Многие годы Тарас не живет, а существует, тоскуя по погибшим жене и сыну. Случайно он узнает, что умерли не его родные, а он. Ему предстоит вернуться в мир живых и спасти не только родных, но и ни много ни мало человечество от тех, кто незаметно ворует территории землян. С этой целью душа Тараса направляется в тело цыганки-медиума Рады. А вместе с ним в тело девушки поселяется душа умершего во времена Киевской Руси монаха по прозвищу Хранитель. Как же троице ужиться в одном теле? Кроме того, каждая из трех душ может управлять телом лишь определенное время. Резкая смена характера и поведения девушки шокирует окружающих: то пугает, то забавляет.
Содержание
Пролог
Глава 1. Где здесь в герои записывают?
Глава 2. Мы живы, пока о нас помнят
Глава 3. Одна голова хорошо, а три уже перебор
Глава 4. Не выполненные обещания тяготят, а выполненные пленят
Пролог
Такеши мчался на автомобиле по пустынным улицам Киото, игнорируя переключение цветов еще работающих светофоров. За несколько часов город превратился в призрак. Конечно, Киото пока не похож на Гункандзима [1], город на небольшом острове, заброшенный в результате завершения грандиозного проекта по добыче угля с морского дна. Некогда индустриальный город опустел, когда нефть отвоевала первенство у угля, в связи с чем закрылись все шахты. Не стало работы, и люди вынужденно покинули остров. В Киото еще тлели очаги жизни: кто-то родился, кто-то умер, возможно, какая-то пара создалась, а какой-то суждено было расстаться. Жители не хотели покидать родного города, пережившего за многовековую историю огромное количество войн и природных катаклизмов. Каждый уголок, пропитанный духом предков, цепко удерживал последних хранителей человеческой памяти.
Совсем недавно Япония в последний раз отметила О-бон [2], день поминовения усопших. Более никогда жители страны не ступят на родную землю и не возложат на могилы предков веточки сакаки и коямаки [3]. Не зажгут миллионы фонарей для того, чтобы души усопших могли найти дорогу домой, и не станцуют ритуальный танец бон одори, чтобы успокоить души предков.
Заблаговременно уведомленные жители Японии уже покинули родные дома, компании, фермы, учебные заведения, маленькие магазинчики, где много поколений вели семейный бизнес. Культурное наследие вывезли из музеев и библиотек задолго до крайней даты эвакуации. Сейчас же этот чистый во всех отношениях город, как и все прочие японские города и села, был отдан в жертву богам, повелевающим водной стихией. Вскоре все, что ценил Такеши, скроется в глубинах океана. Люди не в силах противостоять беспощадной стихии, но главное - сохранить человеческие жизни. И тогда пусть даже на искусственно созданных плавучих островах, но Япония непременно возродится.
На приборной панели автомобиля в очередной раз завибрировал телефон. Такеши намеренно выключил звук, чтобы не отвлекаться на пререкания с начальником. Он уже сотню раз слышал аргументы, что не имеет смысла тратить время на нежелающих спастись. Но двадцатипятилетний профессиональный спасатель не желал бросить на неминуемую гибель своего наставника. После смерти родителей Такеши, будучи уже достаточно взрослым для приюта, жил в буддистском храме. В школе юноша стыдился своего сиротского положения и после выпуска сбежал из храма в город. С тех пор, как заживо сгорели родители, он твердо решил, что станет пожарным и не позволит людям умирать в пламени пожара. Одержимый этой идеей, сразу по окончании школы в Киото Такеши уехал в Токио. Он много тренировался, чтобы стать лучшим, и его старания заметили. Вскоре Такеши перевели в лучший в мире спасательный отряд Hyper Rescue [4]. Пройдя сложный отборочный конкурс с десятью претендентами на место, он попал во второй отряд, специализирующийся на работе в условиях стихийных бедствий. Такеши не пугали цунами, землетрясения, ураганы, он готов был отдать всего себя ради спасения людей. Но несмотря на любимую работу в пожарной службе, он нутром чувствовал, что следует вернуться в храм.
Год за годом он душил в себе необъяснимое желание вернуться в ненавистный буддистский храм. Такеши загружал себя работой, соглашался на любые курсы повышения квалификации спасателя и с радостью отправлялся в командировки. Но такое рвение он проявлял с единственной целью - лишиться возможности вернуться в место, ставшее ему домом.
Когда полгода назад появились предвестники катастрофы, Такеши взял трехдневный отпуск и поехал в Киото. Был конец марта - начало цветения сакуры. Такеши ступил на территорию храма с таким же чувством новизны, как когда ему было семнадцать и он только что потерял родных. Ни красивые строения храма, ни ухоженный двор с садом не радовали его глаз. Он чувствовал тревогу. Что-то произошло здесь давно, но он забыл что именно. Сознательно забыл, вычеркнул из памяти. Однако кошмарные сны периодически напоминают ему о прошлом. Время от времени Такеши кричит во сне даже сейчас, когда ему исполнилось двадцать семь и он давно перестал быть робким пареньком. Но что его мучает в кошмарных сновидениях он не может рассказать не только окружающим, но и себе.
- Такеши, как же долго ты добирался домой, - сказал при встрече с ним глава храма. Во взгляде почтенного старца не было ни упрека за побег парня, ни гнева за долгую разлуку, но и радости от неожиданной встречи тоже не отразилось на безмятежном лице монаха.
- Учитель, я должен вам сказать...
Такеши намеревался только предупредить о надвигающейся опасности и снова позорно сбежать, но слова комом застряли в горле.
- Ты появился в нашем храме десять лет назад не случайно. Мы связаны судьбой. Линии на руке указывают, что нам суждено идти по жизни вместе. Это подтверждают звезды и им вторят руны. Но ты захотел разорвать связующую нас нить. Как бы ты не старался, это невозможно, поэтому ты и почувствовал боль от сильного натяжения. Я тоже страдал от долгой разлуки.
- Я не жалею, что покинул храм, - возразил Такеши. - Мне нравится моя нынешняя жизнь, команда, с которой работаю. Я даже задумываюсь о создании семьи.
Он лгал учителю. У Такеши даже не было девушки: все время безвозвратно сжирала работа, порой даже не было возможности как следует отоспаться. И о семье он на самом деле не задумывался: на серьезные отношения денег еще не накопил, а ветреные девушки его не интересовали.
- Это нормально - бояться перемен, - учитель жестом предложил Такеши выпить вместе с ним чаю.
- Вы правы, есть повод для опасения, - принял он приглашение наставника. - Я работаю в службе спасения, и у нас появилась информация, что вскоре Японию затопит, все до единого острова.
- Как чай? - отстраненно спросил монах собеседника, словно не услышал его слов.
- Учитель, я приехал, так как узнал, что вы с братьями отказались участвовать в спасательной операции. Неужели вы не понимаете, что все здесь вскоре исчезнет? - не унимался Такеши.
- Мы с тобой сидим в комнате и пьем чай. И ты ведь вполне уверен, что это комната существует, - любуясь напитком в своей чаше, произнес монах. Почувствовав нетерпение ученика, он поставил чашу на стол и посмотрел глубоким безмятежным взглядом на сидящего перед ним юношу, возомнившего себя взрослым. Даже за десять лет учитель, мужчина без имени и возраста, не изменился, и сколько ему было лет не знал никто.
- Когда ты уехал, - продолжил монах, - мы достроили еще одну комнату рядом со спальнями монахов. Ты же об этом не знал?
- Нет, - подтвердит Такеши.
- Значит, для тебя той комнаты не существует. Как не существует ее для туристов, посещающих только главный храм. Посмотри в окно. Ты видишь деревья и знаешь, что за ними лес. Но как далеко ты заходил в него? Ты уверен, что он существует, если никогда в нем не был? Точно так же карта мира. Есть множество стран, о которых мы слышали, но никогда там не были. Где гарантия, что они существуют?
- Это документально подтверждено и есть свидетели, бывавшие в разных странах.
- Хорошо. Я рассказал тебе о новой комнате, которую мы построили. Теперь она для тебя существует?
- Да.
- А что, если я солгал? Если новой комнаты не существует?
- Я не понимаю, что вы хотите сказать? - растерялся Такеши.
- Ты окреп физически, но твой разум еще слаб. Однажды ты приоткрыл запретную дверь правды и знания шокировали тебя. Ты бежал не из храма, а от информации, которую не готов был принять. Уверен, что и сейчас ты еще не созрел. Еще нужно время. После поговорим, а сейчас я должен медитировать.
Учитель вышел, оставив ученика в полном замешательстве. Такеши ожидал его, сидя за столом, до поздней ночи, но монах не вернулся. Вместо учителя к нему пришел новичок (по крайней мере до побега Такеши никогда не видел этого парня) и предложил отдохнуть в знакомой комнате, где все монахи спали вместе прямо на полу. В столь позднее время все обитатели храма, кроме блудного сына и новичка, видели десятый сон. Такеши хорошо знал здешний распорядок, и у него всегда вызывали недовольство пробуждение в четыре утра и отбой в девять вечера, когда его одноклассники еще веселились и наслаждались молодостью.
- Скажи, - спросил Такеши у парня, - в последнее время что-то пристраивали к этой комнате?
В темноте ночи он ничего не мог разглядеть. В любом случае с боку никаких изменений не наблюдалось, возможно, что-то появилось позади строения.
- Мои слова ничего не значат, - улыбнулся в ответ паренек. - Ты можешь доверять только собственному опыту. Если ты, старший брат, ступишь в новое помещение, только тогда оно будет для тебя существовать.
"И этот туда же", - подумал Такеши и, недовольно скривившись, улегся на тонкий футон[5].
Проснувшись утром, Такеши первым делом исследовал некогда знакомые ему места. Как он и предполагал, никаких новых пристроек к зданию не было. Приставленный к нему монах всячески уклонялся от разговора, но предупредительно угождал важному гостю в бытовых вопросах. Такеши умылся, переоделся в чистую одежду и сытно позавтракал.
- Ты не видел учителя? - спросил он у помощника, тщетно пытаясь разыскать главного монаха.
- Он ушел в лес медитировать, - сообщил молодой монах.
- Надолго? - по инерции спросил Такеши, хотя знал ответ. Когда старец медитировал в лесу, могло пройти несколько часов, дней, а то и месяцев.
Прождав учителя два дня и не дождавшись его, Такеши вынужден был вернуться в Токио. На этот раз даже интенсивный график работы не смог отвлечь его от волнующих мыслей. Что за дверь он открыл, будучи школьником, и почему учитель ничего не объяснил? К чему был разговор о несуществующей комнате? Вопросы, вопросы, вопросы и все без ответов. Старец не подходил к телефону, не отвечал на письма Такеши, отказывался разговаривать с его посланниками и сейчас, в последний момент, когда время исчислялось не днями, а часами, Такеши все же хотел уговорить учителя покинуть храм и перебраться в один из плавучих городов.
- Такеши, рад встрече, - сказал главный монах с легкой улыбкой, словно не было нескольких месяцев разлуки.
- Вы согласны ехать со мной? - полный решимости переубедить монахов, эмоционально прокричал он.
- Никто не покинет этого храма, - ответил старец.
- Хотите умереть?!
- Нет, мы остаемся, чтобы жить, - сказал один из братьев.
В монастыре было немного монахов, не больше пятидесяти, но за все время всеобщей эвакуации ни один из них не покинул храма. Такеши смотрел на их умиротворенные лица и багровел от накатившего ощущения бессилия.
- Не понимаю вашего спокойствия!
- Такеши, оглянись, - произнес старший монах. - Птицы, звери, насекомые - все они спокойны. Жизнь идет своим чередом, а ведь именно они первыми реагируют на надвигающиеся катастрофы.
- Возможно, еще рано, - уже с сомнением ответил спасатель.
- Не верь тому, что видишь и слышишь, - сказал учитель. - Разум обманывает тебя. Все не так, как ты думаешь. Но если ты рискнешь остаться, я открою твои глаза, прочищу твои уши и освобожу разум. И тогда ты узнаешь врага и будешь вместе со мной защищать нашу землю.
- Но Япония вот-вот уйдет под воду!
- Все не так. Все не так.
Глава 1. Где здесь в герои записывают?
Вот уже несколько часов Тарас наблюдал за покачивающимся на воде поплавком. Время от времени он вынимал удочку из воды, проверял наживку и снова закидывал крючок на леске в воду, но рыба упорно отказывалась жертвенно бросаться на приманку. Много лет он изо дня в день приезжает на озеро забрасывает удочку на одном облюбованном месте и неустанно ждет, что когда-нибудь поймает хоть одну рыбку. Всякий раз, покидая озеро без улова, Тарас надеялся, что в следующий раз ему непременно улыбнется удача.
Вот и сегодня он сидел в полном одиночестве на берегу затерянного в чаще леса небольшого озера, круглого, словно блюдце. Озеро было настолько мало, что даже не имело названия, хотя значилось на картах. Вокруг природного водоема все будто застыло: не колыхал ветер, не пели птицы, даже облака замирали над верхушками деревьев, отражаясь в зеркальной поверхности озера. В душе Тараса было пусто: несколько лет назад огонь выжег его изнутри. Со временем душевные раны зажили, но пустота превратила его в живого мертвеца.
Давным-давно это было, словно в прошлой жизни. Он возвращался из командировки с твердым намерением уволиться и всегда находиться с семьей. Дослужив до звания майора, Тарас считал, что сполна отдал долг Родине, достаточно повидал смертей и заслужил право наслаждаться мирной спокойной жизнью рядом с любимой женой и обожаемым сыном. Ему неимоверно хотелось, чтобы в его семье родилось еще как минимум двое детей, ведь это настоящее чудо дарить жизнь, а не отнимать. Однако все мечты и надежды разом рухнули, когда по возвращении домой Тарас узнал, что его семьи больше не сущесвует.
Боль отключила его способность объективно мыслить. Теперь, уволившись со службы, у майора появилась уйма времени, но некому было его отдавать. Поэтому все дни от рассвета до заката он проводил на рыбалке. Со стороны могло казаться, что Тарас впустую тратит время, надеясь хоть какую-то мелочевку поймать в мертвом озере. На самом деле все это время он мучительно пытался вспомнить лица жены и сына. Казалось, кто-то ластиком стер прошлую жизнь, оставив жалкие островки воспоминаний, из-за чего боль становилась просто невыносимой. Ладно бы майор не помнил ни о том, что у него был дом, жена и пятилетний сын. Тогда не так остро переживалась бы утрата. Пустота в груди побудила Тараса вести затворнический образ жизни: он ни с кем не общался, все дни напролет проводил у озера, где некогда стоял его дом.
Постепенно солнце опустилось к горизонту, и майор как обычно начал собирать снасти. Вдруг водный столб взметнулся над еще минуту назад безмятежной водной гладью и фонтаном обрушился вниз. От неожиданности Тарас уронил удочки и наклонился над краем берега. Из-за ряби в воде ничего невозможно было разглядеть. Он посмотрел вверх, предполагая, что такой всплеск мог создать предмет, упавший с высоты, но в небе не было ни малейшего следа от какого-нибудь движения: ни борозды от самолета, ни обломков какого-либо предмета.
Не успел Тарас отойти от первой неожиданности, как на поверхность воды всплыл кусок небольшой моторной лодки с крутящимся по инерции винтом. И буквально в паре метров от него из глубины вынырнула молодая женщина, судорожно хватая воздух ртом, убирая с лица волосы и прилипшие к ним водоросли.
- Помогите! - выкрикнула она, увидев на берегу мужчину.
- Вы ранены? - так же громко спросил у женщины Тарас при виде расплывающегося вокруг нее темно-красного пятна.
- Помогите! - снова прокричала женщина, протягивая к Тарасу руки.
Он мгновенно скинул лишь ботинки и прыгнул в воду. Берег озера был обрывистым, и уже с самого края глубина достигала нескольких метров. Теряя силы, женщина ушла под воду, но все же вынырнуть в момент, когда Тарас подплыл к ней. Он резким движением перевернул женщину на спину, чтобы ее лицо оказалось над водой, обхватил рукой ее за плечи и поплыл вместе с ней в сторону берега, гребя свободной рукой.
Он успел проплыть совсем ничего, как вдруг тело женщины приподнялось над водой, и майор увидел, что тащит только половину ее туловища. От увиденного Тарас обомлел и испуганно посмотрел в лицо пострадавшей. Незнакомка все еще была жива. Она продолжала махать руками и выплевывать попадавшую в рот воду.
Растерянность длилась лишь несколько секунд. Совладав с эмоциями, Тарас решил вытащить на берег то, что осталось от потерпевшей. Но в этот момент из глубины озера всплыл обломок носа лодки, с силой ударил майора по кисти, которой он удерживал женщину, и, перекинувшись в противоположном направлении, ушел под воду, увлекая за собой жертву крушения.
Тарас выбрался на берег. Словно преодолел дистанцию в несколько километров, он обессиленно упал на землю. Майора трясло не так от холода, как от нервного потрясения. Сделав неимоверное усилие, он сел и уставился на водную гладь. Круги на воде исчезли, и озеро снова погрузилось в неизменное спокойствие. От произошедшего не осталось никакого следа, ни на воде, ни на берегу.
Если бы не кровоточащий порез на ладони, Тарас мог бы подумать, что ему все привиделось. Быстро сложив вещи в багажник автомобиля, он наспех обработал рану антисептиком, перевязал, сел в автомомбиль и поехал домой.
Когда майор выехал на трассу, вспомнил о полицейском посте, который предстоит проехать. Раньше он не придал бы этому никакого значения, но сейчас у него ранена рука и в этой связи могут возникнуть проблемы. Именно поэтому на случай проверки Тарас задал новый маршрут по навигатору.
- Добрый вечер, лейтенант Зозуля, - поприветствовал его один из постоянно дежуривших здесь полицейских. - Выйдите из автомобиля и положите руку на считывающее устройство.
Тарас проделывал эту процедуру по несколько раз в день, а потому привычно сунул руку в автомат и стал ожидать, пока сканируется рисунок на его ладони.
- Почему решили предъявить левую руку, вы же не левша? - поинтересовался полицейский, проверяя информацию на компьютере.
- Правую поранил, - в подтверждение Тарас продемонстрировал перевязанную руку.
- В таком случае, вам необходимо немедленно показаться врачу, но прежде мы должны зафиксировать повреждение.
- Я только остановил кровотечение, - неуверенно возразил Тарас, глядя на пропитанный кровью бинт.
- Мне очень жаль, но таковы правила.
Полицейский подождал, пока Тарас снимет повязку, и приложил портативный сканер в виде жезла к поврежденной ладони. На этот раз информация обрабатывалась гораздо дольше. Не только испытуемый переминался от нетерпения, но и полицейский Зозуля пару раз проверял, не завис ли компьютер. Такой задержкой заинтересовался даже постоянный напарник Зозули лейтенант Литвиненко. Обоих стражей правопорядка Тарас хорошо знал, так как проезжал через этот пост утром и вечером каждый день вот уже десяти лет. Казалось, за это время молодые лейтенанты внешне совсем не изменились. На вид им обоим было под тридцати, крепкие, подтянутые парни с короткими стрижками, как у всех полицейских. Такое же впечатление они произвели на майора, когда он увидел их впервые.
Согласно правилам на всех дорожных постах должны были дежурить два полицейских, хотя на этом перекрестке достаточно было бы одного. Даже в будни здесь властвовала беспредельная скука. Каждый остановившийся автомобиль вносил хоть какое-то разнообразие в монотонную службу дежуривших стражей порядка. Движение оживлялось только по выходным, когда горожане вырывались из мегаполисов на природу. Хотя и в эти дни из-за всеобщей лени людей и привязанности к одному месту желающих попутешествовать было мало.
Тарас жил в таунхаусе и хорошо знал соседей. За годы знакомства он не помнил, чтобы хоть кто-то из них ездил отдыхать за город. Возможно потому, что каждый из жильцов дома был так же одинок, как и он. По неписанным законам соседства не принято было лезть в душу с расспросами, а потому никто не интересовался ничьим прошлым, тем более планами на будущее.
Программа, наконец, завершила обработку данных, и на экране сканера появилось сообщение: "Код 17-01".
- И что это означает? - удивленно посмотрел на надпись Тарас. Он привык ежедневно предъявлять для осмотра свою руку, но еще ни разу на экране прибора не выскакивали коды.
- Вам придется поехать в главный корпус и там получить дальнейшие инструкции, - сообщил Тарасу лейтенант Зозуля.
- Но мне надо в больницу. Разве не это главная обязанность граждан при повреждении линий на ладони?
- В главном корпусе вам окажут медицинскую помощь и скажут, что делать в связи с изменениями линий судьбы.
После этих слов Тарас напрягся. Как законопослушный гражданин он обязан был отправиться в здание правящих хиромантов. Но такое повышенное внимание к своей персоне не предвещало ничего хорошего.
- Я поеду следом за вами, - сказал лейтенант Зозуля. - Надеюсь, по пути следования не будет неожиданностей?
До этих слов Тарас и не помышлял о побеге, но теперь эта мысль невольно закралась в его голову. Он отмахнулся от спонтанного решения, взвесив негативные последствия такого поступка. Да и любопытство взяло верх. Интересно знать, что же из его будущего привлекло внимание хиромантов. Мысль о побеге вернулась, когда полицейские на крупных перекрестках, вытянувшись по команде "Смирно", провожали взглядом мчавшийся мимо них по трассе эскорт из двух автомобилей.
- Дальше я сам, - сказал Тарас своему конвоиру у входа в правительственное здание.
- Я должен передать вас из рук в руки - такова процедура, - как бы извиняясь, ответил страж порядка.
То, с какой вежливостью и уважением он обращался к подопечному, несколько озадачило Тараса.
- Вы не считаете меня преступником, но все же боитесь, что я сбегу?
- А разве у вас не было такой мысли? - ответил вопросом на вопрос полицейский и, улыбнувшись, рукой предложил войти.
Внутри здания Тарас еще более ощутил важность своей персоны. На первом этаже в медицинском кабинете его рану обработали сразу три врача, а за их спинами стоял, пожалуй, весь медсестринский персонал отделения. Когда же майор вышел в холл и далее, где бы он не проходил, учреждения сотрудники выходили из кабинетов в коридор и провожали его взглядом, с интересом рассматривая, как какую-то кинозвезду.
- И это все из-за одного пореза на руке? - чувствуя себя неловко от пристального внимания, обратился Тарас к своему конвоиру, когда они поднимались в стеклянном лифте на последний этаж правительственного небоскреба.
- У вас же не царапина, а довольно глубокая рана, которая оставит шрам на ладони. Хироманты проанализировали ее размер и расположение и заинтересовались вами, - ответил полицейский.
- Меня же не осудят за то, чего я не совершал?
- Думаю, наоборот, вам помогут что-то совершить. Мы уже пришли, - указал полицейский на дверь. И галантно приоткрыв ее, позволил подопечному войти внутрь. Сам же остался в коридоре.
Помещение, куда его привели, как агнца на заклание, оказалось просторным конференц-залом, оформленным в стиле небесной канцелярии. Белый наливной пол и светло-бирюзовые стены создавали впечатление присутствия где-то в облаках. Ощущение усиливало огромное во всю стену окно, сквозь которое виднелись многотысячные огни мегаполиса. На улице стемнело, а потому яркое освещение в помещении усиливало контраст между жителями земли и "обитателями небес".
В центре кабинета расположился огромный овальный стол со стеклянной матовой поверхностью. Внутри стола находился оазис из зелени с небольшим фонтаном, который приглушал официозность обстановки. Журчание воды - единственное, что услышал Тарас в первые секунды пребывания в помещении, несмотря на то что в кабинете было полно людей.
- Здравствуйте Тарас Георгиевич. Проходите и присаживайтесь на свободное место, - предложил ему хоть и молодой, но седовласый мужчина, восседающий во главе овального стола. Его старшинство выдавало три стоящие перед ним микрофона и включенный монитор на стене по правую руку. Поэтому в процессе переговоров взоры собравшихся в любом случае будут направлены преимущественно в его сторону.
Тарас обвел взглядом более двадцати человек, сидящих за столом на равном расстоянии друг от дуга. Не такими он представлял верховных хиромантов. Майор ожидал увидеть дряхлых старцев с выгоревшими глазами и длинными белыми бородами. Вместо этого на него уставились мужчины и женщины, если не молодые, то немногим старше сорока. Все присутствующие были одеты в просторные наряды из натуральных тканей без каких-либо украшений. Это еще больше удивило Тараса. Он предполагал, что хироманты будут сплошь в черных одеяниях, увешаны всевозможными амулетами и пиктограммами.
- Итак, - начал мужчина, сидящий напротив Тараса, - теперь, когда все в сборе, можем продолжать. Кирилл, у вас все готово для операции?
Молодой светловолосый парень с карими глазами и по-девичьи миловидным лицом утвердительно кивнул.
- Да, мы проанализировали все возможные пути, и лучший проход для подселения в секторе тридцать четыре, только там могут возникнуть проблемы.
- Зачем тогда вы предлагаете этот вариант? - спросила женщина, сидящая по правую руку от Тараса на расстоянии трех мужчин. У нее была темная кожа и длинные черные волосы. Она единственная из женщин не прятала достоинств своей фигуры, одев откровенно открытый наряд. Мужчины обычно таких женщин описывали как знойных, роковых и сексапильных.
- Хотя переход будет сложный, он более других подходит для успешного исхода операции, - настаивал Кирилл. - Возможно, это единственный шанс и именно поэтому мы не вправе его упустить.
- Риск, конечно, есть, но моя группа также проработала все варианты и пришла к выводу, что в пункте тридцать четыре просто идеальный носитель, - поддержал Кирилла хиромант, сидящий рядом с ним. Он вел себя как его начальник, хотя и поручил своему подчиненному озвучить результаты исследований.
- К тому же Тарас опытный боец и справится со всеми сложностями, - кивнула в сторону майора сексуальная женщина.
- Постойте! - удивленно обвел взглядом присутствующих Тарас. - А кто вам сказал, что я согласен участвовать в вашей затее?
- То, что вы сделаете, - это уже свершившийся факт, - ответила молоденькая симпатичная девушка-мулатка, лет двадцати пяти, сидящая слева от него.
- Вы все здесь главенствующие хироманты и в ваших умениях никто не сомневается, но я офицер запаса и ничто не заставит меня вернуться к прежней жизни, разве что мобилизация в военное время.
- Вы не понимаете важности нашей миссии, - сказал мужчина, возглавляющий собрание.
- Любая миссия важна, иначе за нее не имеет смысла браться, но я не давал согласия на участие. Прежде чем говорить о том, что я должен сделать, не следовало ли поинтересоваться, а хочу ли я вновь возвращаться на службу?
- Когда вы узнаете все детали секретной операции.., - начала мулатка.
- Секретной? - переспросил Тарас.
- Да, секретной, - подтвердила она.
- Я по горло сыт секретными операциями, - сквозь зубы процедил Тарас.
- К сожалению, мы не можем избавиться от этого грифа, так как нам предстоит сразиться с неимоверно сильным противником. Сейчас вы просто не понимаете...
Тарас резко встал, демонстрируя нежелание кого-либо слушать.
- Это вы до конца не понимаете, что такое секретность. Когда группа заходит на территорию противника, никогда не оставляет живых свидетелей, которые смогут рассказать о ее пребывании на вражеской территории. У меня до сих пор перед глазами старик, который подсказал дорогу, а через минуту лежал на земле, глядя в небо остекленевшими глазами. Еще семья из трех человек с десятилетним ребенком. Они случайно сбились с маршрута и увидели то, что не должны были увидеть. Никто так и не узнает, где они закопаны вместе с автомобилем. В войне нет ничего благородного и романтичного. В нас стреляют - мы стреляем в ответ. Я повторю еще раз, чтобы вы хорошенько запомнили, я больше не участвую в секретных операциях.
По выражению лиц присутствующих майор убедился, что его слова долетели до всех ушей, и направился к выходу.
- Постойте! Прежде, чем уйдете, ответьте на вопрос, как давно вы смотрели новости? - окликнула его самая старшая из присутствующих женщин. Она сидела возле главенствующего за столом мужчины. И по тому, как все взоры присутствующих переключились на нее, Тарас понял - это лидер среди верховных хиромантов.
- У меня дома есть телевизор, но не уверен, что он работает, - абсолютно искренне ответил Тарас.
- В таком случае вы не знаете, что совсем недавно Япония и Англия ушли под воду?
- Об этом давно предупреждали, - равнодушно пожал плечами Тарас. - Со стихией не поборешься. Надеюсь, обошлось малыми жертвами, и людей успели эвакуировать.
- Вы правы, с природой не поспоришь. Но что вы скажете, если это была тщательно спланированная операция по захвату наших территорий? - продолжила женщина.
- Затопить, чтобы захватить? Что за бред?!
- Это далеко не бред. К сожалению, все именно так, как я сказала. И если вы откажетесь помочь, шанс дать достойный отпор не скоро представится.
- Вы так говорите, будто от меня одного зависит спасение мира, - иронично заметил Тарас.
- Линии на руке каждого человека должны подобно реке течь без ограничений, но рана на вашей руке образует шрам, создающий преграду. Закрыв один путь, у вас появились новые возможности. Судьба - это Сатурн. Раньше у вас не было линии Сатурна, потому вы не знали, куда идти. Теперь ваша цель предопределена.
- Для меня все это пустой звук, я ничего не смыслю в хиромантии, - недовольно поморщился майор.
- Вам как воину суждено защищать людей и предначертано стать героем.
- Вот только не надо...
Но ему не дали возразить. Женщина-лидер встала из-за стола и приблизилась к майору.
- Вы можете не только выполнить гражданский долг, но и осуществить заветную мечту.
- А вы знаете, о чем я мечтаю? - презрительно улыбнулся Тарас.
- Конечно, - на лице женщины не дернулся ни единый мускул, только правая бровь высокомерно поднялась. - Вы жаждите поговорить со своими женой и сыном.
- Но это невозможно, они...
- Мертвы, - закончила она вместо него предложение. - А что если я скажу, что это возможно? Вы не только их увидите, но и сможете пообщаться.
- Умерших не воскресить, разве что у вас есть машина времени и вы отправите меня в прошлое.
- Эти технологии пока не доступны, но есть другой вариант, - заверила она.
- Какой?
- Узнаете только после того, как согласитесь сотрудничать, - на весь зал прогремел голос мужчины, возглавляющего собрание.
- Я больше не играю в эту лотерею, а свой гражданский долг я уже исполнил с лихвой. Простите, но вам стоит поискать другого претендента на роль героя.
Тарас больше не желал слушать доводы и уговоры, а потому поспешил покинут собрание. Но в коридоре дорогу ему преградил сопроводивший его сюда полицейский.
- Так быстро? - удивился лейтенант Зозуля.
- Вы привезли не того человека.
От удивления его брови взлетели донельзя. Он хотел еще что-то сказать, но на груди запищала рация.
- Слушаю, - ответил патрульный. - Отпустить? Но как же?.. Да... Понимаю... Хорошо.
Он закончил разговор и озадаченно уставился на стоящего перед ним гражданского.
- Вас проводить домой? - спросил Зозуля, прикладывая руку к голове, как обычно делают полицейские на службе при прощании.
- Не девушка, сам доберусь.
- В таком случае не смею задерживать.
Не дожидаясь, пока визитер уйдет, лейтенант Зозуля зашел в конференц-зал. Тарас же, никуда не сворачивая, поехал прямо домой. Приготовив на скорую руку поздний ужин, он сел на диван в гостиной и включил телевизор. Как и ожидалось, телевизор не работал.
Все вечера по возвращению с озера Тарас проводил за чтением книг, которые брал в ближайшей библиотеке. Причем брал все подряд, не выбирая ни автора, ни жанр, и обязательно дочитывал до конца, даже если под руку попадался какой-то слезливый женский роман. Так он читал, пока усталость не брала верх и он не засыпал прямо с книгой в руках.
Каждое утро Тарас начинал с уборки дома, сделав ее своеобразным ритуалом начала нового дня. В результате его небольшая двухкомнатная квартира ничем не уступала по чистоте буддистскому храму. Он делал это на полном автоматизме, как робот, которому задали программу: "уборка, озеро, чтение книги, сон". И так ежедневно, месяц за месяцем на протяжении многих лет. Но сейчас эта схема дала сбой, и он словно очнулся от долгого сна. Мозги заскрипели от длительного простоя и нехотя заработали. Все это время он только впитывал информацию, не анализируя.
От непривычной мозговой деятельности разболелась голова. Так как устоявшийся ритм и так нарушен, ему захотелось сделать что-то необычное.
- Антон, спишь? - спросил он, позволив единственному другу.
- Нет, а что? - удивился парень неожиданному звонку.
С Тарасом он познакомился несколько лет назад на озере. Парень приходил туда, тоскуя по своей девушке, погибшей в автомобильной аварии. Над водами этого озера развеяли ее прах. Антон верил, что дух любимой поселился в озере посреди леса. Первый год он видел мужчину, днями безуспешно пытающегося поймать рыбу, но держался в стороне. Через некоторое время они стали приветствовать друг друга кивками и только спустя полгода познакомились. Сложно было назвать беседами их короткие диалоги о погоде, правительственных нововведениях или резонансных событиях в городе. Со временем они даже обменялись номерами, но до сегодняшнего дня ни разу не созвонились.
- У тебя телевизор работает? - спросил Тарас.
- Вроде работал, сейчас проверю.
Майор терпеливо ждал, пока его юный друг проверял домашнюю технику.
- Да, - наконец ответил Антон, - но у меня только базовый пакет каналов.
- Неважно. Могу я к тебе сейчас приехать?
- Да без проблем, - согласился Антон.
Ехать пришлось недалеко, и уже через двадцать минут Тарас был у ворот элитного квартала. Майор даже не догадывался, что его друг может позволить себе жить в самом престижном районе. Всюду виднелись прогуливающиеся охранники. Его несколько раз спросили, к кому именно он приехал, а уже у шлагбаума при подъезде к дому охранник перезвонил владельцу квартиры и, получив положительный ответ, указал место парковки автомобилей гостей.
Дальше пришлось идти пешком, но благодаря этому он стал свидетелем сцены, когда молодая цыганка пыталась прорваться через охрану в здание.
- Держи ее, - крикнул охранник, патрулирующий улицу, тому, который стоял на входе.
- Тебе сюда нельзя, - попытался перехватить нарушительницу крепыш на две головы выше ее.
Он намеревался схватить цыганку за руку, но та увернулась и рванула прочь.
- Убежала? - спросил подоспевший второй охранник, словно не веря, что в очередной раз упустили прыткую девушку.
- Ага. Вот настырная, не сдается. Но постоялец не хочет ее видеть.
- Да, они тут все избалованные. Я бы не отказался побеседовать с такой красоткой, - сладострастно облизывая губы, сказал дежуривший на улице охранник.
- Так она же цыганка, - удивился крепыш. - С ними лучше не связываться, а то еще нашлет на тебя всевозможные беды.
- Такой здоровый, а в сказки веришь, - пренебрежительно рассмеялся охранник, который был и худее и изрядно ниже своего напарника.
- Простите, я в квартиру двадцать три, - сказал Тарас преградившим ему дорогу ребятам.
- Да, нас предупредили, - сказал громила и освободил для гостя проход.
Прежде чем войти внутрь, майор оглянулся и посмотрел в сторону кустов, где пряталась цыганка, но охранники, увлеченные обсуждением ее прелестей, не видели выглядывающую девушку. Поскольку Тарасу совсем не было дело до нее, он сделал вид, что ничего не видит, и пошел в гости к своему другу. Парень открыл дверь очень быстро, словно ожидал его у входа.
Квартира Антона во всех отношениях была полной противоположностью жилищу Тараса: неимоверно просторная, с высокими потолками, огромными окнами, дорогим дизайнерским оформлением и... в полном беспорядке.
По большому счету Тараса не волновало, как все устроено в месте обитания его юного друга. Все, что его интересовало - работающий телевизор.
- Включи любой новостной канал, - скомандовал гость.
- Ты меня заинтересовал, майор. Что произошло? Сам натворил или кто помог?
В ответ Тарас только скривился, пытаясь изобразить улыбку, и сел на диван перед домашним кинотеатром.
- Так что ты хочешь посмотреть? - оживился Антон. - Может я уже видел эту новость.
- Если ты смотришь телевизор, зачем, когда я спросил по телефону, проверял, работает ли он?
- Вопрос был немного неожиданным, и я подумал, что на телецентре что-то случилось: авария там какая-то или еще что.
- Понятно. Просто я давно не смотрел новости и не знаю, что в мире творится. Вот и захотел узнать.
- Настолько сильно захотел, что посреди ночи приехал ко мне?
Повисло неловкое молчание. Каждый пристально смотрел на другого, пытаясь угадать, что за мысли витают в голове собеседника.
- Только не фантазируй, - первым нарушил молчание Тарас.
- А я ничего и не фантазирую.
- Тогда не говори двусмысленно. Я просто пришел к тебе посмотреть телевизор.
Антон расслабился и также присел на диван, но все же на некотором расстоянии от позднего гостя.
- Если посудить, я о тебе знаю очень мало: служил в спецназе, уволился в звании майора, живешь один, в городе, любишь ловить рыбу. И это все, что узнал более чем за пятилетнее знакомство.
- О тебе мне и того меньше известно. Даже представить не мог, что ты живешь в таких апартаментах. Вот только почему один?
- У меня была любимая девушка, мы должны были пожениться.
- Расстались? - спросил Тарас и тут же пожалел о поспешном выводе. На лице парня отразилась такая палитра боли и страданий, что казалось, его сердце не выдержит глубины скорби.
- Она умерла, - сдавленным голосом произнес Антон. - Погибла в автокатастрофе по моей вине. Я не справился с управлением. Сам отделался синяками и ссадинами, а Тони больше нет.
- А если бы тебе каким-то чудом представилась возможность снова увидеть любимую, но при одном условии - ты должен пойти против своей совести, согласился бы?
- Да, - не раздумывая ответил парень, - потому что хочу прекратить это.
- Что это прекратить?
- Сходить с ума. Я не могу себе простить, что мы расстались с Тоней. Говорят, время лечит, но я все еще вижу ее в своих снах. А днем слышу, как она меня зовет. Иногда эти слуховые галлюцинации настолько реальные, особенно на озере, что моя голова готова взорваться. Тоня крепко держит меня и не отпускает. Я хочу забыть, но не могу. Наверное, это мое наказание.
- И что изменится, если бы ты снова ее увидел?
- Я освободил бы и себя от всех обязательств. Нам не суждено было быть вместе, так зачем цепляться за прошлое?
- А как же вечная любовь? Ее не существует?
- Вечность, я не знаю, что это такое. Если есть загробная жизнь, надеюсь, Тоне приглянулась какая-то добрая душа и они счастливы вместе.
Тарас никогда не задумывался о том, как будет существовать его жена после смерти. Майора волновало только то, что сейчас ее нет рядом с ним. Он не слышит ее голос, не видит, как она хмурится или улыбается, не может прикоснуться к любимой женщине и вдохнуть ее запах. Он скучает по жене и хотел бы хоть раз оказаться в том счастливом моменте из прошлого, когда жена и сын с радостными возгласами встречали его из командировки. Но цена за мимолетное счастье слишком высока. Он не хочет возвращаться на службу. Внутри Тараса что-то безвозвратно надломилось, и он уже никогда не будет прежним.
- Так какие новости ты хотел посмотреть, местные или международные?
- Скажи, а правда, что Англия и Япония ушли под воду?
- Ты что, с Марса свалился? - удивился Антон. - Об этом на всех каналах вещают, во всех газетах пишут, в интернете, да что там в интернете, на каждом углу обговаривают все, кому не лень.
- Так значит правда?
- Да, - парень встал и направился к бару, предполагая, что разговор будет долгим. - Ученые говорят, что следующая на очереди Австралия.
- Даже так? Ясно. Ну я пойду.
Антон так и застыл с двумя бокалами в руках.
- Но ты же только пришел?
- Все, что хотел узнать, ты уже рассказал. Извини за беспокойство.
- А, ну ладно, - Антон раздосадовано поставил бокалы на место. Выпить с другом сегодня не получится.
Такое поведение Тараса было весьма странным, но Антон забыл уже, когда в последний раз общался с нормальными людьми. У каждого, с кем в последнее время ему доводилось пересекаться, были какие-то заскоки.
Майор вернулся домой и долго не мог уснуть, размышляя над предложением верховных хиромантов. Слишком велик соблазн увидеть родных, сказать жене все, что не успел, а главное, еще разок посмотреть в смышленые глаза сына. Из-за своей работы он упустил столько радостей отцовства. Майор ставил долг превыше всего и потерял семью. Он возненавидел службу и все, что с ней связано. А теперь только прежняя работа сможет возвратить навсегда утраченное.
Усталость взяла верх, и Тарас забылся крепким сном. Утром все вчерашние события померкли и казались не такими значительными. Он проснулся без будильника в семь утра, сделал утреннюю гимнастику, убрал в квартире, позавтракал и поехал на озеро - все это майор делал каждое утро в неизменной последовательности. Хотя мир и изменился, но он остался прежним, и никакие несбыточные мечты не нарушат его умеренного ритма жизни.
Когда Тарас подъехал к полицейскому посту, расположенному на перекрестке за городом, солнце поднялось уже довольно высоко. Сегодня все же майор немного припозднился. Два стража порядка: Зозуля и Литвиненко, как всегда дежурили на своем посту.
Тарас удивился, что за много лет проверки лейтенант впервые обратился к нему по имени. На этот раз, изрядно волнуясь, Тарас сунул раненную ладонь в отверстие для сканирования, предварительно сняв с нее пластырь. Но, вопреки его опасениям сигнал не появился. И Зозуля, отсалютовав на прощание, позволил Тарасу ехать дальше.
Съезд к озеру был через два поворота по объездной дороге, но проехав лишних двадцать километров, Тарас так и не увидел поворота. Развернувшись, он снова проехал до выезда на трассу. Ошибки не было, не стало и намека на съезд к его озеру. Вдоль дороги шла сплошная лесополоса. Тарас остановился. Не понимая, что происходит, он включил навигатор, но там, где ранее было отмечено озеро, теперь карта показывала сплошной лес.
- Как такое возможно? - не верил собственным глазам майор.
В полной растерянности он доехал до полицейского поста и, не дожидаясь, когда Зозуля в очередной раз представится, накинулся на него с расспросами.
- Что здесь происходит? Почему вы меня не предупредили, раз знаете, что я еду на озеро? И как вы это сделали за одну ночь?
- Не понимаю, о чем вы говорите? - вполне правдоподобно сыграл неосведомленность и удивление лейтенант.
- Хотите сказать сокрытие дороги к озеру не ваших рук дело?
- К озеру? - озадаченно посмотрел на Тараса полицейский. - Филипп, здесь есть поблизости озеро?
- Да, в тридцати километрах на север, - ответил лейтенант Литвиненко.
- Нет, я имею в виду то, что в двадцати километрах отсюда на северо-западе, маленькое круглое озеро без названия.
- Какое? - одновременно переспросили оба полицейских и тем самым развеяли сомнения, лгут они или действительно не понимают, о чем идет речь.
- Простите, могу я посмотреть карту на вашем компьютере? - хватаясь за спасительную соломинку, попросил Тарас.
- Да, конечно, - Зозуля протянул свой планшет.
Тарас отыскал на карте место, где еще вчера было озеро, но сейчас на карте отмечен только лес. Кровь отхлынула от головы майора, но он быстро совладал с собой. Даже если весь мир рухнет, он не поддастся панике.
Не успел Тарас сообразить, что делать дальше, как у Зозули запищала рация. Он молча прослушал чьи-то указания, утвердительно кивая, даже несмотря на то, что это был не видео звонок и собеседник не может видеть его жестов.