Осенние листья медленно опадали на усеянный грязными лужами двор Дома. Гуппер уныло скреб землю веткой, собирая этих мерзких негодников в кучи, которые после нужно было уносить на компост. Работа, конечно, не трудная, но и удовольствия парнишке она не доставляла. Он бы с большей радостью повозился с другими детьми на выпасе свиней, но нарушить приказ тётушки паренёк не осмеливался.
Уборка листьев была его наказанием, что, само по себе, было чем-то из ряда вон - его почти никогда не наказывали. Бывало, конечно, что Гуппер с другими парнями умудрялся устроить большой переполох в Селении, или, скажем, поджечь дерево на праздник весеннего равноденствия. Но тогда наказывали всех скопом, не выделяя никого лично.
За свои неполных четырнадцать лет Гуппер так и не сумел ничем выделиться. У него даже прозвища не было, у единственного пацана во всем Селении. Все вокруг умудрялись вляпаться во что-то значительное, отметиться чем-то особенным и получить неповторимые клички. Прилипчивая маленькая соседская девчонка, что везде и всюду таскалась за ним, успела покрасить свои волосы в режущий глаз фиолетовый свет, за что и получила звонкое прозвище Фиалка. По всему Селению бегали Плевалы, Косые, Хмурые и Чёрные. Был даже один Три дуба. И только Гуппер был просто Гуппером. Он старательно ввязывался во все неприятности, которые затевали его друзья, всегда кричал, когда кричали остальные, но так и остался просто Гуппером.
Так что его персональное наказание неким образом льстило ему и служило поводом для гордости. По началу. Но нескончаемый листопад превращал пятиминутное дело в бесконечное размазывание луж по двору.
За высоким забором, окружавшим и двор, и Дом, послышались задорные голоса и шлепанье множества ног. Парень вытянул шею, вглядываясь в щели между старыми досками. Замелькали серые мешковатые курточки, которые в Селении носили все, от мала до велика. Толпа весело пробежала мимо Дома, куда-то в сторону площади Зала Старших, так и не дав повода Гупперу оставить надоевшее дело и умчаться прочь.
Парень уныло вздохнул, нарисовал круг на грязи и принялся добавлять черты, пытаясь изобразить то ли тётушку, то ли корову.
- Ты чего здесь торчишь? - раздался звонкий голосок. Гуппер вздрогнул и размазал художества матерчатым лаптем.
- Я наказан, - пробурчал он и обернулся.
В створках больших ворот стояла Энни Фиалка, нетерпеливо теребя подол серого платья в руках.
- Там какой-то странник на площади речь толкает. - В её больших серых глазах плясали маленькие чертенята. - Пойдем посмотрим! Все там. Тётя Марта не будет ругаться.
Парень сделал вид, что оставляет недочищенный двор с неохотой и сомнением, и радостно побежал вслед за девочкой с фиолетовыми волосами.
Площадь перед Залом Старших была единственным во всём Селении местом, вымощенным камнем. В центре площади раскинуло свои могучие ветви древо Высшей Благодати, что оставили верховные как благословение для жителей. Древо цвело круглый год, украшая площадь лепестками всевозможных цветов и распространяя на всё Селение сладковатый аромат ванили.
Здесь было многолюдно и шумно. Жители толпились у порога Зала Старших, мешая разглядеть, что же, собственно, происходит.
- На любой вопрос! На любой! - громко вещал высокий мужской голос. - Всё, что происходит вокруг нас, всё, что происходит в мире, можно объяснить, не обращаясь к магии. Почему подул ветер, когда будет дождь. Можно предсказывать и приумножать урожаи. Можно даже сделать ночь светлее дня!
Толпа весело зашумела. Кто-то закричал "Завали пасть!", и этот крик был подхвачен десятком голосов.
- Оглянитесь вокруг, - не унимался оратор, - разве все окружающие чудеса можно списывать только на деяния верховных? Может есть что-то большее, чем течение эфира. Что-то доступное и для нас, людей!
Толпа зашумела еще громче. Раздались призывы заткнуть рот этому сучьему сыну и гнать долой из Селения, дурачка беспокойного.
Фиалка попыталась протиснуться вперед, чтобы увидеть виновника шумихи, но плотные спины зевак не поддавались. Девушка досадливо хмыкнула и уступила место Гупперу. Впрочем, его попытка так же не увенчалась особым успехом.
- Задумайтесь, - продолжал свою речь говорящий, - вдруг когда-то давно человечество не ухаживало за садами и не пасло скот, а управляло погодой, строило небесные замки и не зависело от воли верховных!
Над толпой повисло тягостное молчание, которое быстро перешло в поток угроз и призывов заткнуться. Мужчины постарше двинулись вперед, намереваясь скрутить баламута. Всё это только сильнее подогревало интерес ребят, и они отчаянно толкались, протискиваясь между кричащими селянами.
Их потуги пробраться в передние ряды зрителей были прерваны скрипом открывающихся дверей Зала. Массивные резные врата медленно распахнулись. Из Зала вышли двое. Высокий, статный мужчина в свободных одеждах небесно-белого цвета, с длинными черными, как смоль, волосами, и короткой ухоженной бородкой, и прекрасная женщина, с золотыми волосами, в узких кожаных штанах и свободной зеленой кофте.
При их появлении все голоса на площади смолкли. Жители почтительно склонили головы перед Старшими и отступили на несколько шагов назад. Гуппер и Энни, неожиданно для себя оказались впереди всех и увидели, наконец, нарушителя спокойствия. Им оказался высокий, тощий юноша, в пыльном сером плаще, с грязными, свалявшимися в ком волосами и странной, маленькой полумаской, похожей на разноцветные прутики, свернутые в знак бесконечности и совершенно не скрывающие его осунувшегося лица.
- Этот пришелец нарушает покой Селения, - обратился к Старшим один из зевак, в котором Гуппер узнал кожевника, Рябого Питера, очень уважаемого в Селении человека.
Черноволосый Старший смерил взглядом нарушителя и спросил:
- Так почему он еще здесь? Вы все знаете правила.
Тётка Мири, повариха, что готовила как селянам, так и Старшим, подняла голову и робко возразила:
- Но он просил укрытия. Не отказывать же бедному страннику в малой помощи?
Золотоволосая Старшая нахмурилась и подошла к говорившей.
- Ты хочешь, чтобы на наши головы пала кара Верховных?
Кухарка потупилась и отрицательно затрясла головой. Старшая кивнула и направилась к растерявшемуся оратору.
- Покинь это место и никогда не возвращайся, - её глубокий, пробирающий до костей, голос заставлял зевак всё ниже наклонять головы.
Юноша выпрямился, оказавшись на голову выше, чем пугающая женщина, и гордо вскинул подбородок.
- Я лишь делюсь своими знаниями.
Женщина закатила глаза, а черноволосый мужчина рассмеялся.
- Исчезни! Иначе я прикажу скрутить тебя и отправлю к Верховным!
Юноша возмущенно фыркнул, подобрал старый походный мешок и поплелся в сторону больших ворот, ведущих на торговый тракт. Хмурые взгляды селян сверлили его спину, отчего странник ссутулился и ускорил шаг.
Гуппер пялился на шагающую фигуру в пыльном плаще, задумчиво грызя ноготь большего пальца правой руки. Эта дурная, неискоренимая никакими тумаками и наказаниями привычка означала глубочайшую степень задумчивости.
- Вот же дурак, - весело пробормотала Фиалка, дергая Гуппера за рукав. - Пойдем, а то тётя Марта ругаться будет.
Паренек неопределенно хмыкнул и побежал обратно к Дому, оставив Энни удивленно хлопать серыми глазищами.
Дом пустовал - все были либо на полях, либо в садах. Гуппер быстро скидал свои скудные пожитки в заплечный мешок отца, утащил с кухни краюху свежеиспеченного хлеба и бутыль с водой. Затем натянул походные сапоги кого-то из многочисленных дальних родственников и поспешил в сторону тракта, стараясь не попадаться селянам на глаза.
Странника он нагнал в яблоневой роще, что раскинула свою благодатную тень в полумиле от ворот Селения. Путник неловко подпрыгивал, пытаясь сорвать несколько яблок, до которых еще не добрались руки сельских детей.
Гуппер остановился в отдалении, набираясь духу, чтобы подойти и начать разговор. Странник продолжал скакать вокруг яблони, отчего парнишке было очень сложно удержаться от смеха.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем странник заметил мнущегося на краю дороги парня.
- Чего надо? - хмуро спросил он, отряхивая плащ и старательно делая вид, что не имеет никакого интереса к яблокам.
- Ну, это... - Гуппер неловко топтался на месте, поправляя неудобный заплечный мешок. - Ты на площади говорил, что знаешь ответы на все вопросы. Это правда?
Хмурое лицо странника разгладилось, словно и не было недоверчивости и настороженности. Он широко улыбнулся, уселся под яблоней и, достав из своей походной сумки какой-то сверток, поманил парня подойти поближе.
- Я не знаю ответы на все вопросы, - сказал он, медленно разворачивая пёструю тряпицу и доставая из свертка разноцветную бумажку. - Но я знаю, где их можно найти!
Гуппер осторожно подошел, заинтересовавшийся ярким клочком. Он никогда не видел подобной бумаги: она блестела, радостно отражая солнечные лучи, и радовала глаз яркими красками.
Однажды, когда Гуппер был еще совсем сосунком, ему и другим малышам показывали большую иллюстрированную книгу сказаний о Верховных с цветными картинками. Но краски там были такие же бледные, как и воспоминания Гуппера о тех далеких днях. С этого же клочка блестящей бумажки на него глядели яркие, невероятно насыщенные цвета.
- Это место называется Кервард, - продолжал вещать странник, размахивая бумажкой перед носом Гуппера. - Оно находится в самом сердце земель Верховных и хранит все тайны нашего рода.
Гуппер как зачарованный смотрел на пёструю картинку, на которой были нарисованы дома. Но не глиняные и деревянные хижины Селения, а каменные, яркие, разноцветные, невероятно красивые. Таких домов он еще не видел.
- И ты идешь туда? - Гуппер ткнул пальцем в изображение.
Странник кивнул и убрал картинку обратно в свёрток.
- Я хочу узнать о прошлом людей, о мире вокруг. - Он откинулся назад, опираясь на ствол яблони и мечтательно прикрыл глаза. - Обо всем.
Гуппер снова вцепился зубами в ноготь большего пальца правой руки. Он отчаянно хмурил брови и морщил лоб, искоса поглядывая на погруженного в свои мечты странника.
- Возьми меня с собой?
Странник дернулся, вырванный из цепких лап сладостных грез, и удивленно воззрился на паренька.
- Зачем тебе это? - недавняя подозрительность вновь вернулась к нему.
- У меня есть свои причины, - уклончиво ответил Гуппер, теребя в руках ремень от своего мешка.
Странник внимательно осмотрел собеседника и неопределенно хмыкнул.
- Ну, хоть имя то скажешь?
Гуппер спохватился и быстро протянул руку в приветственном жесте.
- Меня зовут Гуппер.
- А я - Мартин.
- Просто Мартин? - радостно удивился Гуппер, надеясь на положительный ответ.
Странник скорчил недовольную гримасу и неохотно сказал, глядя куда-то в сторону:
- Ну, меня Странным прозвали. Мартин Странный. Но я был бы тебе очень благодарен, если бы ты называл меня просто Мартин.
Гуппер кивнул, разочарованно прощаясь с мелькнувшей надеждой на встречу с кем-то, таким же как он - не имеющим прозвища.
Мартин поднялся и задумчиво посмотрел на яблоки, висящие на высоких ветвях.
- Поможешь сорвать парочку?
Паренёк кивнул и, скинув сапоги, ловко взобрался по гладкому стволу яблони.
- Сколько надо? - спросил он, плавно раскачиваясь на ветке.
Мартин воровато оглянулся и, удостоверившись, что других свидетелей нет, сказал:
- Давай все, что сможешь.
Гуппер пожал плечами. Ему не было жалко кислых диких яблок, которыми в жаркую пору лакомились все сельские. Сладкие яблоки, которые шли в пищу и на заготовки росли в садах, а туда так просто не пробраться.
Стряхнув с ветки десяток спелых яблок, парень спустился и вновь натянул сапоги. Ему не терпелось убраться подальше от Селения как можно быстрее.
- Ну, пойдем?
Странник кивнул и взвалил свою сумку на плечо.
- И куда это ты намылился, Гуппер? - парень вновь вздрогнул от звонкого голоса.
Энни стояла на дороге, уперев руки в бедра, и обиженно глядела на Гуппера.
- Я ухожу, - пробурчал парень, стараясь выглядеть как можно более уверенным и серьезным.
- Тогда я пойду с тобой!
Гуппер замотал головой, пытаясь придумать наиболее вескую причину для отказа, но Фиалка уже всё решила. А если решила, то уже ни что не сможет её переубедить. Так что несколько раз беззвучно открыв и закрыв рот, парень обреченно вздохнул и махнул рукой.
- Вот и отлично, - Энни удовлетворённо кивнула и обратила взор на странника. - Вы, надеюсь, не против нашей компании?
Странник, заинтересованно наблюдавший за разыгравшейся сценкой, улыбнулся и ответил:
- Чем больше умов тянется к знанию, тем лучше.
- Она даже не знает, куда мы идем, - пробурчал хмурый Гуппер, топчась на месте и разглядывая землю.
- В место, где есть все ответы, - Энни улыбнулась и показала парню язык. - Я почти весь ваш разговор подслушала.
Гуппер обиженно надулся, а странник рассмеялся и скомандовал:
- В путь, новые друзья. Меня, кстати, Мартином зовут.
Фиалка представилась, вежливо пожав протянутую руку и спросила, не скрывая удивления:
- Просто Мартин?
Странник чертыхнулся и ускорил шаг, оставив Гупперу объяснять девушке его отношение к прозвищу.