Обе двери, разрезанные поперек, распались на куски, больше не скрывая картину ужаса и разрушений в соседнем вагончике. Остановив следующую фразу доклада на вдохе, Помощник Хищника бросил трубку старомодного телефонного аппарата. Лейтенант опередила его, выстрелив раньше. Казалось, красная папка с бумагами падала медленно, словно тополиный пух, все еще не достигнув пола, когда внезапно разгоревшийся бой уже готовился наградить победителя и жестоко наказать проигравшего.
Цель, полупрозрачная, наполовину аморфная фигура, легко приняла первые пули, настойчиво продвигаясь к людям. Выстрелы следовали один за другим, промахов не было. В воздухе мелькнула белесая изогнутая кость, покрытая омерзительными оспинами. Резкий выпад, предназначенный людям, пришелся на стол. Деревяшки разломились с обиженным хрустом.
- Где охрана? - крикнул Помощник Хищника.
- Если смогут, подойдут.
Заслоняя меняющую обойму лейтенанта, широкоплечий парень методично, размеренными, словно в тире выстрелами искал уязвимое место противника. В текучее, словно вовсе не материальное тело существа пули проникали незаметно, на выходе оставляя большие, рваные, совершенно бескровные раны. Костяных пик было четыре, но дьявольское создание на них не опиралось, а держало вдоль изменчивого туловища и в бою, чаще всего, пользовалось лишь одним. Двигалось оно ловко, бесшумно, ничего по пути не задевая и иногда делая непредсказуемые стремительнейшие прыжки.
Лейтенант, не уступая Помощнику Хищника в меткости, возможно, даже превосходила широкоплечего парня хладнокровием. Нормальная земная женщина стала настоящим мифическим существом, готовым по воле блистательного нетрезвого Одина сопроводить в чертог мертвых храбрейших из числа павших в жестокой битве воинов. Зубами прижав нижнюю губу, Валькирия находила мечущееся чудовище стволом, стреляла по цели, находила и стреляла. Только находила и стреляла. Несмотря на все старания, огонь не давал нечестивому существу подойти к людям на расстояние, когда любой выпад острой костью стал бы роковым для защищающихся.
Внезапно меняя тактику, создание распласталось на полу колеблющейся кляксой, взмыло под потолок, сейчас напоминая тяжелое мокрое одеяло, сбежавшее с веревки во дворе у нерадивой хозяйки. Растопырив все четыре пики, монстр скользнул вперед и вниз.
Ногой вышибив стекло, Помощник Хищника выбросил лейтенанта из вагона, сам падая на обломки несчастного стола. Трижды простреленное насквозь, существо застыло на половине пути, свернулось в грязный комок и неестественно, очень странно вывернулось наизнанку, показывая чешуйчатую, полупрозрачную змеиную кожу. После того, как опустела обойма, широкоплечий парень выкатился из деревянных руин, удачно увернулся от костяного острия и тоже вылетел в окно.
Встреченный по-настоящему ураганным огнем, монстр не смог последовать за Помощником Хищника.
- Держите бешеную тварь взаперти, - выдохнул широкоплечий парень, с завистью наблюдая, как короткие точные пулеметные очереди расчерчивают текучее тело, отбрасывая противника от проема.
- Пост охраны уничтожен, - спокойно сообщила лейтенант, ногой подталкивая Помощнику Хищника оружие.
С момента, когда Валькирия покинула вагон, черепахами проползли считанные, тощенькие секунды, а лейтенант уже проверила пост охраны, сама обзавелась ручным пулеметом и запасла пару автоматов с полными боекомплектами для соратника. Ее монументальная фигура никогда еще не выглядела так внушительно, как теперь.
- Умеете обращаться с ракетной установкой? - спросил широкоплечий парень, вытирая о траву приклад, на котором алело свежее кровавое пятно.
- Смогу разобраться. Тем не менее, на малом расстоянии не рекомендую использование...
- Ваша первая цель, купол, - перебил Помощник Хищника.
- Считаете, тварь выбралась из-под купола? Превратилась из остывших?
- Считаю, стоит подготовиться к поступлению подобного приказа. В смысле, такой фикус-пикус.
- Тварь. Просто взорвите установку на месте, просто останьтесь живой.
Вагон вздрогнул, покатившись по рельсам. Разорвавшись на куски, крыша взлетела. Бесформенный текучий сгусток, на лету превращаясь в полупрозрачные крылья летучей мыши, упал на людей.
Отправив подчиненных на командный пункт с ратной добычей в виде насмерть перепуганной женщины в платочке, сержант бросился в погоню за незаметно ускользнувшим бородачом. Не особенно приученный размышлять, военный все же предполагал, что женщина в платочке, на окраине спального района Кемерово ожидающая Лазаря в сопровождении подозрительных, серьезно вооруженных вояк, вряд ли могла ответить руководству на возникшие вопросы. Вечно околачивающийся у столовой бородач тоже не казался профессиональным исчадием зла, только честному и крепко выпившему россиянину ведь принципиально незачем убегать еще до того, как его стали пытать или просто мирно поколачивать ногами.
Поскольку на территории "Алого Паруса" спрятаться было вряд ли возможно, путь сержанта лежал прямиком через бетонное ограждение к первому охранному посту. Соскочив с плиты, он присел, обнимая автомат, задержал дыхание.
Рядом кто-то сопел.
Сделав стремительный тигриный прыжок, сержант буквально выхватил из кустов вихрастого мальчишку. Необычно притихший, робкий, дрожащий Пашка повис в его могучей руке, словно нашкодивший котенок. Тигр и котенок дико взглянули друг на друга и обязательно встопорщили бы усы, если бы они у них были.
- Дядя, - всхлипывая и трясясь, сказал парнишка. - Бегите отсюда. Ракетой же собирается выстрелить.
- Вроде опять ты?
- Ниточку же ищу. Ниточка же потерялась... Ее папа попросил домой привести... Дядя, он же ракету украл.
Пашка ни в кого не играл. Пашка, попавшись в неположенном для детских игр месте, теперь не изображал испуг. Пашка был действительно напуган и отчаянно дрожал, нисколько не стараясь произвести особое впечатление на своего единственного зрителя.
Искренне, изо всех сил попытавшись представить потерянную шерстяную ниточку, опутавшую украденную каким-то неизвестным недругом межконтинентальную ракету, сержант с огромным сожалением огляделся. Бойцы, наверняка, теперь подходили к вагончикам командного пункта. Препоручить мальчишку решительно некому! Оставлять мальчишку одного опасно. С каждой секундой беглец уходил все дальше, а ему придется теперь возиться с глупым плаксой, вытирать сопли и вообще кормить с ложечки манной кашкой, пока бестолковые родители не вспомнят о своем любимом, ненаглядном, непоседливом отпрыске.
- Там ворота, - строго произнес сержант, опуская Пашку. - Надо постучать. Обратишься к ленив... к взрослому в военной форме. Там тебя отведут домой. Вроде конец.
Оказавшись на земле, парнишка молча потащил военного за руку, прочь от ограды остановленной стройки. Затем мальчик указал на перекрытую свежими ветками яму. Зная о том, что здесь расположился один из постов внешней охраны объекта и не понимая, почему до сих пор не слышит приветствия, сержант наклонился, заглядывая под растянутую камуфляжную сетку.
Майор навсегда заснул на пулемете. Трое других, показывая кровавые полосы на шеях, раскинули руки по земле. Из затылка старшины торчала рукоятка ножа.
- Твою троюродную... - прохрипел сержант. - Видел там его, твою троюродную тетку?
- Он же такой... Такой... такой он... - не находя слов, попытался объяснить парнишка.
- С бородой?
Пашка поспешно закивал.
Бросив под ноги ящик, Загорелый Паук выудил тяжелый молоток и разочарованно застыл, не сделав удара. Обе трубы, подающие под купол газ, заканчивались толстенными фланцами, расплющить которые вручную, самыми примитивными инструментами было нельзя.
Страшные слова Торопова о захвате командного пункта намного перевешивали опасность, сейчас грозящую всему городу. Если бы не долг, если бы не приказ, если бы не обязательства, если бы не ответственность... Мысли Загорелого Паука, всего лишь самого обыкновеннейшего человека, не покидали командный пункт "Алого Паруса", а беспокойство за судьбы находящихся в вагончиках людей, как минимум, ограничивало смекалку.
Столбняк продолжался всего секунду. Судорожно вбивая в отверстия выбранные из глинистого откоса камни, Загорелый Паук заметил остановившегося рядом подполковника и обернулся к бывшему остывшему, будто к давнему другу и соратнику:
- Баллоны защищены, однако выход есть. Передавим трубы гусеницей танка.
- Не выйдет.
Внезапно услышать голос, встретиться прямым взглядом с тем, кто прежде стоял среди остывших людей, оказалось очень нелегко.
- Танк весит полсотни тонн, - произнес Загорелый Паук. - Выйдет, черт возьми. Пусть даже придется выкопать трубы и положить на прочное основание. Итак, присмотрите пока здесь, я распоряжусь.
- Разъясняю. У вас нет танка.
- Модифицированный Т-14, - чисто машинально возразил Загорелый Паук. - Поставлен для защиты комплекса систем финального решения.
Над головой офицера появился искрящийся розовый вихрь, быстро вытянувшийся тонким веретеном. Мертвенное сияние сменилось короткой ослепляющей молнией. Вспышки следовали одна за другой, все ускоряя темп. Пять, десять, двадцать, остывших людей исчезли, в неуловимом миге сменяясь невообразимыми розовыми существами, похожими и на кальмаров, и на спрутов. Процесс превращения, рывком охватывая значительную часть остывших людей, озарил котлован одной застывшей на целую минуту молнией.
Стоящий на месте Аурелиано Буэндиа огромный сутулый монстр протянул щупальца, хватая Загорелого Паука и с воистину нечеловеческой силой прижал к себе.
Случилось то, чего Анатолий больше всего боялся. Покинув Землю, он не достиг Луны, а провалился в беспроглядную бездну, словно жадный глупый рыбак под тонкий лед. Ошеломленный, испуганный Анатолий не отваживался сделать вдох, находясь в открытом космическом пространстве, но природа все-таки заставила его решиться на откровеннейшее жуткое безумие. Уже наполняющиеся огнем удушья легкие глотнули пустоту.
Воздух черных вселенских пастбищ, казалось, ничем не отличался от обыкновеннейшего земного, впрочем, полностью избавившись от привычных таежных ароматов. В глубоком густом космосе, лишенном даже намека на дальние маячки звезд, пахло сухостью, прохладой отступившего мороза, каменной пылью.
Под ногами явно была какая-то твердь и Анатолий мгновенно вообразил, что очутился на астероиде, с чудовищной скоростью несущемся где-то на границе существующей Вселенной. Там, где возраст неуловимой ткани самого пространства исчисляется младенческими минутами. Полную тишину нарушало лишь осторожное мышиное поскрипывание.
Сбросив с плеча ремешок фонаря, Анатолий и сам не знал, что или кого собирается встретить на своей каменной глыбе, бегущей в страшной космической пучине. Щелчок выключателя вызвал в беспросветной бездне эхо странного звука, напоминающего сдержанный человеческий вскрик.
Он стоял, почти упираясь локтем в серую вертикальную скалу с едва обозначенным на ней кособоким, удручающе грубым дверным проемом. Любопытный луч света скользнул по темноте и вдруг замер. В лоб Анатолия уперся ствол автомата.
Щелкнув распрямляющимися стабилизаторами, снаряд влетел на территорию, ударил под противокумулятивный решетчатый экран танка. Тяжеленная машина вздрогнула, словно кокетничающая девушка юбкой, лениво взмахнула подвижными элементами брони с динамической защитой. Куски вырванных с мясом траков заколотили по куполу, пробивая материал, играя бессмысленный гимн на ребрах стальных конструкций. Дремлющий неподалеку микроавтобус перевернулся. Сразу несколько бетонных плит ограды грохнулись на землю.
Взрыв гранаты, даже угодившей в неудачное место, не мог причинить танку настолько значительного урона, но машина неожиданно взмыла вверх, перевернулась на столбе яростно ревущего огня, проломив в стене купола дыру, грузно ввалилась в котлован. Следом за погибшим танком с небес упала бронированная черепаха, из разодранного, обгорелого нутра которой торчали обломки баллонов. Розовые монстры остались недвижимы, даже не пытаясь защититься. Кувыркнувшись несколько раз, боевая машина и останки механизма финального решения устали соревноваться друг с другом, зарылись в глинистую почву. Железные глыбы остановились, быстро покрываясь падающим сверху розовым прахом.
Выбираясь из-под чудовища, Загорелый Паук подтянулся за злополучную трубу, поставил ногу на фланец, выкарабкался из котлована. Массивное тело схватившего его монстра, пронзенное насквозь куском стальной балки, оплывало, рассыпаясь мерцающей пылью. Поверженные угловатые спруты, сменившие остывших людей на посту в котловане, тоже почти исчезли, а над всем этим безумием, у дверей шлюза неподвижно, сложив руки у груди, возвышался Торопов, пугая нечеловеческим нездешним спокойствием.
Не желая успокаиваться, бушующее у развалин купола пламя сжалось в нить. Темный тонкий диск завертелся над землей, разбрасывая листы металла, еще пытающиеся прикрыть остывших людей. Огонь явно стремился к центру котлована.
Выбив гранатомет из рук противника, сержант, не давая бородачу подняться, навалился всей тяжестью, ударил его в голову, с размаха двинул в подбородок, висок, нос. Не хватило всего только половины секунды! Не успев предотвратить выстрел, сержант разъярился настолько, что пока не мог верно оценить потрясающие, феерические разрушения, причиненные танку единственным снарядом.
- Знаешь, куда надо там целиться, - яростно рычал он, торцом магазина прикладываясь к груди врага.
- Вообще, гады сволочные, - прохрипел в ответ бородач, ухмыляясь кровавой маской, наплывшей на лицо.
- Людей за что там!
- Один Владыка.
- У майора дочка осенью в школу пойдет! - заорал сержант, отбрасывая автомат и продолжая безжалостно избивать противника.
- Плевать я хотел. Прикинь? На обеих их вообще.
В рев пламени проник посторонний свистящий, очень тонкий неприятный звук. Огонь продвинулся в котлован, а темный, стремительно вращающийся диск окончательно снес крышу постройки, разбрасывая по сторонам обломки металлических конструкций купола. Сержант отвлекся, провожая взглядом гнутую железяку, сокрушившую ствол ивы в каком-то десятке метров от места схватки.
Резким движением высвободив руку, бородач с силой схватил сержанта за горло, пригнул к себе и швырнул вбок. Они вскочили одновременно. Хотя военный атаковал первым, неприятель неожиданно ловко уклонился. Трудно было ожидать подобной легкости от громоздкого, весьма нетрезвого бородача.
Угадав следующий ход сержанта, противник отодвинулся, провел сильнейший удар по корпусу, выхватил нож, мягко занес руку над потерявшим равновесие сержантом и... остановился. Недавно погибший на посадочной площадке вертолет забросил разломившую лопасть винта через ограду бывшей стройки. Спрятавшись в кустах, косо торчащее из земли металлическое острие дождалось свою жертву. Наискосок, снизу-вверх пробив спину сержанта, металл вышел у левого плеча.
- Подыхай теперь, сволочь, - прошипел бородач.
- Сам там сволочь, - тяжело выдохнул сержант.
- Задание вообще сделано, боец. Прикинь, нора пормально отдохнуть.
- Твою троюродную тетку.
- Борщ разинутым валенком хлебаете. Дурни деревенские. Выбрал наугад родственника. Наплел историю о собаках, семье, жиле во лбу. Богатырь вообще со своими кошками сюда пришел. Прикинь, это собачник-то? С кошками пришел? Прикинь, ты, сволочной гад. Чуть вообще не прокололся, - довольно мирно произнес бородач, озираясь с пьяным вниманием. - Чуть не опоздал. Прикинь, мне поручено. Зачем ты суешься? Сидел бы вообще, дулся со старшиной в карты.
- Старшина... ты там... штык-нож в затылке, - зло произнес сержант, повисая на полосе стали. Ноги его больше не держали.
- У тебя в командирах нормальный человек. Больно вообще не накажет. У меня в командирах не человек. Прикинь? Владыка за невыполнение приказа вообще... Вообще...
Не договорив, бородач согнулся и побежал к кустам, рукавом вытирая кровь с лица.
- Вроде конец, - прошептал сержант.
Вагон остановился на рельсах с оглушительным угрожающим скрипом. Большой полупрозрачный кокон, полностью охвативший двоих людей, покачивался от резких движений Помощника Хищника, пытающегося пробить гибкую стенку кулаком. Слишком грузная, лейтенант никак не могла развернуться, чтобы выстрелить из пулемета. Дышать внутри было просто нечем.
Кокон неожиданно обзавелся четырьмя слегка искривленными костяными ногами, парой крыльев громаднейшей летучей мыши и сделал хороший шаг вбок, прежде чем перескочить через узенькие рельсы детской железной дороги. Здесь, в прыжке, существо и настигло серо-голубое щупальце водяного потока. Грохочущий мощный удар, который разом повалил локомотив на комплекс противовоздушной обороны, сплющил и согнул вагоны чуть ли не пополам, каким-то образом не повредил кокон, подхватывая сразу со всех сторон. Теперь люди находились, если так можно выразиться, в двойном плену.
Вскипев, громадный могучий вал обрушился на поросший кустами невысокий холм, покатился к вершине с шумом настоящего поезда. Из кустов стремительно вылетела пирамидка, высотой с половину человеческого роста. Черные бока ее раскалились, покрывшись красными пятнами. На спирали, обвевающей тело многогранника, блестел густой иней и висели блестящие сосульки.
Погоня продолжалась считанные метры. Скользящая над травой пирамидка оказалась под многотонной тяжестью водяной плиты, рассыпаясь розовым прахом и растираясь валом дальше, в невидимую пыль. Кокон исчез, словно существовал прежде лишь как мрачная жестокая фантазия ума, враждебного ко всему живому. Освободив пленников, поток круто изменил направление, устремляясь к столбу огня, темному диску и разрушенному куполу.
Задыхающиеся, обессиленные, Валькирия и Помощник Хищника упали на гравийную насыпь, провожая взглядом колоссальнейшую серо-голубую змею и сидящую на подушке пенистого гребня Ниточку.
- Кирилл Эдуардович, это я. Вас реально долго не было. Решился на первый межпланетный прыжок, - сказал Анатолий, отстраняясь от автоматного ствола.
Опустив оружие, Вивианна молча разглядывала кудрявого парня с открытым простоватым лицом честного человека. В свою очередь, Анатолий удивленно, совершеннейше круглыми глазами смотрел на неожиданную находку в беспредельных страшных безвоздушных пространствах. Как однажды сказал родственник, пригласивший его на собрание таинственной секты поклонников космических путешествий, в общество строжайше принимаются лишь мужчины. Оказывается, иногда случались и исключения из правил.
Свободной рукой Вивианна машинально поправила прическу, проверила любимые дизайнерские сережки, мысленно радуясь тому, что несколько часов назад, она, сколько могла, привела себя в порядок. Круглое, загорелое в странствиях по окраинам далекого сибирского города лицо Вивианны, конечно, теперь осунулось и потемнело, щеки были безнадежнейше поцарапаны, губы не накрашены, но весь этот ужас несравнимо лучше прежнего предсмертного состояния. В свою очередь, Анатолий, избавившись от проклятия открытого космоса, чувствовал облегчение. Вооруженная молодая женщина, это ведь намного лучше черного вакуума.
- Ты с Земли? - спросила Вивианна, из соображений осторожности сразу выбирая покровительственный тон.
- С Земли, - улыбнулся Анатолий. - В первый раз оказался у вас на Луне. Правда, правда. Есть хотя бы иллюминатор? Реально хочется увидеть вблизи настоящий лунный кратер.
- Кемерово, конечно?
- Почему Кемерово? Реально, Иркутск. Правда, правда.
- Портал далеко?
Не понимая причин настойчивости, Анатолий кивнул на скалу:
- Здесь.
Решительно отстранив его, Вивианна шагнула вперед и не успокоилась, пока не ощупала каждую черточку, каждую линию грубой кособокой ниши, кое-как выбитой на монолитном камне. Затем она отошла от скалы и постояла, всматриваясь в темноту.
- Если это твой первый прыжок сквозь пространство, в порталах и телепортации ты не разбираешься?
- Не разбираюсь.
- Хотя бы теоретически?
- Полный ноль, - признался Анатолий.
- Имеешь отношение к военным? - продолжила допрос Вивианна.
- После службы в армии, никакого.
- К строительству?
- Реально, имею, - подтвердил Анатолий.
- Короче, в кирпичах смыслишь? Цемент месить, железо электричеством сваривать, лазерный уровень устанавливать, мастерком орудовать?
- Много смыслю. Кирилл Эдуардович, реально, собирался поручить мне водопровод при перестройке старой усадьбы. Правда, правда. Не у вас на Луне. Намного ближе. Где-то в Антарктиде.
- Логично, - согласилась Вивианна. - До меня дошли слухи, я тебе верю. Стройку видела. Только мы с тобой вовсе не на Луне.
- Неужели мы сейчас в Антарктиде?
- Любопытно. Раньше я тоже так думала.
- Так где мы реально?
- Тебе это важно?
- Важно?.. Важно! Реально терпеть не могу, когда не знаю хотя бы названий улиц.
- Вивианна, - представилась Вивианна, сдернула ремень с плеча и передала новому знакомому автомат.
Что-то металлически щелкнуло, клацнуло, брякнуло. Магазин вылетел и вернулся обратно.
- Готов. Одиночный режим огня.
- Оставь у себя, - попросила Вивианна, ладонью отодвигая автомат, который чудным образом обзавелся прикладом, став длиннее чуть ли не вдвое. - Не знаю, какими словами кратко объяснить, Анатолий. Ты не на Луне у Земли, а на луне у Юпитера. Точка. Короче, старая база, незавершенное строительство неподалеку. Водопроводные трубы найдутся, хотя не думаю, что кому-то сейчас понадобятся твои профессиональные навыки.
- Кирилл Эдуардович рассказывал...
- Анатолий, здания пусты. До меня дошли слухи, нам очень не рады. Точка. На спутнике Юпитера только мы с тобой и эти создания.
Включив собственный фонарь, она осветила пространство за спиной. На спускающихся в темноту плитах в беспорядке стояли черные многогранники, тела которых обвевали лениво вращающиеся спиральки. Полупрозрачные сгорбленные фигуры колебались на границе света, явно не решаясь шагнуть к людям.
- Неужели здесь Владыка? - ахнул Анатолий.
Рычание оборвалось. Перестав дрожать, веки пса приподнялись. Оглядываясь, словно человек, после продолжительного глубокого сна внезапно очнувшийся в совершеннейше незнакомой местности, Тамерлан завилял хвостом и преодолел остаток пути одним прыжком.
- Мальчик, - в замешательстве повторил старик, механически отдергивая руку.
В следующий миг он спиной повалился на траву, а черная овчарка, в настоящем детском восторге потеряв всякое чувство меры, облизывала лицо хозяина. Словно маленький неразумный щеночек, Тамерлан топтался по груди старика, терся о подбородок хозяина носом, плечами, усами, шеей, лбом, глазами, зубами, ушами и счастливо скулил, так громко, как, наверное, никогда еще в своей недолгой жизни.
Когда шум приближающегося водяного потока расслышал даже старик, собака настороженно встала рядом с поднимающимся хозяином. Легко опрокинув локомотив на комплекс противовоздушной обороны, сплющив вагончики детской железной дороги, бесконечная серо-голубая лента неутомимо и упрямо поползла вверх по склону.
Путь до Томи был не слишком далек, но поток, будто играя, откровенно не спешил и двигался к своей цели отнюдь не по идеальной прямой. Сначала девочку охватил страх, затем испуг сменился восхищением. Чуть ли не два часа проехав в удобном, похожем на цветочный бутон водяном кресле, Ниточка ощущала себя то катающейся на карусели, то летящей на громадной птице, то едущей на настоящем огромном слоне или, еще лучше, сказочном длинношеем жирафе. Развлекая малышку, поток вырастал чуть ли до облаков; не давая заскучать, раскачивался из стороны в сторону, а однажды кусочек воды, ставший креслом, вдруг оторвался от серо-голубой ленты, пролетел над перепутанными зарослями ивняка и вернулся обратно, перемахнув через одинокую старую ель. Короткого победоносного боя с противником, удара о вагоны и слетевшего с рельс паровоза Ниточка попросту не заметила. Довольная удивительнейшим приключением, малышка жалела лишь о том, что в нужный момент рядом с ней не оказался Пашка. Пашке фантастическая поездка тоже бы понравилась.
Снова оторвавшись от потока, кресло мягко опустило Ниточку на землю и, словно прощаясь с девочкой, изобразило смешной плюхающий фонтан, прежде чем полностью раствориться в водяной ленте. Совершенно сухая и утомленная так, как умеют утомляться только вдоволь наигравшиеся дети, малышка опустилась на колени, обнимая Тамерлана за шею.
Пес немедленно лизнул Ниточку в нос, а заодно в обе щеки со лбом и ухом.
- Герой, - сказала девочка овчарке, размышляя.
Ровный черный цвет шерсти собаки нисколько не удивил Ниточку. Конечно и несомненно, этот был тот самый пес, который спас Ниточку от плохого взрослого. Если герой вздумал на время перекраситься и изменить прическу, он ведь не стал хуже. Только лучше. Недаром, женщины, включая маму малышки, постоянно экспериментируют с цветом волос. Проблема была совершеннейше в другом. Разумные люди, встречая незнакомых взрослых рядом с героической, заслуживающей всяческого доверия отважнейшей собакой, ведут себя открыто и дружелюбно? Или скромно и туповато? Или замкнуто и глубоко враждебно?
- Стоило бы заметить, вы с Тамерланом хорошо знакомы, - натянуто улыбнулся старик, вытирая слезы. - Чужого Тамерлан к себе не подпустит. Потому, мы гордые и независимые.
Соседство маленькой девочки и черного пса, которого он несколько минут назад считал безнадежно мертвым, внушало опасения за судьбу ребенка. Говоря строго, сцена напугала старика до жути.
- Мы знакомы. Только, мы пока еще не представлены, - важно сказала Ниточка.
- Это как? - спросил старик, осторожно, почти незаметно для малышки взяв Тамерлана за ошейник с огрызком оборванного поводка.
Вскочив, девочка поклонилась овчарке, присела и взмахнула руками, словно крыльями.
- Анюта, - величественно задрав голову произнесла она.
Вряд ли от пса можно было ожидать хоть сколько-нибудь удачного повторения изысканнейших ритуальных телодвижений, но важная церемония все-таки завершилась благополучно. Не долго размышляя, овчарка встала на задние лапы, положила передние на плечи Ниточке и коротко гавкнула, показывая острейшие клыки.
- Говорит, его зовут Тамерлан, - перевел старик, безуспешно пытаясь удержать собаку.
- Тамерлан, - повторила малышка, снова обнимая шею черного пса. Такого значительного, грозного, рокочущего имени она прежде не слышала. Слово удивительно приятно каталось во рту, снова и снова просилось на язык. - Тамерлан. Тамерлан. Тамерлан. Герой, боец, красавец. Тамерлан.
- Потому, стоило бы заметить, мы еще сегодня не в форме, - мягко возразил старик.
- Вы, наверное, папа Тамерлана?
- Согласен. Стоило бы заметить, я папа Тамерлана.
- Жалко, - вздохнула Ниточка. - Если родственников собаки установить не удается, всегда находятся разумные люди, готовые ее усыновить с улицы.
Раздался сухой костяной щелчок и ливень, целый океан разнообразнейших звуков разом заполонил пещеру. Раскатистый чугунный звон, угрюмый гул тяжелых стальных механизмов, яростный шум океанских волн и обрывки фраз, произнесенных человеческими голосами. Смешалось все, иногда рождая жуткие, странные, необыкновенные, нелепые сочетания, достойные называться дичайшими из самых варварских какофоний.
Столб огня вспыхнул в центре ямы, серьезно смущая свет фонарей. Вырастая просто из плотно пригнанных каменных плит, пламя закручивалось жгутом и подпирало неровный потолок. Очень тонкий, темный диск со свистом закружился над собранием пирамидок. Хаос звуков не унимался, заставив людей зажимать уши ладонями.
Два, пять, десять многогранников бесследно пропали.
Выбравшись из ямы, Анатолий и Вивианна быстро приближались к зданию, но даже здесь убийственная какофония гремела так, что недостроенные стены тряслись. Собираясь продолжить стремительное отступление до жилого, известного ей строения с арсеналом и складом, Вивианна резко остановилась. На пути, явно преграждая дальнейшую дорогу, торчала крупная, очень большая пирамидка. Ростом повыше взрослого человека, обвитый спиралью многогранник защищали четыре изогнутые дугами кости, заканчивающиеся внушительными остриями. Пара пик была направлена к людям, оставшиеся глядели в пол.
Анатолий обошел застывшую на месте Вивианну, приближаясь к пирамидке. Оставив разрыв в несколько шагов, он прижал автомат к груди и склонил голову.
- Осторожнее. Они вредные и опасные, хотя причинить вред почему-то не могут, - сказала Вивианна.
- Один Владыка. Один Владыка, - со смесью испуга и очевидного желания угодить, произнес Анатолий. - Мы не хотим нарушить ваш порядок. Владыка, мы новички, не все ваши правила запомнили.
Говорил он медленно, необыкновенно тщательно подбирая слова, все отчетливее ощущая беспокойство, сомнения, страх. Понимает ли Владыка человеческую речь в принципе? Анатолий, в самом деле, был новеньким в тайном обществе. Всего лишь новичком, не вполне уяснившим законы Владыки. Возможно, за Вивианну он поручился зря, ведь Владыка принципиально не работал с женщинами. Как вообще оказалась Вивианна на луне Юпитера, принадлежащей Владыке? Может, она притворяется, что ничего не знает о происходящем, ведя какую-то свою игру?.. Свою игру против Владыки? Где доблестный Кирилл Эдуардович и остальные смельчаки, шагнувшие сквозь космос из дальневосточной тайги? Кодекс Дормидонта теперь изрядно поблек. Скудная разрозненная информация о Владыке и полагающихся ритуалах поклонения стала казаться абсолютнейше ложной, несообразной и даже анекдотичной. Смехотворным парадоксом звучало уже само обращение к Владыке. Почему, собственно, Владыка один? Точно таких пирамидок или подобных этой в яме насчитывались... сотни и сотни.
- До меня дошли слухи, ты несешь чушь, - заметила Вивианна, надеясь сохранить покровительственный тон.
Анатолий не ответил и, похоже, не расслышал.
В коротком громе прятался тяжелейший раскат, напоминающий выстрел корабельного орудия. Существо не просто говорило с людьми, оно что-то грозно спрашивало, требовало, отдавало строгий приказ, перебивая хаос еретических звуков и демонический свист темного диска.
Возможно, Владыка спрашивает, свой ли он человек?
Торопливо закатывая рукав, Анатолий открыл свежую татуировку, сделанную немного ниже локтевого сустава и шагнул вперед. Пика, наверняка, проткнула бы ему грудь, но существо вдруг отступило, отплыло назад, оставляя прежнее расстояние. Сообразив, что, не желая того, грубейшим образом нарушил правила Владыки, Анатолий стащил с запястья массивный браслет, огорченно крякнув, взмахнул золотыми часами.
Эффект был поразительным.
В окружении троих здоровенных вооруженных солдат и настоящего доктора, спешащих следом, Пашка чувствовал себя настоящим адмиралом армии скелетов. Нисколько не смущаясь ревом пламени, свистом диска над разрушенным куполом, он провел военных и полного, солидного возраста мужчину через территорию бывшей стройки так быстро, что врач откровенно запыхался.
- Ленивцы, - прохрипел сержант, мутным кровавым взором пытаясь удержать колеблющиеся силуэты. - Надо там догнать... Николаенков. Твою троюродную...
- Мой друг, вы беритесь так... Вы так... Осторожнее, мой друг, - не давая себе передохнуть, распорядился доктор и помогал бойцам со всей необходимой сейчас находчивостью.
- Ты? - четко и строго выговорил сержант, пальцем указывая на Пашку. - Опять ты там?
Снимая сержанта с обломка вертолетной лопасти, солдаты проявили максимальную чуткость, на которую оказались способны. Металл, наискосок пробив спину, не хотел отпускать жертву, но не смог долго противостоять благословенному союзу ума, опыта и бесконечной физической силы. Оказавшись на траве, измученный дьявольской пыткой раненый чудом уберег сердце от куска сломанного ребра и даже почти находился в сознании.
- Ленивцы... Там Николаенков. Надо догнать. Глаза мне вырвать. Бегом там к дороге... Выполнять, - приказал сержант, скаля зубы.
Пробормотав что-то милое, дикарское, приятельское и ободряющее, бойцы бесшумно скользнули под тень карагачей.
Логика мальчика, потерявшего время на поиски доктора, не была очевидна, однако поступок его привел к тому, что раненым теперь занимался профессионал в самом высоком смысле слова. В процессе работы поймав напряженный взгляд Пашки, доктор, придерживая на носу старомодные огромные очки, дружески кивнул парнишке:
- Организм молодой. Признаться, справится. Хотя проклятая лопасть запомнится раненому на всю жизнь. Перевяжем, перенесем в палатку, наложим швы. В дальнейшем переведем больного в стационар, предпримем полный комплекс мер и лечений.
- Не нужно же торопиться, - посоветовал мальчик.
- Признаться, ничего страшного, мой юный друг. Рана выглядит жутко, не более того. Больному придется полежать под присмотром врачебного персонала пару месяцев. В самом худшем случае, три месяца.
- Это вроде может, - неожиданно согласился сержант. - Там он не человек. Дерется насмерть.
- Разве не человек? - заинтересовался парнишка.
- Насколько он не человек, мой друг? - уточнил доктор, не отвлекаясь от дел.
- Твою троюродную тетку!
Врач понимающе кивнул:
- Доходчивое описание.
- Не нужно же спешить с выпиской больного, - снова посоветовал парнишка.
- Вроде за нос свой боится, - кривясь от боли, объяснил сержант.
- Совсем же не за нос, - делано обиделся Пашка. - Причем же тут нос? Когда у военного в груди вертолетный винт застрял, это же не прикольно. Вертолетный винт в груди, крутая опасная вещь.
- Винт неудачно выбрал мишень, - сказал доктор. - Нашему храбрецу на грудь мог упасть весь проклятый вертолет. Целиком, с боезапасом, топливом, аэродромом, диспетчерской вышкой. Хотя, признаться, мой юный друг, ваша помощь оказалась весьма своевременной.
- Твою троюродную тетку, - с благодарностью подтвердил сержант, представляя, какими изуверскими смертоносными способами его сдернули бы со стального обломка без заботливого толкового руководства врача.
Когда занятый с раненым доктор и сам сержант в другой раз вспомнили о мальчике, след Пашки уже простыл.
Изогнутые кости с четким хрустом ткнули камни; покидая пирамидку, взмыли вверх. Безликая текучая фигура, в изменчивом, почти нематериальном теле которой отражались лучи фонарей и отблеск пламени, бросилась на людей. Хотя Вивианна скрывалась за Анатолием, ей пришлось первой испытать стремительную атаку.
Широкий взмах лезвия и острие никак не повредили не успевшей отскочить Вивианне. Не оставляя ей ни малейших ощущений, жуткая пика и само создание просто прошли сквозь Вивианну. Многогранник тоже устремился к людям. Резко набрав скорость, пирамидка явно избрала Анатолия в качестве своей мишени. Вивианна только теперь вскрикнула.
Не дожидаясь, пока противники приблизятся, Анатолий еще при первом опасном движении аморфной тени сдернул автомат с плеча. Хотя оставшийся в руке золотой браслет ему мешал, три отдельных выстрела прозвучали быстро, каждая пуля попала точно в цель. Посыпались искры, от тела пирамидки откололись большие куски, мгновенно расплываясь на камнях блестящими зеленовато-фиолетовыми лужицами. Прервав вращение, спираль взмыла вверх, упала, вытянулась лентой и настоящей юркой змейкой скользнула между камнями.
- Так мы с Кириллом Эдуардовичем не договаривались! - зло выкрикнул Анатолий. - Реально, выбываю из вашего сообщества!
Прыгнув к плывущему по инерции многограннику, он увернулся от выпада пики и, даже не обратив внимания, что другие острия сделали безуспешную попытку растерзать неуязвимого противника, коснулся браслетом часов выщербленного бока пирамидки, потерявшего самый крупный кусок. Многогранник мгновенно лопнул, словно иссохший гриб-дождевик, словно обыкновеннейший воздушный шарик; с шумным выдохом разбрасывая розовый прах. Секунду белые гнутые кости еще стояли, крепко воткнувшись в камни, затем безликий силуэт растаял. Изогнутые пики исчезли последними.
Нападение было отбито. Анатолий, весь в минувшей схватке и ожидании новых атак, повернулся к Вивианне, лихорадочно застегивая браслет дорогого хронометра на запястье:
- Терпеть не могу, когда меня дурачат!
- Терпеть не могу, когда на меня набрасываются, - нервно согласилась Вивианна.
- Понятно, почему Кириллом Эдуардович запрещал золотые украшения. Золото в любом виде. Только я совсем молодой неопытный сектант. Реально, не освоился в секте. Забыл, что у меня килограмм золота при себе... Патроны еще есть?
- Выбирала самый тяжелый рожок на складе, Анатолий.
- Неужели?
- Опять ствол заклинило? Может, выхлопные газы в затворе скопились?
- Выхлопные газы?
- От взорвавшегося пороха.
- Магазин пустой, - хмуро, без малейшей иронии взглянув на Вивианну, сказал Анатолий. - Другой магазин у тебя есть? Еще патроны?.. Пули?.. Пульки?.. Боеприпасы?
- Короче, там сколько хочешь оружия, пуль и разных других патронов. В основном здании, - пояснила Вивианна, рукой показывая направление.
- Хочу много патронов. Пусть Кирилл Эдуардович, Москва и другие ребята меня простят, - жестко проговорил Анатолий, устремляясь в путь.
Розовый песок захрустел под подошвами его ботинок. Лучи света метались из стороны в сторону, выхватывая из мрака беспорядочно разбросанные камни, за которыми вполне могли скрываться беспощадные враги.
- Короче, что нам сейчас нужно сделать?
- Терпеть не могу, когда меня водят за нос, - передернувшись, свирепо проговорил Анатолий.
- Терпеть не могу, когда кто-то знает больше меня, - в тон произнесла Вивианна, уже расставаясь с надеждой выглядеть более важной, более крутой и более суровой, чем есть на самом деле. Наверняка, играть в такой сложнейшей обстановке не сумел бы даже профессиональный актер.
Анатолий или просто не расслышал, или предпочел не услышать.
Они стоили друг друга. Оба упрямые, до крайности неуступчивые, отнюдь не легковерные, им пока в голову не приходило обыкновеннейшим образом поговорить, поделиться информацией. Оба ощущали обиду, чувствовали себя пешками в чужой игре, подозревая в неожиданном спутнике кукловода, ложь и скрытую опасность.
- Сначала обещают Луну, потом реально забрасывают к Юпитеру, - делая широкие шаги, сердито бубнил Анатолий. - Сначала говорят, коллектив строго мужской, потом принимают в тайное общество женщин. Сначала Владык оказывается много, потом Владыки устраивают облаву. Сначала собираются поручить делать водопровод, потом нападают. Неужели я вам кролик, Кирилл Эдуардович? Терпеть не могу. Договор есть договор. Дороже всего на свете. Кроме собственной жизни.
- Крупица золота делает нас неуязвимыми? - спросила Вивианна. - Часами ты запасся специально? Логично. У тебя есть защита.
- Часы достались случайно, - ответил Анатолий. - Правда, правда. Вещь реально дорогая. Один хороший человек попросил присмотреть.
- Ты знаешь все, я ничего. Короче, так не пойдет. Точка.
- Неужели?
- До меня дошли слухи, ты несешь чушь. Кто такие эти существа, зачем напали? Для чего ты здесь? Главное, как мы с тобой вернемся домой?
- Настойчивая. Реально, вредная ты, - бросил Анатолий, не оборачиваясь. - Вот почему Владыка работает только с мужчинами.
- Не будь простаком, упрямец. Мужчины чаще и проще обходятся без цепочек и колец.
- А ты, например?
- Например, у меня сережки золотые.
- Неужели? Понятно, почему мы оба выжили. Понятно, почему о водопроводе забыли. Какой водопровод, если, реально, война?
- Логично. Короче, ты профессиональный водопроводчик, и точка?
- Теперь все равно, - отмахнулся Анатолий, прибавляя и без того широкий шаг. - Ты, реально, права. Так не пойдет. Вранье мне чердак переклинило. У тебя хотя бы знак нашего тайного общества есть?
- Знак вашего общества?
- Татуировка, которую чувствует Владыка на расстоянии, отделяя своего от чужого?
- Есть у меня знак, - согласно качнула головой Вивианна, отгибая широкую лямку своего рабочего комбинезона. Чуть пониже правой ключицы красовалась несерьезная бабочка с разноцветными крылышками, похожими на развесистые уши веселого слоника.
Свернув с Притомского проспекта, водитель не спешил углубиться в парк по извилистой грунтовой дороге и топтался у новенького синего седана, тихо урчащего двигателем. Оставив машину, нескладно-высокий молодой человек заглянул за ближайшие кусты, перешел на противоположную обочину, сходил за стоящую отдельно рябину, словно Гулливер в стране лилипутов переступая через молодую робкую поросль длинными незагорелыми ногами. С белой майки дурашливо улыбалась Ниточка.
Поиски сбежавшей дочери вряд ли проходили так, как ему бы хотелось, но плотно сжатые губы ясно говорили, что молодой человек совершенно не собирался отступать от плана. Уже перевернув синие шатры летнего кафе и тесный двор "Родных Просторов", он обежал несколько целых кварталов; кроме своего, посетил каждый из домов "Цветного Бульвара" и проехался на лифтах, спускаясь по лестницам пешим ходом. Здравые размышления о том, что потерявшаяся девочка самостоятельно решила добраться до дома и просто перепутала здание, не подтвердились. В чужих кварталах она вообще-то могла оказаться только вместе с Пашкой, этим малолетним непрофессиональным преступником, а хулиганистый бездельник Пашка, проверено, безвылазно сидел в квартире. Теперь оставалось одно. Малышка перебралась через проспект, неожиданно надумав погулять по парку.
Пока мама Ниточки уверенно поднимала все существующие городские службы на розыски дочери, папа осмотрел полосу вдоль проспекта, не слишком погружаясь в дебри и даже не думая спускаться к Томи. Представить, что маленький ребенок доберется до самой реки, собираясь хорошенько искупаться и постирать одежду перед важной беседой с будущим работодателем, было просто нелепо и совершенно невозможно.
Полностью углубленный в свои невеселые думы и строго настроенный на поиски Ниточки, молодой человек даже вздрогнул, едва не столкнувшись с пузатым сутулым бородачом в неряшливой, глупой красной рубашке с необыкновенным множеством пуговиц.
- Вы девочку здесь не видели? - быстро спросил отец Ниточки, расправляя майку, чтобы во всей красе представить рисунок. - Пять лет. Зовут Анютой.
- Вообще хороший портрет, - с пьяным добродушием сказал бородач, при любом слове распространяя сильнейший запах алкоголя. На расцарапанном, избитом лице, перепачканном в крови, даже появилось некое подобие косой сочувственной улыбки.
- Именно такую девочку вы не видели?
- Прикинь, у племянника несколько штук, как раз таких. Еще собаки. Птица в клетке. Племянник мой вообще богатырь. Яростный собачник. Жила во лбу...
- Вы не с секретного объекта идете? Может, Анюта там?
- Там. Прикинь, старшина твоего ребенка не пропустил. Схватили и держат. Борщ разинутым валенком не хлебают. Вообще, гады и гадские сволочи.
Молодой человек даже подпрыгнул.
- Именно держат? Держат где?
- У них тут секретная тюрьма. Хсех ватают. Да не хсех ватают, дурень, а всех хватают, - важно произнес бородач, пьяно покачиваясь. - Вообще врут и хватают. Прикинь, меня неделю пытали. Рюмку нальют, заставляют у лейтенанта в красной папочке расписаться. Толстая такая бабища, вооружена и опасна. Стакана водки им жалко для родственника главного бизнесмена Кузбасса. С племянником к ним в тюрьму своими руками пришел. Да не своими руками, дурень...
- Девочка, - торопливо перебил молодой человек. - Именно девочка. Анюта. Кудряшки, пухлые щеки. Очень общительная. Невероятно умная. Исключительно рассудительный ребенок.
- Ты глухой, дурень? Со старшиной твоя Анюта. Первостатейная скользкая сволочь. Прикинь?
- Где ваш старшина? Пожалуйста!
- Плевать на всех. Прикинь, вообще сам тебе дорогу покажу.