... за окном стучал мелкий дождь. Возможно, это был мокрый снег. Не всё ли равно сейчас? - думал он.
Его занимало другое. Он думал, что ответить на вопрос. Вопрос, в который его тыкнули носом: сколько ещё?. Но, собственно, чего? Он уходил и снова возвращался. Что тут такого? Все уходят и почти все возвращаются. И я хочу возвращаться. И уходить тоже хочу. Ну такой я, как все. И что?
Он бродил по квартире, с трудом передвигаясь после съеденной куриной ноги, он пытался поймать носом воздух. Сколько ещё... чего?
Он спал там, где ложился и не мог встать. Но разве это оценивается вопросом сколько?
А потом, через неопределённый отрезок времени он шел дальше, нюхать и улавливать воздух. И снова возвращался, и иногда даже спал на том же месте. Сколько ещё он будет спать? Странный вопрос. А сколько люди спят? Вот то-то же.
А ещё он любил есть. Конечно, не всё подряд. Как все нормальные люди. Сколько ещё? он будет есть. Хммм... столько же, сколько и спать, наверное.
Иногда ему очень хотелось веселиться. Такой себе прилив энергии. Тогда он переставал просто передвигаться по квартире. Он это делал гораздо быстрее. Летал, так сказать. Сколько ещё летать? Можно и не летать. Можно летать на улице. Только он вряд ли потом вернётся. Ведь на улице нужно соблюдать правила. А он таковых не очень знает.
Зато на улице можно спокойно побродить. Понюхать, посмотреть. Всё такое странное, немного не привычное. Тут нельзя спать, где лёг. И нельзя есть куриных ножек. Только в специально отведенных для этого местах. И, как он уже думал, нельзя летать.
Сколько ещё?
Может, его хотели спросить, сколько ещё он будет ходить в туалет? Глупый вопрос. Совершенно. Столько же, сколько и есть.
А, может, его хотели спросить, сколько ещё он будет считать своим туалетом угол у дверного проёма? Тоже глупый вопрос. Пока не поставите ваш туалет на место моего. Хотя, не исключено, что я найду себе новый.
Ну, так сколько ещё мне будут задавать глупые вопросы?
Вот ты стоишь сейчас надо мной, хозяюшка, и сверлишь глазищами. Жаль, у меня таких нет. И нет такого языка, как у тебя. И нет такого унитаза, как вы его зовёте, где постоянно почему-то течет вода. Дискриминация, всё-таки.
Вот и не спрашивай, и не обращайся ко мне. Вы, люди, думаете, что такие умные, страх! А простого пушистого животного не можете понять.
Вот когда ваши японцы изобретут громкоговоритель для котячьих мыслей, - тогда поговорим.
А я пока буду есть, спать, летать, ходить в туалет и жалобно мяукать. Всё равно меня никто не поймёт.