|
|
||
Легкий толчок, плеск воды - и лодка отправляется в путь. Тишина ночного, предутреннего леса - хоть и наполненная звуками до краев, но звуками настолько неопределенными и ненавязчивыми, что тишиной ее можно назвать вполне по праву. Серебристые блики лунного света колышутся в воде. По иссиня-черному небу то тут, то там, рассыпаны мелкие пригоршни звезд. Кажется, еще чуть-чуть - и ты сможешь подняться прямо к этим небесам, и раствориться во всем этом великолепии ночного мира.
Первый удар весел. Толчок. Путь начинается.
- Ты знаешь, Бобер, - сказал Волк, бросая окурок в реку. - Что-то мне не хочется сегодня быть дзен-буддистом.
Молчание в ответ. Каждый имеет право не быть сегодня дзен-буддистом, если ему очень уж не хочется.
Лес стоит вдоль берега густой и темной стеной, и, кажется, из чащи смотрят на тебя глаза его обитателей... вернее, и не обитателей вовсе - а каких-то совсем уж призрачных непонятных существ, которым принадлежит ночь. Черт их знает. Может, и вправду смотрят. Кто их разберет, этих непонятных хозяев ночи, раз с ними никто до сих пор не встречался. А тот, кто встречался - тот теперь уже вряд ли может что-то рассказать.
Еще толчок - и нужды в веслах больше нет. Река сама несет лодку вниз по течению - медленно, неспешно, величественно. Но когда некуда торопиться - а зачем тебе куда-то торопиться, даже если ты и не дзен-буддист вовсе - можно позволить себе такую медлительность.
И тишина... такая густая и вязкая тишина, теперь уже подлинная - даже непрерывный плеск воды ее не нарушает. Напротив, он успокаивает, связывает тишину воедино, умиротворяет... усыпляет...
Стоп. Не спать. Момент сейчас не тот, чтобы спать. Слишком уж величественный.
- Не спи, Бобер, - сказал Волк, устремив свой взгляд к Полярной Звезде. Она приковывала его внимание к себе - такая неподвижная, холодная, далекая... И Волк чувствовал себя центром мироздания, опорой Вселенной. Вокруг воображаемой прямой, соединявшей его с Полярной Звездой, вращался весь мир.
- Я не сплю, - откликнулся Бобер.
Клац, клац - поскрипывает лодка.
Ты ведь даже не знаешь, куда и зачем ты плывешь. Не знаешь, что за непонятная такая сила (или, может быть, просто блажь) - подняла тебя среди ночи, заставила разбудить друга, взять лодку и просто так отправиться вниз по реке. Навстречу Неведомому. Любая такая поездка - это всегда путешествие, прежде всего, Сознания, а не тела. Вся жизнь - это только путешествие сознания навстречу неведомому.
Звезды могли бы быть похожи на тысячи-тысячи маленьких окурков, которыми размахивают Боги в невообразимой дали своих холодных и неведомых небес. Но, к сожалению, звезды совсем не похожи на тысячи маленьких-маленьких окурков. Даже если вы обладаете очень сильной фантазией.
А еще звезды похожи на далекие глаза Сусликов, глядящие на тебя из вечности... нет-нет-нет.
Бобер встряхнул головой, отгоняя от себя наваждение.
Только Сусликов нам в сегодняшнем нашем рассказе не хватало. Обойдемся сегодня без Сусликов.
- Я тоже сегодня не хочу быть дзен-буддистом, - произнес Бобер вслух, но Волк ему не ответил.
Если очень хорошо прислушаться, то можно услышать голос Неба. Стоит только поймать момент. Не сосредотачиваться, а, наоборот, расслабить все свои органы чувств. Устремить глаза к небу. Проникнуть за завесу всех ночных шорохов и тихих звуков - просто следовать слухом за ними туда, куда они тебя поведут. И в конце пути ты услышишь голос Неба. Ты услышишь его тихую песню, и поймешь, что оно зовет тебя. Не к себе - просто зовет. Оно всегда звало тебя. Ты был прав, Бог. Ты всегда был прав. Меня никогда не было.
- Меня нет, - тихим голосом произнес Волк. Но ему показалось, что каждая мельчайшая частица мироздания услышала его слова, и молчаливо согласилась с ними. Эдакий добродушный кивок мироздания. Тебя действительно нет. И никогда не было.
Представьте себе, что небо - это пропасть. Гигантская пропасть без конца и края, разверзнувшаяся у вас под ногами. Пропасть, в которую так легко упасть, но из которой очень тяжело выбраться обратно. Представьте себя чайкой... увидьте высоко над собой далекую зеленую землю. Рванитесь к ней, что было мочи. Рванитесь, чтобы вырваться из обжигающей пропасти неба. Земля все ближе... ближе... ближе, и, чем ближе земля, тем быстрее становится ее приближение. Когда она станет такой большой, что заслонит собой всю пропасть неба, когда вам покажется, что вы уже можете коснуться ее рукой - закройте глаза. Вспомните свою жизнь, и скажите лишь одно только слово, которое могло бы описать ее всю во всей полноте. А затем вы услышите тихий-тихий звук - словно чайной ложечкой кто-то осторожно коснулся хрустального бокала. Откройте глаза. ВАС НЕТ. Сообщите Богу, что вы прибыли.
Это вовсе нет так страшно, как вы думаете. Ведь вас никогда и не было.
Мы - дети, потерявшиеся в лесу. Лес кажется нам огромным, ужасным и бесконечным. Он пугает нас своей безграничностью и масштабом, заставляя нас бежать в ужасе, куда глаза глядят - и от этого мы теряемся в нем все больше и больше. Мы кричим от страха и пугаемся всё сильнее; а эхо наших голосов разносится по лесу всё дальше и дальше, изменяясь до неузнаваемости; и мы теряемся, тонем в этом хоре собственных голосов, собственных гротескных отражений.
Мы все боимся смерти, даже и не подозревая о том, что боимся несуществующего. Мы сами запугали себя этими бесчисленными сказками о ней, даже и не подозревая, что долгие годы обманывали сами себя. Смерть - это грандиознейший обман. Никакой смерти нет. Ты - вечен. Сообщи Богу, что ты прибыл.
- Смотри, Бобер - Волк махнул лапой куда-то в сторону неясного клубящегося впереди тумана. Занималась заря.
Туман клубился и приобретал самые разнообразные формы, но он не был пугающим - он казался каким-то теплым и дружелюбным. Формы сменяли друг друга одна за другой, и в них чудились Бобру с Волком то силуэты исполинских животных, то фигуры неведомых птиц, то сказочные, устремляющиеся в небеса замки - фигуры драконов и рыцарей проносились мимо них. Рушились и вновь воздвигались горы, армии отправлялись на гибель, дети играли в песочек - все это проносилось перед глазами друзей, чтобы через минуту измениться до неузнаваемости и стать чем-то иным.
А затем подул легкий северный ветер и разогнал туман. От него не осталось и следа - только странный привкус на губах, и странное ощущение полуулыбки - словно разлитое в воздухе, существующее везде и одновременно негде.
- Это - Фея, - сказал вдруг Бобер.
- Какая еще Фея? - недоверчиво спросил Волк.
- Фея, которая ждет своего героя - не очень уверенно проговорил Бобер.
- Героя? А чем мы с тобой не герои?
- Ей нужен настоящий герой, а не сказочный. А мы с тобой - разве похожи на настоящих? Нет, Волк - мы с тобой выдуманы до мозга костей, мы сотканы из зыбкой ткани чьих-то образов, воспоминаний и мыслей. Мы сами - только формы, которые принимает этот туман.
В это время лодка с силой уткнулась во что-то очень твердое. Раздался оглушающий треск, и друзья на некоторое время оказались в воздухе, летя вверх тормашками.
- Твою маму восемь раз! - в один голос завопили Волк с Бобром, и тут же встретились с землей.
- Говно, - удрученно констатировал Бобер, потирая ушибленное место.
На сверкающее утреннее небо взбиралось солнце. Добро пожаловать в реальность.
Но все-таки помни, что где-то внутри тебя спит легкий северный ветер. И помни, что за всем этим нагромождением безумных форм ласкового, теплого, но совершенно бесполезного тумана тебя ждет чье-то лицо. Во всем этом мире есть только один человек, который может тебя ждать.
Фее не нужны выдуманные герои. Ей не нужен мир, в котором нет тебя.
|