Фришманн : другие произведения.

Ангел

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Ангел

(очень короткий рассказ)

   Ей никогда не приходилось делать что-то самостоятельно - за неё всё непременно делали другие, иногда даже посторонние, люди. Она даже по улицам ходила в сопровождении, она всё делала под присмотром: покупала сыр в магазине, каталась на лошадях в пригороде, принимала ванну, спала. Для неё это было привычным делом, хотя любой другой на её месте давно потерял бы рассудок. Она потеряла его уже давно.
  
   Никто бы и не подумал, что у неё есть какой-то дефект, никто бы и не заподозрил её в болезни. Обычная девушка. Маленького роста, со складной фигурой, с длинными каштановыми волосами и огромными, грустными, как у оленя, карими глазами. Глаза - единственное, что выделяло её из общей массы местных девушек. Большие, с чуть опущенными уголками, отчего взгляд всё время был грустным, но в то же время взгляд её был детским. Это были глаза ребёнка, любознательного, невинного, с чистой аурой и благими намерениями. Она действительно никогда никому не желала зла, не хотела никому причинить боль. Всё всегда происходило не по её воле, как будто в ней жили два человека, либо внутри её был шар с агрессией и злостью, со всей чернью, что существует в мире, и раз в месяц этот шар вырывался наружу, причиняя боль и страдания всем, кто вставал у него на пути. Потом, правда, всё вставало на свои места, но близкие ей люди всегда жили в страхе и ожидании нового приступа.
  
   Лёгкая походка, добрая улыбка, блеск юных глаз - нет, никто и не верил в то, что она "не такая, как все".
  
   В один совершенно не прекрасный ноябрьский день её сиделка Лиза не выдержала. Громко стуча каблуками, она прошествовала в гостиную, где сидела мама девушки. Её лицо искажала недобрая улыбка, её маленькие зелёные глазки метали молнии.
   - Миссис Хартли, я прошу меня уволить, - тихо сказала она.
   Миссис Виржиния Хартли, маленькая женщина с едва заметной сединой и усталыми глазами, уронив на пол томик Шекспира, подняла на Лизу глаза.
   - Что? Что вы сказали - уволить?
   - Да, - вздохнула Лиза. - Я больше не могу.
   - Объясните причину вашего желания, мисс Фердинанд, - взгляд миссис Хартли посуровел, но руки её дрожали.
   - Понимаете, я молодая женщина, - с дрожью в голосе начала она. - Мне всего двадцать пять, я ненамного старше вашей дочери. И вы наверняка понимаете, что мне хочется устроить свою личную жизнь, завести семью, найти более спокойную работу...
   - Что вы понимаете под фразой "более спокойная работа"?
   - У меня медицинское образование, я могла бы работать медсестрой, либо работать в клинике у своего папы...
   - Вы думаете, там будет лучше?
   - Но...
   - Я понимаю, что вам надоело сидеть с моей дочерью, ухаживать за ней, терпеть её выходки, но ведь она не одна такая. В больницах множество таких людей...
   - Я знаю, но есть ещё одна причина...
   - Что за причина?
   - Я жду ребёнка, и, к тому же, у меня скоро свадьба.
   Миссис Хартли вздрогнула.
   - Ах, вот оно что, - она попыталась улыбнуться. - Тогда конечно, конечно, я дам вам расчёт. Пойдёмте в кабинет.
  
   И миссис Хартли дала Лизе расчёт. Лиза тут же собрала свои вещи и поспешила домой, даже не поблагодарив миссис Хартли, не пожелав ей удачи.
   - Представляешь, Бетти, она попросила её уволить, - говорила она своей подруге по телефону через полчаса после ухода Лизы.
   - Неужели? Бедняжка, как же ты теперь будешь справляться?
   - Найду новую сиделку...
   - Но пока ты её найдёшь, пройдёт уйма времени, что ты будешь делать?
   - Не знаю, Бетти, не знаю, я не в состоянии ничего придумать, меня всю трясёт.
   - Хочешь, я приеду? Хочешь, я буду немного помогать тебе, пока ты не найдёшь подходящую женщину?
   - Ты уверена, что сможешь мне помогать?
   - Абсолютно. Дорогая, тебе нужна помощь, одна ты не справишься, понимаешь? Я помогу тебе. Жди меня, через полчаса я приеду.
  
   Миссис Хартли поднялась в комнату своей дочери. Там всё было, как десять лет назад: стены окрашены светло-сиреневой краской, белоснежные шторы, перетянутые атласными лентами насыщенного фиолетового цвета, белая мебель, кровать с белым в сиреневый цветочек балдахином, море мягких игрушек, старенький магнитофон на полу. Она присела на кровать рядом со спящей дочкой, погладила её по блестящим волосам - та смешно почесала нос, но не проснулась. Миссис Хартли улыбнулась и смахнула слезу. Взяв с полки посеребренную рамку, она заметила, что её девочка поменяла там фотографию. Сейчас с этой фотографии улыбалась она, шестилетняя, сама миссис Хартли и её, бывший теперь уже, муж. Как только случилось несчастье, он оставил их. Оставил все деньги, машину, дом, а сам уехал во Францию устраивать бизнес. Тогда они ещё жили в маленьком городке Лидс на севере Англии. А потом она продала машину и роскошный дом вместе с розарием и фруктовым садом и купила домик поскромнее в Лондоне.
  
   Послышался стук в дверь - пришла Бетти. Вместе они прибрались в комнате девочки, а потом долго разговаривали и пили чай в гостиной под мерный стук свинцовых капель ноябрьского английского дождя.
  
   Проснувшись, миссис Хартли увидела сидящую рядом с ней дочь. Она гладила мать по голове, и что-то напевала себе под нос.
   - Что-то случилось, дорогая? - испуганно спросила миссис Хартли.
   - Где Лиза? - спросила она, упершись взглядом в стенку.
   - Она больше не будет работать у нас.
   - Почему?
   - Потому что она ждёт ребёнка, и ей нужен отдых. Но скоро я найму тебе новую сиделку, всё будет хорошо.
   - Значит, у неё будет маленький, да?
   - Да, скоро. Правда, здорово?
   - Здорово.
  
   Она лежала на полу в своей комнате, слушая радио и перелистывая альбом своих детских фотографий от самого рождения до восьми лет. После восьми лет её уже не фотографировали. Она что-то напевала себе под нос, её правый глаз подрагивал, она нервно болтала ногами в воздухе. Засунув альбом почему-то под кровать, она села на подоконник, неуклюже обняв бурого плюшевого мишку. Тут же вошла Бетти.
   - Дорогая! Немедленно слезь с окна! - Бетти подбежала к ней и помогла спуститься. - Ты же прекрасно знаешь, что тебе нельзя этого делать. А если бы закружилась голова и ты потеряла бы сознание? Что тогда? Ты ведь не хочешь умирать?
   - Не хочу, - голос её дрожал. - Я просто хочу быть как все.
   - Ты не можешь быть как все, ангел мой. Но всё будет хорошо, - Бетти обняла её.
  
   Через день в дом Хартли позвонили. На пороге стоял юноша лет двадцати, среднего роста, худощавый, бледный, с ярко-голубыми глазами и лучезарной улыбкой. Тряхнув смоляной чёлкой, он заговорил:
   - Вы миссис Виржиния Хартли?
   - Да, а что вам нужно, молодой человек?
   - Я, понимаете ли, фельдшер. Хотел бы работать у вас.
   Миссис Хартли оживилась.
   - Проходите, проходите. Как вас зовут?
   - Брайан. Брайан Маккарти.
   - Проходите, мистер Маккарти. Хотите, угощу вас чаем?
   - С удовольствием.
   Виржиния сделала ему чай, усадила в гостиной и принялась расспрашивать.
   - Признаться, впервые устраиваться ко мне, хм...сиделкой приходит юноша.
   - Неужели? Надеюсь, я не причиняю вам неудобств?
   - Нисколько. Мистер Маккарти, сколько вам лет и чем вы занимаетесь?
   - Мне 23 года, полтора года назад я окончил медицинский университет в Оксфорде, по образованию я психолог.
   Миссис Хартли удивлённо вскинула брови.
   - Психолог? Это очень хорошо, до этого у меня работала девушка, которая была по образованию стоматологом, но работала медсестрой, представляете?
   - О, да! Я работал фельдшером в психиатрической клинике в Оксфорде, признаться, мне там не очень нравилось, и я приехал в Лондон искать работу.
   - Почему же вы решили работать сиделкой?
   - Я предпочитаю называть это ухаживанием за душевнобольным пациентом, - улыбнулся Брайан.
   - Хорошо, так почему же?
   - Я занимаюсь сейчас научным трудом по психологии. На тему "Психологическое состояние человека, пережившего несчастный случай". Но не только из-за этого. Мне просто некуда больше идти. Вот мои рекомендации, - Брайан протянул папочку с множеством бумаг и справок.
   Миссис Хартли рассмеялась.
   - Я и так верю, что вы хороший человек и компетентный врач, но обязательно изучу ваше резюме. А теперь я познакомлю вас со своей дочерью.
   Миссис Хартли попросила Бетти привести дочь. Брайан очень удивился, увидев её. Он ожидал увидеть потрёпанную жизнью девушку с отсутствующим взглядом сумасшедшей, а вместо этого увидел просто усталую красивую девушку с грустными глазами.
   - Привет, - весело сказал он ей. Она улыбнулась и кивнула, но ничего не сказала. Брайан посмотрел на миссис Хартли, та лишь грустно кивнула и отвела взгляд заплаканных глаз в сторону. Брайан решил разговорить девушку.
   - Как тебя зовут, милое создание?
   - Какая разница? Уже неважно, как меня зовут.
   Брайан проигнорировал её пессимизм.
   - А меня зовут Брайан. Раз ты не хочешь говорить своё имя, я буду звать тебя Ангелом. Договорились?
   - Зови, как хочешь. Мне всё равно. А зачем ты здесь? - Брайан возликовал, заметив небольшой интерес.
   - Я буду ухаживать за тобой, помогать тебе жить в этом непростом мире. Я пришёл, чтобы стать твоим другом, - Брайан взял её за руку.
   - Другом? Но мне не нужны друзья...
   - Это ты только так думаешь, на самом деле всё наоборот.
   - Нет! Не нужны! Убирайся! Мама, Бетти, уведите его, уведите! Я не хочу! - из глаз у неё брызнули слёзы, Бетти схватила её в охапку и увела в комнату. Миссис Хартли тяжело вздохнула.
   - Брайан, вы готовы к таким выходкам?
   - Ничего страшного в этом нет, она очень милая девушка, ей просто нужна помощь в бытовом плане.
   - Так вы готовы?
   - Да.
   - Вы понимаете, что вам придётся у нас жить? Придётся ходить с ней гулять, возить её к врачу раз в две недели, убирать за ней вещи, помогать умываться, одеваться?
   - Понимаю. И принимаю все ваши условия.
   - Отлично. Ваша зарплата будет составлять 50 фунтов в неделю. Устраивайтесь, я провожу вас в вашу комнату.
  
   Комната его находилась прямо напротив комнаты девушки. Проходя мимо неё, он слышал, как она плачет и говорит, что хочет жить нормальной жизнью, но боится этой жизни. Он ещё подумал, что она довольно здраво рассуждает для душевнобольной. И ещё у него сжалось сердце от мысли о том, как этому Ангелу приходиться тяжело от участливых взглядов и пренебрежения.
  
   Он сидел на полу в её комнате и читал какую-то книгу, а она лежала на кровати под одеялом и металась из стороны в сторону. Он периодически смотрел на неё, но тут же отводил взгляд, потому что ему становилось тяжело и холодно от одного сознания того, что ей сейчас плохо, что в душе её гроза и ливневые дожди уже на протяжении десяти лет. Внезапно она повернулась к нему.
   - Брайан, - прошептала она.
   Он вздрогнул от её глухого, хриплого голоса.
   - Брайан, поговори со мной. Пожалуйста.
   - Хорошо, о чём ты хочешь поговорить?
   - Что там сейчас?
   - Где?
   - За стенкой, за окном, за дверью. Какие новости в музыке, в политике, в спорте? Какая погода сегодня? Я ни разу за два дня не выходила на улицу.
   - Сегодня не было дождя, но по-прежнему холодно и пасмурно, тебе лучше не ходить на улицу, иначе подхватишь какую-нибудь заразу. В мире ничего нового...
   - Ничего? Совсем-совсем?
   - Всего три дня прошло...
   - Понимаю. Мне завтра надо к врачу, а я не хочу, я не могу, они делают только хуже.
   - Почему?
   - У меня после их процедур болит голова и галлюцинации, а ещё знобит иногда, а потом я сплю по десять часов.
   - А что они делают?
   - Сначала задают глупые вопросы про ассоциации, просят нарисовать что-нибудь, а я... всегда цветы рисую, потом ведут на массаж, потом подключают к каким-то аппаратам, что-то колют, дают лекарства. А дома я лекарства не принимаю, я спускаю их в унитаз, - она улыбнулась.
   - Они называют тебя по имени?
   - Нет. Вообще никак не зовут, как будто и нет меня вовсе.
   Потом она отвернулась и еле слышно заплакала. Потом попросила его уйти. Он сидел у неё под дверью и слышал, как она мечется по комнате, раскидывает свои мягкие игрушки, лихорадочно открывает и закрывает свои ящики, плачет и шепчет одно и то же: "Тоска, тоска...подростковая тоска...".
   Поздним вечером они сидел вместе с миссис Хартли и Бетти в гостиной, пил чай с мятой и обсуждал новинки медицины.
   - Миссис Хартли, расскажите немного о своей дочери.
   - Зачем?
   - Мне нужно понять, как с ней обращаться, как говорить...
   - Хорошо, но приготовься долго слушать.
   Брайан кивнул.
   - Когда моей девочке было восемь лет, они с папой под Рождество поехали на машине в Йорк к бабушке. Был сильный ветер и снегопад, это был, прошу заметить, 1989 год, снега было много в тот год. Их машину занесло ночью, они никак не могли выбраться, а когда они стали подъезжать к Йорку, это было поздней ночью, их выбросило в овраг. Мой муж выскочил из машины, оставив девочку рядом с покорёженной машиной, побежал на дорогу за помощью. Бедная девочка чуть было не умерла от переохлаждения. Её привезли в больницу Йорка с сотрясением мозга, переломом нескольких рёбер и тяжелейшей формой переохлаждения. Через пару недель её перевезли в Лидс, после нескольких операций выяснилось, что от переохлаждения и повреждения головного мозга нарушилась её психика. Ей поставили диагноз "маниакально-депрессивный психоз". Её долго лечили в Лидсе, около трёх лет. За это время, оставив всё нажитое, нас бросил мой муж. Я не знала, что и делать, в больнице Лидса мне говорили, что её нужно класть в психиатрическую клинику, но я не верила, пока меня не привели к ней. Она была вся издерганная, не узнала меня, стала проявлять агрессию, у неё были страшные галлюцинации. Тогда я продала машину и дом в Лидсе и перевезла её сюда, устроив в Priory, вы наверняка знаете эту клинику. В Priory она пробыла ещё четыре года, там её подлечили, она пошла на поправку, а ещё через год я привезла её домой. Теперь она на домашнем лечении. Прошло уже десять лет. Врачи говорят, что полностью её не вылечить, - миссис Хартли смахнула слезу.
   - Она и сейчас проявляет агрессию? - осторожно спросил Брайан.
   - Раз в месяц у неё случаются приступы...
  
   Брайан снова сидел в её комнате, когда её настиг очередной приступ. Она открыла окно и сказала, что выпрыгнет. Брайан спокойно поднял голову и сказал:
   - Нет, ты не прыгнешь.
   - Это ещё почему? Захочу и прыгну!
   - Нет. Закрой окно.
   - Не закрою!!! - она встала на подоконник. Он попытался подойти к ней, но она кинула в него увесистой книгой, попав уголком ему в висок.
   - Ангел, что ты делаешь?
   - Уйди! Я выпрыгну!
   У Брайана закружилась голова, и он начал падать.
   - Притворяешься, ублюдок! - закричала она, но он действительно начал терять сознание.
   - Нет, не прыгай...
   Она слезла с подоконника и присела на корточки рядом с ним. Из его виска текла кровь красивого тёмно-красного цвета.
   - Придурок, ты мне ковёр испачкал!
   - Я люблю тебя, глупая, - улыбнулся он и потерял сознание. Она стала трясти его и кричать, чтобы он не притворялся. На её крик прибежали миссис Хартли и Бетти.
   - Дорогая, что ты наделала! - всплеснула руками Бетти.
   - Бетти, скорее вызывай скорую помощь! - миссис Хартли зажала его рану своим платком.
   - Во всём всегда виновата я, - прошипела девушка. Никто и не заметил, как она выскочила из дома и обежала, куда глаза глядят.
  
   - Не плачь, Виржиния, она обязательно найдётся, - успокаивала Бетти подругу в больнице, куда привезли Брайана.
   - Хорошо бы. Она первый раз убежала из дома. Боже мой, она чуть не убила Брайана!
   - Её не стали бы судить...
   - Что сказал доктор?
   - Что рана небольшая, завтра его отпустят домой.
   - Боже мой, кинуть книгой в человека! Она чуть не убила его...
   - Её не стали бы судить...
  
   Её нашли в Кэмдене, сидящей на тротуаре и плачущей. Её приняли за преступницу, воришку, и забрали в полицию. Она просидела в камере три дня, мучаясь и рыдая, и снова повторяла одно и то же: "тоска...тоска...подростковая тоска...". Она царапала стены и кричала имя Брайана, она, кажется, уже раскаялась.
  
   На четвёртый день полицейским удалось выбить из неё своё имя и фамилию, адреса она не помнила. Вернее, не знала. Полицейские обзвонили всех жителей Лондона, носящих фамилию Хартли, и удача улыбнулась им. Миссис Хартли тут же упала в обморок, забирать её дочь поехал Брайан. Когда она увидела его, в синяках, с повязкой на голове, она разрыдалась. Она кинулась к нему в объятия с причитаниями:
   - Брайан, неужели это я сделала? Прости,...я не хотела, совсем не хотела,...неужели я? Прости меня, Брайан. Неужели это я с тобой так сделала? А что я сделала? - она посмотрела на него глазами раненого оленя.
   - Запустила в меня книжкой, - он улыбнулся. - Пойдём домой. Смотри, ты вся грязная, оборванная. Поехали. Возьмём такси и поедем домой.
   - Неважно, что со мной. Ты в порядке?
   - Да, поехали скорее.
  
   По пути домой она увидела из окна вывеску кофейни. Она повернулась к Брайану.
   - Кофейня...что это?
   - Это такое место, где варят кофе и кормят сладостями.
   Её глаза загорелись.
   - Я хочу туда! Я люблю сладости! И кофе тоже люблю! Пойдём туда!
   - Но ты же...
   - Неважно, на меня никто не будет смотреть. Пойдём, пойдём туда! Пожалуйста, пойдём туда как...пара.
   Брайан вздрогнул, но согласился.
  
   Когда они вернулись домой, она вся светилась счастьем и ещё больше стала похожа на нормального человека. Она тут же бросилась к маме и расцеловала её. А ночью, перед сном, она сказала ей:
   - Мам, сегодня я первый раз в своей жизни была в кофейне.
   - Тебя Брайан водил? - миссис Хартли удивилась.
   - Да. Мы ходили туда как пара. Брайан кормил меня этими...забыла, как называются...маленькие такие, с кремом...
   - Пирожные?
   - Да! А потом...
   - Он тебя поцеловал...
   - Как ты догадалась?
   - Так всегда бывает, когда любишь.
   - А это как? Любишь...
   - А это он тебе расскажет, дорогая...
   "Ей всё ещё восемь лет", - подумала миссис Хартли.
   Прошёл год
  
  
   Долгий год прошёл с того памятного дня. С тех пор Брайан относился к ней ещё нежнее, чем раньше. А она с тех пор дважды сломала ему руку, разбила губу и наставила кучу синяков. Во время приступов она наговорила ему столько гадостей, что любой другой попросту ушёл бы от неё. Но всё как-то сглаживалось. Миссис Хартли даже перестала водить её к врачу, посчитав, что Брайан уже вылечил её своей любовью, ведь уже три месяца у неё не было приступов. Но всё оказалось не так просто...
  
   - Как ты меня терпишь? - спросила она, когда они гуляли в Гайд-парке.
   - Я не терплю. Это нормально.
   - Нормально? А то, что я в свои 19 всё ещё ребёнок?
   - Это тоже нормально.
   - Знаешь, я чувствую себя 13-летним подростком...
   - Тринадцать...
   - Что?
   - Опасный возраст...
  
   Каждый день он слышал от неё один и тот же вопрос: "Ты любишь меня?". Он засыпал и просыпался, слыша этот вопрос. И неизменно отвечал: "Люблю. Больше жизни".
  
   Однажды он спросил у неё:
   - Почему ты всё время шептала: "Тоска, тоска...подростковая тоска"?
   Она вздрогнула и закуталась в одеяло.
   - Потому что я предпочитаю называть сумасшествие подростковой тоской. Знаешь, когда хочется перевернуть мир, когда злишься на то, что всё происходит не по-твоему, когда не знаешь, куда себя деть и тянет на безумные, глупые поступки. Когда душа и тело не слиты воедино. Это ужасно...
   - Разве это и теперь так?
   - Теперь ещё хуже...
  
   Через месяц с ней случился приступ. Приступ подростковой тоски. Он случился как раз тогда, когда никого, кроме неё и Брайана не было дома. Она снова кричала, что ей нужна свобода, снова поливала Брайана грязью, бросалась вещами.
   - Откуда в тебе столько агрессии, Ангел?
   - Заткнись! Умоляю, замолчи, не трогай меня!!!
   - Но...
   Тогда она попыталась его задушить шелковым маминым шарфом. А потом снова убежала.
  
   Брайан снова угодил в больницу. На этот раз с повреждением дыхательных путей. А её на этот раз искали три месяца.
  
   Тело её нашли на том самом месте, где когда-то они с отцом разбились на машине - в 50 милях от Йорка. Она лежала в том самом овраге, с петлёй на шее и с запиской в руке. На ней дрожащим почерком было написано: "My teenage angst is over. I must have been dead here in 1989. Now everything is in its right place. I love my mom, I love my Brian, and I love my future world. Your Angel."
  
   Позднее выяснилось, что, убежав из дома, она взяла немного денег на билет до Лидса. Там она долго искала свой дом, а когда нашла, в порыве приступа пыталась выгнать оттуда семью, которая вот уже десять лет жила там. Потом она скиталась по улицам, истощала, отнимала еду и воду у бомжей, воровала. А потом она на попутках добралась до того самого места, где в 89 году разбилась на машине с отцом и задушила саму себя. Более того, медицинская экспертиза установила, что она была беременна. Не зная симптомов, она подумала, что просто болеет вирусной инфекцией.
  
   Брайан, узнав об этом, чуть не покончил с собой. Теперь он проходит курс лечения в Priory и переживает то, что когда-то пережил его Ангел.
  
   Миссис Хартли поседела, узнав о смерти дочери. Но она прекрасно знала, что этим всё кончится. Теперь она каждый день ходит на её могилу, на кладбище в пригороде Лондона. На надгробии написано: "Rest in peace. Karen Lee Hartley. 20.12.1982-23.12.2001"
  
   27.05.2005 г.
   ЏЕкатерина Фришманн.
  
   Soundtrack:
   PLACEBO "Teenage Angst"
  
   Shine the headlight
   Straight into my eyes
   Like the roadkill
   I'm paralyzed
   You see from my disguise
  
   At the drive-in
   Double feature
   Pull the lever
   Break the fever
   And say your last goodbyes
  
   Since I was born I started to decay
   Now nothing ever, ever goes my way
  
   One fluid gesture
   Like stepping back in time
   Trapped in amber
   Petrified
   And still not satisfied
  
   Airs and social graces
   Elocution so divine
   I'll stick to my needle
   And my favourite waste of time
   Both spineless and sublime
  
   Since I was born I started to decay
   Now nothing ever, ever goes my way
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Angst, it's angst...teenage angst (англ.)
   "Моя подростковая тоска закончилась. Я должна была умереть здесь в 1989 году. Теперь всё на своих местах. Я люблю свою маму, люблю своего Брайана, я люблю мой будущий мир. Ваш Ангел".
  
  
  
  
   - 8 -
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"