Аннотация: Молчанов - это школьник, и вокруг него - темнота. Он создал её сам, потому что иначе не мог. Его завели в неё его собственные ум и жажда поиска... выведут ли?
Евгений Фёдоров
Темнота Молчанова
Повесть
Бестолковое Предисловие
Насколько я помню, к подростковым повестям предисловия обычно не пишут, а если и пишут, то не сами авторы, а издатели или критики, которые хотят рассказать о том, как мало в наше время книг про Настоящую Дружбу и Любовь и как выделяется Эта Книга на их фоне.
В этом предисловии всё не так, потому что кажется мне, что я сам толком не разберусь, зачем и что именно написал, пока не объясню это вам. Могу поспорить, все сталкивались с чем-то подобным.
Я никогда раньше не жаловался на это, но в средней школе читать было нечего. "Нечего" - помимо школьной программы, мировой классики и фантастической литературы, которую я полюбил именно тогда. Не было историй про моих ровесников, в которых находилась бы хоть капля смысла. Все они были об этих самых Дружбе и Любви, о Верности, Родине и всём таком. А вот со смыслом как-то не было ни одной. И не один я столкнулся с такой проблемой. Всегда есть те, чьими любимыми персонажами в 12-15 лет становятся Дон Жуан Байрона, Фауст Гёте, Евгений Онегин и особенно Печорин. Каждая книга без нагромождения очевидной и оттого отталкивающей морали казалась тогда глотком свежего воздуха.
И вот прошло много лет. И однажды, благодаря подруге Кони Гим, я вспомнил свои школьные годы, и сложилась как-то сразу картинка: вот оно! Не нужно было придумывать сюжет и персонажей, нужно было просто вспомнить это и записать. Может быть, Смысла тут и немного, но совершенно точно здесь нет Морали, как нет и "Идеи". Это просто моя история.
Да, повесть основана на реальных событиях. Каждое действующее лицо - живой человек, и почти всё, что происходит в повести, происходило на самом деле. Но это не автобиография, это не Книга-Обо-Мне: это - Книга-О-Таких-Как-Я.
И для них. И не только. В общем, для всех вообще - почему бы и нет?
И правдивы не только события. Все произведения Молчанова, представленные в этой книге, действительно были написаны мной в возрасте 13-16 лет (а именно столько персонажам повести).
И последнее. Вам встретится много такого, что вы не поймёте, если только вы - не я. Я постарался помочь вам примечаниями. Но, конечно, если что-то вам всё равно будет неясно, вы всегда можете спросить об этом у меня самого, но об этом - после прочтения.
Удачи.
#1. Четвёртый этаж
Татьяна смотрела поверх очков испытующе и, казалось, с жалостью.
- Ты пишешь хорошие стихи, Саша. Правда хорошие. Но почему они у тебя такие мрачные?
Поэт ответил пафосной усмешкой.
"А больше мне сказать-то и нечего. Только пафосно вот так усмехаться, пытаясь убедить других в собственной многозначительности"
Он взял со стола один из листков.
"Мои стихи грустны, как никогда:
От них впадают люди в тихий транс.
Но светит впереди моя звезда:
Пред ней рисую лёгкий реверанс.
Я краской масляной на выжженной земле
Опять пишу безвестности портрет,
Моя душа парит опять во мгле
И дарит облакам большой букет,
И смотрит снизу вверх не на меня,
И плачет, и опять не обо мне,
Я падаю всё глубже: спрячь у дна!
Спокойнее намного в глубине...
Моя душа летит не у лучей,
Что дико пляшут возле Бога...
Я вижу множество невиданных путей -
Но изо Тьмы во Тьму моя дорога... "
- Ты пишешь хорошие стихи, - повторила Татьяна. - Но ты уверен..?
- Само собой, нет, - улыбнулся Саша. - Не надо отправлять эти стихи на конкурс. Им там не место.
- И не хочешь..?
- Нет. Помните, что было в прошлый раз?
"Конечно, помнит. И я помню. Не помню только, как смог дожить до вечера"
Татьяна выглядела виноватой. "И тогда, и сейчас"
- Татьяна Анатольевна, спасибо вам. Только вы и напоминаете мне о том, что то, что я делаю - неправильно.
Голос дрогнул.
- Правильно, - возразила Татьяна. - Но...
"Но неправильно. Всё верно", - Саша уже запрыгнул в ботинки.
- Помнишь, что на понедельник задано?
- Конечно, - "Такие задания не забываются". - И я вас удивлю.
- Буду ждать, - улыбнулась Татьяна.
"И правда будет. Возможно, стоит помолиться каким-нибудь богам и поблагодарить их за такую классную"
Перепрыгивая через две ступеньки, Саша спустился с четвёртого этажа и улыбнулся. День выдался ветреным и по-уральски серым.
В наушниках засветился, переливаясь неоновыми вспышками, транс.
"Кратчайший путь между двумя точками - прямая".
#2. Звёзды и серое
- Это ты?
- Нет, не я.
- Где был?
- У Татьяны Анатольевны.
- Что делали?
- Чай пили.
- Ну Сааашаа!..
- Она уговаривала меня стать старостой, - соврал поэт.
- А ты..?
- Александр Молчанов - лучший ученик школы... второго наказания я не вынесу.
Вымыть руки, включить комп. Пока он загружается, открыть форточку и вдохнуть свежий воздух: под окном сквер, и в нём скоро начнётся весна.
Небо неподвижно. Кажется, что натянули грязную плёнку, как на маленьких дачных парниках, и всё движение - там, выше, будто подо льдом, только наоборот, наверху. Небо пятнистое, но всё, что на нём есть - это оттенки серого, - скорее, даже не оттенки, а уровни: "серый бизнес-класса", "серый эконом-класса", "быдло-серый"; марки серого: "американский серый", который гордится тем, что он "американский", "японский серый", готовый угодить всем, "русский серый", который готов стать любым другим цветом, но не может, потому что судьба у него такая, тяжёлая.
Молчанов, лучший ученик школы, вздрогнул и закрыл форточку.
Браузер открыл страницу поисковика, один клик превратил её в страницу блога.
Саша крутнулся на стуле и снова посмотрел в окно. "Уральский серый" - серый среди серых, прародитель всех серых цветов, квинтэссенция серого".
В плейере засел плейлист с брейкбитом.
Отзывы были только положительными.
Саша поморщился и не стал отвечать. Он взял чистую тетрадь и ручку и улёгся на диван.
- Что пишешь?
- Сочинение.
- На какую тему?
- Типа... свободную. У меня есть несколько слов, которые я должен использовать в тексте... и всё.
- И о чём будешь писать?
- Не знаю, - снова соврал Саша. - Что-нибудь придумаю. Поставь чайник, пожалуйста.
"Звёзды.
Мы с Броккаем-Крель-Лукмуром-Ар-Та-Кирфикономом, которого я по старой дружбе называл Броком, сидели у него дома за журнальным столиком, пили хороший кофе, вели мирную беседу и при этом играли в шашхашридж - удивительную игру, придуманную Броком и невероятным образом сочетавшую в себе непохожие на первый взгляд правила шахмат, шашек и бриджа.
Брок, как всегда, выигрывал. Несомненно, он мухлевал, потому что он мухлевал даже в крестики-нолики, но я не обижался - такая уж у него природа.
Мы с лукриндом Броком познакомились пять лет назад в каком-то заброшенном городишке какой-то заброшенной планеты, название которой с трудом выговаривали даже её обитатели - лукринды, в самом забытом захолустье галактики. Тогда он был всего лишь карточным шулером, правда, гениальным, а я - неудавшимся учёным-изобретателем-испытателем. Я смастерил какую-то хитрую мухлёжную штуковину, Брок с её помощью заработал денег, затем он кинул меня, но я не обиделся, так как заработал на продаже этой штуковины ещё больше. Дальше так и продолжалось - я изобретал, он использовал, обманывал меня, но я зарабатывал ещё больше. Потом мы остепенились и занялись вполне законным бизнесом. Брок продолжал меня обманывать, я не обижался, и мы оставались друзьями.
- Зачем вы живёте? - неожиданно спросил у меня Брок.
- Как это - зачем? - тупо уставился на него я.
- Зачем вы живёте? - пристально глядя мне в глаза, повторил Брок.
Признаться, я смутился. Я часто задавал себе этот вопрос, но каждый раз хрупкую плотину смысла жизни сметал девятый вал более насущных вопросов.
- Кто - мы? - спросил я, пытаясь выиграть время. Брок это понял.
- Ты не знаешь, - констатировал он. - Ты не знаешь смысла своей жизни. Своей жизни!
- Знаю, - попытался защититься я. - Совершить что-нибудь выдающееся, завести детей...
- Не смеши меня, - махнул всеми руками мой старый друг. - Ты не знаешь, зачем ты живёшь, зачем живёте ВЫ, люди...
- А ты знаешь, зачем живёте вы, лукринды? - в свою очередь, пошёл я в наступление.
Своим ответом Брок отправил меня в глубочайший нокаут.
- Знаю, - решительно сказал он и взглянул на меня так, что от этого взгляда меня буквально отбросило в кресло. Всё виделось в этом взгляде: ярость огня, спокойствие воды, стремительность воздуха и непоколебимость земли; вселенскую мудрость увидел я в его глазах, и меня пробрал панический страх, вроде того, который охватывает маленького ребёнка, потерявшего маму; и еще грусть и жалость увидел я там: он искренне жалел меня, мой старый друг. Остаток его монолога я сидел, не шевелясь. - Знаю, и хочу сказать об этом тебе. Мы, лукринды, издавна храним это в строжайшем секрете, но тебе, я думаю, я могу сказать. С незапамятных времён мы изучаем химию и физику, особенно процессы, связанные с термоядерными реакциями. Все учёные думают, что это либо прихоть, либо глупость. Но на самом деле это Великая Цель. Мы хотим ЗАЖИГАТЬ ЗВЁЗДЫ. Мы скоро научимся делать это, мы уйдём в отдалённый космос и мы зажжём новые звёзды, мы создадим новую галактику! И мы увидим, как под тёплым, ласковым, прекрасно-гордым светом новых звёзд зародится жизнь!!!
И он замолчал. А я задумался. И тут я спросил:
- А что потом?
- Уже поздно, тебе пора домой, - ответил старый лукринд Броккаем-Крель-Лукмуром-Ар-Та-Кирфиконом".
- Чайник час назад вскипел, - сообщила мама.
- А... да, спасибо.
- Кстати, вы что дарите девочкам на 8 марта?
- Думаю, ничего... не заслужили, - Молчанов улыбнулся и захлопнул тетрадь.
#3. Точки
- Ну, что скажете? - не сдержался Саша
Татьяна изучала его сочинение - не на свободную тему, другое, - уже несколько минут.
- Ты это нарочно.
- Почти, - признался Молчанов. - Так как?
- Очень хорошо, - педагог посмотрела ему в глаза. - Но я должна буду поставить за содержание "два".
- Так ставьте, - пожал плечами Саша.
"Зря я это. Она знает, что я знаю, что она не поставит мне двойку. Нельзя".
Татьяна вздохнула.
- Я прошу тебя переписать сочинение, - она сделала короткую паузу, явно собираясь с мыслями. - Так, чтобы его можно было прочесть классу.
"Она... ей приходится подбирать слова, разговаривая со мной. Чтобы я не перевернул всё с ног на голову. Как будто я ядовитый. А... как будто нет?"
- ... Видишь ли, хоть ты и пишешь здорово, так... не сдашь ни одного экзамена. Это не то, что захотят увидеть в РайОНО в сочинении медалиста.
- Я ещё не медалист.
- Будешь.
- Если не уйду в кулинарный после девятого, - отшутился Саша. Возразить Татьяне он не мог.
- Так как я должен писать? - Молчанову и вправду было интересно.
- На "отлично".
"Я пишу лучше, Татьяна Анатольевна, и вы это знаете"
- А кто у нас написал это сочинение на "отлично"? Дайте угадаю... эта?
- Да, например, Лена. Катя. Ещё Инна хорошо написала, но у неё "четыре" за грамотность.
- Могу я прочитать их?
"...Чёрная точка над головой -
Кто-то её называет звездой,
Кто-то ей молится, кто-то поёт,
Что лишь она его душу спасёт.
Кто-то старается, кто-то кричит,
Кто-то не ропщет, а кто-то бранит,
Кто-то пытается что-то найти,
Думает, с точкой ему по пути.
Кто-то уже навсегда потерял,
То, что когда-то так долго искал,
Кто-то не умер, но стонет уже -
Точку найду я в карандаше.
Чёрная точка над головой -
Кто-то её называет судьбой,
Кто-то считает, что может понять,
Что ему нужно пытаться искать.
Кто-то цепляется, кто-то молчит,
Кто-то не слышит, как сердце стучит,
Кто-то стреляется, кто-то убит -
И в голове его бешеный бит.
Кто-то отверг, ну а кто-то принял,
То, что не глядя волшебник создал,
Кто-то разбил всю надежду в душе -
Точку найду я в карандаше... "
- Это отличные сочинения? - решил удостовериться Молчанов.
- Да, - твёрдо ответила Татьяна и снова посмотрела ему в глаза. Саша отвёл взгляд и допил чай залпом.
- Кажется... я понимаю. А староста у нас, знаете, - Мол-чанов улыбнулся. - Молодец, старательная. Хотя чего-то стоит из них всех только Инна.
"Жаль только, что неадекватная истеричка"
- Почему..? - ей было действительно интересно.
- По-моему, только она верит тому, что сама пишет.
- А другие?
- Пишут на "отлично".
Татьяна постучала стопкой сочинений по столу, выравнивая их.
- В отличие от тебя.
Молчанов рассмеялся. Татьяна улыбнулась.
#4. Shadows in the crowd
"Shadows walking in the crowd... We are lost and found... But love is gonna save us... парам-парам-парам... "
Молчанов незаметно покачивал головой в такт музыке и писал стихи на последней странице тетради по биологии.
"Интересно, можно ли трясти башкой незаметно, сидя на первой парте..? А, плевать... "
Инженер пихнул Сашу в бок. Молчанов рассеянно осмотрелся.
- Класс интересует ваше мнение о кровообращении пресмыкающихся, Александр, - строго сказала Алексеевна.
"Класс интересуют слабоалкогольные коктейли, дискотеки и свидания, уважаемая"
- Ничего так кровообращение, сгодится, - ответил Молчанов, медленно закрывая тетрадь. - Двухкамерное сердце у всех, кроме крокодилов и птиц, но до этого мы, вроде бы, ещё не дошли...
- Садись, пять.
"Я не вставал, дура. Испугалась, что я могу рассказать такое, чего даже ты не знаешь..?"
Молчанов снова открыл тетрадь.
"Я - это я,
Не меньше и не больше,
И связи мира тоньше,
И шире жизнь моя"
- Слушай, Инженер, что ты думаешь об Инне?
Высокий и широкоплечий, с высоким лбом и в очках с титановой оправой, Шведов был Инженером до мозга костей. На прошлой перемене он рассказывал о том, как перепаивал детскую машинку, и он сидел с Молчановым за одной партой уже три года.
- Какая-то она... стерва, - нашёл слово Шведов. - И недружелюбная, к тому же.
"Скромные чёрные туфельки на умеренном каблуке, чёрные колготки, чёрная юбка чуть ниже колена, белая блузка, заколка или аккуратный хвост... куда уж недружелюбнее!.. Прямо Гермиона... только место местной Гермионы занято, и эта Гермиона дружелюбна... и, что хуже, это я"
- Она вроде так ни с кем и не подружилась с тех пор, как к нам перешла?
- Она вроде и не хочет. А чего ты вдруг спрашиваешь?
- Она написала хорошее сочинение, - признался Молча-нов. - Нам сейчас на литре об этом скажут.
- А ты?
- Почти такое же хорошее, как у Леночки, - Саша тихо рассмеялся.
- Что это вы тут обо мне? - Бушуева сидела недалеко, и, кажется, что-то слышала.
- Сочинение у тебя, говорю, хорошее, - улыбнулся Молчанов. - Даже "отличное". Молодец.
Лена не нашлась, что ответить.
- Все молодцы, двоек почти нет! Да и те, что есть, за грамотность, а не содержание. Как всегда, прочитаю отрывки из лучших сочинений. А одно, Сашино, я хочу прочесть целиком...
- Не стоит, Татьяна Анатольевна.
- Почему?
"Не хочу создавать прецедент элитарности, разве не ясно?"
- Стесняюсь, - сказал Молчанов.
"После моего сочинения я буду чувствовать их идиотами, а они меня - ненормальным"
Татьяна пожала плечами.
- Тогда прочту второе сочинение из тех, что можно поместить в ежегодный школьный сборник. Лена Бушуева!..
#5. Chronicles of Unreal
- Помнишь, ты спрашивал про Инну?
- Ну?
- Кажется, она подружилась с Лизой.
- С Лизуном? Я разочарован. Ничтожество прилипло к отщепенке.
Инженер покосился на друга.
- Она, может, не так умна, но улыбчивая... и была не против, когда я её приобнял.
Молчанов повернулся к другу и улыбнулся.
- Да она даже мне глазки строит. Но это не значит, что нам нельзя её немножко полапать. Риддик, ты что думаешь?
- Сек, миссию допройду.
Саша и Шведов сидели на квадратном, небесно-голубом диване дома у Риддика, в то время как хозяин квартиры играл в "Unreal". Соседи по парте переглянулись.
- Уфф, - на экране появилась таблица с результатами уровня. - Так о чём вы там?
- Инна и Лизун.
- Лизун? - Данил сделал вид, что не понял.
- Игнатьева.
- А, она. А что она?
- Подружилась с Инной.
- А тебе-то что?
"Я и сам не знаю, не задавай идиотских вопросов..."
- Инна умная.
Риддик поднял одну бровь.
- Я бы сказал, стервозная.
Шведов кивнул:
- И я так считаю.
- Это типа... защитная реакция такая. Мне так кажется. Я же тоже не сахар, но вы меня как-то терпите.
- Ты хочешь подружиться с Инной? - удивился Инженер.
- Я хочу узнать...
- Или, может, не подружиться? - Шведов подмигнул Риддику, хлопнул Молчанова по плечу и рассмеялся.
- Что конкретно ты хочешь узнать? - спросил Данил.
"Встал в позу стратега, ага... впрочем, будем посмотреть... "
- Я хочу узнать, на что она способна.
- Но зачем тебе это?
"Не могу же я признаться, что это... интуиция?!"
- Мне кажется, я достал Бушуеву, а та замышляет недоброе.
- А если ты не прав? - осведомился Риддик, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу.
Молчанов внимательно посмотрел сначала на одного друга, затем на другого.
- Сделаем так, чтобы замыслила.
Данил откинулся на спинку кресла и улыбнулся.
#6. Вороны и Герои
"Александр!
Мы восхищаемся Вашими талантами и Вашим умом! Независимость, с которой Вы идёте по жизни, впечатляет, и нам хотелось бы узнать о вас больше.
Ворона и Мышь"
Молчанов внимательно осмотрел записку.
"Аккуратный... даже почти красивый женский почерк. И хватило смелости положить ко мне в рюкзак. Кто бы это мог быть? И в чём подвох? Лена? Было бы забавно... Инна? Она ещё ничего не знает. "Ворона и мышь"... слишком похоже на Инну и Лизу, слишком... хотя нельзя недооценивать человеческую простоту".
Молчанов сделал несколько глотков. Кофе был растворимым, но в нём было главное - кофеин.