Аннотация: Весной 2010 года практически одновременно случились 2 катастрофы: взрыв на Фукусиме и вторжение американских войск в Ливию. Миниатюра посвящена памяти этих событий
Все же это - начало болезней
Мф 24:8
Она долго не могла заставить себя открыть глаза. Серое утро даже сквозь закрытые веки было серым. Сверху шуршащего одеяла должен был быть плед, но его она рукой не нащупывала. Страдальчески поморщившись и попытавшись вдохнуть напрочь заложенным носом, девушка открыла глаза. Сонно-ленивым движением взяла со стола бутылочку с назальным спреем и дважды нажала на колпачок. Через пару минут дышать будет легче. Посмотрев на пол, она увидела, что плед сполз с кровати и бесформенной бежевой грудой лежал на ковре.
Девушка свесила с кровати ноги и скользнула ими в тёплые тапочки. Встав, укуталась в мамину серо-черную кофту, буквально утонув в ней: старая вязка растянулась от времени.
В квартире было очень тихо. Пройдя на кухню, девушка увидела на столе записку, сверху на которой лежала красная шариковая ручка: "Алина! Я ушла за хлебом! Бабушка" Посмотрев на часы, Алина присвистнула: было уже начало первого, значит, девушка проспала не меньше тринадцати часов. Смутно помнилось, как вчера она, насквозь больная, ехала из института, а потом буквально сразу же свалилась спать. Алина стояла, облокотившись о стену, и мутно смотрела на персиковую занавеску, покачивающуюся от сквозняка из открытой форточки. Потом тряхнула головой и пошла чистить зубы.
Помешивая овсянку и меряя температуру одновременно, Алина обдумывала, стоит ли варить кофе и включать телевизор. Отложив на минуту ложку, девушка достала из-под мышки градусник. Он показывал унылые 37.2. Как сказала однокурсница, такая температура, когда мультики ещё не показывают, а работать уже невозможно.
Медленно пережёвывая кашу со вкусом кипятка, Алина нашарила на столе пульт и нажала на кнопку включения. Сначала чёрный экран весело заговорил про что-то жизнеутверждающе рекламное, а потом на нём отобразились счастливые лица людей, которые не то пользовались каким-то особым моющим средством, не то пили непохожий на другие сок. Отпив черного кофе и не отрывая взгляда от экрана, Алина пару раз переключила каналы. По тому, на котором она остановилась, показывали новости. Алина медленно поставила чашку на блюдечко.
Показывали кадры из Японии. Весь Токио в темноте из-за катастрофы на АЭС. Вот кадры сменились. Теперь показывают саму Фукусиму. И людей. "Эти люди собираются работать на АЭС для предотвращения катастрофы", - вещает корреспондент. "Смертники" - пронеслось в голове у Алины. По коже пробежали мурашки.
Сюжет сменился. Теперь показывали, как на фоне ночного неба ракеты ЕС летят к Ливии. Яркая горящая точка, которая очень скоро разрастётся до огромного взрыва. Секунда - на экране пыльные жаркие улицы Ливии, сигналящие машины, орущие ливийцы, девушка в парандже - и с автоматом, выкрикивающая что-то и стреляющая в воздух. Алина почувствовала в горле ком.
Спешно сбросив в раковину тарелку из-под каши и чашку с недопитым кофе, Алина выключила телевизор и, еле-еле дойдя до кровати, упала на подушку. Девушку душили слёзы.
А где-то далеко маленькая девочка вслушивалась в дальний непонятный гул, поплотнее прижималась к маме и шептала: "Мама, мне страшно..."
А где-то далеко раскосый юноша последний раз в своей жизни целовал маму и шептал ей: "Мама, не бойся..."