Аннотация: Апостол Филипп был одним из 12 наиболее близких учеников Христа. После Распятия и Воскресения Господа Филипп отправился проповедовать благую весть по всему миру.
Филипп распахнул глаза, так резко проснувшись, как будто его разбудили.
Было раннее утро. За окном уже светлело, но солнце ещё не взошло. В комнате царил зыбкий полумрак, готовый вот-вот раствориться от первых лучей. Филипп поёжился и попытался закутаться поплотнее в плащ и заснуть снова, но вдруг остро ощутил в комнате чьё-то присутствие.
Апостол сел, внимательно осмотревшись. Словно ответом на его взгляд в противоположном углу соткался сияющими нитями силуэт. Филипп прикрыл рукой глаза, спасая их от яркого света. Сомнений, кто разбудил его, у апостола не осталось.
В предутренней тишине прозвучал чистый голос ангела Господня:
- Встань и иди на полдень, на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу, на ту, которая пуста.
Голос не затих, а будто бы замер прозрачной светлой росой в тот самый момент, как на горизонте появилась узенькая солнечная полоска.
Филипп смотрел в тот угол, где только что сияла фигура ангела, и думал. Поверить в то, что это ему не приснилось, не составляло почему-то никакого труда. Это была так же точно, как и то, что он апостол Господа Филипп, как то, что солнце поднималось всё выше, знаменуя новый день.
Встав, ученик попытался найти что-нибудь съестное, оставшееся со вчерашнего дня. Накануне его приглашал к себе богатый самарянин, у которого заболел сын. После того, как Филипп исцелил мальчика, самарянин так долго не хотел отпускать "чудесного лекаря", что пришлось остаться хотя бы на ужин и взять с собой угощение.
Позавтракав, апостол тихо вышел из дома, стараясь не разбудить хозяев.
- Мир дому сему, - прошептал он, остановившись на пороге лицом к открытой двери. Что-то подсказывало апостолу, что сюда он больше не вернётся.
Дорога до места, названного ангелом, не была ни длинной, ни трудной. Весна в Обетованной прекрасна, особенно сейчас, когда оставалось чуть больше месяца до песаха. А прошёл ведь всего год...
Филипп шел, погруженный в воспоминания о последних днях с Иисусом. Вспоминал, как Он говорил им о Своих грядущих страданиях, а они не понимали, не осознавали, насколько всё близко. А ведь Он тогда столько раз цитировал Писание, столько раз исполнял его! Филипп покачал головой. Прошёл всего год без Учителя, а как всё изменилось. Главное, как изменились они сами, Его ученики.
На дороге показалась колесница. Из Иерусалима ехал паломник, явно приезжавший на поклонение.
Филипп собирался отойти в сторону, пропуская проезжающего, как вдруг услышал Голос, невероятно знакомый и родной:
- Подойди, пристань к колеснице.
Апостол не видел, каким светом озарилось его лицо в эту минуту. Он просто улыбнулся, радостно почувствовав руку Отца и благословение Духа, и пошел вровень с колесницей.
Внури сидел эфиоплянин, судя по всему, вельможа эфиопской царицы. На коленях у него лежала книга. Филипп услышал, как эфиоплянин читает:
- "...как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих..."
- Разумеешь ли, что читаешь? - громко спросил апостол, шагая по дороге, всё ещё немного мокрой от ночного дождя. Сидящий в колеснице поднял на него голову. Несколько мгновений эфиоплянин с удивлением вглядывался в сияющие глаза путника, а потом, словно вспомнив, что от него ожидают ответа, сказал:
- Это же Священное Писание! Как могу разуметь, ведь меня никто не наставил! Ты можешь пояснить мне, о чём здесь сказано?
Филипп, на мгновение задумавшись, кивнул.
- Тогда садись, - пригласил его эфиоплянин. - Вот гляди, - указал он на строку в Писании, когда апостол взобрался в колесницу и сел рядом с ним. - Здесь сказано: "...как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих. В уничижении Его суд Его совершился. Но род Его кто разъяснит? ибо вземлется от земли жизнь Его". Скажи, - он устремил взгляд на Филиппа, - о ком пророк говорит это? О себе ли, или о ком другом?
Апостол с улыбкой смотрел в строки пророчества Исаии. Потом бросил взгляд в сторону Иерусалима и заговорил.
Эфиоплянин слушал, забыв о времени, слушал, вглядываясь в лицо благовествующего, и не мог понять, человек перед ним или ангел. Колесница неспешно катилась по дороге, всё выше над горизонтом поднималось солнце. Филипп говорил о Свете, пришедшем в мир, и Фаворский Свет отражался в его глазах.
- Аминь, - тихо добавил апостол, завершив речь и словно пробуждая слушателя. Эфиоплянин сидел, боясь пошевелиться, спугнуть ту радостную весть, которую только что услышал и принял всей душой. Затем откинулся на спинку сидения и перевёл взгляд с благовествующего на небольшое озеро, мимо которого они ехали. Снова выпрямившись, он взволнованно обратился к Филиппу:
- Вот вода! Что мешает мне креститься?
Апостол испытывающе глянул на эфиоплянина.
- Если веруешь всем сердцем, тогда можно.
Попутчик прищурился, замер, даже, кажется, дыхание задержал. Потом уверенно выдохнул:
- Верую, что Иисус Христос есть Сын Божий!
Филипп кивнул. Эфиоплянин спешно велел остановить колесницу и первым сбежал на землю.
Вода прохладой коснулась ног, принимая сходящих в неё для совершения таинства.
Апостол крестил легко, радостно, теперь понимая, зачем шёл на эту дорогу. Он видел, как смотрит на него крестящийся, понимал, что послужил Духу и в силе Духа говорил. Свет и радость наполняли ученика.
- Христос воскрес! - улыбаясь, сказал Филипп, выходя из воды вместе с новым христианином.
- Воистину воскрес! - выдохнул эфиоплянин.
В ту же секунду Филипп исчез. Крестившийся недоуменно огляделся, а затем рассмеялся, по-детски радуясь чуду, и, забравшися в колесницу, продолжил путь - уже совсем иной, чем пару часов назад.
...Перед Филиппом простиралось море и белели крыши города Ашдода...