Во всех государствах справедливостью считается одно и то же,
а именно то, что пригодно существующей власти.
Платон
-Господа! Господа! Прошу тишины! - лектор, взяв паузу, обвёл глазами притихший зал, откашлялся и затем продолжил:
-Как вы все знаете, мы собираемся здесь для того, чтобы принимать самые важные решения, имеющие для всех далеко идущие последствия. Мне, как вашему бессменному руководителю, всегда удавалось безошибочно находить темы для обсуждений. И впредь будет также, - лектор подождал, пока в зале стихнут аплодисменты, и продолжил: - Сегодня я предлагаю вам ознакомиться с прелюбопытным документом. Это - дневник экспедиции, недавно вернувшейся с Аль - де - Барана. Я выбрал из него самое интересное и хочу зачитать вам. Если вы, конечно, не станете возражать. Зал молчал, всем своим видом показывая, возражать здесь никто и не собирался.
************
Дневник капитана
День первый.
Осмотрев планету с высоты, я решил спуститься пониже. Посадка прошла на удивление гладко: ничего не отвалилось и не заклинило. Решив не радоваться раньше времени, я сплюнул через плечо и постучал по деревяшке. Потом встал, открыл дверь и вышел наружу.
Неподалёку от корабля бродило много туземцев. Каждый из них занимался своим делом, и никто не обращал на меня никакого внимания. "Ну, раз вы так, - решил я, - то и я тут типа "покурить вышел". Демонстративно обойдя корабль и, громко постучав сапогом по каждой из опор, я вытащил папиросу и чиркнул спичкой. Реакции не последовало никакой, как будто меня и не было. Обидевшись, я уже хотел развернуться и улететь, как вдруг что-то маленькое, но очень тяжёлое плюхнулось мне на голову. Моментально устроилось там поудобнее и стало больно тянуть меня за уши. Я мотнул головой, пытаясь сбросить наглеца. Не тут-то было! Хотел схватить рукой - он укусил меня за палец!
В отчаянии, я достал из кармана зеркальце, чтобы увидеть причину приключившегося со мной несчастья. И был поражён тем, что в нём отразилось: на моей голове сидел маленький пузатый карлик, ростом не больше ладони. Своими руками он крепко держал мои уши, а пятками лупил по щекам, улыбаясь при этом и выглядя очень довольным. Прицелившись получше, я отвесил своему седоку оплеуху, отчего его улыбка сразу угасла. Но он и не подумал слезать с меня. Вместо этого он стал кричать, и эти крики, скажу я вам, были самыми противными из всех, что я слышал.
Аборигены, стоявшие по соседству, наконец - то заметили меня и подошли поближе. И тут я с удивлением увидел, что на голове у каждого из них сидел розовощёкий карлик. И, похоже, их это ничуть не волновало и вполне устраивало. Поражённый, я спросил их об этом на двенадцати известных мне языках. Они ответили на одном, но совсем непонятном. Однако, жесты, которыми они сопровождали свою речь, были весьма недвусмысленны. Я понял их так: не бузи и иди вперёд, а то хуже будет.
Дорога заняла несколько часов. Всё это время тот, кто сидел на мне, как мог допекал меня, пользуясь своей безнаказанностью: он то начинал щипать меня, то дёргать за волосы, а то и просто плясать на моей макушке. Я безмолвно терпел - а что мне ещё оставалось делать?
Пару раз мы останавливались вблизи деревьев, похожих на пальмы. Аборигены начинали трясти их, что есть мочи, потом собирали упавшие плоды и кормили ими своих карликов. Мой тоже потребовал еды, но я, показав ему дулю, заявил, что уж этого он точно не дождётся. Лучше бы я этого не делал! Он словно клещами стал тянуть мои уши и колотить по лбу пятками. "И откуда в таком маленьком тельце такая силища?" - подумал я и кинулся трясти ближайшее дерево.
Наевшийся карлик повёл себя более дружелюбно. Он даже разрешил мне немного поесть и чуть-чуть отдохнуть. За что я почувствовал к нему что-то похожее на благодарность.
День десятый.
Я живу в городе аборигенов. В свободное от работы время изучаю их нравы, традиции, язык. Делаю это, когда сидящий на мне спит. Он не поощряет моей излишней любознательности. Говорит, что мне не надо забивать голову ненужной информацией. Чтобы кормить его, я и так знаю достаточно.
День пятнадцатый.
Мой карлик постоянно твердит, что я - неполноценный. Так как мне не хватает четырёх часов сна на отдых и двух бананов в день на еду. Вначале я пытался возражать, что, мол, можно было бы и добавить, раз не хватает. Но карлик буквально зеленел от злости и начинал пинать меня и кричать, что он и так слишком много даёт мне. По закону - можно и меньше.
День двадцатый.
Вчера мой карлик поссорился со своим соседом. То ли тот посмотрел на него косо, то ли сказал что-то не так - я не знаю. Мой ездок не стал мне ничего объяснять. Просто пришпорил меня и заставил драться с тем, на ком сидел его сосед. Мы кидались друг в друга камнями, били палками... Успокоились только тогда, когда наши карлики легли спать.
Наутро, проснувшись, они решили помириться. И мы, кряхтя и охая, отправились собирать плоды для праздничного пира примирения наших хозяев.
День пятидесятый.
Я подумываю завести семью. Мой хозяин не возражает и даже обещает мне дать по десять бананов за каждого рождённого ребёнка и разрешить построить дом для семьи. На моих детей он потом посадит своих, а за дом я буду отдавать ему половину положенной мне еды. Чтобы я не сомневался в выгодности такой сделки, он говорит, что так поступают все, кому дорого будущее. Мне - дорого. Я, наверное, соглашусь.
День сотый.
Сегодня мой хозяин разговаривал со мной, как с равным. Он сказал, что пришли тяжёлые времена. Я и сам это видел - из-за засухи на пальмах осталось так мало плодов, что мне, как бы я не старался, удавалось собрать за день лишь пару корзин для хозяина. Этого было мало, он голодал. И просил меня... ПРОСИЛ!!! Об одном небольшом одолжении - отказаться от еды. Не навсегда, конечно. Даже ненадолго - пока засуха не кончится.
День сто пятый.
Я всё чаще стал падать и терять сознание. Моему хозяину всё труднее поднимать меня на работу. Видимо, я правда неполноценный.
День сто десятый.
Очнувшись, я увидел, что лежу на полу в крохотном сарае из веток. Рядом со мной валяется мерзкое серое существо. Где я? И кто это?!
Ах да, это - мой дом и издохший от голода карлик. Я не стал пинать его ногами. У меня не осталось на это сил. Я просто встал и пошёл к звездолёту. Шатаясь, падая, почти ползком...
Я дошёл! Меня отпустили!!!
Наверное, я больше не нужен...
************
Лектор отложил в сторону последний листок и посмотрел в зал. В глазах слушателей, помимо обычного, требуемого субординацией, подобострастия, явно читался плохо скрываемый интерес. Лектор знал, что так они смотрят, когда видят плывущую в руки прибыль: "Словно коты на сметану облизываются. Мерзавцы! Впрочем, где же мне других-то взять?"
-Итак, господа, что бы вы могли сказать по существу затронутой темы?
-Надо ехать опыт перенимать, - робко подал голос розовощёкий толстяк с последнего ряда.