М.Г. : другие произведения.

Марийкины рассказы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.49*19  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В издательстве "Априори" вышла моя книга рассказов для детей. Огромная благодарность Игорю Градову за поддержку и помощь в издании. Все страницы красочно иллюстрированы художником Ольгой Павловой. Книга рассчитана для домашнего чтения и будет интересна как родителям, так и детям. Купить можно здесь


  

Марийкины рассказы

  
  
 [М.Габдулганиева]
  
  
Камень желаний и полёт на цветке сирени
  
   Не всегда нужен компьютер с кучей электронных игр, самый навороченный мобильный телефон или онлайн игра по сети, чтобы считать себя счастливым человеком. Совсем недавно, всего-то лет пятьдесят - шестьдесят тому назад, в двадцатом веке, о таких вещах вообще не слышали, а если бы и сказали, что можно разговаривать с человеком из Америки и видеть его, посчитали бы сумасшедшим. В то время уже запустили первый спутник Земли, мечтали о полетах в космос, и легче могли поверить, что земная экспедиция лет через десять высадится на Марсе, чем в то, что телефон будет у каждого, и такой маленький, что поместится в карман. Одно осталось неизменным. И тогда дети ходили в школу и сидели на уроках, а учителя учили их разным предметам. Писать учились по прописям в первом классе, а читать по букварю. Только единицы приходили в первый класс, умея читать и писать. Такой была и Марийка, ученица первого класса небольшого уральского городка.
  
  
  
Камень желаний
  
  
 []
  
  Неугомонный Вовка жил от школы чуть дальше, чем Марийка. Ей не нужно было смотреть на часы, чтобы выйти на занятия, звонкий Вовкин голос будил всю округу. Марийка быстро подхватывала портфель и выбегала на улицу, иногда даже забыв закрыть двери дома на замок, только задвигала засов на воротах. Родители еще на работе, а старшая сестра учится в первую смену и приходит домой, когда Марийка уходит на занятия. Вовка и Марийка - одноклассники и живут на длинной-предлинной улице, которая начинается на окраине города и доходит до центральной площади Свободы. Говорили, что по этой улице еще с 18 века гнали ссыльных на сибирскую каторгу, поэтому улица называлась Сибирской. За площадью были каменные дома, двух, трехэтажные, а в их районе были сплошь деревянные одноэтажные постройки, но Марийке это нравилось. У каждого дома разбит палисадничек с кустами сирени, в огородах, ближе к заборам растёт черемуха, свешивая хрупкие кисти на улицу, и каждой весной ароматы черемухово - сиреневых облаков привлекали прогуливающиеся парочки. Взрослые парни украдкой срывали ветки сирени и дарили своим подругам. Марийка сама с удовольствием срывала охапки сиреневых букетов и раздавала всем, кто просил, берите, не жалко, но просила вернуть ей пятилепестковый цветок. От старшей сестры слышала, что он приносит счастье. Она никогда не задумывалась над тем, что такое счастье, ей и так хватало дел на каждый день, не до лишних мыслей, а цветки аккуратно складывала между страницами учебников.
  - Ух! Гербарий у тебя, что ли? А я забыл собрать, - восхищенно цокнул языком Вовка, как-то раскрыв ее учебник русского языка и собирая на лету засохшие цветы.
  - Сам ты гербарий! - возмутилась Марийка. - Просто счастливые цветы.
  - Я тоже хочу!
  - Бери! - великодушно разрешила Марийка. - Осторожно, не помни! - и дернула его за рукав, но было поздно: Вовка зажал в кулачке засохшие соцветия и сунул их в карман пиджака. Подружка горестно вздохнула, этот неугомонный мальчишка тайно нравился ей, и она отдала бы ему все цветы, не жалко, тем более что счастье - штука непонятная, а одноклассник сидит рядом, и весь класс ей завидует. Учительница Капитолина Васильевна посадила их рядом не сразу. С первого сентября высокий Вовка сидел на предпоследней парте вместе с другом, Шурой Главатских, и все уроки подряд они копошились, хихикали, шумели, не давали никому сосредоточиться. Тишина наступала только во время письменных работ, когда Вовка, чуть склонив голову и высунув кончик языка от усердия, старательно и медленно выводил буквы в тетрадке в косую линеечку. Он всегда и во всем должен быть первым, и старался учиться на одни пятерки, как бы тяжело ему не давалась наука. Марийка не отставала от него в учебе, поэтому и была выбрана после долгих раздумий учительницы к нему в соседки. Несмотря на свой маленький рост, девочка не боялась мальчишек и могла дать им сдачи или одёрнуть во время урока, чтобы не мешали слушать. Теперь, когда закадычного дружка Шурку пересадили на первую парту, на уроках стало тихо. Только Вовка начинал копошиться или что-то говорить, Марийка ощутимо толкала его в бок, а на ответный тычок толкала еще сильнее и как-то раз написала записку 'будешь мешать слушать - в глаз дам после урока'.
  Первая полученная записка от соседки по парте настолько поразила Вовку, что он решился ответить на неё. Но вот беда - у него не получалось писать быстро, как Марийке. Его родители не были сторонниками дошкольного обучения и дали сыну полностью насладиться свободой под присмотром строгой бабушки, которая читала ему сказки, научила играть в шахматы, шашки и домино, водила на музыкальные занятия к своей старенькой подруге, больше поболтать самой, чем обучать внука. Марийкиным родителям вообще не было времени как-то готовить дочку к школе, они оставляли её дома со старшей сестрой, которая уже училась в четвертом классе. И девочка выучилась вместе с ней писать и читать уже к четырём годам и в первый класс пришла, умея писать и читать..
  Получив записку 'будешь мешать слушать - в глаз дам после урока', Вовка тут же стал составлять после ответ 'не дотянешься', но букву 'Ш', они еще не проходили, пришлось написать из знакомых букв 'нидатянижса'. Потратив пол-урока на составление ответа, Вовка гордо подвинул записку соседке. Та, вредина, написала за секунду 'Подпрыгну!'
  Капитолина Васильевна увидела, что обычно шустрый мальчик усердно что-то пишет и, прохаживаясь между рядами, незаметно заглянула за его спину. Вместо учебника математики на парте лежал учебник русского языка, а Вова усердно копировал буквы.
  - А теперь Вова Логинов пройдет к доске и расскажет нам решение задачи, - громко произнесла она, надеясь, что мальчик услышит. Вова не услышал, зато Марийка толкнула его в бок и быстро - быстро зашептала ему на ухо подсказку.
  Мальчик встрепенулся и, наконец-то, услышал повторное приглашение,
  - А теперь Вова Логинов пройдет к доске и решит нам задачу, - повторила учительница и снова продиктовала условие задачи.
  Мальчик бегом добежал до доски, объяснил решение и встал в позу бегуна на старте, готового сорваться в любую секунду. Так оно и есть! Услышав учительское 'Садись, Вова, молодец!', он стремглав сорвался с места и через секунду опять корпел над учебником русского языка, составляя новую записку. Капитолина Васильевна молча похвалила саму себя за правильный выбор соседки шустрому парнишке: пока мальчик не научится быстро писать, полгода тишины на уроках классу обеспечено.
  Урок математики подходил к концу, когда Вовка подвинул вредной Марийке новую записку 'нидапрыгниш'. Пришлось срочно выучить не только букву Ш, но и непонятную букву 'Ы'. Марийка хмыкнула и написала ответ сразу же, почему-то левой рукой. Слово 'ьшидиву' невозможно было прочитать, во-первых, оно начиналось на неизвестную Вовке букву, во-вторых, даже без этой буквы получалась полная ерунда. Тут прозвенел спасительный звонок, мальчик засунул записку в карман пиджака, решив разобраться дома и достойно ответить однокласснице.
  Шурка, верный друг, уже ждал его у ворот школы, и Вовка помчался к нему, но друг почему-то отклонился и побежал от него, в следующее мгновение перед Вовкой появилась раскрасневшаяся от бега Марийка. Вовка резко затормозил, а девочка глубоко вздохнула, подпрыгнула и взмахнула маленьким кулачком перед его глазами. От высокого прыжка она отшатнулась назад и чуть не упала, но устояла и, быстро подхватив лежавший на земле портфель, гордо зашагала прочь, волоча его по земле, маленький рост не позволял ей поднять его выше.
  - Ты чего? - изумленный Вовка догнал ее и забрал портфель, бабушка приучила его бережно относиться к вещам и помогать слабым.
  - Я же написала тебе 'увидишь'! - парировала Марийка.
  - Ты написала ерунду!
  - Неправда, это ты читать не умеешь! Даже Капитолина Васильевна мне так не говорит.
  Против авторитета учительницы Вовка ничего не мог возразить и поэтому промолчал. Спрашивать у бабушки и родителей, что написала его соседка в записке, мальчик не стал, решил посмотреть, вправду ли учительница не ругает соседку за непонятные слова. Марийка писала на уроке то левой рукой, то правой, чаще левой. Когда она брала ручку в левую руку, Капитолина Васильевна подходила и перекладывала ручку в другую руку, но ничего не говорила.
  Вовка попробовал писать левой, ему это показалось неудобным, и он забросил ненужное занятие, тем более что соседка по парте перестала писать ему непонятные записки. Сидеть с ней оказалось очень удобно, мальчик мог заниматься чем угодно, только молча, в нужный момент Марийка толкала его в бок и шептала в ухо вопрос учительницы. Теперь можно было тихонько строгать под партой любимые деревянные кинжальчики или рисовать смешные картинки, что Вовка очень любил делать.
  С Шуркой они стали вместе ходить в школу и встречались намного раньше, чтобы успеть обсудить все важные новости и мальчишеские секреты. У Марийкиного дома Вовка нарочно притормаживал и говорил громче - вид маленькой девочки с волочащимся портфелем врезался ему в память. И он уважал храбрость, ведь эта 'кнопка' не побоялась прыгнуть и показать ему кулак под глазом. Шурка сначала ворчал, но потом привычно ждал, когда откроются ворота, выйдет одноклассница, отдаст им свой портфель и пристроится сзади метрах в пяти от них, она совсем им не мешала, иногда только напоминала, что если так медленно идти - можно опоздать в школу. Сегодня все шло как обычно, но рядом со школой Шурка увидел странный черный камешек, похожий на уголь, и решил его подобрать, это же настоящее сокровище! Он рванулся вперед и только нагнулся поднять камушек, как подбежал Вовка и пнул его подальше.
  - Что ты делаешь! Это моя головёшка! - завопил Шурка от обиды.
  - Не поднял, не твоя, - сказал Вовка и, воспользовавшись замешательством друга, запнул камушек в траву.
  - Ах, так! - и головёшка, как обозвал камень Шурка, под ударом его ноги улетела на проезжую часть дороги.
  - Цып-цып-цып, ко мне, - издевательски позвал Вовка и изумленно замер - камень зашевелился и пополз к тротуару.
  - Мой! - друг наклонился за камнем,
  - Не отдам, он ко мне ползет, - заорал Вовка.
  - Моя головёшка! Я первый увидел! - Шурка вцепился в вовкин пиджак.
  - Нет, моя! Она ко мне ползёт, - Вовка вцепился другу в волосы.
  - Общая! - эта вредная девчонка Марийка вклинилась между драчунами и держала в руках камень, - будете по очереди играть, а хранить у меня.
  Звонок на урок зазвенел внезапно, девочка дёрнулась от неожиданности, камень вылетел у неё из рук прямо чрез небольшой заборчик на цветочную клумбу. Шурка прыгнул за ним и, упав лицом в клумбу, торжествующе схватил камушек на лету почти у самой земли. Потом глянул на огорчённого Вовку и протянул,
  - На, спрячь, после школы вместе будем играть.
  Мальчик быстро зарыл камень под цветком георгина, поставил вешку из сухой травы. В класс неразлучная троица ввалилась, когда одноклассники уже писали в тетрадях под диктовку учительницы. Поглядев на раскрасневшиеся лица друзей, грязную форму Шурика с подтеками воды, мокрые руки Марийки и Володи, Капитолина Васильевна кивком головы остановила их оправдания. Ребята молча прошли за парты. Все уроки Вовка вертелся, крутился и не мог сдержать своего нетерпения. Видно было, что его мучает судьба камня. На последней перемене Марийка хотела пожаловаться учительнице, что ей надоело верчение соседа по парте, но не стала беспокоить по пустякам, ведь Вовка молчал весь день, что было еще более странно и необъяснимо. Урок математики подходил к концу, учительница отвернулась к доске и стала писать домашнее задание, когда Вовка зашептал, наклонившись к уху маленькой Марийки.
  - Я это, уйду... не могу больше сидеть!
  - За камнем?
  - Нет, вас подожду.
  - А Капитолина Васильевна?
  - Скажешь, что ручка под парту упала, я ее там ищу..., - с этими словами Вовка залез под парту, снял там форменную курточку, кинул на сиденье и пополз к выходу, под ногами у одноклассников. Послышались смешки. Вовка прополз уже под пятью партами и был рядом с дверью, ему осталось только выскочить и добежать до двери, как вдруг обернулась Капитолина Васильевна.
  - Где Володя Логинов? - обратилась она к Марийке
  - Ручку ищет под партой.
  - У нас есть еще пять минут до конца урока! Вова Логинов выйдет к доске и решит один пример из домашнего задания, - невозмутимо сказала она и отвернулась к доске. Марийка поняла, что это специально для Вовки, чтобы он вылез незаметно. Девочка немного привстала, чтобы быстро передать ему по ряду форменную курточку... и Вовка, возмущенный и красный от пластунского ползания Вовка, непонятно как вдруг оказался рядом с ней.
  Капитолина Васильевна подошла ближе, обошла ряд с другой стороны,
  - Нашел ручку, Володя? - строго обратилась она к ученику.
  - На...шел...
  - Она опять упала, - теперь уже Марийка полезла под парту, но тут зазвенел звонок.
  Пока Марийка выбиралась из-под парты, закадычных друзей в классе и след простыл. Она догнала их около клумбы. Мальчишки сильно ссорились, чего она никогда раньше не видела.
  - Волшебный, волшебный! Ну и простофиля ты, Вовка! - наскакивал на него Шура.
  - А как ты думаешь, я на месте сразу очутился? Даже не полз обратно, только про камень подумал! - хорохорился Володя.
  - Это камень желаний! Я читала про такой в сказках! - Марийка подоспела к самому разгару спора.
  - Точно! Он же полз ко мне, когда я его позвал! - вспомнил Володя.
  В следующий момент и Шурка, и Вовка уже рылись в клумбе. Камня нигде не было. Марийка с интересом следила за поиском и весело рассмеялась, когда измазанные по локоть в земле мальчишки перестали ковыряться в клумбе.
  - Могли бы спросить меня. Я знала, что его там нет!
  - Ты взяла, отдай! - Шурка схватил ее за фартук.
  - Отпусти! Она после нас вышла, на всех переменках в классе была, - Володя рассудил более мудро.
  - Ничего я не брала. Просто во всех сказках предмет, который приносит счастье, или исчезает, или превращается во что-то: гребешок в сказке превратился в густой лес, яйцо Кащея разбилось...
  - Нет камня, - подытожил Вовка, - и не надо, он меня незаметно переместил и исчез.
  - Эхх, - Шурик явно расстроился, - не получилось камушек до дому погонять - такой круглый и удобный был.
  - Зато он Вовку на уроке выручил. Повезло. Камня больше нет, больше ползать под партами не будет, правда, Вовка? - Марийка снизу вверх и очень строго, почти как Капитолина Васильевна, смотрела на друга.
  - Бежим! - тот, не отвечая, стремглав выбежал за школьные ворота. Марийка с Шуриком тоже рванули за ним и догнали его метров через сто.
  - Чего бежим?
  - Директор вышел. А клумба вся разрыта.
  - Ничего не разрыта, а разрыхлена, цветы лучше расти будут, - успокоила Марийка.
  
  
Цветки счастья
  
  - Марийка, тебя бабушка в гости к нам после школы зовет, - огорошил Вовка соседку по парте на следующий день.
  - Я не могу после школы, уроки буду делать, а у родителей только вечером могу отпроситься.
  - Она так и сказала, или после школы или пусть у родителей отпросится и в воскресенье придет.
  - Меня не заставит играть в шахматы?
  - С чего это?
  - Сам говорил, тебя каждый воскресенье заставляют играть. Я только в шашки умею.
  - Нет, бабушка тебя пельменями будет угощать. Она у нас каждое воскресенье пельмени на обед лепит, а мы помогаем.
  Пельмени Марийка любила. Дома их готовили только по праздникам, поэтому такая еда в выходные поразила ее до глубины души, так и отпрашивалась у родителей в гости - 'покушать пельменей'. Бабушка у Марийки тоже была, но жила в деревне, в двадцати километрах от города, и девочку отправляли туда обычно на лето, бабушка угощала ее всякими вкусностями - пышными лепешками, сдобными пирожками, медом с дедушкиной пасеки, кормила лесной земляникой, клубникой, а вот пельмени стряпала только на Новый год.
  В воскресенье утром мама, узнав о таком приглашении, возмутилась,
  - Ты не голодная ходишь, чтобы идти есть пельмени у чужих людей! Поешь дома, потом пойдешь в гости.
  - Меня просто так в гости пригласили! Это Вовка сказал, что бабушка меня накормит, - возразила Марийка.
  - Это другое дело. Только будь осторожна на улице, - сказала мама, накормив Марийку. - Переходи на другую сторону не у нашего дома, а на перекрестке, у Вовиного.
  Марийка с Володей жили на очень оживленной улице. По ней постоянно сновали в обе стороны самосвалы с песком и щебенкой для городских строек, грузовики, рейсовые городские и междугородние автобусы. До сегодняшнего дня Марийка ни разу не переходила на противоположную часть улицы, не было такой необходимости: школа находилась на той же стороне, что и дом, магазин, куда мама посылала ее за хлебом, недалеко от школы, больше девочке никуда не требовалось ходить. А чтобы дойти до Володиного дома, нужно сначала пройти по мостику через маленькую речушку со смешным названием Сепыч, дойти до поворота и перейти дорогу на соседнем перекрестке. Марийка так и собиралась сделать, вышла за ворота и направилась к мостику, но услышала Вовкин крик за проезжей частью улицы. Одноклассник стоял на краю дороги, мелькая в просветах между колонной тяжелогружёных самосвалов, и энергично махал ей руками. Шум проезжающих машин заглушал его слова. Марийка помахала ему в ответ и жестами показала, что идет к мостику. Вовка начал что-то орать и показывать в противоположную сторону и чуть не попал под проходящий грузовик. Марийка оглянулась на окна своего дома, так, на всякий случай, хотя знала, что родители в это время на кухне, что выходит окнами во двор, решила, что до самосвала, выруливающего с поворота, ещё далеко и побежала через дорогу.
  - Стой, стой, - теперь она услышала, что кричал Вовка, но было уже поздно, ремешок не застегнутой впопыхах сандалеты попал на выбоину в асфальте, девочка поскользнулась и со всего размаху плюхнулась на дорогу, поцарапав коленку. Сразу встать из-за сильной боли в ноге она не смогла, а в следующий момент увидела нависающие над головой колеса машины.
  - Говорила мне мама, иди на перекресток, - успела подумать Марийка и, услышав противный скрип тормозов, потеряла сознание.
  Сначала была сплошная темнота, которая постепенно превратилась в яркий свет. Марийка медленно - медленно поплыла над дорогой, так что успела подхватить спадающую с ноги сандалету. Любимое платье надулось как парус и понесло ее выше машин, а под Марийкой оказалось удобное пушистое сиденье сиреневого цвета с ароматом цветов сирени.
  - Куда это я лечу, - вопрос остался без ответа, потому что полет закончился так же внезапно, как неожиданно и чудесно начался: она стояла рядом с Володей, а тот тяжело и прерывисто дышал. На проезжей части дороги стояли самосвалы и гудели затормозившей машине, водитель которой, не обращая внимания на сигналы, что-то рассматривал под колесами.
  - Бежим! - Марийка схватила Вовку за руку и потащила дальше от дороги, увидев, как начали открываться ворота её дома. Нагоняй от родителей был обеспечен, если они увидят, что дочка перешла дорогу в неположенном месте.
  Вовка молчал и сердито сопел, он понимал, что своим безрассудным поведением вынудил Марийку перейти дорогу под колесами машины.
  - Знаешь, я так и не поняла, как из-под колес выбралась, - заговорила Марийка. - Сразу стало темно, светло и полетела куда-то. А тут раз, и ты.
  - Это я.
  - Я и говорю - ты.
  - Да я это тебя вытащил!
  - Не ври, тебя там не было!
  - Вот! - Вовка разжал ладонь, на ней лежал сиреневый комок засохших цветов сирени. - Мама курточку постирала, хотела выкинуть. Я решил тебе вернуть, ведь ты мне их подарила.
  Марийка осторожно взяла смятые засохшие цветы. Теперь она поняла, что сегодня счастье было в том, чтобы не попасть под машину, но цветы здесь были не при чём. Просто водитель успел затормозить вовремя, чтоб не задавить глупую маленькую девчонку, перебегающую дорогу перед его машиной. Осталось лишь уточнить, как Марийка оказалась рядом с Вовкой.
  - Меня шофёр донес до тебя? - спросила у друга?
  - Какой шофёр? Я загадал, что вот было бы счастье, если ты будешь рядом, а не под машиной, так и получилось.
  Марийка промолчала. Что она могла сказать в ответ? На подоле платья остался грязный отпечаток колеса, значит, она все-таки попала под машину? 'Никогда, никогда не буду больше перебегать дорогу там, где нельзя. Всегда, всегда буду слушаться родителей' произносила она про себя страшную клятву. Страшную клятву надо было говорить три раза про себя и никого не слышать, пока ее повторяешь. У Марийки это получилось по-настоящему, потому что она очнулась, от того, что Вовка дергал ее за плечо и орал прямо в ухо,
  - Ты что, оглохла?
  - Нет.
  - Уффф..., - я испугался больше чем, когда ты дорогу перебегала, - молчишь и молчишь, меня не видишь
  - Я страшную клятву себе дала.
  -Ты, ты... да ты..., - Вовка не смог дальше продолжать. В его жизни никто из знакомых, даже самые смелые мальчишки, не давали страшную клятву, потому что нарушить её - это почти как умереть.
  - Меня же бабушка за тобой послала, совсем забыл,- заволновался он, - пойдем?
  - В грязном не пойду.
  -И я не хочу дома сидеть, идем, что покажу. И побежал, оглядываясь на подружку.
  Марийка же пошла следом неторопливо: у неё теперь была страшная клятва - всегда слушаться родителей, а мама говорила, что девочки в нарядных платьях должны ходить медленно и с достоинством. Вовка просто не мог медленно двигаться, и то убегал вперед, то возвращался, что-то на бегу объясняя. По обрывкам того, что он успевал сказать, Марийка поняла, что они идут на болота. К болотам, подступающим заманчиво - обманчивыми лужайками к городу, ей тоже строго - настрого запрещали подходить. Но девочка рассудила, что она ведь не сама идет, а Вовка позвал, и еще ей очень хотелось увидеть таинственные недоступные болота. Одноклассник остановился возле поляны, заросшей колючей ярко-зеленой травой, напоминающей стрелки зелёного лука, и призывно махал ей рукой.
  - Смотри, - показал он ей ярко - голубой островок, когда девочка подошла и встала рядом.
  - Ой! - У Марийки перехватило дух, и она побежала вперёд, но друг остановил её за руку.
  - Не ходи, это болота.
  - Голубые?
  - Голубые - незабудки, а до них кочки и вода, можно провалиться, можно порезаться об осоку.
  Девочка осторожно дотронулась до ненастоящего лука, он оказался жестким и колючим. Зачарованно посмотрела на дальний островок: слишком далеко от них, сплошной голубой массив, и ни одного цветка не разглядеть.
  - Подожди меня тут! - Вовка быстро, быстро запрыгал какими-то зигзагами, подбираясь с каждым последующим прыжком к цветочной поляне, наклонился и так же быстро, словно кенгуру, поскакал обратно.
  - На, - торжественно вручил ей незабудку. Маленькая, синенькая, она была такая нежная, что Марийка с опаской взяла сорванный цветок.
  - А почему ты прыгал?
  - Это кочки, если быстро с них спрыгнуть, не провалишься в воду.
  - Я сохраню незабудку, спасибо!
  - Мы с тобой счастливые, да? - Вовка радостно улыбался.
  
  
Водоворот событий
  
  Предстоящее лето обещало быть увлекательным и неповторимым. Во- первых, Марийка уже закончила второй класс, и старшая сестра Роза не называла ее больше мелюзгой, а даже стала брать с собой, в компанию одноклассников. Родители в это лето перестали им что-то запрещать, потому что Роза была всегда послушной, и Марийка находилась теперь под присмотром. Вовка с Шуркой ушли на задний план, их теперь с утра до ночи интересовал только футбол, а Марийку увлекли игры с сестрой и её друзьями. Игры придумывались всевозможные и интересные: родители Сергея, одноклассника Розы, построили для детей у себя во дворе настоящий домик, где можно было посидеть, поиграть в шашки и шахматы, магазин, прятки. Во-вторых, все на улице научились играть в лапту. Обычно собирались после обеда у дома Сергея и ждали, когда он выйдет на улицу с маленьким резиновым мячиком для игры. Пока его не было, прыгали через скакалку, в классики, а как только обладатель заветного мячика выходил, по очереди подбивали мячик битой, кто первый ронял на землю, тот и водил. Потом все чертили себе домик в виде круга на земле и отбивали мячик битой, так чтобы мяч время находился в воздухе. Кто отбил и не уронил на землю, тот и защитил свой дом. Занять соседский круг, если вовремя перехватишь и отобьёшь мячик, летящий в него, считалось высшим мастерством. Марийка неожиданно для себя стала побеждать в лапту, никто из соперников не ожидал, что она может играть и левой, и правой руками. Когда старшим девочкам и мальчикам, уже шестиклассникам, как гордо они себя называли, надоедало играть в лапту, всей компанией дружно ходили в походы: на аэродром, на болота, на речку, на заливные луга. Поход на аэродром названием казался интересным а на самом деле скучным и длинным: толпой, человек десять, шли долго вдоль речушки до железной дороги, перешли через линию и остановились на краю огромного поля, желтого от одуванчиков. Малюсенький, еле различимый самолетик на дальнем краю поля, куда ребят не пустил суровый охранник, не впечатлил Марийку, поэтому она первая засобиралась обратно, не поджидая других.
  Куда увлекательнее проходили жаркие дни на речке, огибающей город вдоль центральной площади: перейдешь через мост - и ты уже на полупесчаном пляже у отмели, где плещутся все, кому не лень. Говорили, что речка, когда-то судоходная, а теперь обмелевшая, хоть и мелкая, но очень коварная - изобилует страшными воронками, и тот, кто попадает в воронку, больше никогда оттуда не выберется - затянет на самое дно! Марийка боялась неведомых воронок, представляла их страшными черными ямами, откуда нет выхода, поэтому, когда все с удовольствием плескались в воде, только бродила вдоль берега, заходя по щиколотку. Ей это нисколько не надоедало, вода мягко обтекала босые ноги, а иногда на дне вместо ила и глины попадался песок и приятно щекотал подошвы ног. Марийка искала гладкий полукруглый камушек, какой видела когда-то у первоклассницы Зины из соседнего дома. Камушек по форме и размеру напоминал яйцо серого цвета, только был намного тяжелее, а по ощущениям - мягкий и теплый настолько, что ладонь даже нагревалась изнутри от камня. У Зины было и другое сокровище - большая морская раковина, тётин подарок с Черного моря. По словам Зины, если раковину приложить к уху, можно услышать морской прибой. Она прикладывала морское сокровище всем желающим к уху, чтобы подружки соглашались и восхищались - да, слышно морской прибой. Одна Марийка не восхитилась, ну шум и шум, также и машины шуршат по асфальту, ее больше интересовала загадка камня - голыша, как это твердый камень может казаться мягким и теплым. Она часто думала, что этот камушек похож на камень желаний, который пинали когда-то Вовка с Шуркой, и ей хотелось непременно найти такой же.
  - Марийка! Мы уходим! - голос сестры застал врасплох. Девочка не оборачиваясь, побежала вдоль берега к мосту, где они обычно переходили речку. Но голос сестры догнал ее сзади.
  - Не туда! - Роза стояла поодаль на берегу и показывала на цепочку друзей и подруг, которые шли медленно поперёк течения, не поднимая глаз от воды.
  - По воде? - удивилась Марийка, - не пойду, я воды боюсь и воронок боюсь.
  - Это же брод, переход по мелкому месту, догоняй, а то я брода точно не знаю!
  - Где вы там? Догоняйте? - Сергей нетерпеливо брызгал водой на берег, поджидая их.
  - Марийка боится.
  - А чего тут бояться, я сто раз переходил, ставьте ногу точно в то место, откуда я её уберу, вот и все.
  Марийка, вздохнув, уступила настойчивому напору, да и куда ей было деваться, ключи от дома у сестры, уйдет с друзьями, пока Марийка через мост будет переходить, и сиди потом весь день у ворот.
  Брод оказался не таким страшным, как она представляла, вода лишь в одном месте поднялась выше колен, но впереди шел Сергей, который постоянно оглядывался и подбадривал девчонок, а сзади следила сестра, поэтому, когда недалеко от противоположного берега Сергей в несколько прыжков проскочил последние метры, девочка облегченно вздохнула. Отважный проводник уже кричал, стоя на траве,
  - Там брода больше нет, ровное дно! Вот и перешли, а ты боялась!
  Марийка наконец-то успокоилась, ведь всё время перехода её трясло мелкой дрожью. Она выпрямилась, смело шагнула на обещанное ровное дно и провалилась в никуда.
  Девочку закружило, словно на карусели, только вокруг самой себя. И с каждым витком кручения - верчения полупрозрачный слой воды над головой становился плотней: если сначала просвечивало солнце, то секундой спустя потемнело, а позже наступила сплошная мгла. Марийка даже успела подумать, как странно, что она находится под водой, а дышит свободно и без всякого напряжения.
  - Враки всё это про брод, вот меня в воронку затянуло почти у самого берега, - думала она лениво и неспешно, одновременно стремительно ввинчиваясь вертикально всем телом в водяную струю и неудержимо спускаясь против своей воли вниз, куда затягивало с неумолимой силой. В следующий момент она почувствовала страшную боль в затылке и дернула головой, чтобы избавиться от этой боли. Но голова заболела ещё невыносимей, и спустя секунду девочка увидела себя, лежащей всем туловищем и ногами в воде, а головой - на берегу. Рядом стояла заплаканная Роза и бессвязно повторяла,
  - Как хорошо, что у тебя длинные косы, я только и увидела - твои косы плывут, а тебя нет, стала тебя тянуть за косы, а ты дергаешься, и никто не видит, что ты тонешь...
  - Марийке нечего было ответить на это, затылок сильно болел, и пожаловаться нельзя, ведь это сестра, поймав за косы, вытащила её из воронки. Она молча поднялась и побрела домой. Роза и Сергей наперебой заговорили,
  - Куда ты, куда мокрая пошла?
  - Что мама скажет!
  - Мама на работе, - огрызнулась Марийка, и, как в полусне, добралась до ворот дома, обессилено села на скамеечку под черемухой, решив до прихода родителей не двигаться с места и больше никогда не ходить с сестрой на речку. В животе противно ныло, Марийка знала точно - это был страх, так же ныло, когда попала под машину. Тогда её спасли цветки счастья, сейчас повезло с длинными косами.
  - Нет, никогда больше не буду делать то, что нельзя или не хочу.
  - И я не буду заставлять! Я больше тебя испугалась, - оказывается, Роза сидела рядом, Марийка даже не заметила её. - Не говори родителям!
  - Не скажу, только я лечь хочу, подташнивает меня.
  Роза молча отворила ворота, вытащила ключи от дома, но они не понадобились, двери были открыты. Мать с отцом двигали мебель и не сразу заметили дочек. Увидев, удивленно переглянулись.
  - Кто вам сказал идти домой? - озадачила мама вопросом. Раньше она всегда только радовалась, когда девочки были близко.
   - А вы не работаете сегодня? - Марийка сообразила, что происходит что-то странное, раз родителям не до ее мокрых волос и непросохшего платья. Мама удивленно посмотрела на дочку.
  - Совсем ты не от мира сего, мы же переезжаем.
  Конечно, Марийка слышала разговоры про переезд на отцовскую родину, из-за того, что мама не переносит этот климат и постоянно задыхается от влажных болотных испарений, но она никогда не думала, что это будет вот так вот сразу. Зато Роза сообразила мгновенно и со словами,
  - Я с подружками попрощаться, - выскользнула на улицу.
  Марийка осталась одна и сразу же вышла вслед за сестрой, чтобы избежать пристального внимания к своей мокрой персоне. Подружек у нее не было, только школьный друг Вовка. Как прощаются, она не знала, но на всякий случай пошла к его дому. Вовки дома не оказалось, придирчивая бабушка долго внимательно оглядывала Марийку, что-то хотела сказать, но видно передумала, и объяснила, как пройти в переулок, где пропадает ее внук.
  В тупике соседнего переулка, потные грязные мальчишки увлеченно гоняли футбольный мяч в одни ворота, выложенные из поленьев. Аккуратная поленница дров, примыкающая к забору и сложенная за импровизированными воротами, всякий раз, когда мяч задевал ее, угрожающе трещала, грозя развалиться и навлечь гнев хозяев. Тогда мальчишки замирали и нетерпеливо ждали, чем закончится очередной гол. Марийка окликнула Володю в один из таких моментов,
  - Что тебе? - пританцовывая на месте и неотрывно следя за мячом, нетерпеливо ответил школьный друг.
  - Мы уезжаем.
  - Так поезжай.
  - Насовсем!
  - В школе увидимся! - и побежал разыгрывать подачу.
   - Не умею я прощаться, сказала бы, что в другой город, - корила себя девочка.
  - Мари-и-йка! - крик Володи настиг ее на выходе из переулка.
  - Счастливого пути! Я не сообразил сразу. А с кем я сяду за парту? Ты мне напиши! - выпалил он и побежал, оглядываясь, пока не скрылся за поворотом.
  - Напишу обязательно!
  У дома её встретила Зина.
  - Я тебе камушек хочу подарить! - и протянула Марийке заветный голыш.
  - Мне?
  - Он же тебе нравится, бери! Будешь вспоминать меня.
  Через два дня, валяясь на верхней полке вагона и разглядывая проплывающие мимо за окном деревянные дома окраины родного города, Марийка сообразила, что не знает адреса Володи. Так он и остался в памяти с камнем желаний и незабудкой, первым верным другом на жизненном пути.
  Перекатывая в ладони теплый камень, она подумала, что если ты хочешь чего-то очень сильно, это непременно сбывается, и она встретится с Вовкой, обязательно встретится.
  
  Новый дом на "Сахалине"
  
  Новый город раскинулся у подножия холмов, заросших соснами и елями, а улицы города спешили, подобно ручьям, к большой и полноводной реке. Они и превращались весной в полноводные ручьи, это Марийка узнала позже. А пока поезд проезжал через реку Вятку, язык не поворачивался назвать речкой величественную и полноводную реку, плавно протекающую под фермами высокого железнодорожного моста, город открывался как на ладони: дома на правом берегу, сбегающие к реке, дороги, исчезающие за горизонтом на далеких холмах, леса, окаймляющие низкий левый берег. Марийка не думала о будущем, она жила здесь и сейчас, поэтому искренне радовалась каждому новому повороту в своей пока что маленькой биографии. В силу возраста её мало волновало, что родители озабочены поиском квартиры, материалов на постройку дома, больше радовали новые улицы, будущие подружки, которые гуськом обступили её и сестру в первый день, как только они поселились в летней времянке, построенной на территории их будущего участка. Марийке на первый взгляд повезло больше, чем сестре - несколько девочек и мальчики, почти все соседские дети были одного с ней возраста.
  - Чего вырядилась? - небольшого роста коренастый стриженый мальчик в белом полотняном костюмчике задиристо, словно петушок, наскакивал на неё. Девочка обиделась за любимое маркизетовое платье, мама специально велела надеть его сегодня, сказав, что нужно выйти знакомиться красиво одетой. Она даже не нашлась, что сказать в ответ и оглянулась за поддержкой к Розе. Но та непостижимым образом куда-то исчезла, возможно, её разочаровал маленький возраст будущих подружек. Опыт общения Марийки с мальчиками ограничивался Володей и Шурой, бывшими одноклассниками, но они никогда так грубо с ней не обращались, и девочка не знала, как себя вести.
  - Ишь, вырядилась! Еще и косы длинные, - мальчишка больно дернул ее за косу. Косы, мамина гордость и марийкина обуза, очень длинные и доходившие чуть ли не до колен, постоянно оттягивали Марийке назад голову, но мама не соглашалась отрезать их хоть немного, только сильно заплетала, чтоб были короче. Такого посягательства над собой Марийка не стерпела и оттолкнула обидчика, и мальчик со всего размаху упал спиной в лужу, не очень глубокую, но белый костюмчик моментально промок и потемнел от воды и грязи. Мальчишка встал, сердито засопел и, размазывая слезы грязным кулаком, ушел.
  - Ты чего наделала?
  - Фу, воображала!
  - Это же самый главный хулиган с соседней улицы, Колька. Все его боятся, - наперебой затараторили девчонки, которые до этого стояли молча.
  - А чего он лезет!
  Девчонки демонстративно отвернулись и отошли в сторонку, искоса поглядывая на Марийку. Марийка обиделась и вернулась в сарай - времянку, построенному отцом на лето, пока настоящий дом не будет возведен. Сняла нарядное платье, переоделась в будничное ситцевое и взялась за книгу 'Сказки разных народов', подаренную в школе за отличную учебу. Маленькое окошко, вырубленное в стене, не давало достаточно света, и девочка перебралась за порог на ступеньки крылечка. Книга оказалась увлекательной, и Марийку уже не интересовали ни девочки, игравшие неподалеку на полянке, ни громкий разговор матери с какой-то женщиной, ничего. Так неудавшееся первое знакомство в новом городе открыло ей увлекательный и волшебный мир книг.
  "Сказки разных народов" она прочитала за один день и удивлялась сама себе, что сразу не прочитала такую интересную книжку. Так и прошло это лето за книжками и на стройке, когда отец изредка просил помочь то убрать стружки, то сложить кирпичи. Марийка с утра отправлялась в детскую библиотеку, набирала ворох книг и читала их на крылечке, поглядывая на девочек, которые собирались гурьбой и уходили куда-то на соседнюю улицу. По их шушуканью и разговорам она знала, что несбывшиеся подружки считают её воображалой, поэтому дала себе слово первой к ним не подходить, разве что только Лиля с Соней, девочки одного с ней возраста, сами не позовут вместе гулять.
  А дом потихоньку строился: сначала был поставлен временный бревенчатый сруб, чтобы можно было подогнать пазы как можно ровнее, тогда дом будет теплый и непродуваемый. Родители долго спорили, о направлении дома - с севера на юг, как у всех соседей или с востока на запад. Победила мама, которая настояла, чтобы дом был расположен с востока на запад - на восток прорубили три фасадных окна, на юг тоже три и по одному на запад и север. Позже все соседи завидовали им, что солнце, попадая с утра в восточные окна, так и гуляет по комнатам, с последними лучами заката забегая в западное окошко, а в соседских домах появлялось лишь до обеда или после обеда.
  Через год к воротам на восточной стороне уже примыкал уютный палисадничек с кустами рябины у забора и мальвами близ дома. Ах, как рдели эти рябины оранжевыми гроздьями в осеннюю пору, какое вкусное терпкое варенье варила из ягод мама! Пышные разноцветные мальвы плотно заслоняли окна, и можно было изнутри незаметно разглядывать улицу и то, что там творится. Но летом с утра до вечера она всегда пустовала, разве что какая-нибудь свободолюбивая курица копошилась у ворот, подбирая распыленные в траве семена созревших цветов, да звякала лениво водопроводной колонкой на углу заспанная соседка. Вдоль южного фасада посадили тополя, на которых весной громко щебетали скворцы, пока отец не вырезал уютный фигурный скворечник и не поместил его на гребне крыши. Но всё это будет через несколько лет, а пока отец с помощью соседей раскатал временный сруб на брёвна, подрубил топором пазы и снова с помощью соседей поставил дом на фундамент, прокладывая между брёвнами паклю. К этой работе привлекли и Марийку, и она с удовольствием затыкала щели, стараясь, чтобы нигде не оставалось просвета, "иначе зимой будет холодно", говорила мама, тщательно следившая за качеством строительства.
  Незаметно наступил сентябрь, и начались учебные дни. Родители торопились подвести дом под крышу до осенних дождей, поэтому в первый день Марийка пошла в школу с Розой и к удивлению своему встретилась в классе с Соней и Лилей.
  - Ты домой с нами вместе пойдешь? - худенькая большеглазая Соня подошла, как ни в чём не бывало, к ней на перемене.
  - Не знаю.
  - Мы тебя подождем, сахалинские вместе ходят.
  - Какие сахалинские?
  - Мы же на Сахалине живем!
  - Неправда, это остров!
  - Ну и оставайся одна!
  В следующую перемену Марийка побежала искать сестру. Она училась в главном здании школы - в большом четырехэтажном кирпичном здании, Марийкин же класс был в длинном одноэтажном деревянном бараке, рядом с главным зданием. Этот темный унылый барак с тремя тусклыми лампочками на потолке её мама впоследствии вспоминала часто,
  - Вот ведь, проучилась дочка всего один год в темноте и потеряла зрение.
  Но сегодня было первое сентября, и Марийка ничего этого еще не знала, ей надо было срочно узнать, почему Соня говорит, что они живут на Сахалине, хотя это неправда. Прозвенел звонок на второй урок, а Розу она так и не нашла, хотя обежала все этажи. Запыхавшись, прибежала в свой класс и проворно села за парту. Учительница ничего не сказала, только покачала головой, увидев опоздавшую ученицу.
  - Добрая, - подумала Марийка и, в общем-то, не ошиблась.
  Мария Сергеевна оказалась в меру строгая и в меру добрая. Но в отличие от первой учительницы не разрешала Марийке на уроках писать в тетрадях вверх головой или с последней страницы и постоянно перекладывала ручку из левой руки в правую.
  - У нас новенькая, она очень быстро бегает, - сказала она, подождав, пока Марийка усядется за парту и отдышится. - Сейчас мы познакомимся всем классом с ней получше.
  - Где ты живешь?
  - В сарайке.
  - Ха-ха, ха-ха-ха, хи-хи..., - на разные лады засмеялись одноклассники.
  - Это времянка! - обиделась на смешки Марийка. - Папа новый дом строит, мы скоро там будем жить.
  - Адрес у вашей времянки есть? - Мария Сергеевна жестом остановила смешки.
  - Улица Карла Маркса, 55.
  - С Сахалина, значит!
  - Сахалин далеко, а я тут живу! - гордо парировала Марийка и тут же, испугавшись своей смелости, замолчала, хотя так и подмывало добавить, что это остров в далеком море, она это знала по огромной карте, которая висела в доме, в уральском городке.
  - Все правильно. Это остров на дальнем Востоке, но здесь так называют ваш район новостроек. Ты как шла в школу?
  - Пешком, по улице вместе с сестрой. Она учится в шестом классе.
  - А после улицы что было?
  - Горка, поле.
  - Дальше начинается город. Вот поэтому и назвали посёлок Сахалином, потому что он отделён от города с одной стороны полем и горкой, с другой -лесом, словно остров в море, окружённый водой. Понятно?
  Марийка кивнула головой: теперь всё стало ясно. Обидно было только, что она не сможет рассказать это Вовке Логинову, с которым просидела вместе целых два года.
  Соня, добрая будущая подруга на всю жизнь, ждала её после уроков у школьной ограды.
  - Пойдем вместе домой? С нашей улицы много девочек.
  - Пойдем! - весело отозвалась Марийка и добавила. - А здорово на Сахалине жить, хоть и моря рядом нет!
  
  
Печка
  
  Строительство дома близилось к завершению: уже были подняты под самый венец брёвна, проложены потолочные балки, выложен из свежевыструганных, пахнущих смолой досок, потолок, настелены прочные полы. Даже крыша была временно покрыта рубероидом, хотя листы шифера уже лежали в углу двора, огороженного забором. Мама настаивала поставить во времянке железную печку и перезимовать там, а уже с весны продолжить строительство. Отец с виду соглашался, и будучи покладистым и очень добрым, не возражал, но и не приступал к поискам "буржуйки," так назывались железные печки. Буржуйку по тем временам сложно было найти, железо требовалось промышленности, и такие печки изготавливались любителями - умельцами из различных металлических отходов. Сначала требовалось найти железный лом, предпочтительно не ржавый и листовой, затем найти умельца, и после поисков и того, и другого родители отказались от зимовки во времянке, тем более что в городе был кирпичный завод, проблем с покупкой кирпича для печи не возникало. Отец долго думал, слушал пожелания матери, что-то подсчитывал, стоя у сложенных в штабеля кирпичей, искал глину - готовился долго, около месяца и приступил к священнодействию - кладке печи, в преддверии зимних холодов. Печником он никогда не был, просто в это время многие жители "Сахалина" завершали строительство домов, и единственный печник был, что называется, "нарасхват". Небольшую немудрёную печь в передней избе с одной плитой и духовкой он выложил быстро, и семья быстро переехала из времянки в светлую просторную избу.
  Печь в задней избе ставилась долго, каждым вечером после работы и все выходные дни почти до самого Нового года отец, наспех поужинав, уходил в заднюю избу и медленно, кропотливо творил обыкновенное чудо.
  Она занимала половину задней избы. Мама так удачно замаскировала печь, что гости, пройдя от входа прямо до двери, ведущей в переднюю избу, совершенно её не замечали. Поахав, поохав при виде разноцветных гераней, затейливой этажерки с фигурными деревянными стойками, отметив компактную печку с небольшой плитой, за которой спряталась двуспальная железная кровать, выходили обратно и уже на крылечке, спохватившись, застенчиво спрашивали,
  - А русской-то печи у вас нет?
  - Как нет! - гордо отвечала мама, и, пригласив в заднюю избу, показывала направо. Печь, выкрашенная голубой краской, сливалась с дощатой перегородкой, отгораживая кухню от комнаты. К обширному боку печи был придвинут сундук, застеленный лоскутным одеялом. Лоскутное одеяло - не писк моды, а суровая необходимость. Тряпочки для него копились годами в специальном мешочке, упаси боже случайно после уроков кройки и шитья выкинуть что-нибудь шире одного сантиметра, все шло в ход. Длинными зимними вечерами мама мастерила из кусочков, склоняясь над швейной машинкой дореволюционной марки 'Зингер', то, что впоследствии нарождалось красивым покрывалом на кровать, накидкой на сундук или ковриком на пол.
  Пестрая розовая занавеска закрывала проем в кухню. Мама раздвигала её, пропуская гостей,
  - Ах! - вздыхали гости. - Вот это печка!
   Печь занимала почти все пространство кухни, идеально прибранной и ухоженной. Небольшие деревянные шкафчики и полка с наклонными рейками для сушки посуды висели справа на стене, а широкий зев печи смотрел через стол в окно, выходящее на улицу.
  - А где? - не успевали задать вопроса гости, как мама тут же открывала подпечник, и вытаскивала, вытаскивала на обозрение кочергу большую, кочергу маленькую, ухваты, - все в идельном состоянии. Открыв задвижку печи, показывала ряд чугунков в полутемном нутре. И, продолжая удивлять молчаливых гостей, просила обогнуть печь.
  -Ах! - снова вздыхали они.
  Плита с двумя конфорками, примыкающая к печи, так еще никто среди соседей не выводил печь. И завершало неожиданную в этой конструкции плиту небольшое кирпичное возвышение, где удобно остывать кастрюлям до теплого состояния. Но возвышение было с секретом - внизу скрывалась печурка.
  - Посмотрите назад, говорила мама, не давая очнуться ошеломленным соседям. Гости послушно оборачивались и замирали, зачарованные: стоя у плиты, можно было любоваться в небольшое окошко цветущей яблоней весной, заснеженным садом зимой и неизменно пурпурным закатом каждым вечером. Без слов стояли они пред окном у плиты и медленно, также без слов поворачивались, чтоб выйти знакомым путем.
  - Стойте!- останавливала их мама и вела их дальше за печурку к умывальнику, притулившемуся в углу. Оказывается, между печкой и стеной дома был еще проход, и куча печурок, лестничка на полати, огромное лежбище наверху открывались пораженным экскурсантам.
  Только выйдя на крыльцо, они обретали дар речи.
  - Кто, кто вам выложил такую печь!
  - Сами. Муж выложил то, что просила сделать.
  - Не дымит?
  - Не дымит.
  - Наверно, печник?
  - Шофер.
  Отец гордо стоял рядом, он не говорил ни слова, но все видели, что ему это приятно. Так и жили Роза, Марийка и Неля на той улице, в том городе, в ореоле неординарных родителей. Мама могла вырастить любые цветы, сшить любую вещь. А отец был мастером на все руки.
  
  
День Космонавтики. Первый пионерский поход
  
  Первый год в новом городе запомнился Марийке необычными событиями. Самый непредсказуемый и радостный случился 12 апреля 1961 года, в день полета Юрия Гагарина.
  В тот день все жители города - и взрослые, и дети проснулись в новой стране. Внешне ничего не изменилось, лишь появилась необыкновенная гордость, что им посчастливилось родиться в стране, не только победившей фашистскую Германию во Второй мировой войне, но и первой запустившей человека в космос всего через пятнадцать лет после окончания разрушительной и смертоносной войны. Девочка запомнила до мелочей, что происходило двенадцатого апреля с утра до вечера. Она пришла на занятия рано утром вместе с подружками-одноклассницами. Снег давно растаял, и даже на склоне глинистой горки, что по дороге в школу, окончательно подсохла вязкая жидкая грязь, поэтому не пришлось отмывать её на запачкавшейся обуви щеткой на длинной рукоятке в длинных железных корытцах с водой.
  Солнышко пригревало не по-весеннему тепло, и Соня с Лилей обещали показать Марийке после уроков полянку возле ближнего леса, где обычно быстро подсыхала земля, а следом моментально прорастала мягкая весенняя трава, и вся детвора с улицы играла там кто во что - мальчишки в 'ножички', а девочки в 'лунки' и 'классики'.
  Прошел первый урок. С началом второго урока Марию Сергеевну неожиданно вызвали в учительскую, и ученики, пользуясь ее отсутствием, начали переговариваться, самые смелые открыли окна, высунулись через подоконник на улицу, как раз на восток - погреться на солнышке. Мария Сергеевна вернулась быстро, загадочно притихшая и улыбающаяся и не обратила внимания на нарушителей дисциплины,
  - Запомните этот день, - сказала она. - Такое больше никогда не повторится. Первый человек в космосе. И это наш лётчик - Юрий Алексеевич Гагарин! Директор школы отпустил по такому случаю всех домой.
  В классе поднялся невообразимый шум, никто не верил, что так просто можно уйти на весь день, но на всякий случай все быстро подхватывали портфели и выбегали на улицу. На улице уже толпились все школьники с первого по десятый класс. Кто-то из старшеклассников сказал, что можно посмотреть на ракету через закопчённое сажей стеклышко. Никто не знал, что такое ракета, никто не знал, как надо закоптить стекло, и в каком месте на небе можно увидеть эту загадочную ракету. Наверно, и учительница знала чуть больше учеников, но тогда она сказала им самое главное,
   - Запомните этот великий день и гордитесь своей страной. А теперь бегите домой и слушайте радио.
  - Ура! Наш лётчик в ракете! Наш, русский лётчик! - ватаги школьников бегали по улицам города и громко орали от переполнявшего их восторга. Все срочно коптили стёклышки, чтобы через него увидеть маленькую движущуюся точку ракеты на дневном, освещаемом солнцем небе. Неизмеримо высоко поднялся престиж уличных хулиганов: они могли найти темную бутылку и без сожаления разбить ее об забор или кирпичом, у них водились спички, потому что покуривали втихаря в школьных туалетах.
  - Наш космонавт, наш в космосе! - не сходило со страниц газет, звучало в восторженных разговорах детей и не менее восторженных, но с оттенком снисходительности разговорах взрослых; они, взрослые, не могли показать, что тоже радуются, как дети. К вечеру многие выучили новые слова - космос, космонавт и стали называть Гагарина Летчиком - Космонавтом. Первый Космонавт в мире - советский лётчик Юрий Гагарин, звучало по радио, повторялось по телевидению. Телевизор на 'Сахалине' был всего один, через две улицы. Двери этого дома не закрывались несколько дней подряд - всем хотелось посмотреть на Гагарина. Вот он выходит из самолёта, спускается по трапу, спотыкается о развязавшийся шнурок... и тут все зрители ахали, но Гагарин не падает, а широко улыбается ослепительной улыбкой и шагает дальше.
  Конечно, ни о какой полянке и "лунках" с "классиками" уже не шло и речи. Набегавшись по весеннему городу, усталая Марийка пришла домой к вечеру, перед приходом родителей. Старшая сестра снисходительно смотрела на непутёвую сестрёнку, ведь она узнала намного больше. Во-первых, что тренировка лётчиков - космонавтов включает в себя центрифугу и барокамеру. Что это такое, она не смогла подробно объяснить, но сказала, что центрифуга похожа на качели и, если долго на них качаться, и голова не закружится, то тебя могут взять в космонавты. Во-вторых, что днём ракету не видно на небе из-за солнечного света, зато ночью можно увидеть спутник который запустили еще в 1957 году - это будет звёздочка, которая не стоит на месте, а равномерно перемещается по небу. Марийка решила проверить про звездочку этой же ночью, но сон сморил её раньше, прежде чем она попыталась запомнить очень важную, но ускользающую мысль.
  Мысль "буду космонавтом" вернулась утром, о чём и было сказано одноклассникам. Но они не удивились, все хотели стать космонавтами, только не знали, как это сделать.
  - Я знаю! - со знанием дела заявила Марийка. - Надо на качелях тренироваться.
  - Откуда взяла? - недоверчиво смотрели друзья.
  - Сестра сказала.
  Против авторитета старшей сестры никто не выступил, все-таки шестой класс это шестой, а не третий, да и сама идея - качаться на качелях до упаду всем понравилась. Но больших качелей не было ни у кого, оставалось уговорить родителей, которые должны понять своих детей и дать им такую возможность - готовиться в космонавты. Качели были обещаны всем, но к лету.
   А пока до лета произошло еще одно событие, которое запомнились Марийке надолго. Через десять дней после полёта Гагарина всех третьеклашек приняли в пионеры. Им повязали красные галстуки на шею, все вместе дружно произнесли торжественное обещание, повторяя слова клятвы после председателя совета дружины, и пионерам было сказано, что теперь они совсем взрослые и должны подавать пример младшим.
  Марийка загорелась сразу. Она допыталась у Розы, что теперь у них должен быть пионерский отряд со своим председателем отряда, они должны составлять план работы,
  - Какой план работы?
  - Например, хорошо учиться, помогать отстающим
  - Я и так хорошо учусь! - отмахнулась Марийка, и, подумав, добавила, - И Соня с Лилей тоже хорошо учатся.
  - Ходить в походы, учиться ориентироваться на местности,
  -Это север - юг находить? По компасу? Еще можно по деревьям, муравейнику.
  - Откуда ты это знаешь?
  - Мария Сергеевна рассказывала, и сама в книжках читала про растения, в учебнике географии.
  - Еще можно металлолом и макулатуру собирать в помощь заводам.
  - Всё! Я поняла!
  Марийка убежала поделиться только что созревшей великолепной идеей с подружками. Она предложила пойти в лес на заветную полянку не с уличными ребятами, а всем классом, новым пионерским отрядом. Бурное обсуждение предстоящего похода длилось целую неделю. решили утром собраться у школы, потому что не "сахалинцы" не знали дорогу до леса, а "сахалинцам" не впервой было сбегать до школы и обратно. Мама, узнав, что затеяла Марийка, подстраховалась и попросила пойти с ней вместе Розу, та позвала своих подружек, только Марию Сергеевну ребята не поставили в известность, ведь они стали пионерами, и считали себя взрослыми, тем более что собирались идти в знакомый лес.
  В десять утра весь класс был в сборе: возбужденные и счастливые от первого самостоятельного пионерского похода мальчики и девочки решали, как надо идти - строем или в разбивку. Пионерские галстуки все повязали на шею и расстегнули свои курточки и пальтишки, пусть прохожие видят, что ребята - юные пионеры. Директор школы жил рядом и очень удивился такому скоплению учеников в воскресный день.
  - Здравствуйте, дети! Куда вы собрались без учителя?
  - Марие Сергеевне тяжело ходить, у неё ноги болят.
  - В поход!
  - Мы уже взрослые.
  - Нас в пионеры приняли! - Выслушал он разноголосье ответов.
  - Кто у вас командир отряда? Без командира нельзя.
  Наступила тишина. Марийка осмелилась,
  - Мы не выбирали.
  - Тогда кто вас поведет? Нужно дорогу знать
  - Мы знаем, мы - сахалинские.
  Директор улыбнулся.
  - Нужен командир, который проследит, чтобы никто не потерялся, и кто-нибудь из взрослых.
  Ужаснувшись от мысли, что намеченный поход сорвется, Марийка вдохнула побольше воздуха и смело заявила,
  - Тогда я - командир, а моя сестра, она уже взрослая и тоже пойдет с нами, только она ждет нас на "Сахалине".
  - Сестре сколько лет?
  - Тринадцать!
  - Да, вполне взрослая,- согласился директор. - Тогда мы сделаем вот что: вы идете в поход, как договаривались, только с вами пойдет еще и вожатый. У вас есть вожатый?
  - Нет, кто у нас вожатый? - заговорили молчавшие до этого одноклассники.
  - Подождите немного, она к вам подойдет.
  Вожатой оказалась шестиклассница из Розиного класса. Это она повязывала галстуки на первой линейке, и поэтому третьеклашки радостно захлопали в ладоши, когда увидели, что к ним направляется знакомая Света.
  Низкорослые можжевеловые кусты, маленькая затененная опушка с темно-зеленой травой, солнечные полянки на взгорке и солнце, солнце, много солнца - вот что запомнилось Марийке после этого похода. Кустарники росли не на ровном месте, еле заметная тропинка между ними вела неуклонно вниз, поэтому, пройдя сквозь заросли, через полчаса можно было выйти к краям широкого и глубокого оврага с почти вертикальным обрывом. По дну оврага протекал ручей, сверху он казался мелким и безобидным. Слева открывался вид на сосновый лес, оттуда и брал свое начало овраг.
  Договорились с одноклассникам на будущий год в сентябре повторить поход в эти же места, но осенью Марийка и её друзья -"сахалинцы" перешли в новую школу, специально выстроенную для них. И началась новая история в новой школе.
  
  
Сторожевой петух
  
  С одноклассницей Соней Марийка жила на одной улице. Окна её дома смотрели на окна Марийкиного. Если надо было встретиться, то они просто кричали друг другу из окна, что идут в гости. С некоторых пор это стало затруднительно потом дом Марийки стал тщательно охраняться. Нет, не злой собакой, как вы подумали, а горластым неугомонным петухом. Собака во дворе тоже жила. Целыми днями помесь таксы с дворнягой лежала у своей конуры, безмятежно разглядывая кур, снующих по хозяйственному дворику в поисках червячков и мошек. Лаяла она в случае крайней необходимости, если кто-то долго стучал в массивные ворота. Ворота не запирались днем, а ночью никто не стучал, поэтому лая почти и не слышали.
  Летом куриц выгоняли погулять на улицу, где ещё сохранились участки нетоптаной травы. Глупые птицы часто забредали на соседние улицы и терялись. Родителям посоветовали завести умного петуха, который гонял бы непослушную куриную стаю домой. Петух на подворье уже был, но глупый и непонятливый, как и подчиненные ему куры. После долгих целенаправленных поисков во дворе появился новый петух. Птица с гордым именем - ПЕТУХ! Только так, с большой буквы можно было назвать яркого крупного красавца с пестрым оперением, ярко-красными шпорами на лапах и пурпурным гребнем. На дворе он сразу почувствовал себя хозяином: грозно зашипел на собаку, пытавшуюся в порядке знакомства подойти к нему поближе, цыкнул на кур, которые неторопливо клевали пшено, не замечая его появления. А главное - он сразу же взлетел на ворота и громким победным "Кукареку" объявил всей округе о своём появлении. Куры перестали с этого момента теряться, Если раньше они игнорировали хозяйское 'цып-цып' и не возвращались домой, не желая покидать зеленую травку, то сейчас под щипками и грозным царапаньем петуха, они первыми среди всей живности сбивались в сарай.
  Собака перестала лаять вообще. Она не успевала раскрыть пасть. Вначале она пыталась соперничать, но, изнеженная бездельем, долго собиралась залаять, залаяв же, не могла перекрыть по громкости петушиный клёкот, да сдалась, уступив охрану дома смелой птице. Как только кто-нибудь стучал в ворота, петух моментально взлетал наверх и оглушительным криком возвещал о приходе гостей. Но стоило гостю постучать второй раз, не дожидаясь выхода хозяев, как петух стремительно срывался с верхотуры прямо на макушку незадачливого посетителя. Поэтому люди, находящиеся в доме, с первым петушиным криком стремглав бежали открывать ворота, чтобы доблестная сторожевая птица не успела заклевать посетителей. Всех знакомых предупредили, что больше одного раза стучаться в ворота опасно для жизни.
  В воскресный день Соня крикнула Марийке из открытого окна своего дома, что идет в гости, и спросила, открыты ли ворота. Петух её признавал и свободно подпускал к дому. Ворота были открыты, и Марийка не вышла встречать подружку. Пять минут прошло, десять, а её все нет и нет. Где же она потерялась? С улицы доносились непонятные крики и клекот петуха. Из соседней комнаты, откуда просматривались ворота, девочка увидела такую картину: одноклассница сидела на заборе палисадника, а внизу грозно разгуливал петух, подскакивая и шипя всякий раз, как подруга начинала шевелиться. Оказывается, она случайно задела ворота во второй раз после первого стука, и петух тут же взмыл на ворота и пытался спикировать ей на голову. Соня не растерялась, мгновенно забралась на забор и закричала от испуга. Отзвуки этого крика и донеслись до Марийкиного слуха. Кое-как удалось уговорить пернатого сторожа пропустить гостью. Недовольно шипя и подскакивая с самыми угрожающими намерениями, петух неохотно разрешил пройти в ворота. Хозяева в его глазах низко пали, не оценив его сторожевого рвения.
  
  
Приключения Марийки
  
  
Как я пела в школьном хоре
  
   В третьем классе я страстно захотела научиться музыке. В тот год мы переехали в другой город, и меня отдали в класс, где несколько детей занимались еще и в музыкальной школе, по тем временам - небывалая диковина. Они таскали с собой нотные тетради в папочках со шнурками и разговаривали между собой на непонятном языке, недоступном простым смертным. Сольфеджио, гаммы, сонатина, адажио сыграть могу, аллегро не получается, педаль не работает - эти слова казались волшебными и недоступными. Я мечтала хоть одним глазком увидеть пианино! У двоих учеников из нашего класса дома было пианино, и мне казалось чудом, что можно жить рядом с таким сказочным инструментом и играть на нем.
  Мои разговоры о музыкальной школе надоели родителям, и мама обещала меня туда отдать, но посоветовала сначала расспросить в классе у тех, кто там уже учится. Надо сказать, что в то время я была очень стеснительной и первая ни с кем не заговаривала, только отвечала на вопросы. Но, пересилив себя, подошла к девочке, звали ее Галя Кузнецова, и спросила, как поступают в музыкальную школу. Она сразу огорошила вопросом, есть ли у нас пианино, и авторитетно заявила, что без пианино делать нечего в музыкальной школе. В нашей семье, где мама экономила на всем, а отец брался за любую работу, чтобы вылезти из ссуды, взятой на постройку дома, вопрос о пианино был бы не понят. И я молча похоронила свою мечту.
   Но однажды мой сосед по парте Гена Рашкован пришел в школу с каким-то футляром и все время таскал его собой, а когда садился, ставил рядом с партой. Оказалось, это - скрипка. Мечта моя поступить в музыкальную школу вспыхнула заново. Я видела сны со скрипкой, слышала дивные мелодии во сне, сочиняла музыку и не хотела просыпаться. Проснувшись, понимала несбыточность своих снов: пока мои родители выплачивают ссуду, нечего и мечтать о музыкальной школе.
   Удача все-таки нашла меня! Учителя школы во главе с директором, устав от нескончаемого шума неугомонной детворы на переменах, ввели обязательное хоровое пение для младшеклассников. Каждую перемену учеников с первого по четвертый класс выстраивали в коридоре у стены, и разучивали с ними песни под баян дяди Саши. Дядя Саша, музыкант - самоучка, жил один, ходил по городу со своим баяном и играл везде, где его просили. Какой-то очень умный человек сообразил пригласить его на работу в школу. Здание школы было построено по старому проекту: огромный коридор - рекреация и классы, выходящие дверями в периметр коридора. Теперь большую перемену вместо беготни по коридору мы выстраивались на скамеечках в конце коридора. Сначала долго распевались, потом пели хором разные песни. Первой разучили народную песню - "Во поле береза стояла". Пели речитативом, вступая последовательно - сначала девочки, затем мальчики, и получалось очень красивое звучание. Вторая песня:
   То березка, то рябина, куст ракиты над рекой
   Край родной, навек любимый, где найдешь еще такой...
   пелась на два голоса, и, чувствуя внимание старшеклассников, степенно гуляющих по рекреации, мы выводили мелодию, стараясь из всех сил. Не знаю, как другие, а я с нетерпением ждала большой перемены и с воодушевлением пела вместе со всеми. Ура! Мое старание заметил и дядя Саша. Он несколько раз попросил меня петь тише, потом поставил в задний ряд на последнюю скамеечку.
   Есть у меня такая черта характера - полностью влезать в любимое занятие. Надо ли говорить, что дома родители и сёстры только и слышали о хоре, ведь я с утра мучила гаммы на все лады, а, пропалывая грядки в огороде, громко распевала "То береза, то рябина", и "Во поле береза стояла". Папа мой не выдержал, достал откуда-то с полатей гармонь. И мы с удивлением узнали, что он был когда-то первым парнем на деревне - гармонистом. Раньше он много рассказывал, как боролся и побеждал на сабантуях, но про гармонь ни слова. К великому его огорчению и моему тоже гармонь совсем рассохлась, и извлечь из неё мало - мальские музыкальные звуки было невозможно.
  Видя мое неподдельное расстройство, мама пообещала выкроить деньги на музыкальную школу, но только в будущем году. А пока я продолжала ходить на хоровые занятия и удивлялась своим одноклассникам, под любым поводом сбегающих с этих занятий. Песен мы стали петь больше, пели в основном известные песни, которые часто звучали по радио. Особенно мне нравилась песня 'Орленок'. Слезы наворачивались на глазах от слов:
   " Орленок, орленок, взлети выше солнца
   И степи с высот огляди
   Навеки умолкли веселые хлопцы
   В живых я остался один..."
  И мои друзья по хору испытывали такие же чувства, потому что всегда просили дядю Сашу выбрать для распевки песню про 'Орленка'.
   А еще мы пели раздольную песню про Щорса, представляя широкую степь, лихую конницу, раненого командира, падающего с коня.
   'Шел отряд по берегу, шел издалека
   Шел под красным знаменем командир полка
   Э-Эх! Командир полка".
  Если сначала дядя Саша позволял нам вольничать: девочкам хихикать, мальчикам дергать девочек за косички, то постепенно становился все строже и строже. Он стал обращать внимание на осанку, разделил и переставил нас по голосам. Как обладательницу звонкого и громкого голоса, меня поставили в первые голоса, потом переставили во вторые. Когда я стала громко перевирать всю вторую партию и забивать громким голосом всех, добрый дядя Саша вернул меня на прежнее место и попросил петь немного потише. Одноклассники тихонько посмеивались надо мной, но беззлобно. Перестановки меня нисколько не обижали, свое место на скамеечке в заднем ряду я никому не уступала. Думаю, дядя Саша с удовольствием исключил бы меня из состава хора, но что он мог поделать, наталкиваясь на горящие от восторга глаза маленькой девочки.
   Репертуар хора значительно расширился, и однажды наш руководитель объявил, что хор будет выступать на городском смотре художественной самодеятельности. И предупредил, что для чистоты исполнения он прослушает всех поодиночке и точно распределит по голосам, даже поставит оценки за пение. На прослушивание весь коридор заполнили учителя и старшеклассники. Дядя Саша (как только у него терпения хватило!) вызывал всех по очереди, заставлял пропеть под баян или без сопровождения по куплету из любой хоровой песни и всем ставил оценки. Сказано было, что дети, получившие тройку, будут освобождены от хора. Ну, конечно вы догадываетесь, как пытались спеть мальчики, которых порядком утомляло неподвижное стояние. Но дядя Саша строго и справедливо сортировал всех по музыкальному слуху. Троечников оказалось совсем немного, около десяти человек. Дошла очередь и до меня. Я смело и независимо пропела один куплет из одной песни, потом из другой. Учитель пения молчал. Зрители смеялись и даже хлопали. Видя такой успех у публики, я пропела все песни от начала до конца, чем окончательно развеселила публику. Руководитель долго - долго думал, смотрел на меня, потом выдавил,
   - Не могу ничего поделать, но поставлю тройку с двумя минусами.
   - А в хор ходить можно?
   Оглушительный смех зрителей и смешки счастливых троечников прервались звонком на урок.
   Жили мы на окраине, отделенной от города большим полем. Но весть о моем выступлении перегнала меня со скоростью света. Все на нашей и соседней улицах к моему приходу домой знали, что круглая отличница получила впервые получила тройку с двумя минусами и совсем не умеет петь. Помню, что задело это только моего отца, мама внешне осталась равнодушной. Меня это не расстроило, знала, что все равно буду ходить в хор, просто стоять и открывать рот, если запретят петь.
  Дядя Саша был сильно удивлен моим появлением на верхней скамеечке в самом углу, махнул рукой и ничего не сказал. Он поставил рядом со мной нашу лучшую певунью из первого ряда и строго - настрого наказал мне не перекрикивать мою соседку.
  
  
Вредная Машка
  
  С каждым годом, становясь старше, убеждаешься в непостижимости этого мира и фантастичности событий, происходящих вокруг. Куда там известным фантастам, жизнь подкидываает иногда такие загадки, что не прочтешь ни в одной фантастической книге.
   Детские годы запомнились своей четкостью, определенностью и ясностью. С осени до лета - школа, прогулки на улице и все библиотеки города в твоем распоряжении. Летом - полная воля во всем, правда только после того, как польешь огород, предварительно натаскав из глубоченного колодца воды ведер двадцать или тридцать, а то и все пятьдесят.
   Когда я училась в восьмом классе, родители завели корову, и добавилось новое обязательное занятие - заготовка сена для коровы, занятие нудное и тяжелое. Каждый день со старшей сестрой или с мамой, мы ходили по окрестным лугам и полям, выкашивая траву то серпом, а то, дергая руками, и набивали доверху мешки. Потом погружали их на ручную тачку и волокли домой. Так мы заготавливали корм для коровы на зиму. Летом с утра до вечера она прогуливалась в стаде, набивая ароматной травой свой желудок, приходила домой с полным выменем и одаривала нас молоком. Молока хватало с лихвой, излишки продавались соседям, и, наконец-то, родители стали позволять нам мелкие радости вроде кино, мороженого и конфет.
  Но такая идиллия длилась совсем недолго. Наша своенравная Машка периодически убегала из стада, и после очередного побега пастух отказался принимать ее в стадо. Вот тогда-то, гуляя с коровой по сочно - зеленым оврагам, открыла я для себя книги Рэя Брэдбери, Айзека Азимова, Стругацких. Были и другие писатели, но эти наиболее запали и потрясли душу. Читала урывками, больше приходилось следить за Машкой, постоянно гулять в поисках новой лужайки или оврага, ей не всегда нравилось место выпаса. Теперь я прекрасно понимала нежелание пастуха следить за нашей непокорной и разборчивой во вкусах коровой.
  Машка наша была еще та штучка. Каждый раз, когда она отбивалась от стада, искать ее заставляли меня: старшая сестра сдавала экзамены в медучилище, ее не беспокоили, а младшая не могла с ней сладить. Однажды, после очередного побега, мне пришлось искать ее до поздней ночи. В тот летний вечер мы с уличной детворой собирались на речку. Я с особым нетерпением ждала, пока стадо постепенно пройдет по улице: вот уже все хозяева разобрали своих коз, коров и овечек, а наша молочная скотинушка так и не появилась. Пастух развел руками и сказал, что не нанимался пасти одну упрямую корову, которая никогда не ходит вместе со всеми животными. Мне от этого не было легче. Скоро должна была прийти с работы мама, соседи давно выставили бидоны для молока у наших ворот, на перекрестке стояли мои друзья, готовые в один момент сорваться на речку, а корова пропала!
  Я обошла все близлежащие перелески и поля - Машки нигде не было. Зная, как расстроятся родители, если вернусь без коровы, искала и искала, обходя по кругу одни и те же места, и безрезультатно выкрикивая осипшим голосом
   - Машка! Машка!
  Когда совсем стемнело, стало ясно, что поблизости ее нет, и придется идти к Черному логу. О нем всегда говорили, чуть понизив тон, и с должным почтением. Во-первых, он был очень далеко от города, во-вторых, спускался в некоторых местах почти на полкилометра, в-третьих, основательно зарос можжевельником, кривыми елями и забит пнями с лишайником. Даже днем ребятня не отваживалась спускаться туда, но наша шебутная Машка вполне могла там оказаться. Спустилась туда чуть-чуть: было жутко, темно и страшно. Покричав немного, отважилась пройти вдоль лога, постоянно озираясь от каждого шороха и выкрикивая корову по имени все громче и громче, но она не отзывалась. Расстроенная до последней точки, поплелась обратно в полной темноте. И уже безнадежно, как заезженная пластинка, повторяла:
   - Машка! Машка!
  А сама потихоньку придумывала самую коварную месть для вредной скотины, только бы она нашлась!
  Вдруг услышала невнятное мычанье где-то на окраинной улице. Рванулась на звук, никого нет. Снова и снова звала корову, но она откликалась из какого-то неопределенного места, почти как потустороннего. Все спали, свет в домах и на улице не горел, и очень трудно было найти хитрую скотину, ориентируясь лишь по звуку. Шарахаясь в кромешной тьме от дома к дому, я приблизилась, как мне показалось, вплотную к Машке. Мычала она измученно и тоже осипшим, как у меня, голосом. Звук шел из-за какой-то преграды. Все оказалось очень просто - корова находилась внутри бревенчатого сруба, сложенного почти до самого верха. С трудом удалось туда взобраться, чтобы удостовериться, что мычание мне не мерещится, и внутри действительно застряла заблудшая скотина. Как она попала туда, уму непостижимо. Освобождение Машки - это другой рассказ, меня отправили спать, и я этого не видела.
  Если вы думаете, что Машка перестала убегать после этого, то сильно ошибаетесь. Просто мы стали забирать ее из стада на полчаса раньше, а потом пастух совсем отказался принимать ее. И можно ли прочитать у Рэя Бредбери или Айзека Азимова, как корова непостижимым образом оказывается внутри глухого бревенчатого сруба?
  
  
Сказочные истории от Марийки
  
  
Своя Мелодия
  
  У нее была своя Мелодия, та, что сочинилась однажды вечером и не забылась под утро. Эта музыка появлялась независимо от настроения, хорошего или плохого, просто неожиданно начинала звучать в голове. И с первыми нотами, когда вступали скрипки, откуда-то она знала про скрипки, хотя ни разу не видела и не слышала, на душе наступали умиротворение и покой, словно бы кто-то невидимый медленно качал на воздушной облачной подушке под небесами, а Девочка смотрела сверху и наслаждалась белоснежной поземкой над безбрежным полем...
  На минуту ей становилось грустно, что никто не может радоваться вместе с ней волшебными звуками. Но только на минуту; ведь она была непоколебимо уверена, что музыка - всеобщая, ее могут слышать все, но не всем дано услышать, поэтому никому не рассказывала о чудесной мелодии, незабываемой и неумолкаемой.
  
  
***
  Девочке не сиделось спокойно. Она то и дело поворачивалась назад, чтобы разглядеть неизвестный предмет в футляре, прислоненный к парте Ромы. Ей повезло, что учительница, Мария Сергеевна, писала на доске решение задачи и не видела ее верчение.
  Вот если бы Генка не был таким засоней и не опоздал, как всегда, на первый урок! Теперь придется ждать перемены, чтобы подойти поближе и рассмотреть эту непонятную фигурную штуку.
  Мария Сергеевна несколько раз с напускным грозным видом посматривала на необычайно подвижную сегодня, обычно тихую и молчаливую ученицу. Проследив за направлением её взгляда, она поняла, что новенькую заинтересовала Генина скрипка. Интересно, знакома ли малышка с такими инструментами? Вряд ли...Старенькая форма с заплатами на локтях, резиновые сапожки на худеньких ножках, в штопаных чулках, кусок черного хлеба на переменке говорили скорей о нищете, чем о достатке в семье.
  - Гена, что это ты сегодня с инструментом на урок пришел? Не успеваешь домой после школы забежать? - подошла поближе, искоса наблюдая за девочкой.
  Так и есть! Та встрепенулась, повернулась полностью и напряженно ждала ответа. Неразборчивое 'да' из уст одноклассника сильно ее огорчило, такое скорбное выражение промелькнуло по лицу новенькой.
  - Мы сегодня хорошо поработали на уроке, и перемена скоро. Сегодня Гена расскажет нам про музыкальную школу, покажет свою скрипку.
  Мальчик опешил от неожиданности. Он не отличался многословием, и неожиданное предложение учительницы завело его в тупик. Гена встал, схватился за футляр, открыл рот... и не сказал ни слова.
  - Открой скрипку, покажи всем и расскажи, какие еще инструменты есть в музыкальной школе, - мягко помогла ему Мария Сергеевна.
  Замок футляра открывался слишком медленно, и девочка вся вытянулась в сторону одноклассника, ожидая увидеть...Что она хотела увидеть? Изящный изгиб корпуса восхитил ее, она замерла, ожидая рассказа, но зазвенел звонок, и Гена быстро и обрадованно закрыл футляр.
  
  - Мама, мама! Я хочу скрипку, хочу играть на скрипке, - кричала девочка со двора в дом, счищая у крылечка грязь на сапогах; бежала специально через поле, чтоб спрямить дорогу, а там сплошным месивом развезло глину после недавних дождей.
  Мать глубоко вздохнула, до этого решала неразрешимую задачу, как растянуть мизерный кусок мяса на неделю, чтобы и вкус был, и сытость.
  - Сначала узнай, где учат играть, потом проси, - отмахнулась раздраженно, зная, что стеснительная дочка ни к кому не подойдет.
  На этот раз мать ошиблась. В классе училась общительная Галя Кузнецова, у которой дома было пианино, вот у нее девочка узнала про музыкальную школу, про то, что туда легко поступить, только надо песенку спеть.
  Выбрав удобный момент, она уговорила маму записать ее в музыкальную школу. Мать удивлялась дорогой, откуда появилось это желание научиться играть на скрипке? Ладно бы гармошка, балалайка, но скрипка! Сроду никто в их семье не слышал игры на этом инструменте. Дочка отмалчивалась, шла сосредоточенная, вспоминала свою любимую песенку про 'поля и голубое небо', чтобы спеть при поступлении.
  В музыкальной школе их встретили приветливо, попросили подождать в коридоре, пока освободится учитель по классу скрипки. Учителем оказалась пожилая строгая женщина, одетая в добротный шерстяной костюм. Она так внимательно и оценивающе поглядела на девочку в старой школьной форме, на мать в застиранном штапельном платье, что им захотелось сжаться и стать невидимыми. Затем скрипачка (как окрестила ее про себя девочка) пригласила в класс и сразу же спросила, знают ли они, что обучение игре на скрипке платное. Мать сильно разозлилась, схватила дочку за руку и быстро - быстро повела ее обратно, выговаривая дочери, что та заставила ее опозориться.
  - Куда же вы, подождите! Есть бесплатная домра, - кричала учительница им вдогонку, но они уже были у двери и не вернулись.
  
  - Я выучусь, я все равно буду играть на скрипке, - заявила девочка маме. Вырасту, заработаю денег и выучусь. Мать горестно промолчала. Как бы не пришлось сразу после школы идти работать, а не учиться дальше...
  
  Мария Сергеевна не могла больше этого вынести. Ее новенькая ученица словно перестала существовать. Она присутствовала на уроках, отвечала на вопросы, но взгляд ее никогда не был направлен на учительницу, а куда-то внутрь, будто она прислушивалась к невидимому собеседнику. Иногда она беззвучно шевелила губами и покачивала в такт головой, но моментально останавливалась, если видела, что на нее обращают внимание.
  Визит к родителям ничего не прояснил. Мама девочки только горестно вздохнула, когда Мария Сергеевна пыталась обратить ее внимание на душевное здоровье дочери.
  - Видите, - она показала на груды досок и бревен на участке, - зима на носу, дом не достроен, а ей скрипку подавай! Эх..., были бы деньги.
  
  Нет в мире волшебников, есть добрые люди. Их незаметные дела дают выжить другим, их неприметная помощь дает не погибнуть росткам таланта, их скрытое вмешательство творит чудеса там, где уже не ждут.
  Мама Гены с пониманием отнеслась к просьбе Марии Сергеевны.
  - Конечно, конечно, у нас осталась его маленькая скрипочка...
  - Это мне?- Девочка недоверчиво и с опаской смотрела на учительницу и Гену. Она нерешительно протянула руки к скрипке и тут же недоверчиво спрятала их за спину...
  - Правда, это мне?
  - Тебе, тебе. Бери, она твоя.
  Сдерживая поток слёз непрерывными взмахами длинных черных ресниц, малышка бережно прижала футляр к груди,
  - Я пойду? - не то спросила, не то поставила в известность, потому что через минуту рванула бегом из класса и побежала домой.
  У нее была своя Мелодия, та, которая однажды сочинилась вечером и не забылась под утро. Девочка сидела у ворот на скамеечке и водила по струнам смычком. Со стороны это было простое пиликание, никакая не музыка, но исполнительница была безмерно счастлива и хотела подарить свое счастье всем.
  В соседнем доме неожиданно прекратилась ежедневная ругань вечно раздраженной соседки и ее постоянно пьяного мужа, на клумбе распустились бутоны цветов, уже приготовившихся зимовать, на улице подсохла непролазная лужа....
  Девочка дарила свою Мелодию всем.
  
  
Апельсины на Новый Год
  
  Это история похожа на сказочную. Случилась она 31 декабря 1961 года в одном маленьком городке на реке Вятке. Обычный город, ничем не отличающийся от других, но в предновогодний вечер там произошли волшебные события, похожие на те, какие описывал знаменитый сказочник Ганс Христиан Андерсен.
  Жили мы тогда на краю города. Это сейчас наш дом чуть ли не в центре, а тогда там расположилась дальняя окраина, примыкающая к лесу. Уличная детвора всё свободное время проводила в лесу: летом, собирая ягоды и грибы, играя в прятки, а зимой, катаясь на лыжах между елок и сосен.
  Как бы хорошо дети ни знали лес, родители строго - настрого запрещали им ходить туда после темноты. Медведи здесь не водились, но волки и лисицы пробегали, а однажды весь город напугала рысь, которая вышла из леса, прогулялась по главной улице и спокойно ушла в другую сторону. После этого случая каждый вечер во всех ближних к лесу домах родители постоянно внушали детям, что играть там опасно. Но внушение внушением, а мама и папа целыми днями на работе, и дети так и пропадали в любимых местах, где им был знаком любой захудалый кустик, все муравьиные горки, извилистые ручейки, ароматные кусты можжевельника, пушистые елочки и высокие стройные сосны.
  Еще с осени каждый выбирал себе елку, которую поставит дома на новый год. Но дело этим и заканчивалось, потому что перед праздником у родителей обычно было много работы, они пропадали на ней до позднего вечера. Страна только, только начала вставать на ноги после разрушительной войны, прошло всего пятнадцать лет после ее окончания, и работать всем приходилось допоздна. Поэтому просьбы детей поставить дома елку оставались напрасными. Не случайно все школьники с энтузиазмом готовились к новогодним праздникам. Их ждали, к ним готовились: это было счастливое событие для уличной детворы, не избалованной сладостями, фруктами и дорогими игрушками
  Примерно за месяц до наступления долгожданного вечера объявлялись конкурсы на лучшую елочную игрушку, карнавальный костюм, детский спектакль силами классов. На постановку спектакля редко какой класс решался, это зависело от ребят, способных не убежать со школьной сцены после открытия занавеса, и классных руководителей, у которых был дар режиссера - постановщика.
   А вот при изготовлении игрушек просыпалась фантазия даже у самых ленивых учеников. Особенно ценилось умение виртуозно вырезать снежинки. Не всегда они получались красивые и фигурные. И дети сидели вечерами дома, забыв про снежные горки, санки и лыжи, усиленно тренируясь на старых газетах или оберточной бумаге, чтобы потом на уроке труда торжествующе вырезать из цветной бумаги, выданной учительницей, кружевное чудо. Вырезались не только снежинки. Всем без исключения нравилось делать на уроках труда фонарики и гирлянды. Брался листок бумаги, на нем нарезались поперечные полосы, не доходившие до края, потом края бумаги склеивались и приминались, получался пузатый фонарик. Вот уж где можно было блеснуть фантазией - длинные и пузатые, узкие и широкие, пестрые и однотонные фонарики складывались на учительский стол в конце урока. И еще были гирлянды. Невозможно забыть гирлянды из колечек самого разного размера, которые выходили длиной с класс, а, если не полениться склеить все подряд, то и во всю длину школьного коридора!
  Если снежинки, гирлянды и фонарики дети могли сделать сами, то в конкурсе карнавальных костюмов без помощи родителей ничего бы не получилось. Не знаю, что случилось с нашей вечно занятой мамой, но она решила сшить для старшей сестры, Розы, карнавальный наряд - костюм узбечки. Нашла золотое шитье, оставшееся еще от бабушки, выкроила марлевое платье до пят, приметала ленты с шитьём по подолу, концам рукавов и вместо пуговиц. Подсиненное накрахмаленное платье с золотыми полосами переливалось, блестело, и сестра казалась в нём сказочной восточной царевной, случайно забредшей в далекие снежные края. Из бабушкиного сундука извлекли еще одно удивительное сокровище, темно-бордовую бархатную тюбетейку, расшитую бисером и драгоценными камушками. Волосы сестры мама заплела в двадцать пять косичек, и такой она предстала на новогоднем вечере.
  Надо ли говорить, что Роза затмила всех своим костюмом, и ей вручили главный приз - пакет апельсинов. Тогда мы впервые вдоволь наелись заморских фруктов - их было десять штук, а не один в подарочном новогоднем пакете, как у всех.
  О новогодних подарках надо сказать особо. На нашей улице никто из родителей не баловал детей ни конфетами, ни апельсинами с орехами, поэтому подарки всегда были для детворы сказочным богатством, приятным сюрпризом к празднику.
  На следующий год в школу пошла младшая сестренка, Неля. Она чуть ли не с первого дня учебы мечтала о новогоднем празднике, о том, как нарядится узбечкой и получит такой же вкусный приз, как и старшая сестра. Стараниями мамы, мы, три сестры, отличались от всех подружек косами до пят, так что двадцать пять косичек можно было заплести любой из нас. Я отказалась наряжаться, потому что стеснялась, когда на меня обращали внимание, а сестрёнке чуть укоротили подол платья, заплели косички - и перед нами стояла вылитая узбечка. На ней, смуглой и черноглазой, этот наряд смотрелся отлично. Радостная и окрыленная, она убежала на праздник вместе с мамой.
  Помню, что я с нетерпением ждала возвращения сестрёнки с призом: несомненно, её костюм признают самым лучшим!
  Не дождавшись, убежала с подружками на улицу кататься на горках. Зимой темнеет рано, после пяти часов вечера, уличного освещения не было, только огни окон домов освещали прохожих. Погода в декабре выдалась вьюжная, поэтому улицы расчищали тракторами, сдвигая снег с проезжей части к заборам домов. Местная детвора тут же следом выходила с лопатами, выравнивала сугробы, и готова горка! Редко кто чужой появлялся на нашей окраине вечером, поэтому мы катались спокойно.
  В разгар веселого барахтанья с санками неожиданно послышался детский плач. Кто-то шел по улице и горько плакал.
  - Бежим, там обижают кого-то, - крикнул кто-то из старших детей, и мы всей толпой побежали на плач. Плакала моя сестрёнка. Рядом шла хмурая мама и молчала.
  - Апельсины, апельсины, - захлебывалась Неля.
  Оказывается, все отметили ее наряд, как самый красивый, сестренка летала на седьмом небе от счастья, пела, танцевала, читала стихи, а когда настало время вручения призов, заветный пакет вручили другой девочке. Сестрёнке же сказали, что такой костюм уже видели в прошлом году, поэтому он не выигрывает.
  Не включая лампу в комнате и всхлипывая, сидела она, поникшая и безрадостная, до прихода папы, но не дождалась его. Девчушка и во сне продолжала горько всхлипывать. Родители шепотом переговаривались за тонкой дощатой перегородкой на кухне.
  - Где взять деньги на апельсины, на крупу еле выкраиваю, - расстраивалась мама
  - Не могла другой костюм сшить, тогда она не ждала бы апельсинов.
  - Не могла, не из чего шить...
  - Буди! Я знаю, как успокоить, - решительно приказал обычно тихий и молчаливый отец.
  - Буди же!
  Проснулись все. И, ошеломленные, услышали невероятную новость. Папа сказал, что с этого года мы будем ставить в доме елку, он сам срубит и принесет её в последний день декабря, от дочек требуется сделать красивые игрушки. А мама напечет нам пирогов.
  
  И вот оно - тридцать первое число! Сегодня впервые у нас будет елка! Мы никогда не отмечали этот праздник и с особым нетерпением ждали наступление вечера. После обеда Неля оделась и вышла к воротам, чтобы не проворонить отца, ведь он обещал прийти с работы засветло, чтобы успеть в лес за ёлкой. Мы с сестрой прибирались в доме и прислушивались к каждому скрипу, доносившемуся со двора. Самодельные игрушки сиротливой горкой лежали на столе. Из русской печки пахло готовыми пирогами. Стемнело. Нет отца, нет ёлки, не будет праздника в доме...
  Часы показывали уже девять часов вечера. Расстроенная мама велела позвать упорную Нелю домой.
  Я не нашла её ни рядом с домом, ни у подружки по соседству, ни на горках. Кто-то из детей сказал, что вроде бы она шла по улице в сторону леса.
  Вот тебе и праздник! Неля пропала, папа не пришел, мама ругается в адрес отца, который не выполняет обещаний. Делать нечего, ей пришлось звать соседей на поиски. Соседи отозвались сразу, никто не возмущался: семилетняя девочка в зимнем лесу, почти ночь, какие могут быть разговоры.
  А ночь обещала быть настоящей новогодней. Звездный свет рассеянно освещал заснеженную улицу, сугробами лежал снег вдоль заборов, легкий морозец слегка пощипывал кожу, луна уже поднялась над горизонтом и светила тусклой лампой над чернеющими в полумраке вечера домами.
  Несколько мужчин с фонарями собрались у ворот и ушли двумя группами по параллельным улицам в сторону леса.
  - Стойте! - Я за полушубком, - крикнула мама и побежала домой. Одна группа остановилась, и тут из-за угла появился отец и замер от неожиданности, увидев сборище у своего дома: мужчины, мать с полушубком.
  - Вы тоже за елкой?
  - Ёлка! Наобещал, а дочка пропала, - зарыдала мама.
  - В лес идем искать, - хмуро сообщил сосед, - так ты с нами? Догоняй.
  - Топор возьму, елку заодно срубим.
  - То-о-о-поор! Ему елка нужна, а на дочку наплевать, - зашлась в крике мать.
  Отец молча прошел в сарай, кинув по пути на крылечко большой серый пакет, и с топором в руке стал догонять соседей, растворившихся в полумраке улицы.
  Раньше чем через полчаса нечего было ждать, и мы зашли в дом. От открытой нараспашку двери комната остыла, начала остывать печка. Ожидаемый праздник был безвозвратно испорчен. Все молчали, да и что можно сказать в таком случае? Только ждать и ждать...
  Ворота скрипнули неожиданно быстро, минут через десять. Расталкивая друг друга, мама, я и сестра выскочили на улицу.
  В открытом проеме улыбалась раскрасневшаяся от мороза и довольная Неля. Рядом с ней красовалась роскошная пушистая елка выше её роста.
  Мама, ни слова не говоря, завела всех в дом, быстро поставила ёлку в ведро и велела скорее её наряжать. Сама стала расспрашивать сестренку, откуда взялась зеленая красавица.
   От сестрёнки ничего вразумительного не добились. Отвечала только, что вспомнила, как ещё осенью у края леса приметила елочку, и решила сама её принести. Сегодня взяла на кухне ножик и быстро до неё добралась. Немного попилила, как появился какой-то дядя и спросил, почему такая маленькая девочка одна в лесу, а не празднует Новый год. Она расплакалась и рассказала ему про апельсины, про папу, который не вернулся с работы. Тогда дядя срубил ей елку и довёл до дома.
  На следующее утро мы всей семьей дошли до леса. Елка на краю леса так и продолжала стоять, и около неё были только Нелины следы!
  А знаете, что было в пакете на крылечке? Апельсины, много апельсинов.
  Вот такая чудесная история приключилась под Новый год в маленьком городке на берегу Вятки.
  

Оценка: 8.49*19  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"