Freedom : другие произведения.

Путь познания

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приглашаю тебя принять участие в игре, где каждый на время может стать богом и получить безграничную власть над своим разумом. В игре, где только несколько избранных смогут вернуться домой, в то время как остальные навечно останутся пленниками других миров. Это вызов только для самых сильных и самых смелых, которые не боятся рискнуть всем ради победы. Множество миров, опасностей, строго ограниченное время на прохождение каждого этапа. Каждый волен выбрать свой пусть и свою дорогу, не забывая о том, что придется столкнуться с последствиями этого решения. Несметное количество вариантов, и только одна дорога, которая приведет к истине. А ты готов вступить в игру?

Freedom

Путь познания

0x01 graphic

Аннотация

   Приглашаю тебя принять участие в игре, где каждый на время может стать богом и получить безграничную власть над своим разумом. В игре, где только несколько избранных смогут вернуться домой, в то время как остальные навечно останутся пленниками других миров. Это вызов только для самых сильных и самых смелых, которые не боятся рискнуть всем ради победы. Множество миров, опасностей, строго ограниченное время на прохождение каждого этапа. Каждый волен выбрать свой пусть и свою дорогу, не забывая о том, что придется столкнуться с последствиями этого решения. Несметное количество вариантов, и только одна дорога, которая приведет к истине.
   А ты готов вступить в игру?
  
  

-1

Ночь

Что на меня нашло?
Что за безумие завладело моим сердцем?
Убежать - единственный выход,
Толкает меня
Броситься (во тьму) - 
Источник моего исцеления.
Сладкие тени завладели светом,
Очередной день был поглощён.
Я слышу зов, и в нём вопрос:
Зачем?
Ради моего спасения от всего, что они забрали,
Пусть моя защита обрушится,
Дав мне силу встретить их лицом к лицу.
Я чувствую, как теряю контроль над собой
Здесь, на пути отвержения,
И нет лучшего пути познания.

В мире, который нельзя взять под контроль,
Станешь ли ты отрицать спасителя,
Стоящего прямо перед тобой?
Вглядись прямо в ночь!
Сила, которую нельзя удержать.
Ты хочешь быть рабом 
Всю оставшуюся жизнь?
Отдайся ночи!

Это самопознание,
Искупление, овладевшее моим разумом.
Серенада голосов преследует меня,
Зовёт меня
Пировать (во тьме).
Источник моего счастья - 
Тёмная дева держит меня за руку,
Пробудите меня от этого сна!
Я полон сил, нет места страху,
Нет смысла спрашивать, зачем.

Ради моего спасения от всего, что они забрали,
Пусть моя защита обрушится,
Давая силу встретить их лицом к лицу.
Я чувствую, как теряю контроль над собой
Здесь, на пути отвержения,
И нет лучшего пути познания.

  
   Никогда не думал, что когда-нибудь смогу совершить нечто подобное. Оказалось, зря. До сих пор щеки и шея покрываются румянцем от воспоминаний о моем поступке. При этом, такое ощущение, словно кровь собирается к самой поверхность кожи и вот-вот брызнет изнутри, окрасив все в красный. Дурацкие фантазии.
   Кто же мог подумать, что они могут сбыться?
   Встав утром как обычно в начале одиннадцатого, я неспешно отправился ванную. Уроки в школе уже давно начались, но в выпускном классе я разрешал себе небольшие послабления, зная, что мне все равно ничего не будет за прогул. В большинстве случаев несколько лишних часов сна гораздо более благоприятно влияют на меня, нежели пара уроков алгебры.
   В это время и отец, и мать уже на работе. Андреас и Лисса в школе. Значит, дома остаемся только мы с Талитой.
   Наверное, я не с того начал. Если попробовать еще раз, выйдет так.
   Мой отец - генерал, заместитель заместителя главного помощника министра обороны. Очень даже неплохо, неправда ли? На самом деле это вовсе не так круто. И очень мало кто знает, что вообще существует такой заместитель, а уж о заместителе заместителя вообще никому не известно. Но если очень повезет, то отец лет через пять сам сможет стать этим помощником, если вообще не министром.
   Мой отец - Джонатан Грей - высокий сухопарый мужчина под сорок, с заметно поседевшими висками, короткой стрижкой под машинку, будто он до сих пор служит в армии, и холодным взглядом светлых зеленых, как два бутылочных донышка, глаз. Дети до шести обычно до дрожи в коленках боятся темноты, овсянки на завтрак и монстра, прячущегося под кроватью и питающегося маленькими мальчиками, которым неосторожно захотелось ночью выйти в туалет. Я же всегда боялся прихода отца. Стоило ему войти перед сном в мою комнату, провести осмотр, покачав головой, и он сразу же выносил приговор: недостаточно чисто в комнате - недельное дежурство на кухне, несделанные уроки - двухнедельный домашний арест. Самое же страшное наказание я понес, даже не подравшись однажды в школе, когда отца вызвали к директору, а когда, не удержавшись, притащил домой маленького мокрого щенка. После этого я неделю мог спать только на животе, и ел стоя за нарушения домашнего порядка. Когда мне было шесть, я частенько пугал своих друзей отцом. Они только смеялись, но стоило им увидеть его, сразу же замолкали и испуганно жались к своим родителям. Впрочем, у меня создавалось впечатление, что те боятся не меньше.
   Когда мне исполнилось двенадцать, от страха я перешел к борьбе. Теперь я нарочно плохо вел себя в школе и дрался, чтобы его почаще вызывали. Не делал домашние задания, постоянно прогуливал, нарушал комендантский час, разгуливал вечером в нетрезвом состоянии и делал еще немало подобных глупостей. Со всем этим отец еще мог смириться, понимая, что из меня никогда не получится послушный сын-солдат. Он даже смирился с тем, что я с друзьями основал собственную панк-рок группу, кстати, пользующуюся немалым успехом в нашем городе. Но не с тем, что я полностью наплевал на свою дальнейшую жизнь, постоянно прогуливая школу и отказываясь поступать куда бы это ни было. Вот это он не мог мне простить. Хотя, должен признаться, у меня всегда был запасной план, если вдруг с группой все провалиться. Традиционно каждую среду я посвящал подготовку к вступительным экзаменам. Не решил, еще куда, но у меня все же был шанс поступить. Пусть не в самый престижный вуз, а куда-нибудь на Аляску, но ведь был же.
   После вчерашнего у меня было жуткое похмелье, и казалось, вот-вот вырвет. Добравшись, наконец, до ванной, я опустошил мочевой пузырь, умылся и пригладил рукой слегка перекосившийся ирокез. Еще одна моя гордость. Правда, было еще желание перекрасить его то ли в синий, то ли в розовый, красный или еще какой-то, но я все же уступил маме и оставил ему природный иссиня-черный цвет.
   Из зеркала на меня смотрел бледный, с лицом нездорового цвета, взлохмаченный семнадцатилетний подросток с ирокезом, черными мешками под глазами и едва проступившей щетиной. Красавец, ничего не скажешь. Хотя, стоило мне вечером появиться на какой-нибудь вечеринке, как девчонки начинали сходить с ума, провожая мою персону обожающими взглядами.
   Сильный спазм перебил мое разыгравшееся воображение и заставил склониться над унитазом. Все-таки стоило вчера пить поменьше. Если бы я еще мог вспомнить сколько, или хотя бы что мы пили. Вечеринка у Теда затянулась дольше обычного, а запасы спиртного достаточно быстро иссякли. Тогда кто-то из парней принес несколько бутылок...Больше ничего не помню.
   Немного приведя себя в чувство, я выпил воды прямо из-под крана, запив четыре белые таблетки, призванные облегчить мое состояние. Оставалось только ждать. Хотя я и проспал не меньше девяти часов, отправленный спиртным организм требовал сна. Вернувшись к себе в комнату, я мгновенно отрубился.
   Снилась мне почему-то елка. Большая такая красивая елка, что еще лет шесть назад росла у нас во дворе. Позже она стала чахнуть, медленно умирая, и ее пришлось спилить. Но здесь она еще была здоровой. Под ногами похрустывал снег, снежинки ложились на шапку и перчатки, шерстяной шарф уже промок насквозь и теперь неприятно колол шею. Иные особенно большие комья снега забивались прямо в рот, и мне то и дело приходилось выплевывать его. Давно у нас не было такого снегопада.
   Совсем рядом послышался смех. Я поднял голову и увидел под елкой маму. Тоже давно ушедший образ. Здесь она еще веселая, улыбающаяся, длинные волосы рассыпались по плечам.
   - Дэвид! - кричит мама. - Иди сюда, Дэвид!
   И я бегу. Изо всех сил. Короткие ноги утопают в рыхлом снегу, да и местами мне вообще по пояс, но я все равно продолжаю свой трудный путь. Мама ведь зовет.
   Она подхватывает меня на руки и кружит, двор наполняется звуком ее смеха. Такая счастливая. Такая живая. Теперешняя мама только тень, призрак этой. Будто бы ее кто-то подменил, а нам оставил заводную куклу.
   - Смотри как красиво, Дэвид. Давай лепить снеговика.
   - Давай.
   Это было очень давно. Еще до рождения Лиссы. Мне четыре. Последний счастливый год в моей жизни. Редко когда дети помнят свое раннее детство. Иногда всплывают какие-то удивительно четкие, но кратковременные воспоминания, как картинки в детской книжке. Но они обычно ничего не значат. Огромное мороженое, потерянная игрушка. Я же очень хорошо помню время, когда мне было четыре. Практически каждый день. Наверное, из-за того, что потом я постоянно мысленно возвращался в собственные воспоминания, как улитка в раковину, надеясь скрыться от опасности. Глупая улитка не понимает, что ее так же легко могут раздавить и с раковиной, и будет только больнее, когда острые края врежутся в тело.
   Постепенно становится холоднее, солнце еще минуту назад такое яркое и теплое движется к закату. Я уже знаю, что будет дальше.
   - Ребекка? Где ты, Ребекка? - оглушительный голос злого волшебника вмиг разрушает мою сказку, не оставляя от нее ничего, кроме острых воспоминаний-обломков.
   А вот и он. Высокий, удивительно худой, с бледным, раскрасневшимся от мороза, лицом. Глаза как-то странно блестят. Он подбегает к нам и хватает маму за руку.
   - Ты опять пришла сюда? Я же говорил тебе не ходить. Еще и Дэвида сюда привела. Никогда меня не слушаешь. Никогда...
   Он еще что-то говорил, а затем закашлялся. Только сейчас я замечаю, как тяжело вздымается и опускается его грудь, будто бы ему очень больно дышать. Будто приходится глотать комья снега, чтобы сделать вдох.
   Когда приступ заканчивается, он не говоря ни слова, поворачивается и тяжело бредет к дому, глубоко проваливаясь в снег. Его рука касается дверной ручки, но он вдруг оборачивается:
   - Немедленно в дом, иначе заболеете. Вам нужно согреться.
   Дверь захлопывается, и мы вновь остаемся вдвоем. Я надеюсь, что теперь, когда он ушел, все станет по-прежнему, игра оживет, но мама только грустно смотрит вперед и качает головой.
   - Пойдем домой, Дэвид. Отец прав.
   - А как же снеговик?
   - В следующий раз закончим. Идем, - она протягивает мне руку, и я хватаюсь за нее, как за спасательный круг. На полянке остается в одиночестве грустный одноглазый снеговик, с носом-шишкой. Еще и рот куда-то подевался.
   - А ведь когда-то он был добрый волшебником, - заговорщицки шепчет мама, снимая с меня мокрую куртку.
   Я не верю ей. Пусть мне всего четыре, но я уже не верю в чужие сказки. Только в те, что подсказывает мне собственное воображения. Иногда они кажутся такими настоящими, реальнее, чем обычная жизнь.
   - Правда, правда, - улыбается мама, целуя меня в левую щеку. - А теперь идем, я приготовлю тебе горячее какао.
   Через год родилась Лисса. Это было нечто особенное. Такой маленький, едва различимый в большой груди одеял живой комочек. Почему-то мне казалось, что это не живое существо, а просто кукла. Видя, сколько времени мама проводит с ней, видя оживление на ее лице, я обрадовался. Сейчас все станет, как надо.
   Не стало.
   Постепенно огонек в маминых глазах потух. Лицо снова стало каким-то опустошенным, уставшим. С каждым днем становилось все хуже. Иногда, заходя в большую комнату, мне казалось, что мама не узнает меня. Она смотрела прямо на меня, кивала, даже пыталась улыбаться, но не узнавала. Это было страшнее всего. Через несколько дней она вроде бы пришла в себя. Все ее руки были покрыты сиреневыми и желтыми синяками, на лице было несколько глубоких царапин, но она была живой. Спустилась на первый этаж, одела Лиссу и собрала коляску с вещами. "Идем, Дэвид. Прогуляемся немного в лесу!".
   Но я не стал радоваться. Это не навсегда. И правда, прошло всего несколько недель, и мама снова ушла в себя. Отец был очень зол, кричал, ругался, бил посуду и даже сломал стол в гостиной. А мама только сидела на кровати и пустыми глазами смотрела мимо него.
   Я уже тогда ужасно боялся его. Злой колдун не только мог заставить сказку испариться всего от одного слова, но так же ударить, если я недостаточно расторопно отвечал на его вопросы или плохо выполнял свои обязанности.
   Но я все же подошел к нему тогда и схватил за руку. Он с силой вырвал ее, отчего я едва не отлетел к стене.
   - Чего тебе?
   - Когда мама вернется?
   В его лице что-то дрогнуло. Будто бы металлический стержень внутри сломался.
   - Мама не вернется, - наконец сказал он, и я увидел, как предательски задрожала у него нижняя губа. По-детски. Это был единственный раз, когда он проявлял при мне слабость. Да небось уже и не помнит об этом, или думает, что я забыл.
   Но маме все же стало немного лучше. Помогли таблетки, выписанные врачами, так папа говорит. Тогда на кухне висела огромная доска - график, какие лекарства и когда нужно пить. Разноцветные пузырьки, пластинки: желтые, красные, голубые, квадратные, круглые...
   Чуда не произошло. Мама не ожила, но и не сидела больше целыми днями, уставившись в какую-то точку. Она ходила по дому, готовила пищу, стирала, убирала, гладила, помогала мне делать уроки, смотрела за Лиссой, но с каждым днем мне все больше хотелось найти у нее заводной ключик, вытащить его и увидеть, как она остановится, замрет и больше никогда не пошевелиться. "Это не моя мама, - хотелось закричать мне. - Верните мне маму!".
   Сон про елку - один из моих любимых. Пусть короткий, ничем не примечательный с виду, от него в душе становилось как-то тепло и спокойно.
   Конечно, об этом не говорят. Семнадцатилетний парень, бас-гитарист в молодой, но уже достаточно популярной группе, за которым ходят толпы поклонников, а особенно поклонниц, неоднократный победитель соревнований по дзюдо, не должен любить сны о какой-то там елке. Это, можно сказать, моя маленькая тайна. Как и все, что происходит в этом доме.
   Через два года после рождения Лиссы у нас в доме появилась Талита. Красивая мулатка с чисто европейскими чертами лица. Она хлопотала по дому, в то время, когда мама была на работе. Через несколько лет у нее родился сын, Андреас, такой же смуглый, как и она. Об этом никто никогда не говорит, но я знаю, что Андреас - мой сводный брат. Я никогда не считал его своим братом, но все равно старался относиться к нему помягче. Изредка даже помогал ему. С Лиссой у нас совсем другие отношения. В детстве она частенько раздражала меня, ходя за мной по пятам и вечно надоедая своими глупостями. Уже позже я научился ценить ее. Не только я ей, она тоже была нужна мне. Мой собственный небольшой островок спокойствия в океане вечной бури. Сейчас ей тринадцать, хотя иногда мне кажется, что она ведет себя как тридцатилетняя. Лисса не только умна не по годам, но и очень талантлива. Она виртуозно играет на скрипке, рисует акварелью и пастелью, неплохо играет на гитаре и рояле. По-моему, у нее вообще получалось все, за что бы она ни решила взяться. Гордость отца, в отличие от меня - непутевого сына.
   И я хорошо исполнял доверенную мне отцом роль.
   Вновь я очнулся уже в двенадцать. Таблетка подействовала, и мозг перестал искать дорогу наружу. Желудок тоже успокоился. Я чувствовал себя как нельзя лучше. Встал, потянулся, стянул через голову промокшую от пота футболку и вышел из комнаты. Мне хотелось немного побродить по дому, а еще неплохо бы выпить зеленого чая. Еще одна давняя привычка. Я пью только зеленый чай, как мама. Возможно, для парня вроде меня не пристало пить только зеленый чай, но я терпеть не могу кофе. Мои друзья частенько прикалываются надо мной, но мне все равно.
   Но я так и не успел спуститься вниз. Открылась соседняя дверь, и в коридоре показалась Талита. Ей тридцать пять, но в коротенькой ночнушке выглядела она по-прежнему бесподобно. Честное слово. Красивое стройное тело, гладкая темная кожа, длинные распущенные волосы, правильные тонкие черты лица, прищуренные темные глаза. Я бы мог дать ей двадцать восемь, ну, в крайнем случае, тридцать.
   - Доброе утро, Дэвид.
   - Доброе утро, Талита.
   - Чай? - спросила она с улыбкой.
   - Именно сейчас планирую заняться этим. Ты будешь?
   - Да. Как обычно.
   - Хорошо, я принесу тебе в комнату.
   - Спасибо.
   Она направилась в ванную, а я на кухню. У нас большая кухня-студия с высоким потолком, бело-голубыми стенами, современной мебелью цвета металик и огромными окнами, выходящими во двор. В центре, на самом почетном месте, стоит кофеварка отца.
   На холодильнике была надпись, сделанная ярко-красным маркером. Узнаю мамин размашистый почерк "Вернусь в понедельник вечером". Я только хмыкнул, занявшись приготовлением чая. Такие записки были вполне в мамином духе: "уезжаю, вернусь через неделю".
   По кухне распространился потрясающий запас жасмина и лайма. Обычно я делаю себе еще несколько бутербродов, но не сейчас, ни к чему лишний раз тревожить желудок. Отпив чая, я взял в руки кружки и поднялся наверх. Талита еще не вернулась в комнату. Я аккуратно поставил чашку на прикроватную тумбочку и хотел уже выйти, но передумал. Вместо этого я присел на край кровати, наслаждаясь чаем.
   - Какой запах, - улыбнулась вошедшая Талита, садясь на кровать рядом со мной.
   Я протянул ей вторую чашку. Допив чай, облокотился о спинку кровати, вытянув ноги вперед. Талита почти полностью повторила мою позу. Какие бы отношения не связывали меня с отцом, с Талитой нам всегда удавалось найти общий язык. Мы частенько полулежали вот так на кровати, разговаривая. Особенно в последнее время, когда отца почти постоянно не было дома.
   Мысли неуверенным потоком текли у меня в голове, перескакивая с одного на другое. Талита односложно отвечала. А затем я вдруг повернул голову и внимательно посмотрел на нее. Она лежала всего в десятке сантиметров от меня, в той же коротенькой атласной ночнушке, открывающей длинные ноги. Да и вырез открывал чересчур много темной кожи. Меня словно током ударило. Огромнейшее влечение удавкой захлестнуло меня, не давая ни одного шанса на сопротивление. Сейчас ничего больше не имело для меня значение. Ни то, что у нас с ней никогда не было никаких отношений, кроме легкого дружеского подначивания, ни восемнадцатилетняя разница в возрасте. Это было совсем неважно.
   Мозг и тело действовали отдельно. К несчастью, у мозга нет рук или ног. Я перекатился влево, прижав ее к матрасу собственным телом. Было совершенно понятно, что это не очередная игра. Сердце оглушительно билось в моей груди. Я ожидал увидеть в глазах Талиты удивление, испуг, отрицание, но вместо этого увидел то же, что и она читала в моих глазах. Для меня это было совершенно неожиданно, потрясающе, в прямом смысле этого слова, но она тоже хотела меня.
   Мне частенько приходилось замечать такие взгляды на себе. Но совсем одно дело глупые однолетки, фанатки, а тут Талита. Не давая ей опомниться, а себе передумать, я наклонился и поцеловал ее в шею. Она обхватила меня руками за спину, притянув к себе. Время словно перестало существовать, будто бы мы были потерпевшими крушение, нечаянно разбившие свои единственные часы. Как знать, сколько времени прошло, если у тебя нечем его измерить? Три минуты? Пять? Сорок? День делится только на четыре отрезка: утро, день, вечер и ночь, а остальное - лишь самообман. Время делится на две части: когда тебе хорошо и когда плохо.
   Я уже чувствовал себя более уверено, начиная понимать, что и, главное, зачем делаю. Мои губы легко двигались по ее теплой коже, затем почувствовал ее руки на своем теле...
   В дверь кто-то позвонил. Я едва не подпрыгнул на метр. Мы ошарашено смотрели друг на друга, плохо соображая, что только что произошло. Она не двигалась, лежа подо мной. Мой мозг медленно оттаивал, я поднялся на руках и встал, Талита рывком села в кровати.
   - Дверь, - напомнила она непривычным, немного хрипловатым голосом.
   Я кивнул, не доверяя своему.
   - Ничего не было, - сказала она неуверенно, пытаясь убедить толи меня, толи себя.
   Я почувствовал себя, как ребенок, которому сказали, что из-за плохого поведения его лишат рождественского подарка. Родители частенько запугивают, но никогда не говорят этого всерьез. Она тоже это поняла. На моем лице промелькнула быстрая улыбка.
   - Дверь, - теперь уже я напомнил себе и вышел из комнаты.
   Странно, но больше никто не звонил. Словно его единственной целью было оторвать меня от Талиты. Впрочем, я давно перестал чему-либо удивляться в своей жизни.
   Я выглянул в глазок, но с другой стороны никого не было. Тогда я отворил дверь, пустив в дом холодный воздух и сильный порыв ветра, от которого заколыхались занавески. Я стоял на пороге в одних брюках, и мне сразу же стало холодно. Никого. Я посмотрел сначала вправо, влево и только потом догадался опустить голову вниз. Перед порогом лежал небольшой сверток, завернутый в красную подарочную бумагу. Я взял сверток в руки и закрыл за собой дверь. Посылка была почти невесомой. Помедлив несколько секунд, я взял на кухне нож и вскрыл пакет. Там лежал круглый амулет размером с половину моей ладони. Каменный. В центре его пересекал зигзаг-молния. Я почувствовал, как зашевелились волосы у меня на голове. Знакомый символ. Не символ даже, а предупреждение. Кроме амулета в свертке еще оказалась записка. Несколько слов, набросанных на клочке бумаги.
  
   Как тебе новые возможности? Осваиваешься? Может, пора преступить к взрослым играм?
  
   Я знал от кого это послание. Они нашли меня. Иначе и быть не могло. Подчинившись какому-то странному желанию, я подошел к окну и выглянул, словно надеясь кого-то увидеть. Но возле дома и его окрестностей не было заметно ни одной живой души. Задвинул шторы, пугливо отступив вглубь дома. Рука сильно сжимала каменный амулет. В памяти всплыли сказанные кем-то случайные слова: "Теперь ты один из нас. Думаешь, тебе удастся смыться?".
   Немыслимо. Невозможно. Совершенно нелогично. Бредово, наконец.
   "И, тем не менее, правда" - ответил внутренний голос.

- 3

  

Истина

Летящая стрела
Сверкала опереньем...
Чья грудь ее ждала?
Кто ведал направленье?
Чья легкая рука
ее сквозь облака
могла направить к цели?
Что стрелок шепнуть успел,
когда он взял прицел,
и тетива запела?
Ты над отчаяньем взлетишь, звеня,
Стрелой разгонишь сумрак, Истина.
Переступаю твой порог в краю теней,
Но ты сильнее смерти и судьбы сильней!

Забыв свой дом и род,
Забыв про свой покой,
Я слышал голос твой
За каменной грядой,
Здесь, заброшенный в снега,
для каждого - слуга,
путем, что был неведом,
Я шел к тебе одной,
Чтобы узнать о том,
Каким горят огнем
Глаза Идущих Следом!

Загадки птичьих стай
Мне отданы в наследство.
Но главная из тайн -
Секрет людского сердца.
В нем стучит слепая Смерть,
ее не одолеть,
и с ней не примириться,
Но, в один слепящий миг
лишь тот его постиг,
кто перед ним склонился!

В пыли сияет золотая взвесь,
Горят закатом корабли небес,
Горят во мраке грани проклятых камней,
Но есть огонь, что светит ярче и сильней.
Не закрывай дверей, бери меня,
Пока тебя я знаю, Истина!
Исполнив замысел, не зная о цене,
Благодарю за то, что ты открылась мне![]

   Наше выступление только что закончилось. Я вытер рукой пот со лба, Кет ухмыльнулся мне, опрокидывая початую бутылку виски. Никогда не мог понять, как он может хлестать это пойло, да еще и в таком количестве. Парень, носивший женское имя Кет, и бывший по совместительству моим другом и членом моей группы, яростно зарычал, подошел к краю сцены и прыгнул. Толпа отозвалась радостным криком, подхватив его и тем спасши от падения с трехметровой высоты. Концерт окончен, теперь можно позволить себе все, что угодно, говорил всегда Кет, и я не мог не согласиться с ним. Ударник, Бред, и наш вокалист Гай, только обменялись понимающими взглядами, а я уже подошел к краю сцены, отдав Гейлу гитару.
   Улыбка до ушей, затуманенный от выпитого до начала концерта алкоголя взгляд, стремительный прыжок, и я уже в воздухе. Только мы с Кетом позволяем себе нечто подобное. Пока толпа не вынесла меня снова на сцену, можно притвориться, что я лечу. Это так классно, зависнуть в воздухе, будто бы паришь где-то высоко в небе, а не здесь.
   Но вот мы снова впятером стоим на сцене.
   - Еще! Еще! Еще! - вопит толпа.
   Как можно отказать? В моих руках вновь оказывается гитара, Гай подходит к стойке и снимает микрофон, Бред садится за любимую установку, в руках у Кета вторая электрогитара, а Гейл занимает место за клавишными. Я уже заранее знаю, что сейчас будет за песня, еще до того, как пальцы Гейла касаются клавиш синтезатора. Мы всегда заканчиваем именно этой песней. "Ода мечте" - наша визитная карточка.
   Барабанная дробь и несколько аккордов на гитаре прерывают легкие, спокойные звуки синтезатора. Мы здесь все-таки рок играем, а не классику. Всем старичкам и людям с неустойчивой психикой, просьба покинуть помещение. Гай вступает. У него очень мощный голос, хотя иногда вдруг становится хриплым. Я неслышно напеваю про себя. Не хочу хвастаться, но эту песню написал я. И слова, и музыку. "Ода" - мое главное достижение как автора песен, да и как музыканта тоже.
   Вот Гай замолкает, будто бы в самый неподходящий момент. Пора мне вступать. Мое соло. Кульминационный момент в песне. Я делаю шаг вперед, оказываясь в центре ослепляющего прожектора. Ничего не видно, но мне не привыкать. Играть я могу и вслепую, а слушателям сейчас не важно, смотрю я на них, или нет. Важно то, как я играю. В самом конце включаются и остальные. Гай последний раз повторяет припев, и зал поет вместе с нами.
   А затем зал кричит:
   - "Faint"! "Faint"! "Faint"!
   Бешеный адреналин переполняет меня, и я начинаю носиться по сцене, как сумасшедший.
   - "Faint"! "Faint"! "Faint"!
   Песня заканчивается, и отовсюду слышаться аплодисменты. Многие продолжают выкрикивать название нашей группы. И это нравится мне. Позволяет почувствовать, что людям действительно нравится то, что мы делаем.
   - Я не слышу вас, люди! - кричит Кет, подзадоривая публику.
   - "Faint"! "Faint"! "Faint"! -мне начинает казаться, что у меня сейчас лопнут барабанные перепонки.
   Гай кладет руку мне на плечо:
   - Угомони его, хватит уже.
   От Гая сильно пахнет алкоголем, сигаретами и, пожалуй, еще травкой.
   - Ты слышишь меня, Дэйв?
   - Хорошо.
   Я подхожу к Кету и, забросив здоровяка себе на спину, с трудом утаскиваю со сцены. Фанаты снова кричат. Когда я проделал это в первый раз, мне казалось, что у меня просто сломается позвоночник, но ничего плохого не произошло. Пусть с виду я скорее жилистый, чем накаченный, но все-таки не слабее восьмидесятикилограммового Кета.
   - Сегодня все прошло отлично, - Кет с тихим хлопком открыл очередную бутылку, уж не знаю, какую по счету.
   Бред окинул его изучающим взглядом:
   - Если ты опять наберешься, как в прошлый раз, я не буду тебя подвозить домой. Чувак, я до сих пор не могу проветрить свою тачку.
   - Что ж, тогда меня подвезет Дэйв.
   - Ага. Если, конечно, сам будет в состоянии вести машину, - усмехнулся Гай, смотря на меня своими странными зеленовато-карими глазами. Иногда они вспыхивали у него и горели в темноте, как у кота, а на свете наоборот вдруг становились бесцветными.
   - Да ладно тебе. Сегодня пятница. Можно и немного поразвлечься, - заявил Кет, отпивая.
   Он пришел в нашу группу последним, через год после Гая. А вначале в состав входили только я, Бред и Гейл. Даже не могу вспомнить, кому из нас пришла в голову замечательная идея создать группу, но мы исправно репетировали несколько раз в неделю часов в шесть. Это время соседи Бреда (а мы репетировали именно в его гараже) называли "часом икс" и старались убраться подальше от дома, или же забаррикадироваться, закрыть все окна, двери, наглухо задернуть шторы и затаится в подвале, как при бомбардировке. Все их попытки были тщетны, так как уже тогда мы обладали огромной любовью к тяжелой музыке и офигенным усилителем. За целый год мы всего несколько раз выступили в местном клубе, но так и не стали популярными. Все изменилось, когда однажды к нам пришел высокий тощий парень с длинными, до плеч, спутанными волосами и представился Гаем. Всего за месяц мы возглавили местную десятку групп среди новичков и впервые узнали, что такое слава. Можно с уверенностью сказать, что Гай - самый странный из нас, но при этом именно он - наш козырь в рукаве, гарант нашего успеха.
   Что касается Кета, то этим парнем мы обзавелись совершенно случайно. Мы выступали в одном из местных баров, когда он пьяный в стельку ввалился внутрь и, сыпля нецензурной бранью, заявил, что мы совершенно не умеем играть. "Вы называете это металлом? Да это просто песенки для детишек и пенсионеров!". Мы с Бредом собрались тут же выкинуть его из клуба, но он каким-то образом сумел подняться на сцену и схватил запасную электрогитару. В следующую секунду ему удалось выжать из нее такой звук, что поневоле нам пришлось остановиться. Никогда не видел вживую никого, кто бы настолько классно играл.
   - Как тебя зовут, приятель? - лениво спросил Гай, отложив микрофон.
   - Кет.
   - Отлично, Кет. Хочешь играть с нами?
   Позже мы узнали, что на самом деле его зовут Кевин. Что же касается прозвища, Кет, то оно было дано ему членом судейского комитета на концерте в средней школе, который заявил: "Бог мой, такое ощущение, будто кто-то режет кошку. Парень, брось гитару и больше ни на метр не подходи к ней". Как видите, даже крутые дяди в темных очках и костюмах за три штуки баксов могут ошибаться.
   - Слышишь, Дэйв, Кейт здесь, - послышался негромкий голос из-за кулис.
   К нам вошла Лив - подружка Кета. Именно подружка, а не девушка, так как, по-моему, даже он сам не знает, какая она по счету за этот месяц. Лив - симпатичная мулатка с короткой стрижкой и большими темными глазами. Но, как по мне, сейчас на ней чересчур длинное платье.
   - Уже пришла? - поинтересовался я.
   - Ну да. А ты что, не ждал? - Лив игриво вскинула бровь, хотя смотрела не на меня, а на Кета. Тот ответил ей хмурым взглядом, и она несколько сникла. Им предстоял серьезный разговор, после которого Кет, возможно, вновь станет свободным.
   - Почему же, ждал. Где она?
   - В баре, внизу. Если поспешишь, то еще успеешь забрать ее оттуда.
   - Разумеется.
   Мне ничего не оставалось, как отправится на поиски Кейт. Я был уже изрядно пьян, но все еще мог соображать. Кейт же, стоило ей выпить всего несколько коктейлей, начисто теряла эту способность. С трудом проталкиваясь сквозь толпу, я медленно, но верно пробирался к бару. Благо, в клубе сейчас было темно, и изменчивый свет вращающихся прожекторов не мог полностью осветить мое лицо. Оставаясь неузнанным, я мог не опасаться наплыва фанатов, тем более что многие из них больше похожи на меня, чем я сам.
   Я сразу увидел ее хрупкую фигурку. Подошел к ней и схватил за руку. Не знаю, сколько она здесь, но этого времени вполне хватило. Ее слегка пошатывало из стороны в сторону. Меня всегда удивляло, если подружка пила больше парня. Со мной такое впервые, но дело обстояло именно так.
   - О, привет, Дэвид, - она очаровательно улыбнулась мне, и я, наконец, вспомнил, почему до сих пор встречаюсь с ней.
   Кейт - самая красивая девушка в нашем городке. Темные струящиеся волосы, огромные темно-карие глаза, идеальные черты лица. Но сейчас она нахмурилась, разглядывая меня. Толи рада мне, толи тому приему, который оказали мне ее друзья. Около Кейт всегда собиралась толпа. Она привлекала, невозможно было не обратить внимания на такое милое существо, как она. Идеальная, потрясающая, красивая...Но мало кому были известны другие ее стороны: неуравновешенная, непостоянная, склонная к алкоголизму. При этом ей было всего восемнадцать, на год больше, чем мне.
   - Пойдем, - сказал я как можно мягче, потянув ее за руку.
   - Куда? - удивилась она, оглядывая толпу.
   - Куда-нибудь, где мы могли бы остаться вдвоем.
   - Ох, - вздохнула она и затем кивнула. - Ладно. Только выпью еще один коктейль...
   - Нет, Кейт, идем, - мое терпение уже почти иссякло.
   Я вырвал стакан из ее руки, поставил на стойку и потащил Кейт прочь. Лицо у меня горело, перед глазами плясали красные тени. Лишь выйдя на улицу, мне удалось взять себя в руки. Кейт прислонилась к стене спиной, удивленно глядя на меня.
   - Что с тобой? - спросила она, наконец.
   - Скажи лучше, что с тобой? - прорычал я. - Сколько ты выпила сегодня? Четыре коктейля? Пять?
   - Пять. Ну и что?
   - А сколько времени ты здесь?
   - Минут тридцать, наверное.
   - Ты считаешь, это нормально?
   Она посмотрела на меня, презрительно сощурив глаза:
   - Не твое дело, сколько я пью. Ты мне не папочка. Сам далеко не святой.
   В этом она была права. Я точно не святой. Не раз баловался травкой или даже наркотиками, едва не каждый вечер, выступая в баре, не обходится без алкоголя, не говоря уже о нескольких пачках сигарет в день. Святой? Подобный вариант даже не рассматривался. Возможно, действительно, не мне учить ее жизни, но я почти всегда мог удержаться и не переступать черту. Кейт же любила танцевать прямо на ней, как акробатка, балансирующая на канате. Не нужно быть пророком, чтобы понять: это кончится для нее очень плохо.
   Это был не первый наш разговор на эту тему, и явно не последний. Обычно, я всегда успокаивался, думая, что привык уже ко всему. Вот она основа наших отношений: я просто привык к ней. Я внимательно посмотрел на нее. Безупречно красива в своем коротеньком платьице и длинных сапогах. Но сегодня, разглядывая ее, я ощущал не желание, не влечение, а только раздражение.
   Я знал ее лучше, чем себя и мог перечислить все ее достоинства и недостатки. Например, она очень красива, умна, интересна и харизматична, находчива, целеустремленна, у нее цепкая на детали память, пробивной характер. С другой стороны - слишком самоуверенна, ужасная эгоистка и очень часто бывает настоящей сукой. Именно так, чем она очень гордилась. Для таких, как она, это звучит гордо. Значит, она лучшая, не похожая на других, особенная. И, черт возьми, она пьет больше меня. Это реально меня бесит. Зачем мне нужна подружка-алкоголичка, пусть самая крутая, самая красивая и самая стервозная в мире? Но и оставить все, как есть, я тоже не мог. Пусть и не любил ее, но все же она была мне не безразлична. Хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть как следует.
   - К счастью. Но все равно ему стоило бы получше присматривать за тобой.
   - Мне не нужна сиделка.
   - Тебе нужна клиника для лечения зависимостей, - вырвалось у меня.
   - Да пошел ты...Только от тебя мне еще не хватало выслушивать это дерьмо.
   - Я забочусь о тебе!
   - Мне это не нужно. И я не просила тебя об этом, - закричала она и вернулась в клуб, громко хлопнув дверью. Я чувствовал себя просто ужасно. Мне срочно нужна была помощь.
   Проследовав за ней через несколько минут, я больше не пытался найти ее. Вместо этого я направился к столику, который обычно занимала наша группа. Там сидели только Кет и Гейл. Остальные, видимо, уже уехали. Не знаю, сколько сейчас времени. Впрочем, плевать.
   - Что у тебя с лицом, приятель? - спросил Кет, опрокидывая стопку с виски. - Опять поссорился со своей "подружкой"? - в его голосе было столько сарказма, что я отчетливо слышал, где он расставил кавычки.
   Я только нервно дернул головой в ответ, и уселся рядом с ним. Вечер начинался так хорошо, но стоило появиться Кейт, как все сразу же рухнуло. Черт бы ее побрал.
   - Что ж, приветствую тебя в нашем скромном холостяцком раю, - горько усмехнулся Гейл, глотая пиво. Несколько недель назад он поссорился со своей подружкой Ким и теперь находился не в лучшем расположении духа. У Кета же вообще никогда не было настоящей подружки. Так, максимум несколько вечеров, плавно перерастающих в утро. С одной девушкой он встречался почти неделю, что было для него личным рекордом.
   - Хочешь чего-нибудь? - спросил Кет, собираясь сделать заказ.
   - Напиться.
   - Тогда нам по пути.
  

/////

  
  
   Не знаю, сколько мы просидели, но бутылок опустошили немало. Меня больше ничего не беспокоило, по крайней мере, в данный момент, и ладно. Неожиданно прямо передо мной появилось лицо Кейт. Судя по всему, она была так же пьяна, как и я, и с трудом держалась на ногах. Ее зрачки были расширены и светились в приглушенном свете. Сейчас мне почему-то казалось, что они зеленые, а вовсе не карие.
   Она нагнулась ко мне, ее дыхание щекотало мне ухо:
   - Уйдем отсюда.
   - Куда?
   - Я знаю одно место.
   Я находился в таком состоянии, что согласился бы на что угодно, даже на прыжки с парашютом, хотя до дрожи в коленях боюсь высоты.
   Но все же спросил:
   - Что за место?
   - Один клуб недалеко отсюда, - ответила она, словно бы это объясняло все.
   Мне хватило.
   Мы вышли из бара, обнявшись. Это придавало нам обоим устойчивости. Нам даже удалось довольно быстро поймать такси. Клуб, о котором говорила Кейт, "Кровавый узор" располагался действительно всего в пяти минутах езды. Название показалось мне совершенно дурацким, но какая в частности разница, где именно напиться до беспамятства?
   - Идем, - нетерпение Кейт все возрастало по мере того, как мы приближались к бару.
   Из-за яркого света царившего внутри, настолько острого, что на несколько секунд мне показалось, что я ослеп, было трудно что-либо разобрать. Но здесь было очень громко, очень светло, очень многолюдно. И было еще что-то странное в воздухе.
   - Что за клуб? - спросил я Кейт, стараясь перекричать толпу.
   - Обычный клуб, - она только пожала плечами.
   - Тогда зачем мы...?
   - Сейчас увидишь.
   Она развернулась и пошла куда-то, пробираясь сквозь толпу. Мне пришлось проталкиваться и распихивать в сторону людей, чтобы не упустить ее из виду. Погоня превратился в пытку из-за мерзкого света. Наконец, вдалеке я увидел ее, подошедшую к одному из столов. Все сразу стало на свои места. За тем столиком сидело двое мужчин. Один лысоватый, другой какой-то неопрятный, со спутанными светлыми волосами. Можно было не сомневаться, что именно они продают здесь, и уж явно не сувениры в виде Эйфелевой башни или еще какой-то ерунды.
   Затем лысоватый кивнул и протянул Кейт небольшой пакетик. Та только кивнула ему и отошла, судя по напряженному взгляду, стараясь найти меня в толпе. Я подошел к ней, собираясь прочесть очередную лекцию. Когда я был пьян, меня почти всегда тянуло на дебаты или какие-то разборки.
   - Так мы приехали сюда из-за этой дряни. На что ты подсела на этот раз? - спросил я, слыша, как заплетается мой язык.
   - Ни на что я не подсела. Это просто легкий наркотик. К тому же я пробую его впервые. Первая доза бесплатно, а там, как сами захотим. От одного раза не возникнет зависимости, это тебе не героин и подобное тяжелая хрень. Если не хочешь, я сама.
   Я посмотрел на пакет, который Кейт сжимала в руках. Внутри была небольшая горсть крошечных желтоватых таблеток, напоминавших по виду рыбий жир. На вид, совершенно безвредные. И тут во мне проснулась радость исследователя, которому предложили отправиться на неведомый материк.
   - И как это принимают?
   Она усмехнулась, трясся пакетом:
   - Пять таблеток, запивая алкоголем или водой, все равно. Действие закончится часов через шесть. Так и ты со мной?
   - Почему бы и нет.
   Она разорвала пакетик и высыпала несколько шариков в ладонь, передав его затем мне. Мы подошли к бару, заказав водки.
   - За нас, - произнесла она, когда мы чокнулись. - На счет три. Раз, два, три...
   Мы одновременно отправили таблетки в рот, одновременно сделали глоток обжигающей жидкости, ожидая, что же случиться дальше.

- 2

   [...]
  
   Это больше всего было похоже на игру. Знаете, как те игры, где нужно бегать по всему городу, искать подсказки и собирать разные вещи, совершенно ненужные в обычное время. Прошло всего несколько часов, а гонка уже утомила меня. Моя напарница легко бежала вперед, будто совсем не чувствуя усталости. Я едва поспевал за ней. Следующий ориентир находился где-то на высоте тридцати метров. Что же это может быть? Высотка? Башня? Скала, невероятно откуда взявшаяся в самом центре города? Меня уже ничем не удивишь. Даже если следующий ориентир нам подскажут высадившиеся из летающей тарелки пришельцы, я только вежливо кивну им на прощание.
   - Чего замедляешься? - взорвалась она. - У нас совсем нет времени. Тридцать две минуты до сигнала.
   Я знал, что это значит. Не успеешь миновать рубеж - навсегда зависнешь в этой локации. Я огляделся по сторонам: залитая солнцем улица, сотни людей, лениво расхаживающих взад-вперед, голуби... Ну уж нет, мне совсем не хочется остаться здесь. Особенно потому, что навсегда - чудовищно долгий срок.
  
   Дневник Спринтера. Понедельник. 10 часов 37 минут
  
   - Чувствуешь что-нибудь? - спросил я.
   Кейт разочаровано покачала головой:
   - Думаешь, надул?
   - Не стоит спешить с выводами. Что хоть это за дрянь?
   Она сделала руками неопределенный жест:
   - Какая-то хрень, стимулирующая мозг. Говорят, потрясающие ощущения. Разработка ученых из Вашингтона, или еще откуда, не помню точно.
   - Пока ничего. Только как-то странно...
   - Что именно?
   - Будто протрезвел...
   - У меня то же самое. Погоди.
   Она стала шарить руками по карманам. Несколько мгновений спустя у нее в руках уже был небольшой походный фонарик. Интересно, зачем она его носит с собой? Щелкнул выключатель, и яркий луч света ослепил меня.
   - Что ты творишь, твою мать? - закричал я.
   Но Кейт молчала. Затем перевела фонарь на себя. Я увидел ее бледное встревоженное лицо и большие темные глаза. Вернее, они были темными. Сейчас они отливали каким-то странным лиловым оттенком. А теперь голубым, зеленым, серым...
   - Цвет глаз меняется. И форма зрачка, - просто произнесла она вслух, словно говорила это себе.
   - Так вместо кайфа нам предложили полюбоваться на разный цвет глаз? Оно того не стоит.
   - Да заткнись ты. Не слышишь разве...?
   - Да ничего я не слышу, - попытался отмахнуться я, но увидел ее встревоженное лицо. Теперь ее зрачки были темно-красными, винного цвета.
   - Этот голос...Он зовет меня...
   Я схватил ее за плечи и начал трясти:
   - О, Господи, Кейт. Сколько ты выпила сегодня? Нет здесь никаких голосов. Здесь вообще никого нет, кроме нас с тобой. Пойдем отсюда. Тебя просто надули, вот и все.
   Я потащил ее за руку. Она шла, спотыкаясь на каждом шагу, и что-то бормотала себе под нос. Меня это уже начинало злить. Весь этот дурацкий вечер, очередной скандал, еще и прокол с наркотиками. Все не задалось с самого прихода Кейт. И самое мерзкое, что я чувствовал себя почти трезвым. Немного кружилась голова, но отсутствовало состояние "могу все". Было просто противно. Во рту остался тошнотворный горький привкус. Не нужно было вообще ехать сюда.
   Протолкавшись к выходу, мне удалось сразу же поймать такси возле клуба и затолкать туда притихшую Кейт. Я посадил ее на заднее сидение, сел рядом, закрыл дверь.
   - Куда ехать? - лениво спросил таксист.
   Я назвал адрес Кейт. Она жила сама в съемной квартире, за которую платил ее отчим. Возвращаться к себе и разговаривать с отцом мне сейчас совсем не хотелось. Ему даже не будет интересно, почему я не ночую дома. Заметит ли он вообще, что меня нет?
   Сомневаюсь.
   Вот мы и на месте. К моему удивлению, Кейт первая выскочила из машины. Она больше не выглядела притихшей и заторможенной. Скорее оживленной, активной и совершенно невменяемой.
   - Что, - усмехнулся я. - Таблетки начали действовать?
   Кейт кружилась, смотря вверх и громко смеясь. Слышала ли она вообще меня, или мир фантазии уже полностью поглотил ее?
   Оказалось, смеялся я зря. Через несколько минут накрыло и меня. К счастью, мы уже успели войти в квартиру и закрыть за собой двери. Как только я положил ключи на столик и сбросил ботинки, Кейт обвила меня сзади руками, стягивая куртку. Затем ее холодные ладони проникли под мой свитер...
   Мыслить логически больше не получилось. Я оставил ей самой разбираться с курткой, а сам начал стягивать с нее рубашку. В спальню уже втащил ее, обхватившую меня ногами за торс. Мы целовались так, словно не виделись несколько лет. Я бросил ее на кровать, срывая последнюю одежду...
   Когда она уже полностью обнаженная лежала подо мной, я подумал, что ей чего-то не хватает. Ах да, длинных шелковистых волос и темно-коричневой кожи. Перед моим лицом совершенно не вовремя предстал облик Талиты. Я зарылся ей в волосы, перебирая пальцами короткие волосы с жесткими концами.
   "Все, что захочешь. Ты можешь заполучить все, что захочешь" - вынырнула странная мысль, прежде чем желание полностью поглотило меня.
  

//////

  
   Когда утром я открыл глаза, то сначала ничего не увидел, кроме яркого белого света.
   - Твою мать! - выругался, прикрыв рукой глаза.
   Лучше почему-то не стало.
   Через несколько мгновений щелкнул выключатель, и свет погас. Только в конце комнаты горела слабая желтая лампочка.
   - Тебе уже лучше?
   Я повернул голову влево, стараясь рассмотреть Кейт, но ее почему-то рядом не было. Или меня не было? Я лежал на узкой односпальной кровати, в моих руках торчали иглы капельниц. Где я, черт возьми?
   Встать не смог, вообще пошевелиться, словно тело налилось свинцом. Вместо этого я попытался хотя бы повернуть голову. В противоположном конце комнаты, прямо под лампой, стояла темная фигура.
   - Где я?
   - В больнице, - приглушенно ответил голос.
   - В больнице? Что случилось? Где Кейт?
   - Вы со своей подружкой сильно шумели, и соседи вызвали полицию. Оказалось, что нужнее была "скорая". Признавайся, чем это вы баловались? Кокаин? Экстази? Героин?
   - Где Кейт? - настаивал я, пытаясь собраться с мыслями.
   У меня было такое ощущение, словно кто-то ударил меня камнем по затылку, да с такой силой, что кусок камня откололся и так там и остался.
   - У вашей подруги случилась передозировка. Она умерла по дороге в больницу. Мы сделали все, что смогли.
   - Что? - воскликнул я, отказываясь поверить в эту чушь.
   Какой еще передоз? От пяти таблеток?
   - Лучше бы поблагодарил, - обиделся голос. - Самого вон еле откачали. Еще бы несколько минут, и все.
   - Мне нужно срочно уйти. Нужно...Меня ждут...Я...
   - Конечно. Мы уже связались с вашими родителями. Один из них ждет в коридоре, чтобы отвести вас домой.
   Только это мне еще не хватало. Сам бы добрался. Черт. Черт. Черт. Мамы почти никогда не бывает дома. Если (а скорее всего так и будет) здесь отец, мне конец. Сын-наркоман, торчок, бездомный...У меня один шанс из миллиона, что его здесь нет. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
   Мне сразу же расхотелось покидать палату, но выбора не было. Медсестра вытащила из меня все иголки, сорвала несколько пластырей и подала мою одежду. Здесь джинсы, свитер, пара носков. Наверняка, привезли сегодня из дому. Если бы они взяли одежду, в которой я был вчера, ее пришлось бы собирать по всей квартире. Неудивительно, что соседи вызвали полицию. Наверное, решили, что мы затеяли там какую-то сатанинскую оргию. Черт бы побрал эти наркотики. И Кейт...Не могу поверить, что она умерла. Да и как, если ее лицо было последним, что я видел, закрывая глаза? Казалось бы, прошло всего несколько секунд, а, может, и часов. Сколько вообще я пробыл в отключке?
   - Шесть часов, - ответила медсестра, меняя постель.
   Я что, сказал это вслух?
   - Хм, спасибо.
   Она поняла мое замешательство и вышла из палаты, дав мне нормально переодеться. Разгуливать по коридору в одной больничной сорочке и святить голым задом мне совсем не хотелось.
   Переодевшись, я похлопал себя по карманам. Ага, кошелек, телефон, ключ от дома. Откуда они здесь, если это все было в моей вчерашней куртке? Или они все-таки взяли мои вещи?
   Затаив дыхание, я толкнул дверь от себя и боязливо выглянул в коридор. Тут же у меня вырвался вздох облегчения. В коридоре, закутавшись в пальто, сидела мама. Все-таки повезло. Выглядела она скверно: бледное лицо, синяки под глазами, растрепавшиеся во все стороны волосы, опухшие глаза. Наверняка она только вернулась с работы домой, а ей позвонили из больницы.
   - О, Дэвид, - сказала она устало, поднимаясь на ноги. - Ну и заставил же ты меня поволноваться. Когда мне позвонили из больницы, я чуть не поседела...
   - Прости.
   - Идем. Я хочу поскорее выбраться отсюда, - она накинула на плечи пальто, продолжая кутаться в него, хотя в больнице было безумно жарко. - Тебе очень повезло, что отца не было дома. Иначе сам знаешь, чем бы это для тебя кончилось. Вы с Кейт..., - она осеклась. - О, Господи, Дэвид. Бедная девочка, мне так жаль ее. Ужасный конец. Сколько раз я предупреждала тебя об этом.
   Я посмотрел ей в глаза и сразу же отвернулся, так резко, что затрещали позвонки. Лучше бы я вообще этого не делал. Ложь.
   - Как ты? Я так волновалась.
   Снова ложь. Я же видел ее глаза. Она снова играет свою роль заботливой мамочки, будто бы ей вовсе не наплевать на меня. Что уж говорить о Кейт. Интересно, она еще способна хоть на какие-нибудь чувства? Может, страх, или таблетки убили и это?
   Я заметил это через несколько недель после того, как мне исполнилось шесть. Мама словно бы вернулась. По крайней мере, она больше не сидела и не пялилась в пустоту, как раньше. Но все равно была как чужая. В другой комнате заплакала маленькая Лисса. От звука ее плача у меня по коже пробежали мурашки. Но мама продолжала гладить одежду как ни в чем ни бывало.
   - Разве ты не слышишь? - удивленно спросил я. - Лисса плачет.
   - Плачет? - удивленно воскликнула она, даже не посмотрев на меня. - Я думала, это телевизор работает в другой комнате.
   Телевизор? Когда я был маленьким, мама прибегала, стоило мне просто упасть и заплакать. И не важно, было это опасно, или нет. А теперь она перепутала плач собственного ребенка с телевизором?
   - Пойди посмотри.
   - Хорошо.
   Лисса сидела на попе и громко плакала. Я присел рядом с ней.
   - Ну что такое? Что случилось? - спросил я ласково.
   Лисса посмотрела на меня глазами, полными слез, и перестала плакать. Так резко, словно кто-то просто выключил звук. Ей было чуть больше года, но на голове почти не было волос, и мама цепляла ей на голову обруч с голубым бантом. Только от одного вида плачущей Лиссы у меня сжималось сердце. Как она могла стоять сейчас там и спокойно гладить?
   Помню еще один случай. Это было утром. Мы сидели втроем на кухне, и пили чай. Отец читал утреннюю газету, я завтракал, а мама наливала чай.
   - Ешьте оладьи, пока совсем не остыли, - сказала мама, садясь за стол.
   - Конечно, - кивнул я, потянувшись за джемом.
   Баночка стояла совсем рядом с маминой чашкой. Каким-то образом я задел чашку рукавом, и кипяток вылился на маму.
   - О, прости, пожалуйста, я не хотел. Тебе, наверное, дико больно. Я...
   - Что такое? - удивленно спросила мама.
   Я показал рукой на стол. В кухне запахло вареным мясом. Глаза у мамы округлились, но я понял, что она даже ничего не заметила. Кожа на ее левой руке покраснела, и начали проступать волдыри. Папа встал из-за стола и вышел из кухни, вернувшись несколькими минутами спустя с аптечкой.
   Мы остались вдвоем. Мама понимала, что ее реакция неправильная, но ничего не могла исправить. Она даже не почувствовала, как полился кипяток, хотя у нее сварилась кожа.
   После этого я стал внимательнее приглядываться к ней. И стал подмечать фальшь, когда она целовала Лиссу или приходила пожелать мне спокойно ночи. Эта женщина не была моей матерью. Не любила меня. Ей вообще было плевать. Она понимала, что это неправильно, ничего не чувствовать, но это от нее не завесило. Именно поэтому иногда она неправильно реагировала на какие-то вещи, как робот со сбитой программой. Мне было и жаль ее, и одновременно жалко нас, даже отца, неудивительно, что он потом нашел Талиту. Но и просто избавиться от матери тоже не мог. Она стала для нас чем-то вроде препятствия, помехи, и я не знал, что с этим делать.
   Вот и сейчас она играла, а я просто радовался, что здесь она, а не отец. По крайней мере, она не скажет ему.
   Со временем маме надоело играть. Дома она вообще теперь даже не пыталась проявлять никаких чувств, что было, честно говоря, жутко. Но на работе и в общественных местах игра продолжалась. Ее навыки совершенствовались, и теперь она почти не делала ошибок. Я часто видел, как она сидела у телевизора, а потом отрабатывала навыки перед зеркалом. Иногда даже я верил. Она делала все идеально: голос, мимика, жесты...Но мне стоило только посмотреть ей в глаза, чтобы волшебство рассеялось. Глазами лгать она не умела.
   Во рту у меня вновь появился привкус горечи, как вчера, когда я только проглотил таблетки. На глазах выступили слезы, и мне пришлось плотно сжать губы и прикусить щеки изнутри, чтобы не начать плакать, пусть даже бесшумно, но на глазах у всех. Затем вспомнил о Кейт, испытав только пугающую пустоту. Наверное, я еще просто не осознал всего, что произошло. У меня было ощущение, что я попал в какой-то дурной сон. Не может быть, чтобы Кейт умерла. Фантастика, бред сумасшедшего.
   Мамина хонда стояла у входа. Я сел на пассажирское сидение, захлопнув за собой дверь, и принялся ждать. Несколько секунд спустя мама села рядом со мной и завела машину. Всю дорогу домой мы ехали молча, даже не глядя друг на друга. Я барабанил пальцем по стеклу, пытаясь отогнать мрачные мысли. Кейт...Я очень ясно увидел ее красивые глаза, лукавую улыбку, изогнутые брови...Она не могла умереть. Она не могла у...
   Мама резко вдавила педаль тормоза, машину занесло влево, пока она не врезалась во что-то. Я потерял сознание.
  
  

//////

   Когда очнулся, вокруг было темно. Может, я так сильно ударился головой, что ослеп? Или, может быть, я умер? Как узнать, что со мной? Где я?
   - Я рад наконец-то познакомиться с тобой, Дэвид.
   Я резко обернулся, но все равно ничего не смог разглядеть. Только мрак. Даже непонятно, откуда именно шел голос.
   - Кто вы?
   - Я проводник. Это все, что тебе стоит знать.
   - Проводник? Где я? Куда вы должны меня привести?
   - Успокойся, Дэвид. Ты задаешь слишком много вопросов. У нас есть всего несколько минут, прежде чем ты...должен будешь уйти.
   - Куда уйти?
   - Обратно в свою реальность.
   У меня уже голова шла кругом от этих непонятных слов. К тому же я не настолько много выпил вчера, чтобы поверить во всю эту хрень.
   - Тогда где я сейчас?
   Он объяснял медленно, словно я был ребенком.
   - Сейчас ты в моей реальности, Дэвид. Но это неважно. Ты сам вступил в нашу игру, когда согласился принять наркотик. Тебя туда не приглашали, только Кейт. Ты нарушил правила, но тебе решили дать шанс.
   - Где Кейт, она ведь не умерла, как мне сказали?
   - Она не умерла от передозировки, как думают врачи, но ты все равно больше ее не увидишь. Ей предложили войти в игру, она согласилась и проиграла.
   - Что за игра?
   - Снова вопросы? Что ж. Это можно сравнить с ориентированием на местности. Большая группа людей, одна схематическая карта, постоянно меняющиеся ориентиры, подсказки и вещи, которые нужно найти. В конце пути тебя ждет подарок, - в голосе прозвучал неприкрытый сарказм. - Но гораздо важнее то, что победители смогут вернуться в свою реальность. Когда тебе предлагают принять участие в игре, ты не можешь отказаться. Но у тебя все еще остается выбор: либо игра, либо несчастный случай.
   - Я тоже в игре?
   - Пока нет, но тебе придется присоединиться к нам в ближайшее время. Тебе придет посылка с таймером. Небольшой круглый амулет с молнией в центре. Дотронешься до молнии, и на циферблате появится отсчет времени. Не успеешь добраться до следующего ориентира вовремя - застрянешь в данной реальности навечно. Все очень просто. Трассу проходят в парах, либо в тройках. А пока у тебя есть немного времени, чтобы развлечься. Знаешь, зачем нужны таблетки?
   - Чтобы я поверил во весь этот бред.
   - Не совсем так. Они стимулируют работу мозга, и 3 %, которые реально используют люди, превращаются в 40%. Неплохо, да? Тебе доводилась слышать о том, что можно получить все, чего только захочешь? Наверняка, да. В начале трассы каждому выдается четыре таблетки в виде бонусов. Остальные нужно будет искать самому, и, поверь мне, это будет непросто. Зато на два часа ты получаешь безграничную власть над собственным разумом и телом. Ты принял сразу пять таблеток. В таком случае, у тебя есть два дня, прежде чем их действие закончится. И запомни: в этой реальности они не действуют на полную силу.
   - И как это работает?
   - Разберешься по ходу дела. А теперь, пора. Удачи, Дэвид Грей.
  
  
   Когда я открыл глаза, ощутил сильную боль в затылке и в висках. Коснувшись рукой головы, почувствовал что-то холодное и мокрое. Пальцы были испачканы свежей кровью. Мама сидела рядом, смотря прямо перед собой.
   - Как ты? - спросил я.
   Она повернулась ко мне. Ее лицо, как и мое, было забрызгано кровью. Зрачки расширенные. Шок.
   - Вроде бы могу двигаться, - ответила она неуверенно.
   - Будем надеяться, что нам удалось ограничиться небольшими ушибами. А что вообще произошло?
   - Маленькая девочка выбежала на дорогу прямо передо мной... Кажется, я сбила пожарный гидрант.
   - Главное, что мы живы. Машина еще на ходу?
   Она попыталась завестись, но затем окончательно заглохла, и из-под капота повалил черный дым.
   - Выходи, - сказал я, - доберемся домой на такси, вызовем эвакуатор, а расходы на машину покроет страховка.
   Я уже ничему не удивлялся.
   "Разберешься по ходу"... "удачи тебе".... "Дэвид Грей"!
  

0

   [...]
   - Ложись, - крикнула она, и я сразу же последовал совету. Я едва успел пригнуться, прежде чем оно пролетело над моей головой.
   - Что это было?
   - Птичка. Лучше не высовываться, пока она не улетит подальше.
   - Сколько у нас осталось времени?
   - Двадцать семь минут.
   Я выглянул из-за угла. Улица была разрушена, от домов в лучшем случае остались только несколько несущих стен. Спрятаться негде. Стоит высунуться, и нам конец.
   - Что будем делать?
   - У тебя остались таблетки?
   - Только одна, - я сжал руку в кармане, где в отдельном непромокаемом пакетике лежала небольшая желтая таблетка, похожая на аптечный рыбий жир.
   И тут до меня дошло.
   - У тебя ничего нет. Ты воспользовалась последней, чтобы перебраться через брод под напряжением.
   - Именно так. Я возьму птичку на себя, а ты пойдешь дальше.
   - Я не брошу тебя здесь.
   - Что за детский сад? Ты должен пойти дальше, иначе мы умрем здесь оба.
   - Тогда иди ты. У тебя больше шансов выжить.
   Она повернулась ко мне, сверкнув темными глазами:
   - А у тебя есть шанс выиграть. Для меня этого достаточно, чтобы рискнуть.
  
   Дневник Спринтера. Вторник 13.48
  
  
   И вот теперь это. Пора начинать игру. Я посмотрел на круглый амулет с молнией в центре, ожидая, что он сейчас оживет и набросится на меня. Меня нашли - время игры. Каменный медальон казался чем-то очень страшным, враждебным, практически живым существом, жаждущим моей крови. Мне уже почти удалось убедить себя за эти несколько дней, что это все просто моя воспаленная фантазия, вызванные алкоголем, наркотиками и смертью Кейт. Но теперь, когда он лежал на моей ладони, я ощутил всю реальность происходящего. Нет, чтобы это не было, но это точно не ложь.
   Наконец, я решился. Поднес палец к молнии и легко нажал на нее. На амулете вспыхнуло табло с горящими в темноте зелеными цифрами: 2 часа 17 минут. И это все. Погодите, так куда же мне идти?
   Озаренный очередной глупой идеей, я схватил листок с запиской и коснулся его амулетом. Лист вспыхнул, объятый пламенем, и за считанные секунды превратился в пепел, который, осыпаясь на пол, сложился в адрес. Улица и номер дома, ничего более.
   2 часа 15 минут.
   Время уходит. Нужно спешить.
   Я повесил медальон на шею, схватил рюкзак, который непонятно для чего собирал последние два дня, набросил куртку и вышел из дома. Наверняка Талита будет искать меня. Да и родители тоже. Но у меня не было времени на разговоры, да и что я им скажу? Я попытался вспомнить, о чем говорил мне проводник. Несчастный случай. Неужели они тоже решат, что меня сбила машина, или бандиты зарезали в темной подворотне? Отец должен был знать...
   Мне с запасом должно было хватить двух часов, чтобы добраться до места, но я мчал, как угорелый, расталкивая прохожих. Какой-то странный неуловимый страх подгонял меня, заставлял переставлять ноги. Все быстрее и быстрее.
   1 час 37 минут.
   1 час 28 минут.
   Наконец, я увидел впереди здание. Не знаю, откуда, но я сразу же понял, что это именно то здание. На вид ничего особенного: обычная высотка с блестящими стенами и окнами от пола до потолка. Множество людей толпились у входа в здание: кто-то входил, другие выходили. Какой-то торговый центр, судя по всему. В последнее время их развелось столько, что я едва могу запомнить даже треть названий, не говоря уже о том, что они похожи друг на друга, как братья-близнецы.
   Ну и что дальше?
   У меня еще есть время: 1 час 3 минуты. Я на месте, но что дальше? Были бы у меня хоть какие-нибудь инструкции насчет дальнейших действий. Ну, хоть что-нибудь. Внезапно, медальон у меня на шее стал ужасно холодным. Я дотронулся до него и вынужден был немедленно забрать руку. На коже появились мелкие красные пузыри, которые очень болели да еще и чесались. Но зато у меня появился ответ.
   "Прислушайся к проводнику. Знающий приведет тебя к следующей локации".
   Понятия не умею, откуда я узнал это, но мысль была настолько четкая и понятная, словно всегда была у меня в голове. Знающий. Это явно кто-то из участников, но более осведомленный, более опытный. Сразу же вспомнились слова Проводника о том, что участники обычно путешествуют в парах, редко в тройках.
   Я принялся пристально всматриваться в толпу, пытаясь найти что-либо необычное, но видел только среднестатистических людей. Да и глядя на меня, вряд ли кто-то сможет предположить, что я не обычный парень, а псих, верящий во всякую чушь.
   Прислонившись спиной к стене противоположного дома, я стал ждать. Осталось 46 минут. Мне не хотелось думать о том, что случится, если я не успею. Я наблюдал за случайными прохожими, пытаясь понять, что они делают. Вроде бы ничего особенного не происходило. Все как обычно. Я был уверен в том, что все еще нахожусь дома, но почему-то не покидало ощущение нереальности, словно вокруг игра, хорошо спланированная постановка. А что если я уже нахожусь в одном из параллельных миров, в реальности, настолько похожей на нашу, что это даже пугает? Что если я могу застрять здесь навечно, не в силах смириться с этим ощущением сосущей пустоты и нереальности? И как знать, настоящий ли это мир? Может, все дело в моей воспаленной фантазии.
   "Доверяй сердцу, не разуму. Как иначе узнаешь, где обман, а где хорошо спланированная ложь?"
   И сердце говорило мне, что я нахожусь где угодно, только не дома. Пусть даже в мыслях это звучало глупо и нереально, но сомневаться в этом не приходилось ни на минуту. Я уже принял правила этой игры, стоило ли удивляться, что они действуют?
   Странное ощущение вывело меня из задумчивости. Притворную сонливость как рукой сняло, мозг стал лихорадочно работать, зрение и слух сразу же обострились. Лишь несколько секунд спустя до меня дошло, что я ищу кого-то. Еще через несколько секунд я даже понял кого: проводника, знающего, да называть его можно было как угодно. Главное, что он сейчас здесь, или скоро будет здесь. Я не знал, кто это будет, или как бы примерно он мог выглядеть, но верил, что смогу узнать его с первого взгляда. Слишком самонадеянно? Возможно.
   Я снова вперился взглядом в толпу. Какой-то мужчина в белой шляпе, дамочка с крокодиловой сумочкой на настолько высоких каблуках, что ее немного штормило, бойкая бабулька лет шестидесяти, лысеющий менеджер, которого можно было охарактеризовать одним словом "среднестатистический". Калейдоскоп лиц завертелся еще быстрее. Молодая женщина в стрекозиных очках, парень моих лет в свободно болтающейся футболке, старик с тростью, мужчина - альбинос средних лет. Никто из них не привлек моего внимания. Более того, они воспринимались как голограмма, хотя были совершенно материальны на ощупь, когда цепляли меня руками или краем одежды.
   "Как распознать, где правда? - спросил я мысленно. - Как не дать себя обмануть? Чему можно верить, а чему нет?"
   "А как узнать, реален ли ты?" - поинтересовался насмешливый голос, удивительно похожий то ли на голос Проводника, то ли на голос генерала Грея. Черт бы побрал их всех.
   ...И тут я увидел ее. Это было подобно удару током: так же неожиданно, резко и...больно. Найти ее снова в толпе не составило труда. Высокая, рыжеволосая, со спутанными волосами длиной чуть ниже плеч. Одетая в высокие десантные ботинки, обтягивающие брюки, жилетку и короткую кожаную куртку, с плеча свисала потрепанная сумка. Рассмотреть ее лицо мне так и не удалось, так быстро она вновь утонула в толпе.
   Я бросился к ней, даже не задумываясь о том, что скажу. Единственное, что я знал наверняка - я должен подойти к ней немедленно, прямо сейчас. Девушка двигалась в этой толпе с удивительной скоростью, уходя то вправо, то влево. Дойдя до конца улицы, она повернула назад. Ей тоже нужен этот дом, понял я. И она тоже кого-то ищет. Не меня ли?
   Мы столкнулись совершенно случайно. Я как раз снова потерял ее из виду, она повернула голову вправо. От столкновения нас обоих отбросило в разные стороны.
   - Ох, простите я...- начал я и вдруг застыл.
   В наших глазах промелькнуло узнавание.
   Мы никогда не встречались раньше.
   Нам предстояло стать напарниками, по крайней мере, в ближайшее время.
   Теперь я смог лучше рассмотреть ее лицо. Оно было слегка удлиненным, узкое с удивительно бледной кожей. Под глазами залегли глубокие мешки, будто бы она не спала много дней. Тонкий длинноватый нос с горбинкой, темно-серые глаза, родинка на правой щеке, пирсинг в левой брови.
   Моей первой эмоцией был шок.
   Второй некое разочарование. Я то ожидал увидеть огромного парня с горой мускулов, ну или длинноногую блондинку с лицом фотомодели на худой конец, а тут довольно обычная с виду рыжая девица.
   Впрочем, ей тоже хорошо удавалось скрывать во взгляде радость и очарование мной. Ее глаза стали светлее и оттого еще холоднее. Было ощущение, что меня просветили рентгеном и записали где-то между инфузорией туфелькой и эвгленой зеленой. Чувствуя себя полнейшим дебилом, я протянул ей руку:
   - Дэвид Грей.
   К моему удивлению она пожала ее, коротко представившись:
   - Ди.
   Я решил пока не спрашивать, являлось ли это кличкой, или сокращением от ее настоящего имени. Более того, мне только сейчас пришло на ум, что не стоило так сразу представляться. Ага, нужно было еще в придачу сказать ей номер страховки. Ну, точно дибил.
   Еще некоторое время мы так и стояли друг напротив друга, не говоря ни слова. По-видимому, ни я, ни она не знали, что именно нужно говорить в таком случае. Механически я поднял амулет, сверяясь со счетчиком времени. 34 минуты.
   Это немедленно привело Ди в чувство. Она, прищурившись, посмотрела на меня и коротко сказала:
   - Иди за мной. У нас почти не осталось времени.
   - Времени на что?
   Она посмотрела на меня так, словно я спросил совершенную глупость. Ну, да, так оно и было.
   - На то, чтобы перейти через портал, на что же еще?
   Я просто не мог не задать следующий вопрос:
   - Мы сейчас находимся в своем мире, или нет?
   - А ты как думаешь? - на ее лице появилась легкая усмешка.
   - Нет, - ответил я, помедлив немного.
   - Вот и молодец, - она покровительски похлопала меня по плечу. - Значит, ты еще не совсем потерян. А теперь пора, потом поболтаем.
   Она развернулась и быстро направилась к противоположному концу улицы. Я едва поспевал за ней. Торговый центр остался позади. Я думал, что именно в нем находится портал, или как там называется эта штука, или хотя бы рядом с ним, но Ди и не думала останавливаться.
   Амулет не издавал никаких звуков, но у меня в голове громко тикали собственные заводные часы. 28 минут. 27 минут.
   Ди привела меня к небольшому жилому дому и подошла к двери. Постояв около нее с минуту, она покачала головой и отошла на несколько шагов назад.
   - Спрячься там.
   Она молниеносно юркнула за угол дома. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Отсюда дом был виден как на ладони, но мы при этом оставались в своеобразной слепой зоне.
   - Портал внутри дома? - спросил я едва слышно.
   Она кивнула.
   - Тогда чего мы ждем?
   - Подожди немного, сейчас увидишь. Предупреждаю сразу: приятного мало.
   Я вновь повернулся к дому. Прошло всего несколько минут, когда к дому подошли двое. Увидав их, я тоже испытал странное покалывание в теле и холод, но не такой, как при встрече с Ди. Это были другие игроки. Соперники. И ничего хорошего ждать от них не приходилось.
   Два парня. Одному лет девятнадцать, другому около двадцати пяти. Хиленький шатен и высокий статный брюнет. Вместе смотрелись они довольно странно. Впрочем, как и мы с Ди. Шатен спокойно подошел к двери и дернул ее на себя. Дверь открылась с легким скрипом. Во мне поднялась волна эмоций. Сильнее всего кричал инстинкт самосохранения, требуя, чтобы я немедленно уносил оттуда ноги. Но пришлось ограничиться тем, что я чуть согнул ноги, чтобы стать менее заметным, и сделал шаг влево, надеясь, что оттуда меня совсем не будет видно.
   В следующий миг появилось еще двое: мужчина лет тридцать и красивая молодая девушка. Я еле слышно застонал, уже почти смирившись с тем, что мне не видать здесь красавицы-помощницы. То, что именно такая красавица играла за другую команду, не поднимало мне настроения. В руках у блондинки мелькнуло что-то блестящее, а мгновение спустя шатен уже упал на пол, как подкошенный. Его напарник выхватил откуда-то короткий меч, но так и не успел ничего предпринять. Здоровенный друг девушки, высокий и накаченный, как горилла, кинулся вперед, сломав шею одним ударом. Бесчувственное тело упало к его ногам.
   - Это было слишком просто, - улыбнувшись, сообщила девушка.
   - Это только начало, Элейн. Пока самые слабые не будут отсеяны, мы не можем двигаться дальше.
   - Знаю, - она подняла левую руку.
   Даже из своего укрытия я увидел блестящую цепочку и висящий на ней черный матовый амулет с молнией в центре.
   - Осталось 22 минуты. Пора двигаться дальше.
   Мужчина кивнул, присел на корточки и обыскал сначала одно тело, потом другое. Его движения были быстрыми и уверенными. Ему явно не впервой делать это. Затем он бросил девушке два небольших пакетика с маленькими круглыми таблетками. У меня засосало под ложечкой.
   - Идиоты, - бросил мужчина. - Этап только начался, а они уже использовали по одной таблетке.
   - Интересно зачем? - поддержала девушка. - Ради кайфа?
   - Скоро здесь будут и другие. Убираемся.
   Мужчина и девушка скрылись в парадной.
   - Не все играют честно, - раздался совсем рядом с моим ухом тихий голос Ди.
   - Они тоже игроки?
   - Спортсмены. Считают, что делают игру еще более интересной. Ну, теперь и нам пора.
   - Погоди, как ты узнала о ловушке?
   Ди только махнула рукой и выбралась из укрытия. Она резко распахнула дверь и вошла внутрь. Я последовал за ней. Внутри было темно и пахло чем-то затхлым, будто помещение уже давно не проветривали. Что это? Грибок? Плесень?
   - Куда нам? - спросил я, стараясь дышать через рот.
   Она неопределенно показала наверх, что могло означать, как следующий этаж, так и крышу, и черт знает что еще. Вертолет? Космический корабль? НЛО? Еще чуть- чуть, и у меня просто сдадут нервы. Представьте себя на моем месте: не каждый день у вас на глазах кого-то убивают. К тому же так легко и будто бы между прочим.
   Ди быстро поднималась по лестнице, а я прилагал все усилия для того, чтобы не отставать от нее. Недавнее происшествие окончательно убедило меня в том, что я нуждаюсь в ней. Единственный возникающий вопрос: на кой хрен ей нужен я. В этом еще нужно было разобраться, но явно не сейчас.
   16 минут. И я еще думал, что у меня полно времени. Почему-то, до этого момента я был уверен, что это будет очень легко и просто. Как показывает практика, в 98 % случаев, чем больше тебя чем-нибудь запугивают, тем более легким это окажется на самом деле. Кто же мог знать, что в данном случае выиграют именно жалкие 2 %?
   Честно говоря, я не посмотрел, сколько этажей у этого дома, но мы поднялись уже на пятнадцать, а лестница все не кончалась. У меня уже появилась легкая отдышка. Я не такой уж плохой спортсмен, но бегаю, например, куда лучше, нежели поднимаюсь по лестнице. Наконец, когда у меня перед глазами уже плясали желтые пятна, Ди остановилась. Лестница неожиданно закончилась, мы стояли на площадке, где была всего одна дверь, и вела она явно не в жилую квартиру. Кроме того, в потолке можно было рассмотреть небольшой квадратный люк. Могу поставить свои месячные карманные деньги на то, что полезем именно туда.
   - Подсади меня, - приказала Ди, указав рукой на люк.
   Я подставил руки, и она забралась, схватившись за мои плечи. Потолок был невысокий. Метра три, может быть, даже чуть меньше. Мои метр восемьдесят семь, и она легко дотянулась до люка. Тот оказался не заперт. Ди сняла его и поднялась на руках вверх. Несколько секунд спустя сверху упала веревочная лестница.
   Интересно, что еще она носит с собой в сумке?
   Меня не пришлось звать дважды. Как только я оказался наверху, Ди подняла лестницу, быстро скатала ее и убрала в сумку. Тем временем я осматривался на местности. Мы находились на обыкновенном заброшенном чердаке. Здесь было темно, грязно и очень пыльно. Из дальнего угла доносился противный писк его единственных постоянных обитателей. А я всегда почему-то думал, что крысы живут только в подвалах.
   - Куда теперь? - спросил я, повернувшись к Ди.
   Она шарила по стенам лучом фонаря, словно ища что-то.
   - Теперь осталось только ждать.
   - Чего ждать? Осталось всего 9 минут.
   - Знаю, умник. Но именно здесь откроется один из порталов. Не вижу смысла искать другой.
   - Откуда ты знаешь, что портал откроется именно здесь?
   Она насмешливо приподняла правый уголок рта. Должен признаться, кривая усмешка получилось жутко, тем более что глаза у нее были мрачные, сосредоточенные.
   - Потому что я не в первый раз делаю это. Знаешь, я уже устала от тебя. Ненавижу работать в паре. Мой прошлый напарник закончил не очень хорошо, так что будь поаккуратнее.
   Я покачал головой:
   - Понимаешь ли, я до сих пор не врубаюсь, что происходит. Только то, что я слышал от Проводника. Моя девушка привела меня в один из клубов. Там она приобрела пакетик с наркотиками, мы попробовали, а когда я открыл глаза, у меня начались эти глюки. Несколько раз я отключался, и вот однажды со мной на связь вышел какой-то мужик...ну, наверное, мужик. Я слышал только голос.
   Ди погасила фонарик, и комната полностью утонула во мраке. Все, что я мог рассмотреть, - ее горящие в темноте глаза, казавшиеся серебряными блюдцами.
   - Это не просто какая-то игра, не школьная вылазка и не спортивное ориентирование на местности. Посвященные называют это "Серым лабиринтом". Суть состоит в том, чтобы добраться до конечного пункта раньше других, переходя из одного мира в другой. Победителя ждет приз, но какой именно никто не знает, всех, кто попадет в десятку лидеров, отпустят домой, остальные же застрянут в параллельных мирах по прохождению трассы.
   Я смотрел на нее, как на сумасшедшую.
   - Значит, ты уже неоднократно играла в игру. Но все равно я не понимаю, что заставляет людей участвовать в этом безумии, тем более что даже неизвестно, какой именно приз получит победитель. Может, его повесят на главной площади города.
   - Большинство попадают в игру случайно, и семь из десяти победителей возвращаются снова. Не для того, чтобы выиграть. Это как раз один из таких случаев, когда главное участие, а не победа. Они просто больше не могут без игры. Мы не можем, - поправилась она.
   - Что же такое дает участие?
   - Азарт, ощущение всемогущества и одновременно уязвимости, отречения от реальности, контроль над своей жизнью, пусть временный.
   В темноте раздался какой-то скрежет, и я едва не подскочил от неожиданности. Ди даже не вздрогнула.
   - Пары и тройки не создаются просто так. Каждый из участников обладает каким-то особым талантом, который помогает ему проходить дистанцию. Но не все знает, чем именно владеют, и еще меньше - как это использовать. Кроме того, у каждого есть карта, постоянно меняющаяся в зависимости от происходящих событий.
   - В таком случае она должна быть и у меня.
   - Еще нет. Только после того, как ты в первый раз пройдешь сквозь портал.
   - Осталось всего 3 минуты, - сказал я озабочено.
   - Заткнись и помолчи, - посоветовала она. - Не заставляй меня применять силу. В няньки я тебе не нанималась.
   - Как и я тебе в напарники.
   - Тшш!
   В темноте что-то блеснуло. Один раз, затем еще один. Воздух стал удивительно плотным, как перед дождем, запахло озоном. Портал открылся прямо передо мной. Сначала это была только блестящая точка, размером с виноградину, постепенно расширяясь, она раскрылась от пола до самого потолка. Больше всего это было похоже на огромное овальное зеркало, хотя вовсе не отражало свет и казалось вязким на вид. Внутри загорались и гасли короткие синеватые и белые молнии.
   Ди поднялась на ноги и подошла к порталу, проведя перед ним рукой. Из портала вырвался сильный порыв ветра, едва не сбив ее с ног. Вытянув руку вперед, она коснулась ладонью серебристой поверхности и тут же отдернула ее назад.
   - Я понятия не имею, где мы окажемся, так что будь готов к любому повороту событий и старайся не терять меня из виду, если, конечно, сможешь. Единственное, что я могу сказать с уверенностью, - мы точно окажемся не в городе.
   - Это хорошо или плохо?
   - Как знать...Бывают разные города, как бывают и разные миры. Некоторые похожи на курорт, другие на тюремную камеру, или на пыточную. В любом случае, хватит трепаться. 45 секунд.
   Не говоря больше ни слова, она просто шагнула вперед, оказавшись в пасти неведомого зверя. Портал поглотил ее. Медлить было некогда. Сделав глубокий вдох, я сжал руки в кулаки и шагнул в неизвестность.

1

   [...]
   Это был один из самых поганых миров, где мне довелось побывать. После ее смерти прошло уже три дня, но у меня перед глазами до сих пор стояла жуткая сцена, как стражники схватили ее и утащили куда-то. Я вновь остался один. Сначала я мог думать только о том, чтобы идти дальше. Мною владело какое-то странное чувство опустошения, незначительности и собственной ничтожности. Теперь же, когда я вновь обрел способность мыслить четко, стало еще хуже. Ничто больше не защищало меня от собственных мыслей...
   Как я уже писал, этот мир - один из худших. Здесь мороз до минус сорока, из-за метрового снега, идти почти невозможно. То и дело нахожу задеревеневшие, посиневшие от холода трупы. Еды осталось всего на день, а таймер показывает "1 день 14 часов 19 минут". Не знаю, сколько смогу еще продержаться. Может быть, удастся подстрелить кого-нибудь. Ах да, еще здесь почему-то совсем нет огня. Понятия не имею, что со здешней атмосферой, но дышать очень тяжело, воды нет, приходится глотать снег, чтобы утолить жажду. От холода не чувствую конечностей. Рана на левой руке гноится все больше. Лекарств нет. Еды нет. Патроны на исходе. Держусь только на силе воли. В кармане лежит последняя таблетка. Могу использовать ее для полного восстановления здоровья и сил, но все же опасаюсь трогать. Последняя! Вдалеке слышится вой, подозрительно похожий на волчий. Как знать, где я? Оставшись без проводника, я предоставлен самому себе.
   На много километров вокруг только снег, лес и заброшенные селения. Единственные мои гости - окоченевшие трупы да вороны, наглые, но мясо у них несъедобно.
   Должен продержаться. Хотя бы ради нее. Доказать, что ее смерть была не напрасна.
  
   Дневник Спринтера. Пятница. 14.43
  
  
   Я падал. С такой скоростью, что у меня слезились глаза. Сколько уже это продолжалось? Минуту? Пять? Час? Не знаю. Как только я сделал этот злополучный шаг, меня тут же засосало внутрь, словно портал был огромным пылесосом. А в следующий миг я уже падал. Вокруг было совершенно темно, то ли ночь, то ли еще что. Здесь было немного холоднее, да и воздух не разряженный, будто бы я завис всего в десятке метров над землей.
   Ди летела где-то подо мной. Время от времени мне удавалось рассмотреть ее силуэт, но она тут же снова исчезала. В этот момент я жалел, что у меня нет мобильника, или хотя бы какой-нибудь допотопной рации.
   Падение замедлилось, а затем я тяжело рухнул на траву. Ди спрыгнула рядом и сразу же вскочила на ноги. Мы находились прямо в центре продолговатой поляны, со всех сторон окруженной лиственными деревьями и кустами. Что это: лес? Лесопосадка?
   - Ты знаешь, где мы? - спросил я.
   Ди покачала головой:
   - Нет.
   Затем она бросила свою сумку на землю и закатала рукав. На руке сразу же проступили четкие контуры татуировки. А в центре светились и пульсировали две точки: красная и синяя. Карта. Я тут же оголил собственное предплечье. Там была точно такая же карта местности, но если на руке Ди красная точка была крупней, а синяя в два раза меньше, то у меня на руке были зеленая и черная точка, причем черная больше. Я специально сверился с картой Ди, чтобы понять, что те не идентичны полностью, разве что точки занимали одинаковое положение. Зеленая точка на моей карте соответствовала красной Ди.
   Татуировка карты опоясывала всю руку от плеча до кисти. Всегда хотел сделать себе большое тату, но так и не определился с рисунком.
   - Почему они разные? - спросил я.
   - У каждого участника свой маршрут. Мы пойдем по моему. Иногда это бывает полезно, если попадаешь в ловушку, можно воспользоваться картой напарника. В любом случае на каждой карте видно, что мы сейчас находимся в низине, а подняться нам нужно на самый верх.
   - Откуда ты знаешь?
   Она вздохнула и дотронулась пальцем до красной точки. Та на секунду погасла, а затем зажглась на другом участке карты, помигала там еще несколько секунд и вернулась на место. Я проделал то же самое на себе, и получил тот же результат.
   - Ты должен понимать, что не всегда можно доверять карте. Иногда она специально заманивает тебя в ловушку, сбивает с пути, показывая ложный маршрут, но карта участка все равно всегда и у всех одинаковая. Ну ладно, пока ты все равно ничего не поймешь. Идем, и да, возьми свой рюкзак.
   Я огляделся по сторонам, и действительно увидел рядом с собой среднего размера походный темно-зеленый рюкзак. Внутри оказался спальный мешок, три литровые бутылки с водой, фонарик, запасные батарейки, моток веревки, швейцарский нож, солнечные очки, кусок какой-то светлой ткани и пакетик с 4 таблетками.
   - Стандартный набор, - прокомментировала Ди, надев очки.
   Я последовал ее примеру. Солнце еще не достигло зенита, а пекло уже адски. Я даже вытащил ткань из рюкзака, осмотрел ее и замотал на голове.
   Мы начали подниматься наверх по крутой дороге. Под ногами был только песок и глина, кое-где попадалась земля, так что если вдруг пойдет дождь, мы вообще не сможем подняться. Может, мне только казалось, но подъем становился все круче и круче. По бокам от тропинки трава была мне по колено, при этом верхняя половина полностью выгорела на солнце, а нижняя оставалась ярко-зеленой.
   Мы поднимались уже больше десяти минут, солнце ужасно пекло, я был весь мокрый от собственного пота. Удивляюсь, как Ди шла в своей полностью закрытой, тяжелой одежде и не жаловалась. Более того, она поднималась быстрее меня.
   Поднялся ветер. Сверху на нас спускалось целое облако пыли.
   - Быстрее! - крикнула мне Ди, доставая из сумки бутылку с водой.
   Она смочила точно такой же кусок светлой ткани водой и замотала вокруг нижней части лица, протягивая мне бутылку. Я спешил изо всех сил, потому пролил мимо немного воды. Ди громко выругалась. И все же мы успели еще до того, как туча настигла нас. На мгновение я полностью ослеп, потерял ориентацию в пространстве и возможность дышать. Все что я знал наверняка, так это то, что нужно держаться, иначе сорвусь вниз и буду долго скатываться головой вниз. Двигаясь на ощупь, я отполз влево и схватился руками за траву. Затем ухватился за какую-то корягу, подтягиваясь. Буря и не думала сходить, но зато на мне повис дополнительный вес: Ди уцепилась руками за мои ноги. Я медленно продвигался вперед, опустив голову как можно ниже к земле и подтягиваясь вперед на руках. Двигаться можно было только ползком, иначе поток ветра стразу подхватывал тебя и относил назад. Песок забивался даже под очки и мокрую тряпку.
   Не знаю, насколько я смог подняться, но ветер начал стихать. Еще через несколько минут мы смогли подняться с земли. Все в земли и песке, грязные; воздух с шипением пробивался сквозь забитую тряпку. Мои ладони были окровавлены, и я только сейчас вспомнил покалывание, когда хватался за острую траву. Ди промыла мои ладони водой, обработала каким-то веществом и перемотала бинтом, нашедшимся в ее сумке. Кровотечение вроде бы прекратилось, осталось только ноющее ощущение в руках и голове.
   Я оглянулся назад, чтобы понять, сколько же мы проползли. Тропинка, казалось, тянулась бесконечно. Она уходила вверх и вниз, скрываясь за поворотом. Поскольку полз я в основном по траве, то следов не было видно, так как ветер пригнул ее и в других местах. Я поднял медальон, чтобы свериться со временем. 5 часов 47 минут. Оставалось только надеяться, что нам не придется карабкаться вверх все оставшееся время.
   Не обменявшись ни единым словом, мы вновь стали подниматься наверх. После песчаной бури простой подъем пошел удивительно легко. Руки все еще болели, но я старался не обращать на них никакого внимания. Сколько еще мы будем идти наверх под пекущим солнцем? Чего вообще ожидать от этого мира? Выглядел он точно так же, как наш, но все равно не покидало ощущение, что здесь может случиться все что угодно. Разве не тому была подтверждением песчаная буря?
   От солнца очень сильно кружилась голова, и нам все же пришлось ненадолго остановиться в тени. Огромное дерево, самое большое здесь, давало отличную тень, спасая от жары. Но мне оно почему-то не нравилось. Если все вокруг опасная игра, то вряд ли бы они создали здесь дерево только для того, чтобы дать нам отдохнуть. Могли ли здесь скрываться другие игроки, что-то вроде засады? Ди, как-то странно усмехнувшись, ответила, что, скорее всего, нет. На мой вопрос почему, она ничего не сказала, что не понравилось мне еще больше.
   Наконец, мы отдыхаем, прислонившись спиной к теплой коре дерева. Я слышу, как часто дышит Ди. Да и сам я дышу ничуть не лучше, сжимаю пальцами счетчик и ни на мгновение не выпускаю его из рук. Спустя пять минут трясу Ди за плечо.
   - Пора идти.
   - Хорошо, - не говоря ни слова, она подхватывает с земли свою сумку и идет.
   Подъем уже не такой крутой, идти становиться легче, что не может ни радовать. Постепенно мы входим в лес. Он настолько густой, что приходиться придерживать руками ветки, которые так и норовят выколоть тебе глаз, или хлестнуть по коже. Вынимаю из рюкзака нож, но и он не дает нам как следует увеличить скорость.
   Воздух здесь очень влажный и невыносимо теплый, как в тропиках. Пот застилает глаза, и приходиться постоянно смахивать его. То и дело сверяюсь с картой, хоть и не считаю это необходимостью. Хотя бы в этом можно полностью положиться на Ди. Хочется спросить, долго ли нам еще идти, но не решаюсь встретиться взглядом со своей напарницей. Кажется, этот лес никогда не закончится. Почва под ногами странно влажная, и ступни утопают в грязи все больше и больше. Оглянувшись, не увидел ничего, кроме деревьев. Они всюду. Интересно, есть такая фобия?
   Внезапно Ди хватает меня за руку, прислушиваясь к чему-то. Я стою, не шевелясь и тоже прислушиваясь. Вокруг тихо шумит листва, над нами, чирикая, пролетает какая-то птица, больше ничего не слышу, но вряд ли это насторожило ее.
   - Что...? - начинаю говорить я, но она нервно качает головой.
   Еще несколько минут стоим в полнейшей тишине, а затем я слышу. Это похоже на тихий свист и одновременно на шипение. Сначала спереди, потом слева, и, наконец, прямо у меня над головой. Вскидываю голову вверх, но ничего не вижу. И тут что-то падает мне на лицо. Это кусок паутины, настолько плотной, что я даже не могу ее порвать.
   - Медленно отходи назад. Не чаще шести шагов в минуту. И не произноси ни звука, - голос Ди едва слышно звенит.
   Она медленно отступает назад. Один шаг, еще один. Я жду несколько секунд и тоже делаю шаг.
   Что-то шипит прямо рядом с моим ухом. На нитке паутины повисает маленький паучек. Все бы ничего, если бы паутина не была толщиной с альпинистский канат.
   Делаю еще один шаг.
   Паук издает какие-то странные звуки, очень надеюсь, что это он не маму зовет и не сообщает о добыче.
   Еще несколько шагов, и мы достигнем тропинки.
   Я медленно разворачиваюсь в сторону.
   - На счет три бежим, - шепчет Ди. - Раз.
   - Два...
   - Три, давай!
   Мы разворачиваемся и бежим изо всех сил. Деревья скачут перед глазами, бежим напролом, ой блин, крапива, ноги сильно печет, но я не останавливаюсь.
   Не знаю, сколько бежим, минут десять, наверное, прежде чем Ди останавливается. Мы все еще в лесу, но здесь уже не так темно, да и деревья растут свободнее. Чаща осталась позади.
   - Мы бежали от маленького паучка? - на всякий случай спрашиваю я.
   - На самом деле от его мамочки. Я узнала этот мир, хотя никогда не была здесь раньше. Это Арвин, Лес Одухотворенных.
   - Что это значит?
   - Все, что ты видишь вокруг, живое и разумное. И деревья, и птицы, и животные, и даже насекомые. А так же то, о чем ты даже не задумываешься. Здесь нельзя ничего срывать, ломать, нельзя охотиться, пить, если мы вдруг выйдем к ручью. Нельзя останавливаться на ночлег или разводить костер. Все что мы можем, как можно скорее покинуть этот мир. Убери-ка подальше свой нож и больше не доставай его.
   - И камни тоже живые? - скептически спросил я, но нож все же убрал.
   Ди зло сузила глаза, но ничего не ответила.
   - Идем.
   Мы продолжали двигаться, больше не останавливаясь. Приходилось пробираться через заросли дикой ежевики, малины, крапивы и еще какие-то кусты с бледно-зелеными круглыми ягодами. Честно говоря, мне совсем не хотелось пробовать их на вкус.
   Тени над головой постепенно сгущались, шаги сделались почти неслышными, утопая в мягкой земле. Почему-то мне вдруг стало не по себе. Еще час и совсем стемнеет. Хорошо бы включить фонарик, но Ди запретила. От мысли, что придется идти здесь в темноте, у меня по спине пробегали мурашки.
   Не было слышно ни птиц, ни животных, будто бы все живое затаилось, зато все отчетливее шуршала листва, и гудел впереди ветер. Очередной порыв ударил прямо мне в спину. Хорошо, что он не был таким сильным, как то на тропинке. Под ногами лежали мелкие веточки, но они почему-то не трещали и вообще не издавали ни единого звука.
   - Когда мы выйдем отсюда? - спросил я.
   - Скоро. Если верить карте, портал всего в двух километрах.
   Мы шли дальше, старательно огибая раскачивающиеся тяжелые ветки. И тут резко остановился.
   - Голоса? Я слышал что-то только что.
   - Наверное, еще кто-то из игроков. В этом мире нет людей.
   Мы решили продвигаться вперед, только осторожнее и наблюдать. И, правда, чем ближе мы подходили, тем отчетливее слышались голоса. Их было двое, пока это все, что я смог понять.
   - Долго еще?
   - Нет. Портал должен быть совсем рядом.
   - Ты можешь сказать, где именно?
   Они вышли из тени, и я увидел их. Парень и девушка, оба несли небольшие сумки, на их шеях раскачивались счетчики. Девушка шла, неотрывно глядя на карту, нанесенную на ее руке. Парень не очень внимательно смотрел по сторонам.
   Затем они остановились.
   - Здесь, - сказала девушка, указав пальцем на одно из деревьев.
   Я заметил, как Ди рядом со мной покачала головой. Выбор явно был неправильным.
   - Что, прямо на дереве? - усомнился парень.
   - Посмотри сам, - вздохнула она, показывая ему точки на карте. - Ну, так ты будешь лезть, или нет?
   - Ладно, ладно.
   Он кинул на землю рюкзак и медленно стал карабкаться наверх. Девушка стояла рядом, наблюдая за ним. Парень карабкался довольно быстро, цепко хватаясь за ветки и подтягиваясь на руках вверх.
   - Стой, Люк! - крикнула девушка.- Он должен быть где-то здесь. Смотри внимательнее. Ну, видишь что-нибудь?
   - Ничего...Хотя, подожди, здесь есть какое-то дупло. Сейчас проверю.
   - Идиоты, - выплюнула Ди. - Сами не знают, куда лезут. Еще и нам перепадет из-за них.
   - Нашел? - снова крикнула девушка.
   Люк вытащил руку из дупла, продемонстрировав небольшой пакетик.
   - Тут какие-то таблетки.
   - И больше ничего нет?
   - Только это.
   - Странно. Ну ладно, слазь. Бросай мне пакет.
   Он бросил, она поймала его, а в следующую секунду вскрикнула. Мы были слишком далеко, чтобы я смог рассмотреть что-либо.
   - Здесь паук, - пожаловалась девушка. - Он укусил меня.
   Она бросила пакет под ноги, зализывая ранку, а затем принялась топтать что-то на земле.
   - Тупица, - Ди сжала руки в кулаки, - Ну сейчас начнется. Ложись на землю и не шевелись. Будем надеяться, что нас не тронут.
   Видимо, девушке все же удалось задавить его, так как послышался еле слышный писк, а затем разом все стихло. Сначала я испугался было, что оглох, настолько резок был перепад.
   Полную тишину прорезал яростный крик. А затем что-то ударило мне по ушам. Я почти сразу же закрыл уши, но из них все равно хлынула кровь. Для надежности я уткнулся лицом в землю, но крик не повторился. Ди легко задела мою ногу, я открыл глаза и поднял голову. Ди ползла по земле вперед. Не удержавшись, я последовал за ней. Мы затаились под кустами, откуда открывался прекрасный вид. В данном случае я говорю с иронией, если вы не поняли.
   В центре поляны под тем же самым деревом стояло трое существ. Они были выше двух метров ростом, с телом паука с восьмью мохнатыми лапами. Зато верхняя половина у них была человеческая, женская. Серая кожа и совершенно жуткое почти человеческое лицо на длинной тонкой шее. У них были длинные серые волосы, а у одной - почти белоснежные. Все тело покрывали небольшие серые шипы, длиной с мой палец.
   Сначала я никак не мог понять, что они там делают, а затем расслышал едва слышные чавкающие звуки. Одна из тварей подняла с земли окровавленную часть руки и принялась обсасывать ее, мерзко причмокивая. Вторая бросила в нее кусок чего-то серого, из-за чего та дернулась и едва не подавилась. Остальные мерзко заржали. Пришлось зажать ладонью рот, чтобы меня не вывернуло прямо здесь. Ди затаилась рядом.
   Некоторое время спустя твари ушли, но прошло еще не меньше десяти минут, прежде чем мы решились выйти. Ди направилась к поляне, мне пришлось идти за ней.
   Перед моими глазами предстало ужасное зрелище. В самом центре поляны, на ярко-зеленой молодой траве лежали окровавленные останки. Это даже нельзя было назвать телами. Девушка лежала на спине, повернув голову прямо ко мне, ее глаза уже остекленели, светлые волосы совсем растрепались. Казалось, будто она просто спит, пока взгляд не упал ниже. У нее не было нижней части туловища. Нижний край футболки насквозь пропитался кровью, как и земля, под ней. От парня осталось только туловище, конечности отсутствовали, к тому же твари обгрызли его лицо, превратившееся в жуткую маску из мяса и костей. Я согнулся над кустом.
   Ди же по-деловому подошла к телам и обыскала их сумки. Она взяла оттуда несколько бутылок воды, трос, зажигалку, пару коробок спичек, сигнальную ракету и пакет с таблетками. У них было всего восемь таблеток, то есть по четыре на каждого из нас. Самое тяжелое - три литровые бутылки - она бросила мне, а остальное убрала в свою сумку. Я понадеялся, что теперь мы можем уйти, но она покачала головой, вновь вернувшись к телам. Мне было неприятно смотреть, как холодно и спокойно она обшаривает трупы и их вещи, словно на земле перед ней лежат манекены, а не люди. Впрочем, они больше не люди.
   - Что еще? - спросил я, когда она присела на корточках перед телом девушки.
   - Как я уже говорила, у каждого игрока есть небольшой талант. Некоторым приходится возвращаться сюда по несколько раз, чтобы разгадать его, некоторым это удается почти сразу. Сейчас я продемонстрирую тебе мой. Почему-то таких, как я, называют кондукторами. Это довольно редкий талант, но иногда очень удобный. С другой стороны, именно из-за кондукторов игра стала настолько жестокой. А теперь просто смотри.
   Она нашарила на шее девушки веревочку со счетчиком и вытащила из-под одежды. Счетчик то зажигался, то гас. Края молнии побелели, и мне отчего-то показалось, что медальон сейчас был теплым на ощупь. Впрочем, мне сейчас не хватило мужества это проверить.
   Ди тем временем вытащила собственный счетчик и сложила оба вместе. Я увидел только молниеносную вспышку и окончательно погасшую молнию в центре.
   - Смотри на отсчет времени, - лениво посоветовала Ди.
   5 часов 34 минуты 12 секунд. 5 часов 34 минуты 11 секунд. 5 часов 34 минуты 10 секунд. 1 день 5 часов 34 минуты 10 секунд.
   Я почувствовал, как расшились мои глаза.
   - За каждого убитого врага дают дополнительный день. Их двое, но и нас тоже. Украденное время делится между всеми членами команды. Этот день сохраниться и на следующей локации, если на счетчике у нас останется хотя бы 10 минут и один штрафной день. Этого времени вполне хватит, чтобы отдохнуть и набраться сил. Возможно, мы даже успеем выспаться. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, почему нам придется спать по очереди?
   Я проигнорировал ее вопрос:
   - Те двое, которых ты назвала спортсменами, сделали то же самое?
   - Скорее всего, да. Не думаю, что они стали бы убивать их только ради нескольких таблеток. Впрочем, я могу и ошибаться. Для некоторых все, что здесь происходит, - игра: и жизнь, и смерть. А теперь убираемся отсюда, пока паучихи не вернулись.
   - Так это их ты назвала "мамочками"?
   Она кивнула:
   - Девчонка едва не раздавила паучка, а тот позвал мамочку на помощь. Поэтому в этих лесах нужно постоянно быть начеку. Надеюсь, в следующем мире мы сможем хоть немного отдохнуть. Ни за что не лягу здесь.
   - Паучихи вернуться сюда?
   - Вполне вероятно, так как здесь еще осталась пища. Мертвечиной они никогда не брезговали.
   Ди быстро пробиралась сквозь заросли, постоянно сверяясь с картой.
   - Портал должен быть где-то здесь. Странно, что мы никого больше не встретили, кроме маленького отряда паучих и одной команды игроков. Не нравится мне это. Можно, конечно, предположить, что все остальные воспользовались другим порталом, и находятся сейчас в другом мире, но это все равно маловероятно.
   Я ничего не мог на это ответить, но, судя по всему, Ди и не нуждалась в моем совете. Ей просто легче было рассуждать вслух.
   Вскоре, действительно, показался портал. Но выглядел он на этот раз иначе. Этот портал был зеркалом в прямом смысле этого слова. Большим старинным зеркалом, вставленным в старую деревянную раму, вот только это зеркало как бы зависло в воздухе в самом центре джунглей. Мне хотелось спросить Ди, нормально ли это, но что здесь вообще может быть нормальным?
   - На всякий случай приготовься, - сказала Ди. - Я уже видела этот портал, и если это он, нам нечего опасаться, но, возможно, нас просто разыгрывают.
   А в следующий миг она исчезла. Поверхность зеркала вновь стала гладкой, я и увидел собственное испуганное лицо. Нужно собраться. Сжав руки в кулаки, я сделал один единственный шаг и...

- 4

   [...]
   Ничего не хочу. Не хочу идти дальше, не хочу искать еду, не хочу пить, не хочу дышать, жить...Устал. Уже полдня только лежу на голой земле и ничего не делаю. Время уходит, но мне все равно. И даже от мысли, что я умру здесь, в этом мире вечного льда и гребаного снега, мне больше не становиться тошно. Какая разница, где именно?
   Без нее у меня нет ни единого шанса выжить. Почему я ушел тогда, бросил ее? Неужели только ради того, чтобы сдохнуть здесь?
  
   [...]
   Заставляю себя дышать, заставляю себя жить. Волки, или кем бы еще не были эти твари, подбираются все ближе, чувствуя, как я ослабел. Как только костер погаснет, они накинуться на меня все вместе и сожрут. Ну и пусть, нет сил даже для того, чтобы насобирать еще дров.
  
   Один из них уже подошел к краю моего спального мешка. Совсем осмелели, сволочи! Хватаю палку и начинаю колотить его. Волк скрывается в ближайших кустах. Вижу только два горящих, как факелы, глаза. У меня осталось всего несколько минут, пока не наступит полный мрак. Костер начинает дымить и вонять, а вскоре и совсем гаснет. Волки наступают. Их где-то около двадцати, тут палка точно не поможет...
   Они бегут. Больше всего это напоминает паническое бегство. Вдалеке вижу яркие огни. Будто кто-то едет по лесной дороге на огромном грузовике. А может, у меня началась лихорадка, и я брежу? Но нет, огни вроде бы настоящие. Теперь уже слышу его. Настоящий. Но откуда в этой глуши? Друзья это или враги? Увидят ли меня, или просто проедут мимо? Вроде бы останавливаются. Слышу чей-то крик, словно меня завет кто...О, Господи, неужели это...
  
   Дневник спринтера. Суббота. 20. 47
  
   - Нет, чувак, спорим, ты не сможешь сделать этого?
   Кет сжал в кулаке алюминиевую банку из-под пива.
   - Ха, на что поспорим, что смогу?
   - Черт возьми, Дэвид..., - вздохнул Бред.
   Я стоял на крыше двадцатиэтажного здание. Вернее, мы все стояли, но я почти навис над пропастью, стараясь удержать равновесие. От крыши отходили две длинные железные балки. Понятие не имею, для чего их приварили, но дальше дело не пошло. Спор состоял в том, чтобы пройти по этим балкам до самого конца и вернуться назад. Они все вместе утверждали, что я не смогу.
   - Не делай этого, Дэвид, - сказал Гейл. - Ты пьян.
   - Я вполне трезв для этого, - возразил я.
   - Да конечно. А как мы потом будем объяснять это твоему отцу, показывая на асфальте мокрую лепешку с твоим именем? - снова Кет.
   Я усмехнулся:
   - Думаешь, он заметит, что меня нет?
   Моя усмешка сама собой сошла с лица, стоило мне встретиться взглядом с Гаем. Он пока единственный молчал, не давая мне никаких советов. Знал ли, что это бесполезно, или же ему было плевать, разобьюсь я или нет? А вот мне точно было плевать. Старики постоянно твердят, что жизнь священна, но что же в ней такого священного, если ее так легко отнять? Сколько невинных людей гибнет каждый день? Жизнь несправедлива, это я понял еще в детстве. А раз я все равно умру, то какая разница буду ли я в это время дряхлым стариком, или же молодым и здоровым? Зато какой интерес к группе возникнет после моей смерти...
   Я сделал уверенный шаг вперед, почти выйдя на балку. Разобьюсь или нет? Даже мне было интересно. В конце концов, я ведь не совершаю самоубийства, ни в коем случае, это просто эксперимент.
   Ставка принята, ставок больше нет...
   Еще один шаг, и меня вынесло на балку, закачавшуюся под моим весом. Сзади послышались неодобрительные возгласы. Только улыбаюсь самому себе и делаю еще шаг. Подо мной мелькают крошечные фигурки людей. Никто из них даже не смотрит наверх, зато я их прекрасно вижу. С такой высоты все их трудности и проблемы кажутся мне смешными. Для меня сейчас ничего не существует, кроме этой балки и крыши. Мой собственный мирок, свободных от лишних переживаний и мелочности. Какая разница, сдам ли я экзамены, возьмут ли меня на работу, выгонит ли отец из дома, если я сейчас сорвусь вниз? "Скорая" точно не поможет - слишком высоко. В лучшем случае от меня останется красное пятно на грязном асфальте.
   Мой мозг полностью отключается. Я не слышу ни единого звука, кроме собственного сердцебиения, не вижу ничего, кроме железной балки под ногами. Мне совсем не страшно, но тело боится. Я чувствую, как колотиться сердце, сжимается желудок, и трясутся руки. Я пьян? Наверное. Скорее всего.
   Еще один шаг, и я, наконец, достигаю края балки. Теперь нужно развернуться и двигаться обратно. Но вместо этого я замираю на самом краю и смотрю на небо. Чистое, бледно-голубое, с едва заметными темно-синими разводами. Теперь я совершенно уверен в том, что совершил этот путь не зря. Какое-то обжигающее, сводящее с ума чувство переполняет меня. Депрессия, с которой я жил последние две недели, которую не смогли перебороть ни таблетки, ни алкоголь, ни наркотики, медленно отступает. Что же такого в этом месте?
   Еще раз смотрю вниз, но ничего особенного не нахожу. Просто крыша, просто город, кусок железа под ногами. Тогда почему здесь мне стало лучше?
   - Эй, что ты там застрял?
   Не оборачиваюсь. Не издаю ни единого звука, чтобы не потерять концентрацию. Ничего с ними не будет, подождут.
   Развожу руки в разные стороны, из-за чего едва не срываюсь вниз, и кричу во все горло. Пусть все слышат, что я здесь. За моей спиной раздаются крики, теперь уже одобрительные. Бред голосит слова одной из наших песен:
  

Если ты далеко, если не слышишь,

Если ты умерла, если не дышишь.

Я все равно буду звать тебя,

Все равно буду рядом,

Пусть другие не верят в меня,

Я знаю, что ты услышишь.

  
   Наконец, я медленно разворачиваюсь и иду обратно. Теперь уже даже не медлю, шагаю твердо и быстро. Эмоции переполняют меня. И лишь дойдя до самого края и спрыгнув на крышу, вспоминаю, что ужасно боюсь высоты. Это кажется мне бессмысленным, глупым, и я начинаю смеяться. Мне на плечо опускается чья-то рука.
   Рядом со мной стоит Кет и улыбается. А ведь еще несколько минут назад просил меня передумать.
   - Ну, ты и даешь, блин. Не ожидал, что ты сделаешь это.
   - Ты проспорил, чувак, - отвечаю я. - Помнишь, что это значит?
   - Еще бы.
  

/////

  
   Сегодня у нас в баре нет выступлений, но стоит нам войти, как публика начинает требовать, чтобы мы спели. Хозяин бара - Джон Тонга - высокий метис с темной щетиной и в вечной пиратской бандане на голове подходит к нам, по очереди приветствуя рукопожатием.
   - Привет, парни. Рад, что вы пришли.
   - Да? - усмехнулся Гай. - Уж не хочешь ли ты, чтобы мы выступили здесь, а? У нас сегодня, между прочим, выходной.
   - Ну, посмотрите только, как люди просят. Ну, всего одна песня, а плачу по обычному тарифу.
   Мы с Гаем переглянулись. Мы решаем, остальные исполняют, как всегда. Фанаты фанатами, а выступать бесплатно мы точно не собираемся, впрочем, одна песня по цене десяти, очень даже неплохо. Но нам ли не знать, что одной песней не ограничится.
   Отвечаю я, Гай кивает головой.
   - Вот что, Тонга, платишь 1,5 оклад, а с нас три песни.
   - И то, только ради тебя. Не для кого больше не соглашусь работать в свой выходной, - торопливо добавляет Гай, не давая хозяину вставить ни слова.
   - Ну, так ты согласен, или нет?
   - Ладно, ребятки, а теперь живо на сцену.
   На сцене уже все готовы. Видимо, сегодня должна была выступать какая-то местная группа. Все нужные инструменты тоже, хотя обычно мы всегда используем только свои. Это тоже не страшно. На задней стене замечаю огромный плакат. "Disturbed stars". Название не вызывает у меня ничего, кроме смешка. Звучит как плохое подражание хорошей группе, да еще и с непомерно высоким самомнением.
   Едва мы выходим на сцену, толпа взрывается аплодисментами. Вряд ли сегодня кто-то даже запомнит такую группу, как "Disturbed stars".
   Кет приветствует зрителей, а затем мы сходим со сцены. На следующий час нам отведено место зрителей. Тонга уже отвел нам один из столиков впереди. Еда и выпивка за его счет.
   Голоса стихают, гаснет свет, и на сцену выходят дилетанты, простите, я хотел сказать дебютанты. Их шестеро: пятеро парней и девушка. Все парни сильно разрисованы краской, волосы у них всевозможных оттенков: от светло-русого до темно-зеленого. Выглядят они жутко, как свесь панков с эмо. Слишком уж много косметики. Рваные джинсы, кожаные штаны, жилетки, майки с черепами, браслеты, цепи.
   Рядом с ними девушка выглядит совершенно неуместно: она невысокого роста, блондинка, одета в короткое голубое платье, да и у в руках у нее флейта.
   Кет толкнул меня локтем:
   - Парни, похоже, дорвались до маминых косметичек.
   - Ага, и бабушкиных шкафов. Это в какие такие года это было модно?
   - Неа, чувак, это никогда не было модно, можешь мне поверить.
   Официантка приносит нам пиво и чипсы. Не лучшая еда, но тоже вполне прилично. Тем более что за меня сегодня платят Кет и Тонга.
   Один из "старов", с синим ирокезом, приветствует толпу. Говорит он вроде бы хорошо, выглядит уверенно, но у самого аж коленки трясутся от страха. Впрочем, уверен, публика этого пока даже не замечает.
   Звучит первая песня. Я глотаю еще пива, Кет и Бред демонстративно закрывают уши и отворачиваются от сцены. Гай пустыми глазами смотрит прямо перед собой, не замечая ничего вокруг. Он всегда делает так, когда ему что-то не нравиться.
   Мне тоже не нравиться, хотя я должен признать, что их музыка не так плоха, как можно было предположить в начале. Опять-таки, какая-то причудливая смесь punk, industrial и nu metal. На любителя, конечно, да и песни все сырые, а клавишника вообще пора гнать со сцены поганой метлой. И все же есть несколько неплохих песен, если над ними хорошо поработать. Самое удивительное в этой группе однозначно то, что флейта вписывалась в звучание весьма органично, добавляя какого-то необычного, интересного звучания. Это явно было что-то новое.
   В целом можно сказать, что выступление не провалилось полностью. Многие люди даже танцевали под сценой, несмотря на то, что большая часть песен звучала просто ужасно. И им хлопали, когда последняя песня была спета.
   - Наконец-то закончилась эту пытка, - простонал Гейл.
   - А ты думаешь, в первый раз мы играли лучше? - спросил Бред.
   - Конечно, лучше. Да и вид у нас был явно приличнее.
   - Это уж точно, - согласился я. - А теперь идемте, пора показать этим соплякам, поклонникам "Tokio Hotel", что такое настоящий рок.
   За этот час мы прилично набрались пива, но не больше, чем обычно перед выступлением.
   Наше восхождение было подобно атомному взрыву.
   На сцену даже вышел сам Тонго.
   - А теперь встречайте, "Faint"!
   - "Faint"! "Faint"! "Faint"! -кричал зал.
   - Вперед, - закричал Кет.
   Именно ему выбирать первую песню из трех.
   - Вы готовы? - снова спросил он у публики.
   - Да!
   - Какую песню вы хотите услышать?
   На мгновение повисла тишина, а затем единственное слово взорвало зал:
   - "Символ"!
   - Что ж, "Символ", так "Символ". Поехали!
   "Символ" - одна из ранних наших песен, но ее до сих пор любят. Она особенно дорога для нас, так как именно с ней мы впервые возглавили местную десятку.
   Между нами и только что выступавшей группой можно было провести множество параллелей, и ни одна из них бы не пересеклась. Во-первых, они выгладили, как клоуны, а на нас была простая одежда. На мне темные джинсы и черная футболка с драконом, Гай одет в черные джинсы и жилетку, на Кете фиолетовая майка и брюки, то же самое и у Бреда с Гейлом. Никаких цепей, росписей, разве что мой ирокез. Татуировку на правом плече не видно из-за одежды. Кроме меня, татуировки есть только у Кета, но и их не видно.
   На сцене мы держимся уверено, как хозяева, а не делаем вид. Мы знаем, что нужно публике и даем ей это.
   Вторая песня - "Ураган", и новый взрыв аплодисментов и свиста.
   Осталась всего одна песня по контракту. Никто не сомневается, что ею станет "Ода", но у меня внезапно возникает неожиданная идея. Толкаю Кета ногой:
   - Позови сюда ту девчонка-флейтистку.
   - Ты что с ума сошел?
   - Вовсе нет, будет круто, посмотришь.
   Кет закатил глаза, но в следующий момент уже соскочил со сцены и растворился в толпе. Вскоре они вернулись. Девчонка выглядела еще более перепуганной, чем раньше. Я подал ей руку, помогая забраться на сцену.
   - Как зовут?
   - Энджи.
   - Я - Дэвид, - представился я, хотя она не могла не знать моего имени. - Вот что, Энджи, за нами еще одна песня, и это будет не "Ода", поможешь нам?
   - Что я должна делать? - спросила она еле слышно.
   - Просто играй с нами. Песня "Последний шаг", знаешь ее?
   - Еще бы.
   - Сыграешь?
   Она кивнула.
   Я похлопал ее по плечу:
   - Вот и молодец. Просто прислушивайся к нам, и все будет в порядке.
   Мы переглянулись с Гаем, и тот снова включил микрофон.
   - Просим прощения за небольшую задержку, технические проблемы. Но теперь уже все в порядке. Рад вам представить нашу последнюю на сегодня песню, - он выдержал театральную паузу. - "Последний шаг", а так же человека, который поможет нам ее исполнить. Встречайте, Энджи!
   Публика была в шоке. Уже больше года мы не изменяли своей привычке, всегда завершая все концерты "Одой", а тут вдруг такое...Но я знал, что делал, или думал, что знал. Для того, что я задумал, "Ода" совсем не подходила.
   И так, начали. Энджи немного опоздала вначале, наверное, от волнения, но вскоре взяла себя в руки и больше не лажала. Как я и думал, ее флейта оживила выступление, превратив "Шаг" в совершенно новую песню. Играла она превосходно.
   Я повернулся к парням, подавая им знак. Гейл удивленно вскинул брови, Бред покачал головой, Кет и Гай только кивнули.
   И вот когда нужно было переходить к самой важной части песни, все замолчали, Гай больше не пел, я оставил струны своей гитары в покое. В зале не осталось ни одного звука, кроме флейты Энджи. Надо отдать ей должное, она все сделала идеально, даже лучше, чем я предполагал. Как только ее соло было окончено, вступили мы. О, этот неимоверный контраст между звучанием классической флейты и тяжелым металлом. Кому-то может показаться, что они несовместимы, но он, наверняка, не слышал того, как мы зажигали сегодня вечером.
   Слушатели тоже не остались равнодушными. Кет похлопал меня по плечу, явно довольный происходящим. Энджи, наконец, перестала быть похожей на привидение и залилась румянцем. Я впервые отметил, что она хорошенькая.
   - Браво! Браво! Браво!
   - Что ж, - сказал Гай. - Свои деньги мы отработали с головой. Молодчина, Дэвид. Я удивлен, но пригласить Энджи было превосходной идеей, - затем он повернулся к ней. - Не хочешь этот месяц выступать с нами? Уж поверь, твоей группе никогда не достичь взрослого уровня.
   - Это не моя группа. С ними обычно выступает Сьюзен, но она заболела и попросила меня заменить ее сегодня вечером.
   - Еще лучше, ну что, ты согласна?
   - Это, конечно, очень круто, выступать с вами, ребята, но мне нужно готовиться к экзаменам. Очень сомневаюсь, что смогу помочь вам.
   - Ну, хотя бы недельку. Запишем в студии несколько песен, и все. Я уже представляю: новый альбом "Faint", в который войдут несколько рок-балад под флейту. Соглашайся, Энджи.
   - Хорошо. Думаю, мы сумеем что-нибудь придумать.
   - Супер! Ну, все, дела окончены, можно и развлечься немного. Кто хочет выпить?
   - Эй, - возмутился Кет. - Это моя фраза.
   - Раз твоя фраза, значит, и угощаешь тоже ты.
   - Сегодня проставляется Кет, - влезаю я. - Ну-ка все за мной.
   Мы поспешили в бар. Всего три песни, а пот катился с меня в три ручья. Вот что значит "живое выступление". Мы все уверены, что день, когда мы начнем исполнять песни под фанеру, станет днем гибели "Faint". Лучше уж вообще не выступать, чем болтаться на сцене, как мартышки, и гримасничать.
   Мы с Кетом заказали себе текилу, остальные пиво. Несколько веселых часов обеспечено. В баре было очень шумно, многолюдно. Я даже не пытался услышать музыку, так как с трудом слышал даже себя.
   Кет забирается с ногами на барную стойку, берет в руки бутылку шампанского и с хлопком открывает ее, заливая все и всех. После этого он начинает танцевать, постепенно раздеваясь. Фанатки еще нескоро забудут это. Я смеюсь, хотя вполне мог быть сейчас на его месте.
   Мы вновь повторяем свой заказ.
  

//////

  
   Бред, Гейл и Гай куда-то исчезли, когда я вновь обрел способность мыслить более-менее трезво, рядом со мной остался только Кет. Вроде, он уже некоторое время пытался до меня достучаться.
   - Я говорю, идем со мной, - повторил он, видимо, не в первый раз.
   - Зачем?
   - Как бы тебе объяснить, парень? Когда ты склонился над унитазом и блюешь, не очень-то хочется, чтобы кто-то вломился в туалет.
   - Идем, - я опрокинул в себя еще одну стопку водки и встал из-за стола.
   Мы с трудом протискивались сквозь толпу танцующих. Кет шел быстро и довольно грубо расталкивал замешкавшихся. Видимо, припекло.
   Толкнув дверь мужской уборной, мы оказались случайными свидетелями любопытной сцены. Парень с ирокезом, тот самый лидер "старов", прижал к стене девушку, плотно навалившись на нее.
   - Только порнухи нам здесь не хватало, - проворчал я, проходя мимо.
   Кет замешкался у входа:
   - Ебать, Лив?
   Я развернулся, внимательнее присмотревшись к девушке. Высокая, смуглая кожа, короткое каре, на лице размазалась помада, блузка расстегнута, а юбка задрана чуть ли не до пояса. А, точно, Лив.
   - Какого черта здесь происходит? - заорал Кет, а я только удивился его выдержке. Если бы я застал Кейт в такой ситуации...
   Лив испугано смотрела на него широко распахнутыми глазами. Парень стоял рядом с ней, будто воды в рот набрал.
   - Я не слышу ответа.
   - Да пошел ты, - будто очнувшись ото сна, огрызнулся парень и кинулся на Кета.
   Тот пропустил его кулак над своей головой и сильно ударил в ответ. Удар был не только сильным, но и точным. Идиот тяжело осел на пол. Лив вскрикнула и выбежала из туалета, даже не потрудившись привести себя в порядок.
   - Не зря я сразу сказал, что группа у них херовая. Мало того, что всякое дерьмо играют, так еще и чужих девушек пытаются отбивать, - Кет сплюнул на пол и подошел к умывальнику, глотнув воды прямо из-под крана. - Увидишь говнюка, врежь ему еще раз.
   Затем он подошел к бесчувственному телу солиста и брезгливо перешагнул через него. Выйдя из уборной, я почувствовал сильный запах дыма. Люди носились туда-сюда, что-то крича. Секунду спустя сработала пожарная сигнализация.
   К нам тут же подбежал Гейл.
   - Эй, где вас носило?
   - Семейные разборки, - выплюнул Кет. - А что горит, хоть?
   - Не поверишь, кто-то поджег басиста этой недогруппы.
   - Поджег басиста? - удивился я. - На кой хрен кому-то было это делать?
   Гейл пожал плечами:
   - А я откуда знаю? "Скорую" уже вызвали, а парня увезли в больницу. Судя по всему у него ожоги второй степени, а еще куча стекла в башке. Стеклянную бутылку с взрывной смесью кинули прямо ему в голову, наверняка специально целились.
   Мы уже выбрались наружу, и дышать стало чуть легче. Мы опять оказались в центре толпы, но здесь была напуганная толпа, что было во много раз хуже. Не сговариваясь, все втроем направились в одну сторону.
   - И что не нашли, кто это сделал?
   - Еще нет. Людей слишком много, а возле тех столиков вообще такая давка была.
   - Ну, подожгли его, и подожгли, - сказал Кет. - Видимо, не только мне не понравилась их дурацкая группа.
   - Ну, подожгли, конечно, и подожгли, - согласился Гейл, - вот только на бутылке была надпись: "Подарок для Дэвида Грея".
   - Что ты хочешь этим сказать? Что эта бутылка предназначалась мне, или что копы решат, будто бы я надоумил кого-то сделать это?
   - Я хочу сказать этим, парень, что нам нужно как можно скорее делать отсюда ноги, пока нас не пришили к делу.
   - Черт возьми, но все равно все видели, что мы были здесь сегодня ночью.
   - Да, но в такой давке никто точно не вспомнит, когда именно мы ушли, и если у нас будут свидетели и алиби, нас не тронут.
   - То есть мне пора отправиться к Кейт?
   - Ты прямо читаешь мои мысли. Будет хорошо, если ты останешься у нее до утра. Мы ни в чем не виноваты, но с копами лучше не рисковать.
   - Согласен.
   - А ты, Кет, останешься здесь и будешь уверять всех, что Дэвид уехал еще в половине первого.
   - Командир, вас понял. Удачи тебе, Дэвид.
   Я замер:
   - Спасибо, что думаете по поводу этой бутылки?
   Кет и Гейл переглянулись. Гейл ответил первым:
   - Я думаю, это в любом случае серьезно, чувак. Будь осторожен, пока мы не поймем, кто затеял эту игру.
   - Или копы, - добавил Кет. - А теперь, давайте, все по местам. До завтра.
   Я кивнул им на прощание и спокойным шагом направился к Кейт. Благо, она жила всего в нескольких кварталах отсюда, сама. Никаких проблем с ночевкой не должно возникнуть. Я даже не чувствовал себя выпившим. Странно, учитывая, сколько алкоголя нашло последний приют в моем желудке этим вечером.
   Идиотская бутылка еще долго не давала мне покоя.

2

   [...]
  
   Прошел уже день, а я до сих пор не могу поверить, что это правда. Она снова со мной. Правда, иногда меня посещают странные мысли, будто это вовсе не она, а какое-то неизвестное существо, пытающееся подобраться ко мне...Что-то такое проскальзывает в ее взгляде, даже когда она улыбается, когда смотрит на меня. Но я пытаюсь убедить себя, что мне только кажется. За эти несколько дней я очень устал, вымотался. Неудивительно, что у меня какие-то проблемы с головой.
  
   Мир, в котором мы сейчас оказались, похож на средневековую сказку. Лес остался позади, и сейчас мы шагаем по полю, впереди виднеется готический замок, построенный на самой вершине холма. Здесь намного лучше, чем в ледяной тюрьме: спокойно и тепло. Впервые в жизни радуюсь, видя мошек и комаров.
   Она говорит, что здесь мы пробудем несколько дней, я спокоен. На счетчике больше пяти дней, думаю, успеем. Главное, перебраться через реку и оказаться в замке. Интересно, кто будет там нас ждать? Настоящий король или злой призрак? В уме перечисляю всех сказочных персонажей, которые могут ожидать нас там, но это так, ради забавы. Уверен, чтобы нас там не ждало, оно вовсе не будет добрым.
  
   Мы подошли к тому, что когда-то давно было мостом. Теперь от него остались только несколько обугленных столбов и кусок веревки, уходящий в пропасть. Мост кто-то взорвал, причем это было сделано довольно давно. Замок совсем близко, отсюда я могу даже рассмотреть витражи на окнах и цепи поднятого моста. Так близко, но к нему не подобраться. Придется искать другой путь.
  
  
   Дневник Спринтера. Среда 16.47
  
   ... и в следующий миг мои ноги коснулись травы. Черт, я ожидал оказаться где угодно, но не ожидал, что все будет настолько просто.
   Мы снова оказались в лесу, и это мне не понравилось. Ди сказала, что никаких пауков больше не будет, и я даже поверил ей, но где гарантия, что здесь не окажется чего похуже? Что ждет нас на этот раз: разваливающиеся зомби, воинственные машины, трехметровые звери, отряд вооруженных наемников? Правило номер один, когда ты в игре, - ничему не удивляйся.
   Пока все было спокойно, слишком спокойно, на мой взгляд. Мы шли по достаточно ровной лесной дороге, которая не петляла, никуда не сворачивала, и, казалось, простиралась до самого горизонта.
   Мы шли ровно тридцать минут, и за это время Ди не сказала ни слова. Она была на чем-то сосредоточена, ее мысли витали где-то далеко, а меня Ди не замечала вовсе.
   Внезапно она резко остановилась и бросила сумку на землю.
   - Остановимся здесь и отдохнем. Время у нас есть, так что можем даже немного поспать.
   Я только кивнул, успев понять, что сейчас Ди не настроена на долгие разговоры. Насколько я разобрался, она вечно перебывала в одном из двух настроений: либо говорила очень легко и непринужденно, либо только молчала. Первая Ди нравилась мне больше, но зато второй я почему-то больше доверял.
   Устройство лагеря не заняло много времени. Мы только постелили под деревом спальники, насобирали хвороста и разбили костер.
   - Не слишком ли это рискованно? - спросил я. - Устраивать лагерь так близко от дороги?
   Ди посмотрела мне в глаза, а затем медленно покачала головой.
   - Во-первых, один из нас постоянно будет бодрствовать, а во-вторых, никто не предположит, что мы рискнем остановиться здесь.
   Ой, как не понравились мне эти слова.
   - А что находиться "здесь"? - с опаской спросил я, желая и одновременно опасаясь услышать правдивый ответ.
   - Меньше знаешь - крепче спишь. Ложись и ничего не бойся. У нас меньше 5 %, что кто-то потревожит наш лагерь. Первым спишь ты, так как я намного выносливее, через несколько часов я разбужу тебя. А теперь спи.
   Мой желудок требовал пищи, но я не сказал ни слова об этом. Еще не время. Вместо этого я залез в свой спальный мешок, лег на бок и застегнул его. Костер был между нами, и последнее, что я видел, прежде чем закрыть глаза, была слегка размытая из-за дыма сгорбленная фигура Ди.
   Я чувствовал себя очень уставшим, и едва ли не с ног валился, пока мы шли, но теперь никак не мог заснуть. Обычно я отрубаюсь почти мгновенно, сейчас же мне в голову непрерывно лезли какие-то злые, опасные мысли. Сначала я подумал, что здесь мы с Ди являемся легкими мишенями для нападения врагов, как человеческих, так и монстроподобных. Мне удалось справиться с волнением.
   Вторая мысль, застигнувшая меня врасплох, приказывала мне немедленно сорваться с места и уносить ноги. Не важно, куда, не важно, от кого, главное - как можно быстрее. И ее мне удалось мысленным пинком выбросить из своего сознания.
   Третья мысль была дикой даже для меня. Мне вдруг неимоверно захотелось достать из сумки свой нож и подкрасться к Ди. Сейчас, я был почти уверен в этом, она не услышит и не увидит меня, полностью погружеенная в себя, совершенно открытая, беззащитная. Я почувствовал, как правая рука почти коснулась змейки на спальнике...Нет, я схватил себя левой рукой за кисть и заставил остановиться. Я не хочу этого, не мои желания, это не я.
   Уже почти смирившись с тем, что мне не удастся выспаться, я, наконец, уснул, совершенно утомленный внутренней борьбой.
   Спал я на удивление спокойно. Мне приснилось всего несколько снов, но ни один из них не был жутким. Совершенно обычные сны, в меру яркие, спокойные, усыпляющие бдительность...
   Я открыл глаза еще до того, как наступила моя очередь дежурить. До того, как Ди разбудила меня. Даже не знаю, из-за чего именно я проснулся, но, как оказалось, очень вовремя. Моя напарница склонилась над костром, в опасной близости от огня, и беззаботно протягивала руки вперед. Я громко позвал ее и резко сел в спальнике, точнее попытался сесть, так как узкий спальник не дал мне усидеть, и я, потеряв равновесие, неуклюже упал назад. Но мой окрик сработал. Ди пришла в себя и отодвинулась подальше.
   - Они здесь, - твердо сказал я, почувствовав, как по коже пробежали мурашки. Я понятия не имел, о чем говорю, но голос прозвучал так уверенно, и внутренне я ни секунды не сомневался, что они действительно здесь.
   Ди только кивнула.
   Я расстегнул спальник и сел на него сверху. Сначала я, было, потянулся к рюкзаку, где лежал нож, но сразу же спохватился, решив, что он здесь не поможет.
   - Что это такое? - спросил я в пустоту.
   Темные глаза Ди, в которых, казалось, плясало пламя, нашли мои. Она нахмурилась.
   - Стражники этих земель. Павшие воины, чьи души так и не нашли покоя после смерти. Эти земли так обширны, что вероятность наткнуться на них ничтожна мала.
   - Но нам, как обычно, повезло...
   - Да, - перебила она меня. - Эти духи питаются эмоциями, особенно страхом. Для них нет ничего вкуснее паники и отчаяние. Они посылают тебе ведения и разные мысли, вынуждая на непредвиденные, совершенно безумные поступки. Выберут тебя своей жертвой, и ты мертвец. Твое тело останется медленно разлагаться на земле, пока они будут пожирать твою душу.
   - Как справиться с ними?
   Она пожала плечами:
   - Я не знаю. Мне доводилось только дважды сталкиваться с ними. Один раз случайно и слишком быстро, чтобы они успели заметить меня. Другой раз нас было слишком много, и я не была избрана в качестве жертвы. Тогда погибло еще четверо людей. Теперь же нас только двое...Послушай, - в ее голосе прозвучали какие-то странные кричащие нотки. - Если я вдруг начну вести себя странно, не пытайся помочь мне, просто беги, хорошо? Хватай свой рюкзак и беги. Карта у тебя есть. Найдешь портал и перейдешь в следующий мир. Это будет трудно для тебя, я знаю, не иметь знаний, не иметь поддержки...Но это, по крайней мере, хоть какой-то шанс выжить. Они имеют надо мной определенную власть. Это трудно объяснить. Ты обещаешь мне?
   - Я уйду, если ничего не смогу сделать для тебя.
   - Хорошо, - мои слова почему-то успокоили ее.
   - Можем ли мы уйти?
   - Что? - переспросила она.
   - Можем ли мы уйти отсюда, до того, как они придут?
   - Нет. Если мы не нужны им, они просто пройдут мимо, но если мы уже замечены, они найдут нас в любой точке этого мира. Мы не сможем сбежать. Возможно, мы оба уже обречены, возможно, только один из нас.
   Я только кивнул. Если они выберут меня, то Ди, не раздумывая, оставит меня здесь. Мне стоит сделать то же самое. Мы не давали друг другу никаких клятв, эта игра, самая жестокая из всех возможных игр, но все же...
   Мне не хотелось умирать. Звучит удивительно, кто же хочет умирать? Но я чувствовал, что разгадка игры совсем рядом, так близко. Я просто не могу, не имею права умереть, не узнав, для чего я здесь.
   Важен не приз, не победа, важна сама игра, ощущение контроля над своей жизнью. Так сказала когда-то Ди. Я не понимал, и до сих пор не понимаю. Чувствую себя профаном, севшим играть с взрослыми, но так и не узнавшим правила игры, боясь показаться еще глупее. Хотя куда уж глупее?
   Мы сидели друг напротив друга, разделенные огнем. Я закрыл глаза и просто прислушивался к звукам леса. Странное напряжение охватило меня, медленно, холодными каплями накатывалось ощущение беды, которая должна была вот-вот случиться. Стараясь хоть как-то взять себя в руки, я стал считать про себя. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...
   Я уже добрался до трехсот пятидесяти восьми, когда чья-то ледяная рука легла мне на запястье. Я вздрогнул, резко открыв глаза. Костер почти погас, над землей поднималась тоненькая струйка дыма.
   - Близко, - прошептала совсем рядом Ди, разомкнув пальцы. - Они идут за мной.
   Ее зрачки были расширены так, что белки почти полностью исчезли, кожа была мертвенно бледной и холодной.
   - Отчего? - спросил я, поняв, что сейчас именно такой момент. - Отчего они имеют над тобой власть? Скажи мне.
   - Это произошло совсем недавно. Я еще не простила, не успела простить..., - послушно, как марионетка, проговорила она и вдруг резко замолчала.
   По земле прошелся холодок. Над головой зашумела листва, костер окончательно погас. Сидеть в темном лесу было по-настоящему жутко, если бы я не знал. Они здесь.
   - Мы здесь...здесь...здесь...
   - Мы пришли...пришли...пришли.
   - За вами...ззза вамиии....
   Голоса прозвучали как один, но в то же время их было множество. Мужские, женские, детские...Сотни, тысячи голосов, ставших единым целым, объединенные единственной желанием - отомстить. И они пришли сюда за нами. Страх приковал меня к земле, не давая пошевелиться, казалось, даже сердце замерло в груди.
   Что я могу сделать? Как победить то, чего ты не видишь? Как победить то, чего нигде нет, если оно везде? Нож здесь не поможет. Ничто не поможет.
   "Никто не предположит, что мы рискнем остановиться здесь". Параллельные миры. Почему здесь ни одной команды, кроме нас? Они решили воспользоваться другим порталом, только бы не соваться сюда. Потому что от них нет спасения.
   Инстинкт приказывал: бежать, и я не мог сопротивляться ему. Вскочил на ноги, подхватил с земли рюкзак и побежал. Но, не сделав и десяти шагов, обернулся. Ди все так сидела на земле, подобрав под себя ноги и уставившись в пустоту. Нужно было уходить, но я не мог бросить ее здесь. Больше не раздумывая, я подлетел к ней и резко поставил ее на ноги.
   - Кто ты? - осипшим голосом спросила Ди, уставившись на меня.
   - Друг. Нам нужно уходить отсюда, немедленно.
   - Зачем? От них не убежишь.
   - А мы попробуем. Быстрее.
   Не теряя времени даром, я схватил ее сумку, ее за руку и побежал. Спальники так и остались на земле, но думать об этом уже было поздно. Показалась луна, и поэтому дорога хоть как-то была освещена. Сейчас мы бежали напролом, ветер чуть приотстал сзади, но это только временно. Куда бежать? Я посмотрел на Ди, но от нее сейчас не было никакой пользы. Тогда я посмотрел на карту. Две пульсирующие точки, движущие бок о бок, и еще несколько сотен точек, черных песчинок позади. Ну и что дальше? Я увидел значок портала, но он был далеко. Не думаю, что мы успеем добежать туда. Нас настигнут гораздо быстрее. Лихорадочно всматриваясь в карту, я увидел еще один значок: треугольник. Он находился совсем близко.
   Ди споткнулась, рефлекторно поймал ее за руку, продолжая бежать. Расстояние между нами и ними только уменьшалось. Решившись, я на повороте свернул влево, увлекая Ди за собой, и мы покатись вниз по склону. Это, возможно, даст нам несколько минут форы. Опять-таки не уверен. Одно дело, когда имеешь дело с реальными преследователями, кем бы они ни были, и совсем другое - когда их вообще не видно. Как знать, может, один из них прямо сейчас находится всего в нескольких сантиметрах от меня?
   Я снова побежал вперед, напролом, через кусты и высокую, мне до пояса, колючую траву. Вдох-выдох-выдох-вдох...Я уже начинал уставать, передвигать ноги с каждой минутой становилось все сложнее и сложнее, а в легких поселилось какое-то странное напряжение. Дышать было больно, а бежать еще больнее, но мы не останавливались.
   Сверившись с картой, я понял, что мы почти на месте. Только сейчас мне пришло в голову, что это могло быть очередной ловушкой, но было уже поздно. Было темно, поэтому я увидел огромное здание, только когда едва не ударился об него носом. По-моему, это, правда, было похоже на треугольник, огромную гору, или же на готический замок. Я потянул дверь на себя, и она бесшумно открылась. Внутри тоже было темно. Обернувшись, я зашел внутрь, Ди следом.
   Мы оказались в большом просторном помещении. На ум приходило только одно слово: зал. Сквозь витражи в помещении попадали искаженные лунные лучи, отплясывая на каменном полу. На двери был огромный засов. Я скинул рюкзак и подошел к двери, считая, что с замком возникнут трудности. Но нет, засов поддался легко и закрыл нас здесь. Совершил ли я глупость? Остановит ли это призраков? Время покажет.
   У меня в рюкзаке был фонарик, еще один, более мощный, был у Ди, но сейчас мне не хотелось включать свет. Тьма дарила временный покой, заглушая внутреннюю пустоту.
   Облокотившись спиной о стену, присев на корточки и закрыв глаза, даже несмотря на присутствие Ди, я чувствовал себя совершенно одиноким, надломленным, уставшим от жизни и от себя. Не знаю, виноваты ли в этом духи, но сейчас мне хотелось только одного: закрыть глаза и исчезнуть. Просто, легко, навсегда. Если бы можно было закрыть глаза и очутиться где-то в другом месте, или же попросту перестать существовать.
   Этот мир, точно так же, как и мой, сейчас казался пустым и нереальным. Казалось, можно протянуть руку и сорвать декорации, обнажив кричащую пустоту. Для меня это вовсе не было настоящим, а только сказкой, кошмарным сном. Иногда просыпаясь ночью от кошмаров, я садился в кровати, не в силах понять, где я: сплю, или уже нет. Не всегда удавалось сразу найти ответ на этот вопрос. Вот и сейчас. Мозг говорит мне, что я действительно сижу здесь, а за мной гоняться призраки, мне угрожает опасность. Но где-то в глубине звучит совсем тихий тонкий голос: "Ты же не веришь, что все это на самом деле?".
   И я не верю. Просто не могу. Может, все дело в наркотиках? Или не только в них? Отчего связь с реальным миром так истончилась, что стала почти неуловимой?
   ...послышался скрежет...
   Я вздрогнул, инстинктивно схватившись за нож. Он так быстро скользнул в мою руку, что это было почти фантастически. Теперь самое время узнать, смогут ли призраки прорваться.
   - Ну же, где вы? Наступайте, пробивайтесь, уничтожайте! - крикнул я, осознав, что они и так знают, что мы здесь. - Или катитесь отсюда, если не можете войти! Убирайтесь!
   Непонятно откуда в помещение появился ветер. Настолько сильный, что меня едва не сбило с ног. За моей спиной зазвенели цепи, на которых, когда-то держалась огромная люстра. Дверь стала ходить ходуном, внутри у меня все похолодело.
   - Таблетки, Дэвид! - донесся до меня далекий голос Ди. - Ты сможешь справиться с ними.
   Ветер все усиливался, и у меня просто не было времени, чтобы раздумывать. Я подбежал к рюкзаку, дернул молнию и извлек небольшой пакет с таблетками.
   - Что мне делать дальше, Ди?
   - Просто подумай о том, что должно произойти дальше. Подумай о том, чтобы они убрались отсюда, потеряли нас, сбились со следа, исчезли...Да что угодно, только скорее. Еще несколько минут, и они прорвутся. Это не вампиры, не нечисть, священная земля надолго не остановит их. Дэвид!
   Я забросил в рот одну таблетку, с трудом проглотив ее, но ничего не произошло. Может, надо было произнести какие-то особые слова, чтобы заработало? Трах-тибидох-тибидох? Акуна-мотата?
   Надо было как-то разобраться с этим, что-то решить, но я просто стоял в центре зала и ждал, пока произойдет хоть что-то. Наверняка не лучшее решение с моей стороны, но другого не было.
   - Дэвид! - голос Ди сорвался даже не на крик, на вопль. - Черт бы тебя побрал, Дэвид. Неужели ты забыл, что значит мечтать?
   Мечтать? Для меня не новое слово. Когда в реальной жизни все паршиво, только и остается, что скрываться от себя в мире иллюзий, где все происходит только так, как ты хочешь. Уж мне это точно знакомо. Контролировать свою жизнь, пусть она существует только у тебя в голове. Контроль...Вот оно. Кажется, я наконец-то понял, что от меня требуется.
   Заставив себя сосредоточиться, я закрыл глаза и заткнул пальцами уши, чтобы ничто не мешало мне. Зачем слышать грохот, если я и так знаю, что они идут? Зачем смотреть, как бешено раскачивается дверь, если я почти могу почувствовать исходящий от них мертвенный холод? Все дело в голове. Только там.
   В детстве мне всегда говорили, что у меня чересчур живое воображение. Слишком замкнутый, не приспособленный к общению, углубленный в себя, нелюдимый... Я слишком долго пытался уйти от реальности, чтобы быть как все. Зато я рассказывал самые интересные истории, и все верили, что я говорю правду. Мне невозможно было не поверить.
   В школе я понял, что значит быть не как все. Что такое страдания и издевательства, чувство собственной ничтожности и разъедающего одиночества. Пришлось приспосабливаться, стать как все, скрыться в толпе тысяч точно таких же. В какой-то мере, это похоже на то, что случилось с мамой. О нет, об этом я точно не хочу сейчас думать.
   Запихнув фантазию в самый дальний и самый темный угол своего "я", перестав выделяться, я значительно облегчил себе жизнь, но вместе с этим потерял что-то очень важное, что-то, делавшее меня особенным, не таким, как остальные. Будто бы я вырвал из груди собственное сердце, положил его в металлический ящик и своими руками закопал на кладбище. Исчезло то, что делало меня мной, а не очередным подростком. Группа стала моей отдушиной, своего рода криком души, но мне все чаще стало казаться, что я бьюсь головой в непробиваемое стекло и кричу - на другой стороне люди, они улыбаются и машут мне руками, но не слышат. На их лицах улыбки, а глаза слишком светлые и будто поддернутые пленкой, как у мертвых кур. Они НЕ слышат меня.
   В мою голову врываются крики. Их сотни, если даже не тысячи. Крики жаждущих смерти, убийства, мести.
   О да, мести, и пусть кровь льется рекой, пусть они страдают, как мы страдали.
   Нельзя пропускать их в себе. Нельзя сдаваться, иначе я стану одним из них. Это нашептывает мне не голос Ди, и даже не странная тень внутри меня. Нет, уверен - я всегда это знал.
   - Дэвид!
   Ди все-таки помогла мне. Ее истошный вопль возвращает меня, и я снова могу видеть. Дверь еще держится, но у нас осталось всего минута, не больше.
   - Сделай же что-нибудь, Дэвид!
   Мне хочется спросить: почему я? Новичок, аматор, неудачник, не знающий правил? Но я не стану спрашивать. Сейчас наши жизни в моих руках, и я не упущу свой шанс.
   "Расслабься и представь то, что хочешь увидеть. Словно перед тобой полотно, а в руках кисточка и краски. Это же так просто".
   Голос мамин, в этом нет никаких сомнений. Вот только звучит он иначе: чище, более звонкий и...веселый. Голос из каких-то давних воспоминаний.
   И я расслабляюсь. Ничто в этом комнате, или за ее пределами, не интересует меня. Есть только я и то, что я хочу создать. Остальной мир для меня не существует.
   Замок. Нет, не хочу видеть никакого замка. Сейчас мы с Ди находимся на берегу лесного озера. Лес здесь не сильно густой, зато много цветов и высокой, до пояса, зеленой травы. Вода в озере свежая и чистая, пахнет свежестью и легко, едва уловимо, цветами яблони. Сейчас весна. На небе легкая облачность, но дождя нет. Приглушенный свет щадит глаза. Слышны звуки, с которыми вода шуршит мелкой галькой на берегу, вдалеке поет какая-то птица. Легкий свежий ветер дует в лицо, шею и колышет траву и мою футболку. В нескольких шагах от меня портал: двухметровая арка из белого мрамора. И в ней все видно, как в зеркале. Никакого тумана, никакого искажения. А на той стороне темный лес, а вдалеке виднеется замок, окруженный призраками. Мы не там, мы здесь, в безопасности. Но ведь нужно и как-то уйти отсюда? Недалеко отсюда есть еще один портал. Хороший портал, на другой стороне которого нет никакой опасности, но он поможет нам двигаться дальше к своей цели...
   Что-то щекотит мне ноги. Нагибаюсь, и руки зачерпают траву. Действительно до самых колен.
   Ди сидит на траве в нескольких метрах от меня и широко распахнутыми глазами смотрит вокруг. Оборачиваюсь к озеру. Оно настолько реально, что хочется спуститься вниз и окунуться, насладиться его прохладой.
   Меня переполняет дикий восторг. Всемогущество. Так вот что такое полный контроль над своей жизнью. Вот почему они снова и снова приходят сюда. Теперь я понимаю. Ради того, чтобы снова ощутить это, можно рискнуть своей жизнью. Не понятно отчего, я начинаю смеяться.
   Ди испуганно смотрит на меня, будто бы видит впервые.
   - Что? - весело спрашиваю я. - Ты же сама хотела, чтобы я что-то сделал. Ну, вот мы здесь, а призраки остались там. Или тебе не нравится мое озеро?
   - Я хотела, чтобы ты что-то сделал. Заставил их уйти, например, обратил в бегство. Все это действенно и совершенно реально. Ты бы мог перенести нас в другое отражение. Это да. Но ни одна, ни целая горсть таблеток не поможет тебе создать свое отражение. Придумать его и воплотить в жизнь. На такое способны только Великие, те, кто создали Зеркальный Лабиринт порталов и ходов. Те, кто начал игру, - она поднялась на ноги, не спеша подходя ко мне. Ее глаза лихорадочно блестели, а лицо было удивительно бледным. - Это твой дар, Дэвид Грей. Если кто-то узнает об этом, тебя просто убьют. И участники, и управляющие. Так что если еще хоть раз попытаешься повторить этот фокус - ты мертвец. Не желаю быть втянутой в это. Не желаю закончить так. Это моя третья игра, и я не намерена умереть в восемнадцать. Клянусь, если ты еще хоть раз сделаешь это, я лично убью тебя.
   Я смотрел на нее, открыв от изумления рот. Счастье и дикий восторг вмиг исчезли. Только что я был чуть ли не богом, а теперь я снова стал никем. Если у меня получилось создать собственный мир, то, что я могу сотворить с уже созданным? Кто посмеет кинуть мне вызов?
   - Немедленно отдай мне таблетки. Иначе дальше нам с тобой не по пути, - крикнула Ди, протягивая вперед руку.
   - Не понимаю, - прошипел я в пространство, а затем взглянул на нее. - Почему то, что делаешь ты - нормально, а это - нет. Почему красть время покойников, красть их души - нормально, а создавать миры и управлять им - ужасно? Уж ответь мне, пожалуйста.
   Она прищурила глаза, и ее голос прозвучал как хлыст:
   - Потому что это не противоречит правилам игры, не подвергает нас опасности, не делает нас заметными, желанной мишенью для других. Тебя, скорее всего, даже не убьют сразу, как меня. Нет, так легко ты от них не отделаешься. Они посадят тебя в клетку, проведут ток и будут ставить на тебе опыты. А знаешь, почему? Потому что ты - первый Создатель за две тысячи лет.
   Она схватила сумку и побежала вперед, туда, куда указывала маленькая мерцающая точка на ее руке. Я побежал за ней. Сердце громко стучало у меня в груди, в несколько раз быстрее, чем я успевал сделать шаг. Теперь длинная трава только мешала. Ди бежала к порталу. Но не к тому, который открыл я. Ее интересовал портал в форме мраморной арки, внутри которой виднеется готический замок. И чем ближе мы к арке, тем сильнее холод. Он сковывает движения, от него слипаются ноздри, и дышать почти невозможно. Призраки уже ждут нас.

3

   [...]
   Знаете, на что похожа вечность?
   Удовольствия длиной в жизнь? Бесконечный смех и веселье? Счастье, лишенное пустой суеты и бессмысленных переживаний? Я тоже когда-то думал именно так. Теперь я знаю, скажу вам, братья, что это такое на самом деле. Когда ты знаешь, что у тебя впереди целая вечность, это вызывает только скуку и неприятный осадок, так как ты сразу же вспоминаешь то, что уже осталось у тебя за спиной. И я не могу припомнить там ни дня истинного счастья. Располагая вечностью, ты не имеешь времени ни на себя, ни на других. Все, что у тебя есть, принадлежит ей. Все, что у тебя было, даже твои воспоминания, принадлежат ей. Все, чего ты хочешь, все, что только может стать твоим, уже принадлежит ей. И вырваться из этого замкнутого круга невозможно. Ты уже в вечности. Ты сам принадлежишь ей.
   Вот что такое быть Создателем. Ты создал вечность, но она тебе не подчиняется, она сковывает тебя по рукам и ногам, не дает дышать, заковывает тело в невидимые цепи и сладко говорит, что ты волен делать все, что угодно. Вот, что такое быть Вечным, быть Создателем. Создавая игру для других, ты волен изменять миры, как тебе угодно, создавать хоть миллионы новых и диктовать свои правила. Но именно в тот момент, когда ты зачитываешь другим эти самые правила, сам становишься заложником игры, и, в отличие от остальных, не можешь вырваться из нее.
   Вечность коварна, заманивая тебя всесилием и мощью богов. И стоит хоть на мгновение уступить ей, и ты навеки окажешься заперт в ловушке...Я вижу вас, вижу ваши лица и ваши сердца. Вы все завидуете мне, ненавидите меня и больше всего на свете желаете занять мое место. И не нужно говорить, что это не так. Впрочем, никто из вас не думает, что вы можете легко встать и покинуть это место, я же останусь здесь навечно...
  
   Отрывок речи Создателя, записанный лично Летописцем Серавирсем. 1473 год.
  
   Должен сказать, мне не было страшно. Напротив, я испытывал какой-то странное возбуждение, едва ли не граничившее с безумием. Призраки ожидали прямо за стеной портала, только руку протяни, а Ди уверено направлялась именно туда. Так, будто их она боялась меньше, нежели оставаться со мной наедине. Если мне сейчас суждено погибнуть... Ну что ж. Сумею выжить - продолжу игру. Все легко и просто. В детстве я боялся смерти, не зная, что это такое и почему оно приходит. Почему-то она всегда представлялась мне даже не старенькой костлявой старухой с косой, а в облике моей учительницы по английскому. Она была среднего роста, очень сухая с совершенно седыми длинными волосами, всегда собранными в пучок, морщинистым, сморщенным, как картошка, долго пролежавшая в подвале, лицом, и длинным крючковатым носом. В моих кошмарах она пробиралась в мою комнату через окно, протягивала ко мне свои тощие руки с длинными черными ногтями и шептала мне на ухо: "Сегодня смерть заберет непослушных мальчиков, которые не сделали домашнее задание по английскому". В конце концов, я все-таки научился справляться с этим, представляя, как достаю из-под кровати гранатомет и разношу смерть на кусочки.
   К несчастью, с призраками это не сработает.
   Переход между мирами не занял и минуты. Я просто сделал шаг, почувствовал, как тело утопает в чем-то липком, а в следующий миг уже оказался по другую сторону. Не думал, что все будет именно так. Я вообще не думал, что такое возможно.
   Открыв глаза, я стал внимательно смотреть по сторонам, зная, что призраков не увидеть. По коже вновь пробежался легкий ветер, заставляя меня замереть и больше не шевелиться, никогда.
   Почему я не боялся? Наверное, уверовав в свою силу, я был уверен, что смогу справиться с ними, изменив мир, уничтожив их, или перенестись в другой мир. Другое дело, что я не мог воспользоваться своей "силой", не сомневаясь в том, что Ди исполнит то, что обещала мне.
   - И что теперь? - бросил я Ди. - Что ты намерена делать теперь?
   - Ничего, - негромко ответила она.
   - Ничего? - не поверил я, повернувшись к ней лицом.
   - Ты уже сделал больше, чем нужно. Просто прикажи им уйти.
   Я смотрел на нее, как на сумасшедшую. Что бы это могло значить?
   - Тебе не нужно ничего изменять, не нужно ничего контролировать. Призраки - дети Создателей, ты - Создатель. Они сделают все, что ты скажешь.
   Мне показалось, что она говорила со мной на китайском. А, может, у меня слуховые галлюцинации?
   - Это ведь так просто, - устало повторила она.
   Что ж. Пусть будет так, как она хочет.
   - Призраки, - сказал я, прочистив горло. - Оставьте нас в покое и дайте пройти.
   И тут один из призраков сделал "шаг" вперед, оказавшись прямо передо мной. При жизни он был среднего роста, худощавый и слегка лысоват. Ему еще повезло, что он умер вскоре после того, как начал лысеть, так как череп у него был какой-то неправильной, настолько ужасной формы, что казалось, будто кто-то несколько раз сильно ударил его по голове тупым предметом.
   - Будут еще какие-то приказания, мой сир?
   Клянусь, он спросил это совершенно серьезно, даже не насмехаясь надо мной. Что бы такое ему приказать? Может, принести чашечку чая?
   Ди толкнула меня локтем в бок.
   - Пусть они проследят за остальными и сообщат тебе, если поблизости есть какие-нибудь ловушки или опасности.
   Я повернулся к своему слуге (предварительно закрыв рот) и повторил вопрос Ди, хотя, разумеется, он слышал его и сам.
   - В этом мире нет ни единой ловушки, так как игроки боятся нас, - важно сообщил призрак. В его голосе было самодовольство? - Но как только вы перейдете через портал, нужно быть начеку. Человек со шрамом и еще один, очень высокий со светлыми волосами затеяли что-то интересное.
   - Каков следующий мир? - напрямую спросила Ди.
   Призрак сделал вид, будто не услышал ее. Мне пришлось повторить вопрос.
   - Мир из прошлого. Чем-то он похож на мир, в котором я родился, но это не более чем отражение, одно из десятков тысяч созданных Создателями. Ты тоже, юный Создатель, внес свою лепту. К несчастью, ты запретил нам любоваться своим миром. Не изменишь ли ты своего решения? Нам было бы любопытно. Мы, призраки, вольны ходить всюду, где нам только вздумается, а тебе все равно нечего бояться нас.
   - Нет, - ответил я, покачав головой. - Пусть этот мир останется чистым. И пусть другие не узнают о его существовании. Поклянетесь ли вы защищать его границы от вторжения?
   Призрак поклонился мне:
   - Как будет угодно господину. А теперь нам пора идти. Позовите нас, и мы последуем за вами хоть на край земли.
   - Почему? - решился я на отчаянный вопрос.
   - Потому что вы - Создатель. Первый за две тысячи лет, который появился в этом мире. И именно вы - наш господин, так как остальные никогда не обращаются к нам, помня о проклятии, наложенным на наши души пять тысяч лет назад Третьим Создателем.
   - Пойдем, Дэвид, - отозвалась Ди, и я впервые за несколько минут вспомнил о ее существовании. - Этот нам еще и не таких басен порассказывает.
   Призрак резко обернулся, гневно уставившись на Ди:
   - Все мы - благородные воины, не раз доказавшие в бою свою доблесть и честь. И не престало таким людям слова, как мы, выслушивать оскорбления от полуночной ведьмы, - гордо проговорил он, а затем (готов поклясться) сплюнул на пол, в нескольких шагах от того места, где стояла Ди.
   Я решил, что разберусь с этим позже. Отпустив призраков, я надел на себя рюкзак и, закатив рукав, несколько минут пристально вглядывался в карту.
   - Ну что, наигрался в бойскаута? - усмехнулась Ди. - Теперь можем идти дальше?
   Я ответил ей на это точно такой же усмешкой.
   Следующий портал оказался всего в двадцати минутах ходьбы, и внешне выглядел, как заурядная деревянная дверь. Не зная, чего ждать от этого мира, я только накинул на голову капюшон и первым вошел в дверь.
  

//////

  
   Первое, что я почувствовал, был шок. Не думаю, что это удивительно, так как стоя в лесу, ты меньше всего ожидаешь, что пройдя через волшебную дверь, окажешься на рынке. Но все было именно так. Мы оказались в самом центре торговой площади, кишащей людьми. По обе стороны от нас стояли деревянные прилавки, заваленные всяким барахлом: каким-то металлическими кусками, деревянными досками, ржавыми цепями, целыми горами тряпок и позеленевших от времени бронзовых украшений. Туда-сюда сновали странно одетые люди: дети, взрослые, старики...Они были одеты во всевозможные одежды, какие-то балдахины, простые рубашки и брюки, некоторые просто обернули вокруг тела кусок тряпки. Но почти все они были грязными, с перепачканными сажей и грязью лицами, сальными слипшимися волосами, в грязной одежде. Вонь на площади стояла такая, что мне хотелось тут же закрыть руками нос и вообще не дышать. Чем дальше мы продвигались вперед, тем сильнее становился другой запах гниения и испражнений. Это было настолько невыносимо, что мне казалось, будто я сейчас потеряю сознание.
   Больше всего, наверное, меня удивило то, что и на мне была точно такая же странная одежда: темно-коричневые брюки, красная, точно такая же протертая до дыр рубашка, стоптанные сапоги, а голова и плечи были обмотаны плотной черной тканью, от которой было невыносимо жарко.
   И самое ужасное - мы не могли никуда свернуть, иначе были бы просто задавлены толпой. Вокруг было слишком громко, чтобы мы с Ди могли обменяться хотя бы парой слов. По ее взгляду я понял, что она уже была здесь раньше, или же, по крайней мере, слышала об этом мире. Точнее не слышала ничего хорошего.
   Но вот толпа начала замедлять шаг, а вскоре и вовсе остановилась. Мы оказались на огромной площади, где, наверняка, поместились бы две Эйфелевы башни, и осталось бы еще немного места. Люди то и дело нагло отталкивали меня в сторону, чтобы пройти дальше, и вскоре я стал делать точно так же. Если бы я знал, какое зрелище там меня ожидает, подумал бы дважды, стоит ли это делать.
   В самом центре площади, так плотно окруженная грязной толпой и удушающей вонью, что пробиться к ней было очень сложно, стояла небольшая сцена. Нет, не так, сцена это как-то слишком по-современному, возвышение, алтарь? На нем стоял невысокого роста полный мужчина в длинном черном плаще, опоясанном кожаным ремнем. Мужчина улыбался, на его лице застыло кроткое, почти ласковое выражение. А рядом с ним стояла женщина. Выглядела она точно так же, как и остальные люди, обитавшие здесь: дикой оборванкой в дранном платье до пят, сбитыми в клок волосами и лицом замарашки.
   Я обвел взглядом собравшуюся толпу и сразу же опустил глаза. В этих едва заметных на грязном лице опустошенных, бесцветных глазах читалось злорадное удовлетворение и страшная жажда.
   Ди вынырнула из толпы и встала рядом со мной. Я впервые смог внимательно рассмотреть ее. На ней была длинная темная юбка, коричневая рубашка, на голове черный платок, точно такой же, как и у меня. Она ничем не отличалась от остальных, разве что лицо было чистым, но это было незаметно под накидкой.
   - Ты знаешь, где мы? - спросил я.
   - Еще бы. Это - Зитрен. Один из самых поганых миров, какие только можно себе представить. Нам нужно убраться отсюда как можно скорее.
   - Уважаемые жители Зитрена, - прокричал толстяк со сцены.
   Толпа загудела, будто бы даже им было смешно от выбранного толстяком обращения. Придумать более неподходящего, нежели "уважаемые" было бы просто невозможно. Лучше бы он приветствовал их словами "сброд".
   - Мы собрались здесь сегодня, чтобы очистить наш город.
   Мне вспомнились заваленные прилавки, сваленные в переулках куски протухшего мяса и невозможный запах гниения. Давно бы пора заняться уборкой.
   - Вот уже тридцать семь лет, как мы боремся с ужасной заразой, охватившей наш город, но она все так же сильна, как и в былые времена. Чертов народ не желает оставить нас в покое, продолжая искушать, обманывать и сеять свое черное семя в наших душах. Посмотрите на нее, - он обвиняющим жестом указал на стоявшую рядом женщину. - Вот она, полуночная ведьма, дочь Сатаны и возлюбленная Дьявола. Именно из-за таких как она, вы сейчас живем так. Где делось наше былое величие? Непобедимая армия? Самый быстрый в мире флот? Все пропало, все ушло в пучину, поросло былью и развеялось пеплом. Посмотрите только, до чего мы опустились. Пройдитесь по улицам, посмотрите в глаза людям. И во всем виноваты она и ее сестры. Но мы не будем мстить ей. Бог не простит нам этого. Вместо того чтобы позволить этому существу жить на земле, продолжая сеять вокруг зло и хаос, мы очистим его душу, позволим вернуться к Богу, и пусть тогда он решает, подарить прощение или нет. Кто мы такие, чтобы решать это?
   Толпа радостно загудела, поддерживая человека, который судя по всему, и являлся здешним священником. Тут же из толпы вышли двое. Не прошло и пяти минут, как перед алтарем вбили деревянный шест, набросали вниз соломы и сухой травы. Готовился огромный костер.
   Женщину схватили под руки и грубо спустили вниз. Она запуталась в складках платья и упала лицом вперед. Кто-то успел подхватить ее за мгновение до того момента, как она уткнулась лицом в землю. Ее поставили на ноги, отвесив по лицу тяжелый удар. Женщина не издала ни звука, ее голова двигалась вверх-вниз, как у китайского болванчика. Вверх-вниз, кивок, снова удар, на этот раз она вновь упала. Священник молча наблюдал за этой сценой, не сказав ни слова.
   Двое из толпы привязали женщину к шесту и отошли на несколько шагов назад. Обреченная дернула головой, убирая с лица волосы. Я вздрогнул. Под грязью оказалось совсем молодое лицо, девчонка, моих лет, возможно.
   - Да, - продолжал священник, - тело сгорит, но это необходимо. Что такое тело по сравнению с вечной душой? Ради ее же блага, именем нашего Господа, мы должны сделать это, как бы не был тяжел этот шаг. Помолимся же за прощение всех ее грехов.
   Он первым сложил руки вместе, начав перебирать в толстых пальцах деревянные четки. Тоненькие, как веточки, руки девушки напряглись, но ей было не порвать веревку. Она изо всех сил напрягала мышцы, лицо исказила гримаса боли. А после этого сотни рук соединились, зашевелились в молитве губы, а в глазах... В глазах было все то же злорадство и жестокая радость.
   - Зитрен, - прошептала Ди. - Самый жестокий из миров.
   Я не мог с ней не согласиться. Даже мир, населенный монстрами с паучьими туловищами, не был так ужасен. Зверям убийство простительно, его можно простить даже человеку-защитнику. Но невозможно простить убийство ради убийства, жестокость ради жестокости.
   Кто-то достал из кармана коробок спичек. Удивительно, что такое вообще есть в этом мире. На конце спички зажегся маленький слабый огонек, который стремительно разгорится, едва коснувшись соломы.
   Девушка стояла, гордо вскинув подбородок. Сейчас она не выглядела ни жалкой, ни несчастной, ни беспомощной. Жизненная сила горела в ней ярче пламени. Ди схватила меня за руку и сильно сжала, впившись ногтями. Ее трясло.
   - Пойдем отсюда, - прошипела она. - Ей уже не помочь, а если нас поймают...?
   Но меня уже было не остановить: проснулся позабытый где-то в детстве комплекс героя. Я никак не мог спокойно наблюдать за тем, как молодую девушку сжигают заживо, чтобы там она такого не совершила. Никто не заслуживает такой смерти.
   С удивительной скоростью я подбежал к костру и ударил одного из "помощников". Он был больше меня, и уж точно втрое шире, но на моей стороне был эффект неожиданности. Пока я разбирался со вторым, Ди освободила девушку и помогла ей выбраться. Публика застыла в оцепенении, не сводя с нас глаз.
   - Беги, - крикнула Ди девушке, толкнув ее в сторону. - У тебя есть всего несколько минут, скорее.
   Девушка посмотрела на меня, сверкнув светло-голубыми глазами, и на мгновение мне показалось, что я знаю ее всю жизнь. А затем она побежала. Всего несколько шагов, и толпа поглотила ее маленькую тонкую фигурку.
   - Пора убираться отсюда! - закричала Ди. - Дэвид!
   Но было уже поздно. Толпа очнулась, и она уже жаждала мести за сорвавшийся банкет. Со всех сторон на меня наступали люди. Их было так много, что у меня голова пошла кругом. А затем кто-то схватил меня сзади. Я дернулся, пробовал вырваться, ударил на удачу, а затем тяжело упал на землю, потеряв сознание.
  

/////

  
   Я проснулся в полной тишине. А, возможно, от тишины. Она была настолько полной, что оглушала, заставляла сердце биться чаще, вызывала ощущение тревоги. Я открыл глаза, но почти ничего не изменилось. Вокруг было совершенно темно, как в гробу...Бббрр, неудачное сравнение, особенно после того, что я сделал. Судя по всему, они были очень недовольны.
   Подо мной был только холодный каменный пол, а еще мне все же удалось нащупать небольшой холмик старой соломы. И где это я? Неужели в средневековом каземате? Похоже именно на это. Здесь, по крайней мере, не воняет так как в городе. Наверное, самое чистое место в округе.
   Где-то в глубине запищала крыса, и я вздрогнул от мысли, что нахожусь здесь не один.
   - Ди? - позвал я на удачу.
   - Проснулся-таки? - послышался знакомый голос.
   - Мы в тюрьме?
   - Потрясающая догадка.
   - Сколько? Сколько времени у нас осталось?
   - Тридцать шесть лет, - последовал ответ. - Зитрен - что-то вроде перевалочного пункта, не основная локация, а место, где, хм, можно немного отдохнуть.
   - Значит, здесь нет времени?
   - Времени, гигиены, порядочных людей, нормальной пищи и новой одежды. Потрясающее место. Добро пожаловать домой, - последние слова прозвучали особенно горько.
   - Что значит домой?
   - Это мой родной мир. Я родилась здесь. Прожила в Зитрене тринадцать лет, пока мне впервые не разрешили принять участие в игре. Теперь ты понимаешь, для чего мне это нужно? Зависнуть здесь навечно...Нет, это слишком долгий срок даже для меня.
   - Ты родилась здесь? А я почему-то думал, что ты такая же как я. Из нормального мира...
   Я слишком поздно понял, что сболтнул лишнего.
   - Нормального мира? Ты думаешь, что твой мир - более реален, нежели этот? Ты ошибаешься. В самом начале было три Создателя из трех разных миров. И мой мир был одним из первых, так же как и твой. Уже потом были созданы остальные. Мой мир раньше был величайшим из миров, Первым Миром. До того, как начался весь этот ужас. До того, как мы одичали, одеревенели и начали гнить заживо. Ты думаешь, в твоем мире не может произойти ничего подобного? У тебя есть какие-то гарантии? Может, поделишься?
   У меня не был сил спорить с ней, к тому же это было бессмысленно.
   - Ты знаешь, как нам выбраться отсюда?
   - Нет. Мне уже доводилось бывать здесь несколько раз, но выбраться без посторонней помощи невозможно. Предлагаю тебе просто сидеть здесь и ждать.
   - Чего? Казни? Или пока для нас разобьют костер?
   - Между прочим, мы оказались здесь из-за тебя, - напомнила она. - Если бы не твой рыцарский порыв, мы бы сейчас были далеко отсюда.
   - Но ты же помогла мне.
   - А что мне нужно было делать? Ты как всегда сначала делаешь, а потом начинаешь думать, если вообще начинаешь.
   Несколько часов мы просидели в тишине. Наверное, это было лучше, чем если бы мы поссорились, а, может, и нет. Я чувствовал странное оцепенение и пустоту. Мозг постоянно повторял, что я сплю. Не мог же я на самом деле оказаться в средневековой тюрьме? Или все-таки мог?
   Наша камера была совсем крошечной: четыре шага в длину и три в ширину. Под самым потолком была маленькая бойница, из которой подал тонкий луч. Сейчас была ночь. По крайней мере, здесь было не жарко.
   - Долго я проспал?
   - Несколько дней. Явно больше суток.
   - Призрак сказал, что ты - полуночная ведьма. Именно в этом обвиняли и ту девушку. Что это значит? Вы по-настоящему ведьмы?
   Ди широко усмехнулась, даже в темноте я видел, как сверкнули белой полосой ее зубы.
   - А ты тогда у нас вампир? Или, может, оборотень? - прошептала она таким голосом, что у меня мурашки пробежали по коже. - Смотри, а то как заколдую тебя...
   - Вообще-то я спрашивал серьезно.
   - Ну-ну...
   - Что происходит в этом мире?
   - Жизнь. В этом мире люди живут, так же как и в остальных, если ты не заметил раньше. А если тебя интересует: почему они живут так, то так и нужно было спросить.
   Прежде чем я успел открыть рот, она резко сказала:
   - У меня сейчас нет настроения рассказывать эту историю. Может как-нибудь потом, а, может, и нет...Слушай, почему ты помог этой девчонке? Почему просто не развернулся и не ушел? Что-то раньше я не замечала в тебе особого благородства, а обычно я хорошо разбираюсь в людях.
   - Ты хочешь сказать, что с первого взгляда поняла, что я отъявленный негодяй? - усмехнулся я.
   - Примерно так и было. Пусть я отсюда, но я достаточно много времени провела в твоем мире, чтобы научиться с первого взгляда отличать таких, как ты.
   - Таких же красивых и обаятельных?
   - Таких же эгоистичных и самовлюбленных. Я даже как-то была на концерте "Faint", какая тонкая ирония.
   - И мы играли просто ужасно...
   - Вовсе нет, мне понравились несколько ваших песен. Но я еще давно научилась различать "художника" и "картину". Нельзя боготворить художника или музыканта, пусть даже ты в восторге от того, что он делает. Почти всегда они разочаровывают, а расставаться с мечтой всегда больно. Я всегда воспринимаю их отдельно, так проще. Смотрю на картину и любуюсь картиной, слушаю музыку и наслаждаюсь, не задумываясь о том, кто и зачем ее написал или сыграл. Мысли о том, что она была написана в корыстных целях, не прибавляет романтики... Ты так и не ответил на мой вопрос.
   - Не знаю, - честно ответил я. - Я просто не мог смотреть на публичную казнь и ничего не делать. Может, я не настолько плохой, как ты думаешь?
   - А, может, ты сделал это специально, чтобы я начала доверять тебе. Или просто поддавшись порыву.
   - Так, значит, ты не доверяешь мне, хотя я уже несколько раз спасал твою жизнь.
   - Если на то пошло, ты в гораздо большем долгу передо мной. И можешь ты с полной уверенностью сказать, что доверяешь мне?
   Мы с ней просто два сапога пара.
   - Нет. Откровенность за откровенностью. Мы напарники, но я все равно ничего не знаю о тебе.
   Мне было лень говорить с ней. Мне даже лень было думать. Впервые с начала игры я позволил себе расслабиться и ничего не делать.
   - Отдал бы несколько часов за пачку сигарет, - пробормотал я вслух.
   Ди рассмеялась.
   - Кто такие полуночные ведьмы?
   Смех резко оборвался. Я был готов поспорить, что она нахмурилась.
   - Первая полуночная ведьма, согласно слухам, была дочерью земной женщины и демона. Бред, конечно, но некоторые до сих пор в это верят. Согласно тому же сказанию, у нее было пять дочерей, и все они обладали некоторыми...талантами. Одна из них могла воскрешать мертвых, другая убивать взглядом, третья превращаться в черную птицу, четвертая свободно перемещаться между мирами, а пятая могла читать мысли и управлять сознанием других.
   - И все это правда? Магия и остальное?
   - Все полуночные ведьмы были злыми, - продолжала она, словно и не слыша меня, - и действительно именно из-за них Зитрен пришел в упадок. Они специально делали все, чтобы люди ненавидели их, ненавидели и боялись. Тогда и была введена инквизиция. Не как в твоем мире, здесь все это было страшной реальностью. Но сейчас полуночных ведьм почти не осталось, а ни в чем не повинных женщин и девушек все равно продолжают сжигать, потому что бояться. Стоит какому-то злому языку пустить слух, и за женщиной немедленно приходят. Нет ни суда, ни следствия. Сжигают всех. Я...возможно я одна из последних, если не последняя. Большинство ведьм уже давно истребили, а я ушла в игру, как только появилась такая возможность. Мне было все равно, куда уйти, лишь бы убраться отсюда и больше никогда не возвращаться. Если ты оказался в десятке лидеров, тебе позволено жить в любом мире по собственному выбору. Я никогда не хотела быть тем, что я есть на самом деле. Я не сделала ничего плохого никому здесь, но это вовсе не означает, что меня здесь любят или хотя бы терпят. Если кто-то узнает, что я здесь, меня сожгут сразу же. А они не смогут не узнать после того, что ты сделал.
   В коридоре послышались шаги, а в следующий миг загрохотала решетка.
   - Еда, - раздался грубый голос.
   На подносе стояли две тарелки с какой-то похлебкой и два черствых куска хлеба, а так же пол-литровая стеклянная бутылка с водой, в какой у нас обычно продается молоко.
   Ди подошла к двери и забрала поднос. Затем она поставила его на пол и сама села рядом со мной. Ничего не опасаясь, Ди взяла одну из тарелок и попробовала.
   - Надо же, вполне приличный здешний суп.
   С сомнением посмотрев на тарелку, я тоже решил попробовать. Вкус у супа был совершенно ужасный. Судя по всему, в его состав входила картошка, капуста и что-то еще, но все оно было совершенно одинаково на вкус. Во рту остался неприятный горький привкус какой-то гнили. Будто бы попробовал грязь.
   - Дрянь? - спросила Ди, поставив на пол пустую тарелку. - Еще и ни к такому привыкаешь, если нечего есть. Это сейчас ты такой привередливый, а посидишь голодным несколько недель и будешь лопать все, что дают. По праздникам в тюрьме подают мясо, - сказала она мечтательно. - Хорошо прожаренная крысиная тушка с хрустящей корочкой...
   Меня едва не вывернуло наизнанку, и я ограничился тем, что разом осушил полбутылки воды. У нее оказался уже знакомый тухлый привкус.
   На этом развлечения в тюрьме Зитрене закончились. Ни карт, ни выпивки, ни девочек здесь, к несчастью не предлагали. От нечего делать, я облокотился спиной о стену и стал разглядывать карту, думая о том, что я сейчас смог бы сделать с помощью моей силы. Может, превратить тюрьму в карточный домик, или уж лучше в бордель? И еще я бы сейчас не отказался от нескольких порций горячего свежего шашлыка. Я даже поморщился от того, как неуместно здесь звучало слово "свежий".
   Замечтавшись, я не сразу разглядел на карте едва заметную темно-бардовую точку. Она то зажигалась, то гасла, определенно двигаясь в нашу сторону.
   - Посмотри, - сказал я Ди.
   - На что?
   - Взгляни на карту.
   Она засучила рукав и несколько секунд пристально смотрела на свою карту, явно не замечая ничего необычного.
   - Ничего не вижу. Здесь нет никого и ничего, кроме нас.
   - Взгляни на мою.
   Ди подсела чуть ближе ко мне.
   - И кто это?
   - Судя по цвету, это кто-то из местных, обладающих силой. Не обычный человек.
   - Почему его нет на твоей карте?
   - Потому что он идет сюда к тебе.
   Вновь послышались едва различимые шаги в глубине коридора. Затем грохот и быстрый вскрик, в камерах зашевелились крысы. Я придвинулся к двери камеры, пытаясь услышать что-то, но безрезультатно.
   - Отойти, - посоветовала Ди, и я сделал шаг назад за несколько секунд до того, как в замок вставили ключ.
   Когда дверь распахнулась, я увидел грубое лицо, покрытое шрамами, освещенное светом факела.
   - Быстро выходите отсюда по одному, - приказал стражник.
   - Что случилось? - Ди первой вышла из камеры, и стражник тут же заковал ее руки в железные наручники.
   - Пожар в тюрьме, - ответил он бесцветным голосом.
   Я втянул носом воздух и тут же закашлялся. Сверху валил ужасный дым. Стражник приковал меня к себе, чтобы я не смог убежать. Ди он явно в расчет не брал. Я в очередной раз пожалел о том, что со мной не осталось никакого оружия.
   Стражник повел нас не прямо по коридору, а куда-то вниз, отворив громадную железную дверь. Дыма с каждой минутой становилось все больше, дыхание затруднялось. Мы спускались вниз по узкому лазу, ступеньки были такими высокими, словно лестницу строили для каких-то очень высоких и очень худых существ. Единственный источник света - факел в руке стражника - коптил и постепенно гас.
   Ди шла впереди, я за ней, нож стражника упирался мне в лопатку. Трудно сказать, сколько именно мы спускались. Было темно, сыро и, тем не менее, дымно. И чем ниже мы спускались, тем больше становилось дыма. Точно ли у охранника на уме вывести нас отсюда, или же мы должны сгореть заживо?
   - Куда мы выйдем? - спросил я, закашлявшись. Кислород нужно беречь.
   - Не разговаривай, лучше быстрее шевели ногами...если, конечно, не хочешь остаться здесь навсегда.
   Лестница становилась равнее, а площадки между пролетами длиннее. Под ногами захрустел гравий. Вскоре Ди остановилась, уперевшись руками в закрытую дверь.
   - Возьми, - сказал стражник, протянув мне большой железный ключ.
   Я неловко взял его, едва не выронив, но сумел все-таки с завязанными руками передать Ди.
   Ей пришлось провозиться несколько минут, прежде чем замок поддался. В лицо ударил свежий морской ветер, и стало очень холодно.
   Мы стояли на песчаной косе. Позади отвесная гранитная скала, а впереди только море. Оно было неспокойно, и волны то и дело с грохотом врезались в камень. Все небо покрывали тучи, и если бы не факел, мы бы ничего не увидели. Для меня все равно оставалось загадкой, куда мы должны двигаться дальше. Это явно была запасным выходом из тюрьмы. Значит, где-то рядом должна была располагаться небольшая бухточка и причал, откуда можно было уплыть...
   Или же это место использовали совсем для других целей.
   - К стене! - приказал стражник, вынимая ружье.
   Факел в его руке погас от сильного ветра. Воздух был тяжелый, влажный и вызывал удушье.
   Ди осталась на месте. Ветер завыл с такой силой, что у меня чуть уши не заложило. Я и так уже продрог до костей, так началась еще и мелкая моросейка.
   - К стене я сказал! - повторил стражник, снимая ружье с предохранителя. О черт, не думал, что здесь есть хотя бы порох.
   Девушка медленно пошла к стене. У нас ничего не было с собой, кроме жалких обносков и счетчиков на шее. Ни оружия, ни таблеток, ничего, что можно было использовать сейчас.
   - Ты умрешь этой ночью, чертова ведьма, - прорычал охранник. - Думаешь, мы не поняли, что ты? Поджог был совершенно бессмысленным. Тебе не спастись.
   Ветер завыл с новой силой, позади хлопнула железная дверь. Мелкая моросейка превратилась в настоящий ливень, и у меня от холода зуб на зуб не попадал. Да, о таком конце я даже не мечтал.
   Стражник поднял ружье, прицелился и выстрелил, а в следующий миг что-то потащило меня вниз. Раздался еще один выстрел, и сто пятидесятикилограммовая туша упала на землю, потащив меня за собой. Я приподнялся на локтях. Стражник лежал на земле с перерезанным горлом, а я все так же был прикован к нему. Рядом со мной в полный рост стояла худенькая фигурка, которую я сначала принял за мальчика. Но нет, молния ударила прямо над моей головой, осветив ее: длинные светлые волосы, светлые глаза, холодная маска, сковавшая прекрасное лицо. Это была девушка лет шестнадцати.
   Несколько секунд она простояла в нерешительности, просто разглядывая меня, а затем нагнулась к стражнику, принявшись обшаривать его карманы. У меня такое ощущение, что здесь только я не умею этого делать. Вскоре она нашла меленький серый ключ и расковала меня. Ко мне тут же подбежала Ди. Она была белее песка, с расширенными от страха глазами, но полностью невредима. Стражник промахнулся.
   - Я отдала тебе долг, - послышался рядом взволнованный голос.
   И я повернулся лицом к нашей спасительнице, встретившись с ней взглядом. И только теперь узнал ее, именно благодаря глазам. Девушка, из-за которой мы оказались в тюрьме. Девушка, которую я снял с костра.
   - За этим уступом привязана лодка, и вы сможете уплыть. В двух часах пути отсюда есть небольшое селение, где вы найдете все, что нужно. Насколько я знаю, там находится второй портал. Советую вам подождать, пока не окончится буря. Вон там есть небольшая пещера, - она кивнула головой себе за спину. - Теперь я должна идти.
   - Погоди, - сказал я, схватив ее за руку. - Кто ты? Почему ты спасла нас, хотя рисковала вновь быть пойманной?
   - Я должна была отдать долг, - упрямо повторила девушка, высвобождаясь.
   Я заметил на ее руке татуировку. Это была целая вязь хитроумно сплетенных узоров и символов, и покрывала почти все плечо.
   - Кто ты?
   - Она полуночная ведьма, Дэвид, - прохрипела Ди, не отрывая взгляда от татуировки девушки. - Еще одна полуночная ведьма. А я уже было подумала, что все они истреблены. Мы допустили ошибку, когда спасли ее тогда. Она заслужила смерть.
   Глаза молодой ведьмы вспыхнули, становясь ярко-синими.
   - Тогда запомните хорошенько: Калипсо отдала вам долг. Жизнь за жизнь.
   Она вновь посмотрела на меня, и я не смог найти в себе силы, чтобы перестать смотреть на нее. Ее глаза завораживали, пугали и притягивали одновременно.
   - Тебя это не касается, Дивейн. Он спас меня, и я отдала долг. Ты здесь не причем, и ты заслужила смерть не меньше, чем я.
   Больше не говоря ни слова, Калипсо развернулась и ушла в ночь. Я видел только, как она обогнула скалу и исчезла за поворотом. Мы остались с Ди одни на пустынном пляже.

4

  

Уходящие в рай

  
  

Уходящие в рай никогда не вернутся назад,

Уходящие в рай не забудут ваших имен,

Есть ли смысл возвращаться назад?

Здесь бродить до скончания времен?

Их не видно за черной горой,

И когда солнце уснет,

Каждодневность покроется пеплом, золой,

И действительность вскоре умрет.

Вам, оставшимся здесь,

Уготована участь одна.

Остальные, уходящие в рай,

Не забудут о вас никогда.

За спиной пусть белеет черта,

Утопает солнце в красных слезах,

После нас - дымящийся край,

Беспробудное горе в глазах.

Не исправить, ничего не забыть,

И лишь те, уходящие в рай,

Будут помнить, что значит жить.

Не под силу судьбу обмануть,

Победителей не может быть два.

Раз хватило у тебя сил рискнуть,

Найди силы - подними же глаза.

Уходящие в рай никогда не вернуться назад.

Уходящие в рай сохранят жизнь остальных.

И когда на земле начнется ад,

Лишь их жизнь - спасенье других.

Faint "Уходящие в рай"

  
  
   Ветер, этот чертов ветер не давал мне вздохнуть, а наоборот, словно прижимал к земле, не давая пошевелиться. Понятия не имею, сколько мы уже торчим здесь на этом дурацком пляже после ухода Калипсо. Знаю только, что тело онемело от холода, я не могу двигаться, не могу дышать, не могу думать...
   Ди сидит рядом со мной, не двигаясь. Я даже сомневаюсь, дышит ли она вообще. На лице у нее застыло какое-то пустое, кукольное выражение, а глаза стали почти прозрачными.
   Нужно что-то сделать! Нужно...двигаться.
   С огромным трудом мне удалось приподняться, но я тут же снова потерял равновесие и упал обратно в песок, как новорожденный теленок.
   - Ди! - крикнул я, стараясь перекричать бурю. - Ди!
   Только на третий раз она повернулась ко мне. Прошло еще несколько секунд, прежде чем она узнала меня.
   - Пещера! - песок забился мне в горло и похрустывал на зубах при каждом звуке.
   - Пещера, - повторила она, рывком поднимаясь на ноги.
   Ей это далось удивительно легко, из-за чего я испытал сильную зависть. Она подошла ко мне и протянула руку, помогая встать. Стена из дождя полностью лишала возможности ориентироваться, но Ди это нисколько не смущало. Мы медленно продвигались вперед. Точнее сказать: Ди тащила меня за собой, так как я едва-едва мог переставлять ноги. Ступни утопали в песке, и приходилось каждый раз высоко задирать ноги, чтобы не утонуть в нем. Идиотизм, можно подумать кругом зыбучие пески, а не обыкновенный оксид силиция.
   Я не сразу понял, что мы вошли в пещеру. Только когда чуть не стукнулся головой о низкий каменный потолок. Потом до меня дошло, что здесь было темнее, но зато не было дождя. Ди отпустила мою руку и сама тяжело рухнула на пол.
   - Здесь мы будем в безопасности. По крайней мере, буря нас не тронет, - сказала она, чуть отдышавшись.
   Я просто молча лежал, медленно накапливая силы. Было ощущение, словно я только что пробежал марафон.
   - Дождь, - пояснила Ди, уловив мои мысли. Не думаю, что это было сложно. - Здесь все дожди такие: сильно выматывают и будто бы забирают силы. Еще одна шалость полуночных ведьм. Редко кто решится выйти из дома в дождь, что уж говорить о грозе, как сейчас.
   - Но для самих ведьм это совсем не опасно.
   - Как ты догадался? - с сарказмом пробормотала она. - Если мы хотим остаться здесь, нужно развести костер, я промокла, как собака. И жаль, что наши вещи пропали. Чертова ведьма, она не стоила этого. В кои-то веки они наконец-то поймали настоящую ведьму, так я же сама и не дала ее казнить.
   - Ты знаешь Калипсо, Дивейн? - спросил я, пробуя новое слово.
   Дивейн. Неудивительно, что она предпочитает, чтобы ее звали Ди.
   - Ты не имеешь права на это имя, - прошипела она. - Никогда больше не называй меня так.
   - Но ты же знаешь мое полное имя, я сам сказал его тебе.
   - Ты сделал это по собственной глупости. К тому же это совершенно разные вещи. Для ведьмы имя - не просто кличка, или прозвище. Имя - это и клятва, и оружие, если оно находится в руках того, кто умеет им пользоваться...Калипсо...ммм...моя троюродная сестра. У ведьм это означает, что мы с ней родственники по третьему кольцу. Скорее всего, у нас была одна прапрабабушка, или что-то в этом же роде. Я думала, что она уже давно мертва. Живучая девчонка. Никак не ожидала увидеть ее здесь.
   - И все же она спасла нас.
   - Именно из-за нее мы попали за решетку и едва не стали грилем. Но все же да. С ее стороны это было очень...благородно, для ведьмы.
   - Ты бы не сделала этого, находясь на ее месте.
   - И ты бы не сделал.
   Мне нечего было возразить. Если бы меня искала целая толпа людей для того, чтобы сжечь заживо, я бы поспешил покинуть город, ну или залечь на дно, а не бросаться в самую гущу событий. И, тем не менее, у меня перед глазами до сих пор стояло ее бледное лицо и огромные голубые глаза. Я всегда считал, что ведьмы должны быть именно такими: молодыми и прекрасными, а не ужасными сморщенными старухами, как описывают в детских сказках. Мне вовсе не хотелось думать о ней. Вообще не хотелось думать ни о чем, кроме как побыстрее покинуть этот ужасный мир. Но я не мог перестать. "...Я должна была отдать долг".
   - Дэвид! Эй, Дэвид, ты вообще слышишь меня?..Твоя ведьмочка приготовила для нас еще один подарок. Посмотри-ка.
   Она бросила что-то в мою стороны, и у меня даже хватило быстроты реакции, чтобы поймать это. У меня в руках оказался мой рюкзак. Я открыл его, сразу же найдя лежащий сверху фонарь, и обшарил все его содержимое.
   - Ничего не пропало? - поинтересовалась Ди.
   - Вроде бы ничего. А у тебя?
   - Тоже, - в ее голосе слышалось замешательство. - Даже таблетки и серебряный кинжал. Это нисколько не похоже на дорогую сестрицу.
   - Как думаешь, нас действительно ждет лодка?
   Ди качнула головой, но в следующий миг пожала плечами:
   - Я бы сказала "нет", но...Не знаю. Возможно, она и будет там. В любом случае, это наш единственный шанс выбраться с этого острова. Если лодки не окажется, придется придумать что-нибудь другое.
   - Жаль она не принесла нам никакой еды.
   - Зато у нас есть питьевая вода. Погоди, - она подняла руку вверх, призывая меня заткнуться. Тонкий намек. - Дождь прекратился.
   Я прислушался. Ничего. Ди поднялась и прошла к краю пещеры. Несколько секунд спустя она вернулась назад, подхватила с пола сумку и поспешила на берег. Дождь действительно закончился. Начинало светать. Небо все так же было застлано тучами. Песок был влажным, а запах моря усилился, как бывает при шторме. Было неспокойно, и волны то и дело накатывались на песок и ударялись о камни, с брызгами и шипением отскакивая назад. Солнце только-только показалось на горизонте.
   - Пора двигаться дальше. Надо успеть покинуть остров до того как рассветет. Пожар-то уже давно потушили, а стражника могут хватиться. Кстати, о стражнике...
   Ди повернула голову в ту сторону, где лежало тело стражника, а затем, не медля, подошла к нему и присела, уткнувшись коленями в песок. Я уже даже не удивился тому, как ловко и проворно двигались ее пальцы, ощупывая многочисленные карманы его грязной униформы. Ей удалось выудить оттуда небольшой перочинный ножик, зажигалку, швейцарский нож (!) и колоду карт. При виде карт на лице Ди появилась кривая усмешка.
   - Знаешь, что это? - спросила девушка, повернувшись ко мне.
   - Карты.
   Она закатила глаза:
   - Щенок. Это не просто "карты", как ты выразился. Это колода Джокера. Ума не приложу, откуда она взялась у этого.
   Теперь была моя очередь закатывать глаза.
   - Ты сильно ошибаешься, если считаешь, будто я знаю, что это такое.
   Нервный смешок.
   - Колода Джокера - карты вызова. С их помощью можно связаться с кем угодно, или отправить небольшой "подарок". Но на самом деле, скорее всего, это действительно просто колода. А теперь идем.
   Мы обошли уступ, как сказала Калипсо, и оказались в небольшой, но тихой и уютной бухточке. Сюда не смог бы пристать ни один корабль, но для маленькой лодочки места вполне хватило бы. Если бы она здесь была...
   Я подошел к вбитому прямо в песок деревянному столбу, к которому все еще был привязан огрызок веревки. Край был ровным. Лодку не оторвало штормом, веревка была попросту перерезана лезвием. Сделала ли это в гневе сама Калипсо, или же кто-то другой?
   - Ну вот, - сообщила Ди. Ни в выражении ее лица, ни в голосе не было ни следа удивления. - Значит, придется плыть.
   - Плыть? - переспросил я.
   Она закатала рукав, обнажая карту. Недалеко от мерцающих точек появился еще один знак - синий овал с размытыми краями - портал.
   - А вещи?
   Ди посмотрела на меня, как на идиота.
   - Можешь взять с собой. Или бросить здесь. Мне наплевать.
   Она перевесила сумку по диагонали и начала решительно заходить в воду. Как только девушка зашла в воду по колено, волны начали захлестывать ее, накрывая с головой. Но Ди это нисколько не волновало. Вот она начала плыть, борясь с волнами, а я все еще стоял на берегу и смотрел. Она не оборачивалась, не звала меня, а просто плыла вперед. Все дальше и дальше.
   Не раздумывая, я пошел вперед. Ледяная вода обожгла мне ноги. Я шел так быстро, что уже через несколько шагов вода уже достигала моих бедер. Тогда меня накрыло в первый раз. Еще шаг, и моя нога не смогла нащупать дно, и я провалился под воду. Холод ударил в грудь, а рюкзак сразу же намок и потащил меня вниз. С огромным трудом мне удалось вынырнуть на поверхность. Морская вода попала в рот и нос, я закашлялся, сплевывая ее, но в этот миг меня снова накрыло с головой. Шторм все усиливался, и я совершенно потерял ориентацию. Сейчас я бы даже не смог сказать, в какой стороне берег, не говоря уже о том, чтобы найти Ди. Мне оставалось только плыть вперед, до тех пор, пока окончательно не выбьюсь из сил, и не надо думать, что я излишне драматизирую.
   Вынырнув очередной раз, я увидел впереди темную фигуру, точно так же борющуюся со стихией. Это могла быть только Ди, но нас разделяло не больше пятидесяти метров. Как я смог так быстро догнать ее? Температура воды была не больше пятнадцати по Цельсию, и я так и не смог согреться. Мне до сих пор было очень холодно, и зуб на зуб не попадал. Еще через сотню метров я столкнулся с другой проблемой: у меня начали неметь ноги. Утонуть можно даже в полный штиль, что уж говорить о шторме. Если хоть одну ногу сейчас сведет судорогой, одним Дэвидом Греем на земле станет меньше. Какая незадача.
   Мне казалось, будто рюкзак с каждой минутой становится все тяжелее, как и одежда, намертво прилипшая к телу. Я так наглотался воды, что меня уже тошнило ею. Она хлюпала во рту, в желудке, пищевод и горло жгло от соли, легкие словно налились жидким азотом, а я даже не знал, в правильном ли плыву направлении.
   Не знаю, сколько раз меня накрывало волной. Я сбился со счета после тринадцатого раза. Не знаю, где я находил силы подниматься со дна, отплевывать воду и опять плыть. В какой-то момент я просто врезался во что-то. Инстинктивно протянул руку вперед и почувствовал скользкий пластмассовый бок. Каким-то чудом в открытом море завис большой оранжевый буек. Обняв его руками, я позволил себе просто повиснуть на нем и немного перевести дух. Пошарив под ним ногами, я наткнулся на толстый трос. Буек был здесь совершенно не случайно. Внизу привязан груз, удерживающий его именно в этом месте.
   - Доплыл-таки? - послышался рядом хриплый голос, а в следующий миг я увидел Ди, зависшую напротив меня.
   На моем лице появилась слабая улыбка:
   - Надеялась, что я утону?
   - Моя жизнь стала бы гораздо легче.
   - Так ты поэтому бросила меня?
   - Я не бросала тебя. Ты просто слишком долго соображаешь.
   - Портал здесь, под водой?
   Она кивнула.
   - Значит, придется нырять.
   Снова кивок:
   - Только для начала мне нужно немного передохнуть. Как ты нашел буек?
   - Случайно наткнулся на него. Здесь просто ад.
   - Поверь мне, бывает гораздо хуже. Готов?...Ныряешь сразу же за мной и плывешь. Я не знаю, на какой глубине окажется портал. Скорее всего, метров пять вниз, может, семь.
   - Там очень темно. Как на такой глубине мы найдем его?
   - Просто держись рядом со мной. Надеюсь, ты хорошо ныряешь? Если тебе вдруг не хватит воздуха, не уверена, что ты сможешь снова подняться на поверхность и попробовать еще раз.
   - Не переживай за меня. Иди.
   Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов полной грудью, закрыла глаза, сосредотачиваясь, а затем набрала полные легкие воздуха и нырнула. У меня уже не было времени на медитацию, но я все же понадеялся на свои легкие, не зря же я два раза в неделю ходил в бассейн?
   Ди плыла чуть левее. Я видел, как зашевелись ее губы, а в следующий миг ее руки вспыхнули желтым. Хотя нет, почти все ее тело: правая рука, шея, грудная клетка, спина и даже живот загорелись ярко-желтым, и на ней проступила вязь, как искусная татуировка. Но я готов был поспорить на что угодно, что ее не было видно, пока она не сделала что-то. Да какая нахрен разница, если это работает? Это-чем-бы-оно-ни-было давало достаточно света, чтобы мы увидели портал.
   Могу предположить, что мы опустились уже ниже, чем на пять метров. Я сразу почувствовал сильный перепад давления, и у меня заложило уши. Дайверы, при погружении какое-то время задерживаются на определенной глубине, так как организм может не выдержать резкого перепада давления. Ди, судя по всему, не была знакома с этим. Плыть было уже не так легко, как в начале. Воздух заканчивался. По личному опыту я не торопился выпускать воздух, а вообще пытался забыть о нем. Я могу продержаться под водой без воздуха чуть меньше трех минут. Но продержаться не значит плыть. Причем плыть в холодной воде. Затем я почувствовал, что пора выныривать. Единственная проблема заключалась в том, что мы так и не достигли портала. Воздуха в легких практически не осталось, и я боролся со страстным желанием сделать вдох, иначе бы стало еще хуже. Сделать вдох на такой глубине и впустить в себя воду равняется смертному приговору, причем добровольному. Нет, нельзя. Я где-то слышал о дядечке, который для того, чтобы прокормить свою семью, погружался под воду без какого-либо снаряжения, кроме старых очков, почти на десять минут. На вопрос, как ему это удается, он отвечал: "Я стараюсь совсем не думать о том, что мне нужен воздух. Это все сила воли. Моей семье тоже нужно кушать". Попробуй не думать о воздухе, когда начинаешь задыхаться. Вода начала рябить у меня перед глазами. Проносились то желтые, то синие полосы.
   Чья-то рука схватила меня за локоть. Я почувствовал это только потому, что она, действительно была ледяной. Холоднее моего окоченевшего тела и воды вокруг. Я повернул голову и увидел Ди. Она показывала на что-то рукой. Вниз. У нее изо рта вырывались пузырьки. Каким образом, черт возьми? Откуда у нее кислород?
   Я увидел то, на что она показывала. Это походило на озеро в море. Длинная узкая полоса ярко-синего цвета. Портал. Это было последнее, что я увидел перед тем, как потерять сознание. А последним, что я почувствовал, была хлынувшая внутрь вода. Я все-таки сделал этот вдох...
  

/////

  
   Сначала я почувствовал толчок. Затем легкое прикосновение и сильный удар в грудь.
   В следующий миг меня вырвало соленой водой. Грудь сотрясалась от кашля, но я смог вдохнуть. В легкие попал чистый воздух.
   Я лежал на песке, в мокрой одежде, рядом, на расстоянии вытянутой руки, лежал мой рюкзак. Надо мной склонилась Ди.
   - Добро пожаловать, домой, Дэвид, - усмехнулась она, помогая мне сесть.
   Сев, я стал смотреть по сторонам, не понимая, где нахожусь. Только потом я вспомнил, что мы перешли через портал. Вокруг был песок. Много песка. Пардон, я неверно выразился. Вокруг не было ничего, кроме песка. Да и воздух был вовсе не таким свежим, как мне показалось вначале. Он был сухим и горячим. Но несмотря ни на что, мне вдруг стало очень радостно. Так радостно, что я начал громко смеяться, вновь упав спиной в горячий песок. Не ожидал, что смогу пережить это купание.
   Ди удивленно посмотрела на меня, а затем тоже начала смеяться. Я схватил ее за руку и повалил на землю рядом с собой. Так мы и лежали, смеясь в голос, в самом центре какой-то гребаной пустыни.
   - Спасибо, - сказал я, улыбнувшись ей. - Ты снова спасла меня.
   - Сочтемся, не переживай. Но должна тебя разочаровать, мы снова в зоне времени.
   Я коснулся шеи, но там ничего не было. Неужели я потерял свой счетчик? Ди подняла левую руку в воздух. На предплечье ярко светились цифры.
   1.14.39.54
   1.14.39.53
   1 день 14 часов 39 минут
   Добро пожаловать в реальность.
   Я поднял свою руку, чтобы свериться с картой. Мы - две одинокие точки - горели в самом центре пустыни, а ближайший портал был на север. Подавив в себе странной чувство тревоги, я развернул руку Ди, чтобы свериться с ее картой. Точки не поменяли своего расположения, в отличие от портала. Судя по второй карте, к нему нужно было идти на юг.
   Ди смотрела туда же, куда и я. Наши взгляды встретились, и в этот момент я отчетливо прочитал ее мысли. Только одно направление из двух правильное. Только один из порталов настоящий. И времени хватит только на путешествие в один конец.

-5

  

Опасное лето

Как клинки, режут небо крылья,
Улетать - только если к морю,
Золотою дорожной пылью
Покрывая мечты и волю.
Махаоны парят над миром,
Лето в душу неслышно входит,
В сердце старая моя лира
Пробуждает родник мелодий.

И не надо о снах и вере,
О клинке, за спиной хранимом,
Ветер смоет мои потери,
Даст твое позабыть мне имя...

До свидания, чуждый странник,
До свидания в мире третьем.
Махаоны летят на запад,
Если дует с востока ветер.

Если жемчуг в моей ладони,
Если бьются о сердце волны,
Если ты меня тоже понял,
Забывай меня и вспомни!

Уходи по своей дороге,
Там железо с сандалом вместе -
Все твое, а мои - лишь крохи,
Недопетая чья-то песня.

Уходи, уходи, ты слышишь,
Золотой невесомой песней,
Дай забыть и лететь мне выше,
От любви от больной воскреснув.
И не надо о снах и вере,
О клинке, за спиной хранимом,
Ветер смоет мои потери,
Даст твое позабыть мне имя...

  
  
  
  
   Страшно помнить, но горестно забыть.
   Это относится ко всей моей жизни. Иначе и быть не могло. Сколько себя помню, я постоянно убегал от действительности в мир собственных иллюзий, хотел быть кем угодно, только не собой. Жить в какую-то другую эпоху, в другом мире, быть великим воином или бардом. Только не жить здесь, только не быть собой...
   Мне семнадцать, а приходя сюда, все равно ощущаю себя беспомощным ребенком, каким был когда-то.
   Наш дом построен на самой границе с лесом. Стоит отойти на триста-четыреста метров, и ты уже в дикой природе. Мне всегда это нравилось. Ну, почти всегда.
   Это место для меня особенное. Лес, небольшое озеро...Огромное дерево с темно-зеленым стволом, со всех сторон заросшим мягким зеленым мхом. Этот удивительный слегка прелый, но одновременно свежий запах леса и хвои. Мы часто приходили сюда с мамой, до всего. Теперь мама вообще не ходит в лес. Для нее сейчас не существует ничего, кроме работы, работы и работы.
   А тогда она была совсем другой. Любила смеяться, гулять по лесу. Именно она нашла это место и заставила отца построить здесь домик на дереве. Позже сама наносила сюда разных вещей, выкрасила гладкое дерево в темно-зеленый цвет, чтоб домик не был сильно заметен для посторонних глаз. Мы приходили сюда все лето и раннюю осень, представляя, что за нами гонятся какие-то духи, смеясь, забирались по веревочной лестнице на самый верх и чувствовали себя победителями, недоступными для любой беды. Тогда я еще действительно верил, что от беды можно убежать.
   Подойдя к озеру, у которого я не был больше пяти лет, я испытываю странный дискомфорт и совершенно необъяснимую тревогу. Честно говоря, мне с трудом удалось найти в лесу заросшую тропу. Слишком много времени прошло с тех пор, как я был здесь в последний раз. Мне было одиннадцать. И это был последний вечер, когда я плакал. А после этого моя жизнь резко изменилась, и я стал делать все для того, чтобы ничем не отличаться от других.
   Озеро покрылось шаром тины и заросло травой. Теперь оно скорее похоже на болотце, но здесь все равно красиво, и с этим не поспоришь. Веревочная лестница все еще здесь. Слегка дернув за нее и убедившись, что она не лопнет под моим весом, и полез наверх. Ветка, к которой была привязана лестница, трещала и скрипела подо мной, но выдержала. Как только я ступил на гладко отполированный дощатый пол, на меня нахлынула новая волна воспоминаний.
   Кем только я не бывал, стоя на этом дереве. И непокоренным Тарзаном, властелином диких джунглей и царем обезьян, и кровожадным пиратом, попавшим в плен к местным туземцам и едва избежавшим съедения, и лесным духом, и привидением, и королем разбойников, отважным Робином Гудом, и даже космонавтом, снисходительно наблюдавшим за планетами с борта своего летательного аппарата. Это место прямо-таки пропитано моей жизнью и моими мечтами. Когда я был ребенком, я был уверен, что могу иметь все, что угодно, стать, кем угодно, стоит этого лишь пожелать. После того, как мама ушла, мой привычный мир рухнул, и мне пришлось из обломков стоить новый.
   Мне нужно попасть внутрь.
   Именно для этого я и пришел сюда. На двери все тот же большой амбарный замок, ключ от которого сейчас висит у меня на шее. За пять лет замок заржавел, и это вообще огромное везение, что ключ в нем хотя бы поворачивается. Ну вот, дверь заклинило. Приходится надавить на нее плечом и стукнуть ногой, чтобы она открылась.
   Дверь со скрипом распахивается, пропуская меня внутрь мира забытых грез. Излишне поэтично? Ну, я же все-таки поэт в каком-то роде и даже написал с десяток песен для своей группы. Я оказываюсь в темной небольшой комнатке. Крыша протекла, и пол заметно прогнил, как и немногочисленная мебель, оставшаяся здесь. Я подхожу к маминому старому пианино и аккуратно провожу рукой по его гладкой поверхности. К несчастью, я так и не научился играть на нем. Оконная рама перекосилась, занавески превратились в лохмотья, ярко-желтая и зеленая краска облупились, что только усиливает вид заброшенности. В углу сваленные мои детские игрушки: медведь с глазами-пуговицами, поломанный робот, железная дорога и несколько сдувшихся мячей. Делаю еще шаг, и пол проваливается подо мной, так что только чудом успеваю отскочить назад. Придется быть осторожнее. Теперь, тщательно простукиваю пол перед тем, как наступить.
   То, что мне нужно, лежит в самом дальнем углу, в сундуке возле окна. Чтобы перейти из одного конца комнаты в другой, у меня уходит минут пять, что меня откровенно бесит.
   Вот я и на месте. Открываю сундук и достаю оттуда то, ради чего решился нарушить собственное слово и вновь прийти сюда. Это всего лишь крошечная черная коробочка, оббитая изнутри бархатом. Такие можно найти в каждом ювелирном магазине. На несколько секунд мое сердцебиение замедляется, а затем я открываю крышку, чтобы убедиться, что оно по-прежнему здесь. Маленький серебряный кулон в форме ромба, только чуть перевернутый, в центре которого молния, пересекающая круг. Сам ромб серебряный, а рисунок сверху выполнен на голубой эмали. Простая безделушка. Ничего особенного, и много денег за нее точно не дадут, но для меня она важна, как ничто здесь.
   Как только кулон оказался в моих руках, я немного успокоился. Раз он все еще здесь, и его никто не тронул, возможно..., возможно она ошиблась, и ничего такого не случится. Либо они просто еще не успели...
   В любом случае мне больше незачем здесь оставаться. Осторожно пробираюсь к выходу, но доски больше не рушатся. Спускаюсь по лестнице и совсем успокаиваюсь, касаясь ногами твердой земли. Домик разрушился от старости. Вещи лежат точно в таком же беспорядке, как и во времена моего детства. Здесь никого не было, никому не нужен этот чертов кулон, и, что самое главное, теперь я могу спокойно убраться отсюда. Как можно быстрее пробираюсь сквозь заросли, мне не терпится оказаться как можно дальше. По тропинке я едва ли не бегу, словно меня кто-то преследует. У дороги припаркован мой мотоцикл Suzuki 1994 года, не самый крутой, но зато всегда на ходу и купленный на мои деньги, а не выпрошенный у отца. Как только разбогатею, куплю себе Harley Davidson, или хотя бы какой-нибудь Kawasaki ER 6f, у меня в комнате даже плакат висит.
   Мой старик сразу же заводится, и я стремительно набираю скорость. Слева остается мой дом, но мне не особо хочется туда возвращаться. Сейчас есть дела повеселее. Меня ждут в одном из "наших" клубов. Выступления сегодня не будет, зато можно будет напиться. Последнее время я порядком устал и от выступлений, и от группы. Хочется просто забиться куда-нибудь в темный угол и переждать, пока хандра сгинет, ну или залить ее чем-нибудь покрепче.
   Кулон болтается у меня на шее на кожаном шнурке. Непривычное ощущение. Я не из тех парней, кто навешивает на себя десять килограмм металла, хоть и рокер. Единственные мои украшения - ирокез, татушка на спине да серьга в левом ухе.
   Паркуюсь на закрытой стоянке у клуба. Время семь часов вечера. Оставляю мотоцикл и захожу в клуб. Людей здесь почти нет, кроме обслуживающего персонала, которые вечно бегают и суетятся. Понятное дело, никого из наших еще нет. У входа рассеяно киваю бармену.
   Бэк - высокий, плечистый детина с лысым черепом, татуировками и длинной бородкой, носящий исключительно кожу и черные футболки.
   - Дэйв, какими судьбами?
   Перевожу: какого хрена приперся в такую рань.
   - Личная встреча, так сказать. А что здесь за суета такая?
   Одна из официанток, хорошенькая девушка лет восемнадцати, едва не сбивает меня, неся поднос с напитками, и я отскакиваю в сторону, попутно ловя поднос.
   - Ой, извините, пожалуйста, я..., - узнает меня и заливается краской.
   - Ничего, - улыбаюсь я. - Всегда рад бесплатному пиву.
   - Джесси! - это уже крик администратора. - Чего ты стала как вкопанная? Немедленно возвращайся к работе!
   - Конечно...Еще раз простите, сер. Мне жаль.
   - Зови меня просто Дэвид, - ослепительно улыбаюсь, но девушка уже уносится прочь.
   - Эй, Дэвид, не вздумай разбивать девушке сердце, - смеется Бэк.
   - Что ты? У меня и в мыслях не было.
   - Конечно. Ты спрашивал по поводу беспорядка? Так сегодня же Reckless Killers играет.
   - Reckless Killers? Давно их не было здесь. Забыли родные места.
   - Не забыли, а переросли. Вскоре, возможно, и вы переберетесь в крупный город.
   - Так и будет, чувак. Ладно, Грейс уже здесь?
   - В гримерке.
   - Пойду поздороваюсь.
   - Конечно.
   Reckless Killers тоже начинали здесь. На год раньше, чем мы. Правда, у них были связи, послужившие толчком для карьеры. Отец их барабанщика хороший приятель дяди из звукозаписывающей компании. Они помогали нам в самом начале, лично я многим обязан их солистке Грейс, потом наши дороги разошлись, но отношения у нас всегда были дружескими.
   Подхожу к гримерке и стучу четыре раза (наш условный стук).
   - Кто там? - доносится голос Грейс.
   - Грей.
   Дверь тут же открывается, и из комнаты вываливается Грейс с улыбкой до ушей.
   - Дэвид! Рада тебя видеть, - она повисает у меня на шее, а я приобнимаю ее. - Входи.
   В гримерке уже собрались все остальные. Reckless Killers играет альтернативный рок и пост-гранж. И это три здоровенных парня в черном и красивая высокая блондинка, с фигурой фотомодели.
   В самом углу сидит их бас-гитарист Бен, из них всех он самый неразговорчивый. На диване, развалившись, сидят второй бас-гитарист Макс и ударник Джейми. За прошедший год они мало изменились. Бен все такой же высокий и худой, Макс квадратный, а Джейми ростом с Бена, но чуть плотнее.
   - Ну, как вы тут справляетесь без нас? - спрашивает Бен, затянувшись сигаретой.
   - Не жалуемся. Когда вы уезжаете?
   - Завтра, - Грейс крутится на стуле, разглядывая себя в зеркале. Выглядит она отменно, впрочем, как всегда. Да и как можно плохо выглядеть с такой фигурой? Она будет красивой даже в мешковатом комбинезоне.
   - Жаль. У нас выступление в субботу. Посмотрели бы.
   - Вообще-то на концерты ходят, чтобы послушать музыку, - говорит Макс.
   - Чтобы послушать, достаточно купить наш диск, а вот глянуть на нас вживую...
   - Поговорим, когда вы выпустите хотя бы один диск, - смеется Грейс. - Кстати, я вышлю тебе наш первый, как только вернусь в Нью-Йорк.
   - Хорошо идет?
   - Не жалуемся, - на ее лице вновь появляется улыбка, а холодные серо-голубые глаза просто сверкают. Она уже настоящая звезда, а ей всего восемнадцать.
   Дверь открывается без стука, и входит их менеджер - Лейси. Она миниатюрного телосложения, смуглая, худая, с короткими темными волосами, и, черт возьми, я еще не видел женщины с таким сильным пробивным характером.
   - Готовность двадцать минут...О, Дэвид.
   Лейси искренне рада меня видеть, когда она улыбается, на щеках появляются ямочки.
   - Я бы с радостью с вами посидела, но у меня еще куча дел.
   - Ничего страшного, - Грейс только махает рукой. - Мы же не сегодня уезжаем.
   За Лейси закрывается дверь, и следующие двадцать минут пролетают для меня, как мгновение. Если бы я знал, что сегодня здесь выступают R K, приехал бы еще раньше. Мы не виделись месяца четыре, по-моему, и за это время я уже успел соскучиться по неповторимому юмору Грейс.
   Когда приходит время выступления, я ухожу в тень, стараясь особо не светиться. Сейчас мне даже не хочется искать никого из своей группы. Меня сегодня нет, даже для них. Дэвид берет выходной. Народу в клубе сегодня столько, что я против своего желанию испытываю зависть, а еще недоумение, почему узнал об их выступлении только сегодня и только потому, что решил заскочить в клуб.
   R K выходят на сцену, зал их приветствует, далее следует приветственная речь хозяина клуба, который слишком долго рассказывает о том, как они делали здесь свои первые шаги и напускает слишком много ненужных соплей. Я первым начинаю хлопать, еще до того, как он закончил речь. Хозяин сконфужено кашляет и сваливает. Публика буйствует. А я просто наслаждаюсь отличной музыкой, не уставая любоваться Грейс. Она очень красивая, и голос у нее просто потрясающий. Интересно, взяли бы они меня в группу, если бы я напросился? Хотя для этого нужно было учиться игре на фортепиано, как говорила мама. Зачем им третий бас-гитарист? Тут же у меня возникает мысль, почему у нас с Грейс так и не возникло серьезных отношений, несмотря на присутствие обоюдной симпатии и даже легкого влечения. Жаль. Если сравнивать Грейс с Кейт, то последняя не наберет и десятка очков. Кейт красивая, но ей не хватает взрывного характера Грейс, ее юмора и смекалки.
   Позже нахожу ответ и на этот вопрос. Грейс - рок-звезда, пусть пока не супер известная, но это пока. А мы все же пока местная группа, и не важно, насколько мы крутые и как классно играем. Если не будем развиваться, то так и останемся на всю жизнь "той местной группой". Именно из-за обсуждения этой темы у нас в последнее время охладели отношения в группе. Я никак не собираюсь до пенсии играть в местных клубах и на разогреве, поэтому постоянно тормошу остальных. Кет полностью со мной согласен, а остальные морозятся. Точнее, морозится Гай. Что Бреду, что Гейлу, в конечном счете все равно, где играть. Группа для них не то же самое, что для меня. Если в ближайшие несколько месяцев мы не достигнем компромисса, я уйду из группы и буду пытать счастье где-то в другом месте. У меня есть несколько вариантов. Во-первых, всегда можно создать новый коллектив, а у меня есть и талант, и опыт, и связи. Во-вторых, меня еще в прошлом году приглашали в еще одну местную группу, которая сейчас идет с нами наравне, ноздря в ноздрю, копыто в копыто. И уж у них точно есть цель выбраться отсюда. И остается еще третий вариант - поступить в колледж и заняться чем-то серьезным. Пусть этот вариант для меня самый нежелательный, но и он не так плох.
   - Здесь не занято?
   Над моим столиком склонилась темная фигура. Я специально занял место на верхнем этаже в углу, чтобы меня никто не потревожил, но и здесь мне не удалось побыть в одиночестве.
   Девушке, застывшей рядом со мной, наверное, лет шестнадцать. Длинные неестественно белые волосы, огромные серо-голубые глаза, яркий макияж. На ней джинсовая юбка, открывающая длинные худые ноги, кеды и синяя майка с логотипом какой-то фирмы. В неярком свете ее кожа кажется ужасно бледной, зато подведенные черным глаза прямо-таки сияют. На лице широкая улыбка, но руки сжаты в кулаки. Не похоже, что она пришла сюда случайно. Так что же это? Очередная фанатка?
   - Ну, садись.
   Девушка улыбается и плюхается на диван напротив меня, снимая с плеча спортивную сумку. На шее у нее висят наушники, а из кармана выглядывает плеер.
   Несколько секунд мы просто молча сидим, глядя друг другу в глаза, а я тем временем раздумываю, как бы избавиться от нее.
   - Ты Дэвид Грей, так ведь?
   - Я. Нужен автограф?
   Она только смеется, ее глаза становятся темно-серыми. В следующее мгновение она тянется за своей сумочкой и начинает что-то искать там. Как я и думал, это блокнот и ручка. Почему-то в этот момент она кажется мне знакомой. Я где-то ее видел, но вот где и когда никак не могу вспомнить. Может, на какой-то другой вечеринке, или просто в городе. Но точно не в школе. Там я не появлялся слишком долго и уже забыл, как выглядит большинство моих одноклассников.
   - Что написать? - лениво спрашиваю я, принимаю ручку и разглядывая блокнот. Вверху, там, где обычно пишется номер страницы, какие-то странные знаки. Сомневаюсь, что они принадлежат какому-то языку. В самом центре мне почти удается различить буквы.
   - Калипсо? - переспрашиваю я вслух. - Вас так зовут?
   - Нет, конечно. Разве в наше время ребенку могут дать такое дурацкое имя? Это название интернет-сайта. Kalipsozx.com. Я сейчас работаю там.
   - Впервые слышу о таком сайте. И что же им нужно от меня?
   - Мы делаем ежегодную подборку лучших местных музыкальных групп.
   - В таком случае вам следует взять интервью у R K. Такой шанс выпал.
   - Этим занимается другой человек. Меня прислали к вам.
   - Послушайте,...простите, вы не сказали, как к вам обращаться.
   - Зовите меня Келли.
   - Келли, я не знаю, что вам нужно, но у меня сейчас совершенно нет никакого желания делать какие-либо заявления, касающиеся Faint. Лучше подойдите к Гаю, или к нашему менеджеру.
   - Мне не нужны никакие заявления. Просто поговорить с вами. Давайте так: я задаю вопросы, а вы сами решаете, отвечать на них, или нет. Я буду делать только краткие пометки для себя, вот и все.
   - Давайте попробуем, - отвечаю я, потягивая коктейль. Кажется, третий за этот вечер.
   Что-то странное мелькает во взгляде Келли, когда она смотрит на мой бокал.
   - Почему вы назвали группу именно Faint?
   - Стандартный вопрос. Ответ на него можно найти в любом музыкальном журнале, или просто в интернете.
   - Возможно, но я все же хочу, чтобы вы ответили.
   - Что ж. Потеря сознания - неплохое название для рок-группы, не лучше других, но и не хуже. Самый честный ответ на этот вопрос: не знаю. Его предложил Гай, и он клянется, что его нашептали ему ангелы, ну или демоны. Похоже, он сам еще колеблется.
   - А вы как думаете?
   - Может, из-за того, что он упал со сцены во время первого нашего выступления, так как перебрал до этого. А, возможно, предполагалось, что фанаты должны терять сознание от счастья, слушая нашу музыку.
   Что-то в моих словах рассмешило Келли, но искорка смеха тут же погасла, и она вновь стала серьезной.
   - Ладно, второй вопрос: когда планируется выпуск вашего первого альбома, и планируется ли вообще?
   - Довольно сложный вопрос. В настоящее время у нас есть двадцать три песни собственного сочинения, и мы полностью готовы к записи альбома, осталась всего лишь такая малость, как заключение контракта со звукозаписывающей студией. Думаю, это решится в ближайший месяц.
   - А названия у альбома уже есть?
   - Нет. А у вас есть идея?
   - Как насчет "Вне времени"? Это моя любимая песня.
   - Нам нужно подумать. В любом случае, если через месяц мы не заключим контракт, я покину группу.
   Не знаю, что побудило меня рассказать это первой встречной, да еще и такой странной, явно во всем виноват алкоголь, но слова уже сорвались с языка.
   - Без вас Faint не Faint.
   - Это мне льстит.
   - Это чистая правда. Клянусь, без вас Faint станет для нас совершенно неинтересен.
   - Что-нибудь еще? - я натянуто улыбнулся, разглядывая ее. Последние слова прозвучали как-то странно, словно я пропустил половину шутки.
   Теперь я готов был поспорить, что глаза у нее синие. Как такое может быть? Какие-нибудь крутые клубные линзы?
   - Я уже узнала больше, чем было нужно. Иногда взгляд говорит гораздо больше, нежели слова. Подпишите на прощание?
   Она протянула мне свой блокнот. Там действительно было несколько корявых пометок, но я не смог разобрать ни слова. Впрочем, меня это не касалось. Здесь были еще какие-то предложения, но я смог разобрать только отдельные слова, вспыхивающие в моем сознании, будто бы кто-то светил на них прожектором: соглашение, участие, игра, Дэвид Грей, возврату и разрыву, подписал...
   - Напишите что-нибудь и поставьте автограф, - будто издалека услышал я голос Келли, пробивавшийся сквозь шум. R K только что закончили играть еще одну песню.
   - Что написать?
   - Ну, не знаю. Что-то вроде: "Калипсо, от Дэвида Грея с любовью". Нашему сайту будет очень приятно.
   Я накарябал несколько строк, не слыша даже себя, и протянул ей блокнот. Крики смолкли, но на смену им пришли барабаны и гитара. Я ощущал себя оглохшим и потерявшим ориентацию. Начала кружиться голова. Не осознано я схватил бокал и разом выпил все, что там оставалось, но от этого головокружение только усилилось. Я поднял голову и посмотрел на Келли. Почему-то весь окружающий мир крутился, как на карусели, а она оставалась в фокусе. Я мог рассмотреть каждую черту ее лица, глаза... и не мог перестать смотреть на них.
   - Прости, мне нужно отойти на несколько минут, - пробормотала Келли, резко встав из-за стола, но на какое-то мгновение она задержалась, улыбнувшись мне. - Скажи, а обязательно заканчивать каждое ваше выступление "Одой"? Может, пора сменить эту традицию?
   Несколько секунд спустя послышался взрыв аплодисментов, многие аплодировали стоя. Я тоже встал, подчиняясь общему порыву. R K поклонились и ушли. Я посмотрел на Грейс, и на мгновение наши взгляды встретились.
   Подозвав к себе официантку, я заказал еще два коктейля. Келли так и не появилась, но меня это уже не волновало. Честно говоря, я бы совсем забыл о ее существовании, если бы не забытый на столе блокнот. Но он был абсолютно чист. Ни единой пометки, ни единой записи. Это было странно, но я не хотел заморачиваться. Только не сейчас, да и голова отказывалась работать.
   Через несколько минут ко мне присоединилась Грейс. Она была мокрая насквозь, уже не столько от пота, сколько от вылитой на себя минералки, счастливой, в глазах сверкали огни. Я был в таком же состоянии после удачного выступления.
   - Это было потрясающе, впрочем, как и все ваши концерты, - улыбнулся я, приветствуя ее.
   Грейс только кивнула, разом осушив полбокала.
   - А где остальные?
   Девушка только отмахнулась:
   - Они не придут. Скорее всего, останутся напиваться внизу. Для них это исключительная возможность.
   - Почему бы им не подняться наверх?
   - Я попросила.
   - Вот как, - я удивленно вскинул бровь. - Значит, ты хочешь тет-а-тета.
   - Конечно, хочу. Сколько мы не виделись? Три месяца? Четыре? Я соскучилась по тебе.
   - Не начинай, Грейс.
   Она закатила глаза:
   - Только не говори мне, что ты все еще "встречаешься" с "мисс, я выпью сколько угодно", - свои слова она сопровождала соответствующими движениями пальцев, вырисовывая кавычки.
   - Я, кажется, просил тебя не начинать. Да и Кейт здесь не причем.
   - Что тогда причем? Мы столько не виделись, а ты снова за свое. Такое ощущение, будто я предъявляю на тебя какие-то права. Куда мне до твоей Кейт. Где она сейчас кстати?
   - Понятия не имею.
   - И она не знает, где ты? И ты еще называешь ее своей девушкой?...Ладно, ладно, я обещаю перестать, если и ты обещаешь.
   - Лучше выпьем.
   - А вот это отличное предложение.
   Мы подняли бокалы.
   - Первый тост, конечно, за R K, - усмехнулась Грейс. - Второй за Faint. Предлагаю пропустить эту часть и сразу же выпить за нас.
   Мы чокнулись. Время пролетело совершенно незаметно. Несколько выпитых коктейлей - два часа разговора. Я уже успел забыть, как легко общаться с Грейс. Она - лучшая девушка, которую я знаю. Общаться с ней можно совершенно свободно, не опасаясь сболтнуть чего-нибудь лишнего, никаких истерик, никаких бабских фокусов.
   Черт возьми, я даже не помню, когда мы перешли к запретной теме под названием "Кейт".
   - Может, расскажешь мне, на чем держится ваша "великая любовь"? - язык у Грейс уже прилично заплетается, зрачки расширены. Не думаю, что сам выгляжу лучше.
   - Это сложно...Мы столько вместе, что я уже привык к ней...Чего ты смеешься?
   - Дэвид слова "привык" и "люблю" далеко не синонимы. Надеюсь, ты все же понимаешь это.
   - А ты веришь в любовь, Грейс? Вот уж не думал.
   - Я не верю в любовь с первого взгляда, чувак. Не верю в Санта Клауса, бесплатное образование и кофе без кофеина. Я верю только в то, что проверено лично мной.
   - То есть ты влюблялась.
   Она кивнула:
   - Называй это, как хочешь: по юности, по глупости, из-за гормонов, бзиками переходного возраста, бабскими фантазиями или еще чем-то, но да. Я была готова прожить с одним человеком всю жизнь, как называется в радости и в разлуке. Была готова стать матерью его детей и умереть с ним в один день. Можешь смеяться, но я была на сто процентов уверена, что это настоящая любовь.
   - Если я правильно уловил, ключевое слово здесь "была".
   - Так и есть. До этого я встречалась с одним парнем, как ты "по привычке", а сейчас не могу. Сравнивая ощущения спокойствия и надежности и то, что испытывала тогда, я, как бабочка, снова лечу на свет. И, черт возьми, готова сгореть заживо, но не замерзнуть.
   - А теперь объясни-ка, зачем весь этот разговор.
   Она поманила меня пальцем, и наши лбы почти соприкоснулись над столом:
   - Живи, Дэвид. Живи, а не существуй. Пошли нахер свою эту "мисс популярность" и найди ту, ради которой будешь готов пойти на что угодно. Ты слышишь меня? На что угодно.
   - И откуда стоит начать искать?
   - Покрути головой в разные стороны. Возможно, ты уже знаешь ее.
   - Погоди, ты что собираешь меня совратить?
   Она издала горловой смешок:
   - Прямо здесь и сейчас? А что, я готова...Вообще-то я имела в виду совсем другое, а ты, как всегда опошляешь. Я не собираюсь становиться твоей единственной, по крайней мере, явно не сейчас. И лезть тебе в душу тоже не буду. Но, скажи мне, ты хочешь меня прямо сейчас? Только честно ответь. Я, конечно, пьяна, но не настолько, чтобы не понять, когда ты мне лжешь.
   Я и не собирался лгать.
   - Да.
   Грейс удовлетворенно кивнула.
   - Понимаешь? Это не изменилось бы, даже если бы Кейт сейчас сидела рядом с тобой. Ты можешь испытывать к ней какие угодно чувства, но если бы ты любил ее, ни о чем подобном и мысли бы не возникло. Спорим, я скажу, о чем ты сейчас думаешь?
   Я затряс головой, стараясь избавиться от картинки обнаженной Грейс.
   - Она не стоит тебя, Дэвид. Ты заслуживаешь чего-то большего.
   - Скажи, Грейс, кто он? Тот, кого ты любила?
   На ее лице появилась горькая усмешка:
   - Я еще не уверена, что меня до конца попустило. Ты, Дэвид. Ты, черт возьми.
   Это признание меня ошеломило. Никогда не подозревал ни о чем подобном. Впрочем, с Грейс никогда нельзя было с уверенностью утверждать, когда она шутит, а когда серьезна. Я не спешил ей верить.
   - Но не сейчас, Дэвид, - голос Грейс прозвучал устало. - Сейчас я не хочу ничего такого. Никаких гребаных серьезных отношений. Никакой семьи. Мне нравится моя жизнь, и я не хочу ничего в ней менять. По крайней мере, на данном этапе жизни. Я предлагаю тебе сейчас свалить отсюда и поехать ко мне в номер. Горячая ванна, кровать, пол, балкон, стол, все это в нашем полном распоряжении. Если ты не хочешь, скажи прямо: "Катись отсюда, Грейс". Ты знаешь, что это никак не повлияет на наши дружеские отношения. Я, может, и гордая, но не такая сука. Решать тебе.
   Я внимательно посмотрел на нее. Грейс ждала, скрестив руки на груди. Нужно было принять решение, причем срочно. Нет, понял я, никакого решения. Все и так ясно. Она была полностью права относительно меня.
   - Вызовем такси?
   Грейс вновь рассмеялась своим неповторимым смехом, пока я помогал ей надеть кожаную куртку.
   - Скажи мне, Дэвид Грей, когда тебе исполнится восемнадцать, иначе меня могут посадить за то, что я собираюсь с тобой сделать.
   - Расслабься. Осталось всего две недели. Надеюсь, про детей это было не серьезно?
   - Я обожаю тебя, - она поцеловала меня в губы, и когда я после этого провел языком, на них остался вкус ее помады.
   Мы вышли из клуба, чтобы больше не вернуться туда. Она уезжает только завтра вечером. У нас еще много времени, а у меня к тому же имеется собственный список. К счастью, ей уже есть восемнадцать. Чувствовал ли я себя менее опытным? Нет. Был ли я им? Едва ли. Ну, тогда что может помешать меня насладиться потрясающей ночью с незабываемой девушкой?

5

  

Братья по крови 

Оглянись назад, потому что следующий человек уже близко,

И ты не знаешь, на что он способен.

Выживание наиболее приспособленных - вот что это.

Я прикрою твою спину, ты прикроешь мою - это бизнес.

Кровь стучит в висках,

Своей властью я направляю энергию,

И вместе с ней я буду пожирать...

Вызывающие отвращение мысли проносятся в моей голове,

И тогда я понимаю - я доволен тем, что не мёртв....

Разложение и злоупотребление, продавец нашей крови

Для жаждущей публики, существование в темноте...

Это наша природа - уничтожение себе подобных,

Это наша природа - убийство себе подобных,

Это наша природа - убивать каждого из нас, одного за другим,

Это в нашей природе - убивать, рвать, уничтожать....

Это была мечта, и затем это раздавило меня, действительность ударила,

И теперь моя жизнь столь переменчива и идёт неимоверно быстро.

Ещё один небольшой взнос и все мы станем сильнее,

В отношении к семье проявляется наше первое безумие,

И через богохульные речи

Я описываю наше дисфункциональное семейство.

Братья по крови остаются собой до конца,

И это глубже твоих самых сокровенных мыслей, а не просто новое веяние....

Разложение и злоупотребление, продавец нашей крови

Для жаждущей публики, существование в темноте...

Это наша природа - уничтожение себе подобных,

Это наша природа - убийство себе подобных,

Это наша природа - убивать каждого из нас, одного за другим,

Это в нашей природе - убивать, рвать, уничтожать

Снова и снова....

Разложение и злоупотребление, продавец нашей крови,

Для жаждущей публики, существование в темноте...

Это наша природа - уничтожение себе подобных,

Это наша природа - убийство себе подобных,

Это наша природа - убивать каждого из нас, одного за другим,

Это в нашей природе - убивать, рвать, уничтожать

   - Добро пожаловать в реальность, - усмехнулась Ди.
   Мы все так же сидели на горячем песке, вытянув ноги вперед, но все веселье испарилось, будто бы его кто-то стер половой тряпкой.
   - И как определить единственно верное направление?
   Ди только пожала плечами:
   - Это игра, пан или пропал. Мы либо угадаем, либо останемся здесь навечно.
   Я посмотрел по сторонам, чтобы в очередной раз убедится, что мне не хочется оставаться здесь.
   - До этого мы шли по твоей карте, и она ни разу не подвела нас, - проговорил я. - Не считая единственного момента, когда ты была...эм, немного не в форме. Логично было бы и дальше полагаться на нее, но, возможно, они думают так же.
   Я не знал точно, кто такие они, но ведь должен же был кто-то следить за прохождением игры.
   - Можно воспользоваться и твоей картой, но где гарантия, что и она не фальшивая?
   - Может ли быть так, что ни одна из этих карт не приведет нас к порталу? - спросил я ошарашено.
   - Может быть все что угодно.
   - И как нам быть в таком случае?
   - Подождать, - сказала Ди, в подтверждении своих слов села на песок, скрестив ноги и руки.
   - Чего подождать?
   Она только качнула головой и закрыла глаза, отказавшись говорить со мной. Я застыл, как вкопанный, посреди пустыни, не зная, что делать. Ну это уже слишком...С другой стороны, Ди никогда ничего не делает просто так, какой ей смысл рисковать собственной жизнью? Но нельзя же просто сидеть и ждать непонятно чего. Вся моя природа была против такого решения.
   Делать, думать, идти, только не сидеть и не ждать. Всегда ненавидел это.
   - Круто, наверное, было быть рок-звездой, - неожиданно подала голос Ди.
   Теперь она сидела в позе лотоса, закрыв глаза и "медитировала".
   - Ты переоцениваешь успехи моей группы, - усмехнулся я.
   - Думаю, вы были достаточно успешны, по крайней мере, в своем городе. Дай угадаю: выступления, фанаты, симпатичные девочки, пьянки каждую неделю. Не жизнь, а малина.
   - Это не так уж и круто. Ну, то есть то, что ты перечислила. Я знаю, какого твое мнение относительно меня, но самое большое удовольствие я получал от самого выступления, а не от вытекающего.
   Ди резко распахнула глаза и, прищурившись, внимательно посмотрела на меня:
   - Откуда ты знаешь, как я к тебе отношусь? Разве ты можешь читать мои мысли, Дэвид Грей?
   - Это не трудно. В твоих глазах я просто самоуверенный, даже самовлюбленный богатенький засранец, который решил создать группу то ли для того, чтобы выпендриться лишний раз, то ли для того, чтобы кадрить девчонок. Более того, ты считаешь меня обузой здесь, а мои так называемые "способности Создателя" внушают тебе недоверие и опасения, не являюсь ли я каким-то подсадным или шпионом. Непонятным остается только, что я здесь вынюхиваю, и зачем меня приставили к тебе.
   Ди покачала головой, скорчив мину:
   - Должна признаться, тебе удалось меня удивить. Но ты не все угадал.
   - Неужели? Ты втайне считаешь меня потрясающим и чертовски обаятельным и мечтаешь взять у меня автограф? Я даже могу себе представить, что вся твоя комната завешана нашими плакатами.
   - Не смеши меня. Ты забыл, из какого я мира?
   - О да, детка. Это была бы самая крутая камера в Затхлом Мире. И надпись на стене тюрьмы: Мы любим тебя, Дэвид!
   - Идиот.
   - Разве я когда-либо отрицал это? Так, может, ты все-таки просветишь меня в подробности своего великолепного плана? А то тогда на пляже я чувствовал себя не очень, не лучшее время ты выбрала для купания. А что было бы, если бы я не пошел за тобой? Ты даже не спросила, умею ли я плавать.
   - Я бы скучала за тобой. Минут семь.
   - Минут семь? - я почувствовал себя обиженным на мгновение. - Значит, ты все-таки считаешь, что я неотразим. Когда девушке на тебя начхать, она говорит минут пять, ну или меньше, а семь... семь это уже что-то.
   - Не обольщайся. Я специально сказала так, чтобы не уничтожить твою самооценку.
   - Ты оправдываешься, значит, я прав. И даже не мечтай, что сможешь меня переспорить.
   - Помолчи. Раньше ты хоть был парнем с ирокезом, а теперь так, отставной рокер.
   Я провел рукой по волосам и понял, что она права. С переходом между мирами меняется не только одежда, как оказалось. От моей охуенной шевелюры остался только короткий ежик волос. При чем очень короткий.
   - Твою мать. Кошмары сбываются, и я все же в армии. Мой отец когда-то мечтал отдать меня в военную школу, но мама не дала. Ну ладно, это все не относится к делу. Ты так и не сказала, как относишься ко мне.
   - Можно подумать, тебя это волнует.
   - Иначе я бы не спрашивал.
   - Хорошо. Я полностью согласна с предложением, где присутствовали слова "самовлюбленный засранец" и "обуза".
   Я даже не разозлился на нее за то, что она только что переврала мои слова и использовала их к личной выгоде.
   - Я даже не сомневался.
   - И твой талант действительно напрягает меня, почти так же сильно как и то, что приходится присматривать за тобой. - А вот на это я уже могу обидеться. Что еще за "присматривать"? Мне что пять лет? - Я не считаю тебя шпионом или чем-то в этом духе. Прости, но ты недостаточно сообразительный для такой работы. Да и я не представляю для них никакого интереса. Во мне нет ничего особенного, если не считать, что я предпоследняя полуночная ведьма, да еще и якобы возглавляющая твой фан клуб.
   Эта фраза необъяснимым образом привела к тому, что я кое-что вспомнил. Это был вечер в клубе, за несколько дней до аварии. Девчонка, подсевшая за мой столик...Черт возьми, да это же была Калипсо собственной персоной. Я помнил, что дал ей автограф, а больше ничего. Этот кусок моих воспоминаний просто исчез. Помню, что было до этого, помню, как проводил время в номере Грейс, а вот Калипсо почти не помню. И, честно говоря, меня больше всего удивило даже не то, что она каким-то образом проникла в чужой мир еще до начала игры, а то, что я написал "Калипсо, от Дэвида Грея с любовью". Еще бы вспомнить, что она хотела от меня и зачем приперлась тогда в клуб.
   - А, возможно, чтобы кто-нибудь мог оказаться в чужом мире, не являясь игроком?
   - Сам смысл игры в том, чтобы путешествовать между мирами, очутиться в шкуре другого человека и попробовать что-то новенькое. Было бы круто, если бы могли делать это, но это фантастика, Дэвид. Создатели никогда не допустили бы этого. Так как только они могут создавать новые миры, рушить старые и перемещаться между ними. Ты тоже когда-нибудь научишься этому, если выживешь, конечно. Власть Создателей над остальными держится именно на этом принципе. А с чего у тебя вдруг возник такой вопрос?
   - Да так. Интересно стало.
   Значит, нет. То есть да. Вернее, все-таки нет. Путешествовать между мирами просто так не возможно, а поскольку я очень сомневаюсь, что Калипсо такая умная, что смогла всех перехитрить, и даже не собираюсь рассматривать возможность того, что все это мне только приснилось в бреду, или что я обознался, значит остается только один вывод: Калипсо прислали туда Создатели, или хотя бы один из них. Вопрос: зачем? Возможен ли такой вариант, что это моя заслуга? Настолько ли важен для них новый Создатель? А если да, то для чего? Чтобы принять в свою гильдию, или чтобы устранить конкурента? Ди права, нельзя лишний раз высовываться и орать на всю округу, что я новый Создатель.
   - Эй, Дэвид, о чем это ты так задумался? Не нравится мне такое выражение на твоем лице. Дэвид! О, Господи, Дэвид!
   Я резко повернул голову. Вокруг нас поднялся сильный ветер, я бросился к Ди, помогая ей подняться. Громкий шум ударил по ушам, словно где-то рядом пролетел вертолет, а в следующий миг меня накрыло ударной волной. Что за чертовщина здесь происходит? Пытаясь подняться на ноги, я вновь услышал крик Ди, а когда посмотрел наверх, то увидел, как над нашими головами смыкаются железные прутья. Огромный капкан, а мы - заветная добыча.
   Как только капкан окончательно закрылся, из него начал медленно высыпаться песок до тех пор, пока мы с Ди не зависли в воздухе благодаря какому-то гравитационному фокусу здешнего мира. Я вцепился в прутья решетки, но понятное дело, что железо никак не разорвешь руками. Не стоило и пытаться. Совсем близко послышался смех, и перед нами появился невысокого роста щуплый человек, одетый в длинный светлый балахон и с какой-то чалмой на голове. У него была смуглая кожа, черные глаза и волосы. Ну а какого человека ожидаешь увидеть в пустыне? Светлоглазого блондина?
   - Стоять, - заявил человек, гнусно усмехаясь. Говорил он с каким-то странным акцентом и до невозможности тянул слова, словно ему приходилось с трудом вырывать их изо рта. - Вам не уйти отсюда. Я - Айхлен, и вы теперь принадлежите мне. К завтрашнему утру мы прибудем на рынок, где я получу за вас хорошее вознаграждение, или вы станете обедом для моих любимых собак.
   Айхлен еще раз усмехнулся, продемонстрировав кривые желтые зубы, и отошел. Капкан дернулся, впереди послышался звук заводящегося мотора, а далее случилось нечто потрясающее. Песок под нами зарябил и начал осыпаться, а мы стали медленно опускаться вниз. Отдельные песчинки зависли в воздухе, а затем начали стремительно подниматься вверх. Капкан задрожал и вклинился в длинный ряд точно таких же капканов.
   Мы находились в подземном туннеле. Высота потолка примерно метра три. Здесь было темно и влажно, а стены, судя по виду, состояли из мокрого песка. Я уже видел, на что здесь способен песок, так почему бы ему не быть и метрополитеном? А мы сейчас как раз находились в середине поезда, который вместо вагонов состоял из нескольких десятков железных капканов. Клетка была примерно три на два метра и два метра в высоту, а слева, с наружной стороны, висел слабый фонарь.
   Поезд еще раз дернулся и поехал. Да, комфорт здесь такой же, как в товарняке. Скорость была небольшая, но точно измерить, даже примерно, было невозможно, так как вокруг не было ни единого ориентира, кроме темной стены, сливавшейся в одну темно-коричневую полосу.
   - Круто, - проговорила Ди, садясь на пол. - Когда я предлагала немного подождать, я не планировала, что мы попадем в плен к работорговцам.
   - Ты была здесь раньше?
   - Никогда. Я даже никогда не слышала о таком мире. Наверное, это один из последних созданных миров. Просто супер. И сколько у нас осталось времени?
   - 1 день 12 часов 48 минут.
   - Класс. И если мы не выберемся отсюда, то у нас есть все шансы стать чьими-то рабами.
   - Если бы это было так просто, - послышался тихий голос, и мы оба вздрогнули, так как до этого даже не предполагали, что здесь не одни.
   Голос доносился из соседнего "купе". Там, прислонившись лицом к решетке, стоял парень. Мерзавец, стоял и подслушивал. Насколько я смог определить в темноте, он был примерно мой ровесник, вряд ли старше двадцати. У него были отросшие каштановые волосы и длинная челка, прикрывающая глаза. Простая одежда, покрытая грязью и пылью, как наша.
   - Ну что вы замолчали? - спросил он, улыбнувшись, как чеширский кот. - Разве вы говорили не о том, чтобы сбежать отсюда до того, как экспресс прибудет в город? И не нужно прикидываться. Я знаю, что вы спринтеры.
   Я непонимающе посмотрел на Ди, та только вздохнула:
   - В некоторых мирах так называют тех, кто участвуют в игре, - Затем она бросила на парня испепеляющий взгляд. - С чего ты взял, что мы одни из них?
   - Потому что я уверен в этом на сто процентов. Видишь это? - он расстегнул ворот рубахи и вытащил оттуда медальон на кожаном шнурке. На циферблате вспыхнули цифры: 1.11.45.35.
   Игрок, как и мы. Но времени у него на один час меньше.
   - Так что, ребятки? - снова спросил парень. - Может, есть смысл сообразить на троих?
   - Мы ничего о тебе не знаем, кроме того, что ты такой же неудачник, как и мы, - сказал я. - Как мы можем тебе верить?
   - Верить? - парень удивленно вскинул бровь. - Верить нельзя никому, особенно здесь. Но нам это и не нужно. Мы просто выберемся отсюда, а дальше каждый своей дорогой. Разве это не выгодно нам троим? Кстати, меня зовут Сет.
   - Я Дэвид, а это Ди, - сказал я, разглядывая парня. Чем больше я на него смотрел, тем больше он мне не нравился. Ну, бывает же такое.
   - Очень приятно познакомится.
   - Жаль, но не могу сказать того же, - скривилась Ди, принявшись ходить по клетке. К несчастью, ее размеры не располагали к долгим прогулкам. - И долго ты здесь, Сет?
   Тот на мгновение задумался.
   - Часов шестнадцать.
   Готов поспорить на что угодно, что он соврал. Мне захотелось выкрикнуть это.
   Ди лучше держала себя в руках:
   - У тебя есть план, как выбрать отсюда, Сет?
   - Я наделся, он есть у вас.
   - Что? - спросил я.- Разве не ты сидишь здесь уже целый день? Чем это ты, интересно, здесь занимался все это время?
   - Спал.
   - Потрясающе. И что ты будешь делать, когда у тебя закончится время?
   - Я придумал бы что-нибудь еще до этого.
   - Ты всегда такой? - спросила Ди. Сет кивнул. - Твою мать. Еще один. За что мне это?
   - Вижу, у вас классные отношения.
   - Да заткнись ты, - не выдержал я.
   - Как скажете. Позовете, когда у вас появится план.
   Сет только кивнул, задержав взгляд на Ди, развернулся на пятках и ушел в дальний конец своей клетки. Мы с Ди переглянулись, и на какое-то мгновение я пожалел, что камера настолько маленькая, что мне некуда уйти.
   Я присел в углу, облокотившись спиной о прутья, и закрыл глаза, стараясь уснуть. Поезд, раскачиваясь, ехал вперед. Мне даже удалось немного вздремнуть, когда впереди послышался шум, и круговорот песчинок вновь пришел в движение. Они поймали еще кого-то. Слава Богу, это не еще один наш новый сосед.
   Время уходило, а у меня так и не возникло никакого плана, как бы выбраться отсюда. Даже не хотелось думать о том, что случится, если мы не успеем. Я оглянулся на Ди, но та сидела с отстраненным видом, смотря прямо перед собой. Не думаю, что у нее есть какой план.
   Через несколько минут Ди поднялась в полный рост и подошла к краю клетки, а затем негромко позвала:
   - Сет.
   Его не пришлось звать дважды. Сет словно вынырнул из мрака, представ перед нашими глазами:
   - Одумались все-таки? - поинтересовался он, взглянув на часы. - И самое время, так как оно стремительно уходит. У вас созрел какой-то план?
   Ди покачала головой:
   - Пока нет. Но, думаю, ты лучше нас ориентируешься здесь. Не поверю, что ты только спал и ничего не делал.
   Он усмехнулся.
   - Выбраться отсюда будет не так просто, как вам кажется. Железные решетки никак не перепилить, не имея нужного инструмента. К тому же на внутренней стороне в металле выжжен любопытный символ, блокирующий действие таблеток. Здесь я впервые увидел этот символ, это было в прошлом году.
   - Ты что во второй раз попал в эту ловушку? - не выдержал я.
   Сет пожал плечами:
   - Я не знаю более удобного способа проникнуть в город. Экспресс работает без выходных и пробки ему не страшны. Еда, правда, не очень, но с этим все же можно смириться.
   - Значит, тебе лень идти пешком, - заключил я. - И ты уверен, что портал находится именно в городе.
   - Конечно. Ваши карты лгут, посмотрите сами, - он протянул руку вперед, высунув ее между прутьями клетки. Мы сделали то же самое. Все три карты были одинаковыми, как и расположение точек, а вот местонахождение портала во всех трех случаях отличалось. Карта Сета вообще призывала его идти на запад.
   - Видите? Карта никуда вас не приведет. Гораздо разумнее было остаться на месте и дать себя поймать. Да и в городе сбежать гораздо проще, чем здесь. Можно было, в принципе, что-то придумать и выбраться отсюда, но тогда пришлось бы идти по мокрому туннелю, рискуя попасть под колеса другого экспресса. К тому же никто не знает этот лабиринт лучше работорговцев. А пока можете просто расслабиться и немного отдохнуть.
   - И как мы сбежим, когда экспресс прибудет в город? - не унималась Ди.
   На лице Сета появилась самодовольная улыбка:
   - Вам придется довериться мне.
   - Ха, довериться тебе. Какой тебе смысл помогать нам? - спросил я.
   - Если нас будет трое, гораздо больше шансов совершить побег. В прошлый раз мне повезло, но надеяться на удачу второй раз будет только полный идиот. Я не заставляю вас верить мне. Можете придумать свой план и выбраться отсюда. Послушайте ваши карты и выбирайте верное направление. Куда там? Один на север, другой на юг. Почему бы и нет.
   Несколько минут мы буравили глазами друг друга. Точнее, мы с Ди буравили глазами Сета, а тот только равнодушно смотрел на нас.
   Да что этот парень из себя возомнил? Да кто он такой, чтобы указывать нам, что делать? Неужели мы не справимся сами? Если он думает, что я...
   - Мы согласны, - кивнула Ди, протянув свою руку между прутьями. - Выберемся отсюда и перейдем через портал, а дальше каждый пойдет своей дорогой. Согласен?
   Он пожал ее руку и кивнул:
   - Согласен.
   - Эй? - возмутился я. - А мое мнение ничего не значит?
   - Для меня нет, - отрезала Ди.
   - Для меня тем более. А пока лучше последуйте моему совету и немного отдохните. Силы еще понадобятся вам.
   Мы разошлись в дальние углы, стараясь лишний раз не пересекаться. Поезд все так же мерно двигался вперед, стуча колесами. Сколько мы уже в пути? Долго ли нам еще ехать? Я сидел в левом углу клетки. Два мира, две тюрьмы. Что-то мне не нравится такая тенденция. Если и дальше так пойдет, то нам только и останется, что перебираться из тюрьмы в тюрьму.
   Сейчас стало ужасно жарко, а из-за большой влажности, переносить высокую температуру стало еще сложнее. Сейчас я бы убил за возможность напиться воды. Даже пускай она была бы из Тухлого мира. Еще хуже становилось от того, что я вспоминал прошлый мир, и то, как едва не утонул тогда. Это было очень жестоко: сначала едва не захлебнуться, а потом умирать от жажды.
   Через несколько часов поезд стал замедляться, пока окончательно не встал. Сначала я подумал было, что мы уже добрались до места, но вокруг не было ничего, кроме стен туннеля, скорее уж, работорговцы решили сделать привал. И, правда, вскоре к нам подошел парень лет двенадцати на вид, одетый точно в такой же халат, как и взрослые, и просунул сквозь прутья две бутылки с водой и какие-то темные лепешки. Ди ловко поймала его за кисть и притянула к себе.
   - Долго еще до города? - настойчиво спросила она.
   Лицо мальчика округлилось, а глаза расширились от страха.
   - Долго еще до города? - повторила Ди, теряя терпение.
   - Часа полтора. Айхлен решил сделать небольшой привал, чтобы накормить товар. Не хорошо, если он будет выглядеть плохо. Плохой товар - мало денег.
   - Хорошо, - кивнула Ди, разжимая руки.
   Мальчик тут же отскочил назад, стараясь держаться как можно дальше от нашей клетки. Снова тот же смех. Из тени вышел сам Айхлен и погладил мальчика по голове:
   - Что это ты так испугался, Рей? Разве она может сделать тебе что-то с той стороны? Они беспомощны, именно поэтому они - товар. А теперь беги отсюда, у тебя еще много работы.
   Когда мальчик ушел, Айхлен смерил нас пристальным взглядом, его губы все еще искривлены в усмешке, но глаза голодные и злые. Когда он отошел, я испытал ощутимое облегчение.
   Ди подняла с пола свою сумку и несколько секунд спустя достала оттуда нож.
   - Беспомощными, значит? - спросила она, обращаясь то ли к себе, то ли к Айхлену.
   - В этом мире почти нет металлов, - послышался рядом голос Сета. - Его привозят из других миров, и стоит он очень и очень дорого. В основном им владеют только работорговцы. Люди используют здесь в качестве оружия камни и каменные молотки, многие о металле даже не слышали за всю свою жизнь. Зато на невольничьих рынках за такой вот нож, как у тебя, можно приобрести десять рабов. Только представь, сколько рабов можно купить за настоящий меч или топор.
   - Спасибо, не интересуюсь, - отмахнулась Ди, убирая нож обратно в сумку.
   Я не собирался слушать, как они препираются. Нет, спасибо. Вместо этого я сел на твердый холодный пол и закрыл глаза, снова пытаясь уснуть. А поезд все ехал и ехал, унося меня дальше по темно-коричневому коридору, и мне казалось, что эта дорога чем-то похожа на мою жизнь: такая же темная, без начала и без конца, и кажется, что ты вечно стоишь на месте, сколько бы ни двигался вперед.
  

6

  
   [...]
  
   Шаг, еще шаг и, наконец, последний. Вот мы и оказались на другой стороне.
   В последнее время я почти не делаю записей, мы все время в пути. Она рвется идти даже ночью, словно боится чего-то, то ли не успеть, то ли того, что нас могут догнать. Но я не могу идти все время. Мы почти не разговариваем, и мне...мне страшно находится рядом с ней. Ее глаза горят, кожа бледная, глаза и щеки и запали, дышит она хрипло и часто кашляет, но при этом все равно не останавливается, даже когда я прошу сделать быстрый привал. И она не говорит, куда мы идем.
   Наши карты молчат, и на них больше нельзя рассчитывать. Иногда мне кажется, что в этом мире нет никого, кроме нас. Повсюду раскинулось поле. Воздух свежий и прохладный. Морской. Но я не вижу здесь моря, только поле. Здесь нет ни единого животного или птицы. Только высокая трава, чем-то напоминающая мне зрелую пшеницу, с точно такими же золотистыми колосками на тонких верхушках. Но от них идет какой-то странный сладковатый запах.
   Мы все время идем и останавливаемся только тогда, когда солнце почти садится. Легкий ужин из оставшихся припасов, несколько часов отрывочного сна, и снова в путь.
   Последнее время я все чаще вспоминаю о замке. До сих пор не знаю, как нам удалось выбраться оттуда, и теперь мне кажется, что это даже хорошо, что я не знаю. Чем дальше мы продвигаемся на запад, чем больше дней остается позади, тем лучше я понимаю, что некоторые тайны должны навсегда остаться тайнами.
  
   Сейчас я сижу, прислонившись спиной к могучей сосне, и пишу. Это такое наслаждение: тень, запах хвои и прохлада. Надеюсь, поле все же осталось позади, и дальше мы будем идти только по лесу. Уже давно я не чувствовал себя таким спокойным, как теперь.
   Она спит. Я специально сел так чтобы видеть ее. Во сне она выглядит умиротворенной и красивой, как раньше. Но я все равно боюсь. Что-то недоброе есть в изгибе ее губ, в разрезе глаз. Стоит ей проснуться и открыть глаза, как мое волнение усиливается, а сердце начинает учащенно биться. Что-то произошло тогда с ней, явно что-то недоброе. Я до сих пор виню себя за то, что оставил ее тогда одну и сбежал, как последний трус. Если бы я только мог все исправить.
   Мне кажется, что я делаю что-то не так. Что-то неправильное, даже злое, вот только не могу понять, что именно. Она тихо дышит, и я дышу вместе с ней. Даже моя грудь вздымается синхронно с ее. Пройдет несколько минут, она проснется, и мы пойдем дальше. Я одновременно боюсь и жду этого момента. Пусть это глупо, пусть по-детски, но я до сих пор жду, что она откроет глаза и станет такой, как в тот миг, когда мы впервые увидели друг друга. Уверенность с каждой секундой зарождается во мне. Вот сейчас она откроет глаза и...
   Ручка выпадает из моей руки, и на бумаге остается клякса. Она проснулась. Спрашивает, чем это я занимаюсь: "Что опять взялся за свои мемуары?". Я молчу. Возможно, это только мои фантазии, и она не измениться. Больше не могу писать. Придется убрать дневник в сумку, туда, где он лежит все время - в кармане на груди. Иногда мне кажется, что эта маленькая книжечка - мой единственный собеседник. Пора идти. Она больше не хочет ждать.
  
  
   Трудно сказать, сколько мы прошли за эти несколько дней. Ступни превратились в кровавое месиво и вообще перестали что-либо чувствовать. Глаза болят от неимоверно яркого солнца, а левое ухо почти ничего не слышит. Но это все неважно.
   Главное: мы продолжаем идти вперед.
   Это какая-то гонка, в которой она соревнуется сама с собой. А мне остается только следовать за ней. Или остаться здесь навсегда.
   В путь, в путь, в путь...
  
   Каждая следующая ночь дается мне все труднее. И не только мне. Ее тоже все время мучают кошмары. Каждую ночь я просыпаюсь от ее криков и потом подолгу не могу уснуть. Она постоянно кого-то зовет, плачет и кричит. Крик. Всюду крик. Я пытаюсь ее утешить, как-то успокоить, зову по имени, но она меня не слышит, продолжая звать кого-то невидимого. Это все моя вина, то, что с ней случилось, произошло из-за меня. Не нужно было ее бросать, нужно было остаться вместе с ней и защитить ее, хотя бы ценой собственной жизни. Но теперь уже слишком поздно. Я чувствую, что наше путешествие подходит к концу, но не знаю, что от него ожидать.
  
   Эта ночь самая страшная в моей жизни. По сравнению с ней, призраки были просто детским лепетом. Мне так страшно, что боюсь даже громко дышать. И она так кричит...
   Я едва успеваю выхватить нож у нее из рук. Лезвие проходит мимо, не успевая вонзиться в ее сердце. Она плачет, когда я прижимаю ее к своей груди. Ей тоже страшно, так страшно, что она даже готова пойти на самоубийство, только бы не встречаться с тем, что нас ждет по пути, с тем, что притаилось за этой горой и ждет своего часа. Снова зову ее, но она не откликается.
   - Ребекка, Ребекка! - я кричу, но мой голос едва может пробиться сквозь тьму. Она настолько плотная, что ее можно резать ножом.
   - Нам не выстоять, - шепчет она. - Ты же знаешь, что нам не выстоять. Они сильнее, всегда были и будут сильнее. Нам не победить, все, что мы можем сделать, это бежать.
   - Бежать? Как бежать отсюда? Мы в ловушке. Мы можем только идти.
   - Нет! - она срывается на крик, и у меня сжимается сердце. - Я не хочу, нет, пожалуйста.
   К крику примешиваются слезы, все ее тело дрожит в моих руках, и я не знаю, что делать.
   - Да, Ребекка. Ты сама всегда говорила: мы должны идти вперед. Другого пути нет.
   - Все что угодно, только не это. Пожалуйста.
   - Другого пути нет, - слышится голос у меня за спиной. Это эхо, отзвук моего собственного голоса. Только сейчас я понимаю, что тоже кричал.
   Я тяжело поднимаюсь на ноги и тяну ее за собой. Ее ноги дрожат, и мне приходится поддерживать ее. Ее глаза снова наполняются тем странным недобрым огнем. Девушка все еще напугана, но теперь страх скрывается где-то внутри.
   - Идем, - говорит она низким голосом, впиваясь ногтями мне в руку. - Мы должны идти вперед, пока еще не слишком поздно.
   И я должен подчиниться.
  
   Дневник Спринтера. Понедельник 00.42
  
  
   Колеса стучат все сильнее и сильнее, а вот поезд наоборот замедляется. Мы почти приехали. Я поднимаюсь на ноги, стараясь сорвать с себя остатки сна. Ди уже проснулась. Она стоит, выпрямившись в полный рост, и сжимает руками прутья, придвинувшись так близко, что голова почти торчит наружу.
   Поезд дергается в последний раз и замирает. Я тоже высовываюсь, пытаясь найти что-то, что указывало бы на то, что мы достигли города, но не вижу ничего, кроме ненавистных стен туннеля. Как работорговцы ориентируются здесь?
   К клетке вновь подошел Айхлен, в его руках связка ключей, а за спиной стоят еще трое здоровяков. Один из них подходит к соседней клетке, принадлежащей Сету. Его выводят первым, сковав руки за спиной. Сет идет спокойно, никак не сопротивляясь. Проходя мимо нас, он бросает на Ди оценивающий взгляд, будто видит ее впервые, равнодушно смотрит на меня, а затем опускает голову вниз и идет туда, куда его ведут. Он кажется совершенно расслабленным и ленивым, как турист на экскурсии.
   Теперь наша очередь. Меня выводят из капкана, сковывая руки сзади, Ди же руки связывают толстой веревкой спереди. Они уверены, что если кто-то из нас и будет сопротивляться, то я, а не она. Надеюсь, их ошибка нам поможет.
   Мы проходим сквозь широкую коричневую дверь и оказываемся в еще одном темном туннеле, посреди которого так же идут рельсы. Настоящий подземный вокзал. Я на мгновение замешкался, и один из работорговцев ткнул меня в спину своей дубинкой.
   - Быстрее, парень. Не на прогулку пришел.
   Хочется ответить ему что-то грубое, но Ди бросает мне предостерегающий взгляд. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, и молча иду дальше.
   Оказавшись на противоположной стороне, снова проходим через дверь, и на этот раз заходим в маленькую узкую комнатку с железными стенами. Там уже ждут Сет и приставленный к нему охранник с точно такой же каменной дубинкой. Айхлен подходит к стене, нажимает что-то, и комнатка начинает подниматься вверх. Я просто в шоке, оказывается, у них даже есть лифт. Железный лифт в стране из песка.
   Кто-то толкает меня локтем, резко оборачиваюсь, встретившись взглядом с Сетом.
   - Эй, парень, чего это ты так уставился на меня? Тебе что, жить надело?
   - У тебя забыл спросить, как и куда мне смотреть, - огрызаюсь в ответ.
   - Я тебе не телка, чтобы раздевать меня глазами. Или ты у нас по этой части?
   - Эй, а ну быстро прекратите, - вмешивается один из охранников.
   - Да пошел ты, - дерзко отвечает Сет и быстро пригибается, пропуская кулак охранника над собой.
   В тот же миг Сет бросает Ди нож, и та ловит его руками. Второй охранник вооружается дубинкой, и идет почему-то на меня. Я удивленно смотрю на него, давая понять, что я здесь не при чем и знать ничего не знаю, и пинаю Сета ногой. Тот отскакивает к стене и приземляется на задницу. Воспользовавшись замешательством стражника, я толкаю его вперед и, выставив подножку, валю тушу на землю и несколько раз сильно пинаю, пока тот не теряет сознание.
   Тем временем Ди со свободными руками, вооружившись ножом, наскакивает на третьего охранника. Нож застревает у него в груди, и тот тяжело падает на пол. Сет, поднявшись на ноги, умудряется увернуться от первого стражника, а Ди мгновение спустя опускает ему на голову оббитую железом дубинку. Все это не занимает и двух минут. Лифт все еще поднимается, а Айхлен стоит, прижавшись спиной к стене. Лицо у него бледное, а глаза выкатились вперед, как у жабы.
   - Не снимешь наручники, а то руки затекли? - интересуется Сет, кивая Айхлену.
   Тот только несколько раз кивает головой и вынимает из кармана связку ключей, освобождая сначала Сета, затем меня.
   - Отличная работа, ребятки, - усмехается Сет, гладя на Ди, а затем переводит взгляд на меня. - А вот пинать меня было не обязательно.
   - Зато действенно, - отвечаю я. - Что дальше?
   - Поднимаемся, выходим из лифта вместе с многоуважаемым Айхленом, который любезно проводит нас к выходу из туннелей, и оказываемся в городе.
   Многоуважаемый Айхлен не находит никаких возражений. Как только лифт открывается, мы выходим, вооружившись трофейными дубинками и кое-какими вещами работорговцев. Туннели заканчиваются, и мы оказываемся в просторном зале из белого мрамора с огромной люстрой в центре. Айхлен доводит нас до двери и открывает дверь ключом.
   - Большое спасибо за помощь, - Сет кланяется, ухмыляясь, и закрывает за собой дверь.
   Мы оказываемся на улице. Двух-трех этажные дома, построенные из какого-то желтого камня, что-то вроде песчаника, наверное. На вид он кажется рыхлым.
   Солнце здесь печет так же сильно, как и в пустыне. Воздух горячий и сухой, от песка в горле начинает першить. Вокруг оживленная улица, люди, одетые в длинные халаты и с закрытыми лицами, не спеша идут вниз. Все в одну сторону.
   - Скоро начало торгов, - авторитетно заявил Сет.
   Мгновение он смотрит вверх, а затем ныряет в один из узких переулков. Переулок этот такой узкий, что я даже не могу вытянуть руки в стороны, локти упираются в камень. Сюда выходят только несколько маленьких окон. Каменная брусчатка под ногами покрыта грязью и зеленовато-коричневыми помоями. А в воздухе стоит мерзкая вонь мочи и тухлятины. Милое местечко.
   Сет уверенно идет вперед, пока мы не упираемся в высокую узкую дверь. Затем он стучит три раза, пауза, еще два раза, и только после этого открывает дверь. Первое мое впечатление, будто мы попали в секонд-хенд. Небольшое темное помещение с низким потолком, полностью заваленное разным хламом. Здесь было и оружие, как каменное, так и железное, какие-то вазочки, тарелочки и просто сваленная в кучи одежда. Перед каждой кучей на полу лежала табличка: мужская одежда, женская одежда, детская одежда.
   В центре комнаты, развалившись в кресле, сидел невысокий коренастый человек в полосатом халате и чалме на голове. Он был очень похож на какого-то араба, несколько раз виденного мною по телевизору.
   - Чего вам? - лениво поинтересовался он, едва взглянув в нашу сторону.
   - Нам нужна новая одежда и еда, которая бы не портилась длительное время.
   - Рад за вас. А что вы можете мне предложить взамен?
   - Как на счет этого? - Сет поднял в руке дубинку, демонстрируя арабу. - Этого хватит?
   Продавец ловко вскочил со своего места и подошел к Сету, принявшись рассматривать дубинку.
   - Отличная вещь. Плотное дерево, качественный сплав железа. Сколько их у вас есть?
   - Три.
   - Тогда да. Этого вполне хватит на одежду. Но за продукты вам придется доплатить.
   - В таком случае нам придется поикать более сговорчивого продавца, хотя жаль. Ну, раз мы не поняли друг друга, тогда...
   - Хорошо, - кивнул продавец. - Три дубинки - полный комплект одежды для каждого из вас и еда на неделю. Твоя взяла, парень.
   - А вот это совсем другое дело, - улыбнулся Сет, переедая хозяину дубинки. - Ди, Дэвид, найдите себе что-нибудь по размеру.
   - В том углу есть зеркало, - сказал араб, тщательно рассматривая выменянный товар.
   - Большое спасибо.
   Я принялся расхаживать по рядам, в поисках одежды своего размера. Это было нелегко, но даже когда, наконец, нашел джинсы привычного размера, они повисли на мне. Я впервые за проведенное здесь время подошел к зеркалу, уставившись на свое отражение. Я всегда был худощавым, но теперь скорее напоминал скелет, обтянутый кожей. Даже не могу вспомнить, когда в последний раз наедался досыта. Самое удивительное, я даже не заметил, когда мое тело привыкло питаться впроголодь, так как уже давно не испытывал сильного чувства голода.
   Отдернув себя от созерцания своих костей, я выбрал себе другие брюки, которые тоже висели, но не так сильно, закрепил их поясом, нашел в куче тряпья черную, почти новую футболку и куртку, а еще хорошие кроссовки почти своего размера. Кроме того, я выбрал еще одну куртку, на этот раз теплую, с капюшоном и меховой оборкой, и засунул ее в рюкзак, оставаясь при своем мнении относительно комплекта одежды. После этого, вышел из темных коридоров и подошел к стойке с оружием, демонстративно разглядывая его на глазах хозяина.
   Ди крутилась рядом, разглядывая метательные ножи. Она тоже успела приодеться в черные брюки из толстой ткани и тунику до середины бедер красивого темно-синего цвета и убрала волосы в косу.
   - И еще мы возьмем это, - сказал Сет, неся в руках три плаща.
   Мы с Ди кивнули. Плащи помогут нам затеряться в толпе и не привлекать к себе лишнего внимания.
   - Что у нас с едой?
   - Пойдемте.
   Пока Ди и Сет вместе с хозяином запасались пищей, я свистнул несколько метательных ножей и еще один покрупнее, спрятав их в рукава. Мне хотелось прихватить с собой еще что-нибудь побольше, но для этого уже не хватало мастерства.
   Набросив в меру скучающее - восторженное выражение, я подошел к остальным. Тут уже справились без меня. Еда была собрана в Сетов рюкзак и сумку Ди. На столе остались стоять только несколько банок с консервами и какие-то галеты.
   - Что это такое? - спросил я, беря в руку один галет. - Какие-то они сомнительные на вид.
   - Хорошие военные галеты, - обиделся хозяин.
   - Да? - я отправил галету в рот, медленно жуя ее.
   Судя по вкусу, хорошей военной галете было лет двадцать. Зато я увидел на столе кое-что другое. Пачка чипсов.
   - Крысиный яд? - удивился я. - А он тут откуда?
   - Крысиный яд? - удивился араб. - Ты что, это деликатес из другого мира. Если не знаешь, не говори тут. Придумал тоже, крысиный яд.
   - Уважаемый, зачем бы я стал тебе лгать? - спросил я. - Эту дрянь делают в моем мире. Пластинки из крахмала, опрысканные ядом с различными запахами. А как еще бороться с крысами, если их тысячи? Только так и выживаем. Был у меня один приятель. Спьяну перепутал с лепешкой и съел одну такую. Так все, всей деревней хоронили. А тут бедным неопытным покупателям предлагаешь. Не стыдно, нет?
   Араб с глазами на пол лица, схватил пачку и бросил мне в руки:
   - Забирай эту свою гадость подальше от моего магазина. Никогда в жизни больше не буду брать всякую ерунду. А как он мне хвалил ее, как уговаривал. Я еще тогда должен был заподозрить неладное...
   - Это не моя гадость, а очень полезная вещь, - возразил я. - От нее в хозяйстве одна польза.
   - Вот бери себе и кушай на здоровье.
   - Идем, Дэвид, - Ди покачала головой, направляясь к выходу.
   Как только дверь за нами закрылась, и мы вновь оказались в тупичке, Сет протянул нам плащи: Ди - песочный, мне - коричневый, а сам облачился в зеленый. Люди вокруг носили точно такие же.
   - Ну что, идем, - сказала Ди.
   - Секунду, - попросил я, доставая из рукавов ножи, а из карманов механические наручные часы и фонарик.
   - О, Дэвид, - усмехнулась Ди. - А ты уже начинаешь вести себя как один из нас. - Поздравляю.
   Она продемонстрировала свои трофеи: длинный клинок, который умудрилась спрятать под туникой, серебряный перстень с огромным зеленым камнем и моток веревки.
   Сет только покачал головой, глядя на нас.
   - Эх вы, аматоры. Смотрите, как нужно.
   Он раскрыл свой рюкзак и вытащил оттуда две дубинки. Мы с Ди переглянулись.
   - А, по-моему, очень даже неплохо: одежда, еда и несколько сувениров, и все это за одну дубинку.
   - Только еда у него дерьмовая, - возразила Ди. - Одна консервированная фасоль и немного рыбы. На таком долго не продержишься.
   - Не важно, - отмахнулся Сет. - У нас есть еще две дубинки. Сможем поторговаться с лавочниками. Вот только там сидят не такие лохи, как этот. Они всему знают цену.
   Ди встревожено посмотрела на него, а затем повернулась ко мне:
   - Так зачем тебе крысиный яд?
   - Крысиный яд? - рассмеялся я, раскрывая пачку и отправляя себе в рот добрую жменю чипсов. - Угощайся.
  

/////

  
   Продуктовый рынок располагался недалеко от того места, где мы находились. Нужно было только свернуть влево, пройти несколько поворотов и снова свернуть влево. Сет прекрасно ориентировался, чувствуя себя здесь как дома. В плаще было очень жарко, и я уже весь вспотел, но снять его было никак нельзя. Я уже распрощался со своим ирокезом, но все равно сильно выделялся рядом с арабами: высокий, худой и бледнолицый.
   Пачка чипсов канула в небытие, и только раздразнила мой голодный желудок, но я не жаловался, хотя стало только хуже, когда в нос ударил запах жареного мяса, а рот сразу же наполнился слюной. В этот момент я очень некстати вспомнил о своем разговоре с Ди в камере, но тут же решил, что мне абсолютно все равно, чье это мясо, мычало оно до того, как стать шашлыком, хрюкало, квакало, пищало или распевало песни и материлось. Мясо оно и в пустыне мясо.
   Базар не представлял из себя ничего особенного: обычные деревянные прилавки с фруктами, овощами, зеленью и мясом, кучи мух и неприветливые толстенькие тетеньки в длинных платьях.
   Никогда не умел готовить ничего сложнее яичницы, бутербродов и разогретой в микроволновке пиццы, поэтому решил удалиться и предоставить дело профессионалам. Пока Ди и Сет шныряли между прилавками, и отправился вглубь базара, надеясь найти там что-нибудь интересное. И, правда, вскоре прилавки с едой сменили небольшие магазинчики со всякой ерундой внутри и кричащими вывесками снаружи: лучшие гадальные камни, тату-салон Пхервиса (ну и имя у человека!), настойки против облысения, подковы для вашей любимой тещи, тириские вазы и фарфор, астрологические карты, карты магических затмений, защитные амулеты и еще много всякого.
   Мне было скучно, и я просто проходил мимо, нигде не задерживаясь дольше, чем на минуту. Людей было очень много, они толкали меня локтями и руками, прорывались вперед и говорили, очень громко и возбужденно, то и дело перебивая друг друга. Я даже не старался запомнить дорогу, собираясь вернуться с помощью карты. Времени у нас оставалось еще много. Больше дня. И, если Сет действительно знает, где находится портал, а не только строит из себя крутого парня, найти его не составит большого труда.
   Непонятно как я снова оказался на центральной площади. Здесь людей стало еще больше, у меня вдруг случился внезапный приступ клаустрофобии, и захотелось забиться куда-то, где я буду совершенно один. Последний мой выход на центральную площадь ни к чему хорошему не привел, и забывать об этом не стоило.
   Крики и громкие голоса окутали меня еще до того, как я оказался на самой площади. В самом центре стояло четыре больших деревянных возвышения, каждый из которых был переполнен людьми всех возрастов: мужчины, женщины, дети, подростки, старики.
   Торги открыты.
   На центральном возвышении ходил бодрый ведущий, расхваливая товар.
   - Вы только посмотрите, какая милая девушка, - кричал он, не имея микрофона.
   - Гладкая белая кожа, длинные золотистые волосы, красивая фигура и лицо Афродиты. Разве не о такой прислуге вы мечтали?
   Я пока ничего не видел, но голос доносился очень отчетливо.
   - А посмотрите на этого...Какой силач, какие мускулы, мышцы, как у быка. Ммм, мне бы такое тело. И совсем недорого, должен заметить.
   Мне так и не удалось пробиться вперед, чему я был рад. Происходящее на этой площади слишком уж напоминало мне сожжение в Тухлом городе. Это был всего лишь один из миров, придуманных каким-то Создателем, но от этого он не был менее реальным или менее жестоким. То, что здесь происходило, было ужасным, но я ничего не мог сделать ради спасения этих людей. Хотя...? Я же все-таки Создатель. Другое дело, готов ли я пожертвовать ради них своей жизнью? Нет, не готов. В таком случае чего стоят все эти дурацкие рассуждения? Яйца выеденного не стоят.
   На сцену по одному выводили раба, ведущий расхваливал его, как мог, заставлял крутиться в разные стороны, отвечать на свои вопросы и улыбаться. К моему удивлению, рабы с точностью исполняли все, что им приказывали.
   В какой-то момент ведущий попросил одну из девушек раздеться полностью, и та, не раздумывая, сбросила с себя одежду, представ перед всей толпой совершенно обнаженной. Я ахнул от удивления.
   - А что им еще остается делать? - спросил стоявший рядом со мной дряхлый старик. - Они будут из кожи вон лезть, только чтобы их купил кто-то. Тех, кому не повезет, отдадут работать в подземные шахты, на фабрику, или же на бои. И работать там они будут до тех пор, пока не умрут. А так у тебя есть шанс попасть в хороший дом, где светло, тепло и есть еда. На большее рассчитывать не приходиться, - в голосе старика слышалось неприкрытое осуждение и отвращение, но говорил он тихо, словно опасаясь, что его услышат в этой жужжащей, как улей, толпе.
   Я только кивнул ему и ушел, не в силах больше выносить этого зрелища. В этот самый миг вновь раздался хорошо поставленный голос ведущего.
   - А теперь самая младшая участница сегодняшних торгов. Как тебя зовут, малышка?
   - Урса, - раздался еле слышный ответ.
   Против своей воли я обернулся. На сцене стояла худенькая девочка лет шести. На ней было надето оборванное грязное платье, волосы перехвачены синей лентой под цвет ее глаз. Она стояла и дрожала, не в силах унять свой страх. И от взгляда на нее, я не мог сдержаться от дрожи.
   - Урса, Урса, внученька, - голос старика начал трястись, и он упал бы на землю, если бы я не успел его подхватить. Он был высоким, но настолько худым, что почти ничего не весил.
   - Это...это ваша внучка? - спросил я, его дрожь передалась и мне.
   - Да. Ее забрали несколько месяцев назад. Я приходил на каждый торг, пытаясь найти ее, и вот сейчас..., - он будто тисками сжал мою руку.
   - И так первая ставка...серебряный нож вон того мужчины в белом. Какие еще будут предложения?
   Старик поднял руку вверх, держа в ней золотой медальон.
   - Вторая ставка - золотой медальон. Неплохо, неплохо. И это только самое начало.
   Я удивился, но дальше поступило не меньше шести предложений купить маленькую девочку. Еще несколько минут назад ставка старика была самая большая, но потом какой-то мужчина предложил золотой перстень с рубинами.
   Не раздумывая, я принялся шарить по карманам. Затем к ставке добавился еще один нож, внезапно оказавшийся серебряным, и небольшое золотое колечко. Я с замиранием сердца ждал, но этого все равно не хватило. У того толстосума все еще ставка была больше. Тогда я решился и снял с руки золотой браслет - мамин подарок - и тоже протянул старику. Тот смотрел на меня чуть ли не как на бога и заявил о повышении ставки. Я сжал руки в кулаки, не отрываясь, глядя на сцену. Ведущий набрал в легкие побольше воздуха и произнес:
   - Победил старый мужчина в темном плаще.
   К нам подошел высокий плечистый амбал, забирая ставку. Старик дрожащими руками высыпал ему все свои сокровища. Амбал кивнул и удалился.
   Об этом деле сразу же все забыли, перейдя на новый лот, все, кроме нас троих. Я подбежал к сцене, подняв ребенка на руки. Она была как пушинка, маленькая и худенькая, слегка приобняла меня руками за шею, но не произнесла ни слова. Я подошел, даже подлетел, к старику и поставил девочку на землю перед ним.
   - Урса, - прошептал старик, по его лицу текли слезы.
   Девочка открыла глаза, увидела, кто перед ней, и тут же бросилась в его объятия.
   - Дедушка!
   - Урса! - на этот раз его голос звучал уверенно и ласково одновременно.
   Затем старик повернулся ко мне и несколько раз пожал мне руку:
   - Как я могу отблагодарить вас за то, что вы сделали? Если бы не вы, я бы...я бы никогда не смог вернуть ее.
   - Что я сделал? Всего лишь отдал несколько побрякушек. Вот что я скажу вам: берегите ее и не позвольте случиться с ней ничему плохому, и мы будем в расчете, хорошо?
   - Спасибо, - тихо сказала Урса, смотря на меня своими огромными глазами.
   В этот момент она почему-то напомнила мне Лиссу. Я улыбнулся, взъерошив ей волосы.
   - Знайте, - сказал старик, еще раз пожав мне руку. - Луис Карбе теперь на всю жизнь ваш должник. Только скажите, и я сделаю для вас все.
   - Я надеюсь, у вас все будет хорошо, - искренне сказал я.
   - А как вас зовут? - спросила Урса, за что получила строгий взгляд Луиса.
   - Нельзя спрашивать о таком человека, который столько сделал для тебя, - начал он, но я оборвал его, выставив вперед руку:
   - Нет, что вы. Она спросила и должна получить ответ. В этом нет ничего такого, и скрывать мне нечего. Меня зовут Дэвид. А теперь извините, я должен идти, мои попутчики уже ждут меня.
   Мы попрощались, и я ушел, опять подумав про себя: только бы у них все было хорошо. Я не ощущал себя героем-спасителем. Я не сделал ничего такого, что не должен был сделать на моем месте каждый человек. К несчастью, я смог помочь только двум людям, в то время как остальные десятки и даже сотни людей так и остались несвободны. От этого на душе стало гадко и грязно.
   Я закатил рукав, чтобы найти по карте обратный путь, и тут же нашел на ней две яркие точки. Ди находилась недалеко от меня, нужно было только свернуть влево и перейти через небольшую площадь, где продавались яркие шарфы из какой-то легкой ткани и красивые бронзовые статуэтки, за каждую из которых можно было бы купить несколько хороших рабов. В этом мире больше всего ценились железо и сталь, затем шла медь, и лишь на третьем месте - золото - металл, слишком мягкий, чтобы его можно было использовать для изготовления оружия или каких-либо инструментов и почему-то не пользующийся столь большой популярностью среди местного населения, как медь. После торгов у меня немного кружилась голова, а во рту появился неприятный металлический привкус, но больше ничего. Почти все люди до сих пор стояли на площади, наблюдая за торгами, и на улицах было свободно.
   Впрочем, не на базаре. Там даже сейчас сохранились суета и толчея. Я как раз пробирался мимо прилавки с разноцветным товаром, когда почувствовал этот взгляд. Глупо, конечно, когда вокруг столько людей, неудивительно, если на тебя кто-то посмотрит, но этот взгляд был особенным, и я просто не мог его не почувствовать. Настолько он был физически ощутимым, почти как прикосновение. Но я только отмахнулся от этого сейчас. У меня были дела поважнее. Я пробирался вперед, как ледокол, проталкиваясь сквозь толпу, и уже почти у самого выхода замер. Снова этот взгляд. Кто-то следил за мной. Я резко обернулся, но вокруг было слишком много людей, чтобы я мог заметить что-то особенное. Не оставалось другого выхода, кроме как идти дальше и больше не оборачиваться. Кому это, а главное, зачем понадобилось следить за мной?
   Вот я уже дошел до конца площади, когда что-то заставило меня обернуться. На противоположном конце улицы, держась рукой за стену, стояла фигура в темном плаще, я успел заметить только ярко-голубые глаза, а затем она просто исчезла, словно слившись со стеной.
   Я качнул головой и продолжил свой путь, не переставая думать о загадочном преследователе. Почему-то эти глаза показались мне знакомыми, хоть я и видел их всего несколько коротких секунд. А, может, я просто сошел с ума.
   Ди и Сет сидели на крыльце одного из домов, сложив свои рюкзаки рядом. У обоих были такие лица, словно они только что подрались, или же мечтали об этом.
   - Наконец-то, - воскликнула Ди, вихрем сорвавшись с места. - Где это тебя носило так долго?
   - Успела соскучиться? - спросил я, глядя на Сета.
   - Ха, - отмахнулась Ди, поднимая с пола сумку. - Так где портал? - спросила она нарочно громко, но не поворачиваясь лицом к Сету.
   - Что никак без меня? - спросил тот, так же делая вид, что очень увлечен разглядыванием каменной стены.
   - За дело, - сказал я, обращаясь к ним обоим. - Или вы хотите остаться здесь навечно?
   - Нет уж, спасибо, - воскликнула Ди. - Идем, мистер крутой проводник.
   Сет, он же мистер крутой проводник, пошел вперед, показывая нам дорогу. Понятия не имею, как он ориентируется в этих грязных узких переходах и улочках, но каким-то чудом это все же ему удается. Может, именно в этом его талант?
   Я почувствовал портал метров за сто до поворота. Он ощущался, как огромная воронка раскаленного воздуха, затягивающая тебя внутрь. Надеюсь, по другую сторону не будет так жарко, как здесь. Но и на северный полюс тоже попасть бы не хотелось. Хотя едва ли это зависит от нашего желания.
   Портал был в стене одного из домов и походил на чрезмерно живую картинку, граффити, как сказали бы у нас, но тут явно нет такого слова. Наверное, он и воспринимался прохожими как картинка. А, может, они вообще его не видели.
   Сет вошел первым, следом за ним Ди. Я шагнул одной ногой вперед, телом же остался здесь. Воздух по ту сторону был прохладнее, но не обжигающе холодным. Я сделал еще один шаг, выйдя из другой стороны портала.
   Мы стояли на небольшом возвышении, вода доходила мне до щиколотки. Она была темно-зеленого цвета, пузырилась, издавала странные звуки и ужасную вонь. Отлично, теперь еще и болото. Только этого и не хватало для полного счастья.
   Я повернул голову влево, затем вправо. Но вокруг не было видно ни клочка твердой земли. И куда идти дальше? Ди так же стояла, смотря вперед. Ее грудь медленно поднималась и опускалась.
   - По-моему, нам придется продолжить совместное путешествие, - сказал Сет, и это прозвучало непривычно серьезно из его уст. Не ожидал, что он вообще может быть серьезен. Но сейчас и мне было не до шуток.
   - Сколько у нас времени? - спросила Ди.
   И мы с ней одновременно взглянули на свои левые руки. Там нас ждало сразу три неожиданных сюрприза: во-первых, нужно было добраться до следующего портала всего за семь часов, во-вторых, прежде чем дойти до портала, нужно было найти еще одну вещь, отмеченную на карте красным крестом, и, в-третьих, на моей карте, рядом с двумя привычными точками, черной и зеленой, зажглась еще одна - синяя. Отныне, Сет в нашей команде на законных основаниях. Зашибись.

7

  

Изменись или умри!

Это сигнал, чтобы разбудить всех и каждого!

Протестующие обречены на поражение.

Тебе надоело сводить концы с концами?

Ты устал от своего чертового плача?

Ты ищешь лучшей жизни?

Изменись или умри!

Сегодня ночью мы ищем ответы на наши вопросы.

Ты должен измениться или умереть,

Вот тебе ответ - поступи правильно сегодня ночью!

Тебя развратил статус-кво?

Все повторения убивают нас.

Крысиные бега тебя тянут на дно?

Ты застрял на этой бесперспективной работе?

И ты ищешь выход?

Изменись или умри!

Сегодня ночью мы ищем ответы на наши вопросы.

Ты должен измениться или умереть,

Вот тебе ответ - поступи правильно сегодня ночью!

Мы не пойдём на дно, не сегодня ночью,

Это наш боевой клич, и мы готовы биться!

Мы не пойдём на дно, не сегодня ночью,

Это наш боевой клич, и мы готовы биться!

Изменись или умри!

Сегодня ночью мы ищем ответы на наши вопросы.

Ты должен измениться или умереть,

Вот тебе ответ - поступи правильно сегодня ночью!

Изменись или умри! Изменись или умри!

  
  
  
  
  
   - Да уж, тебе придется подзадержаться здесь с нами, - Ди поправила сумку на плече и вырвала торчащую из земли палку. Какое-то странное болотное растение? Хрен его знает, что это такое. Я решил последовать ее примеру, так как нам все равно придется идти через болото, а утонуть в этой, как и в любой другой трясине, мне совсем не хочется.
   - У тебя что не было другого напарника? - спросил я, наивно думая, что в начале игры каждому новичку дают опытного товарища. Впрочем, Сет совсем не походил на новичка.
   - Был, - коротко ответил тот. - Он погиб несколько дней назад в Одухотворенном лесу. Совсем зеленый еще был, неопытный. Говорил я ему, не делай этого, а он решил, что я шучу.
   - Это, наверное, потому, что у кого-то дурацкий юмор, - заявила Ди. - Признайся, что ты велел делать ему до этого? Намазаться птичьим пометом, чтоб комары не кусали? Лечь спать на дереве головой вниз?
   Сет издал какой-то странный звук, из-за чего я пришел к выводу, что Ди была ни так уж и далека от истины. Я сразу же почувствовал себя лучше. Как бы там не было, у меня был не худший напарник из возможных.
   - И так, что нам говорит карта?
   Мы одновременно вытянули руки вперед. На этот раз карта у всех была абсолютно идентична, включая местонахождение портала и загадочного объекта, скрытого под крестиком.
   - Тогда вперед, - скомандовала Ди, вооружившись палкой.
   Она шла, перед каждым шагом простукивая почву палкой, и не наступала, не удостоверившись в том, что не увязнет в трясине. Я шел за ней, практически по ее следам, но тоже простукивал дорогу. Не нужно добавлять, что мы двигались очень и очень медленно. Сет время от времени стучал своей палкой мне по спине, желая, наверное, поторопить меня, или же попросту разозлить, но мне было не до него. Мои чувства, как и любого другого, переходящего вброд болото, трудно переоценить. Шаг, и ты по пояс входишь в мерзко пахнущую зеленую жижу, напоминающую прокисший кисель. Для того чтобы сделать следующий шаг, необходимо вырваться из него и то только для того, чтобы мгновение спустя увязнуть снова. Про запах я уже даже не вспоминаю, но ничего более мерзкого мне еще не доводилось нюхать.
   Я в очередной раз замешкался, за что и получил палкой, на этот раз по голове.
   - Может, хватит? - мне надоело это терпеть, поэтому я резко развернулся, желая обратить свой гнев на охреневшего Сета.
   Каково же было мое удивление, когда его там не оказалось. Я шел последним. Я резко повернулся. Ди шла впереди, Сет рядом с ней. Я снова посмотрел назад. Очень сомневаюсь в том, что Сет все это время шел за мной, затем ударил меня палкой и быстро (а главное: неслышно) перебежал вперед, чтобы разыграть меня.
   Я почесал затылок, развернулся и стал идти как можно быстрее, чтобы догнать своих спутников. Наверное, стоило рассказать им, но я не знал как: "Меня тут кто-то несколько раз ударил палкой по спине, а затем и вовсе по голове, вы, случайно, не знаете, кто это может быть? Нет, я не рехнулся. Наверное. Так что?"
   Мне, наконец, удалось догнать Ди и Сета. Они шли быстрее меня, привычные к длительным переходам. Интересно, сколько раз мне потребуется принять участие в игре, чтобы быть в такой же хорошей физической форме? Раньше мне казалось, что два часа в тренажерном зале и три часа плавания - все, что мне нужно, теперь же...Постойте, снова участие в игре? О чем я только думаю. Мне бы хоть до конца дойти. Идти по болоту не так просто, как может показаться вначале. Плевать на почти новые брюки, вообще плевать на шмотки, но я уже устал. Ноги двигаются все медленнее и медленнее, и это требует все большей затраты энергии и воли.
   Я смотрю на своих спутников, желая заметить хоть какие-то признаки усталости. Мне совсем не хочется признавать, что из меня некудышний игрок. И эти признаки есть. Ди дышит тяжело, как-то особенно неуклюже волоча за собой левую ногу. Да и Сет выглядит уже не так самоуверенно, как раньше.
   Терпение первым урывается даже не у меня.
   Ди резко втыкает палку в землю, спричиняя небольшой фонтан зеленой жижи.
   - Хватит, - даже ее голос звучит устало, несмотря на жесткие нотки. - Мы можем идти так еще несколько часов, но это все равно ничего не даст. Это дерьмо вокруг нас, и ему конца-края не видно.
   Она была права. Куда ни посмотри - всюду болото. Не было видно ни одного возвышения, ни одного крупного дерева, только небольшие совершенно лысые кустики, с яркими белыми ягодами. Свинцовые тучи настолько плотно застилали небо, что этот мир казался поглощением вечных сумерек. Узнать точное время было совершенно невозможно.
   - Пора приступить к плану В, - кивнул Сет.
   - А у тебя он есть? - спросила Ди, прищурив глаза.
   - Можно подумать, у тебя нет. Самое время воспользоваться дополнительным бонусом, - Сет демонстративно выгнул бровь.
   - То есть таблетками, - уточнила Ди.
   - Какие-то проблемы?
   - Я не считаю, что ради этого стоит расходовать запас таблеток. Они еще могут понадобиться нам. Не время.
   - Не время? - удивился Сет. - И как тогда нам выбраться отсюда? Ну же, мисс Гениальность, я хочу услышать ваши предложения.
   Они стояли друг напротив друга. Ди вытянула руку вперед, словно желая не подпустить Сета к себе.
   Я чувствовал себя здесь лишним.
   - Ну, так что? - не унимался Сет. - Если не таблетки, тогда что?
   - Может, сам пораскинешь мозгами? Что мы можем сделать, находясь здесь, чтобы вырваться из болота?
   В этот миг я впервые почувствовал вибрацию под ногами, но решил, что мне показалось. Ди с Сетом продолжали ругаться, но я будто и вовсе не слышал их. Какая-то мысль не давала мне покоя, требуя внимания к себе. Как дятел стучится клювом в дерево. Стук. Стук. Стук.
   Затем еще одна вибрация, на этот раз более продолжительная. По воде пошли большие круги, словно кто-то кинул камешек. Я обернулся, прислушиваясь, но так ничего и не услышал. Вокруг было тихо. Даже слишком. Единственными звуками на многие километры были голоса Ди и Сета.
   - Не хочу вас отвлекать, - начал я. - Но здесь сейчас что-то...Пригнись, мать твою! - я заорал как бешеный, отскакивая в сторону и закрывая голову руками.
   В метрах десяти от нас, прямо из воды, показалась большая треугольная белая голова на длинной голой шее. Затем один за одним открылись три недоразвитых глаза. Надо добавить, что эта тварь больше всего напоминала огромного червя, но, несмотря на полное невезение (точнее везение) с глазами, зубы у него были сантиметров двадцать и росли в три ряда. И так, детки, перед вами первый в мирах зубастый червь...
   Ди последовала моему совету, отскакивая в сторону, но зацепилась ногой за какую-то корягу и коленями упала в болото. Хорошо, здесь хотя бы было не очень глубоко. Вода достигала мне до середины голени, да и почва была более-менее ровной. Червяк либо "вынырнул" прямо из земли на поверхность, либо дальше земля уходит вниз, и глубина болота увеличивается в несколько раз. Мне не хотелось проверять, но, видимо, придется.
   Червяк развернулся, мерзко дернулся всем телом, и окинул нас оценивающим взглядом, раздумывая, видимо, кто из нас самый аппетитный. Судя по всему, червяк оказался настоящим джентльменом, так как выбрал он Ди.
   Я бросился вперед, но Сет успел первым. Всего за мгновение ему удалось поднять Ди на ноги и дернуть ее влево, спасая от пасти монстра. Червяк очень обиделся, когда ему не удалось заглотить любимую жертву целиком и начал неприятно кричать, словно кто-то пилил его изнутри тупой пилой. Непроизвольно я вспомнил историю о Пиноккио, когда его отец застрял внутри громадного чудовища.
   - Что это за хрень? - закричала Ди, вытирая с лица болотную слизь.
   - Мелдар, - ответил Сет.
   - С таким ты тоже встречался раньше? - только сейчас она заметила, что он все еще продолжает держать ее за руку, и резко выдернула свою ладонь.
   - Лично никогда.
   - Так что там по поводу идей?
   - Пока бежим.
   Червь успел развернуться и снова кинуться на них. Но им опять удалось уклониться. Тогда зверь решил попытать счастья со мной. Ко мне он был ближе, а место для маневра у меня было явно меньше, чем у остальных. Поколебавшись всего мгновение, я решил пойти на отчаянный шаг и нырнул вниз, сделав глубокий вдох. Нырять в эту слизь было так же неприятно, как я и предполагал. Открыть глаза я не рискнул, хотя вряд ли бы и смог увидеть что-нибудь, даже если бы открыл. Двигаясь наугад, я начал сильно загребать руками и проталкивать свое тело вперед. Тошнота подступила так близко к горлу, что, казалось, еще мгновение и...Пожалуйста, только не сейчас.
   Я плыл уже из последних сил. Зеленая жижа была не слишком густой, но все равно это тебе не в водичке плыть. Каждое движение требует большого количества энергии, больше кислорода. У меня не оставалось другого выхода, кроме как подняться на поверхность...
   И именно в этот момент червь приземлился в воду в нескольких метрах от меня, подкинув мое тело в воздух метра на два, и я с громким всплеском приземлился в болото на глазах у рассерженного зверя. Дальше я плыл так, как никогда раньше не плавал. Если бы мне кто-нибудь сказал, что я когда-либо попаду в такую ситуацию, я бы только рассмеялся ему в лицо, а затем ударил в морду. Куда катится моя блядская жизнь?
   Еще одно приземление червя, и снова неудачное. У меня почти не осталось времени.
   В следующий миг послышался свист и шипение.
   А затем вода начала гореть.
   Твою мать!
   Я подскочил в воздухе и побежал вперед. Проверить, где именно начинается яма, я уже точно не успевал. Но я все-таки нашел ее. Уже в тот миг, когда оторвался от земли и подпрыгнул в воздух, как только мои ноги вошли в воду, я не почувствовал совершенно ничего, а затем стремительно провалился в холодную воду. Она была не такой, как в остальном болоте. Не зеленой, а будто черной и вязкой. Мне казалось, что что-то высунулось со дна, схватило меня за ноги и тащит вниз. Я инстинктивно закричал, из-за чего черная вода попала мне в рот и в нос.
   Затем что-то схватило меня за шкирку и потянуло наверх. Мне показалось, что меня сейчас разорвет на две части, таким сильным было давление. Ни один из противников не думал сдаваться, а мне сейчас хотелось только одного: чтобы один из них отпустил.
   Стоящий сверху победил, и я с такой скоростью выскочил из воды, что у меня перехватило дыхание. А в следующую секунду меня вновь поймали за капюшон.
   Я бы закричал, но в легких не осталось воздуха.
   Передо мной стоял человек. Его рост был выше трех метров, огромные руки, широкие плечи, грубое, покрытое шрамами лицо с совершенно бледной шершавой кожей, за спиной лук, а в другой руке - огромная деревянная дубинка, больше смахивающая на молодое дерево в руке великана. Вид у него был еще более пугающий, нежели у червя. Что ж, я был удивлен.
   - Отпусти его, Крен, - слева подошел еще один великан и остановился в нескольких шагах от товарища.
   - Нет, если он один из этих, - пробасил Крен, легонько встряхнув меня.
   - Посмотри на него внимательнее. Он тощий и безоружный. Они не берут таких в свою армию.
   Несколько секунд великан осматривал меня, а затем разжал пальцы, и я упал в болото. Думая, что, наконец-то свободен, я стал медленно отходить в сторону, но дорогу мне загородила огромная нога.
   - Постой-ка, приятель. Мы с тобой еще не закончили.
   Речь у второго великана была более стремительной, и соображал он тоже получше своего приятеля.
   - Кто вы такие и откуда взялись в этих краях?
   Пока я лихорадочно соображал, чтобы ему ответить, Ди бесстрашно вышла вперед.
   - Мы прибыли издалека. И наша конечная цель тоже неблизко. Если вы отпустите нас, мы как можно скорее покинем ваши земли и уйдем дальше.
   - Не так быстро. Для начала назовите ваши имена.
   - Меня зовут Ди, его - Сет, а парень, которого вы поймали, Дэвид.
   - Чудные у вас имена, - великан задумчиво почесал голову. - Никогда раньше не слышал таких: Ди, Сет, Дэ-вид. Меня зовут Горн, а моего напарника - Крен. Мы не причиним вам вреда, да и не будем держать здесь долго. Давайте поступим так: вы пойдете с нами в город, познакомитесь со старейшиной, а потом сможете идти дальше.
   Мы переглянулись.
   У нас оставалось всего пять часов, чтобы пройти сквозь портал, а до этого нужно было еще найти какую-то ерунду. Было ли у нас время совершить экскурсию в город великанов? Дайте-ка подумать...
   Но с другой стороны великаны спасли нам жизнь, отпугнув червя,... и у них были огромные дубинки. Можно взять помощь зала?
   - Мы бы с радостью пошли вместе с вами куда угодно, - это уже Сет. - И поговорили бы с вашим старейшиной, но у нас совсем нет времени. Если мы не доберемся до места назначения через четыре часа, у нас будут большие неприятности.
   Тут у меня возникла неожиданная идея. Я еще раз взглянул на свою руку, поднял с земли палку и, найдя более-менее сухое место, принялся схематично перерисовывать карту. Ди с Сетом, да и великаны тоже, с удивлением смотрели на мои действия. И только когда карта была уже почти закончена, на лице Горна появилась какая-то эмоция.
   - Не могли бы вы показать на карте, где находится ваш город? - попросил я Горна.
   Он неуклюже присел на корточки рядом со мной и ткнул толстым пальцем в землю. Я кивнул сам себе.
   - А вы можете сказать, что находится вот здесь?
   - Один из домов. Там живет одна...одна ведьма. Мы не соримся с ней. Не гоним ее, а она иногда помогает нам, оказывая разного рода услуги.
   - Отлично, Горн. Мы пойдем с вами и предстанем перед вашим старейшиной, - сказал я, даже не взглянув на Ди. - Если вы не станете потом задерживать нас.
   Горн торжественно пообещал отпустить нас на все четыре стороны, и мы тронулись в путь. Идя рядом с такими красавцами-великанами, можно было не опасаться новой встречи с червем или с чем-нибудь еще. Они нападали только на слабых жертв, опасаясь трогать сильных. Их трусость нам только на руку. Неудачники!
   Мы все так же медленно пробирались через болото. Великаны проверяли дорогу своими дубинками. Я подумал о том, что случится, если хоть один из них завязнет. Нам уж точно не вытащить его. Так же я не мог не думать о нашем потрясающем везении. Это же надо, единственный портал в этом мире оказался точно в городе великанов, которые были так любезны, что спасли нас от обитавшего в болоте чудовища. Если кто и верил в эти совпадения, то точно не я. Не может вечно везти. Слишком уж легко нам дается путь. Я бы предпочел, чтобы было сложнее: погони, преследователи, враги вокруг и что-то еще. А пока мы идем по дороге гладко и практически легко.
   Мне это не нравится. А что если Создатели просто хотят, чтобы мы расслабились? И Создатели ли стоят за этим? Я до сих пор не знал, наблюдают ли за нами постоянно, или же только время от времени. Знают ли они о том, кто я?
   Да я сам не знаю этого.
   Великаны гораздо легче преодолевали препятствия. Им не нужно было обходить упавшие ветки, плывущие бревна и все чаще попадающиеся кучи мусора, только перешагнуть. Я даже немного завидовал им. Кучи все росли и росли, пока окончательно не превратились в огромную свалку. Сразу заметно, что мы подходим к городу.
   Город, который Горн назвал, Витвальтельном, построен на возвышении, и потому отлично заметен отсюда. Земля здесь почти сухая, да и вонь ослабла, но приятнее всего то, что каждый шаг приближает нас к Витвальтельну и к порталу. А за ним будет еще один портал, а за тем еще один. Кто может знать, сколько еще будет продолжаться все это? Мне кажется, будто эта игра длится уже целую вечность. И да, я почти могу понять игроков, который снова и снова возвращаются сюда. Наверное, мне никогда не забыть того чувства, когда я создал мир с озером. Еще никогда до этого я не чувствовал себя так хорошо, не испытывал такого счастья. Но я сказал "почти". Стоит ли это того, чтобы снова и снова рисковать своей жизнью и идти по этому гребаному болоту? Очень сомневаюсь.
   Я почти не чувствовал ног от усталости, когда Горн остановился. Мне пришлось прислониться к покрытому мхом стволу, чтобы устоять. Остальные были в лучшей форме. На лице у Сета было обычное насмешливое выражение, и он, казалось, совсем не устал, если бы я не видел, как тяжело опускается и поднимается его грудь. Устал, ублюдок. Это приятно.
   Не понимая, из-за чего вышла заминка, я внимательнее осмотрелся по сторонам. Мы стояли на небольшом холмике у самых стен города. Здесь было всего четыре больших дерева, темно-серая, какая-то совершенно нереальная земля, лишенная любой растительности, которая казалась мне похожей на кожу мертвеца. Солнца было не видно из-за густых туч. Серых. Все здесь было серым и блеклым. И именно так я называл про себя этот мир. Серый.
   Наконец, до меня дошло. В сотне шагах от нас стояла старая покосившаяся от времени и сырости сторожка. Она была метров пять в высоту, с непривычно высокими узкими окнами и такой же громадной дверью. Это что еще такое? Пограничный пост?
   Горн попросил нас подождать, кивнул Крену, и они вместе побрели к сторожке. Мы втроем остались стоять под деревом.
   - Нам нужно поторопиться, - сказал Сет. - Осталось всего три часа.
   - Четыре, - поправил я, сверившись с собственным датчиком.
   - Для вас четыре, для меня три, - усмехнулся парень, показав мне свою руку. Три часа.
   - Разве у всех членов команды должно быть не одинаковое время? - спросил я.
   - Обычно так и есть. Но я кое-чем прогневал Создателей, и они решили таким образом наказать меня.
   - Значит, если мы пройдем портал за пятьдесят девять минут, тебя с нами уже не будет.
   - Именно. Поэтому стоит поторопиться.
   В его голосе было какое-то странное выражение, отголосок самодовольства, печали? Никак не разобрать.
   - Тогда, может, стоит оставить тебя здесь и вновь идти дальше вдвоем?
   - Ты отправишься к этой "ведьме" сам, - сказала мне Ди. - А мы поговорим со старейшиной и найдем портал. Кроме того, не помешало бы запастись провизией в дорогу.
   - Хорошо. Если ты, конечно, не боишься, что я опять сделаю какую-то глупость.
   - Волков бояться - в лес не ходить, - усмехнулся Сет.
   - Я и так почти уверена, что ты сделаешь какую-нибудь глупость. Но у нас нет другого выхода.
   - Почему же? Отправить к ведьме Сета.
   Ди посмотрела сначала на него, потом на меня. Затем покачала головой:
   - Этого еще не хватало. Если ты сделаешь какую-то глупость случайно или по собственной дурости, он сделает ее специально. Ну уж нет. Ты идешь к ведьме, а я справляюсь с остальным.
   Теперь было время Сета негодовать.
   - Почему это ты думаешь, что от меня нет никакой пользы?
   - Я не думаю, что от тебя нет никакой пользы. Только то, что вреда от тебя еще больше.
   Великаны вернулись:
   - Брехт пропустит нас. Все в порядке. Идемте.
   У ворот нас уже ждал еще один великан. Такой же высокий, но с рыжеватыми короткими волосами и короткой бородой. Смотрел на нас он как-то странно, и мне сразу же стало не по себе и захотелось удрать отсюда.
   Брехт отошел в сторону, пропуская нас, и помахал на прощание ручкой, так и не сказав ни слова. Добро пожаловать в Витвальтельн.
   Он был именно таким, каким ожидаешь увидеть город великанов. Огромным. Доводилось ли вам когда-нибудь видеть одноэтажный дом высотой в десять метров? А я видел. Или пятиметровую деревянную дверь? Здесь так же все было серым: окраска домов, крыши, брусчатка на земле и даже одинокие деревья, торчащие из земли, как кривые зубы из пасти великана. А что если эта земля и есть тело мертвого великана, настолько огромного, что на нем до сих пор живут его сородичи? Думаете, невероятно? А я вот уж готов поверить во все что угодно.
   Горн и Крен ввели нас в город, но здесь по-прежнему не было видно ни одного великана, словно город был заброшен.
   - Мы с Сетом пойдем с вами, - сказала Ди Горну, - а Дэвид должен встретиться с вашей ведьмой. Это очень важно для нас.
   - Хорошо, - кивнул Горн. - Крен отведет его, а вы пойдете со мной.
   - Что я должен делать? - спросил я, когда Ди подошла ко мне.
   - Я не знаю, Дэвид. Никто из нас этого не знает. Просто иди и делай то, что посчитаешь нужным.
   - Ты же уверена, что я все испорчу.
   - И все же, если это у кого и выйдет, то только у тебя, - она попыталась улыбнуться мне, но улыбка вышла какая-то перекошенная. - Удачи тебе, и поторопись, так как у нас осталось меньше трех часов.
   Она подняла руку и провела ею по лицу, убирая волосы с глаз. На мгновение я увидел ее карту, но там не было красного креста. Он просто исчез. Я посмотрел на свою руку. Крест горел на том же самом месте. Вот почему она отправила к ведьме именно меня. Но почему знак исчез с ее карты?
   - Пора идти, - громко сказал Горн.
   - Конечно, здоровяк, - Сет схватил Ди за руку и повел ее вслед за собой. На мгновение он обернулся и бросил мне. - Будь осторожен.
   С чего это вдруг такая забота? Я удивлен, и не сказать, что приятно. Вряд ли Сет сделает что-то просто так, по доброте душевной.
   - Идем, маленький человечек, - прогудел Крен, подзывая меня.
   - И далеко живет эта ваша ведьма?
   - На окраине города.
   Кроме всего прочего, здесь было холодно, да еще и этот ветер, пронизывающий до костей. Я как можно плотнее запахнул на груди плащ, но теплее не стало. Зато здесь было сухо, и ноги не проваливались в болото. Эхо шагов, стук ног по каменным плитам вызывали какое-то странное ощущение тревоги и того, что нам здесь не рады.
   - А где все жители? - спросил я только ради того, чтобы разрушить тишину.
   - В такую мерзкую погоду почти все сидят дома, или в харчевне, - недовольно отозвался Крен. - И только мы шляемся туда-сюда.
   - А как вы вообще оказались там? И почему спасли нас?
   - Мы возвращались из другого города. Там обстановка еще хуже, чем здесь... И все так и кишит этими тварями. Еще и людишки разбушевались совсем... Вы не отсюда и не знаете, что сейчас творится в наших землях. Они собирают армию из новобранцев и готовятся к военному походу..., - он говорил так мучительно медленно, что каждый раз я уже отчаивался услышать ответ, прежде чем получал его. - Они скоро придут, чтобы истребить нас, сжечь наши города и уничтожить даже память о нас. Мы для них главное зло.
   - Что же вы такого им сделали? - спросил я, не подумав.
   - Сделали? - Крен едва ли не кричал, принявшись размахивать руками и топтаться на месте. Соседнее дерево стало раскачиваться. - Да ничего мы им не сделали. Совершенно ничего. Мы просто живем себе и никого не трогаем, а они нападают на нас, крушат, убивают, ради забавы, ради удовольствия. Некоторые даже собирают наши черепа, а затем вешают у себя в домах, хвастаясь перед соседями.
   Злость придала ему сил, и он говорил почти нормально, паузы между словами стали минимальными. Но все же я уже пожалел о том, что затронул эту тему. Пришибет еще насмерть, а потом выяснится, что не хотел.
   Все же Крену удалось взять себя в руки. Он успокоился, перестал крушить каменную брусчатку, развернулся и быстро пошел вперед. Я не мог успеть за ним, потому мне пришлось перейти на бег, чтобы не отстать.
   Но к счастью, идти пришлось недалеко. Крен остановился перед одним из домов и кивнул мне.
   - Это он. Постучишь - тебе откроют... Я не буду туда заходить... После того, как ты закончишь, спросишь, как пройти к старейшине, и тебе подскажут.
   Затем он развернулся и пошел прочь своей ленивой походкой, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не уточнил, у кого спрошу, раз город был совершенно пустынным, вместо этого сделал глубокий вдох и постучал в дверь. Она со скрипом открылась, впуская меня.
   С виду дом был совершенно непримечательным, такой же высокий и серый, как и все остальные, не было даже никакой выписки, типа "Мадам Кардо: карты таро, гадание на кофейной гуще и оленьих костях. Привороты, заговоры, мази против облысения".
   Я шагнул вперед, желая узнать, таким ли будем дом по другую сторону двери. Внутри достаточно светло от висящей на потолке люстры из нескольких десятков оплывших свеч. Комната была просторной, но потолок вовсе не так высок, как должен был быть. В стороне я заметил ведущую наверх деревянную лестницу. Значит, наверху был еще один этаж, построенным человеком обычного роста. Деревянный темный пол, темные стены из гладко отшлифованного камня. В самом центре стоял стол, а рядом с ним три грубо сколоченных стула и шкаф. Справа от двери к стене прирос большой камин, в котором негромко потрескивали поленья. А рядом, повернувшись к двери, стояла невысокая фигура в черном плаще. Большие голубые глаза на бледном лице. Неестественно светлые волосы.
   Калипсо.

8

  

Мне все сходит с рук

Где-то за моими радостями и печалями

Мне необходимо вычислить то, что сводит меня с ума.

Я уже привык к твоим наказаниям,

Ты главнее,

И я предчувствую неладное.

Я чувствую иррациональность

И противостояние внутри меня

Из-за того, что не знаю, говорить ли правду,

Ведь мне опять всё сходит с рук.

Это невозможно,

Никогда не говорить правды,

Но это так - мне действительно всё сходит с рук.

(сходит с рук, сходит с рук, сходит с рук)

Я пью мой напиток, хотя я даже не хочу этого.

Я раздумываю тогда, когда не нуждаюсь в этом.

Я никогда не оглядываюсь назад

И совсем не хочу этого делать,

Потому что мне всё сходит с рук.

  

Где- то за моими радостями и печалями.

Мне необходимо вычислить то, что сводит меня с ума.

Я уже привык к твоим наказаниям,

Ты главнее,

И я предчувствую неладное.

   - Проходи и садись, раз пришел, - быстрый выдох сквозь сжатые зубы. Она вновь отвернулась от меня и несколько раз пошевелила угли в камине. По комнате разливалось согревающее тепло. Воздух был острым на вкус и пах перцем и какими-то травами, которые я не смог идентифицировать. Я наслаждался теплом несколько коротких мгновений, а затем расстегнул плащ и повесил его на спинку одного из стульев. У меня просто не осталось сил, чтобы удивляться хоть чему-нибудь.
   - Зачем я здесь? - спросил я. Даже не так. - Зачем ты позвала меня сюда?
   - Сядь, - мягко сказала она, но, тем не менее, это был приказ. Не терплю, когда мне приказывают. - Сядь! - повторила она уже жестче.
   Глядя на нее, я не мог поверить в то, что именно она приходила тогда ко мне в клуб, что именно она была привязана к шесту и жуть не сгорела. Сейчас она была такой, как в ту ночь на пляже. И только глаза все так же ярко горели в свете свечей.
   Что-то такое промелькнуло в ее взгляде. Что-то опасное. Я медленно сел.
   Когда великаны рассказывали о ведьме, я представлял себе местный аналог гадалки, бабушки в цветастой шали с огромными цыганскими серьгами и черт знаем чем еще. Но никак не ожидал увидеть здесь Калипсо.
   - Зачем ты позвала меня? Да кто ты вообще такая?
   - Кто я? - спросила она, удивленно приподняв светлые брови. - Неужели ты не знаешь, кто я? Или, может, ты забыл меня?
   - Не забыл.
   - Зачем тогда спрашивать? Я - Калипсо, полуночная ведьма, предпоследняя из ныне живущих. Разве не этого ты ожидал, идя сюда: увидеть ведьму? Я перед тобой.
   - Отлично. Рад, что мы это выяснили. Тогда, может, расскажешь мне, как ты оказалась в моем мире, тогда в баре? А теперь здесь. Ты не игрок, но при этом свободно перемещаешься между мирами.
   - Я не игрок, - подтвердила она, закатав рукава плаща. Ее плечи и предплечья были покрыты татуировками, какие я увидел в воде на руках Ди. Я готов был поспорить, что точно такие же покрывают и все остальное ее тело. Но карты не было. И счетчика. Она, действительно, не игрок. - Я не игрок, но я здесь только для того, чтобы помочь тебе. Просто верь мне.
   - Что ты делала тогда в баре? - спросил я, четко проговаривая каждое слово.
   - Я должна была увидеть тебя. Это было что-то вроде знакомства, - на ее губах появилась горькая усмешка, не затронувшая глаз.
   - Кто дает тебе силу переходить через миры?...Создатель. Это один из Создателей, только у них есть такая сила.
   - Не у них, - поправила она. - У вас. Ты ведь тоже Создатель. Именно поэтому я здесь. Мой...мой хозяин приказал мне следовать за тобой. Ты прав, он - один из древних Создателей, и он единственный из всех, хочет сохранить твою жизнь. Ты не первый Создатель за две тысячи лет, как сказала тебе моя сестра. Она не лгала, просто не могла знать наверняка. Были другие, но все они потеряны для нас, хозяин хочет уберечь тебя от такой участи. Ты должен жить, и я сделаю все ради этого.
   - Значит, тогда на площади...Костер, священник, все это было подстроено. Но зачем?
   - Я спасла вас от ловушки. В тюрьме было безопаснее.
   - Ты все время идешь за нами, да? Вот почему так легко идти. Вот почему...
   - Не только за вами, иногда мне приходилось вырываться вперед. Но да, я почти всегда находилась недалеко от вас. Только тогда в лесу, с призраками...Я не могла ничего поделать с этим. Но ты справился и сам. Ты проявил свой дар.
   - А Сет? Он тоже с вами?
   - Сет? - удивленно спросила она. - Что еще за Сет?
   - Парень, с которым мы познакомились в клетке, его тоже захватили работорговцы. Он теперь член нашей команды, - я закатал рукав, чтобы показать ей свою карту. Но там горело всего две точки. Одна прямо рядом с красным крестом, а другая около портала. Что еще за черт?
   Калипсо покачала головой, не моргая, глядя на меня. Выражение ее лица мне не понравилось. Очень.
   - Я не знаю никакого Сета. Да и вообще не видела рядом с вами никого.
   - Тогда почему ты пригласила меня сейчас сюда?
   - Разве тебе не казалось, что игра слишком легка? Чересчур. От вас не требуется ничего особенного. Вы легко проходите сквозь портал, и времени всегда хватает. Игра - это ад. И выжить здесь очень и очень трудно.
   - Очередная ловушка. Что на этот раз?
   - Наемники. Участники, выполняющие специальные задания других Создателей. Им нужен был ты.
   Я затряс головой, стараясь привести мысли хоть в какое-то подобие порядка.
   - Что еще за черт? Почему у меня ощущение, что я попал в гребаную сказку?
   - Это и есть сказка, - резко отдернула меня Калипсо. - Сказки - выдумка человеческого мозга, точно как и игра. Даже не так. Игра - это и есть ожившая сказка. Как ты думаешь, откуда берутся сказки о вампирах, оборотнях, пришельцах? Все здесь, - она постучала себя пальцем по лбу. - Сказки реальны.
   - Сказки реальны, - повторил я про себя, а затем резко распахнул глаза. - Ди.
   - Что?
   - Ловушка. Ди. Великан повел их к какому-то старейшине, в то время, как она отправила меня сюда. Ловушка, - снова повторил я. - Ты знаешь, что сейчас происходит с ней?
   - Нет, но могу узнать.
   Она расстегнула ожерелье и сняла его с шеи. Это была длинная серебряная цепочка с круглым белым шаром. Калипсо прошептала несколько слов, и шар засветился, отбрасывая яркие белые лучи на темные стены. В следующий миг перед моими глазами предстала картинка: каменные стены, точно такой же стол, огромный каменный трон на возвышении и с десяток великанов вокруг. Затем я увидел и Ди. Она стояла посреди огромного зала, ее руки были связаны за спиной. Ее губы медленно шевелились, словно она что-то говорила им. Рядом с ней стоял Сет. Стоял совершенно свободно, на его лице было привычное насмешливое выражение лица. Сукин сын. Затем один из великанов подошел к Ди и легко ударил ее, сбив с ног. Я сжал руки в кулаки. Затем картинка медленно начала рябить, пока не исчезла совсем.
   - Так ты говорил об этом парне? - спросила Калипсо.
   Я кивнул:
   - Знаешь его?
   - Нам доводилось встречаться несколько раз, - неопределенно ответила она, умалчивая правду. Ну и ладно.
   - Можешь сказать, где находится этот зал?
   - Что? Ты собрался идти туда? Ты что идиот? Они хотят поймать тебя, а ты собираешься идти прямо им в руки только для того, чтобы спасти какую-то ведьму?
   Она смотрела на меня как на душевнобольного.
   - Да. Именно так.
   - И что же ты собираешься противопоставить нескольким десяткам вооруженных великанов?
   - Еще не знаю. Но я не могу оставить ее там одну. Я либо иду туда с тобой, либо один. Выбирай.
   - Совсем рехнулся. Она не нужна тебе, неужели ты не понимаешь...
   - Не хочу я ничего понимать, - я решительно схватил со спинки свой плащ и надел его на ходу, направляясь к двери.
   - Дэвид, - вскрикнула она, но я не желал ничего слышать.
   Не нужно было отпускать ее. Не нужно было разлучаться. Этим уродам нужен я и только я, почему тогда она должна пострадать? Еще и этот ублюдок. Не зря он сразу не понравился мне. Тяжелая волна ненависти поднялась во мне, готовая затопить не только мое сознание. Она жаждала мести и крови. Пусть только один волос упадет с ее головы. Пусть они только пальцем ее тронут.
   - Дэвид!
   Калипсо, запыхавшись, подбежала ко мне и схватила меня за руку. Я с силой выдернул руку, не прекращая идти.
   - Это безумие, Дэвид. Самоубийство.
   - Отлично. Значит так и будет.
   - Нет, пожалуйста. Я приложила к этому столько сил. Ты не можешь умереть вот так. Образумься.
   - Я не брошу ее там.
   - Неужели она значит для тебя так много? Что это, Дэвид, любовь всей твоей жизни? - у нее был такой голос, словно она сейчас закричит, или заплачет.
   - Любовь? Причем здесь любовь? Она моя напарница, я не могу бросить ее умирать из-за меня. Если ты не хочешь помочь мне, тогда и не мешай.
   - Какой героизм: умереть ради своей напарницы. Подумай головой: это ловушка. Они ждут, когда ты придешь к ним вызволять ее. И будут готовы встретить тебя. Думаешь, ей поможет то, что вы умрете вместе?
   - Предложи что-нибудь получше.
   - Сколько у тебя осталось времени?
   - 3 часа 22 минуты.
   Она покачала головой:
   - Это слишком мало.
   - Тогда я иду туда прямо сейчас.
   - Ох уж этот твой комплекс героя, - Калипсо закатила глаза, и мне в очередной раз показалось, что мы знакомы уже много лет. - Ладно. Тогда я иду с тобой.
   - Ты не должна жертвовать собой.
   - И ты не должен. Хозяин приказал мне следить за тобой и не дать погибнуть. А теперь идем.
   Она первой пошла по улице, не бежала, но шла достаточно быстро. Сердце оглушительно билось у меня в груди, грозясь разорваться в каждую секунду. У меня до сих пор в голове не укладывалось, что они схватили Ди. Я был настолько поглощен этим, что даже не подумал, что именно буду делать, когда мы придем туда.
   К счастью, эта мысль пришла в голову Калипсо.
   - Нам не победить их силой. Значит, слушай, план таков: пробраться внутрь, отвлечь их, освободить твою подружку и всем вместе выйти наружу. Отвлекать буду я, ты же отвечаешь за свою ведьму. Будем принимать решения по ситуации. В крайнем случае, воспользуешься своей силой, но только в самом-самом крайнем, слышишь меня?
   - У меня нет таблеток.
   - Таблеток? - на мгновение она замедлила шаг и остановилась посреди улицы. - На кой хрен тебе нужны эти таблетки? Создателю они ни к чему. Ты же не простой игрок. Ладно, - она порылась в карманах своего плаща и извлекла оттуда несколько таблеток, протянув их мне. - С этим мы разберемся позже.
   К дворцу старосты, или как там его зовут, пришлось идти почти полчаса. Я несколько раз переходил на бег, но это было глупо. Во-первых, я не знал, куда нужно идти, во-вторых, разумнее было поберечь силы. Калипсо двигалась быстро и совершенно бесшумно в отличие от меня, громко стучавшего по плитам.
   - Здесь, - ведьма схватила меня за руку, приказывая остановиться.
   Мы стояли на небольшой площади в самом центре города. По пути нам так и не встретился ни один великан. Этот чертов город что вымер? Или все собрались смотреть, как будут пытать Ди?
   Здание, расположившееся перед нами, было поистине огромным. Больше всех домов, которые мне когда-либо удавалось увидеть. Оно было высоким и серым, как гранитная скала. Огромная каменная дверь и несколько узких окон сверху. Оно было неприступным, недосягаемым и ужасным. Не знаю, как это описать. Стоя здесь, я испытывал что-то такое, чему не мог найти объяснения. Все что я могу сказать - это очень плохое место, и чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше. Даже стоять здесь уже было плохо. Я знал это. Не всегда стоит полагаться на разум, иногда мудрее довериться сердцу. Сейчас именно один из таких случаев.
   - Просто так туда не проникнуть, - сказала Калипсо. - Придется применить фокус.
   - Какой такой фокус?
   - Увидишь. Просто не отходи от меня и делай все, что я тебе скажу. И пусть я не пожалею о своей доброте, Дэвид Грей.
   Она набросила на голову капюшон и соединила ладони, словно собиралась предаться молитве. Но звуки, вырвавшиеся с ее губ, вовсе не походили на молитву. Они были резкими и даже грубыми. В тот же миг татуировки на ее коже вспыхнули кроваво-красным. Она распахнула глаза, и я увидел, что ее зрачки тоже были красными.
   - Возьми меня за руку и иди рядом. Не отставай, не произноси ни слова и ни за что не размыкай рук, - приказала она, протягивая мне руку.
   Я взял ее. Ладонь у нее была ледяной на ощупь и очень сухой. Калипсо тут же сжала мою руку и пошла к дверям. Они сами по себе открылись перед нами и закрылись, как только я переступил порог.
   Мы оказались в полутемном каменном зале, освещенном только несколькими свечами. Черными свечами. Почему-то из-за этого мне стало не по себе. Калипсо повела меня вниз по лестнице. На двадцатой, или уже на тридцатой ступеньке, она запуталась в полах своего плаща и едва не скатилась вниз по лестнице. Но я не разжал руку и успел поймать ее. Она ничего не сказала, продолжив идти, и я не разомкнул губ, помня о ее предупреждении. Отчего-то было важно соблюдать полную тишину, будто чары рассеяться, если я скажу хоть слово. Лучше лишний раз не рисковать.
   Спустившись в самый низ, Калипсо резко повернула вправо, затем сжала мою руку, указала себе под ноги и поднесла палец к губам. Нужно идти как можно тише. Легко сказать. Но я действительно старался. Не знаю, почему я решился довериться ей, наверное, потому, что она уже дважды спасла мою жизнь, впрочем, я намеревался делать только то, что она скажет. Пока. А там посмотрим.
   Вдалеке послышались слова, жутким эхом разносящиеся в этом каменном мешке. Стены причудливо коверкали слова, и до меня доносились только обрывки фраз.
   - ...взяли ее, - сказал густой бас.
   - Зачем нам она? ...должны были взять мальчишку.
   - ...это вовсе не важно. Он придет сюда.
   - А что сказал Дракон? Разве это...ать не его идеей?
   - Дракон ответил, что...
   Я сглотнул, понадеявшись, что Дракон - просто кличка какого-то великана. Встретиться здесь с настоящим драконом мне бы совсем не хотелось.
   Калипсо бесстрашно двигалась вперед, а я просто послушно следовал за ней. Мне до сих пор не верилось, что нам так легко удалось оказаться в самом сердце врага. Впереди блеснуло что-то желтое, а в следующий миг послышался звон разбитого стекла и крик. Женский крик, который я бы узнал из тысячи. Мое тело напряглось, как камень, и мне потребовалось все самообладание, чтобы прямо сейчас не вбежать туда. Калипсо снова сжала пальцы, будто бы прочитав мои мысли.
   Затем повернулась ко мне, разъединяя руки.
   - Просто доверься мне, - прошептала она одними губами, не произнося ни звука. - Выходи как только я позову тебя, хватай ее и беги.
   - А ты? - спросил я так же.
   Она резко качнула головой и пошла вперед.
   Зал, где остался я, и большой, из которого доносились голоса, разделяла большая каменная арка, пройти через которую не составило бы никакого труда. Другое дело: эта арка была бы у всех на виду.
   - Я пришла сюда, чтобы потребовать то, что принадлежит мне, - услышал я чистый звонкий голос Калипсо.
   В зале разлилась густая тишина. А затем, судя по звуку, кто-то уронил на пол столовый прибор.
   - Мы не звали тебя сюда, ведьма, - ответит ей насмешливый голос.
   - И именно поэтому я здесь. Вы поймали нового Создателя и не захотели поделиться со мной? - гнев. В ее голосе читался такой гнев, что у меня по коже поползли мурашки.
   Стоять здесь в темноте и прятаться было ужасно, но ничего другого не оставалось. Вряд ли бы от меня сейчас была бы какая-нибудь польза. Все что я мог бы сделать - выбежать вперед с криками и отвлечь их на несколько мгновений, правда, потом меня наверняка поймают.
   - Ты ошибаешься, ведьма, - тот же голос. - Нам не удалось поймать Создателя. Эти болваны упустили его, но возможно, ты поторопилась, явившись сюда.
   - Он должен был направиться прямиком тебе в руки, - сказал Сет. Я был готов поставить свою голову на то, что он сейчас выдал свою коронную усмешку. Чертов сукин сын. - Второй великан повел его к тебе.
   - Ко мне? - спросила Калипсо. - Значит, вы сидите здесь и пируете в то время, как Создатель расхаживает по городу? Хотите, чтобы я сделала за вас всю грязную работу?
   - Почему же? Мы ждем. Дело в том, что у нас есть кое-что, за чем он обязательно вернется.
   - Мы не можем быть точно уверенными в этом, - сказал Сет. - Может, он уже далеко отсюда и спасается бегством. Для такого, как он, собственная шкура на первом месте. Но он все равно для нас не опасен.
   У меня кулаки зачесались от желания врезать ему. Поторопись, Калипсо. Поторопись.
   - Идиоты. Вы ни в чем не можете быть уверенными наверняка. А сейчас покажите мне то, на что вы так надеетесь. Где ваша приманка?
   Я задышал чаще, а сердце забилось быстрее.
   - Вот она, посмотрите только, - проговорил гнусавый голос. - И как можно оставить здесь такую красоту?
   - Красоту? - усмехнулся Калипсо. - Видали и получше.
   Я прямо таки и видел, как она сейчас стоит там - маленькая худенькая фигурка рядом с десятком огромных кровожадных великанов - и насмехается над ними.
   - А знаете, наверное, мне пора сделать кое-что, чтобы ваша вечеринка стала еще веселее.
   - И что же это?
   В ответ послышался грохот, будто каменные своды сейчас обрушаться, а затем блеснула вспышка, настолько яркая, что даже мои глаза обожгло, хотя я находился за стену от них и смотрел совсем в другую сторону.
   - Дэвид! - позвала Калипсо, и я бросился к ней.
   В зале была ужасная толчея. Ослепленные великаны размахивали кулаками направо и налево, пытаясь сокрушить невидимого врага, но чаще всего доставалось их невезучим соплеменникам. Один из них вылетел из-за стола и врезался головой об стену как раз в тот момент, когда я вошел к комнату.
   Мне не было до этого дела. Вместо этого я подбежал к самому центру, где скованная и побитая сидела Ди. Ее руки и ноги были закованы в железные цепи, которых мне было не разорвать. Калипсо щелкнула пальцами, и цепи рассыпались в прах. Я влепил Ди оплеуху, приводя ее в чувство, и рывком поставил на ноги. У нее не было сил стоять ровно, и она заваливалась в бок.
   - Не трогай ее, человечишка, - раздался громогласный крик за моей спиной.
   Я резко развернулся, и как раз вовремя. Черт возьми. Черт возьми. Черт возьми. На меня несся огромный зеленый дракон, которому было тесно даже в этом огромном зале, и его крылья царапали стены. Блин, я был готов к любому раскладу, но увидеть дракона? Мама дорогая. Огромное тело, как у ящерицы, покрытое блестящей чешуей, продолговатая голова на длинной тонкой шее, покрытый острыми шипами хребет, два изумрудных глаза размером с две мои головы и несколько рядов острых зубов. Очень мило, не правда ли? Ну, только не в этот раз.
   - Не смей прикасаться к ней! - прорычал дракон.
   Голос. Этот голос был мне знаком, вот только мозг никак не мог связать дракона с тем, кому на самом деле принадлежал этот голос. Старый добрый Сет. Ебать.
   - Ты не получишь ее, гребаный дракон, или кто ты там, - прокричал я, а в следующий миг должен был спасаться от удара чешуйчатым хвостом, который, врезавшись в стену, пробил ее насквозь. Замок вновь сотрясся.
   Как победить дракона? Ладно, другой вопрос: как унести ноги от дракона, который хочет тебя сожрать?
   У меня не было никакого оружия, вообще ничего, чтобы я мог использовать против зеленого гада. Оставалось надеяться на Калипсо.
   - Сделай что-нибудь, - прокричал я ей, вновь отскакивая в сторону. На этот раз хвост пронесся в каком-то полуметре от меня.
   Совершенно не вовремя у меня в голове всплыла мысль: умеет ли он выдыхать пламя, а если умеет, то почему не делает этого.
   А затем я уже должен был спасаться от огненного шара. Сначала я решил было, что это творение Сета, но шар понесся к дракону и с громким хлопком врезался в него. Дракон заревел от боли и ярости, а к нему уже летел следующий шар.
   - Нет, Дэвид, - Ди схватила меня за руку. - Пусть она прекратит. Заставь ее прекратить.
   - О чем это ты? - не понял я.
   - Он не виноват. Он не хотел. Пожалуйста, оставьте его в покое.
   Не повредилась ли она часом рассудком?
   - Калипсо! - закричала Ди, отпустив меня. - Перестань. Не трогай его.
   От удивления Калипсо повернулась к ней, забыл о драконе. Но Сет о ней не забыл. Он уже оказался совсем рядом, открыв пасть. Вот ублюдок. Я был настолько зол, что плохо соображал, что происходит вокруг, и вообще, где я. Отбросив сумку, я побежал вперед, воображая, как гигантский огненный шар ударил его в грудь. На какой-то миг на кончиках пальцев я почувствовал жжение, а затем увидел огненный шар. Он был впятеро больше того, что создавала Калипсо. Дракон заревел и стал быстро уменьшаться в размерах, пока не стал обычным Сетом. Он лежал на полу, развалившись на спине, все его лицо было окровавлено, и точно такое же бурое пятно разлилось под ним.
   - Сет! - Ди вырвалась из моих рук и подбежала к нему, упав на колени.
   У меня было ощущение, будто кто-то опустил мне на голову топор.
   - Сет, - вновь позвала она.
   И он очнулся, открыл глаза и неуверенно посмотрел на нее. В тот же миг его лицо разгладилось, а на лице появилась улыбка.
   Ди развернулась к Калипсо:
   - Излечи его.
   - С чего это вдруг?
   - Нам надо уходить, пока они не пришли в себя. А кто из вас готов его нести?
   - Пусть подыхает здесь, - сказал я. Калипсо кивнула. - Он предатель, и из-за него, они могли убить нас обоих.
   - Он не хотел предавать нас, - возразила Ди.
   - Да, конечно, - усмехнулась Калипсо. - А еще я верю в Зубную Фею.
   - Он предатель, Ди. Он специально завел нас сюда. Эти великаны хотели поймать Создателя. Он с ними.
   - Я знаю.
   - Что?
   - Я знаю это. Он сказал мне, и я...
   - Пора убираться отсюда,- перебила ее Калипсо.
   Затем она подошла к лежащему на полу Сету, положила ему руку на грудь и быстро убрала. Ее лицо искривилось, и я понял, что она брезгует даже прикасаться к нему. Я не мог винить ее за это.
   Но все это могло подождать. Оставим разборки до того прекрасного момента, когда уберемся отсюда подальше. Поборов свою ненависть, я подбежал к Сету, поднимая того на ноги и закричал:
   - Бежим отсюда, пока они не прозрели. Быстрее.
   Не знаю, как так вышло, но они все послушали меня. Впервые кто-то слушался меня. Не было никаких выкриков, никакого выплеска эмоций. Мы выбежали из зала. Калипсо бежала первой, я последним, подгоняя остальных. У меня не было времени задуматься о том, что только что произошло, и что я натворил. Враги и так знали, где я, так какая разница.
   В тот момент, когда мы выбежали на улицу, замок вновь сотрясся от самой глубины до кончика шпиля, словно внизу притаился еще один дракон, и теперь он захотел выбраться наружу. Черт возьми, у меня не было времени глазеть по сторонам и любоваться местной архитектурой.
   - Время? - выкрикнула Ди.
   - 1 час 12 минуты.
   - Мы успеваем?
   - Успеем, если немного увеличим скорость, - ответила Калипсо. - Портал находится за городом, но не слишком далеко.
   Внезапно Сет начал замедляться.
   - Что еще? - зло выкрикнул я.
   - Я не успею. У меня на час меньше времени. Всего 12 минут. Ни за что не добежать.
   - А раньше ты об этом не мог подумать? До того, как решил сдать нас великанам?
   - Они должны были снабдить меня запаской.
   - Украденное время, - безжалостно сказал я. - Так ты еще и вор.
   - Эй, может, хватит? - не выдержала Ди. - Потом будете ругаться. Сначала нужно перейти в другой мир.
   - Ты можешь открыть нам портал? - спросила Калипсо.
   Мне понадобилось секунд двадцать, чтобы ответить. Не очень-то легко разговаривать на бегу.
   - Мог бы, но я ведь не знаю, в каком мире мы должны оказаться. Я боюсь, как бы тот мир не стал для нас ловушкой без возврата. Выйдет время, и мы застрянем там. Мы игроки, а не вольные путешественники, как некоторые.
   Не нужно было говорить этого, но слова уже сорвались с языка. Прикусить его что ли?
   Глаза Калипсо от злости вспыхнули темно-голубым.
   - Как быстро мы достигнем портала? - спросила Ди.
   - Сорок минут, если бежать изо всех сил.
   Ди покачала головой.
   - Нам не вытянуть его с собой, - сказал я, стараясь, чтобы в моем голосе не было слышно никаких эмоций.
   - Он должен остаться здесь, если и вы не хотите поселиться в этом мире, - подтвердила Калипсо.
   - Погодите, - теперь уже Ди замедлилась, перейдя на шаг. - Минут сорок. Нам хватит этого.
   Мы с Калипсо переглянулись, ничего не понимая.
   - Я могу не только обирать чужое время, но и передавать его другим, - пояснила Ди, выглядя при этом слегка виноватой.
   - То есть ты хочешь забрать наше время и отдать ему? - спросил я, открыв от изумления рот.
   - Всего двадцать минут, - голос прозвучал так, словно она оправдывалась. А она оправдывалась.
   - Он не стоит этого.
   - Сделай это ради меня, пожалуйста.
   У меня не оставалось выбора. Времени почти нет, и не за чем еще расходовать его на пустые разговоры. Вместо ответа я протянул ей руку. В ее глазах на мгновение мелькнуло такое выражение, что у меня аж сердце екнуло. Господи.
   Ведьма крепко охватила мою руку, зажглись татуировки, а я стоял и смотрел, как цифры отматываются назад. 47 минут. Не верится, что я сделал это. И главное для того, чтобы спасти этого предателя.
   Затем Ди подошла к Сету и протянула ему свою руку. Он мгновение помедлил, а затем взял ее.
   - Хоть бы раз поступил как мужик, - проговорил я сквозь сжатые зубы и сплюнул себе под ноги.
   Калипсо выразительно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Мне совсем не хотелось смотреть, как Ди передает этому мое время, поэтому я отвернулся в сторону, стараясь думать о чем-нибудь другом. Конечно же, у меня ничего не вышло.
   - А теперь шевелитесь, голубки, а то вам придется зависнуть здесь надолго, - голос Калипсо звучал отстраненно, и я заметил, что она старается не смотреть на меня.
   После небольшого перерыва бежать было еще сложнее. Ног я практически не чувствовал, они не болели, нет, просто мышцы сокращались сами по себе, как у робота. А вот с дыханием было гораздо сложнее. Вскоре я уже задыхался.
   Старайся не думать об этом.
   Сосредоточься на дыхании и только.
   Вдох, шаг, шаг, выдох, шаг, шаг, вдох...
   Не могу больше бежать...еще один шаг, через силу, через боль. Ужасно закололо в левом боку, и меня едва не вывернуло наизнанку.
   Ноги почти не устали, но передвигать их становится сложнее с каждым шагом. Если бы я знал, что мне придется участвовать в этом, бегал бы каждое утро. Дважды в день. Но сейчас уже поздно об этом думать.
   Я не мог сдаться первым, не мог проявить слабость. Сейчас я нужен им. Возможно, слишком самонадеянно, но это помогало мне держаться.
   Только не смотри на время. Только не смотри...
   Еще шаг и еще.
   А затем стало немного легче, будто открылось второе дыхание. Я больше не задыхался, ноги все так же двигались, а с болью в боку я уже мог смириться. Возможно, мы даже сумеем, возможно, все получится. Калипсо была права, почти никогда до этого я не думал о времени. Мы всегда успевали. Всегда был резерв, а сейчас ничего.
   - Нужно...еще...ускориться, - с придыханием прокричала Калипсо. - Осталось всего десять минут.
   Я не думал, что возможно еще ускориться. До того момента, пока не увидел, что обгоняю остальных. Хорошо еще, что здесь была твердая почва. Большие дома уже давно остались позади, и изредка попадались только заброшенные покосившиеся развалюхи с обрушенной крышей, тремя стенами, заросшие и мрачные. В центре одного из домов выросло огромное дерево, упираясь всеми ветками в оставшиеся стены, выбившись сквозь выбитые окна и обвалившуюся крышу. Загнутые лохматые ветки, будто бы покрытые толстым слоем темного мха. Почему-то меня начало тошнить.
   Здесь давно уже никто не жил. Околицы выглядели еще более заброшенными, чем город. Если в этом мире и существуют призраки, они должны жить именно здесь.
   - Здесь, - крикнула Калипсо, указывая рукой на один из домов.
   Мы почти одновременно подбежали к темным дверям с облупившейся краской. Ди проверила это место по своей карте, мы находились в нескольких шагах от портала, но дверь была заперта. Я подергал несколько раз, но она не поддалась. С другой стороны послышался шум. Никакого замка. Просто громадный железный засов на высоте метров двух. Вот так везение.
   - Посмотрите вокруг, может, есть другой вход, - сказал я. Это прозвучало как приказ.
   Но никто и не думал мне возразить. Сет и Ди направились влево, а мы с Калипсо вправо. Стены были старыми, но целыми. Крыша обрушилась, но до нее было метра четыре. Не было ни трубы, ни какого-нибудь выступа. Окна заколочены изнутри обитыми железом досками.
   - Четыре минуты, Дэвид.
   Я повернулся к Калипсо. Ее лицо было бледно, на щеках же, напротив, загорелся яркий румянец.
   - Вернемся к остальным, - сказал я.
   Ди и Сет уже стояли под дверью.
   - Нашли что-нибудь?
   - А у вас?
   Мы с Ди одновременно покачали головами. Дело плохо.
   - Ты можешь открыть дверь с помощью магии? - спросил я Калипсо.
   Она указала пальцем на какую-то зарубку на стене рядом с дверью и покачала головой.
   - Блокировка, как в камере, - прохрипел Сет.
   Заткнись.
   Мне не нужен был его ответ. Я сделал над собой еще одно усилие и промолчал. Очко в мою пользу. Нужно просто делать вид, что его не существует.
   Все с выжиданием смотрели на меня. Замечательно. Но если не сработает магия ведьм, не сработает и моя.
   - Черт возьми, две с половиной минуты, - сглотнув, сказала Ди.
   Мне ли не знать. Пора идти ва-банк.
   - Расступитесь.
   - Что ты задумал?
   На разговоры нет времени. Нужно просто сосредоточиться, как в замке. Глубокий вдох, выдох, снова вдох. А затем я шагнул вперед. Сейчас. В моей руке, словно сама собой, возникла огромная бензопила. Я не смог придумать ничего получше, не так быстро. Всего раз держал в руках такую штуку. Она завелась со второго раза, и я начал свое сражение с дверью. Благо, она была деревянная, и легко поддалась.
   Я просто крушил, где попало, даже не пытаясь вырезать дверь в двери. Затем Сет ногой выбил осколки дерева, освобождая небольшое отверстие, достаточное для того, чтобы мы могли пройти. Дорога свободна.
   - Пятьдесят секунд, - прокричала Ди.
   Мы друг за другом пробрались внутрь. Здесь было темно, даже несмотря на отсутствие крыши. Под ногами хрустели осколки стекла и костей каких-то мелких животных. Но не заметить портал было невозможно.
   Я прыгнул внутрь первым, увлекая за собой Ди. В тот же миг послышался писк, и мою руку будто бы обожгло кипятком. Время вышло.

9

  

Враг

Я хочу погнаться за своей мечтой,

Но ты лишь наказываешь меня.

Я потерялся во лжи и злобе.

Я начинаю верить,

Что ты сведёшь меня в могилу,

Но все, что я вижу - это отражение врага.

Кажется, я заблудился...

Потому что мне некуда бежать,

И негде прятаться -

Я бегу от врага внутри себя...

Я буду сражаться за свою жизнь,

Потому что хочу выжить!

Не телевидение во всём виновато,

И не моя семья -

Я бы всё равно не был без изъянов,

даже если бы рос идеальным.

Это что-то глубоко внутри,

Что я не могу объяснить,

У меня словно болезнь,

которой нет названия...

Кажется, я заблудился...

Потому что мне некуда бежать,

И негде прятаться -

Я бегу от врага внутри себя...

Я буду сражаться за свою жизнь,

Потому что хочу выжить!

Я должен смело встретить врага внутри...

Я взываю о помощи,

Я живу во лжи,

Я бы сделал что угодно,

лишь бы остаться живым!

Я больше не могу,

Не могу притворяться.

Клянусь, я отброшу

Все страхи и...

  

Потому что мне некуда бежать,

И негде прятаться -

Я бегу от врага внутри себя...

Я буду сражаться за свою жизнь,

Потому что хочу выжить!

Я должен смело встретить врага внутри...

Это мой конец -

Я и есть враг!

  
   Есть такое непередаваемое ощущение, когда к твоему горлу приставляют нож. Гарантирую, вам не понять меня, если вы сами не прошли через это. Такое не забывается, если ты, конечно, еще будешь в состоянии что-то вспомнить, и если вообще будешь.
   Мы стояли посреди леса. Снова. Деревья вокруг были самые обыкновенные, какие можно встретить в любом лиственном лесу. Невысокая трава. Да кого к чертовой бабушке интересуют эти хреновы деревья?
   Нас окружили. Их было пятнадцать, нас всего четверо. Они были хорошо вооружены, мои же ножи остались в рюкзаке. Да еще и лезвие у моего горла, подумаешь небольшая помеха. Стоит дернуться, и я отправлюсь в последний мир, где мне предстоит побывать. Это довольно грустно. И мне совсем не хочется умирать, честное слово.
   Разбойники (а кем они еще могут быть) одеты в простую темную одежду, у некоторых повязки вокруг головы, у каждого в руке огромный нож, длиной с мое предплечье, с крестообразной рукоятью.
   Я не мог даже повернуть голову и пошевелить ногой или рукой. Единственная, кого я мог видеть, - Ди - стояла напротив меня. Один из разбойников держал ее за руки, прижав к себе. Лицо у нее были бледно, но не выражало никаких эмоций. Она почувствовала, что я смотрю на нее, и повернулась.
   "Не знаю" - сказали ее глаза.
   - Так, посмотрим, что тут у нас.
   Вперед вышел один из разбойников. Высокий, грузный, с длинной рыжей бородой. Он бесцеремонно подошел к Ди, вывернув ей руку, так что она слегка вскрикнула, и посмотрел на счетчик.
   - Неплохо. Тринадцать часов. Итого 52 часа за четверых. Что скажешь, Лейла?
   К нему подошла девушка лет двадцати, ну или чуть старше. Она была среднего роста с длинными темными волосами, заплетенными в две косы. Ее одежда представляла собой простые штаны и широкую рубашку, свисавшую с голых плеч. Девушка была слишком худой, чтобы вещи были ей в пору.
   - Всего 39 часов, - поправила она. - Вот эта не игрок, - она лениво кивнула на Калипсо. - У нее нет считчика. А остальные да, их можно использовать. Но на этот раз время мое. Я и так продала уже очень много. У меня осталось всего два дня.
   Так они еще и торгуют временем. Сомневаюсь, что нам оставят хотя бы что-то. В лучшем случае мы останемся здесь навсегда, в худшем - нас убьют. Да, мне даже не дали времени порадоваться тому, что мы успели. Вот так штука.
   - Ладно, приступим, - сказала Лейла, обведя нас изучающим взглядом. Так смотрит кошка на мышку, ну или скорее мясник на свинью: устало, безразлично и с пренебрежением. - Начнем с рыжей.
   Все, меня это достало. Я попытался вырваться, ударил держащего меня разбойника локтем, который он, кстати, не подумал обездвижить, затем дернулся всем телом и наудачу лягнул его ногой. Послышался удивленный кряк, и в следующий миг по моей шее потекло что-то горячее. Лезвие приставили еще плотнее, но мне было попросту плевать. Если бы хоть у одного из них было ружье, я бы уже был мертв, и никакие фокусы мне бы не помогли, но его не было, а нож мне не настолько страшен. Я резко дернул головой назад, ударив бандита затылком в лицо, стараясь попасть в челюсть или же в нос, а в следующий миг среагировал на нож, выставив вперед руку. Острое лезвие прорезало кожу, по руке начала стекать кровь, но рука, в отличие от глаза, излечится от ножевой раны.
   Судя по звуку, остальные тоже не остались в стороне. Началась потасовка. Ди ловко освободилась, выхватив из спрятанных ножен небольшой нож, и уже в следующий миг всадила его в горло одному из разбойников.
   - Дэвид! - закричала Калипсо.
   Я резко повернулся, но было уже поздно. У меня не было времени на то, чтобы уклонится. Нож вошел мне в бок между ребер. Хорошо вошел, почти по самую рукоять, но не зацепил легкое. Боли я пока еще не чувствовал, но футболка сразу же промокла от крови. Не зацикливаясь на проблеме, я снова ринулся в атаку. Попросту говоря, у меня было неважно с оказанием первой помощи, и я не знал, можно ли резко вынимать нож, или же это может как-то навредить мне. Хотя, что там могло пострадать? Селезенка? Хрен с ней. Я схватился рукой за рукоять и потянул на себя, вынимая лезвие из раны. Не прошло и минуты, как этот самый нож был возвращен прежнему владельцу - прямо в сердце. Чувствовал ли я какое-нибудь раскаяние? Не сейчас. Подумаю об этом позже.
   Но злодеи почему-то никак не заканчивались. Я начинал терять терпение. Сколько их здесь вообще?
   А потом я вспомнил, обругал себя самыми хорошими словами, которые имелись в моем лексиконе, и громко крикнул:
   - Что бы вы провалились, дурацкие разбойники и оказались в Тухлом мире.
   Они действительно провалились. Под землю. В прямом смысле. Земля просто расступилась под ними, поглотив всех до единого. Нужно было сделать это раньше. К несчастью, не так быстро можно свыкнуться с мыслью, что ты Создатель и способен откалывать такие вот штуки. А затем меня накрыло отдачей: закружилась голова, из носа хлынула кровь. Не думал, что это будет так сложно. Наверное, я слишком много сегодня использовал свою силу. Любишь кататься, люби и саночки возить. Чем больше сила, тем болезненнее отдача, и не спрашивайте, откуда я это взял. Просто знаю и все.
   Почувствовав, что теряю сознание, я испытал что-то вроде радости, наконец-то удастся отдохнуть. А затем мои глаза закрылись, и я мешком повалился на землю.
  

//////

  
   Было очень горячо. Действительно очень, будто я горю. Вот только кожа была холодной, и я чувствовал пронизывающе холодный ветер, дующий откуда-то слева. Жар шел изнутри, как при лихорадке. Мерзкое ощущение: тебе одновременно жарко и холодно. Голова кружилась, даже несмотря на закрытые глаза.
   Затем я понял. Жар шел от двух мест на моей груди и пульсировал, проникая внутрь. Чтобы открыть глаза, мне пришлось напрячь все оставшиеся силы. Не думаю, что долго пробыл без сознания. Иначе я не был бы настолько уставшим.
   Передо мной на коленях сидела Калипсо, положив ладони мне на грудь, как тогда, когда она лечила Сета.
   - Очнулся. Ну, наконец-то.
   - Долго я был без сознания?
   Она покачала головой.
   Когда я приподнялся на локте, бок тут же пронзило болью, и я тихо застонал от неожиданности. Кто-то, скорее всего Калипсо, сделала мне перевязку, но тканевые полосы уже насквозь пропитались кровью. Стоило прикоснуться к повязке, и на пальцах тоже осталась кровь.
   - Не могу залечить, - пожаловалась Калипсо. - Кровотечение не останавливается. Я сделала все, что смогла.
   - Спасибо.
   Меня не очень-то прельщала инициатива истечь кровью, но все же она действительно сделала все, что могла. Никто из нас не всесилен.
   - Сколько у нас времени? - спросил я.
   - Семь часов. Было бы больше, если бы ты не изгнал всех разбойников.
   Я скорчил гримасу. Конечно, надо было просто схватить их, украсть время, а уже затем изгнать. Делаю все, что могу.
   - Раз ты очнулся, пойду скажу им, что можно выдвигаться.
   - Как думаешь, я смогу идти?
   - У тебя нет выбора.
   - Как круто, когда в тебя верят.
   Я сказал это ее спине, прошло еще несколько секунд, и она скрылась за поворотом. Следующей у ложа страждущего появилась Ди. Судя по всему, она была ужасно зла, из-за чего на щеках появились красные пятна. Это было так...по-детски, что никак не сочеталась с выражением ее лица.
   - Как ты? - она спросила это таким тоном, словно я сделал что-то очень-очень плохое.
   На самом деле это я имел права злиться на нее, а не на оборот. Это из-за нее мы чуть не погибли, ведь ей, а не мне пришло в голову спасать предателя.
   - Просто отлично. Вот кровью истекаю, а ты?
   - Я была не права, но это не дает тебе права вести себя как козел.
   - Да что ты? Правда что ли? Я отправился спасать тебя, хотя мог просто смыться, и это твоя благодарность?
   - Я не просила тебя приходить за мной, - сказала она, тщательно проговаривая каждое слово. Еще чуть-чуть и она разозлиться по-настоящему. Ни к чему злить ведьму.
   Только если ты не крутой Создатель.
   - Может, ты все же объяснишь мне, что происходит. Почему ты вдруг решила защищать этого..?
   - У него не было выбора...
   - Выбор есть у всех, - строго перебил я ее. - У всех и всегда. У меня тоже был выбор, и я сделал его.
   - Ты прав, прости, - она опустила взгляд, чтобы не смотреть мне в глаза. Это уже что-то новенькое.
   - Тогда почему ты защищаешь его? - не унимался я.
   - Тебе не понять.
   - Тогда объясни так, чтобы я понял.
   - О, все очень просто, - послышался насмешливый голос за спиной Ди. Калипсо театрально хлопнула в ладоши и закатила глаза. - Обожаю, когда дело доходит до романтики. Любовь до гроба и все такое.
   - Что? - я недоверчиво посмотрел сначала на Калипсо, затем на Ди. Та молчала, и похоже, даже не собиралась перечить. - Так это правда? Ты влюбилась в него?
   Я произнес слово "влюбилась" так, как не произносил ни одно грязное ругательство. Просто не смог сдержаться, хоть и понимал, что поступаю неправильно. Но не могут же все всегда поступать правильно. Точно не я.
   - Это не совсем так, как ты понял, - возразила Калипсо. - Мы, ведьмы, однолюбы. И сразу чувствуем, стоит нам встретить "нужного" человека. Нельзя сказать, что Сет и твоя дорогая Ди предназначены друг для друга судьбой, но у них, как бы это правильно выразиться...они идеально подходят друг другу. Куда Дивейн, туда и ее приятель. И все же нам нужно поторопиться, если вы не хотите остаться здесь. Мы ведь вместе идем, так?
   Я, честно говоря, не слишком понял, в чем разница. Калипсо поняла это по выражению моего лица и только махнула рукой.
   - Не бери в голову. Остается только принять это как аксиому.
   Мы с Ди обменялись хмурыми взглядами. Иногда взгляд может выразить куда больше слов.
   - Ну, лично мне все равно, - продолжала Калипсо, наблюдая за нами. - Можем и разделиться. Но все-таки я бы не советовала этого делать.
   - Мне тоже все равно, - Ди качнула головой в сторону. Нервный жест? - Пусть он решает.
   Я? С чего это вдруг? До этого мне ничего решать не предлагали. Ди и Калипсо ждали моего ответа. Вот черт. Так это не блеф.
   И так, что же я выберу? Отправится дальше с предателем и перебежчицей или рассчитывать только на себя? Я бросил в сторону Калипсо быстрый взгляд, и все же решил последовать ее совету.
   - Разделяться опасно. Пойдем вместе.
   - Ну, вот и ладненько, - мне показалось, или в голосе Калипсо, и, правда, послышалось облегчение? - Выдвигаемся немедленно.
   Я поднялся на ноги, с трудом поймав равновесие. Голова слегка кружилась. Но были и хорошие новости. Как сообщила Калипсо, до следующего портала всего минут тридцать ходьбы, не больше. Да еще и по ровной лесной дороге.
   - Только не сворачивайте с тропинки, - предупредила она, подмигнув мне.
   Сет шел первым. Рядом с ним неслышно ступала Ди. Уж не знаю, что там происходит между ними, но на счастливую парочку они точно не похожи. У Сета настолько сосредоточенное выражение лица, словно он в уме решает какую-то суперсложную задачу по физике, а у Ди, наоборот, слишком расслабленное, мысли витают где-то далеко.
   С того момента, как наш невольный отряд перешли через этот портал, мы с Сетом не то что словом, даже взглядом не обменялись. Да и сейчас не горю желанием, должен сказать. Мне вообще не понятно, как она может идти рядом с этим чертовым предателем, доверять ему...
   - Она доверяет ему, - задумчиво произнесла Калипсо рядом со мной, угадав мои мысли. - Да и он ей тоже. А еще ему действительно стыдно. Ах, аж пальцы печет, - она демонстративно принялась тереть кончики пальцев об куртку, то ли по-настоящему что-то почувствовав, то ли разыгрывая меня. С этими ведьмами ничего нельзя сказать наверняка. - Странная парочка, правда? Но они точно подходят друг другу, - в ее голосе отчетливо послышалось злорадство, отдающее почему-то самоиронией.
   - Это не то, о чем бы я хотел сейчас поговорить.
   - Правда? О чем тогда? Что-то ты не слишком разговорчивый для музыканта. На сцене ты был гораздо активнее. Такой живой, горячий парень...
   - Сцена и реальная жизнь - разные вещи. На сцене ты можешь позволить себе быть таким, каким хочешь быть, или каким тебя хотят видеть другие. Мало кто будет любить мрачного, погруженного в себя мечтателя. Гораздо проще продать активного, самоуверенного циника.
   Она кивнула:
   - Возможно. Зато если его кто-то полюбит, то это будет совсем другая любовь, глубокая, а не та, что заканчивается, как только в плейлисте доиграет последняя песня. К тому же я не думаю, что ты настолько уж мрачный.
   Я легко улыбнулся:
   - Спасибо.
   Улыбался я зря. Мышцы сразу же свело судорогой, и пришлось остановиться и на несколько минут сосредоточиться только на дыхании.
   - Очень плохо? - спросила Калипсо, не отходя от меня.
   - Идти смогу, если ты об этом.
   Бравада так же давалась с трудом.
   - Позволь, может, я смогу что-нибудь сделать.
   Не зная, какого именно разрешения она от меня ждала, только кивнул головой. Я даже не слышал, как она окончательно приблизилась ко мне, только ощутил ее прикосновение, а в следующий миг просто рухнул на нее всем своим весом. Рану сильно жгло и, я сжал зубы, чтобы не закричать. Каким-то чудом Калипсо удалось устоять на ногах, удерживая нас обоих. Когда я, наконец, обрел контроль над собой, уже мне пришлось поддержать ее, обвисшую у меня на руках. Дышала она тяжело, словно только что пробежала с десяток километров, а лицо было неестественно бледным.
   Она была такой маленькой в моих руках, такой хрупкой, что мне хотелось прижать ее к себе и почувствовать тепло ее тела.
   - Как ты? - спросил я.
   - Нормально. Зато у меня было достаточно сил, чтобы исцелить тебя. Я бы сделала это раньше, если бы не чертов дракон.
   - Сможешь идти?
   - Мы поменялись ролями? Теперь ты будешь моей нянькой?
   - Ну, раз ты способна на сарказм, значит, жить будешь.
   - Ну да, шутка не удалась. Это и так ясно.
   - Эй, вы чего замешкались?
   О, Ди только сейчас заметила, что мы отстали. Чем это она была так занята, или скорее кем? (Злобно посмеивается).
   - Решили уединиться. Не только же вам, - прокричал я в ответ, и она вздрогнула.
   Калипсо двинула меня локтем в живот, наградив хмурым взглядом.
   - Что?
   - Не зли ее сейчас. Если ты, конечно, еще не передумал по поводу совместного путешествия.
   - Ты же сама хотела, чтобы я ответил именно так.
   - Я...на самом деле я не говорила ничего подобного, - она все же немного стушевалась.
   - Ну конечно. Идем. Чем быстрее доберемся до следующего портала, тем лучше.
   - Уверен? У тебя новая способность, можешь видеть карту миров?
   - Может, хватит? А то мы выглядим со стороны, как Ди с Сетом.
   Она изобразила, что ее сейчас стошнит, а в следующий миг почему-то разозлилась.
   - Да хватит уже говорить о своей Ди. Ди, Ди, Ди...У тебя что наващивая идея? Или тоже влюбился?
   - А ты что ревнуешь?
   - Мечтать не вредно. У кого-то чересчур завышена самооценка.
   - А у кого-то чересчур длинный язык.
   - Таких в нашем отряде 95 %.
   - От кого ты тогда отрезала 5%? Неужто это нос Сета?
   Калипсо рефлекторно повернула голову. Сет повернулся к Ди, они опять о чем-то спорили. Для такого тонкого лица у парня действительно чересчур длинный нос. Тут я не соврал.
   - Пошли уже, хватит болтать.
   Идти по лесу этой дорогой было приятно, нет честно. Никаких монстров, никаких бандитов, цепей или кандалов на руках. Можно было даже притвориться, что это просто прогулка. Единственное, что меня тревожило, так это моя активность за последнее время. Хоть Ди и не исполнила своего обещания и не прикончила меня, когда я вновь воспользовался своей силой, но насколько это все же было опасно?
   Об этом я мог спросить только Калипсо, как главную поверенную какого-то крутого Создателя, якобы единственного из всех не желавшего моей смерти.
   - Достаточно опасно, - ответила она. - Если ты будешь регулярно использовать свою силу, другим Создателям будет гораздо проще выследить тебя. А вот если ты совсем не будешь использовать ее, след потеряется уже через три-четыре мира.
   - Так почему все-таки они так стремятся меня убить? Разве я как-то мешаю им?
   - Всего до этого времени было тринадцать Создателей. И, как ты понимаешь, за это время они досконально поделили границы своих владений и сферы деятельности. Но для многих этого не достаточно. Они хотят большего, но пока не рискуют пойти против остальных. Как ты думаешь, что случится, стоит появиться еще одному Создателю?
   - Неужели за все это время никто из них не умер?
   Она закатила глаза:
   - Второй умер, но на его место пришел другой. Это случилось еще полторы тысячи лет назад. В те времена Создателей было всего шесть. А ты - четырнадцатый. Ну, так что?
   - Проблема никуда не денется, а то, что у них есть, придется еще раз поделить. Чем больше соперников, тем меньше власти.
   - Совершенно верно.
   - Тогда почему твоему Создателю выгодно оставить меня живым?
   - Мастер ничего не делает просто так, - уклончиво заявила она.
   - Здесь никто этого не делает. Я уже понял. Так все же почему? Неужели он с моей помощью хочет бросить вызов остальным и как-то победить?
   - Не совсем так, - ответила она. - Но ты нужен ему. А пока это так, я сделаю все, чтобы защитить тебя. Это все, что тебе нужно знать.
   - Портал! - закричала Ди. - Это наше самое легкое путешествие с самого начала игры.
   - Ага, - кивнул я. - Если не считать небольшой заминки в самом начале.
   - Опять сарказм? - усмехнулась Калипсо.
   Я только пожал плечами.
   Но портал действительно был здесь. Огромное зеркало, метров пять в высоту и примерно три в ширину. Как только мы подошли ближе, оно покрылось тонким слоем инея. Значит, внутри будет очень, очень холодно. Хорошо все-таки, что я спер у того араба теплую куртку.
   А еще мне вспомнился отрывок из дневника, который я тщательно изучил за несколько дней до начала игры. Пока, правда, это мне никак не помогло. Если это тот мир, о котором я думаю, с другой стороны нам придется не сладко.
   Впрочем, разве могло быть иначе?

-6

Освободись 

Этой ночью у меня кружится голова.

Мне нужно, чтобы кто-нибудь подхватил меня.

Я пытался, но ничего не помогает,

Я не остановлюсь, я не скажу "довольно"!

Этой ночью я зажигаю!

Этой ночью я вырываюсь на свободу!

Освободись от всех!

Освободись от всего!

Если тебе не нравится это место,

То заберись куда-нибудь повыше!

Ночью я ощущаю себя вампиром.

Это неправильно, но я просто не могу остановиться.

Я попытаюсь забраться повыше.

Пойдём, мы зажжём по полной!

Этой ночью мы зажигаем!

Этой ночью мы вырываемся на свободу!

Освободись от всех!

Освободись от всего!

Если тебе не нравится это место,

То заберись куда-нибудь повыше!

Если тебе не нравится это место,

То заберись куда-нибудь повыше!

Освободись от всех!

Освободись от всего!

Если тебе не нравится это место,

То заберись куда-нибудь повыше!

Повыше!

Повыше!

Повыше!

Заберись куда-нибудь повыше!

  
   Мне не было очень холодно, но я проснулся от стука чьих-то зубов, оторвал голову от подушки и уловил сильный холодный поток воздуха. В этот самый момент зубы застучали снова. Мои зубы. Я подтянул одеяло, закутался в него, как мог, и снова улегся в постель, надеясь уснуть, но не тут-то было. Очередной порыв ветра прошелся по комнате, зашелестели книги и сваленные на столе журналы, бумага взметнулась под потолок.
   Не понимая, что происходит, я приподнялся на локтях и осмотрел комнату. Было слишком светло. Я всегда ложусь спать утром, ну или в лучшем случае под утро, но всегда плотно занавешиваю окна, чтобы свет не разбудил меня раньше времени. Иногда мне кажется, что я вампир, так как совершенно не выношу яркого света, особенно когда он будит меня.
   Шторы разметались в разные стороны, как щупальца гигантского спрута, которые, казалось, хотят дотянуться до меня и задушить...Стоп, стоп...По-моему, я перебрал вчера.
   Окна зияют пустыми провалами, весь пол под ними усеян крошечными осколками стекла. Привычный темный паркет почему-то стал серым, будто бы поседел за эту ночь, или его кто-то перекрасил. Но нет, я поднимаюсь с кровати, опускаюсь на корточках у самого окна и протягиваю руку. Пальцы касаются чего-то мягкого, но удивительно холодного. За окном идет снег. Наверное, всю ночь шел, так как крыльца уже не видно. Странно, еще слишком рано для снега. Вдалеке виднеется темная полоса леса. Удивительная картина: темно-зеленый лес, золотые деревья во дворе, припорошенные снегом, и огромная снежная гора перед самым домом.
   Поток ветра приносит с улицы снег, заставляя меня поежиться от холода. Для начала взял из шкафа теплый халат и побыстрее запахнул его. Что ж, все понятно. Какой-то идиот бросил в окно что-то тяжелое и выбил стекла, из-за чего я промерз до костей. Зачем кому-то было это делать? Понятие не имею, я же не идиот.
   Снег лежит не только на полу, но так же тонким слоем покрывает мебель и даже стены. Огромная ледяная комната. Как это я раньше не проснулся, а выдержал до самого утра? Будильник на прикроватной тумбочке показывал восемь часов утра. Отлично. День обещает быть бесподобным.
   Звонит мобильник. Подхожу к нему, старательно обходя осколки, и вот, когда остается только протянуть руку и нажать на кнопку, ногу пронзает болью, а серовато-белый пол окрашивается моей кровью. Ругаясь сквозь зубы, сажусь на кровать, осматривая раненную ступню. Длинная ярко-красная линия, глубокая, судя по тому, как быстро она наполняется кровью, кроме того в коже застряло еще несколько осколков. Два из них достаточно большие, чтобы я легко вытащил их, но третий совсем крошечный, просто так не подцепить...
   - Что у тебя тут происходит, Дэвид? - дверь открылась, впуская маму, которая продолжает что-то говорить на ходу. Наверное, ее разбудил мой вопль. Выглядит она заспанной, да и тоже успела только накинуть халат.
   Ее глаза округляются, а в следующий миг она издает такой оглушительный вопль, что я борюсь с искушением, чтобы не оставить в покое ногу и поскорей заткнуть уши.
   - Да что такое, мам? Ничего особенно не случилось ведь. Подумаешь, окно...
   Она делает перерыв, но только для того, чтобы набрать в грудь побольше воздуха, и снова кричит.
   Топот ног в коридоре, а в следующий миг ко мне в комнату входят отец и Талита. Талита перепугана, и даже у отца на лице явное замешательство.
   - Что случилось, Ребекка? - строго спрашивает он.
   Мать молча отходит в сторону, зажимая рукой рот. Надеюсь, это помешает вырваться очередному воплю. Холодные глаза отца скользят по комнате, будто бы он ощупывает ее, на мгновение задерживаясь на окне, плавно передвигаются по полу и, наконец, замирают на мне. Лицо его становится бледным, как снег на улице. Да что это еще за чертовщина здесь твориться? Мы с Талитой обмениваемся непонимающими взглядами, но затем в ее глазах вспыхивает внезапная догадка. Выходит, только я не оценил потрясающей выходки оконного ниндзя?
   Мать хватает отца за руку, сильно сжимая его ладонь. У меня отваливается челюсть. Это было против правил. Уже лет пять они почти не прикасались друг к другу, стараясь избегать даже случайного прикосновения, будто один из них был прокаженным.
   - Они...О, Джон, этого просто не может быть...Они ведь не могли прийти за...?
   - Тихо, Ребекка. Тебе нужно успокоиться и взять себя в руки, слышишь? У нас нет никаких доказательств, что это именно они. Это вполне может оказаться глупой шуткой.
   Она поворачивается к нему, грозно сверкая глазами. Страх уступает место злости и раздражению. Через несколько мгновений эмоции снова ускользают.
   - Но ты же не веришь в это, так ведь?
   - Спустись вниз, Ребекка. Дэвиду нужно оказать помощь, а ты только пугаешь его.
   Она начинает колебаться, переводит взгляд на меня и кивает:
   - Хорошо, я подожду внизу.
   Как только она выходит, мне почему-то становится лучше. Я понимаю, что в нормальных семьях должно быть с точностью да на оборот, но мы же Греи. У меня с матерью натянутые отношения.
   - Что с ногой? - спрашивает Грей старший таким тоном, словно это я нарочно разбил окно, а затем взял да и поплясал на битом стекле.
   - Шел за телефоном, наступил на осколки. Два вытащил, один не могу.
   - Давай я посмотрю, - Талита подходит ко мне, осторожно ступая по паркету. У нее на ногах домашние тапочки, но рисковать она не намерена.
   Она легко дотрагивается до осколка, но ей тоже не вытащить его голыми руками.
   - Джон, принеси, пожалуйста, пинцет, бинт и какой-нибудь антисептик.
   - Сейчас.
   Когда и он уходит, я понимаю, что смогу вытерпеть процедуру извлечения. Да и болит, в общем-то, не очень и сильно, хотя кровотечение так и не прекратилось. Если с матерью у нас холодный нейтралитет, то с отцом дело обстоит куда сложнее. Ну, это что-то вроде отношений между двумя странами, находящимися в состоянии повышенной боевой готовности: в любой момент может начаться война, и выиграет тот, кто первым успеет нанести удар.
   С Талитой гораздо проще. Почти так же легко, как и с Лиссой.
   Как только отец возвращается с аптечкой, Талита за несколько минут вынимает последний осколок, промывает рану и перебинтовывает ногу.
   - Жить будет, - констатирует Джонатан Грей.
   - Лучше бы уж сдох, наконец-то, - произношу еле слышно, сквозь сжатые зубы. Не думаю, что он услышал, зато слышала Талита, за что я получил хмурый взгляд. Это кто здесь вообще пострадавший?
   - Как там Ребекка?
   - Перед ней стоит огромная чашка чая с мятой. И еще успокаивающее на всякий случай.
   - Все настолько серьезно? - Талита запинается, прежде чем задавать вопрос до конца.
   - Думаю, да.
   Не нравится мне выражение его лица. Совершенный солдат ничего и никого не боится. Особенного какого-то школьника, любящего стрелять из рогатки по чужим окнам.
   - Может, кто-то объяснит мне, что здесь происходит? - не выдерживаю я.
   - Тебя это не касается.
   - Да что ты? - разворачиваю голову так, что встретиться с ним взглядом. Давно прошли те времена, когда я отворачивался, не вынесши его взгляда. - Разве мы сейчас находимся не в моей комнате? Разве не я целую ночь проспал почти что на улице и залил своей кровью паркет?
   Несколько минут он просто молчал, а затем повернулся и молча вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
   - Зря ты так, он расстроен, - задумчиво проговорила Талита.
   - Он расстроен? А я - нет? - я почти кричал.
   Она посмотрела на меня и покачала головой. Я тут же заткнулся, представив, как выгляжу сейчас со стороны. Обиженный ребенок. Как меня все это достало.
   - Ты знаешь, что все это значит?
   Она покачала головой.
   - Но догадываешься. Я прочитал это на твоем лице, - уверенно сказал я. - Скажи мне, потому что я вообще ничего не понимаю. Что в этом может быть такого опасного? Какой-то кретин разбил в моей комнате все окна. Ну, порезал я ногу. Что еще может случиться такого особенного?
   - Посмотри на улицу, Дэвид, - сказала Талита, подходя к двери. - Это не приказ, просто совет, раз ты хотел его получить. Я не буду ничего говорить. Хочешь узнать, что все это значит, поговори с отцом. Мать сейчас лучше не трогать, иначе у нее снова начнется нервный коллапс. А сейчас подойди к окну и внимательно посмотри вокруг.
   - Это не ответ.
   - Это лучшее, что я могу тебе дать. Я бы сказала, если бы могла, но у меня нет такого права.
   Она вышла, прихватив с собой аптечку. Я, прихрамывая, подошел к окну и выглянул на улицу. Та же знакомая картина: двор, деревья, снег, а за гаражом и сауной начинается лес. Что такого я должен был здесь увидеть? Ничего необычного, кроме разве что снега в начале октября.
   Внезапно мне показалось, что за мной кто-то наблюдает. Это было так неожиданно, что я едва не выпал из окна вниз. Но на какой-то короткий миг я действительно ощутил это, резко повернулся и посмотрел туда, откуда шел этот взгляд: старый домик на дереве в лесу. Невозможно. Туда минут двадцать ходьбы от нашего дома. В обычное время я даже не мог рассмотреть его среди крон других деревьев. Но самым невероятным было даже не это. Я готов был поклясться, что видел на нем человека, смотрящего прямо на меня. Разглядеть его лицо с такого расстояния было просто невозможно, но я увидел, как блеснули его глаза, сосредоточившись на мне. Темные глаза. Темные, но какие-то странные, хотя я так и не смог понять, в чем заключается эта странность. А затем незнакомец исчез. А вместе с ним и домик, вновь слившись с дальним планом. Я почувствовал, как по спине начал стекать пот, а ведь еще несколько минут назад мне было холодно. А что если люди, выбившие стекла, еще здесь. Стоят где-нибудь недалеко от дома и наблюдают за моими окнами в прицел снайперки, готовясь выстрелить в первый же удобный момент? Черт подери, может, это какие-нибудь киллеры или отъявленные головорезы, которым папаша не угодил?
   Ноги подо мной подкосились, и я резко сел вниз, прислонившись лбом к стене и хрипло дыша. Пронесло. Да и пока никто не стрелял. Если бы там были киллеры, я бы уже был трупом. Сомневаться в этом точно не стоило. Но если это не киллеры, то кто тогда? Какой-то дурацкий розыгрыш? Кто мог придумать нечто в таком роде? Кет? Легко. Ему даже вполне еще могли помогать Гейл и Бред. Это было бы вполне реально. Единственное, что не вписывалось в этот сценарий, странная реакция матери, да и отца тоже. А, может, и их тоже подговорили? Отца поговорили? Нет уж, что угодно, только не это. В жизни не поверю, что он согласился участвовать в чем-нибудь подобном, разве что под страшными пытками.
   Впрочем, у меня не оставалось другого выхода, кроме как спустится вниз и...подойти к отцу. Черт.
   Отец сидел за столом, отсутствующим взглядом уставившись в окно. На мгновение мне показалось, что он смотрит туда же, куда и я. Но нет, домик на дереве располагался в противоположной стороне.
   - Налей чая. Две чашки, - сказал отец, даже не взглянув на меня. Голос у него был уставшим, и это скорее походило на просьбу, чем на приказ.
   Я подошел к столу, насыпал в две большие чашки заварки и медленно залил кипятком. В нос тут же ударил сильный запах жасмина. Люблю жасмин, но сейчас он не вызвал у меня совершенно никакой радости. Поставив чашки на стол, я сел напротив отца. Несколько минут он сидел без движения, а затем притянул чашку к себе и сделал глоток. В отличие от меня, отец пьет только черный кофе, не переваривая чай.
   - Она действительно очень разволновалась, - сказал он, наконец. - Давно такого не было.
   Это он о маме. Да, я тоже заметил. Она испугалась, и это было первой ее сильной эмоцией за последние несколько лет. Я усмехнулся, хотя это точно не предвещало ничего хорошего.
   - Так ты объяснишь мне, что происходит?
   Он поднял голову, и наши взгляды встретились. Я решил, что он не ответит, как всегда. Никогда не отвечал на мои вопросы, считая их глупыми. С чего я решил, что на этот раз все будет иначе?
   Но от все-таки ответил, тщательно подбирая слова.
   - Когда мне было восемнадцать, мне предложили поучаствовать в одной игре. Это было круто, очень круто. Все мои друзья мечтали об этом, но пригласили только меня. Мне объяснили, что это похоже на ориентирование на местности, разве что повышенной опасности. Мол, не все возвращаются оттуда. Мне было все равно. Я был молод. Мне нравилось чувство опасности.
   Я старался удержать на своем лице нейтральное выражение. То, что он рассказывает, похоже на какой-то бред. Так папаша в юности еще и через секту какую-то прошел? Неудивительно, что у меня плохие гены.
   - Это оказалось совсем не тем, чего я ожидал. Совсем не тем, - отец продолжал, даже не глядя на меня, полностью сосредоточившись на своих мыслях. - Я...я не могу тебе ничего рассказать без их разрешения. Это выше моих сил. Все, что я могу сказать, именно там я познакомился с твоей матерью, и именно эта игра впоследствии сломала ее. Игра очень опасна. Из сотни участников выжили только девять. И это не то, о чем можно рассказать полиции или еще кому-то. Когда мы вернулись, я был счастлив, что мы живы, я любил Ребекку и был уверен, что теперь все будет хорошо. Но она так и не смирилась. Потом я узнал, что это такое. Большинство участников не могут остановиться, а возвращаются туда снова и снова, пока не погибнут. В последний раз, тринадцать лет назад, после того, как она вернулась в очередной раз, уже ничего нельзя было сделать. Я видел, как ее медленно разъедает изнутри. Но она старалась, Дэвид, очень старалась, из-за тебя. Она смогла продержаться еще почти пять лет, прежде чем окончательно потерять себя. Я знаю, что ты не можешь простить мне этого, я сам не могу, если на то пошло. Но что я мог сделать? Ее невозможно было остановить, да и от меня ничего и не зависело, нужно было только ее решение. Я до сих пор не знаю, что тогда произошло. Она отказывается говорить об этом со мной... Ты все равно ничего не понимаешь, так?
   Я кивнул.
   - Неудивительно. Если бы только я смог рассказать нормально. Но все равно подготовиться к такому невозможно. Я знал, что они снова придут сюда, на этот раз за тобой. Это единственное, что она сказала мне после того, как вернулась. Им нужен ты, и они вернуться, рано или поздно. Я хочу попросить тебя об одолении, именно попросить, поскольку ты единственный, кто может сделать это. Помнишь старый домик на дереве? Там наверху, в старом сундуке до сих пор лежит мамин медальон. Его ты тоже должен помнить: голубой ромб, а в центре молния. Просто сходи туда и забери его, если, конечно, он еще там. И пусть он будет всегда при тебе. Возможно, эта вещь защитит тебя, - он поднялся на ноги, подошел с чашкой к раковине и открыл кран почти на полную мощность.
   А я решился задать вопрос, который никогда и ни за что не задал бы раньше.
   - Ты хотел бы вернуться, да? В игру, хотя бы еще раз?
   - Я больше никому не нужен там, и меня не возьмут. Но да, я бы хотел. Это не просто игра, ради приза или ради ощущения опасности, хотя и это тоже, конечно. Игра дает тебе шанс раскрыть скрытые в тебе возможности, пробудить их и почувствовать себя властелином мира, пусть всего лишь на какое-то время. Ребекка называла ее "Путь познания", и отчасти я согласен с ней. Вот только это очень опасно. К тому...миру быстро привыкаешь, и потом тебе уже не хочется жить здесь. Учеба, работа, счета за дом, готовка, футбол по телеку...Все это больше не кажется чем-то важным, становится скучной рутиной, какой, впрочем, и является на самом деле. Стоит животному выбраться из клетки, и он будет еще острее чувствовать стенки своей тюрьмы, и еще слаще станет для него ощущение свободы. С людьми точно так же. Помни об этом, когда...Просто помни. Так что, ты сделаешь это для меня, отправишься в дом?
   - Хорошо. Я отправлюсь туда завтра, если ты, конечно, не против. А пока распорядишься, чтобы в моей комнате заменили стекла?
   - Да.
   Он снова замолчал.
   - Затем ты рассказал мне все это?
   Я почувствовал, как кожа покрывается мурашками под его взглядом.
   - Чтобы ты был готов, хотя бы по минимуму. Вскоре тебе самому придется столкнуться с этим и, поверь мне, отвертеться тебе не удастся. От такого не отказываются. То, что произошло сегодня, всего лишь первый знак, своего рода предупреждение. А разбрасываться словами они не любят.
   - Кто они?
   - Ну уж не итальянская мафия уж точно...Самые страшные люди, которых мне когда-либо приходилось видеть в жизни, даже по сегодняшним меркам. Те, кто устраивают игры и повелевают чужими жизнями, как хотят, правда, я вообще сомневаюсь, что они люди. Они называют себя Создателями. А знаешь, что? Возьми его, почитаешь на досуге.
   Он положил передо мной на столе толстую протертую книгу в темном потрескавшемся от времени переплете.
   - Дневник.
   - Мой старый дневник, где есть почти все записи о моей первой и последней игре. Хотя мне хватило и этого.
   Я механически открыл дневник и пролистал его. Небольшие, пожелтевшие от времени страницы, исписанные стремительным, корявым почерком, совсем непохожим на привычный аккуратный почерк отца. Но это было написано его рукой, хоть и в дикой спешке.
  
   С начала моего путешествия прошло всего несколько дней. Я пока мало что соображаю, приходится во всем полагаться на мою напарницу - Ребекку. Для нее это не первая игра. Действует она уверенно, будто бы заранее знает, что последует дальше, предугадывая не только возникновение ловушек, но и в какие миры нам предстоит попасть. Надеюсь, к концу я буду обладать подобными навыками.
   За два дня мы преодолели уже три мира. Гонка начинает изматывать, но Ребекка говорит, что дальше будет еще сложнее. У меня нет оснований сомневаться в ее словах. Если бы не она, меня бы уже не было в живых. Игра, да и сама эта гонка завораживает, но я не могу понять, что заставляет их снова и снова возвращаться сюда. Быть может после...
  
   Четвертый мир не похож на все, что я видел до этого. Это поистине мир контрастов: сначала стоишь на мягкой траве, а сделаешь два шага в сторону, и под ногами у тебя уже похрустывает снег, еще несколько шагов, и ноги уже обжигает горячий песок. Но меня гложет что-то другое, витающее в воздухе. Какое-то ощущение опасности.
   Ребекка постоянно поддерживает меня, не дает морально сломаться. Но и у нее на душе не спокойно. Ночью я слышал, как она говорила во сне: это приближается.
  
   Дневник Спринтера. Суббота 15.47
  
   - "Дневник Спринтера"? - поинтересовался я, резко захлопнув тетрадь. - Твой творческий псевдоним?
   - Что-то вроде того, - он спокойно ответил на мою колкость. Обычно, когда он говорил со мной спокойно, это означало, что он меня не слушает, или что ему наплевать. Но сейчас все было по-другому. Он сидел, спокойно глядя прямо на меня и видя меня. Возможно, впервые.
   - Я сделаю это, - кивнул я.
   Он только кивнул в ответ.
   А разве я мог ответить как-то иначе? Нет, не мог. Когда он так смотрит на меня, просит, по-нормальному, без "взгляда сверху вниз" и пренебрежительного тона? Черт, почти ненавижу себя за это.
   - Спасибо, Дэвид. Это...это много значит для меня.
   Слова прозвучали искренне, но я больше не хотел смотреть ему в глаза. Просто развернулся и вышел из комнаты, чувствуя спиной его тяжелый взгляд, пока не закрыл за собой дверь.

10

  

Надежды больше нет

Положение нации - насилие!

Несдержанное обещание не лучше лжи.

Ад огромен, дьявол бродит среди нас,

И мы сгорим, ибо мы не едины!

Мы не будем свидетелями освобождения,

Кто что делает со свободой??

Я уж лучше буду биться,

Чем дам другому умереть.

Мы проблема,

Но, с другой стороны, и её решение.

НАДЕЖДЫ БОЛЬШЕ НЕТ!!!

Даже если ты захочешь,

Ты не сможешь забрать это у меня.

Если ты всё ещё думаешь, что сможешь,

Значит, ты ещё не знаешь меня.

Позволь сказать тебе:

Я отвечаю за те слова, которые произнёс,

И у меня всегда будет право защитить их.

Пятьдесят секунд - сотни убийств.

Билль о правах - как чек в магазине.

Что ты будешь делать, когда война закончится?

Что ты будешь делать, когда твои системы потерпят крах?!

Теперь наше присутствие никому не нужно.

Что ты хочешь?

Что тебе нужно?

Мы найдём выход,

Когда надежды больше не будет!

Мы видели падение элиты.

Прожги свою жизнь,

Избавься от своей болезни.

Мы прикончим этот мир,

Когда надежды больше не будет!

Теперь наше присутствие никому не нужно.

Что ты хочешь?

Что тебе нужно?

Мы найдём выход,

Когда надежды больше не будет!

Мы видели падение элиты.

Прожги свою жизнь,

Избавься от своей болезни.

Мы прикончим этот мир,

Когда надежды больше не будет!

Несчастные прокажены,

Голодающие умерли от голода.

Там, где не ступала нога человека,

Есть возможность только на последний вздох.

Так прекратите же

Вашу опустошающую карманы денежную шараду.

Когда придёт время плача правосудия,

Я подожгу всё к чертям!

Я причина, по которой ваше будущее плачевно.

Я ненависть, которую вы не объемлите.

Я червь без опознавательных знаков.

Я лекарство - плюньте мне в лицо!

Вся ваша ложь и войны ушли в небытие,

Все ваши поводы притупляют игры разума,

Я могу назвать ещё миллион причин,

Но метал - единственное, что мы любим - умрёт!

Теперь наше присутствие никому не нужно.

Что ты хочешь?

Что тебе нужно?

Мы найдём выход,

Когда надежды больше не будет!

Мы видели падение элиты.

Прожги свою жизнь,

Избавься от своей болезни.

Мы прикончим этот мир,

Когда надежды больше не будет!

Теперь наше присутствие никому не нужно.

Что ты хочешь?

Что тебе нужно?

Мы найдём выход, (Мы найдём выход)

Когда надежды больше не будет!

Мы видели падение элиты.

Прожги свою жизнь,

Избавься от своей болезни.

Мы прикончим этот мир, (Мы прикончим этот мир)

Когда надежды больше не будет!

   Каждый мог выдох сопровождался небольшим облачком пара, такого густого, что оно почти растапливало снег, и мне в лицо падали ледяные капли. Это еще неприятнее, чем снег. И здесь так холодно, что мне казалось, будто у меня попросту лопнут кости, если я сделаю какое-то неудачное движение. Я всегда любил снег, да и холод переносил лучше, чем удушающую жару, но здесь было просто ужасно. Даже в пустыне не было так трудно, даже тогда, когда я чудом не утонул...
   Единственное, что мне все же радовало, так это то, что и остальным было не лучше. Ди тяжело волочила ноги по снегу, изо всех сил кутаясь в меховую куртку. Сет шел рядом с ней, стараясь держаться так, чтобы своим телом хоть чуть-чуть защищать ее от пронизывающего ветра. Но хуже всех было маленькой Калипсо, которая временами утопала в снегу по пояс. Я был среди них самым высоким - на несколько сантиметров выше Сета - и самым худым, кляча одним словом. Потому мне было идти чуть легче. Чуть - сомнительное преимущество.
   Снег вовсе не хрустел под ногами, для этого он был слишком мокрым. Я в очередной раз удивился, как Создатели могли соединить такие вещи, как ужаснейший мороз и мокрый снег.
   - Смотрите! - прокричала Ди, указывая рукой на что-то в небе.
   Все, как по команде, повернулись, чтобы посмотреть. Над горным хребтом, к которому, собственно, и вели их карты, у них на глазах собиралась огромная черная туча, к которой постоянно присоединялись маленькие белые тучки. Но они сразу же становились темными, стоило им стать частью Большой Черной Тучи. Ветер на несколько мгновений утих, а затем задул с новой силой. Скоро начнется снежная буря.
   Я осмотрелся по сторонам, надеясь найти хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее убежище. Мы могли замерзнуть насмерть, если встретимся с бурей здесь, в чистом поле. Но смотрел я напрасно. Вокруг было только поле, и лишь впереди возвышались мощные стены хребта, у которых приютились несколько хиленьких сосен. Даже туда мы добраться не успеем.
   Нужно было что-то решать, и быстро.
   - Туда, - прокричал Сет, и я против воли посмотрел в его сторону.
   Туман слева рассеялся, и только сейчас я понял, что то был туман. Попробуй разгляди что-то через такую стену снега. Там была небольшая сторожка, даже скорее крошечный деревянный домик-сарай. К моему величайшему удивлению, выглядел он обжитым и даже уютным. В целых окнах шевелись белые занавески, на подоконнике стоял горшок с какими-то цветами.
   Зато рядом больше не было ни единого дома или какого-нибудь другого строения, каменного или деревянного. Ума не приложу, зачем кому-то строить дом в таком удаленном месте. Это выглядело более чем странно, в то же время было для нас единственным путем для спасения. Идти туда было минут десять.
   Я повернулся к своим спутникам и заметил, что все они стоят в растерянности.
   - Что? - прокричал я, пытаясь заглушить рев ветра. - Идем.
   Калипсо покачала головой, а затем указала рукой на свои уши. Ди пожала плечами, а Сет не сводил глаз с дома
   - Идем, - снова попытался я, кивая головой на дом. Хотя, по-моему, на кивок получилось не похоже, слишком уж мышцы шеи задеревенели.
   Калипсо удивленно посмотрела на меня, и я понял, что они не слышат. В этом не было ничего удивительного - я сам себя не слышал.
   Вместо этого я повернулся и быстро пошел к дому. Идти было тяжело, казалось, за эти несколько минут снега выпало еще больше, но я старался. Я даже не обернулся, чтобы узнать, идут ли за мной остальные: это и так было понятно. Двигался я со скоростью столетней черепахи, причем самой медленной на свете, так как каждый шаг мне приходилось буквально с боем вырывать у природы. Сейчас я очень жалел, что не обладал суперсилой, умением летать или одной рукой жонглировать пятисоткилограммовыми камнями. Обычный мечтатель Дэвид Грей. Я бы еще мог воспользоваться своей "другой силой", но пообещал Ди и Калипсо этого не делать.
   Продвигаясь в самом начале нашего маленького отряда, я был больше других подвержен ветру, дующему мне прямо в лицо. Единожды обернувшись, я увидел, что сразу за мной идет Калипсо, а за ней Ди.
   Дом, казалось, не приближался, а наоборот отдалялся от нас. Я понял, что он стоял на небольшом холме, но его закрывал другой, более высокий холм. А мы сейчас находились в низине, потому нам приходилось подниматься. Можно подумать, идти по ровной дороге было слишком просто.
   Зато как только мы вышли на холм, идти стало одновременно легче и тяжелее. Легче потому, что здесь было меньше снега, а тяжелее из-за того, что ветер здесь дул еще неистовее. У меня уже появилась отдышка, а ноги промокли насквозь, и я совсем не чувствовал пальцев ни на ногах, ни на руках. Все это было неважно. Только не сейчас.
   Каким-то чудом ветер вновь ослабел, и я краем уха услышал, как Калипсо шлепнулась в снег. Повернувшись, я схватил ее за руку и поднял на ноги, будто бы выдернул морковку из-под снега. Да, неудачное сравнение. Наверное, мозги совсем замерзли. Ведьма изо всех сил вцепилась в меня и только несколько секунд спустя с неохотой отступила. Она была напугана: глаза расширены, по лицу дрейфовали красные пятна. Я взглянул на Ди. Ей тоже было не по себе. Она медленно шла, опустив глаза вниз, чтобы в них не попадал снег, и едва не наткнулась на меня.
   - Что? - спросила она испуганно, посмотрев на меня. - Почему ты остановился?
   - Ничего. Просто временная заминка. Идем.
   Туча с каждой минутой становилась все больше и больше, зато внизу ветер совсем пропал. Затишье перед бурей, понял я. Нехорошо.
   - Быстрее, - бросил я, стараясь идти как можно быстрее, едва ли не бежал к теплой избушке.
   Когда она вновь показалась, я удивленно вздрогнул. С того места, где мы увидели ее, нам была видна только крыша и верхнее окно. На самом деле дом был трехэтажным, деревянным и все же немаленьким. Позади громко вскрикнула Ди.
   Я инстинктивно обернулся. Снег за нами быстро замерзал, покрываясь сверху толстой ледяной коркой. Жуткое было зрелище.
   - В дом, быстрее, - закричал я, как сумасшедший.
   - Открой нам дверь и пригласи нас войти, - прокричала мне в ответ Калипсо.
   У меня не было времени размышлять над ее страной просьбой. Нужно было только, чтобы они как можно быстрее убрались отсюда. Я стелой вбежал по чудом не замерзшей лестнице и распахнул дверь, которая так удивительно легко поддалась мне.
   - Быстрее входите в мой дом, и будьте моими гостями, - произнес я странную даже для себя фразу, и через секунду прибавил. - Вы, трое.
   Ледяной покров дошел уже до самого крыльца. Трое замерзших путников вбежали в дом, а я быстро закрыл за ними дверь. Послышался треск, а затем я увидел, как дверь покрылась ужасной ледяной коркой. Кто-то из девушек снова завизжал, у меня перехватило дыхание.
   А в следующий миг лед растаял, и дверь снова стала такой, как была еще несколько секунд назад. Тяжело дыша, я опустился на пол, потому что ноги отказывались служить мне.
   Успели.
   Только через несколько минут мне удалось полностью успокоиться и встать. Остальные все еще сидели на полу, судорожно дыша. Воздух здесь был теплый, но в то же время свежий, словно где-то было открыто окно. В разожженном кем-то заботливым камине потрескивали дрова, испуская приятный аромат. Мне почему-то показалось, что пахло сандалом. Ну, или, в крайнем случае, кедром. Запах был какой-то странный, непостоянный. Рядом с камином стояли два дивана, накрытых сверху шерстяными одеялами. Мне стало еще теплее от мысли, что я сейчас залезу под одно из них и закрою глаза. Около дивана стоял деревянный стол, где покоилась ретро лампа, какая была у моей бабушки, и аккуратная стопка книг. Одна из них лежала рядом, раскрытая, и создавалось впечатление, что хозяин дома только ненадолго отлучился и вот-вот покажется здесь.
   Я громко спросил, есть ли кто-нибудь дома, но единственным ответом мне было завывание ветра.
   Тогда я продолжил осмотр. На подоконнике вправду стояли горшки с цветами: кремово-белые розы с тонкой ярко-красной каймой, розовая герань и еще какое-то растение с множеством маленьких бледно-голубых цветочков. Было видно, что за цветами ухаживают.
   Только тут до меня дошло, что моя одежда уже начала оттаивать, и под моими ногами успела скопиться приличная лужа. Мысленно выругав себя, я снял куртку и повесил ее на вешалку у двери.
   Мои действия, казалось, разбудили остальных. Они тоже принялись снимать с себя мокрые куртки и обувь.
   Прошло еще несколько минут, а хозяин так и не появился. Решившись, я направился вглубь дома, прежде всего наткнувшись на просторную светлую кухню, оснащенную самой последней техникой: электрическая плита с таймером, огромный серебристый холодильник с местом, откуда должны были выпадать кубики льда, микроволновая печь, гриль, посудомоечная и стиральные машины. Да и мебель тоже была современная, что не слишком хорошо сочеталось с обстановкой в гостиной. Мебель так же была серой, с яркими глянцевыми поверхностями. На плите кипел чайник, а на столе стояли четыре тарелки и четыре набора столовых приборов.
   Хозяин ждал гостей? Куда в таком случае он запропастился?
   Я выключил чайник и пошел дальше. Сразу за кухней находилась небольшая кладовка, а за ней ванная со светло-желтой плиткой и хорошей сантехникой. На стене висел здоровенный бойлер. Больше на первом этаже ничего не было.
   На втором этаже находился кабинет, обставленный старой деревянной мебелью: посреди стоял тяжелый дубовый стол, рядом кожаный диван, несколько кресел и полки, от пола до потолка заставленные книгами. Напротив кабинета располагалась игровая. Во всяком случае, там стоял стол для бильярда, а так же еще один стол с зеленым сукном, как в казино. Никогда не увлекался азартными играми, и потому быстро покинул это помещение.
   На третьем этаже располагались две спальни, оказавшиеся самыми безликими помещениями во всем доме. В каждой стояла внушительная, чисто заправленная кровать, две прикроватные тумбочки рядом с кроватью, шкаф и трюмо. Да еще тяжелые плотные шторы и несколько ламп. Находиться здесь было неуютно. Если здесь кто и жил, то он явно предпочитал спать внизу, или в кабинете, но точно не здесь. А в спальнях, если кто и обитал, то только старые привидения. Ббррр. Любопытства ради, я подошел к одному из шкафов и заглянул внутрь. Там на старых мешалках висела какая-то одежда, покрытая сверху густой паутиной. Во второй же спальне шкаф вообще оказался пуст.
   Спустившись вниз, я нашел своих...чуть не сказал "друзей", но вовремя увидел Сета, товарищей. Они сидели на кухне. Ди разливала по чашкам кипяток. В воздухе разлился аромат крепкого черного кофе и моего чая. Наверное, трогать вещи без разрешения было нехорошо, но здесь ведь никого не было, да и я не был уверен, что кто-то появится.
   Я принял чашку из рук Ди, благодарно кивнув ей, и медленно поднес ко рту. Обжигающий напиток едва не расплескался у меня в руках, а потом еще больно обжег язык, но это было несравнимо с подаренным ощущением тепла и уюта, отхватившего меня после первого же глотка.
   Позволив себе расслабиться, я откинулся на стуле, крепко сжимая чашку в ладонях, не боясь обжечься. Мои ладони покраснели, и на них вздулись страшные волдыри. Я уже радовался тому, что хотя бы могу шевелить пальцами. Кстати говоря, пальцев на ногах я все еще не чувствовал, что в некотором роде меня радовало. Что-то подсказывало мне, что как только они "оттают", я почувствую сильную боль.
   - Дом пуст. Так ведь? - спросила Ди, отпив из своей чашки.
   - Я обошел все три этажа, но никого так и не нашел. Верхний этаж, где находятся две спальни, вообще показался мне необжитым.
   - Чей тогда это дом? - спросил Сет.
   Хотел бы я знать. И сейчас почему-то совсем не испытывал ненависти к дракону.
   - Это дом Создателей, - тихо, но отчетливо произнесла Калипсо, задумчиво помешав в напиток в чашке.
   - Что это значит? - спросила Ди. Она выглядела не менее удивленной, чем я.
   Калипсо презрительно фыркнула:
   - Это значит, что здесь иногда останавливаются Создатели. Мы бы не смогли войти сюда, если бы с нами не было Дэвида. В каком-то смысле это и его дом. А мы можем находиться здесь, только в качестве его гостей.
   - Но, - продолжил я, уловив ее интонацию.
   Калипсо благодарно кивнула мне:
   - Поскольку Дэвид - самый младший и самый неопытный из всех Создателей, придется надеяться, что рядом не окажется другого, иначе дом просто выбросит нас наружу, что было бы весьма нежелательно, согласитесь.
   - То есть, дом появился здесь только потому, что был мне нужен? - спросил я, и к моему удивлению ведьма кивнула. - Но я ведь не пользовался своей силой, правильно?
   - Нет. Ты просто призвал его, и дом откликнулся на твой зов. Мы можем использовать все, что здесь есть, включая еду. Она точно совершенно безвредна. И я очень сомневаюсь, что здесь может появиться другой Создатель. Какие комнаты показались тебе неприятными, Дэвид?
   - Две спальни на третьем этаже, - ответил я, не сомневаясь ни секунды.
   - А другие в доме есть?
   - Нет.
   - Значит, нам придется довериться твоей интуиции, и не подниматься на третий этаж. Спать можно и в гостиной. На второй этаж тоже лучше не подниматься, просто на всякий случай. И тут есть все, что может нам пригодиться.
   Рефлекторно я поднял правую руку, чтобы взглянуть на счетчик. Но он тоже будто бы замерз и покрылся тоненькой прозрачной ледяной пленкой. И время под ней остановилось. С одной стороны это было хорошо, с другой - как обычно.
   - Предлагаю на этот вечер просто расслабиться и немного отдохнуть, ни о чем не думая, - устало сказала Калипсо.
   - Можно подумать, в остальное время ты слишком усердно думаешь, - усмехнулась Ди.
   Калипсо сделала плечами волнообразное движение, но ничего не ответила. Мне бы поучиться у нее выдержке.
   Тем не менее, мы действительно расслабились, насколько это вообще было возможно. Сытно поужинав макаронами и пастой, а так же запив их чаем с несколькими обнаруженными в холодильнике пирожными, из кухни мы перешли в гостиную и расположились на диванах. Я сел с самого края, Калипсо грациозно опустилась рядом со мной. У Ди и Сета просто не было выбора - слишком уж маленькими были диваны - поэтому они демонстративно сели в разные углы, стараясь оказаться как можно дальше друг от друга. Как дети малые. Я усмехнулся, повернувшись к Калипсо, у нее на лице была точно такая же усмешка.
   Для полноты ощущений не хватало только телевизора и попкорна. Можно с полной уверенностью сказать: сегодняшний вечер - самый нормальный из всех, что выпали мне с начала игры. Это было и приятно и...как-то странно. Мозг не переставал искать в этом какие-то скрытые мотивы и возможные опасности, но пока все было спокойно. В доме было тепло и уютно, я был сыт и практически доволен.
   От нечего делать, я поднял свои руки и придирчиво смотрел их: меня не смутили ни страшные обломанные ногти, к которым я уже успел привыкнуть, ни покрасневшая от мороза, покрытая мозолями кожа. Меня беспокоили два крайних пальца на правой руке: мизинец и безымянный. Они до сих пор отказывались слушаться. Зато ноги уже начали давать о себя знать. Сначала я почувствовал просто жжение, но оно с каждым мгновением становилось все сильнее и сильнее. Я десять минут провел в ванной, держа их под напором холодной воды, и только к самому концу сделал ее чуть теплее. А вот теперь мне приходилось терпеть эту мерзкую ноющую боль.
   Я сделал глубокий выдох.
   Все же это было лучше, чем торчать сейчас на морозе, скрутившись и с трудом делая каждый вздох. Определенно лучше.
   Поддавшись желанию, я прислонился к спинке дивана, закутавшись в одеяло, и блаженно закрыл глаза. На какое-то короткое мгновение мне стало так хорошо, так приятно.
   Мне показалось, что я открыл глаза уже через несколько секунд, но оказалось, что прошло гораздо больше времени. Сет и Ди сидели напротив. Сет легко обнимал ее за плечи, прижав к себе. Глаза у обоих были закрыты. Я слышал, как тихо дышит Ди, и готов был поклясться, что грудь Сета вздымалась и опускалась синхронно с ее. Интересно, все парочки такие пришибленные? Я попытался вспомнить, каким становился я рядом с Кейт, но мне так и не удалось вспомнить ничего примечательного. Вроде бы я был таким же, как и всегда. Вместо этого я вспомнил свой последний разговор с Грейс, и как она тогда рассмеялась мне в лицо, издеваясь над Кейт. И все же она была тогда права. Я ни секунды не любил свою девушку и встречался с ней только из-за того, что это полагалось мне по статусу.
   Мне хотелось вспомнить какой-то особенный момент, когда мы были только вдвоем, что-то такое, от чего мне стало бы теплее на душе, и не вспомнил совершенно ничего, кроме ее поцелуев, которые в последнее время просто наскучили мне, как, должно быть, и я наскучил ей.
   Несколько раз она повторяла, что любит меня, но я не поверил, и сейчас не верю. Просто эти отношения были для нас обоих...удобными? С каких это пор я стал таким романтиком?
   Честно говоря, я только сейчас заметил, что Калипсо куда-то пропала. Мне хотелось задать ей несколько вопросов без посторонних ушей, и пока эти самые уши спали, у меня появился отличный шанс. Как можно тише поднявшись на ноги, я вышел из комнаты и побрел туда, где надеялся встретить ее.
   Калипсо сидела на кухонном столе, смотря в окно и по-детски болтая ногами. Ее взгляд был рассредоточенным, но в то же время собранным, словно она увидела что-то очень забавное в собственных мыслях.
   - Думаешь? - спокойно спросил я, замерев в проходе.
   Она вздрогнула, словно не ожидая меня здесь увидеть. Затем повернулась ко мне, на ее лице все еще сияла улыбка.
   - Немного. Скорее мечтаю, - ответила она все с той же улыбкой.
   Я подошел и встал рядом с ней и посмотрел туда же. На темном-темном небе сверкали несколько особенно ярких звезд, остальные скрывала дымка, но именно из-за нее пробивавшиеся звезды казались какими-то особенно сказочными и прекрасными.
   Затем девушка повернула голову и посмотрела на меня:
   - У тебя глаза такого же цвета, как это небо, - задумчиво проговорила она. - Темно-темно синие, с несколькими серебристыми крапинками. Такое личное небо.
   Несколько минут мы молчали, просто наблюдая за звездами. Большой свет не горел, только маленькая неяркая лампа над плитой, но этого было вполне достаточно, чтобы осветить крошечный клочок комнаты у окна. После того, как я в очередной раз посмотрел на звезды, у меня почему-то защемило в груди и стало трудно дышать.
   Я уже и забыл о том, что хотел у нее спросить, как из головы вылетело.
   - Завтра на рассвете нам придется уйти отсюда,- сказала она, прервав молчание, даже не взглянув на меня, - и двинуться вперед по снегу. Не знаю, сколько нам придется идти, но игра не будет ждать вечно..., - затем она как-то странно рассмеялась. - О, Боже, что же я такое говорю? В голове полная бессмыслица, вот и несу, что попало.
   - Ты просто устала, - сказал я, чувствуя то же самое. Казалось, голова совершенно отказывалась мне служить.
   - Устала? Да, наверное, я действительно устала.
   - Мы встречались с тобой до того вечера в клубе, когда ты брала у меня интервью для "калипсо"? - неожиданно для себя спросил я, выделив голосом последнее слово.
   - Помню, помню. Это было единственное, что пришло мне в голову, - улыбнулась она.
   Никогда не видел, чтобы кто-то так много улыбался.
   - И именно тогда ты заставила меня подписаться на участие в игре, - закончил я холодно.
   - У меня не было выбора, - сказала она, оправдываясь. - Это был приказ моего Мастера.
   - Куда не плюнь, ни у кого нет выбора, - рассердился я неожиданно для себя, а ведь хотел сказать совершенно другое. - А потом смотришь - вокруг одни предатели.
   - Я не предавала тебя.
   - Да? Почему тогда я здесь?
   - Может это твоя судьба? То, через что тебе обязательно нужно было пройти, чтобы понять для себя что-то очень важное.
   - Не подскажешь, случайно, что именно?
   Она покачала головой:
   - Откуда мне знать, что ты должен узнать? Я верю только в то, что ничто в жизни не происходит случайно. И раз ты здесь, значит, ты должен быть здесь.
   Я повернулся к ней, сверля глазами. Ей ничего не стоило выдержать мой пристальный взгляд. А затем мне вновь показалось, что я знаю ее очень-очень давно.
   - Так что, мы встречались до того злосчастного вечера? - спросил я, даже не моргая.
   - А тебе какая разница? - ответила она, не отведя взгляд. - И почему злосчастного? По-моему, в тот вечер ты отлично провел время с той голосистой блондиночкой.
   Что я мог ответить, кроме правды? Ну, дурак я, дурак.
   - Просто мне вдруг показалось, что я очень хорошо тебя знаю.
   - Тебе показалось, - сказала она холодно, спрыгнув со стола. - Никто не может хорошо знать меня.
   - Даже твой Создатель?
   - Даже он. Иначе ни за что не отпустил бы меня сюда.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ничего. Что-то я слишком много болтаю сегодня вечером.
   Когда это разговор успел превратиться в спор?
   Калипсо подошла к самому окну, распахнув его настежь. В кухню пробился свежий морозный воздух. Я понадеялся, что он сможет прочистить мне голову.
   Она дрожала. Теперь я ясно видел это. Ничего удивительного. На ней была только длинная туника. Брюки и теплый свитер она, как и Ди, постирала и повесила сушиться.
   - Закрой окно, - сказал я как можно мягче. - Ты замерзла.
   В ответ она только резко дернула головой:
   - Я и так и так замерзла бы. Впрочем, какая разница? Холод не самое страшное, чего мне нужно опасаться.
   - Чего тогда тебе нужно опасаться?
   - Самой себя. Своих чувств. Иногда они могут сыграть такую штуку, что порой даже не знаешь, как выбраться из всего этого. Посмотри на Дивейн и ты поймешь о чем я.
   - Неужто ты тоже запала на Сета? - спросил я нарочно серьезно. - Ну, прям парень нарасхват.
   Она хохотнула, затем покачала головой.
   Я снял с себя теплую кофту на пуговицах, оставшись в одной футболке, и накинул ей на плечи. Думал, будет сопротивляться, но она не стала. Мы еще некоторое время постояли в тишине, глядя на звезды. Но за это время я уже успел замерзнуть и прилагал значительное усилие, чтобы не начать стучать зубами.
   - С чего это вы решили сделать меня начальником? - спросил я.
   - Что? - она рассеяно посмотрела на меня.
   Я вздохнул, стараясь понять, откуда берутся все мои дурацкие сегодняшние вопросы. Наверное, где-то должен быть отдел мозга, отвечающий за это.
   - Почему-то именно мне доводиться принимать решения последние несколько дней, -начал я, пытаясь родить какую-то связную мысль. Не тут-то было.
   - Ну, ты же у нас Создатель, в конце концов. Кому быть лидером, как не тебе? Дивейн слишком устала и ей нужна передышка, не может же она вечно все за всех решать. Сета мучает чувство вины, и опять-таки он не хочет брать на себя ответственность за кого-то еще. Что же до меня...То я просто не гожусь для этого. Придется тебе, иначе никак.
   - Ты бы не стала говорить этого, если бы знала меня лучше. Хотя я все же удивлен. Думаю, ты не раз видела меня там.
   Мне не нужно было объяснять, где это "там". Тот мир, мой мир, моя старая жизнь, моя группа.
   - Мне далеко до образцово-показательного лидера, - сказал я, и все же в моем голосе прозвучала некая нотка самодовольства.
   - А нам и не нужен образцово-показательный лидер, мы не бойскауты. Ты должен понять, ты теперь не тот, каким был там. Ты изменился, Дэвид, хочешь ты этого или нет. Там, на сцене, я видела просто самовлюбленного напыщенного парня, который не думал ни о ком, кроме себя, потому что ему так было удобнее. Сейчас передо мной стоит несколько самоуверенный, но все же весьма скромный Создатель, с довольно странным чувством юмора, но который никогда не бросит своих друзей в беде.
   - Все же боюсь, у меня ума на это не хватит.
   Она все же заставила себя улыбнуться:
   - Давай на чистоту. Ты не так идеален, как думаешь, но при этом не настолько туп, как говоришь, и не такой простачек, каким хочешь казаться. У тебя целая куча минусов и полный вагон всяких заскоков, но ты не дурак и сумеешь справиться с этим. Так говорит мой Создатель, а он никогда не ошибается, и поэтому я верю ему, - она говорила спокойно, даже несколько лениво, но при этом, не сводя с меня пристального взгляда.
   - Я устал, идем спать.
   Калипсо только кивнула и легкой походкой вышла из кухни. У меня не получалось двигаться настолько легко и грациозно, к тому же я замерз. Глаза у меня слипались, и мне уже не терпелось поскорее лечь спать.
   Посреди коридора Калипсо вдруг замерла и повернулась ко мне. Я видел только серебряный блик на стене от ее волос. Здесь не горела ни одна лампочка.
   - Ты сердишься на меня, Дэвид? За то, что я обманом заставила тебя принять участие в игре. За то, что тебе теперь приходиться постоянно рисковать своей жизнью, и еще за то, что ты, возможно, никогда больше не вернешься домой? - ее голос звучал глухо, словно стены съедали его.
   - Нет, - наконец, сказал я. - Не сержусь. Иначе бы я так и умер, даже не узнав, кто на самом деле. Не каждый может похвастаться тем, что он Создатель.
   - Прости, - прошептала она и вошла в гостиную.
   Пламя в камине уже почти погасло, осталось только несколько слабых, медленно тлеющих угольков, от которых было больше дыма, нежели света или тепла. Я решил, что не буду раздувать пламя. Хватит с меня и одеяла.
   Я сел на диван, подобрав под себя ноги, и запахнулся в одеяло. Трястись под ним было гораздо приятнее. В следующую секунду я зевнул и с большим удовольствием положил голову на край дивана. Тот был слишком коротким, чтобы я мог лечь и вытянуться в полный рост, ноги бы все равно торчали. Иногда меня даже бесило, что я такой длинный.
   - Можно к тебе? - Калипсо нависла надо мной, скрыв от меня единственный источник света: камин находился как раз за ее спиной.
   Сначала мне хотелось проворчать что-то отрицательное, но потом я вспомнил, что мы договорились не подниматься выше первого этажа, значит, спать ей больше негде.
   Вместо ответа я приветственно приподнял край одеяла. Она тут же залезла внутрь, прижавшись спиной ко мне. Затем подняла ноги, ледяные. Я приобнял ее рукой и закутал в одеяло. В край обнаглев, она положила голову мне на плечо, а я обрадовался тому, что могу хотя бы обнять свой теплый шерстяной свитер.
   - Надеюсь, ты закрыла окно на кухне? - спросил я, зевнув в очередной раз.
   Она что-то ответила, так тихо, что я не смог разобрать, прижавшись ко мне еще ближе. Я позволил себе обнять ее, чувствуя спокойное биение ее сердца. Почему-то мне казалось, что это поможет мне быстрее уснуть.
   Затем я закрыл глаза и тут же провалился в глубокий, спокойный сон.
   Калипсо защитит меня, ведьма же все-таки.

11

  

Пока не забуду

Я надёжно заперт во внешнем мире,

Впаян крепко-накрепко. Может показаться странным,

Но у себя дома

Я страдаю клаустрофобией, стены давят на меня,

Это катастрофа. Неужели опять?!

Я размазан по странице и пропитан бензином,

Ты на мне, как клеймо, и всё же - именно я безумец.

Вовлеки меня в свои подлые мини-восстания,

Мне нельзя тратить ни минуты, но вокруг меня - одни сволочи...

  

Порви струны,

Избавься от шаблонов,

Затаи дыхание

И слушай!

Я есть целый мир, пока не стану человеком.

Я был тварью, пока не научился ходить.

Я буду помнить, пока не забуду,

ПОКА НЕ ЗАБУДУ ЭТО!

Я распластался в канаве и увяз в грязи,

Ты на мне, как шов, и всё же именно мне больно.

Посмотри на свои извращённые проступки.

У меня нет права на победу, я просто погряз в нескончаемых битвах...

Зажатый в тисках,

Задвинутый куда подальше,

Затаи дыхание

И слушай!

Я есть целый мир, пока не стану человеком.

Я был тварью, пока не научился ходить.

Я буду помнить, пока не забуду,

ПОКА НЕ ЗАБУДУ ЭТО!

Мой конец

Оправдывает затраченные средства.

Я лишь откладываю неизбежное,

Прикладывая все усилия на то, чтобы свернуть

И не дойти до конца дороги, но мой конец

Оправдывает затраченные средства.

Я лишь откладываю неизбежное,

Прикладывая все усилия на то, чтобы свернуть

И НЕ ДОЙТИ ДО КОНЦА ДОРОГИ!

Я есть целый мир, пока не стану человеком.

Я был тварью, пока не научился ходить.

Я буду помнить, пока не забуду,

ПОКА НЕ ЗАБУДУ ЭТО!

   Мне казалось, снега за ночь должно было выпасть столько, что мы даже из дома выбраться не сможем, но вышло совсем по-другому. Очнувшись утром, я чувствовал себя уставшим и каким-то разбитым, словно меня били всю ночь. Осторожно поднявшись с дивана, так как я изо всех сил старался не разбудить Калипсо, подошел к окну и выглянул наружу, ожидая не увидеть ничего, кроме белой дымки. Но вместо этого увидел снег, горы и несколько деревьев, росших у самого дома. Снег перестал идти, но в небе уже вновь собирались темные тучи. Неизвестно, когда снегопад может возобновиться, поэтому нужно как можно скорее убираться отсюда. Я поднял левую руку, но время так и не "тронулось". Мы здесь, словно в огромном коконе, что и завораживает, и пугает одновременно.
   Для начала я поставил греться чайник и даже сделал небольшую тарелку бутербродов, что, кстати, было верхом моего кулинарного искусства. А уже потом отправился будить остальных. Первой я разбудил ту, кому доверял больше всех, все еще, - Ди.
   Она сразу же широко раскрыла глаза, стоило мне просто прикоснуться к ней.
   - Что, Дэвид? Что-то случилось?
   - Пока нет, но нам нужно уходить.
   После двухсекундного колебания она кивнула головой, стала освобождаться от одеяла и осторожно разбудила Сета. Ей же я оставил честь будить Калипсо. Мне нужно было еще немного времени, чтобы привести себя в порядок. Есть я не хотел, но вот от душа решил не отказываться.
   Стоило мне войти в кухню, в обернутом вокруг бедер банном полотенце (почему-то халатом дом меня обделил), голоса сразу же стихли и ребята, как один, уставились на меня. Ди сидела с самого края, судя по развороту ее тела, о чем-то разговаривая с Сетом. Тот нервно перебирал в руках серебряную ложку из сервиза. Калипсо же сидела с таким видом, словно находится здесь совершенно одна, и намерено никого из них не замечала. В руках она держала чашку с кофе, взгляд был устремлен куда-то вдаль. В кухне повисло почти реально ощутимое напряжение, которое почему-то немного спало с моим приходом.
   - Что это вы тут обсуждаете? - спросил я, садясь за стол.
   Ди подвинула ко мне полную чашку с кофе. Я сморщился, глядя на темную жидкость в своей чашке, и не стал пить. Ненавижу кофе.
   - Что это вы тут такое важное обсуждаете? - спросил я вместо этого, жадно откусывая от бутерброда.
   Ну вот, теперь еще и молчание.
   - Калипсо поделилась с нами некоторыми своими мыслями, - наконец, выдавила из себя Ди, старательно опустив голову и уставившись на свою чашку.
   - Например?
   - Она думает, что...- начал было Сет, но Калипсо грубо оборвала его:
   - Я думаю, что именно в этом мире мой Мастер пожелает увидеться с тобой.
   - Почему именно здесь? Он что Санта Клаус?
   Она повернула голову так, что наши взгляды соприкоснулись, хотя скорее мы "скрестили шпаги", существующие только в моем воображении.
   - Ты не поймешь этого, даже если я начну объяснять. Ты - новичок, и ничего не смыслишь в нашей жизни. Для тебя это ведь только первая игра.
   Да? А вчера она говорила совсем другое, если мне не изменяет память. Быстро же она забыла.
   - И пусть, - серьезно сказал я. - Это ведь он хочет встретиться со мной, а не наоборот, вот пусть и думает, как устроить эту встречу.
   После этого я встал, показывая, что разговор на эту тему окончен, и так и не притронувшись к чашке с кофе.
   - Собирайтесь. Отправляемся через десять минут.
   Я испытывал сильнейшую головную боль. Виски так и ломило от какой-то непонятной тяжести, словно по ним заехали железной кувалдой. Если они хотят, чтобы я взял на себя роль связующего звена между всеми ними, что ж, если хотят, чтобы я стал для них главарем, ну то есть "главарем", я согласен, но думать о том, что мне каждую минуту угрожает опасность и бояться встречи с одним из Создателей я точно не собираюсь.
   Выйдя из кухни, я вновь вернулся в ванную, где облачился в свою привычную одежду, проверил, хорошо ли запакован рюкзак, легко ли вынимается нож в случае необходимости, и посвятил еще несколько минут исследованию карты местности, что было сделать не так и легко, если учесть, что карта нарисована на твоей руке.
   Проходя мимо окна, невозможно было не заметить надвигающуюся тучу. Если бы я сейчас находился дома, то ни за что не вышел бы на улицу. Но я не дома, и хватит об этом.
   Остальные уже собрались у входа. Не сказав ни слова, я первым вышел, открыв дверь. Свежий морозный воздух сразу же ударил в лицо, особенно сильно досталось щекам, но ничего смертельного в этом не было. Никто еще не умер из-за того, что ему неприятно.
   Как только дверь дома закрылась, я поблагодарил дом за гостеприимство, затем повернулся к нему спиной и пошел вперед. Мои спутники поплелись следом. В данном случае нам не нужно было ничего обсуждать. Карта больше не выкидывала никаких фокусов, а дорога была хоть и не проста, зато вполне очевидна: нужно было дойти до горного хребта, повернуть налево и просто идти вперед, словно карта предлагала нам просто раствориться в камне.
   Сегодня идти было намного легче. Бури не было, снега больше не выпало, словно он прекратился в тот миг, когда мы вошли в дом, да и ветер практически стих. В такую погоду я не отказался бы покататься на лыжах, ну или на сноуборде.
   Несмотря на то, что нам приходилось передвигаться по колено в снегу, шли мы достаточно быстро. Никто из нас не разговаривал, желая сохранить тепло и энергию. Идти было вовсе не трудно, а при других обстоятельствах эту прогулку даже можно было бы назвать приятной, но головная боль так и не давала мне покоя, и даже наоборот только крепчала.
   А что я мог сделать?
   Многое. Я мог сделать очень многое, ведь я Создатель, но все-таки старался лишний раз не использовать свою силу. Особенно, если где-то рядом может скрываться другой Создатель. Я попросту не был уверен, что смогу его победить. Да и как вообще, интересно, происходят сражения между Создателями? Они соревнуются в создании миров? Может, в детальной обработке нового мира? В принципе, это могло быть все что угодно, так что рисковать мне не хотелось.
   Мы дошли до хребта, и на какое-то время ветер стал дуть в спину, но радоваться еще было рано. Стоило нам повернуть, как он задул в лицо, казалось, с еще большей силой. Я медленно повел вперед свой маленький отряд. Вот-вот начнется снегопад. Разумным решением было бы переждать его в домике, но здесь игра, а не обычная жизнь, и ждать никто не станет.
   Попутно я разглядывал горный хребет, пытаясь найти в нем какую-то лазейку или, быть может, пещеру, куда они могли засунуть портал. Но пока ничего подобного не видел.
   Ветер снова стих. Воздух был кристально чистый, и казалось, что его можно разбить, как хрусталь. Дышать этим воздухом было трудно: он со свистом проникал в нос, и ты тут же начинал задыхаться от холода. Затем я поднял руку и вытянул вперед ладонь. На нее медленно опустилась крошечная резная снежинка. Я всегда обращал внимание на то, что первые снежинки всегда красивые и не похожи друг на друга, а стоит начаться снегопаду, как они начнут валить общей массой, слипшись между собой.
   - Нужно поторопиться, - спокойно сказал я, чтобы не создавать эха. Только лавины нам сейчас не хватало. - Как нам найти портал?
   Стоявшая рядом со мной Калипсо покачала головой:
   - Понятия не имею. Следует смотреть на карту.
   - А как насчет твоего мастера?
   - Я думаю, что он объявится здесь, но я не уверена в этом на сто процентов. Его стихия - холод.
   - Что это значит?
   - Ему гораздо лучше удаются холодные миры, чем пустыни. В мирах, как этот, он имеет поистине безграничную власть, и остальным Создателем будет сложно справиться с ним.
   - У каждого Создателя есть своя стихия?
   - Да. Даже у тебя она есть. Ну, или скоро появится. И Боже тебя упаси использовать здесь свою силу.
   - Что такого страшного в этом месте? - спросил я, глядя на возвышающиеся надо мной черные скалы. Вокруг не было ничего, кроме камня и снега. Лес остался в стороне, а здесь не росло ни одно растение. О животных и птицах я уж не говорю.
   - Сейчас мы в Междумирье, - прошептала Калипсо, словно боялась, что ее могут услышать. - Один неосторожный шаг, хоть малейшее использование твоей силы, и здесь будут все Создатели.
   - Что вы там застряли? - к нам подбежала Ди, по колено утопая в снегу. - Здесь, конечно, удивительно живописный пейзаж и все такое, но нам лучше двинуться вперед, пока не начался снегопад.
   В подтверждение ее слов снег повалил сильнее.
   - Идем, - сказал я.
   Теперь ветер дул слева, лицо задубело и его жгло от впивающихся в кожу крошечных кристаллов льда. Мы шли по узкому каменному коридору, постоянно увязая в снегу. Я поднял голову вверх, стараясь увидеть вершину горы. До нее, наверное, было не меньше ста метров.
   - Здесь, - Ди остановилась возле стены, держа в руках карту.
   Я осмотрелся вокруг, но стена в этом месте была совершенно гладкой. Никаких следов портала. Желая удостовериться, я заглянул ей через плечо на карту. У меня была своя, но от мысли, что нужно оголить хоть меленький кусок кожи, меня тут же пробирал озноб. Ди несколько легче выносила холод. Значок портала был именно здесь. На этом самом месте. Но самого портала не было. И это могло говорить только об одном...
   Еще до того, как я успел открыть рот, Калипсо сказала:
   - Если портал должен быть на этом самом месте, но его нет, значит, его нужно искать там, - она задрала голову вверх, глядя на крутой обрыв. - Нужно поискать, как бы нам подняться.
   - Я видел там ступеньки, - сказал Сет, кивая головой на поворот, до которого мы еще не успели дойти.
   - Откуда, интересно, ты его видел? - пробормотал я про себя, повернувшись к нему. - Пойдем посмотрим.
   Сет кивнул мне, и мы вместе подошли к повороту. Наверх действительно вели мелкие древние ступеньки. Затем лестница делала поворот, исчезая за горой. Один из нас мог отправиться на разведку, на случай если там окажется тупик. Могло произойти все что угодно: обвал, лавина, крушение. Об этом я и сказал ему. Сет согласился со мной, и в итоге мы решили, что именно он поднимется, а я подожду его внизу.
   Я смотрел, как он быстро поднимается по ступенькам и скрывается за поворотом. Это время нужно использовать для того, чтобы немного перевести дух. Мелкий снег превратился в крупный, и я с нетерпением ждал начала бури. Нужно было шевелиться.
   Сета не было минут пятнадцать, если ни больше. Ди и Калипсо уже успели подойти ко мне, и мы еще раз сверились с картой. Небо стало свинцового цвета, ветер совсем стих, и снег мягко ложился на землю.
   Наконец сверху послышались шаги, и Сет быстро сбежал к нам. Ему пришлось долго бежать, и он сильно запыхался. Несколько минут мы ждали, пока парень отдышится, и только после этого он сказал:
   - Можем идти. Лестница поднимается вверх, а затем начинается просто крутой подъем. Мы сможем подняться.
   - Ты видел портал? - спросила Калипсо.
   Сет закатил глаза:
   - Туда идти не меньше получаса. Мне сбегать прямо сейчас, или мы лучше пойдем, пока не началась буря?
   - Идем, - сказал я. - Немедленно.
   Я первым стал на ступеньку, проверяя ее на крепость. Но раз уж здесь прошел Сет, то и я точно смогу пройти. Несмотря на то, что погода, казалось бы, затихла, меня не покидало ощущение, что нас заманивают в западню. Чему меня научила игра, так это тому, что всегда нужно готовиться к худшему варианту. Другой вопрос, если эту западню смастерил для нас один из Создателей, что мы можем предпринять?
   И что могу сделать именно я?
   Не паникуй, - сказал я сам себе. - Будь готов, но не паникуй.
   Шедшая позади Ди почти наступала мне на пятки. Снег скрипел под ее ногами, словно она была обута в резиновые сапоги. Последовав примеру Калипсо, я поднял шарф еще выше и обмотал им нижнюю половину лица, оставив морозу только глаза.
   Если бы не опасность быть пойманным, я бы сейчас сделал из этого мира конфетку. Для начала поднял бы температуру градусов на сорок...
   - Дэвид! - Ди от души влепила мне по шее. Подняв голову, я увидел, что здоровенные сосульки, прикрепленные к верхнему уступу скалы, начали плакать огромными слезами, принимая самые химерные формы. Нужно сосредоточиться.
   Неожиданно лестница закончилась. Сет, шедший последним, прыгнул, я протянул руку, помогая ему забраться. Там, где еще несколько секунд назад была лестница, теперь зияла черная пропасть.
   - Смотрите, - Калипсо на что-то за моей спиной.
   Повернувшись, я увидел огромные врата. Огромные настолько, что это даже трудно было себе представить. Как бы высоко я ни смотрел, видел их. Стены из темно-зеленого камня с голубоватыми и серо-коричневыми прожилками, покрытые тонкой резьбой и геометрическим орнаментом. В самом центре - две скрещенные стрелы, каждая более двух метров в длину.
   Ловушка это или нет, но без разрешения отсюда нам не уйти.
   Если выйдет, лучше всего принять удар на себя.
   Сосульки больше не капали, снег идти перестал. С каждым последующим шагом мне казалось, что чертовы врата становились все больше. Или это я уменьшался?
   Но почему это я должен чувствовать себя ущербным, разве я не такой же Создатель, как эти старики?
   Пытаясь придать себе уверенности, я гордо расправил плечи и высоко вскинул подбородок. Земля вибрировала под моими ногами. Когда мне оставалось сделать всего с десяток шагов, врата распахнулись, направив мне в лицо волну согревающего воздуха. Я не слышал ничего, кроме голоса Калипсо в моей голове:
   "Он ждет тебя".
   Врата закрылись за Сетом, и тут же вспыхнули факелы по обе стороны от дороги. Факелы с синим пламенем, которое не выделяло тепла. Калипсо сняла со стены один из них и пошла впереди нашей процессии.
   Мы вышли к небольшому залу, со всех сторон окруженному колоннами. На нижней площадке, к которой вели две мраморные лестницы, стояли два дивана с обивкой, выполненной в восточном стиле и кривоногий журнальный столик, заваленный старинными свитками. На одном из диванов сидел грузный мужчина, склонив голову себе на грудь. По лицу его бродили тени.
   Мужчина поднял голову в то же мгновение, когда я ступил на нижнюю площадку. Передо мной сидел араб из лавки.
   Увидев выражение моего лица, мужчина громко захохотал, а в следующий миг передо мной предстало другое лицо. Старика Луиса Карбе. Я стоял, не в силах пошевелиться, а он все смеялся и смеялся. Калипсо прошла мимо меня и опустилась на колени перед мужчиной.
   Кивнув ей, он поднялся, и диван жалобно затрещал под его внушительным весом, а затем его лицо разгладилось. Фигура стала выше и не такой плотной, исчезли борода и морщины. Теперь на вид ему было не больше сорока лет.
   - Приветствую тебя, Дэвид Грей, новый Создатель.
   - Приветствую тебя, Создатель.
   Мужчина снова рассмеялся, из-за чего его пухлые щеки пришли в движение.
   - Парень, сделай мину попроще. И зови меня просто Флейм. Вы, - он повернулся к Ди и Сету, - можете чувствовать себя здесь, как дома. Калипсо проведет вас в предназначенные для вас комнаты. Все, что принадлежит мне, сегодня принадлежит и вам. Отдохните. - Я хотел бы уйти вместе с ними, но Флейм только покачал головой, указывая на диван. - А ты садись, нам еще нужно кое о чем потолковать.
   Я молча покорился. От Создателя веяло восточными пряностями и костром. Тут я вспомнил о том, что говорила Калипсо: ее хозяин предпочитает холодные миры, и запах в комнате тут же изменился. Стал чистым и прохладным. Толстяк усмехнулся.
   - Ты долго шел сюда, Дэвид Грей, думаю, за это время у тебя накопились вопросы. Можешь задать парочку из них. Как видишь, я милостиво простил тебе то, что ты обокрал меня в моей же лавке.
   Я покраснел, как вареный рак.
   - Зато, как я и говорил, я в долгу перед тобой за то, что ты спас мою девочку. В итоге одно доброе дело перекрывает один проступок. И все же мне было любопытно наблюдать за тобой все это время.
   Не дам ему заговорить мне зубы.
   - Почему меня ввели в игру?
   Флейм тяжело вздохнул.
   - Тебе предложили, как и всем остальным избранным, ты согласился.
   - Я не соглашался, - проговорил я упрямо.
   Толстяк оживился:
   - Правда? Значит, ты принял правила и стал играть по ним, не соглашаясь? Это что-то новое.
   - Это вы создали игру?
   - Нет, - он покачал головой. - Мне такое не под силу. Я создал этот мир и еще множество других, но меня, как и других Создателей, пригласили в игру, вначале как участников.
   - Так значит вы...
   - Мы - первые победители игры. Это случилось так давно, что я уже потерял счет тысячелетиям.
   - Но если именно это и есть главный приз, стать новым Создателем, тогда почему вас так мало?
   - Мне жаль это говорить, но ты безнадежно глуп, мой друг. Каждый новый Создатель вводит ужасную неразбериху, создавая собственные мирки и перестаивая игру по своему усмотрению. Даже если выживет только один из нескольких сотен, Создателей будет столько, что анархии не избежать. Именно поэтому мы вынуждены убивать друг друга. Первые Создатели, а из них сейчас осталось всего шестеро, и ваш покорный слуга в их числе, держатся вместе, готовые отстаивать свои права. И поэтому игрокам заранее неизвестно, какой именно приз ожидает их в случае победы. Многие из них уверены, что Создатели не рождались уже две тысячи лет.
   - Все равно не понимаю. Если для того, чтобы стать Создателем, нужно победить в игре, то почему я..?
   - Ты поверил в то, что ты какой-то особенный, да, парень? Первый раз попал в игру и уже стал героем? Вынужден тебя огорчить, ты обыкновенный самоуверенный сопляк, не представляющий из себя ровным счетом ничего. Но по какой-то неизвестной мне причине восемнадцать лет назад твоя мамаша была выбрана, а ты вместе с ней. Дело в том, что мы давно предполагали, что тот, кто создал игру, кем бы он ни был, обвел нас всех вокруг пальца. А ты, парень, был рожден для того, чтобы подтвердить или же опровергнуть эту теорию.
   Он поднялся с дивана и подошел к одной из колон, у которой просто из неоткуда появился столик с пузатой бутылкой вина и несколькими бокалами. Открыв бутылку, Флейм поднес горлышко к носу, вдохнув аромат, удовлетворенно кивнул и только после этого наполнил вином бокал.
   - Каждый из нас четверых принял небольшое участие в твоем становлении как личности, хотя речь сейчас не об этом. Покажи мне кулон.
   Я вытащил из-за пазухи кулон с молнией, стащил шнурок через голову и передал ему. Флейм аккуратно взял пальцами шнурок, стараясь даже нарочно не прикоснуться к самому медальону.
   - Эта неприглядная вещица - ключ от несуществующей двери, за которой ничего нет. Была она куплена бесплатно и украдена с согласия. Когда-то она была залогом безопасности твоих родителей, а теперь она у тебя.
   - Что все это значит?
   - Это значит, что, может быть, здесь ты именно из-за этой вещи. Мы с самого детства вкладывали тебе в голову то, что ты Создатель, и ты верил, пусть неосознанно, но всегда верил в это. Ты уже был готов к игре, даже когда не знал о ее существовании. Несколько взаимосвязанных событий, и вот он - Дэвид Грей - здесь в полный красе. Попав в нашу реальность, ты единственный из всех не испытывал на себе давления со стороны Создателей.
   - Каждый игрок может стать Создателем, только попав в игру, и ради своей выгоды вы должны следить, чтобы этого не случилось...А таблетки... о черт вас всех побери!
   - Таблетки - основа контроля, - подтвердил Флейм. - Если убедить человека в том, что ему что-то жизненно необходимо, он сделает все, чтобы заполучить это. Даже ценой жизни другого. Когда игрок, заполучивший таблетку, использует ее, лишая себя возможности стать Создателем, мы взамен исполняем его небольшое желание. И чем чаще человек использует таблетку, тем сильнее хочет заполучить еще одну, ибо никогда его желание еще не исполнялось так легко и так быстро. Многие возвращаются сюда снова и снова. Именно так функционирует игра: получая энергию от игроков, мы расходуем ее на исполнение их желаний и на поддержку самой игры. В итоге все удовлетворены.
   То, что он говорил, не укладывалось у меня в голове. Словно, я говорю с сумасшедшим, но что-то в его взгляде заставляло меня подумать о том, что это как раз я сумасшедший, а не наоборот.
   Мне надо было знать кое-что еще.
   - Если не Создатели, кто автор этой системы?
   - Тот, кто сотворил Вселенную, тот, кто сотворил все. Когда-то я жил в твоем мире, возможно именно поэтому мне доверили встретить тебя. Нас было двадцать, и каждый пришел из своего собственного непохожего мира. Кто в таком случае создал их все? Некоторые тайны навсегда должны оставаться тайнами. Первые века после победы были для нас раем...или это были первые две тысячи лет? В общем, только гораздо позже мы поняли, что не сможем отсюда уйти. Мы можем посылать своих людей в любые миры, и даже самим иногда выходить на прогулку, но нам не дано поселиться ни в одном из населенных миров. Все Создатели вынуждены проводить века в Междумирье ради возможности несколько недель провести в мире, где родились, или любом другом. За все нужно платить, это я понял на собственном опыте. Кто или что бы ни создало игру, оно наградило нас цепями за победу в ней и приковало здесь.
   - Это, конечно, ужасно, но причем здесь я?
   - Ты, мой юный друг как единственный Создатель, который волен идти туда, куда ему вздумается, должен открыть ту самую дверь, выпустив нас. И сделаешь это, если, конечно, хочешь, чтобы твои родители, а так же твои дорогие друзья остались в живых. Мы слишком долго ждали подобного момента, чтобы упустить такой шанс, так как, к огромному разочарованию, ни один из твоих предшественников не выжил.
  

12

  

Сера

Моя вина и мой стыд всегда продают меня за бесценок -

Всегда чувствую одно и то же,

Моё лицо и моя душа стали неубедительны -

Теперь они всегда под контролем.

Но самые долгие часы в твоей жизни -

Те, когда ты сидишь и думаешь, прав ли ты.

Так что я подожду, но клянусь - я неправ,

Ибо я думаю, я знаю, что происходит.

Так что дайте сказать это прямо... только по своей воле

Я делаю то, что хочу, я предпочитаю одиночество,

Поэтому все мои решения неприкосновенны и несостоятельны.

Я буду страдать всю свою жизнь,

Но я всегда найду способ выжить.

Я не проигравший, но я знаю, каково это, когда

Я могу принять это или отказаться...или умереть.

ПОСТОЙ - Ты не всегда знаешь, где ты,

Пока не поймёшь, что тебе не убежать.

Есть что-то внутри меня, от чего кажется,

Будто я дышу серой...

Моя жизнь не окончена - для большинства я грешник,

Но для немногих - мудрец.

И мои Боги лукавят - возможно, я не прав,

Но я лучше вас.

И самые долгие часы в моей жизни я провёл,

Ожидая подтверждения своей правоты.

Так что я в безопасности, хотя немного не на своём месте.

Я буду смеяться, когда меня погребут заживо.

ПОСТОЙ - Ты не всегда знаешь, где ты,

Пока не поймёшь, что тебе не убежать.

Есть что-то внутри меня, от чего кажется,

Будто я дышу серой...

БУДТО Я ДЫШУ СЕРОЙ!

ПОСТОЙ - Ты не всегда знаешь, где ты,

Пока не поймёшь, что тебе не убежать.

Есть что-то внутри меня, от чего кажется,

Будто я дышу серой...

  
   Ди нервно расхаживала по комнате, как раненная волчица, запертая в клетке.
   - Ты ведь не собираешься помогать этому чокнутому, так ведь?
   - У меня нет выбора, - повторил я, кажется, в сотый раз. Она упрямо отказывалась меня слышать. - Он может лишь силой своей мысли уничтожить всех вас и мою семью, оставшуюся в моем родном мире. Я не позволю этому случиться.
   Она надавила пальцами на виски:
   - Должен быть какой-то выход. Раз уж тот, кто создал это все, - она сделала руками соответствующий жест, пытаясь объять необъятное, - запер Создателей, значит, здесь им самое место...Ох, я не имела в виду тебя, Дэвид.
   - Все нормально, Ди, правда, я сумею справиться с этим. Я хочу, чтобы вы с Сетом ушли, пока еще не слишком поздно.
   Она сжала челюсти, гневно глядя на меня.
   - Я не оставлю тебя здесь наедине с этими уродами.
   - Думаю, что твой парень думает иначе.
   - Он не мой парень, и мне совершенно наплевать, что он там думает по этому поводу. Ты - мой напарник, и я не оставлю тебя...
   - Хотя это было бы лучше для всех, - послышался со стороны звонкий голос, эхом отбившийся от колон и высокого потолка. Калипсо медленно спускалась по лестнице. Достигнув ее подножия, девушка посмотрела на пространство, находящееся слева от головы Ди. - Я хочу поговорить с тобой, Дэвид. Это важно. - Когда Ди не двинулась с места, Калипсо добавила, закатив глаза. - Наедине, если кто-то не понял с первого раза.
   - Сучка, - выплюнула Ди ей в лицо. - Я знала, что тебя нельзя доверять.
   - Как и тебе, дорогая сестра, - Калипсо невесело рассмеялась, - как и тебе.
   Обменявшись с сестрой еще десятком оскорблений, Ди удалилась, бросив мне на прощание ободряющий взгляд. Я молча смотрел на Калипсо, ожидая, что она мне скажет. А девушка действительно постаралась, чтобы привести меня сюда. Нетрудно понять, что все это значит для нее, что я значу. Мне бы сердиться, но я вовсе не был зол. Единственное, что я чувствовал, - острое разочарование.
   - Тебе так не терпелось остаться со мной наедине, - начал было я в привычной манере, но продолжить не хватило духу.
   Она посмотрела на меня с отвращением, что только придало мне сил.
   - Я пришла сюда, чтобы принести свои извинения, но теперь мне что-то расхотелось говорить.
   - Не нужно заставлять себя. Не думаю, что стою такой жертвы.
   Она шагнула вперед, пытаясь коснуться моей руки, но я резко отдернулся назад, не желая, чтобы она дотрагивалась до меня. Калипсо медленно опустила руку, сжав губы. Она выглядела расстроенной, но мой ли я верить своим глазам? Они обманывали так же часто, как и разум.
   - Я никогда не хотела причинить тебя зла, - произнесла она, а затем покраснела, смутившись. - Ну, то есть после того, как достаточно узнала тебя. Но это то, что я должна была сделать, дело, для которого меня готовили всю мою жизнь.
   - Я не злюсь на тебя.
   - Правда? - ее голос все еще звучал равнодушно, но в глазах зажглась надежда.
   - Правда. И тебе вовсе не обязательно извиняться. Ты использовала меня, я вел себя как идиот. Теперь я там, где должен быть, ты выполнила свою задачу, твой Создатель доволен, что тебе еще нужно? Почему бы просто не оставить меня в покое? - как я не старался сдержаться, в конце все же повысил голос.
   Она отдернулась, будто я ударил ее.
   - Ты прав. Приходить сюда было глупо затеей, я только хотела сказать...Впрочем, это неважно. Я больше не потревожу тебя, Дэвид Грей.
   Резко повернувшись, она двинулась вверх по ступенькам, а я на мгновение почувствовал себя виноватым, но это чувство быстро прошло. Я - тот, кого обидели, а вовсе не наоборот, и никакие женские приемы не заставят меня переменить решение.
   Я вернулся в комнату, выделенную для меня Флеймом. Даже стены в ней казались для меня нереальными. Я знал: стоит захотеть, и я могу придать стенам, полу, потолку любую форму и наплевать, что этот мир другого Создателя. Прошлую ночь я так и не смог заснуть, стоило закрыть глаза, как под веками мелькали самые разные картины из моего прошлого. Даже думать было невозможно, потому что меня постоянно раздражал шелест страниц, отчетливо слышимый, хотя в моей комнате я так и не нашел ни одной книги. Ни Флем ли не дает мне спать?
   Задерживаться здесь надолго не имело смысла. Бросить Флейму вызов мне не по силам, для этого я слишком переживаю за Ди и мою семью, какой бы она ни была, она все еще моя. Значит, остается как можно скорее начать игру в игре, чтобы найти выход из игры...Стоп, стоп, похоже, мой мозг заклинило.
   Я положил руку на шею, коснувшись пальцами медальона. Флейм сказал, что это единственный ключ, способный открыть для него и остальных Создателей путь наружу. Но как тогда найти то, что он открывает?
   Флейм появился просто в воздухе в нескольких шагах от меня. Дешевые фокусы.
   - Ну что, ты обдумал мои слова, мальчик?
   Его тон уверен, в выражении лица заметно проступает самодовольство. Создатель даже не предполагает, что я могу ответить отказом. Хотелось бы, конечно, удивить его, сказав, куда он может катиться со своим предложением. Если бы у меня вдруг появился блестящий план...Но его нет. И единственное, что я могу, - повиноваться.
   - У меня было время, но не выбор.
   - Как и у меня когда-то, мальчик. Ни у одного из Создателей никогда не было выбора. Раз уж тебе уготована роль в этой игре, ты примешь ее и смиришься со своей судьбой. Ты можешь быть богом в своем мире, но твое заключение продлиться вечность. Подумай, какого это, провести вечность в компании исключительно с самим собой?
   - Шутите? Да я бы застрелился.
   - Я бы то же, если бы это сработало. К несчастью, нет пуль, способных убить бессмертного.
   - Что будет после того, как откроется дверь? Что станет с игрой?
   - Не знаю. По правде говоря, мне совершенно все равно, я лишь хочу, чтобы она закончилась для меня.
   - А чего хотят остальные Создатели?
   Флейм усмехнулся, сложив руки на своем круглом животе.
   - Самые молодые хотят смертей, твоей и моей. Для них игра все еще внове, а значит, интересна. Старшие, как я, жаждут освобождения. Что может быть проще?
   В общем, толстяк способен часами повторять одно и то же, что неудивительно, если учесть, что долгое и долгое время он был вынужден разговаривать только с самим собой. Длительное самокопание утомляет.
   Быть может, если задавать конкретные вопросы, дело пойдет быстрее?
   - Что именно открывает этот ключ?
   - Мы знаем лишь, что это ключ от замка, охраняющего выход. Но никто даже не догадывается о том, где может находиться этот замок. Когда я стал Создателем, в игре уже было трое таких. Самый старший сказал мне, что и до него были другие Создатели, но в один миг они просто исчезли. Уже тогда существовало множество миров, и невозможно узнать, какой из них был самым первым, а какие появились впоследствии, как невозможно увидеть самую первую каплю или самую первую песчинку.
   О, Боже мой, что еще за выражения?
   - Раз никто из вас, старикашек, не знает, как найти дверь, то как, по-вашему, я должен ее найти?
   - Ты - Создатель, а у каждого Создателя свои методы достижения цели. Ты самый молодой из нас и, можно сказать, обладающий самым мощным потенциалом, если его развивать. Но в то же время ты глуп, и у тебя совсем нет жизненного опыта. Как говориться, дуракам и новичкам везет, а здесь ты два в одном.
   Да, приятель, это совсем не обидно. И, кстати, именно так просят о помощи.
   - Ты сказал, что мою мать и меня выбрали. Это сделали Создатели?
   - Создателем позволено видеть лишь то, что им хочет показать игра, ни больше, ни меньше. Мы видим новых победителей еще до того, как они действительно вступают в игру.
   - Не нравится мне все это, слишком уж отдает фатализмом. Значит ли это, что мы не можем влиять на собственную жизнь? Разве не случалось такого, чтобы "избранный" проваливался в процессе игры, а выигрывал наоборот тот, от кого этого совсем не ожидали?
   - Да, такое тоже случалось, но очень и очень редко. Перед тобой как раз стоит один из тех, кому не была уготована почетная роль Создателя. Если бы я тогда знал, чем обернется для меня эта победа, сомневаюсь, что был бы тогда столь усердным игроком. Но приятные моменты в моей жизни были тоже, и их немало. Надеюсь, они будут и в твоей.
  

13

  

Хватит

Дай мне повод остаться,

Потому что я не хочу жить в страхе

(Не хочу жить в страхе),

Я не могу остановить дождь,

Но я могу остановить слезы,

О, я не могу бороться с огнем,

Но я могу бороться со страхом.

Хватит, я просто не могу жить с тобой,

Хватит, я не могу смириться с этим,

Смириться с этим,

Хватит, что мы защищаем,

Если мы все живем в страхе?

Дай мне повод поверить,

Потому что ты не хочешь, чтобы я ушел,

Я не могу остановить дождь,

Но я могу остановить слезы,

О, я не могу бороться с огнем,

Но я могу бороться со страхом.

Хватит, я просто не могу жить с тобой,

Хватит, я не могу смириться с этим,

Смириться с этим,

Хватит, что мы защищаем,

Если мы все живем в страхе?

Хватит, я просто не могу жить с тобой,

Хватит, я не могу смириться с этим,

Смириться с этим,

Хватит, что мы защищаем,

Если мы все живем в страхе?

  
   Если до этого у меня и оставались какие-то сомнения, то теперь они окончательно развеялись. Никто здесь не собирается мне помогать. Старикашка отказался наотрез, Калипсо все еще обижена на меня и даже смотреть в мою сторону не хочет, не то что разговаривать, помочь мне Сету и в голову бы не пришло, да и я тоже не принял бы его помощь, а что касается Ди...Она единственная, в этой чертовой игре, за кого я беспокоюсь. Да даже если бы наша маленькая, совсем не сплоченная команда снова бы собралась вместе, чем бы это помогло?
   Как найти дверь?
   Где искать дверь?
   Что такое дверь?
   Как найти дверь?..
   Я думал об этом снова и снова, тасуя эти вопросы у себя в голове, как игральные карты, так часто, что уже начал отчаиваться. Неужели за столько лет не нашлось никого получше меня для выполнения этой задачи? Выбрали бы какого-то ботана, у которого даже не мозг, а восьмиядерный процессор в черепной коробке, со сверхъестественной скоростью обработки информации, или мистера-интуицию.
   Но у вас, ребятки, есть только Дэвид Грей.
   Капец вам.
  
  

/////

  
  
   Правда, если уж меня выбрали на эту роль, значит, должно же во мне быть нечто особенное, что-то, что помогло бы найти "волшебную дверь" из зазеркалья.
   Я пытался мыслить логически, но из этого ничего не вышло. Должно быть, я не настолько умен, как мне представлялось, или же во всем этом просто напросто отсутствует всякая логика.
   Нахождение здесь меня утомляет. Постоянная гонка - мощный толчок двигаться вперед, мотор, который не дает остановиться, пока внутри все еще есть хоть немного топлива. Здесь же я чувствую себя, как школьник, которого оставили после уроков выполнить задание, решить которое он не может.
   А еще я понял, что есть еще нечто, что меня тревожит. Калипсо. Каждый раз, когда я думаю о ней, у меня внутри все сжимается, но скорее сломаю себе палец, чем подойду к ней.
   Какой же ты придурок, Грей.
   Я не спал несколько дней, пытаясь решить загадку и придумать какое-то решение, но это привело лишь к сильному моральному и физическому истощению. Поэтому я оказался совершенно не готов, когда утром кто-то зарядил мне пощечину.
   От неожиданности я резко сел в кровати, уставившись на лицо Ди, оказавшееся всего в нескольких сантиметрах от моего.
   - Что-то случилось?
   - Мы должны уходить. Немедленно. Через пять минут жду тебя внизу, остальные уже там, поэтому поторапливайся.
   Мой мозг работал неважно всего после нескольких часов сна, поэтому я просто сосредоточился на исполнении простых и понятных команд. Когда я спустился вниз, то увидел Сета, говорившего о чем-то с Ди, и Калипсо, прислонившуюся спиной к перилам лестницы.
   - К чему такая спешка?
   - Здесь тебе не курорт, - Сет закатил глаза, повернувшись ко мне. - Ты еще игрок, а не действующий Создатель, значит, не имеешь права раньше времени выходить из игры, у нас же двоих вообще нет прав находится здесь. Время выйти на финишную прямую.
   Я удостоил его хмурым взглядом.
   - Взгляни на свою карту, - посоветовала Ди.
   На моей карте значилось, по меньшей мере, втрое больше цветных точек, чем должно было быть, и все они стремительно перемещались относительно друг друга.
   - Когда приближается финиш, карта показывает местонахождение других игроков, чтобы стравить их между собой. Для того чтобы остановить, или хотя бы задержать противников, используются любые методы. Совсем скоро ты узнаешь, что такое грязная игра.
   - Я думал, первые десять игроков в любом случае вернутся домой.
   - Их должно быть не больше десяти, других правил нет, - сказал Сет. - Бывало и такое, что выживало всего трое или даже двое. В таком случае один становился Создателем, другой получал возможность снова принять участие в игре.
   - Кстати, мне тут впервые пришло в голову: если после каждой игры появляется новый Создатель, то сколько их вообще существует на сегодняшний день, и почему они до сих пор не заполонили все миры? Даже если старейшие Создатели ведут охоту на молодых, их должно быть...
   Калипсо громко фыркнула.
   - Во-первых, это тебе не Олимпийские игры, и проводятся они не каждые четыре года, а в лучшем случае восемь-десять раз за сто лет. Причем интервалы между играми все время отличаются. Кому-то может посчастливиться принять участие сразу в трех-четырех играх, а кто-то может прождать пятьдесят лет и так ни разу и не сыграть. Но за последние сорок лет частота игр увеличилась, по крайней мере, в три раза. Что же касается Создателей, то большинство из них гибнет еще в первые несколько лет, от рук других Создателей, или же из-за того, что не могут совладать с собственными силами и могуществом, и тогда игра просто пожирает их. За последние тридцать лет было семь игр, и сейчас все их победители мертвы.
   - И даже зная это, остальные все равно упрямо лезут в победители?
   - Как и ты.
   Я не мог с ней согласиться. Или мог?
   Ди подхватила с пола свой рюкзак, оставивший несколько темных пятен на белоснежном полу.
   - Босс не собирается нас проводить? А как же пожелание счастливого пути и все сопутствующие слова?
   Калипсо покачала головой:
   - Он уже и так сказал тебе все, что хотел. Твоя подруга-ведьма права: мы должны идти.
   - Разве ты не останешься здесь? - удивился я.
   Она плотно сжала губы и закатила глаза, прежде чем отвернуться.
   - Какой же ты идиот.
   Мы шли налегке, если можно так выразиться, по крайней мере, моя шуба весила больше, чем мой рюкзак. А еще я на всякий случай несколько раз проверил, легко ли вынимается оружие на случай внезапного нападения. Калипсо вела нас по каменным туннелям, подсвечивая себе только факелом. С каждым шагом становилось все холоднее, и даже почва под ногами, перемешенная с мелкой каменной крошкой, становилась все более промозглой и твердой.
   Остановившись перед каменной аркой, Калипсо передала мне факел, а сама сняла с левой руки перчатку и приложила ладонь к отшлифованной поверхности камня.
   - Будьте готовы. Не знаю, что там говорят ваши карты, но противники могут быть где угодно. Я видела это уже множество раз.
   Я снова увидел длинный ряд светящихся символов на ее руке и голове, чуть ниже линии волос.
   А в следующую секунду мы уже стояли посреди огромной белой пустоши, по колено в снегу. Первым делом я осмотрелся по сторонам, но так никого и не увидев, обратился к карте.
   Земля вместе со снегом под ногами пришла в движение, и я рухнул на колени, потеряв равновесие. Затем сверху на меня упала Ди, и, наконец, Сет. Только Калипсо каким-то чудом удавалось все еще стоять на ногах.
   - Они здесь, - прохрипел Сет, - прижимая ладонь к правому бедру, в котором торчала стрела. - Ложитесь.
   Целая стена точно таких же стрел пронеслась над нашими головами, а затем все снова затихло. Даже крупицы снега больше не переносились ветром.
   - Знак переноса, - сказала Калипсо, указывая на что-то на снегу, но я ничего там не видел. - Нас специально перенесли сюда. Кто-то перепрограммировал врата.
   - Кто-то из Создателей, - добавила Ди.
   Стоило ей произнести последнее слово, как земля снова пришла в движение. Ди закричала, изо всех сил вцепившись пальцами в промерзшую землю, но продолжала соскальзывать вниз.
   Ладонь Калипсо сомкнулась на моей руке.
   - Сделай что-то, Дэвид!
   Рука Ди соскользнула, а мы трое находились слишком далеко, чтобы помочь ей.
   Сделай что-то. Ты должен что-то сделать. Ну же!
   - Дэвид!
   На этот раз я даже не знал, кто именно кричал, на размышления больше не оставалось времени. Я попытался открыть портал, но ничего не вышло. Я слышал, как ногти Ди царапали голые камни, когда она старалась удержаться на поверхности.
   Что-то или точнее кто-то мешал мне. Я прикладывал столько усилий, что в какой-то момент у меня началось носовое кровотечение, и снег подо мной окрасился красным. Еще один подземный толчок, и я больше не чувствовал Калипсо рядом со мной. Еще немного и я потеряю их всех.
   Лидер я или кто?
   Создатель или хулиган с ирокезом?
   Если сейчас провалюсь, значит, все, проделанное раньше, было пустой тратой времени, не более того. Путь познания пройден зря.
   Я вытянул руку вперед и сжал ладонь в кулак, словно обхватывая оружие. Не просто оружие, копье. Когда я бросил "копье" вперед, и оно ударилось в белоснежный вихрь, а затем упало вниз. В том месте на снегу осталось окровавленное пятно, и больше никаких следов чьего-либо присутствия. Последнее, что я почувствовал, как что-то черное накрывает нас, темное, но мягкое, соленое на вкус.
  

//////

  
   Шум прибоя успокаивал слух, прохладная вода - кожу, в то время как мелкая галька царапала нежные мягкие части моего многострадального тела. Я просто перенес нас всех в ближайший мир, не задумываясь о том, где именно мы можем оказаться. Да, впрочем, у меня все равно не было другого выхода. Я сел, стряхнув с лица песок, и несколько раз сплюнул, затем, когда это не помогло, принялся тереть язык рукой, но избавится от хруста на зубах так и не удалось.
   Я забросил нас в какую-то лагуну, впереди море (или океан), сзади, за моей спиной, - хвойный лес. На верхушке горы, видневшейся вдалеке, белая шапка снега. Синяя полоса, желтая, зеленая, снова синяя. Вода странно теплая для такого пейзажа.
   Калипсо лежала на песке, лицом вниз, шагах в десяти от меня. Я подбежал к ней и первым делом перевернул девушку, желая убедиться, что она не пострадала. Когда удалось прощупать ее пульс, я схватил ее на руки, отнес подальше от воды и осторожно положил на землю.
   Ди и Сета нигде не было видно.
   Я старался действовать осторожно, но Калипсо отрыла глаза, лишь только ее спина коснулась песка. Огромные голубые глаза смотрели на меня, лишая возможности двигаться или говорить.
   Полностью обездвижен.
   - Где мы?
   Что я мог ответить? Что мы на пляже? Это она и так знает.
   - Где наша ненаглядная парочка? - Калипсо уперлась руками о песок позади себя, а затем попыталась встать. Я подал ей руку, и она приняла ее.
   - Я знаю не больше твоего. Не прошло и нескольких минут, как я очнулся.
   - Что именно ты сделал?
   - То, что ты просила, - я усмехнулся, - что-то. И теперь мы здесь.
   - По крайней мере, в нас никто не стреляет, - сказала она, отряхивая от песка штаны. - Проверь свою карту.
   Точно, карта. Я идиот.
   Карта показывала, что мы на крошечном острове, наверное, не больше пяти километров в ширину, и едва ли десяти в длину. И все четыре точки были здесь: две на восточном побережье, две - в глубине леса. На противоположном конце был еще один знак, по форме напоминающий амфору. Он пульсировал, как живой, то зажигался, то тух, затем снова зажигался.
   - Тебе это о чем-то говорит? - спросил я, показывая девушке предплечье.
   - Нет. Предлагаю сначала найти Ди и Сета. Боюсь, скоро здесь может стать жарко.
   - Что ты имеешь в виду?
   Калипсо отбросила с глаз светлую челку. В этот момент она выглядела совсем ребенком.
   Шум прибоя расслаблял, и я сразу же почувствовал себя измотанным и несчастным, но это не продлилось долго. Ноги так приятно утопали в прохладном песке, морской бриз наполнял легкие воздухом, а сердце легкостью. Впервые за долгое время я дышал полной грудью. И с каждым вдохом мне становилось все лучше и веселее.
   Не знаю, что произошло, но следующее, что я помню, так это лицо Калипсо в моих руках и вкус ее губ. Ее шелковистые мягкие волосы щекочет мое лицо, ее руки кольцом обвивают мою шею, затем мой торс. Я покрываю поцелуями ее губы, веки, щеки, ее тонкую шею.
   Ее кулак врезается мне в скулу, в следующую секунду с ее губ срывается стон, и она опять целует меня.
   - Я...знаю,...где мы, - шепчет она между поцелуями. - Нужно...прекратить. Взять...себя...в руки.
   - Не могу...не хочу, я...
   Что-то врезается мне в спину, в грудь, ноги, я падаю.
   - Дэвид!
   Лицо Калипсо просто переполнено злостью, я вижу кинжал в ее маленьких руках, и двух парней, идущих прямо на нее с оружием. После этого у меня срывает крышу. Словно белая пелена застилает мой взор, и я теряю над собой контроль.
   А затем все становится кристально ясно. Никому не позволю приказывать мне или угрожать моим близким.
   Каждое мое слово - приказ.
   Каждая моя мысль - разящий меч.
   Мне не нужен меч, чтобы защищаться или чтобы атаковать. У меня уже и так есть все, что нужно. Стоит мне только захотеть, и нападающие отлетают от нас, как жалкие насекомые. Это мир с пальмами не мой, но теперь я здесь хозяин.
   Больше нет сомнений или страха неудачи.
   Есть только Создатель.
   Я поднимаю Калипсо на ноги. Слава Богу, она в полном порядке.
   - Твоя спина, Дэвид.
   Моя рубашка промокла от крови, но это мелочи. Рана затягивается силой моей мысли. Огромные испуганные глаза Калипсо следят за мной, словно у меня только что посреди лба вырос рог, как у единорога.
   - Дай мне руку, - прошу я, протягивая к ней ладонь. Она медлит. - Верь мне.
   Калипсо дрожит, и я обнимаю ее и прижимаю к своей груди, стараясь успокоить.
   - Ты сказала, что знаешь, где мы, - говорю я, чтобы отвлечь ее.
   И переношу нас, как только она расслабляется. Секунда, нет, доли секунды, и мы стоим посреди лесной поляны. Больше не нужно искать портал, чтобы переместиться, как и не надо рыскать по лесу в поисках Ди и Сета. Как же все это просто.
   - Ты нашел их?
   - Несколько сот метров на север, - отвечаю я. - Ты не ответила.
   - Да, - ее голос звучит как-то отстраненно. - Как только это случилось... - она смотрит на меня, затем ее глаза опускаются ниже, и Калипсо краснеет. - Я никогда не была здесь раньше, но слышала об этом мире.
   Я понимал, в каком состоянии она находилась, но уже начинал терять терпение. Надеюсь, не придется каждое слово вырывать из нее клещами.
   - Дорогая, пожалуйста, ближе к делу.
   - Извини я..., - она стукнула себя ладонью по лбу, прежде чем продолжить. - Это воздух так влияет на меня, - говорит мгновение спустя. - Здесь все ядовитое: воздух, земля, растения, пища, вода. Это место словно гигантская паутина, а мы в ней - мухи. Войти сюда еще можно, а вот выйти - нет. Такова была воля Создателей. Скорее всего, именно здесь пройдет последний этап игры.
   - Что-то в воздухе. Что именно, какой-то наркотик?
   - Должно быть, - Калипсо пожимает плечами. - Я все равно не разбираюсь в этом. Главная опасность этого места - эмоциональная. Вот за какие нити дергают Создатели, медленно затягивая ловушку. И они не прекратят, пока мы все не умрем, или пока им не надоест смотреть на наши мучения. Они играют с нашими эмоциями, как им угодно: усиливают, перемешивают, доводят до абсурда, или же полностью отключают.
   - Извини, кажется, я плохо слушал в начале. Что именно нужно сделать, чтобы победить в игре?
   - Нужно первым войти во Врата. Это последний портал. И, поверь мне, ты точно не сможешь пропустить трехметровые золотые ворота, зависшие над землей прямо в воздухе.
   Мою руку начало жечь. Засучив рукава, я наблюдал за тем, как загорались и затухали крошечные светящиеся точки на моей карте. Моя личная новогодняя гирлянда, черт подери.
   - Надо найти Ди и Сета, - сказала Калипсо, схватив меня за руку, - пока нас не нашли остальные.
   Пока мы шли, я вслух считал точки.
   - Семнадцать человек.
   Калипсо никак не отреагировала на мое заявление, только еще больше ускорила шаг. Удивительно, как кто-то настолько мелкий может двигаться так быстро.
   - Я вижу их.
   Я тоже видел, и, ей Богу, это было странное зрелище. Ди и Сет стояли в центре поляны, друг напротив друга, и, по-моему, даже не моргали. Сет правой рукой сжимал горло девушки, в то время как обе ее руки сжимали его горло.
   - От любви до ненависти..?
   - Не смешно, Дэвид. Ты можешь освободить их от этого?
   - Попробую.
   На самом деле даже подойти к ним оказалось нелегко, словно их тела окружало невидимое магнитное поле, не пропускавшее меня внутрь. Раньше это поставило бы меня в тупик, теперь же я рукой продавил поле, оставив на нем невидимую вмятину, а вторым ударом просто разломал. Мне показалось, или я услышал звон битого стекла?
   Сет очнулся первым. Он уставился на Ди широко распахнутыми глазами, а затем на свою руку, сжимавшую ее горло. Ослабив хватку, он даже успел поймать Ди, когда та начала клониться вперед.
   - Что произошло? - прошептала она, глядя на меня.
   - Долго объяснять. У вас есть несколько минут, чтобы собраться с силами.
   - Для чего?
   Я показал ей свою карту, радостно вскрикнув при этом:
   - Их осталось четырнадцать.
   - Кого? - не поняла она.
   Сет закатил глаза:
   - Других игроков. Это последняя локация.
   Калипсо сделала шаг вперед, став со мной плечо к плечу. То есть, стала бы, будь она повыше ростом.
   - Мы можем либо уйти в засаду, либо встретить их здесь. Дэвид?
   - Они охотятся за нами?
   - Не конкретно за нами, они направляются к источнику, но как только мы окажемся у них на пути, займутся и нами.
   До этого я даже не обратил внимание, как близко к нам оказался источник.
   - Уходим, нет смысла драться с ними. Пусть сначала сразятся друг с другом.
   Никто не стал спорить, даже Сет. Позади нас находился грот, а с другой стороны, прямо в нем, ожидал источник. Это была тонкая струйка воды, бившая из-под земли с огромной силой. Стекая по камням и отражая солнечные лучи, вода приобретала всевозможные цвета, от красновато-оранжевого, до темно-синего и болотно-зеленого.
   Словно прочитав мои мысли, Калипсо сказала:
   - Проход откроется, как только Создатели решат, сколько человек останется в живых после этой игры. Этот проход не сможешь открыть даже ты, Дэвид. Не одному Создателю в одиночку не удастся справиться с остальными, когда те заодно.
   Но ведь я буду не я, если не попробую, так ведь?
   К несчастью, ведьма оказалась права. Я не то что натолкнулся на стену, как во все прошлые разы, а вообще не мог понять, где скрывается то, что я должен открыть. Окружающий мир был абсолютно реален. При желании я мог бы разрушить грот до основания или перенести его в другое место, вырыть в земле огромный котлован или же поднять скалу до небес. Мог бы открыть новый проход, но не найти тот, который был нужен. За время существования игры создано миллиарды миров, как мне найти нужный, если я в нем даже никогда не был?
   - Не волнуйся, Дэвид, мы просто можем подождать, или же убьем всех других игроков, если это потребуется. Мы все должны закончить эту игру.
   Мне хотелось ей верить, очень хотелось, но если бы я только мог. Создатели вертят нами, как хотят, что помешает им в любой миг в очередной раз сменить правила? Что если они скажут, что на этот раз сможет победить только один, или вообще никто? Я не смогу убить Ди и...ну да, этого парня тоже, ради победы.
   Но не доказывает ли это, что я не достоин победы, раз не готов поставить ради нее на карту все? Что я недостаточно хорош.
   - Они идут.

14

Живу ради завтрашнего дня

Я все еще живу ради завтрашнего дня,
Живу сегодня...

Давайте превратим этот мир
В самое лучшее место.
Хватит брать,
Начинаем отдавать.

Любовь имеет силу,
Чтоб этого достичь -
Прекратить страдания
От смертоносного оружия.

И даже если вы скажете,
Что нам сегодня умирать -
Я живу ради завтрашнего дня,
Живу сегодня...
Любовь укажет нам путь, дружище,
Чего бы это не стоило.

Я все еще живу ради завтрашнего дня,
Живу сегодня...
Почему бы нам не попытаться сегодня, мой друг,
Превратить этот мир в лучшее место?

Давайте превратим это общество
В лучшее общество.
Хватит ненавидеть,
Учитесь прощать!

Силы зла могут погубить
Человеческую расу.
Когда мы - источник жизни
Рода человеческого (рода человеческого)

И даже если вы скажете,
Что нам сегодня умирать -
Я живу ради завтрашнего дня,
Живу сегодня...
Любовь укажет нам путь, дружище,
Чего бы это не стоило.
Я все еще живу ради завтрашнего дня,
Живу сегодня...
Почему бы нам не попытаться сегодня, мой друг,
Превратить этот мир в лучшее место

Я все еще живу ради завтрашнего дня...

  
   До источника добралось уже только двенадцать человек. Первыми шли мужчина и девушка, которых я видел в самый первый день. Спортсмены. Мужчина выглядел несколько помятым, в отличие от своей подруги, которая была просто потрясающе красива для женщины, у которой руки были по локоть в крови. В прямом смысле. Она опиралась на длинную палку и несколько волочила по земле левую ногу. Видимо, последняя схватка далась ей нелегко. Не успели они добрести до середины поляны, как из кустов показалось еще двое. Первый - парень лет двадцати, второй, может, года на два старше. Оба в рваной поношенной одежде, с темными холщевыми сумками наперевес, правый глаз первого парня был закрыт куском черной ткани, а по щеке стекали ручьи крови.
   Увидев идущих впереди, старший скривился от ненависти, а затем вытащил откуда-то из-за пазухи короткий нож и бросил его. Девушка вскрикнула и повалилась в траву, с ножом, торчащим между лопаток. Ее напарник даже не обернулся. Вместо этого он ускорил шаг и перекатился в сторону, скрывшись в кустах. Благо, в противоположную сторону от места, где притаились мы.
   Одноглазый склонился над телом девушки и начал обыскивать труп.
   - Оставь, - крикнул второй. - Теперь у нас для победы все, что нужно. Лучше приготовься защищать наш приз. Остальные шакалы будут здесь меньше чем через несколько минут.
   - Где Врата? - парень напрасно вертел лопоухой головой из стороны в сторону. Из-за отсутствия глаза его обзор был еще хуже.
   Его напарник харкнул и сплюнул на землю.
   - Появятся, как только мы перебьем каждую из этих собак. И, кстати, не забывай поглядывать в ту сторону, - он кивнул головой в том направлении, где скрылся мужчина.
   - А если он выстрелит в нас прямо из кустов, а мы ничего не сможем сделать?
   - Кретин, а таблетка тебе на что? Смотри и учись.
   Он вытащил из кармана таблетку и проглотил ее, самодовольно усмехаясь. Мгновение спустя его тело от темечка до пальцев ног покрылось тонкими гибкими доспехами, оставляя незащищенными только глаза.
   - Пусть теперь попробуют добраться до меня, хорьки вонючие, тогда я им покажу, где раки зимуют.
   - Идут.
   - Отлично, - он сжал в вытянутой руке появившийся из воздуха меч, а затем громко прокричал. - Ну что же вы, гости дорогие, подходи, не стесняйтесь. Угощения на всех хватит.
   Из кустов появилось еще четверо: три здоровяка-мужчины и высокая усатая женщина им под стать. Они набросились на латника и одноглазого с боевым кличем. Развязалась быстрая кровавая схватка. Первым был убит один из здоровяков, он повалился на землю, зажимая ладонью огромную дыру в центре живота, откуда вываливались кишки. Не прошло и нескольких минут, как голова одноглазого покатилась по земле, лишенная опоры в виде туловища, но его напарник в доспехах все еще продолжал защищать свой участок.
   Я даже не обратил внимания, когда появились еще игроки, помню только, что потом их было уже шестеро: парень в доспехах, один из здоровяков, рыжая женщина с длинным шестом и трое мужчин. Слышался звон, крики, во все стороны отлетали отсеченные конечности, кровь хлестала ручьями. Женщина упала на гору трупов, пронзенная мечом рыцаря. Если сначала его доспехи были светло-золотистыми, теперь они покраснели от крови и сильно скрипели при каждом его движении. Падая, женщина схватила его за лодыжку и потянула за собой. Один из мужчин нагнулся и воткнул лезвие кинжала рыцарю в глаз. Затем помог женщине подняться. Она зажимала рукой рану в животе и была бледной, как приведение. Было слышно, как скрежетали ее зубы.
   Их осталось двое, девять окровавленных трупов лежало вокруг полукругом. Мужчина сверился с собственной картой и прокричал.
   - Ну, где же вы, ублюдки? Я знаю, что вы где-то рядом. Выходите, и покончим с этим. Пусть победит достойнейший. Никогда трусу не стать победителем.
   Нас было трое: я, Ди и Сет, плюс напарник девушки, который до сих пор скрывался где-то в зарослях. Всего четыре соперника. Очевидно, мужчина уже серьезно рассчитывал на победу. Хорошо, что не придется ее ни с кем делить, так как женщина, которой он помогал удерживать вертикальное положение, долго не протянет. Ее губы уже стали пепельно-серыми, а грудь вздымалась все чаще и чаще.
   Был наш черед показаться.
   - И так, - заявил мужчина, усмехнувшись, - вы, стало быть, не собираетесь уступить победу нам.
   - Рад, что ты понял это самостоятельно, - хмыкнул Сет.
   Я все еще не мог отвести взгляда от груды тел, сваленных кое как на поляне. Как эти люди могут быть настолько жестокими, настолько бесчеловечными, убивая всех и все на своем пути ради победы? Если бы они еще знали, какой приз их ожидает в конце. С другой стороны, может, так даже лучше, раз победа достанется самому бессердечному ублюдку из всех.
   Приз может стать достойным наказанием.
   Когда я только вступил в игру, то был таким же, как они, но не сейчас. Во мне что-то изменилось, и это более чем странно, что убийства, испытания, смерть, преодоления трусости закалили меня, но не сделали жестче. Теперь есть гораздо большее количество вещей, которые я ценю, вещей, ради которых я готов умереть, или убить. И гораздо больше того, что я готов простить.
   - Уходите, - прошу я, - уходите, откажитесь от игры, и мы не станем вас преследовать. Все равно женщина не протянет долго, если ей немедленно не оказать помощь.
   - Отказаться? - мужчина смеется мне в лицо. - И зависнуть здесь навсегда? После всего того, через что мы прошли? Ты вообще слышишь себя, глупец?
   - Этого никогда не будет, - через силу шепчет женщина, сплевывая кровь. - Лучше умереть, сражаясь, чем покрыть себя позором.
   Сет движется к ним, но я протягиваю руку, удерживая его на месте.
   - Нет, стой. - Затем снова смотрю на наших соперников. - Я прошу в последний раз, хорошенько подумайте над моими словами.
   - Никогда! - кричит женщина. - Лучше пусть я умру...
   В следующее мгновение стрела пронзает ее спину и выходит из груди через сердце. Женщина падает на землю лицом вперед. Вторая стрела вонзается мужчине в череп и выходит из глаза. Все это не занимает и двух секунд. На поляну выходит мужчина, отбрасывая в сторону арбалет, где больше нет стрел.
   Он смотрит так, словно он охотник, а я кабан, и на мгновение я радуюсь, что у него больше нет арбалета. Но это не делает его менее опасным. Скорее наоборот, как знать, какие еще карты есть у него в рукаве?
   - Дэвид, - шепчет Калипсо. - Врата.
   Я поворачиваю голову одновременно с охотником. Там, где раньше был просто грот и просто источник, теперь возвышаются огромные Врата. Все точно, как описывала Калипсо. Так, наверное, должны были выглядеть Врата в Рай, если тот, конечно, существует на самом деле. Хотя почему бы ему не существовать, как и миллионам других миров?
   Сейчас я знаю то, что знает и тот другой, чей тяжелый острый взгляд пронзает меня на короткое мгновение. Они пропустят только одного из всех нас, а после закроются до следующей игры. Второго шанса не будет.
   Мы начинаем бежать одновременно, Ди целится в спортсмена, но он отбивает ее нож лезвием собственного, не останавливаясь и даже не замедляясь. Секунды текут дольше, чем часы, каждый вздох растягивается на годы, биение моего сердца замедляется.
   Остается сделать не больше десяти шагов, когда я понимаю, что дело проиграно: мне ни за что не успеть раньше него. Я думаю о том, что будет с моими друзьями, если я проиграю, что будет с моей семьей, а затем на крошечную долю секунды мелькает мысль, что для меня было бы лучше никогда не выигрывать и не попадать в руки к другим Создателям.
   Это решение острое, как бритва, тяжелое, как гора.
   И оно уже принято.
   Я вытягиваю руку в сторону, а затем резко сжимаю кулак. Мой противник падает на землю, резко скрючившись, его тело дергается от судорог. Я выдыхаю и делаю последнее усилие, чтобы достигнуть Врат.
   Я не оглядываюсь назад, не смотрю на своих друзей или на поверженных врагов. Не думаю о том, что может случиться со мной на той стороне, и что мое тело может так же упасть в траву и остаться там навсегда.
   Не думаю ни о чем.
   Последний шаг, и я внутри.

-7

Одинокие ночи

С тех пор, как тебя нет,
У меня на душе пусто.
С тех пор, как тебя нет,
Мир не такой, как прежде.

Я возвращаюсь к тем местам, где мы были,
Будто ты все еще здесь.
Я снова переживаю все эти моменты,
Желаю, чтобы ты была здесь.

С тех пор, как тебя нет,
Моё сердце одиноко.
С тех пор, как тебя нет,
Всё не так, как раньше.

Здесь всё напоминает о тебе,
Это такие яркие воспоминания!
Помнишь те дни,
Когда мы были вместе?

Одинокими ночами
Я буду бороться за тебя,
Да, буду.

С тех пор, как тебя нет,
Моё сердце истекает кровью.
С тех пор, как тебя нет,
Я не тот, кем я был раньше.

Я иду по твоим шагам на снегу,
Следы исчезают...
Мы понимаем, что что-то потеряли, когда этого больше нет.
Я желаю, чтобы ты была здесь...

Одинокими ночами
Я буду бороться за тебя,
Да, буду.

   Тринадцать лет назад...
  
   - Просто сосредоточься на этом, Дэвид. Вот увидишь, это совсем несложно.
   - Покажи, у тебя лучше выходит.
   Мама улыбается, а затем складывает ладони лодочкой и медленно соединяет их. Все еще улыбаясь, она подносит руки к губам и дует в них, как какая-нибудь фокусница. Я смеюсь, ожидая, что будет дальше.
   - Видишь? Совсем несложно. Нужно просто хорошо-хорошо сосредоточиться и представить себе то, чего ты хочешь. А затем отпустить...
   Она нагибается к воде и выпускает из рук крошечный кораблик, появившийся словно из воздуха. Будто по волшебству парус расправляется и, гонимый ветром кораблик движется вперед.
   - У тебя всегда получается лучше, - с обидой в голосе говорю я, но уже через мгновение начинаю бежать по побережью вслед за корабликом. Мне хочется быть рядом, когда он достигнет воронки.
   Мама зовет меня по имени, но я убегаю прочь, боясь потерять кораблик из виду. Река, петляя, спускается вниз, по камням. Кораблик ударяется об один из "рифов", и его отбрасывает в сторону, пронося мимо нескольких воронок. Еще камни, несколько крутых поворотов, и маленький путешественник совершенно невредимый уже движется вперед, направляясь к середине реки. Больше ему уже ничто не будет угрожать.
   Я возвращаюсь обратно, все еще улыбаясь. Когда-нибудь наступит день, когда и я смогу совершить что-то настолько волшебное. А, может, даже лучше.
   Мне легко найти маму, так как я иду на звук двух голосов, один из которых точно принадлежит ей. Она говорит громко, другой же голос тих и почти неразборчив. Я могу различить слова еще до того, как вижу их, но все равно ничего не понимаю.
   -...наступит время, - говорит странный голос, слишком высокий для мужского и слишком низкий для женского.
   - Нет, - кричит мама, - нет. Вы не можете так поступить со мной. Ни я, ни мой сын никогда не сделали Создателям ничего дурного.
   - Я здесь не для того, чтобы наказать вас, Ребекка. Вы были избраны Лабиринтом, и должны гордиться этим. Не многим при жизни выпадает такая честь.
   - Нет, прошу вас. Возьмите лучше меня, но не трогайте ребенка.
   - Вы больше не нужны нам, только мальчик. Игра призовет его, как только он будет готов.
   - Должно быть хоть что-то, что я могу сделать, чтобы защитить его.
   Собеседник медлит. Я уже совсем близко и могу видеть их темные силуэты среди деревьев, но боюсь подходить еще ближе. Мне очень не нравится этот человек, но я не могу объяснить почему. Стоит только посмотреть на него, и я сразу же хочу заплакать.
   - Хорошо. Последняя игра для вас. Выиграете - и мы оставим вашего сына в покое, проиграете - заплатите цену.
   - Какую?
   - Ваша память, ваши чувства...
   - Я согласна.
   - Ваша игра начнется завтра.
   Когда я спускаюсь, то застою маму, сидящей на земле. Ее лицо красное от слез.
   - Дэвид! - она подходит и заключает меня в объятия, не прекращая плакать. - Я так люблю тебя.
   - Я тоже люблю тебя, мамочка.
   - Просто не забывай об этом, ладно? Никогда не забывай, чтобы не случилось.
   - Конечно.
   - Пообещай мне.
   - Я обещаю. Ты куда-то уезжаешь, мамочка?
   - Да, сынок.
   - И когда ты вернешься?
   - Очень нескоро, малыш. Но ты не переживай, со мной все будет хорошо.
   - Сделай еще один кораблик, пожалуйста.
   - Хорошо, и, Дэвид, я уверена, когда ты вырастешь, у тебя будет получаться гораздо лучше, чем у меня.
   Последнее, что я вижу, - волшебный кораблик, уходящий вдаль. То, что я больше всего хочу запомнить, - улыбку на лице мамы, когда она смотрит на меня. Ее я тоже вижу в последний раз.
  

15

  
   [...]
   Мое путешествие долго не продлиться. Осталось совсем чуть-чуть, и я знаю это. Этот кошмар, наконец, закончится, нашей победой или нашей смертью, но он закончится.
   Я стараюсь ни на секунду не выпускать руку Ребекки из своей, словно она мой якорь, мой маяк во тьме. Все, что мы прошли, мы прошли вместе, и последний рубеж пройдем точно так же.
   Я хочу кричать, хочу обнять ее, сказать, что люблю, но эти слова замерли у меня на губах, а язык примерз к небу. Я сам словно окаменел, и только ноги продолжают двигаться вперед.
   Хочу называть ее имя, снова и снова. Поцеловать. Умереть за нее, чтобы доказать свою любовь.
   Но вместо этого продолжаю идти.
  
  
   Разноцветных точек на моей карте становится меньше с каждым часом, если не с каждой минутой. До последнего портала из сотен доберутся единицы. И мы будем среди них.
   Я знаю, она хочет победить, но не я. Единственное, чего я хочу, - чтобы она была счастлива. Ради нее я сделаю все, что угодно.
   Кажется, каждый шаг придает ей решимости, а мне отваги.
   Слишком поздно я понимаю, что что-то не в порядке, за мгновение до того, как слышу ее крик и инстинктивно поворачиваю голову к порталу. К Вратам, сияющим ярче солнца и подпирающим собою небо. К тому, что ждет за ними. Врата закрываются перед нашими лицами, скрывая фигуру, только что вошедшую внутрь.
   Мы проиграли. Мы выиграли.
   Наша история подошла к концу, наша жизнь только начинается.
  
   Дневник Спринтера. Воскресенье. 12.21
   (последняя запись)
  
   Я ожидал увидеть нечто потрясающее. Величайшее творение Создателей, мир в мире, тайну, скрытую в тайне. Вместо этого я вижу перед собой только пустошь, простилающуюся далеко вперед. Под ногами не песок и не снег, а что-то вроде мелких осколков стекла, но они не острые и не режут подошвы обуви.
   Я иду.
   Здесь нет ветра, и, казалось бы, вообще нет воздуха, но осколки под моими ногами приходят в движение и пересыпаются из стороны в сторону, словно кто-то невидимый раскачивает этот мир. Небо свинцово-серое, горизонт - почти черный.
   Я просто иду вперед, не зная, что еще делать, и на ходу борюсь с чувством огромного разочарования. Нет нужды оглядываться назад, чтобы увидеть отсутствие портала за моей спиной: он исчез, как только я ступил на осколки. Здесь нет солнца или какого-то еще видимого источника света, но все равно светло, как днем. Сдвинув носком ботинка горку осколков, гладких, словно отполированных водой и песком, какие часто можно найти на морском берегу, я увидел свет, распространяющийся откуда-то снизу. Он подсвечивал камни-стекла, которые приобретали цвет просто на моих глазах.
   Я иду.
   Осколки пересыпаются еще быстрее, а затем просто расходятся в разные стороны, как море перед Моисеем. Внизу просто песок, зато стеклышки превращаются в густую жидкость. Я вижу, как волнуется "море" по обе стороны от тропинки. Не могу побороть любопытства и поэтому, оказавшись внизу, провожу рукой по поверхности воды. По ощущениям похоже на желе, мягкое, гладкое и упругое. Но это желе, которое даже сейчас продолжает двигаться, прямо под моими пальцами.
   Впереди, прямо из песка, поднимается длинный тонкий шпиль. Вслед за шпилем показывается крыша и изящные прозрачные колоны. Песок осыпается с выступов и балконов, собираясь прямо у моих ног. Он сам течет, подобно воде.
   В центре круга из колон ждут пять фигур, одетые в наряды разных цветов. Именно наряды, потому что язык не поворачивается назвать их одеяния одеждой, каждое из которых представляет собой произведение искусства. Первый в древней тоге, второй в длинной меховой шубе и в шапке с перьями, третий в парадном камзоле, с напудренным париком на голове, четвертый в черном смокинге и, наконец, последний в простой холщевой рубахе. Они выглядели, как артисты перед премьерой спектакля, но стоило посмотреть на их лица, и мне тут же захотелось опуститься перед ними на колени и просить о милости.
   Пятеро великих Создателей.
   И я в ловушке.
   И все же они не заставят меня отступиться.
   Поднявшись по лестнице, я оказался прямо перед пятеркой, стоял, гордо расправив плечи, и смотрел прямо перед собой. Вперед вышел мужчина в смокинге.
   - Мы приветствуем победителя, - величественным тоном заявил он. А затем вдруг опустился на колени, чем ввел меня в состояние глубокого шока. - Дэвид Грей - наш новый Создатель.
   Остальные последовали его примеру. Несмотря на подобную позу, хотя их лица и были лишены каких-либо эмоций, в глазах было что-то недоброе. И я никак не мог отделаться от мысли, что сделал что-то не так.
   - Мы долго ждали, пока закончится эта игра, - сказал мужчина в шапке с перьями. - Хотя ее исход был ясен с самого начала.
   - Ты - тот, кого мы ждали очень долго, - подхватил тот, что был в камзоле.
   - Тот, кто дарует нам свободу, - эти слова принадлежали мужчине в рубахе. Говоря их, он смотрел куда-то мимо меня.
   - Или умрет просто здесь, - добавил последний, молчавший все это время.
   Создатель в смокинге вышел вперед, словно приготовившись выступать перед большой публикой, но здесь не было никого, кроме меня, да и то сомневаюсь, что способен оказаться благодарным слушателем.
   - Мы знаем, что ты говорил с нашим братом Флеймом.
   Человек в шубе тряхнул длинноволосой головой.
   - Я даже догадываюсь, что он рассказал тебе о нас.
   - Хитрец любит прикидываться дурачком.
   - И выставлять нас крайними.
   - Ему это так не сойдет с рук.
   Они говорили все одновременно, кроме человека в тоге, и я не мог понять, кому принадлежит какое высказывание. Я словно находился на стадионе или в зале, переполненном людьми, но никак не среди пятерых человек.
   Но, похоже, я был не единственным, кого это начинало раздражать. Создатель в тоге только хлопнул в ладоши, но остальные тут же замолчали, пристыжено опустив головы.
   - В отличие от моего собрата, - он наградил мужчину в камзоле тяжелым взглядом, - я не знаю, что Флейм рассказывал тебе о других Создателях, потому что не имею привычки подслушивать и подглядывать за другими. В любом случае, я искренне верю, что ты достаточно разумен, чтобы делать собственные выводы, а не слепо принимать чужие. Мы можем стать для тебя смертельно опасными врагами или же союзниками, если ты так решишь. Ты даже можешь уйти отсюда, послав нас всех подальше, ведь как победитель заслужил это право. Но, вынужден тебя предупредить: всякое решение имеет свои последствия. И если ты не можешь заплатить эту цену, это сделает кто-то другой. И тут же существует много вариантов: твоя мать, отец, младшая сестра, Ди, Калипсо, твои друзья. Мы можем забрать любого из них или всех сразу. Как ты, должно быть, понимаешь, для нас нет ничего невозможного.
   - Кроме одного, - перебил его я, - вы не можете выйти отсюда.
   Создатель вынужден был согласиться.
   - Тут ты прав. Можешь сказать, что это несправедливо, но подумай вот о чем. Ты завершил игру, и победа твоя. Этот мир, как и все остальные, принадлежит тебе. Можешь делать здесь все, что хочешь. Разве ты никогда не хотел стать богом? Немногим выпадает такая возможность, но у всего есть и своя цена.
   - Если быть Создателем так здорово, почему вы все так хотите выбраться отсюда?
   - Посмотри внимательно на каждого из нас. Только внимательно. Кого ты видишь перед собой?
   Я сделал, как он просил. Заглянув каждому прямо в глаза, и ни один не стал отводить взгляд.
   - Честно? - спросил я, все еще сомневаясь.
   - Иначе бы я не просил.
   - Я вижу перед собой обреченность и одиночество.
   Создатель кивнул:
   - Это то, что я вижу, каждое утро смотрясь в зеркало. Самый молодой из присутствующих здесь закончил свою игру почти триста лет назад. Моя же завершилась так давно, что я уже сбился со счета. Несмотря на практически безграничную власть и возможности, наступает такой момент, когда человек больше не может выдерживать такую ответственность. И тогда он либо сходит с ума, либо ломается, либо пытается сосредоточить в своих руках всю возможную власть. Это случилось со многими твоими предшественниками, нам пришлось убить их. Но ты не такой, Дэвид. Мы верим, что ты единственный, кто может найти выход отсюда.
   - В чем тогда подвох? - спросил я, понимая, что что-то продолжает настойчиво ускользать от меня. - Почему вы угрожаете вместо того, чтобы просто попросить о помощи?
   Создатель улыбнулся.
   - Ну, во-первых, за столько лет здесь мы отучились просить, а можем только приказывать, а, во-вторых, ничто не терпит пустоты.
   - Что это означает?
   - Кто-то должен поддерживать игру и после нашего ухода, иначе системе придет конец. И никто из нас не знает, к чему это может привести, и сколько миров это разрушит. Существует гипотеза, что миры, из которых пришли первые Создатели, о которых мы знаем, были созданы другими, жившими тысячи, если не миллионы лет назад.
   - И остаться должен именно я, конечно же.
   - Ты единственный из нас, у кого хватит на это сил.
   - Да с чего вы вообще решили, что я справлюсь? Я даже не знаю, как найти эту вашу дверь.
   - Ты справишься, ребенок, - сказал мужчина в перьях. - Ты должен справиться, так как являешься единственной нашей надеждой на освобождение.
   - И вы действительно готовы убить кого-то из моих родных?
   - Ты не представляешь, на что мы готовы, чтобы вырваться отсюда. И убийство не худшее из этого списка.
   - Значит, вы не выпустите меня отсюда, - заявил я.
   Человек в тоге кивнул:
   - Ты завершил игру и можешь забрать свой приз. Но после ты либо навсегда останешься в этом мире с нами и будешь наблюдать, как умрут все, кого ты любишь, либо попытаешься помочь нам.
   - А если бы я не оказался победителем? Что если бы кто-то вошел в эту дверь до меня?
   - Тогда мы бы признали свою ошибку и смирились с тем, как бездарно прожили последние сто лет. Но в конечном итоге, что могут значить для вечных какие-то сто-двести лет?
   Я больше не мог слушать весь этот бред.
   - Где мой приз? Я хочу его.
   Создатель в тоге развел руки в стороны.
   - Он повсюду. Это место именно такое, каким ты хочешь его видеть.
   - Это место своего рода королевский трон, и он подстраивается под каждого победителя, - добавил мужчина в смокинге.
   Стоило мне подумать над его словами, как земля снова пришла в движение. И если бы я надеялся на что-то потрясающее в этот раз, то меня бы снова ждало разочарование. Все здесь: земля, воздух, небо, вода ощущалось, как мягкая глина, из которой я мог сотворить что угодно. Но это я мог сделать и в любом другом мире.
   Меня жестоко надули.
   Войдя в эти врата, я сам загнал себя в ловушку.
   Единственный вопрос: как выпутаться из этой ситуации. Даже если бы я хотел помочь Создателям бежать отсюда, то я понятия не имею, где находится дверь или как ее найти. То, что я знаю наверняка: я не могу позволить Калипсо, Ди и моей семье умереть. Просто не смогу жить с этим. Пришло время совершить единственный важный поступок в моей жизни. Но для начала мне нужно больше времени.
   - Вам придется выпустить меня отсюда, чтобы я смог найти дверь, - заявил я Создателям, впервые за все время ощущая себя одним из них. Равным. - Здесь я точно не смогу ничего сделать.
   Создатели переглянулись. Тот, что носил шапку с перьями, сказал:
   - Ты же понимаешь, что тебе не удастся обмануть нас? Даже если ты выйдешь за ворота, мы в любой момент найдем тебя.
   - Я не собираюсь бежать.
   - Тогда, прошу, сударь. Считай, что врата уже открыты.
   Я самодовольно усмехнулся прямо ему в лицо:
   - Мне это не нужно.
   Щелчком пальцев я открыл свой собственный выход отсюда, который выглядел, как изящная арка из белого мрамора. Создатели снова переглянулись, когда я вошел в нее.
   Ди, Калипсо и Сет ждали меня снаружи. Ди первой подбежала ко мне. Ее лицо пошло красными пятнами от волнения.
   - И что?
   Я в двух словах пересказал им все, что случилось внутри.
   Ди выглядела огорченной, Сет только приподнял бровь, но ничего не сказал, Калипсо упрямо сжала губы.
   - И что мы будем делать дальше?
   У меня был свой безумный ответ на этот вопрос.
   - Дверь в небо.
   Они посмотрели на меня как на сумасшедшего.
   - Что?
   - Портал, выход из этого чертового мира и подальше от этой игры. А затем мы уйдем отсюда.
   - Вместе? - с надеждой спросила Ди.
   Калипсо с сомнением посмотрела на меня. Ее мысли отчетливо пропечатались на лице: Создатели не дадут тебе уйти.
   - Им придется постараться, чтобы задержать меня здесь. Идемте.
   "Дверь в небо" был моей мечтой с самого детства. Ну, на самом деле, не столько моей, сколько маминой. Она часто рассказывала мне сказку о мальчике, который научился открывать волшебную дверь и путешествовать по волшебным мирам, когда ему этого хотелось. В детстве это было для меня больше, нежели просто сказка. Так почему же потом я забыл об этом? Флейм говорил правду: меня готовили к роли Создателя с самого рождения. Мама сделала все, чтобы мое вхождение в игру было как можно менее болезненным. Теперь я вспомнил все. Волшебные кораблики, бумажных птиц, оживавших в маминых руках, живые тени, скользящие по ночам в моей комнате, когда я решил показать маме театр теней, и еще сотню разных вещей, которые я называл чудесами. И которые просто выбросил из своей памяти, как бесполезный хлам, после того, как потерял маму. Теперь я знаю, почему сделал это. Было слишком больно помнить обо всем, и мои способности всегда были слишком сильно связаны с мамой. Без нее я не хотел ими владеть. Вместо того чтобы развивать их, я изо всех сил старался стать обычным ребенком в надежде, что это вернет ее.
   Но отказ от "чудес" только лишил меня последней части моей матери, которая все еще оставалась. Я сам лишил себя всего.
   Чтобы открыть портал, не нужно было искать какое-то особенное место. Я лишь выбрал просторную поляну и представил, как все должно быть. Что в детстве делал множество раз. Теперь это стало так просто.
   Дверь повисла в воздухе, примерно в метрах десяти над землей, перед ней расположилась небольшая площадка, вполне достаточная для того, чтобы уместить троих человек. От земли до неба простиралась невесомая лестница из ступеней, для которых, казалось бы, не было никакой опоры. Внешне портал выглядел как обыкновенная деревянная дверь, с обыкновенной ручкой и замком.
   А у меня в руке был ключ.
   - Ты уверен, что это сработает? - спросил Сет и посмотрел вверх, вытянув шею.
   - Честно говоря, нет, но мы ведь не узнаем, пока не попробуем, верно? Поднимайтесь, пока нас еще никто не задерживает.
   Ди обернулась и с теплотой посмотрела на меня.
   - Ты хороший лидер, Дэвид Грей, хороший Создатель и хороший друг. Я горжусь тем, что могу назвать тебя своим другом.
   Сет как-то странно посмотрел на нее, а затем повернулся ко мне, и что-то такое мелькнуло в его взгляде, из-за чего я подумал, что сейчас услышу от него какую-то глупость.
   - Спасибо за все, что ты сделал для Ди...и для меня тоже. Я в долгу перед тобой. И, чтобы ты не думал обо мне после всего, я рад, что познакомился с тобой, - на его лице появилась хорошая открытая улыбка. - Не каждый может похвастаться тем, что лично знаком с одним из Создателей.
   - Это все, конечно, очень мило ребята, но действительно пора идти.
   Сет схватил Ди за руку и потащил ее наверх. Я удержал Калипсо на месте и протянул ей ключ.
   - Вот, возьми. Это откроет дверь.
   - А ты разве не собираешься с нами?
   Я взял ее руку в свою, положил в центр ее крошечной ладошки ключ и медленно, один за одним, сжал все пальцы.
   - У меня тут еще есть одно незаконченное дело. Я вернусь, как только смогу, обещаю.
   - Я не пойду без тебя.
   - Ты должна. Я настаиваю. Кто еще позаботиться об этих двоих, если меня не будет рядом?
   Она всхлипнула.
   - Пожалуйста, Дэвид.
   Вместо слов я притянул ее к себе и поцеловал в последний раз. Мы оба знали, что это наш последний поцелуй. Я чувствовал соленый вкус ее слез. Тысячи слов вертятся у меня на языке, но я не могу заставить себя говорить, зная, что не смогу выразить словами и тысячной доли того, что сейчас чувствую.
   Не хочу, чтобы она знала, что я делаю это и из-за нее в том числе.
   Не хочу лишать ее надежды.
   - Я люблю тебя, Дэвид.
   - И я люблю тебя, дорогая. А теперь ты должна идти.
   Я делаю шаг назад, но она все еще не отпускает меня.
   - Пообещай, что вернешься. Пообещай.
   Не хочу лгать, но я так же не хочу принести ей еще больше боли, поэтому должен сказать то, что она хочет услышать.
   - Обещаю. А теперь, пожалуйста, иди.
   Ди и Сет уже стоят на краю площадки и смотрят на нас, не понимая, что происходит. Я удивлен, что здесь все еще нет никого из Создателей. Должно быть, им действительно все равно, что я делаю, пока сам остаюсь здесь, на территории игры. Калипсо бегом взбирается по лестнице, и я вижу, как ярко сверкает ключ, когда она подносит его к замку. Не солгали ли Создатели, говоря, что все миры рухнут, если остановится игра? Я не знаю и надеюсь, что никогда не узнаю, но именно из-за крошечного шанса, что это все же может оказаться правдой, я не могу рисковать.
   Когда мои друзья исчезают за дверью, я поворачиваюсь спиной к лестнице и открываю еще один портал, можно даже сказать портал-приглашение, ожидая прихода гостей.
   Хочется сказать, что решение далось мне легко, но это было бы ложью. Правда в том, что я не герой и не хочу приносить себя в жертву ради других. Но почти так же сильно я хочу довериться чувству внутри меня и занять трон, не только из-за тщеславия и совсем не из-за жажды власти, но чтобы понять, что на самом деле означает быть Создателем, узнать, смогу ли я управлять всем этим.
   Но я уже принял это решение. У меня в голове звучат любимые слова матери: "Чудо случается только тогда, когда рядом есть тот, что готов его совершить и тот, кто готов в него поверить". Как я мог знать, что все-таки стану чудотворцем?
   Все шестеро, включая Флейма, появляются на поляне прямо передо мной. Все, как один, заворожено смотрят на лестницу за моей спиной.
   - Дверь, - с придыханием говорит один из них, но я не понимаю, кому принадлежит голос. Это может быть любой из них.
   - Ты действительно избранный, тот, кто дарует нам свободу, - благоговейно шепчет Флейм.
   Я знаю секрет, но не стану открывать его им.
   На самом деле не медальон открывает волшебную дверь. Жертва - вот истинный ключ от всех дверей, готовность пожертвовать самым ценным ради другого. Странно, что должно было пройти столько времени, прежде чем хоть один из Создателей поймет это. Еще более странно, то, что этим Создателем оказался я. Возможно, именно так и задумывалась игра, не зря же мир за вратами называют троном. Король умер - да здравствует король. Один уходит, чтобы другой пришел на его место. Скорее всего, так все и происходило, пока кто-то из Создателей не решил, что ему слишком рано уходить.
   Меня терзают сомнения в правильности моего поступка, но я слишком упрям и слишком самоуверен, чтобы передумать.
   Создатели все еще ожидают чего-то от меня. Проклятий? Напутственного слова? Четкой инструкции дальнейших действий?
   Их проблемы меня больше не волнуют.
   - Вы свободны, а я должен занять мой трон. Прощайте, господа.
   Я разворачиваюсь и иду вперед, не оглядываясь. Все, что я вижу перед собой, принадлежит мне, как и я принадлежу всему. Вокруг необъятное зеленое поле, на небе сияет солнце, легкий ветер колышет траву. Здесь прекрасно. Сбрасываю с ног ботинки и иду дальше босиком, чтобы лучше прочувствовать связь с землей. Нескончаемый жизненный ток течет под моими ступнями, вдыхается вместе с воздухом и обитает в мыслях.
   Я все сделал правильно.
   Все так, как и должно быть.
   Поднимаю голову и смотрю вперед, на виднеющийся впереди океан, спокойный и в то же время наполненный энергией, ощущаю его азарт, силу и власть. Впитываю эту силу, которая с этого момента принадлежит мне. Она проходит сквозь мое тело и снова выходит в мир.
   Не мир даже, а сплетение миров, которые накладываются друг на друга, как карты, скрепляются, как крючки, подходят друг к другу, как части головоломки. Сложнейший механизм, больше, чем вселенная, меньше, чем горошинка, состоящий из неисчислимого количества деталей. Я не король здесь, а лишь песчинка, одна из деталей. Я - мотор, сердце, которое должно заставить все части механизма работать вместе.
   В игре остались и другие Создатели, многим из которых я смогу предложить свободу, как старейшим, другие же попытаются сразиться со мной за власть. Их попытки заранее обречены на неудачу, ведь я был рожден, чтобы оказаться здесь, пройти весь этот путь и одержать победу в конце концов.
   Я знаю, что стану каждую ночь выходить на крыльцо своего дома и смотреть на звезды, укрепляя надежду мыслью, что за пределами игры меня кто-то ждет. И я вернусь, как и обещал.
   Но до этого меня ждет долгий, наполненный радостями и трудностями путь, прежде чем здесь появится новый Создатель, готовый принять ответственность на свои плечи. Это - мой личный вызов себе и всему миру.
   Я верю, что сейчас передо мной путь, который приведет меня к истине. И я готов пройти этот путь от начала и до самого конца, сколько бы времени на это ни ушло. В моих руках ключи от всех дверей.
   Я - Создатель.
  
  
   P.S. за переводы песен огромное спасибо ребятам из www.amalgama-lab.com.
   Вольный перевод песни Disturbed The night.
   За этот и все прочие переводы, использованные в тексте, огромное спасибо ребятам из www.amalgama-lab.com.
   - Истина Финрод-зонг
   В данном случае наиболее близкое значение слова "Faint" - потеря сознания, обморок (прим. автора)
   Мельница "Опасное лето"
   Reckless Killer - лицо, совершившее убийство по неосторожности
   Оригинал Papa Roach Blood Brothers 
   оригинал Papa Roach Change Or Die 
   Оригинал Papa Roach Getting Away With Murder 
  
   Оригинал Papa Roach The Enemy 
   "Break" оригинал Three Days Grace
  
   Оригинал "All Hope Is Gone"  Slipknot
   Оригинал "Before I Forget" Slipknot
  
   Sulfur (оригинал Slipknot)
   No More (оригинал Three Days Grace)
   Living for Tomorrow (оригинал Scorpions)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Путь Познания
  
  

143

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"