После работы Мышъ не спешила домой, дойдя до моста, спускалась вниз, садилась на бетонные плиты и часами наблюдала за движением реки. Мышъ мерзла, но это ей даже нравилось. Река была ее другом, изредка она нежно журчала, и, иногда ухмылялась озорными всплесками — она любила Мышъ. Звуки под мостом искажались, глохли, казалось, они приходят из бесконечного далека. Мышъ обхватывала себя руками и ежилась, бетон нещадно холодил ее снизу, но она все равно продолжала неподвижно сидеть на нем. Иногда прибегал ветер, гнул ивы, срывал с них листья и бросал их в реку. Некоторые особенно шустрые листочки цеплялись за Мышъ, ухитряясь, порой проникнуть под платье и игриво пощекотать ее кожу. Тогда Мышъ конвульсивно дергалась, вбирала воздух сквозь сжатые зубы и еще сильнее холодела. Под мостом время текло быстрее. Предметы меркли и затем совсем исчезали. Ночь была тихоней, а вот река просыпалась, и по детски звонко плескалась. Мышъ не двигалась, только еще сильнее сжималась сама в себя, и уже нельзя было различить ее конечностей. Тело ее дрожало, но она не замечала этого. Утром Мышъ шла на работу.
"Доброе утро!", — бодро приветствовали ее коллеги по работе.
Тогда Мышъ просыпалась, точнее просыпался ее рот, и то с неохотой, стоило большого труда заметить как шевелились ее губы очень тихо отвечая затухающее "Здравствуйте...".
Мышъ добиралась до своего рабочего столика, садилась на обшарпанный деревянный стул, складывала свои ручки и больше не шевелилась. К вечеру Мышъ так же вставала и монотонно, словно привидение, выдвигалась к выходу, — ее ждали мост и река.
Каждый день она засиживалась там все дольше и дольше, а однажды не пришла на работу - просто исчезла. Все равно никто не заметил, только Коля программист, обнаружив освободившейся столик, разместил там свой ксерокс.
С утреца, часов около 5-ти, дабы избежать конкуренции бомж Селампий отправился на охоту. Его интересовали: бутылки, жестяные банки, различные арматурины, бычки, и еще очень многое. А иногда он просто убирал мусор с газонов. Под мостом было самое настоящее рыбное место. Порой Селампий умудрялся добыть там до 1/3 (!) своей добычи. Он знал там каждый кусочек земли, каждое деревце, разлом бетонных плит на левом берегу. Вот уже два года приходилось ему туда наведываться. На этот раз его сканирующим гляделкам открылось нечто новое, а именно, на противоположном берегу, они обнаружили фигуру девушки. Фигура была исполнена серым камнем, таким гладким, что даже хотелось его погладить. Девушка сидела на бетонной плите, обхватив руками согнутые в коленях ноги подпирающие ее подбородок. Ее взор падал в речку. Что-то в этой фигурке привлекало, тянуло к себе. Селампий присел рядом, отыскал самый свежий из своих бычков и закурил, не отводя взгляда от девушки.
До сих пор, если зайти под этот мост, вы обнаружите эти две фигуры сидящие рядом.