Не могу удержаться, чтобы не вставить свою ложку дегтя в праздничную бочку меда, так обильно льющуюся на СИ сегодня, 23 февраля 2012 года. А ведь право отмечать этот праздник имеют только те, кто был снят с воинского учета по возрасту или состоянию здоровья до декабря 1991 года. И те, кто присягал на верность уже самостоятельным републикам-обломкам СССР после декабря 1991 года. Остальные, присягавшие на веронсть СССР, свою присягу не исполнили, позволив кучке мразей, предатедей и проходимцев убить страну. которую клялись защищать. И я в их числе. Не могу не привести тут отрывок из повести Романа Злотникова "Путь князя. Атака на будущее", впервые открывший мне глаза на такое вот печальное положение дел:
"Когда появились они, куцый караван успел добраться до ближайшей сопки. На вершине Рат остановился и, развернувшись, посмотрел на оставленный поселок.
- Достаточно, - бросил он подошедшему полковнику, - пусть все зайдут мне за спину.
И в этот момент один за другим раздались три едва слышимых хлопка. Как будто где-то далеко три самолета почти одновременно преодолели звуковой барьер. Все задрали головы и завертели ими, разыскивая инверсионный след. Но это были не самолеты. Рат усмехнулся.
- Так я и думал. Штурмовые атакоры. ЈКарклы". Под маскирующим полем. Хотя зачем оно им здесь...
Похоже, так же подумал и тот, кто вел эти самые ЈКарклы". Потому что в следующее мгновение на фоне светлеющего неба возникли хищные черные силуэты. Промчавшись над поселком, они мгновенно погасили скорость и заложили плавный, изящный разворот.
- О боже! - вдруг вскрикнула Барабанщица и выбросила руку вперед, указывая на что-то в оставленном поселке. И тут все внезапно увидели на крыльце одной из изб сухонькую, сгорбленную фигуру со знакомой старенькой охотничьей двустволкой с добела затертыми стволами в руках.
- Это же Михалыч!! - заорала Немоляева, - Господи... - она обернулась к Рату и схватила его за рукав, - Рат, миленький, сделай же что-нибудь... Он же погибнет!!
Рат медленно повернул к ней голову и тихо спросил:
- А разве смерть - самое страшное?
В этот момент Михалыч вскинул свою Јтулку" и жахнул по приближающимся тварям с обоих стволов. Спустя несколько мгновений до них долетел гулкий звук выстрела. Кто-то из спецназовцев, наверное, тоже охотник, громко прошептал:
- Волчьей картечью бьет...
Катя стиснула кулаки и простонала:
- Ну почему... почему он не ушел с нами?
Рат тихо ответил:
- Однажды он уже предал то, чему клялся. И не смог сделать это еще раз.
- Что предал? - не понимающе пролепетала Немоляева.
- Свою страну. Ту, которой приносил присягу.
Пару мгновений все непонимающе смотрели на Рата. А потом Катя возмущенно крикнула:
- Но что он мог сделать?
- А что он сделал из того, что мог? - все так же тихо ответил Рат.
- Но он же был на пенсии!
Из поселка вновь гулко ударил сдвоенный выстрел. Кто-то из спецназовцев глухо простонал:
- Бесполезно... ну бесполезно же...
- А разве клятва приносится только до пенсии? - Рат вздохнул. - Клятва и проклятие - слова одного корня. Не сумел исполнить первое - получишь второе. И он знает, что это так. Поэтому он там.
И все они завороженно, не отрываясь, следили за Михалычем, ведущим свой глупый, безнадежный, неравный бой, защищая последний осколок той страны, которую он когда-то поклялся сохранить. Даже ценой собственной жизни. И... не сумел. И потому решившего сейчас все-таки исполнить свою клятву...
- Это и есть - Путь воина, - прошептал Рат.
И Алексей Юрьевич почувствовал, что его рука сама тянется к виску, отдавая честь Воину.
И в этот момент они ударили..."
Подумайте над этим, дорогие защитники Отечества! как нам все-же исполнить свой долг - долг воина. И рассуждения о том "А что я мог? Да я не предполагал. Но хотелось же как лучше" оставьте наедине со своей совестью. Она будет очень и очень вдумчивым и въедливым собеседником - по себе знаю. И простите нас, наши дети и внуки, что мы не сберегли для вас нашу страну, переданную нам нашими отцами и детями на сохранение! Мы не смогли... Но может еще попробуем как-то исправить дело, может еще не поздно, а?