного ребенка, - отчеканила Талинда. - Вы этого не сделаете, не так ли?
  - Я подчиняюсь Вашим приказам, - склонил голову генерал. - Я помню свой долг.
  - Хорошо, - кивнула королева.
  - Теперь прошу меня простить, но я вынужден откланяться, очень много дел, а предстоит сделать еще больше, - генерал склонил голову перед королевой, прижав правую руку к сердцу, как требовал обычай.
  - Идите, Винсент. Спасибо. Я полагаюсь на Вас, - она кивнула, попытавшись выжать измученную улыбку, но получилось довольно плохо.
  Генерал ушел, а королева осталась в одиночестве у озера. Она долго смотрела на прозрачную гладь воды, на плавающих в озере белых и черных лебедей, на отражавшиеся в воде облака. Легко принять роль королевы, но стать ею - очень трудно, особенно если тебе всего лишь восемнадцать лет, и ты еще недавно шила платья куклам.
  Интересно, что же имел в виду генерал, говоря о том, что он помнит свой долг? Вдруг существует посмертный приказ деда? Такое вполне могло быть. Дедушка сумел бы найти способ править из могилы. Если же он отдал последний приказ, убить Лоуренса, то кто иной, как не генерал Бодлер-Тюрри попытается его выполнить?
  Генерал всецело предан ей, но истинным хозяином Винсента был ее дед. Неужели же генерал упорствует в своих разговорах о казни кузена, памятуя приказ мертвого сюзерена? Тогда, если она будет продолжать сопротивляться казни мальчика, может ли Винсент начать действовать в одиночку? И как же в итоге погибла ее семья?
  Талинда взрослела очень быстро, понимала, что выбора у нее нет, его ей не оставили заговорщики и дедушка. Она поняла, что удел многих правителей - одиночество. От этого становилось еще грустнее и страшнее.
  Недавно она открыла для себя, что ненадолго легче может стать, если хорошо и много выпить, лучше шампанского, вино не доставляло столько легкости и не производило нужного эффекта. В связи с молодостью, юная королева еще не познакомилась с последствиями злоупотребления алкоголя - организм довольно успешно справлялся, да и пила девушка пока не так часто. Поэтому временами Талинде казалось, что алкоголь - универсальное средство от ее бед. Особенно после второй бутылки шампанского.
  
  3
  
  Прошло два месяца с тех пор, как Миранде отказали в эвакуации, по сути, подписав тем самым ей смертный приговор. Мэр Мелланью выступил тогда по местному радио с сообщением о всеобщей мобилизации, следующим утром его призыв напечатали в местной газете, на первой полосе.
  К облегчению мэра и полковника Лэндхоупа, горожане без особой паники восприняли новости о том, что положение Миранды серьезней не придумаешь, эвакуации не будет, прислать помощь в необходимом объеме никто не имеет возможности, и спасение утопающих, в общем-то, - дело рук самих утопающих. Посему, дорогие жители Миранды, коли жить хотите, то вставайте на защиту собственных жизней, да жизней своих близких - армия на этот раз не может самостоятельно защитить обреченный город, маловато солдат нынче будет... А вот тварей что-то многовато на сей раз собралось... и жрать им явно очень хочется...
  Некоторые из горожан в отчаянии предприняли попытки уехать на поезде из Миранды, или же, - совсем потеряв разум от страха, не иначе, - пытались выбраться из города на машинах, но их задерживали на кордоне на привокзальной площади и не пускали на городских воротах. К поездам никого не пускали без медицинского освидетельствования и соответствующей справки от Мэйфлауэра, а из города на машине, конечно же, никто бы не выпустил и с десятью справками, даже если бы их выдал сам Мальтор.
  Горожане посмотрели на этот цирк, махнули рукой на происходящее, да и смирились. В большинстве своем жители города и не настаивали на эвакуации, полагая все происходящее карой богов. Получив знатного пинка от жрецов Крома и мэра, остальные служители богов Света принялись поддерживать горожан, вспомнив о своем призвании. Они уверяли, что в следующей жизни всем воздастся за муки жизни нынешней, надо не просто смириться, надо все ж помочь армии - недаром же боги говорят, что люди должны сражаться и не опускать руки. Странно было слышать такие речи от жрецов, которые и сами долгие годы признавали свое нахождение в Миранде карой богов... Еще большей неожиданностью стало решение жрецов помочь солдатам, стоящим в карантинном кордоне - служители богов старались разворачивать отчаявшихся людей.
  Несмотря на все усилия жрецов, произошло несколько стычек между желающими уехать горожанами и карантинными командами на привокзальной площади. Дримс даже боялся себе представить, во что эти стычки могли бы вылиться, если бы в оцеплении стояли старослужащие, успевшие обзавестись в Миранде друзьями и приятелями, а кое-кто и семьями. В те разы карантинные кордоны выстояли, все закончилось стрельбой в воздух и обещанием стрелять в толпу, если уважаемые граждане не разойдутся.
  Потом все как-то успокоилось...
  Иногда Дримсу казалось, что для жителей Миранды, привыкших к соседству с монстрами, к смертям, к Желтым Туманам, происходящее не кажется столь ужасным. Если не считать нескольких инцидентов на привокзальной площади и случаев сокрытия заразившихся, - что вполне можно было понять по-человечески, - то жители города совершенно спокойно воспринимали все происходящее. Горожане настолько привыкли жить в постоянном страхе за свою жизнь, что уже и не могли адекватно оценивать весь ужас нынешнего нашествия.
  Что местным не очень понравилось, так это ввод военного положения и комендантского часа. Но тоже поворчали, да смирились в большинстве своем. Лэндхоуп же на законных основаниях, благодаря объявлению о военном положении, запретил сборища и митинги на улицах, и наделил Сивира, как военного коменданта, правом арестовывать проповедников за подрывную деятельность. Это горожанам не понравилось еще больше, но они лишь пороптали на кухнях, акции протеста устраивать не стали. Сивир же кинул всех свободных людей из числа полиции и бывших сыщиков, что отыскались в Миранде, на поиски проповедников, способных уничтожить город изнутри. Однако вскоре майор Сивир был вынужден признать: идея того, что болезнь - кара богов, которую следует воспринимать как избавление, дала крепкие корни. Одними запретами и арестами ее не удастся вырвать из людских голов. Горожанам нужна новая идея, только вот какая?
  Недовольных в Миранде хватало! Особенно из числа горожан, потерявших своих близких от болезни. А еще жители города отличались особенно крепкой верой, набожностью и искренним желанием искупить свои грехи и получить за это награду в следующей жизни, награду за свои страдания в жизни этой. Вот именно они и внушали особенно серьезные опасения Лэндхоупу и Сивиру.
  Команды медиков постоянно обходили дома и квартиры жителей города. Они периодически находили спрятанных больных, которых силой приходилось забирать у родственников. Несколько раз дело доходило до стрельбы. Погибли три горожанина. Ситуация накалялась, но карантинные меры еще действовали, Мэйфлауэру пока удавалось сдерживать распространение болезни. Пока.
  Атаки тварей на город продолжались. Их нельзя было назвать регулярными, они были разными по силе, по видам тварей, словно бы кто-то опробовал разные виды болотных монстров в действии, проверял их различные комбинации. Атаки происходили с разных сторон города, иногда одновременно с нескольких сторон, словно бы неведомый кукловод искал слабые места в обороне Миранды.
  Мысль об эволюции тварей и о появлении у них вожаков или же о руководстве ими кем-то разумным больше не казалась Дримсу такой уж невероятной. Лавджой тоже был вынужден согласиться с Ривсом, в чем тому и признался как-то раз. Капитаны пожали друг другу руки и пришли к мысли, что теперь надо найти этого кукловода. Только кто он, и где эта тварь прячется?
  Железная дорога стала единственной нитью, связывающей обреченный город с внешним миром. Поездами в Миранду привозили пищу, оружие, кое-какую броню и лекарства. Время от времени с поездами приходили приказы начальства с большой земли; иногда подкидывали патронов или же горючее. Помочь солдатами и техникой возможности, как говорили распоряжения и машинисты поездов, не было - самим бы отбиться.
  В Миранде понимали, что даже эта тоненькая нить в любой момент может оборваться - твари строили завалы на рельсах, они как обезумевшие кидались на поезда, пытались добраться до людей и припасов. Машинистам было категорически запрещено останавливаться на пути следования - остановки приравнивались к смерти. Пока у поездов получалось разбивать завалы, хватало мощности локомотивов. Да и твари не могли набрать скорость поезда, поэтому они нападали лишь в нескольких местах, где железнодорожное полотно наиболее близко подходило к влажным лесам. Твари просто на просто падали с веток деревьев на крыши вагонов.
  С каждым рейсом поездов болотные монстры становились все более и более изобретательными и настойчивыми, а баррикады, наваленные на рельсы, - массивнее и продуманнее. Если бы не усиленные отбойники, поезда ни за что не прорвались бы в Миранду и обратно.
  Однажды Ривсу и его пилотам пришлось отгонять тварей от поезда уже дошедшего до Миранды: монстры сумели нагородить баррикаду чуть ли не под носом у охраны стены, причем завал оказался качественным и весьма продуманным. Его спалили напалмом, стрелять по баррикаде не решились - с меткостью бойцов Дримса можно было случайно повредить рельсы. Все время, пока горел завал, твари бросались на поезд. Ривсу, Фрейду (прибывавшему в относительно трезвом состоянии) и Норрику пришлось расстреливать тварей с ювелирной точностью, чтоб не повредить вставший перед завалом поезд. Из всех пилотов отличной меткостью могли похвастаться лишь они втроем. И как бы Дримс не относился к Норрику, но в тот день он вынес старшему лейтенанту благодарность, а вечно нетрезвого Фрейда в состоянии хорошего подпития все же допустил до полетов - другого выбора просто не было.
  После этого случая количество поездов сократилось до минимума; на локомотивы повесили дополнительную защиту, еще усилили отбойники. Чтоб скорость состава не упала, пришлось сократить количество вагонов, что существенно снизило количество доставляемых грузов. Радовало лишь одно: поезда все еще ходили.
  С последним составом в Миранду прибыло три хирурга и два вирусолога, а с ними несколько отважных медсестер, решившихся поехать в осажденный город. Что ими двигало - непонятно, но это пополнение приехало добровольно, в отличие от предыдущих, да и уровень их подготовки не внушал опасений. Новоприбывшие медики вызвали бурю энтузиазма среди жителей города и военных, даже меланхоличный Сантал оживился и принялся еще сильнее ухаживать за своей бородой - своей главной гордостью. А местные незамужние девушки объявили настоящую охоту на новых врачей - те были неженаты и весьма хороши собой!
  К гарнизону продолжали тянуться мобилизованные горожане. Кто-то шел добровольно, кто-то не очень, но последних было не так и много - жить хотелось если не всем, то большинству горо-жан. Заведующий складом и главный оружейник выдавали людям об-мундирование, более всего походившее на рыцарские доспехи; выдавали автоматы и каски. Бентура, ответственный за распределение мобилизованных граждан, распределял их в подразделения, отправлял на обучение к десятку парней, выделенных Лавджоем по такому случаю. Те в свою очередь нещадно гоняли людей, обучая военным премудростям.
  Пока новобранцев гоняли на плацу возле главных ворот в город и на плацу у летного поля в гарнизоне, Ривс как сумасшедший гонял своих подчиненных. Борьба с пьянством приобрела у него самую жестокую форму, почти все пилоты и техники ходили с синяками. Норрик же бахвалился тем, что он-де не боится Дримса и плевать хотел на него, но после очередного раунда боев без правил и выбитых в бою трех зубов, бахвалился он тихо, с оглядкой.
  Ривс предложил было ввести "сухой закон", - нападения на медицинские команды и даже попытка прорваться в карантинный флигель госпиталя были совершены горожанами по пьяни, - но Лэндхоуп и Лавджой его переубедили. "Сухим законом" ничего хорошего не добьешься, вызовешь только дополнительную агрессию и недовольство. Люди могут воспринять этот шаг весьма и весьма болезненно - алкоголь чуть ли не единственный для них способ забыться. Зачем подносить огонь к бочке с порохом? Проще уж дождаться, когда все запасы спиртного в городе закончатся - пьянство само собой должно прекратиться. Тем более, уже начались проблемы с сахаром и другими продуктами. Глядишь, скоро самогон гнать не из чего станет! Блокада как ни как.
  Кстати, если б не сержант Алонсо, блокада Миранды вполне могла б закончиться еще пару недель назад, правда, полным уни-чтожением жителей Миранды, а не тварей...
  Раньше твари пробирались в город через стену, обычно во время штурмов. Это была аксиома. В нее только не укладывалось весеннее нападение на Лавджоя, но об этом как-то позабыли в повседневных заботах. Если бы сержант Алонсо не рылся в компьютерах гарнизона и в архивах мэрии в поисках хоть каких-то данных о секретных коммуникационных сетях и каналах, он вряд ли бы наткнулся на древние файлы, созданные еще первым гарнизоном Миранды. Сами по себе эти файлы давно не представляли ценности, поэтому о них благополучно позабыли. Ну, лежат себе под грифом "секретно", и пусть лежат дальше, что в Миранде-то может быть секретным?! Эти файлы перекидывали из одной ненужной папки в другую, наплевав на столь устрашающий гриф, и в результате в памяти компьютера жизненно важные данные оказались чуть ли не в папке "Разное".
  Миранда все ж таки...
  Леон Алонсо же был большим любителем истории и тайн, поэтому просто не мог пройти мимо интересной информации о каких-то катакомбах. В результате он наткнулся на данные о георазведке пустот, пролегающих под Мирандой. Там были приблизительные карты туннелей, провалов, пустот, пещер, сделанные при помощи сесмо- и геолокации. Исследования проводились очень давно, когда еще первый военный гарнизон встал в Миранде, да и приборы были не особенно хорошими, и само собой расшифровывали данные и составляли карты не специалисты, поэтому о точности говорить не приходилось...
  Это нехитрое открытие поразило в самую душу субтильного аналитика, боявшегося до потери сознания всяких монстров и прочих болотных тварей. Видимо, инстинкт самосохранения немедленно подсказал любителю всего запретного, что твари тоже могут найти входы в эти катакомбы и заявиться по ним в Миранду в самый неподходящий момент.
  Вот тогда Ривс и понял, что твари, напавшие по весне на Лавджоя, именно так и сделали - пробрались в город по катаком-бам. Лавджой вновь был вынужден с ним согласиться.
  Сии древние катакомбы, туннели, пещеры и прочие провалы сохранились под ничего не подозревающим городом с тех времен, когда о болотах, тем более Великих, тут и слыхом не слыхивали, как однажды говорили Мэйфлауэр и Лэндхоуп. Строго говоря, Миранда тогда и не существовала-то - это был древний прекрасный город цивилизации Первых людей. Ривс помнил, что этот город когда-то стоял на берегу ныне не существующего залива мирового океана. Он видел его. Он помнил, как горел тот город, как падала статуя Создательницы Мира, помнил черный дым, поднимавшийся над некогда прекрасным городом, утопавшим в цветах и зелени...
  Что уж произошло с тем городом-государством, историки спорили до сих пор, да, что уж говорить, в существовании самого людского поселения многие сомневались! Город, как предполагалось в академических кругах, просто взял да и сгинул в одночасье, если был вообще, конечно же. Такое случалось раньше, случится и вновь.
  Постепенно остатки прекрасного града разрушались от времени, их поглощали наступающие леса и идущие за ними болота. На месте старого города возник новый. Никто не может объяснить, почему и столетия спустя людей влечет на те места, где когда-то стояли поселения их предков...
  Часть туннелей и катакомб, новообразовавшихся пещер, кар-стовых размывов и провалившихся в них кварталов, осталась далеко за городской чертой, за заброшенными кварталами, от которых давно отгородились стеной, отдав их во власть зыбучих песков и тварей из Великих Болот. Поэтому-то монстры и могли в них проникнуть, и выйти-то в Миранде, в старых кварталах. Катакомбы залегали глубоко под землей, но выходы из них имелись: в старых колодцах, в старых подвалах, владельцы которых даже не подозревали о таком "приятном" соседстве; местами же туннели выходили прямо в стены старых домов. Жители Миранды и не помнили в большинстве своем, что живут на бесконечном лабиринте подземных ходов, каверн, залов и пещер. Город на городе...
  Выслушав запинающегося от ужаса сержанта Алонсо, Лэндхоуп, Лавджой и Дримс решили было взорвать эти туннели, перегородив проход тварям, но не тут-то было! Под Мирандой были целые залы и каверны, на сводах которых стоял современный город - обрушишь их, обрушишь целые кварталы нынешнего городишки и откроешь выходы из катакомб, своды которых не выдержат такого обрушения. Поэтому было принято решение собрать из добровольцев несколько отрядов, отправившихся на поиски подозрительных туннелей - небрежные данные георазведки давали самые приблизительные карты подземного лабиринта, и не особенно точно указывали места выхода из катакомб в город.
  И как же вовремя эти поиски были затеяны!
  Первый же найденный вход в туннель, обнаруженный в просторном подвале старого дома, подозрительно попахивал болотами и тварями. Когда-то вход был перекрыт простой кирпичной кладкой, теперь же она пошла трещинами: видимо, монстры тоже обнаружили этот выход в город и начали его освобождать, долбясь в стену.
  Когда все обнаруженные входы в катакомбы были замурованы, Ривс вздохнул несколько спокойнее, но страх не только за себя, но и за всех жителей Миранды не отпускал его ни на минуту. Только в недолгие часы тревожного сна страх и предчувствие неизбежной катастрофы немного разжимали свои острые когти. Откуда еще ждать подвоха? Что он еще упустил? Когда ждать новых сюрпризов? Эти мысли не давали капитану спокойно отдохнуть даже после тяжелого дня, наполненного подготовкой пилотов, разработкой планов по защите города, помощью Лавджою и Лэндхоупу, ремонтом старой техники.
  Да, Дримсу повезло: среди мобилизованных горожан нашелся толковый механик, ранее работавший на жемчуговой фабрике, закрытой по случаю пикового нашествия болотных тварей. Он посмотрел на вертолеты, почесал затылок и сообщил, что в теории починить можно все, было бы время, умение да желание... ну, и запчасти, само собой. От безысходности Ривс навязался ему в ученики.
  Капитан решил самостоятельно взяться за ремонт вертолета, который давно признали безнадежным - борт 33. Дримс и сам не вполне понимал, чего он вцепился именно в эту машину, но ему казалось, что если он ее починит, вернет в строй, то и у его балбесов и пьяниц подчиненных может появиться желание что-то сделать, что-то изменить в своей жизни.
  Дримс и сейчас возился с двигателем вертушки, стараясь отвлечься от своих невеселых мыслей о вполне вероятном скором падении Миранды. Капитан глянул на плац, на котором тренировались ополченцы, покачал головой и вновь задумался, оттирая измазанные в грязи и смазке пальцы: неужели только он сам, Лэндхоуп и Лавджой понимают, что положение очень серьезно? Неужели только они втроем понимают, что речь идет не о выживании Миранды, а вполне вероятно, об отсрочке ее неминуемой гибели?
  Идет игра на опережение. Миранде в ней пока везло, долго ли еще продлится это везение? И как бы его продлить?
  Их бросили. Бросили на произвол судьбы. То, что им еще доставляют припасы и медикаменты - лишь их везение, лишь небольшая отсрочка конца. Нерейду и Психею будут защищать всеми силами, а вот их, Тритон и Дорис уже списали. Им надеяться не на что, разве что на помощь богов, в которых Дримс давно уже не верил, да на самих себя, что тоже внушало изрядные опасения. Шансы обреченного по сути города значительно бы взросли, коли б им прислали хоть пару новых вертолетов... Только этого-то как раз и не случится. Надо чинить то, что имеется, а вот как заставить это делать техников? Из них только Бен да Рыжик толковые ребята, но пьют они за всех остальных и за себя разом взятых! Сволочи, одним словом. Остальные были и вовсе созданиями бесполезными.
  Мало того, так еще и лейтенанта-неудачника сожрали пару недель назад. Ну, так-то не велика потеря, кто бы спорил, да вот этот балбес хоть и был пилотом хуже некуда, но он вполне себе прилично умел работать с информацией и помогал Алонсо... Ну, когда не заливал чаем бумаги, не опрокидывал стулья, не поджигал случайно карты... Да и жалко все ж идиота. Вся жизнь у него нелепая была, да и смерть такая же получилась. Ну, вот кто этого дурня, спрашивается, просил засовывать голову в дыру, которую обнаружили в стене подвала? Понятно же, что это именно то, что они ищут, - выход из катакомб, - не сама ж она тут появилась?! Зачем же голову туда просовывать? Что он там хотел увидеть? Сокровища Первых людей или же Новогоднего дедушку с подарками?! Короче говоря, голову этому чудику так и оторвали... Сперва его долго тянули в разные стороны люди и монстры, - Ривс до сих пор помнил его дикий захлебывающийся крик, - а потом в руках Фрейда и Дримса осталось обмякшее тело с вырванным позвоночником - с такой силой рванули на себя твари. Ривса и сержанта тогда окатила волна горячей крови, по физиономии капитану заехал вырванный хребет, а высунувшаяся из пролома стены когтистая лапа чуть не снесла ему башку, - хвала всем богам, Дримс не удержался на ногах и завалился на спину. Ленса тогда вырвало около этой же стены, Фрейд едва успел его оттащить - твари рвались наружу, их лапы крошили кирпич.
  В общем, тогда они едва ноги унесли из этого подвала. Здание пришлось сразу взрывать - иначе твари бы хлынули на улицы города, они очень оперативно расширили вход в туннель, а дверь в подвал была весьма хлипкой. Хорошо хоть, что это была библиотека, не жилой дом - обошлось без жертв, ну, если не считать лейтенанта-неудачника.
  Дримса передернуло от страшных воспоминаний. Он отбросил тряпку, которой вытирал руки, и направился к Лэндхоупу, поджи-давшему капитана в своем кабинете.
  
  4
  
  В последнее время капитан постоянно ходил к "гному". Там он, полковник и Лавджой решали, что надо сделать в первую оче-редь, продумывали планы обороны города, пытались найти пути эвакуации, или же изыскать возможности увести тварей подальше от Миранды. Именно в этом старом кабинете проходили вечерние часы Ривса. Иногда он ловил себя на мысли, что обороной города руководят они втроем, и всю картину медленной агонии Миранды видят лишь они. Этой страшной тайной они не могли ни с кем поделиться, и груз этот становился день ото дня все тяжелее.
  Дримс прошел по знакомым скрипучим коридорам, поднялся по лестнице на третий этаж. Вот и вход в приемную, где еще сидит Ватцлав, у него рабочий день в самом разгаре, но меланхоличная лошадиная физиономия лейтенанта на сей раз была поживее обычного, наверное, опять что-то случилось.
  - Лейтенант, ничего не слышно с "большой земли"? - немед-ленно поинтересовался Ривс.
  - Пришел ответ на наш запрос помощи. Кажется, помощь будет, - пожал плечами Эрнест. - Может быть, подгонят пару вертолетов и людей, но не скоро. Железнодорожники сегодня приходили, опять завал.
  - А полковник один?
  - Там никого, заходите, - махнул рукой Ватцлав, отхлебнул из кружки травяного чаю. - Все же будет помощь, не бросят.
  - Это с какой стороны посмотреть, - хмыкнул Дримс.
  Ривс вошел в старый кабинет, наткнулся на Лэндхоупа чуть ли не в дверях. Тот озадаченно рассматривал карту, висящую напротив двери. Это была карта окрестностей Миранды, и на нее наносились все сведения о тварях и их передвижениях, которые удавалось раздобыть при помощи полетов, железнодорожников или же от оставшихся редких датчиков. "Гном" заложил руки за спину и покачивался с пятки на носок. Он оглянулся на капитана и тут же спросил:
  - Капитан, тебе не кажется подозрительным, что они всегда знают, куда ударить лучше всего?
  - Кажется. И их передвижения осмыслены, - подтвердил Ривс, рассматривая карту, которую выучил уже наизусть. - Как и их действия.
  - Думаешь, эволюция?
  - Думаю, руководство и лазутчики в нашем городе.
  - Лазутчики... Что этими паскудами кто-то управляет... Да, нет, нет, бред все это, - отмахнулся от Ривса Лэндхоуп. - Знаешь, что мне этот гений очкастый, сержант Алонсо, тут выдал с утра? - полковник прошел за свой стол, Ривс последовал за ним и присел на стул, стоящий подле стола для совещаний.
  - Нет, господин полковник. Утром я был на вылете.
  - Говорил он весьма убедительно, я даже засомневался немного. Все же не зря этого червя книжного к нам упекли, уж больно любопытный, и тайны так и притягивают его, - Лэндхоуп почесал подбородок, пожевал губу и принялся рассказывать. - Этот сержант большой любитель истории, как тут выяснилось. Так вот, он много читал книжек умных и где-то раздобыл вон что: ведь твари эти не только подданные Сета, сиречь души мерзавцев и прочих страшных грешников, от которых отказался даже Зулат и не пустил в свое Царство Мертвых, они, паскуды эти, еще и дети Стареллы, приспешницы Сета. Она ж их мать. Улавливаешь, к чему он речь вел?
  - Нет, господин полковник, простите, - Ривс развел руками.
  - У всех богов есть жрецы, даже у богов Тьмы, - назидательно сообщил полковник. - Они ж не запрещены, боги-то эти, кто ж их может запретить, коли они есть? Другое дело, что храмов их мало и приверженцев их тоже мало. Не дают им расплодиться, а это уже порождает злость и зависть самих жрецов. Понимаешь теперь, к чему я это? - вновь спросил он.
  - Никак нет, господин полковник, - вновь покачал головой Дримс.
  - А к тому я это, что от злости и зависти могли жрецы эти нам заразу подбросить, из лаборатории какой вынесли, да подбросили. Нас не твари сожрут, так болезнь выкосит. При любом раскладе они окажутся в фаворе: город уничтожили или сами, или их тварюшки.
  - Но раз есть жрецы, а их твари, говорят, не трогают, - настаивал Ривс, - и монстры болотные ведут себя осознанно, чего раньше не случалось, то эти самые жрецы могут управлять тварями! Полковник Лэндхоуп, вы сами говорите про зависть жрецов, их желание отомстить, так почему бы не допустить, что они знают способ управлять тварями?! Ведь никто из историков не сомневается в том, что когда-то детки Стареллы сражались против армии Розми!
  - Ну, это я тоже помню, капитан, - кивнул Лэндхоуп, поморщился, словно от зубной боли, и продолжил. - Я этому любителю истории доморощенному дал задание: параллельно со сведениями по катакомбам, туннелям и коммуникациям искать сведения по тварям, нашествиям и, - старик не очень хотел сознаваться, но все ж выдавил из себя, - по жрецам и армиям тварей на службе Сета.
  - Значит, моя теория имеет право на жизнь? - усмехнулся Дримс.
  - Не имеет! - упрямо отмахнулся "гном". - Это бред, полный бред! К тому же, Алонсо нарыл информацию, что тогда для управления тварями нужен был то ли высокий сан жреца, то ли амулет какой-то, то ли еще что, но со временем это знание было утрачено. Да и Сета развоплотили, а храмы что его, что его приспешниц посносили, служителей чуть не под корень извели...
  - Простите, господин полковник, но то ж Сета, а не Стареллу развоплотили! - напомнил Дримс.
  - Капитан, ну, нет, это бред. К тому же историк наш доморощенный подтверждает, что все книги в один голос говорят, что знание это однозначно утрачено, - "гном" вновь нахмурил кустистые брови. - Нет, это совсем уж дикость какая-то, - он сложил ладони лодочкой на разложенных перед ним бумагах. - В общем, надо искать данные, - хоть какие! - по катакомбам да туннелям нашим, а так же по старому городу, на котором Миранда нынче стоит, потому как если найдем мы вход в эти катакомбы, что дальше? Продолжать минировать или надеяться на чудо? Так мы все дома взорвать можем. Да и взрывать - дело хорошее, но не ухнем ли мы в эти самые пещеры и размывы рано или поздно от взрывов наших?
  - К тому же, я убежден, что часть тварей в Миранду по туннелям пробирается, - напомнил Ривс.
  - Да, и это тоже, - кивнул Лэндхоуп. - Одним словом, приказал я Алонсо порыться в его книгах, в архивах мэрии, в наших базах данных на эти полезные темы. Да вот только книг своих у него на эту тему мало, а библиотеку вы с Лавджоем давеча взорвали.
  В кабинете повисла тишина. Стало слышно, как Ватцлав в приемной с кем-то тихо разговаривает, как за окном проехала повозка, запряженная лошадьми, а под потолком потрескивала электрическая лампочка, готовясь перегореть в самом ближайшем будущем.
  - Будем надеяться на архивы и наши базы, - подвел черту командир.
  - Все книги что ль сгорели? - как-то жалобно спросил Дримс.
  - Ну, те, что не сгорели, наши горожане растащили, - махнул рукой "гном". - Так что сам видишь, я понятия не имею, найдет ли что Алонсо полезное, но я, на всякий случай, отправил наших ополченцев порыться в завалах библиотеки и притащить все, что найдут. Дальше пусть наш историк доморощенный разбирается. Еще утром мэр Мелланью по местному радио обратился к нашим славным горожанам с просьбой принести в гарнизон книги по истории, да чертежи или документы какие.
  - Принесут? - с сомнением спросил капитан.
  - Ну, скажем, что на время просим книги сдать, что там может быть информация по катакомбам и туннелям, чтоб мы могли дорогу из Миранды в обход тварей найти, - задумчиво пробормотал полковник, устало потирая воспаленные от недосыпа глаза.
  - Я думаю, что дела-то наши совсем плохи, - признался Ривс. - И понял я это только сейчас...
  - А до этого тебе жизнь малиной казалась? - усмехнулся старик.
  - Нет, господин полковник, - покачал головой Дримс. - Если твари ходят катакомбами и туннелями, то и жрецы Сета так могут в город выбираться.
  - Чисто теоретически, да, могут, - кивнул Лэндхоуп. - Но ты даже не представляешь, что там за мешанина туннелей, подвалов, фундаментов, пещер, остовов зданий, каверн и подводных рек. Там в пещерах и провалах стоят целые кварталы старого города, там один на другом могут стоять по несколько домов разных времен, разделенные прослойками камней и грунта. Чтобы пройти много километров под землей надо угробить десятилетия на исследование пути, да и то нет гарантии, что ты не заблудишься.
  - Но ведь там никто из нас, солдат и ученых, не бывал, - возразил Дримс. - Мы так думаем потому, что так кто-то когда-то авторитетно заявил!
  - Туда ходили экспедиции. Из десяти одна возвращалась, в лучшем случае, - пожал плечами Лэндхоуп.
  - А у жрецов есть твари. Их толпы. Их не жалко. Их можно отправлять на поиск пути, - настаивал на своем упорный летчик.
  - Это если допустить, что жрецы Сета умеют управлять тварями, - не соглашался не менее упертый полковник.
  - Или можно просто следить за тварями, что бодро лезут в ход и возвращаются оттуда. Жрецов Сета монстры-то не трогают.
  - Можно, - был вынужден согласиться "гном".
  - И вслед за ними можно пройти в город, - не отставал капитан.
  - Твою ж мать, - пробормотал пораженный полковник. - Как за животными идти на водопой... Кром, повелитель бурь и ненастий, молнией меня долбани!
  - А еще, господин полковник, я вот о чем подумал: жрецы Сета не просто так ведь на меня в Нерейде и здесь вышли. И я уверен, что вышли они не только на меня, они не будут ставить только на одного человека, - он многозначительно замолчал. - Наверняка, слабые духом есть среди нас. Поэтому пособники их до сих пор могут быть в Миранде. И теперь перед нами в полный рост встает следующий вопрос, господин полковник: как их выловить?
  - Ну, знаешь ли, я тебе не агент РСР, понятия не имею, как они несогласных и предателей ловят, - огрызнулся полковник. - У нас раньше был специалист оттуда, только они тоже люди и тут тоже с ума тихо сходят. Как раз перед твоим прилетом он и помер.
  - Очень мило, - хмыкнул капитан. - Все больше и больше похоже это нашествие на прекрасно подготовленную операцию. Как он умер?
  - Напился в хлам и в луже захлебнулся. Тут это дело частое, - пожал плечами Лэндхоуп. - Твоя паранойя, капитан, уже и мне стала передаваться, и Лавджою. Он тоже начал думать, что это нашествие смахивает на хорошо продуманную операцию: командира летунов сжирают, главного медика сжирают, на тебя и Лавджоя нападают, агент РСР уж очень вовремя умирает, главного инженера тоже сжирают, связь полностью выходит из строя. Тогда же получается, что все эти случайности и смерти организовали жрецы Сета и Стареллы? А еще эта болезнь и Мэйфлауэр со своей историей... Но это ведь бред полный! - кажется, полковник начал сомневаться в том, что теория Дримса - полный бред, но ему было трудно самому себе признаться в этом, тем более, что он был старым воякой, который не привык думать о богах, о битвах Света и Тьмы. Он видел врага и убивал или разбивал его, а что этот враг может быть еще и кем-то совсем уж сказочным и мифическим, старый вояка не допускал даже мысли.
  Лэндхоуп еще немного неуверенно помолчал, мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли, нахмурился и продолжил:
  - Я еще летом, когда ты в общении с Грегором признался, согласен был, что зараза пошла от людей или от жрецов Сета. И проповеди все эти о каре богов и терпении... Да и нападения тварей, что волнами то шли, то прекратились, новые виды тварей... Неужели же такое под силу организовать почти истребленным жрецам богов Тьмы?!
  - Получается, что так, - кивнул Ривс. - Только меня продолжает терзать один вопрос: на кой им сдалась Миранда?
  - Ты что-то про жреца Крома говорил, помнится? - почесал затылок полковник.
  - Да, говорил... Он мне что-то рассказывал о том, что благодаря Миранде мир в Розми продержался столько веков, что-то еще говорил, - согласился Дримс. - Я и половины не запомнил.
  - Коли у нас тут боги и их жрецы в жизнь начали вмешиваться, неплохо было бы заглянуть к нему в гости, пообщаться, - предложил полковник. - Ты найди время и сходи, тем более ты собирался.
  - Хорошо, - кивнул капитан. - Я вот думаю, надо бы откры-вать законсервированный госпиталь, раненных много и будет еще больше. Пусть Мэйфлауэр откроет его и приведет в порядок, а несколько докторов, присланных недавно, организуют курсы медсестер и перебираются сюда. Городская больничка-то уже не справляется, тем более что там карантинный флигель...
  - Идея хорошая, - согласился старик. - Раз уж твари все большими и большими волнами прут на Миранду, а черви тут на днях выбрались из болота и поползли к стенам... Хорошо твой Фрейд сумел их издали расстрелять, а то беды бы не обрались.
  - Тогда надо чинить технику, - немедленно приступил к серьезному разговору Ривс. - Иначе мы очень быстро вообще без вертолетов останемся.
  - Нашел управу на своих оболтусов?
  - Надеюсь, что нашел, - Ривс вздохнул. - Господин полков-ник, я хочу предложить им сделку: если они починят все вертушки, то мы организуем им перевод в Нерейду. Только мы должны точно это сделать. Если выживем.
  - Если мы еще будем живы к тому времени, можешь им это гарантировать, я организую, - кивнул Лэндхоуп. - Пойду в обход командования Нерейды и организую, лишь бы все починили.
  - Хорошо, пойду их мотивировать, - капитан поднялся.
  - Погоди, капитан, - полковник вновь указал вскочившему летчику на стул. - Ты их мотивируй, я не против, даже если пару ребер переломаешь, но только как-то не всем поголовно... Тебя тут уже боятся, а со страха некоторые жалобы строчат. Это хорошо, что мне пишут, а не куда выше... Пишут, что ты садист, применяешь исключительно насильственные методы воздействия и убеждения, что уже нескольких сослуживцев отправил в госпиталь, - "гном" тяжело вздохнул. - Я не против. Я знаю, за что ты их бьешь, и знаю, что тут иначе никак. Но ты бы как-то хоть через раз им морды бил что ли?
  - Господин полковник, дальше Миранды меня уже некуда от-правлять. Понижать в звании? А кто тогда будет защищать этот город? Да и как приказ дойдет - связи с "большой землей" нет. А пьянство и тунеядство я не терплю.
  - Будь все же аккуратнее. Устроят тебе темную недовольные, как бы не угробили, - попросил "гном".
  - Буду, не переживайте, - отмахнулся Дримс.
  - Опять-таки, техники - парни хорошие, но что с пьяни в голову не взбредет им? Ты же в воздух вертушку из их рук поднимаешь. Будь поаккуратнее, - еще раз повторил командир.
  - Буду, господин полковник, - пообещал Ривс, поднимаясь из-за стола.
  Под навесом, где стоял полуразобранный борт 33, Ривс нашел Рыжика и Бена. Оба задумчиво созерцали вертолет, поочередно лениво прикладываясь к бутылке. Бутылка немедленно была выбита из руки Бена ударом ноги.
  - Ну, зачем посуду бить-то? - осведомился Бен. Он еще прибывал в относительно трезвом виде, поэтому мог говорить связно.
  - Скажи спасибо, что не о твою голову, - не остался в долгу капитан. - Чего смотрите? Починить не желаете? Нет?
  - Не... не... этот безнадежный, - заявил Рыжик. Бен кивнул.
  - А если я починю? Что тогда?
  - Так и хорошо, - обрадовался Бен. - Только это бесполезно. Не выйдет. Не тратьте время.
  - Бен, Рыжик, если почините все вертушки, если они все будут летать и будут в строю, то клянусь Венерой, матерью моей названной, и Кромом, нашим верховным богом, вас переведут в Нерейду. Чего бы мне это не стоило, - пообещал капитан.
  - Да не возможно их починить, - махнул рукой Бен. - Чего понапрасну надеяться? Потом еще больше разочарования.
  - Бен, кершийца озабоченного тебе в жопу, ты бы хоть попробовал! - рявкнул Ривс. - Ты же ничего не делаешь, только пьешь беспробудно. У тебя же семья, о ней-то хоть подумай. Что им тут мучиться, когда есть шанс переехать в другой город, где и жизнь получше, и образование дети могут получить хорошее, где есть институты, где куда безопаснее.
  - Не, это ж невозможно. Чего думать о том, что не случится? - упрямо отмахнулся техник.
  - Вот ты попробуй, а потом уже говори, - настаивал Ривс. - Дай им шанс зажить другой жизнью, о которой они мечтают. Они же не о прозябании тут мечтали? Дай им возможность гордиться отцом, который вырвал их из мерзкого маленького городишки. Подумай о них!
  - Так я ж токма о них и думаю! - обозлился Бен.
  - Если бы ты о них думал, не бухал бы по-черному, а дал бы им шанс выжить, - зло ответил капитан; перевел взгляд на второго техника. - Ты, Рыжик, тоже подумай. Ведь в Нерейде и госпитали лучше, и социальные службы. Твоей матери смогли бы помочь, сделали бы операцию на сердце, в конце концов. И там погода куда лучше местной, ей было бы легче, приступы бы стали реже. Сестре твоей тоже там было бы лучше, она же астматик, как она тут еще жива, не понимаю. Ребята, это ваш единственный шанс убраться из Миранды: починить эти долбанные вертолеты! Это шанс для ваших семей.
  После этих слов Дримс ушел гонять пилотов.
  Вечером он созерцал картину пьяных техников. Так они еще не напивались никогда: заснули прямо под навесом около вертолета, причем в луже. Хорошо не физиономиями вниз, а то захлебнулись бы. Попытки воззвать к их совести потерпели полный крах. Или это они так напились от осознания того, на что они обрекают своих близких? И не имеют сил завязать с пьянством и обеспечить тем достойную жизнь?
  Как бы там ни было, но Дримс понял: метод пряника тут тоже не проходит. Метод кнута ранее так же не прокатил... Или это кнут был слишком мягким? Они видели вертушки над островом и понимали, что их все же спасут, пусть подсознательно, но понимали. Надо придумать еще что-то. Только что?
  
  6
  
  Рик Увинсон валялся на диване в своем кабинете. Делать ничего не хотелось. В голове мешались мысли о Мэри и Конни. Все перепуталось и замоталось в какой-то неимоверный клубок, и уже казалось невозможным понять, кто же притягивал к себе мысли бравого полковника Увинсона: белокурая или рыжая сестра. Он грустно уставился в потолок, пошарил рукой по полу и наткнулся на бутылку вина, которую искал. Глотнул из горла. Думать не хотелось. Делать ничего не хотелось еще больше, даже напиваться особо не хотелось, тем более в гордом одиночестве - Стюарт отбывал повинность на обеде у родителей своей драгоценной женушки.
  - О! Пьете, полковник? И в одиночестве? - на пороге возникла Мэри. И как она сюда попала-то?
  - Нет, в компании, - буркнул Рик.
  Мэри ввергала его в полнейший ступор своим образом жизни, мыслями, поведением, необычностью и полной противоречивостью натуры: сумасшедшая рыжая бестия, и необыкновенная нежная мечтательная фея с горящими, правда, глазами. Тем временем бестия повернулась, демонстративно поискала компанию в кабинете, не нашла, прошагала своими тяжелыми армейскими ботинками к полковнику, уселась прямо на кофейный столик, стоящий рядом с диваном, отобрала у него бутылку, хлебнула и заявила:
  - Видимо, компания меняется по мере замены бутылок?
  - Что-то вроде того. Составите мне компанию, госпожа Лаввальер?
  - Только если у вас есть ром, полковник Увинсон, с другими компаньонами я не провожу мое свободное время.
  - Сейчас раздобуду, - Рик лениво поднялся с дивана, добрался до небольшого бара, затесавшегося среди массивных книжных шкафов, порылся в его недрах и достал бутылку карамельного рома. - Лимонад надо принести, сейчас крикну кого-нибудь.
  - Лежи, ты на ногах не твердо стоишь, - Мэри высунулась в коридор и заорала так, что стены дома ходуном заходили. - Питер! Питер! Ты где?!
  Дворецкий взлетел на второй этаж со скоростью пули, наверное, решил, что хозяин напился и убивает чрезмерно самоуверенную гостью. Когда он понял, что хозяин никого не убивает, недоумение и недовольство начали бороться на его умном черном лице с тщательно отрепетированным вежливым интересом к звавшим его белым господам.
  - Да, госпожа Лаввальер? Чего изволите?
  - Питер, пошли кого-нибудь на кухню, или еще куда, пусть принесут "Ночной лимонад", пару чашек хорошего крепкого кофе и несколько бутербродов, а еще тарелку с мясом и овощами. Полковнику надо поесть, а мне закусить, - мило проворковала профессор, еще минуту назад способная силой своего голоса перекрыть пушечные залпы.
  - Как прикажете, госпожа Лаввальер, - Питер уже собирался уходить, но все же остановился и позволил себе заметить, на правах старшего над прислугой. - Не хочу показаться вам дерзким, профессор Лаввальер, но было бы неплохо отправить полковника Увинсона спать, тут кофе уже поздно пить.
  - Не поздно, - махнула рукой Мэри. - Судя по количеству бутылок, он еще какое-то время будет даже относительно трезвым. Выпить он может еще много, а мне надо с ним поговорить.
  - Как скажете, госпожа Лаввальер, - Питер гордо удалился.
  - Питер полагает, что ты слишком много выпил, - хмыкнула Мэри, возвращаясь на кофейный столик.
  - Это смотря с какой стороны посмотреть, - махнул рукой Рик, к этому времени полковник вернулся на диван и вновь туда улегся.
  - Я тоже так думаю.
  - Ты по делу или просто поболтать? - осведомился Увинсон.
  - Думала по делу, теперь понимаю, что спасать тебя.
  - Даже так? И от чего же? От твоей очаровательной сестрички? - даже заинтересовался он.
  - Вряд ли. Может от тебя самого? - Мэри задумчиво оглядела кабинет. - Миленько, уютно тут. Чего пьешь-то?
  - О смысле жизни и тщетности бытия задумался и сразу осо-знал, что философствовать на трезвую голову - грех.
  - Это дело правильное, рассуждать о смысле жизни, да только ты сам говорил, что ты военный и набор знаний у тебя ограничен, основной упор делается на убийства и тактику боя, поэтому не увлекайся подобными высокими материями, а то неизвестно до чего можешь додуматься, - она весело засмеялась. - Чтобы спасти мир от твоей философии и мыслей у меня совершенно потрясающее предложение.
  - Какое? Ты хочешь стать моей женой?
  - Боюсь, что в этом случае мир рухнет со стопроцентной гарантией, у него просто не будет шансов выжить, - заржала как лошадь женщина. - В принципе, как и у тебя.
  - У меня? - даже приподнялся с дивана Рик. - Ничего, что я летчик-истребитель?
  - Это фигня, - она довольно махнула рукой. - Я - историк, повернутый на драконах и на империях Сета. А теперь представь, сколько доисторической дряни, амулетов, обрядов и прочего барахла я знаю, храню дома и вообще могу раздобыть? Ты даже не поймешь, от чего помираешь.
  - С чего это я должен помирать-то? У меня нет миллионов зеве, чтоб за них ты меня прибила и получила наследство, - возмутился уже косой Увинсон. Настроение его явно улучшалось.
  - Все просто, я не прощаю измен, - она оскалилась в хищной улыбке.
  - Фи, как это банально и скучно, лучше уж наследство, - он вновь улегся на подушку. - Я-то уже решил, что там какие-то древние тайны мироздания или опять какие-то ужасные предсказа-ния, - наглец даже зевнул. - А тут все скучно... Ну, не знаю, не знаю, ты бы хоть сказку очередную мне рассказала бы, что ли...
  - Я лучше тебе ее покажу! - Мэри вновь хищно улыбнулась.
  - Музыку включить?
  - Пошел ты, Рик Увинсон! - огрызнулась профессор. - Ты совсем обнаглел в своей Академии?
  - Ладно, извини, ляпнул, не подумав, - он примирительно выставил руки перед собой. - Что там у тебя?
  - Я поняла, где могут быть драконы! Полетели на их поиски! Так и быть спасу тебя от скуки и возьму в экспедицию, а то ты явно с ума уже без своего истребителя сходишь. Кстати, а его нельзя будет с собой прихватить?
  - Какие еще драконы? - уставился на нее хозяин дома.
  - Я же тебе о них рассказывала. Забыл, что ли?! - возмутилась Мэри.
  - Такое забудешь, как же, - припомнил Рик. - И ты хочешь, чтобы я полетел с тобой на поиски этих доисторических ящериц?
  Рик немедленно получил по ноге увесистый пинок, но предпочел сделать вид, что он этого не заметил.
  - Они не ящерицы, сколько раз тебе можно повторять? - обозлилась Мэри. - Да, я предлагаю тебе принять участие в очень увлекательной экспедиции. Тебе все равно делать нечего, а так поможешь розмийской науке и мне. Я же тебе предоставляю политическое убежище от моей сестры! Так сказать, по родственному поможем друг другу.
  - Предполагается, что я предоставлю тебе самолет? - приподнял он одну бровь.
  - Именно так, - о возможной защите хитрая бестия упоминать не собиралась. - Жаль, что не истребитель... Он вполне мог бы нам пригодиться...
  - И где ж я тебе возьму самолет? В мой бывший истребитель мог поместиться лишь один пилот, никакого барахла туда точно не влезет, - он зевнул. - Так, с чего ты взяла, что я могу раздобыть самолет?
  - Рик, ты - полковник ВВС. Разве ты не можешь взять само-лет? - вопросительно уставилась на него женщина.
  - Мэри, я уже несколько месяцев учусь в Академии. Я не летаю, поэтому у меня нет доступа к самолетам, - поморщился он.
  - Вот только сказки мне не рассказывай! - рыжая бестия всплеснула руками, уличая своего оппонента во лжи. - У тебя знакомых что ли нет?
  - Хорошо, есть, но как я буду объяснять экспедицию на борту военного самолета? - Рик допил вино из бутылки, в этот момент в дверях появилась горничная, нагруженная большим подносом с едой, кофе и лимонадом. Девушка печально вздохнула, созерцая картину небольшого побоища из бутылок, устроенного около дивана. Мэри встала со столика, позволяя накрыть на нем, подождала, пока горничная заберет все бутылки, потом уселась на диван в ногах у Рика.
  - Полковник Увинсон, вы наводите меня на неприятные мысли об умственных способностях всех военнослужащих. Это моя частная экспедиция, которую финансирую я лично, поэтому я не собираюсь тащить за собой прорву ученых и студентов, а также рабочих. Полетим только ты, я и мой ассистент Теодор. Все. Самолет нужен маленький.
  - Хорошо, Мэри, я договорюсь, - сдался Рик.
  - Вот и прекрасно! А теперь предлагаю выпить за удачную экспедицию и за будущее великое открытие! - она довольно потерла руки.
  Рик понял намек. Уселся на диване, принялся мешать ей ром с лимонадом, но плеснул и себе немного.
  - Будешь мешать вино и ром? Ты не улетишь в страну Сильвиллы? - нахмурила рыжие бровки Мэри.
  - Не переживай, не улечу. Раньше тебя так точно! - Рик стукнул стаканом о ее стакан. Оба выпили, Мэри заставила его поесть, выпить кофе, а к вечеру Рик позвонил своим знакомым, которые обещали к полуночи дать ему самолет.
  Быть военным в Розми - иметь множество привилегий, о которых могут только мечтать простые и не очень простые люди, но за это военные Розми платили свою цену, и не всегда она измерялась только их жизнями. Это был честный обмен - страна позволяла им многие слабости и давала самые разные послабления, но и брала столько, сколько добровольно не мог отдать ни один простой смертный. В лучшем случае - их жизнь, в худшем... в худшем цена была значительно выше.
  
  7
  
  Теодор Френсис Морган стоял перед высоким мраморным крыльцом, куда вела полукруглая мраморная же лестница, украшенная статуями крылатых кошапанов. Дом, возвышавшийся перед ним, был большим и при этом очень изящным. Издали казалось, что он подобно кораблю на всех парусах мчится куда-то, сквозь зеленый океан лужаек и кустов, омытый гигантскими волнами - кронами деревьев, сплетавших свои ветви над его красной черепичной крышей. Этот дом не казался ледяным и строгим, каким был дом родителей Мэри Лауры. Особняк Рика Увинсона словно бы был пронизан солнечными лучами и теплом.
  Тео поднялся на высокое мраморное крыльцо, позвонил в звонок. Дверь ему открыл раб-дворецкий, высокий и прямой как шест.
  - А я... Профессор Лаввальер звонила, сказала, что здесь, - немного растерялся Тео.
  - Прошу вас, господин Морган, проходьте, - с огромным до-стоинством ответил дворецкий.
  - А откуда вы меня знаете? - удивился Тео.
  - Госпожа Лаввальер предупредила, что скоро подойдет ее ассистент, господин Теодор Морган. Я ведь не ошибся, предположив, что вы и есть господин Морган? - с каменным лицом осведомился Питер.
  С одной стороны Питер гордился тем, кто его хозяин, и тем, что тот водит дружбу с профессором истории, но с другой стороны... с другой стороны этот самый профессор истории совершенно не походил на профессоров в понимании Питера. И пил этот профессор чуть ли не наравне с сослуживцами легендарного полковника Увинсона, что повергало если не в ужас, то в растерянность дворецкого, воспитанного в строгих розмийских традициях, допускавших употребление спиртного мужчинами (тем более, военными), но никак не женщинами. Даже если эти самые женщины с какого-то перепугу становились профессорами истории.
  - Да, я ее ассистент. Удивляюсь, как вы меня узнали. Мог же прийти кто-то другой, - Тео с волнением вступил в огромный холл. Его повергла в трепет хрустальная люстра, спускавшаяся со второго этажа. Свет десятков лампочек преломлялся в тысячах хрустальных слезинок, свисавших с посеребренных ободов, он играл всеми цветами радуги на гранях подвесок, превращая горный хрусталь в драгоценные бриллианты, а изящные серебристые узоры из металла в легкие диковинные снежинки, затерявшиеся в каплях камней. Радужные звездочки вспыхивали и переливались, отражались на мраморных панелях на стенах, загорались и порождали зайчиков в зеркалах, сверкали в полированной глади черных и белых мраморных плиток, выстилавших пол.
  - Господин Морган, осмелюсь заметить, друзья и сослуживцы полковника Увинсона выглядят несколько иначе. Если они не в форме, то приходят обычно без рюкзаков и не носят цепочки на шее, - как маленькому ребенку объяснил негр. При этом он продолжал держаться с неимоверным достоинством, хоть и допустил несколько фривольный тон объяснения.
  - А, ну, да, - замялся Тео. Он не совсем понимал, что ему делать теперь: в Розми обычно при входе в дом снимали обувь, одевая тапочки, но в богатых домах, кажется, так не делали, поэтому парень несколько растерялся... Уж очень потряс его величественный холл, а что делать дальше никто никогда ему не объяснял.
  - Пойдемте со мной, господин Морган, я проведу вас в кабинет полковника Увинсона, - дворецкий двинулся в сторону изящной лестницы, полукругом охватывающей холл.
  - А может быть не надо к полковнику? Может быть, нас представит профессор Лаввальер? - заволновался Тео. Во-первых, его вгонял в ступор этот дом, принадлежащий явно очень состоятельному человеку, а во-вторых, Тео, как и любой житель Фритауна и многие граждане Розми, знал, кто такой легендарный полковник Увинсон, командир Первого отряда, герой Розми, человек, спасавший короля Джонатана, и недавно протащивший чуть ли не через половину Керши королеву Талинду. Ну, и о его любовных похождениях тоже ходили легенды... Как и о драках...
  - Профессор вместе с полковником Увинсоном, - вздохнул Питер.
  Тео поплелся вслед за дворецким. Что Мэри тут он понял быстро: когда они поднялись на второй этаж, откуда-то справа донесся дикий хохот Мэри и еще чей-то, наверное, это хохотал неведомый полковник. Вскоре Тео оказался перед открытой дверью в кабинет.
  Мэри лежала на одном из диванов и швырялась подушкой в мужчину, развалившегося на втором диване, стоящем под углом к первому. Мужчина заржал пуще прежнего, отбросил подушку, и швырнул в профессора свою. Что оба были уже не трезвы, стало ясно сразу.
  - Это Тео? - осведомился Рик, созерцая высокую тощую фигуру в дверях своего кабинета. Фигура была в таких же брюках армейского покроя и высоких ботинках, что и Мэри. Волосы тоже дыбом, только до плеч и пшеничного цвета, а рюкзак за спиной у этой фигуры был еще больше рюкзака Мэри.
  - Ага, - женщина запрокинула голову, чтобы видеть ассистента. - Ты проходи, вон ром. Не стесняйся! Тебе надо быстренько догнаться.
  Тео с трудом поборол совершенно несвойственную для себя робость, снял рюкзак и уселся на диван к Мэри. Так близко и в таком виде он не ожидал увидеть легендарного командира Первого отряда, да еще и выпить с ним.
  - Самолет вылетает в полночь, до этого времени у нас много спиртного, - хмыкнул Рик.
  - Надо еще до аэропорта не забыть добраться... - возразил Тео.
  - До аэродрома, - поправил его Рик. - Да не бойся, нас подождут, если что. Надо только не забыть сообщить пилотам координаты пункта назначения.
  - А куда летим-то? - Тео воззрился на Мэри.
  - В Коньскосор! - радостно сообщила та.
  - А это где?! - в один голос осведомились мужчины.
  - Север Великих Гор, недалеко от моря Мечты.
  - Ну, ты не забудь это название только, - попросил Рик.
  
  8
  
  Солнце давно село за белые верхушки гор. Отгорели розовым и золотым ледники на далеких заснеженных пиках. Ночь укрыла своим черным плащом склоны Великих Гор, леса и долины. Небо постепенно набирало антрацитовую черноту, а звезды бриллиантовый блеск.
  На приграничной базе на юге Розми горели огни, освещавшие ее территорию. Из окон лился мягкий свет, а по периметру самой базы прохаживались часовые, кутаясь в теплые форменные куртки. Под ногами солдат на протоптанных тропинках скрипел белый снег, густой пар вырывался из ртов и носов, а потом белым инеем оседал на шапках-ушанках и поднятых теплых воротниках курток.
  В большой теплой столовой в это время собрался весь персонал базы, хоть время ужина давно прошло. Мужчины при входе отряхивали обувь от снега, снимали куртки и шли к сослуживцам, расположившимся за столами в центре просторного помещения. За одним из длинных столов восседал командир базы, окруженный своими заместителями. Рядом с ним сидели политрук и жрец Крома, погруженные в свои тяжкие думы. Командир части, седой полковник в летах, внимательно рассматривал свои сцепленные пальцы. Он еще немного пожевал губу, прикинул что-то в уме, от чего на его лбу пролегли глубокие морщины, а потом заговорил густым басом.
  - Господа солдаты и офицеры, я вас созвал, потому что мне не нравится происходящее в Розми. Вы-то знаете, что Алсултан начал безобразничать на нашей границе. Причем безобразничать сильно. Пакостят паскуды без зазрения совести, а наша королева не отбивает у них желания этого делать. Один хороший налет решил бы проблему с их провокациями. Как делал Джонатан II? Безобразничают на границе соседи - получите пару ракет в свой город у границы. И вся недолга. Наша же королева еще слишком молода и не может этого сделать. То ли боится, то ли в силу возраста не понимает. В результате, мы с вами вчера дождались налета. Хорошего налета. Массированного. И никто нам не помог. Мы лишились пятнадцати наших друзей, боевых товарищей, - он покачал головой, пожевал губу, помолчал немного и продолжил. - Его милость, наш жрец Крома как раз вернулся на днях из Фритауна, куда он ездил по делам, и вот что он сообщил: император Алсултана послал к нашей королеве своих послов, которые должны заключить с ней договор. Розми должна перейти под протекторат императора Алсултана - деда нашей королевы.
  По столовой пронесся возмущенный ропот. Кто-то схватился за оружие, кто-то плюнул на пол, получил за это тычок в бок, кто-то выругался.
  - Господин полковник, позвольте вопрос? Откуда такая информация? Королева стала доверять свои планы нашему жрецу? - осведомился один из молодых новобранцев, что прибыл на базу в начале осени.
  - Хороший вопрос, - полковник поискал глазами смелого рядового. - Я бы тоже не поверил, но... Есть в Замке Королей храм Крома, где служат жрецы Крома...
  - Полковник, позвольте, я сам отвечу? - попросил жрец - высокий мужчина с большим свежим ожогом на лице - последствие налета Алсултана на базу.
  - Да, конечно, - кивнул командир базы.
  - Так вот, мой брат присутствовал при переговорах и был крайне возмущен происходящим, - жрец кивнул в подтверждение своих слов. - Он не знал, что ему делать и как поступить в сложившейся ситуации. Поэтому он поспешил во Фритаун, к нашему верховному жрецу Тиберию, и поведал сию грустную историю. Тиберий же рассказал ее мне, и всем присутствовавшим жрецам, чтобы мы предупредили нашу паству о готовящемся предательстве.
  - Может быть, он ошибся? - с надеждой спросил кто-то из офицеров.
  - Нет, это исключено, - покачал головой полковник. - И нехорошим подтверждением слов почтенного жреца может быть отсутствие приказа отомстить за наших погибших товарищей. Нам запрещают даже проучить имперских сволочей!
  - Такого при Джонатане II не было бы! - стукнул поварешкой по столу повар. - Вот сколько себя помню, не было при нем такого разгула! А тут еще и протекторат...
  - Да, - покачал седой головой полковник. - У меня у самого не укладывается в голове, что такое может произойти, но... но наша королева - внучка императора Алсултана. Она потеряла всю семью, и ей хочется быть с единственным родственником. Она еще молода, ее можно понять. К тому же, она - дочь принца Джеффри, а из того правитель бы получился никакой... Да, никакой, - задумчиво повторил полковник.
  - Что ж делать-то? - воскликнул еще кто-то из солдат, толпящихся за спиной полковника.
  - Есть один выход, - взял слово политрук - седой майор, пробывший на этой базе уже лет двадцать. Он когда-то рвался вернуться в города, но потом свыкся с горами и даже отказался от перевода, который ему предложили пять лет назад. - Мы служим, прежде всего, Розми. Розми не должна стать придатком Алсултана! Но именно это и произойдет, если Розми перейдет под протекторат империи, - политрук встал с места и принялся расхаживать вокруг стола. - Пусть не повезло нашему королю Джонатану II с детьми, был лишь принц Эдуард достойным приемником отца своего, да не стало принца Эдуарда. Не стало, да... Зато есть у Джонатана II брат - взрослый мужчина, который успешно управляет своей компанией и способен вырастить из последнего внука нашего великого короля настоящего мужчину. Я говорю о Ниле Роузе. Если верить слухам, то, возможно, принц Лоуренс уже мертв. Да уж, может и так случиться, - политрук покачал головой, помолчал недолго и продолжил. - Тогда же стоит вручить корону Нилу Роузу, который никогда не позволит имперцам притеснять нас! Разводить гаремы и возводить храмы Сета! Если же принц жив, то господин Роуз станет прекрасным регентом и воспитает из мальчика хорошего правителя, который защитит наш народ и нашу страну!
  - Но это предательство, - произнес новобранец, что прибыл к ним осенью. - Мы не можем предать...
  - Предательство - это то, что собирается сделать королева, - отчеканил жрец. - Предательство - это храмы Сета, что будут возведены в наших городах. Предательство - это алсултанские чиновники, управляющие Розми и терзающие наш народ. Мы же должны защитить наших родных и остальных розмийцев.
  - Мы не можем быть уверены в том, что слова его милости - полная и абсолютная правда, - возразил парнишка, сглотнув. - Может быть, он что-то не так понял, или же... или же сам хочет смуты... Вспомните историю, жрецы не раз устраивали заговоры...
  - Глупости, - отрезал служитель Крома. - Верховный жрец Тиберий подтвердил слова моего брата! Кром тоже подтвердил. В этом мы можем ручаться! Боги Света недовольны правлением королевы, и возмущены тем, что поклонники культа бога зла будут заправлять в нашей стране!
  - И все же... - полковник вновь воззрился на свои руки. - Я тоже недоволен политикой Ее Величества, ее нерешительностью и ее планами, но... - он глубоко вздохнул. - Я хочу ее предупредить. Может быть, по молодости лет королева просто не понимает, что она творит, а рядом нет тех, кто ей открыл бы глаза. Или рядом есть те, кто не хочет, чтоб она прозрела. Поэтому я предлагаю направить петицию Ее Величеству, где выскажем наше мнение. Направим петицию и будем ждать ответа. В зависимости от пришедшего ответа уже будем дальше действовать. Все согласны с моим решением?
  Присутствующие одобрительно загудели. Им совершенно не хотелось стать предателями, но в то же время, память их боевых товарищей взывала к отмщению, а ужас перед возможным протекторатом взывал к действию и немедленному. Недовольными выглядели только жрец и политрук. Они надеялись на несколько иной результат собрания.
  
  
  Глава 8
  
  11, месяц Облаков, 5555 года - 32, месяц Облаков, 5555 года
  
  1
  
  Ривс обреченно созерцал прибывшее вчерашним поездом пополнение. В его смехотворном взводе было четыре свободных места, но по случаю осады Миранды и ее довольно тяжелого положения, в армии насобирали аж целых шесть неудачников, и прислали в этот город болот и вечной сырости. Видимо, намекнули: выгребли все запасы отбросов армии и балбесов, с прицелом на будущее, так что пока равное количество не будет сожрано - не просите больше. Интересно, что же получил Лавджой? Надо будет у него спросить.
  Эта партия еще не успела пристраститься к алкоголю, потому что пробыла в Миранде всего одну ночь, но их унылые физиономии прямо таки кричали о том, что они уже готовы вкусить местного самогона в неимоверных количествах. Неужели, у самого Дримса было такое же лицо, когда он тут оказался? Такое же отчаяние и смертельная тоска?
  - Господа офицеры, приветствую вас в Миранде. Меня зовут капитан Ривс Дримс, я командир взвода вертолетов.
  Нестройный ряд обозначил какое-то вялое приветствие.
  Апатия. Ничего кроме апатии.
  - А теперь каждому повторить слова присяги! Каждому! - гаркнул им в лица капитан. Офицеры встрепенулись, головы поднялись, появилось какое-то удивление, интерес. - Оглохли? Что я приказал?
  - Я, ... , даю торжественную клятву отныне и пока бьется мое сердце, пока я дышу и живу защищать Розми, Страну Мечтаний, ее народ и ее устои от врагов внешних и внутренних, встать на пути врагов моей страны, и грудью защитить тех, кто мне верит, кто слабее меня, кого некому больше защитить. Отдать свою жизнь и душу, если потребуется, за жизни тех, кто живет в Розми, и за моего короля, который олицетворяет собой Розми, которого поставили боги Света править Розми от их имени. Я клянусь стать щитом, что разделяет жителей Розми и врагов ее. Я клянусь стать стеной, что не пропустит врагов в пределы Розми. Я клянусь встать даже после смерти моей и защищать народ Розми, мою Розми и моего короля, если боги меня призовут на защиту моей страны. И никто не будет забыт, никто не умрет без возмездия, ибо сила наша в том, что убитый врагами будет отомщен братьями своими. Ибо пока я жив - живет Розми, живут люди Розми, правит король Розми, и бьется сердце Розми. И враги наши должны убояться меня и братьев моих по оружию, потому что не будет мне покоя ни в жизни, ни в смерти, пока они живы и злоумышляют против тех, кто доверил свои жизни и души мне. И лишь я стою между ними и злом. Да будет так. И никак иначе.
  Нестройный хор замолчал, уставившись на своего командира.
  - Господа офицеры, а где в присяге говорится, что защищать нашу страну вы будете только в крупных городах или на границах в горах? Где, я вас спрашиваю?! - прошелся вдоль нестройного ряда капитан, усмехаясь. - Народ Розми живет на всей территории Розми, и в Ариэль, и в Наталилии, и в заливе Морских Королей, и в Великих Горах, и даже тут, в Великих Болотах. Это люди. И именно этим людям больше всех остальных нужна защита, потому что другие не знают что такое смерть, а этих людей она подстерегает в собственном доме! Здесь их уничтожают в мирное время. Именно здесь вы нужны больше всего, потому что их сожрут, разорвут на куски! Именно здесь вас призвала служить наша Родина, тут и только тут вы сможете полностью отдать свой долг Родине и защитить слабых и невиновных! - он остановился, окинул взглядом ошарашенных пилотов.
  Люди в каком-то недоумении смотрели на него, но Ривс видел, что на трех лицах из шести появилась осмысленность и даже начало отступать отчаяние в их глазах. Надо будет завтра еще поговорить с ними про героев, и что лучше этим героям самим сделать, а на сегодня - достаточно, надо еще с каждым лично познакомиться.
  - Прекрасно, у вас появился повод для размышлений. Теперь же о местных традициях и обычаях: увижу кого пьяного или с по-хмелья - уработаю тут же, - он зло улыбнулся, хмыкнул. - Бью сильно. Вертушек у меня на ходу почти нет, поэтому теперь организовываю переломы конечностей и ребер. Предварительно могу искупать в бочке, но это по настроению. Физическая подготовка, огневая подготовка - это у нас постоянная практика, поэтому расслабиться не получится, - бодро продолжил Дримс. - По одному после наступления сумерек не ходить, даже если очень надо. С пособием по тварям ознакомиться - спрашиваю наизусть, не отвечаете - лишаетесь передних зубов. Кто решит, что он крут и может со мной справиться, - прошу, давайте прямо сейчас разберемся в том, кто из нас командир и почему я имею право вас бить. Про Устав мне не говорить. Если будете его соблюдать - я тоже буду его чтить и уважать, и вам ничего грозить не будет. А теперь разойтись. По одному ко мне, будем знакомиться.
  Среди пополнения нашлись и вполне приличные люди, оказавшиеся тут не иначе, как по воле злой судьбы, не бездари, нет. Ривс пообщался со всеми. Выделил для себя одного пьяницу - за это тут и оказался. Одного дебошира - их надо с Норриком стравить, может, он станет не так сопротивляться самому Ривсу, потому что будет занят противостоянием с дебоширом. Дримс также отметил двух вполне приличных пилотов, оказавшихся в Миранде по чистой случайности и в силу привычки бить морды, а потом спрашивать, кому же они только что зубы пересчитали? Оставшиеся двое были неудачниками и бездарями, от которых просто на просто избавились. Когда же капитан думал о том, кого куда распределить и как бы их поудачнее смешать с уже имеющимся составом, на поле появился "гном".
  Он придирчиво осмотрел пополнение, и поманил капитана к себе.
  - Ну, что скажешь?
  - Есть двое вполне приличных пилотов, лишь бы не полома-лись.
  - Ну, ты их поддержи, помоги им.
  - Уже беру в работу, - кивнул Дримс. - Напомнил про нашу присягу, - хмыкнул Ривс. Лэндхоуп улыбнулся, похлопал по плечу капитана.
  - Это помогает, но тем, кто действительно хотел служить и защищать, а не прохвостам всяким, этим все равно. А теперь пойдем со мной, капитан, - Лэндхоуп направился к главному зданию. Ривс сделал Ленсу знак присмотреть за пополнением и потрусил за полковником.
  Когда они вошли в кабинет, "гном" отодвинул один из стульев у длинной части стола, за которой обычно сидели его замы на совещании, пригласил взглядом Дримса присесть рядом. Старик покряхтел, пожевал немного губу, словно обдумывал что-то неприятное, потом заговорил.
  - Капитан, тут дело такое: получил я вчера с поездом ве-сточку от своего хорошего знакомца во Фритауне. К нему наше донесение предпоследнее адресовано было, что мы с поездом отправили. Думаю, это он нам с пополнением поспособствовал, и позаботился, чтоб не совсем уж отбросы прислали. А вместе с весточкой от него, неофициальной, само собой, получил я и распоряжение командования из Нерейды. Оно уже официальное и с другим машинистом пришло. Пишут, чтоб держались, и что эвакуация невозможна, войска и техника готовятся к другому... - Лэндхоуп замолчал и посмотрел на портрет королевы, висящий между окон на стене. - Ты же знаешь, что королеву нашу, Ее Величество Талинду I, поставил король наш Джонатан II в обход ее совсем уж малолетнего кузена?
  - Так точно, господин полковник, - осторожно ответил Ривс.
  - И с тех пор о принце Лоуренсе ничего не слышно. Скорее всего, мальчонку убрали с глаз подальше, чтоб не напоминал о том, что есть принц. Но так оно и к лучшему: королеве нашей и годков поболе будет, и регент ей не нужен, да и коли Его Величество Джонатан II так распорядился, значит, были у него на то все основания. Значит, решил он, что в ее руках Розми в большей надежности и безопасности, нежели в руках совсем уж ребенка да регентов всяких, - "гном" махнул рукой. - Не нам судить. Не нам решать. То воля его и ей мы должны подчиниться, ибо судить короля и его решения могут токма боги Света Розми.
  - К чему вы это все говорите, господин полковник? - насторожился Ривс.
  - А к тому, что пошел упорный слух, что убит принц Лоуренс. И убили его по приказу королевы нашей, - Лэндхоуп нахмурился, свел свои седеющие кустистые брови и продолжил. - Это приятель мой из Фритауна написал, чтоб предупредить, что пошли слухи странные. Кстати, у них полагают, что у нас тут всего лишь пиковое нашествие. Может вести до столицы-то еще не дошли, что эвакуации мы просили... Да, что карантин у нас странный, но не знают они и о нем тоже... - он вновь замолчал, ненадолго погрузившись в раздумья. - Так вот... Кто знает на самом деле, убит ли принц или нет? Но уже даже по телевидению были требования предъявить принца, да в газетах об этом пишут, и всякие пасквили появились. Но дело в том, что уже образовалась группа высокопоставленных людей, в том числе военных, которые потребовали предъявить народу принца Лоуренса. Ее Величество не предъявила. Молчит и ничего не говорит. За нее другие говорят, - старик еще немного помолчал, подбирая слова. - С одной стороны оно и понятно, она - королева, не дело простых смертных что-то у нее требовать, она ж самими богами Света править избрана, но вот с другой-то стороны... Может принц Лоуренс мог и вправду в Царство Зулата переселиться? - полковник вздохнул. - С одной стороны, это и правильно: чтоб укрепить свое положение, чтоб не было даже возможности регента поставить, а то он разворует все, страну ослабит, а те же Керши, Алсултан и Луисстан уже головы подняли, высоко подняли, и смотрят они в нашу-то сторону. Нельзя Розми сейчас слабой быть. А вот с другой... все ж ребенок.
  - Вы хотите сказать, что принц Лоуренс мертв? - не особенно удивился Дримс. Это было самым логичным решением в сложившейся ситуации, кто ж захочет делиться властью и короной? Только так молодая не вполне законно получившая трон, королева могла сохранить за собой власть. Ну, или выйти замуж за кузена...
  - Это неизвестно, но многие люди полагают, что - да.
  - Этого стоило ожидать, - пожал плечами капитан.
  - Не нам судить. Осудить королеву могут лишь боги Света, а коли она еще у власти, значит, не осуждают они ее. Но не об этом разговор, - полковник посмотрел на своего подчиненного и поглубже вздохнул. - Начались волнения и разговоры в самой армии. Брожение началось. Кто-то полагает, что действия королевы нашей вполне оправданы, что иначе будет плохо всем, а кто-то полает ее узурпатором и что было бы куда лучше при принце Лоуренсе и регенте - зрелом мужчине, государственном муже, который пожил и познал многое. Намекают на ее дядю, Нила Адриана Роуза, - "гном" вновь бросил взгляд на портрет королевы. - Брожение в армии - это очень плохо, тут и до мятежа не далеко, а там и гражданская война не за горами, - вздохнул Лэндхоуп. - Но ты же понимаешь, не нам судить. Мы должны служить короне и Розми, а война для Розми - это недопустимо, особенно сейчас. Вполне вероятно, что и мальца уже нет, что уж тут бучу подымать? Это будет совсем уж незаконно. Так что тебе надо за своими понаблюдать и провести с ними воспитательные беседы на тему того, что не наше это дело. Наше дело - отстоять Миранду и ее жителей, да выжить самим. А потом уж как сложится, это боги решают, не люди. Чтоб даже думать не смели.
  - Господин полковник, вряд ли до нас дойдут эти новости, - возразил Дримс. - Мы отрезаны от мира, связь не работает, телевизоры также не работают, письма не получаем, а железнодорожники только спят между рейсами, им не до болтовни. К тому же карантин у нас. Железнодорожники в город не выходят, горожане к ним подойти не могут, а ребята в кордонах стоят такие, что ни с кем говорить не желают, и желания побеседовать по душам ни у кого не вызывают. Да и жрецы там не дураки все же.
  - Капитан, когда думать головой будешь? - "гном" разозлился. - У тебя пополнение пришло, а эта катавасия с правами на трон не один месяц длится, вот и будут трепаться не по делу! Вот откуда новости и пойдут! Нам с тобой тут только бунта и междоусобицы не хватает! Достаточно ереси про болезнь, медиков и недовольства армией, что и тварям сожрать город не дает, и от болезни подохнуть не позволяет! Вот еще раздора из-за короны нам тут только для полного счастья и не хватает! - хлопнул ладонью по столу полковник.
  - Да, господин полковник, этот момент я как-то упустил, - сконфузился Дримс.
  - Понял? Позиция наша такова: королева - законная, потому как ей дед корону передал, а воля его превыше воли и желаний людей. Выше воли его только воля богов Света Розми. Как решил, так и будет. Чтобы с принцем не случилось, мы ни мертвого его не видели, ни живого, и судить не смеем. Даже если мертв он, то это воля королевы Розми, а воля ее превыше воли всех остальных, лишь боги Света Розми могут ее судить. Понял меня? - словно неразумного ребенка спросил Лэндхоуп.
  - Так точно, господин полковник. Это и буду вдалбливать в них.
  - Прекрасно, - вздохнул Лэндхоуп. - А теперь скажи мне, капитан, только честно скажи, сам-то ты какого мнения?
  - Сам? - переспросил Дримс.
  - Сам, сам.
  - Я полагаю, что у принца Лоуренса больше прав на престол и королем должен был стать он. Королева получила корону не по закону.
  Полковник сидел в некотором ошеломлении и смотрел на Дримса с искренним потрясением, словно впервые его видел.
  - А ты об этом никому не говорил? Не за это ли ты здесь? - осведомился Лэндхоуп.
  - Нет, господин полковник, - Ривс вздохнул. - Я здесь за драку и отказ жениться на дочке маршала. И за характер. Королева стала королевой уже после того, как меня направили сюда.
  - Но ты же понимаешь, что твое мнение должно остаться при тебе?
  - Конечно, полковник Лэндхоуп. Нам тут не до гражданской войны, нам бы выжить хоть как-то, если это вообще возможно сделать.
  - Вот и хорошо. Молчи, не смей никому ничего высказывать. А сам подумай: регент будет воровать много, он знает, что его власть конечна, а за отведенное время надо потеплее устроиться, и жизнь своих родственников устроить, да друзей, - старик оглянулся на портрет Талинды. - Королева хоть и молода еще, но она понимает - это ЕЕ страна, и что она в ответе за каждого человека, каждую былинку, каждый камешек в своей стране. И какой бы малолетней она не была, но во вред себе она ничего делать не будет. Если только по неопытности, но никак не по злому умыслу. Подумай об этом. А сейчас - иди.
  
  2
  
  Винсент Бодлер-Тюрри вошел в кабинет Талинды в Замке Королей. Когда-то тут работал ее дед, принимал судьбоносные решения, одобрял или отметал законы, что меняли миллионы жизней людей в Розми и за ее пределами. Теперь же за большим письменным столом сидела внучка великого короля - еще совсем ребенок, который, правда, уже понял, что значит бремя власти, и как это тяжело. Она еще училась править огромной страной и порой совершала необдуманные поступки, которые могли бы обходиться Розми очень дорого... некоторые из них и обойдутся, но генерал видел в юной девочке будущего правителя. Она будет достойна своего деда, и оставит неизгладимый след в истории.
  Если ей дадут это сделать, конечно же.
  Королева вышла из-за письменного стола, как всегда улыбнулась усталой недетской улыбкой и пожала руку своему верному генералу.
  - Рада вас видеть, Винсент, - она предложила ему присесть в одно из кресел, стоящих около камина, сама опустилась во второе.
  - Я тоже рад Вас видеть, Ваше Величество, - ответил гене-рал, сонным голосом. - Боюсь, у меня для Вас недобрые известия.
  - В последнее время добрых вестей вообще мало бывает, - усмехнулась королева. - Что на сей раз? Про очередное нападение на принца Лоуренса я слышала, - она недолго помолчала. - Хотя охрана утверждает, что это был лишь обычный в это время в горах оползень, но один из телохранителей уверен, что видел человека на верхушке склона...
  - Он мог ошибиться, - пожал плечами Бодлер-Тюрри. - К тому же человека видел только он один. Вполне возможно, что охраннику показалось. Меня гораздо сильнее тревожит, что у Его Высочества ухудшилось состояние психики. Вам уже докладывали?
  - Да, я читала доклад, - королева уставилась на огонь в камине. Генерал демонстративно не приближался к Замку Орла, получая оттуда лишь доклады о состоянии здоровья Лоуренса. Наверное, еще обижался на ее подозрения... Хотя... У него есть везде свои люди, и только сам Бодлер-Тюрри может знать, кто из обычных людей, что находятся рядом с ней или принцем, на самом деле его человек. Пора с этим заканчивать! - Врач говорит об ухудшении психического здоровья принца, что галлюцинации усилились и к слуховым прибавились зрительные. Он пока не может однозначно утверждать, что у Лоуренса шизофрения...
  - Это очень неприятно, - согласился генерал, - но я хотел доложить Вам о другом.
  - О чем? - она устало обернулась к главе РСР.
  - Вы вообще спите? - вдруг спросил Винсент. Наверное, второй раз за всю жизнь Талинда увидела на его обычно сонном и равнодушном лице искренние чувства и интерес. Он на самом деле переживал за нее.
  - Сплю, - она кивнула в подтверждение своих слов. - Не так много, как хотелось бы, но сплю.
  - Вам надо взять пару дней отдыха. Они ничего не решат в рамках жизни страны, но для Вас пойдут на пользу, - Винсент постарался улыбнуться. Получилось не очень, словно бы мышцы лица, отвечающие за улыбку, заржавели.
  - Постараюсь, - пообещала девушка.
  - Хорошо, - отметил что-то себе в голове Винсент. Наверняка переговорит с госпожой Коменски, и силой отправит саму Талинду на пару дней отдыха. - Тогда, Ваше Величество, я бы хотел вернуться к цели моего визита.
  - Конечно.
  - Как Вы помните, я докладывал Вам о том, что в Ариэль некоторое время назад были задержаны два человека, принадлежащие к касте жрецов Сета. Они были иностранцами. Мы начали разрабатывать этот след. Я направил своих агентов в Алсултан и в Керши. К сожалению, агенты вскоре прекратили выходить на связь, а недавно я получил их головы по почте.
  - Их кто-то сдал? - осведомилась королева.
  - Да, и этот кто-то работает в РСР. Я уже начал внутреннюю проверку, выявил нескольких двойных агентов, но, думаю, есть еще. Ситуация крайне неприятная, - покачал головой генерал.
  - Как и с гибелью моей семьи, - напомнила королева.
  - Да, тут мы также ничего не смогли выявить, - согласился Винсент. - Но я это дело не забыл. Работы ведутся, мы с господином Фоксом продолжаем сотрудничать по данному вопросу.
  - Я знаю, - грустно кивнула королева.
  - Меня сильно беспокоит обострившаяся ситуация с господином Роузом и действия жрецов, - признался Винсент. - Мероэ продемонстрировала нескольким колеблющимся жрецам, чего желают боги Света. Методы ее неделикатны, но понять их могут только жрецы, а они не будут кричать о том, что творится внутри их касты. Во всяком случае, не должны. От полиции и общественности убийства эти мы сможем скрыть.
  - Да, мне докладывали, - согласилась Талинда. - Методы у жриц Лоули не деликатные, но я подозреваю, что может последовать симметричный ответ - у Пантеры и Краха есть свои Школы боя и воины храма. Была взорвана обитель Крома, где собрались жрецы Крома и Пантеры, недовольные позицией Тиберия. Как бы их не взорвали жрецы из их же орденов.
  - Это вполне может быть на руку Вам, Ваше Величество, - прикрыл сонные голубые глаза Винсент. - Жрецы будут сводить счеты друг с другом, у них не будет времени отвлекаться на Вас и права принца Лоуренса. Уменьшить же их поголовье - дело хорошее, так полагал еще Ваш дед. Он думал, что розмийцы слишком сильно привыкли доверять жрецам, те просто манипулируют общественным мнением. Простым людям и в голову не может прийти, что служители богов могут возжелать власти и своего куска пирога, ведь их главная задача - служение богам Света.
  - Жрицы Лоули - наши союзники, - напомнила королева.
  - Подозреваю, что их ряды не будут особенно прорежены - эти дамы прекрасно умеют за себя постоять, - усмехнулся генерал. - Но у меня еще одно неприятное дело.
  - Какое? - Талинда сплела пальцы замком на коленях. Неприятные новости так и обожали сыпаться на ее бедную голову. Хоть бы что хорошее сообщил!
  - На Лунном полуострове произошла утечка информации об одной их теоретической разработке. Были похищены данные по разработке электромагнитной бомбы нового поколения, - все тем же ровным голосом продолжил генерал. - Эти данные и документы были по тупиковому варианту, но, тем не менее, их похитили. Кто, когда и куда их передал - я не знаю. Т.к. маршал Дженси крайне болезненно относится к вмешательству моей службы в его дела, то я бы хотел просить Вашего содействия.
  - Винсент, маршал Дженси докладывал мне об этом похищении, - кивнула Талинда. - Он не очень переживает, т.к. вариант действительно был тупиковый, но его беспокоит, что в армии завелись негодяи, которые могут работать на наших врагов, или же на мятежников. Думаю, он без проблем согласится с участием вашей службы в данном расследовании.
  - Прошу Вас помнить, Ваше Величество, что толковый ученый может из ничтожных данных создать новое оружие, которое может быть для нас весьма и весьма опасным, - напомнил генерал. - Поэтому я не стал бы столь спокойно относиться к краже. Надо найти предателя. Он внутри.
  - Работайте вместе с маршалом, - согласилась Талинда. - На вас не слишком много всего висит?
  - Часть своей работы я доверяю своим заместителям, - вновь улыбнулся Винсент. - И опять возвращаясь к нашей работе: несколько министров, мэров городов, а также высокопоставленных военных и бизнесменов обратились к Вам, Ваше Величество, с петицией, в которой требуют предъявить живого принца Лоуренса...
  Талинда зло вскочила с кресла и резко отошла к своему письменному столу, около которого стремительно развернулась.
  - Они ничего не могут от меня требовать! Я - королева Розми!
  - Это я и хотел Вам сказать, - склонил голову генерал, - но, Ваше Величество, я бы хотел еще и напомнить Вам, что в сложившейся обстановке с атакой на Вас, было бы неплохо пойти на некоторые уступки этим людям.
  - Госпожа Коменски тоже так считает, но не я, - зло буркнула королева. - Сегодня они требуют предъявить им живого наследника, а завтра, обалдев от собственной безнаказанности, будут требовать согласовывать с ними законы и все мои решения! Пусть еще парламент потребуют!
  - Ситуация в стране не проста. У нас намечается мятеж, как бы ни гражданская война, - генерал постарался говорить спокойно и доверительно. - Поэтому лучше пойти им на уступки, но облачить данные действия в форму одолжения. К примеру, собрать послов других государств, которым Вы продемонстрируете принца Лоуренса.
  - С послами Венленсии этот фокус не прошел, - напомнила королева. - Они видели Лоуренса.
  - То были послы одного государства, к тому же добивающегося от нас помощи, - напомнил Бодлер-Тюрри. - Я же предлагаю созвать послов нескольких государств, в том числе и наших врагов, только не Керши и не Алсултана - они будут свидетельствовать против в любом случае.
  - Я подумаю над этим, - согласилась Талинда. - Но надо бы урезонить и моего дядюшку как-то...
  - Сейчас это невозможно, - признался Винсент. - Пока он лишь общается с различными людьми, а его выдвижение на должность регента и борьба за права принца Лоуренса - это, официально, инициатива жрецов и озабоченных соблюдением законности честных граждан Розми. Если мы его уберем - нас тут же обвинят в его гибели. Тогда мятежа будет не избежать. Его же итоги будут непредсказуемы.
  - Мятеж будет в любом случае, - горько отозвалась королева.
  - Мы постараемся сделать его по возможности бескровным, и не будем создавать героев и борцов за справедливость, убирая господина Роуза, и жрецов, что выступают против Вас, Ваше Величество. Пока они не выступают откровенно и не агитируют к мятежу. Лучше тихо начнем убирать его окружение и остальных недовольных, не привлекая внимания.
  
  4
  
  Жара, несмотря на конец осени, отступать не собиралась. Да и куда ей отступать в тропическом поясе-то? Стало немного прохладнее, но дожди и морось продолжали радовать жителей Пояса Желтых Туманов что ни день. В результате из строя вышел еще один вертолет, а второй пал жертвой летающих тварей, от которых не смог уклониться один старый пилот на пару с новым. Винт надо было менять, двигатель вышел из строя, а оба горе-пилота не выжили: летун сумел прорваться в кабину, одному оторвал голову, второму распорол живот, и принялся лакомиться свежим мясом. Хорошо еще, что машина рухнула на одну из площадей города с небольшой высоты и особо не пострадала. Оба пилота, конечно, погибли.
  Техники собрались починить вертолет в неделю, но от зрелища окровавленной кабины, ушли в глубокий запой. Даже третий техник, ополченец, присоединился к товарищам по несчастью в этом незапланированном запое.
  Ривс со злости чуть не утопил своих подчиненных в ближайшей луже. Как они проспались - набил морды всем троим, а потом выгнал их на стены города: коли нет от них никакого толку как от техников, пусть хоть как-то послужат родной Миранде, отбивая атаки тварей с автоматами в руках.
  Встреча с тварями глаза в глаза подействовала самым чудесным образом: один техник бросил пить тут же. С тех пор вечно шмыгающего носом Рыжика (имя его никто не помнил) не то что пьяным, выпившим никто больше не видел. На него всего-то три монстра по стене вылезли. Если бы не злой на весь мир Ривс, пристреливший всех троих, то пришлось бы Рыжику не штаны отстирывать, а оправдываться перед Осирисом в своих грехах, коих накопилось преизрядно за его недолгую жизнь.
  Второй техник, паскуда такая, работать стал больше... но это после недельного запоя, в который тот ушел после денька на стене. Хоть к чести Бена надо сказать, что он штанов не перепачкал и отстреливался лихо и довольно метко. Как понял Ривс, метод отправки на стены по большей части сработал, заставив господ технарей трудиться в поте лица, но если одного отвадил от пьянства начисто, то с Беном этот фокус до конца не прокатил.
  Ополченец тоже прочувствовал все прелести дежурства на стене и решил, что ковыряться в вертушках ему куда больше нра-вится, чем наблюдать, как милые тварюшки потрошат его соседей и сограждан. Поэтому с удвоенной силой взялся за ремонт всей техники, да еще и притащил своего товарища, принявшегося ему усиленно помогать. Только отныне от капитана Дримса ополченец шарахался как от прокаженного! Ривс не возражал, лишь бы работали качественно и быстро, потому что техника ломалась в эти страшные дни, наполненные воем сирен и хлопаньем крыльев, с невероятной скоростью. Что делало вопрос трезвых техников особенно острым.
  Пилоты же, побывав на стене, ненадолго тоже стали пить меньше. До конца разобраться в причине их временного излечения Ривсу так пока и не удалось. Хотя предположения у него были. Могло это произойти по следующим причинам: то ли под впечатлением от увиденного; то ли от страха, что злобный Дримс опять их на стену отправит под предлогом наказания; то ли дошло, наконец, что вертолетов вообще один ударный и два грузовых остались, и на кой хрен столько пилотов для них?!
  Польза от подобного "обмена опытом" проявилась почти сразу. Поэтому для укрепления боевого духа своих подчиненных и в качестве превентивных мер Ривс договорился с капитаном Лавджоем, что его красавцы периодически будут дежурить на стене. Тем более, боеспособных бортов совсем, считай, не осталось. На фига нужна такая прорва ничего не делающих обленившихся и заплывших жиром бездельников?! Был составлен график дежурств, вывешенный на стене, чтобы впечатления от личной встречи с милыми клыкастыми зверюшками не стирались ни у кого из памяти.
  После первого дежурства на стене, пилоты проявили неожиданный интерес к починке своих пташек и принялись во все руки помогать техникам, совершенно не желая вновь оказаться в ночном патруле или же во время приступа на стене. Из кабины бронированной вертушки атаки тварей казались куда менее страшными, да и что ни говори, но это была лучшая защита от их клыков и когтей.
  Вот и в эту ночь Ривс погнал в патруль трех своих отборных пьянчуг и забулдыг, провинившихся тем, что они накануне дежурства напились вдрызг и устроили драку в одном из борделей. Полиция их утром отпустила, Дримс вызвал других пилотов на смену, а этих погнал защищать родной город. Заодно и сам пошел помочь Лавджою. По правде говоря, солдатам на стене в эти тяжелые дни и особенно ночи была нужна любая помощь. Они радовались и ополченцам, и трем провинившимся пилотам с похмелюги во главе со злобным и трезвым капитаном Дримсом.
  Сам капитан потащился на стену не столько из-за долга перед своими парнями, которых он сюда пригнал, сколько от нежелания вновь сидеть одному в своей маленькой квартирке, дышать ее пыльным воздухом и думать, думать, думать о том, как спасти себя и Миранду. Телевизор не работал уже давно, как и связь с "большой землей", поэтому книги и общение с людьми стали единственным развлечением жителей Миранды.
  Лавджой выдал Дримсу "доспехи" и отправил в дозор по стене: проверять часовых, обходить орудия, следить за обстановкой за стеной. Через пару часов, когда уже отгорели последние отблески алого заката, сегодня окрасившего кровью не особенно густые тучи над городом и саму затаившуюся в ужасе Миранду, Лавджой присоединился в бесконечном обходе к Ривсу.
  Оба капитана шли по каменной широкой стене, выщербленной бесчисленными рикошетами пуль и бороздами от когтей монстров. Местами парапет и бойницы были повреждены, местами почернели от пламени огнеметов, или просто потемнели от запекшейся крови - ее тут никто не оттирал, если не смоют постоянные дожди, то скоро тут будут лужи новой крови: твари атаковали уже чуть ли не каждую ночь. Офицеры проходили свой маршрут молча, не мешая мыслям друг друга, не тяготясь компанией друг друга, просто молчаливые путники, понимающие настроение и мысли попутчика. Дримс поправил надоевший шлем, но снимать его на стене было равносильно самоубийству, поэтому приходилось мириться с его тяжестью, как и с тяжестью кевларового бронежилета с воротом и фартуком, наручами и поножами, и тяжелыми, подкованными железом ботинками, в голенище которых были вставлены металлические пластины. На плече Дримса, создавая иллюзию защищенности, висел автомат, на боку - табельный пистолет. По спине и бокам капитана тек бесконечный пот, доводивший до бессильной ярости. Ривс утер нос, с которого собиралась упасть соленая капля.
  - Тебя как сюда занесло? - неожиданно спросил Лавджой, когда они проходили мимо пустого участка стены, за которым часовые наблюдали с двух соседних башен, выдававшихся вперед. Помогали также датчики движения, что крепились к внешней стороне стены. В такие тяжелые времена Лавджой берег людей, понимая, что не выспавшиеся вымотанные бойцы погибнут быстрее и толку от них будет куда меньше, чем от отдохнувших.
  - Какая разница? - пожал плечами Ривс, насколько, конечно, это позволяла броня. - Я здесь, и это уже ничего не изменит. Только бы вырваться отсюда. А когда вырвусь - забуду как страшный сон.
  - Ты тут порядок начал наводить, помогаешь Лэндхоупу, мне, - Лавджой прищурил на Ривса свой единственный серый глаз, - я не хочу, чтобы ты отсюда уходил, когда все кончится. Если не подохнем, конечно.
  - Нет, я тут не останусь, - передернулся капитан. - Если мы выживем, я уберусь отсюда как можно дальше и быстрее, как только представится возможность.
  - Дримс, Миранда - это навсегда. Отсюда еще никто не выбирался, если только в Царство Зулата или в отставку, но мне этого не хотелось бы. Да и ты нужен старику.
  - Лавджой, я отсюда выберусь, я клятву дал, - Ривс не хотел отступаться от свой мечты, своего будущего. - Тут не жизнь, тут кошмар. Особенно в эту проклятущую жару!
  - Жара... - задумчиво повторил пехотинец. - Первый сезон всегда так тяжело ее переносишь, потом окончательно акклиматизируешься, и все путем будет. Станет легче. Что тебя ждет там? В большом мире?
  - Истребители, Первый отряд Фритауна, - Ривс остановился, вглядываясь в ночную темень, царившую за стеной. Лишь редкие гнилушные зеленые огоньки мелькали на бескрайних полях болот, даже птицы улетели с приходом монстров.
  - Ага, - хмыкнул Лавджой. - Вот, прям, тебя только и ждут, летать без тебя не могут! Брось. Попасть в Первый отряд - почти невозможно. Там лишь лучшие из лучших, да и те должны быть на пару голов выше всех лучших. Не представляю даже каким асом надо быть, чтобы туда попасть. И при всем при этом надо владеть рукопашным боем на уровне спецназа, знать несколько языков и стрелять лучше любого призера спортивных состязаний. Таких в МИРАНДУ не ссылают. Максимум Нерейда.
  - Я только ради этого и живу, - пожал плечами капитан. - Ничего другого никогда не хотел, кроме как командовать Первым отрядом. И я буду им командовать, если выживем. Никакая Миранда меня не удержит.
  - Ты только тут голову не сложи, - похлопал его по плечу пехотинец. - Подумай сам: сдался тебе этот отряд? И без него живут тысячи летунов, и прекрасно живут. Там же смертность самая высокая, чуть ли не выше, чем в десанте. Мало кто может выдержать их ритм, требования. Там в любой момент могут прихлопнуть, сослуживцы мрут как мухи что ни неделя. Да, за это ты получаешь куда большее жалование, чем обычный пилот, почет, славу, но оно того стоит?
  - Не пытайся меня разубедить, - Дримс вздохнул, но в этот момент легкий жаркий ночной ветерок принес смрад трясин, капитан закашлялся, сплюнул за освещенную стену. - Только ради этого и стоит жить, понимаешь?
  - Жить и неплохо можно везде, - Лавджой пошел вперед, Ривс пристроился рядом. - Когда я был молодым, глупым и горячим, тоже все мечтал, а потом... - Лавджой ненадолго замолчал, но все же продолжил. - Потом жизнь показала, что быть надо там, где ты нужен, где без тебя никто не защитит мирных розмийцев. Жить-то можно везде, если ты выполняешь свой долг и бережешь свою честь, а не гоняться за иллюзиями и чьими-то мечтами.
  - О Миранде ты уж точно не мечтал, - буркнул Дримс.
  - А кто о ней мечтает? - пожал плечами пехотинец. - Даже о Нерейде мечтают, служа здесь, а о Миранде никто и никогда. Но надо делать то, что ты должен делать. Делать везде, где ты есть, потому что если не ты, то кто? Люди везде живут.
  - Согласен, и я служу тут так, как того требует моя совесть и честь, но это не значит, что я не хочу отсюда вырваться, что я отказался от того, что составляло мою жизнь, - покачал головой Дримс.
  - Нет, ты молодец. Держишь своих раздолбаев в тонусе, за-ставляешь их служить. Тут ты прав, спору нет. Но если случится чудо, мы выживем и отстоим город, и ты вырвешься отсюда, кто будет дальше служить? Все вернется на круги своя: твои будут бухать, вертушки встанут, всем на все вновь станет наплевать.
  - Лавджой, не дави на мою совесть, без меня же как-то тут жили? Да и мало ли кого еще пришлют? Я не останусь. Мое место не здесь.
  - А где оно, это место? - хмыкнул Лавджой, словно бы спросил об этом какой-то другой человек, что прожил не одну жизнь и обрел себя там, где и не ждал уже.
  - Во Фритауне.
  - Это ты так думаешь. Никто не знает, где его место, пока не окажется там, пока не поймет и не примет. Не всем служить в числе "Приговоренных", не всем командовать армиями. Здесь же у тебя есть шансы стать командиром части. Лэндхоуп - мужик креп-кий, но не вечный, а я тебе помогу.
  - Я думал, ты на его место метишь... - признался Ривс.
  - Нет, не надо! Мое место здесь, на стенах. Кто же кроме меня этих архаровцев строить будет? Мне и тут хорошо, - одноглазый капитан сплюнул вниз, за стену. - Замов Лэндхоупа можно не брать в расчет: Сивир не потянет, а Бентуру старик никогда вместо себя не оставит. Остаешься только ты.
  - Глупости, - отмахнулся Ривс. - Полковник еще долго будет служить, если нас всех не сожрут. За это время кого другого получше меня найдете, подготовите, а я вырвусь из Миранды.
  - Ты все же подумай над моими словами: где оно твое место? Может быть не случайно ты тут оказался?
  - Я тут по вполне известным причинам. А вот ты чего тут забыл?
  - Ничего, - пожал плечами Лавджой. - Я тут место свое нашел.
  - Ты же не местный?
  - Я из Ариэль.
  - А вернуться никогда не хотел?
  - Первое время, пока не понял, - пожал плечами одноглазый капитан. - Да, у меня никого там и не осталось, квартира родителей давно уже сгорела. Вся память сгорела вместе с ней. Что мне там делать? - Лавджой пригляделся к краю болот за стеной, потом помотал головой, будто бы откидывая прочь сомнения. Вновь сплюнул за стену.
  - А братья, сестры?
  - Ты тут исповедь мою услышать желаешь, что ли? - фыркнул капитан. - Я тут сдохну, в Миранде. На стенах или на пенсии (в чем я сомневаюсь), но тут. И это окончательно.
  - Мерзкий городишко, ты прости меня, конечно!
  - Не без этого, - согласился Лавджой.
  - Чего загадывать? Шансов выжить-то у нас почти нет, - покачал головой Дримс. - Ну, или совсем мизерные шансы эти. Я уже и не надеюсь.
  - Не надеялся - не строил бы планы на Фритаун, - отрезал Лавджой.
  - Это я по привычке, - хмыкнул Ривс. - Иначе сам повешусь, как тот бедняга из госпиталя, с карантинного отделения. Только эта мысль меня и греет.
  - Я вот думаю, что выход есть. Он лежит где-то на поверхности. Мы его пока только не видим, - признался Лавджой, вслушиваясь в тревожную тишину за стеной. - Мы выживем. Поэтому к тебе с разговором и подкатил.
  - Мне бы твою уверенность, - хмыкнул Дримс. - Лавджой, а как ты тут оказался? Ты ж не в ВДВ служил. И не так туп, как пытаешься казаться.
  - Еще чего тебе рассказать? Может сказку на ночь? А песенку не спеть?
  
  5
  
  В этот поздний час над Замком Королей вновь сгустились тучи. Причем тучи монаршего гнева и отчаяния. Королеву слегка потряхивало от едва сдерживаемого бешенства и подступающего всепоглощающего отчаяния. Талинда подавила желание запустить в стену чем-нибудь тяжелым. Она сжала кулаки и даже попыталась сцепить руки замком, чтобы исключить возможность схватить что-нибудь подходящее для полета в стену.
  Какая же она дура!
  Надо было убить всех в списке деда! Он никогда ничего зря не говорил! И добавить туда надо было еще и ее дядюшку!!!
  И тех олухов, что допустили расстрел мирных жителей.
  - Генерал! - воскликнула она. - Я должна знать, кто это сделал! Найдите мне его хоть из-под земли!
  - Нам известно, кто это сделал - полковник Риан, Ваше Величество, - отозвался как всегда невозмутимый Бодлер-Тюрри.
  - Он действовал исходя из того, что в толпе прозвучали призывы к бунту и были выдвинуты требования: показать людям живого принца Лоуренса, - пояснил маршал Дженси, шрам на его щеке дернулся в очередной раз. - Он исходил из мысли, что никто ничего не может требовать у правителя Розми. К тому же из толпы в военных полетели камни.
  - Можно было арестовать тех, кто предлагал что-то требовать у меня! - вспылила королева, потом замолчала, постеснявшись своего крика, глубоко вздохнула, успокаиваясь. - Надо было думать о последствиях своих действий! В результате у нас начался мятеж!
  - Не думаю, что в тот момент у Риана был выход, - покачал седой головой маршал. - В солдат, стоящих в оцеплении полетели камни, у кого-то из новобранцев просто не выдержали нервы - он выстрелил, и тогда понеслось. Вы же понимаете, что в такой ситуации один выстрел начинает лавину.
  - Ему не надо было ставить в оцепление новобранцев, - зло бросила королева, - даже я это понимаю!
  - Все же, Ваше Величество, я и генерал Костана, командующий Северо-восточным военным округом, полагаем, что это нелепая случайность. Хотя за расстрел мирных жителей полковнику придется понести наказание, как и солдатам, но мы будем ходатайствовать о том, чтобы это было минимальное наказание, - нахмурился маршал. Он был военным до мозга костей, и о политике вовсе не думал... О ней сейчас приходилось думать неопытной королеве и генералу Бодлер-Тюрри.
  - Минимальное наказание?! - взвыла королева. - У нас бунт на южном и западном побережье моря Мечты! Надо было думать о последствиях, и что-то предпринять сразу же после первого выстрела! Хоть самому грудью встать перед строем солдат! - заорала королева, все же запуская в стену телефонную трубку.
  - Ваше Величество, уже поздно что-либо предпринимать, надо бороться с последствиями. Они будут тяжелыми, - спокойно произнес генерал Бодлер-Тюрри. От его тихого сонного голоса королева мгновенно пришла в себя, устыдившись недавней вспышки гнева.
  - Я это понимаю! - все же огрызнулась Талинда. - Надо было убить Нила еще весной, тогда бы не было никаких разговоров о регентстве и смерти или жизни принца Лоуренса.
  - И не только его, - скорбно заметил Винсент. - Ваше Величество, надо срочно отправить дополнительные войска на южное и западное побережье моря Мечты, а также прислать некоторое пополнение в Пояс Желтых Туманов. Как я сумел узнать из своих источников, вам поступают неполные сведения об истинном положении дел в Поясе Желтых Туманов. Там обстановка хуже, чем можно представить, - вздохнул генерал, вдруг вспоминая слова мероэ про Миранду и то, что ее надо сберечь любой ценой. На душе у старого разведчика было все равно неспокойно. Что-то не сходилось в его картине мира.
  - Хорошо, я отдам такой приказ, - согласилась королева. - Винсент, если мне не предоставляют всю информацию о серьезности положения в Поясе Желтых Туманов...
  - ... и на побережье моря Мечты, смею заметить, - с выражением полного огорчения от того, что вынужден перебить, ввернул генерал.
  - ... и на побережье моря Мечты, то я могу предположить, что в командовании армии или разведке уже завелись либо тупицы, либо сторонники моего дражайшего дядюшки?!
  - Да, Ваше Величество, - как всегда лениво и сонно подтвердил генерал. Маршал Дженси дернулся и уставился на него во все глаза. - А потому как идиотов и недалеких тупиц никогда не держали на командных должностях и в разведке, то я боюсь предположить, что они вовсе не тупицы, а заняли выжидательную позицию, или же не на Вашей стороне.
  - Генерал Бодлер-Тюрри, как это могло случиться? - поразился маршал Дженси. - Неужели вы подозреваете, что в армии Розми могут быть предатели?!
  - Мне очень жаль вам об этом говорить, маршал Дженси, но это вполне вероятно. Я устроил чистку в своем ведомстве, реко-мендую и вам проделать тоже самое в армии, - сочувственно порекомендовал Винсент. - Только не гоните тех, кого заподозрите - следите за ними, пусть они сами выведут нас к зачинщикам заговора. У меня есть подозрения относительно того, кто стоит за заговором, но нет прямых доказательств. Вмешивать же в чистки своих людей я сейчас не хочу - это привлечет ненужное внимание, заговорщики затихнут. К тому же у меня слишком мало людей, в которых я могу быть полностью уверен. Я не хочу их распылять.
  - Мы это проведем, - был вынужден согласиться Конрад Дженси. Шрам на его щеке дергался уже беспрестанно.
  - И уделите особое внимание нашествию тварей, будьте добры, - предложил Винсент Конраду.
  - Тварей?! - в один голос удивились королева и маршал.
  - Тварей, - подтвердил Винсент. - Это странно звучит, но пойманные жрецы Сета в Ариэль, пиковое нашествие в болотах... К тому же, мероэ также беспокоят Великие Болота...
  - Генерал, вы уж простите мой скептицизм, но у нас мятеж на южном и западном побережье моря Мечты, - холодно заметил Конрад. - Нам немного не до тварей, с которыми веками привыкли бороться жители из Пояса Желтых Туманов. Там у нас хоть не стреляют в горожан, и нет призывов к свержению Ее Величества!
  - К тому же, Винсент, у нас выявилась новая проблема - пропадает информация об истинном положении дел, - добавила Талинда. - Отправьте пару вертолетов в каждый из городов Пояса и хватит. Нам бы бунт подавить, причем по возможности малой кровью.
  - Я тоже полагаю, этого будет достаточно, - согласился Конрад. - Нам надо сосредоточиться на более важных проблемах. У нас появились сомнения в командовании армии, - процедил маршал. Он был против привлечения в армию коренных розмийцев, но прекрасно понимал, что иначе никак. Вот и результаты: в Розми бунт, и впервые за сто пятьдесят лет корона не может всецело положиться на свою армию.
  - Я привлеку моих агентов, но мне придется отвлечь верных мне людей от наблюдения за некоторыми весьма важными фигурами, - поморщился Винсент. - К сожалению, я не могу положиться на всех людей из моего ведомства, оно слишком велико. К тому же я сам недавно провел чистки и выявил предателей. К сожалению, во время первого этапа чистки я допустил гибель завербованного агента. Но второй этап позволил мне выявить еще нескольких кротов. За ними ведется наблюдение, в результате чего нами было установлена связь предателей с некоторыми высшими офицерами в командовании армии, а также со жрецами, - Бодлер-Тюрри позволил себе чуть улыбнуться, видя перекосившуюся физиономию Конрада Дженси. - Маршал, вот список офицеров. Убедительно прошу вас следовать моим рекомендациям - не арестовывайте их, следите за ними, пусть они приведут к тем, кто стоит во главе заговора.
  - Благодарю, генерал, - сквозь зубы процедил Дженси, принимая список.
  - К сожалению, мое ведомство не столь велико, как хотелось бы, поэтому вам, маршал, придется решать столь щекотливый вопрос силами своей контрразведки, - чуть склонил голову Винсент, как бы признавая свое бессилие.
  - Маршал Дженси, генерал прав, прислушайтесь к его рекомендациям, - попросила королева. - Полагаю совещание оконченным. Маршал, вы проведите чистку, генерал проследит за командованием, а судьбу Риана будем решать позже.
  - Лучше сейчас, семьи погибших требуют крови. В данном случае их следует удовлетворить, так у нас будет больше шансов погасить бунт, - настоял на своем генерал.
  - Хорошо, организуем трибунал немедленно, - согласилась Талинда. - Маршал Дженси, мне очень тяжело об этом просить, но наказание не должно быть самым мягким. Самым жестоким тоже. Оно должно удовлетворить горожан, иначе мятеж вспыхнет с новой силой. В нынешней политической ситуации нам это не нужно, - покачала головой королева.
  - Это приказ? - осведомился Конрад. Вместе со шрамом на щеке у него задергался глаз. Кажется, он впервые вспомнил, что тут сидит не просто некий генерал РСР, а ночной кошмар всех предателей и мятежников, цепной пес короны.
  - Если вы настаиваете, то это приказ, - с трудом выговорила Талинда. - Пусть Риан останется в армии, но вам придется лишить его звания и должности. Переведите на границу с Керши. Результаты трибунала должны быть обнародованы.
  - Вы делаете из него козла отпущения, Ваше Величество, - постарался в последний раз заступиться за полковника маршал.
  - Да, и у нас нет другого выбора. Иначе нам придется пуб-лично расстрелять Риана и тех солдат, что стреляли в горожан, - глубоко вздохнув, произнесла королева. Лицо ее закаменело, превращаясь в бесстрастную маску. - Я сохраняю ему жизнь и возможность дальше служить в армии. Он спасает жизни своих подчиненных. Их тоже надо наказать, но мягче - офицеров понизить в звании, солдат... солдатам просто вынести взыскание и на некоторое время отправить под арест. Это все.
  - Как прикажете, Ваше Величество, - поклонился, вставая маршал. Он быстро и четко покинул кабинет королевы.
  - Думаете, я заработала еще одного недоброжелателя, Вин-сент? - спросила Талинда, устало потирая глаза.
  - Нет, - покачал головой Бодлер-Тюрри. - Маршал Дженси - военный, он не политик. Он не может прочувствовать ситуации в стране целиком, и действует, исходя из обычной обстановки и привычных задач армии. Но он полностью предан Вам. Он будет сердиться на Ваш приказ, но он его выполнит. Ситуация же накаляется...
   - Кажется, все летит в Бездну? - она попыталась улыбнуться, но получилась какая-то жалкая гримаска...
  - Нет, Ваше Величество, - постарался утешить ее генерал. - Все поправимо, у Вас все получится, просто так совпало: злобные враги и Ваше доброе сердце.
  - Короли не могут быть добрыми, я знаю, - девушка говорила довольно тихо, опять повернувшись к окну, за которым был парк ее Замка Королей, - но я не могу убивать и убивать... Это ошибка, я уже понимаю. Надо быть злой и мудрой.
  - Лишняя жестокость тоже ни к чему хорошему никогда не приводила, - покачал головой Винсент. - Надо быть в меру жестким, в меру добрым, как мне кажется.
  - Но сейчас я должна быть жестокой, - горько усмехнулась юная королева. - И мне надо этому учиться, если еще не поздно. Хотя в последнем я сомневаюсь.
  
  6
  
  Рик проклял затею Мэри еще в конце первого дня пути через горы, когда за горизонтом скрылся небольшой городок Коньскосор, где они закупили запасы еды и воды.
  Все начиналось, как и положено, хорошо: самолет доставил их из Фритауна в Крахор - город на северо-западном побережье моря Мечты. В Крахоре был ближайший к Коньскосору аэродром, пригодный для посадки большого самолета, что военного, что пассажирского. В Великих Горах поблизости аэропортов не имелось, а заявиться на военную базу с экспедицией Рик просто не мог. Этого бы не поняло не только командование, но и его сослуживцы.
  Из Крахора вся протрезвевшая компания отправилась на не-большом судне до места на побережье моря Мечты, куда обычно приставали все плавсредства, везущие желающих добраться до Коньскосора - небольшого городка, забравшегося в горы. Судно - это было гордое название утлой посудины какого-то рыбака, подрабатывающего еще и извозом. Когда во время небольшой морской прогулки к месту назначения налетел ураган, Рик решил, что тут в морской пучине даже не родного моря Ожиданий, он и найдет свой конец. Но, тем не менее, измученные путешественники добрались до пристани на скалистом берегу.
  У жалкого каменного причала возвышались четыре каменных же дома, крошечный храм Краха и маяк. Сюда обычно и причаливали лодки, перевозившие всех желающих навестить Коньскосор или редких отчаянных туристов, желающих добраться до Оракула Ветров.
  Путники более трехсот километров прошли пешком пока не оказались около города - постоянного сообщения тут испокон веков не водилось, автобус до причала ходил раз или два в неделю, что совершенно не способствовало оживлению движения на пустынной извилистой горной дороге. В первый день путникам даже пришлось ночевать в небольшой пещере около дороги. Лишь утром они поняли свою оплошность: через несколько километров от их ночлега был дом, подозрительно напоминавший постоялый двор со страниц романа о средневековье, где можно было поесть и снять комнату для ночлега.
  Тут уж не выдержала душа Теодора. Он обматюгал свою спутницу, бившуюся об заклад, что в этих краях постоялых дворов, и тем более гостиниц, отродясь не бывало... В век пришельцев - точно. Вот в стародавние времена, когда где-то тут находилось государство горцев или же вотчина Сета - все может быть! А сейчас... Кому, кроме туристов, и местных жителей нужны эти дикие горы и равнины? Курорты находятся на востоке и на юге!
  Постоялый двор заставил Мэри надолго замолчать, а Теодора материться и потирать болящую от ночного холода поясницу. Не спасли ни теплый свитер, ни толстая куртка, надетые Тео по случаю наступающей зимы, что уже ощущалась в предгорьях. И хоть снег здесь пока еще не выпадал, Тео и Рик подозревали, что скоро снежные бури доберутся и до предгорий, как они уже захватили сами горы.
  Коньскосор лежал в горной долине и был небольшим, но очень уютным, ухоженным городком. Кругом росли сосны, ели и лиственницы, а по весне городок утопал в цветах. Мощеные брусчаткой извилистые улочки, аккуратные каменные домики под красными черепичными крышами, большой, изукрашенный искусной резьбой, храм Асамата на центральной площади, вокруг которого и вырос город. Коньскосор казался чуть ли не сказочной обителью цветочных фей и располагался в живописнейшей местности, поэтому у путешественников от восторга при созерцании этого городка обычно щемило сердце, и слезы умиления подступали к глазам. Но только не у Мэри и ее спутников, тащивших на себе львиную долю их поклажи.
  В городке путешественники провели ночь, а на утро отправились в путь.
  Вот тут-то Рик Увинсон и проклял все на свете!
  Им пришлось продираться по каким-то узеньким тропам, часто проходившим по краям бездн, на дне которых клубился молочный туман или бежали быстрые холодные реки. Несколько раз "туристы" перебирались по раскачивающимся веревочным мостам через широкие ущелья, причем мостики эти совершенно не вызывали доверия у Рика, а веревки начинали местами лохматиться. Пару раз им путь преградили остатки оползней, через которые приходилось пробираться по шатающимся камням. Мэри же мчалась вперед как одержимая!
  Еще бы! Ведь где-то впереди ее ждали драконы!
  Еще большим испытанием для Рика стал Оракул Ветров, встретившийся им в пути. Посреди скал на самом краю обрыва на зеленом лугу стояла маленькая круглая беседка. Самая настоящая беседка: пять рядов круглых ступеней, служивших фундаментом девяти тонким колоннам из какого-то бело-голубоватого камня, поддерживающих куполообразную крышу. Посреди строения возвышался кусок серого гранита, из которого выступала фигура женщины с крыльями. Черты ее стерлись от времени, и она напоминала размытую фотографию, а не женщину. Через основание этой подозрительной конструкции проходила трещина, а вокруг в траве лежали валуны и остатки небольшого каменного жилища служителей Оракула.
  Рика легендарный Оракул совершенно не впечатлил. Зато Мэри облазила все вокруг, даже чуть не рухнула с обрыва, когда потащилась обходить само строение, Рик едва успел схватить ее за рюкзак. Впрочем, ругань, обрушившаяся на голову рыжей бестии, не сделала ее более осторожной: через пять минут Мэри уже перегнулась над пропастью, пытаясь рассмотреть какие-то обломки, что упали куда-то на уступ под Оракулом.
  Ночевали путешественники в развалинах жилища служителей. В ночи в лучах Самканы и Алифия Оракул светился мягким белым светом, что выглядело просто фантастически, но сильно мешало спать.
  Рик всю ночь просыпался от каких-то кошмаров и странных снов. То он был прикручен к столбу, его собирался расстреливать взвод каких-то головорезов; то он вбегал в ванную, в которой в кровавой пене билась Мэри Лаура; то его раненного кершийцы волокли на какой-то корабль, отвешивая пинки, а у него не было сил даже закрыть глаза; то он вел к алтарю какую-то девушку, ощущая неописуемую радость за нее... Бред полный!
  Проклятый свет Оракула лез в глаза и не давал спать, кошмары будили в редкие мгновения, когда полковник Увинсон проваливался в забытье, а Мэри еще и болтала во сне. Судя по всему, ей снилось что-то приятное: она улыбалась, смеялась, и весело разговаривала с кем-то неведомым. Утром полковник был не в духе, злой, уставший, и пожелал убраться от этих проклятых развалин как можно быстрее.
  Через несколько часов путешественники вышли в горную долину, где между высоких елей вилась узкая накатанная дорога. Судя по всему, дорогой этой пользовались не очень часто, но пользовались. Горе-туристы пошли прямо по ней, тем более что вскоре им встретился очень приметный древний столб-указатель, где счастливая Мэри прочитала на древнем языке горцев Розми название уже несуществующего города. Именно на него и ссылался старик Гилберт.
  Над песчаной дорогой смыкались ветви сосен, укрытые сверху темно-зеленой с легким синеватым отливом хвоей. Много шишек лежало на дороге, а могучие корни сосен выступали над укатанными колеями, перемежаясь с округлыми серыми, черными и красноватыми камнями. По обочинам дороги возвышались могучие красноватые стволы сосен, голые по зимнему времени кустики, да иногда пробегали рыжие и серые белки. Воздух был пропитан запахом смолы и хвои, идти так хотелось вечно.
  Дорога постепенно уходила вверх, и Рик начал тревожиться: теплой одежды у них не было, а если они продолжат идти вверх и дальше, то скоро начнется граница снегов, выпавших по зимнему времени в горах. Это сейчас они пробирались теплыми долинами и отрогами гор, а что же будет дальше? Вряд ли отсутствие теплой одежды остановит Мэри...
  Вскоре впереди стал угадываться просвет между стволов со-сен, а еще через некоторое время дорога круто повернула вдоль песчаного обрыва и побежала на запад, постепенно спускаясь к небольшому каменному строению, похожему на руины древней крепости. Строение находилось посреди большой прогалины, в его оплывших очертаниях угадывался некогда мощный замок: высокие крепостные стены из черного камня, остатки полуразрушенного замка и выглядывающий из-за руин донжон. По углам крепостной стены некогда возвышались четыре башни. Еще две надвратные башни украшали собой развалины. С запада в стене была огромная брешь, одна из башен оказалась разрушенной почти до основания, ее камни валялись по всей прогалине. Юго-западная башня и стена самого замка были... оплавлены.
  Рик сначала не поверил своим глазам. Камень не может пла-виться! Но эти камни были именно что оплавлены. Они просто спеклись, виднелись даже потеки, как от лавы!
  - Этого не может быть, - прошептал полковник.
  - Может! - радостно взвизгнула Мэри. - Это драконий огонь! Он плавит даже камни.
  - Мэри, пойдем в лес, если там еще живы эти твари, не ду-маю, что они будут рады нас видеть! - Рик ухватил за руку неугомонного профессора. - Они спалят нас и даже не заметят.
  - Рик, не переживай, - хмыкнул Тео. - Замок - руины, он зарос травой. Думаю, драконов тут нет несколько веков, иначе они бы точно залатали стены и башни.
  - Как нет?! - подпрыгнула Мэри.
  - Ну, посмотри сама, - Тео закатил глаза к низкому серому в этот день небу, скрывавшему горы, высившиеся на горизонте. - Все вокруг заросло травой. Камни разбросаны по всей прогалине. Вон по стене поднимается какой-то засохший вьюн. Ворот нет, ров уже давно оплыл, а мост сгнил. Тут нет никого.
  - Но дорога-то не сильно заросла, - возразила рыжая бестия. - Ей пользуются, а ведет она прямиком в ворота замка!
  - Мэри, туда ходят такие же путешественники, как и мы, или местные мальчишки, или случайные путники, вот дорога и не заросла. А может быть она вообще проходит мимо замка, - настаивал Тео. - Отсюда не видно...
  - Мы все равно пойдем туда! - топнула ногой Мэри.
  - Да уж пойдем, - откликнулся Рик. - Не зря же мы тащились сюда столько времени! И я рискую своим обучением в Академии не ради того, чтобы издали посмотреть на эти каменюки. Только помни: не увлекаться.
  - Помню, помню, - проворчала Мэри, устремляясь вперед.
  - Мэри и не увлекаться?! - хмыкнул Тео. - Да ее теперь от замка лишь какой-нибудь дракон оттащит... И то вряд ли.
  - Все так плохо? - грустно спросил Рик.
  - Еще хуже, чем ты можешь себе представить. Поверь мне, - скорчил кислую рожу Теодор. Полковник обреченно вздохнул. Лучше б на лекции сидел, а не по горам шлялся с сумасшедшими профессорами истории, помешанными на драконах и руинах, или чем-то там еще. Мужчины поплелись за ней, ругая про себя ее неуемную жажду знаний и приключений. И любовь к драконам, конечно же! Куда ж без этого-то?!
  Мэри Лаура и Тео не один час ковырялись в древних развалинах. Во дворе они не нашли ничего интересного, только подивились на оплавленный камень, потом полезли в руины замка. Странно, но тот довольно хорошо сохранился, а огромный главный зал, где когда-то проводились пиршества и приемы, поражал своими гигантскими размерами, наводя на мысли, что драконы любили тут пировать или танцевать в обличие именно драконов, а не людей.
  Рика же очень смущала свободная от травы и опавших листьев тропинка, прямо дорожка, ведущая от ворот, через двор и вестибюль замка. Она подводила к лестнице, уходящей в небо - в этой части замка не сохранилось второго этажа. Полковнику было совершенно ясно, что тут ходят, и все ходят по одному направлению - к лестнице. А что потом? Постояли около ступеней и тем же путем пошли назад? Даже не попытались исследовать или осматривать другие руины? Тот же главный зал был достоин внимания, а крепостная стена и башни должны прямо таки полностью завладеть неискушенными умами туристов! Так нет же! Подошли к лестнице, увидели, что нет второго этажа, и потопали назад. Что за ерунда получается?
  - Тео! - позвал полковник ассистента Мэри. Звать женщину в данный момент вообще не имело смысла: она пребывала в каком-то мистическом экстазе, ползая по развалинам.
  - Чего? - недовольно отозвался парень. Он тоже увлекся исследованиями и вылезал из своего мирка очень неохотно.
  - А может тут быть тайный ход?
  - Где?
  - Вон, у лестницы.
  - Он может быть где угодно, почему ты спрашиваешь про лестницу? - все же соизволил обернуться к полковнику Теодор.
  - Следы заканчиваются перед ней. Вас она не привлекла, вы помчались в зал, а тут тропа протоптана и заканчивается она перед ступенями, получается как-то глупо, не находишь? - вопросительно взглянул на парня Рик.
  - Точно... Надо посмотреть...
  Теодор направился к лестнице.
  Он простукивал пол, ползал на животе по ступеням, что-то бормотал себе под нос, пока случайно не надавил на ручку древней вазы, которой заканчивались каменные перила. Справа от остатков лестницы вниз ушла большая плита, открывая ступени, ведущие куда-то в темноту. Мужчины переглянулись и в один голос заорали:
  - Мэри! Иди сюда!!!
  Храбрые путешественники уже минут сорок шли по подземному ходу. Сначала пришлось воспользоваться фонариком, освещая себе путь, потом за одним из поворотов забрезжил неровный свет, а вскоре появился первый факел. Это очень не понравилось Рику: кто тут может обитать, в глуши и пользоваться факелами? В лучшем случае - дракон-отшельник (он тогда может и спалить горе-искателей приключений), в худшем - кто или что угодно! Парочке же историков было уже наплевать, что там может быть впереди, и кто может их поджидать за поворотом, они били копытом и рвались вперед. Рику пришлось сначала хватать их за воротники курток, а потом он с трудом сумел заставить их идти за собой.
  Вскоре послышалось негромкое пение, и свет стал куда ярче.
  Еще через несколько минут путники вышли в большой подземный зал, где спинами к ним стола группа каких-то людей в темных длинных одеяниях. Если бы Увинсон не заставил идти своих спутников за собой, то Мэри и Тео вылетели бы прямо к местным обитателям. Оба историка уткнулись полковнику в спину и теперь старались вынырнуть из-под его руки, которой он перегородил им проход.
  Зал освещался при помощи большой круглой люстры, в которую были вставлены многочисленные свечи, свет также давали факелы, закрепленные в кольцах на стенах. У дальней стены пещеры на возвышении стояло множество высоких черных и желтых пылающих свечей. Перед возвышением располагался то ли алтарь, то ли жертвенник, к которому веревками была прикручена обнаженная девушка. Над жертвой стоял жрец в роскошной черной с желтым сутане, украшенной изображением кобры, раздувшей капюшон. В занесенный над девушкой руке жрец держал изукрашенный рубинами кинжал. Два младших жреца в простых черных рясах застыли перед жертвенником с золотыми чашами в руках. Над всем этим действом возвышалась статуя кобры, раздувшей капюшон - символ Сета.
  Перед алтарем стояла небольшая толпа последователей бога Тьмы. Она пела и немного раскачивалась в такт своим песнопениям. Девушка уже даже не плакала, она пребывала в каком-то трансе или в бессознательном состоянии.
  "Вот так попали!" - мелькнула мысль у Рика.
  С одной стороны надо спасать ни в чем не повинную девицу пока ее не принесли в жертву Сету, с другой стороны, Рику надо было спасать своих подопечных, умудрившихся забрести в капище поклонников бога Тьмы! Если он ринется спасать девушку, очень вероятно, что убьют Мэри и Тео, да и его самого - слишком много тут поклонников бога-змеи. Но с другой стороны, Рик просто не мог не спасти жертву, ведь он был офицером Розми, и его жизнь была посвящена защите именно мирных граждан его страны, его святой долг - защищать слабых и немощных, стать щитом на пути зла.
  - Он же ее убьет! - прошептала Мэри, вцепившись в руку полковника. - Мы же ее не бросим?
  - Тогда они убьют нас всех, - отозвался Рик, вытаскивая из-под куртки пистолет. Как офицер, он имел право носить огне-стрельное оружие даже не будучи на службе. Увинсон, матерясь про себя на чем свет стоит, прицелился в жреца, опускающего кинжал в живот пленницы, и выстрелил тому в грудь. Расстояние было очень велико, но полковник сумел попасть в сердце служителя бога-змеи.
  Эхо, прокатившееся по залу, оглушило всех присутствующих. Пока сетопоклонники ошалело оглядывались по сторонам, зажимали уши, приходили в себя от неожиданности, Увинсон кинулся к девушке через толпу, раскидывая всех со своего пути. Он собирался уже развязывать веревки, крепившие жертву к алтарю, как Тео выхватил нож и перерезал одну из них.
  - Что вы тут делаете? - огрызнулся Рик, увидев рядом с собой Мэри, которая перерезала веревки, державшие ноги девушки.
  - А что нам оставалось делать? - спросил Тео.
  - Стоять на месте, они сейчас нас тут всех положат.
  К этому времени сетопоклонники очухались и сообразили что к чему. Они организованно надвигались на наглецов, посмевших прервать священный ритуал и убивших их главаря. Вперед выдвинулись пятеро высоких мужчин в кожаных жилетках и штанах с на лысо бритыми головами, на левой стороне груди из-под жилетов у них виднелись татуировки кобры, а в руках они держали кинжалы и метательные ножи...
  - Так, подруга, тебе лучше очухиваться, - пробормотала Мэри, стягивая несостоявшуюся жертву с алтаря. Рик вышел вперед, наставил на одного из мужчин в коже пистолет. Жаль, эти мужики не стояли кучкой, тогда было бы проще их перестрелять. Остальные или не были вожаками, или не умели так хорошо драться, может не хватить времени, если толпа дуром повалит на осквернителей капища Сета.
  Мэри тем временем залепила пощечину несостоявшейся жертве ритуала, та распахнула огромные серо-голубые глаза и уставилась на безжалостного профессора.
  - Ты по-розмийски понимаешь? - осведомилась Мэри.
  - Да, - прошептала девушка.
  - Тогда очухивайся и на ноги вставай, сейчас драпать будем.
  - Куда? - пробормотал Тео. Он встал рядом с Риком. Из оружия у парня был только перочинный нож, но он не собирался прятаться за спинами других. Трусом Тео не был, хотя пессимизма ему было не занимать.
  - Герои-самоубийцы, глаза протрите, - Мэри помогла подняться девушке на ноги, нож она также сжимала в руке, - за статуей есть дверь, через которую выходят жрецы! Туда!
  Рику дважды повторять не надо было. Он для острастки не-сколько раз выстрелил в толпу, одной пулей уложил воина в жилетке, второй какого-то жреца, создав небольшую сутолоку и панику, а затем кинулся за своими спутниками в потайную дверь. Летчик едва успел заскочить в узкий проход и захлопнуть массивную дверь, как в нее с разгону врезались озверевшие сетопоклонники.
  - Так, они тут будут очень скоро; наверняка, есть и другие ходы, - предупредила Мэри. - Если есть другие жрецы - будут тут мигом, если нет - у нас есть время. Нам надо найти выход раньше них.
  - Тогда не стой, веди, - потребовал Рик, снимая куртку, которую протянул незнакомой девушке, мимоходом оценив ее фигуру. - Тебя как звать, жертва несостоявшаяся?
  - Эстель, - прошептала та, закутываясь в куртку.
  - Тогда быстренько иди за Мэри, я вас прикрывать буду. Тео, ты идешь перед Мэри, любой шорох, звук, подозрение - останавливаешься и не издаешь ни звука, я подойду и все проверю, тебе понятно?
  - Да, куда уж понятнее, - отозвался Тео.
  - Мэри, ты тут явно разбираешься, куда нам идти?
  - Я не разбираюсь, - сочла нужным уточнить Мэри. - Просто я предполагаю. Пойдем пока вперед, сворачивать все равно некуда.
  
  7
  
  Кейд, Алан и Джон сидели в своей комнате в общежитии в Летном училище Фритауна. Как обычно мальчишки балбесничали, швырялись смятой бумажкой, потом им эта затея надоела, курсанты принялись травить какие-то байки, которые постепенно сошли к рассказам о приколах над преподавателями. Алан вспомнил их выходку с Кошмариком Фредди, которому они подсунули краску в душ.
  Друзья засмеялись, а Кейд погрузился в раздумья о происходящих летом событиях, в том числе и о своей поездке к королеве. А ведь последствия были: убрали их преподавателя, не сразу, но убрали. Проблема заключалась в другом: спорные и даже подрывные мысли начали вкладывать в головы курсантов другие преподаватели и их штатный психолог, следивший за душевным состоянием молодняка и, как догадывался Кейд, подправлявший их психику.
  Неужели королева не приняла всерьез его и полковника Увинсона слова? Или она успокоилась на том, что убрала того преподавателя? Но, это глупо. Ведь с самого начала было понятно, что появятся и другие, и если не королева, то ее верный пес Бодлер-Тюрри должен это понимать. Потому что курсантам вкладывают в головы крамолу! При выпуске через полтора года, молодые пилоты не будут преданы королеве. В лучшем случае, просто не сочтут нужным участвовать в возможном мятеже.
  - Эй, ты о чем задумался? - Джон пихнул друга в бок.
  - О происходящем в Розми, - почесал черноволосую макушку Кейд.
  - Брось эту дрянь, - усмехнулся Джон. - Нам же вообще нельзя о политике думать! Забыл?
  - Ага, это политика о нас думает, - засмеялся вечный ве-сельчак Алан. - Вон чего говорят: а законна ли королева?! Слыхали?
  - И как всю эту хрень терпят в нашем Летном? - пожал плечами Джон. - Ты заметил, Кейд?
  - Заметил. Еще летом, после сессии, - признался Кейд. - Но сейчас масштаб работы меня тревожит.
  - Масштаб тебя не должен тревожить, правительство начало действовать в направлении подавления таких мыслей, - Джон зев-нул, и завалился на свою узкую койку. - Сегодня ко мне приезжал отец. Ну, не ко мне... Он тут проездом был и решил зайти, повидаться, - вспомнил о блудном сыне! И рассказал о том, что уже с неделю творится в Аулийе и Кошагене моем: там военные расстреляли собрания недовольных правлением нашей королевы.
  - Как расстреляли? - ужаснулся Кейд. - Они с ума сошли? Ведь этого нельзя делать, это же мгновенно настроит жителей против королевы, даже тех, кто ее поддерживал!
  - Вот зуб тебе даю, - Джон заложил руки под голову. - Я ж из Кошагена, там мой дом. Отец приехал по делам сюда, а заодно решил уговорить меня забрать документы из Летного, потому что как он полагает коренным жителям Розми позорно служить пришельцам, а к тому же тиранше, которая затыкает пулями рты недовольным.
  - А ты чего? - немедленно спросил Алан, усевшись на под-оконник единственного окна в комнате. Там уже расположился Кейд, поэтому мальчишки немного потолкались, но все же сумели устроиться вдвоем, хотя теперь голова Алана мешала Кейду видеть лицо Джона.
  - А я что? - удивился Джон. - Я для себя уже все решил: я хочу летать, и я хочу служить. Не думаю, что королева такая глупая, чтобы устроить расстрел недовольных. Тем более там были мирные жители, никто не призывал к ее свержению. Они хотели составить петицию о том, чтобы она просто предъявила принца Лоуренса народу. Я понимаю, что военным приходится разгонять митинги и подавлять бунты, но это-то был не бунт и не митинг! Расстреливать его - это убить себя политически и наплодить врагов.
  - А что было дальше? - напряженно спросил Кейд.
  - Да что, что... Если раньше тихо мусолили тему с пропажей принца Лоуренса, то теперь все вооружаются, там бунт покатился по всему побережью! Не представляю, что будет. Лозунги кричат, что королева - тиран, правит она незаконно, что она убила принца Лоуренса... Я понял, там уже довольно горячо, - Джон немного помолчал, созерцая белый полоток, потом продолжил. - Маршал Дженси перекинул туда дополнительные войска, а полиция арестовывает совсем уж зарывающихся агитаторов. Ведет беседы с остальными... Да толку-то?
  Мальчишка немного помолчал, вспоминая рассказ отца, потом нехотя продолжил. Ему этот разговор явно был неприятен, к тому же опасен для всех.
  - Жрецы выступают в поддержку дяди королевы, какие-то газеты появляются странные, брошюры непонятные, - Джон скривил губы. - Так еще и этот митинг расстреляли... Когда волнения начались, солдат в Кошаген перебросили, на всякий случай. Люди были крайне недовольны. А после такого... Пошли слухи, что пришельцы решили коренных жителей окончательно закабалить, или того хуже - что королева собирается отдать Розми своему деду, императору Алсултана! Короче, все не в пользу Ее Величества.
  - А ты что об этом думаешь? - поинтересовался Кейд.
  - А что мне думать? - скривил рот Джон. - Корону Ее Величеству передал король Джонатан. Он ее назвал своей преемницей, отрекся в ее пользу, какие тут могут быть вопросы?
  - Я тоже так думаю... А если честно, мне вообще все равно, кто там правит, платили бы зарплату, да летать давали, - ото-звался беспечный Алан. Он отнюдь не был глупцом, просто думать ему бывало очень лень, а порывистая натура заставляла иногда брякать первое, что приходило в голову, и уже потом хорошенько думать. - А ты как полагаешь? - он толкнул локтем в бок Кейда.
  - А я думаю, что корона у королевы вполне законно, и кто-то мутит воду. Это не ее войска расстреливали собрания. Или не по ее приказу, - твердо ответил Кейд. - Это информационная война, переходящая в обычную войну. Кому-то захотелось власти. Не замечали?
  - Не, тут уж не соглашусь, - приподнялся с подушки Джон. - Войска ее стреляли - командовал ими полковник Риан, его сейчас генерал Костана защищает - Риан его бывший подчиненный и друг. Костана - мужик нормальный, воевал много, боевой генерал, а не паркетный шаркун. Он говорит, что Риан действовал по обстановке - разгонял митинг, который превращался в бунт. Он пытался предотвратить более страшные последствия, т.к. все могло вылиться в погромы и в мятежи.
  - Так в это в итоге все и вылилось, - усмехнулся Алан. - Составили петицию, да разошлись бы, а тут... Тут началась стрельба. Или этот Риан сглупил, нервы не выдержали, или он не на стороне королевы, точно вам говорю.
  Мальчишки уставились на белокурого друга во все глаза.
  - Алан, это ж армия... - пробормотал Джон. - Тут же... Как армия может пойти против королевы?
  - Просто, - жестко ответил Кейд. - Раньше такого не могло быть, брали только пришельцев, теперь... Ребята, мы все - коренные розмийцы, а нас допустили не только в армию, нас учат летать. Вот и разлад.
  - Ну, я-то к пришельцам отношусь, - хмыкнул Алан, потом спохватился и замолчал. Он еще не совсем привык к тому, что о прошлом ему говорить нельзя.
  - В армии началось брожение, - перевел тему Кейд, видя, как в глазах Джона появляется интерес к оговорке Алана. - Поэтому на сей раз будет очень весело. Кто-то пытается вновь вбить клин между коренными жителями и пришельцами.
  - Неужели ты думаешь, что генерал Костана может быть на стороне мятежников?! - удивился Джон.
  - Все может быть, - пожал плечами Кейд.
  - Он же боевой генерал... У нас его все любят и уважают... В армии особенно, - пробормотал Джон.
  - В этом вся и беда - многие хорошие люди могут быть на другой стороне, - ответил Кейд. - Именно этим и страшна гражданская война.
  
  8
  
  Налеты и атаки тварей на Миранду все продолжались, заставляя жителей города погружаться во все большее и большее уныние. А еще этот карантин... Болезнь, найти причину которой так и не получалось. А ведь кто-то болтал, что сами медики эту болезнь или разносят, или же нашли от нее лекарство, но горожанам его пока не дают. В последнее верилось с трудом, но за несколько месяцев на город обрушилось столько несчастий, что отчаявшиеся люди поневоле стали искать виновников своих бед. Медики к тому же, в подавляющем своем большинстве, были людьми в Миранде пришлыми...
  Где собирались несколько овдовевших, осиротевших несчаст-ных, там и начинали рождаться мрачные мысли и гипотезы. Горе - плохой советчик, а ум, не слишком развитый, - неисчерпаемый источник фантазий и нереальных вымыслов, один другого страшней. И если большинство мужчин ушли в ополчение и были заняты с утра до вечера, то многие женщины и старики оказались людьми свободными, не занятыми по осадному времени. В Миранде вообще работало мало женщин - традиции, как ни как, а тут еще фабрика, лесопилка да школа с училищем закрылись, вот и не знали дамы, чем себя занять. Родные и близкие же болели и умирали у них на руках...
  - Ты представляешь, Нэнси, дочка-то нашего аптекаря умерла! - встретила такими словами одна приятельница другую возле полупустой хлебной лавки. - А какая красавица-то была! Какая красавица!
  - Ее ж тоже в госпиталь забрали? - взмахнула руками Нэнси. - Вот как моего Джеральда. Как забрали, так и все!
  - И не говори! - рябая Като покачала головой. - Уж я ему говорила, аптекарю нашему, чтоб не отдавал ее этим изуверам, но он... - женщина махнула рукой. - Да что с него взять, как по весне эти твари жену его порвали, так совсем разума лишился - в ополчение это записался, этим изуверам в их лаборатории помогает...
  - Девку-то жалко...
  - И не только ее, - вдруг раздался вкрадчивый голос у них за спинами. Почтенные матроны степенно развернулись к неожиданному собеседнику. Им оказался высокий худой мужчина с водянисто-голубыми глазами. - Прошу прощения, что вмешался в ваш разговор, но я оказался невольным слушателем, а эта тема мне глубоко небезразлична, - мужчина склонил голову в учтивом поклоне, прижал правую руку к сердцу. - Моя жена недавно тоже туда попала и скончалась.
  Женщины заохали, выражая сочувствие.
  - Болезнь эта страшная, она забирает лучших людей, - с притворной болью в голосе заверила нежданного собеседника Нэнси, поправляя вдовью шляпку с вуалью, что ей удивительно не шла.
  - Вот об этом-то и стоит задуматься! - воскликнул мужчина. - Уж слишком избирательна эта болезнь. А может это и не болезнь избирательна, а те, кто поставлен от нее излечивать?
  - Ну, полноте, - взмахнула рукой Нэнси. - Если б только девиц и юных замужних девушек брали, я бы согласилась с вами. А так... Ну, вот Джеральда, мужа ж моего, тоже забрала эта болезнь, а уж он-то на женщину никак не походил, пропойца проклятый, - она не заметила, что противоречит своим прежним словам о лучших людях. Но незнакомец этого тоже не заметил, как и рябая Като, немедленно заявившая:
  - Так то ж для маскировки! Да и твой хоть пил, но быка свалить мог! Не прибери его болезнь, еще б нас всех на погребальный костер отправил бы.
  - Вы правы! Правы! - воскликнул вдовец, прикрывая глаза ладонью, словно пытаясь скрыть нежданные слезы. - Они забирают красивых женщин для себя, а на мужчинах опыты ставят! Испытывают вирусы различные. Недаром столько пришлых медиков нагнали, да еще этот карантин ввели, и поезда не пропускают. Ждут, что дальше будет, чтоб испытать этот вирус на нас!
  - Да, ну, что вы! - возмутилась Нэнси. - Это ж совсем не по-человечески. Да и боги Света такого не допустят... Нет, нет...
  - Ой, от этих пришлых чего только ждать не приходится, - авторитетно заверила товарку Като. - Вон на этого посмотри, на их нового, командира летчиков. Зверь же! Ну, чистый зверь! Мой сын весь в синяках от него ходит, а слово ему скажет, тут же по зубам получает. А он всего-то слесарничает в их гарнизоне. Так что от этого ждать чего угодно можно.
  - Но боги не допустят... - несмело возразила более благора-зумная и рассудительная Нэнси.
  - Они уже допустили, - печально покачал головой мужчина. - Уже... Я так хотел увидеть мою прекрасную жену, что пробрался в их флигель в госпитале, а там... - он спрятал лицо в ладонях, а плечи его судорожно дернулись, словно бы от подавленных рыданий. - Ох, видели бы вы, что эти изверги творят! - прошептал подавленный несчастный вдовец. - Они всех женщин держат привязанными к кроватям, или вовсе на цепи! А мужчин в самых настоящих клетках! Они ставят им непонятные уколы, пока те не ослабеют, а потом еще живых вскрывают, и смотрят, какие произошли изменения в их организмах. А чтобы бедняги не орали от боли, им вырывают языки... Это было страшно... Сколько людей еще умрет в их лабораториях, и что ждет нас всех?!
  Кумушки ахали от ужаса, но ни одной из них не пришло в голову спросить у незнакомца, что ж он делал в этом флигеле и как остался незамеченным, коли там происходят такие зверства?
  - Это ужасно! Ужасно! Как боги такое могли допустить?! - прикрыла рот ладонью впечатлительная Нэнси. Она искренне переживала за "замученных" сограждан и вспоминала своего сгинувшего мужа, которого при жизни готова была собственноручно удавить.
  - Допустить? - горько усмехнулся незнакомец. - Они ничего не знают. Боги спят. А на нашей земле творится такой ужас, и творят его те, кто должен нас защищать: солдаты и врачи! - он в отчаяние покачал головой, а потом продолжил. - А теперь прошу меня извинить, но меня ждут дела. Доброго вам дня. Бойтесь медиков и солдат. Бойтесь...
  Мужчина удалился, скорбно опустив голову, а две кумушки смотрели ему в след. И если Нэнси прибывала в неподдельном ужасе, то глаза Като уже горели: она предвкушала, как расскажет своим подругам эту страшную новость, смакуя все подробности, которых она чуть-чуть добавит. Для достижения большей правдоподобности, ясное дело!
  Врачи - зло! Это говорят и жрецы, и подтвердил этот милый джентльмен... Кстати, а кто он такой? И что в итоге стало с его женой? Это весьма украсило бы рассказ, да. Ладно, главное - он подтвердил слова проповедников, и за врачами вскрылся еще один страшный грех! Грех, который со временем искоренят истинные защитники людей и Миранды, а не эти жестокие тупые изуверы, что заполонили добропорядочный город.
  
  
  Глава 9
  
  33, месяц Облаков, 5555 года - 01, месяц Дождей, 5555 года
  
  1
  
  Марк как всегда удобно расположился в своем кресле за письменным столом. В открытое окно залетал ставший холодным ветер пустыни. Вечер и зима... Ночи стали холоднее и длиннее, огни на башнях храма стали ярче пылать, подогревая веру жрецов, послушников и воинов, а первые хорошие результаты диверсий взбодрили даже самого Марка. Честно говоря, если у Майлза так пойдет и дальше, то со временем он заменит Ринго.
  Хитрец Дарел сговорился со жрицами Пантеры, с их новой верховной жрицей, которая, как доносили прознатчики Марка из Фритауна, сама была настоящей пантерой. Прежняя верховная жрица очень удачно погибла в бурю, а несколько жрецов высшего Круга Посвящения, решивших не поддерживать кандидатуру Ириалиссы на предстоящем голосовании, весьма удачно отбыли накануне собрания в главный храм да так и затерялись в пути. Ириалисса же была замужем (вот это новость!) за командующим Северо-восточным военным округом. Генерал Костана, ее супруг, конечно же, принял сторону любимой жены. Поэтому Дарел сумел направить к нему Майлза, не упоминая о том, что Майлз - храмовый воин Сета.
  В результате план Марка и Дарела дал свои плоды: Эмиль Костана направил в Кошаген своего старого знакомого, полковника Риана, под командованием которого и находился "новобранец" Майлз. Что уж пообещал Костана своему знакомцу, что приказал - этого Марк не знал, хоть предпочел бы узнать, чтобы потом использовать в своих интересах, но козел отпущения был найден. Дело сделано, восстание началось.
  Майлз сумел не только поднести спичку к фитилю мятежа, он из начавшегося кровавого расстрела и безумия сумел собрать Силу для Повелителя, что заставило Марка внимательнее присмотреться к молодому воину. В Аулийе расстрел демонстрации и провокация горожан так же удались на славу, но Силу ставленник Марка собрать не догадался, хотя с молчаливого согласия Эмиля Костаны местным жителям подсказали, где находится армейский склад вооружения, и что часовые будут пьяны.
  Пламя занялось и вспыхнуло!
  Благодаря стараниям все того же Дарела, Ириалиссы и жрецов Краха и всех богов Света Розми, слухи о злокозненности пришельцев множились и росли в геометрической прогрессии! А вот кто распустил слухи про передачу Розми Алсултану и мерзким сетопоклонникам, Марк не знал. Но очень хотел бы узнать.
  Марк принялся за донесение от Ринго. Как и в прошлый раз не особенно утешительное - Миранда еще не пала. В общем-то, Марк ничего другого от Ринго и не ожидал. Кажется, на сей раз Дервиш потерпел поражение... Ну, или не поражение, все же Марсель тоже виноват в том, что тварей пробудилось не столько, сколько он обещал, но Ринго застрял в этом проклятом болоте. Застрял качественно и надолго.
  Зато Ринго умудрился повидаться с самой Стареллой, и она, судя по донесению месячной давности, не очень-то горела желанием вернуть Повелителя в их мир, зато требовала Амулет прямо сейчас и немедленно. Это могло создать трудности для Марка - при живой и злой богине, набравшейся Силы, и отсутствии Повелителя, Марсель вполне мог стать главным жрецом среди жрецов богов Тьмы, а Старелла - главной богиней Тьмы. И тогда о возвращении Повелителя можно забыть - Старелла этого не допустит никогда.
  Что ж, Ринго повезло. Сейчас распекать его за очередную проволочку Марк не будет - надо дать Силы Повелителю, потом уже возвращать Амулет Старелле. Или вовсе не возвращать. Там уж как получится.
  Какая же тонкая грань между успехом и поражением... Как же трудно угадать, что в данный момент может стать гибелью всего мероприятия, а что - кирпичиком в здание победы.
  Во всяком случае, Миранда нынче пребывала в полной изоля-ции, о чем не ведала остальная Розми. Родес по большей части успешно подделывал сообщения из обреченного города. Он же дезинформировал командование гарнизона Миранды, хоть те и нашли способ обходить информационную блокаду - посылали донесения с машинистами поездов, но теперь и этот ручеек иссяк. Алваро позаботился о том, чтобы именно его люди ездили на поездах. Они отныне получали рапорты из обреченного города. Конечно же, дальше них донесения и просьбы никуда не доходили. Плохо, что прежние рапорты достигли даже не Нерейды - Фритауна, и в Миранду вот-вот должно было прибыть подкрепление, к уже дважды направленным. Но это будет последняя нежданная помощь. А с этими хитрецами, Лавджоем, Лэндхоупом и Дримсом надо что решать.
  Пока Ринго пытается при помощи тварей уничтожить единственную нить, что связывает город с остальным миром, Марк решил переключиться на мятеж в Розми. Тем более что Аленсия докладывала об успехах в деле возрождения школы убийц Лостары в море Сердец. Пока они только разгребли вековые завалы и обустроили помещения, наладили поставки продовольствия, но несколько жрецов, отправленных в Розми на поиски будущих учеников, уже прислали трех ребят, что смогли выдержать вступительные экзамены. Штучный товар, но из них со временем должны получиться отменные убийцы.
  От жрецов Сета, направленных в разные уголки Розми с целью привлечь сторонников и неофитов, а также проводить ритуалы для возвращения Силы Повелителю, также поступали радостные вести и Сила. Последнее особенно радовало Марка.
  Не очень удачно дела складывались в Замке Королей. Жрец, много лет назад отправленный в стан врага, так и не смог пока подобраться к королеве - мешали Майкл Фокс, генерал Бодлер-Тюрри и еще несколько сподвижников Талинды, которые постоянно обретались при ней и не позволяли девчонке отклониться от курса, заданного ее дедом. Курс же этот исключал ее общение со ставленником верховного жреца Сета. Вот когда Талинда немного освоится, поломается, тогда, возможно, она и пошлет своих сторонников куда подальше и появится шанс втереться к ней в доверие.
  В целом же Марк был доволен разворачивающимися событиями.
  
  2
  
  Опять в Миранде шел дождь. Не очень сильный, но от этого не менее противный, а может быть еще более противный - Ривс пока не определился в своих ощущениях. Во всяком случае, этот пакостник уже давно проложил дорожку под ворот куртки капитана и с огромным удовольствием стекал вниз по спине, к мокрым джинсам. Бормоча под нос проклятия, Ривс поднялся на крыльцо храма Крома, отряхнул мокрые, стоящие дыбом волосы и толкнул тяжелую дверь.
  Внутри храм был таким же унылым, как и снаружи. Местами выщербленные каменные плиты на полу, полутемный зал, куда из-за не очень чистых стекол пробивается и без того неяркий дневной свет. Потемневшие от времени и небрежения канделябры и курильницы, а у дальней стены высокая искусная статуя Крома, грозно взирающего на входящих в его храм и на обленившихся унылых жрецов.
  Около алтаря стояли три прихожанина, возложившие свои скромные приношения: букетик осенних цветов, пару яблок и трогательный бумажный лебедь, повязанный красивой тесемочкой. Его принесла девочка-подросток, как раз отходившая от алтаря. Девочка прижимала к груди сложенные ладошки, по ее щекам катились слезы. Наверное, что-то плохое случилось, или должно было случиться, а может быть и не произойдет, кто ж его знает?
  Ривс давно отвык от сочувствия чужому горю, поэтому он просто не обращал на него внимания, эта же девочка почему-то бросилась ему в глаза. Может быть из-за яркой голубой ветровки, а может быть из-за своего подношения - видимо, ничего другого у нее просто не было.
  - Такие жертвы - самые сильные и самые лучшие для богов, - услышал голос сбоку от себя капитан. - Ведь их сделали специально для богов, думая о богах; в них частичка души того, кто приносит жертву. У этой девочки в последнем нападении погибла вся семья, а ее младший брат лежит в госпитале, в карантинном флигеле.
  - Деревце прижилось? - обернулся к жрецу Ривс. Конечно же, это и был тот самый странный жрец, только на сей раз лопаты у него с собой не было.
  - Пока еще рано говорить, - пожал плечами жрец. - Климат слишком сырой, а времени прошло всего ничего. Но я буду надеяться на лучшее.
  - Я бы хотел с вами поговорить, - попросил капитан, приглаживая волосы. - Только не в храме или не в этом зале. С глазу на глаз, так сказать...
  - Решил принять свою судьбу? - осведомился жрец, разворачиваясь на каблуках и направляясь прочь. Хоть приглашения следовать за ним не прозвучало, Ривс предположил, что его все же пригласили. Иначе, зачем задавать вопросы?
  - Моя судьба лежит где угодно, только не в Миранде, - твердо ответил он. - Я хотел с вами о другом поговорить.
  - Ну, пойдем, поговорим, - согласился жрец, направляясь во внутренние помещения храма, куда обычно не допускались простые смертные.
  Мужчины прошли по небольшому темному коридору в какую-то комнату, где стояли несколько рядов скамей, небольшая кафедра и статуя Крома, окруженная горящими свечами. Затем они вышли в еще одно помещение, которое использовалось жрецами для отдыха, там были обеденный стол, стулья, диван и шкаф, в приоткрытую дверцу которого виднелась повседневная одежда жрецов и пара сутан. За следующей дверью оказался выход на улицу, в сквер, окружающий храм верховного бога. Мужчины остановились под защитой портика, а по каменным ступеням барабанили струи усилившегося дождя.
  - Говори, сын мой, - жрец опять выудил из широкого рукава рясы пачку сигарет и зажигалку. - Последняя пачка, придется бросать. Их уже не достать в Миранде, - доверительно сообщил он, прикуривая сигарету.
  - Что нынешнее нашествие не похоже ни на одно предыдущее, мне говорить вам не надо? - осведомился Ривс.
  - Не надо, - покачал седой головой жрец. - Это я и без тебя знаю. Тварей слишком много, пробудились чуть ли не все, что в Бездне у Сета были, да еще и одновременно. И карантин этот...
  - Лекарство до сих пор найти не могут, - признался Дримс. - Вирус постоянно мутирует, а людей заражается все больше и больше. Я не знаю, и медик наш не знает, как он передается и почему кто-то заражается, а кто-то нет... Все жрецы Карены погибли, а уж она - богиня болезней.
  - Так тут все просто, - жрец глубоко затянулся. - Карена же когда-то была в свите Сета, она там раньше Стареллы и Лостары оказалась. Но она не злая сама по себе... Недостаточно жестока и зла, что ли? - пожал плечами жрец. - Вот со временем она и перебежала к Зулату в свиту, а Сет ей этого не простил. Болезнь эта от Сета идет, вот он и мстит перебежчице, убивая ее жрецов в первую очередь.
  - Т.е. болезнь эта от Сета? - уточнил капитан. - Но как? Сета же нет в нашем мире...
  - Нет, - согласился жрец. - А Старелла и Лостара вполне себе в нашем мире есть. И они в Миранду рвутся. Вспомни историю, сын мой, как Сет приходил в себя после очередного низвержения, как набирался Силы - сразу начинались необъяснимые болезни, что из Великих Болот исходили. Вот и у нас начинается то же самое.
  - Но Сета нет в нашем мире, - как зазубренную истину повторил капитан.
  - Пока нет, - не стал спорить с ним жрец. - Кто только может сказать, что скоро он не появится у нас вновь? Его свита тут, нашествие началось, люди вновь озлобились и не желают следовать заветам Создательницы Мира и богов Света.
  - Т.е. вы думаете, что это нашествие не случайно? Что скоро появится Сет и вновь попытается возродить свою империю?
  - Скорее всего, - согласился жрец, стряхивая пепел с сигареты прямо на мокрые ступени. - Очень подходящее время, ведь Создательница Мира не может вернуться в свой мир, а Ее дети стали забывать Ее заветы и богов. Боги слабеют... Они засыпают...
  - А при чем тут нашествие на Миранду? - искренне удивился Ривс.
  - Все очень просто. Чтобы сражаться с богами Света, богам Тьмы нужны их Амулеты, что дают им Силу. Амулеты же у них давно забрали, незадолго до того, как развоплотили и изгнали Сета из нашего мира, - жрец докурил сигарету до фильтра, затушил окурок о ступень, потом вышел под дождь, прикопал хабарик под каким-то кустом и вернулся к Ривсу. - Где Амулеты Сета и Лостары - неизвестно, зато известно, что под Мирандой в храме хранится Амулет Стареллы. Старелла его хочет заполучить, ее жрецы хотят его заполучить. Думаю, жрецы Сета тоже не прочь прибрать его к своим рукам, ведь с помощью ее Силы будет куда легче вернуть Силу Сета и его самого в наш мир.
  Дримс стоял как громом пораженный.
  Большего бреда он еще никогда не слышал.
  Нет, конечно, будучи воспитанным в Розми, Ривс как само собой разумеющееся полагал, что боги вполне себе существуют. Это Розми! Тут и ведьмы-то есть, вполне себе реальные, а по болотам шляются порождения ужаса и Тьмы, в которых можно и не верить, только трудно это делать, когда они забрались в твой дом с целью поужинать тобой родимым. Другое дело, что капитан давно и искренне был убежден в том, что боги либо спят уже давненько, либо им просто нет дела до избранной ими же в незапамятные времена страны.
  И вот тебе такое веселенькое заявление! Пожалуй, тут капитан не найдет помощи. И совета, как же отстоять город от тварей... Надо надеяться только на себя.
  - Пойдем со мной, сын мой, - глубоко вздохнул служитель Крома, направляясь ко входу в храм.
  - Да я, пожалуй, пойду, ваша милость, - проговорил Ривс, собираясь спуститься с крыльца храма. - Дел, знаете ли, много...
  - Я не отниму у тебя много времени, - улыбнулся странный жрец. - Сам сейчас все увидишь.
  Ривс печально вздохнул. Все же почтение к служителям богов было у розмийцев врожденным, поэтому взять и так просто послать жреца, пусть и слегка ненормального, капитан не мог. Пришлось следовать за ним назад, в полутемный коридор, откуда они спустились в глубокий подвал храма. В дальнем углу подвала в каменной стене была железная дверь, закрытая на несколько амбарных замков и засовов.
  - У вас не проверяли подвал, разве? - удивился Дримс.
  - Проверяли, - ответил жрец. - Следующую дверь, что ведет еще глубже, заминировали, эту мы итак почти не открываем. Помоги-ка мне засов сдвинуть, а то силы у меня уже не те.
  С трудом Ривс сдвинул засов, открыл дверь, от которой начинались пыльные ступени, ведущие вниз. На них виднелись следы солдат, что проверяли подземелья. Тусклый свет электрических ламп освещал узкий спуск, извивавшийся спиралью, уходивший в недра земли. Стены были шероховатыми, не сложенные из кирпича, а словно бы пробитые в толще скалы. Пахло паутиной и пылью, но не сыростью и тварями, что уже радовало Дримса, опасавшегося подвалов в Миранде.
  На третьем витке лестницы жрец нажал старое ржавое кольцо для факела. Часть стены ушла в сторону, открыв еще один спуск, уходивший в темноту и неизвестность.
  - Что-то я зарядов не вижу, - хмуро бросил Ривс.
  - Так они не этот вход минировали, а тот, что с туннелями сообщается. Он ниже, сын мой, - жрец шагнул в темноту, пошарил рукой у проема. Вскоре мигнул огонек, а потом служитель Крома протянул Дримсу пылающий факел. - Этот ход с городскими туннелями не пересекается, пробраться в него извне невозможно, к тому же секретный он. Будь спокоен, тварей тут отродясь не бывало.
  - Куда он ведет? - Дримс шагнул в темноту нового спуска. За его спиной закрылась потайная дверь.
  - В древний храм, что стоял тут с незапамятных времен, еще с тех пор, когда тут был другой город, который уничтожили войны в черном, - жрец направился вниз первым.
  - Войны в черном? - похолодел внутри летчик.
  - Они самые, они, - хмыкнул жрец.
  - Зачем мы туда идем? - не отставал Ривс.
  - Ты слишком долго не верил в богов, и не веришь в свое предназначение, сын мой, - пожал плечами жрец. - Тебе рассказывать - тратить твое и мое время. Я лучше один раз покажу, чтобы сократить время на твое убеждение в правдивости моих слов.
  
  3
  
  Рик со спутниками несколько часов блуждали по каменным лабиринтам подземного капища. Вырваться из подземелья им удалось лишь ночью, но погоня продолжала висеть на плечах беглецов, преследуя их в ночи. Свет близких фонарей, лай собак далеко разносились в чистом холодном горном воздухе. Это прибавляло сил и решимости беглецам.
  Солнце застало их уже высоко в горах, где они ненадолго сумели оторваться от погони и передохнуть, но вскоре змеепоклонники вновь встали на их след.
  Мэри и Тео бежали вполне себе шустро, берегли дыхание. Хуже обстояло дело с Эстель - девушка не только не была спортсменкой, она еще и передвигалась босяком, чем немедленно воспользовались коварные камни, ободрав ее нежные ноги в кровь. Эстель задыхалась и едва бежала, спотыкаясь через шаг, Рику пришлось волочь ее чуть ли не на себе, что замедляло их небольшой отряд. Но девушка отчаянно хотела жить, поэтому упорно переставляла скованные холодом и болью ноги, хоть от боли в ступнях и боку искусала в кровь нижнюю губу.
  К тому же беглецы не вполне представляли, куда они движутся, и как им вернуться к Коньскосору, где они были бы в большей безопасности. К сожалению, подземный ход вывел их далеко в горах, где лежал первый снег, а спуститься в долину пока не было никакой возможности - слева от широкой тропы был крутой обрыв.
  Маленькому отряду оставалось только бежать вперед, уповая на богов Света и собственные силы. Несмотря на все немалые усилия, прилагаемые ими к бегству, на стороне сетопоклонников было отличное знание окрестностей, и вскоре стало понятно, что они куда-то загоняют своих нежданных гостей. Что в пункте назначения их не ждет ничего хорошего, Рику и Мэри стало ясно довольно быстро, но сделать ничего они уже не могли: подземный ход вывел их к отрогам гор, и они побежали в сторону горных пиков, в надежде скрыться среди камней и пещер.
  У упорных поклонников бога-змеи к тому же не наблюдалось никакого желания выпускать беглецов в обитаемые земли живыми. Если властям станет известно о капище Сета и человеческих жертвоприношениях, в этом самом капище очень скоро будет весьма тесно от толпящихся в его залах специалистов ГСР и военных, прямо горящих желанием арестовать всех без разбору сетопоклонников. Ничего хорошего в обозримом будущем для жрецов бога Тьмы в случае ареста не предвиделось: лишь смертная казнь или, в качестве особой милости за полноценное и бескорыстное сотрудничество со следствием, тюремное заключение . Впрочем, если раньше суровых, но соблюдающих закон работников ГСР и военных, здесь окажутся воины-жрецы Крома или Лоули, Пантеры или Зулата, или Краха, то змеепоклонникам придется и того хуже - у служителей богов Света были свои методы борьбы со служителями богов Тьмы.
  Так что выпускать из ловушки Рика и компанию никто не планировал. Преследователи вооружились ножами, кастетами, кинжалами и даже дубинами. Они настигали, уверенно заставляя дичь идти в нужном им направлении. Оставалось радоваться, что у преследователей нет ни огнестрельного оружия, ни пращей, а то они издали убили бы всех своих жертв. Собак пока не спускали с поводков, видимо, боясь их потерять.
  Вскоре беглецы оказались оттеснены к краю пропасти, на дне которой бурлил и перекатывался через камни быстрый водный поток. Сетопоклонники наступали, а беглецы отступали, спрятавшись за спину Рика. Тео тоже выдвинулся вперед, прикрывая собой женщин, но все же стоял за плечом Увинсона, в свитер которого сзади вцепились обе девушки.
  Рик пятился.
  Он видел торжество и огонь в глазах преследователей, видел оскаленные морды собак, заходящихся лаем. Преследователи уже списали их со счетов, и наслаждались агонией своих жертв, поэтому подходили к ним медленно, растягивая удовольствие, хищно ухмыляясь, иногда делая угрожающие выпады. Будь полковник один, он бы попробовал прорваться через толпу преследователей, тем более их было не так уж и много: человек тридцать, не больше, и четыре собаки. Но за его спиной были две беззащитные женщины...
  - Мне некуда отступать, - прошептала Мэри, вцепившись в Увинсона. - Дальше обрыв...
  - Это конец? - обреченно пробормотала Эстель, хлюпнув носом - то ли простыла, то ли собралась плакать.
  - Хоть не на жертвеннике, - ободрил ее Тео.
  Рик на мгновение бросил взгляд за спину.
  Обрыв. До другой стороны не допрыгнуть, метров пятьдесят до противоположного скалистого берега. Но внизу река. Это шанс. Возможно, что не для всех, но кто-то обязательно выживет.
  - Прыгаем, - приказал он.
  - Ты рехнулся? - осведомился Тео.
  - А ты торопишься сдохнуть? Оставайся.
  - Хорошо, - согласилась Мэри.
  - Ты страхуешь Мэри, я - Эстель, - скомандовал Теодору Рик. - На счет три прыгаем все...
  Договорить он не успел - Мэри уже кинулась вниз, схватив за руку своего ассистента. Кто из них кого собирался страховать - это так и осталось вопросом. Вслед за ними Рик бросился с обрыва, одной рукой обхватив завизжавшую Эстель за талию, увлекая ее за собой.
  Мгновение полета и вода сомкнулась над их головами. Миллионы ледяных игл вонзились в тело Рика. Воздух застрял в легких, грудь судорожно дернулась, пытаясь наполнить легкие кислородом, чтобы прекратить боль от спазма, но Увинсон не позволил себе этого сделать. Он рванул к свету, видневшемуся над головой, таща за руку, бьющуюся в панике Эстель. Еще мгновение и его голова вынырнула над поверхностью воды. В ту же секунду рядом с ней пролетел камень, потом еще один и еще. Это злые поклонники Сета от досады швыряли камни в сбежавших потенциальных жертв.
  С огромным трудом Рик сумел зацепиться за какие-то камни, выступавшие из отвесных стен ущелья, по которому быстро текла река, затем он с трудом забрался на выступ и сумел перехватить Эстель. Вытянул и ее. С другой стороны выступа за камни уже цеплялась Мэри, а за нее держался Тео. Вскоре полковник помог ученым.
  Камни продолжали лететь в беглецов, и падали они опасно близко от путешественников, разбиваясь о гранитный выступ, на котором примостились четверо людей, стучащие зубами от холода.
  - Что будем делать? - Мэри тяжело дышала.
  - В воду лезть нельзя - поток слишком бурный и холодный, к тому же тут очень много камней - разобьемся, если не утонем, - Рик отер ладонью лицо. - За спиной у нас вроде как пещера, может быть она связана сетью тоннелей с другими входами в пещеры, и мы сможем выбраться?
  - Ты сумасшедший, - заверил полковника Тео. - Мы можем блуждать в этих пещерах пока не сдохнем. У нас нет карты, и мы понятия не имеем, куда идти. Там могут быть обвалы и вообще, это может быть тупик! - он отжимал мокрые волосы и отчаянно хлюпал носом.
  - Тео, здесь они нас убьют: пристреляются и забросают камнями! - воскликнула профессор. Она держалась молодцом, чем вызывала невольное уважение у Рика.
  - Мэри, права, - согласился он. - К тому же у них может быть оружие, которое они потом притащат. Тогда мы будем для них прекрасными мишенями, - он увернулся от метко пущенного камня. - Наши друзья уже почти пристрелялись!
  - Может быть, попробовать в воде плыть? - подала голос трясущаяся от холода и страха Эстель.
  - Нет. Слишком холодная вода, если она нас не убьет, то камни и пороги добьют, - покачала головой Мэри. - К тому же я, честно говоря, плохо плаваю, боюсь, второй раз мне так не повезет.
  - В ледяной воде мы долго не продержимся, - согласился Рик.
  - Тогда остаются пещеры? - Мэри покосилась на полковника.
  - Это еще большее самоубийство, - проворчал Тео.
  - Это небольшой шанс, не ной, - усмехнулась авантюристка с профессорским званием. - Пойдемте. Попробуем выбраться.
  - Наши припасы остались в замке, - напомнил Тео.
  - Значит, будет стимул быстрее найти выход, - ободрила его Мэри. - Пойдем, пока нас не превратили в отбивную, - женщина хлопнула по плечу своего ассистента и полезла в узкую щель входа в подземные пещеры.
  
  4
  
  Ступени подземного хода сбегали вниз одна за другой, освещаемые лишь неровным светом факелов. Они не были истертыми, хотя Ривс мог поклясться, что возраст их был очень и очень солидным. Гладкие каменные стены коридора время от времени украшали какие-то надписи на незнакомом капитану языке, иногда появлялись ниши, в которых стояли непонятные статуэтки или же чаши из камня.
  Спуск ввинчивался в недра Дидьены, вгрызался в скалу, что давным-давно была погребена под толщей лесов, болот и зыбучих песков. Казалось, что прошли века, а спина непонятного жреца, так и не назвавшего свое имя, все маячила впереди. Факел в его руке разрывал вековую тьму, что трусливо бежала от света, но радостно смыкалась за спинами жреца и летчика.
  - Сын мой, наверняка глупо, но я все же спрошу, - усмехнулся жрец, - что ты знаешь о войне богов Тьмы и Света?
  - Что и все, - пожал плечами Ривс. - Что Сет имеет какой-то огромный зуб на Крома. Он обозлился и пошел в ученики к богу Руну, потом его сверг и сам стал богом Тьмы. Потом набрал себе свиту и постоянно пытался захватить Розми, пока боги Света не развоплотили его и не отправили прочь из Розми.
  - Ну, примерно это я и ожидал услышать, - седая длинная шевелюра жреца колыхнулась несколько раз - жрец кивал сам себе. - Давай-ка я тебя немного просвещу, пока мы спускаемся вниз. Битва Света и Тьмы идет во всех мирах, с момента основания миров и будет длиться вечно. В этой битве почти невозможно выиграть, иначе мир рухнет, или со временем Свет превратится во Тьму и новый Свет будет с ним сражаться. Каждый бог обладает собственной Силой, благодаря которой он и стал богом, но у него есть Амулет, что собирает Силу, поступающую от верующих: от их жертвоприношений, их молитв, их мыслей, их душ. Чтобы победить бога или заставить его выбыть из битвы Света и Тьмы надо забрать его Амулет, и сделать так, чтобы бог не мог воспользоваться своим Амулетом. Тогда уже проще справиться с самим богом, - он усмехнулся своим словам. - Пять столетий назад боги Света забрали Амулет Сета и разгромили его самого в великой битве. Затем они изгнали его из нашего мира. Они также сумели забрать Амулеты его свиты, без своих Амулетов и Амулета Сета Лостара и Старелла не могут причинить особого вреда миру.
  - А почему же Кром не убил их? И почему не изгнал Лостару и Стареллу из нашего мира, как и Сета, если уж не мог убить? - поразился Ривс.
  - Убить бога нельзя - вместо него появится новый бог, тогда все начнется сначала. Лучше старое зло, изведанное, не так ли? - обернулся к спутнику седовласый жрец.
  - Пожалуй, - согласился Ривс. - И все же, почему их не развоплотили и не изгнали из нашего мира?
  - Чтобы не появились новые... Кто ж знает, что могло случиться, если бы из мира пропали все боги Тьмы? Тогда бы пришлось и их Амулеты опять искать, и их самих уничтожать. Зачем?
  - Тоже верно, - согласился Дримс. Разговор был до невозможности странным. - А что произошло с Шезму? Вы о нем почти не говорите. И о его Амулете?
  - Видишь ли, сын мой, о нем почти никому и ничего неизвестно, ведь жрецов у него нет, как нет и храмов. А есть ли он в нашем мире, и есть ли у него Амулет - этого я не знаю. Да и не уверен, что кто-то наверняка знает из служителей богов Света.
  - Понятно, - пожал плечами Ривс.
  - Амулет Стареллы жрецы Крома поместили в древний храм, что под нашим храмом находится, - как ни в чем небывало продолжил служитель бога бурь и ненастий. - Никто, кроме жрецов Крома и Лоули, не может туда пройти, так решили боги Света. Так решил Кром. И он защитил вход в этот храм. Если Старелла заполучит свой Амулет - она начнет возрождать Империю Сета, или же свою собственную решит построить - с этой дамочкой надо держать ухо востро. Нам же не повезет так и так, нас всех просто уничтожат. Лучше бы при штурме города, а не на жертвенниках, - жрец переложил факел в другую руку, откинул назад мешающие седые волосы. - Это нашествие началось не просто так. Старелла захотела вернуть свой Амулет, и она набралась Сил. Как она это сделала и когда - не знаю, но тварей она всех пробудила. И тварям этим нужна Миранда.
  Они в молчании прошли еще несколько витков лестницы, что казалась бесконечной. Затем седой жрец продолжил свой рассказ:
  - Много лет назад Старелла уже пыталась заполучить свой Амулет, но для этого она послала своих жрецов, которые должны были тихо пробраться в храм и изъять его... Погибли многие мои братья, они, по большей части, даже не знали за что гибнут и что защищают... Если бы тут поблизости не оказались жрицы Лоули - всех бы нас вырезали, но Амулет не взяли бы - не было у Стареллы такой Силы, чтоб преодолеть запрет Крома.
  - А сейчас есть? - скептически осведомился Ривс.
  - Не знаю, - признался жрец. - Раз она всех тварей пробудила - может быть и есть. К тому же раздразнили тогда жрицы Лоули Тьму - они напали на убежище жрецов Стареллы и сильно проредили их в отместку. Мне же кажется, что Сет возвращается...
  - Сет возвращается, - эхом повторил Дримс. - Тот жрец тоже это говорил...
  - Какой жрец, сын мой? - обернулся служитель верховного бога.
  - В Нерейде... С татуировкой на виске, около уха... Кажется, верховный жрец Сета. Он говорил со мной, просил сдать ему Миранду, - признался Дримс. - Мне это бредом показалось. А потом еще кто-то из его людей тут объявился. Напомнил мне о предложении, да пообещал, что Миранда так и так падет... Тогда это казалось несерьезным.
  - А зря, - усмехнулся жрец. - Коли Сет вернется, у него может и получиться добраться до Амулета Стареллы - он почти равен Крому по Силе. Не сразу, конечно, будет равен, но со временем... Только мы не знаем, когда это время придет, или уже пришло, - он хитро прищурился и взглянул на летчика. - Нельзя чтобы Миранда пала, нельзя. Слуги же и жрецы богов Тьмы попытаются сделать все, чтобы наш город пал, чтобы вернуть Амулеты богов. Так что я думаю, что ты тут не просто так оказался, сын мой.
  Дримс лишь хмыкнул, переваривая откровенный бред. Хотя бред ли? Тем временем впереди забрезжил слабый свет. Еще пара витков лестницы и путники оказались перед входом в короткий широкий коридор, упиравшийся в большой зал, заполненный мерцающим светом.
  Капитан и жрец направились в огромный зал, где в центре на широком и невысоком каменном постаменте что-то ярко мерцало и переливалось, посылая свои лучи в коридор и к стенам зала. На стенах у самого входа светились белым и черным замысловатые знаки, набрасывающие на вход словно бы легкую дымку, перекрывавшую его. С потолка зала свешивались толстые светло-коричневые сталактиты. Пол был выложен крупными плитами из коричневого гранита, из того же камня был сделан и пьедестал. По периметру круглого зала застыли статуи неизвестных то ли богов, то ли героев седой старины, то ли еще кого-то столь древнего, что черты их лиц начали стираться, а на некоторых изваяниях появились трещины. Над пьедесталом прямо в воздухе висел сгусток мерцающего света. Иначе назвать сие нечто не получалось. Он походил на маленькую шаровую молнию или же на крошечную звезду, что притащили из глубин космоса в подземелье. Ривс залюбовался непередаваемой красотой и невероятностью Амулета, освещавшего зал и коридор.
  Безымянный жрец вошел в зал. Дримс шагнул за ним...
  Дикая боль пронзила все тело капитана, заставляя его вы-гнуться дугой, а потом неизвестная сила отшвырнула его прочь, к лестнице, где Ривс еще минут пять корчился от непередаваемых по силе и гамме ощущений. Рядом участливо склонился жрец, что-то бормоча себе под нос.
  - Что это было? - осведомился Ривс, когда способность ды-шать, говорить и двигаться к нему вернулась. Он уселся прямо на полу, прислонившись спиной к стене.
  - Боюсь, сын мой, ты не Погибель и не Спасение нашего мира, - чуть виновато обрадовал капитана жрец.
  - А то я бы так не догадался, - зло бросил Ривс.
  - Видишь ли, пройти в этот зал могут лишь жрецы Крома и Лоули, а так же тот, кто станет Спасением или Погибелью нашего мира. Я надеялся, что ты - Спасение.
  - А я надеялся стать командиром Первого отряда Фритауна, и что из этого получилось? Торчу в этом проклятом городишке. Жизнь полна сюрпризов, ваша милость, - с огромным трудом Дримс поднялся на ноги, посмотрел на лестницу и мысленно застонал: сил проделать обратный бесконечный путь у него не было.
  - Город проклят, это так, - согласился жрец. - Это Амулет Стареллы и древнее проклятие убивают Миранду, но в наших силах не дать Миранде погибнуть. Думаю, что быть здесь - это твоя судьба.
  - Умеете вы обнадежить, ваша милость, - зло заявил Ривс. - Миранда - судьба всего отребья армии, я надеялся, что никогда не стану таким.
  - Сын мой, ты же помнишь, о чем мы говорили в первую нашу встречу? Думаю, тебя сюда сами боги послали, защитить город и Амулет. То, что ты не можешь войти в зал, говорит лишь о том, что ты - не Погибель и не Спасение нашего мира, но это не мешает тебе быть тем, кто защитит и спасет от гибели Миранду. Ты же видишь этот Амулет?
  - Да, ваша милость, его сложно не заметить, - хмыкнул летчик, вытирая выступивший на лбу и висках пот.
  - Ну, тогда поверь и остальным моим словам: все, что происходит сейчас в Миранде, в мире - это начало грандиозной битвы. Битвы не столько Света и Тьмы, сколько битвы за сам наш мир, - жрец присел на ступень лестницы около Ривса, устремил свой взгляд на маленькую звезду, висящую над пьедесталом. - Во всех мирах регулярно происходят битвы Света и Тьмы - это основа самой жизни мира, но и каждый мир должен регулярно доказывать свое право на жизнь.
  - Кому доказывать? - недоверчиво спросил парень.
  - Вселенной, кому же еще? - пожал плечами служитель бога бурь и ненастий. - Сам Создатель бьется за свой мир, отражая Силы Вселенной. Если Создатель проиграет битву - он гибнет вместе со своим миром, ибо они не отделимы друг от друга.
  - Но вы говорили, что наша Создательница проиграла битву за мир, - напомнил летчик.
  - Проиграла, - кивнул седовласый странный жрец. - Но не умерла, и мир выстоял. Почему? Не знаю. Орден Хранителей Истины знал, а мы - нет, - он задумался, подбирая слова. - Несколько раз уже подходили Силы Вселенной, но мир закрыт, они не могут в него попасть, ведь Создательницы нет здесь, да и боги отражают их нападения. Но рано или поздно Она должна будет вернуться и принять бой.
  - А при чем тут Миранда и Сет? - нахмурился Дримс. В его голове уже была какая-то каша из религиозной чуши и полного бреда.
  - Обе битвы произойдут на этот раз одновременно, так сказано в Пророчестве. Они могут растянуться на десятилетия, но решающая битва произойдет здесь, в Миранде. Именно здесь встанут на свой Путь Герои Пророчества, именно здесь Создательница обретет свои Силы и именно здесь будет битва Света и Тьмы.
  - Что еще за пророчество?
  - О самой битве и о тех, кто спасет или же погубит мир, - пожал плечами жрец. - Битва уже началась: "Когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить".
  - Ну, и при чем тут я? Почему Миранда?
  - В Миранде все закончилось в прошлый раз, и конец дал начало новому кругу, в Миранде же все и должно закончиться, - ответил седовласый служитель верховного бога. - А почему ты? Не знаю. Мне и самому интересно, но с тобой явно что-то не так. Ты есть в Пророчестве, но я понять не могу кто ты. Ты не Спасенье и не Погибель мира, но кто ты? Я думал, ты Хранитель или Воин, но ты не подходишь на роль ни того, ни другого. Кто ж ты?
  - Я здесь вообще случайно... - пожал плечами Ривс.
  - В годину исполнения Пророчеств не бывает случайностей, - не согласился с ним жрец. - Я знал, что я встречу кого-то и передам ему то, что он должен знать, и я встретил тебя, а ты увидел гибель того города, что стоял здесь раньше. Значит, я не ошибся, - жрец вдруг положил ему руку на плечо, наклонился вперед и проговорил. - Запомни, Миранда не должна пасть! Не сейчас! Ты должен ее отстоять, ибо здесь бьется Сердце нашего мира, и только здесь наша Создательница обретет себя!
  - Если здесь бьется Сердце нашего мира, то почему боги сюда же засунули этот проклятый Амулет? - вполне резонно спросил уже разозлившийся капитан.
  - Потому что здесь самое защищенное место в Розми, - пожал плечами жрец. - А может еще почему, кто их знает? Это ведь боги. Но вот он, Амулет, у тебя перед глазами, поэтому ответь мне: ты все еще скептически настроен к моим словам?
  - Уже не так, - признался Ривс, подходя ко входу в зал. Ему очень хотелось разглядеть Амулет.
  - Вот видишь, - усмехнулся жрец. - Тебе предстоит защитить наш город, как мне было предначертано нести утешение жителям его и направлять их заблудшие души, мечущиеся в страхе во Тьме.
  - И сильно души эти мечутся?
  - Пока нет, но со временем... Со временем, сын мой, забудут они, что может ждать их за стенами, и могут попытаться прорваться туда или же начнут во всех бедах винить военных, что их не уберегли, а также медиков, что не могут изжить болезнь, что косит жителей Миранды, - покачал головой жрец.
  - Поздно вы предупреждаете, ваша милость, - хмыкнул Ривс. - Уже началось недовольство. Зверьми на нас смотрят, но пока то ли боятся, то ли разум еще не весь пропили. Думаете, будет еще хуже? А когда хоть примерно? Сказать можете?
  - Трудно сказать. Но точно уже скоро, - признался жрец. - Облегчил ли я душу твою, сын мой?
  - Нет, скорее загрузили, - честно ответил Дримс. - Не люблю я эти пророчества, сказки, да и в дела богов влезать никогда не хотел. Только Миранду я так и так сдавать не собирался, хоть и желаю этому городишке провалиться в болота!
  - В болота нельзя - это вотчина Стареллы, а у тебя пред глазами ее Амулет, - намекнул странный безымянный служитель Крома.
  - Значит, придется драться, - пожал плечами Ривс.
  - Придется, - согласился жрец. - Пойдем наверх. Дорога еще долгая предстоит.
  - Кстати, ваша милость, а как на эту лестницу никто не наткнулся? Под Мирандой прорва туннелей, ходов, подвалов, а стены, вроде бы, гладкие без следов туннелей и трещин...
  - Так ведь эта лестница винтовая, вниз четко под храмом Крома идет, в скале прорублена. Все туннели ее стороной обходят. А храм этот и вовсе на несусветной глубине находится, - ответил жрец, подбирая потухший факел Ривса. - Так что ты теперь все знаешь, но знание это не должно быть передано никому другому, потому как тогда много бед случится.
  - Догадываюсь, - грустно ответил Дримс, поднимаясь на первую ступень бесконечной лестницы. Он обернулся еще раз на древний подземный зал и пошел вслед за жрецом.
  Вопросов меньше не стало. Помощи ждать неоткуда, а вот страхов и ответственности прибавилось. Как чудесна эта жизнь! Аж удавиться хочется от счастья и радости!
  
  5
  
  Стюарт Грейсстоун тихо закрыл дверь в детскую, где спала его дочка - единственная выжившая из их с Анной детей.
  Киси была довольно болезненным и слабым ребенком, что давало повод Анне постоянно нянчиться с ней, опекать ее и самостоятельно выбирать ей подружек. Стю это не особенно нравилось. Он понимал, что его дочка сформируется слабой и безвольной девушкой, которая будет полностью зависеть от своей матери, а потом и от мужа. Таково должно быть воспитание очаровательной настоящей леди, именно этого требовали все каноны Розми, но этого совершенно не хотел Стюарт. К сожалению, он не так часто бывал дома, чтобы повлиять на воспитание дочери, да и потеря двух сыновей (одного совсем младенца, второго уже умевшего ходить и говорить) не позволяла ему ругать Анну и указывать ей, как воспитывать дочь. Может быть со временем боги позволят супругам Грейсстоун родить хоть одного сына, который не только вырастет, но и передаст фамилию отца своим детям...
  - Стюарт, - сзади подошла Анна, - она заснула?
  - Да.
  - Надо поговорить, - с этими словами дорогая женушка с гордым видом удалилась. Очень мило! И что хочешь то и делай: то ли иди по своим делам, то ли иди за ней, и где тут истинная леди?! Тиран в юбке!
  Из-за совершенно разного образа жизни и разного круга общения, еще по возвращении во Фритаун госпожа Грейсстоун постановила, что дом будет поделен на три части: общая, комнаты Анны и комнаты Стюарта. Пересекать границу друзьям Стюарта запрещалось, как и подругам Анны вторгаться на мужнину территорию. Чтоб было меньше обмороков и возмущения грубыми неотесанными солдафонами.
  В Анниной части дома находились ее парадные комнаты, где собирались многочисленные женские кружки, в которых состояла госпожа Грейсстоун, и ее подружки. Здесь леди занимались своими исконными делами: вышивали, вязали, перемывали косточки мужьям и соседям, пили чай, читали вслух романы и сплетничали, сплетничали, сплетничали.
  Для сборищ друзей Стюарта, гулянок и прочего отводились комнаты в противоположной стороне дома, где рачительная Анна оборудовала не только кабинет и отдельную гостиную для своего супруга и его буйных друзей, но сделала даже отдельную комнату для бильярда, игры в карты и чуть ли не бар! Единственное условие: не лезть на ее половину!
  Совместные приемы и встречи супруги проводили в общих па-радных комнатах. Спальня у них, конечно же, была общей. Это было единственное условие Стюарта. Анна сопротивлялась лишь для виду и из природного тщательно скрываемого ослиного упрямства.
  Стю зашел в небольшой светлый кабинет жены. Та уселась в кресло, обтянутое нежно-голубым бархатом, и взглядом указала на изящную кушетку, слева от ее кресла. "Ага, сейчас!" - мысленно высказался Стю. Поднял жену из кресла, уселся в него сам, Анну же усадил себе на колени. Та немедленно принялась вырываться.
  - Стюарт, прекрати!
  - Что прекрати? Мы уже столько лет женаты, я хочу, чтобы ты посидела у меня на коленях, - возмутился он.
  - Стюарт, дверь открыта!
  - Ты меня уже бесишь. Это мой дом, ты моя жена. Какие проблемы?
  - А если кто войдет? - Анна отбивалась уже вяло, скорее для соблюдения приличий.
  - Посмотрит и уйдет, - он усмехнулся, все, сопротивление сломлено. - Чего ты хотела мне сказать?
  - Тебе уже давно пора сходить подстричься, - констатировала жена, разглядывая вновь отросшие чуть ли не до плеч волосы Стю.
  - И ради этого ты потащила меня сюда? Я же тебе еще вчера обещал, что как только сдам эти экзамены - пойду и подстригусь.
  - Эти твои суеверия меня ставят в неловкое положение, - фыркнула Анна. - На самом деле я не об этом хотела поговорить.
  - А о чем? - он чмокнул жену в плечо, та опять стала выворачиваться и бормотать об открытой двери. - Ведьмочка моя дорогая, чем дольше и громче ты возмущаешься, тем больше вероятность того, что сюда засунет нос кто-то любопытный. Так о чем ты хотела поговорить?
  - Я миллион раз просила не звать меня ведьмочкой!
  - Не веди себя как ведьмочка, не буду, - засмеялся Стю.
  - Стюарт, я уже давненько не видела Рика. Он не появляется у нас, ты не ходишь к нему. Что с ним случилось? - сменила тему хитрая супруга.
  - Не видела ты или твоя подружка Конни? - счел необходимым уточнить подполковник Грейсстоун, зная привычку жены помогать подружкам в деле устройства их семейной жизни.
  - Я не видела... и Конни тоже спрашивает, - нехотя призналась Анна. - Он пропал куда-то... И Мэри Лаура пропала. Я же хорошо знаю Рика, он не мог пропасть куда-то вместе с Мэри Лаурой? Он же совращает всех, кто находится в поле его зрения, - Анна отбросила руку мужа, нагло залезшую ей под юбку.
  - Не правда, мужчин, стариков и детей он не трогает, - отшутился Стю.
  - Хватит идиотничать, - огрызнулась Анна.
  - Он полетел на какое-то задание, - честно глядя в глаза жене соврал Стюарт. Что поделаешь, боевых товарищей надо прикрывать и спасать - закон боевого братства.
  - Какое задание? Вы оба учитесь в Академии, какое может быть задание? - возмутилась Анна, хмуря бровки.
  - А ты думаешь, что если мы учимся, то нас никто не трогает и не сдергивает с занятий ради выполнения каких-то заданий? - серые глаза Стюарта выражали лишь искреннее недоумение. Ничего более.
  - Т.е. Мэри Лаура тут ни при чем? - Анна все же обняла мужа и даже поцеловала в щеку - то ли расслабилась и не была против побыть нормальной ласковой женой, то ли выманивает информацию. С ней всегда было так. Но Стю любил свою жену, как и она его, поэтому эта маленькая игра доставляла обоим удовольствие.
  - Почему Конни так волнует Мэри Лаура? И от чего она решила, что Рику интересна ее сестра? Она же совершенно не в его вкусе, ведьмочка моя, - Стю всегда прикрывал своего друга, как и тот его, поэтому начав единожды скрывать похождения Рика, Стюарт уже не мог дать задний ход.
  - Я несколько раз видела Мэри Лауру и Рика вместе. Они болтали. Потом я видела, как она входила в дом Рика, я как раз мимо проезжала на собрание моего Кружка помощи сиротам. Да и если они встречаются в доме у Лаввальеров, то очень приветливо общаются и всегда находят время поболтать. Они так смеются вместе! И пьют! Я готова поклясться, у Мэри Лауры в бокале далеко не шампанское или вино!
  Анна фыркнула и отстранилась от мужа, но тот быстро вернул ее в прежнее положение. Обнял покрепче и принялся защищать своего непутевого товарища, поражаясь тому, что сам когда-то был таким же. До встречи со своей обожаемой ведьмочкой.
  - Ведьмочка моя, ты должна была работать в РСР! - весело возвестил Стюарт. - Но ты делаешь неправильные выводы: Рик никогда не вступает в отношения с женщинами, с которыми пьет что-то крепче вина, и уж тем более, с женщинами похожими на порождения Тьмы или на воинов Лоули, - про себя же Стю добавил: "Если только не считать мероэ Оэктаканн и еще одну милую жрицу Лоули, с которой он крутил роман еще в Летном". - Можешь передать своей подружке, что ей нечего бояться.
  - Я ей не посыльная, - проворчала Анна. Она все же смило-стивилась и обняла супруга за шею.
  - А зачем ты тогда у меня выспрашиваешь про Рика?
  - Я о нем беспокоюсь. Кто же за ним присмотрит, если не я? Вы же два балбеса, глаз да глаз за вами нужен, - она трагически вздохнула, еще раз поцеловала супруга.
  - Не ври мне, я это всегда чувствую, - Стю поцеловал ее в шею и ухмыльнулся.
  - Я действительно переживаю за него, - настаивала Анна.
  - Ага, а еще разведываешь, что у него с сестрой твоей по-други.
  - Ну, чуть-чуть, но я бы ей никогда не рассказала, если бы Рик и Мэри Лаура куда-то сбежали вместе, - тут Анна говорила правду. Она полагала чем-то вроде своей святой обязанности оберегать не только своего непутевого муженька, но и его друга, пока последнего не передаст в заботливые руки супруги. Супругу же верткому полковнику госпожа Грейсстоун планировала подобрать лично.
  - Ты успокоилась? - с надеждой спросил Стю.
  - Нет, ведь его опять могут ранить или даже убить, - честно призналась Анна.
  - Это простой полет, ему не угрожает никакая опасность, правда, ведьмочка, ты можешь за него не переживать.
  - Хорошо, Стюарт, ты меня убедил. Ты бы не стал мне врать?
  - Да никогда! - возмущенно воскликнул Стюарт. - Все, мне надоел этот разговор, давай сменим тему?
  "Надо будет предупредить Рика, что Конни следит за ним и Мэри. Идиот, смотаться с одной сестрой, когда ухаживаешь за второй! Эта госпожа Лаввальер подпортит жизнь профессору Лаввальеру", - про себя фыркнул подполковник.
  Дверь в кабинет была немедленно захлопнута, несмотря на все попытки Анны сбежать из комнаты. Ее Стюарт из кабинета просто не выпустил. Ну, и рвалась прочь благопристойная госпожа Грейсстоун не долго. Так, для соблюдения приличий, разве что.
  
  6
  
  В Замке Королей, как в любой уважающей себя официальной королевской резиденции, было несколько тронных залов, где принимали различных гостей, проводили разные церемонии, встречали делегации, давали приемы и устраивали роскошные празднества и балы. В зависимости от значимости приглашенных или же от размаха мероприятия, выбирался тот или иной тронный зал.
  Самый большой и торжественный тронный зал был просто ги-гантским. В нем при желании вполне успешно могла вести воздушный бой пара истребителей. Причем им было бы не особенно тесно, хотя выполнять фигуры высшего пилотажа они не смогли бы, мертвую петлю там сделать или же бочку, но покружить и пострелять от души, это - пожалуйста!
  Зал был высотой в три этажа, занимал он целое крыло дворца. Его три стены были расписаны фресками с изображениями богов и сцен из легенд и мифов, а в четвертой стене находились окна от пола до балкона, опоясывающего тронный зал. Окна выходили во внутренний двор Замка, где был большой фонтан со статуями всех богов, что Света, что Тьмы. На самом балконе находился второй ряд высоких окон.
  Трон стоял на возвышении, охраняемом статуями двух крылатых Хранительниц, которые, - по легенде, - должны были ожить, если кто-то приблизится к трону со злыми намерениями. Статуи, - по легенде опять же, - оживали и обрушивали на голову нечестивца свои отнюдь не мраморные мечи. Только спецслужба охраны на легенды не особенно полагалась, поэтому по четырем сторонам от возвышения стояли еще и телохранители, а Майкл Фокс предпочитал находиться на последней ступени возвышения за троном.
  Паркет был начищен воском и прямо сиял, хвастаясь изысканным узором, сложенным из десятков различных пород дерева. Этот удивительный паркет сам по себе был произведением искусства, по нему стыдно было даже ходить, он являл взору посетителей самые настоящие картины, выложенные деревом. С потолка тронного зала свешивались большие искусные люстры, украшенные миллионами подвесок из сияющего хрусталя и серебряных капелек. Решетки балкона, с трех сторон опоясывающего зал, были покрыты серебром и изгибались в затейливом узоре, на них распускались лилии и розы, сияли звезды Розми. Балкона не было только над троном, во избежание самых различных недоразумений, и для спокойствия королевской охраны, вестимо. Балкон поддерживали тонкие белые мраморные колонны, украшенные посеребренными изящными капителями.
  В этот день в Большом Тронном Зале собрались все министры и их заместители, все мэры и губернаторы городов и городков, все главы провинций и округов, все высшее командование армии и полиции, а также все верховные жрецы всех богов Розми, не было только мероэ. Она сейчас находилась на архипелаге Амазонок и приболела, о чем известила королеву еще неделю назад. Позвали даже Марка Донована, Аленсию и Марселя, что само по себе уже было удивительно. Пригласили всех старейшин родов ноэлов и самых видных бизнесменов. Не забыли также послов дружественных и не очень держав.
  Талинда собиралась сделать заявление. Только журналистов не позвали. Нечего им было тут делать, как решили в пресс-службе королевы.
  Вскоре распахнулись высокие двери в стене, что располага-лась за троном, и в зал вошла Ее Величество в сопровождении шестерых охранников и генерала Бодлер-Тюрри. За ними вошли господин Ларус и госпожа Коменски. Королева была одета в темно-зеленый брючный костюм, в ее каштаново-рыжих волосах сияла корона Розми, а на лице застыла величественная маска, тщательно отрепетированная перед зеркалом. В дальней стене зала распахнулись двойные двери. В помещение строевым шагом вошла спецслужба охраны королевы. Высокие серьезные парни быстро и без суеты рассредоточились вдоль стен, соблюдая между собой дистанцию в метр. И хоть под их черными пиджаками не было заметно никакого оружия, но присутствующие знали, что охрана вооружена.
  Королева в полной тишине поднялась на тронное возвышение. Села на трон, обитый голубым бархатом, положила руки на высокие подлокотники и величественно обвела взглядом собравшихся подданных и послов других государств, склонившихся в приветственном поклоне.
  - Мы приветствуем всех собравшихся в Замке Королей, - милостиво сообщила Ее Величество. - Мы хотели бы знать, от чего Наши министры и мэры городов, а также губернаторы провинций настаивали на встрече с Нами.
  Вперед вышел мэр Наталилии, полный и высокий мужчина не-определенного возраста. Он казался человеком решительным и от-важным, если не замечать, как он боялся Майкла Фокса, когда приезжал с докладом к королеве в Замок. Но окружение единомышленников придавало ему сил и храбрости.
  - Ваше Величество, прошу простить нас, но мы обеспокоены судьбой принца Лоуренса. Ходят упорные слухи, что он уже умерщвлен... А ведь принц Лоуренс - ребенок, хоть он и представляет угрозу Вашей власти... Он все же ребенок... Невинное дитя, - под твердым и равнодушным взглядом серо-зеленых больших глаз королевы мэр стушевался и сбился с торжественной речи, которую заранее заготовил.
  - Слухи, господин Хаул, всегда есть и всегда будут. Они ничего не могут значить. Им предают значение лишь бездельники и сплетники, - гордо ответила королева, как ее учила госпожа Коменски.
  - И все же, принца Лоуренса не было видно ни на одном приеме, что давали летом или осенью... - промямлил мэр.
  - Принц Лоуренс - ребенок, - напомнила королева. - Мы полагаем, ваших детей также не видно на приемах, что даются в вашем доме? Это не повод утверждать, что вы их убили.
  - Ваше Величество! - воскликнул мэр. - Как можно!.. Ваше Величество... - он постепенно отступал в толпу приглашенных. Его место занял губернатор Старой Розми. Он был куда более решительным человеком, чем мэр Наталилии, но и куда более умным - он не лез вперед, предоставляя другим возможность собирать все шишки. На сей раз, видя, что его соратник стушевался, губернатор решил взять дело в свои руки.
  - Ваше Величество, мы желаем убедиться в Ваших словах и желаем видеть принца Лоуренса.
  - Губернатор, вы можете желать все, что вам угодно, - хо-лодно ответила королева, - другое дело, что ваши желания не совпадают с Нашими.
  - Принц Лоуренс мертв! - воскликнул кто-то из бизнесменов - маленький и толстенький, очень мерзкий на вид. - Вы его убили! Убили, чтобы удержать власть! У него больше прав на трон! - прокричав свою обвинительную речь, толстячок колобком прокатился через ряды присутствующих, оттеснил губернатора Старой Розми и уставился на королеву, обвиняюще наставив на нее указательный палец.
  Телохранителям такое поведение не понравилось: стоящие на ступенях позади трона поднялись на возвышение, а стоящие перед тронным возвышением охранники выступили вперед и шагнули навстречу друг другу, закрывая телами королеву и проход к трону между Хранительницами. Не верят в легенды, по всей вероятности... Хотя, если богам Света король или королева не угодны, то и Хранительницы у него нет, тогда и не оживут статуи...
  - Вы забываетесь, - холодно ответила королева, делая знак телохранителям вернуться на свои места.
  - Вы захватили трон незаконно и теперь убили своего последнего родственника! Ваша дорога к трону выстлана трупами Вашей семьи! Но правду нельзя скрыть! - завопил мерзавец, решив, что ему все дозволено, раз телохранители не размазали его по дорогому наборному паркету. Он ошибался, просто Талинде было жалко паркет.
  - Как ты смеешь так разговаривать с Ее Величеством?! - перед бизнесменом встал генерал Бодлер-Тюрри, а Майкл дал распоряжение охране, что засела на балконе, подойти к перилам и прицелиться в крикуна и его сообщников.
  - Мы требуем ответа! - завизжал бизнесмен. - Мы требуем! Народ Розми не потерпит узурпатора на троне! Вы можете меня убить, но на мое место придут другие! Вы... - договорить он не успел - Винсент уже стоял за спиной крикуна, душа его сгибом локтя, тот побагровел, отчаянно хватая воздух раззявленным ртом, но королева ледяным голосом произнесла:
  - Винсент, хватит. Пусть живет.
  Генерал мгновенно отпустил жертву, как хороший пес, услы-шавший команду своего хозяина. Именно верным псом королевы он и был, и даже гордился этим. Крикун упал на четвереньки, пытаясь сделать хоть один вдох, оттягивая тугой ворот рубашки и галстук. Генерал отряхнул руки и встал рядом со статуей крылатой Хранительницы.
  - Мы собрали вас в ответ на просьбу некоторых из вас, предъявить живого наследника Нашего трона - принца Лоуренса, - начала королева заготовленную госпожой Коменски речь. Еще раз обвела долгим пристальным взглядом своих подданных. В глазах ее был арктический холод, а лицо походило на маску или на лицо мраморной статуи. - Вы, забыв заветы и наказы богов Света, осмелились требовать у Нас чего-либо. Вы забыли, что король Розми - избранник богов Света Розми, тот, кому боги вверили их избранную страну, за судьбы которой Мы отвечаем, - дальше следовала речь в дипломатических тонах на тему "Не хорошо сомневаться в королеве", но Талинда решила изложить эту мысль своими словами. - Вы забыли, что король или королева Розми держит ответ лишь перед богами Света Розми. Никто не вправе требовать чего-либо от Нас. Вы забыли, что правитель Розми стоит не только над конституцией, Наше слово - закон. Наше слово - воля богов Света и самого Крома. Тем не менее, Мы соизволим ответить вам: принц Лоуренс жив. Более ничего вы не услышите. Это последний раз, когда Мы снисходим до ответа вам. Еще раз кто-либо посмеет посягать на Наше слово или усомнится в Нашем праве, а также в воле Нашего покойного деда, короля Джонатана II, - он будет казнен, как надлежит казнить изменников, ибо сомневающийся в воле и слове правителя Розми - изменник, - Талинда обвела замерших людей пристальным тяжелым взглядом. - Королева Розми держит ответ лишь перед богами Розми, что вручили Ей корону и власть. Не перед своими под-данными, что должны повиноваться Ее воле и Ее слову. Беспреко-словно повиноваться, - под ее взглядом многие опускали глаза, они прямо физически ощущали холод ее взгляда. - На этом - все. Передайте Наше слово остальным жителям Розми. Аудиенция окончена.
  С этими словами королева в гробовой тишине поднялась с трона и вышла из зала. Лишь господин Ларус и госпожа Коменски с весьма громким стуком зубов захлопнули отвисшие челюсти.
  Талинда вновь раздраженно и быстро шла по коридорам и залам Замка Королей, расстегивая на ходу пиджак. Перед ней и за ней спешила охрана. Девушка пролетела парадные комнаты и опрометью вбежала в одну из угловых гостиных, где находился еще и бар. Она немедленно выхватила из бара початую бутылку белого вина, которую открыла накануне, припала к горлышку, делая жадные быстрые глотки. Отняла бутылку, утерла губы и рухнула в кресло как подрубленная. Напротив нее уже стояли Карл Ларус, Лоуренция Коменски и Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри.
  - Что? - зло бросила королева.
  - Вы, Ваше Величество, не должны были поддаваться на провокации, - заявила госпожа Коменски. - Вы должны были следовать заранее оговоренному плану.
  - Какой, к Сету, план?! - взвыла королева. - Вы слышали этого бесноватого?!
  - Это не бесноватый, Ваше Величество, - как всегда спокойно сообщил министр иностранных дел. - Это - провокатор, и он добился своего. Кстати, генерал, он умудрился и вас спровоцировать. Уж вы-то должны были это понять и не пытаться душить его.
  - Его поведение было неадекватно. Люди в таком агрессивном состоянии, забывшие кто перед ними, могут быть опасны для Ее Величества. Мой долг предотвращать нападения на Ее Величество. И в отличие от господина Фокса, чей долг охранять жизнь Ее Величества в момент нападения, мой долг предотвратить его. В самом начале. До нападения, - холодно ответил генерал.
  - Но не душить же человека! - вышла из себя госпожа Коменски. - Вы только представьте, что будут писать и говорить завтра!
  - Если для предотвращения нападения надо удушить врага до момента осознания им желания напасть на Ее Величество, то я должен удушить его еще до осознания своего желания, - отчеканил Винсент.
  - Ваша речь, Ваше Величество, всколыхнет новые волны мятежа, - покачал головой господин Ларус. - Надо было не обратить на него внимания и произнести заготовленную речь.
  - Может быть, мне стоило еще и не пытаться защищаться, когда на меня бы напали?! - крикнула девушка.
  - Перестаньте передергивать, - позволил себе возмутиться дипломат. - У Вас на балконе была охрана с автоматами. Его за-стрелили бы до того момента, как он подошел бы к первой ступени трона!
  - Кстати, охраны на балконе не должно было быть, - напомнила господин Коменски.
  - Это решение приняли мы с господином Фоксом, - немедленно отозвался Винсент. - Они должны были предотвратить возможные поползновения.
  - Это показало страх и слабость Ее Величества! - заявила госпожа Коменски. - Это недопустимо в данной ситуации.
  - Недопустимо нападение на Ее Величество, - отрезал гене-рал.
  - Недопустимо так вести себя в моем присутствии. Они забыли, кто такая королева Розми, - буркнула Талинда. - Да как они посмели утверждать, что это я убила мою семью?! - она вновь припала к горлышку бутылки с вином.
  - Это пустые слова, направленные на то, чтобы вывести Вас из себя, что они и сумели проделать только что, - заметил дипломат. - Вы не должны поддаваться на их уловки.
  - А вы сами попробуйте! - зло буркнула она.
  - Это сложно, - согласился министр иностранных дел, поправляя очки. - Но теперь все их удары будут нацелены не только на мнимую смерть принца Лоуренса, но и на то, что это именно вы убили свою семью.
  - Скотство! - рявкнула девушка. - Сволочи.
  - Вы даете им повод и даете им власть над собой, - заметил Карл Ларус. - Лишь холодный ум и трезвый расчет способны их выбить из колеи и не дать поводов для дальнейших нападений.
  - У меня это хреново получается, - вновь огрызнулась королева.
  - Постарайтесь в следующий раз придерживаться речи и рекомендованного поведения, и все у Вас получится, - дипломат, выдавил улыбку и удалился. За ним последовали все присутствующие. Королева осталась в комнате наедине с вином.
  Она уже всерьез подумывала о том, что сегодня было бы не-плохо напиться и словить "вертолеты", что так ей понравились, но дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял злой принц Лоуренс. Мальчишка увидел кузину и побежал к ней, противно крича:
  - Я не хочу тут быть! Не хочу! Зачем ты меня сюда опять вернула? - мальчик остановился напротив королевы, сжав кулаки. - Тут плохо! Опять будут вороны.
  - Будто бы их не было в Замке Орла, - зло бросила Талинда, делая еще один глоток. Вот он - причина всех ее бед, корень зла и зараза, которую требуют предъявить живьем всем уважаемым гражданам Розми и послам других государств... Засранец, одним словом. Да еще и капризный.
  - Были! Но тут они страшнее! - заорал мальчишка. - Я хочу назад, в Замок Орла!
  - Мало ли что ты там хочешь, - устало ответила Талинда, у которой не осталось сил ни на жалость к мальчику, также потерявшему родителей и всю семью, ни на сочувствие к его прогрессирующему заболеванию психики, ни на что. - Будешь жить там, где я скажу.
  - Я все расскажу! - заорал ребенок.
  - Кому? - осведомилась кузина. Раньше Лоуренс ябедничал матери или деду, теперь ему было некому ябедничать.
  - Крому! - зло выпалил ребенок. - Он тебя покарает!
  - Не выйдет. Кром меня королевой избрал. Его не интересуют твои жалобы на меня.
  - Так не честно!
  - Лоуренс, иди отсюда, вон с пони поиграй лучше, - посоветовала Талинда. - Я сегодня не в самом лучшем настроении, чтобы слушать твои жалобы. Если я решила, что ты будешь жить тут, ты будешь жить тут.
  - Но тут вороны!
  - Они и в Замке Орла. Какая тебе разница?
  - Там они не такие злые!
  - Сет тебя забери, Лоуренс! - взвыла королева. - Эти вороны существуют только в твоем больном воображении! Их нет на самом деле! Нет! Запомни это уже!
  В этот момент в комнату вбежали две встревоженные няньки, извинились, что не углядели за ребенком и выпроводили его прочь.
  Талинда осталась одна.
  Ей надо было проверить одну свою страшную догадку. Для этого Лоуренс должен был быть в Замке Королей, и Винсент тоже... На душе стало еще более мерзко и гадко. Королева вновь приложилась к горлышку бутылки с белым вином и стянула с головы корону, которую так жаждали многие, но так не хотела она.
  
  Боги у нас забирают
  Друзей, родных и детей.
  Боги... Они же не знают,
  Сколько приносят нам горестей.
  Боги, когда забирают,
  Приходят так, что не ждешь,
  И люди всегда уповают,
  Что долго ты проживешь.
  Мы же не знаем сколько
  Жизни отмерено нам,
  Знаем лишь только,
  Жизнь нашу они строят там.
  Нашу жизнь решают они,
  Сколько любить и страдать,
  Знают лишь боги
  Сколько ночей нам не спать...
  
  Старое-старое стихотворение, оно было куском какой-то древней баллады, которую учили все ученики во всех школах Розми. Не избежала этой участи и Талинда. Только она его никогда не любила. Она всегда хотела сама строить свою жизнь и не уповать на милость богов, ведь человек способен не только отвечать за свои поступки, но должен спорить с судьбой. Так она считала. Так говорил дед...
  Только, похоже, что она недостаточно сильна или же боги и в самом деле решают, как и сколько должны жить люди, а люди - лишь песчинки, ничего более.
  "...Сколько любить и страдать..." - да уж, страдания ее только начинаются, и конца им не видно. Друзей у нее никогда и не было, а вот родных и близких боги забрали... Хотя именно в том, боги ли их забрали Талинде и предстояло убедиться в самом ближайшем будущем.
  
  7
  
  По бесконечному лабиринту пещер Рик и его спутники блуждали уже двое суток. Сначала они опасались погони, но потом поняли, что ее не будет и пришел другой страх, страх уже никогда не увидеть голубого неба и желтого солнца над головой.
  Чувство времени пропало почти сразу. Направление тоже стало неясным после нескольких развилок, лишь голод и желание поспать говорили о том, что они находятся под горами уже давно.
  Темные каменные коридоры и лазы сменялись широкими пещерами и множеством развилок, несколько раз путники натыкались на огромные подземные озера и реки, которые приходилось переплывать. Хотя бы умереть от жажды им пока не грозило: путешественники напивались вдоволь и наполняли фляги, крепившиеся к поясам Мэри и Тео, а в одном из озер вечером первого дня Рик смог поймать рукой здоровенную рыбину, цапнувшую его за палец. Отряд был обеспечен ужином. Правда, в связи с отсутствием огня, пришлось есть рыбу сырой. Отважились на это лишь Рик и Мэри. Тео отвернулся и послал их к Сету, он был еще не настолько голоден. Эстель же просто стошнило. Рик и Мэри не желали даже думать о том, сколько и кого вместе с рыбиной они могут съесть, и у какого количества врачей им придется лечиться по возвращению во Фритаун. Лишь бы вернуться.
  Один темный зал, освещаемый слабым лучом фонаря, сменялся другим, коридоры перетекали одни в другой, но никаких намеков на выход или сквозняк путники так и не смогли обнаружить. Лишь белесые сталактиты, сталагмиты да сталагнаты оживляли их путь по царству тьмы и Асамата.
  Вечером второго дня путешественники остановились на берегу небольшого подземного озера, окруженного целым лесом из сталактитов и сталагмитов, посреди которого виднелись несколько островков и даже колонн, упиравшихся в скрытый темнотой потолок. Люди устали и уже давно хотели отдохнуть, тем более что голод начинал мучить не только Тео и Эстель, но и Мэри, и Рика, перекусивших накануне.
  На берегах озера таинственно мерцали в свете фонарика ка-кие-то большие многогранные розоватые и желтоватые кристаллы, вода в озере бросала отблески на стены, создавая потрясающие картины и давая дополнительное освещение. Если бы не обстоятельства бегства, то все присутствующие прониклись бы красотой и романтичностью этого места.
  Путники расположились на ночлег на некотором отдалении от озера, за небольшим "кустом" сталагмитов. Вскоре они уже спали мертвым сном, даже не думая жаловаться на твердый пол пещеры, отсутствие подушек и прочие мелочи.
  Мэри проснулась ночью. Она сама не понимала, что ее разбудило: то ли желание попить, то ли еще что. Может быть, просто сдали нервы, а может быть профессор еще никогда не оказывалась в подобной передряге, когда шансов выбраться из пещер у них почти не было. Одним словом, Мэри Лауре не спалось. Она сделала несколько глотков воды из фляги, а потом услышала подозрительный шорох, который ее и разбудил.
  На приличном расстоянии от их стоянки в глубине пещеры пробивался лучик света. Именно оттуда доносились шорохи и отголоски каких-то слов.
  Кто это может быть? Неужели какая-то экспедиция спелеоло-гов? Тогда они спасены!!! Мэри чуть было не заорала во все горло, желая привлечь внимание людей к ним, но вовремя сдержала себя. А вдруг это поклонники Сета? Вдруг они отправились за ними? Но как они могли их найти? Путешественники прошли столько ответвлений и перекрестков, они уже ни один раз сменили уровень пещер, то вверх поднимались, то были вынуждены спускаться вниз. Неужели эти типы сумели прикрепить какой-то маячок к ним? Нет, это бред. Над ними толща гор, никакой электронный маячок не будет тут работать! Но ведь среди той толпы были жрецы, кто знает, что они могли прицепить к убегающим жертвам? Каких только сказок и легенд не ходит о ведьмах, колдунах и жрецах богов! Кто же знает, что за силы им подвластны...
  Мэри пошарила рукой справа от себя, желая разбудить Рика. Рука ее никого не нашла. Тогда молодая женщина включила фонарь, прикрыв его ладонью. Слева от нее спал Тео, ни Рика, ни Эстель рядом не обнаружилось. Ботинки полковника стояли на месте, его самого не было. Так. Это не смешно.
  Мэри пошла на свет одинокого луча в глубине пещеры.
  Вскоре ей стали вполне понятны звуки, раздававшиеся из-за высоких и острых сталагмитов. Но что-то заставило женщину подобраться поближе. Наверное, она хотела удостовериться, только вот зачем?
  Естественно, все было так, как она и предполагала: Рик и Эстель были очень заняты друг другом. Эстель вцепилась зубами ему в плечо, в надежде не стонать слишком громко, только ей это плохо удавалось.
  - Сволочи, - бормотала Мэри, уже удаляясь от занятой парочки, встав в полный рост. - Хоть бы фонарь погасили, надо же экономить батарейки! Как мы тут будем бродить в полной темноте? Бабник хренов! Летчик долбанный! Все они такие.
  С непонятной обидой Мэри улеглась на свое место, поверну-лась спиной к развлекающейся парочке и зло фыркнула. Вот нашел же время, кабель несчастный! Гроза всех девушек Розми и не только! И чем ему эта тощая белобрысая немощь понравилась?! Ни мозгов, ни фигуры... хотя ладно, фигура у нее была что надо, если Рику, конечно, нравятся тощие малорослые блондинки с плоской грудью и такой же плоской задницей! Сама не понимая, от чего так взбесилась, Мэри закрыла глаза, надеясь погрузиться в сон, который не желал приходить к ней.
  Утро не принесло ничего нового: тот же голод, та же тьма, та же гаснущая надежда. И плохое настроение Мэри, которое она объясняла тем, что эти два идиота израсходовали часть запаса батареи фонарика.
  Все же двинулись в путь.
  Через несколько часов тоннели стали выше, стены их разо-шлись в стороны, а пещеры, через которые проходили путники, вполне могли бы сойти за главные залы для приемов сказочных гномов, в которых, если верить сказкам, могли поместиться сотни тысяч подземных жителей. А потом впереди мелькнул лучик света.
  Измученные путешественники бросились к насыпи из камней, образовавшейся у стены пещеры и уставились на небольшую трещину, расположенную у них высоко над головами. В трещину могла пролезть разве что голова человека, но это вселяло надежду: они уже недалеко от поверхности! У них есть шанс!!!
  - Может быть, скрепить ремни и попробовать закинуть их на край отверстия? - предложила Мэри.
  - Слишком высоко, - покачал головой Тео. - Не достать.
  - А если я сяду тебе на плечи или встану? - Мэри с надеждой смотрела на лучики света, пробивавшиеся сквозь толщу камней, глазам было еще очень больно, но женщине невыносимо хотелось вновь увидеть небо и солнце.
  - Не достанешь, - присоединился к Тео Рик. - Там метров семь, если не больше будет.
  - Неужели мы так и не попытаемся что-то сделать?! - возмутилась Мэри, готовая в этот момент растерзать своих спутников.
  - Мэри, мы уже близко к поверхности, надо искать выход, - попытался успокоить ее Рик.
  - Но эти долбанные пещеры вполне себе могут пойти вниз или свернуть вглубь гор! - она взвыла и резко взмахнула руками. - Надо же попытаться! Что ты стоишь?!
  - Это бесполезно, - поддержал Рика Тео.
  Мэри прорычала что-то нечленораздельное и отвернулась от них.
  В следующее мгновение профессор издала дикий вопль, схватила за руку Рика и принялась трясти его, указывая куда-то вглубь пещеры, визжать и вопить она не переставала. Честно говоря, все решили, что она узрела сетопоклонников с толпой кершийцев вперемешку, но потом спутники присмотрелись и сами ошалели. Рик несколько раз медленно закрыл и открыл глаза, потер их ладонями, но видение не исчезало. Тео смеялся как сумасшедший, а чокнутый профессор кинулась вниз с насыпи, размахивая руками, совершенно не заботясь о своей безопасности.
  В глубине пещеры, разделенной подземной рекой на две неравные части, благодаря отблескам от множества кристаллов росших из пород, на которые падали солнечные лучи, виднелись десятка три огромных скелетов. Исполинские черепа и просто частокол из ребер, провалившиеся вниз позвонки размером с голову человека, огромные кости лап и... и кости крыльев.
  Мэри уже ринулась через неспешно текущую реку на другой берег, разбрызгивая воду подобно всплывающей атомной подводной лодке.
  - Тео, это то, что я думаю? - пробормотал пораженный Рик.
  - Понятия не имею, о чем ты думаешь, - прошептал Тео, прекративший уже смеяться, - но это очень похоже на скелеты драконов! Посмотри на эти костяные гребни у них на позвонках и на крылья... А эти когти и огромные клыки в челюстях... Рик, они существуют!!!
  - Ага, или существовали, - согласился Рик. - Судя по всему, эти, хвала всем богам, умерли довольно давно.
  - Только Мэри не говори, она утопит тебя в этой речке! - Тео бросился вслед за Мэри, застывшей в благоговейном восторге перед одним из черепов.
  - Рик, они сошли с ума? - спросила Эстель, доверчиво прижимаясь к полковнику.
  - Нет, Эстель, они искали драконов, и вот нашли, - ответил он, обнимая девушку за плечи.
  - Рик, но это же сказки, - голос девушки дрожал.
  - Я тоже так думал, но это очень похоже на скелеты драко-нов...
  - Мне страшно... Страшно, - прошептала она. - Сначала эти поклонники Сета, жертвоприношение, потом драконы. Я боюсь. Что творится в Розми?
  - Не бойся, с тобой больше ничего не случится. В нашей старой доброй Розми всегда творилось нечто подобное. Просто мы не привыкли на это обращать внимания, - он крепче прижал ее к своему боку, взглянул в ее глаза. Усмехнулся. - Пойдем, надо вытащить этих ученых, иначе они тут умрут от голода, исследуя скелеты!
  Вскоре группа вновь собралась вместе, стоя около огромного черепа. Мэри чуть ли не облизывала его, ползая по пожелтевшим костям. Она нашла несколько чешуек в груде костяных и каменных обломков, что делало ее совершенно счастливой. Где-то около самого дальнего скелета чокнутый профессор обнаружила несколько больших красивых камней. Как предположил Рик, это была пара рубинов и огромный сапфир, немедленно переданные на хранение Тео, спрятавшему сии реликвии в скинутый ранее профессором маленький рюкзачок, который женщина никогда не снимала в экспедициях.
  Через час благоговейных лазаний по костякам Рик объявил, что они уходят. Хватит. Мэри была категорически против, но все же ей напомнили, что они уже три дня ничего не ели, а кое-кто не ел и больше. Они позже обязательно вернутся, но в составе экспедиции, и Мэри сможет разбить тут лагерь и лично проползти на животе каждый сантиметр в этой пещере, а пока - надо идти вперед! Они вроде как собирались выжить, она ничего не забыла?
  - Подожди, подожди, - Мэри, которую просто тянул за руку Рик, упиралась ногами в пол и пыталась вывернуться.
  - Чего ждать?! Мэри! Я жить хочу! Я не собираюсь подыхать под этими каменными сводами! Я хочу еще раз увидеть небо, а мы неизвестно сколько времени будем искать выход, а если его найдем, то я понятия не имею, сколько времени мы будем искать людей, и когда сможем поесть! Теодор, твою мать, помоги мне тащить ее! - зло проорал Увинсон.
  - Рик, ну, еще минута! Рик, подожди! - Мэри выворачивалась как могла, упираясь ногами в пол изо всех сил. Ее глаза горели фанатичным огнем, она готова была положить их жизни на алтарь науки, лишь бы провести еще минуту со своими любимыми драконами. - Они же спасут Розми! Они же - крылатые дети небес! Рик!
  - Они уже никого не спасут. Они сдохли! - зло рычал Увин-сон.
  - Рик, ты не понимаешь!
  - Мэри, я тебя сейчас через плечо перекину и понесу! - заорал на нее Рик.
  - Минута! Ну, пожалуйста, ну, Рик! Ну, что случится за одну минуту?! Тео, гад ползучий, ну, скажи ты ему! - в каком-то молитвенном экстазе вопила Мэри, пытаясь перебороть сильного полковника.
  - Мэри, прости, но я согласен с Риком, - Тео собирался тянуть ее за вторую руку, но немедленно огреб кулаком в живот. - Ты совсем с ума сошла?! Ненормальная!
  - Минута!!! - орала Мэри. Она ничего не понимала и не желала никого слышать в этот миг.
  - Что изменится за эту минуту? - также заорал на нее Рик.
  - Я хочу зуб!
  - Какой зуб, Мэри?!
  - Зуб дракона! На память! Как доказательство! Я не сума-сшедшая! - вопила Мэри, тем самым порождая сомнения в ее адек-ватности. - Я его быстро выломаю! А если я не смогу найти эту пещеру вновь?
  - Мэри, есть вероятность того, что мы отсюда вообще не выберемся! - гавкнули на нее оба мужчины.
  - Ну, один зуб!
  - Нет!
  Рик резко ослабил хватку, и женщина рухнула на пол. Он подхватил ее, еще не пришедшую в себя после падения, перекинул через плечо и потащил прочь. Мэри брыкалась и орала, колотила его руками по спине, но все было напрасно, Рик не собирался тут оставаться, а видя фанатичный блеск в ее лучистых карих глазах понимал: какая минутка? Она не уйдет отсюда пока не вытащит все зубы из челюстей всех скелетов!
  
  
  Глава 10
  
  02, месяц Дождей, 5555 года - 03, месяц Дождей, 5555 года
  
  1
  
  Ривс вновь висел в черной пустоте, созерцая миллиарды далеких звездочек. Он ждал. Ждал Викки. Она в прошлый раз не пришла, он так и проснулся ни с чем, усталый и разочарованный. А вдруг она вновь не придет? Вдруг все эти краткие встречи были всего лишь сном?
  - Ты опять здесь? - раздался усталый голос за его спиной. Ривс обернулся и увидел ее... Такую беззащитную и хрупкую, но такую сильную и упрямую... Она висела в черной пустоте напротив него, губы ее улыбались, глаза лучились мягким добрым светом, а слова... Слова не имели значения. Она была тут.
  - Я не мог не прийти и бросить тебя одну, - он улыбнулся, подлетая к ней. Не смея ее первым коснутся и желая это сделать больше всего на свете.
  - Мне здесь ничего не грозит, - она мягко улыбнулась. - Тут опасно находиться только тебе.
  - Помня нашу первую встречу... - начал было он, но девушка прижала к его губам палец. Ривс немедленно замолчал.
  - То была случайность. И хватит об этом, - она была так близко и так далеко одновременно...
  - Хватит, так хватит, - Дримс улыбнулся вновь.
  - Хорошо, что ты тут оказался, - вдруг сказала она. - У меня в жизни почти не осталось тех, кому я верю. А те, кто есть - далеко или же... или же я не должна им верить, хоть очень хочу... Странно, да?
  - Ну, это жизнь, в ней бывает всякое, - он постарался улыбнуться. - Уверен, что у тебя есть настоящие друзья.
  - Не знаю, - она пожала плечами. - Есть те, кому я могу доверять и верю, но друзья... Здесь я росла очень обособленно и уединенно, родители не допускали до меня других детей, поэтому друзей у меня и нет. Хотя не скрою, я бы хотела, чтобы некоторые из тех, кому я доверяю стали бы моими настоящими друзьями, - она отлетела на некоторое расстояние и всмотрелась в зеркало, что неожиданно соткалось из темноты справа от нее. - Там настоящая жизнь, - она кивнула в сторону зеркала. - Когда-то я тоже жила настоящей жизнью, но теперь обречена смотреть на нее со стороны, а часть меня обречена прожить ее в одиночестве.
  Ривс подлетел к зеркалу и увидел Миранду. Затянутые туманом мокрые улочки. Покрытые мхом стены зданий. Поникшие мокрые ветви деревьев в редких скверах и садах. Источенные ржавчиной фонарные столбы, решетки и вывески над магазинчиками, барами, конторами. Лужи, в которых вскипали пузыри дождя. Ручейки, что бежали по мостовым, стекая в ливневые стоки, а в этих ручейках плавали последние листья, с облетевших деревьев, веточки, бумажки и прочий мусор...
  И люди.
  Люди шли к вокзальной площади.
  Причем эти люди были вооружены кухонными ножами, палками, камнями, какими-то железками. Бледные лица, иступленные взгляды, простая поношенная одежда и злость, что кривила их губы... Венера, мать моя названная, неужели это сейчас происходит в Миранде?!
  - Это сейчас в Миранде? - хриплым голосом выдавил из себя Дримс.
  - Да, наверное, если ты из этого города, - пожала плечами девушка.
  - Твою ж мать! - воскликнул Ривс. - Прости, но мне надо проснуться! Если они прорвут кордоны...
  - Какие кордоны? - удивилась Викки.
  - Карантинные! Разбуди меня! - крикнул он, хватая ее за руку. - Вытолкни отсюда! Я еще вернусь! Позже!
  
  2
  
  Лавджой и Лэндхоуп в ужасе смотрели на взлохмаченного Дримса, влетевшего в кабинет полковника без стука и приглашения. Дримс же был не только взлохмачен, небрит, но еще и пребывал в состоянии крайнего возбуждения, что само по себе было довольно удивительно для холодного и флегматичного капитана.
  - Твари покусали? - участливо осведомился Лэндхоуп.
  - Начался бунт в городе, - выпалил Дримс, бежавший из самого дома до гарнизона.
  - Какой бунт? - удивился Лавджой. - Мои патрули ничего не доносили... Ты ж должен был сегодня отсыпаться, куда тебя понесло?
  - Не важно, куда, - отмахнулся Ривс. - Поднимайте всех, кто по домам спит, и к вокзалу. Там сейчас кордоны сметут. И к госпиталю.
  - Уверен? - осведомился полковник, протянув руку к коротковолновой рации, что работала в пределах города и стала единственным инструментом связи в Миранде.
  Ривс на мгновение задумался. Он примчался из квартиры в часть, не убедившись в том, правда ли то, что он видел во сне! Да, они ждали, что от безысходности и страха даже такие спокойные и флегматичные люди, как жители Миранды, могут начать бунтовать, но доверять сну? Как же глупо он будет выглядеть, если по его команде солдаты выйдут на улицы города, а на самом деле все тихо и мирно? А что он будет делать, если отчаявшиеся люди прорвут кордоны, расхватают своих родственников, что лежат на карантине и впустят тварей или жрецов Сета в город?
  - Да, господин полковник, - отчеканил Ривс, застегивая крючки на воротнике-стойке кителя. - Уверен.
  - Ватцлав, общая тревога. Всем явиться в расположение ча-сти, время на сборы - тридцать минут. Вооружить всех, раздать бронежилеты и каски, - гаркнул полковник в рацию.
  - Что ты видел? - подошел к капитану Лавджой. - С чего ты это взял?
  - Я потом тебе все объясню, - покачал головой Ривс. - Пока нам бы не помешало самим вооружиться и переодеться. Ты не можешь быть сразу в нескольких местах, поэтому я тоже пойду в город. Дай мне несколько твоих ребят, я поставлю в ружье своих. Тебе лучше идти к вокзалу. Я поведу людей в госпиталь...
  - Парень, ты меня пугаешь, - неожиданно заявил Лавджой, уставившись на оппонента своим единственным темно-серым глазом.
  - Я сам себя порой пугаюсь, Лавджой, - признался Дримс, но в этот момент в приемную вбежал взволнованный сержант Алонсо, и взвыла сирена. Не та, что возвещает о нападении тварей, а та, что молчала долгие годы и десятилетия, сообщающая об общей тревоге, потому что в Миранде началось что-то страшное.
  - Что? - бросил Лавджой.
  - Патрули доносят, что на них напали у ворот из города, господин полковник! - оттарабанил мальчишка, поправляя съехавшие очки.
  - Только у ворот? - осведомился одноглазый капитан.
  - Пока да... Других донесений не было, - Леон пребывал в недоумении.
  - Свяжись с моими замами, узнай, выходили ли на связь в положенное время патрули от вокзала и госпиталя, и охрана вокзала и госпиталя, - приказал появившийся на пороге кабинета полковник. - Живо!
  Алонсо припустил как ужаленный на свой пост, в царство компьютеров и молчащих телефонов, проводов и раций. Полковник же глянул на Ватцлава, нахмурил кустистые брови и заявил:
  - Чего расселся, лейтенант? Быстро всех поднять!
  Ривс и Лавджой побежали в раздевалки, а потом в оружейку.
  Топали ноги бегущих солдат (хоть чему-то их научил Ривс за эти полгода), раздавались команды командиров отделений и взводных, уже получивших приказы. Люди выбегали с оружием и в бронежилетах на улицу, еще до конца не понимая, что их будут вести против горожан. Когда до них это доходило, то у солдат на лицах появлялось удивление и ужас: стрелять в тех, кого они защищали?! Как это возможно? Но Ривс, Лавджой, Сивир и заместитель Лавджоя не давали людям опомниться, направляя бегом к очагам бунта.
  Ривс вел людей по темным улицам, еще освещенным светом фонарей. Почти нигде в домах не горел свет: люди или ушли бунтовать, или боялись и не включали лампы в квартирах, или же захлопывали внутренние ставни, у кого они были. Город, и без того напоминавший призрака, стал казаться еще более мертвым, словно бы все население уже умерло.
  Под тяжелыми солдатскими ботинками разлетались в разные стороны брызги от многочисленных жирных луж. Топот ног отдавался от каменных стен и терялся в наползающем ночном тумане. Только этот топот да редкие команды сержантов нарушали мертвую тишину, что царила над улицами.
  Вскоре стал слышен непонятный гул впереди.
  Там, через несколько перекрестков находился госпиталь. Там уже раздавался звон бьющегося стекла и звуки выстрелов - редких и беспорядочных, что наводило на нехорошие мысли. Потянуло дымом, а вскоре появились отблески огня, отражавшиеся в лужах и окнах домов.
  Дримс приказал разделиться - они будут подходить к толпе с нескольких улиц, чтобы не дать им возможности разбежаться и обойти военных со спины.
  Ополченцев было решено просто вызвать в часть и запереть, чтобы не только не мешались под ногами, но и не ударили в спину в самый неподходящий момент. Это было неприятно, но мятежа Лэндхоуп и мэр Мелланью ждали уже пару месяцев, глядя, как накаляется атмосфера в обреченном городе.
  И все же бунт случился неожиданно.
  Откуда взялись вожаки, и кем они были - еще предстоит выяснить, пока же придется решать вопрос по возможности бескровно. И главное - не допустить, чтобы горожане освободили и спрятали зараженных родственников, иначе городу придет конец!
  Первые ряды солдат растянулись во всю ширину улицы и со-мкнули щиты в рост человека. Эти щиты использовались против тварей, когда те пробирались на улицы города и начинались уличные бои, но когда-то их применяли пришельцы, подавляя мятежи в покоренных городах. Щиты были сделаны из странного прозрачного материала, который мог поспорить прочностью с алмазом.
  Вскоре перед отрядом, выдвинувшимся к небольшой площади, находившейся перед госпиталем, открылась страшная картина: по-среди площади был сложен костер, в котором к столбам были при-кручены цепями и проволокой люди. Кто-то лежал на груде досок и бревен, поломанной мебели, лежал бездыханной изломанной куклой, а кто-то был привязан и огонь уже подбирался к обреченным. Ужас Ривса стал еще больше от того, что он понял - это врачи и солдаты привязаны к столбу или лежат на бревнах!
  Люди обезумели! Они прыгали вокруг костра и размахивали факелами, орали что-то бессмысленное, а на телеге, как на помосте, стоял кто-то высокий и выкрикивал странные речи:
  - Жгите, жгите нечестивцев, дети мои! Ибо лишь так вы очистите свой город! Ибо это они виновники кары богов и из-за них на город пала кара богов! Жгите! Да очистит огонь их мерзкие заблудшие души! Да простят их боги, как искупивших свою вину!
  Оратор увлекся речью и не видел солдат, вышедших из горловин улиц. Солдаты же стояли в оцепенении, не веря своим глазам.
  Нет, конечно же, во время мятежей и гражданских войн случалось всякое. Кое-кто из солдат побывал на войнах, куда Розми отправляла свои войска, кое-кто усмирял последний бунт, что произошел двадцать лет назад, но такое... Такого еще никто не видел.
  Люди улюлюкали, кричали, волокли из госпиталя отбивающихся медсестер и санитаров, били тех, кто особенно упорствовал, и заставляли взбираться на второй костер со столбами, который еще не подожгли. Один то ли врач, то ли медбрат, особенно сильно сопротивлялся и кричал о том, что люди обезумели, сошли с ума, пусть они одумаются, поймут, что они творят! Они же не звери!
  - Заткнись, тварь! Это из-за тебя умерли мои муж и свёкр! - заорала бабища в дорогом платье, растрепанная и измазанная в чужой крови. Она с неимоверной злостью размахнулась огромным мясницким ножом и ударила доктора в живот. Тот с ужасом уставился на собственные вываливающиеся внутренности, потом рухнул на колени, пытаясь затолкать кишки внутрь располосованного живота, но бабища сзади ударила его ножом по затылку. Доктор упал замертво.
  - Огонь на поражение! - приказал Ривс.
  Его команду повторили сержанты.
  Прогремел первый залп, выкашивая плясунов.
  Сам же капитан прицелился в того мужика, что орал с телеги. Это и был заводила. Его надо было убить! Но как только капитан выстрелил, вожак спрыгнул с импровизированного помоста и прикрылся какой-то девушкой. Сестрой милосердия.
  - Вперед, братья мои! - заорал вожак. - Это слуги Зла! Из-за них боги карают нас! Убить их всех!
  В костер кто-то кинул канистру то ли бензина, то ли спирта, и особенно яркая вспышка высветила лицо заводилы. Этого типа Ривс знал. Это был Грегор, приспешник Сета, с которым Дримс уже виделся летом. Вот как! Что ж на сей раз тебе не уйти!
  Ошалевшая толпа, завывая, кинулась на солдат.
  - Первые - сомкнуть щиты! - заорал Ривс. - Вторые - огонь!
  Первая шеренга опустилась на одно колено, вторая шеренга выставила по верхнему краю щитов оружие и принялась стрелять, третья же и четвертая шеренги подняли свои щиты наверх, прикрывая свои головы и головы первых двух рядов. Получилась черепаха... Ну, как получилась... До строя спецназа им было очень далеко, но ведь и на солдат бежали обезумевшие люди, а не бойцы профессиональной армии.
  Часть нападавших выкосили пули, часть их успела добежать до солдат, перепрыгивая через трупы сотоварищей или же через тела раненных. Кого-то упавшего затоптали свои же. Обезумевшие люди бросились на строй щитов. Строй дрогнул и начал прогибаться, но солдаты второй шеренги не переставали стрелять. Это не останавливало горожан, пытавшихся вытянуть из рук солдат оружие, размахивающих ножами, пытавшихся попасть в щели между щитами. А потом в солдат полетели факелы...
  У Ривса на плече загорелась форма. У стоявшего рядом с ним солдата вспыхнули волосы, он взвыл и рванулся вперед от боли и ужаса. Потом на щиты полетели горящие бутылки, то ли алкоголя, то ли зажигательной смеси. Строй рассыпался.
  Ривс не упал на землю, пытаясь затушить горящую форму, он лишь несколько раз ударил себя по плечу и рукаву, благо на руках у него были перчатки. Кому досталось сильнее, те падали на мостовую, катаясь и пытаясь сбить пламя. Если им везло, рядом оказывались незанятые товарищи - их тушили, или товарищи отгоняли озверевших горожан, пока солдаты катались по брусчатке и лужам, сбивая пламя. Кому не повезло, того затоптали или забили ножами, палками, камнями озверевшие сограждане.
  Ривс нескольких сумасшедших убил, а потом кинулся к костру, спасать медиков. Те уже дико орали - огонь добрался до них и лизал ноги, у кого-то загорелась одежда.
  - Не давать им оружие! Не выпускать с площади! Убивать всех паскуд! - проорал капитан, перекрывая шум побоища. Отметил про себя, что почти все остальные заслоны устояли и уже теснили горожан.
  Вслед за Дримсом побежали Ленс и Фрейд, прикрывая его по сторонам.
  У костра в очередной вспышке пламени Ривс увидел привязанного Мэйфлауэра и еще нескольких врачей и медсестер, отчаянно пытавшихся разорвать путы и орущих от боли. Одной сестре милосердия не повезло: она лежала изломанной куклой на бревнах и была вся охвачена пламенем. Она была еще жива, но не могла пошевелиться - видимо, ей сломали позвоночник. Женщина истошно кричала.
  Ривс схватил какую-то палку и просто скатил ее с кучи дров, но это не особенно помогло - пламя было уже не сбить так просто.
  - Надо спасать оставшихся, - заорал он, понимая, что размен жизней идет не в пользу несчастной. В огромных и полных ужаса зеленых глазах Ленса появилось недоумение, но он оставил сестру милосердия.
  Как назло, воды нигде поблизости не было. Ривс, проклиная все на свете, и Миранду в особенности, прыгнул прямо на бревна, выхватывая из ножен на поясе нож, способный перерезать проволоку. Огонь тут же обрадованно лизнул высокие ботинки Дримса, но те пока не поддавались, а вот брючины вспыхнули довольно быстро. С другой стороны столбов забрался Фрейд, решив помочь командиру. От ужаса и боли капитан стиснул зубы, издавая рычание, но не прекращал пилить проволоку, когда боль стала невыносимой, его вдруг окатило что-то холодное и приятное. Резко в лицо ударил раскаленный пар, а потом капитан понял, что спасен. Он был мокрым насквозь, огонь потух.
  Наконец-то проволока была перепилена, обессиленные медики повалились на капитана и сержанта, а кто-то скатился с бревен на площадь. Они еще стонали и кричали от боли и ужаса, но они уже были спасены.
  Дримс подхватил Джулиана, рухнувшего на него.
  Парень приоткрыл светлые мальчишеские глаза, уставился на капитана, а потом с трудом улыбнулся.
  - Спасибо, капитан...
  - Всегда - пожалуйста, - ответил Дримс, с трудом сползая с груды дров. - Ты как?
  - Хреново, но куда лучше Лизы, - Джулиан уселся на залитое водой бревно и указал взглядом на подергивающуюся груду, что недавно была сестрой милосердия. - Как вы?
  - Нормально. Лучше многих, - буркнул Дримс. - Что в госпитале?
  - Выстрелы слышите? - Джулиан дрожащей рукой вытер лоб.
  - Да, - со стороны госпиталя доносилась стрельба.
  - Надеюсь, это еще держится охрана карантинного флигеля.
  - Ты почему не с ними?
  - Я решил их успокоить, - он кивнул на трупы горожан. - И... Там была... она... Она - сестра милосердия, я за нее переживаю. Я видел, их вожак ею прикрывался, когда бежал в госпиталь.
  - Ты на ногах сможешь стоять? - Ривс поднялся, видя, как к нему приближаются сержанты отделений и его пилоты, что были направлены в другие взводы, наступающие на обезумевших горожан.
  - Да, я пойду за ней, - немедленно вскочил Джулиан, но тут же обессиленно рухнул, поморщившись.
  - Я видел ее, - признался Ривс. - Я ее спасу, обещаю тебе. Ты же нужен здесь. Тут многим нужна помощь. Спаси, кого сможешь. Прежде всего, своих коллег, врачей, потом солдат, потом медсестер. Горожане, случайные - все потом. Этих нелюдей - добивай. Это приказ.
  - Вы не можете мне приказывать, - встрепенулся Мэйфлауэр.
  - Могу. Я должен спасти этот гребанный город, и я могу всем приказывать! - рыкнул Дримс. - Тут ты нужнее. Я ее спасу. Слово офицера.
  Джулиан свирепо уставился на Дримса. Тот даже не подозре-вал, что парень способен на такой сильный гнев и ярость, но потом Мэйфлауэр успокоился.
  - Хорошо, спасите ее, я вам верю.
  - Очередность помощи донеси до остальных. И спаси самых талантливых и нужных, а то мы тут сдохнем все. Подозреваю, что помощи нам ждать уже неоткуда, - с этими словами Дримс с трудом встал на обожженные ноги и направился к своим сержантам. За его спиной топали обескураженный Ленс и молчаливый Фрейд.
  - Кто нас облил водой? - спросил у друга Ривс.
  - Горожане и пожарные, - выдавил тот из себя. - Они пришли на помощь и гасят огонь и людей... И помогают... Кажется.
  - Ленс, приди в себя, - Ривс остановился, встряхнул друга за плечи. - Это - мятеж! Его подавляет армия! Ты слышал, что они говорят и видел, что они творят.
  - Да, но не в этом дело... - произнес парень. - Ты бросил ту сестру милосердия... Она же горела... Она орала... Она не могла себя спасти...
  - Хватит сопли размазывать! - прикрикнул Ривс. - Простой расчет! Она не медик, она просто подручная! А Мэйфлауэр и те, кто был привязан с ним - профессиональные врачи! Без нее мы выживем! Без них - нет! Простой расчет! - повторил он.
  - Я понимаю, - прошептал младший лейтенант, - но...
  - Это - война, война за наши жизни! Никаких "но"!
  - Ты, это, командир, иди, - вдруг мягко сказал Фрейд. - Я за ним пригляжу. Вона сержанты уже собрались. Командуй. А я Келамью все растолкую.
  - Вы мне нужны будете при штурме, - бросил капитан.
  - Будем, будем. Ты командуй, а я ему все разъясню, - заверил капитана сержант. - Не видел он войны и крови, вот и размяк.
  Ривс подошел к взводным и выслушал доклады об обстановке впереди. Мимо проходили медики, пожарные, кто-то из горожан, не примкнувших к бесноватым. Кто-то подходил к капитану, спрашивая, куда идти и что делать, кто-то продолжал оказывать помощь раненным, а кто-то добивал тех, кто бесновался тут каких-то двадцать-тридцать минут назад. Ривс отдавал приказы, придумывая на ходу план штурма, а в голове его билась страшная мысль - это правда... Эта бесконечная дикая ночь - правда.
  
  3
  
  Ночь вновь была наполнена тревогой и подозрениями, от которых Талинда бы так хотела избавиться, да не могла. Вернее, она уже разработала план, как ей раз и навсегда понять, кто же покушается на кузена... Ну, как понять... Она догадывалась и страшилась своей догадки, но готова была привести в действие свой план, причем, она не хотела ставить в известность никого из своего окружения. Это было ее личное дело. Пока.
  Но, как и в течение всего последнего года, все ее планы пошли в Бездну к Сету прямой наводкой. Когда королева отложила последний подписанный указ, к ней в рабочий кабинет вошел встревоженный Майкл Фокс.
  - Что опять у нас произошло? - грустно осведомилась девушка.
  - Его Высочество направлен в реанимационную палату, - доложил глава охраны. - Ему дали лекарство, обычное его лекарство, что наш мозгоправ... психиатр прописал. Чтоб спал лучше, да не видел галлюцинаций, но тут у него начались судороги... со стоп пошли, голова заболела, дыхание участилось, тахикардия началась... Весь бьется в судорогах сейчас, температура вверх ползет. Доктор Хофман говорит, что может не откачать.
  - О, Кром, повелитель бури! - заорала Талинда. - Няньку эту схватили? Лекарство взяли? Анализ делаете?
  - Конечно, Ваше Величество, - кивнул Фокс. - Я сейчас по-слал моих людей к генералу Бодлер-Тюрри, пусть он своих подключает.
  - Отозвать, - резко бросила королева.
  - Что? - удивился Майкл.
  - Отозвать ваших гонцов к генералу. Он сомневается в своих людях, вы в своих и в прислуге Замка. Хватит. Об этом происшествии буду знать лишь я и вы. Будем вычислять перевертыша, - зло сверкнула глазами королева.
  - Как прикажете, Ваше Величество, - склонил голову начальник спецслужбы королевы. - Вы сомневаетесь в генерале?
  - Нет, - ответила чистую правду Талинда. Она верила Винсенту, но она уже знала, чьим верным псом он был. О методах управления страной Джонатана II королева тоже недавно составила полное впечатление. - Я никогда не сомневаюсь в преданности Винсента. Но даже он сомневается в РСР.
  - Я понял, - ответил Майкл. - Сведения будут поданы Вам на стол. Лаборантов я запру в кабинете.
  - Хорошо. Я пойду к доктору Хофману, - девушка вышла из-за стола и направилась в медицинскую часть, что имелась в Замке Королей. Это было отдельное здание, расположенное недалеко от кухонь и складов, скрытое высокими деревьями парка от окон дворца. Медчасть была оборудована по последнему слову техники. Тут имелись свои лаборатории и самые лучше инструменты и аппараты, прекрасные врачи и медсестры - ведь на койках в палатах оказывались не только раненные телохранители или обжегшиеся на кухне повара, сюда могли загреметь члены королевской семьи с тем же аппендицитом или воспалением легких.
  Доктор Хофман был старейшим королевским врачом, творившим чудеса. Блестящий хирург и нейрохирург, он делал сложнейшие операции и ставил на ноги безнадежных больных. Доктор хотел передавать свои знания дальше, поэтому он редко появлялся в Замке, лишь одну неделю в месяц он проводил в стенах обители королей. Обычно же доктор преподавал во Фритауне в медицинском университете или оперировал в своей собственной клинике, славившейся на всю Дидьену. Но сегодня боги были благосклонны к маленькому принцу - сморщенный старичок-доктор решил проведать Замок. Уж почему он прибыл сюда не на следующей недели, как планировал, а именно сегодня, не знал никто, но именно это неожиданное желание эскулапа и спасло жизнь Лоуренса.
  - Доктор, что с ним? - спросила Талинда, глядя на подклю-ченного к приборам кузена, лежащего на огромной для такого малыша кровати в реанимации. Лоуренс был без сознания, ноги и руки мальчика еще подергивались, а к тонким ручкам спускались трубки капельниц.
  - Ваше Величество, я не могу мгновенно Вам сказать, что с Его Высочеством - еще не пришли результаты анализов, - склонил совершенно белую седую голову доктор, - но я подозреваю, что у принца Лоуренса серотониновый синдром. Мы успели вовремя.
  - Доктор Хофман, что это? - Талинда потерла глаза.
  - Насколько я знаю, Его Высочество получает антидепрессанты и другие лекарства, назначенные его психиатром? - врач мягко направил королеву к выходу из палаты, чтоб они разговором не отвлекали медперсонал от работы.
  - Да, конечно, - согласилась она. - У него случаются слуховые и зрительные галлюцинации. Он слишком подвержен перепадом настроения и часто пребывает в депрессии или же излишне возбужден. Он боится спать и ему везде чудятся умершие вороны. Еще у него бывают припадки и истерики, - выдала королева. - Он часто плачет, чего-то боится и пребывает в настоящей депрессии. Так что это за синдром такой?
  - Серотонин - это нейромедиатр... гормон, говоря по-простому, который присутствует в организме человека и используется в антидепрессантах. Он обычно не вызывает такой реакции организма, если только не применяются две группы антидепрессантов, направленные на одно и то же, но различного действия, - доктор задумался. - Я не буду Вам объяснять в чем разница, но поверьте на слово, если их применить одновременно в большой концентрации, или же постепенно увеличивая дозу, то можно добиться серотонинового синдрома.
  - Т.е. это применение обоих препаратов может быть кратко-срочным, просто доза большая? - попыталась понять девушка.
  - Да. Ведь серотонин содержится у нас в организме, - согласился доктор. - Если же его добавить в антидепрессанте одного действия, и к нему добавить антидепрессант, который препятствует разрушению и выводу серотонина из организма человека, то человек очень быстро может заработать серотониновый синдром. Причем, в случае сочетания именно двух антидепрессантов будет достигнута самая тяжелая степень синдрома.
  - Он быстро распадается и выводится из организма?
  - Живого? - осведомился доктор. Талинда сглотнула, но врач улыбнулся и ответил. - Да, он быстро выводится. Вы, Ваше Величество, описываете признаки шизофрении у Его Высочества, а у шизофреников уровень серотонина всегда повышен. Я слышал, что психиатр Его Высочества опасался, что у него развивается это заболевание, но он пока его не ставил.
  - Ему могли умышленно дать эти два антидепрессанта? - напрямую спросила Талинда.
  - Да, могли, - подумал доктор Хофман. - Но тогда его хотели убить, - кивнул своим мыслям старичок.
  - Господин Фокс, немедленно и лично найдите и приведите ко мне в кабинет няньку Лоуренса! И медсестру! И психиатра! Немедленно! Они не должны умереть! - зашипела королева.
  - Да, Ваше Величество, - Майкл устремился прочь по коридору, а королева и доктор остались ждать результатов анализов. Вскоре подошел лаборант и передал старичку распечатки анализа крови принца и результат анализов таблеток.
  - Как я и думал, - кивнул доктор Хофман. - Уровень серотонина сильно завышен, а лекарства... это и есть два взаимоисключающих антидепрессанта.
  - Отпечатки пальцев с баночек сняли? - резко спросила королева.
  - Да, Ваше Величество, как Вы и приказали, - лаборант склонил голову в почтительном поклоне. - Мои коллеги это сделали.
  - Кто? - выдохнула королева.
  - На баночках отпечатки только няньки Его Высочества.
  - Хорошо, - королева опустилась на стул. Еще через десять минут один из телохранителей сообщил, что господин Фокс просил передать: нянька найдена, у нее свернута шея, Майкл просит его дождаться.
  Фокс явился через пятнадцать минут. Лицо его было мрачнее тучи, а и без того бульдожья челюсть выдвинулась еще больше вперед, придавая его некрасивому лицу полное сходство с бульдогом или боксером. Он знаком попросил королеву отойти с ним на несколько метров от стульев и телохранителей, потом, не говоря ни слова, разжал кулак. На широкой ладони лежала порванная золотая цепочка с небольшим кольцом с розовой жемчужиной.
  - Вы никому это не показывали? - спросила Талинда.
  - Нет, только Вам, - хрипло произнес глава охраны.
  - Нашли около няньки?
  - У нее за рукав зацепилось. Он очень спешил, ведь все произошло внезапно, а я заставил всю прислугу носить маячки, на всякий случай... - в глазах главы охраны читался немой вопрос.
  - Он не успел найти его, вы были слишком близко... - констатировала королева.
  - Да, Ваше Величество, - Майкл глубоко вздохнул и решился. - Мне отдать приказ о задержании генерала Бодлер-Тюрри?
  - Нет, господин Фокс, нет, - прошептала Талинда.
  - Но это же он!
  - Он, да не он, как я думаю, - покачала головой девушка, потерла переносицу. - Винсент выполнял приказ моего деда. Что мой дед сможет править и из Царства Мертвых говорили всегда. Он нашел, как это сделать, не только через меня, но и через Винсента. Меня Винсент не тронул бы никогда, он понимает, что угроза моей власти - Лоуренс, он не раз просил меня отдать приказ убить его, а я не могла этого сделать. Тогда он решил все сделать сам.
  - Как нам быть? - Майкл имел в виду охрану.
  - Сообщите генералу Бодлер-Тюрри, что на принца Лоуренса совершено очередное покушение, принц в реанимации, его нянька мертва, а я в бешенстве. И я его жду в своем кабинете, - приняла решение Талинда.
  - Ваше Величество, разумно ли это? Я буду с Вами, - отрезал Фокс. Королева взглянула на него лишь на мгновение. И тогда глава ее охраны впервые осекся под взором этих серо-зеленых глаз, ставших в одно мгновение глазами ее деда. Глазами королевы и повелительницы судеб целой нации. Глазами ведьмы.
  - Нет, господин Фокс, нет. Мне ничего не угрожает, но говорить с Винсентом мы будем с глазу на глаз, - она направилась прочь по коридору.
  - Ваше Величество, но может быть после его прихода охрану в приемную пригнать? - взмолился начальник спецслужбы.
  - Нет. Винсент примет любое мое решение. Охрана не нужна. Он может почувствовать неладное, тогда разговора не получится. Господин Фокс, не переживайте, Винсент ничего дурного мне не сделает и примет любое мое решение, - повторила она.
  С этими словами королева пошла в свой кабинет.
  Наверное, даже известие о гибели семьи не было для нее таким страшным ударом. Возможно, тогда она была просто очень уставшая, а возможно, ей это так казалось, спустя столько времени.
  
  4
  
  Ночь смешалась в одно большое кровавое сюрреалистическое представление для солдат Миранды, что пошли вместе с капитаном Дримсом к госпиталю. Страшные костры с медиками. Растерзанные и еще живые доктора, медсестры, санитары, просто сестры милосердия, лежащие на площади и в сквере госпиталя или же в его здании. Обезумевшие горожане, решившие, что кара богов пала на Миранду именно из-за медиков... Почему из-за медиков-то? Люди, что с голыми руками кидались на защищенных броней и вооруженных солдат, кидали горящие бутылки и факелы. Другие горожане, что не принимали участия в мракобесии, но теперь спешили на помощь своим единственным защитникам не только от тварей, что ждали за стеной, но и от помешавшихся соседей...
  Мир сошел с ума...
  Просто сошел с ума.
  Тех, кто осаждал карантинный флигель, солдаты быстро перебили. Солдаты охраны чуть ли не плакали - их оттеснили к коридору с палатами, откуда на спину им бросались обезумевшие пациенты. Не все, но некоторые, которых пришлось застрелить. Лаборатория была разгромлена, склад лекарств уничтожен, все данные исследований вируса пропали.
  Дримс в прямом смысле слова шел по трупам, добивая случайно уцелевших.
  Сначала он отбил флигель, потом руководил зачисткой корпусов самого госпиталя, потом проверил, как добили взбунтовавшихся. А потом, уже когда посветлело небо, на выручку пришел Лавджой с солдатами и ополченцами. Наверное, еще никогда в жизни Ривс не был так счастлив видеть изуродованную одноглазую физиономию капитана.
  - Мы быстрее управились, - усмехнулся Лавджой, оглядывая Ривса в обгорелой форме, болтавшейся клочьями на ногах и левом плече. Сам Дримс был черен от гари, копоти, и заляпан чужой кровью по самые уши. Ноги его украсились уже лопнувшими ожогами и свежими ранами, которые капитан нанес сам себе голенищами ботинок, что выдержали испытание огнем.
  - У вас было то же самое? - устало осведомился Ривс, усаживаясь около входа в сквер госпиталя, прямо на брусчатку площади.
  - Нет, и в помине. Так побузили немного, побросались на нас с камнями, ножами, да палками. Объявили, что мы душегубы, не даем им уехать из обреченного города, был один рьяный особо... Все толпу заводил, но я его снял быстренько, - Лавджой пожал плечами, протянул капитану флягу с водой. - Потом еще особо рьяных молодчиков мы постреляли, да по домам разогнали оставшихся. Объяснили, что никто их не выпустит, а если не успокоятся и нас перебьют, то кто же их защищать будет? Они задумались, поплакали, повыли, да разошлись. Мы тогда к воротам в старые кварталы к Сивиру пошли, - Лавджой тоже сделал глоток из фляги. - Я часть своих в охранение у вокзала оставил, для усиления. Там все ж склады, поезд... Сам понимаешь, - он завинтил крышку фляги, вернул ее на пояс.
  Над Мирандой занимался рассвет. Солнце изнутри окрашивало серые облака розовыми и золотыми росчерками. Оба капитана устало смотрели на эту дивную красоту, поражаясь тому, что они вновь дожили до утра.
  - Лэндхоуп сказал, что от тебя и Сивира донесений не поступало, но у Сивира ж ворота были... По логике-то, ему помощь была нужнее, чем тебе. Там же хватало этих проповедников, что нынче затянули песню про то, что твари болотные тоже дети Создательницы, как и мы, и дети детей не тронут. Все мы братья! И не надо их бояться... Короче, я подумал, что у тебя тут просто больничку надо отстоять от бузящих горожан, а у Сивира... Ну, не приведи Кром и Лоули, эти придурки тварей-то через ворота к нам в гости на чаек пустят? Вот и пошел я к Сивиру на помощь... Кто ж знал, что у тебя-то совсем плохо? - капитан снял каску, положил ее на колени. - Сивир тоже уже почти справился. Те совсем с ума сошли - думали, что они могут выйти, и твари их не сожрут, т.к. приняли они Тьму в сердца свои. Как я и предполагал, они уже знакомый нам бред орали. Типа, мир наш создала Создательница. Она создала Свет и Тьму. Значит, и Тьма Создательнице угодна, и боги Света все перевернули с ног на голову, вот и заставляют бояться Тьмы простых людей. А Тьма дарит покой и тишину. И если ее принять и признать, то твари не тронут, ведь они дети Тьмы и Создательницы Мира. А дети Ее должны жить в мире и согласии, - Лавджой помолчал немного, потом спросил. - Ты такой вариант бреда слышал когда-нибудь? Про подаренный покой и тишину?
  - Да, - кивнул Дримс. В этот момент к ним подошел хромающий и усталый Мэйфлауэр, уселся около Дримса и заявил:
  - Снимайте ботинки. Ноги осмотрю.
  - Ты себя осмотреть не забудь, - посоветовал Дримс, откидывая голову на кирпичный столб, к которому крепились ворота в госпиталь.
  - Меня уже перевязали, ничего страшного. Ожоги, скоро заживут. Многим повезло куда меньше, - Джулиан утер серое лицо. - Спасибо, что спасли ее.
  - Всегда к твоим услугам, - криво улыбнулся Дримс.
  - Кого? - немедленно осведомился Лавджой.
  - Даму сердца нашего лейтенанта, - хмыкнул Ривс. Мэйфлауэр залился краской от макушки до шеи, а потом выпалил.
  - Я на ней женюсь! Вот закончится все это, и женюсь!
  - Лучше женись сейчас, - махнул рукой Фрейд, присаживаясь на корточки рядом с Дримсом. Он сам себя назначил телохранителем Ривса, и все это время ошивался подле начальства. Как ни странно, но рядом с ним капитану было спокойнее. - Потом мало ли что случится. Ты это, лейтенант, живи сегодня и сейчас. Завтра-то может не наступить. Вона что творится у нас.
  - Да, тут я с сержантом соглашусь, - хмыкнул Лавджой, но медик уже занялся осмотром ног Дримса и предпочел ничего не ответить.
  - Вам надо в часть. Я не знаю, что уцелело в госпитале, но в лазарете у нас еще должна быть мазь от ожогов. У медиков тут она кончилась. Я посылал в гарнизон за бинтами, мазью и прочим. Раненных много, но их уже перетаскивают: к нам - военных, в школу, что тут рядом, - штатских, - заявил мальчишка. - Я сейчас промою раны, но нужно их обязательно обработать. Инфекция очень любит ожоги и потом ее трудно лечить. Особенно в Миранде.
   - Хорошо, я доберусь до части, - пообещал Дримс. - Что вообще с медиками?
   - Плохо, - признался парень. - Многих убили. Причем вра-чей. Вирусологов, инфекционистов и лаборантов, что не были во флигеле - вообще всех убили. Мертв главврач госпиталя и кардиолог, он тут один был. Медсестер тоже убили многих, санитаров... Единственного нашего нейрохирурга зарубила бабища какая-то... Дура. Он же ее как раз и вылечил, а она его...
  Дримс понял, чью смерть видел в самом начале свалки.
  - Хирургов осталось всего двое, причем один - хуже некуда и пьет, травматолога нет... Остались в основном терапевты, да пара студентов и ординаторов, что сюда приехали. Хорошо, хоть офтальмологов и еще пары других специалистов не было в госпитале... Карантин, кажется, прорван, - констатировал Мэйфлауэр.
  - Может, и нет, - поспешил его утешить Ривс. - До отделения не дошли. Но там пациенты некоторые взбесились. Хотя всю лабораторию разгромили... Из ваших пробирок могло что-то ведь и вырваться, да и данные исследований, кажется, пропали, хотя может что и уцелело... Если вы их прятали еще где.
  - Без тех данных и оборудования, а главное - людей, я не смогу восстановить всю работу, - признался парень. - Данные исследований были в одном экземпляре, я ж и предположить не мог, что кто-то будет громить лабораторию, убивать медиков и нападать на военных... Мы должны выжить, а получается, что люди сами хотят убить себя и весь город... Не представляю, как теперь восстанавливать все...
  - Сделай, что сможешь, - попросил Ривс.
  Уставшие, обгоревшие и раненные отцы-командиры (а именно ими уже помимо воли стали Лавджой и Дримс, и, конечно же, пребывавший в части полковник Лэндхоуп) посидели, помолчали, глядя, как над городом занимается рассвет, потом Лавджой напомнил:
  - Ты про проповедника собирался мне рассказать.
  - Да, - кивнул Ривс, утирая грязное и потное лицо ладонью. - Я что-то подобное уже слышал. Говорили на перекрестках и площадях несколько раз. Люди собирались, слушали, но не такие толпы, - признался капитан, кивая на усыпанную трупами площадь.
  - А вот тебе и раз, - хмыкнул Лавджой. - Вроде ж раньше про болезни и кару богов только горланили. Ну, слышали мы про то, что твари зла нам не хотят, просто мы их не понимаем. Теперь, получается, еще какая дрянь им в башки втемяшилась? Теперь они уже и Тьму тьмой не считают? Скоро и Сета за своего парня принимать станут? - он помолчал пару секунд и спросил. - Ты своих зачинщиков прибил?
  - Главного нет. Он невестой Джулиана успел прикрыться и в толпе скрылся - паскуда. Но я его знаю. Он как раз ко мне с разговорами и лез... Я рассказывал тебе и Лэндхоупу, помнишь?
  - Помню, - кивнул Лавджой.
  - Это был он.
  - Плохо, - констатировал одноглазый капитан.
  - Плохо, - согласился Ривс. - Я его упустил в подвалах госпиталя. Ребята же с площади никого не выпускали. Сейчас здания прочесывают, он, я думаю, спрятался. Будет новых адептов собирать.
  - Будет, - кивнул Лавджой. - Его адепты и у главных ворот были, мой зам их тоже упустил. Толпу мой лейтенант-то по домам отправил, хоть и пострелял немного. Он ко мне и Сивиру и подошел в итоге. Мы покумекали и решили сделать сводный взвод и под моим командованием к тебе пойти. Я охрану у ворот и вокзала усилил. Усилил патрули и к тебе пошел. Кто ж знал, что у тебя тут такое творится?
  - Никто, - вяло согласился Ривс. - Надо отдать приказ патрулям и всем военным и ополченцам: как видят проповедников - стрелять на поражение сразу же.
  - Согласен, - кивнул Лавджой. - Нам же терять нечего, пусть хоть нас боятся.
  - Тогда я пошел в часть, а ты тут закончи... Мне еще надо Ленса в чувство привести.
  - Как он? - осведомился Лавджой.
  - Действовал хорошо, но он никогда не видел войны и такого светопреставления, - признался капитан. - Он никогда не знал, что цена жизни одного человека может быть выше чем цена жизни другого, поэтому был в ужасе, когда я бросил умирать одну сестру милосердия ради спасения врачей... Кстати, Мэйфлауэр, как она?
  - Была жива, но к вечеру умерла бы. Обгорела вся, глаз нет, кожи тоже, повреждены мышцы и все такое. Я ее добил, - парень устало вздохнул и поднялся.
  - Сам? - в один голос поразились капитаны и сержант.
  - Я ж военный врач. Мне приходилось, - с этими словами мальчишка пошел прочь.
  Ривс устало принялся созывать своих солдат, им на замену пришли куда более свежие люди Лавджоя и Сивира, да еще неожиданные добровольцы из числа горожан, полиции и пожарных. Постепенно к площади подтягивались медики из гарнизона, а также гражданские, чья смена была сегодня утром, или же пенсионеры-врачи вновь вспоминали свою молодость и приходили на помощь к уставшим, избитым, раненным врачам и медсестрам. Появились жрецы Крома, Пантеры, Иштар и Мальтора. Служителей Джанал постигла та же участь, что и жрецов Карены - они погибли все в Миранде. Их храм стоял запертым и лишь несколько не слишком плотно закрытых ставен иногда хлопали на ветру.
  Когда уставшие солдаты побрели прочь с площади, унося свое оружие и щиты, над городом взвыла сирена - начался штурм Миранды тварями.
  - Чтоб тебя! - зло пробормотал Ривс, оборачиваясь к площади. - Пилоты, за мной! Солдаты к капитану Лавджою!
  - Так может, резервные сегодня выйдут заместо нас? - спросил один из солдат, что ночью дрался в отделение Ривса.
  - А тварям все равно, что ты устал! Они не в курсе! - зло бросил Ривс.
  - Тут раненных много! Они легкая добыча! - подбежал хромающий и спотыкающийся Мэйфлауэр.
  - Часть солдат, самых измотанных и раненных, оставляем тут, - принял решение Дримс, но потом спохватился - приказывать им может только Лавджой, но тот уже был рядом и кивнул. - Остальные на стену и за мной, согласно боевому расписанию!
  - Раненых немедленно убирать в здания! Стрелки, занять оборону вокруг госпиталя и школы! - гавкнул Лавджой. - Бегом! Или жизнь надоела?! Пока тут ни одного живого не останется, никому из вас укрыться не дам!!! Шевелись, раз жить хотите!
  Дримс, возглавляя бегущих солдат, уже понял, что бесконечная ночь успешно перелилась в бесконечный день... Лишь бы этот день закончился, и лишь бы у людей хватило сил отбить еще и атаку тварей. Теперь Ривс не сомневался, что атаки монстров и помешательство людей взаимосвязаны, и с Мирандой на самом деле что-то не так.
  
  5
  
  Юная королева сидела на подоконнике в своей спальне. Над Замком начинал разгораться рассвет, окрашивая розовыми мазками редкие облака на светлеющем и обретающем цвет небе. Солнце по-степенно озаряло мир, который просто перевернулся для Талинды этой ночью.
  Странно... Она полагала, что после бегства из Керши уже ничто не сможет изменить ее внутренний мир. Оказалось, еще как сможет. И с этим ей тоже отныне придется жить.
  Талинда положила подбородок на подтянутые к груди коленки, которые она обхватила руками, и принялась перебирать события минувшей ночи. Надо было что-то решать и что-то делать, но ее измученный разум отказывался это принимать. Она хотела просто упасть и заснуть, и проснуться лет через сто, когда все уже само собой как-то да образуется. Когда она сможет вновь надеяться стать простым человеком. К сожалению, заснуть у нее не получалось, хоть ты тресни.
  Мешали события ночи.
  Как она и приказала, генералу Бодлер-Тюрри передали приказ королевы явиться в ее кабинет. Он пришел немедленно. Как всегда спокойный и немного сонный неприметный человечек, который ни у кого не вызывает опасения... Винсент получил разрешение и присел на один из стульев, стоящих возле стола для совещаний, примыкающего к письменному столу королевы. Талинда несколько бесконечных мгновений смотрела на него, понимая, что она не хочет знать правду, но в то же время... в то же время, она не может прибывать в неведение и дальше.
  - Винсент, вы ведь верно служили моему деду, и верно служите мне? - спросила она чуть дрогнувшим голосом.
  - Конечно, Ваше Величество, - слегка удивился вопросу генерал.
  - Значит, вы никогда не обманете меня?
  - К чему эти вопросы? - он чуть шире открыл голубые глаза.
  - Вы не ответили на мой вопрос.
  - Нет, я никогда не обману и не предам Вас, Ваше Величе-ство, - отчеканил он.
  - Это ведь принадлежит вам? - королева разжала левую ла-донь, в которой сжимала цепочку с кольцом, что принес ей Майкл. На мгновение лицо Винсента окаменело, и Талинде захотелось, чтобы он соврал. Но генерал медленно моргнул и тихо ответил:
  - Да, это кольцо принадлежит мне. Где его нашли?
  - На трупе няньки принца Лоуренса, - ответила девушка. - Оно зацепилось за ее одежду. Она знала или догадывалась о том, что она дает вечером Лоуренсу два вида антидепрессантов, которые должны привести к смертельному исходу, так ведь? Серотониновый синдром, не так ли?
  - Да, она поняла, - кивнул Винсент. Отпираться он не собирался. То ли не планировал изначально, то ли не видел в этом смысла.
  - Я хочу лишь понять, почему, Винсент? Почему? - Талинда чувствовала, как ее начинает трясти. Но трясло ее от сдерживаемых слез, не от гнева или злости. Она чуть задрала подбородок, чтоб слезы не хлынули из глаз, а остались на ресницах и за веками.
  - Так приказал Ваш дедушка, - пожал плечами генерал.
  - Приказал?
  - Лоуренс - угроза Вашей власти, Ваше Величество. Постоянная угроза, которая стала в нынешней ситуации превращаться не просто в потенциальную угрозу, а в нечто реальное. Розми взбаламучена, люди задумываются о регенте, а регент возможен только при малолетнем правителе. Нет малолетнего короля, нет регента, - просто ответил генерал. Его нельзя было допросить при помощи ультрапентотала - у Винсента была искусственная аллергия на него, но Талинда просто знала, что сейчас он говорит правду. Только правду и ничего кроме правды.
  - Но он же ребенок, - прошептала королева. - И я не раз говорила, что я его не убью. И вам запретила это делать, - слезы все же потекли горячими каплями по ее щекам.
  - Приказ Его Величества был раньше, он не отменил его. Я обязан был его выполнить, - ответил генерал. - Лоуренс - постоянная и реальная угроза Вашей власти. Тем более что он - мужчина, а Вы - женщина, - лицо Бодлер-Тюрри закаменело и стало маской, было невозможно понять, что он сейчас испытывает.
  - У Лоуренса нет шизофрении? - выдохнула она, вытирая слезы.
  - Скорее всего, нет, но он обладает очень истеричным характером и очень избалован, что тоже может быть признаком душевного расстройства, - вновь абсолютно спокойно ответил генерал.
  - Когда вы первый раз на него совершили покушение? И почему оно не удалось? - с трудом, но Талинда смогла взять себя в руки, голос ее окреп, губы почти не дрожали.
  - В первый раз был яд в фруктах у бассейна, но на тарелку налетели вороны, которые все склевали, а потом умерли. Принц Лоуренс начал их бояться, - отчеканил глава РСР.
  - Ночные шорохи, стрекот и хлопанье крыльев - ваша работа? - спросила Талинда, уже зная ответ.
  - Да, я решил, что раз уж Его Высочество боится теперь птиц, то нужно усугубить ситуацию, тогда его сочтут больным, а больной принц не может быть наследником, - признался генерал, глядя ей прямо в глаза. - Я надеялся, что это поможет убедить Вас, Ваше Величество, объявить его больным и лишить титула наследника короны. Тогда угроза Вашей власти с этой стороны была бы сведена к минимуму.
  - А цианистый калий в пирожных, которыми случайно отравился конюх? - постепенно на Талинду наваливалось все большее и большее безразличие, она уже ничего не чувствовала, она ничего не хотела знать, а спрашивала лишь потому, что она была ДОЛЖНА это делать. В душе ее вновь разверзлась бездна пустоты и отчаяния.
  - Да, те пирожные предназначались Вашему кузену, Ваше Величество. Я не мог подумать, что он решит ими угостить конюха. Его Высочество вообще ни с кем и ни чем не желает делиться, тут же он решил отблагодарить конюха, выходившего его пони, - ровным голосом ответил Бодлер-Тюрри.
  Талинда закрыла глаза. Она очень сильно сейчас хотела оказаться в совершенно другом месте. Где угодно, лишь бы подальше отсюда. Хоть в Миранде!
  - Все остальные покушения, тоже Ваша работа? - с трудом спросила она, открыв глаза.
  - Да.
  - И в Замке Орла?
  - Да.
  - Как там-то? - девушка устало потерла глаза. Она не хотела знать ответа, но ей придется его выслушать.
  - Я хорошо заплатил одному местному, потом пришлось его ликвидировать, чтобы обрубить все концы, - ответил Винсент.
  - О, боги Света! - воскликнула Талинда. - Но как так мож-но?!
  - Это приказ и воля Его Величества. Воля Вашего деда должна быть исполнена, - вновь просто ответил генерал. - Поверьте, Ваше Величество, я предан Вам всей душой, но Ваш дед мне передал этот приказ, зная, что Вы можете не согласиться с тем, что принц Лоуренс должен умереть.
  - Подождите... - прошептала королева. - Когда дедушка это сделал? Когда выяснилось, что я жива и на базе на Розовом перевале? Почему он решил, что я могу ослушаться его приказа?
  - Потому что Его Величество прекрасно Вас знал. Он изна-чально видел в Вас сильного правителя Розми, но он полагал, что Вам еще необходимо многому научиться, в том числе и жестокости, которая необходима любому правителю в умеренном количестве, - отчеканил генерал.
  - Тогда почему же было не убить Лоуренса до моего прилета?! - воскликнула королева, глаза ее вновь наполнились слезами. - Это же не логично, оставлять на потом дело, которое можно сделать сейчас, пока я не начала вставлять палки в колеса! Если дед знал меня так хорошо, что предполагал, что я откажусь убить кузена, особенно после гибели всей семьи...
  Талинда осеклась.
  Она начала подозревать, что с гибелью ее семьи все не так уж и просто, и что это мог организовать ее дед, но в этот мо-мент, истина поразила ее, как гром среди ясного неба, как бы банально это не звучало. Девушка медленно откинулась на спинку кресла, зажала рот ладонью, а потом прошептала:
  - Все логично... Сразу же после гибели всей королевской семьи не мог погибнуть еще и чудом выживший принц, о том, что он выжил, дедушка был вынужден сообщить - что жива еще и я, он сомневался... - догадалась она. - Гибель итак была странной, если хорошенько подумать, то она вызывала много подозрений, а тут бы еще и несчастный случай с Лоуренсом. Решили бы, что это я убила семью и кузена... А дед не мог допустить, чтобы моя власть пошатнулась... Винсент, скажите мне в конец концов правду: это дед убил всю свою семью? - прямо спросила Талинда; в груди у нее что-то заболело, жестокий спазм схватил горло, а по затылку начала расползаться дикая боль. Девушка уже знала ответ. Генерал опустил глаза, пожевал губу, что с ним почти не случалось, потом вновь взглянул в глаза королеве и произнес:
  - Да, Ваше Величество. Вашу семью убил я по приказу Вашего деда, Его Величества Джонатана II. Принц Джеффри погиб же без моего участия, но у меня был приказ убить и его, если он вдруг объявится.
  Мир Талинды рухнул.
  Все... Все погибли по приказу ее деда. Ее любимого дедушки... Который решил, что править страной способна лишь его внучка... Дед убил собственных детей, внуков, правнуков, братьев и кузенов, племянников и племянниц. Он убил всех! Лоуренс выжил чудом...
  Говорили, что кровь текла из дверей зала рекой по коридору. Говорили, что стены, потолок, пол, все было забрызгано кровью и мозгами ее семьи. И посреди этого ужаса раздался плач ребенка...
  - Почему? - прохрипела Талинда. Руки ее тряслись, но глаза были сухими, словно это и не она плакала несколько минут назад.
  - Только Вы способны править, только Вы сможете управлять Розми, никто из Ваших дядей не был на это способен. Я полностью разделял мнение Вашего дедушки, - ответил генерал, видя, как помертвело лицо королевы, превращаясь в осунувшуюся белоснежную маску, чуть ли не в лицо покойника. В этот миг она умирала вместе со своей семьей.
  - Почему вы не добили Лоуренса тогда? - прошептала она.
  - Не успел. Охрана и прислуга уже сбежалась.
  - Но ведь потом перебили всех Арено, арестовали еще других людей, которых до сих пор держат в тюрьмах... Арено были моими родственниками и... Они не несли угрозы... - трясущейся рукой девушка дотронулась до лба, словно бы это могло снять боль.
  - Несли, - твердо ответил Винсент. - Они были душой созревающего заговора, который мы сумели таким образом предотвратить. Остальные же заговорщики нейтрализованы. Даже по выходу из тюрьмы, они должны надолго усвоить урок. Мы с Его Величеством надеялись таким образом обеспечить Вам спокойное правление в течение первых нескольких лет, которые наиболее опасны для правителя, - он верил в то, что был прав, он не сомневался, не сожалел.
  - Но заговор все равно есть, - покачала она головой.
  - Да, к сожалению, но заговоры были и будут всегда, - ответил Винсент.
  - Это все слишком чудовищно, - прошептала Талинда. - Слишком.
  - Ваше Величество, что меня ждет? Я приму покорно любое Ваше решение, - признался Винсент.
  - Что ждет? - она в недоумении уставилась на него. - Не знаю... Мне надо все осознать и понять, - голос ее стал совсем тихим. - Идите к себе и не покидайте Замок Королей. Никто ничего не знает. Когда я решу, я вам сообщу.
  - Как прикажете, Ваше Величество.
  С этими словами генерал поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Захлопнулась дверь. Талинда осталась совершенно одна.
  Она так и не поняла, сколько времени она просидела в кресле, не шелохнувшись, потом встала и тоже вышла из комнаты...
  Все, что ей рассказал генерал Бодлер-Тюрри было слишком чудовищным, чтобы быть ложью, и слишком страшным, чтобы быть правдой, но она ему верила... Она верила в рассказ Винсента, как верила и ему самому, несмотря на весь ужас его слов, но как ей теперь общаться с ним? Как она может оставить безнаказанным человека, убившего всю ее семью? Пусть он делал это по приказу деда...
  Дедушка... Человек, которого юная королева любила больше всех остальных людей на всей планете, оказался еще большим чудовищем, чем она могла себе представить! Но сделал он это потому, что любил ее... Это ради нее... Из-за нее умерла вся ее семья, были уничтожены все Арено, сгинули в тюрьмах или же до сих пор томятся в застенках десятки ни в чем не повинных людей. Ее дед - жестокий кровавый тиран, устлавший трупами ее дорогу к трону, стоящему на грудах костей... О, она вполне достойна сама стать богиней Зла и Тьмы! Сет бы принял ее с распростертыми объятиями!..
  Это все из-за нее... Все...
  И ей отныне с этим придется жить.
  Наконец-то горячие слезы обожгли глаза королевы.
  Она беззвучно плакала, сжавшись в комочек на подоконнике, а под ногами за окном пробуждался Замок. На кухню спешили заспанные помощники поваров, посудомойки и кухарки - им надо было приготовить завтрак для прислуги, что должна была заполнить просторную столовую при кухне через час. В жилых корпусах прислуги у горничных и лакеев звонили будильники, возвещая о начале их долгого рабочего дня. Сменялись караулы на стене Замка, а псари несли своим подопечным корм. Просыпались и фыркали в стойлах кони, а под потолком конюшен на ароматном сене потягивались дворовые кошки, удачно поохотившиеся минувшей ночью. Они заканчивали свой утренний туалет и собирались вздремнуть пару часиков, пока под крышей не станет слишком жарко.
  Замок жил своей жизнью. А на подоконнике одного из окон сидела еще совсем юная властительница Замка и всей Розми и горько рыдала, понимая, что ничего уже не будет как прежде.
  
  
  Эпилог
  
  
  Над гребнями песчаных дюн скользила в свете лун расплывчатая бесформенная тень. Эту тень вовсе не смущало отсутствие предмета, что мог бы ее отбрасывать. Она быстро и бесшумно летела над остывающими песками пустыни. Лишь изредка в ночной тьме рядом с ней проносилась быстрая ночная птица, что вылетела на охоту; или же по песчаным барханам скользили змеи, ищущие свой поздний ужин. Где-то в далекой небесной вышине перемигивались звезды. Иногда они срывались со своих мест и катились по черному небосводу, как чья-то несбывшаяся мечта, надежда или жизнь...
  На горизонте появились очертания неровных темных скал, к которым устремилась тень. Выступы обветренных каменных стен и столбов приближались. Вот уже на вершине одного из столбов можно было разглядеть две высокие фигуры, облаченные в длинные черные балахоны и чалмы, кусок ткани от которых скрывал их лица, оставляя видными лишь яркие желтые глаза, что светились в темноте.
  Когда до фигур оставалось около сотни метров, тень резко сбросила скорость, у нее появились очертания головы и кистей рук, а затем она опустилась рядом с фигурами на площадку каменного столба.
  - Ты искал нас? - проскрипел первый незнакомец, глядя на облако тьмы, в которое сгустилась тень.
  - Да, - прошипел новоприбывший, сощурив красные светящиеся глаза.
  - Зачем? - недовольно проскрипел незнакомец.
  - Скоро должна начаться Битва за этот мир, - прошипела тень, поглаживая рукой тонкую черную бородку, окаймлявшую ее узкое лицо. - Еще одна, - довольно улыбнулась тень, не дождавшись ответа от своих оппонентов.
  - И на сей раз, Битва будет воистину последней! - не выдержал второй незнакомец. - Мы вас уничтожим, Шезму! Уничтожим!
  Тень, запрокинув лицо к звездному небу, расхохоталась не-приятным каркающе-шипящим смехом.
  - Что здесь смешного? - проскрипел первый пришелец. - У Создательницы более нет ни единого шанса увернуться от этой Битвы! Силы Вселенной не потерпят более нарушения Законов Вселенной, ибо этот жалкий мирок начинает становиться угрозой самому миропорядку...
  - Ты сам себя слышишь, о, великий стратег, воин и прочая, прочая, прочая? - расплылся в ехидной улыбке Шезму. - Жалкий мирок, что грозит самому миропорядку? Подумать только! Так в моем далеком родном мире высококультурные цивилизации отзывались об ордах варваров, что их в итоге смели с лица земли.
  - Этот мир - досадная помеха в системе мироздания. Всего лишь жалкая песчинка, - надменно процедил первый незнакомец. - Камешек в жерновах судьбы.
  - Камешек, с которым вот уже десятки тысяч лет не могут справиться Силы Вселенной? Те, что устанавливают Закон и поря-док? Чьи легионы способны уничтожить десятки миров одновременно? - хмыкнул довольный Шезму.
  - Ты пришел издеваться над нами, о, безумный? - зло прорычал второй незнакомец. - Ты совсем лишился рассудка?
  - Нет, нет, - хмыкнул Шезму. - Просто хочу понять, насколько ясно и правдоподобно вы понимаете происходящее.
  - Зачем тебе это? - прищурил желтые глаза первый пришелец. - Решил пошутить? Что ж, эта шутка дорого тебе обойдется.
  - Нет, нет, - выставил вперед руки бог ночных кошмаров. - На этот раз я не собираюсь смеяться и разыгрывать вас.
  - Тогда что же тебе нужно? - каркнул второй, более вспыльчивый пришелец.
  - Убраться из этого мира, - изобразил какое-то движение Шезму, которое при желании можно было истолковать как пожатие плечами. - И убраться я хочу отсюда как можно дальше - этот мир пьет мои Силы также как и ваши. Но прежде чем я вырвусь отсюда, я хочу забрать из этого мира столько Силы, сколько мне должно хватить для создания своего собственного мира, на пороге которого я не хочу вас видеть никогда! Ни вас, ни ваших друзей.
  - Ты можешь убраться отсюда в любой момент! Вот и убирайся! - взмахнул рукой второй незнакомец. - Ты не порождение здешней Создательницы, ты можешь убраться отсюда в любой момент; это мы тут заперты!
  - В том-то все и дело, что я не могу уйти отсюда, - посе-рьезнел Шезму. - Когда мы с братьями, Ра и Осирисом, попросили здесь прибежища, Создательница в качестве платы за нашу жизнь тут намертво привязала нас к этому миру! Мы питаем его своей Силой, чтоб мы не могли отсюда сбежать. Мы не можем без посторонней помощи покинуть этот мир. Мы погибнем вместе с этим миром, а освободить от этой привязи нас сможет только тот, кто сильнее Создательницы - Силы Вселенной, - развел руками Шезму. - По чистой случайности, вы и являетесь их представителями.
  Над пустыней повисла тишина. Где-то в дали прошелестели крылья какой-то хищной птицы, потом раздался жалобный писк незадачливой песчанки, ставшей жертвой ночного охотника. Между каменными столбами пролетел, посвистывая, теплый южный ветер. Зашуршали гонимые им песчинки и мелкие камушки на гребнях ближайших дюн.
  - Мы справимся и без тебя, - рубанул воздух рукой первый незнакомец.
  - Вы в этом столь уверены? Опять? - хихикнул повелитель демонов. - О, не хочу вас огорчать, но в прошлый раз, помнится, Создательница даже не появилась во время Битвы - ваших товарищей отбросили прочь еще на дальних подступах к миру. И сделал это Кром с компанией. Кстати, как и в позапрошлый раз, и еще раз до этого, и еще раз...
  - Сейчас все будет иначе, - зло проскрипел второй пришелец.
  - Ну, конечно, - засмеялся Шезму. - Она просто уничтожит и вас, и всех кто является Силами Вселенной, раз уж у нее больше нет шансов увернуться от Битвы! - бог ночных кошмаров зло сверкнул красными глазами. - Очнитесь! Это самая сильная или хитрая Создательница из всех в нашей Вселенной. Ее невозможно будет одолеть, если осуществится Пророчество, и она наберется Силы. Вы это знаете.
  Переговорщики вновь замолчали, сверля друг друга взглядом. Они прикидывали свои шансы, они размышляли. Каждый о своем, но в целом, они понимали, что исход этой Битвы предсказать весьма и весьма сложно.
  - Что ты предлагаешь? - наконец проскрипел первый из при-шельцев.
  - Объединиться и одолеть Ее, - хмыкнул Шезму. - Даже у самого сильного противника есть свои слабые места, а самый сильный боец слаб изначально в чем-то другом.
  - И в чем же Ее слабость? - заинтересовался первый.
  - В Ее Силе, - усмехнулся коварный бог. - Она сделал то, что не под силу никому иному: Она разорвала собственную душу на несколько кусков. Когда начнется Битва, Она должна будет собрать все куски в единое целое, чтоб Ее Сила восстановилась. Но вместе с Силой она соберет воедино и свои слабости.
  - Какие? - нетерпеливо спросил второй пришелец.
  - Страх одиночества, непреодолимую тягу к Тьме и Злу, чувство вины за это, боязнь не справиться и проиграть. Пока все ее страхи разделены, в каждом куске немного каждого ужаса, и Она с годами уже и забыла об этом, - довольно потер ладони Шезму. - Но вот придет день, когда душа соединится, и тогда все кошмары, весь ужас затопят эту самую душу! Она же разучилась за века бороться с Тьмой в своей душе!
  - Откуда ты это знаешь? - резко спросил первый.
  - Это не важно, - махнул рукой коварный бог. - Главное, что мы можем попытаться сыграть на Ее страхах и одолеть Ее, вошедшую благодаря Пророчеству и объединению осколков в полную Силу. Или же мы можем уничтожить Ее душу по кускам.
  - Ты знаешь, где и кто эти куски? Сколько их?! - уставился на Шезму желтыми глазами первый пришелец.
  - Я знаю, сколько кусков есть, - кивнул довольный бог. - Я знаю, кто почти все они. И я знаю, как сделать так, чтобы она сама уничтожила свой мир! - торжественно закончил он.
  - Разве такое возможно? - удивился первый.
  - Да. Надо только склонить Ее к Тьме, погрузить в одиночество и черное отчаяние, сделать так, чтобы она возненавидела этот мир! И сделать это надо с каждым куском Ее души, тогда, когда она объединит их, она сама уничтожит этот мир! Сама! - захохотал довольный повелитель кошмаров. - Она и не знает, что за сюрприз ее будет ждать, когда Она сюда явится!
  - И как нам это сделать? - спросил второй.
  - О, это довольно сложно, - поморщился бог. - Надо ведь постоянно помнить о грядущей Битве и о Пророчестве, что ключ ко всему. Но это возможно, - хитро улыбнулся Шезму. - Мне только нужно, чтоб вы вытащили меня отсюда, дали часть Силы мира и никогда более не появлялись у меня на пути! Всего-то.
  - Вытащить можем, - кивнул первый пришелец. - А вот Сила... Нам самим она очень нужна, мы ослабли за тысячи лет тут, а нашим собратьям она нужна для дальнейшего существования того, что мы зовем Силами Вселенной. Миры гибнут не просто так. Битвы случаются тоже не просто так - это бесконечный процесс оборота Силы. Мы сможем выполнить только твое первое условие.
  - Тогда я и пальцем не пошевелю, чтобы вам помочь! - засмеялся бог кошмаров. - Я в отличие от остальных богов пантеона, не слаб; я полон Сил, ибо черпаю их не в вере людской. И я с удовольствием понаблюдаю, как Кром и вся его компания вышвырнут всех ваших приятелей прочь отсюда, а потом Создательница, набравшись Сил, изменит еще и весь миропорядок - ей вполне может надоесть подчиняться вашим законам. Она - девушка с фантазией и придурью в голове, знаете ли!
  Пришельцы глухо зарычали, но вслух они ничего не сказали. Они понимали: скорее всего прохвост-Шезму прав.
  - Итак, если мы договорились относительно оплаты моих скромных посреднических услуг, - продолжил довольный бог, - то вы убиваете тела, а я занимаюсь осколками души?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"