Феликсов Александр Иванович : другие произведения.

Перцепции дилетанта о романе Недзвецкой Т. "Фарс". Вторичная проза

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Zero
  
  Моральная проблема критика - агностика - разбираться в гностическом произведении, содержащем реминисценции с Библией и вульгарную мифологию; - Единственная возможность писать параллельный текст с оглядкой на первоисточник;
  (F.)арса...
  I
  "Фарс" - экзотический фрукт, произросший на делянке постмодернизма и вряд ли его нарицательный дедушка признает кичливого внука.
  Недзвецская (не Фукуяма) относится к постмодернизму как конечной, консюмерисской - по способу создания - литературе, - продукту соответствующего общества: дряхлая фабула бродит среди семиотики памятников литературного кладбища, теша самолюбие фарисеев и книжников; но черепки античной культуры не оживят шумных, многоязычных агор полисов.
  Пушкин и Лермонотов стали сингулярным явлением, матрицей (ru) русского постмодернизма, а цитаты из переводов, ставшего космополитом, Шекспира - следы следов - уместны всегда.
  Первый абзац, заменивший предисловие, вопреки традиции классиков давать пояснения к итак прозрачному, как поцелуй ребенка тексту, чтобы избежать кривотолков (читать буквально), являет собой эпиграммическую, сильно замутненную символику и свидетельствует в том, что фарс - синоним простоты - антоним "Фарсу", роману экстенсивного постмодернизма, коловороту литературной массы.
  Метафоры постмодернизма то дерзко провокативны, то пренебрежтельно - насмешливы, редуцируя восторженно-умилительный характер метафор предшественников, либо произнося их сквозь зубы, нехотя, отдавая дань традиции - но как прикажите писать после эпитета классиков "птичья сволочь" (Петров и Ильф).
  Удивляться стилевым зигзагам(?) - да это пуризм, требовать от постмодерниста стилевой гомогенности, к тому же стиль - с подозрением отношусь к этому словцу; Как универсальное Cod demet в известной постановке, прикрывает творческую немощь рецензентов - в данном случае служит временной шкалой.
  Роман - вызов: автор провоцирует контактный, с произвольно меняемыми самой правилами на ходу бой - читатель априори жертва. Персонажи с именами обремененными историческим и культурным контентом, с дезоорентированным читателем, оказались в лабиринте зазеркалья с гниловатой нитью Ариадны в качестве двусмысленных примечаний и надеждой на модальность воображения автора, проходя через анфиладу ассоциаций перекрываемых собственным невежеством.
  II
  Декаденский образный ряд - видение опиумного тумана - перепутал век серебряный с еще неокрещенным, но в нём уже пытаются устроиться ускоренной беотификацией, назначением новых классиков и т.п. и т.д., но вряд ли Т.Н. - модернист, пусть и с препозицией post согласится на пантеон до срока.
  III
  "Фарс" - начальная стадия абсурда, который проникает в текст не презентованным, - как сон - но писатель сна не имет, а читателю разобраться бы со своими.
  Многосложность ветвистой генеологии смыслов притупляет потребность в достоверности: даже опечатки воспринимаются нарочитыми. Реальность колеблется миражом если слово "бесплотным" (презрение к тварному миру) используют даже в случае, когда вполнеуместно "бесплодный"; а это странное внимание - тоже не однократное - к исподу листвы...
  "Так почувствуй же весь ужас, когда ничто не имеет продолжения и смысла". Эта идеологема заменяет философию на софистику, уничтожает все ориентиры, зацепки, верстовые столбы; время монипулируемо; андрогения с борьбой эстрагена с тестостероном; имморализм в попытке эстетизации убийства, переходящая в некрофилию, и, удивительно, что не в ритуальный каннибализм.
  Контаминация культа эстетизма Набокова с освеженным (или освежеванным?) идеологически Достоевским: духовно-нравственный конфликт подменен художественно-эстетической брезгливостью. Ощущение агрессивности среды требует интеллектуальной антикоррозийной защиты.
  IV
  Соотносимая с реальностью, узнаваемая часть романа демонстрирует придирчиво-точные характеры - такая непредвзятость в народе зовется злоязыкостью, даже дети не имеют гандикапа снисхождения, обладатели не отчуждаемого права молодости. Тропы почти аскетичны, но это продукт с высокими ценниками. Роман, как и усадьбу Скорти пронизывает, скрепляя, временной туннель. Даже последнюю её часть, выходящую за рамки легальной - (речь только о вкусе) литературы, присудобившуюся к новорусским мифам, не изящную, одышливую - грубому аналогу древнегерманским легендам - оживить которую под силу лишь гению подобного Вагнеру. И все равно роман оставляет впечатление слабоуправляемого хаоса, преодолеваемого лишь прессом твердой обложки; впрочем, впечатление загадочности - залог интереса, как к роману, так и к автору.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"