Я различил в движенье постоянство: Так в древний путь вливаются следы, Так странствуют взыскующие Царства Дорогами священной простоты.
Теперь я вижу только то, что вижу, И знаю только то, что знал всегда - Реки не остановят невода, Утерян смысл понятий "дальше", "ближе"...
Я повторяю, говоря иное, Я странствую, как остаюсь в покое, Забыта цель и потому права.
Я тот, кто отвечает на вопросы, Моя рука спокойно держит посох, Мой голос тих - я отыскал слова.
Сергей Калугин, "Венок сонетов".
Пролог.
Где-то в Центральном парке "имени" Культуры и Отдыха.
На широком подоконнике с потрескавшейся местами голубой краской, за двумя горшками со странными в них растениями сидела черно-белая кошка и внимательно наблюдала за тем, что творилось снаружи их с хозяином дома. Кончики ушей изредка подрагивали, хвост то резко дергался в сторону и закручивался, когда кошка напрягалась, вглядываясь в подозрительные для нее места, то медленно и разочарованно выпрямлялся, когда она понимала, что ничего особенного в ближайших кустах и траве вовсе нет.
Снаружи было сумрачно и почти тихо: не стрекотали насекомые, не пели птицы, перепархивая с ветки на ветку, да и немногочисленных животных не было видно даже краем глаза маленькой хищницы. Слишком уж для этого места и от того еще более неуютно и неприятно. Для людей, по крайней мере, но не для кошки и ее хозяина - их такие вещи абсолютно не волновали. Место было их домом и совсем неважно, какое впечатление оно производило на других.
Где-то высоко в небе внутри плотных серых туч наконец-то раздался первый глухой раскат грома, заглушивший крик ворона вспорхнувшего с ржавого прута старого забора и скрывшегося за верхушками сосен, где вдалеке возвышалось старое Чертово колесо. Тут же налетел ветер и под его порывом зашумели, зашептали кроны деревьев и затанцевали в хороводе прошлогодние листья, поднятые с земли вместе с пылью и прочим мелким сором. Из леса долетел призывный, очень звонкий девичий смех, и мгновение спустя уже нельзя было понять, послышался он в шуме ветра или был на самом деле.
Кошка повернула голову и, мяукнув, сверкнула на хозяина желто-зелеными глазами - мол, не этого ли часа ты ждал? А если ждал, то почему сидишь до сих пор?
Хозяин отложил старую потрепанную книгу в сторону и прислушался.
- А и, правда, Муня, чего это я сижу? - отозвался он с доброй усмешкой очень хриплым и тихим голосом. Такой обычно получается, когда очень долго ни с кем не разговариваешь, кроме той самой кошки да еще нескольких других существ, которых и людьми-то назвать довольно-таки сложно.
Мужчина поднялся из-за стола и потянулся до хруста в позвонках, глядя в окно все с той же полуулыбкой. На вид ему было чуть за тридцать, но седые нити в черных волосах, сеточка мелких морщинок в уголках глаз и недельная щетина на щеках прибавляли лет. Ни телосложением, ни внешностью он не был особо примечателен. Такого человека очень сложно выделить в толпе и тем более запомнить.
- Пойдем, хорошая моя, послушаем, что да как.
Кошка внимательно посмотрела на удаляющегося хозяина, глубоко вздохнула и, мягко спрыгнув с подоконника, потрусила за ним наружу. Дверь для нее он всегда оставлял открытой.
Воздух на улице был тяжелым и влажным, но на удивление очень свежим. Мужчина вдохнул полной грудью и медленно, с некоторой ленцой вышел на середину двора.
Молния ломаным росчерком ударила в вершину Чертового колеса. Где-то рядом, как будто даже из кустов у высокого забора вновь кто-то засмеялся, а когда загремело - испуганно тоненько завизжал на несколько голосов.
- Озоруют девчата, - несколько укоризненно покачал хозяин головой.
Кошка запрыгнула на перила крыльца и презрительно фыркнула. "Девчата" опять захихикали, да так, что ветви на кустах сирени затряслись.
Мужчина хмыкнул, закрыл глаза и запрокинул голову назад, чутко прислушиваясь ко всему, что ему так спешил сообщить ветер, а тот с нетерпеливой радостью делился обо всем, что знал: что в лесу, что у озера, на болотах, да на тропинках и дорогах творится, пылится, да идет скорыми шагами. А шаги-то ведь так знакомы, хоть и чувствуется в них некоторая неправильность, будто что-то мешает идти, тянет ноги ноющей болью.
Сомнений тут никаких - совсем скоро к нему заявятся гости. Не по доброй воле, конечно, но практически по своей. И гости эти, что не говори, долгожданные. Один из них-то уж точно.
- Нда, неплохо бы подготовиться к встрече. И начинать надо прямо сейчас.
Последнее слово заглушил раскат грома, а через пару секунд на землю хлынул дождь.
Мужчина потер колючий и мокрый теперь подбородок пальцами и широко улыбнулся.
- Побриться что ли? Как считаешь, Мунь?
Кошка подобрала под себя лапы, спрятала хвост и, неприязненно глядя на практически прямые струи дождя, в которых уже было не разобрать очертаний ее хозяина, тонко чихнула. За забором вновь заливисто засмеялись.