Господин Сочинитель
(Лоскутная поэма)
Мост не на "одиннадцатом нумере"
По реке туманнее названия
В голубой растерянности сумерек
Огоньки осколками сознания
Но пейзаж втянул туннель приталеный
Где метро подземные шатания...
Прислонясь к двери
В лабиринте событий
На невидимой нити
Господин Сочинитель:
"Все случайно -
Облака, и дороги, и скалы,
И звезды.
И причалы.
И не только сначала.
Понапрасну
Вчера и сегодня узлами волоча за плечами привечали -
Нет колечка для
завтрашнего парашюта почему-то..."
(Вода бурлит и пенится -
Не сетуй, все изменится)
Под солнечными зайцами во храме
Я зеркала не ставлю перед Вами.
"...На томиках синих книг
Домики сизых рыб,
А слева по стойке ниц
Курятники вольных птиц.
Глянь, как издержки ума
Редкостно излечимы:
Вытянули дома
Каменные личины,
В лиственной бороде
Скусывая людишек.
Дыбом от новостей
Уда-Яги на крышах.
Все познается само
В споре бревна с теченьем,
Только чернее смоль
По берегам ничейным.
Зависть родит азарт
Даже у невеселых,
И шелестит стрекоза,
Падая на проселок..."
Однако
И аз
Есмь,
Начиная рассказ
Словами неспетых песен:
"Где балкон белья -
Там живет семья.
В комнате с нежными обоями
мир с ними обоими."
- Этот дом со множеством углов,
Где альпийской лестницы уклон,
На балконах сушится улов,
А с фасада крошится апломб -
Здесь живет, в халупе угловой,
Слесарь с забубенной головой,
Следом слева бабушка-вдова
И семья "интеллигенты два".
Этот слесарь чинит или пьет
В нарушенье бабушкиных снов,
Жизнь интеллигенция ведет
Вроде в соответствие основ.
Никаких непрошенных гостей
("Окромя невид-даных друзей!"),
Всякого ж припомнить - и не счесть.
Было так.
А было ли - бог весть.
"Это осень в штопоре крутом
Бьется оземь штопаным листом..."
В Академию наших безбожных Наук:
"Неужели любовь невозможна без мук?"
"По дороге до моей любимой
Фонари под снегом,
Потолок нетопленного мира
И поземка следом.
Невозможно и необыкновенно
Пробираться к "Здравствуй!.."
Предпоследней окраиной Вселенной
В коробчонке тряской."
- Он уснул головой к окну,
А проснулся
лицом к стене,
Но приснившемуся
огню
Не хватало на ней теней.
Не хватало лучам светил,
И веревок бичам в обрез.
Он вершине день посвятил,
Волоча свой
железный
крест.
Бормотала в помехах гроза,
Только не очень;
И успеть бы закрыть глаза,
Чтобы увидеть ночь...
В стороне, замерзшей натощак,
Вороны кричали, клевеща:
- У нас зима - не зима,
А так себе, кутерьма.
Ни мерзнуть, ни голодать,
А так себе - благодать.
Ни снега тебе, ни вьюг
Ни в магазине, ни с рук.
Ни вдаль по лыжне, ни вблизь
А чуть зазевался - брысь!
Терпи, полосатая жизнь...
Вот с чередой
слоеный наш пирог -
Все шире вдоль,
Все чаще поперек.
Да и сладость ли тут вкусна?
Понимай, не понимай...
...Да, то была весна -
Душный пахучий май.
Пыльных листьев ветреный календарь,
Солнца в них маринованый помидор,
На зубах разжевывается, как словарь,
Пролетарий красивости мухомор.
Мы живем, словно впопыхах,
И условно среди своих;
Впрок гадая на потрохах
Старых тайн
и великих сих.
Сказке буден любой польстит,
В честь ей бубен,
во славу стих,
Но если Он ее не полюбит,
То Она ему не простит.
Вот она,
а еще далека.
Такова луна,
Таковы облака.
А потом!
А затем!..
А за этим а за всем...
Я ничьими не клянусь именами,
И потом
все это так,
между нами -
Я зеркала не ставлю перед Вами.
1990
Мост не на "одиннадцатом нумере"
По реке туманнее названия
В голубой растерянности сумерек
Огоньки осколками сознания
Но пейзаж втянул туннель приталеный
Где метро подземные шатания...
Прислонясь к двери
В лабиринте событий
На невидимой нити
Господин Сочинитель:
"Все случайно -
Облака, и дороги, и скалы,
И звезды.
И причалы.
И не только сначала.
Понапрасну
Вчера и сегодня узлами волоча за плечами привечали -
Нет колечка для
завтрашнего парашюта почему-то..."
(Вода бурлит и пенится -
Не сетуй, все изменится)
Под солнечными зайцами во храме
Я зеркала не ставлю перед Вами.
"...На томиках синих книг
Домики сизых рыб,
А слева по стойке ниц
Курятники вольных птиц.
Глянь, как издержки ума
Редкостно излечимы:
Вытянули дома
Каменные личины,
В лиственной бороде
Скусывая людишек.
Дыбом от новостей
Уда-Яги на крышах.
Все познается само
В споре бревна с теченьем,
Только чернее смоль
По берегам ничейным.
Зависть родит азарт
Даже у невеселых,
И шелестит стрекоза,
Падая на проселок..."
Однако
И аз
Есмь,
Начиная рассказ
Словами неспетых песен:
"Где балкон белья -
Там живет семья.
В комнате с нежными обоями
мир с ними обоими."
- Этот дом со множеством углов,
Где альпийской лестницы уклон,
На балконах сушится улов,
А с фасада крошится апломб -
Здесь живет, в халупе угловой,
Слесарь с забубенной головой,
Следом слева бабушка-вдова
И семья "интеллигенты два".
Этот слесарь чинит или пьет
В нарушенье бабушкиных снов,
Жизнь интеллигенция ведет
Вроде в соответствие основ.
Никаких непрошенных гостей
("Окромя невид-даных друзей!"),
Всякого ж припомнить - и не счесть.
Было так.
А было ли - бог весть.
"Это осень в штопоре крутом
Бьется оземь штопаным листом..."
В Академию наших безбожных Наук:
"Неужели любовь невозможна без мук?"
"По дороге до моей любимой
Фонари под снегом,
Потолок нетопленного мира
И поземка следом.
Невозможно и необыкновенно
Пробираться к "Здравствуй!.."
Предпоследней окраиной Вселенной
В коробчонке тряской."
- Он уснул головой к окну,
А проснулся
лицом к стене,
Но приснившемуся
огню
Не хватало на ней теней.
Не хватало лучам светил,
И веревок бичам в обрез.
Он вершине день посвятил,
Волоча свой
железный
крест.
Бормотала в помехах гроза,
Только не очень;
И успеть бы закрыть глаза,
Чтобы увидеть ночь...
В стороне, замерзшей натощак,
Вороны кричали, клевеща:
- У нас зима - не зима,
А так себе, кутерьма.
Ни мерзнуть, ни голодать,
А так себе - благодать.
Ни снега тебе, ни вьюг
Ни в магазине, ни с рук.
Ни вдаль по лыжне, ни вблизь
А чуть зазевался - брысь!
Терпи, полосатая жизнь...
Вот с чередой
слоеный наш пирог -
Все шире вдоль,
Все чаще поперек.
Да и сладость ли тут вкусна?
Понимай, не понимай...
...Да, то была весна -
Душный пахучий май.
Пыльных листьев ветреный календарь,
Солнца в них маринованый помидор,
На зубах разжевывается, как словарь,
Пролетарий красивости мухомор.
Мы живем, словно впопыхах,
И условно среди своих;
Впрок гадая на потрохах
Старых тайн
и великих сих.
Сказке буден любой польстит,
В честь ей бубен,
во славу стих,
Но если Он ее не полюбит,
То Она ему не простит.
Вот она,
а еще далека.
Такова луна,
Таковы облака.
А потом!
А затем!..
А за этим а за всем...
Я ничьими не клянусь именами,
И потом
все это так,
между нами -
Я зеркала не ставлю перед Вами.
1990