Большое, как известно, видится на расстоянии, а мелочи как раз и составляют ту ткань бытия, из которой складывается смысл всего сущего в подлунном мире - от простой, всем понятной и давно не интересной закусочной с пирожком и крендельком в двух шагах от дома до тех самых экзотических подробностей чужой жизни и далёкой культуры, за которыми мы и отправляемся в дальние страны. Но чтобы правильно развидеть эти изюминки в толстом тесте общепринятой экзотики, которой набиты под завязку путеводители, нужно знать, куда смотреть и не лениться разглядывать. Ему, тому самому пытливому путнику, в награду за бережное внимание, за исследовательскую дотошность во взоре достанется настоящий приз - радость узнавания, осязаемое подтверждение любознательности и хорошей памяти - встреча наяву с тем, о чём довелось прочесть в досужий час. Похоже, именно эта радость узнавания делает впечатление от нового и необычного острым и пряным. Одним словом, эту заметку я пишу для тех, кто возможно собирается приехать в Пекин, а также для тех, кто интересуется странными и удивительными вещами, которые можно встретить, прогуливаясь среди серых стен в тенистых аллеях старого Пекина.
Расскажу-ка я сегодня про кролика Ту Эр-е, тем более, что есть в Пекине место, где плотность этих кроликов в разных конфигурациях на единицу пути весьма значительная. На людей, с китайской культурой незнакомых, изображения Ту Эр-е производят впечатление сюрреалистическое, тем более, что кролик ещё и восседает на разных зверях: чаще всего это тигр или слон, но случается цилинь, черепаха (или один из сыновей дракона на неё похожий), рыба и даже кто-нибудь пернатый. Людям же с китайской культурой знакомым, в облике кролика сразу увидятся маньчжурские черты и приметы костюма, ассоциативно отсылающие к амплуа пекинской оперы. Возможно поэтому многие считают, что кролик исключительно пекинский персонаж, тем более, что в наше время игрушка воспринимается самими китайцами как хороший пекинский сувенир. Однако, это не совсем так.
Первая карточка дорога моему сердцу, как одна из лучших, снятых в 2014-м году. По крайней мере, на данный момент. За несколько больших съёмок я ещё по своему обыкновению не принималась.
Тот кролик, что на снимке, находится рядом с гончарной студией, где можно потренироваться создавать из глины что-нибудь этакое, демиургическое, прямо в духе древних, как мир, космогонических легенд о Великом Потопе. Кролик здесь стоит не случайно. Керамические фигурки персонажа в костюме человека верхом на каком-нибудь животном, с длинными ушами и чертами лица, сочетающими человеческое и кроличье появились ещё в эпоху династии Мин (с 1368 года по 1644 год) в качестве игрушки-развлечения и детского оберега, эти фигурки с удовольствием покупали городские жители на храмовые праздники в честь традиционного лунного Нового Года по земледельческому календарю (Чуньцзе, Праздник Весны). Рассказывают, будто некий гончар, который изготавливал маски для актёров пекинской оперы, как-то на досуге создал из глины забавную фигурку, и подарил соседям, у которых после долгих лет брака наконец родился слабый здоровьем сын-первенец, над которым родители буквально тряслись. Вручая подарок, сосед пожелал им процветания и многочисленного потомства. Впоследствии та семья не только разбогатела, но год за годом удивляла округу необычайным чадородием. Так ли это было или нет, проверить не представляется возможным. Но на совершенно пустом месте такие легенды обычно не рождаются. Поэтому поверим старой городской байке, ведь кролик-то - вот он!
Буквально в пятидесяти метрах от каменного собрата у дверей какой-то закрытой лавки, под стеклом, стоит классический Ту Эр-е в половину человеческого роста верхом на тигре, со ступкой и пестом в руках.
Разрисованная керамика, возможно - гипс. В руках - ступка, на плечах доспехи. Выражение "лица" одновременно строгое и отрешённое. И даже отражение в стекле чудесным образом "нарисовало" кролика - это не я, это какой-то прохожий зевака заинтересовался, что за невидаль тут фотографируют.
Тут самое время рассказать о женской ипостаси нашего кролика и другой городской легенде. Легенда эта не исключительно пекинская, в каких-то версиях говорят про Сиань, в каких-то про Нанкин и Сучжоу, в любом случае, не обошлось без городских стен и скученных кварталов с многолюдными рынками и беднотой. Чтобы никому обидно не было, назовём этот город - Городом.
Итак, случилась как-то в Городе чума, и не было дома, которого страшная болезнь не коснулась бы смертоносной рукой. Увидела это Чан Э, легендарная красавица, живущая на Луне, и послала на помощь несчастным Лунного Кролика (в западной китаеведческой традиции - Лунного Зайца) в образе девушки-доктора. Отсюда и ступка с пестом, чтобы готовить лекарства. Девушка-кролик шла от дом к дому, лечила и ничего за это не брала, кроме помощи выздоровевших в лечении других больных. Исцелённые старались способствовать, чем могли - одеждой, транспортом, защитой от разбойников, помогали ей и всяческие живые существа, и так до тех пор, пока не осталось ни одного больного. После чего девушка вернулась на Луну и снова стала кроликом.
В этом контексте становятся понятны буддистские элементы игрушки - тигр, ступка (иногда и кувшинчик - вспомним изображения Авалокитешвары Гуаньинь), слон, черепаха и цилинь - тоже животные-символы милосердия. Казалось бы, почему девушка? Не ошиблась ли легенда? Ведь последний иероглиф "е" 爷 - это "господин", "наследник" или "старик", "дедушка". Но для буддизма свойственен переход женского в мужское вплоть до полной неразличимости, а точнее - включённости того в это, неразрывности. Попробуйте отделить женские черты Гуаньинь от мужских, придётся содрать не один слой исторических фактов и легенд от высокой индийской философии до многочисленных народных и литературных реминисценций на тему "Путешествия на Запад". В итоге всё равно придём к тому, что любой образ в китайской культуре всегда глубоко символичен и отражает пристрастия того, кто пожелает вглядеться. К тому же, 儿爷 - это ещё и "сыновья" и "деды" - стар и млад, простолюдин и барин. То есть, девушка-кролик, которая лечила любого, не взирая на возраст и чины*.
Маньчжурская одежда (особенно обувь) отсылает нас к периоду расцвета этой глиняной игрушки - в Цинское время (династия маньчжуров, с 1644 по 1911-й год), когда образ игрушки окончательно сложился и канонизировался. Ни один храмовый праздник (которые бывают обычно с 3-го до 15-го дня первой в году луны, а также и другие праздники, особенно связанные с Луной, например, праздник Середины Осени) не обходится в Пекине без этих фигурок. Первое полнолуние и Праздник Фонарей связаны с красавицей Чан Э, равно и с остальными обитателями Луны - нефритовым кроликом (зайцем), который толчёт в ступке лекарство бессмертия, и трёхлапой жабой. Любовь столичных горожан к пекинской опере, несомненно, способствовала в те годы популярности кролика - детского оберега-развлекалочки, игрушки со смыслом, признанной идеальным подарком детям, с сопутствующими ей сказками и городскими байками.
Ещё через двадцать метров в витрине антикварно-сувенирного магазина ждёт покупателей целая стайка небольших керамических Ту Эр-е на любой вкус. И даже стилизованная табличка-подпись при них. Но она уже для привлечения внимания китайских туристов, для них эта фигурка хороший пекинский сувенир, вроде мармеладок-сухофруктов го-пу (果脯) и прочих традиционных столичных гостинчиков. Стилизованных иероглифов на табличке два - 儿 (Эр) и 爷 (Е), однако, первый иероглиф недвусмысленно обыгрывает кролика.
Здесь фрагмент покрупнее, чтобы можно было разглядеть получше. Кстати, один из кроликов в витрине изображён верхом на тыкве-горлянке, плывущей по бурным волнам (отсылка к уже даосской легенде о восьми бессмертных, перебиравшихся через море каждый своим способом). И уж если говорить о случайных неслучайных совпадениях - на первом в моём рассказе чёрно-белом снимке перед статуей Ту Эр-е свалена целая куча сухих горлянок.
Ну, а в довершение стоит упомянуть, что в просторечии Ту Эр-е означает "провокатора", "подстрекателя", а на современном сленге также гомосексуалиста, торгующего своим телом. Последнее хорошо коррелирует с многочисленными вариациями на тему "Плэйбоя". Впрочем, далеко не всякий китаец об этом сленге, популярном в 90-е годы прошлого века в среде продвинутой молодёжи, осведомлён. Даже сейчас иной раз бывают забавные казусы, когда публичная персона называет себя Ту Эр-е, имея в виду вовсе не сленговый смысл, а традиционные образы или воспоминания из детства.
Ах, да! Место, где всю эту красоту можно увидеть воочию - улица Гоцзыцзянь (国子监街), недалеко от Храма Конфуция (孔庙).
_______________________________
* когда я написала о Ту Эр-е в Живом Журнале, одна из читательниц в комментариях рассказала, что была в Москве на выставке китайской игрушки, где название этой статуэтки перевели на русский язык, как "Дедушка-Заяц". Как ясно из моей статьи, этот перевод контекстуально не точен, но если придерживаться только и исключительно поверхностного понимания иероглифов названия, то вполне возможен.
|