Себастьян Андерс: Неспособный ребёнок

С XX ст. поныне уголовное право Германии защищает общественную нравственность, являющуюся противоположной признанным всеми принципам этики. Легальность изнасилования в браке, запрещение всего вне брака, не возможного для гомосексуалов, — это ещё не вся нравственность, навязанная уголовным правом. Сексуальная революция сумела смягчить его, заставила запретить исключительно недобровольное, что созвучно этике не только секса. Но возникла проблема, как поступить с ребёнком, если секса со взрослыми хочет. При культе согласия подобное допустимо.

Согласие не информированное

Чтобы не признавать согласия ребёнка, заявлено², что ребёнок не может оценить ни последствий (наиболее реакции в обществе), ни полового партнёра. Секс аналогичный лечению, пациента необходимо предупреждать о рисках и побочных эффектах, иначе согласие не считается, даже когда по взаимному желанию.

Аналогии со внесексуальным создают имидж этичности, незацикленности на социальных нравах, однако на самом деле требование информированности не запрещает согласия, та незацикленность остаётся мнимой.

Поскольку за согласие ребёнка на секс наказание строже, чем за согласие ребёнка на несекс, которое будто бы тоже неинформированное. По такой логике надо или не- и сексуальные взаимоотношения с детьми запретить одинаково, или разрешить одинаково же — третьего не дано.

Оправдываются², дескать, о сексе дети знают меньше, чем обо всём другом, о технике и значениях развратных действий, к примеру, об условиях и правилах интима в обществе. Апологеты информированного согласия на секс, однако, значений секса не уточняют, а из секса, как ни с чего больше, делается преступление потому, что ребёнок соглашается на хоть этичное, но не нравящееся обществу.

Апеллирование к непониманю ребёнком значений секса — порочный круг: безнравственно потому, что ребёнок ещё не знает, насколько безнравственно. Хотя противосексуальные нравы не соответствуют этическим принципам и неясно, почему тогда не отрицают согласие ребёнка на развратные действия с ребёнком (или с собой, как в случае мастурбации — перев.).

Согласие не добровольное

Кроме того, ребёнку нету выбора сказать нет или да… Ребёнку сложнее отказать взрослому, который контролирует детские средства существования и возможности². Согласие не признано не потому что ребёнка вынудили согласиться, но только потому что ребёнка могли бы вынудить⁷. Снова неясно, почему такими соображениями не запрещают отношения с ребёнком несексуальные — и не только с ребёнком. Преимущество над ребёнком ещё не критерий неэтичности: сила не тождественна применению силы⁷, зависимость не тождественна злоупотреблению. Иначе надо запретить всем детям жить с родителями.

Как быть, если развратные действия — с инициативы ребёнка? Предпочитающего взрослого сверстникам? Даже когда просто ради конфет, если ребёнок хочет, это не может считаться вынужденным.

Противники детского согласия сами признают, что ни преимущество, ни малоинформированность не решающие сами по себе, но только в комбинации². Получается, что 0 + 0 = 1.

Согласие и наука

Из-за многочисленных примеров, когда со взрослыми сексопыт ребёнку безвреден и приятен, непризнание согласия введено в науку не с опытных, а с нравственных соображений², которые в сексологии руководящие были всегда.

Не признающие детского согласия тождествляют удовлетворение ребёнка с изнасилованием, это сказывается на валидности научных исследований, поскольку в опроснике можно ли ребёнка (в т.ч. 16–17-лет­не­го — авт.) спрашивать об инициативе в том, чего не понимает? Избегая мифа про детское согласие, с чей стороны инициатива, лучше не выяснять⁶. Чтобы вред из-за насилия над ребёнком приписывать и развратным действиям по желанию ребёнка, так объявленными вредными. Нейтральный сексопыт у ребёнка со взрослыми провозглашён отрицательным автоматически, в случае, когда возрастная разница превышает пять лет⁴. Личностный для исследователя смысл определяет значения применяемых им слов насилие и жертва.

Другое дело, когда не пытаться тождествлять неинформированность и насилие: с опроса³ приблизительно трёхсот не безопытных ещё до совершеннолетия женщин развратные действия признали добровольными две трети. Не понравилось четверти, между возрастом партнёров и негативными отзывами значимой корреляции нет. Возрастная разница (больше пяти лет) не значима в предсказании качества жизни после взросления, поэтому необходимо, чтобы выводы делались основываясь на данных опыта — не на заблуждениях или нравственности³.

Метанализирование⁵ количественных данных развенчало вред из-за развратных действий, желаемых ребёнком, т.е., когда без по- или принуждения. Возможный вред объясним оскорблениями, угрозами, побоями, но не развратными действиями самими по себе. Поэтому неинформированное согласие не то же самое, что насилие, о развратных действиях с детьми следует судить с опытных данных, а не с того, что по нраву обществу. Неудивительно, что подобные выводы раскритикованы феминистками с Американским парламентом — именно с нравственных, а не научных позиций.

Согласие и политика

Неинформированное согласие ребёнка на секс объявляют изнасилованием с использованием беспомощного состояния жертвы, что цинично в отношении детей, которых защита прикрывает нарушение права ребёнка на личную жизнь. В Америке требование непревышения пятилетней разницы возраста снижена до двухлетней, потом отменено. Возраст согласия подняли с 16 до 18 лет. Ребёнку навязывается либо воздержание, либо статус жертвы.

Как может закон, преследующий покушения на половую свободу, её запрещать?⁷ Только считая крайне маловероятным, якобы недоступность взрослого партнёра покажется трагедией многим детям¹, ибо согласие ребёнка сводится к непротивлению. Как и согласие ребёнка на то, чтоб ему запрещали давать согласие! Ребёнка нужно защищать от сближения со взрослым, а не свобождать¹, что противно всеми признанным этическим принципам. У не признающего половой свободы со старшими нет обоснования, почему должны признавать её со сверстниками. Такое — только для половой свободы, а не для какой угодно другой, что непоследовательно и нелогично. От чего защищать ребёнка, лучше спросить у ребёнка.

Источники

1. Finkelhor David: Sexual Abuse as a Moral Problem. In: The Free Press, New York, 1984
2. Finkelhor David: What's wrong with sex between adults and children?, in American Journal of Orthopsychiatry, Ausgabe 49, 1979, Seite 692 – 697
3. Kilpatrick Allie: Long-Range Effects of Child and Adolescent Sexual Experiences. Lawrence Erlbaum Associates, 1992
4. Okami Paul: Siciopolitical Biases in the Contemporary Scientific Literature an Adult Human Sexual Behaviorwith Children and Adolescents. In: Jay R. Feierman (Hrsg.): Paedophilia. Biosocial Dimensions, 1990, Springer
5. Rind, Bauserman, Tromovitch: A Meta-Analyfic Examination of Assumed Properfies of Child Sexual Abuse Using College Samples. In: Psychological Bulletin 124, 1998
6. Russell Diana: The secre tTrauma — Incest in the Lives of Girls and Warnen, 1986, zifiertnach Paul Okami (s.u.)
7. Schetsche Michael: Der einvernehmliche Mißbrauch. In: MschrKrim, 77. Jahrgang, Heft 4, 1994, 5.201 – 214