Я беру книгу и выхожу на террасу. Сажусь за столик и смотрю на спокойное море. Жду.
До захода солнца ещё около двух часов, но я ожидаю не этого. С минуты на минуту она появится, я знаю.
Вчера, позавчера, три дня назад, четыре - она выходит из своего номера и садится за стоящий рядом столик, так, что нас разделяет лишь вечно пустая скамейка.
Началось всё с того момента, когда мне однажды надоело сидеть в номере и я вышла вечером на террасу. Воздух был в тот день необычайно свеж. Лёгкий ветерок дул с моря, я раскрыла книгу и углубилась в чтение. Но, увы, мне не суждено было прочесть и страницы.
Из соседнего номера вышла пожилая женщина. Лет, может быть шестидесяти. Она села за столик и устремила свой взгляд вдаль, на море.
Я поначалу не обратила на неё внимания, как и не обращала раньше - за завтраком, ужином, скользя взглядом по лицам - она то тут, то там мелькала среди отдыхающих.
- Хорошая сегодня погода. - Сказала женщина.
- Да, хорошая.
Так всё и началось. В тот вечер мы почти не разговаривали. Просто сидели и молча смотрели на сгущающиеся сумерки. Читать мне больше не хотелось.
Следующим вечером, взяв книгу, я снова вышла на террасу. Мне хотелось познакомиться с этой женщиной. Она чем-то завораживала и притягивала к себе. Нет, она была обычной. В смысле, вот идёшь ты по улице - видишь пожилая женщина. Седые волосы, мудрый взгляд, сеть глубоких морщин на лице.
Вчера мы просто смотрели на море. Но это было отлично от того, как я бы смотрела на море с кем-нибудь другим. Это было другое море.
Также как и прошлым вечером она вышла из номера, села за столик и устремила взгляд вдаль.
- Хорошая сегодня погодка, не правда ли? - Спросила она и повернулась ко мне с улыбкой на губах.
- Да, - тихо ответила я, - Только на завтра дождь обещают.
- Дождь? А нам какое дело? Мы под крышей.
Я подняла голову вверх, чтобы удостовериться, что защита от непогоды на месте. Как будто она могла куда-то исчезнуть...
- Вы когда-нибудь были в Италии?- Спросила моя собеседница.
- Нет.
- Обязательно побывайте. Там так чудесно. Клянусь, это самая прекрасная страна из тех, которых я побывала.
- А много где вы побывали?
Женщина мечтательно улыбнулась:
- Да, много где.
На этом наш разговор закончился. Женщина молчала, а я не смела задавать вопросов.
В последующие вечера я узнала куда больше о своей соседке. Она рассказывала мне о своих путешествиях в Чехию, Италию, Францию, Болгарию, Латвию, Литву, Эстонию, Нидерланды, Люксембург, Данию, Норвегию, Швецию, Швейцарию, Бельгию, Германию, Испанию, а также в Израиль и Иерусалим.
Обращалась женщина ко мне исключительно на "Вы". Возможно, она не знала моего имени, также как и я не знала её. Я не задавала вопросов.
Как и всегда она выходит из своего номера, садится за столик и смотрит, как угасает день.
- Хорошая сегодня погодка.
- Да, хорошая, - Отвечаю я. Какое-то время мы просто молчим. Вскоре она нарушает тишину:
- Хочешь, я расскажу тебе историю?
- Да, отвечаю я, готовая слушать часами напролёт.
- Лет мне было тогда примерно столько же, сколько и тебе. Я приехала сюда отдыхать вместе с родителями. В то время здесь ещё не было всех этих гостиниц, стояли лишь частные домики.
Вот как раз в одном из таких домиков мы и посилились. У хозяйки дома был сын, не многим старше меня. Статный, умный. Вокруг него красавицы толпами вились.
А я ведь тогда тоже не дурна собой была. Правда, этого уже и не разглядишь.
В общем, понравилась я этому Пашке. Он ухаживать за мной начал. Цветы дарил, песни пел...
Полюбила я его. Всем сердцем полюбила, за живость, за доброту. Знаешь, как вспомню его - загорелый, с этими светлыми кудряшками своими - так сердце замирает.
Мы дни напролёт гуляли, в море плескались. Я большего счастья не знала.
Его отец рыбаком был, так он мне про рыбалку все уши прожужжал. А однажды жемчужину пообещал мне прямо из моря достать! Я посмеялась тогда, сказала что, не достанет он её.
Позже мы об этом разговоре забыли. Продолжили самозабвенно наслаждаться летом, морем и обществом друг-друга.
Настал день, которого мы так сильно с Пашкой боялись - день нашего расставания.
Погода тогда, как сейчас помню, была ветреная, моря такое неспокойное...
Мы с Пашкой в любви друг-другу клялись, письма писать обещались, созваниваться. А потом он вдруг вскочил с места и говорит: "Я жемчужину, жемчужину! Сейчас. Ты только жди, дождись, пожалуйста." И побежал. Да куда! К морю, а море то неспокойное...
Я бросилась его догонять, так разве его догонишь?
Дальше я смутно помню. Меня затолкали в машину, не смотря на слёзы и протесты. У нас поезд, опоздать нельзя.
Погода с нами тогда злую шутку сыграла. Да и Пашка, о чём он думал только? Откуда у него такое безрассудство?
Кто-то что-то про шторм прокричал - не помню. Отец велел не реветь.
Когда приехала в Ленинград взялась письма писать, звонить. Но никакого ответа. Столько слёз тогда пролила. Жив ли он? Пашка мой, сын рыбака...
На следующий год хотела вновь сюда вернуться, но отец запретил. Всё вокруг закружилось так стремительно - замуж меня выдали, дети появились.
Когда, наконец, случилось вырваться сюда - то ничего знакомого я здесь не обнаружила. Разве что море.
Вместо маленьких домишек понаставили гостиниц, сувенирных лавок на каждом углу.
С тех пор я весь год путешествую с мужем, а летом всего на пару недель приезжаю сюда. Именно в тех числах, в которые приезжала сюда первый раз.
Становится зябко. Я жалею о том, что не взяла с собой из номера кофту.
Моя рассказчица смотрит на водную гладь.
Каков шанс того, что она дождётся этого своего Пашку? Сколько лет прошло? Навряд ли он сейчас жив. Хотя, если Пашке и удалось выжить после того шторма, то он мог бы скончаться от болезни или от несчастного случая. Или женился, счастлив в браке и думать забыл о девушке, которой однажды пообещал достать жемчужину прямо из моря. Чего она ждёт? Во что она верит? На что надеется?
Мы ещё какое-то время сидим вместе, а потом расходимся по номерам.
Я сегодня уезжаю. Точнее, уже почти уехала. Сижу в такси и жду родителей.
Как только мы тронемся с места, я навсегда распрощаюсь с возможностью узнать, чем же закончится эта история. Я не знаю ни имён, ни адресов.
Наверное, так и должно быть. В конце каждой истории должно стоять многоточие. У всего есть конец, но он ведь такой условный, особенно когда всем сердцем надеешься и веришь в продолжение. Даже тогда, когда это кажется невозможным.
Родители садятся в машину, и мы трогаемся с места...