"В одном имени его собрано столько ненависти и благоговения, что порой становиться страшно даже представить его могущество".
"Книга демонов" Людвига Рима Первого
Долгим был подъем не это невообразимую гору. Даже паря на крыльях ветра, Самаэль достиг вершины лишь после второго восхода Яра.
Все это время бывший солдат размышлял, о том, что уже пройдено, и о том, что еще предстоит совершить. О прошлом, которое уже давно оставил позади и о будущем, которое скоро настанет. Что будет он делать, когда все преграды падут, когда голос в его голове наконец умолкнет - странник не знал. Хотя, кто знает, может этот голос не умолкнет никогда. Моркот - лишь один из четырех сфер - спутников Эрды. Может на каждом из них есть орды тварей, которые нужно одолеть, и гигантские горы, на которые нужно взойти.
Что же, это было, все равно, лучше, чем бесконечное прозябание в сырых каменных стенах гарнизона, ожидая шальной стрелы кочевника, которая унесет, наконец, Самаэля на встречу с бледной.
Странник размышлял так же и о демонах, о их странной силе и хрупкости, о их природе и мире, в котором они обитают. Больная воля какого бога создала этих странных существ и поселила на этом проклятом спутнике? Быть может это воплощения душ мертвых, что при жизни были убийцами, после встречи с бледной обреченные на вечные страдания в этой красной земле?
Слово демон происходило из старых легенд, что нянюшки и сестры в приюте травили сиротам, стремясь наставить их на путь служения государству. В тех историях демоны были хитрыми, изворотливыми, заманивающими в ловушку, сулящими исполнение самых сокровенных желаний, и, неизбежно, обманывающих и совращающих доверчивых людей, что поддавались на их уговоры. И пусть все эти истории связывали демонов с багровым ликом Моркота, красная пустыня показала Самаэлю совсем иных тварей. Грубые, сильные, живучие, лишенные воображения, звероподобные, они не как не походили на мифических обманщиков, но слово демон постоянно всплывало в голове бывшего солдата, каждый раз, когда он видел этих тварей, или даже думал о них.
Видимо самым большим искушением для Беса была сила, дикая мощь, которой он, так внезапно, возжелал обладать. Не стоит ему винить этих тварей в отсутствии воображения, ведь сам он им не отличался.
Ступени текли под ним бесконечным потоком. Несколько раз страннику приходилось опускаться на их каменные спины, чтобы создать новый ветер и продолжить свой полет. и, с каждым разом, все больше сил требовалось, чтобы придать потоку плотность и силу - воздух стал совсем прозрачным, пустым. Его едва хватало чтобы наполнять легкие Самаэля, хотя отсутствие дыхания вряд-ли причинило странника в его нынешнем состоянии много неудобств.
Чем выше поднимался Бес, тем чаще приходилось делать эти передышки, а последние несколько тысяч ступенек он преодолел пешком, ибо ветер уже не был способен удержать его.
И вот ,наконец, Самаэль перепрыгнул через последнюю ступень и оказался на самой вершине пирамиды. Перед ним раскинулась небольшая площадка с массивным троном, вырезанном из глыбы ярко-алого камня, по самому центру. Трон этот явно не был предназначен для человека, ибо чтобы дотянуться до сидения, бывшему солдату пришлось бы подпрыгнуть. На таком престоле вполне мог усидеть десяток не сильно откормленных королей.
Ледяной холод, царящий на такой высоте, сковал всю площадку и сам трон тонким покрывалом льда. Даже Яр, сияющий словно яркая корона, не был в силах растопить его своими обжигающими и ослепляющими лучами.
На троне сидел демон, трижды превосходивший странника ростом. Его черная, как сама бездна, кожа, казалось, жадно поглощала лучи Яра. Четыре мускулистые руки неподвижно покоились на широких подлокотниках трона. Широкая грудь, сложенная из множества крупных обсидиановых пластин, не имела ни шипов ни наростов. Гладки были и его плечи, и только на выступающих гребнях, что венчали голову существа, словно корона, росли небольшие рожки. Морда демона была слегка вытянута, делая его похожим на какое-то мифическое животное.
В одной из когтистых лап демон держал широкое золотое кольцо, размером с колесо обозной телеги. Вся поверхность этого кольца была исписана странными знаками и рунами, что больше походили на трещины и выбоины, чем на символы неизвестного Самаэлю языка. С внешнего края, к кольцу крепились семь толстых черных цепей, что тянулись с трона на пол, через всю площадку и уходили вниз, туда, откуда пришел странник.
Цвет кожи этой твари, а так же силуэт головы, напомнили Самаэлю о огненоглазых демонах, что встретили его под завесой песчаной бури. Только эти глаза пылали отнюдь не багровой яростью. Четыре голубых глаза горели синим пламенем презрения сквозь узкие прорези глазниц.
Когда бес поднялся на вершину, чудовище сфокусировало на нем свой взгляд. Да, это был тот самый взгляд, что преследовал его в кошмарных снах и пугающих видениях. От этого взгляда вся уверенность и целеустремленность странника испарилась, словно капля воды, упавшая в походный костер, а каменные колени затряслись, готовые в любой момент подогнуться. И всё же, в глубине души, Самаэль испытывал возбуждение и радость. Он дошел! Он нашел этот проклятый взгляд, этот, мучающий его всю жизнь, голос! Сейчас все решиться, так или иначе.
- Ты добрался до каменного престола, - молвил демон, и лед запел, вторя его словам.
Его голос, такой привычный Самаэлю, вновь вонзился в волю странника сотней острых пик, порождая желание пасть ниц перед этим созданием. Но, на этот раз, бывший солдат выстоял, гордо вскинув голову и глядя прямо в эти чудовищные глаза.
- Ты прошел через пустоту, - продолжал говорить демон, - через бурю. Ты Сломил хребет моим полчищам, отбросил владык демонов и предстал передо мной.
И, все же, были в этом голосе отличия от того рыка, что звучал в голове странника. Он был спокойным, холодным, а не пылал яростью и презрением, вынуждая идти вперед.
- Я должен радоваться твоим успехам, ведь ты первый из всех моих детей. что добрался сюда, - в голос твари заставлял кровь леденеть в сердце, - Но все, что я испытываю, глядя на тебя - это разочарование.
Самаэль усмехнулся и сжал кулаки так, что камень его ладоней треснул.
- Мне плевать, - гордо сказал он, - что ты там испытываешь. Я пришел сюда, сокрушив уничтожив всех демонов, что ты выслал против меня! Я поглотил всю их силу и обернул против Владык! И тебя ждет та же участь.
Демон склонил голову на бок, внимательно рассматривая наглого пришельца.
- Ну, попробуй, сокруши меня этой приобретенной тобой силой, - безразличие в его голосе было подобно потоку ледяной воды.
Странник рванулся вперед, подпрыгнув на вышину головы демона и направил всю силу, что была в его теле, на кончики своих пальцев. Но сила не послушала его.
Словно обладая собственной волей, она тяжелыми кандалами сковала руки и ноги Беса и отчаянно забилась в своей каменной клетке, ища способ выбраться на волю. Потеряв контроль над своим телом, Самаэль безвольной куклой упал прямо в подставленною ладонь демона. Длинные пальцы, с острыми загнутыми когтями сомкнулись вокруг его груди.
- Неужели ты думал, что разбив наше тело ты можешь считать нас мертвыми?! - с усмешкой произнесла тварь, - Неужели ты считал, что нагло поглотив наши души, ты станешь хозяином нашей силы?!
Самаэль отчаянно боролся с бушующей в нем энергией, пытаясь вновь завладеть контролем над своим телом, но сам его разум словно взбунтовался против своего хозяина. Проклятый голос безудержно гремел "Ничтожество!", и ему вторили тысячи других. незнакомых голосов.
- Камень - лишь форма, - разглагольствовал демон, потряхивая странника в своей руке, - сосуд, посредник между нашей мощью и этим миром материи. Та мощь, что ты так наивно впускал в своё тело - это и есть настоящие мы.
- Плевать! Даже если все те твари сохранили свои личности, - прорычал Самаэль, - Я поработил их, заставил служить своей воли!
- Ты думаешь что они служат твоей воли? - в голосе твари прозвучало удивление.
Черный коготь уперся в лоб обездвиженного странника.
- Твоя воля ничтожна! Демоны служат тому слабому эху моего приказа, что я вложил в твою голову в момент твоего рождения. Это мой голос заглушает их рык, это моя воля заставляет их подчиняться!
- Ты врешь, жалкое отродье песчаного сброда! - прошипел странник, пытаясь пробудить в себе ту ярость, что помогала ему справляться со всеми препятствиями, что вставали на пути, но пламя злости быстро гасло под ударами рвущейся энергии.
- Поглядим, чего стоит твоя собственная воля, - спокойно сказал демон и легонько надавил на голову Самаэля.
В тот же миг проклятый голос, что привел Беса на эту треклятую сферу умолк, словно его и не было, но его место заняло тысяча других, грохочущих, нечеловеческих голосов, кричащих, грозящих, унижающих, льстящих и обещающих. Этот ор нарастал с каждым мгновением, сметая любые попытки бывшего солдата мыслить. Он пытался сдержать эти голоса, заглушить, но все его попытки были напрасны - каменное тело странника треснуло и из появившихся разломов вырвалась больше ничем не сдерживаемая энергия.
- Вот и вся твоя мощь, - с усмешкой сказал демон, наблюдая, как сила стремительно покидает наглого пришельца и устремляется прочь с вершины.
Зазвенели цепи, прикованные к золотому кольцу, словно что-то внизу дергало за них.
Опустошенный, лишенный той мощи, к которой уже успел привыкнуть, Самаэль медленно приходил в себя. Гул тысяч голосов стих, как только последние крохи силы покинули его тело. Черный камень его плоти стал медленно крошиться и осыпаться, ибо странник уже не мог держать форму этой неживой материи.
- Каменные тела, грубая сила, - продолжал спокойно разглагольствовать демон, - всего этого у моих подчиненных в избытке. Но никто из них не способен бросить мне вызов. Что уж говорить о тебе.
Тело бывшего солдата потеряло былую плотность и он выскользнул из руки демона, шлепнувшись бесформенной грудой каменной крошки и внутренностей.
- Какая жалость, - спокойно сказала тварь, - Я уж было поверил, что нашелся кто-то достойный нести моё имя.
Чудовище отряхнуло руку и закрыла глаза, вновь погружаясь в ледяную пучину вечного ожидания.
Самаэль чувствовал, что холодные руки бледной уже тянут его за собой, и в этот раз не будет громыхающего рыка, способного вытащить его из этих цепких объятий. И всё же что-то держало его, не давая последовать за госпожой мертвых.
Боль, почти забытая за столь короткое путешествие, внезапно огненным хлыстом пронзила всё естество странника. Горела каждая частичка его естества, но это был яростный огонь жизни, а не яростное пламя разрушения. Болело все его тело, отрастая обратно, вытесняя безжизненный камень. Вновь появились кости, вставая на свои законные места, грудная клетка обняла сердце и легкие, скрывая их от ярости холода. Юная плоть набухла на костях, формируя упругие узлы мышц и обрастая кожей. Сквозь эту плоть протянулось хитросплетение вен и сосудов, позволяя запертой в сердце крови вновь продолжить свой бег.
Боль была практически невыносимой, но Самаэль стиснул зубы, не позволяя себе издать ни единого звука, даже когда его рот наполнился кровью от новых зубов, вылезающих сквозь наросшие десна.
Наконец боль стихла и странник вновь ощутил свое тело, такое, по человечески, хрупкое и уязвимое, но подвластное только ему одному. Это было его, старое - доброе человеческое тело, может быть чуточку лучше и сильнее, чем перед началом этого странного путешествия, но все равно - его тело. Смертельный холод, царящий на вершине, тут же вцепился в незащищенную плоть своими клыками, но жар крови, вновь бегущей по венам и артериям разорвал эти парализующие цепи.
Встав на ноги, странник подошел к каменному трону. Демон неподвижно сидел, подобно каменной статуе, и лишь звенящие цепи, что непрестанно дергались, нарушали этот статичный покой. Подпрыгнув и уцепившись за подлокотник, Бес взобрался наверх и, поставив ногу на грудь повелителю Моркота, прорычал.
- Назови своё имя, демон, чтобы я смог нести его после твоей смерти!
Веки чудовища дрогнули, вновь выпуская синее пламя всесметающего взгляда наружу.
- Тартара, - в голосе демона звучала неприкрытая насмешка, - Имя мне Тартара.
Губы Самаэля скривились в кривой ухмылке.
- Теперь это моё имя, - сказал он в вцепился руками в прорези век, погружая пальцы глубоко в синее пламя.
Вся его жажда силы, жажда совершить наконец что-то значимое, вся его алчность обратились сейчас в голодного титана, пожирающего всю доступную энергию. Синее пламя потекло через ладони странника по его рукам, вливаясь в его кровь, наполняя его мышцы.
- Ты даже не способен учиться, - безразлично сказал демон и легко стряхнул прицепившегося человека со своей груди движением руки.
Но, даже сброшенный на ледяной пол, Бес продолжал впитывать силу повелителя демонов, тут же усваивая её, наполняя ей каждую частичку своего тела. Он действовал как в самый первый раз, после поглощения, заточенного в куске металла, демона. Лишь тот демон принес ему не только свою энергию и свои знания, и та сила никогда не противилась воле Самаэля, словно стала его собственной.
Бывший солдат поднялся с пола и принялся с еще большим стремлением и жаждой втягивать энергию в себя.
Видя, что канал, по которому из него утекает сила, все еще не нарушен, тварь нехотя поднялась с каменного трона и подошла к страннику.
- Так ты ничего не добьёшься, - сказало чудовище и мощным пинком выкинула Самаэля за пределы площадки.
Но, даже когда нахальный пришелец с злобным рыком полетел вниз, с невероятной высоты, на которую вознеслась эта рукотворная гора, связь, высасывающая из повелителя демонов силу не разорвалась.
Падая вниз, странник успел ухватиться за звено одной из черных цепей и повис, в нескольких лигах над верхним уступом пирамиды. Продолжая, словно пиявка, впитывать льющуюся из демона мощь, он медленно взбирался обратно, переползая с одного звена на другое. Внезапно цепь вздрогнула и резко поползла вверх, втягивая беса за собой на площадку с троном.
Повелитель демонов втащил настырного человека обратно на вершину исполинской пирамиды и, сбив несчастного резким ударом с ног, наступил на него своей когтистой лапой.
- Ты жаждешь моей силы? - с усмешкой спросила тварь, - Ты хочешь поглотить меня как поглощал те ничтожества внизу?
- Ты хоть представляешь, какую мощь ты жаждешь получить?! - от этого рыка. вырвавшегося и глотки чудовища, вся гора заходила ходуном, - Ничтожество, ты не осилишь даже малой капли этой мощи!
Внезапно тонкий ручей энергии обратился стремительным потоком. Сила хлынула в Самаэля, словно лавина, сорвавшаяся с вершин Меридиана. В одно мгновение она превзошла даже самые смелые ожидания бывшего солдата, но еще спустя мгновение, эта энергия так переполнила его, что его новорожденная кожа вспыхнула, не в силах выдерживать такое напряжение.
Но и тут Бес не издал ни звука. Он продолжал неподвижно лежать, придавленный невероятной тяжесть когтистой лапы, и пожирать, поглощать тот невероятный поток энергии, что обрушился на него.
Его слабое, хрупкое человеческое тело на удивление легко впитывало это всесокрушающую мощь, наполняя её каждый капилляр, каждый волосок. Да горела кожа, всё естество Самаэля пронизали крючья жгучей боли, но на место поврежденной плоти отрастала новая, готовая принять еще больше энергии.
Это человеческое тело развивалось, уплотнялось училось там, где сам странник не видел ни урока, на возможности к развитию. Мышцы уплотнялись и тяжелели, поглощая чудовищную долю поступающей силы, кожа становилась толще и крепче, приобретая невосприимчивость к огню, так яростно терзавшему её. Бес чувствовал, как всё меньше давит на него тяжелая ступня демона, так как кости стали способны выдерживать гораздо больший груз.
- Довольно! - зарычал демон, видя, что его действия имеют противоположный эффект.
Но не так то просто заткнуть уже открытую плотину. Мощный поток энергии ослаб и тек теперь спокойной полноводной рекой, дав Самаэлю передышку для усвоения полученной силы, но не иссяк и не обратился в ту ничтожную струйку, которую странник смог вытянуть из твари самостоятельно.
- Пройди ты весь путь в этом теле, - рычал повелитель, - у тебя, возможно, был бы шанс противостоять мне. Но ты решил уподобиться моему виду и потерял своё единственное преимущество! Теперь уже слишком поздно.
Мощный удар когтистой лапы отбросил бывшего солдата на край площадки, сокрушив его ребра, порвав плоть и перемолов его внутренности. Кровь заполнила порванные легкие беса и полилась через рот, не давая ни вдохнуть, ни закричать. Но впитывать силу Странник не перестал. Сломанные кости срослись вновь, восстановились и внутренности, затянулись рваные раны. Все повреждения его тела излечились, а на место потерянных частей отрасли новые, более прочные и способные лучше держать удар.
Сплюнув кровь, Самаэль усмехнулся.
- Ты слишком рано хоронишь меня, отец.
Демон взревел и обрушился на наглеца яростным градом чудовищных ударов, каждый из которых превращал плоть странника в жидкую кашу из кровавого мяса. Он продолжал бить, даже когда платформа раскололась от чудовищной мощи его ударов, покатившись вниз лавиной каменных осколков.
- Мерзкая плесень! - громогласный рык обрушился на пустыню у подножия горы.
Демон стоял на краю разлома и смотрел, как остатки наглого странника катятся вниз вместе с облаком пыли и лавиной камней. Казалось, с мерзким пришельцем было покончено, но энергия продолжала утекать из тела повелителя демонов.
Тартара глухо зарычал и разорвал реальность в самом центре удаляющего камнепада, создав взрыв невероятной мощи. облако пыли запылало фиолетовым пламенем, превращая всё содержимое в пар. Великая гора, не выдержав такого сотрясения, стала рассыпаться, падая на песок огромными каменными кусками. Но поток так и не прервался.
Чувствуя, как сила продолжает покидать его, Тартара разъярился и, схватив золотой круг, упавший с подлокотника каменного престола, прыгнул вниз, в остывающее облако пламени.
Когда владыка демонов отыскал Самаэля среди падающих обломков, тот уже успел заново отрастить себе новое тело.
Его наглая ухмылка еще больше разозлила чудовище. Тартара изменил природу естества, заставив обломки рушащейся горы окружить наглого пришельца и стереть его тело в стремительном хороводе. Оглушительный скрежет поднялся над пустыней, - это исполинские валуны, сокрушая кости и плоть, врезались друг в друга с единственным желанием - уничтожить странника. Сам же повелитель поливал эту каменную круговерть ослепительным пламенем, бил его плетями молний, обрушивал на него тысячу других сокрушительных форм, которые может принять его сила. Но поток энергии не прервался.
Самаэль восстанавливался даже тогда, когда от его плоти, раздавленной и испепеленной, оставалась только тень. Кости, мышцы, внутренности - все это возникало на том месте, где было уничтожено. и пускай странник терял вместе со своей плотью всю впитанную энергию, его новое тело было лучше и крепче предыдущего, а энергией бес наполнял его снова, вцепившись своей волей в океан изливающейся мощи.
Два дня понадобилось путнику, чтобы взобраться на вершину этой горы, но полет вниз занял лишь сотую долю одного круговорота Яра. Всё падение Тартара терзал тело бывшего солдата, пытаясь прервать потерю силы. он обрушивал на Самаэля всевозможные смерти, пытался испепелить его, испарить, разорвать и пожрать, заморозить в лед и расколоть, но каждый раз тело странника залечивало все раны, отращивало оторванные части.
Вместе с обломками горы, противники обрушились на красную пустыню. От удара песок взвился до самых небес, скрыв лик Яра и застелив все на множество вокруг плотной завесой. Завеса эта простояла четыре дня, а затем, медленно осела обратно в своё ложе.
Все эти четыре дня повелитель демонов пытался уничтожить Самаэля. Он даже менял природу вещей. от чего всё плетение мироздания содрогалось, словно от боли. Но все его старания оказались напрасны.
Все эти четыре дня Самаэль поглощал силу Тартары, вновь и вновь восставая из праха. Боль от постоянного уничтожения уже стала привычна страннику, а его тела с каждым разом выдерживала всё более сильные атаки. вынуждая чудовище тратить с каждым разом всё больше сил.
За эти четыре дня Самаэль научился хранить впитанную энергию вне тела, ибо понял он, что и сам имеет яркий демонический огонек, неподвластный физическому разрушению. Именно из этого огонька, из маленькой бледной искры и восстанавливалось раз за разом его обреченное на смерть тело. Именно в эту искру Самаэль стал впитывать энергию, не желая терять накопленное вместе с уязвимой плотью.
Четыре дня не мог Бес даже подняться, ибо повелитель демонов уничтожал его тело сразу, как только оно начинало отрастать. Это были четыре дня невыносимых страданий, в течении которых Самаэль мог только удерживать поток.
На на рассвете пятого дня странник поймал черный коготь демона отросшей рукой за мгновение до, того, как он обрушился на новую плоть. Медленно отведя лапу удивленного демона в сторону, бывший солдат встал на свои новые ноги и улыбнулся.
- Глупость и упорство, - сказал он, отбив предплечьем новую атаку когтистой лапы, - вот отличительные черты нашего рода. Да, я с трудом учусь на своих ошибках. Но ты совершенно неспособен развиваться!
Тартара взревел, обрушивая на человека ярость падающих звезд, вложенную в кончик каждого его когтя, но странник увернулся от большинства атак, а те удары, что достигли цели, лишь распороли кожу да разодрали мышцы, которые тут же затянулись. ни оставив ни малейшего следа.
Бой начался заново, но теперь это было не терзание беспомощной куклы, это была схватка настоящим соперником, который с каждым мгновением становился сильнее. И, хотя удары Самаэля не могли пока даже поцарапать черную шкуру повелителя демонов, странник был теперь способен выстоять против сокрушительных атак твари.
Моркот стонал от чудовищных взрывов и потоков пламени, что обрушивали друг на друга двое противников. Днем Яр мерк перед ослепительной мощью полыхающих вспышек, а ночью же весь моркот освещался яростным сиянием самых невообразимых атак. Самаэль вновь зажег зеленое пламя, стремясь уничтожить каменное тело демона, но Тартара загасил этот огонь одним оглушительным рыком. Океаны энергии, сжатые до размеров песчинки, стремительно проносились над кипящим песком, корежа реальность чудовищностью взрывов, но на черной шкуре повелителя демонов оставались лишь глубокие зарубки, а плоть Самаэля вновь отрастала, какие бы раны он не получал.
Десять раз успел Яр подняться из-за горизонта, обойти полукруг по небесам страдающего моркота, и вновь скрыться за мерцающим океаном песка. Десять раз звезды высыпались на черное полотно небес, чтобы померкнуть перед яркостью бушевавших внизу стихий.
Когда же Яр достиг своего в одиннадцатый раз, кулак Самаэль врезался в черную шею повелителя демонов, и та, издав оглушительный хлопок, треснула, рассыпаясь на черную пыль. В тот же миг волна пламени вырвалась из рассыпающегося тела повелителя демонов и пронеслась по всему Моркоту. Те твари, что были застигнуты ей врасплох, и те, у кого не хватило сил защитить себя, были вырваны из багровых песков и вышвырнуты прочь с багровой сферы. Нашлись и те, кто сознательно воспользовались моментом, чтобы покинуть проклятую пустыню. Но их было мало.
Медленно осев на землю, Самаэль уставился на свои руки. С виду это были обычные человеческие ладони, но бас явственно видел ту чудовищную мощь, что они несли в себе. Подняв голову он увидел массивный черный череп повелителя демонов. Глазницы его еще полыхали синим пламенем и поток силы продолжал всё так же изливаться из них, впитываемый странником.
- Надеюсь я смог развеять твоё разочарование, отец, - с усмешкой прошептал Бес.
Глаза на черной голове запылали ярче. Глухой рокот сдавленного рыка вырвался из клыкастой пасти, встревожив едва успокоившиеся пески.
- Ты еще не одолел меня, чтобы насмехаться! Ты еще не поглотил и тысячной доли моей силы, чтобы считать себя достойным моего имени!
Странник устало поднялся и подошел к останкам своего противника.
- Чтобы стать победителем уничтожать тебя мне без надобности, - Самаэль поставил свою ногу на шипастый лобный гребень, - Ты сам сказал, что тело нужно демонам для воздействия на материальный мир. А без своего тела ты можешь лишь рычать да освещать ночь свечением своей искры, сколько бы мощи не было в ней заключено.
Повелитель демонов не ответил, но его глаза снова яростно вспыхнули, обдав синим пламенем незащищенную пятку бывшего солдата. Но кожа Самаэля уже давно стала невосприимчива к такому слабому огню.
- Ты, конечно, прав, - продолжал разглагольствовать странник, все сильнее вдавливая черную голову в обломок черного камня, на котором она лежала, - я впитал лишь каплю всей твоей мощи. Чтобы опустошить тебя понадобиться немало лет. Ну, я уже никуда не тороплюсь.
Вновь зарычал поверженный правитель демонов, и в этом рыке кипела вся его демоническая ярость.
- Ничтожество! - бесновался демон, не в силах ничего сделать, - Пиявка! Только благодаря моему наследию ты смог разрушить моё тело!
- Пусть даже так, - Самаэль пожал плечами, - Пусть это та демоническая часть, которую ты в меня запихнул, позволила мне раз за разом избегать встречи с бледной. Но тогда скажи мне, отчего же ты сам не отрастишь себе новое тело, так же легко, как это сделал я?
На этот раз рев повелителя демонов смолк надолго.
Странник стоял и впитывал энергию, щедрой рекой изливающуюся из головы демона. Он был слишком измотан чтобы думать, чтобы что-то предпринимать. И, хотя тело его было полно сил и жизни, его сознание и душа были истерзаны этой затянувшейся битвой, постоянным балансированием на грани и необходимостью что есть сил держаться за открытый канал.
- Видимо ты прав, - внезапно голова заговорила вновь, - Видимо я получил то, чего искал. Твоя природа, смешавшись с моей сутью, породила нечто новое. Неуничтожимого паразита, само существование которого противоречит плетению бытия. Видимо это и есть путь развития, который я хотел найти. Хотя мне и противно, что меня одолела какая-то плесень.
Странник усмехнулся.
- Ну и что теперь? - спросил он, оглядывая полыхающие обломки, оставшиеся от горы, что закрывала небо своей невообразимой высотой.
- Тебе нужно поднять корону, принять имя Тартара и взойти на каменный престол как повелитель демонов, - спокойно ответил павший повелитель демонов, - Но перед этим тебе стоит уничтожить меня, ибо пока я жив, я не оставлю попыток отомстить тебе. Я буду искать способы прервать круг твоего порочного восстановления. Я буду медленно восстанавливать своё тело, чтобы вновь сразиться с тобой и вновь занять моё законное место.
Странник лишь пожал плечами.
- Да и без меня найдутся тысячи желающих оспорить твою власть, - продолжал говорить демон, - ибо победа твоя была лишь стечением обстоятельств, а не торжеством мощи, и каждый на Моркоте знает это. Начнется война, хаос, который я остановил в своё время. Этот хаос породит новых лидеров, которые захотят получить корону и взять силой имя Тартара.
Самаэль тихо усмехнулся.
- И мой деть захотят пройти той дорогой, которую ты открыл, а среди них есть существа невообразимой мощи. Да и в твоём роду найдутся те, кто возжелает оспорить твою силу и власть.
Усмешка Беса перешла в тихий смех.
- Что будет, то будет, - сказал он, убирая ногу с черной головы, - Где там твоя корона?
- Золотой круг с черными цепями, - ответил павший повелитель, - Он был при мне, когда моё тело раскололось.
Самаэль хмыкнул и подобрал голову демона. Несколько мгновений всматривался он в пылающие глаза, а затем ухватился правой рукой за подбородок и вырвал демону нижнюю челюсть, вместе с черным каменным языком.
- Ты поживешь, - сказал он, холодно улыбаясь, - по крайне мере до тех пор, пока я не осушу тебя как бочонок с кислым вином. Но разговорчивая голова мне без надобности.
Держа голову в одной руке, он осмотрелся. Повсюду валялись обломки горы и черного камня различной величины, от крохотных камешков до валунов, размером с целую крепость.
Золотой круг нашелся не сразу, заваленный камнями и песком. Самаэль наклонился и взял его в руки. В тот же миг черные цепи зазвенели и из под обломков стали подниматься демоны. Их было семеро - семеро Владык, тех, что встали на пути Самаэля у подножья великой пирамиды, тех, кого он сокрушил, чтобы продолжить своё восхождение, тех, что опустились на колени перед новым повелителем демонов.
Вместе с золотой короной, странник перенял знание о Владыках и мощи этого золотого кольца, что сжимал в своей руке.
- Найдите каменный престол, - приказал бывший солдат, и Владыки демонов тут же бросились рыскать среди обломков горы, переворачивая и раскалывая огромные камни. Они расчищали путь, по которому, тяжело шагая, шел Самаэль.
Каменный престол стоял в самом центре этого каменного хаоса, невредимый. Взглянув на его размер, новый повелитель усмехнулся - трон явно не был предназначен для такого маленького существа, как человек. Даже Самаэль, чей рост превосходил человеческий уже в двое, стоял перед этим каменным изваянием словно крохотный карлик перед стулом, предназначенным для мифических великанов.
Странник усмехнулся и медленно подошел к этому демоническому престолу.