- Так всегда бывает. Сначала, когда ты молод, кажется, что впереди целая жизнь и можно не торопиться, не спеша пробовать на вкус, выбирать. Но не успеешь оглянуться, как она заканчивается, а выбрать-то ты и не успел, - монотонный, чуть дребезжащий старческий голос сливается с плеском волн, криками чаек, хлопаньем паруса на ветру.
На набережной, как обычно в этот час, безлюдно. Чуть влажные скамейки пусты, и только на одной привычно устроился старик в сером плаще с поднятым воротником и фотограф, пристально разглядывающий через видоискатель горизонт, на котором смутно виднеются очертания яхт.
- Не думайте, что я завидую молодым. Нет. Я прожил длинную жизнь, много повидал, многое попробовал...да...вот только подозреваю, что далеко не все, - короткий сухой смешок, похожий на треск сломанной ветки, на мгновение отвлекает фотографа от его занятия и заставляет бросить косой взгляд на покрасневшее от свежего ветра морщинистое лицо.
Старик важно кивает и прикрывает глаза, вдыхая соленый воздух, а фотограф пожимает плечами и снова припадает к видоискателю. Ветер усиливается, волны, причудливо изгибаясь, бегут все быстрее, яхты спешат к берегу, вдали проступает серая полоса приближающегося дождя. Первые капли уже падают на темный асфальт набережной. Фотограф отрывается от камеры и обнаруживает, что старик, постоянный обитатель этой скамейки, ушел, набережная опустела... Внезапно краем глаза он заметил что-то яркое, резко обернулся и успел поймать летящий зонт. Розовая шелковая ткань надувалась, подобно парусу. С трудом закрыв хрупкую конструкцию, фотограф оглянулся. К нему, перепрыгивая через истертые ступеньки каменной лестницы, спешила молодая женщина в ярко-розовом плаще. Она подбежала, улыбаясь во весь рот, и тут порыв ветра окатил их холодными каплями. Фотограф схватил незнакомку за шуршащий рукав, и они побежали по лестнице вверх, спеша обогнать приближающуюся непогоду.
В кафе было тепло, пахло ванилью и свежесваренным кофе. Мягкий желтоватый свет и тихая ненавязчивая музыка создавали атмосферу домашнего уюта. Иветта весело щебетала, лакомилась пирожными, заинтересованно поглядывала на Итана, наивно удивлялась созвучию их имен, восхищалась его ловкостью, поглядывая на спасенный зонтик, с преувеличенным ужасом косилась на разразившуюся за окном бурю, а Шелби с легкой улыбкой разглядывал ее, прихлебывая кофе и изредка вставляя словечко. Фотограф откровенно любовался своей новой знакомой, привычно отмечая мягкий блеск волос, матовость чуть тронутой загаром кожи, нежный румянец скул, глубину карих глаз.
А звонкий голосок журчал, не переставая. Она студентка, учится на факультете искусств, любит долгие пешие прогулки по улочкам их городка, часто бывает на набережной. Странно, что они до сих пор ни разу не столкнулись здесь, хотя и то, что встретились и умудрились познакомиться - тоже большая удача. А фотоаппарат - хобби? Ах, работа, как интересно. Вот бы взглянуть, как работает профессиональный фотограф...она, конечно, не напрашивается, но все же...завтра?.. ну, конечно же, она сможет, с удовольствием придет...На визитке адрес? Да, она видит, спасибо...
- Она мила. Красавицей я ее бы не назвал, но посмотреть на нее очень приятно. И голос такой...слушал бы и слушал, - Итан поставил чашку на тонко звякнувшее блюдце и обернулся к Твайлайту. - Не одобряешь?
- Почему же? Раз она тебе нравится, - его собеседник поудобнее устроился в кресле и отхлебнул из чашки. - Вот только что скажет Майкл?
- Да, Майкл, - Итан взял со стола фотографию в деревянной рамке и провел пальцем по лицу мальчика. - Ты же знаешь, что все это только ради него.
- Ну - ну, смею надеяться, что ты знаешь, что делаешь, - Твайлайт фыркнул, чиркнул зажигалкой, и сладковатый дымок поплыл по комнате.
Итан осторожно поставил фотографию на место, включил компьютер и принялся за работу: завтра еще две модели придут за своими снимками.
Спицы блестели на солнце, звоночек звякал, новенькое кожаное седло приятно скрипело, педали буквально гудели под ловкими ногами. Ветер, охлаждавший разгоряченную кожу щек, тонко посвистывал в ушах. Мальчишка крепче вцепился в руль и свернул на боковую дорожку парка. Она была пуста, и велосипедист прибавил скорости, разогнался изо всех сил. Внезапно из кустов выкатился прямо под колеса белый пушистый шарик. Мальчишка затормозил, зашаркал подошвами сандалий по асфальту, не удержался и рухнул вместе с жалобно звякнувшим велосипедом. Колени и правую ладонь обожгло горячей болью. С трудом сдерживая слезы, неудачливый гонщик приподнялся, и тотчас услышал успокаивающий голос:
- Ну, миленький, поднимайся. Ах, как неприятно получилось. Бетси сорвалась, я не сумела ее удержать. Ты уж прости нас.
Мальчишка поднял покрасневшие глаза и шмыгнул носом. Симпатичная женщина в ярком платье прижимала к груди маленькую беленькую собачонку, так и норовившую выскользнуть из бережно сжимавших ее рук.
- Ты разбил колени, ай-ай-ай, и рука содрана до крови, - голос незнакомки дрогнул, а у мальчишки по щеке скатилась предательская слезинка. - Я живу вон в том доме, через дорогу. Давай зайдем, умоешься, я обработаю твои раны... К тому же у меня сегодня ванильный пирог...наверное, еще и остыть не успел... Как тебя зовут? Ах, Майкл, какое милое имя. Идем, умоешься, позвонишь домой, выпьешь чаю...
- Улыбку! Прогнись! Откинься назад! Нежности! Нежности во взгляде не вижу! А теперь энергичнее, живее! Всё, за снимками зайдете в пятницу, - фотограф устало присел к столику, на котором были разложены фотокамеры, и сделал очередную запись в блокноте.
Будущая модель, запахивая плащ, со словами благодарности выпорхнула за дверь. А Шелби потер усталые глаза и обернулся к Иветте. Последние два часа девушка неподвижно сидела в углу на маленьком потертом диванчике и, затаив дыхание, следила за работой своего нового друга.
- Ты настоящий художник! У меня просто слов нет! - голос Иветты дрогнул, она порывисто встала и шагнула к Итану. - Никогда еще не встречала таких увлеченных людей.
Тонкие пальцы нежно дотронулись до щеки мужчины. Итан зажмурился, вдохнул тонкий запах духов и осторожно обнял девушку.
- Ты светишься, словно новенький пятицентовик, - Твайлайт сегодня явно был не в духе.
Он не притронулся к приготовленному Итаном кофе, сердито барабанил пальцами по подлокотнику кресла и ожесточенно жевал мундштук сигареты.
- Что она говорит о Майкле?
- Ты же знаешь ответ на этот вопрос, - Шелби виновато глянул на улыбающегося мальчишку на черно-белом снимке.- Она о нем ничего не знает. Никогда не слышала.
- Ты ей веришь? Или уговариваешь себя, что она не лжет? - Твайлайт резко поднялся, подошел к окну, отдернул штору и прислонился лбом к стеклу. - С каких пор ты начал верить женщинам? Ты... ты влюбился? - жесткий голос дрогнул, на мгновение стал беспомощным. - Влюбился?
- А что в этом плохого? - Итан постарался скрыть прорывающуюся досаду.
Твайлайт стремительно обернулся и шагнул к Шелби:
- Я так и знал, что это когда-нибудь произойдет. Как ты можешь? А Майкл? Что будет с мальчиком? О нем ты подумал?
- Прости, - Итан снова глянул на фотографию. - Я не прав... Конечно, я должен прежде всего думать о Майкле...
- Обещай, что ты сегодня же подумаешь, как решить проблему, - усаживаясь в кресло, потребовал Твайлайт и добавил привычным ворчливым тоном, - свари мне еще кофе. Этот остыл.
- Сегодня мы поедем кататься, - Иветта схватила Итана за руку и потянула к выстроившимся вдоль тротуара машинам. - Угадай, которая моя?
Фотограф притворно нахмурил брови, сцепил за спиной пальцы и медленно пошел вдоль сверкающих хромом автомобилей. Девушка неотступно следовала за ним, хихикая и приплясывая от нетерпенья. Наконец Итан остановился около сверкающего серебристым боком ская сатурна и уверенно сказал:
- Прекрасная модель. И ужасно идет тебе.
- Ты угадал! - Иветта восторженно хлопнула в ладоши и поцеловала мужчину в щеку. - Это подарок деда. Я ездила на нем всего несколько раз.
- И уже успела поцарапать, - укоризненно заметил Шелби и провел пальцем по вмятине на переднем левом крыле. - Хочешь, заедем в мастерскую? У меня есть знакомый механик. Он очень быстро все поправит. А потом можно будет и прокатиться. С ветерком.
Разумеется, Иветта согласилась. В мастерской они пробыли всего несколько минут. Эрик Трувер, местный механик, пообещал, что завтра к полудню машина будет как новенькая.
Чтобы утешить слегка раздосадованную девушку, Итан предложил пройтись по магазинам. В одном из них молодые люди провели два часа. Иветта перемерила добрую дюжину нарядов, а Шелби снисходительно потакал ее детской радости. Наконец они остановили выбор на бледно-лимонном шелковом платье, которое необычайно шло к каштановым волосам и карим глазам девушки.
- Ты в нем похожа на принцессу, сбежавшую с официального приема и отправившуюся потанцевать в придорожный кабачок, - весело заявил Итан, любуясь девушкой. - Завтра обязательно надень его. Ты будешь чудесно смотреться за рулем серебристого ская.
- Алло, Эрик? Это Шелби. Я вот что подумал. Неплохо бы сменить в скае салон. Новый, да, но вот цвет... Помнишь, ты показывал мне те изумительные чехлы, с искрой...Да...я буду очень признателен...Ты же знаешь, за мной не заржавеет, - Итан довольно улыбнулся и зажмурился, представляя завтрашнюю прогулку.
- Хм...похоже, ты счастлив, - задумчиво протянул Твайлайт.
- Да, - в голосе Итана прозвучал вызов.
Он положил телефон на стол рядом с фотографией Майкла и вместе с креслом развернулся к собеседнику:
- Могу я быть счастливым? Имею право? Что тебя не устраивает на этот раз?
- Успокойся, - Твайлайт явно наслаждался вспышкой Итана. - Ты имеешь право на все, что тебе угодно. Я просто констатирую факт.
Шелби несколько минут напряженно вглядывался в фигуру в кресле напротив, потом вздохнул, повернулся обратно к столу и включил компьютер.
Маленькая лодочка с белым парусом легко скользила по гладкой поверхности пруда. Длинный прутик в руках светловолосого мальчишки ловко направлял ее, помогая лавировать между листьями водяных лилий. Солнце, отражаясь в прозрачной воде, слепило маленького капитана, и он сердито щурился, морща веснушчатый нос. Вот парусник резко накренился, мальчишка стремительно присел на корточки, наклонился вперед и изо всех сил потянулся, силясь прутиком подтолкнуть верткую игрушку.
- Ой, держи ее, держи! - звонкий голос, прозвучавший, казалось бы, над самым ухом, заставил мальчишку вздрогнуть.
Он судорожно шевельнул прутиком, подцепил, наконец, свою лодочку и, покачнувшись, плюхнулся в воду.
- Ты похож на мокрого щенка! - без умолку трещала девушка, помогая капитану выбраться на берег. - Кто же разрешил такому малышу одному барахтаться в воде?
Она выудила из кармана платок, ловко вытерла спасенному покрасневшее от возмущения лицо и щелкнула его по носу.
- Ну-ну, только не дуйся, сейчас мы все исправим. Вон в том доме живет моя тетушка. У нее-то мы прекрасно высушим твою одежду. Обещаю, что даже отглажу ее, чтобы ты не выглядел помятым. И дома не попадет.
Девушка, продолжая без остановки говорить, потянула мальчишку за рукав, и ему ничего не оставалось делать, как последовать за своей неожиданной спасительницей.
- Не может быть! Как красиво! Это мне? Ты...ты просто чудо! - Итан радостно вздохнул, слушая восторженный голос девушки, и расслабился.
Бессонная ночь мгновенно ушла в прошлое, неуверенность и досада, все утро мучающие фотографа, испарились без следа. Он легко перепрыгнул через дверцу, вызвав новый поток восторженных слов, и помог Иветте сесть за руль. Девушка восхищенно провела ладонью по сверкающим на солнце салатным чехлам, чуть отдернула руку, на мгновение сморщившись: статическое электричество ощутимо укололо пальцы. Итан устроился на соседнем кресле, нежно взял теплую ладошку и поднес к губам.
- Обработаешь антистатиком, и все будет в порядке, - он улыбнулся и устало прикрыл глаза.
- Ты плохо себя чувствуешь? - заводя мотор, встревожено спросила девушка.
Шелби подумал, что тревожится она не из-за него, на самом деле. Просто его нездоровье вполне может сорвать приятную прогулку с последующим продолжением, на которое, разумеется, Иветта уже настроилась. Хотя....а вдруг она искренна? Как хотелось бы на это надеяться.
- Просто плохо спал, ничего, сейчас все пройдет. А платье тебе очень идет. Я рад, что ты надела его, - Итан улыбнулся снова и неожиданно охнул. - Вот незадача. В баке-то почти пусто, - проговорил он извиняющимся голосом, поглядывая на приборную доску.
- Ничего, там, за углом, должна быть бензоколонка, - беспечно откликнулась девушка и, взглянув на Шелби, нахмурилась. - Все-таки ты бледный, и под глазами круги.
- Может быть, пока ты заправляешь машину, я посижу здесь, у фонтана? - Итан кивнул на парк, мимо которого они как раз проезжали.
Иветта тотчас же притормозила, Шелби вышел, наклонившись, поцеловал ее и стоял на обочине, пока серебристый скай не скрылся за поворотом.
Трель телефонного звонка заставила девушку на несколько секунд оторваться от дороги и сосредоточиться на поисках телефона, который, как назло, оказался на самом дне сумочки. Взглянув на высветившееся имя, Иветта улыбнулась. Звонил дед. Конечно, утреннего разговора ему показалось мало. Сейчас будет давать советы и сердиться на ее легкомысленность. Девушка коротко вздохнула и, стараясь скрыть легкое раздражение, заговорила звонким голосом:
- Привет, рада тебя слышать...конечно, все в порядке...нет, мы сначала заправимся, а потом поедем...да, я буду очень внимательна и осторожна...разумеется, позвоню...пока-пока!
Облегченно вздохнув, Иветта кинула телефон в бардачок. Она уже подъезжала к заправке. Может быть, телефон отключить вообще? Дед ведь не успокоится. Будет названивать, проверяя, все ли в порядке. Но тут впереди отъехала машина, освобождая место, и Иветта торопливо пристроила скай у колонки.
Итан неторопливо шел вдоль аллеи к фонтану. Тень деревьев и близкая вода делали воздух здесь свежим и чуть прохладным. Он присел на скамейку, достал из нагрудного кармана рубашки телефон и повертел его в руках. Мимо промчалась стайка ребятишек, и Шелби проводил их напряженным взглядом. Бегущий впереди мальчишка споткнулся и неловко ткнулся коленками в асфальт. Светлая челка подпрыгнула, лицо искривилось в болезненной гримасе. Итан привстал, готовый броситься на помощь, но две девчонки, чуть постарше на вид своего товарища, подхватили его под руки и, утешительно воркуя, повели к фонтану умываться. Фотограф рухнул обратно на скамейку, вытер взмокшие ладони о брюки и набрал чуть дрогнувшими пальцами номер на мобильнике. Несколько минут он смотрел на окошечко с высветившимся номером, слушая длинные гудки, потом решительно нажал кнопку отбоя и прикрыл глаза.
Телефон заиграл в самый неподходящий момент: Иветта только-только вставила заправочный пистолет в отверстие бака. Сердито сетуя на настойчивость деда, она села в машину и открыла сумочку. Поиски ничего не дали, девушка тряхнула головой, упрекнув себя в забывчивости, и открыла бардачок. Так и есть. Конечно же, она не успела. С некоторым недоумением Иветта разглядывала надпись: "Номер не определен", когда раздался сигнал, что заправка закончена. Девушка пожала плечами, кинула телефон на соседнее сиденье и вышла из машины, в очередной раз вздрогнув от легкого болезненного укола. Доставая пистолет из люка, девушка чуть приподняла его кверху, чтобы остатки бензина не плеснули на ее туфли, и закрыла крышку. Очередной укол пронзил пальцы. Иветта охнула, и в этот миг жаркая волна ударила ей в лицо.
- Ты молчишь, молчишь весь вечер, - знакомый голос звучал почти мягко, сочувственно, хотя и с легким упреком. - Не стоит замыкаться в себе, мы ведь не чужие.
Итан резко развернулся к Твайлайту и заговорил торопливо, выплескивая эмоции и глотая слова:
- Взрыв я услышал в парке, когда прибежал, машина пылала огромным костром, пожарная машина приехала через несколько минут, а за ней и скорая, - он перевел дыхание и продолжал. - Врач сказал, что они вряд ли довезут ее живой...
- Ты говорил с врачом скорой? - Твайлайт качнулся в кресле и подался вперед, цепко вглядываясь в лицо собеседника.
- Нет, он говорил это полицейскому, я...я стоял в толпе зевак...я не решился приблизиться...ее туфелька...лежала на асфальте в луже пены... я не мог оторвать от нее глаз... туфелька...
Итан сглотнул, поднял глаза на Твайлайта и, наконец-то, разрыдался.
- Ничего-ничего, поплачь... ты ведь не мог ничем помочь, что тут скажешь, - щелкнула зажигалка, по комнате заструился сладковатый запах, такой родной, успокаивающий.
Примятая трава пружинила под ногами, холодные капли то и дело стучали по шлему, стекали по стеклу противогаза, оставляя светлые полоски. Сержант медленно продвигался вперед, чуть пригнувшись и сдерживая дыхание. Первые строения деревни проступили сквозь туман неожиданно, хотя именно к ним и вела эта тропинка. Он приподнял вверх сжатую в кулак руку, помедлил немного и шагнул вперед. За плечом успокаивающе сопел Таккер. Короткими перебежками они добрались до покосившегося сарая и завернули за угол. Посреди узкой деревенской улочки лежал человек в красной рубахе. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, сержант приблизился к распростертому телу, держа наготове автомат. Кожи не было. Лицо и грудь лежащего на земле человека представляли собой анатомический муляж. Переплетение мышц и сухожилий. Оскаленный в немом крике рот. Темные провалы на месте глаз. Сержант торопливо отвернулся и поспешил к замершему у забора Таккеру. Тот, затаив дыхание смотрел на привалившегося спиной к серым доскам человека, который методично засовывал в распоротый живот склизкие внутренности. Подняв на них мутные, слезящиеся глаза, человек открыл рот, силясь что-то произнести, всхлипнул и тут же судорожно дернулся, прошитый очередью автомата Таккера. Перехватив рукой холодный ствол, сержант повернул солдата лицом к себе и, вглядываясь в едва различимые за пластиком противогаза глаза, медленно покачал головой. Тот вырвался, дернул плечом и побежал вдоль улицы, а сержант недовольно поморщился и облизнул сладковатые, пахнущие корицей губы.
Он вздрогнул, открыл глаза и торопливо вскочил с низенького кожаного дивана. Тихий больничный коридор, наполненный прохладой, был пуст. Приблизившись к стеклянной стене палаты, Скотт Ленгри, сержант в отставке, полный кавалер боевых орденов Пурпурное Сердце, помедлил, пытаясь унять нервную дрожь. Там, в стерильной чистоте, на высокой кровати, лежала, сверкая белыми бинтами, мумия, бывшая две недели назад его внучкой. Ровно две недели каждый день Ленгри несколько часов проводил перед этим окном, силясь поверить в реальность происходящего. Его Иветта, веселая, нежная, добрая, красивая девочка, и это существо, окутанное сетью проводов, с торчащими из тела трубками... Нет... Смерть не была для бывшего сержанта диковиной. Повидал он за годы своей службы всякое...но сейчас рассудок отказывался верить... Нет...это не может быть она.
Спускаясь по ступенькам больничного корпуса, Скотт машинально взглянул на часы. Через полчаса у него встреча со следователем, ведущим дело Иветты. Не опоздать бы.
Спина уже не сгибается, шея онемела, ноги дрожат. Но губы привычно растягиваются в очередную улыбку, глаза послушно подергиваются дымкой мечтательности... Ей очень нужна эта работа. Портфолио - хорошие, добротные снимки - пропуск в счастливую обеспеченную жизнь. Третий час на исходе, она выдержит еще столько же, если необходимо, лишь бы фотограф не подвел.
Тинка быстро куснула нижнюю губу, чтобы она чувственно вспухла, и призывно взглянула в объектив фотокамеры.
Странный этот фотограф, почти ничего не говорит, только щелкает затвором. Как же заинтересовать его в ней? Как? Похвалить? Откровенно предложить себя?
- Все! Завтра в два в павильоне Ренти! - фотограф склонился над столом, делая запись в блокноте, потом неожиданно посмотрел Тинке прямо в глаза и спросил. - Вы знаете Майкла?
Майкла? Какого Майкла? Черт, как назло, ни один из ее знакомых не носит это имя. Но что же сделать, чтобы интерес в его глазах не потух? Что?
- Конечно, я знаю Майкла, мы сможем побеседовать о нем завтра, после сессии, например, за чашечкой кофе, не правда ли? - кокетливо пропела девушка и, приняв предложенную руку, спустилась с подиума.
- Она знает о Майкле. В этот раз я не ошибусь. Надо только не торопить ее, она сама приведет меня к мальчику, - Итан возбужденно вышагивал по комнате, то и дело поглядывая на фотографию на столе.
- Неужели он наконец-то вернется домой? Даже не верится, - Твайлайт, как обычно, был полон скептицизма. - Не рано ли ты радуешься?
- А ты не веришь? Не веришь?! - почти закричал Шелби и сжал побелевшими пальцами спинку стула.
- Успокойся, сядь, выпей чаю, - голос собеседника снова стал жестким, властным, холодным. - Если ты так уверен, надо постараться все продумать и не облажаться на этот раз.
- Да, ты, как всегда, прав, - Итан нервно передернул плечами и устроился у компьютера. - Не будем спешить, все хорошенько обдумаем... Такой случай...нельзя упустить...
Ленгри брел по набережной, с трудом передвигая ноги. Все семьдесят лет тяжким грузом навалились на его плечи и прижали к земле. Разговор со следователем обескуражил бывшего сержанта, выбил из колеи. Дело закрыто. Состава преступления нет. Несчастный случай. Девушка в машине была одна. Это подтвердили свидетели. Следов взрывного устройства не обнаружено. Напрасно Ленгри твердил, что кататься внучка поехала не одна. Назвать имя человека, который, возможно, был с ней в машине, старик не сумел. Иветта во время утреннего разговора упомянула его имя, но Ленгри, сколько ни силился, не мог его вспомнить. Кляня себя за старческую немощь, он медленно шел вдоль парапета, подставив лицо свежему ветру. Надо смириться и жить дальше. Как?! Как жить дальше?! Перед глазами сержанта снова всплыла больничная палата, помаргивающий зеленым огоньком монитор и высокая кровать. Нет. Так просто он не сдастся. Если уж девочку вернуть нельзя, он сделает все, чтобы тварь, превратившая ее в бессловесную мумию, ответила за свое преступление.
Квартира Иветты встретила Ленгри прохладой и тишиной. Девочка жила в ней всего лишь год, и дед не часто бывал здесь, не хотел ограничивать свободу внучки, которую сам и предоставил. Постояв несколько минут на пороге, старый солдат шагнул в залитую солнцем комнату. Книжные полки, заполненные детективами, дамскими романами и пестрыми журналами. Диван, в углу которого на горке подушек-думочек устроился забавный плюшевый мишка. На столе альбомы, блокноты, остро отточенные карандаши: девочка готовилась к защите диплома. Ленгри дрожащими пальцами перебрал блокноты, исписанные круглым ровным почерком, испещренные карандашными набросками. Постарался сложить их в ровную стопку. Руки дрогнули, карандаши и блокноты посыпались на пол. Собирая их, старик краем глаза увидел дальше под столом белый прямоугольный листок и потянулся за ним. Чтобы его достать, пришлось встать на колени. Тут же, под столом, поднес к глазам. " Итан Шелби. Фотостудия "Брэймер". Клард-стрит,12"
Высокий подтянутый старик в сером плаще несколько неуверенно перешагнул порог фотостудии. Парнишка за стойкой недовольно оторвался от монитора и вежливо улыбнулся:
- Чем могу служить?
- Могу я видеть Итана Шелби? - вежливо осведомился посетитель, внимательно оглядывая небольшое помещение.
- Вам назначено? - парнишка был вежлив, но настойчив.
- Да, можно и так сказать, - ответил старик, кладя на стойку визитную карточку с именем Шелби.
- Конечно, - кивнул молодой человек, - но он сегодня работает в павильоне Ренти, Уоллберт-стрит, 15, если поспешите, то еще застанете его там.
- Да, спасибо, - посетитель засуетился, пряча в карман визитку, и вдруг спросил, указывая на один из плакатов, украшавших стены комнаты, - это он?
Парнишка глянул на фотографию молодого мужчины, принимающего из рук президента ассоциации "Торн" золотую статуэтку, и растерянно спросил:
- А вы разве не знакомы?
Старик, не отрываясь, разглядывал плакат, но видел пустую набережную, влажные ряды скамеек и ссутулившегося на одной из них человека с фотокамерой в руках.
- Чем еще могу вам помочь? - нетерпеливо спросил парнишка, поглядывая на экран монитора.
Но странный посетитель уже прикрывал за собой дверь студии.
Конечно, он опоздал. Павильон Ренти был пуст, служащий, лениво цедя слова сквозь зубы, сообщил, что фотографы и модели ушли больше часа назад. Ленгри побрел по Уоллберт-стрит, равнодушно поглядывая на витрины магазинов и кафе. Внезапно он замер, не веря в свою удачу. Прямо перед ним за столиком у окна маленького ресторанчика сидел человек, чье лицо он сегодня видел на плакате в фотостудии. Ленгри застыл, вцепившись взглядом в это лицо. А Шелби спокойно поднес к губам маленькую чашечку, не спуская глаз с сидящей перед ним светловолосой девушки. Сержант зажмурился и облизнул пересохшие губы. Потом медленно, чтобы не привлечь внимания сидящих за столиком, отступил от окна. Парочка явно собиралась уходить. Официант принес счет, Шелби достал бумажник. Ленгри огляделся, потом быстро перешел на другую сторону улицы. Прислонившись спиной к афишной тумбе, старик нервно потер сухие ладони. Ему внезапно стало холодно. Но в то же время в глубине души затеплился огонек охотничьего азарта. Совсем как в старые добрые времена.
Через несколько минут сержант, затаив дыхание, наблюдал, как высокий темноволосый человек выходит из дверей кафе, вежливо пропуская вперед спутницу, деловито поправляет на плече ремень кофра и, махнув девушке на прощанье большим черным зонтом, скорым шагом направляется вдоль улицы к проспекту. Ленгри растерянно проследил за ним взглядом, торопливо перешел улицу, собираясь последовать за удаляющимся Шелби, и в этот момент обнаружил, что у дверей кафе собралась небольшая, довольно шумная толпа. Старик, шагнув к взволнованным людям, несколько секунд ошарашено разглядывал распростертое на асфальте тело светловолосой девушки с темным пятном на груди, а потом стремительно бросился вслед уходящему фотографу. На его счастье, тот задержался у светофора, пережидая поток машин. Сержант приблизился к нему почти вплотную и, с трудом переводя дыхание, схватил за руку. Шелби обернулся, на Ленгри пахнуло запахом корицы. В глазах потемнело, он пошатнулся и грузно осел на асфальт.
- Так точно, сэр. На улицах живых больше не обнаружено, - голос Таккера из-под противогаза звучал глухо, но вполне отчетливо. - Все мертвецы выглядят примерно так же, - он ткнул автоматом в тело у забора и отвернулся.
Сержант кивнул и перевел взгляд на длинное серое здание, из-за сгустившегося тумана казавшегося бесконечным. Сквозь закрытые двери доносились неясные звуки, похожие на всхлипы или мычание. Ленгри махнул рукой. Таккер сделал шаг вперед, толкнул дверь, оказавшуюся подпертой чем-то тяжелым изнутри, и нетерпеливо ударил по ней тяжелым ботинком. Серые доски дрогнули, прогнулись. Мычание стало громче. Подоспевший солдат, отодвинув Таккера, с размаху ударил по двери прикладом автомата. Потом они поднажали плечами, и дверь распахнулась. Ленгри еще раз окинул взглядом пустую улицу. Туман, который должен был уже рассеяться, сгустился сильнее, приобретя желтоватый оттенок. Даже сквозь противогаз отчетливо ощущался запах корицы. Сержант нетерпеливо оглянулся и, чуть помедлив, шагнул в образовавшийся проем.
-Сэр, вы меня слышите? Сэр, очнитесь, - незнакомый настойчивый голос прорвался сквозь пелену желтоватого, пахнущего корицей тумана.
Ленгри с трудом открыл глаза, услужливые руки тотчас же помогли ему подняться. Кивая и бормоча слова благодарности, старый сержант завертел головой и краем глаза заметил сворачивающего за угол на противоположной стороне улицы человека с черным кофром.
- Хм, не знал, что у нас в доме может быть такое старье, - Твайлайт с некоторым удивлением разглядывает черный зонт-трость, который Итан, вернувшись, бросил на диван. -Зачем ты достал это чудовище?
- Да, с ним, действительно, не слишком удобно, - Шелби устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. - Но я почти привык...
Он немного помолчал, прислушиваясь к мерному скрипу качалки:
- Ты опять оказался прав. Эта девица просто привлекала к себе внимание. Скажи, а почему ты всегда знаешь наперед, как оно будет, а?
Выпрямившись, фотограф пристально посмотрел на человека в кресле-качалке. Не дождавшись ответа, он кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями, и снова закрыл глаза.
Ручки полиэтиленового пакета порвались с громким треском, и желтые мячики апельсинов запрыгали по асфальту. Мальчишка, шедший следом за женщиной с пакетом, бросился ловить раскатившиеся фрукты.
- Вот незадача. Как же я теперь донесу их? - в приятном голосе звучало огорчение и досада.
- Конечно, недалеко, - женщина обрадовано заулыбалась и двинулась вдоль улицы. - Всего лишь свернуть за угол. Ты идешь?
- Да, мэм, конечно...
В этот день с утра выглянуло солнце, пожалуй, впервые за последние две недели. И хотя довольно холодный ветер разогнал с набережной любителей свежего воздуха, все же она не пустовала. На одной из скамеек устроился фотограф, неотрывно разглядывающий в видоискатель горизонт, на котором изредка появлялись одинокие яхты.
Ленгри медленно спустился по истертым ступенькам, поднял воротник плаща и устроился на своем любимом месте. Фотограф, краем глаза заметивший появившегося соседа, вежливо кивнул, не отрываясь от камеры.
- Это замечательно, когда у людей есть привычки. Они, знаете ли, как-то упорядочивают жизнь, делают ее более осмысленной. Кто-то привык каждое утро выпивать стакан молока, кому-то по душе регулярные прогулки по набережной, а некоторые каждые две недели убивают молодую девушку, - голос старика был ровным, можно сказать, даже равнодушным.
Шелби медленно обернулся к соседу по лавочке и бесстрастно посмотрел ему в глаза. Потом несколько раз моргнул и чуть удивленно спросил:
- Перекресток?
Старик утвердительно кивнул, вздохнул и заговорил снова:
- Вот уже две недели я следую за тобой, как тень. Я знаю, где ты живешь, в каком кафе обедаешь, какой кофе предпочитаешь и сколько кусочков сахара кладешь в него, я даже знаю, как ты пахнешь. Вот только одно я так и не узнал. Зачем, зачем ты это делаешь?
Шелби медленно опустил фотокамеру на скамейку рядом с зонтом, облизнул пересохшие губы. Но прежде, чем он успел ответить, в его кармане зазвонил телефон.
- Да, Нелли, я на набережной, прости, но...подожди, дай же мне сказать... - фотограф раздраженно посмотрел на замолчавшую трубку и сунул телефон в карман.
- Новая девушка так нетерпелива, - сочувствующе проговорил старик и покачал головой.
- Кто вы такой и чего хотите? - голос Итана слегка дрогнул.
Он положил руку на ручку зонта, пальцы безостановочно начали поглаживать гладкое дерево.
- Иветта, ты помнишь Иветту? - старик удовлетворенно кивнул, увидев, как вздрогнул фотограф. - Она умерла в больнице три дня назад. Она была моей внучкой, моей девочкой, единственной радостью в жизни. Что я хочу? А ты не догадываешься?
По асфальту зацокали каблучки, Красивая, чуть запыхавшаяся девушка в ярком синем плаще почти подбежала к скамейке, на которой устроились собеседники.
- Вот ты где, Итан, я так спешила, - она протянула молодому человеку большой картонный стакан. - Вот и кофе, как ты любишь, с корицей. Ты недоволен? Но ведь мы должны были здесь встретиться еще полчаса назад. Прости, я опоздала, но...
Телефонный звонок прервал поток ее взволнованных восклицаний. Девушка сунула в руки фотографу свой стакан, извлекла из сумочки телефон, несколько секунд вслушивалась в доносившиеся из него звуки, а потом быстро заговорила, обращаясь к Итану:
- Прости, дорогой, но мне срочно нужно подъехать к подруге, у нее проблемы с парнем и она вне себя. Но вечером, в шесть, я приду к Люку. Там и встретимся. Ты обещал мне ужин и танцы. Я помню.
Девушка клюнула Шелби в щеку и поспешила к лестнице. Мужчины провожали ее взглядами.
Итан, глядя в затылок старику, медленно поставил на скамейку один стакан, быстро сунул руку в ворот куртки и достал из нагрудного кармана рубашки маленькую стеклянную ампулу. Пальцы умело переломили тонкую шейку и влили в стакан несколько граммов бесцветной жидкости. Пустая ампула полетела в кусты.
- Вы спрашивали, зачем я это делаю?
Ленгри обернулся к собеседнику, принял у него из рук стакан с кофе, дождался, пока тот сделает глоток из своего, и кивнул. Стакан приятно грел пальцы. Что ж, глоток горячего напитка ему не повредит. Старик отхлебнул немного сладковатой жидкости. Конечно, кофе был так себе, однако по жилам мгновенно побежала горячая волна, запах корицы приятно щекотал ноздри.
- У меня есть сын, Майкл, ему восемь лет, однажды он не вернулся с прогулки. Люди сказали, что его увела с улицы молодая женщина. Я ищу его, - Шелби говорил спокойно, размеренно, не сводя глаз со старика.
Ленгри глотнул еще кофе, потом еще. Странная легкость охватила его тело. Он поймал себя на том, что с трудом понимает слова собеседника. Еще один глоток.
Узкое пространство комнаты было заполнено неясными тенями. Постепенно в полумраке все более отчетливо стали проступать силуэты людей, находящихся в постоянном движении. Высокий мужчина в сером комбинезоне стучал лбом о стену, издавая неясные восклицания. Пятна крови на его лице и рубашке казались почти черными. Растрепанная женщина методично отрывала от подола своей зеленой юбки длинные узкие полоски и подкидывала в воздух, следя за их медленным кружением. Ленгри оторвал взгляд от зеленой ленточки и огляделся. Еще человек десять размахивали руками, бормотали, стучали кулаками о стены и пол, рвали одежду и царапали себе лица. Ленгри поднял автомат. Приказ, полученный им накануне, был четкий и конкретный. Однако он колебался, зацепившись взглядом за одну из фигур. Светловолосый мальчишка лет десяти сидел на высоком табурете, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону, мыча то громче, то тише. У его ног пристроилась совсем еще юная девушка. Ее бледное лицо было абсолютно спокойным, руки сложены на коленях, как у прилежной ученицы. Она, чуть склонив голову, разглядывала лежащий на полу огромный нож со следами засохшей крови. Мальчишка вдруг опустил руки, поднял голову, и прямо на сержанта в упор глянули светлые глаза, полные муки и ужаса. Ленгри нажал на спусковой крючок.
- Женщины...Они знают, где Майкл, но молчат или лгут. Они так хитры и изворотливы, что поймать на лжи их очень непросто. Но мне удается, всегда, - Итан отвернулся от собеседника и посмотрел вдаль, туда, где серые волны реки играли с белоснежной яхтой, то приподнимая, то стремительно опуская ее.
Ленгри открыл глаза, осторожно поставил почти пустой стакан на скамейку, поднялся и пошел прочь. Не оборачиваясь, он громко сказал:
- Я могу понять тебя, но простить... только не простить.
За спиной старика послышался легкий щелчок, как будто сломалась сухая ветка. Он стремительно обернулся и впился взглядом в фотографа, который с изумлением разглядывал медленно расплывающееся пятно на своей груди. Вот он пошатнулся, большой черный зонт выскользнул из его рук и упал на асфальт, а сам Шелби медленно осел на скамейку. Он дотронулся пальцами до пятна на груди, машинально слизнул выступившую на губах каплю крови и пробормотал:
- Но, как?..
- В пятницу, пока ты обедал в кафе с коллегами, я позаимствовал твой зонт, подменив его на подобный. О, я давно подозревал, что с ним что-то не то. Как-то странно было видеть молодого человека с подобным раритетом. Твоя прекрасная задумка, да-да, прекрасная, обернулась против тебя. Баллончик со сжатым воздухом в полости ручки, желатиновая пуля, вылетающая с огромной скоростью и полностью растворяющаяся в теле жертвы, да еще наполненная ядом. Хотел бы я знать, где ты раздобыл его: убивает мгновенно, а обнаружить его в организме практически невозможно. Мечта... Я перенастроил механизм, всего лишь переставил две пружины. Я столько лет имел дело с оружием, что это не составило для меня большого труда. Вчера все в том же кафе я опять вернул тебе твое оружие.
Ленгри еще несколько минут смотрел в остекленевшие глаза фотографа, потом допил свой кофе. Корица. Прекрасный запах. В голове прояснилось. Он прекрасно знал, что ему необходимо делать дальше. Не спеша, старик обшарил карманы убитого, достал ключи, бумажник, документы и спрятал в карман своего плаща. Тщательно уложил фотокамеру в кофр, повесил его на плечо и, опираясь на зонт, как на трость, медленно двинулся вдоль набережной.
Ключ легко повернулся в замке, дверь отворилась без скрипа. Пока глаза привыкали к полумраку прихожей, Ленгри жадно вдыхал сухой, пропитанный запахом корицы воздух. Неожиданно он поймал себя на мысли, что вернулся домой. Домой? Старик шагнул в комнату. Диван, покрытый темным покрывалом, на столе в углу компьютер, несколько папок, рамка из-под фотографии. У окна кресло-качалка с аккуратно сложенным клетчатым пледом на спинке. Чуть приоткрытая дверца зеркального шкафа. Сержант шагнул к шкафу, но потом, словно передумав, подошел к столу. Открыл верхнюю папку. Она оказалась заполненной газетными вырезками. Ленгри поднес верхнюю к глазам и прочитал заголовок: "Странное убийство на Уоллберт-стрит". Быстро перебирая газетные листки, читая имена убитых женщин, сержант чувствовал, как по спине пробегает холодок, рот наполняется горькой слюной, а в висках все громче и громче стучат крохотные молоточки. Наконец в папке осталась последняя, слегка пожелтевшая газетная вырезка:
"Взрыв на военной базе
В ночь на 5 апреля 1966 года военная база "Бэзилс" на острове Лимбер в Тихом океане была уничтожена серией мощных взрывов. Из достоверных источников нам стало известно, что в подземной лаборатории базы корпорация СТЭФ занималась разработкой нового психотропного оружия. Причины взрыва, а также количество жертв правительство тщательно скрывает. Все те же источники сообщают, что выживших, а их оказалось всего семь человек, в невменяемом состоянии доставили в психиатрическую клинику ближайшего городка"
Пятьдесят лет назад...
Сержант торопливо собрал газетные вырезки и захлопнул папку, потом оглянулся и шагнул к шкафу, открыл дверцу и несколько мгновений разглядывал большую коробку, на треть заполненную стеклянными ампулами. Взяв одну из них, привычно переломил тонкую шейку и вдохнул запах корицы.
- Сегодня такой славный денек. Надеюсь, снимки получились отличные, - чуть насмешливый голос прозвучал в пустой комнате, как пистолетный выстрел.
Ленгри оглянулся и встретился взглядом с Твайлайтом, расправляющим на коленях плед. Тот откинулся на спинку кресла, качнулся и задумчиво проговорил:
- Что-то мне наскучил этот городок. Как тебе кажется, не пора ли нам отправляться дальше? Я уверен, что Майкл ждет не дождется, когда ты за ним приедешь.
Итан Шелби захлопнул шкаф, поправил перед зеркалом темные волосы и шагнул к столу. С черно-белого снимка на него весело и выжидательно глянули мальчишечьи глаза.
- Да, конечно, ведь Майкл ждет, - проговорил он чуть хрипловатым от волнения голосом и присел к столу. - Сейчас узнаю, когда отходит ближайший автобус.
Экран монитора привычно замерцал, успокаивающе поскрипывала качалка, щелкнула зажигалка, и по комнате поплыл чуть сладковатый, такой знакомый запах.
Огромная лохматая собака медленно вышла из кустов на тропинку и зевнула во всю свою огромную пасть. Розовый язык облизнул острые зубы. Стоящие торчком уши настороженно шевельнулись. Мальчишка, несколько секунд назад весело шагавший среди густой травы, замер, с ужасом разглядывая свирепого на вид зверя. Легкий самолетик замер в вытянутой руке, острые коленки, покрытые корочкой засохших ссадин, дрогнули. Мысли заметались в светловолосой голове, подобно птичкам в клетке. Мальчишка собрался с духом и сделал маленький шажок назад. Пес дернул ухом и оскалил зубы. Из его пасти вырвалось хриплое ворчанье. Мальчишка зажмурился, сжимая игрушку, глубоко вздохнул - и со всех ног помчался прочь. Тонкие, покрытые легким загаром ноги перепрыгивали через кочки, унося своего хозяина от опасности. Дыхание становилось все тяжелее. Споткнувшись пару раз, мальчишка не удержал равновесия и почти кубарем покатился в густую траву. Сейчас, сейчас она его схватит. Мальчишка сжался в комок, подминая под себя жалобно треснувший самолетик, и приготовился принять ужасную смерть.
- Пират, назад! - властный женский голос прозвучал, как удар хлыста.
Мальчишка медленно поднял голову. Прямо перед ним рядом со страшным псом, смирно сидевшим у ног хозяйки, оказалась молодая женщина с раскрасневшимся от быстрой ходьбы лицом.
- Все в порядке, не бойся, я его держу, - она протянула руку и помогла мальчишке подняться. - Это Пират. Он только на вид такой страшный. Не волнуйся, мы проводим тебя.
Женщина крепко взяла мальчика за руку и повела по тропинке. Он послушно пошел следом, не смея сказать, что идут они совсем не в ту сторону.