Есаулов тупичок находился на самой окраине города. Когда-то он был застроен основательными трехэтажными сталинками. Однако, простояв без капитального ремонта три четверти века, они давно уже были признанными аварийными. К тому же вдоль улицы тянулся глубокий овраг, с каждым годом всё ближе подбирающийся к зданиям, но городские власти упорно твердили, что не видят причин для расселения жильцов.
Люди побогаче, устав ждать милостей от муниципалитета, купили себе более комфортабельные квартиры, так что в основном здесь обитали жильцы, которым ипотека была не по карману. Да и прикипели душой они к этому месту. Некоторые из наиболее предприимчивых обывателей даже близость к оврагу и то сумели использовать. На противоположном более пологом склоне самовольно обустроили огородики. И, слепив из разнокалиберного мусора хлипкие сараюшки, гордо называли их дачами.
И вдруг одна из этих сталинок прогремела на весь город. Облезлый фасад с несколькими крест-накрест заколоченными окнами и обвалившимися балконами дома? 13 предстал во всей красе в криминальных хрониках местного телевидения. Досужие репортеры наперебой пытались взять интервью у аборигенов, но народ в Есауловом тупичке проживал незамысловатый, поэтому при упоминании Фриды Кузиной свирепо посылал всех любопытных по матушке.
Между тем черноглазая пухленькая Фрида была бабой хоть куда! Когда она шла на работу через соседние дворы, резавшиеся там в карты или в домино мужики провожали её заинтересованными взглядами. К тому же женщина отличалась аккуратностью и трудолюбием. Увы, несмотря на все эти достоинства, был у Фриды серьезный недостаток - она периодически уходила в запои.
Началось это давно: похоронив горячо любимого мужа, вдова принялась заливать боль вином и, не успев толком опомниться, заняла своё место в рядах городских алкоголичек. С той поры жизнь женщины превратилась в борьбу с пагубным пристрастием. Она по-своему старалась избегать соблазна, терпела иногда несколько месяцев кряду, но потом всё равно срывалась, и тогда её уютная квартирка превращалась в настоящий притон.
Работала Фрида уборщицей в мясной лавке. Хозяин, не желая терять хорошего работника, хоть и ругал пьяницу последними словами, но всё же терпел её загулы.
Надо сказать, что восстанавливалась Фрида после запоя с удивительной быстротой. Уже на следующий день выпархивала из отдраенной до блеска квартиры как ни в чем ни бывало: сияя глазами, свежая и жизнерадостная.
А вот соседи оправлялись от её загулов гораздо тяжелее. Хотя большинство квартир пустовало, все же кроме Фриды в подъезде проживало ещё пять семей. И жизнь этих людей никто не назвал бы спокойной. Чтобы преградить путь день и ночь штурмующим её квартиру друзьям-алкашам, они вынуждены были сброситься на новую дверь с кодовым замком. Конечно, это встало небогатым людям в копеечку, но чего не сделаешь, чтобы по подъезду не шлялись подозрительные личности?
Зато от выходок самой Фриды нельзя было защититься никакими дверями.
- Да что же это такое! - возмущалась Анна Голова. - Никакого покоя: алкаши ночи напролет ржут как кони, и поют, и пляшут так, что штукатурка обваливается. А у меня ребенок маленький - как бы заикой не стал. Борис не высыпается, а ведь ему на работу спозаранку.
Женщину можно было понять. Головы жили на первом этаже как раз под квартирой Фриды. Её сын Димка рос под пьяный гогот гостей Фриды, а у мужа от шума начинались приступы головной боли. Борис не раз ходил ругаться с пьяницами. Ему обычно не открывали дверь, но бывало, что и накидывались с кулаками. Как правило, заканчивался этот поход порванной рубахой, разбитым носом и нулевым результатом. Возмущенная Анна писала заявление в полицию. Приходил участковый, стыдил Фриду. Но чем он мог припугнуть пьянчужку? Выселением?
Не в восторге от такого соседства были и другие жители подъезда.
- Вот ведь шалава: ни стыда, ни совести, - жаловалась знакомым Полина Свечкина, жившая на последнем этаже. - И конные у неё, и пешие - никому отказа нет.
Прямо скажем, основания для подобных обвинений у Полины были. У Фриды то и дело появлялись сожители, но почему-то никто из них надолго не задерживался, поэтому женщина находилась в перманентном поиске нового любовника
Между тем Игнат Свечкин так и норовил прошмыгнуть в веселую квартирку. Бывало, схватит ведро, дескать, мусор идет выносить, а на обратном пути юркнет в гости к Фриде. А потом бессовестно врет жене, особо не заморачиваясь правдоподобностью оправданий.
Чего уж говорить о семейных парах, когда одинокий старик Сан Саныч и то не раз скандалил с соседкой. А причиной их натянутых отношений стал кот Фриды - рыжий Мурчал. Впрочем, он был ещё той головной болью для всего подъезда.
Огромный полосатый котище занимал центральное место в сердце одинокой женщины, и она избаловала его до крайности. Пользуясь благоволением хозяйки, обнаглевший Мурчал терроризировал её гостей, пуская в ход и когти, и зубы. Днем котяра отсыпался на личной табуретке, а ночью отправлялся бродить вокруг дома, метя территорию и шумно выясняя отношения с другими котами. Но где-то около трех часов ночи он всегда возвращался домой. Причем, кто-то из любовников Фриды (которого кот, видимо, достал до печенок) вырезал в той самой новой двери с кодовым замком лаз для Мурчала. Соседей, конечно, возмутило такое обращение с выстраданной покупкой, и образовавшийся сквозняк не обрадовал. С другой стороны, никому не хотелось, чтобы, просясь в подъезд, котяра всю ночь истошно завывал у них под окнами. У Мурчала был на редкость противный, режущий слух голос - вопли остальных котов на его фоне казались едва ли не ангельским пением. Когда он принимался выпрашивать у хозяйки нежно любимые им маринованные огурцы, неподготовленные люди в испуге хватались за сердце.
В общем, поворчав, соседи смирились с порчей совместного имущества.
Однако после того как котик попадал на нужный этаж, на пути к миске с харчами вставала уже хозяйская дверь. Обычно, едва заслышав любимца, Фрида опрометью мчалась открывать дверь. Но когда женщина уходила в запой, то из-за гулянок не сразу реагировала на зов кота. И вот тогда возмущенный Мурчал изощренно мстил, гадя на коврик Сан Саныча, живущего на той же лестничной клетке. Озверевший старик едва ли не в лицо хозяйке бросал коврик с продуктами его жизнедеятельности. Фрида принималась выгораживать своего любимца, обвиняя в преступлении против коврика Сан Саныча других соседей. И тут особо доставалось Колюшку Рогову - субтильному сорокалетнему холостяку, живущему на третьем этаже.
Фрида начинала что есть мочи стучать в его дверь, а когда он открывал, кидала в мужчину загаженный коврик. Колюшок испуганно глядел на пьяную бабу, ни слова не говоря в свою защиту. Он-то знал, что за глупыми выходками скандалистки скрывается давняя обида.
Когда Фрида была ещё юной девушкой с чистыми глазами и невинными помыслами, Колюшок преданно ухаживал за ней, задаривая стихами и цветами. Но его покойная мать Зоя Рогова не одобряла увлечения сына. Она очень гордилась тем, что в отличие от окружающей гопоты их семья сумела выбиться в люди: её сын и муж преподавали в местном музучилище. И Зоя не раз высказывала сыну, что Фрида ему не пара. И как-то, не сдержав раздражения, женщина во всеуслышание обозвала Фриду неряхой: дескать, коврик у её двери постоянно грязный. Девушка обиделась, но назло вредной бабе продолжала встречаться с Колюшком.
Неизвестно, что сталось бы дальше, если бы как-то на танцульках Фрида не встретила Григория Кузина. Едва увидев мужественную фигуру бывшего десантника, она сразу же забыла про ромашки и сонеты застенчивого Колюшки и вскоре выскочила замуж.
Однако счастье оказалось недолгим. Спустя пару месяцев после свадьбы Григорий отравился паленым алкоголем.
Казалось бы, овдовев, женщина могла вернуться к бывшему ухажеру, но Фрида предпочла спиться. Женщины, знаете ли, народ такой - ничего у них не поймешь.
Не довольна была гулящей соседкой и бабка Марфуша Лотарева. Старушка жила на первом этаже и, по причине старческого маразма, то и дело мыла полы в подъезде. Орудия своего труда она содержала в идеальном порядке, скрупулезно расставляя в строгом соответствии местам ведра, веники и швабру. Ради этой великой цели старушка даже отвоевала у Головых колясочную, выставив оттуда велосипед Димки. Анна и Борис не остались в долгу, вышвырнув её поломоечный инвентарь. От их скандалов месяц сотрясался весь подъезд, но победила все-таки упрямая старуха.
И днем, и ночью бабка Марфуша вдохновенно наяривала облезлые скрипучие ступеньки.
- Ходют и ходют, а я тут убирайся за всеми. Совести совсем нет - над больным человеком так изгаляться, чувырлы чумазые, - бурчала она себе под нос.
Фриду старушка знала ещё ребенком и даже жалела непутевую бабенку, выручая деньгами, когда та пропивалась до копейки. Но она зверела при виде её собутыльников. И гнев этой уникальной чистюли часто обрушивался на их хмельные головы.
Правда, с некоторых пор в жизни пьющей женщины кое-что изменилось - Фрида, наконец-то, нашла себе подходящего мужчину. Бывший прапорщик Сергей Трофимов устроился в ту же мясную лавку охранником.
Он не был каким-то лютым трезвенником, но всё же решительным образом закрутил гайки, не позволяя Фриде пить ничего крепче чая. Женщина боготворила своего сожителя и больше всего на свете боялась его потерять. Понятно, что облегченно выдохнувшие соседи едва ли не молились на нового жильца.
Увы, всё рухнуло в одночасье. Прошло месяца три, с тех пор как сошлись Сергей и Фрида, когда мужик в начале апреля взял отпуск и уехал на неделю в деревню к брату - помочь ему поставить новую баньку.
А тут ещё ушёл и не вернулся Мурчал. Раньше за ним такого не водилось, и Фрида всё же надеялась, что любимец найдется. И вот, когда кот не появился на третьи сутки, и без того тоскующая и по сожителю хозяйка сорвалась.
У Сергея, видимо, сердце почувствовало что-то неладное. Бросив недоделанную баню, он вернулся из деревни как раз, чтобы увидеть на кухне теплую компанию - сосед сверху и заплаканная пьяненькая хозяйка поминали кота.
Игнат Свечкин держал прочувствованную речь:
- Ушёл твой кот, Фрида, в кошачью Валгаллу. Пирует там теперь среди великих воинов, пожирая тонны маринованных огурцов, в окружении вечно гуляющих юных кошек.
Надо сказать, что Полина Свечкина гениально мариновала огурцы. И хитрый Игнат добивался лояльности вредного кота, прикармливая его заготовками супруги. Зато мужик всегда был спокоен за свою обувь, а вот остальные гости Фриды часто находили в туфлях кошачьи подарки.
Женщина вряд ли что-нибудь знала о Валгалле, но заслышав про огурцы, горестно разрыдалась. Однако Сергей показал себя на редкость черствым человеком.
- А ну пошел отсюда! - взревел Сергей, обращаясь к Игнату.
Тот, разумеется, возмущенно взвыл.
- Ты кто такой, чтобы меня гнать? В фейс давно не получал?
Игнат был мощнее Сергея, но как только он замахнулся, Фрида мгновенно пришла в себя. Представив будущее пьяное одиночество, которое не разделить даже с котом, она схватила сковородку.
- А ну пошел вон, алкаш проклятый! Изувечу, ты меня знаешь!
Мужик, негодующе шипя, убрался восвояси. Естественно, сожители поругались. Соседи слышали, как раздраженно выговаривает Фриде недовольство Сергей и как она оправдывается.
А ночью подъезд потряс жуткий женский вопль. Кто в чем был выскочили из квартир. Сверху спустились Свечкины, примчались с первого этажа Головы. Высунулся, кутаясь в старенький махровый халат, из своей квартиры и зевающий Сан Саныч. Источником шума оказалась бабка Марфуша. Она стояла напротив Фридиной квартиры с веником в руке и едва ли не по-звериному завывала.
- Ой, люди добрые, что же это делается! Кровищу-то теперь мне отмывать!
Дверь в квартиру Кузиной была открыта и на пороге лежала хозяйка с разбитой головой. Из глубины коридора выскочил сдавленно ругающийся Сергей. Перепуганный мужик дрожащими руками натягивал на себя брюки. Он попытался приблизиться к сожительнице, но его грозно окликнул Сан Саныч.
- Стой, где стоишь!
И старик деловито набрал номер полиции.
- Убийство в Есауловом тупичке, 13. Выезжайте скорее, тут женщине голову размозжили.
- А вдруг она ещё жива? - предположила Анна Голова. - Вызывай, Сан Саныч, заодно и скорую.
Пока ждали приезда полиции, все в ужасе взирали на ошалевшего Сергея.
- Ты зачем, варнак, Фридку припечатал? - грозно осведомилась бабка Марфуша. - Плюнул бы на эту змеюку да ушел. Тебя сейчас в клетку посадят как жирафу.
В принципе, этот же вопрос интересовал всех соседей. Однако Сергей отчаянно замотал головой.
- Не делал я этого! Проснулся от вопля бабы Марфы. Глядь, Фридки нет. Вышел в коридор, а тут вот...
- Это ты полиции расскажешь, - язвительно заметил Игнат Свечкин. - Все слышали, как вы вчера ругались. Небось, прибил бабенку-то из ревности.
- Ты совсем дурак?
Возможно, в подъезде пролилась бы ещё кровь, но в этот момент появилась полиция, а следом примчалась и скорая помощь. К счастью, Фрида оказалась жива, хотя и была в тяжелом состоянии. Её увезли в больницу. Не любили бабенку соседи, но все же зла ей не желали, поэтому облегченно выдохнули.
А потом они наперебой рассказывали полиции, что знали о ссоре сожителей.
- Орали друг на друга до полуночи, - заявила Свечкина Полина. - Спать мешали.
- Да ну... - осуждающе посмотрела на неё Анна Голова. - У Бориса сильно голова болела. Он хотел к ним подняться, да я отговорила, мол, время-то ещё детское. Имеют право шуметь. И оказалась права: после девяти Фрида и Серега сами замолчали.
- Может, слышали что-нибудь подозрительное в подъезде? - осведомился оперативник.
- Сынишка вчера капризничал - всю душу вынул. Когда тишина наступила, нас с мужем прямо-таки вырубило от усталости. Ничего не слышали, - ответила Анна, и Борис в подтверждение её слов кивнул головой.
Не смог также ничего полезного рассказать и Сан Саныч.
- У меня спальня в дальней комнате. Закрываю двери и не слышу, что в подъезде делается... до сегодняшней ночи.
Пока суд да дело уже рассвело, и соседи, кутаясь в накинутые в спешке пальто, топтались во дворе, наблюдая, как Сергея сажают в полицейскую машину.
- И всё же... кто Фридку-то по кумполу приложил? - задумчиво осведомился Сан Саныч. - Не верю, что Серега постарался. Ладно бы в пылу ссоры, но среди ночи да ещё на пороге квартиры...
- Может Фридка убегала, дверь распахнула, а Серега её догнал и вырубил? - предположил Игнат.
- У-гу, да так и оставил валяться, а сам спать пошел, - возразила Анна Голова. - И не скандалили они, и не бегали ночью. Я проснулась бы.
- Ну, тогда не знаю, - раздраженно отмахнулся Игнат. - Кстати, а чем Фридку шандарахнули-то?
- Менты сказали, скорее всего, твердым тупым предметом. Но в квартире ничего подходящего не нашли, - пояснил Сан Саныч, которого пригласили быть понятым во время обыска.
Соседи задумчиво помолчали, и тут Игнат заинтересованно огляделся.
- А где гордость нашего подъезда - очкарик Колюшок? Все знают, что этот хмырь всю жизнь по Фриде сохнет. Может, решил её того... из ревности.
- И как Колюшок узнал бы, что Фрида из квартиры за каким-то чертом ночью выпрется? - досадливо отмахнулась Анна Голова. - Кот-то её сдох.
- Ну, может, помяукал под дверью. Она спросонья и высунулась.
Женщина повертела у виска пальцем.
- Колюшок хоть и музыкант, но реветь как Мурчал никогда не сможет. Для этого особо луженая глотка нужна.
Полина Свечкина заговорщически понизила голос.
- У Колюшка девушка появилась - длинноногая как аист и тоже в очках. Он свою кралю прячет, но я в дверной глазок подглядела. Она и сейчас в его квартире обретается.
- Небось, тоже с приветом! Какая ещё у Колюшка может быть?
Утренняя свежесть заставила кое-как одетых людей поспешить восвояси. Последним зашел докуривающий сигарету Сан Саныч.
Но спустя пару минут соседи вновь собрались на втором этаже, услышав, как громко ругается старик.
Белый от гнева Сан Саныч тряс изгаженным ковриком.
- Убью гада полосатого!
Воцарилась недоуменная пауза.
- Так это... - пробормотала Анна Голова, - кот вроде бы как сдох.
- Ну, значит, не сдох, - возразил Игнат. - Тогда, где он? В квартире его не нашли.
Сан Саныч недовольно покосился на мужика.
- В смысле - не нашли? Всю квартиру перерыли в поисках орудия преступления, а Мурчала опера, если и увидели, то внимания не обратили.
Он немного подумал.
- Значит, Фрида открыла дверь поздней ночью, потому что кота своего услыхала, - старик тяжело вздохнул, ещё раз глянув на испачканный коврик. - Наверное, спьяну не сразу сообразила, что это её потеряшка орет, раз подлая зверюга успела свое поганое дело сотворить. И вот тут кто-то вышел на его крик раньше.
- Сволочь этот кот, - охотно подтвердила бабка Марфушка и тут же грозно погрозила веником соседям, - да и вы не лучше. Охламоны, как есть охламоны! То алкашей со всего околотка привечают, то по уши в грязи в дом прутся, а теперь ещё и. с инструментом принялись озоровать. Вот плюну на вас за такое хулюганство и не буду убираться - в грязи зарастете! Кота зачем в подъезде прикармливаете? Он третьего дня огурцы изгрыз в хлам, скотина полосатая, и бросил. А я убирай! Ишь, привыкли на моем горбу кататься.
И старушка, продолжая ворчать, поднялась на третий этаж.
Соседи вновь разбрелись по квартирам: пришло время собираться на работу. А вот Сан Санычу торопиться было некуда, поэтому он занял наблюдательный пост в коридоре. Едва заслышав осторожные шаги на лестнице, старик прильнул к дверному глазку. Действительно, с третьего этажа спускался Колюшок, сопровождая худющую девицу.
И тут перед ними, как чертик из табакерки, выскочил старик.
- А ну-ка, стой!
Спутница Колюшка, взвизгнув, опрометью умчалась вниз, а сам мужчина ошеломленно воззрился на деда:
- Ты чего, Сан Саныч?
- Поговорить надо!
- Мне на работу пора.
- Подождет твоя работа, когда убивец по подъезду рыщет, - и бесцеремонный дед затащил упирающегося соседа в свою квартиру.
- Какой убивец? - удивился Колюшок.
Старик смерил его тяжелым взглядом.
- А тот, что кота огурцами в подъезде кормил.
Колюшок так побагровел, что Сан Саныч удовлетворенно крякнул.
- С чего вы взяли, что это я кота кормил? - пискнул тот, вжав голову в плечи. - Да и не убивал я его.
- Ты все время с Фридиным котом в подъезде якшался: звал его кис-кис и прочие муси-пуси разводил. Я-то думал: к коту клинья подбиваешь, чтобы к Фриде подлизаться, а ты вон что удумал? Кстати, бабка Марфушка говорит, что он огурец изгрыз, а жрать не стал. И вот ответь мне - почему?
Колюшок нервно протер очки.
- А потому, - ответил на свой же вопрос досужий дед, - что только у Головых, Свечкиных и у тебя дачи есть. Ты-то на своем участке после смерти родителей только бурьян разводишь. А вот Полина и Анька выращивают огурцы и помидоры, а потом друг перед другом похваляются, кто больше маринадов закрутил. Отсюда вывод: их огурцы кот умял бы за милую душу, а твои были из магазина, вот привередливая зверина морду и отвратила. Я сам их не люблю - уксуса слишком много.
- Допустим, даже так, - неожиданно взвился возмущенный Колюшок. - Кормить кота огурцами законом запрещено?
- Нет, только в тот день, когда ты его кормил, кот и пропал. А сегодня паршивец вернулся, и его хозяйку кто-то попытался убить.
- Ты думаешь, я пытался убить Фриду? - побледнел Рогов. - Зачем? У меня Лидочка.
- Да, Лидочка тебе алиби обеспечила, - нехотя согласился старик и тут же вновь вцепился в собеседника. - Но с пропажей кота связан... вот печёнкой чую. Колись, очкарик!
Колюшок страдальчески поморщился.
- Лидочка такая нежная, чуткая, и в рот спиртного не берет.
- Хм... Фридка тоже до вчерашнего вечера три месяца не пила. Может, и эта такая.
- Нет, Сан Саныч, она особенная. А на Фриду разве можно положиться? Лидочка пришла бы, а вновь запившая Фрида стала бы мне выламывать дверь. Ну и какая порядочная девушка после этого пожелала бы со мной встречаться?
- Ну да, если бы кот опять нагадил на коврик, всю дурь выказала бы, - согласился Сан Саныч. - К гадалке не ходи. И куда же ты дел зверя?
- В сарае на даче держал. Кормил его честь по чести. Хотел выпустить, как с Лидочкой всё сладится.
Сан Саныч наморщил лоб. Действительно, как же он сразу не догадался? Уж если прятать вечно завывающего кота, то только там, где его люди не услышат.
- А почему ты его именно ночью выпустил?
- Я его не выпускал. Покормил как обычно. Он пытался удрать, но я лопатой дверь припер. Никак бы не вырвался.
Колюшок попятился к двери.
- Мне на работу пора.
- Иди уж.
Проводив соседа, Сан Саныч отправился завтракать, но, увы, напрочь сжег кашу. В его скучной пенсионерской жизни было мало развлечений, и теперь он загорелся идей разгадать: кто и зачем напал на Фриду.
Нехотя пожевав неаппетитное месиво, старик вышел во двор и присел на скамеечке у подъезда. Апрельское солнышко припекало, и в палисаднике уже пробивалась ярко-зеленая трава, но его мысли все время крутились вокруг кота: Мурчала кто-то выпустил или он всё же сам удрал? Если выпустили, то почему ночью, а не днем? Неужели готовились к убийству Фриды?
'На двери кодовый замок. Да никто из посторонних и не знал о кошачьем графике. Значит, отличился кто-то из соседей. Но кто? Колюшок хоть и спер кота, был занят очкастой девицей. Или пригласил её для отмаза? Лидочка заснула, он смотался за котом, а потом... - старик даже головой потряс. - Слишком сложно для такого простофили. Как он вообще-то додумался кота украсть? Кто-то подсказал? Может, такой план придумал убийца? Но зачем красть Мурчала, когда он и без того каждую ночь бузил в подъезде, и убить его хозяйку можно было, не связываясь с придурочным Колюшком?'
Сан Саныч полез в карман за сигаретами. Ему показалось, что разгадка где-то рядом. 'А кому ещё была выгодна пропажа кота?' Он невесело рассмеялся: 'Всех заколебал этот бродяга. И меня в том числе'
Во дворе дома появился хмурый, порядком измученный Сергей.
- Выпустили?
- Под подписку о невыезде.
Мужчина уселся рядом с дедом и попросил прикурить.
- Кот-то вернулся домой? - поинтересовался Сан Саныч.
- Вернулся, сатаняка.
- Я вот понятым был, но его не видел.
- Да и я не заметил, когда кот прибежал. К нему завсегда Фрида вставала. Я-то ночью крепко сплю, и его рева не слышу. А наш хитрован, оказывается, забился под диван и сидел тихо, пока опер туда не сунулся в поисках орудия преступления. Мент мне уже в полиции поцарапанную руку показал.
- Кот мог и в лицо вцепиться. А я ещё подумал, чего это мент возле дивана ругается? Оказывается, с котом встретился.
- Паскуда полосатая! Если бы он не загулял, Фрида не запила бы. Ведь столько времени продержалась! А тут, понятное дело, сразу с выпивкой примчался Игнат. Сколько раз ему говорил, что ноги обломаю, если возле Фриды с бутылкой увижу.
- Игнат за воротник заложить любит, - рассеянно согласился Сан Саныч. - А ты сам-то на кого думаешь?
Задумчивый Сергей несколько раз затянулся сигаретой.
- Понятия не имею. Может, придет в себя и скажет?
- Может, - нехотя согласился Сан Саныч. - А вдруг не вспомнит? И как тогда жить, если убийца рядом обретается? Кто знает, кому следующему по кумполу прилетит?
- Не знаю. Я, честно говоря, вчера уйти от Фриды хотел. Что я так и буду всё время возле её юбки сидеть - караулить, чтобы не напилась? Но вечером вышел во двор покурить, с этим... ну, что с первого этажа, поговорил и вроде бы как успокоился.
- Борис - нормальный мужик, что редкость в нашем гадюшнике, - согласился Сан Саныч. - Я его уважаю. Хорошо, что он тебя отговорил.
- Да он и не отговаривал. Так, покурили вместе. А потом вернулся, глянул на спящую Фридку - что-то жалко дурочку стало. Думаю, сгинет ведь без меня, ну и остался... на свою голову. Доказывай теперь, что не верблюд.
Сергей ушел, а старик продолжил греться на весеннем солнышке. Во дворе появились Свечкины. Впереди шла Полина, а за ней, сгибаясь под тяжестью двух хозяйственных сумок, плелся понурый Игнат.
Увидев Сан Саныча, он заметно оживился.
- Дед, дай прикурить!
- Что у меня пачка безразмерная: то одному, то другому дай. Ты же в магазине был. Чего не купил себе сигарет?
- Курение вредно для здоровья, - зло припечатала Полина, но, когда сосед все же протянул мужу пачку, возражать не стала. - Особо не рассиживайся. Пельмени разморозишь.
- Тяжелая она у тебя, - заметил Сан Саныч, когда баба зашла в подъезд.
- Словно гиря на ноге у каторжника.
- С Фридкой-то было веселее.
- Ясен пень, - Игнат с подозрением покосился на собеседника. - Сан Саныч, если ты думаешь, что я Фридку покалечил, то зря. Она, пока с этим психованным Серегой не связалась, единственной отдушиной для меня была. И выпить, и поговорить по душам было с кем. Моя-то Горгона только и знает, что ядом брызжет.
- Поэтому ты Колюшка надоумил кота в сарае на даче запереть, чтобы Фрида с горя запила и душу тебе согрела? - выдохнув дым, как бы между прочим осведомился Сан Саныч.
- С чего ты это взял? - буркнул Игнат.
- Колюшка к стенке прижал, он и признался.
Мужик зло выругался.
- Вот ведь болтливый недоумок! Можно сказать, пожалел его - подсказал, как любовь свою обезопасить. А он...
- Чего же ты Колюшка вместе с советами не снабдил Полиниными разносолами?
- Да закончились огурцы в тот день. Моя все ноет и ноет, чтобы я сходил на дачу за банками, а оно мне надо - в овраге грязь месить? Как-нибудь обойдемся.
Игнат недовольно глянул на старика.
- И чего ты к нам-то с Колюшком прицепился? Кота украсть и человека убить - ни одно и то же. Может, сам Фриду пристукнул, а теперь наводишь тень на плетень?
Дед снисходительно хмыкнул.
- Пока котяра в сарае чалился, какие у меня могли быть к Фриде претензии? А кучу я нашел, когда бабу уже в больницу увезли, потому как всегда двери в зал и спальню плотно закрываю, чтобы не слышать, что у Фриды делается. Проснулся, когда бабка Марфушка от переизбытка чувств мне в дверь трезвонить начала. Так что... неувязка здесь. А вот ты, когда план сорвался, вполне мог с досады бабенку тюкнуть - мол, не доставайся никому! Вон у тебя синяки какие-то на запястьях - небось, Фридка сопротивлялась?
- У тебя Сан Саныч, как у бабки Марфушки кукуха поехала! - не на шутку разозлился Игнат, нервно одернув рукава куртки. - Сочиняешь абы чего!
И, подхватив сумки, зашел в подъезд. Сан Саныч задумался.
'Если Игнат не убивал, а Колюшок отпадает из-за Лидочки, остаются три бабы: Анна, Полина и бабка Марфуша. Ах да, ещё Борис... ну он-то вряд ли - единственный вменяемый здесь человек. Но кто-то же засветил чем-то по лбу Фриды'.
Словно услышав его мысли, появилась бабка Марфуша. Она вышла из подъезда с ведром грязной воды и вылила его под куст сирени в непосредственной близости от лавочки.
- Ты бы аккуратнее, Марфа Терентьевна, - с несвойственной его возрасту прытью подскочил Сан Саныч.
- А чего я-то аккуратнее, если в нашем подъезде настоящие свиньи живут. Намедни веники, ведро и швабру разбросали да перепачкали. А вчера столько грязи натаскали! Да где берут-то? И дождя давно не было...
Сан Саныч нахмурился, глядя на ворчащую соседку. Веники и швабра его не заинтересовали, а вот...
- А кто именно грязь-то таскает?
- Да музыкант наш! Так в грязных башмаках и прется на третий этаж. Мало того, что весь пол затоптал, да ещё и Полинин коврик в ком грязи превратил.
- Так-так... - Сан Саныч полез за сигаретами в карман, но, увидев почти пустую пачку, с досадой засунул её обратно.
- Такай не такай... а пол сам себя не помоет!
'А что если Полина, утомившись просить Игната, сама решила сходить за огурцами? А там услышала Мурчала. Но ведь не ночью же она за банками понеслась?'
Утомившийся от детективных изысканий старик уже собрался зайти домой, чтобы подкрепиться, когда во дворе появился припозднившийся Колюшок.
- Ну что, кошачий вор, - обратился к нему старик. - Игнат тебя надоумил Мурчала украсть?
Мужчина смутился.
- Он просил никому не говорить. Его и так Полина день и ночь пилит. Вчера весь вечер из-за Фриды ругались. Стены-то тонкие - нам с Лидочкой всё было слышно. Так довела Игната жена, что он, не выбирая выражений, кричал, мол, уйдет от неё.
- Угу...
Поужинав, Сан Саныч вновь вышел во двор. И тут, видимо, увидев его из окна, появилась зябко кутающаяся в пальто Полина.
- Послушай, дед, - хмуро обратилась она к старику. - Заканчивай из себя сыщика строить. Не нападал мой Игнат на Фриду. Дело такое, что буянил он вчера, ну я малость... в общем, погорячилась. А потом руки ему связала да закрыла в кладовку, чтобы Игнат как следует подумал о своем поведении. Там мой голубь сизокрылый и проспал до того, как бабка Марфуша крик подняла. Тут уж он стал так рваться из кладовой, что я его выпустила.
Сан Саныч подозрительно прищурил глаза.
- Он-то спал, а ты что делала, голубка? Все знают, что Игната к Фриде ревнуешь. Может, решила устранить соперницу?
Полина рассмеялась, правда, с заметной горечью.
- На кой мне пьянчужка эта далась, чтобы сидеть из-за неё!
- Но за огурцами ты вчера на дачу ходила?
Женщина с заметной тревогой посмотрела на старика.
- Допустим. И что?
- А то! Наверняка, услышав, что на соседской даче кто-то появился, Мурчал заорал во все горло. Чего же ты кота из плена-то не освободила? Задумала убийство?
Полина хмыкнула.
- Ой, дед, хорош пургу гнать! Да, услышав кота, я сразу же поняла - это Мурчал, но сообразила, что неспроста Колюшок его спрятал. И зачем я буду в чужие дела лезть?
- И кто же тогда, в конце концов, кота освободил? Может, кому рассказала об узнике?
Женщина с досадой поморщилась: ей явно не нравился этот разговор.
- Я кота ночью выпустила, - внезапно призналась она. - После скандала с Игнатом мне не спалось. Вот и решила сходить на дачу - освободить пленника, чтобы Фрида, увидев своего любимца, успокоилась и вышла из запоя. Но когда открыла дверь сараюшки, кот с такой скоростью стартанул на волю, что пока добралась до подъезда, кто-то успел Фриду уложить. Я поднялась на второй этаж, а она там с разбитой головой лежит.
- Что же ты скорую не вызвала?
- Как потом полиции объяснять, зачем ночью по подъезду шлялась? Всю потеху с загулами Игната и Фриды рассказывать? Едва-едва грязные следы от сапог затерла, когда бабка Марфушка внизу на кого-то заругалась и загромыхала ведром. Так что, отстань от нас, дед. А то нагородишь всякой чепухи полиции, а им лишь бы дело закрыть. Не бери грех на душу!
Полина ушла, а Сан Саныч так и остался сидеть, глядя, как на небе зажигаются первые звезды.
- Опять пятью пять, - пробормотал он, - если не Свечкины, значит Головы? А может бабка Марфушка решила таким образом сделать подъезд чище? Стоп, а что она там про разбросанные ведра второй день твердит?
Он зашел в подъезд. В отвоеванной когда-то колясочной в раз и навсегда установленном порядке стоял инвентарь сумасшедшей старухи: в углу возвышалась швабра, по обе стороны притулились два веника, и все это великолепие загораживало ведро. На нем сверху была расправлена одна тряпка, а другая сушилась на батарее. Сан Саныч попытался вытащить швабру, и тотчас с грохотом упало ведро. В одну кучу свалились ещё и стоящие вдоль стены бутылки с моющимися средствами.
Старик растерянно глядел то на швабру, то на воцарившийся бардак, когда в подъезде появилась бабка Марфуша.
- Ты чего, ирод, делаешь? Зачем чужие вещи трогаешь?
Но Сан Саныча заинтересовали окрашенная в бурый цвет текстура дерева на рейке швабры.
- Откуда эта грязь?
- А леший его знает, кто и что ей давеча делал. Я терла-терла...
- Может, это кровь?
Бабка посмотрела на него как на сумасшедшего.
- Откуда на моей швабре взялась бы кровь? Я же тебе рассказывала: грохот раздался, а когда вышла, весь инструмент разбросан был.
- И что же, ты не видела, кто в твоем хозяйстве бардак навел?
Старушка замялась.
- Ночью дело-то было, - сухо напомнила она. - Спала я. А потом, Бог его знает, какой тут варнак ведра переворачивал. Я бы высунулась, а он меня топором по голове?
- А топор-то откуда здесь взялся? - оторопел Сан Саныч.
- Так убивцы всегда с топорами ходят.
Ну, в логике старушке отказать было нельзя.
- Я решила подождать, когда тихо станет, а они все бегали и бегали, топали и топали.
- Они?
- Ну, вроде бы как мужчина и женщина у меня под дверью ходили. Он бум-бум, а она быстро так семенила. И двери то и дело хлопали на всех этажах.
- А в глазок чего не посмотрела?
- Он залеплен, чтобы меня из подъезда вороги не увидели. Ну, дождалась четырех утра - я всегда в это время выхожу порядок наводить. Поднялась на второй этаж, а оно вон чего... уже и кровь застыла. Отмывать потом её с порошком пришлось.
- М-да! Похоже, в ту ночь я единственный, кто спал в этом подъезде, - с досадой покачал головой Сан Саныч и постучался в другую квартиру на первом этаже.
Дверь открыл Борис. Увидев соседа, он улыбнулся.
- Здравствуй, Сан Саныч. Дело какое? А то я Димку спать укладываю.
У старика даже сердце заныло: так ему не хотелось, чтобы именно Борис оказался виновен в нападении на Фриду. Но...
- Выходи на улицу, потолковать надо.
Сан Саныч в ожидании Бориса закурил последнюю сигарету.
- Голова-то больше не болит?
- Сегодня легче, - удивленно ответил тот. - А вчера на стену лез, несмотря на горсть таблеток. Аннушка волнуется - не опухоль ли у меня в голове? Надо бы МРТ сделать.
- В таких случаях надо скорую вызывать, а не на людей со швабрами бросаться, - хмуро заметил Сан Саныч. - Вот посадят тебя, кто твоего Димку растить будет?
Борис немного помолчал, а потом все-таки признался.
- Достала меня эта алкашка до печёнок. Только и дыхание перевели, когда она с Серегой сошлась. Так он мне вчера сказал, что бросить Фридку решил. Значит, вновь начнется кошмар. Вчера ночью заснуть не мог, пошел в туалет, а тут её пропавшего кота нелегкая принесла. И он как начал завывать! Словно сверлом в мозг впился.
Лицо мужчины страдальчески исказилось.
- Лопнуло мое терпение. Выскочил в подъезд. Хотел кота этого прогнать. Но Мурчала ведь голыми руками не возьмешь - обдерет. Тут я вспомнил про швабру бабки Марфуши. Но когда вбежал на второй этаж, Фрида как раз дверь открыла. Кот юркнул в щель, ну, а я от злости... будто кто-то другой за меня Фриде по голове дал.
- Бог тебе судья, - вздохнул Сан Саныч. - Молись, чтобы бабенка выжила. Может, тогда от суда снисхождение будет. А лучше сам отправляйся в полицию - повинись.
Но Борис в полицию не пошел - скорее всего, струсил. А потом выяснилось, что Фрида, выйдя из темноты, как раз зажмурилась от резанувшего глаза света, поэтому и не разглядела, кто именно её ударил по голове.
Полиции женщина была известна с самой плохой стороны, потому решили, что с ней пытался разделаться кто-то из дружков. Сан Саныч не пошел разубеждать следователя в этой версии, но Борис полностью лишился уважения с его стороны.
'Настоящие мужики отвечают за свои поступки!'
Впрочем, загадку он разгадал, и можно было выбросить эту историю из головы.