Фрейдзон Игорь Леонидович : другие произведения.

Дежавю

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  1.
  
  Дождь лил, как из ведра. Дул сильный порывистый ветер. Ужасная ночь. В таких случаях говорят, хороший хозяин собаку не выгонит из дома. Маститый писатель на своей машине возвращался из творческой командировки. Поездка была плодотворной, материал был собран объемный и интересный, как ему казалось. В последнее время ему не очень везло, а может просто уже постарел и не поспевает за временем, но заказы бывают все реже, если бывают вообще, а свои задумки вообще в голову не приходят. Если же вдруг что-то и зародится, то воплотить задуманное на бумаге, вообще, не получается. Пишет он на своей старой пишущей машинке, компьютер не признает, сколько бы ему дети не говорили о преимуществах современной техники. Он все понимал, но в этом вопросе был упрям и объяснить самому себе причину даже не пытался. Фары его машины пробивались через толщу воды не далее, чем на метр, но все-таки высветили на обочине дороги одинокую фигуру человека. Снова??? Но проехать мимо, не остановившись, и не спросить, нужна ли помощь, он не мог. К машине подошла девушка, закутанная в непромокаемую накидку.
  
  -Мужчина, весело провести время не желаете?
  
  -Зачем? Почему ты выбрала меня?
  
  -Я не выбирала, вижу, едет машина, я и не голосовала, вы сами остановились. Так что, мужчина, вы решили? А то мне холодно на дороге стоять.
  
  -Садитесь. Куда вас отвезти?
  
  -Так это вам решать, можно и в машине. А что? Здесь уютно и намного лучше, чем там, где я живу.
  
  -Поехали к вам, интересно посмотреть на ваши хоромы.
  
  -Сколько тебе лет? - спросил писатель.
  
  - Не бойтесь, я совершеннолетняя.
  
  -А чего мне бояться.
  
  -Как чего? Вы не собираетесь со мной развлекаться?
  
  -Нет, конечно. Я свое уже отразвлекался.
  
  -Так зачем вы меня посадили в машину?
  
  -Домой отвезти. Спросить у твоих родителей, знают ли они, чем их дочь деньги зарабатывает.
  
  -Остановите машину, я выйду! Не остановите - выпрыгну на ходу.
  
  Он затормозил. Девушка нервно дергала за ручку двери, но она не открывалась.
  
  -Зачем вы заблокировали дверь?
  
  -Ты и это знаешь, - он не заметил, как перешел с девушкой на ты, но не потому, что презирал ее, просто так получилось, но и она не предала этому значения
  
  - Что вы думаете, я первый раз вышла на трассу? Всякое бывало уже.
  
  - Так что тебя заставило заняться таким промыслом?
  
  -Знаете, что я больше всего не люблю?
  
  -Откуда мне знать.
  
  -Когда вот такие папики посадят девушку в машину, а потом начинают душу вынимать. Что? Зачем? А может не надо. Ваше какое дело? Остановились, удовлетворились, заплатили, и адью.
  
  -Я тебе заплачу, только расскажи все-таки, почему ты вышла на трассу?
  
  -Тогда по двойному тарифу.
  
  -Согласен.
  
  2.
  
  Папа мой был офицером. В начале восьмидесятых его перевели служить в Среднюю Азию. Мои родители выписались из российского города и переехали по месту службы отца. Нам не привыкать. Почему-то моего папу часто перекидывали с одного места службы на другое. Дали нам квартиру, прописались мы на новом месте. Все было хорошо. Папа через несколько лет вышел в отставку. А потом грянули эти события- страна развалилась, местные не иначе как оккупанты не называют, грозят зарезать, если не уедем. Но родители долго упирались. Однажды брат младший пришёл из школы избитый. Оказывается, старшие ребята настроили его одноклассников издеваться над ним. Звонок прозвенит, а его не пускают в класс пока учитель не придет, а тот ругает братишку, так как он должен сидеть за партой уже. На уроках исподтишка его кололи иголкой в задницу, подкидывали всякие гадкие рисунки или записки с угрозами. Вот он не выдержал и полез в драку, а тех много было, его и побили. Когда учитель спросил, кто начал, Димка, так зовут моего младшенького, признался, что он. А вот за что, не сказал. Так его учили - не ябедничать. Мне тоже доставалось, но не так. Грозили изнасиловать, подкидывали т всякие рисунки с голыми женскими фигурами, а внизу было написано мое имя. Бывало, хватали, если зазеваюсь и начинали щупать. Я - в крик, они разбегались. Трусы они все-таки. В общем, родители поняли, что так продолжаться не может, нужно в Россию возвращаться. Но оказалось, нас здесь не ждали. У самих работы нет, а тут, как они говорят, мы понаехали. Поселили в бывшем пионерском лагере. Димку в школу, правда, определили, а как выживать не сказали. Папа на все руки мастер, ходит по окрестным деревням, кому дров наколет, кому по дому чем поможет. Платят мало, но накормят и с собой еды дадут. Вот так и жили, пока Димка не заболел. А сейчас лекарства надо покупать, а денег нет, вот я и решилась. Ну, вот я вам все рассказала. Платите, как договаривались и выпускайте меня. Может, удастся сегодня заработать еще немного.
  
  -М-да, история грустная, но выход надо искать. Слушай, давай съездим к тебе домой, я не скажу твоим родителям, где мы с тобой встретились. Мне много чего по дому нужно сделать, а я уже не в силах, вот и будет твоей семье заработок, а мне - польза.
  
  - Не обманываете?
  
  -А зачем мне это нужно? Поехали.
  
  3.
  
  Дождь и сильный ветер не прекращались. Иногда стихало, а потом с еще большей силой ветер выл в кронах деревьев, а ливень лил, как из ведра.
  
  -Ну и погодка, - сказал мужчина только для того, чтобы нарушить гнетущую тишину. Вдруг рука девушки легла на колено водителя.
  
  -Быстро убрала руку. Это еще что такое?
  
  -Вы меня не правильно поняли, я хотела предупредить вас. Сейчас нужно съезжать с шоссе
  
  . -Можно было просто сказать. Дежавю какое-то.
  
  - А что такое дежавю? Это на французском?
  
  -Думаю, да. Это когда кажется, что с тобой это, или нечто подобное, уже было.
  
  -С вами такое было, или кажется?
  
  -Было. Во время войны, но я тогда молодой был
  
  -Расскажите, пожалуйста.
  
  -Молодая еще, слушать такое.
  
  Они поехали по проселочной дороге. Фары еле высвечивали хоть что-то на метр впереди, но водитель, судя по уверенному вождению, был опытным.
  
  - Там ямы нет никакой?
  
  -Кажется нет. Я не присматривалась.
  
  -Хороший у меня проводник, нечего сказать.
  
  -Зачем вы едете к нам?
  
  -Я говорил уже, мне нужно кое-что по дому сделать. Вот хочу с твоим отцом договориться. Как думаешь, получится?
  
  -Конечно получится, он рыщет по окрестностям в поисках работы. А здесь сама работа к нему идет.
  
  Она достала деньги из сумочки и положила на колени мужчины.
  
  -Вот ваши деньги. Они мне не нужны. Видимо, не получится из меня путаны.
  
  -Так ты что в первый раз вышла на трассу?
  
  -В первый. Я поэтому и пошла в такую погоду, чтобы никого из других девочек не было.
  
  -Какая же ты дура!
  
  -Будешь здесь умной, когда младший братик умирает, а денег на лекарства нет.
  
  - Тогда, почему возвращаешь деньги?
  
  -Я их не заработала
  
  -. Как же не заработала? Ты мне рассказала свою историю. Мы с тобой договорились. Так что спрячь деньги. Они твои. Только пообещай больше не пробовать заниматься этим промыслом.
  
  -Не знаю. Мне как-то надо семье помочь, а другого способа я придумать не могу.
  
  -Думаешь, это у тебя получится?
  
  -Ну что я совсем ни на что не сгожусь?
  
  -Думаю, сгодишься стать врачом, учителем, инженером или экономистом, может, еще кем- нибудь. А путаной, думаю, нет. Честная ты очень и стеснительная.
  
  -Все. Мы приехали. Видите, вон дом наш стоит.
  
  -Это здесь вы живете? Это летний домик, он из фанеры сделан. Как здесь вообще можно жить?
  
  -Можно, как видите.
  
  Он остановил машину, взял с заднего сиденья зонт.
  
  -Возьми зонт и беги в дом, я сейчас приду.
  
  - У меня накидка непромокаемая. Я побежала предупредить родителей, а вы приходите.
  
  -Хорошо, только машину поближе подкачу.
  
  4.
  
  Писатель вошел в дом и громко поздоровался. Ему ответила женщина средних лет, судя по всему, мать его новой знакомой. Она сразу взяла дочь под руку и увела за занавеску, которая разделяла эта маленькую комнату.
  
  Мужчина, стоявший у чего-то наподобие печи, даже не кивнул в ответ на приветствие. В дальнем углу стояла детская кровать, на которой лежал ребенок.
  
  -Разрешите представиться, меня зовут Лев Борисович.
  
  Фамилию он не стал называть, вдруг они читали его книги, а это может привести к еще большей неловкости, как он думал, видя неприветливость хозяев. Он подошел к детской кровати и пощупал лоб ребенка
  
  . - Вы понимаете, что у вашего ребенка очень высокая температура?
  
  - Вы врач? - Спросила его женщина из-за шторы.
  
  -Нет, я не врач, но вам надо срочно собираться, иначе поздно будет.
  
  -Нас в больницу не принимают, говорят, что нет прописки, - сказала женщина, заходя в комнату.
  
  Лев Борисович вышел на улицу, открыл заднюю дверь машины, а вернувшись, сказал -Давайте, женщины, идите садитесь в машину на заднее сидение, а мы с хозяином вынесем мальчика и положим его вам на колени. Очень прошу, сделайте это все, как можно быстрее. Когда женщины выполнили все, о чем он просил, Лев Борисович обратился к мужчине
  
  -Я не знаю почему вы так ко мне недружественно настроены, но не время сейчас выяснять отношения. Берите ребенка на руки и несите в машину, а я буду зонт над вами держать.
  
  -Я бы тебя в другое время убил. И не притворяйся таким добрым, повидал на своем веку подобных типов. Ты мне со временем за все ответишь.
  
  -Я не знаю о чем вы говорите, но, как я ранее сказал, нет у нас времени для выяснения отношений. Берите ребенка на руки.
  
  Мужчина завернул мальчика в одеяло и вынес из дома. Дождь по-прежнему не прекращался. Лев Борисович держал зонт над мужчиной, который укладывал ребенка в машину, но сам он вымок за короткое время насквозь.
  
  -Садитесь в машину, поедем.
  
  -Никуда я с вами не поеду, мне нужно дом сторожить.
  
  -Может вы правы, - сказал Лев Борисович, достал из бардачка блокнот, вырвал лист, написал адрес и телефон и подал отцу ребенка.
  
  -Вот вам все координаты, позвоните, когда найдете время.
  
  Он завел машину, и они поехали в первую очередь спасать ребенка. О будущем этой семьи Лев Борисович пока не думал.
  
  Где я их видел ?- Этот вопрос всю дорогу не давал ему покоя.
  
  5
  
  Подъехали к дому. Внесли мальчика. Спальня хозяина находилась на втором этаже, где он с помощью своих гостей устроил ребенка. Потом, не переодеваясь, подошел к телефону и набрал номер. После долгого ожидания сонный голос ответил:
  
  -Алло.
  
  -Извините, Федор Николаевич, за поздний звонок, но дело не терпит отлагательств.
  
  -Я понимаю, Лев Борисович, иначе вы бы не позвонили. Что случилось?
  
  - У меня гости вдруг объявились, а их мальчик заболел, нужно срочно его посмотреть
  
  - Хорошо. Подъезжайте за мной через четверть часа, я соберу все необходимое.
  
  - Договорились, уже еду.
  
  Лев Борисович не переодеваясь, поехал за врачом. Вернулись они довольно скоро. Сразу прошли к больному.
  
  -Ну что, молодой человек, давайте для начала измерим температуру.
  
  Вот так проговаривая все свои действия, доктор обследовал больного мальчика. После этого он достал из сумки одноразовый шприц и сделал укол.
  
  -Все, надеюсь к утру у него температура спадет. Но как могло такое случиться, вы же его чуть не загубили? Завтра было бы уже поздно. Такая простуда. О чем родители думали? Почему не везли в больницу?
  
  Не получив ответ на все свои вопросы, он сел к столу и начал выписывать рецепты.
  
  -Вот, Лев Борисович, это все надо купить срочно, езжайте в дежурную аптеку, это недалеко от моего дома, поэтому вам не придется делать какой-то круг.
  
  -Спасибо, Федор Николаевич, что бы мы без вас делали. Сколько я вам должен?
  
  -Там все написано. Лев Борисович посмотрел на один из листков, что получил от врача и достал кошелек.
  
  -Вот вам за беспокойство и за помощь.
  
  -Что это вы себе позволяете, Лев Борисович? Не ожидал от вас. Мне лишнее не нужно, что положено - заплатите, а лишнее оставьте для официантов в ресторане.
  
  Хозяин дома засуетился, но нашел выход из положения:
  
  -Что вы, Федор Николаевич! Как вы могли подумать? Просто у меня нет мелких денег. Доктор сделал вид, что поверил, и инцидент на этом был исчерпан.
  
  -Вам обязательно нужно переодеться, Лев Борисович. Не ровен час, сами сляжете. А мне и вашим гостям не помешает по рюмочке водки выпить. Вам, к сожалению, нельзя, вы за рулем, но по возвращении непременно сделайте то же самое. Ох, какая погода ужасная.
  
  Лев Борисович достал из бара бутылку водки и пошел к холодильнику.
  
  - Нет, нет, о закуске не беспокойтесь. Нам это нужно для профилактики от простуды. Давайте, уважаемые дамы, присоединяйтесь.
  
  - Спасибо, но мы не пьем, - отказались женщины.
  
  -Так я же вас не выпить приглашаю. Это для профилактики необходимо. Вот, и за Льва Борисовича переживаю, но за лекарствами ехать нужно незамедлительно. По мне, так я бы с хозяином мог всю ночь проговорить, а утром домой бы добрался. Нас уже никто не ждет, к сожалению, и не приревнует. Эх, молодость.
  
  Доктор оказался довольно разговорчив. Все, кроме хозяина, выпили по рюмке водки, и перед тем как выйти из дома, Федор Николаевич спросил:
  
  -Вы не можете мне подсказать, уважаемые дамы, где я мог вас раньше видеть?
  
  - Не знаю, - ответила старшая, - я вас вижу в первый раз.
  
  -Может, я вас лечил когда-нибудь? Впрочем, я всех своих больных помню. Дежавю! Помню хорошо, а вот откуда- не знаю. Нужно к врачу сходить, наверное, это возрастное. До свидания. Смотрите, не болейте. Я завтра позвоню, и вы мне подробно, не стесняясь расскажите, как наш юный друг.
  
  Перед тем, как выйти из дома, он обернулся и повторил это загадочное слово. Дежавю.
  
  6.
  
  Когда мужчины ушли, мать подошла к дочери и, ни слова не говоря, наотмашь, изо всей силы ударила ее по лицу. Девушка схватилась за щеку
  
  -Мама, что ты делаешь? Ты меня ни разу не била. За что?
  
  -Если бы знала, что ты станешь путаной, то в колыбели собственными руками бы задушила
  
  . - Я ни в чем не виновата. Я не понимаю, почему ты это решила.
  
  - Куда ты ходила вчера вечером в такую погоду? Или ты думаешь,что твои родители идиоты. Я папу отговаривала, мол, наша дочь не опустится до этого. Но когда ты дала мне деньги, то я сразу поняла, откуда они у тебя.
  
  - Мама, мне их дал Лев Борисович.
  
  -Откуда ты знаешь этого старого еврея. Все они такие, благодетели.
  
  -Мама, даже если ты антисемитка, то все равно не должна так говорить, он Диму спас. -Какой ценой? Ты не задумывалась?
  
  - При спасении твоего сына, ты думаешь о цене, которую придется заплатить?
  
  - Ты не передергивай. Признавайся, куда и зачем ходила вчера вечером?
  
  -Ты хочешь правду знать?
  
  -Я ее и так знаю, но хочу тебя послушать.
  
  - Тогда слушай, я тебе все честно расскажу. Когда нас избивали и унижали в Средней Азии, вы нас просили:" Дети потерпите, все наладится."
  
  Папа наш, бесстрашный офицер, сидел дома, боялся нос на улицу высунуть.
  
  -Прекрати про папу так говорить. Он все сделал, что смог, и в конце концов вывез нас живыми из того ада.
  
  - Да вывез, чтобы привезти в другой ад.
  
  Сюда приехали, а слова все те же- "дети потерпите, нужно время." А у Димки время заканчивалась, и если бы не Лев Борисович, то уже бы сидели над ним мертвым.
  
  -Им не трудно проявить благородство, денег полные карманы. Как ты думаешь, откуда у твоего Льва Борисовича столько денег?
  
  -Не знаю, я не спрашивала.
  
  -Так я тебе скажу, они все заодно. Наверное спекулировал, а когда наступили другие времена, вот он- начальный капитал, а так как они все заодно, то можно без риска еще заработать, а потом попользовать молоденькую русскую девушку и немного ей, глупенькой, помочь.
  
  -Мама, я тебя не узнаю. Ты никогда так не говорила.
  
  - После того, что нам пришлось вытерпеть в Средней Азии, я перестала быть интернационалисткой. Меня тоже в школе учили, все нации равны, народы Советского Союза дружны. Вот мы и столкнулись с их дружбой, вот только евреи все уехали до того, как начали нас выгонять голыми и босыми, а они свои деньги успели вывезти.
  
  -Лев Борисович мне ничего не сделал, хочешь верь, хочешь нет. И когда-нибудь тебе будет очень стыдно за этот разговор.
  
  -Так я и поверила.
  
  -Ах так. Пусть только Димка встанет на ноги. Я не боюсь, пошли к врачу, пусть он меня проверит, девушка я. Поняла!
  
  - Ты так и не сказала, куда вчера ходила,- не сдавалась мать.
  
  - Ты меня выслушай до конца, не перебивай, не задавай вопросов. И тогда я смогу тебе все рассказать по-честному.
  
  -Ладно, слушаю.
  
  - Вы с отцом все время разговариваете о нашей семье, нас не замечая. Но я уже взрослая, и все понимаю, но терпела, не влезала в ваши беседы, пока не заболел Димка. А когда поняла, что вы ничего не сможете сделать для него, да, решила пойти на трассу. Не простила бы я себя, если бы мой маленький братик умер. Ты знаешь, сколько мы скрывали от вас, что было с нами там?
  
  Мать опустила голову, нервно мяла край скатерти , но молчала, ждала конца рассказа дочери. А та продолжила
  
  - Да, я вчера пошла на трассу, решила пусть со мной будет что угодно, но Димку надо спасать. Но мне повезло, это был Лев Борисович. Мама, что такое дежавю?
  
  -Это когда помнишь, знаешь, что вроде с тобой это было, но не знаешь, когда и не уверен, что было. Но не останавливайся, продолжай. Почему ты спрашиваешь?
  
  -Они постоянно употребляют это слово, доктор и Лев Борисович . Посадил он меня в машину и спрашивает, как я оказалась на дороге. А я ему так нахально- заплатите, расскажу. Он согласился, а после моего рассказа дал деньги, которые я хотела вернуть ему, но он не взял. А потом попросил меня привезти его к нам домой. Вот и все. Остальное ты знаешь
  
  . В комнате стояла тишина, нарушаемая всхлипываниями матери. Потом она встала на колени перед дочерью
  
  -Детка милая, прости меня, за все прости и меня и папу. Ему обязательно надо все рассказать, боюсь, убьет он этого доброго человека. А я буду всю жизнь молиться за Льва Борисовича, я готова быть его вечной рабой. Только ты не говори ему про этот наш разговор, и сама забудь, что я тут наплела. Только я не знаю, но мне очень знакомо его лицо. Дежавю.
  
  -Вот и ты уже помешалась на этом слове.
  
  Вскоре приехал хозяин, положил все лекарства на стол.
  
  -Все, дамы, вы уж меня простите, но мне надо отдыхать, стар я уже для таких потрясений. На коробках написано, когда, что, и как давать больному мальчику. А я на боковую.
  
  -Но ваша комната занята, там Дима спит.
  
  -Ничего у меня есть еще две спальни. Вы тоже как-нибудь устраивайтесь сами, у меня нет уже сил, простите. Спокойной ночи!
  
  7.
  
  Утром у Димы спала температура, он уже дышал без хрипов, спокойно. Мама его так и не прилегла ни на минуту, все время щупала его лоб и проверяла пульс. Ей тоже не давал покоя вопрос, где она раньше могла видеть Льва Борисовича. Рано утром вышла из своей спальни дочь, тоже подошла к брату и пощупала ему головку.
  
  - Мама, наш Димка молодец, поправляется.
  
  -Да, я очень рада, пойду немного прилягу, а ты посиди возле его кровати.
  
  -Хорошо, иди.
  
  Девушка посидела пару часов, а потом решила немного познакомиться с домом, в котором она сейчас находится. Она вышла в коридор и вдруг услышала свое имя из-за закрытой двери. Подошла ближе, прислушалась, не показалось ли. Наверное ослышалась. Прошла дальше по коридору, но там уже небыло ничего интересного. Начала возвращаться, и снова из-за той же двери услышала мужской голос, произносивший ее имя. Она постучала, но ответа не последовало, а голос затих вовсе. В это время зазвонил телефон. Девушка бегом подбежала и взяла трубку
  
  -Алло
  
  -Дочь, это ты?
  
  -Да, папа, я.
  
  -Как там Дима?
  
  -Папа у него спала температура, наверное, выздоравливает. Спасибо Льву Борисовичу и его доктору, Федору Николаевичу.
  
  -Ты мне имя этого старого развратника даже не упоминай.
  
  - Папа, подожди, я вчера с мамой разговаривала на эту тему, вы все неправильно поняли. Ты мне должен поверить, поговори со своей женой, мне стыдно говорить на эту тему с тобой. На другом конце провода она услышала тяжелый вздох
  
  - Никогда не думал, я, боевой офицер, окажусь таким беспомощным в этой ситуации. Но если так, то я скоро приеду и извинюсь перед этим человеком. Ты меня, доченька, тоже прости. Наверно я растерялся и черт его знает, что мне в голову пришло.
  
  -Папа, все нормально, главное Димка выздоравливает. Я так рада.
  
  -Еще раз спасибо тебе, дочь. Подрастет сын, я ему расскажу, как его сестра спасла.
  
  -Это не я. Нужно Льва Борисовича благодарить.
  
  -Все сделаем, всем спасибо скажем. Я скоро приеду. Только девушка положила трубку, как снова раздался звонок.
  
  -Алло
  
  -Здравствуйте, прелестная дама. Как ваш брат себя чувствует?
  
  -Здравствуйте, Федор Николаевич. Диме легче уже, температура кажется нормальная, он спит.
  
  -Это хорошо. Ты можешь позвать к телефону Льва Борисовича?
  
  -Он из спальни еще не выходил, наверное, спит еще. Очень поздно пошел спать этой ночью.
  
  -Не может быть такого. Лев Борисович что бы не случилось, во сколько бы не пошел спать, все равно встанет в шесть часов. Днем, да, может себе позволить часок подремать, а утром- никогда. Наверное, работает. Сходи в его кабинет, скажи я зову его к телефону. Поворчит немного, правда, но ничего, переживем это, не впервой. -Где его кабинет? Доктор объяснил, это была та комната, из которой девушке показалось, что ее кто-то звал. Дежавю, как они все выражаются,- подумала она. Но подойдя к кабинету Льва Борисовича, она снова услышала:
  
  -Стеша. Стеша.
  
  Она постучала. Но воцарилась полная тишина. Приоткрыв дверь, она заглянула в кабинет. На диване лежал Лев Борисович, он был в пижаме, но одеяло лежало на полу, а он бредил, все время звал какую-то Стешу.
  
  -Лев Борисович, просыпайтесь, вас к телефону Федор Николаевич зовет.
  
  Она дотронулась до него и сразу отдернула руку, хозяин дома был горячий, как вчера ее брат. Девушка побежала назад, схватила телефон
  
  -Федор Николаевич, Лев Борисович заболел. Он весь горячий. Приезжайте, как можно скорее, а я пойду маму разбужу.
  
  -Выезжаю, скоро буду. А ты возьми полотенце, намочи холодной воде и положи Льву Борисовичу на лоб. И, конечно, разбуди маму.
  
  8 .
  
  Федор Николаевич приехал одновременно с Виктором, отцом Стеши. Пожилой доктор сразу последовал в кабинет своего заболевшего друга, а Виктор переминался с ноги на ногу, он не знал с чего начать разговор с дочерью.
  
  - Папа, привет. Приготовить тебе чай? Больше ничего предложить тебе не могу сейчас. -Приготовь доченька. А где мама?
  
  -Отдыхает, она всю ночь просидела возле кровати Димы. Не надо ее будить, пусть поспит немного, кто знает, какая ночь нам предстоит.
  
  -Согласен. Ты приготовь чай, а я зайду, хоть посмотрю на сына. Он пошел в спальню, где спал Дима, нагнулся, тихонько дотронулся губами до его щеки и шепотом сказал:
  
  -Сынок, в жизни бывает много трудных ситуаций, но не дай Бог оказаться на моем месте. Все видишь, все понимаешь, а помочь ничем не можешь. Как бы я жил, если бы ты умер? Наверно не смог бы существовать, так что спас этот человек не только тебя, но и меня. А я ему даже руку не пожал. Сволочь я. Он выпрямился и увидел рядом с собой жену.
  
  -Ты умеешь так тихо ходить, тебя только в разведку посылать.
  
  Она улыбнулась и прижалась к нему.
  
  -Я рада, что ты поверил нашей дочери. Но скажу тебе больше, если она готова была к самопожертвованию, то мы вырастили и воспитали очень хорошего человека, а значит, мы родители неплохие.
  
  - Мы обо всем потом поговорим, а сейчас пошли в кухню.
  
  Они только уселись пить чай, как к ним вышел доктор
  
  -Нужно срочно ехать за лекарством. У кого-нибудь из вас есть права?
  
  -У меня, - отозвался Виктор, - но у меня нет доверенности на машину.
  
  -Это не важно, я поеду с вами. Будем как-нибудь отбиваться, если что. А кто-нибудь из вас, милые барышни, должны подежурить у постели Льва Борисовича. Постоянно меняйте полотенце. В его возрасте так болеть уже опасно.
  
  -Конечно, я уже иду. Клара, а так звали мать Стеши, поднялась и пошла на дежурство. Стеше одной совсем не интересно было чаевничать, и поэтому она пошла в спальню к Диме.
  
  9.
  
  
  
  -Давайте будем с вами знакомиться. Меня зовут Федор Николаевич, я врач, правда уже не работаю, но частным образом практикую, правда, только оказываю посильную помощь родственникам, друзьям или по просьбам знакомых.
  
  -Я, Виктор. Не смотря на еще довольно молодой возраст, оказался на обочине жизни.
  
  -Что так пессимистично? У вас еще вся жизнь впереди. Вы имеете двух замечательных детей, жену-красавицу. Если столкнулись с какими-то трудностями, то нужно найти способ их преодолеть. Или я не прав?
  
  -Наверное, правы, вот только трудности эти мне кажутся непреодолимыми. Такое чувство, будто бьюсь головой о стену, а пробить ее просто невозможно.
  
  -Виктор, может, вы мне что-то конкретное расскажете, а там, глядишь, вместе что-нибудь придумаем.
  
  Они дальше поехали молча, Виктор не знал с чего начать, а Федор Николаевич был человек воспитанный и в душу не лез. Он знал, рассказ скоро последует, тем более ему было любопытно узнать, где он видел жену этого человека. Подъехав к аптеке, доктор попросил Виктора, подождать его в машине.
  
  -Кто его знает, а вдруг машину угонят. Как мы сможем вернуться? - Нашел он оправдание, чтобы Виктор оставался за рулем. Довольно быстро он вернулся, было видно, что доволен покупками.
  
  -Все, Виктор, надо возвращаться и как можно быстрее. Только смотрите в аварию не угодите и полиции на глаза не попадите. У нас совсем другие планы.
  
  - Я отставной офицер Советской Армии, - начал свой рассказ Виктор, как только машина тронулась с места.
  
  Федор Николаевич молчал, он знал перебивать человека нельзя, если хочешь узнать всю историю до конца.
  
  -Когда развалилась наша страна, я оказался в Средней Азии, откуда пришлось уезжать как можно скорее. А вот на родине, оказывается, нас никто не ждал и никому мы не нужны. Вот такая история.
  
  Конечно, доктор ожидал немного более подробного рассказа, но что есть, тем и довольствоваться нужно.
  
  -Можно я вам задам несколько вопросов?
  
  -Задавайте
  
  -Где вы сейчас живете? На что вы живете? Как познакомились с Львом Борисовичем? -Живем мы в пионерском лагере, в летнем домике.
  
  -Извините, но как там можно жить в такую осень.
  
  -Так и живем. Перебиваюсь я случайными заработками, руки у меня есть и здоровьем Бог не обидел, немного, правда, получается, но на еду хватает.
  
  - Это хорошо, что мы познакомились, у меня и Льва Борисовича найдется много для вас работы. Мы, в отличие от вас, ничего руками делать не умеем. Так что без работы и без заработка вы не останетесь.
  
  -Я Льву Борисовичу сделаю все, что он скажет, только чтобы поправился, а деньги с него, как и с вас, никогда не возьму. Я по гроб жизни вам обязан, вы мне сына спасли.
  
  -Ну про Льва Борисовича я не скажу, а с меня, батенька, деньги брать вы обязаны, я вчера свой гонорар получил.
  
  -На последний вопрос вы мне не ответили. Не хотите?
  
  -Я бы с радостью на него ответил, но сам ответа не знаю
  
  Вот так разговаривая, они подъехали к дому больного. Когда они вошли внутрь, к Виктору на шею бросился Дима
  
  -Папа, как здорово здесь- тепло, светло.
  
  -Молодой человек, вам еще рано так прыгать, но я рад, что вы выздоравливаете, - сказал Федор Николаевич и пошел наверх.
  
  -Ну как наш больной?
  
  -Все так же.
  
  -Вы можете идти, а я здесь немного поколдую. Надеюсь, поднимем мы на ноги Льва Борисовича, а то, не дай Бог, не с кем будет мне иногда по вечерам в шахматы играть, и рюмочку пропустить.
  
  Через некоторое время он вышел
  
  -Я хочу вас попросить, немного здесь пожить. Вот лекарства, на коробочках написано, как их принимать. Я оставляю вам немного денег, чтобы вы могли сходить в магазин за продуктами. Возражения не принимаю, мы потом с Львом Борисовичем разберемся.
  
  И уже выходя, он спросил у Клары:
  
  -Вы не припомните, откуда я вас знаю?
  
  -Нет, мы не могли с вами встречаться, я думаю.
  
  -Ну ладно. До свидания. Чуть что, звоните в любое время.
  
  10.
  
  Через два дня Лев Борисович вышел из кабинета. Был он еще слаб, но старался не подавать вида.
  
  - Лев Борисович, может, вы хотите поесть, или просто чай вам приготовить? - Спросила Клара
  
  -Спасибо, если, не трудно, я бы от чая не отказался, но сначала мне нужно позвонить Федору Николаевичу. Ему принесли телефон и после набора номера, он сказал в трубку
  
  -Спасибо, доктор, но я уже на ногах и приезжать срочно нет нужды, если только на партию в шахматы.
  
  Потом он обратился к своим гостям:
  
  -Я хочу с вами со всеми поговорить. Садитесь и выслушайте меня внимательно, вопросы, возражения - все принимается и обсуждается. Я хочу вам предложить работу. Сбоку к дому есть пристройка фундаментальная, не такая, в какой вы жили. Там две комнаты, есть кухня и все остальное - необходимое. Я понимаю, вашей семье этого недостаточно, но Диму надо как-то пристраивать и у меня есть друзья, которые помогут с Суворовским училищем, несмотря на то, что год учебный уже начался. Если же он пойдет в обычную школу, может жить наверху. Места достаточно. Виктор и Клара, вам предлагаю, пока не найдете что-нибудь получше, смотреть за домом и за участком. Мне уже не по силам. Я буду платить немного, но как-нибудь справимся, тем более если найдете что-нибудь на стороне, то я возражать не буду, много времени, чтобы следить за этим домом вам не понадобится, не такие уж это хоромы. Ну, а Стеша, вам надо идти на какие-то курсы, или у вас есть другие планы?
  
  -Лев Борисович, мы конечно вам очень признательны, но зачем вам это нужно? - Спросил Виктор
  
  -А вы почему сидели со мной эти дни?
  
  -Нам деваться некуда. Мы здесь жили, как в санатории. Вы же все понимаете.
  
  -А мне нужны люди, которые будут за домом присматривать. Ну так, договорились?
  
  -Договорились, конечно, но деньги мы с вас брать не будем. Мы вам столько должны, что до самой смерти не рассчитаемся.
  
  -Я уже выздоровел, умирать не собираюсь, а вы еще молодые, так что о смерти говорить не будем, но эксплуатировать вас бесплатно я тоже не могу. Так что, если вас устраивает, то значит договорились.
  
  11.
  
  Все так и получилось, как предполагал Лев Борисович. То ли он где-то подсуетился, то ли время подошло, но семья Виктора получила российское гражданство, и это помогло решить многое, только жилья так и не было, а купить не было возможности даже в далекой перспективе. Дима не пошел ни в какое училище, родители записали его в обычную школу, находящуюся в соседнем городке, но автобус ходил регулярно, поэтому проблем не было. Клара устроилась в том же городке в небольшое кафе, там она была всем- и официанткой, и посудомойкой, и уборщицей, но не роптала. Стеша ездила каждый день в Москву на курсы бухгалтеров. Мечтала закончить их, найти хорошую работу
  
  -. Ох и заживем мы скоро,- говорила она часто.
  
  Ее никто не опровергал, потому что эта семья была уверена, что все трудности уже в прошлом. Виктор тоже устроился в охранное бюро, но ,что он охранял и от кого, никогда не говорил. Они часто вечерами все вместе чаевничали, вспоминали о прошлом. Но странно, Лев Борисович мог часами рассказывать, как он стал писателем, давал свои книги почитать, не скромничал и не краснел, если его хвалили, принимал комплименты, как должное, но о детстве или юности своей никогда не вспоминал. Если на первых порах заходил разговор об этом, то замолкал, находил причину встать из-за стола и уходил к себе в кабинет . Разговоры на эту тему вскоре прекратились, но вечерние посиделки продолжались. Как-то в один из таких вечеров, Лев Борисович предложил
  
  -У меня есть много фотографий, по старческой забывчивости я уже и не помню, кто на них запечатлён. Может если мы вместе посмотрим их, то я вспомню кого-нибудь.
  
  -Давайте конечно, интересно очень, - сразу подхватили эту идею женщины, но Лев Борисович, сказал, что сегодня поздно уже, как-нибудь в другой раз и пошел к себе.
  
  -Чтобы никто ему не напоминал об этом, - строго предупредил всех своих Виктор, - захочет сам- пожалуйста. Не забывайте, чем мы все ему обязаны. Но время шло, а Лев Борисович к этому больше не возвращался. Видно было, он хочет этого, но чего-то страшится.
  
  12.
  
  Зимой выяснилось, что Лев Борисович очень любит лыжные прогулки. Рано утром он выходил из дома, а возвращался уже поздно вечером.
  
  -Витя, неужели он целый день на лыжах катается?
  
  -Нас это не касается, - отвечал муж жене.
  
  -Дедушка возьми меня покататься с собой на лыжах, - попросил как-то Льва Борисовича Дима, он иначе, как дедушка, его не называл, и старику нравилось такое обращение. Он сразу улыбался, и никогда не мог Диме ни в чем отказать, как, впрочем, и всем. Он вообще не употреблял слово, нет.
  
  -Конечно, Дима, обязательно поедем, только нужно заехать в магазин, купить лыжи. Но время шло, а лыжи не покупались.
  
  -Витя, может мы сами купим лыжи Диме?
  
  -Раньше может быть бы и купили, но сейчас- ни в коем случае, даже если Дима попросит.
  
  -Интересно, есть у него семья?
  
  -Клара, это не наше дело. Захочет человек, скажет сам.
  
  -Эх, Витька, мне бы твой характер. Почему ты такой нелюбопытный?
  
  - Мне тоже все интересно. Самое главное, почему он остановился на дороге и подобрал Стешу, а потом привез ее домой. Дальше понятно- стало жалко Димку. Клара, я тебя прошу, не заводи этот разговор, это бессмысленно, я у него спрашивать не буду и вам никому не позволю нарушить его покой. По заведенному порядку, как-то вечером сели все почаевничать на ночь. Разговор шел на отвлеченные темы, но вдруг Лев Борисович поднялся
  
  -Я сейчас вернусь
  
  Вернулся он с огромным альбомом с фотографиями.
  
  -Мне нужна помощь. Виктор или ты, Стеша, не поможете мне?
  
  -Конечно, что нужно?
  
  -Когда поедете в Москву, я зимой не люблю ездить на машине, мы сейчас выберем старые фотографии, и я хочу, чтобы вы отдали их в фотомастерскую, чтобы мне их обновили. Я слышал, сейчас это делают легко. Он открыл альбом, но все сидели на своих местах, даже Дима.
  
  Помнили приказ отца- никакой инициативы в этом деле.
  
  -Вам неинтересно посмотреть мои фотографии? Тогда я сам потом в кабинете выберу нужные.
  
  - Лев Борисович, очень интересно, - все придвинулись ближе к старику.
  
  Он открыл альбом и начал показывать снимки, при этом объясняя, кто кем приходится, кто уже умер и когда, кто уехал из страны и в каком году. В общем, как стало понятно, у Льва Борисовича с памятью все в порядке. Выяснилось, сын его давно живет за границей. Он довольно удачливый бизнесмен, имеет деловые связи со многими странами, в том числе и с Россией, и когда бывает здесь, то непременно посещает отца. А вот внука он не видел давно, невестка сюда не хочет приезжать и сына не отпускает с отцом, но фотографии у него есть, на которых внук его сфотографирован в разные годы. Показал он фотографии своей жены, но при этом вздохнул тяжело
  
  -Умерла она, нельзя мне было так с ней поступать. Виноват я. Виктор обвел свою семью строгим взглядом и поэтому никто не задал ни одного вопроса.
  
  Фотографий, на которых Лев Борисович был сфотографирован в детстве или в молодости в альбоме не оказалось. Когда были отобраны фотографии, нуждающиеся в обновлении, Лев Борисович спросил:
  
  -Дима, какой размер обуви ты носишь? Надо лыжи покупать, а то так и зима закончится.
  
  Вот так прошел этот вечер, после которого вопросов стало больше, чем было до этого.
  
  13.
  
  -Виктор, вы не могли бы Диме купить лыжи? А то я все никак не выберусь, а ведь обещал. Не хорошо получается.
  
  -Конечно, Лев Борисович, завтра будут у него лыжи.
  
  -Спасибо.
  
  В одну из обычных вечерних посиделок, Лев Борисович спросил:
  
  -Скажите, у вас есть какие-нибудь фотографии, или они остались в Средней Азии?
  
  -Есть, конечно - ответила Клара, - вы хотите их посмотреть?
  
  -Да. Интересно было бы взглянуть.
  
  Он рассматривал каждое фото, с неподдельным интересом расспрашивал про всех, кто на них запечатлён, но одну карточку он взял в руки, поправил очки, внимательно рассмотрел, и молча положил на место.
  
  -Поздно уже, надо идти ложиться. Устал что-то. Спокойной ночи.
  
  После того, как он ушел, Клара взяла ту фотографию, а потом сказала
  
  -Дети, идите спать. Нам надо с папой поговорить.
  
  -Витя, как ты думаешь, почему он вдруг, посмотрел на фото моей мамы и сразу сослался на усталость?
  
  -Не знаю, может он знал ее в молодости.
  
  -Не мог он ее знать.
  
  Она всю жизнь прожила в западной Белоруссии, а он в Москве. Мама была обычной крестьянкой, которая и по-русски то плохо говорила, а он довольно известный писатель. Мама сразу после войны замуж вышла. Как он мог ее знать?
  
  -Что ты у меня спрашиваешь, откуда я могу знать. Тем более, у твоей мамы уже не спросишь, а его не надо тревожить. Может у твоей мамы сестра была?
  
  -Она бы вспоминала ее, но этого не было.
  
  -Почему она просила, чтобы мы дочь Стефанией назвали?
  
  -По ее маме, то есть моей бабушке, которую немцы расстреляли вместе с еврейской семьей, которую они прятали.
  
  -Немцы расстреливали всех , кто прятал евреев. Почему твоя мама осталась жива? -Она говорила, что убежала на хутор к своему будущему мужу, моему отцу, которого я никогда не видела.
  
  -Клара, если когда-нибудь правда всплывет наружу, то мы все узнаем. А если нет, то и не надо. Пошли спать.
  
  14.
  
  В субботу вечером Лев Борисович предложил Диме, на следующий день покататься на лыжах.
  
  -Конечно, дедушка, поедем, - обрадовался ребенок.
  
  -Только ты должен знать, путь нам предстоит длинный и назад на середине дистанции мы не повернем.
  
  - Я согласен и проситься домой не буду. Спросите у папы, я никогда не ною.
  
  -Верю, а сейчас иди спать, завтра очень рано вставать. Еще не рассвело, а Лев Борисович уже тихо поднялся и вышел из своей спальни, но на кухне увидел Клару.
  
  -Зачем вы так рано встали? Я могу сам все приготовить.
  
  - Лев Борисович, я не сплю по утрам поздно, а если так, то зачем понапрасну валяться.
  
  - Если так, то приготовьте нам с Димой бутерброды и заварите крепкий чай. Мы сейчас позавтракаем, а остальное возьмем с собой, а чай налейте, пожалуйста, в термос. Я пойду мальчика разбужу.
  
  -Дима, какая сегодня замечательная погода. Нам повезло, - сказал Лев Борисович, когда они вышли на улицу. Они встали на лыжи и довольно быстро поехали. Вернулись они поздно. Клара предложила им поесть, но они отказались, сказали, что заезжали к Федору Николаевичу и там пообедали. После этого разошлись по своим комнатам. Когда Клара зашла в спальню к своему сыну, тот уже крепко спал. Женщине было очень любопытно, куда они ездили, но будить Диму было жалко. Ладно, завтра обязательно расспрошу его,- решила она. Но утром Дима ушел в школу, сама Клара тоже до вечера работала. Вечером, как обычно, все устроились на чаепитие. Разговаривали обо всем, но тему вчерашней прогулки не затрагивали.
  
  -Неужели вам неинтересно, где мы вчера с Димой были? - Поинтересовался Лев Борисович.
  
  -Очень интересно, но спрашивать считаем не этично, захотите- сами расскажете.
  
  -Что вы, Клара, какие могут быть у нас от вас секреты. Да, Дима?
  
  -Дедушка, но вы просили меня, чтобы я никому ничего не говорил.
  
  -Так это я тебя проверял, но ты, как настоящий мужчина, слово держишь. А сейчас я тебе даю добро, рассказывай. Мне самому интересно послушать, как ты все излагаешь. -Мы долго ехали по лесу, потом выехали на дорогу и сели в автобус, который нас привез в город, где моя школа. Снова стали на лыжи и приехали на кладбище, только оно какое-то странное, там не было крестов, только какие-то звезды необычные, они шестиконечные. Дедушка накинул на плечи какое-то покрывало. Достал маленькую книжку и начал шептать и кланяться, я понял, это он молился. Вот и все.
  
  - Молодец, Дима, все правильно рассказал. Мы ездили на могилу моей жены. Клара поняла, что-то сын не договаривает, потому что Лев Борисович во время всего рассказа был несколько напряжен. На следующий день, мать подловила сына на улице
  
  -Димочка, сынок, расскажи, что потом было.
  
  - Ничего не было.
  
  - Никто не узнает больше, расскажи мне все что там было.
  
  -Ты, честно, никому не скажешь?
  
  -Клянусь, никому, даже папе ни словечка не скажу.
  
  -Дедушке тоже не скажешь?
  
  -Я же пообещала- никому.
  
  -Ладно, слушай. После молитвы дедушка послал меня побродить по кладбищу посмотреть на памятники, но я спрятался за одним из них. Дедушка стал плакать и просить прощение. А потом достал маленькую фотографию и сказал кому-то, там никого не было, но он все равно сказал, что не помнит кто на этом снимке, но встретил молодую девушку очень похожую. А потом сказал, какое-то непонятное слово, я его не расслышал. Когда он меня позвал, то признался, что это могила его жены. Он приходит к ней, когда ему становится грустно, а как с ней поговорит, то у него на сердце становится легче. Мама, как он мог с ней разговаривать, если она не слышит?
  
  -Сынок, вырастешь все поймешь, а пока не говори никому ни слова.
  
  15.
  
  После совместного похода на лыжах Лев Борисович очень сблизился с Димой. Мальчик в свободное время целыми днями пропадал в кабинете у хозяина дома. В один из дней в дверь позвонили, когда Клара открыла входную дверь, на пороге стоял молодой человек с большой коробкой.
  
  -Здравствуйте, я представитель компьютерной фирмы. Это вы заказывали аппарат?
  
  -Не знаю, подождите. Она постучала в дверь кабинета и на разрешение войти, открыла дверь
  
  -Лев Борисович, вы заказывали компьютер?
  
  -Наконец-то. Вот наш Дмитрий будет рад. Пожалуйста, пригласите мастера пройти в дом.
  
  После того, как компьютер появился в кабинете, Дима вообще оттуда не выходил, он готов был там дневать и ночевать. Но самое интересное, из кабинета не доносился шум какой-нибудь игры, как у других детей. Было тихо. Сам Дима тоже сильно изменился, у него даже походка стала более взрослой, речь его изобиловала словечками из лексикона Льва Борисовича и Федора Николаевича. Раньше Клара постоянно ему запрещала долго разговаривать по телефону со школьными друзьями, а сейчас он просто телефон не замечал, хотя у всех, кроме него, появились уже сотовые, а значит в стационарном надобность прошла. Как-то Клара зашла в кабинет к Льву Борисовичу, конечно, предварительно постучавшись. Дима сидел у выключенного экрана, а хозяин за своим столом.
  
  -Клара, чем мы можем вам помочь?
  
  -Мне Дима нужен буквально на пару минут.
  
  -Иди Дима, помоги маме. Когда они остались вдвоем, Клара спросила
  
  -Сынок, чем вы занимаетесь с Львом Борисовичем?
  
  -Мы с дедушкой изучаем компьютер. Хотим сделать такую программу, чтобы она помогла людям решать много вопросов.
  
  -Какие вопросы?
  
  -Разные, - был дан уклончивый ответ.
  
  Клара поняла, сын отдаляется от нее, что ее очень огорчило. Она стала с нетерпением ждать Виктора для серьезного разговора.
  
  -Витя, тебя не беспокоит поведение нашего младшенького, да и Стеша редко бывает дома.
  
  -Нет. А что такое?
  
  Она рассказала ему о разговоре с Димой.
  
  -Ну и что?
  
  -Как, ну и что. Его Лев Борисович как будто приворожил. Только и слышно от него, дедушка сказал, дедушка решил, я пошел к дедушке.
  
  -Так мы же целыми днями на работе, а ты еще и по дому все делаешь. Так с кем быть Димке?
  
  -А если он, после очередной поездки на кладбище, примет иудаизм? Что тогда скажешь?
  
  -Ничего не скажу, Лев Борисович такой же иудей, как мы христиане.
  
  16.
  
  3-го марта Лев Борисович вышел из своей комнаты нарядно одетый.
  
  -Поеду с Фёдором Николаевичем праздник отмечать
  
  -Что сегодня за праздник такой? - спросила Клара
  
  -Сегодня наша страна освободилась от тирана. Знаешь, как мы радовались в лагере, чувствовали- вот наш шанс выйти на свободу. А уже потом узнали, что готовил этот изверг для евреев. Так что у меня двойной праздник.
  
  Вот так по крупицам Лев Борисович приоткрывал завесу своей
  
  жизни, но Клара, помня приказ своего мужа, наводящих вопросов не задавала, хотя вся изнывала от любопытства.
  
  После школы, Дима первым делом спросил, где дедушка.
  
  -А ты уже не можешь и дня прожить без него. -Могу конечно, но с ним лучше. Наскоро пообедав, он скрылся в кабинете хозяина. Клара пошла за ним.
  
  -Сынок, а тебе Лев Борисович разрешает заходить без него в эту комнату?
  
  -Конечно, здесь же мой компьютер стоит.
  
  -Ну и что? Но это не дает тебе права входить в кабинет когда ты захочешь, тем более его самого сейчас нет дома.
  
  Дима все отключил и нехотя пошел в свою комнату, но через минуту выскочил оттуда. -Мне надо позвонить. Он схватил телефон и быстро набрал номер, мама даже не успела отреагировать.
  
  -Федор Николаевич, а дедушка у вас?
  
  -Да, сейчас дам ему трубку, только молодой человек, сначала еужно поздороваться. -Извините, здравствуйте.
  
  - Дедушка, мне нельзя заходить в кабинет без тебя?
  
  -Кто тебе сказал?
  
  -Мама
  
  . -Правильно, ты не должен подвергать сомнению слова матери, но это я виноват, забыл ее предупредить. Позови маму.
  
  -Клара, я извиняюсь, но я Диме разрешил всегда подходить к компьютеру, а вам не сказал. Еще раз прошу прощения за мою оплошность.
  
  После этого разговора Клара сказала Диме -Совсем ты меня не любишь.
  
  -Мама, я очень тебя люблю, и папу люблю и Стешу, и дедушку. Так я пошел к компьютеру?
  
  -Иди, - Клара махнула рукой.
  
  8-го марта Клара с самого утра начала готовить праздничный стол. Такое случалось не часто , но в этот день собралась вся семья. Когда Лев Борисович вместе с Димой подошли к праздничному столу, он сразу спросил.
  
  -Что сегодня за праздник?
  
  - Сегодня женский день
  
  -А завтра? -Поняв, что сказал что-то не то, он постарался сгладить неловкость.
  
  -Извините меня, старость. Мы с Федором Николаевичем давно не общаемся с дамами, от этого и забывчивость моя. Я сейчас подойду.
  
  Он вернулся через минут пять, но в доме уже были новые люди, то есть Федор Николаевич.
  
  - Я тебя, мой друг, всегда рад видеть, но как ты здесь оказался?
  
  -Так Дима позвонил и от всей семьи меня пригласил прийти праздновать 8-е марта
  
  - А меня почему никто не предупредил? Димка, что это ты, то тарахтишь не остановить, то тайну некую сохраняешь.
  
  -Папа сказал не говорить, а то Лев Борисович начнет дорогие подарки дарить, он сказал, будет неловко. Он еще много говорил, но я больше не скажу ничего.
  
  -Я сейчас вам подарю очень дорогой для меня подарок. - он положил на стол толстую книгу, - это мои мемуары, "Как я стал писателем." В магазинах не ищите, ее там нет, я заказал буквально десять экземпляров, мне помог сын все это провернуть
  
  -. Федор Николаевич, тебя тоже ждет такая книга. Все начали благодарить его. Лев Борисович не смущаясь, с удовольствием принимал поздравления. Вечер прошел очень хорошо, но как только Федор Николаевич, получив свой экземпляр, уехал домой, Лев Борисович с Димой по обыкновению скрылись в кабинете, Клара открыла книгу. Сначала она прочитала дарственную надпись, потом раскрыла первую страницу, пробежала ее глазами, потом начала быстро пролистывать книгу, то вконец залезет, то вернется к началу.
  
  -Клара, что там ищешь? Надо стол убрать, потом спокойно можешь читать и удовлетворить свое нездоровое любопытство.
  
  -Только ты всегда здоровый. Посмотри, он начинает книгу только с того момента, как он вернулся в Москву.
  
  -Так ты название посмотри. Книга называется "Как я стал писателем"
  
  -Хорошо. Но у любого писателя должны были быть родители, детство, отрочество. Даже Лев Толстой писал об этом, а наш Лев Борисович, почему-то не хочет поделиться своими детскими воспоминаниями.
  
  -Клара, я просил и сейчас повторяю, я готов от тебя все стерпеть, но не лезь ты к старику с вопросами, захочет сам расскажет, а не захочет, то и не нужно.
  
  В середине апреля Лев Борисович принес в дом большой пакет, открыл его и сказал -Это маца. Сегодня еврейский праздник, Пейсах. Евреи всегда стояли на краю гибели, но нас всегда спасало чудо. Вот и этот праздник свободы и такое нельзя не отмечать.
  
  А когда наступила православная Пасха, то Лев Борисович спросил
  
  -Клара, а почему вы не красите яйца, не печете куличи, а то придет в гости Федор Николаевич, а у нас окажется, что в этом доме, как и прежде, живут одни евреи. Нехорошо получится. -Я думала нельзя это делать у вас.
  
  -Во-первых не у меня, а у нас, вы не на квартире живете, а главное, и это будет во-вторых, праздников должно быть как можно больше. И еще вам скажу, но по секрету, - он сощурился и хитро так подмигнув, продолжил, - хоть мы его не признаем за бога, но он же был еврей. Как нам не порадоваться за его воскрешение..
  
  17.
  
  Вот так пролетело два года. Все уже настолько привыкли, что считались одной семьей. Правда Стеша встретила молодого человека и ушла с ним в свободное плавание самостоятельной жизни. Навещали они этот загородный дом довольно часто. Дима все так же просиживал в кабинете Льва Борисовича у компьютера, Клара нашла работу в Москве по специальности. Лев Борисович за эти два года съездил к сыну на две недели. Все даже не подозревали, насколько они будут скучать по нему, а Дима вообще отмечал дни на стенном календаре. Но и сам лев Борисович, вернувшись от сына, вздохнул с облегчением, сказав при этом, наконец-то я дома, среди своих. Как-то Виктор пришел с работы и попросил Льва Борисовича для конфиденциального разговора уйти в его кабинет.
  
  -Лев Борисович, мы все вам очень благодарны и никогда не забудем всего, но мы с Кларой работаем в Москве, Стеша тоже там живет, а Дима должен пойти учиться в лучшую школу, которая есть в столице.
  
  -Я понимаю. Наверное, уже есть готовое решение?
  
  -Да, мы купили небольшую квартиру на окраине Москвы и скоро переселимся в нее.
  
  -Я рад за вас, Виктор. Конечно, я буду скучать первое время, но привыкну. Вы молодые и должны сами строить свою жизнь. В конце концов у меня есть друг, Федор Николаевич, снова останемся одинокими стариками, но знаешь, в этом тоже есть своя прелесть, мы снова будем на равных.
  
  -Лев Борисович, кто вам сказал, что вы останетесь одиноким? Мы будем часто вас навещать, а звонить каждый день и по нескольку раз.
  
  -Конечно, конечно, я знаю. Когда вы собираетесь переезжать?
  
  -В эти выходные.
  
  -Неужели так быстро можно все оформить?
  
  -Мы давно уже начали все делать, только вам все боялись сообщить.
  
  -Дима тоже знал?
  
  -Нет, мы ему не говорили. -
  
  Нехорошо это. Позовите пожалуйста его сюда, нужно ему сообщить. Когда Дима вошел в кабинет, Лев Борисович подошел к нему, погладил по голове и сказал
  
  -Дима, смотри не подведи меня, учись хорошо и стань мастером своего дела. А сейчас мы с тобой поедем по делам. Иди, собирайся.
  
  Они приехали на кладбище к жене Льва Борисовича.
  
  -Вот, Дима, хочу поговорить с тобой здесь. Только ты не перебивай меня. Я прожил тяжелую жизнь, но помню только половину ее. Если бы не эта женщина, - он указал на могилу, - то наверно я бы не выжил после лагеря. А когда она меня поставила на ноги, то я ее очень обижал. Молодой был и глупый. Вот сейчас езжу к ней, прошу простить меня. Как думаешь, простила?
  
  Мальчик пожал плечами, он не знал, что ответить своему любимому дедушке, да и не верил он, что дедушка может кого-то обидеть. Вернувшись домой, Дима показал родителям небольшую коробку.
  
  -Дедушка мне подарок сделал. Папа, почему мы уезжаем?
  
  -Нам нужно отдельно жить, вырастешь - поймешь. Что он тебе подарил?
  
  -Самый лучший ноутбук.
  
  -Лев Борисович, зачем вы дарите такие дорогие подарки.
  
  -Самый дорогой подарок вы мне подарили. У меня есть умный, талантливый и очень хороший внук, Дима. В день переезда Лев Борисович снова позвал Виктора в кабинет.
  
  -Виктор, только не обижайтесь, мне это нужно в первую очередь, не вам. Вот деньги на машину, я вам их одалживаю, заметьте, не дарю, чтобы вас не обидеть. А нужно мне это, чтобы вы могли чаще ко мне приезжать. Виктору ничего не оставалось делать, как взять эти деньги, но себе он дал слово, во что бы то ни стало со временем их вернуть.
  
  -Я сейчас поеду к Федору Николаевичу, не хочу вам мешать собираться. Ключи оставьте себе, может, когда приедете, а меня дома не застанете. Он вышел в зал, подал руку Кларе, но та отстранила его руку, порывисто обняла Льва Борисовича и сразу убежала в ванную комнату. С Виктором они распрощались по-мужски без лишних сантиментов, а вот к Стеше он подошел и первый раз за столько лет сказал
  
  -Я все равно вспомню, где я тебя видел.
  
  -Лев Борисович, это не важно, может, случайно увидали в городе. Главное, мы вас очень любим, будем часто навещать вас, вы не будете один никогда. Все ждали с тревогой прощание Льва Борисовича с Димой.
  
  -Ну что, парень, будем прощаться, или ты уже весь там, в новой жизни с новыми друзьями?
  
  Мальчик подбежал к своему дедушке, обнял и застыл. Лев Борисович тоже прижал его к себе, губы у него заметно тряслись, потом рукавом смахнул слезы с глаз и ничего не сказав, вышел из дома.
  
  -Что-то не так мы сделали. - сказал Виктор
  
  -Конечно, не так, нужно было ему раньше сказать.
  
  -Клара, так он бы не дал нам квартиру купить, или еще что-нибудь этакое придумал. Вон деньги на машину якобы одолжил, а когда я ему их верну, если у нас ипотека забирает почти всю мою зарплату.
  
  18.
  
  Время бежит неумолимо, его не остановить, и чем старше ты становишься, тем быстрее оно летит. Вот так незаметно пролетело еще три года. Поначалу Льву Борисовичу часто звонили и навещали его бывшие, если так можно сказать, квартиранты, но со временем звонки стали реже. Лев Борисович тоже в первое время часто поглядывал на телефон, ожидая звонка, особенно от Димы. Тот звонил, но не так часто, как хотелось старику, так они с Федором Николаевичем в последнее время назвали друг друга. Лев Борисович, у которого была машина, часто ездил к своему другу, а возвратившись, успокаивал себя, наверное, Дима звонил, но меня не было дома. Во так и проходили дни. На здоровье он особо не жаловался, а если что, то у него был личный врач, который не даст умереть, даже если очень захочется. Так он частенько шутил, в присутствии Федора Николаевича, на что тот в свою очередь говорил:
  
  -Вон там в столе лежит инструкция по моему лечению, начинай учить сейчас. Что ты за бесполезную специальность выбрал, книжки писать, - говорил доктор, - помнишь в лагере, кого первыми вызывали из толпы арестантов? Медиков. Ты стал отличным медбратом там, а вернулся и уселся за мемуары. Тоже мне, второй Солженицын нашелся.
  
  -Если бы я не писал книжки, как ты пренебрежительно выражаешься, то сидеть бы тебе до сих пор на 101-м километре, а так стал столичным профессором.
  
  -Так это Дора твоя расстаралась, пухом ей земля. Какая женщина была, таких людей сегодня не сыщешь. Творила добро, ради добра. Они не ругались и не ссорились никогда, это у них были такие вечера воспоминаний. Потом они переходили на семью Виктора и Клары.
  
  -Что им не жилось в моем доме, я не понимаю.
  
  -Чего здесь понимать, не хотели быть приживалами у тебя. Может ты их излишне опекал, а Виктор хотел быть сам главой семьи.
  
  - Я хотел им дом отписать. Сыну он не нужен, в Россию он не приедет, а денег он заработал столько, что и правнукам хватит.
  
  -Так возьми и напиши завещание, чтобы дом после тебя перешел к Диме.
  
  -Ты только не смейся над старым дураком, но я фамилию их не знаю. Может, тебе они говорили? Федор Николаевич почесал затылок, а потом рассмеялся
  
  -Странно, но я тоже не удосужился поинтересоваться.
  
  - Обязательно, как только Дима позвонит, не забуду спросить все их анкетные данные. А вдруг Дима еще будет несовершеннолетний.
  
  -Это что, ты собрался уже помирать скоро?
  
  -Кто его знает, как будет, но готовым нужно быть ко всему, особенно в наше, такое неспокойное, время. Потом они перешли на политику, как внешнюю, так и внутреннюю, но они и не подозревали, насколько они были близки к тому, что их ожидало уже в ближайшее время.
  
  19.
  
  В последнее время Лев Борисович начал жаловаться на зрение. Сходил к врачу, который ему сказал, страшного ничего нет, но водить машину он ему не рекомендует, не ровен час, даже если он и не будет виноват, но могут сделать его виновным со всеми последствиями.
  
  -Сами понимаете, в какое время живем - сказал окулист, прощаясь.
  
  Почему многим это время не нравится, думал Лев Борисович, как по мне так замечательное время. Столько разных перемен, конечно без потерь не получается строить новое государство, ошибок много, но и находок достаточно. И вообще, как писал поэт" Времена не выбирают- В них живут и умирают". А мне нравится жить именно в это время, вот только машину нельзя водить, и общественный транспорт плохо работает, впрочем, откуда я знаю, как он раньше работал, если все время на машине. Есть в этом и хорошее, если задуматься, интересно спуститься в метро, какие красивые, наверное, новые станции "О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух". Что-то меня на поэзию потянуло, интересно к чему это? Так мысленно разговаривал Лев Борисович сам с собой. Вняв советам врача, Лев Борисович ехал медленно, и домой приехал без всяких приключений. Выйдя из машины, он погладил ее и сказал:
  
  - Прощай, старушка моя, послужила ты мне много лет, но мне пора на покой, а вот если Стеша не купила машину, то я тебя ей отдам. Смотри у меня, веди себя хорошо, мне нужно еще многое вспомнить, что связано с этой девочкой. Ты ее расспроси, только осторожно.
  
  Возле входной двери его дома стояли два молодых человека. Одеты они были в деловые темные костюмы, белые рубашки, правда, без галстуков, но обуты были в начищенные туфли, что на хозяина произвело приятное впечатление.
  
  -Здравствуйте, Лев Борисович. Мы вас давно ждем, - почти одновременно проговорили они.
  
  -Здравствуйте. Чем обязан?
  
  -Мы представители губернатора Московской области, нам поставлена задача обойти всех жителей этого и соседних поселков и предложить переселиться в Москву или в любое другое место. Вам будет выплачена компенсация, довольно крупная, чтобы вы без проблем решили свои жилищные вопросы. Переселение за наш счет, поэтому с этим у вас проблем тоже не возникнет. Вот бумаги, которые вы должны подписать.
  
  - Я никому ничего не должен.
  
  -Конечно вы никому ничего не должны, но переселиться будете вынуждены. Это не мы так решили. Мы только выполняем то, что нам поручено.
  
  -Это я понимаю. И много соседей уже согласились с решением губернатора и его команды?
  
  -Есть согласные, есть и те, которые пока упираются. Только толку от этого мало, все равно придется согласиться.
  
  - Разрешите я позвоню буквально пару слов надо сказать другу.
  
  -Федор Николаевич к тебе приходили по поводу переселения? - спросил он, не здороваясь.
  
  -Приходили сегодня.
  
  -Вот и у меня сейчас эти ребята. Ты согласился?
  
  -Пока нет, но, думаю, придется переезжать. Сейчас такие времена, новые хозяева, новые порядки.
  
  - Я сегодня второй раз слышу о каких-то новых временах. Запомните, Федор Николаевич, мы современники, делаем эту эпоху такой, а наши потомки потом будут о нас судить по делам нашим и ссылки на какие-то сложные времена не пройдут.
  
  -Лев Борисович, я все понимаю, но я не такой бесстрашный борец за справедливость, как вы.
  
  -Так я понимаю, вы согласитесь?
  
  -Придется.
  
  -Знаете что, Федор Николаевич, когда вы подпишите их бумажки, вы потеряете друга. Он положил трубку и обратился к визитерам.
  
  -Вы, наверное, уже поняли, я никаких бумаг подписывать не буду. Разрешите вас проводить, мне нужно отдохнуть.
  
  -Зря вы так, по решению областного управления, здесь будет поле для гольфа и будет построен новый поселок, это решено уже. Мы к вам придем на следующей неделе и надеюсь на ваше благоразумие. До свидания
  
  20.
  
  -Федор Николаевич, что они нам могут сделать, если мы не согласимся переселяться, чай не 37-й год?
  
  -Лев Борисович, я не знаю что в нашем случае лучше. Раньше нас бы не просили что-то подписывать, пошел дом или поселок под снос, получи новую квартиру и радуйся жизни. А сейчас беспредел, который прикрывает государство. Не согласишься добровольно, заставят, и не знаешь, какие методы они могут применить.
  
  -Наше поколение привыкло чего-то бояться. Посмотрите, Федор Николаевич, в газетах обо всем пишут, не надо по кухням сидеть и шептаться, а потом со страхом ждать ночной стук в дверь. Но мы, по привычке, все равно боимся. Мне современная молодежь нравится.
  
  -Вы оптимист, Лев Борисович, с вами приятно разговаривать, но у жизни свои законы, которые не всегда совпадают с нашими надеждами на справедливость.
  
  - Так вы подпишите их бумажки?
  
  -Мне наша дружба дороже всего на свете, пока мы с вами не решим, не подпишу.
  
  -Спасибо тебе, Федор Николаевич.
  
  Вот такой разговор произошел у старых друзей на следующий день после визита молодых людей.
  
  Конечно, от них не отстали, то свет гас, то вода из крана не текла, потом дорогу раскопали, вроде бы для прокладки новых коммуникаций. Стройка началась не шуточная, весь день работали трактора, подъезжали и отъезжали тяжелые грузовики, постепенно соседей становилось все меньше. Друзья постоянно были на связи, так они договорились. Начали их доставать звонки по телефону, то с уговорами, то с угрозами, но они не сдавались. Позвонили адвокату, спросили о законности притязаний будущих хозяев их поселка. Тот сказал, что они правы, но лучше согласиться, потому что если дело дойдет до суда, то ни один адвокат за их защиту не возьмется. В один из дней к Льву Борисовичу постучали в дверь, попросили воды.
  
  -Дед, ну что ты упираешься, сказали тебе переселяться, деньги заплатят, радоваться ннужно такому предложению.
  
  -Вы кто такие?
  
  -Мы помощники нашего губернатора. Помогаем ему уговорить особо упрямых.
  
  -Я попрошу вас покинуть мой дом.
  
  Он повернулся к ним спиной и сразу получил сильный удар по голове. Лев Борисович упал.
  
  -Степа, ты кажется его убил.
  
  -Ничего, одним пархатым на земле будет меньше. Только ты не болтай лишнего, приказ был, любыми средствами воздействовать.
  
  -Но не убивать же.
  
  -Откуда я знал, что этот старый жид окажется таким хилым. Пошли.
  
  Они выскочили на улицу, плотно захлопнув дверь, даже не проверив, может, все-таки старик жив.
  
  Федор Николаевич уже в который раз звонит своему другу, но трубку никто не берет.
  
  -Ну ответь пожалуйста, я тебя прошу.
  
  Но все было понапрасну, телефон Льва Борисовича не отвечал. Был уже поздний вечер, когда Федор Николаевич понял, надо идти к другу. На всякий случай он взял с собой свой докторский чемодан и пошел. Подойдя к дому, он позвонил, но никто не открыл. Федор Николаевич толкнул дверь, она была не заперта. И когда он вошел, то увидел на полу своего друга. Первым делом он проверил пульс, который слабо, но прощупывался. Быстро оказав самую необходимую первую помощь, он позвонил в скорую помощь . Ему ответили:" Ждите, много заказов сегодня, а здесь ехать очень далеко." Федор Николаевич не сидел за рулем уже очень много лет, когда-то учился, но понял не его это:
  
  - Меня и автобус отвезет куда надо, и ты есть у меня, Лев Борисович,- так он говорил своему другу, когда тот хотел его уговорить закончить курсы вождения.
  
  - Да, подвел ты меня, друг, - сказал он вслух, обращаясь к Льву Борисовичу, - но нужно что-то делать.
  
  Он знал где хранятся ключи от машины, взял их, сел в нее и начал усиленно вспоминать то, чему его учили. Машина завелась сразу, он подогнал ее как можно ближе к дому, потом с большим трудом перетащил Льва Борисовича на заднее сиденье. Ну вот, если разобьемся, то вместе, да это и справедливо. Зачем мне оставаться на этом свете одному. Вот так, не очень быстро он повез своего друга в больницу.
  
  21.
  
  Федор Николаевич довез своего друга до больницы без приключений, но выйдя из машины, он почувствовал жуткую усталость. У него тряслись ноги и руки. Войдя в больницу, он потребовал санитаров и носилки. В приемном покое осмотрели Льва Борисовича и сказали, положить его они не смогут.
  
  -Почему это вы не сможете положить в больницу моего друга?
  
  -Вы здесь не распоряжайтесь. Я понимаю вы - профессор, но в своей больнице, а здесь я отвечаю за все, - сказал ему дежурный врач.
  
  -Если вы отвечаете за все, то назовите причину по которой вы не станете оформлять нуждающегося в лечении человека в больницу?
  
  -Отвечаю, во-первых, у него нет при себе никаких документов, во-вторых я его осмотрел и могу вам сказать, как врач врачу, и вы понимаете, он не жилец и, поэтому, зачем мне портить статистику. Вы должны меня понять, сами работали в нашей системе.
  
  -Я не понимаю вас и не хочу знать про вашу чертову статистику. И, вообще, если вы врач, то я им быть не хочу. Мы должны бороться за жизнь человека до последнего.
  
  - Что вы мне рассказываете прописные истины, еще про клятву Гиппократа напомните, чего уж там.
  
  -Обязательно напомню про клятву, а как же.
  
  -Ваш приятель умрет, вы знаете сколько ему лет , после такой травмы он не выживет, а коллектив больницы лишится премиальных, больница будет на последнем месте. Если вам не нравится такой порядок, то почему вы в свое время не поднимали этот вопрос в министерстве здравоохранения?
  
  -В мою бытность такого не было. Мы лечили больных не за премии, а по долгу.
  
  -Может быть и так, но времена меняются, так что, не уговаривайте. Не положу я вашего друга в нашу больницу.
  
  Профессор понял, уговаривать бесполезно.
  
  -Дайте хотя бы машину завезти его ко мне домой, я готов заплатить.
  
  -Только из уважения к вам, а платить не нужно, хоть вы и отказываете мне, но мы все-таки коллеги. Целую ночь Федор Николаевич не отходил от своего друга ни на минуту, а утром позвонил в полицию.
  
  -Ты, Лев Борисович, полежи здесь один, а я сбегаю к ним, надо заявление написать. Но заявление у него не приняли. Пришел какой-то следователь, осмотрел Льва Борисовича и сказал, может он сам упал и ударился головой, а висяк им не нужен. Если профессор хочет обжаловать его решение, то он может дать адрес, куда написать, и ушел.
  
  - Вот так, Лев Борисович, а ты говорил о хороших временах. Наверно они для кого-то и хорошие, но не для нас, стариков. Будешь ты на меня обижаться, но слабохарактерный я, придется соглашаться на переселение. А тебя я вытащу, назло всем нашим недоброжелателям на ноги поставлю, вот увидишь. Вот так он все время разговаривал со своим другом.
  
  Спустя короткое время, он договорился за себя и за своего друга, продал дома и переехали они в тихий уголок Москвы в небольшую квартиру.
  
  ЭПИЛОГ Љ1
  
  Прошло более десяти лет со времени тех событий. Многое изменилось в стране, но одно осталось неизменным- это дружба двух людей, Федора Николаевича и Льва Борисовича. Да, не зря когда-то на лечение к этому, сейчас уже очень пожилому человеку, стояли в очереди самые знаменитые люди Москвы и окрестностей. Поднял он на ноги своего друга, которого все уже вычеркнули из реестра живых. Конечно не обошлось без потерь, но были и приобретения, но об этом пойдет речь в дальнейшем повествовании.
  
  1
  
  Двое уже немало проживших и много повидавших на своем веку мужчин сидели в тихом, неприметном московском сквере, который на удивление москвичей и гостей столицы сохранился в центре Москвы. Странно было за ними наблюдать, один мало говорил, а другой много жестикулировал, но понимали они друг друга, что называется, с полуслова. Первый что-то начал говорить. Это было понятно по шевелению губ, потому что звуков было не слышно, или их вообще не было. Второй ответил
  
  -Хватит уже фантазировать. Это был период твоей жизни, который прошел уже давно. После следующих жестикуляций первого
  
  - Ну и что? Откуда ты знаешь, кто приходил на могилу твоей жены? Может, какие службы появились, которые следят за порядком на кладбище. Первый махнул рукой, снова облокотился на трость и задумался. Самое интересное, что и второй принял точно такую же позу.
  
  2
  
  По аллее парка шла молодая роскошная женщина в светлом брючном костюме и ногах туфлях на высоком каблуке. У нее были шикарные длинные светлые волосы, на лице- умело сделанный макияж. Видно было, женщина в этой жизни достигла определенных успехов, и она это знала. Шла она неспешной, можно сказать - медленной, но очень красивой походкой. Рядом с ней шел мужчина чуть старше нее, ухоженный, с хорошей стрижкой. Он то забегал вперед, то останавливался и дожидался женщину, при этом тяжело вздыхал
  
  -Стеша, ну ты можешь хоть немного побыстрее идти?
  
  - Миша, ты представляешь, я на таких каблуках вдруг помчусь как олимпийский чемпион по бегу?
  
  -Так я же тебе предлагаю - давай сбегаю в машину и принесу тебе более удобную обувь.
  
  -Миша, я женщина, а это ко многому обязывает.
  
  -Но ты понимаешь, что у нас есть и другие обязанности.
  
  - Интересно, какие такие у нас есть дела, которые не могут подождать.
  
  -Брат твой приехал, ты его давно не видела. Вся твоя семья ждет нас за праздничным столом. Потом твой папа снова будет недовольно бурчать.
  
  -Так я сейчас позвоню им, пусть садятся, я все равно на диете после рождения Левушки. Она вынула из сумочки телефон
  
  -Мама, садитесь за стол, не ждите нас, вы же голодные, папа только с работы и Дима с дороги. С Левушкой все нормально? Мама, свое недовольство выскажешь , когда мы доберемся.
  
  -Я не на диете и голодный, как волк. Ты это понимаешь?
  
  -Миша, родной мой, мы уже почти дошли до машины, вон видишь, выход из сквера. Не ворчи, сейчас поедем.
  
  Они дошли до мвшины, Миша уже сидел за рулем, Стеша открыла дверь и вдруг спросила
  
  -Ты видел в начале сквера сидели два старика? Тебе не показались они знакомыми?
  
  -Начинается. Снова кому-то приснился Лев Борисович.
  
  Стеша резко развернулась, сбросила туфли и бегом бросилась назад. Подбежав к скамейке, на которой сидели два старика, она упала на колени на грязный асфальт перед одним из них
  
  -Лев Борисович, дедушка ты наш, где пропадал родной, мы же все тебя так искали?
  
  У старика выпала трость из рук, он положил руки Стеше на голову. По щекам его текли крупные слезы, губы тряслись, он хотел что-то сказать, но не мог. Второй старик вскочил и начал рыться в сумке, достал оттуда таблетку и вложил ее своему другу в рот
  
  -Лев Борисович, тебе нельзя так волноваться, я боюсь за тебя. Стеша, неужели это вы? -Федор Николаевич простите меня. Я это, конечно я. Мы сейчас поедем ко всем нашим, вот будет радость.
  
  -Что ты, Стеша, как мы можем нагрянуть нежданно, правильно Лев Борисович?
  
  Тот, в свою очередь, помотал отрицательно головой.
  
  -Федор Николаевич, а что дедушка не может разговаривать?
  
  -Ты можешь ему все говорить, он слышит, только речь не вернулась, но я его понимаю, и ты, в будущем, сможешь с ним разговаривать.
  
  -Если вы сейчас не поедете к нашим, то я им позвоню, и они все сами сюда примчатся. Лев Борисович начал что-то говорить Федору Николаевичу.
  
  -Он сказал, что нужно ехать, но только он хочет на минуту домой заскочить, ему нужно непременно что-то захватить из дома.
  
  -Все как вы скажете. Миша, иди подгони машину, как можно ближе к выходу из сквера, а мы тихонько пойдем. Потом она снова вынула телефон.
  
  -Мама, без нас не садитесь, мы скоро будем.
  
  -Ничего не случилось, кроме отличного.
  
  -Все узнаете, когда мы приедем.
  
  2.
  
  Стеша только зашла в квартиру родителей, как на нее налетели с упреками:
  
  - Тебя все время все ждут.
  
  -Я согласна и постараюсь больше не заставлять себя ждать, но сегодня особый случай. -У тебя всегда особый случай, не рассказывай нам сказки, которые всегда заканчиваются пробками в этой Москве и обещанием в следующий раз воспользоваться метро.
  
  -Хорошо, если это не особый случай, то как назвать встречу с людьми, которых я привела к нам?
  
  - Это Стеша уговорила устроить это представление, - сказал Федор Николаевич, входя в квартиру.
  
  Все замерли, только молодой парень сразу спросил
  
  - Может и дедушка здесь?
  
  -Мы с ним как сиамские близнецы, где я там и он, помирать тоже будем вместе. Пообещайте похоронить нас рядом, это не важно, что я русский, а он еврей. Мне все равно где лежать и ему, думаю, тоже, главное - рядом. Но Дима, а это был он, уже не слушал, он выскочил на лестничную площадку, откуда не было ничего слышно.
  
  -Что там такое? - опомнился первым Федор Николаевич, - он знал о слабом сердце своего друга, и тишина его обеспокоила.
  
  Все вышли из квартиры и увидели такую сцену: Лев Борисович с Димой просто стояли крепко обнявшись и даже тишина слушала их безмолвный диалог.
  
  Конечно, были объятия и поцелуи, чуть позже много вопросов со всех сторон, возмущений и восхищений, поднимались тосты за встречу, за здоровье, за то, чтобы никогда больше не расставаться. Но все вдруг обратили внимание, что Лев Борисович не сказал ни одного слова, только улыбался и время от времени гладил Диму по руке.
  
  -Лев Борисович, - обратилась Клара к нему, - почему вы ничего не едите и не сказали ни одного слова? Дима от вас уже никуда не убежит, вы позже наговоритесь, пока к нему еще его девушка приедет.
  
  -Он не может разговаривать, потерял голос, но он все слышит все понимает, принимает активное участие в наших разговорах. Поверьте, мы с ним будем целый вечер сегодня еще и еще вспоминать, кто, о чем говорил, - разъяснил ситуацию Федор Николаевич.
  
  -Я сейчас,- Дима выскочил из-за стола, но через минуту вернулся с небольшой коробкой.
  
  -Дедушка, я сейчас все объясню. Я здесь в ускоренном темпе закончил школу и уехал в США продолжать учебу. В университете мы начали разрабатывать разные приспособления. Потом к нам приехала Мира, она работала в Израиле над тем, как помочь людям, которые по каким-то причинам потеряли голос. Таких людей довольно много, к сожалению. Мы с ней подружились и начали работать вместе.
  
  -Дедушка, они так вместе работали, что скоро у меня будет племянник.
  
  Лев Борисович улыбнулся и одобрительно похлопал парня по плечу.
  
  -Стеша, не мешай, я ему сам потом все расскажу. Но стажировка Миры закончилась, и мы поехали в Израиль дальше работать.
  
  Вот что у нас получилось.
  
  Он достал из коробки маленькую камеру, поставил на стол.
  
  - Ты должен смотреть на экран и говорить, точнее имитировать ртом свои слова. Сейчас посмотрим, что получится.
  
  Дима включил прибор.
  
  -Дедушка, не бойся, говори.
  
  Вдруг раздался голос, автоматический голос, но очень похожий на Льва Борисовича.
  
  -Когда приедет твоя девушка?
  
  Все зааплодировали, но он поднял руку и продолжил
  
  - Я никогда не был практичным человеком, но один раз сделал самое практичное и выгодное капиталовложение. Это, когда перед вашим отъездом подарил тебе ноутбук. Потом он достал из-под стола старый портфель.
  
  -Это моя последняя книга. Я вспомнил, где я раньше видел девушку очень похожую на Стешу. Может, вам не во всех моментах будет приятно читать это, но здесь вся правда. Вот так заканчивается эта история, но...
  
  ЭПИЛОГ Љ2
  
  История Льва Борисовича, которая была надолго забытая им, и рассказанная от первого лица ЭПИЛОГ Љ2 История Льва Борисовича, которая была надолго забытая им, и рассказанная от первого лица
  
  1
  
  Принять участие в Великой Отечественной Войне мне по-настоящему не пришлось. В силу возраста призвали меня в армию только в 1944 году, восемнадцатилетним парнем, но это не значит, что всю войну лежал на диване. Я работал на заводе, производившем продукцию военного назначения. Позже меня отправили на курсы шоферов, и на войну я попал уже со специальностью. Возил я одного полковника НКВД, и хотя стаж моей работы у него, в силу обстоятельств, о которых вы скоро узнаете, оказался небольшим, повидал я много. На передовой мы практически не бывали, а вот на недавно освобожденных территорий находились постоянно. Мой непосредственный командир любил во время поездки сидеть на заднем сиденье, потягивать из горлышка водку и разглагольствовать о важности его работы. При этом я не должен был молчать, нужно было постоянно поддакивать и, более того, восхищаться именно его личным вкладом в великую победу. Нужно отдать ему должное, он не был жадным, ели мы, можно сказать, из одного котелка, а в дни отдыха, он мог спокойно дать и мне отдых на пару дней.
  
  Как-то поздно вечером полковник вызывает меня и приказывает быть готовым через пять минут. Приказы не обсуждаются - это первое правило. Было очень поздно, шел проливной дождь и дул порывистый ветер, но мы на небольшой скорости ехали по проселочной дороге. Вдруг на трассе я увидел молодую девушку, которая бросилась чуть ли не под колеса, хорошо, что я ехал медленно и вовремя успел затормозить, за что от полковника тут же получил выговор. Но когда увидел одинокую фигуру на дороге, он заулыбался, открыл заднюю дверь, приглашая незнакомку сесть рядом с ним. Он ей что-то шептал, я старался не прислушиваться, но потом сзади меня они завозились.
  
  -Не нужно, я вас прошу, - с сильным акцентом, но все же на русском языке, просила девушка.
  
  Командир мой только сопел, несмотря на мой юный возраст и еще детскую наивность, я понимал, что происходит на заднем сиденье.
  
  -Не нужно, я вас прошу, постесняйтесь своего шофера, - просила она, но, видимо, полковник не унимался.
  
  -Выйди-ка из машины, покури немного, потом я тебя позову, - приказал командир. Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться. Я не успел далеко отойти, как из машины пулей вылетела девушка. Она схватила меня за рукав.
  
  -Я вас прошу, сделайте что-нибудь,- умоляла она меня, а в глазах стоял ужас.
  
  Девушка понимала мое положение, и как я могу остепенить своего командира, который выскочил вслед за ней с расцарапанным лицом, и с криком:
  
  -Ты польская шлюха, как фрицев ублажать вы были всегда готовы, а я советский офицер, ваш освободитель...
  
  Я не знаю, что со мной произошло, я не успел даже подумать о последствиях моего поступка, но в руках у меня оказался автомат, направленный на командира.
  
  -Товарищ полковник, угомонитесь. Мы с вами сейчас поедем дальше. А об этом инциденте никто не узнает, даю вам слово.
  
  Возникла жуткая тишина, только дождь не прекращал лить. Что в этот момент подумал офицер, я не знаю, но вдруг он опустил руки, потер подбородок
  
  -Молодец рядовой, ты спас меня и всю нашу армию от бесчестия. Опусти оружие, я уверен, ты и выстрелить бы не смог, это не так легко сделать, стрелять в человека. Я сейчас сяду за руль и поеду по месту назначения, а ты проводи девушку домой и побудь с ней ...три дня, а на обратном пути я тебя подберу. Сел в машину и резко рванул с места, даже не услыхав от меня ни слова.
  
  Вот так я познакомился со Стешой.
  
  2
  
  За час мы добрались до жилья девушки. Она всю дорогу шла , прижимаясь ко мне, и что-то говорила, по-видимому на польском языке. Но так как шел дождь, трудно было понять, о чем она просит или что она рассказывает. До ее дома они добрались довольно быстро, но промокли насквозь. В тишине дома мы свободно разговаривали, перемежая русские, белорусские и польские слова. Она достала из шкафа сухую одежду и предложила зайти за печь и быстро переодеться, а то, не ровен час, можно простудиться. Потом она затопила печь, достала из погреба картошку и начала готовить ужин, но при этом рассказывала свою историю.
  
  Оказалось у нее есть сестра близнец, их даже родной отец не мог различить. Отец пропал в самом начале войны, пошел в лес и больше его никто не видел, но мать все время его ждала и, на всякий случай, свечи у них горели всю ночь. Вот в одну из ночей раздался тихий стук в дверь. Мать думала, вернулся отец, но это были мать с дочерью, евреи, которые каким-то образом смогли спрыгнуть с поезда, который направлялся на запад. Мать знала, какому риску подвергает свою семью, но и прогнать их на ночь не смогла, а в целях конспирации погасила свечу. Может быть это, может, что другое, но кто-то сообщил, что мы прячем евреев, хотя они пришли только той ночью, но рано утром, мать выйдя из дома увидела немцев и полицаев, которые шли по направлению к деревне. Наверное она что-то почувствовала.
  
  -Быстро собирайтесь и бегите в лес, - забежав в избу, закричала мать. Они выскочили и побежали, впереди Стеша с сестрой, а сзади евреи и мама. Они услышали автоматные очереди. Уже в лесу, спрятавшись за деревьями, увидели немцев и полицаев, которые стреляли в людей, лежащих на земле. Конечно, они поняли, что остались сиротами. У сестры Стеши, которую звали Ядвига, был парень, живший на далеком хуторе, туда они и направились. Добравшись до него, они сразу честно рассказали, что с ними приключилось, и попросили у него временного убежища. Если бы сестры знали, какой он окажется сволочью , то никогда бы, ни за что, даже близко не подошли бы к этому хутору. В первую же ночь он залез к Ядвиге в кровать. Но этого ему было мало, через неделю то же самое он проделал и со Стешей. Он ходил по своему участку и говорил сёстрам всякие гадости. Если ему вдруг приспичило, он мог схватить одну из них и увести в дом.
  
  -Мой гарем, - говорил он, при этом прищелкивал языком.
  
  Прошло месяца два, и Ядвига тихо сказала Стеше, что она забеременела.
  
  -Стешенька, сестричка моя, что же делать? Может война уже закончилась. Сходила бы ты в деревню, проверила.
  
  Вот так она оказалась на нашем пути.
  
  3.
  
  Стеша мне постелила на кровати, а сама залезла на печь. Я сразу провалился в забытье, очень много на меня навалилось за этот день. Не знаю сколько прошло времени, когда я почувствовал, как ко мне прижимается девушка.
  
  -Тихо, ничего не говори. Мне страшно, я с детства боюсь грозы
  
  . Я к тому времени даже еще ни с кем не целовался, а здесь такое. Я был настолько наивен, что поверил в ее боязнь грозы, и поэтому отодвинулся к самой стенке, но она мне прошептала:
  
  -Солдатик, обними меня, не бойся. Я дрожал всем телом, она была полностью обнаженной... Как и в какой момент мы сблизились, я не помню.
  
  - Так вот оно то, что называется любовью. Зачем люди хотят взять женщину силой? Солдатик объясни
  
  . -Как я могу тебе что-то рассказать об этом, если у меня это в первый раз.
  
  Всю ночь мы не сомкнули глаз. Утром я стеснялся посмотреть на Стешу, а она наоборот говорила без умолку, старалась постоянно как-то прикоснуться ко мне.
  
  -Солдатик, - она даже не спросила моего имени, - я мечтаю понести от тебя.
  
  А назову его Иван, потому что всех русских зовут Иванами.
  
  -Я не русский.
  
  А кто же ты?-
  
  -Еврей я.
  
  Она посмотрела на меня, а потом сказала:
  
  -Может это и лучше, будет у меня Абрам.
  
  - У меня есть только одна карточка, но может быть, взглянешь на нее и меня вспомнишь. Она порылась в шкафу и достала маленькую фотографию, раньше такие в паспорт вклеивали, и обернула ее небольшим лоскутком кожи.
  
  -Это чтобы не промокла. Солдатик, береги ее , не потеряй.
  
  Мечтам ее не суждено было сбыться. К вечеру дом окружили войска НКВД, и нас арестовали. Меня сильно били, требовали признания в дезертирстве. Полковника моего при этом не было. Когда я говорил, спросите у полковника, он мне дал увольнительную на три дня, то побои усиливались.
  
  -Твой полковник сказал, если он тебя увидит, то боится, что не удержится и расстреляет на месте. А самосуд ему не нужен. Вот его рапорт, - передо мной махали какой-то бумажкой.
  
  -Но девушка не виновата, ее отпустите.
  
  -Она укрывала беглого солдата, еще неизвестно чем она занималась в оккупации.
  
  Я понял, шанс выжить у меня будет, если только отвезут в тыл и будет суд, что и начал просить у своих мучителей. Но и этого шанса они не дали. По закону военного времени, я и она были приговорены к расстрелу. Нас поставили у стены, но не рядом, а на расстоянии приблизительно одного метра, напротив поставили шесть красноармейцев.
  
  -Солдатик, я не о чем не жалею, только мне очень страшно, и тебя жалко. Прости меня.
  
  Я честно скажу, не мог ничего говорить, у меня зуб на зуб не попадал от страха, закрыл глаза и ждал.
  
  -Огонь, - раздалась команда, и я услышал автоматную очередь, но почему-то не упал. Открыв глаза и повернув голову в сторону Стеши, я увидел ее, лежащую на земле.
  
  -Скажи спасибо, полковник попросил тебя не убивать, отправляем тебя в тыл, будут тебя судить, как ты просил. А об этой польской шлюхе забудь, не стоит она того.
  
  Но забыть мою Стешу я не мог никогда, она ко мне приходила во сне каждую ночь. А когда я потерял память, то постоянно было какое-то видение девушки, но кто такая я вспомнить не мог
  
  Что со мной случилось дальше - в следующий главе.
  
  4
  
  Клара немного отодвинула от себя рукопись , поставила локти на стол и закрыла лицо ладонями. Но она не плакала, просто так ей было легче вспомнить лицо матери, которая часто говорила:
  
  -Дочушка моя милая, на мне лежит такой грех, который мне никогда не замолить.
  
  -Мама, что случилось? Может ты зря на себя наговариваешь?
  
  -Я очень боюсь, если расскажу, а ты начнешь меня оправдывать, то грех этот перейдет на тебя. Не спрашивай, но знай- есть грех. Я человека на смерть послала. Не спрашивай дочушка, ничего не спрашивай. Пусть это все уйдет в небытие вместе со мной.
  
  -Мама, кто мой отец?
  
  -Я не знаю. Считай меня распутной, но было у меня много мужчин.
  
  - Я не помню, чтобы у нас ночевали мужчины.
  
  -Глупая ты девочка. Только об одном я тебя прошу, если ты когда-нибудь родишь девочку, то назови ее Стефания.
  
  - Кто это такая, святая какая?
  
  -Не святая. Ангел во плоти.
  
  В этот момент зазвонил телефон, Клара посмотрела на определитель. Звонила ее дочь.
  
  - Стешенька, если ты сейчас свободна, приезжай ко мне.
  
  -Зачем?
  
  -Очень нужно. Если сейчас не можешь сейчас , то сегодня - в любое время. Только приезжай.
  
  -Хорошо, мама, я еду.
  
  Стеша, дочь Клары, приехала довольно быстро. Она была не на шутку встревожена.
  
  - Мама, что случилось?
  
  - Садись и слушай.
  
  Клара рассказала все, что помнила о своей матери, потом подвинула к ней рукопись Льва Борисовича. Сама пошла приготовить кофе себе и дочери. Долго не возвращалась, кофе она варила, выливала и снова варила. Когда она вернулась, увидела, что дочь ее нервно курит
  
  -Стеша, ты обещала мне после родов больше не возвращаться к этому.
  
  - Мама, я это редко себе позволяю, только когда нервничаю или переволнуюсь. Не обращай внимания. Так получается, у бабушки был один мужчина, твой отец. А где он? -Этого я не знаю. Мама говорила. Что она после войны перебралась, пока была возможность, из Польши в Беларусь. Наверное убежала от того мерзавца, только не называй его моим отцом.
  
  - А может он жив еще. Поехать, найти его и плюнуть ему в его морду.
  
  -Стеша, не нужно так говорить. Не буду я его искать и тебе запрещаю. Пусть лучше останется легенда мамы - было у нее много мужчин. Правда, я помню одного, приходил к маме свататься, но она ответила,что он человек хороший, но мужчины ей не нужны.
  
  -Пусть так будет, как ты хочешь, но давай дочитаем рукопись Льва Борисовича. Хотя я понимаю, нашей семьи это уже не касается, - предложила Стеша.
  
  5.
  
  Почему меня не расстреляли, я не знаю, как и невдомек мне, почему не отправили в штрафбат. Сегодня уже и спросить не у кого. Меня посадили в машину, отвезли на территорию СССР. Там состоялся короткий суд. Получил я двадцать пять лет за дезертирство и антисоветскую пропаганду. Почему мне приписали пропаганду, я тоже не знаю, но думаю, если бы я начал рассказывать про полковника, то срабатывала бы и эта статья.
  
  Наш поезд очень долго добирался до Сибири, мы уже потеряли счет времени. Я и другие, те, которых арестовали на фронте, почти ничего не ели, у нас не было с собой ничего, но все-таки добрались до реки, какой- уже и не вспомню Нас посадили на корабль. Арестантов, конечно, определили в трюм, и корабль отчалил от берега. Мы, сидя внизу, ничего не видели, и поэтому мне нечего написать. Я не знаю, почему наше судно начало тонуть, но это случилось очень быстро, оно накренилось вдруг на бок, может погрузка была неправильно сделана, может заключённые уголовники таким образом хотели совершить побег... Не знаю. Мы, находившееся внизу, начали стучать, кричать, но никто нас не услышал и трюм не открыл. Тогда все поняли - если мы сейчас не пробьем бок корабля или дно, то утонем. У уголовников нашлись ножи, отвертки, отмычки. Все пошло в ход. Здесь уже никто не разделял, кто уголовник, а кто политический. Все работали, не жалея сил. И у нас получилось, первая доска отлетела, и в трюм хлынула холодная речная вода. Что было потом, я уже не знаю, потому что когда пришел в себя, то оказался в больнице. Это потом я узнал, что охранники, когда поняли, что корабль тонет, быстро сели на лодки и отплыли от терпящего бедствие судна. Это потом мне рассказали, что местным жителям было объявлено о премии, если вытащат из реки, не важно кого, мертвых или живых. Начальству нужны были для отписки тела, а в каком виде- неважно. Кто этих зеков вообще за людей считал. Первым, кого я увидел в больнице, был тюремный врач, как вы уже догадались, Федор Николаевич. Вот так и получается, два раза он меня от смерти спас. Но память я потерял, что было до тюремной больницы, все забыл. Просто жизнь началась с чистого листа. Только видение ко мне приходило по ночам: гроза страшная, проливной дождь, и на дороге стоит девушка, и даже лицо, так смутно, издалека, вроде я узнаю, но вспомнить, кто это - не могу.
  
  Только позже я обнаружил у себя на груди карточку, завернутую в кожаную тряпицу и пришитую к нижней рубахе. Я рассказал об этом Федору Николаевичу, он мне посоветовал отгонять от себя все это. Но как это сделать, он тоже не знал.
  
  Если верить судебным протоколам, то имя, фамилия и отчество - мои. Но сколько я не искал кого-то из родственников, найти не смог. Наверное, погибли в войну, будь она проклята. Дальше все знают историю. После смерти вурдалака была объявлена амнистия, но реабилитации я не смог добиться. Дезертир я. Поселился за городом, это уже потом Москва оказалась рядом, и начал писать книги, но их все редакции отвергали, пока не встретил я Дору, мою будущую жену. Она была намного меня старше. По какой причине я ей приглянулся - не знаю, но мы поженились. Родители у нее были влиятельные. Не буду здесь писать, кем они были, но они были категорически против меня настроены, поэтому мы не часто с ними встречались. Но Дора в конце концов смогла их убедить, что я буду хорошим мужем и хорошим писателем, только мне нужно помочь на первых порах.
  
  Вот и вся моя история.
  
  P.S Очень хочу надеяться, дорогие мои люди, что, когда к вам попадет эта рукопись, вы не отвернетесь от меня, если я буду еще жив. Если же - нет, то помянете добрым словом
  
  Ваш, Лев Борисович
  
  В этой же папке лежала совсем маленькая, уже выцветшая фотография, на которой сложно было что- либо рассмотреть.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"