Фирсанова Юлия Алексеевна : другие произведения.

И темный гений в нагрузку!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
Оценка: 6.16*13  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не ходите в лес по грибы, а если уж отправились, ничего, кроме грибов в руки не берите. Инне такого совета никто вовремя не дал. И она попала, крупно попала в чужой мир, дар и память. В нагрузку к растущей горе проблем прилагается экзотический коллектив: вампир одна штука женского пола - управляющая, зомби-телохранитель, оборотни в ассортименте, какие-то хвисы... Может, еще и лич найдется, если поискать хорошенько? Что вообще творится в мире, почему все темные липнут к Инне, как банный лист, откуда взялась дикая ненависть белых магов к иным? Вопросов куда больше, чем ответов. А хочется не ломать голову, а выяснять совсем другое. К примеру, почему у рыжего некроманта такие красивые зеленые глаза, а у творца проклятий они сияют сапфирами?
  Фирсанова Юлия
  И темный гений в нагрузку!
  
  Аннотация:
  Не ходите в лес по грибы, а если уж отправились, ничего, кроме грибов в руки не берите. Инне такого совета никто вовремя не дал. И она попала, крупно попала в чужой мир, дар и память.
  В нагрузку к растущей горе проблем прилагается экзотический коллектив: вампир одна штука женского пола - управляющая, зомби-телохранитель, оборотни в ассортименте, какие-то хвисы... Может, еще и лич найдется, если поискать хорошенько?
  Что вообще творится в мире, почему все темные липнут к Инне, как банный лист, откуда взялась дикая ненависть белых магов к иным? Вопросов куда больше, чем ответов. А хочется не ломать голову, а выяснять совсем другое. К примеру, почему у рыжего некроманта такие красивые зеленые глаза, а у творца проклятий они сияют сапфирами?
  
   последний кусочек
  
  
  Пролог о вреде хобби
  
  Хобби - зло! Точно вам говорю! Во всем виноваты грибы!
   И это я не о бледных поганках, мухоморах или прочей отраве, а о самых обычных опятах, которые высыпают по осени щедрыми семейками на старых поваленных деревьях или пнях. Главное места знать. Я знала. Еще с детских лет знала, где в нашем лесу можно найти пригорки с лисичками, хороводы белых, сыроежек и где опята появляются в изобилии. Готовить их, правда, не любила. По этой части у меня матушка крупный специалист, а по части еды два старших брата и папка. Что ж, каждому свое.
  В этот год опят было видимо-невидимо. На подмогу по сбору пришлось подключить братцев: Гришку с Володькой. Они как раз со своими очередными девицами расстались и в свободные выходные были завербованы на тихую охоту. Нет, собирать грибы они за два с лишним десятка лет не научились, это не в пейнтбол на полигоне гонять и не рыбачить. Но навык два в одном - ходить по лесу и таскать тяжести - освоили. Так что я опята аккуратно стригла, чтоб потом на переборку и мытье меньше времени тратить, а парни к нашему старому газику мешки с грибами отволакивали. Ну а что? Денек поработаешь, на всю зиму запасов будет.
  -Уф, Инка, давай, последний мешок и хватит! - взмолился Гришка, после очередной ходки.
  - Нужно больше грибов! - переиначила я старый мем.
  - Хорошо, моя леди, два мешка, - подыграл Вовка, уступая.
  - Вы эти отнесите, а я пока к трем поваленным березам схожу. Там, что найду, срежу и все! - огласила я окончательный план добычи, пока не случился бунт на корабле.
  Братья потопали с мешками к машине, а я направилась к очередному заветному местечку. Опята по осени там бывали всегда. На одном из поваленных, поросших мхом, старых стволов. Или на двух. А случалось, что и на всех трех разом. Потому и братья не стали качать права, положившись на удачу. Вдруг в эту осень на 'секретной делянке' ничего не выросло? Бывает же. А издалека не разглядишь. Надо идти, проверять. Благо, недалеко, пяток минут ходьбы всего-навсего. И лес сухой, чавкать по грязи, набирая на кроссовки вязкую грязь, не придется.
  Я поправила рюкзачок за спиной, где еще имелся запас мешков под добычу, и зашагала к цели. В воздухе пахло осенью и грибами. Чую, братьями еще предстоит сегодня сделать несколько ходок и забить нашего верного скакуна на колесах под завязку.
  До заветного места - лесной ложбинки - добралась быстро. Кажется, я даже разглядела на поваленных деревьях россыпь хорошеньких толстых опят с нераскрытыми пока шляпками. Вот только стволов почему-то насчитала не три, а четыре. Четвертый был тоньше, меньше и черным. А потом, уже когда я почти спустилась к цели, до меня дошло: четвертый не ствол, какой-то тюк. Или очень большой мешок. Или замотанный в черную тряпку человек. Он лежал среди пока еще зеленой травы и желтых листьев. И чем ближе я подходила, тем точнее понимала: не мешок и не тишком сброшенный в лесу строительный мусор, явно тело. Вот только пьяный, больной или труп? Не разобрать!
  Честно сказать, я настолько растерялась, что испугаться не успела. Все же за грибами, а не за телами в лес хожу. Декстер не мой кумир. А потом этот 'труп' шевельнулся и мне чуток полегчало.
  - Эй, ты как, живой? - позвала я, пытаясь сообразить, куда бежать и что делать.
   В машине, конечно, аптечка есть, как положено, но медиков среди нас троих нет. Братья - программисты состоявшиеся, я по той же части в универе учусь. А до ближайшей сельской больницы час езды, не меньше.
  Если в лесу пьяный валяется, проще. Черт с ними с опятами, пусть спит, сейчас тепло, не околеет. А я на другую делянку пойду, к большому пню у оврага. Чуть дальше, но тоже место грибное.
  Между тем тело содрогнулось, изгибаясь. С головы упал капюшон, открывая вид на впалые щеки, нос острый, как клюв, бескровные губы, будто нарисованные черной тушью брови на бледном как смерть лице. Черные волосы коротким ежиком на голове, будто после больницы.
  Глаза же мужчины, я б ему лет пятьдесят, не больше дала, черные с расширенными зрачками сразу зацепились за меня и незнакомец прохрипел:
  - Руку, дай руку!
  Может больной? Сердечник? Приступ прихватил, а теперь после таблеточки, полегчало и встать хочет. Так рассудила я и спустилась к лежащему человеку. Обретая на ходу надежду добраться до обсыпанных опятами стволов.
  - Вы не волнуйтесь, тут трасса недалеко. Братья сейчас подойдут, мы поможем!
  Почему-то от этих слов человека буквально подкинуло над травой. Он с шипением:
  - Братья, говоришь? - вцепился мне в руку своими ледяными пальцами.
  И кто-то выключил свет.
  
  
  Глава 1. В 'где-то там'
  
  Ой, нет, не выключил. Вместо нормальной реальности поставил какую-то фантастику стиля постапокалипсис. Густо-серое давящее на макушку и психику небо, пустошь, большие темно-серые камни. Никого вокруг, кроме меня и этого больного. Только теперь волосы у него отросли и развевались по ветру. Однако ж черный взгляд полыхал ненавистью и торжеством.
  - Теперь, брат, молись своей ушедшей богине! Сейчас твоя душа отправится туда, куда ей причитается, а я займу опустевшее тело!
  - Дядя, я вообще-то девушка и ничьи братом быть никак не могу, - ляпнула я и стянула с головы кепку с большим козырьком, защищающим от лесного мусора и случайных паутинок. Тяжелая русая коса (плела поплотнее, чтоб прядки не растрепались и тихой охоте не мешали) упала на грудь.
  И у мужика тоже что-то коротнуло. Он впился взглядом в мое лицо, потом сделал хитрый пасс руками, от которого все пространство пошло волной и какими-то всполохами. Сам грозный дяденька отчетливо засветился черным и стал не злобно-торжествующим, а глубоко озадаченным. И опустился на ближайший камень явно для раздумий.
  - Проблемы? - поинтересовалась я, чтобы хоть как-то сориентироваться в обстановке.
  - Ритуал не обратим. И он искажен нарушением прописанных условий узора, - проронил утративший агрессию философ.
  - Это плохо? - уточнила я, ничего не понимая в деталях, но четко понимая, что что-то пошло х... не так.
  - Ритуал замещения душ, девица, - горько проронил собеседник. - Меня преследовали, смертельно поразив ударом белого правосудия. Я ушел порталом, чтобы тело не досталось врагам. Сознание было в тумане, и тебя принял за одного из преследователей. Порадовался тому, что месть моя будет столь сладкой. Забрать плоть врага и продлить свои века!
  - То есть, ты вместо меня в моем теле хотел жить? - почему-то я сразу просекла, что имел в виду этот странный человек. Хотя до этого никакого практического отношения к магии не имела.
  Тот хлопнул в ладоши, и я опять-таки снова поняла, что это не аплодисменты моей догадливости, а жест согласия, когда слов просто нет.
  - Передумал, когда понял, что я не враг? - почти с облегчением догадалась я. Все-таки своя рубашка-то к телу ближе и умирающий незнакомец не настолько дорог, чтобы жертвовать ради продления его жизни своей.
  - Нет, в женское тело перейти невозможно, нарушенный рисунок означает неправильный ритуал, он не позволит закрепиться душе, - почти равнодушно, наверное, уже прощался со всем и вся, готовясь к новому путешествию, проронил собеседник.
   И никаких угрызений совести, моральных терзаний или прочих глупостей. Не получилась задумка исключительно из-за ложных данных в перечне условий, а не из-за того, что девчонку вдруг пожалел. Этот, кажется, никого и ничего не жалел, даже себя.
  - И что теперь?
  - Я умру, но ритуал уже идет и каковы будут его последствия, просчитать сложно, - задумчиво продолжил странный тип. - С большей вероятностью мы погибнем оба. Или ты выживешь, но сойдешь с ума.
  - Мне это не нравится, я жить хочу! - возмутилась я такому повороту. - Это несправедливо!
  - В жизнь нет справедливости. Есть лишь сила, твоя, твоих врагов и твоих союзников, - равнодушно ответил фаталист. То ли уже смирился со смертью, то ли всегда таким был.
  - Я в джедаи не записывалась, потому давай к своим врагам и союзникам вали, наносить добро и причинять справедливость, а меня на мое место возвращай! - возмутилась я произволу.
  И разобиделась так, что даже ногой топнула. И словно от моего удара по земле синхронно в сером тусклом небе прогремел гром и сверкнула алая молния.
  - Тебя услышали, - криво усмехнулся собеседник, присовокупив: - Не знаю уж точно кто, но услышали.
  - И? А что будет? - понадеялась на лучшее я.
  Вот сейчас весь этот бред 'конца света' завершится, и я снова в лесочке с опятами окажусь. Нет, я постап люблю, конечно, но не с собой в главной роли. И вообще мне чего-то с каждой секундой все больше кажется, что это не постап, а какая-то дешевая фентезятина про чОрных-чОрных магов с большими претензиями. Потому что, судя по астеническому сложению этого черноглазого, у него крупными могут быть только они и, возможно, интеллект. Но это еще потестить надо.
  Додумать я не успела, через три такта после завершения громыхания и вспышки молнии нас с умирающим фаталистом с неодолимой силой потянуло друг к другу. Не в интимном смысле этого слова, а как магнитики. Причем мужчина летел быстрее, то ли не сопротивлялся процессу, то ли так по изначальным условиям было положено.
  А когда он ударился в меня, снова вспыхнуло черным и белым одновременно. Да так ярко, как та молния, и все погасло. И серое небо, и каменная бесконечность, и мое собственное сознание до кучи.
  Сознание возвращалось тяжело. Будто мозг просыпался не в своей собственной черепушке, а в какой-то чужой, несовпадающей по габаритам. Словно его, распухший до всякого безобразия, пытались предварительно ужать, чтобы втиснуть в тесную коробку. Было больно, плохо и тошнило, как если бы я перед поездкой в горы на автобусе забыла выпить таблетку и протряслась после этого часа два в воняющем бензином, разваливающемся рыдване.
  Хорошо еще вокруг царила темень. Пыточно-яркий свет, легко усиливающий мигрень, по глазам не бил. Хотя, пожалуй, освещение бы не помешало, чтобы просто сообразить, куда меня сейчас-то, елки-палки, занесло. Грибами и лесом не пахло, больницей, машиной или домом тоже. Не было даже полного отсутствия запаха, как в том 'нигде', где на психику давило тяжелое небо, камни и альтернативно мыслящий помирающий дядя из леса.
  Тут в темноте почему-то уютно пахло старым камнем (не стреляйте в пианиста, я не понимаю, почему камень ощущался, как старый), прохладой (опять же, не возьму в толк, как она может пахнуть!) и немного пылью.
  Потому даже без света мне страшно все равно не стало. разве что маленько странновато. Я не патологическая трусиха, мышей, насекомых, змей не боюсь. Попробуй, забойся с двумя-то старшими братьями, чего только домой не таскавшими для радостной демонстрации не ждущей сюрприза семье. Шмели вообще классные, пушистые, если их не хватать за брюшко совершенно безобидные, а мышата неимоверно умилительны.
  Не люблю только собак, потому как кусали, и высоты, потому что падала. То есть опасения мои по большей части логичны и оправданы. Хотя порой дома, бывало, после сна, если проснулась и не поняла, где я и зачем, доводилось переживать несколько секунд нелогичного ужаса. Почему не понятно, но у всех свои тараканы. К персональным я успела за двадцать с лишком лет привыкнуть.
  Мотнув головой, села на холодном полу и, держа на заднем плане собственную мысль о лампе, машинально прищелкнула пальцами. Одновременно незанятая рука почему-то коснулась пальцами района рабочей чуть выше запястья. Шар света позитивно-цыплячьего цвета, точно как я люблю, осветил каменный мешок. На полу уже выцветал фельд - узор путешествия, читай телепорта, на плите, сработавший самопроизвольно, чтобы притянуть меня вместо бывшего владельца.
  И тут меня накрыло снова. Теперь это была настоящая горячая волна ужаса. Не ледяная, а именно обжигающая, от которой вскипал мозг. Я была Инной Васильевой и одновременно Ливаром Тайхозором. Так звали того худого умника, который хотел и не смог вселиться в мое тело из-за технической ошибки в расчете. Или смог, ешки-кошки? Я снова обмерла от ужаса и прислушалась к себе. Нет, все-таки не смог. Умник не ошибся с выкладками. Занять мое тело у него не получилось, а вот за каким-то лядом впихнуть в мою голову свои знания, память и переместить в подвал собственной резиденции - ветхого охотничьего замка на болотах - очень даже.
  Да что гадать за каким? Так сработал искаженный комплекс фельда - искусного узора ритуала замены души, сотворенный погибающим Ливаром.
  
  
  Глава 2. Я - Рардис Тайхозор?
  
  Так, стоп, паника! Брысь, гадина! Если есть эти странные знания, есть ли информация о том, как мне вернуться домой? А уж с лишней информацией я как-нибудь сживусь. Училась же в школе и почти отучилась в ВУЗе. От избытка временами совершенно никчемных данных извилины в улитку не свернулись. Пусть порой и казалось, что еще немного и свихнусь.
  Ответ пришел мгновенно, стоило лишь подумать про вопрос. Что? Нет, никак? Но почему-у-у? Что еще за парадигма Рореха? Какой коэффициент Кармайла? Ой, нет, лучше бы не спрашивала. Информация об этих штуках щедро была предоставлена обогащенными знаниями Ливара мозгом. А также я узнала о других важных параметрах, не меньше, чем дюжине сложных постоянных и переменных, которые следовало вписывать в рисунок фельда хитроумными элементами узора. В общем, перебраться в другой мир (не абы какой, а точно рассчитанный) оказалось посложнее, чем улететь в космос на личной ракете.
  Ливар был гением, который сумел совершить практически невозможное. Мне же, даже с помощью чужих знаний этого результата не достичь. Потому что перпендикуляр. Потому что в мире Дармар постоянных врат из мира в мир воздвигнуть невозможно, а одноразовые открываются лишь однократно. Однократно - значит, в один конец, а не челноком туда-обратно.
  Стало тоскливо, хоть вой, но даже заплакать не смогла. Клятый умник знал точно, вычитал, ёшки-кошки, в каком-то очень умном научно-магическом труде, пришедшем в Дармар из каких-то неведомых далей. Мало того, что вычитал, еще и пересчитал самостоятельно.
  После такого визита, какой Ливар совершил, время в покинутом мире, лишенном магии по отношению к миру магическому, куда ушли, застывает практически намертво. Как-то там эффект с почти непроизносимым названием Лейма-Джея-ард-дель-Лиос-Варга. От однократного взаимодействия слишком разных по типу миров проявляется. (Ливар еще и за несколько мгновений пребывания на Земле успел тип мира определить, гений долбаный). Вот и выходит, что я на Дармаре жизнь проживу, а у семьи все те же секунда, день, час, месяц, год в грибном осеннем лесу будет.
  А потом, там сноска была. Естественная смерть перемещенного может сработать эффектом обратного притяжения. То есть, если я тут сама по себе умру, а не методом наложения рук, то снова смогу дома оказаться. Но это не наверняка, особенно если погибну насильственной смертью, а не от естественных причин. Тут возможны варианты.
  Книге той Ливар верил, и не потому, что написано буковками на бумаге и пересчитано. Вовсе он доверчивым чудаком не являлся. Существовали методы проверки истинности текстов. Сложные, но действенные. Так вот этот талмуд проверку прошел. И не одну.
  Значит, моя задача максимум: жить тут, пока меня 'не умрут', чтобы вернуться домой естественным, так сказать путем. И время для тела тогда отмотается в обратную сторону, чтобы совпасть с настоящим возвратного мира. То есть, даже если бабушкой буду, все равно девчонкой вернусь к своим. Потому, оставить скулеж, как говорит папка. Надо оторвать попу от ледяного пола, пока не отморозила себе важное женское, и выйти наружу. Родной дом недосягаем, но тут-то все живет и двигается. В каменном мешке до смерти не просидишь. Да и не хочу я. Надо же поглядеть, что вокруг творится! Сыграем в генерацию персонажа и исследование мира!
  Я открыла дверь. В темном коридоре, стало чуть светлее из-за шара света, подвешенного слева над головой и следовавшего за мной, как воздушный шарик на веревочке.
  Там, снаружи, меня терпеливо дожидался громадный мужчина. Высоченный, мускулистый, совершенно лысый, давно мертвый. Серые глаза его чуть поблескивали в полумраке, как у кошки.
  - Давно стоишь, Инграм? - спросила его.
  - Я пришел, когда почувствовал зов, моя рардис, - прогудел здоровяк.
  - Рардис? Уверен? - изрядно удивилась я тому, что слуга Ливара определил мне такой титул. И вообще определил в категорию своих, а не чужих и враждебных, подлежащих если не умерщвлению, то фиксации и доставке к уполномоченным принять какое-то решение по этой части.
  - К тебе перешла суть и силы ирдо Ливара, - спокойно пояснил громила и даже расширил объяснение, чтоб я сразу поняла, что он не ошибается: - Теперь твоя жизнь поддерживает мое небытие.
  Называя меня, Инграм употребил не слово 'ирдо' - обычное обращение к мужчине или женщине, как на Земле сударь (сударыня), а рардис.
  - А почему он ирдо, а я рардис? - мимолетно удивилась я такой быстрой и четкой градации.
  - Сила и разум господина соединились с высшим правом крови, - выдал здоровяк, а я снова чуть задумалась.
  Вроде как дворянские корни у нас в роду Васильевых прослеживались очень четко по папиной линии и служили неиссякаемым источником семейных шуточек в стиле 'не графское это дело, тряпкой полы мыть, а вот пропылесосить можно!'. Ливар же был лишь признанным бастардом. Последним в вымирающей линии. Но чтобы немертвый (назвать мыслящее создание гнусным словом 'зомби' язык не поворачивался) такие тонкости учуять смог? Или он это через свежую связь автоматом идентифицировал, как мощность через розетку приборчиком профиксил?
  Когда хороший приятель Ливара - некромант Тормар его создавал и привязывал к Тайхозору, о паранормальных способностях Инграма речи не шло. Речь шла лишь о расторопном и сильном слуге, способном и за телохранителя сыграть. Но уж что выросло, то выросло. Лоботомию проводить не буду! Полезный он. Жаль, что мертвый. Уж очень фактурный кадр.
  И это не Ливар с Тормаром его прибили для эксперимента в силу научно-магической необходимости, чтобы специфического слугу сделать. Инграма как раз светлая свора, белые фанатики Эйлисы, загубили, когда узнали в нем истребителя монстров, а значит, тоже монстра. Почему они так рассудили, не спрашивайте, это альтернативная логика фанатиков, умом рациональным непостижимая. В общем, Инграма сочли существом противным учению светлой богини и убили, твари.
  Начинаю разделять чувства Ливара к этим шизикам. Что не белое, все черное, даже если оно цветное! И чем больше вспоминаю о том, что здесь происходит, тем меньше мне по душе это 'черно-белое' противостояние, губящее людей и иных разумных, превращающее людей в нелюдей.
  Елки-палки, когда я такой чересчур умной успела стать? Иду, на ходу самой себе философские загибы выдаю? Это что, Ливара наследство? Так он вроде о подобном вовсе не думал. Он их просто яро ненавидел за все в общем и кучу аргументированных частностей.
  Значит, что-то эдакое получилось при слиянии черного мага и девушки-грибника? Хотя бы не минус на плюс и, привет, я ноль без палочки. Выходит, это компиляция наших разумов и памяти такой эффект дала? Ой, и, правда, у меня же раньше даже такого слов, как 'компиляция' не в части программирования, а в быту, в активном словаре не было.
  Елки-палки, просто горе от ума почти по Саше Грибоедову. Главное, чтобы от перенапряжения мозги не вскипели - раз, и чтоб моя 'Софья', то есть в данном случае Чацкий, если по половому признаку делить, не оказалась представителем противоположного лагеря. В такую 'Ромку с Джулькой' я играть категорически отказываюсь! Мне вообще та истории о вконец поехавших крышей подростках не нравится.
   Кстати, о реальном, а не литературном. Есть ли у Ливара девушка-невеста-любимая? А то еще и с этим придется как-то разбираться. У-у-у... беда-огорчение, нет, у него ничего и никого, кроме круга единомышленников разного пола. Всю жизнь на науку и методы борьбы с белыми мразями положил и на всякие параллельные изыскания. Мученик и подвижник, или просто фанатик-ученый. Темный гений, короче, мне дан в нагрузку к куче всего остального. Не сказать, чтоб откровенно дурнопахнущего, но близко, близко. Не лимон для лимонада однозначно!
  Я ж так не смогу, закрыться от всего и всех и притвориться, что я в домике, как улитка, чтоб всех мешающих погружению в научно-изыскательские пучины слать лесом-полем-лугом-болотом. Я жизнь люблю и мальчиков красивых, и вкусную еду, и отдыхать тоже люблю, а не только 'учиться-учиться-учиться' или 'работать-работать-работать'. Желудок очень громко согласился с моими рассуждениями, особенно мощно выдав пассаж на слове 'еда'.
  - Ступай, рардис, отужинай, Румина на стол мигом соберет, - заботливо предложил Инграм.
  Не помню и не знаю, когда в последний раз до начала своего ритуала ел Ливар, пытавшийся уйти в иной мир от 'белого правосудия'. (Теперь знаю, что так настроенное на человека смертельное заклинание именуется). Его последние дни вообще в моей памяти 'туманом войны' были покрыты. Но не важно, развеется рано или поздно. Это, небось, последствия слияния сознаний, памяти, сил. Защита от дурака, чтобы не поехала кукуха. Словом, как будет безопасно, так вспомню все и, готова спорить, тут же добрую половину захочу забыть.
  А пока о другом. Ела я утром еще дома перед тихой охотой, термос с чаем и бутерброды в машине у леса остались, в рюкзачке за спиной всей еды - пачка мятной жвачки. Потому Инграм прав, перекусить стоит, даже если за окнами вечер, готовый принять титул ночи. Главное, не NIGHTMARE, то есть, уровень ночного кошмара. А то я в этой реальности пока очень приблизительно ориентируюсь.
   Чужая память есть, но моторика вообще не наработана. И никакого соображения ни о стратегии, ни о тактике нет. Зато и заданий вроде как никаких не возникает в качестве обязательных квестов. Поздний ужин таким не считается. Голова кипела супом на плите, всплывало и уходило в пучину всякое разное, но я старалась в это мельтешение не вглядываться, сосредоточившись на простой миссии - перемещение из точки А (подвал) в точку Б (место, где меня накормят).
  - Если рардис устала, я могу ее понести, - галантно предложил слуга, отметив, как я замедлила шаг, задумавшись на ходу.
  - Не стоит, сама дойду. Кстати, меня зовут Инна, - отмахнулась я, печально думая о той натуральной глубокой и черной, пусть будет, если вежливо, пропасти, в которую угодила. Это ж гадство, если повод для радости в размышлениях лишь один: верь научным выкладкам и, если удастся помереть не от собственной руки, удавившись косой, получишь шанс вернуться.
  - Красивое имя, Инна ирдо Тайхозор! - довольно оценил немертвый новую хозяйку. Никакой скорби по Ливару от него не чувствовалось вовсе.
  И я не утерпела, стало любопытно, как мыслит спутник.
  - Родители называли меня в честь прабабушки. А Ливар разве не красивое имя? Ты будешь скучать по нему?
  - Ирдо Ливар ушел победителем, - растопырил пальцы в знаке близком к земному русскому пожиманию плеч Инграм, показывая, что личного мнения насчет красоты мужских дармарских имен не имеет. - Своих преследователей он сразил, пусть и был смертельно ранен. Я чувствовал это. Честь ушедшему воину и слава новой рардис Тайхозор!
  - Король умер, да здравствует король? - невольно припомнила я.
  Немногословный Инграм хлопнул в ладоши, соглашаясь и одновременно закрывая тему.
  До обеденной залы - просторной комнаты, чистой, хоть и не слишком обихоженной комнаты, рядом с кухней на первом этаже старого охотничьего замка мы поднялись быстро. Я к ступенькам после универа привычная. С первого на четвертый, а потом вниз побегай несколько лет кряду. В стороны и в другие корпуса попрыгай, ножки мышцами сами собой обрастут. Да и в выходные дома сидеть скучно, то в лес, то в деревню, то еще куда с братьями и родителями выбрались. Инграм же вовсе не устает, у него эта функция не заложена при поднятии из мертвых в зафиксированный на пике формы условно-мертвый организм. Еды ему не требуется, лишь энергия того, с кем связала магия, а так двигается, дышит (гораздо реже традиционно-живых, правда), мыслит...
  Что занятно, наша экономка и главная повариха по совместительству тоже еще не легла спать. Может, сова по биоритму? Во всякой случае, в памяти Ливара она всегда на ногах и ничуть не сонная. Или это Тайхозор после своих изысканий раньше полудня не вставал, а если своими расчетами научно-магическими занят был, то начисто про еду забывал. Если бы не Инграм, вместо эдакой крупногабаритной няньки, так бы и помер с голоду. Но, наверное, он бы и этого не заметил. В один из дней встал бы личем и продолжил вычисления, больше на низменные человеческие позывы не отвлекаясь.
  Ужин Румина, обрадовавшаяся моему явлению, как бабушка визиту долгожданной внучки, организовала не в бутербродно-закусочном стиле. Подала горячий горшочек с мясом и овощами. Не картошка, конечно, больше, я бы сказала, на репу походил этот здешний ядрено-фиолетовый корнеплод с дивным именем 'нуб'. Но после лесной эскапады и валяния на ледяном полу подземелья пошел на ура. Компота и чая, правда, не было, только сильно разбавленное кислое вино. А я и по сладкому не большая охотница. В следующий раз попрошу какой-нибудь напиток приготовить.
  Румина, смуглокожая пожилая женщина, здорово смахивающая на испанку, из столовой не ушла, притаилась в уголке рядом с Инграмом. Стирая слезы краешком фартука, наблюдала за тем, как я ем.
  Что она не жалеет мне еды я догадывалась, но повода для разлива слез не видела до тех пор, пока она с очередным тихим всхлипом умиленно не сказала немертвому:
  - Дочка у ирдо Ливара хорошенькая выросла. Где только прятал такую наследницу до своего последнего часа? Хорошо, что перстень-ключ ирдо смог ей передаться.
  Я даже от горшочка отвлеклась, пытаясь сообразить, откуда кухарка все знает, почему считает меня дочерью Ливара и про какой перстень-ключ говорит. Но с вопросами ни к кому пристать не успела. В памяти информация всплыла легко, совершенно неестественным образом. Будто это я, Инна Васильева, всегда знала, а не покойник-колдун.
  Чтобы понять, что я вступившая в права законная наследница, достаточно был глянуть на руку. На указательный палец, где проступила вязь в форме тонкого кольца с фиолетовым камнем. Штуковина была странная. С одной стороны, могла принимать вид фамильного украшения и передавалась строго по линии крови от старшего уходящего в роду к младшему, с другой, украсть, потерять, передать, заложить ее было невозможно. В общем, этот перстень, который не перстень, и даже не артефакт, а живая квинтэссенция наследственной магии, тишком перекочевал на мою руку, утверждая право на владения и титул. Не знаю уж, где тут логика. Мы с Ливаром никаким боком не родственники, даже не собратья по разуму. Он стопроцентно умнее был - истинный маг-ученый, а не какой-нибудь 'студиус вульгарис'. Но, скорее всего, сработал банальный принцип отсутствия альтернатив и форс-мажор.
  А почему все-таки перстенек, который не перстенек права на титул подтвердил? У Ливара-то его не было. Бастард, хоть и признанный. Тоже за неимением иных перспективных вариантов у меня взял и оказался. Я еще разок покосилась на перстень для расшифровки. Ага, Инграм не соврал, когда меня рардис назвал. И впрямь тройное плетение, законная наследница по крови, сути и силе, последняя в роду, стало быть, и самая главная за неимением альтернатив. Короче, я, действительно рардис.
  По здешней классификации что-то вроде графини. Денег почти нет, из всех владений худо-бедно этот охотничий замок удается содержать силами новых очищающих печатей-фельдов и горстки слуг, но родовую спесь могу демонстрировать. Если вдруг захочу. Только зачем? Глупость же несусветная.
  Я ела и пила разбавленное красное вино. Невкусно, но пить-то хочется. Может, просто воды попросить?
  - Рардис, тебе еда не нравится? - всполошилась кухарка, приметив, как я чуть поморщилась.
  - Все чудесно, не тревожься, Румина. Но я не люблю запивать пищу вином. Сейчас же середина лета, то есть, вальяны, ягоды в лесу есть. Можешь компот сварить или просто кувшин с чистой водой на стол подавать?
  Сама же подумала, делов-то? Если кухарка почему-то компот делать не умеет без алкогольной добавки (хотя, что тут уметь, рецепт-то почти как с водкой ('наливай и пей'), то есть, 'насыпай, наливай и закипяти', сама компотом займусь. Когда ягоды сладкие, даже сахар не требуется. Который тут, конечно, не водится, как на Земле динозавры, потому что ни сахарной свеклы, ни тростника не произрастает.
  Насчет того, что динозавры не водятся на просторах Дармара, не поручусь. Что-то эдакое в памяти Ливара мелькало. Но твари ли это просто безбожно вымахавшие и отрастившие комплект зубов на зависть любому стоматологу, или в самом деле ящеры доисторические, до времен человека дожившие, не поручусь. Смотреть лично для точной идентификации надо. Но ни малейшего желания изучать их в живом виде за собой не замечаю. Если только в свежеубитом на шашлык. Только не прямо сейчас, все бросить и идти в леса-болота с командой егерей, а как-нибудь сильно потом в свободное время.
   Короче, нафиг динозавров! Не до них сейчас. Нет сахара, заменим медом. Тут пчелы есть, правда прирученные очень условно. Ну да, нет в хозяйстве меда, кисленький компот попьем, но без градусов. А то ведь сопьюсь потихоньку. Женский алкоголизм - он самый страшный. И нарколога найти на Дармаре шанс точно ниже, чем динозавра.
  Ешки-кошки, что с головой-то творится? Это какой-то кошмар, мысли как зайцы-кролики скачут во все стороны. Но, что еще хуже и совсем непривычно, они ухитряются доскакать до цели и найти свою траву, то есть сделать хотя бы промежуточный, а то и окончательный вывод. И попутно, как те же кролики, размножится в арифметической прогрессии, чтобы побежать уже по новым тропинкам. И отслеживать все их прыжки тяжело, однако, почему-то выходит, пусть и с некоторым напряжением.
  Но подсознательно понимаю, что бросить нельзя ни в коем случае, если бросишь, отпустив поводья, прекратишь отслеживать, мысли вразброд окончательно пойдут, и тогда неминуемо свихнешься. Вот уж удружил гений, привыкший так жить и мыслить, что обывателю за ним, как черепахе из Африки до Парижа ползком. Не угнаться, как не пыжься. Чертов гений, как при таких мозгах он вообще ухитрился подставиться и отбросить тапки?
  Мне это ПО поставили по умолчанию, только обслуживать-то еще надо привыкнуть. Но приспособлюсь, деваться-то все равно некуда. В дурку не хочу. Горечь от сознания собственной глупости в сравнении с Ливаром пришлось вынужденно запить новым глотком кислятины. Видно, скривилась я опять столь страдальчески, что Румина сжалилась и сочувственно объявила:
  - Завтра с утра пару девочек отправлю на поляны. Пусть побольше синики наберут. Не только на пироги, а и для напитка. Ты уж прости, рардис, на болота за грановикой их не пошлю. Боятся, глупые, мертвых стражей, что в трясинах пост свой держат.
  'У меня есть еще какие-то мертвые стражи, кроме Инграма?' - на миг озадачилась я, хорошо, что вслух не ляпнула.
  Вспомнилось, есть. Ливар с Тормаром, на некромантии специализирующимся, изрядный оплот сделали из подручных материалов. Зверей дохлых и тех бедолаг, что век за веком в непролазный трясинах неподалеку от замка свой конец находили, к делу приставили.
   Тормар с Ливаром чего только на наших великолепных болотах не откопали такого, которое лучше и вовсе не выкапывать, а выкопал, сразу же закопать и метку поставить, чтоб больше ни-ни. Все во благо человека, то есть Ливара, сделано было. Себя, конечно, некромант тоже не обидел. Несколько любопытных экземпляров захватил для пополнения личной коллекции.
  Причем то, что сейчас сам Ливар мертвее мертвого и я, и все слуги были совершенно точно уверены. Им связь с сюзереном, мне перстенек подсказали. Без вариантов!
  Перстень еще и индикатором являлся. Плетение четко указывало, что я одна-разъединая Тайхозор во Вселенной в мире Дармар, даже никаких непризнанных родственничков в наличии нет. Отыскать и быстренько перевесить титул с обязанностями не получится. А жаль!
  В принципе, возвращаясь к заградительному барьеру-болоту, все практично, но вовсе не жестоко покойный Тайхозор организовал. Да, правоверным веганом или... Не помню, как тех чудиков называют, которые с марлей на лице в Индии ходят, чтобы ненароком кого-то не скушать. Таким Ливар точно не был. Нормальный, в меру эгоистичный фанатик-ученый. За что его так рьяно желали сжить со свету альтернативно верующие в свет и общее благо не понимаю. Но, кажется, это не проблема Ливара, а проблема всего мира, именуемого Дармар.
  Простые люди от этих свар пытались держаться подальше с тех пор, как из мира ушли замотавшиеся бесконечными разборками боги. Прямым текстом, громадными буквами и гласом божественным провозгласили то, что переводится на русский: 'Вы нас достали в край своими драками, снимаем свое покровительство и уходим. Дальше е... то есть, 'плодитесь и размножайтесь' сами, как хотите.
  Божественная парочка супругов Элиса Светоносная и Йагрон Темный ушли. И ни на мольбы, ни на жертвы, ни на какие-либо иные выкрутасы паствы не реагировали лет уже эдак триста. То ли не желали, то ли не слышали. Далеко ушли и уши заткнули.
  Люди-нелюди поначалу страдали, что ответов, помощи, чудес нет, а потом привыкли. Мы же твари такие, ко всему привыкаем! В храмы ходить привычка осталась, но лишь привычка.
  Только белые с какого-то перепугу совсем крышей поехали. Решили, что божественная пара ушла не из-за общих дрязг, устав в них копаться и, наверное, ссориться друг с другом на тему 'кто у кого лопатку в песочнице отобрал и ею по голове стукнул', а из-за темных. О, если раньше свары шли ни шатко, ни валко, то, чем дальше в лес, тем толще становились партизаны. Ни о каких идейных противниках и битве разумов в словесных дуэлях речь уже не шла. Белые большей частью без направляющей длани и строгого 'а-та-та' от своей богини превратились не в сторонников блага, света, добра, которых порой заносило на поворотах, а в натуральных фанатиков. Настолько натуральных, что от них за пару веков дистанцировалась даже власть светская. Темным от этого было не легче. Фактически, они перешли на осадное положение.
  В больших поселениях не селились, появлялись с надежной охраной или скрывали личность. И все изобретательнее становились в защите своих жизней и имущества. Война, даже необъявленная, воистину двигатель прогресса в большей степени, чем пытливый ум и лень. Магическая наука, как светлого, так и темного колера значительно шагнула вперед за века безбожия. Вот только численность противоборствующих лагерей изрядно сократилась.
  За примером далеко ходить не надо: Ливар оставался единственным отростком некогда могучего родового древа. Правда, по этому поводу ничуть не парился. Мужчина вообще ни себя, ни других живых, мертвых, впрочем, тоже, не любил. По необходимости общался, но большей частью ради исследований. А женщин, как особ иного пола, с которыми можно сделать наследников, он не замечал вовсе. Совершенно асексуальный тип без инстинкта продолжения рода даже на минималках. И ведь не пил никаких таблеточек, оно у него само все в научную деятельность моментально сублимировалось!
  Как при этом у него завелось такое количество если не друзей, то очень хороших знакомых и единомышленников - просто чудо. Кажется, другие пользователи темного дара на звание духовного лидера и идейного вождя подходили еще хуже. То есть никак. Понятное дело, они друг друга не убивали по поводу и без. Для этого белых хватало с лихвой. Просто одиночек-отшельников, забившихся в ж... мироздания, читай, отдаленные уголки мира, по разным причинам среди них с каждым десятилетием становилось все больше. Естественный отбор, что ли, так срабатывал? А еще он в другую сторону шел. У более слабых выживших темных стал ярче инстинкт найти сильного темного и просить его если не защиты и покровительства, то хотя бы приятельства. И стараться держаться в пределах досягаемости. Что в случае чего, было под чьим крылом прятаться от белого произвола.
  Вот так и получилось, что вокруг Ливара, вопреки его желанию, кого только не набралось. Даже слуги у мужика - такая мозаика темных рас, что хоть сейчас в музей, если не в паноптикум. Одна кухарка-вампир чего стоит!
  Ой! Ложка от этакой 'пустяковой' информации, всплывшей накипью на бульоне мыслей, едва не выпала из пальцев. К счастью, данные пришли не обрывком, а полным пакетом, мигом убравшим легкий испуг. Потому что чуть встревожилась я, а память Ливара была спокойна, как морская гладь в полный штиль. Вампир и вампир, с кем не бывает? Если родители этой расы, то и ребенок тоже с клыками будет. От осинки не родятся апельсинки.
  Для поддержания жизни и сил Румине, присягнувшей ирдо Тайхозору, хватало нескольких капель крови господина в год. Надеюсь, в моем случае объем критически не изменится. А то вдруг есть разница дозы в зависимости от пола, возраста, веса и магической силы? Завтра уточню.
  Или надо сегодня? Елки-палки, надо. У вампиров вопрос силы, подчинения и рангов больной, как любимая мозоль. Она вот даже не заикается о своей нужде только потому, что я - глава рода и выше ее по статусу. Невместно вякать! Сдохнуть - уместно, потому как неподкрепленная клятва обязывает или на вольные хлеба уйти, или в муках ждать закрепления, а заявить о своей нужде - ни-ни! Фрики, однозначно, а не клыкастый кровавый ужас!
  Я повернулась к кухарке и спросила:
  - Тебе для новой клятвы служения сколько крови потребуется?
  - Я должна отведать, рардис, - раздув ноздри тонкого носа, ответила Румина. - Но, не думаю, что больше пяти капель. Сильная кровь!
  - Держи, - я протянула ей левую руку и от ложки свободна и честь выше - потому как левая руку ближе к сердцу.
  Кухарка осторожно приблизилась, обвила мою ладонь вполне себе теплыми пальцами и склонила голову. Ну что сказать, в поликлинике кровь у меня перышком брали больнее. Я почувствовала лишь легкий укол в средний палец и тепло рта и языка.
  Никакого дрожания эротического толка и оттока энергии я тоже не ощутила, но, когда зарумянившаяся кухарка подняла голову, поразилась. Пожилой женщины рядом со мной больше не было. У стола стояла знойная Кармен. Черные кудри рассыпались по плечам, соболиные брови вразлет, густые ресницы, алый мак рта. Не будь я абсолютно гетероориентирована, могла бы и влюбиться. Кажется, Инграм тихо присвистнул, оценивая метаморфозы. Ему, конечно, в силу специфики нежизни уже ничего не надо, но эстетическое удовольствие от преображения бабушки в красотку телохранитель явно получил.
  - Очень сильная кровь! - восторженно сверкнув черными очами, объявила Румина и, опустившись передо мной на одно колено, поцеловала мое запястье с таким благоговением, будто какой реликвии коснулась. Ливар в обычаях вампиров не очень ориентировался, только в том минимуме, который был нужен, чтобы нормально контракт с клыкастой заключить, потому и я в них ничего не понимала. У нас-то на Земле они не водятся, или очень скрытно водятся. А всякой ерунде, вроде сверкающих на солнце живых статуй, также как и в то, что древний вампир способен влюбиться в туповатую девицу с неповторимым вкусом в одежде и странным прикусом, я не верила от слова совсем. Помню, братья очень жалели, что 'Сумеркам' не сужден перевод неповторимого Гоблина.
  Но почему она на службе Ливару такой красоткой не обернулась, в душе не.... О, а, ясно-понятно. У нее это была привычная маска для службы мужчинам, во избежание, так сказать. А при мне можно и красотой блеснуть. Что ж, пусть блистает, смотреть приятно!
  
  
  Глава 3. И темный гений в нагрузку!
  
  Пока расправлялась с поздним ужином, в голову успело поналезть столько мыслей и ассоциативных цепочек по особенностям бытия в Дармаре, словно мне тишком курс лекций с приложением практических и лабораторных в мозг положили. И это, как я понимаю, отнюдь не все, что мог и знал Ливар Тайхозор. У мужика реально была ума палата, удивляет лишь одно, уже об этом задумывалась, как при таком интеллекте и даре магическом он все-таки угодил в смертельную ловушку. Нет, конечно, бессмертных не бывает, бывает мало патронов у врагов или более приоритетные цели.
  Так, хватит! Я сама схватилась за бокал с кислым разбавленным вином. Где у меня кнопка 'не думать'? Это же кошмар чистой воды, мысли так и лезут, так и прут, варианты какие-то вне зависимости от того, хочу я того, или нет, просчитываться начинают сами собой. И нехорошее подозрение возникает. А не нарочно ли Ливар подставился и себе смерть устроил, как единственный способ отключить, наконец, бесперебойный процессор? А тут у него не отключение, а, выражаясь техническим языком, перенос бэкапа на новый носитель случился. Я никогда не была чрезмерно умной, так, в меру сообразительной в бытовом плане, а насчет учебы, каких-нибудь задач повышенной сложности это у меня не всегда работало. Пятьдесят на пятьдесят.
  Сейчас же, ёшки-кошки, с максимальной вероятностью будет с точностью до наоборот. Любые головоломные задачки, которыми наши любезные преподаватели любили трепать нервы, пойдут, как орешки к пиву. А все бытовое Дармарское будет вызывать торможение процесса только потому, что я-Инка с таким не сталкивалась, а Ливар вообще избегал. Не в том смысле, что не графское это дело, а потому, что ему интеллектуальные задачки были милее всего, а прочее шло даже не вторым или третьим, а десятым планом.
  Так и хотелось заткнуть уши и заорать: 'А-а-а! Спасите!'
  Вот только некому тут меня спасать от самой-то себя. Братья и мама с папой где-то там остались. И все, что могу сделать я, это задавить подкатывающую истерику (никогда плаксой не была) и отправиться спать! Отодвинув опустевший горшочек и бокал, я выдала:
  - Спасибо, я сыта. Теперь в постель!
  - Спальня ирдо Ливара как обычно готова, рардис. Сам он спал на диване в рабочем кабинете, - вступил с комментарием практичный Инграм.
  - Да, помню, - машинально отозвалась я, поднимаясь из-за стола под восторженный шепот Румины 'Память рода! Истинная рардис Тайхозор!'
  Не-а, памятью рода тут, конечно, не пахло. Эта фишка на Дармаре считалась редкостью несусветной. Но оно и к лучшему. Я с инсталлированными мозгами Ливара-то не знаю, что делать. А если они там, вернее, теперь, у нас в роду все такие умные были? Я ж свихнусь с гарантией. Ну а если они были через одного дебилами, тогда точно свихнусь уже по другой причине, поссорившись сама с собой. Не-е, Билли Миллиганом быть совсем не хочу! Одного умника Ливара уже выше крыши. Так, все, спать.
  Хватит думать над каждой фразой! Темный гений в нагрузку к мозгам среднестатистической студентки - это тяжко! Конечно, пока я мыслю, я существую, если малость перефразировать старину Декарта, но сейчас мне требуется менее интеллектуальная цель. Подушки с одеялом хватит! Хорошо, что Ливар спальней не пользовался, белье же ему меняли и стирали регулярно. Все чистое! А что не вчера купленное, так и дома у меня самые любимые комплекты те, что уже много раз стираны. Они самые мягкие!
  Пойду! Там при спальне даже ванная имеется! Работающая, потому что магия, а не гнилые трубы! Ливар, когда наследство принял, все магические узоры, то есть фельды, в замке обновил и подправил. Не потому, что хозяйственный, а потому что его бытовая магия ненадолго увлекла. Как раз хватило на воду, тепло и чистоту в ключевых местах.
  Тут магия интересная, не крибле-крабле-бумс с волшебной палочкой или жестовым методом. Сначала чертежик изрядный, лучше на полу или стенке, короче, обширной плоской поверхности специальным разноцветным мелом причудливого состава, чтобы править и стирать было можно, пока строишь. А собственно магическим является один из вариантов старого алфавита вымершей или ушедшей расы, больше всего похожий на арабскую вязь. Только пишется не в строчку, а именно как рисунок с центральной осью симметрии. Даже не знаю, с чем сравнить из земного. Если только... как-то мама восхищалась, как раньше рисунок из строчек стихотворных, букет кто-то делал. Фигурные стихи или графические это называлось. Вот тут из этих завитков-букв-строчек рисовали узор заклинания, именуемого фельдом. Он не был заурядной пентаграммой. Но оси симметрии соблюдались. В общем, Ливару рисунки фельдов всегда нравилось придумывать, варианты их изобретать и работу отслеживать. Так что спасибо на том, что имею и умею.
  Плюс 'краски' - мелки, именуемые фе-нод, на чертеж тоже нужны специфические. Если для бытовки сока ягод и растений достаточно плюс минеральные краски, то для иных картинок, фельдов, уже кровь или иные ингредиенты животного происхождения нужны, еще и при специфических условиях добываемые.
  Да уж, Ливара белым и пушистым никак не назовешь. Природа дара у него такая, не располагающая к избыточной белизне. Если только враги от страха белеют и седеют. Тогда да, белого цвета его деяниями в мире прибавлялось.
  И ведь это еще не все! Есть одна эксклюзивная фишка. Она открывается не сразу. Крайне важно понимание магического чертежа, скопированного ли из старых рукописей или составленного самостоятельно (Но тут в двух третях случаев свихнешься почти с гарантией, пока все закономерности учтешь, если ты не Ливар, конечно). Или не вынужденный пользователь его дара и памяти. Почему-то мне казалось, что составить фельд будет не сложнее, чем программу написать. То есть, не чихнул, плюнул и готово, но и чрезмерных сложностей быть не должно.
  Так, тпру, мысли-скакуны, опять я в сторонние рассуждения ударилась. А вела ведь к чему. Фельд, созданный самостоятельно или прочувствованный и понятый, то есть вошедший в суть создателя рисунка, отпечатывается на его плоти в материальном мире. Потому он может быть пригоден для использования без дополнительных плясок с мелками в любое удобное место и время.
  Между прочим, 'фельд отпечатывается на теле творца' - не красивая метафора, а реальность. То есть, в самом буквальном смысле слова! Все руки Ливара от запястья до локтя (правая и левая) были испещрены маленькими - с копейку - рисунками тех фельдов, которые он нарисовал и постиг. И это его наследство, так же, как и перстень на пальце. Да уж, почти уголовница, всего счастья, что не креста и купола. Обнять, плакать и затянуть какой-нибудь 'Владимирский централ'.
   Каждый из этих рисунков, не татушек, наколотых иголкой, а магических отпечатков, можно было теперь призвать к жизни в любой момент, не утруждаясь изначальным рисованием. Простой - мысленным усилием, как я свет недавно вызвала, посложнее - приложив руку к любой относительно ровной поверхности и проявив для начала рисунок. Это же логично! Если есть установочный диск, то каждый раз заново программу не пишут!
  Инграм тактично остался бдеть в коридоре, а я стояла в темной спальне, фельд света погасила еще перед ужином. И тупо пялилась на эти значки, полыхающие не в темноте, а перед моим мысленным взором. Я знала каждый из миниатюрных фельдов, не только на вид, а и то, как и для чего он создавался. И какие ингредиенты для этих 'красок' Ливару требовались.
  Часть из этих рисунков, будь моя воля, я бы с рук стерла. Нет, даже с кожей, с мясом бы сняла, но это так не работает. Фельд, проявившийся на теле означал, что магия его стала частью сути и никак от нее не избавиться. Ни мочалка, ни пятновыводитель, ни нож не помогут. А с другой стороны, все равно уже есть, значит, нужно использовать, если потребуется, чтобы все вот это было не зря. Нет, младенцев Ливар не резал, но не потому, что врожденное благородство мешало, а потому, что не потребовалось. А вот белых врагов, пришедших по его душу, использовал с особенным удовольствием, вне зависимости от пола и возраста. Считаешь себя достаточно взрослым, чтобы нападать, значит, плати по счетам, как взрослый. Кровью, плотью, жизнью.
  Я всхлипнула от сознания безнадежностей попыток перестать думать, анализировать и вспоминать. Бесконечные мысли, выводы, возможности, идеи пихались в голове, никак не желая утрамбоваться и перестать меня мучить.
  - Рардис? - нарисовался рядом Инграм, а я даже не заметила, как он вошел.
  - Все в порядке настолько, насколько это возможно, - вздохнула и я попросила: - Иди. Или... скажи, отдыхать тебе не нужно, но неужели не скучно просто стоять столбом? Может, тебе что-то почитать взять? У тебя ведь есть поблизости от этих покоев комнаты? Если нет, выбери и займи.
  - Благодарю, рардис, с удовольствием воспользуюсь разрешением, в библиотеке замка есть недурные хроники. А комнаты имеются, не тревожься.
  Отпущенный Инграм (балда я, раньше надо было его освободить от бестолкового бдения-стояния) снова испарился из спальни. Нет необходимости в его присутствии, а возникнет, почувствует и явится быстрее, чем устный приказ получит. Узы с немертвым так работают. Он знает, что мне нужен, еще до того, как я это четко уясню, стоит только кончику мысли мелькнуть, а у него уже 'сигналка' сработает.
  Услав телохранителя, я все-таки пошла мыться. Может, если помою голову, станет легче? Говорят, вода смывает лишнее. А у меня этого лишнего сейчас столько, что все, конечно, не смоется, но если хотя бы чуток, и то радость!
  Ванна в покоях Ливара выглядела на манер наших поддонов для душевых кабин, широким каменным углублением в полу, но где-то по колено глубиной. Наполнялась она касанием к маленькому сдвоенному фельду-артефакту на стене - синего и зеленого колера. Там же регулировалась температура воды. Горшочек с моющим составом и мочалка стояли у бортика прямо на теплом (слава фельдам!) полу.
  А вот душ предусмотрен не был, и я едва не завыла, когда в голове завертелись варианты фельдов для создания этого полезного девайса.
  Ешки-кошки, Ливар, маньяк научный, ты когда-нибудь вообще думать прекращал? Точно, нет, если даже сейчас как-то ухитрялся через меня заниматься излюбленным занятием.
  Домыв волосы, я отжала их одним полотенцем и причесала гребнем. Нет тут моей любимой расчески-распутывателя, значит, сойдет чужая. Теперь уже поневоле моя, а доказательство принадлежности - родовой герб на ручке: красный ромб, черная роза с шипами-кинжалами! Она чистая, ни одного волоса на зубьях не запуталось! А все почему? А потому, что Ливар не-а, не лысый, а коротко стриженый параноик. И свою расческу носил у себя в кармане, с ней же и на Земле в лесу остался. Эта исключительно для декора спальню украшала. Кое-как удалось выгнать из головы варианты фельдов, облегчающих расчесывание волос и то, только потому, что родовой понтовый агрегат оказался на удивление удобным и не драл безжалостно мою шевелюру.
  Замотав волосы во второе полотенце, натянула свободную мужскую рубашку и забралась в кровать. Я буквально уронила опухшую башку на подушку и отключилась. Вечно позитивные пони из мультика ошибаются, чудо - это не дружба, а сон. Мне это действительно было очень-очень нужно. Чтобы переспать и как-то принять информацию, что я теперь не Инка, а Инка плюс Ливар. Вернее, его способности к магии, творчеству, аналитике в совокупности с изрядной долей мировоззрения и душевной черствости.
  
  
  Глава 4. Погорелец
  
  Первый раз я проснулась в середине ночи, перевернулась на спину, с удовольствием вдыхая тонкий цветочный аромат, исходивший от белья. Какие молодцы здешние слуги, державшие постель в чистоте! Жаль, конечно, что Ливар не был женщиной моей комплекции, надо что-то с одеждой делать. Но пока сойдет и его шмотье. Плащи - модель практически безразмерная, а рубашки и брюки натяну. Из большого не выкачусь. Он ведь тощим был, маг покойный, так что дырочку в ремне проковыряю лишнюю и натяну. А вообще в город, наверное, надо, портного найти. Или...
  Ой, елки-палки, Ливар, беру свои слова обратно, ты - гребаный гений! В голове у меня возник четкий рисунок будущего фельда с детальным перечнем всех ингредиентов, потребных при создании шедевра магического преобразования одежд из мужских в женские. Первым делом белье! И на этой удивительной мысли, на волне восхищения я снова заснула.
  Утро, вернее, последняя треть ночи, встретило меня не запахом кофе и булочек, как всякого уважающего себя аристократа, а ощущением горящего огнем фельда на правой руке. Полыхал фельд клятвы. Значит, звал и умирал кто-то из тех единомышленников, коллег Ливара, которые на взгляд мага были достаточно полезными, чтобы согласиться на создание таких уз. И их разработать, перепрошив банальный 'почтовый' фельд на несколько персон.
  Если взглянуть на рисунок, располагающимся где-то на тыльной стороне руке у локтя, то выглядело это творение сумрачного гения Тайхозора, как цветок астры и один из его светлых лепестков сейчас начинал чернеть.
  Я вылезла из кровати, ощупью дернув из шкафа плащ, почти впрыгнула в свои неубиваемые кроссовки и потопала вниз, в ту самую подвальную комнатку из камня, в которой появилась вчера.
  Именно там уже был некогда прорисован и теперь мог легко быть материализован одной лишь волей и силой мага фельд призыва, связанный с 'астрой' на руке. В ином месте, конечно, тоже можно, но вдруг с призывом у меня без хоть малой толики практики, какая-то накладка выйдет? И затрат энергии меньше.
  - Рардис Инна? - толкнул в спину вопрос Инграма, материализовавшегося в коридоре.
  - Призыв о помощи, - махнула рукой в воздухе я.
  - Отправляемся на битву? - только и уточнил защитник.
  - Нет, это скорее запрос на эвакуацию, - пояснила я, сбежала по истертым временем ступеням, промчалась по коридору и рывком распахнула дверь в каменный куб со сплошной нижней плитой, идеальной для рисования фельдов.
  Я присела на корточки почти у входа и положила руку на ледяной пол. Так, как делал Ливар, мысленно призвала нужный фельд из уже запечатленных на коже и плите, толкнула в него рисунок на руке. Тело прожгло раскаленной иглой, часть внутреннего жара, того огня магической силы, что пылал в теле, ушла на его активацию. Узор фельда, та самая 'астра' проявился на камне, а в нем материализовалось тело. Запахло шашлыком. Сначала я не поняла почему, а потом к горлу подкатил ком.
  Да елки-палки, я ж теперь мяса жаренного в рот взять не смогу, пока не забудется эта картинка во всей ее обонятельной прелести. Я безмолвно смотрела на тело обожженного мужчины на плитах. Тело Тальда Лисьелора. Узнать я его не узнала. По виду головешки идентифицировать гостя было невозможно. Но никого иного фельд бы притянуть бы сюда не смог. Чернел и взывал о помощи лишь один лепесток.
  Самое скверное было в том, что составить настолько мощный фельд исцеления, чтобы вылечить бедолагу, никто из знакомых Ливара не мог. Он сам, а теперь и я с его силой и знаниями фельдов в анамнезе, тоже не осилила бы. Не из-за природной тупости, а потому что нельзя на льдине разогреть обед. Направление силы творца фельда неизбежно влияет на его суть.
  Из четырех букв: 'ж', 'а', 'о', 'п' слова 'вечность' не сложить. Вернее, любой фельд - это рисунок, и как каждый рисунок, он полон многих смыслов. Задача создателя вытащить на белый свет именно тот, который требуется. Но с темным даром из этой бочки смыслов 'полное исцеление' не выловить даже гению Тайхозору. Он как-то этим вопросом занимался, тасовал варианты, изводил ингредиенты на фе-ноды, но признал задачу бесперспективной.
  Зализать рану, пожалуй, смогла бы Румина или глава егерей - оборотень Гарт, кое-какие травки-отвары знал сам Ливар и другие обитатели замка. Но убрать такие обширные и глубокие ожоги - точно нет.
  Если говорить не о фельдах, а о врожденных магических дарах (на Дармаре имелись и такие), целителей среди круга знакомых Ливара, способных справиться с критическими термическими повреждениями, не имелось.
  Повторюсь, не та квалификация. В гораздо большей степени личные, врожденные таланты темных относились или к голой силе стихий и ее производным, или имели разрушительную направленность. Созидание зачастую было лишь побочным эффектом какого-либо не самого приятного дара.
  Итак, никто из ближних и дальних Ливара не смог бы превратить кусок не до конца прожаренного мяса в здорового человека. Сама я даже трогать бедолагу не решилась, опасаясь, что мы с Инграмом просто не донесем его живым до кровати. Его бы в хорошую больницу на Земле, и то не уверена, что врачи бы справились.
  Возможно, глобальное исцеление смог бы осилить кто-то из белых гадов. Вот только ни один из них не стал бы возиться с темным, да и сила их за последние века значительно ослабела. То ли от того, что их богиня ушла, то ли подействовал накопительный эффект проклятий тех, кто пал от руки несущих 'благо' ради этого самого 'блага'.
  Все размышления не заняли и десятка секунд. А потом головешка на полу повернула голову и просипела:
  - Не успел позвать. Нет больше Песни Весны. Сожгли, твари!
  - Чем помочь, Тальд?
  - Утопи меня в своей силе, она так морозит, что и боль уберет, - хрипло выдохнул мужчина.
  Не сразу я поняла, чего просит умирающий, но потом вспомнила о случайно выявленном эффекте прикосновения к фельдам на руках Ливара. Переместилась поближе к 'головешке', закатала рукава и положила руки, уснащенные значками, на тело Тальда. Не пыталась вызвать ни один фельд, но обратилась ко всем разом.
  Нас окружило почему-то не черное, как раньше случалось у Ливара при таких экспериментах, а серое марево. Оно полностью закрыло мне обзор, было гуще, чем речной туман на зорьке. И в этом 'тумане' раздался тихий протяжный стон.
  - Помирает уже? - вспыхнула искорка исследовательского азарта с толикой сожаления, как заметка на полях тетрадки от Ливара. Я ведь, Инна, не знала этого человека, потому и жалеть, как близкого друга, не могла.
  Но нет, протяжный стон повторился, а туман неторопливо рассеялся, оставляя совершенно здорового мужчину в обрывках сгоревших одежд, о которые пачкалась сажей свежая кожа. У Тальда даже выросли сгоревшие волосы, и они, вот потеха, были нежно-золотистого оттенка, а вовсе не насыщенного каштана. Стало быть, красился. Зачем? Неужели, чтобы казаться более мужественным? Или золотые пачкались быстрее?
  Красавчик-блондинчик Тальд развалился, на камне, будто на перине и блаженно улыбался, откровенно радуясь жизни. Очень откровенно, потому что остатки его одежд такой гордой радости скрыть были не состоянии. Я аж смутилась.
  - Ты опять что-то придумал, Йагронов гений! - выдохнул Тальд, не открывая глаз. - Обернул свой хлад жаром исцеления! И молчал бы, не рассказывая никому, потому что считал неинтересной затеей. Порой тебя ненавижу, друг мой, больше, чем люблю и уважаю!
  - Прости, ирдо Тальд Лисьелор, но Ливар Тайхозор мертв, - сообщила я, и мужчина на камнях резко распахнул глаза. Удивительные, искрящиеся так, как сапфиры в украшениях на выставках при правильной подсветке.
  Глаза дарителя проклятий. Я не про то, что красивые мужские очи - истинная девичья погибель в любом мире. А о том, что такие глаза, как драгоценные камни, один из самых ярких признаков темного мага, который обладает даром насылать проклятия на противников, как массово, так и в индивидуальном порядке. Но, что самое обидное, сдерживать свой дар, если он ярок, почти не способен. Ворох пусть мелких, но все же проклятий, перепадает при личном общении всем, кто вздумает случайно или нарочно коснуться или оказаться близко к обладателю этого специфичного таланта. Никакие фельды такому не нужны, проклинает, как дышит, а не дышать совсем он не может.
  - Не понимаю, - выдохнул он, шаря по моей фигуре, спрятанной бесформенным плащом. В неярком свете лампы, что освещала коридор и часть каменного мешка комнаты, детали смазывались. (Призывать фельд света мне было некогда, когда мчалась на зов). - Ты не Ливар, но ты чувствуешься как он. И мои проклятия на тебя не действуют, как и на него.
  - Так получилось. Ливар умирал, он поневоле передал мне значительную часть своей памяти и сил. Теперь я - рардис Инна Тайхозор. То, что знал и помнил Ливар, знаю, помню и могу применять, - искренне пожалела о происшедшем я. Если бы этот гений не ошибся с передачей данных и попыткой захвата тела, то я сейчас собирала бы грибы в лесу, а не торчала в холодном подземелье другого мира. - Пойдем, Тальд Лисьелор, найдем, где тебе прилечь. Все разговоры завтра.
  - Ливар никогда не приглашал никого из нас задержаться, рардис Инна, - осторожно отметил синеглазый, вставая с камней.
  - Он вообще общества не любил, - согласилась я. - Но идти тебе, насколько я поняла, все равно некуда. Так что, придется приютить. А думать, как быть дальше, и разговаривать будем завтра.
  - Принимается, - согласился мужчина с невольным зевком.
  - Моя рардис? - Инграм, не вмешивавшийся ни во что происходящее, подступил ближе, вставая за спиной.
  - Инграм, скажи, насколько я помню, уложить нам гостя некуда, только на кушетку в кабинете Ливара?
  - Да, моя рардис, кроме кровати в спальне и кушетки ирдо Ливара, иных, достойных гостей постелей, у нас нет. Охотничий замок уже более ста лет не принимал гостей.
  - Значит, нам туда, - постановила я и добавила, окинув грязного спутника, - но для начала придется тебе помыться, а то и последняя кушетка перестанет быть годной для сна. Только слуг звать не стану, уж извини, они мне еще все пригодятся. Лишних в хозяйстве нет.
  - Я понимаю, - спокойно согласился Тальд, давно смирившийся с особенностями жизни при таком опасном даре. Даже в Песне Весны, старинном замке Лисьелоров, насколько помнил Ливар, слуги угождали своему господину на максимально-безопасном расстоянии и со всеми возможными предосторожностями.
  Привела я Тальда в свою спальню. Других ванных комнат на этаже не имелось. А гонять погорельца по замку, чтобы он ненароком не испачкал моих апартаментов - это вообще совести не иметь.
  Конечно, у Ливара ее, этой самой совести, вообще не имелось в принципе. Как качества личности. В кровожадное чудовище Тайхозор не превратился исключительно в силу личной рациональности. Эксперимент, оканчивающийся смертью подопытного, к его глубокому сожалению, не мог проходить при хоть сколько-нибудь значительной выборке, а значит, был практически бесполезен. Нужное число объектов взять Ливару быть негде - раз, и процесс мог бы привлечь слишком больше внимание белой своры - два. Потому приходилось проводить иные эксперименты и рассчитывать иные фельды. И все равно не уберегся. Хоть и принял оригинальные меры защиты. Только с полом жертвы промашка вышла критическая.
  - Ванная комната там, стандартный фельд в стене у бортика. Прикосновение к красному узору на пластине вызывает горячую воду, к зеленому - холодную. Повторное касание воду останавливает. Чистые полотенца висят рядом. Иди! - на всякий случай дала я короткую инструкцию грязной жертве пожара.
  Параллельно же, как и весь путь от подземелья, пыталась решить вопрос: почему совокупность фельдов на руках сработала, как глобальное исцеление? Знаки темных магов не могли так действовать, но, тем не менее, результат был на лицо, руки, ноги и вообще все тело в комплексе. Не труп, а здоровый, только сильно чумазый мужчина, воняющий пожаром.
  Инна Васильева никакой магической силой сама по себе не обладала. Лишь наследством Ливара. А значит, ответ должен быть крыться в силе Тайхозора. Прикинув данные так и эдак, я выдвинула гипотезу.
  Самая обычная демонстрация фельдов всего лишь проявляла толику их энергии в мире. Если на руке знаков было немного, то и их демонстрация проходила незаметно для мира и окружающих. Но не тогда, когда на руках Тайхозора практически не оставалось свободного места. Тут уже количество переходило в качество, и энергия фельдов начинала ощущаться, как реальность.
   И вот тут, рассудила я, и крылся тот самый 'дьяволенок'. Мы же все не роботы, не бездушные создания. Потому стандартная демонстрация всплеска мощной силы, присущей творцу такой массы фельдов, невольно окрашивалась его эмоциями. Чуть-чуть, самую малость.
  Когда, исполняя просьбу, я проявляла фельды, то продолжала думать об умирающем приятеле Ливара. Мне его было жалко, не как близкого и родного, но как любого человека, на чью долю выпали такие неимоверные страдания. Судя по всему, той порции жалости, которая смешалась с безликой силой меток темного Тайхозора, хватило для придания энергии нового качества и преобразования в полное исцеление. Да, нужного фельда на руках не было. Но было столько свободной мощи неимоверно талантливого сильного Ливара, что случилось банально чудо. Из облака смыслов, витающих в мире, получилось притянуть нужный и привести его в действие.
  Ну а потом уже исцеленный банально купался в избытке темной энергии меток фельдов, балдел от этого и радовался жизни, за что я, конечно, его осуждать не берусь. Когда мучительная смерть была так близко, радость жизни, наверное, острее раз в десять.
  Значит, делаю вывод, метки на моих руках действуют не так, как у Ливара. У него обдавали холодом всех и всегда. Настолько был равнодушный к живым тип. Мои метки в состоянии эмоциональной нестабильности владельца могут выказывать нетипичные свойства, влияя на собратьев по темной силе. Они сами вместе со мной выбирают в случае острой нужды из картотеки бесконечности нужный смысл. Ведь, готова спорить, Тальд хотел жить и быть здоровым куда больше, чем этого для него хотела я. Конечно, надо будет еще поэкспериментировать, чтобы собрать статистику. Но гипотезу пока принимаю, как рабочую. Звучит заумно, формулируется загадочно, но, если сработает, когда будет нужно, пусть! Лишь бы на пользу!
  Я резко оборвала хаотичные скачки рассуждений, заметив, что Лисьелор вопреки моему совету об экстренном мытье так и не тронулся с места. Он переводил растерянный взгляд с незастеленной (вскакивала-то по тревоге, хорошо хоть обуться успела) кровати на дверь в ванную комнату и обратно. Грудь лихорадочно вздымалась. А синие глаза и так-то сверкавшие как сапфиры с подсветкой чуть ли не отбрасывали блики.
  - Это твоя спальня, рардис? - почему-то шепотом уточнил мужчина.
  - Здесь ближайшая ванная комната, другая этажом выше. Ниже только обычные умывальни, в них сажи не смыть и от вони пожара не избавиться, - пожала я плечами. - Ну и по большому счету еще утром это было спальней Ливара. Какие-то проблемы? Ты, кажется, ранее не страдал чрезмерной щепетильностью.
  - Я... - Тальд реально смутился и, склонив голову, выдал:
  - Я прежде не бывал в женских спальнях.
  Тот, кто спокойно экспериментировал с проклятьями на провинившихся разумных разного пола и возраста и не брезговал лично обрывать жизни врагов, смутился, как мальчишка. На скулах проступило два тусклых мазка румянца.
  Ой, только не говорите мне, что дардис, то есть барон, Лисьелор до сих пор девственник! Да нет, не может такого быть! Я же помню, он рассказывал нам, то есть Ливару и Тормару, о своих опытах с контролем дара проклятий, для которых использовал разных жертв, в том числе девиц из веселого квартала. Или... да, это более вероятно, ни с кем иным, кроме проституток, Тальд не общался, чтобы не навредить непоправимо. Ни один артефакт защиты, должный блокировать действие дара проклятий, не держался на мужчине, отпустившем контроль над собой, долее пять минут. А за такой мизерный срок даже минимальное удовольствие получить очень сложно.
  Судя по хранившейся в голове Ливара информации, вопрос продолжения рода и у светлых, и у темных вообще сейчас больной. У первых все упирается в жесткие рамки морали, у вторых в темные дары, которые легко могут навредить самим владельцам и их избранникам. В общем, пока магически одаренные убивают друг друга, плодятся обычные люди. Те, которые оказались достаточно разумны, чтобы держаться подальше от магических усобиц. Тоже своего рода естественный отбор. Спутался с магией, пеняй на себя и не ропщи, коли вымрешь.
  Даже местные правители Дармара перестали держать подле себя магов, потому что классовая ненависть черно-белых перла поперек всяких социальных рамок. Последний официально дозволенный поединок придворных знатоков магического искусства, инициированный, кстати, белой стороной, закончился скверно. Он оставил резиденцию короля Западного Гартара (на территории государства которого я сейчас, собственно, находилась) без правого крыла дворца и двух третей высокородных зевак, собравшихся поглазеть на опасную забаву. Сам король выжил чудом. С тех пор, вот уже как два поколения, короли зареклись не только глазеть на подобные представления, но и иметь живые бомбы на ножках в такой близости от престола.
  Магия - это не только удобно, но, порой, как выяснилось на практике, и чертовски опасно. Пришлось власть предержащим обходиться редкими, самыми примитивными фельдами, которые могли использовать неодаренные люди. А если и приглашать магов для создания подобных штук, то в обстановке высочайшей секретности.
  Ливар знал точно. С темными, как это ни странно, властям оказалось договориться об услугах проще, чем с белыми фанатиками. Пяток разносортных фельдов Тайхозор с подачи Лисьелора, во дворце Западного Гартара нарисовал и получил за это очень хорошие деньги. Вот только такая работа ему казалась невообразимо скучной, потому и не рвался к ее продолжению. Но деньги тогда пригодились, как и опыт, когда Ливар благоустраивал собственный замок, насобачившись на чем попроще, то есть, на королевском. М-да, амбиции и самомнение покойничку были не чужды. Зато теперь канализация в замке в превосходном состоянии и при спальне есть приличная ванная, куда надо загнать смущенного носителя дара проклятий.
  - Тальд, это всего лишь удобное место, где можно помыться. Не более, - я положила руку на предплечье мужчины, а он вздрогнул так, будто коснулась не грязноватой кожи, а незажившей раны. Странно, я ведь его метками фельдов не трогала, которые странную возбуждающую и целительную реакцию при контакте дали. Так что тогда? Ну конечно, он просто никогда не был так близко от девушки, которой мог коснуться без риска одарить ворохом проклятий. Да и сила. Сама же только что вспоминала выводы Ливара о том, что его дар, как источник энергии, неудержимо притягивает к себе иных темных, с той же, небось, интенсивностью, как отталкивает, будя враждебность, светлых.
  Нет, мужчина, конечно, если отмыть, да даже в саже, просто сказочно хорош, так бы и съела, но это было бы, как использование служебного положения в личных целях, да еще приставать к частично недееспособному - моветон.
  Как бы я поступила, если бы Гришка или Володька в таком положении оказались? Так что, фу, бессовестная, руки прочь от погорельца, пусть идет купаться! Вот только пока его сюда вела и лечила, сама испачкалась. Целая лоханка мне не нужна, но раковина с горячей водой не повредит.
  - Короче, мойся спокойно, ирдо, я сейчас сполосну руки и попытаюсь в закромах Ливара найти тебе что-нибудь из одежды.
  Скинув широкий длинный плащ, который не дотягивал до назгульего лишь интенсивностью черного цвета, оставила в покое руку Тальда и занялась собственными пятнистыми, любому далматинцу на зависть, конечностями. Сзади раздался какой-то сдавленный хрип. Скосила глаза, погорелец стоял соляным столбом и пытался дышать. Почему-то старая рубашка Ливара и мои голые ноги в растоптанных кроссовках сразили беднягу наповал.
  Ох, ладно, сделаю вид, что ничего не замечаю и дам возможность мужчине чуток прийти в себя. Ноги от колен до лодыжек все-таки не заводной канкан в кабаре 'Красная Мельница'. Потому руки я мыла долго и тщательно, а домыв, я обернулась, чтобы повторить свои ЦУ насчет ванны, но поняла, пауза на пользу Тальду Лисьелору так и не пошла. Переклинило несчастного конкретно. Он вообще ни на что не реагировал.
  Что делать оставалось? Только сменить очередность действий и дать пострадавшему проводника в странный мир водных процедур. Я взяла Тальда за руку, он покорно двинулся следом за мной к месту для мытья. Но так, сдается мне, не сопротивляясь, и на эшафот бы пошел.
  Лисьелор точно был не в адеквате. Пожар, почти смерть, чудесное спасение, воздействие фельдов, все это его оглушило. Посмотрев на ошметки одежды погорельца, я поняла еще одну мелочь: снимать ему в принципе нечего, эти черные от огня клочки ни съему, ни тем паче ремонту не поддадутся. Потому просто толкнула Тальда в ванну и открыла воду.
  Мочалок одноразовых или ассортимента мыла на любой вкус у Ливара не водилось. (Он вообще за удобствами не гнался, готов был и самым минимум довольствоваться, лишь бы творить и заниматься магической наукой не мешали).
  Потому решительно взяв единственную тканую губку, которой пользовалась сама, щедро плеснула на нее благоухающего травой густой массы, вспенила, как могла, и занялась делом. М-да, большой, красивый, только грязный, но зато покорный объект. Не брыкается и не требует играть в кораблики, как трехлетний Митька, теткин поздний сынуля.
  Обрывки ткани уплывали, растворяясь под действием канализационного фельда, грязь сдавалась мочалке, а Тальд сначала просто молча сносил все, потом начал тихо вздыхать и тонко поскуливать. Но глаз не закрывал. Следил безотрывно, как моют его мои руки, и даже через мыльную воду было превосходно видно, насколько он счастлив. Судороги тела были более чем красноречивы.
  Я все не бросила и с криками возмущения не убежала, все-таки достаточно большая девочка уже выросла. Конечно, мальчиков как перчатки я не меняла. В доме, где живут два ревнивых по праву родства старших братца, сложно с романтикой. Но именно из-за Володьки с Гришкой наивности во мне девичьей маловато осталось. А хитрости и изобретательности по части маскировки своих ухажеров и обнаружения подходящих мест для общения прибавилось. В общем, парней я за разные места в своей жизни подержать успела. Но с главным не спешила, потому как хоть и люблю красивых мальчиков, полного отключения мозга из-за бушующих гормонов не происходило. Повезло!
  Как чего в голову вступало, сразу своих братишек и хоровод их девочек вспоминала. У них же через одну великая 'любофф' случалась. Но как случалась, так и заканчивалась, а я потом новых девочек у нас в доме наблюдала. Потому прогулки-обнимашки-целовашки и чуть-чуть больше - да, пожалуйста, а остальное - давай проверим чувства немножко, а то мне боязно.
  Ну и, как правило, мальчики, которым не обломилось сразу, с горизонта исчезали быстрее речного тумана. Или все-таки любимые братики с ними беседовали? Хотя, если подумать, на кой мне такие мальчики, психика которых даже беседы с родственниками не выдерживает?
  И вообще, успею, куда спешить-то так? Родители у меня, конечно, понимающие, но становится мамкой, когда сама еще помню, как в песочнице играла, рановато. Потому вообще-то надо не только одежный фельд на реализацию запустить, но и другой, вместо таблеток и изделий резиновых. Если тут красавчики вроде Тальда под руками стонать будут, я точно долго не выдержу и начну дополнять теорию практикой. А пока нет надежной защиты, даешь воздержание! Как говорил доктор из анекдота 'Пейте чай! И не после, а вместо'.
  Последний раз пройдясь мочалкой по телу Тальда, я несколько раз окатила его из ковша чистой водой, подняла из ванной и закутала в полотенце.
  И куда его теперь, такого чистого и странного девать? На кушетку выталкивать? Такого заторможенного. Может, это у него не только от перечисленных мной событий, а от каких-то белых фельдов эффект никак не спадет? Вдруг хуже станет, сильно хуже? И чего? Тащить труп к Тормару для поднятия?
  Короче, меня загрызла совесть. И хотя чутье Ливара ни о чем таком не предупреждало, но ведь даже он не пророк, а иначе бы не стал меня за руку хватать и помирать с неожиданностями. В общем, я отвела Лисьелора к кровати, нацепила на него чистую и свободную рубашку Тайхозора. Себе запасное одеяло взять решила. Ливар изрядным мерзлей был.
  - Ложись, - устало предложила погорельцу.
  - А ты, ирдо? - отмер Лисьелор.
  - И я тоже лягу, просто спать, - согласилась я. - Вещи, обувь, белье, месть, все будем завтра искать.
  Тальд снова замер столбом. Устав ворочать языком, я просто легонько, скорее задавая направление, чем применяя силу, толкнула его на кровать и укрыла одеялом. Подоткнула кончик. Обошла ложе, легла и завернулась в свободное одеяло. Попыталась снова заснуть и поняла, что кровать чуть заметно вздрагивает. И дело не в землетрясении. Лисьелор лежал на спине и беззвучно плакал.
  - Что делать-то? Вспомнила только того же Митьку, которому приснился кошмар, когда тетка уехала вместе с основной частью нашего клана на какие-то похороны очередного сколько-то юродного дедушки, бросив малого на меня. Я повернулась к мужчине, притянула его к себе, заворачивая поверх его одеяла в свое, обняла и попросила мягко:
  - Спи! Ну ты чего?
  - Я не помню, чтобы меня касалась или обнимала по своей воле, не за деньги и без страха перед проклятиями женщина. Это так невыразимо приятно даже не касаясь меток фельдов. Я боюсь, ирдо Инна, что это всего лишь бред перед смертью в огне.
  - Не сон, обещаю. Во сне красавчики такими грязными точно не бывают! - хмыкнула я. - Засыпай, проснешься и снова поймешь, что никакого бреда нет, а впереди лишь прорва работы. Придется тебе искупать мою побудку и свое спасение!
  - С превеликой охотой, ирдо, если ты будешь хоть изредка касаться меня, - тихо, едва слышно, и, наверное, считая, что я его вовсе не услышу, произнес мужчина одними губами. Прекратил, наконец, лить беззвучные слезы и затих. Безграничная усталость взяла свое. Он заснул. И даже во сне старался прижаться ко мне поближе и не грубо облапать, а лишь робко переплести пальцы.
  М-да, какой-то неправильный темный! Где коварство, жестокость, кровожадность или что там еще положено по списку? Я никаких злостных грехов, если в памяти Ливара порыться, за Тальдом и не припомню. Все, что на ум приходит, так это ужасающий почерк, которому отчаянно завидует кура при своих лапах, и маниакальная аккуратность в придачу. Потому и думаю, что его вчера крепко жизнь приложила, если на все вокруг было плевать, кроме тепла живой руки рядом.
  Проснулась я раньше спящего Лисьелора, осторожно подменила свою руку нагретым за ночь одеялом и, накинув свой черный-черный плащ, вышла в коридор по важному делу. Нет, не в туалет, а попросить уже бдящего за дверьми телохранителя:
  - Доброе утро, Инграм, передай Румине мою просьбу насчет завтрака и для ирдо Лисьелора.
  - Да, моя рардис, - почему-то совершенно покорный тон и неизменная вежливость Инграма сейчас показалась мне край какой недовольной. - Ирдо Лисьелор теперь будет жить в замке Тайхозор?
  - Какое-то время ему придется. Белые твари Песню Весны спалили. Чего ты такой хмурый? Не объест нас Тальд.
  - Он слаб и недостоин вас, моя рардис! - выпалил Инграм, разом растеряв добрую часть сдержанности и хладности, положенной немертвому.
  Ой, ёшки-кошки, он чего ревнует? Или... Я прислушалась к ощущения, дарованным связью. Ннет, ревности в смысле одного мужика к другому от Инграма не шло, только презрение к немощному и возмущение моим негодящим выбором. Эй, а чего вот так сразу выбором? То, что я его на улицу не выгнала, еще ничего не значит. Ну точно, Инграм себе чего-то не то подумал из-за общей кровати.
  Хмыкнув на ревность телохранителя, объяснила, пока он для блага рода и моего личного не придушил где-нибудь в темном переходе погорельца:
  - Друг мой, нам просто негде было уложить гостя, так, чтобы наблюдать его состояние ночью. После попытки белых его убить, могли всплыть какие угодно губительные эффекты.
  Тупой тушей Инграм не был, все сообразил, подсчитав, и повинился:
  - Прости, рардис. Я неверно истолковал твои мотивы.
  - Бывает, забыли. Тальд, конечно, красавчик, но слишком опасное увлечение для всех окружающих, не устойчивых к его дару. А мне Ливар все-таки не только права, но и обязанности Тайхозор ухитрился всучить. Но насчет завтрака все-таки распорядись. А то у нас дел столько, что не знаешь, за которое хвататься.
  - Чем я могу помочь? - тут же с готовностью напружинился Инграм.
  - Фельды ты рисовать не умеешь, потому пока только завтрак, - очень искренне пожалела я об отсутствии дара к магии 'фельдостроения' у телохранителя. Сама же, пока Лисьелор отсыпается, отправилась в рабочий кабинет Ливара по соседству со спальней. Тот, где кушетка имелась. Там можно было набросать черновой рисунок первого узора. На данную минуту самого актуального. Это я про преобразование одежды. Вручную перешивать все тряпки - жаль времени. Да и сильно я сомневаюсь, что в замке Тайхозор найдется настолько прошаренная в швейном деле мастерица, чтобы без машинки и мерок соорудить мне спортивные лифчики-топы и трусики, а не то безобразие, образчики которого (разумеется, мужская конфигурация) имелись в распоряжении Ливара. Носки же тут и вовсе без изобретения резины не существуют ни в дикой природе, ни в домашних гардеробах. Каучук же, как я понимаю, при хоть и мягком, но ни разу не субтропическом климате Дармара не растет. Даже галош методом дикарей, которые пятки под жидкий сок гивеи совали, не соорудить!
  В общем, нацепив на себя, что нашлось, и отчетливо понимая, что сейчас больше всего похожа на бомжиху, если исключить неповторимый аромат, достала инструменты. Слазила в шкаф за готовальней с длинными мелками (состав различен и в рецептуру каждого лучше не вдаваться, а то еще завтрак впереди). Новых 'мелков', фе-нодов, пока решила не делать, пользоваться имеющимся ассортиментом.
  Для начала, все-таки первая проба пера, (мало ли что пойдет не так?) я вооружилась обычной острой палочкой и вощеной доской. У Ливара они в нижнем ящике стола имелись. Правда, чуток запыленные, потому что гений чаще всего сразу творил фельд, который рисовал мысленно. Но я же не Ливар, у меня-то такая импровизация может не случиться. Я села в рабочее кресло и приступила к наброску.
  То, что обсчиталось мне в голове нынче ночью и казалось гениальной импровизацией, как это ни странно, таковой и оказалось. Чертов гений Тайхозор, сдвинувший мозг и мне по шкале способности к размышлениям! Была обычной, с неба звезд не хватающей девчонкой, стала почти живым компьютером, не способным отключать работающую на максимум голову. И что еще более обидно, так это для меня сейчас максимум невиданный, а для Ливара, небось, проходит по графе 'чуток шевельнула одной извилиной'. Сволочь! Но безмерно талантливая, не отнять!
  Нарисованный моими руками узор на дощечке даже править не требовалось, сразу поняла, еще пара элементов и фельд будет закончен. Потому затерла дощечку, вытащила нужные фе-ноды и поползла по полу, сердясь сама на себя за перестраховку, на то, что чертить начисто сразу не стала. Руку набивать не потребовалось, знаки, отпечатанные в сознании Ливара, переносились на материальную поверхность без искажений. Я не художник и не чертежник, но тут, думаю, играла роль сама природа магического алфавита, не допускавшего пошлой кривизны. Это как если бы имелась незримая клавиатура, и рука выводила верный знак, будто я у себя в голове на клавишу нажимала. Главное, верную клавишу выбрать и с раскладкой не напутать. Но в такой-то элементарщине запутаться - это конченным дебилом надо быть. Хотя, ешки-кошки, это у Ливара так, а у других его коллег по-всякому бывало. Гений же, прочувствовав суть знака, не мог исказить его вид даже в малом. Эта фишка тоже перешла ко мне в нагрузку к прочему интеллектуальному багажу.
  Стоило завершить последний элемент, рисунок полыхнул вспышкой индиго. Значит, фельд создан верно. Или, правильнее, сказать, фельд создан и будет работать. Запекло руку, где на свободном месте появился крохотный рисунок-миниатюра нового узора.
  Осталось проверить, будет ли картинка работать так, как нужно мне или иначе. Я вытащила несколько вещей Ливара, которые он держал тут на случай экстренного переодевания. Фельды-то срабатывали по-разному, а неправильно составленные могли оставить творца не только без элементов одежды, но и без волос, кожи или даже костей.
   Первое и второе недавно у гения случилось, когда он фельд телесной защиты изобретал. При активации тогда возник плотный незримый кокон, отсекающий все внешние помехи. Только кокон материализовался хоть и незримый, но совершенно непроницаемый в паре сантиметров от тела. Одежду свою Ливар тогда покромсал, а волосы получили экстремальную стрижку чумной 'ежик'. Доступ кислорода такая защита тоже пресекала надежно. Так что фельд перекочевал из разряда защитных в категорию атакующих. Такого рода косяки даже у гения случались с завидной регулярностью.
  Уложив на сектор, специально прорисованный свободным, материал для преобразования, на другом симметричном свободном участке я разместила свое нижнее белье, в том числе и носочки, постиранные и высохшие за ночь в ванной комнате. Сложила и приложила руку к контуру рисунка, включая. Последовавшая за 'активацией' индиговая вспышка на миг-другой ослепила. Когда я проморгалась, сразу кинулась проверять результат.
  Я ж говорю, гад и гений! Передо мной на участке с сырьем лежали вещи. Остатков не было. Как я понимаю, весь материал полностью был изменен по образу и подобию моих вещей.
  Я осмотрела и потрогала, брякнула:
  - Так вот ты какой, синхрофазотрон магический, то есть, преобразователь материи.
  И ведь не соврала, этот от начала и до конца магический фельд не просто скопировал внешний вид предметов. Носки, белье, пусть и имели черно-серый цвет, оставшийся от родительских вещиц Ливара, но тянулись в положенных местах, как и мои настоящие. То есть, имели то, что иметь не могли в составе.
  Быстренько стянув с себя бомжицкий шмот (бесформенную рубашку), я переодела белье. Вытащила из вещей Ливара один из черных плащей и торопливо преобразовала по образцу своих джинсов. Сработало! Ура! С рубашкой тоже все получилось, и я приобрела чистую одежду на смену. Уф, на какое-то время одежный вопрос перестал быть острым!
  А вообще замок-то старый, надо пошарить в закромах и расспросить прислугу. Может, тут где-то в сундуках (до одежных шкафов с плечиками здешний разум пока не дошел) вещи сложены на хранение и еще не съеден молью. Хотя, какая моль? Она тут не водится! Вот жучки мелкие, вида зеленая божья коровка-мини есть. Если крупы в ящиках плотных и фельдами впридачу не прикрыты, сожрут и даже спасибо не скажут. А ткань или кожу никто тут не ест. Только от времени может обветшать и тогда...
  А-а-а! Отключите от меня Ливара! Опять! Эта сволочь, пользуясь моими вечно не задействованными ресурсами, уже придумала фельд обновления или восстановления (надо пробовать, чтобы понять, какой точно) вещей. И... он, кажется, может быть масштабируемым. Все зависит от ингредиентов, потраченных на рисунок.
  И список потребного уже в голове разворачивается. Интересный состав. Кровь и кость врага - самый ожидаемый из них. Но зачем-то еще волосы владельца нужны и его ноготь. И еще с десяток составляющих. Из всего этого надо те особые мелки фе-ноды делать и проверять.
  - Рардис Инна? - голос у дверей позвал меня только тогда, когда я отошла от фельда, где стояла, обмозговывая новую идею.
  Тальд Лисьелор выглядел выспавшимся, чуть растрепанным и таким, что хотелось вернуть этого синеглазого в кровать и присоединиться. Но пока не готов нужный медицинский фельд, руки не распускаем и просто любуемся, какие бы красавчики вокруг не бродили! Уровня здешней медицины не ведаю и на себе проверять не желаю категорически.
  - С пробуждением, ирдо Тальд! - бодро поприветствовала я красавчика.
  - Я вчера не поблагодарил тебя за спасение, ирдо Инна, - начал Лисьелор, кутающийся в плащ Тайхозора. Больше надеть ему было нечего.
  - Мне от Ливара, так сказать, по наследству, перешли и ваши клятвы. Так что благодарность не уместна. Я сделала то, что должна была сделать. Не больше и не меньше.
  - Мы не знали, что может так случиться, - признался синеглазый генератор проклятий разного толка.
  - О, Ливар тоже не знал, - со смешком согласилась я, понимая, что психовать и вываливать на погорельца все свои обидки вообще не вариант. Ему, вообще-то, вчера досталось куда больше гадостей. У меня даже синяка не случилось со всей этой беготней и переживаниями, а у него на теле вообще живого места не было. И как вспомню запах мясной гари, комок к горлу подкатывает.
  - Тебе передалось умение Ливара виртуозно создавать фельды? - бросил взгляд на мои выпачканные 'мелками' пальцы Тальд и сразу сделал правильный вывод.
  - Угу, - согласилась я, не зная, как закончить: к сожалению, или к счастью. Потому перевела тему: - Как самочувствие?
  - Странно, ирдо, - покаялся Лисьелор. - Все, что случилось вчера, в каком-то тумане, где явь мешается с грезами и одно неотличимо от другого. И почему-то мужчина снова чуть покраснел скулами. Радовать его тем, что яви в его вчерашних 'грезах' было изрядно, я не стала. Говорю же, медицинский фельд не готов, потому загребущие лапки прочь от смазливых блондинов.
  - Но ты жив, а значит, все поправимо! - добавила я оптимизма. - Вот только с одеждой проблема. Фельд для преобразования одежды по образу и подобию образца я составила. Он рабочий! Но твоих вещей не сохранилось совсем. Комплекцией вы с Ливаром не очень схожи, но могло быть и хуже. Если, к примеру, Инграма брать. Пойдем, поищешь в сундуках Тайхозора то, что сможешь надеть. И начнем с обуви. - Я взглянула на босые ноги мужчины. - А потом уже завтрак и дела.
  - Мне нужно найти своих людей, отосланных из горящего замка, - первым делом уже мне в спину, объявил Лисьелор.
  'А он точно темный? А то прям какой-то эльф Толкиеновский, только уши вытянуть вверх и готово!' - снова задумалась я на ходу, но припомнив особенный сверкающий сапфирами взор проклятийника, сама себя поправила: - Не, точно темный! А все прочее издержки воспитания и забота о живой собственности!
  - Тогда одежда, завтрак и перенос к твоим владениям, - скорректировала план дня.
  - Это может быть опасно, моя рардис, - немедленно прогудел Инграм. Вот не было его нигде, а тут раз и уже за плечом стоит.
  - Да-да-да, жить вообще вредно, от этого умирают, но в нашем случае это, как показала практика Ливара Тайхозора, совсем не конец истории. Кроме того, для моей защиты ты и создан, - отмахнулась я от охранника, отправившись шарить по немудреным закромам покойного владельца замка вместе с Тальдом. Ингредиентов для рисовки фельдов у покойничка было до черта, как у хомяка в норке несколько кладовых, а одежды - раз-два и... нет, все-таки вообще просто раз!
  Штаны и рубашку стиля унисекс и безразмер мы нашли быстро и носа спасенный не кривил, то ли модником не был, то ли понимал, что здесь и сейчас ничего иного отыскать не получится. А вот с обувью вышел полный облом. Нога у Тальда оказалась, как у Золушки. Совсем даже не мужская, узкая и маленького размера. Подобрать хоть что-нибудь на нее было невозможно. Стопа буквально выпадала из местного варианта ботинок. В сапогах же болталась как вошь в стакане.
  Лисьелор пытался было возразить, что сапоги подойдут, но я не побрезговала. Он же чистый, сама несколько часов назад мыла. Замерила пальцем расстояние от пальца до носка и решительно обувь забраковала. С этими парнями такая морока, никогда толком не знают, что им впору, даже своего размера не помнят, а потом лечи мозоли! Плавали, знаем! Стирают в кровь и молчат, как партизаны (Володька). Или стонут умирающими лебедями (Гришка).
  В общем, мы вернулись туда, откуда начинали, не в подвал, конечно, подались, где места для творчества побольше, а к одежному фельду. Очень надеясь, что в общую категорию 'вещи для тела', под которую создавался узор, входит и обувь. В конце концов, называют же ее одеждой для ног. Выдумать еще и специальный фельд исключительно под обувь и снова ползать по холодным плитам было лень!
  Проводя эксперимент, я бросила на зону образца свои торопливо сдернутые с ног кроссовки, а в область материала для трансформации кинула ботинки Ливара. Приложила руку и восхищенно выдохнула: - Получилось!
  И поторопилась вернуть собственность на историческую родину - на ноги. Пол-то каменный был ледяным и чувствовался даже через тонкую ткань носков! Как только Тальд стоял и ждал босой, ничем не выдавая своего дискомфорта, ума не приложу.
  Получившиеся коричневые кроссовки один в один, не считая цвета, на ощупь походили на мои рибуки. Даже шнурки появились уже бантиками завязанные! Что и требовалось! Носки запасные я из своих свежесинтезированных запасов погорельцу выдала и велела срочно обуваться!
  Тальд изумленно и почти благоговейно разглядывал обновку, фельд, благодаря которому ею обзавелся, и меня. Какой из трех объектов с большим пиететом даже не скажу.
  Пришлось еще раз на безгранично-удивленного шикнуть, чтобы обулся и помочь ему отрегулировать шнурки, показывая, как зафиксировать щиколотку. Мой тридцать восьмой ему все равно был немного великоват, но все-таки разница в размер - это не такая уж большая разница.
  Наконец Тальд раскололся, озвучивая причину своего состояния:
  - Какой сложный фельд! Ты истинная преемница Тайхозора! Я не в силах даже объять мыслью этот конструкт.
  Только когда мой гость выразил восхищение, я запоздало согласилась с его правотой. Гениальный разум покойного мага оперировал фельдами, как обычными рисунками с магической начинкой, и лишь задним числом до меня дошло, какой подарочек прилетел от Ливара. Для меня, так же, как и для него, фельды были всего-навсего удобным инструментом-конструктором. Никакой умопомрачительной сложности они не несли. Продумывай под цель рисунок, собирай нужные компоненты, воплощай, получай очередную отметку на руке, пользуйся.
  А кто-то другой сможет ли - еще большой вопрос. Знакомая хамоватая фразочка 'не твоего ума дело' в Дармаре не грубость, а вполне себе объективная реальность. Пользоваться фельдом, не осмыслив его, механически, по-обезьяньи копируя, даже если все компоненты для рисования под рукой, не получится. Вроде бы и обидно, зато самая надежная защита от дурака. Впрочем, умный тоже может наворотить достаточно, да так, что и не скажешь, что хуже: такой ум или заурядная глупость. И это при наличии особых талантов, которые присущи в индивидуальном порядке светлым и темным пользователям магической энергии.
  Как они все тут еще до моего переноса не устроили Армагеддон, совершенно не ясно. Прежде-то боги хранили, наверное, худо-бедно. А теперь? Мы все на вулкане действующем живем? Похоже, что так. И лучше об этом не думать, чтобы сон последний не потерять. Помпеи только на картине Брюллова хороши.
  Эй, а у Ливара тоже индивидуальный дар имелся? И... упс, да-а-а, уточнила на свою голову. Талант у моего невольного губителя имелся по меркам темных довольно скромный, хоть и стремный. Он считал его практически мусорным. Стереть с лица Дармара орды светлых врагов он не мог. Только изредка для совместных работ с Тормаром использовал.
  Короче, Ливар был способен при касании отделять плоть от кости. Наверное, даже мог бы стать хорошим поваром. Никакого набора ножей не нужно, раз - и мясцо на гуляш отдельно, кости отдельно. Удобно, если бы не одно 'но': дару было совершенно фиолетово идет ли процесс с мертвой плотью или с живой. С живой Ливару порой еще интереснее казалось. И мне теперь этот выдающийся бонус тоже по наследству перешел. Даже не проверяя, я на сто процентов уверена, что он тут, стоит только пожелать. Так, стоп, опять в чернуху ударилась, срочно думать о другом, а то ведь даже позавтракать не смогу.
  Обеспечив Лисьелора одеждой и обувью, повела его на завтрак. Мужчина был совершенно очарован удобством кроссовок и даже чуть притормаживал, ловя непривычные ощущения от пружинящей подошвы и мягкого переката с пятки на носок.
  Ясное дело, в замке я совершенно не ориентировалась бы сама, но спасал багаж безграничной (там даже не гиги, а точно терабайты, или даже петабайты были) памяти Ливара. Довела гостя до трапезной, даже ни разу не упершись в тупик. Там уже хозяйничали две молоденькие девицы, накрывая на стол. Но, девицы, видно прошаренные, потому что на Тальда глазками постреливали лишь украдкой и вообще старались держаться подальше. А то ведь это только на Земле 'Красота спасает мир', здесь же и загубить легче легкого может. Сапфировые очи творца проклятий именно таковы.
  Так что сметливые девчата держались от проблемного гостя на разумном отдалении. Это как с гриппующим больным, маски, конечно, не надели, но полтора метра минимум расстояние выдерживали, четко под прямой взгляд не попадали. То ли заранее девицы знали все о друзьях-приятелях Тайхозора, то ли Инграм предупредил. Тот-то Ливара везде сопровождал и ни фига не боялся, истребитель тварей при жизни труса не праздновал, а потом и вовсе терять уже нечего стало. Большая часть проклятий именно на живых действует. Направленно же причинить вред чужому слуге синеглазый не стремился. А что-то вроде легкой икоты, мышечных спазм или нарушений координации случайно доставшееся немертвому, рассеивалось быстро и критическим уроном не оборачивалось. В смерти для телохранителя тоже имелись своим преимущества.
  Сейчас погорелец Тальд тем более неприятностей обслуживающему персоналу не желал. Потому, если и поглядывал на прислугу, то лишь по необходимости, чтобы понять, куда ему за едой и питьем нужно будет тянуться.
  Тяжко ему приходится, потому с такой радостью и Ливаром раньше, а теперь со мной общается. Можно не держать себя неустанно в ежовых рукавицах, а чуть расслабиться, наслаждаясь беседой. Чуть, потому что в помещении мы не одни и бить по периферии случайными проклятиями не стоит.
  Кстати, к моему явлению вместо бывшего хозяина девицы отнеслись совершенно спокойно, даже, пожалуй, с легким облечением. Связь клятвы служения на меня перешла. Это только Румине кровью клятву подтверждать надо было, остальным банального переноса уз хватило. И выгляжу я куда невиннее, чем покойничек. А вообще, если, по справедливости, я куда безобиднее этих девочек, одна из которых оборотень-лиса, вторая вообще змея, то есть нага. Когда меняет облик, у нее ручки-то остаются и торс девичий, зато здоровенный хвост от пояса, как у русалки, только чешуя змеиная, а не рыбья, появляется. Причем язык есть раздвоенный даже в человеческом обличье и клычки, и яд. Тайхозор его использовал в работе.
  Села я во главе стола, где имелся стул, передо мной торжественно водрузили здоровенный кубок еще горячего напитка дивно-синего отлива. Это чего? А-а-а, я ж сама вчера компот просила! Но чтоб синий - насчет колера не уточняла. Его специально подкрасили или натуральный цвет продукта сказывается?
  Насчет садово-огородного и флоро-фаунистого Ливар ходячей энциклопедией не был. Хоть и знал прилично, но больше в прикладном значении к фе-нодам, про материал для мелков. Но что ягоды синики на самом деле синие и дают синий цвет жидкости в его многомудрой башке данные нашлись, пусть и в темном уголке. Так что, поняв, что передо мной самый натуральный продукт я мигом успокоилась. Ну синий и синий!
  Ха! Тому, кто любит ярко-зеленый тархун, синева жидкости не преграда для дегустации! Скорее даже наоборот! Я пригубила и довольно кивнула. Вкусненько, чуть кислит. Но где тут свеклы или тростника найдешь, чтобы сахарного песочку наделать? И какое счастье, что у меня нет под рукой образца! А то бы проклятый мозг, раскочегаренный наследством Ливара, не унялся бы, покуда не явил конечный результат чудо-процесса! Хотя чего я, мой фельд на продукты питания не рассчитан. Уфф! И не-е-е-т, я не буду сейчас изобретать такой, какой сможет что-то подобное! Завтрак у меня, завтрак! Выкл! Мозг, выкл! Контр, альт, дел!
  Завтрак был с виду, не считая синего компота, вполне себе рядовым: темный ноздреватый хлеб, желтый сыр, что-то мясо-колбасное. Зелени, правда, никакой, даже листика салата, но переживу денек без витаминчиков и клетчатки. Из компотика доберу!
  Мой сосед по трапезе тоже предпочел компот разбавленному вину. Но, думается мне, не из-за приверженности трезвому образу жизни, а потому, что компот был все еще очень хорошо теплым, а Тальд успел померзнуть вечером, ночью и даже утром, бродя босяком и в плаще на голое тело по ледяным коридорам замка. Но в свой кубок погорелец набухал столько меду из горшочка на столе, что его компотик скорее напоминал мед, куда капнули чуток жидкости. Надо же, какой сластена!
  Инграм есть, понятное дело, не стал. А мы с синеглазым красавчиком ели перед дорогой к его родовым руинам основательно и беседовали.
  - Прости, ирдо, я никак не могу уловить по твоей речи, из каких ты краев, - все-таки поинтересовался Тальд, задумчиво изучая прихотливую чеканку кубка с гербом Тайхозоров. Остатки былого величия все еще имелись в замке, но иначе как остатками, их именовать уже никак не получалось.
  - Я из иного мира, где Ливар пытался найти средство от белого проклятия. Но не смог, случайно нашел лишь меня, - вздохнула я с досадой, снова припоминая, чем закончился вчера поход за грибочками.
  - Он передал тебе свою волю и силу без уговора? - догадался Лисьелор то ли потому, что и сам поступил бы так же, то ли превосходно знал повадки своего приятеля, особой щепетильностью не отличавшегося.
  - В нашем мире нет магии, в том явном ее понимании, как здесь, иначе я бы десять раз подумала, и не стала бы хватать за руки умирающего человека, - пояснила я, с досадой припоминая сказки о помирающих колдунах, которым, чтобы помереть, надо было свой талант кому-нибудь всучить не мытьем, так катаньем.
  - Значит, формально согласие было изъявлено, потому сила, дар, память и право владения передались, - рассудил дитя своего мира и продукт воспитания - Тальд.
  И кому как ни ему было знать, очень часто исполнявшему роль посредника даже несмотря на ужасный дар проклятийника. Он же (я про дар) прямого действия, потому всякие иные средства связи не отменяет. Напротив, через такого удаленного посредника порой общаться куда удобнее. Даже не магам. Именно так Тальд по своим постоянным линиям контактов Ливару контракты на фельды сватал. Сам не бедствовал и о том, кого почитал за друга, заботился.
  Ну а я про истинный аспект этого 'наследования' промолчала, не став объяснять изначальную задумку Тайхозора. Теперь-то уже это никому не интересно. Что вышло, то вышло. Он свое получил, я, к сожалению, тоже. Истерить смысла нет.
  - Но я рад, что на смену Ливару пришла ты, Инна. Он не смог бы вчера исцелить меня, - вполне логично, хоть и эгоистично заключил мужчина, и продолжил: - Ты намерена вернуться в свой мир?
  - Не получится. Возможность возврата закрыта. Закон однократности врат для одного индивидуума при переходе из мира магического в немагический или наоборот. Обойти эти условия невозможно или я еще пока не придумала как, - буркнула я, остро жалея, что машины времени под рукой нет и нет таких фельдов, чтобы могли ее заменить.
  - Увы, я никогда не интересовался вратами в иные миры, - покаялся Лисьелор.
  Ну да, насколько помнил Ливар, этого блондина, прежде крашеного в шатена, больше интересовали способы нейтрализации личного таланта, мешающего не только получению элементарного удовольствия от жизни, а и самой жизни. А Тайхозор закон однократности перемещения меж вратами собирался обойти самым элементарным, хоть и нечистоплотным образом, банально позаимствовав чужое тело.
  Но при всем показательном сожалении, прохиндей Тальд откровенно радовался тому, что я в Дармаре застряла безвылазно. Это ж какая польза: мерзкий характер Ливара - минус, все его таланты и женская возможная мягкость в плюс.
   - Ты воистину желаешь отправиться со мной к руинам Песни Весны? - однако же счел нужным уточнить Лисьелор.
  - Обязательно, - согласилась я. - Во-первых, мы не такие уж дальние соседи, надо глянуть, что там на моих рубежах творится, а во-вторых, есть одна очень масштабная задумка, под которую руины твоего замка могут подойти идеально.
  Вот такие доводы мужчина принял и понял, тогда как в благородную и безвозмездную помощь он не особо верил. Жизнь достаточно потрепала.
  - Что ж, пусть они еще раз принесут пользу, - горько согласился Тальд, опустив голову и, кажется, судорожно сглотнув.
  Я протянула руку, и потрепала погорельца по плечу. Чем утешить серьезно, просто не знала, а давать надежду раньше времени не рискнула. Хуже нет, если горе оборачивается верой в чудо, а потом обнадеженный откатывается в еще более черную дыру разочарования. И начинает ненавидеть того, кто растоптал его надежду.
  Под моими пальцами плечо мужчины вздрогнуло, и сапфировые глаза изумленно расширились. Кажется, Тальд не верил своим ощущениям, тому, что кто-то может вот так запросто касаться его, а не отшатываться в страхе перед неизбежным проклятием. О том, что я, как и Ливар, к ним устойчива, живой генератор проклятий разного рода сообразил отнюдь не сразу.
  Но когда вспомнил, нахлынувшая было паника сменилась легкой признательной улыбкой. Будто ему и было приятно мое участие, но поверить в сам факт безопасного общения он до конца не мог. Слишком много в такой недолгой жизни накопилось разочарований, боли и одиночества, чисто физического. Он ведь патологически одинок. Потому даже Ливара, знакомство с которым было лишь чуть более тесным, чем шапочное, почитал едва ли не лучшим другом. А Ливар... тот просто числил его в условно-полезных. Но поскольку беседовать по душам с другими никогда не считал нужным, то даже у сравнительно близкого круга общения Тайхозора сохранились иллюзии на счет их реальных отношений.
  Нет, темный маг не лгал, не хитрил, просто его прямо не спрашивали. Люди, даже если они страшные темные маги, очень любят обманываться иллюзиями или, тоже могу согласиться, части приятелей было совершенно плевать на личное отношение нелюдима Ливара, пока общение с ним приносило пользу. Да и о его силе и фельдах, привлекавших темных сильней, чем пчел мед, забывать не следовало.
  Есть от этих мыслей и нахлынувшего сочувствия как-то расхотелось. Или уже наелась или настолько не терпелось начать действовать, что пропал аппетит? Елки-палки, это что опять наследство Ливара вылезло? Фанатик недобитый, чтоб его тело недруги выдернули с Земли, воскресили и заставили причинять добро направо и налево! Лучше творение фельдов, чем еда, отдых, развлечения и все иные приятные простым смертным занятия.
  Скрипнув зубами, отодвинула тарелку и залпом допила синий компотик. Это ведь не от него у меня такие приходы до зуда в пальцах пошли? С запоздалым подозрением глянула на опустевший кубок. Допросить синюю капельку на донышке не представлялось возможным. Вроде в картотеке Ливара никаких экстраординарных свойств синих ягод не значилось, кроме легких красящих. Но вряд ли едва заметная синева моего языка могла обернуться перпетум мобиле совсем в другом месте пониже спины. Нет, точно не могла бы! Так что все валим на проклятое наследство темного гения.
  Но вовремя спохватилась, подождать, пока позавтракает Тальд пришлось. Для вида даже налила себе еще компота, чтобы проклятийник поел толком, а не понесся за мной голодным, движимый чувством долга.
  Перед активацией фельда перемещения в подвалы Песни Весны мы добавили к одежде плащи. Не черные-черные, а так, темно, почти грязно-серые, чтобы особенно в глаза не бросались, и со стороны особенно-светлых придурков не будили чрезмерной агрессии. Такой 'униформы' у Ливара имелся какой-никакой запас.
   Так-то я думаю, мне и драться ни с кем не придется, если Тальд будет в пределах досягаемости. Он всех противников одним своим дивным взглядом уделает. Ему даже прямого взгляда на врагов не надо. Вопреки общественному мнению синие очи лишь метка дара и самый простой способ наведения удара, как прицел у снайперки. Так-то сила поражения зависит исключительно от расстояния и концентрации желания проклятийника. Будь иначе, Тальду бы для безопасного общения достаточно было темных очков или повязки на глаза.
  Его ж, такого синеокого, только массовкой великомогучих белых и издалека задавить можно. Они, гады, собственно, по этому шаблону и действовали, неожиданно атаковав не Лисьелора, а его замок. Пока он слуг своих прочь отослал, пока с магическим пожаром бороться пытался, все и обернулось большими неприятностями. Сам едва не угорел, ладно хоть в подвалы к фельду добраться успел. А мы сейчас как раз туда и прибудем. Хорошо, что 'защиту от дурака' Тайхозор, хоть и не был знаком с таким понятием, при создании фельда предусмотрел. Если он разрушен, то перенос к неисправному рисунку не происходит.
  Там под Песней Весны такие лабиринты, двери и переходы, что без проводника (владельца замка) и пол-литра горячительного повышенной крепости ориентирование невозможно в принципе.
  А спиртовой стимулятор требуется визитеру, чтобы, во-первых, не задубеть в прохладных каменных лабиринтах и, во-вторых, чтобы окончательно не удавиться с тоски за время длительного путешествия, если где-то случайно ошибся с поворотом.
  Света лишнего в сыроватых переходах тоже не сыщешь, если ты без владельца рассекать вздумаешь. Замок лишь для носителя крови Лисьелоров дополнительное освещение и сухость организовывает, остальные рылом не вышли. В списке доступа полноправными юзерами не прописаны. Им холодно, неуютно и вообще, 'брысь!'. И ведь это не фельдами сделано, просто магия, которая магия, рассеянная по территории и концентрируемая на месте постоянного проживания.
  На Дармаре вообще много такого всякого, под категорию сверхъестественного попадающего, но Ливар в первую очередь интересовался именно фельдами. Этот дар в себе и развивал, потому что он, ешки-кошки, в рамки логики попадал и просчитывался. Вот тут его понимаю на все сто!
  В каменном мешке 'подвала' Тайхозоров я вызвала нужный рисунок фельда. Они же не рисунками красок, а памятью меток на руках и в камне сидели до той поры, пока не потребуется использовать. Для ускорения и концентрации лучше всего у меня, как и у Ливара, получалось приложить 'татушку' нужного фельда к полу. 'Картинки' на руках ведь тоже не татуировками в истинном смысле этого слова, а лишь отпечатки магии на теле носителя. Они способны перемещаться по разумению и прихоти владельца. И та, которая висела на уровне локтя, за доли секунды на ладони появится и тут же сбежит обратно, когда сработает.
  На полу засветились прихотливые линии, изгибы, знаки письменности давно ушедшего народа, оставившего тем, кто пришел на смену такое дивное наследие. Чтобы никто из моей компании по случаю не потерялся в ином пространственно-временном континууме, прихватила их за руки. Прохладная жесткая длань Инграма и узкая, почему-то более ледяная и чуть влажная ладонь Тальда сжали мои пальцы в ответ.
  Я сделала шаг вперед, в центр рисунка, увлекая за собой спутников. Одновременно держала активными рисунок на камне и его отпечаток на руке, а мысленно, в сознании вектор перемещения - фельд в замке Лисьелора.
  Все-таки, Ливар был полным психом. Фельды телепортации из точки 'А' в бочку 'Б' (свой замок) он своим сторонникам сделал вроде минимально-допустимой сложности. Познать и усвоить, заполучив метку на руку, единомышленники оказались способны. Вот только применить его в критической ситуации смогли бы не все. Ведь одновременно требовалось, напоминаю, а) охватить разумом рисунок на камне и руке и б) держать в сознании цель перемещения.
  Отнюдь не всех шок стимулирует. Даже самые умные люди могут растеряться в состоянии душевного раздрая или сильной физической боли. Это я про Тальда, который вчера дозваться меня смог, а вот перенос даже пытаться не стал 'включать'.
  Хотя... Нет, не думаю, что Ливар сознательно сыграл роль злобного тролля. Скорее для него, с его-то мега-мозгом, все эти фельды, тем паче упрощенный фельд, вообще сложными не были. Я же по его вине думаю и анализирую без перерыва за эту неполную пару дней больше, чем за всю свою жизнь! Это чертов интеллектуал магические узоры и спьяну, и при смерти не то, что активировать смог бы, еще десяток вариантов преобразований предложил бы в паузах между судорогами агонии.
  Так что, ставлю на то, что виновата твердая убежденность Тайхозора в том, и остальные, посмевшие зваться темными и принадлежать к кругу его общения, не могут быть настолько тупы, чтобы не воспользоваться простейшим фельдом при любых обстоятельствах.
  А они, как в случае с анекдотом про оптимиста и пессимиста, смогли.
  (Тот самый анекдот:
  'Пессимист обречённо вздыхает: 'Хуже уже не будет'.
  Оптимист радостно возражает: 'Нет, будет, будет!').
  Реальность сменилась с подвала замка на болотах Тайхозора на иную. Света фельда тут не было, он остался над рисунком. Но зато, судя по странному теплу и стойкому запаху гари, прибыли мы по адресу. Когда свет в комнате начал поначалу мерцать, а потом разгорелся ровным голубоватым маревом, занавешивая потолок и углы помещения, стало четко ясно - мы действительно в Песне Весны, вернее в том, что от нее осталось. И весной тут, увы, более не пахло.
  У Тальда от одного запаха пожара заходили желваки. А из глаз, вот не вру, практически посыпались синие колкие искры. А может, и в самом деле посыпались. Я не очень знакома с техникой и механикой концентрации, передачи и рассеивания проклятий. Только общие принципы.
  Но способна только порадоваться тому, что для меня этот дар не опасен. Могу даже трогать его носителя без опаски подхватить ворох неприятностей, как вшей у бродяги. Хватит мне с лихвой той беды, которой меня Ливар 'наградил'. Мозги называется. Нет, все-таки врет детская сказка, Гудвин не подарок Страшиле сделал, а пакость великую, чтобы отомстить упертой компашке, мешающейся под ногами! И, с каждым часом все больше я понимаю, что радость от обилия мозгов только голодный зомби испытать может.
  Спустя несколько секунд синеокий перестал метать злые искры и озадаченно выдал:
  - Я не чувствую поблизости врагов, но ощущаю совсем рядом сердца своих людей.
  Прежде, чем сработал встроенный в память Ливара прямой переводчик с дармарского, я едва не ляпнула вопрос: 'Вынутые?'. Да уж, кто-то в постапокалипсис, чувствуется, переиграл чуток! Не будем показывать пальцем на Инну. Хорошо, язык прикусить успела, вникая в адаптированный текст. Тальд чувствовал, что клявшиеся ему в верности люди, вопреки поручению валить подальше, остались у Песни Весны. Перед тем, как воплощать какие-то мои задумки про фельды, следовало сходить и проверить, кто, где и почему.
  И мы пошли искать сердца вместе с людьми, к ним прилагающимися. Владелец Песни Весны был не то чтобы зол на своих слуг, но однозначно раздосадован и озадачен. Вероятно, прежде его распоряжения выполнялись гораздо четче. Верю-верю, если хозяин так щедр на проклятия, что сыпет ими ненамеренно, лучше не вызывать даже легкого его неудовольствия для гарантии здоровья организма окружающих. А то ведь даже ружье не всегда в цель попадает, а у нечаянных проклятий радиус разброса изрядным может оказаться.
  Если раньше я считала, что в каменной комнате с фельдом у Тальда воняет гарью, но когда мы вышли, воспользовавшись тайной и крайне тяжелой дверью в коридор (даже Инграм открывал с усилием), то поняла свою ошибку. В той комнате лишь чуток попахивало, а вот снаружи уже реально воняло той самой вездесущей дрянью, горчащей на языке и забивающей нос настолько, что даже начав дышать чистым воздухом еще долго чувствуешь ее на языке.
  Погорелец искрами больше не сыпал, но стоило ему открыть рот, чтобы поделиться какими-то соображения о перемещении, как изо рта красавчика вылетела, как у рыбки под водой, череда мелких пузырьков. И были они очаровательного цвета свежевыпитого синего компотика. И лопались, чуть-чуть провисев в воздухе, оставляя дивных аромат свежих ягод, не органично вплетавшийся в гарь, а заменявший его. Вот это освежитель воздуха! Сварить недолго, а продолжительность действия живого синтезатора надо еще пронаблюдать!
  - Какой интересный и главное полезный эффект! - я отловила один из пузырьков и быстренько попробовала его на ощупь. Он оказался похож на мыльные пузыри, только помельче и веселенькой ярко-синей расцветки. - Вот что дает компот из тех ягод в смеси с гарью в воздухе в организме индивидуума мужского пола. Ливар ошибся, не доведя исследование до конца.
  - Ирдо Инна, я теперь так и буду дышать пузырьками? - почти испугался Тальд.
   Да уж, мало того, что опасен своим даром проклятия, так теперь еще и на весь Дармар имеет шанс стать посмешищем и приобрести выдающуюся кличку, не Тальд-смертоносный или Сеятель Проклятий, а Тальд-пузырек. Мальчики они такие мальчики, даже если уже с виду вполне себе мужчины и красавчики. Я сдержала смешок и серьезно ответила, подпустив в голос явного сожаления:
  - Нет, полагаю эффект компота скоро закончится. Вечный двигатель в любой из сфер - лишь идеальный, не существующий образ.
  - А как же любовь? - искренне удивился Лисьелор.
  - Что любовь? - совершенно не поняла я неожиданный вопрос.
  - Истинная любовь вечна, - наградил странным ответом мой вопрос этот нечаянный идеалист.
  'О ушедшие боги Дармара, Элиса и Йагрон, кажется, так вас зовут, как, ну вот как такое чудо могло появиться на свет? Дарит проклятия, как дышит, или еще чаще, но верит в бессмертную любовь!
  Хорошо хоть сразу признался. С таким уникумом надо быть настороже в отношениях, а лучше подальше держаться. Захочешь необременительного романчика подальше от родительского и братского контроля, а он решит, что это 'ОНО', и вовсе не клоун Пеннивайз, что было бы, по крайней мере, забавно, а Любовь, тоже с большой, напрягающей буквы. И не объяснишь же, что это тоже понятие из области идеальных образов. Есть, но ее никто не видел. М-да, как ж хорошо, что я не успела противозачаточного фельда нарисовать и применить, чтобы насладиться необременительным романом без вездесущих братцев. Тьфу-тьфу-тьфу и по дереву трижды постучать!
  - Найдешь, твоя будет, - цинично прокомментировал Играм, очень удачно закрывая философскую беседу. - Только сначала давай отсюда выйдем, а то сразу два поиска, как бы ни заблудиться с концами.
  Насильно возвращенный в мир реальный из идеального синеглазый генератор проклятий только коротко вздохнул, бросил на меня какой-то странный взгляд (очень-очень надеюсь, не примерял образ главной мечты на новую Тайхозор) и повел.
  Но мы шли по Лисьелоровским лабиринтам не особо долго и завалов на пути встретили только парочку. Тальд как чувствовал, где обойти лучше, чтобы в тупики не упереться, а, может, и в самом деле, чувствовал.
  Вскоре камень сменился землей, мы двигались по подземному ходу, за которым неплохо следили. Во всяком случае, нигде паутины, корней или луж со стоялой водой не попадалось. Ловушки же если и были, то в присутствии Лисьелора не срабатывали.
  Мы вышли из холма, как древние сиды Ирландии, правда не магическим образом, не через фельды, а банально отодвинув завесу густого и совершенно неприступного с виду плюща.
  Вышли на идиллическую полянку. Зеленая шелковистая росистая травка имелась в наличии, пение птичек, стрекот кузнечиков тоже. Не хватало только длинноухого пушистика-кролика для полноты картинки. И, самое главное, не стоило оборачиваться и смотреть назад, где за светлой рощицей, впереди переходящей в густой лес, имелись чадящие руины некогда прекрасного замка.
  Наш же разлюбезный проводник тоже не стал оборачиваться. Он и так знал, что увидит и лишний раз травить душу не стремился. Напротив, Тальд уставился как раз в чащу и слегка раздраженно приказал:
  - Выходите, и объясните, почему вы не ушли в Озерный замок.
  Причем сказал без пузырьков, на свежем воздухе эффект сошел на нет. А если его снова загнать в гарь, возобновится, или уже нет?
  Перебрать варианты не успела. Из леса, казавшегося свершено пустым, показались люди. Или не люди... В общем у этих 'людей' была странная кожа, похожая на тонкую кору, без трещин, гладкая, но однозначно кора. Ливар на это внимания почти не обращал. Не считал существенным, знал только, что на таких 'людей' случайные проклятия Лисьелора слабо действуют, потому сумасшедшего расхода слуг не происходит.
  Короче, Ливара это не беспокоило, а я вот на несколько секунд подвисла. Это что, на Дармаре какая-то разновидность энтов водится? Как у Толкиена, от которого мой папа фанатеет настолько, что даже по лесам с ролевиками в свое время бегал, о чем нам периодически рассказывает и укоряет за игры по сети?
  Ну если энты, тогда понятно, потому они прятались так мастерски в лесах и вообще лучше всего себя не в жилище, а среди растительности ощущали? Или это не облагороженные энты, модель мини, а что-то вроде мифических дриад обоего пола? И как они размножатся? Вегетативным или традиционным способом?
  - Ирдо Лисьелор, мы остались, потому что нет более врагов в пределах твоих владений, - объяснил один из группы, поклонившись перед началом речи.
  - Ушли? - удивился Тальд такому нестандартному поведению тех, кто был упрямее бойцового пса.
  - Нет, наш дардис, они все пали жертвами твоих проклятий. Трава и листва шептали, ни один не ушел. Так и легли в круге усиления. По Песне Весны удар вышел сокрушительный, но и твой ответ задел всех, кто в их общем кругу стоял. Они даже разомкнуть его не успели, друг от друга твоих проклятий щедрый дар каждый забрал. Мы ночью отдали тела корням. Никто более не сыщет следа тех, кто пришел в наши края убивать! - сверкнув ореховыми глазами едва ли не более яростно, чем сам Тальд синими, ответил тот мужчина, что начал беседу. От своих спутников он отличался лишь более глубокими морщинками на почти гладкой коже лица и шеи.
  'Кто с огнем к нам придет, от проклятий падет!' - перефразировала я и покивала самой себе, теперь уж не через память Ливара, а лично получив доказательство сокрушительной смертоносности дара Тальда для тех, кто к нему иммунитета не имеет. Даже при неожиданной атаке, почти погибая сам, он ухитрился отправить всех врагов на удобрения дистанционно.
   - Потому мы все ждали твоего возвращения и решения, дардис! Приказывай! Остальные, слившиеся с деревьями в ожидании, сейчас подойдут.
  И ведь не соврал этот удивительный тип, действительно сливались. И это не было маскировкой. Куда больше на слияние сути походило. Я лично узрела, как от стволов деревьев отделялись силуэты мужчин и женщин, обретая объем и становясь почти неотличимыми от обычных людей.
  Вот это слуги! Преданны и готовы следовать за господином куда угодно и проклятия их не берут, или почти не берут! Так, значит, есть реальная, пусть и слабая защита от дара Лисьелора! Интересно только, она связана с сутью этих разумных или с характером их древесного покрова? Или одно неотделимо от другого? Ха, кажется, Ливар что-то слышал о дромаше, тех самых деревьях, из которых вышли слуги. Эта древесина слабую естественную защиту от любой магии, как светлой, так и темной имеет. Дотошно Тайхозор не интересовался, исключительно как одним из ингредиентов для фе-нодов. Но в памяти на нужной полочке с данными отложилось. Ну что ж, рабочая гипотеза есть и материал для ее проверки тоже. Надо Тальду рекомендовать веток впрок как материала для опытов набрать. Но это потом, а сейчас основной упор на главное дело!
  - К чему вам мой приказ, Париз? Неужто вы жаждете жить в развалинах? - горько проронил Тальд, хоть и довольный тем, что месть свершилась сама собой, но совсем не ощущавший восторга от пребывания любимого фамильного гнезда в руинах и необходимости переселения.
  - Мы последуем за тобой везде, ирдо Лисьелор, куда бы ты ни повел нас, где бы ни повелел остаться, ты наш дардис! - спокойно ответил Париз. И не было в его голосе ни капельки патетики или жертвенного трагизма, лишь обычная констатация факта. Будет так и по-другому быть не может.
  - Значит, нам всем дорога к Озерному, - скорбно заключил Тальд, но я перебила:
  - Не торопись, друг мой, уйти всегда успеешь. Давай, все же попробуем одну мою задумку.
  - О чем ты, ирдо? - не понял щедрого акционного предложения синеглазый погорелец.
  - Мне пришел на ум один фельд. Хочу проверить, можно ли его воплотить и сработает ли он так, как я мыслю. Тут, у руин Песни Весны, самые подходящие компоненты и условия. Да и вон та штука мне представляется годной поверхностью для рисования, - я ткнула пальцем в плиту серо-голубого камня. Пусть чуть шероховатую, но зато без единой былинки, проросшей сквозь камень, вполне приемлемого масштаба, метра два на два. Чистенькая, будто лишь вчера положили. - Только надо компоненты для рисунка собрать. Списочек интересный.
  - Говори, - с готовностью предложил Тальд. Кажется, он был вообще за любую движуху, лишь бы я тут рядышком еще побыла и могла его касаться. Чтобы он мог чувствовать себя нормальным мужчиной, а не чумным столбом.
  - Пепел, сажа, горелый камень, камень чистый, тот из которого замок твой изначально сложен, кровь и кость поверженных врагов, кровь и ноготь твоя, кровь твоих слуг, горсть земли и только что распустившийся на твоих землях цветок, - отбарабанила я перечень запрошенных причудливых ингредиентов, переработанный для масштабирования процесса применительно к погибшему замку с поэтичным названием. Вроде бы не сказать, чтобы сильно редких ингредиентов, но попробуй навскидку все по-быстрому собери!
  - Будет, - твердо пообещал мне синеокий. - Рардис Инна, все достанем.
  И работа закипела. Кажется, погорельцы, сам дардис лично и его люди, нелюди, не знаю, как их именовать этих дриадоподобных, были рады заняться чем-то, пусть и не понятным, но очевидно же важным и нужным. Инграм собирать компоненты не ринулся. Он никакой личной заинтересованности в активации фельда не имеет, ему и не положено. Немертвый остался рядом бдить и охранять, а то вдруг на меня какая-нибудь шишка с елки или зомби из-под дерна полезут. Маловероятно, конечно, ведь вокруг сплошь лиственные деревья, на которых шишки не растут, но вдруг! Раз в год и палка стреляет!
  Я еще раз мысленно перелистнула списочек для создания 'мелка'. Для этого тоже существовал фельд, по счастью, не требующий долгого личного рисования или каких-нибудь специальных тиглей или прессов. Достаточно было собрать компоненты и приложить метку-образ из татушек-фельдов руки к поверхности, где были выложены ингредиенты. И вообще я зря палочку-рисовалочку безграмотно мелком именую. Ни разу она не мелок, если только отдаленно по внешнему признаку. Она не зря зовется фе-нод. Общий корень имеет с названием магического рисунка - фельд. То есть, тоже штучка магическая.
  Й, ешки-кошки, опять эти мысли-зайцы, в разные стороны несущиеся, чуть не навредили! Причем не мне! Задумалась об особенностях словообразовании на Дармаре и едва не прозевала! Этот синеглазый творец проклятий и его слуги - натуральные самострельщики. Я их едва успела остановить, пока они себе вены на запястье синхронно, добровольно и с энтузиазмом не повскрывали.
  - Куда! Стоять-бояться! Крови надо несколько капель, то есть чуть-чуть, а не последние три капли сердца! Дозировку не менять! А то мне все параметры пересчитывать, - сердито зашипела я, вцепившись в руку главаря этих самоубийц. - Больше, не всегда лучше. Кто-то слишком много сказок в детстве слушал и все неправильных! И ноготь тоже не с мясом рвать надо, достаточно крохотного обрезка.
  Инграм же посчитал ситуацию забавной и коротко хохотнул. Ну да, он-то уже мертвый, чего ему переживать за каких-то чудаков? Он их даже не охраняет и никакими обетами не связан. Потому все забавно. Когда ты по другую сторону от мира живых, реальность иначе видится.
  Моему короткому, но эмоциональному предупреждению Тальд внял. И даже сделал чуть виноватую морду лица. Ага, конечно, так я этому и поверила! Поверила б, если бы точно такие же у братьев не видела, которых мамка заставала их на горячем за дележкой праздничного земляничного варенья, упрятанного на зиму. Вины Тальд не испытывал, но считал своим долгом ее продемонстрировать. Вот ведь... вообще ни свою жизнь, ни свою кровь, ни во что не ставит! И воспитывать поздно, такое с детства внушается, а в зрелом возрасте изрядных усилий от воспитателей требует. А я ни разу не педагог, я исключительно по технике.
  А ее тут, хнык, вообще нет, никакой! Не то что любимого ноута или смартфона, его я в машине оставила, чтобы ни о какой пенек не грохнуть. Тут даже черно-белого телевизора не сыщешь, того самого, который, как говорил батя, звался 'Радуга', а картинки показывал исключительно монохромные. Ни единого гаджета на целый мир! Нет, я не зависимая, но без того, что всегда под рукой было для поиска информации, тяжеловато. Выручает, наверное, лишь то, что Ливар всю свою жизнь иначе прожил и никакой тяги не испытывал, потому как не знал, что такое вообще существует. А то бы нас с двойной силой ломало! Так же только меня накрывает, когда о доме думать начинаю.
  В общий котел, вернее аккуратную кучку на плите добавилась не живописная лужа прямо из вены, а действительно по несколько капель. Красной у Лисьелора и почему-то темной, отливающей на свету изумрудом, крови или жидкости ее заменяющей, у этих 'дриад'. Париз поделился одновременно с Тальдом, пока остальные добросовестно с изрядным перехлестом против запрошенного стаскивали к месту творения прочие компоненты.
  Фельд на руке, приложенный к плите рядом с кучкой компонентов, сработал штатно. Это, конечно, для Ливара штатно, а я-то впервые собственными глазами видела, как возникает из неизвестно чего вполне себе ожидаемый фе-нод. Карандаш для рисования фельда. Интересный такой, красно-серо-зеленый. Ничуть не похожий на серо-голубой и серебристо-черный, которыми я одежно-обувной фельд рисовала. Для него состав 'карандашика' строго принципиальным не был, взяла стандартную заготовку для бытовых фельдов, потому что имелся готовый образец для 'штамповки' шмотья.
  А вообще состав 'карандаша' важен. Чем он больше соответствует магии будущего рисунка, тем проще воплощается фельд, тем меньше вкладывает творец фельда своих личных сил в его работу.
  Ну этот так теоретически должно быть. Вот только Ливар, а вслед за ним и я, вообще никакого существенного оттока сил от рисования никогда не ощущали. Просто имба! Именно потому и был Ливар среди темных в таком авторитете, и уважение к рардису Тайхозору было столь непомерно.
  'А-а-а, опять эти мысли, елки-палки, это ж невозможно, все время думать, анализировать и делать выводы. Как он вообще мог жить, не свихнувшись?' - я потрясла головой в бесполезной попытке избавиться хотя бы от части мыслей. Но тщетно.
  
  Дорогие читатели, я по ВАМ всем-всем очень соскучилась, но работы у автора сейчас столько, что на творчество время уходит по остаточному принципу. Увы! Потому история начинается и будет потихоньку!
  Традиционно, днями выкладки оставляю понедельник и четверг, буду очень благодарна за ловлю опечаток!
  
  
  
  
  
  
Оценка: 6.16*13  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"